Сны на две жизни (гет)

Комментарий к Глава тринадцатая Планет именование или за что выдаются подзатыльники

Тут все не раз и не два просили описание истории лора, почитала древнюю историю ЗВ скрестила и наложила события. В общем встречайте рассказ о том что откуда и зачем.

Оглядевшись вокруг, Энакин задумчиво потёр подбородок, то, что он увидел было явно не реальным, он понял практически сразу. Как и то, что место в плетениях великой создал именно встретивший его там человек. «Фантомная проекция», — мысленно поправил себя Энакин и только тут заметил всю сюреалестичность обстановки вокруг. После чего не придумал ничего умнее, чем гаркнуть, чтоб обнаглевший падаван и думать не смел.

— Додумался же, — беззлобно, скорее даже досадливо пробормотал Энакин, — подымайся, и чтоб я этого больше не видел. — Поднявшийся Гарри лишь плечами пожал, а Энакин решил уточнить: — Если все, почуяв меня, будут бухаться в ноги, то я просто сбегу. Ты меня понял? — и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Остальным также передай. Не хочу, чтоб те, кто более чем достоин, вытворяли нечто подобное. Во, точно, надо придумать особый титул, чтоб его наличие запрещало преклонять колени и чтоб всем остальным завидно было.

— Как будет угодно, — откликнулся Гарри, но весь его вид говорил о том, что он решительно не понимает, чем не угодил учителю.

— А в табло? Вот прям сейчас, и не посмотрю, что в тебе дух одного из героического рода, — но стоило их глазам встретиться, как Энакин вздохнул и, пробурчав себе под нос ругательства на хатте, махнул рукой, делай, мол, что хочешь. И переключился на жену.

— Пад, вот что ты на меня смотришь, как на витрину с регалиями трона, вот тот же взгляд как тогда, на экскурсии по дворцу Тида.

— Ну, возможно, это из-за того, что нечто похожее на них на тебе и одето? — только тут Энакина осенило изучить себя.

— Мдя, боевая броня класса звёздная смерть, интересно.

— Прости, что?

— Броня, говорю, осадная, я тут в силе кое с кем пообщался, в общем, что ты там про память предков говорил, а, падаван?

— Только то, что она в вас, ми… прошу прощения, учитель, — спустя секунду челюсти парня клацнули, что стало следствием весьма неслабой затрещины.

— Ещё раз и жалеть не буду, что за правитель такой без флота, без трона. Вот получу всё это, тогда подумаю над тем, разрешить тебе подобное обращение, или так и оставить учеником пожизненно, — Падме вновь тихо прыснула, уж больно тон, которым говорил супруг, не соответствовал произнесённому. Там было всё: от лёгкой обиды и растерянности, до ноток веселья. В общем, что угодно, но только не выговор.

— Ну вот, я что, сказал что-то смешное?

— Нет, Эни, просто ты вроде как отчитываешь его, а на деле получается, что вовсе даже наоборот.

— Ладно, черт с вами, не выносите мозг, и ты так и не объяснила, чем тебе так приглянулась моя броня, обычная, боевая ну, может быть, самую капельку парадная.

— К примеру тем, что она появилась из ниоткуда, а ещё с гербом на груди, который я видела раньше. Гунганы плиту с его изображением как реликвию древних почитают, Джа-Джа мне показал. Стоит на берегу океана, наверное, давно бы заросла, но гунганы чистят. Джа-Джа сказал, что это реликвия древних, там на ней какой-то текст, но понять его… В общем, изучить её гунганы не дали и вряд ли дадут. Они носят к ней фрукты и верят, что в том месте ступала нога великого.

— Плита на берегу моря? Черная такая, да?

— Да, а что? И кстати, откуда ты… — договаривать Падме не стала, ведь прямо перед ней возникла точная иллюзорная копия той самой плиты.

— Судя по вашей реакции, это она и есть, а знаю о ней, потому что эту плиту установили в знак вечной памяти о том, что именно на этой планете вырос тот, кто защитил древних, едва покинувших родной мир людей, от полного и неминуемого истребления. Он остановил древнюю войну, но это отдельная тема. Тогда ещё никто не знал о том, что он человек лишь наполовину, и что его отец происходит из правящего рода Элов. Правда о его происхождении открылась незадолго до того, как он ушёл из нашего мира, да и даже тогда открылся он далеко не всем. Достоверно известно, что знала его супруга и ещё с пяток душ. Для остального мира он был человеком и тем, в ком обитает дух героической расы. Эти идиоты так и не поняли, что уникальную живучесть и некоторые иные способности его величеству даёт отнюдь не присутствие в его теле эю. Они лишь завидовали тому, что он, практически не изменившись, прожил немногим менее тысячи лет, а когда предатели пришли в его дом, то они так и не поняли, почему всё, что они нашли, было лишь пустой валяющейся на полу одеждой.

