Бродяга и Зимородок (джен)

С того дня, как он натянул футболку с огненным фениксом, жизнь Сириуса превратилась в череду одинаковых, как бобы в стручке, дней. Тренировки, тренировки, тренировки… После них он отключался моментально, едва уронив голову на подушку. А ведь ещё месяц назад Бродяга до рассвета привольно катался по Лондону на мотоцикле, а теперь в лучшем случае мог рассчитывать на прогулку до угла табачного ларька и обратно. Не было сил на нечто большее. Да и Доркас ввела в его жизнь ужасное, запрещённое прежде слово «режим».

Сириус сидел на подоконнике и глядел на маггловскую улицу. Здесь, в обветшалом здании разорившегося кинотеатра, проходило большинство его занятий с беспощадной наставницей. Зрительский зал был превращён ею в комнату для отработки чар. Сюда же порой заглядывали братья Пруэтты, чтобы попрактиковаться в заклинаниях под руководством Доркас. Иногда приходил Фрэнк.

Потянувшись, Сириус почувствовал, как ноют мышцы после тренировки. Как оказалось, до встречи с Доркас он не умел правильно бегать, прыгать, лазать, есть и даже спать.

— Пирожные оставь Петтигрю. Ты должен быть лёгким на подъём! — учила госпожа бывший аврор. — Ко сну отходить надо вовремя, спать — чутко. Пожиратели смерти не будут ждать, пока ты выспишься.

Сегодня, например, он носился по залу, уворачиваясь от летящих в него со всех сторон кресел, и был уверен, что занятие посвящено лавированию и уклонению от «снарядов». Однако после третьего сбившего его с ног стула в голове зародились сомнения. У Сириуса не было ни единого шанса увернуться, а магию Доркас запретила применять строго-настрого.

— Лучше синяк на боку, чем сломанная рука, — сказала она, безжалостно пнув его, распластанного на полу. — Грамотно падать — значит правильно группироваться!

Сириус бросил ленивый взор на часы. Ему казалось, прошла вечность, но стрелки неумолимо отсчитали лишь пять минут, проведённых им в комнатке оператора, ставшей временной берлогой для отдыха.

Бродяга был бы не прочь притащить сюда Джеймса, не одному же ему мучаться, но Сохатый был полностью поглощён подготовкой к свадьбе и заботой об угасающей матери. Семья Поттеров была для Сириуса чем-то вроде маяка — ярким, но недосягаемым светочем. Юфимия, с её сердобольностью и бескорыстностью, казалась воплощением всего того, чего так не хватало Блэкам. Нет, Сириус не смел жаловаться на жизнь: бабушка, тётя, отец — они все его баловали. Однако доброта Блэков распространялась только на тех, кто носил их фамилию. В ином случае ими руководил поиск выгоды.

С этими мыслями он почти забыл о Доркас и своих мучениях. Вдруг, словно гром среди ясного неба, его мирную дрёму прервал резкий возглас:

— Перерыв закончился! — крикнула Медоуз.

Блэк закряхтел, отрывая зад от подоконника и потирая свежие синяки. Бродяга сделал мысленную заметку наведаться к Тонксам за лечебной мазью — никто не выдаст ему лучшую мазюкалку, чем Тед. Да и Дору пора навестить. Эта девочка-сорванец напоминала ему самого себя в детстве.

Когда Сириус открыл дверь в зрительский зал, его встретила густая, как котельная сажа, тьма. Он застыл на пороге. По спине прокатились мурашки. Ну его к чёрту…

— Заходи, — раздалось из темноты. Итак, Доркас тут, где-то внутри.

Сириус подчинился, готовый ко всему, несмотря на то, что сердце его застучало, как у кролика, засунутого в шляпу фокусника.

— Я могу зажечь огонь? — спросил Блэк, понимая, что глупее вопроса быть не может. Не за тем его позвали.

Щелчок.