— Что до плиты, то, как я и сказал, её установили на планете, носящей имя Орон. Разрушенная и потерявшая свой звёздный путь, но восстановленная по приказу её величества Дианейры Лейши Алтории Оль Юнос. Уже после восстановления стало ясным, что на Ороне были сокрыты вторые врата небес. Первые же находятся на Элизиуме, прародине тех, кого я знаю как золотой род, а вы знаете как древние. История, дошедшая до наших дней, весьма и весьма сильно искажена, да и не очень-то важно в точности помнить, кто с кем и в какой форме. Если будет интересно, то позже я всё расскажу.

— Получается, что Набу — это более позднее название.

— Скорее всего, вероятность переноса плиты я бы не рассматривал, так что тридцать семь тысяч лет назад Набу именовалась Ороном.

— Так, Орон не Орон, Набу не Набу, потом обсудите, а сейчас мы посовещались, и я решил: Гарри, забирай Падме, и чтоб ни единого волоска с её головы, тебе ясно? Увезёшь туда, откуда я слышу отклик сразу двух стражей. Заодно передай им, что бухаться на коленки я не разрешаю. Не привык и привыкать не намерен. Что до меня, то мне надо туда, — заморачиваться Энакин не стал и просто показал направление рукой. К удивлению Падме, Гарри тоже посмотрел в ту сторону и, спокойно кивнув, произнёс:

— Помните, что Элизиум скрыт, и что перед своим уходом его величество, Эдж-Эл, вновь прервал его соединение с путём звёзд.

— Я слышу его зов, мне точно туда.

— А меня вы спросить не забыли, посовещался он…

— Да, посовещался и своё недовольство моим решением ты оставишь при себе, потом ещё благодарить будешь, всё, Гарри, забирай её и улетайте. Ах да, забыл, что там Кеноби?

— А что Кеноби? Через несколько часов он получит фантом одного из близнецов, но до фермы Ларсов он не дойдёт, точнее дойдёт, но уже у порога пелёнки попросту опустеют. То-то ему радости…

— Приемлемо, — кивнул Энакин и, отведя Падме в сторону, взялся ей разъяснять, что там, куда он должен идти, он будет один, лишь призраки прошлого и оставленные ими тайны, — я вовсе не акушер и даже не врач, так что слышать ничего не желаю, улетаешь с Гарри.

— Может, я лучше…

— Дай угадаю, домой к маме? А про операцию прикрытия ты уже и думать забыла? Гарри вон как старается, а ты всё испортить хочешь?

— Нет, — явно осознавшая всю глупость своей идеи пробормотала Падме.

— Нет, тогда улетай, за меня не переживай. Элизиум родина моих предков, там я буду в безопасности и там меня очень ждут.

— Ты же сказал, что там никого нет.

— А кто сказал, что это кто, а не что? Там хранилище знаний, архивы и много чего ещё, все это дожидается меня, и я не собираюсь просрать всё. Только не теперь.

— Обещай, что будешь осторожен.

— Обещаю, — с лёгким сердцем откликнулся Энакин, он и в правду был искренен, ведь на Элизиуме ему и в правду ничто не угрожает, а вот о том, что через несколько месяцев он вернётся в столицу и займёт место подле императора, решил не уточнять.

Отлёт состоялся немногим более чем через полчаса. Два корабля взмыли в высь практически одновременно. Изящный Нубиан, что являлся не иначе как шедевром набуанского кораблестроения, и боевой истребитель Энакина. Несколько секунд, и сияние звёзд сменилось серым, безликим ничто. Падаван откинулся на спинку кресла и облегчённо выдохнул.

— Устал? — участливо спросила устроившаяся в кресле второго пилота Падме.

— Не так чтоб смертельно, но что есть, то есть, вы не переживайте, учителю ничего не угрожает.

— Одного не пойму, допустим, он найдёт то, что почувствовал, а дальше-то что?

— Я не знаю, что именно ждёт его на Элизиуме, — устраиваясь поудобнее, откликнулся Гарри, — но через несколько месяцев он будет готов, указ его величества был недвусмысленнен. Как только наследник пробудится, он должен отбыть на родину предков. Подозреваю, что там, как и в прошлый раз сокрыто то, что все считают силой золотого рода. На деле же это ни что иное, как понимание тех возможностей, что и так уже заложены по факту рождения. На самом деле, если вы хотите понять, что, где, как и почему, то мне придётся пересказать вам всё то, что наши доблестные учёные исковеркали и приписали тем, кто этого никогда не делал. К примеру, эти гении от истории очернили тех, кого они называют селестианцами, также известными как небожители, сеятели или же золотой род. Последнее название наиболее исторически верно, что до истинного названия их расы, то они его никогда не называли. Так что всё кроме непосредственно золотой род это сущий новодел и выдумки тех, кому хочется дармовой славы.

Для меня же и Еримантеса это никто иные как отцы, они же предки Энакина. Им приписали деяния всех, начиная от Ракатанцев и заканчивая ситхами-одиночками. Так, по мнению современных учёных, Раката с какого-то перепугу стали их рабами, та же участь постигла и килликов. И этим горе учёным-теоретикам нет ни малейшего дела до истины. А она в том, что Ракатанцы и те, кого сейчас называют селестианцами, никогда не общались. А то, что приписали империи Раката, сотворили те, кого я называю серебряным родом, но их почему-то ныне обозвали Ква. Последние безсомненно существовали и даже, как и описывается, были чувствительны к силе, да вот беда, они не изобретали и не строили всего того, что создал серебряный род. Ква были историками, их феноменальная память позволяла им быть чем-то вроде живого архива. И они эту свою способность использовали и, надо сказать, что весьма активно. Язык Ква имел крайне мало общего с языками антропоморфной группы. Утверждение, что это были рептилии, верно, как верно и то, что существуют люди, способные понимать язык Ква. Но чтобы понять их язык, надо всецело понимать то, что рептилия мыслит совершенно не так, как мы с вами.

— То есть ты хочешь сказать, что их речь была до того самобытной, что никакой лингвитатор бы не помог?

— Если бы этот прибор переводил визуальный трёхмерный образ в вибрацию и обратно, то тогда от него был бы хоть какой-то толк. Вот только что толку от того, что вы увидите, ну скажем, схематичную трёхмерную модель дверного проёма. Каковы шансы, что вы поймёте, почему рептилия транслирует именно образ дверного проёма, ведь её спросили как пройти в библиотеку, — изумлённое моргание было ему ответом, и Гарри продолжил: — Рептилии мыслят совершенно не так, как мы, но так уж вышло, что я владею их языком, и поэтому для меня ответ в виде дверного проёма не будет столь туманным, как для вас.

В общем, поверьте на слово, на текущий момент ни единого перевода того, что именуется наследием Ква, не существует. Все их записи полностью образно-вибрационны. И если ты не рождён со способностью воспринимать эти частоты, а также производить их визуализацию, то хоть ты наизнанку вывернись, а все твои умозаключения как были так и останутся домыслами.

— Но тогда как же... Ты ведь сказал, что они были историками, кому нужны записи, которые никто не может понимать, да и как они их создавали?

— Так телепаты же, так и создавали, обменивались мыслеобразами с теми, кого я называю серебряным и бронзовым родом. Золотой род также владел телепатией, они и парселтангом владели, так что для них это не было проблемой, а вот для нас нынешних...

— Ясно, но ты вроде говорил о том, что те, кого историки называют селистианцы, не приемлели рабства, а затем как-то перешёл на Ква.

— Угу, просто без Ква картина была бы не полной, что до отцов, то сама природа и культура золотого рода не приемлет рабства ни в какой форме. Ведь они на дух не переносят паразитов, а рабовладелец самый натуральный паразит и есть. Да и не надо им было. Представьте себе инженера, который по воле силы и личному желанию может всего за пару часов отстроить себе корабль размерами с ваш Нубиан. А если собрать круг, то они немногим менее суток потратят на что-то аналогичное по размерам крейсеру класса Победа. Вот и скажите мне, зачем бы им понадобился примитивный рабский труд? Для чего рабы, если даже малыш-школьник всё может сам?

— Не знаю, — пожимая плечами, откликнулась Падме, — если ты прав, то смысла в таком ноль. Я так понимаю, что раз у нас тут никто так не строит, то это не просто технология, а значит всё завязывалось на их личные способности и другим расам такой путь развития недоступен.

— В корне всё верно, есть только одно, но: люди могут, но мы не готовы. Вот если бы каждый был джедаем, то это значило бы, что мы-таки встали на первую ступень той лестницы, на вершине которой и были древние. Пока же, как вы понимаете, способных на хоть какую-то работу с силой единицы.

— То есть дар слышать силу это как первый шаг?