Сириус инстинктивно, точно его пнули под задницу, шарахнулся в сторону! Что-то горячее пролетело мимо уха, свистя, будто самонаводящаяся шутиха на Хэллоуин.

Ш-ш-ш…

Не смолкало. Возвращалось. Всё ближе.

Сириус присел, как лягушка перед прыжком, и тут же над башкой громыхнуло. Труха обрушилась с потолка, заставив его кувыркнуться вперёд, как циркового пса.

— Рефлексы на высоте, — похвалила Доркас.

Сириус затаил дыхание. Похвала похвалой, но урок только начался.

«Где эта зараза?»

Тишина, как в могиле. Пот по виску, как ручей.

Половица скрипнула. Слева. Прогнившая доска выдала Медоуз.

Блэк развернулся волчком.

— Экспеллиармус!

Вспышка — и он увидел, как Доркас отскочила, как приклеенная к пружине фигурка. В ту же секунду она метнула в него режущее проклятье, но Сириус выпалил:

— Протего!

Щит выдержал, но самого Сириуса отбросило назад, к горе сгруженных к стене сломанных кресел. Не теряя ни секунды, не вставая, он выстрелил снова, но Медоуз, словно тень, скользнула в сторону среди всполохов гаснувшего щита.

Несколько минут они впустую обменивались проклятиями, вспарывая темноту.

Сириус чувствовал, как его накрывает незнакомая доселе волна отчаяния — он не видел противника, не мог предсказать его движений. Он стрелял наугад, ощущая, как его защитные чары тают под натиском точных заклинаний. Он паниковал. Затем в грудь пришёлся удар такой силы, что воздух из лёгких весь выбило напрочь. Сириус и ойкнуть не успел.

Когда свет снова зажёгся, он лежал на спине, как перевёрнутый беспомощный майский жук, весь в пыли. В ушах стоял гул.

Доркас склонилась над ним.

— Ты труп, Блэк, — заявила победительница. Она протянула ему руку и помогла подняться.

Сириус только крякнул, вытирая грязь с лица. Трупу едва ли было бы так больно, как ему. Он пристыженно глянул на Доркас и с удивлением обнаружил довольную улыбку на её лице. Наставница и не думала его распекать.

— Я научился падать.

— Уже кое-что, — согласилась Доркас, деловито поправив пучок волос на голове. — Завтра повторим.

Сириус смиренно кивнул.

Завтра, послезавтра и всю неделю… Лучше уж так, чем обжираться пирогами Молли Уизли за докладами о министерских сплетнях. Волдеморт бы наверное лопнул от смеха, узнав, как проходят собрания Ордена. Едва ли его посиделки с подчинёнными столь же хлебосольны. Вот бы узнать? Ну правда. Питер бы смог туда проникнуть, подслушать, подсмотреть. Из него бы вышел первоклассный шпион, да только страх парализовывал Хвоста каждый раз при виде Чёрной метки. Даже той, что шевелилась на газетных страницах.

«Пожиратели смерти убили волшебницу в её доме и оставили знак своего господина в небе!» — Чем чаще Сириус это слышал, тем усерднее отдавал всего себя на тренировках.

Пока он не научится побеждать, он будет возвращаться в зал кинотеатра снова и снова. По собственному желанию.

* * *

Сириус ввалился к Джеймсу весь в пыли и синяках, как после хорошей драки. Хозяина комнаты было не видать. Вместо него за столом, заваленный бумагой, с таким видом, будто его пытали с помощью «стула инквизиции», сидел Ремус.

«Свадебные приглашения», — живо смекнул Сириус, едва взглянув на расписанную «макулатуру» перед ним, и поёжился, словно бес перед библией.

— Опять Медоуз тебя отмудохала? — хмыкнул Лунатик, отложив перо, которым вывел изящную надпись между двумя акварельными розами. Пахли нарисованные цветы, впрочем, по-настоящему.