— Именно так, госпожа, вы верно уловили суть. Вы же видели Энакина, он просто призвал силу также, как делали его предки и вуаля. По сути, вы воочию увидели, как это делали древние. Что же до истории, то всё началось приблизительно сто тысяч лет назад. Золотой род пришёл к своему пику. И в тоже время они посчитали, что одним им тут скучно. А так как на личном опыте убедились в том, что без мотивирующего фактора развитие протекает до обидного медленно, то они попросту замотивировали молодые расы к тому, чтобы те начали строить корабли и попытались выйти в космос. Именно так родилась идея зова. Созданный чтобы подтолкнуть остальные, по сути, ещё новорождённые расы, к выходу в открытый космос, он содержал совершенно конкретное и очень простое послание. Он буквально гласил: придите, покиньте свои колыбели, расправьте крылья, и ответили три расы, впоследствии именованные как серебряный род, бронзовый род и героический род.

Первые были во многом похожи на нас с вами, но были и отличия, в частности, из-за того, что все представители данного вида были очень сильными телепатами, они изначально шли по пути отказа от эмоций. Их выбор можно понять, ведь если ты каждую секунду своей жизни будешь подвергаться психологическому давлению, сходному с тем, каковое возникает при особо острых дебатах в сенате… в общем, отказ от эмоций и воспитание в ключе их полного запрета и порицания вполне состоятелен как одно из решений проблемы. Вот только это привело к интересному побочному эффекту: они не понимали того, в чем ценность такого понятия, как родина. Вот вам нет смысла объяснять, почему для каждого набуанца Набу дороже всех благ и удовольствий Корусканта, серебряшкам же это было непонятно и именно поэтому они не могли стать наследниками. Не было у них того, что предъявлялось чуть ли не как основной критерий. Вы будете смеяться, госпожа, но этот критерий звучит как любовь. Золотой род считал, что только тот, кто способен на искреннее чувство любви, сможет наследовать им. Там есть масса нюансов, но общий смысл именно в способности любить. Вторые оказались то ли гусеницами, то ли муравьями-переростками с коллективным сознанием. Третьи же умудрились родиться ещё недоразвитее первых. Серебряшки хотя бы ценность сохранение дорог среди звёзд понимали, а вот эю… В общем сила есть ума не надо.

Как итог, эю начали сеять вокруг себя хаос и разрушение, но именно в этот момент кое-кто и увидел, что пока эю в своём бешенстве мутузили друг дружке морды, звезды не только гасли, но и зарождались. Именно так золотой род и открыл истину того, как именно рождается путь звёзд. Эю утихомирили, а их остатки принудили к воспитательным работам. Но тут в полный рост встала новая проблема, а именно серебряшки. Чисто технически любить они могут, а вот по факту им религия не позволяет. Они ведь телепаты. В общем, я их понимаю, это ведь тяжко, когда ты слышишь переживания десятков тысяч сородичей. Вот только вместо развития личных барьеров, как это сделали представители золотого рода, серебряшки решили идти несколько иным путём: они не придумывали оборудования блокирующего либо направляющего их природную силу, они придумали должность хранителя и дошли до того, что все свои чувства и эмоции отдавали этому самому хранителю. Как итог, хранитель и был тем единственным на весь род, кто мог бы наследовать. В итоге, кстати, она до этого таки и дошла, всё поняла и передала ключи той, что вела железный род к звёздам. Но это было позже, а в то время серебряшки и шагу не ступали без наставления могучих отцов, так они сами называли золотой род. Отцы, учителя наставники, всё что угодно, лишь бы самим не думать.

Прошло практически шестьдесят тысяч лет, и предки Энакина окончательно уверились в том, что им всё это надоело. Серебряшки думать не хотят и исповедуют принцип «научите нас, мы сами неумные». Жуки, джеонозис вам в пример, и всё с ними понятно. Эю, этих с поводка спускать страшно. Да и осталось-то их всего пятеро. Молодые на зов более не откликались, и золотой род решил идти вперёд. Но так вышло, что перед самым исходом возник ещё один отклик, и это уже были ваши предки. Их корабль чуть не погиб, но был спасён. Так на арене появился железный род. Железным их окрестили за упорство, а также за то, что вот они-то как раз и претендовали на то, что в будущем таки смогут. Само по себе железо хрупко, но если вы посмотрите на дюрасталь, то вы поймёте, что её основной компонент это именно то самое пресловутое железо. Железо, что претерпело безчисленное число обработок, ковок, литья, добавления присадок и иных химических элементов и после этого обратилось в крепчайшую практически несокрушимую сталь. Именно это узрели в тех, кем когда-то были ваши предки, скрытую силу и мощь. Своё решение о том, чтобы покинуть известную нам часть вселенной, золотой род не изменил, а вот отсрочить это да. Параллельно с этим узнавшие о скором исходе учителей серебряшки устроили войну. Не знаю, на что они там надеялись, сами они впоследствии говорили, что так желали не дать золотому роду уйти.

Вот только они, вероятно, не ожидали того, что золотой род ввяжется в эту военную авантюру. Сами же сеятели применили всю свою силу и знания и банально тянули время. Война была лишь прикрытием и позволяла взрастить семена. Культивацией занимался лично правящий род Эл, а также его младшие ветви Кай-Ро, Ти-Ор, Ром-Кай. Все как один либо астра-навигаторы, либо воины, Ти-Ро так и вовсе целители. И вот вся эта братия устроила десант младших детей на родину железного рода. Задача у десанта была простой как мир: плодиться и размножаться. Генетическая совместимость родов была просто-таки феноменальной и, как итог, каких-либо препятствий к рождению детей-полукровок не наблюдалось. Прошло три тысячи лет и вот то, что раньше казалось невозможным, уже вполне свершившийся факт. Среди людей начали появляться не просто зачатки даров, а вполне себе полноценные одарённые. Целители, телепаты, астра-навигаторы. Как-либо доказать то, что всё это происходит именно из-за того, что вмешались сеятели? Госпожа, спросите, что попроще, ведь, если сеятель пожелает, его от человека не отличить. Только спецоборудованием и то не всегда. Люди же были буквально на девяносто девять процентов копией. Их генетика была очень пластична и позволяла таким вот нехитрым образом подстегнуть себя в нужную сторону. Именно в этот момент и произошёл исход. Золотой род объявил, что с них хватит. Серебряшек приструнили и осчастливили сразу четырьмя нодосами. Железный же род получил завещание на пятого и, как в последствии выяснилось, сильнейшего из уцелевших эю. О том, что этому завещанию предшествовала целая спец операция, заключавшаяся в том, чтобы на одном из колониальных кораблей людей был ну очень особенный ребёнок, серебряшки, понятное дело, не знали. А уже наученные опытом серебряшек сеятели озаботились тем, чтобы передать сильнейшего эю под контроль достаточно подготовленного и достаточно разумного существа. Эйдж человеком был хорошо, если на четверть. Рождённый на земле от матери-полукровки и отца из старшей ветви рода Эл, мальчик, по сути, был младшим наследником рода и на Ороне воспитывался собственным отцом и его ближайшими сподвижниками.

Орон они покинули незадолго до начала новой войны, произошло это из-за того, что серебряшки нашли планету. Их послали, они не поняли, как итог, Эйдж и Белокросс жахнули от всей своей геройской души. Пол планеты как не было, а серебряшки бегут, только пятки сверкают. В тот же год началась война уже с железным родом. Как оказалось, серебряшки оказались мстительными, не все, конечно, но те, что получили леща на Ороне, обиделись и, возглавляемые своим лидером Ромо-Ро, объявили, что железный род опасен и подлежит уничтожению. Прошло пятьдесят лет, люди прячутся по норам как шкеры, открытый конфликт — это заведомый проигрыш, но и у серебряшек нет единства и именно поэтому люди ещё живы, приди серебряный род лично… Но нет, посылали своих слуг-муравьёв. Коих с исходом сеятелей подмяли под себя. Декларируя постулаты золотого рода, они на деле занимались истреблением неугодных. Но так как единства не было и далеко не все поддерживали Ромо-Ро и его идеи, то война была вялой и больше всего походила на местечковые карательные рейды.

Именно в это время и началась финальная фаза проекта «Наследники». Людям нужен был сильный астра-навигатор, и эта задача легла на плечи рода Ром-Кай, астра-навигаторы в не счесть каком поколении. Они сделали так, чтобы на свет родилась тогда ещё её высочество Дианейра. У неё и у её старших братьев был один отец, а вот матери разные. В общем, чего не заделаешь ради блага галактики. Девочка росла и как могла училась управлять своим даром. Будучи полукровкой, это отнюдь не просто сделать, но она справилась, да и мама помогла, которая, якобы, трагически погибла, а на деле вознеслась точно также, как через тысячу лет это сделал его величество Эйдж-Эл. В общем, девочка подросла и заявила, что ни много ни мало слышит зов с потерянной планеты. Когда ты рождён в королевском роду, то ты имеешь совершенно конкретные привилегии. По итогу в неполные шестнадцать она отправилась в экспедицию. Совет лордов одобрил, ведь сколько плюсов-то. Тут тебе и избавление от в общем-то неугодной и слишком способной девочки. Пусть себе ищет, ну, а если найдёт…

Поиски увенчались успехом и тридцать семь тысяч лет назад Эйдж был найден, актёр из парня был знатнейший. Так разыграть дикаря, это надо суметь. А ведь на момент событий ему было уже под сотню. В общем, парень развлекался, изображал обезьянку и неизменно толкал всех в то будущее, которое предвидели его предки. Слово там, слово здесь, в итоге люди сами не поняли как, но в какой-то момент начались переговоры с серебряным родом. Ромо-Ро приструнили, и хранительница памяти рода, Леди Пром, провела вполне успешные переговоры. Она передала те воспоминания, что хранила, и Дианейра смогла их воспринять. Элизиум был найден, заворожил всех своей красотой и отрезвил умы некоторых. По итогу серебряшки решили, что им тут не место, они таки осознали собственные ошибки и, насколько я знаю, таки научились тому, чего от них так терпеливо ждали. Вот так вот оказалось, что именно война и может дать тот необходимый толчок. Ведь, как я уже говорил, дорога звёзд и их рождение имеют самую непосредственную связь, и я сейчас не метафорами говорю. Путь звёзд — это реально существующее физическое явление. Его, путь в смысле, можно разорвать, создать или скрыть. Именно благодаря ему рождаются новые звезды. Путь звёзд рождается там, где он нужен, но есть и иной способ. Ведь там, где пролягут пути звёзд, обязательно зажигаются новые звезды. Они рождаются там, где пересекаются три и более звёздных путей. Сам же звёздный путь рождается тогда, когда корабль, использующий технологию варпа, прыгает по, скажем так, неизвестным координатам, но при этом они обязательно ведут к ещё не связанной с точкой отправления звёздной системой. Правда, наши корабли уже давно не создают путь звёзд. Во-первых, потому что в угоду дешевизне и безопасности скорости прыжка в неизвестное пространство заметно упали, а, во-вторых, потому что те, кто слышит зов неизвестных ранее звёзд, вот уже двадцать шесть тысяч лет как занимаются чем угодно, но только не исследованием неизведанных регионов. Те же, кто занимается, утыкаются в пункт первый. Ведь для того, чтобы проложить новый звёздный путь, надо, чтоб корабль был хотя бы как нынешний Венатор. Как пример, Энакин вот прямо сейчас летит к Элизиуму, он слышит зов и сможет добраться. Это так называемый полет вне звёздного пути. Но вот беда, габаритов и мощности его судна недостаточно для того, чтобы возродить дорогу звёзд, что ведёт на Элизиум. Именно поэтому пролететь-то он пролетит, а вот создать дорогу звёзд, увы, не сможет.

Что же до истории, то первая империя людей просуществовала немногим более тысячи лет. Её рассвет пришёлся на время правление Дианейры Лейшы Алтории Оль Юнос и её супруга Эйджа. И тогда же они практически одновременно прозрели будущее. Стало ясным, что защитить с таким трудом взращённые семена будет очень и очень сложно. Так родился проект Тайтон. Планету тайно оборудовали очень особенным генератором силового поля. Сам же Эйдж обратился к своему отцу и как следствие на Элизиуме пробудились врата. В этот мир вновь вернулись уже полностью обретшие себя и перевоспитавшиеся эю. Их прислали, так как иначе защитить галактику и саму жизнь в ней нет никакой возможности. Ни люди, ни иные формы жизни попросту не в силах остановить то, что им настолько чуждо. Стражи рассеялись, наследника спрятали. То Йоры активировали и под шумок государственного переворота устроенного братьями её величества, вывезли всех, кто был чувствителен к силе. Хроники рассказывают о том, что якобы забирались вообще все, но это не так. Далеко неспроста большинство джедаев именно и исключительно люди. Представителей иных рас на Тайтоне было ну, прямо скажем, очень и очень мало, и все они отличались полной генетической несовместимостью. На смену империи людей пришла империя Раката. Эти товарищи сами по себе оказались очень чувствительными к силе созданиями, но, не обременённые принципами золотого рода, не чурались ни рабства, ни опустошения целых планет. Их империя рухнула аккурат после того, как они полезли на Тайтон. Само их вымирание есть ничто иное, как наказание за то, что полезли куда их не звали.

Увы, но предусмотреть всё было просто нереальным, вот и проект Тайтон дал сбой. Дже'дайи практически вымерли, после чего реорганизовались в орден Джедаев. Спустя ещё немногим более двухсот лет родилась первая галактическая республика, а ещё через пятьдесят они нашли джедаев. Прошло две тысячи лет и автоматика, следуя заложенной программе, активировала зов. Ведь если бы не нападение Раката на Тайтон, именно в это время они и достигли бы того самого момента, когда были бы готовы принять свою истинную суть. Зов был услышан, вот только астра-навигаторов уцелело до крайности мало. Но, тем не менее, следующие десять тысяч лет прошли весьма и весьма плодотворно. Исследованная часть галактики приобрела практически знакомые вам очертания. Но люди не были бы людьми и закалка не была бы закалкой, именно поэтому новые войны, новые взлёты и падения. И, наконец, империя ситхов, созданная Вишейтом. Дальше, я думаю, рассказывать нет смысла, ну разве что о том, что на Илуме был ещё один маяк и вёл он в ту самую звёздную систему, куда мы сейчас и летим. Система Ярило-солнце, девять основных планет и ещё более десятка скрытых в поясе звёздной пыли, который местные именуют поясом Койпера. Туда перебазировалось достаточное число тех джедаев, которые не приняли реформы и решили, что они чтут заветы предков дже'дайи. За те тысячи лет, что прошли с момента первого переселения, было несколько местечковых войн. Итогом которых стало то, что планета очень сильно отстаёт в развитии. Тем же дже'дайи, что выбрали её своим пристанищем, это никак не мешает, и, как следствие, они живут в собственном замкнутом мире. Именно в этом мире мы и спрячемся, — молчание продлилось что-то около десяти минут, а затем Падме задумчиво поинтересовалась:

— Я ведь верно понимаю, что та, кого ты назвал Дианейрой, это настоящая мать Энакина? По крайней мере, её полное имя совпадает с именем рода, к которому ты причислил Шми Скайуокер, и, если я не ошибаюсь, то Шми и Дианейра это совершенно точно разные люди?

— Забавно, что вы-таки поняли, я ведь ни словом не обмолвился о том, что Шми Скайуокер с точки зрения генетики к Энакину отношение имеет ровно такое же, как вы к теперь уже императору Палпатину.

— Род Наберрие никогда не вступал в родственную связь с родом Палпатинов, — спокойно откликнулась Падме. — Вот только как так вышло то, что Энакин родился у Шми? Я бы ещё поняла, проверни ты тот фокус как с кораблём, но это-то как?

— Да проще простого. Шми была просто биологически совместимым инкубатором. Энакин был зачат, выношен и рождён более чем тридцать шесть тысяч лет тому назад. И уже после этого по приказу его величества Эйдж-Эл при полной поддержке Лернеи и Еримантеса перешёл в состояние слияния с силой, а затем материализовался в утробе Шми Скайуокер. Будучи родственницей Энакина, она не отторгла его и выносила как своего ребёнка. Но любой генетический тест покажет, что они не мать и сын.

— Представляю себе, что будет, когда об этом узнает Энакин.

— А ничего не будет. Разве то, что генетически они не родные, меняет тот факт, что она родила его и не просто родила, а воспитала и отдала ему всю свою любовь? Всё это не было ни иллюзией, ни обманом. Но ведь и ёжику понятно, что дети не берутся из пустоты.

— Допустим, но давай вернёмся к дням сегодняшним. Энакин летит на родину своих предков, а дальше-то что?

— Энакин пройдёт обучение и, обретя наследие рода Элов, постарается спасти этот мир от краха.

— Допустим, но как он это сделает, у него нет ничего, или же ты забыл упомянуть, что на этом Элизиуме заныкан дожидающийся моего супруга флот, способный раз и навсегда объяснить всем, кто тут главный и почему это именно так?

— Нет, флота там нет, а вот про двойника Энакина вы забыли. Я ведь не просто так вложился в него. Он просуществует что-то около шести месяцев и этого более чем достаточно для того, чтобы Энакин подготовился. Тогда Палпатин закончит свой «шедевр», а если по-простому, то привяжет искалеченного двойника учителя к этому миру. Ни умереть, ни жить нормально. Вот та судьба, что Энакину уготовили джедаи и этот старый... — литературных выражений Гарри подобрать так и не смог и именно поэтому всё своё негодование выразил в одном вполне понятном и весьма неприличном жесте. — Как я и сказал ранее, двойник развеется через шесть месяцев и тогда Энакин займёт его место. А дальше всё будет только и исключительно в его руках. Сможет завоевать доверие армии и флота, и получим мы нормальную галактическую империю, единый центр, никаких недельных или даже месячных дебатов. Чётко быстро и в срок. В точности как на вашей родной Набу.

— Понятно, а если по-простому, то он опять соврал мне. Вот что за человек, обещал, что будет осторожен, а сам опять в самое пекло, и ведь тебя рядом не будет, кто его вытащит, кто спасёт на этот раз?

— Я не только за время, но и за пространство отвечаю, так что не безпокойтесь, если потребуется, то одного мы его не оставим, и ещё вы забываете, что тот, что хранит жизнь, тоже здесь, и, если потребуется, проявит свою силу. Ну а если станет совсем туго, то подключимся уже все. Та же Артемия в лёгкую усмирит всех непонятливых. Вопрос лишь в том, стоит ли усмирение непонятливых ещё одной потухшей звезды?

— Нет, даже думать не хочу, — воскликнула Падме, и Гарри почёл за лучшее не уточнять о том, что столь радикальные меры есть шаг самый крайний и, скорее всего, не требующийся.

* * *

В то время, как Падме и Гарри сквозь гиперпространство неслись к своей цели, а Энакин рассчитывал координаты очередного прыжка в неизвестность, медицинский центр, расположенный в астероидном скоплении Полисмаса, покинули четыре корабля. Один из них был юрким истребителем-перехватчиком. Второй дипломатическим корветом CR70 «Тантив IV», третий имел вид чего-то среднего между спасательной капсулой и опять-таки истребителем, а четвёртый являлся нубианом последней модели. Каждый из кораблей лег на курс в зону пространства, допускающую открытие гиперпространственного перехода. Первый взял курс на внешнее кольцо, его путь лежал на засыпанный песками Татуин. Второй отбыл к родному Альдераану, третий после нескольких коротких переходов взял курс на Дагобу. Четвёртый же взял прямой курс на родную Набу.

Смутное безпокойство сопутствовало отлёту, маленький магистр был хмур, его плечи поникли, ведь кто бы что не думал, а сердце у него было, и это самое сердце болело, болело от того, что ради будущего ему пришлось убить совершенно безвинного человека, можно даже сказать, что друга. Ведь госпожа сенатор всегда откликалась, всегда помогала. Вот только та линия, в которой она жива.…

Он уже не в первый раз успокоил себя тем, что одна смерть вполне стоит миллионов выживших. Орден возродится из пепла, поднимется, и тьма наконец-таки покинет галактику. Именно так успокаивал себя великий магистр ныне почившего ордена, а где-то на другом краю галактики Оби-Ван практически достиг своей цели. Ещё час перехода, и он будет на месте. Энакин ненавидит песок и все что с ним связано, а уж про Татуин… Именно здесь, вдали от интриг центральных миров вырастет надежда ордена, надежда мира, всей галактики, наконец. О том, что ребёнка он похитил, а также о том, что именно он убил его отца и мать, Оби-Ван предпочитал не думать. Ведь так намного проще, просто не думать.

До фермы Ларсов оставалось каких-то пол километра, не более, когда Оби-Ван внезапно остановился. Что-то происходило, оно было в силе, и оно двигалось и стремилось принять форму, создавалось чёткое ощущение того, что где-то совсем рядом сила искажена, изломана, и она стремиться вновь стать единой. Растерянный джедай осмотрелся вокруг, прислушался и, наконец, опустил взгляд на собственные руки.

Поверить в то, что вот это маленькое сияющее чистым незамутнённым светом солнышко силы и есть то, что ломает и корёжит все пространство вокруг, было практически нереально. Но именно сейчас магистр со всей чёткостью понял, что это именно так, что ребёнок, которого он держит на руках, неправилен, а в следующий миг мальчик начал таять. Его тело подёрнулось, исказилось и, став прозрачным, исчезло, будто бы его и не было, и лишь одеяло, в которое тот был завернут, осталось.

Обомлевший Оби-Ван смотрел на свои руки, а в то же самое время схожая ситуация происходила и на Альдераане. Бэйл Органа так и не донёс свою так желанную девочку, он так мечтал, так жаждал и даже смирился с тем, что это не его ребёнок. Ведь это её ребёнок, её. И вот едва спустился с трапа, как понял, что вес в руках внезапно исчез. Посмотрел вниз и понял, что они пусты, лишь одеялоко сиротливо свисало с локтя.

Уже успевший обустроиться на новом месте Йода внезапно охнул и сел. Мир изменился, то будущее, которое он видел, то будущее, которое он приближал, растворилось без единого следа. Его место совершенно внезапно заняла совершенно новая линия. Но единственное, что он видел, была планета, до прозрачности голубая, отдающая золотым блеском, планета. И именно оттуда шёл зов, но звал он отнюдь не его, не Йоду. Уже не раз и не два видевший эту картину гранд-магистр ныне уничтоженного ордена схватился за сердце: «Как, как это стало возможным? Почему сейчас?» — так и сидящий на земле старый магистр был в шоке. Ведь он сделал буквально всё, чтобы тот, кто родился, чтобы услышать зов, его не услышал. — «Сколько усилий, сколько усилий», — сокрушённо пронеслось в голове, но видение было чётким, и в нем зов не остался безответным, маленький кораблик на фоне сияющего древнего как сама жизнь мира шёл на посадку и оставался один единственный вопрос: если не Энакин, то кто.