— Она не человек! — Сириус плюхнулся на чужую кровать, стягивая майку. — Демоница в облике женщины. Я бы предпочёл драться с троллем. По крайней мере, тролль не будет орать, что я неправильно дышу. А где миссис Поттер? Я хотел поплакать у неё на плече.

— Сопровождает Лили в Косом переулке. Юфимия сама настояла на вылазке.

— Притирка к невестке без лишних глаз и ушей.

— Похоже на то. Поэтому Джеймс и попросил Пита за ними незаметно присмотреть. Тем более когда на улицах неспокойно.

— Лили ей понравится! Иначе и быть не может!

Ремус тяжко вздохнул.

— Надеюсь, всё пройдёт гладко, а не как знакомство Джеймса с будущими родственниками.

Сириус растянулся на кровати, посмеиваясь над историей, рассказанной Джеймсом в сердцах после злополучной встречи с Верноном Дурслем, чудаковатым избранником сестрицы Лили — Петунии. Та хоть и сказала, что ввела женишка в курс дела, но этот маггл, видать, принял её слова о волшебстве за красивую метафору, думал, его Петти слегка преувеличивает.

Особенно забавляла реакция Дурсля на упоминание Джеймсом «Гринготтса».

«Мы храним золото в гоблинском банке» — фраза, стоившая выряженному в костюм-тройку увальню остатков самообладания.

— Чего гогочем? — спросил Сохатый, показавшись на пороге спальни почему-то сразу с двумя галстуками на шее.

— Вспоминаю твою золовку-мегеру и моржелицего свояка. Идеальная пара! — воскликнул Сириус. — Пусть живут долго и несчастливо. Хоть бы Лили не додумалась пригласить эту парочку на вашу свадьбу…

— Тебе смешно, а Лили рыдала в три ручья, когда Петуния отказалась сделать её подружкой невесты два месяца назад.

— Ну ты-то её хорошо утешил?

Джеймс хитрюще улыбнулся.

— Послушай, насчёт свадьбы… Ты же всё ещё мой шафер, да?

Сириус прищурился.

— Если ты передумал и назначил Питера…

— Да брось! Просто… ты же знаешь, что это значит? Тебе предстоит произнести речь. Перед всеми. Включая родителей Лили, наших друзей из Ордена и полный состав родной команды Гриффиндора по квиддичу — я всех пригласил…

Сириус побледнел.

— Ты хочешь сказать, что мне придётся стоять перед толпой, выдавливая что-то пафосное и трогательное? Без шуток?

— Именно.

— И Дамблдор придёт?

— Очень на это надеюсь.

— И профессор МакГонагалл?!

— С каких пор ты стал её стесняться?

— И Джон Уэлби, выперший меня из команды?

— Было бы странно, не пригласи я капитана.

— А можно я просто напою всех до беспамятства ещё до официальной части?

Джеймс закатил глаза.

— Ты же обещал вести себя прилично.

— Я обещал попробовать, — поправил его Сириус. Ремус тихонько хмыкнул, прикрыв рот рукой.

— А что это ты две удавки разом нацепил?

— Ой! — Джеймс чуть ли не подпрыгнул, опомнившись. — Лили прислала сову из магазина мадам Малкин, и мне надо срочно примерить оба галстука и выбрать один для церемонии, а второй отослать обратно! Какой цвет вам больше нравится? — Он ткнул себя в грудь, поочерёдно указав на два почти одинаковых оттенка. — Серебристо-серый, как кровь единорога, и серо-серебристый, как гоблинский сикль?

Сириус покосился на Ремуса.

— Это ловушка?

— Это твой крест, дорогой шафер, — кивнул Лунатик.

— Вы оба безнадёжны! — заключил Джеймс. — Я отдуваюсь за всех вас, господа! А это только начало! Скажите спасибо, что вас не заставят надеть фраки.

— Только через мой труп, — ахнул Сириус, вскочив, как будто кровать внезапно стала раскалённой сковородой. — Доркас вам быстро его обеспечит. Или если мне разрешат спрятать в рукаве флягу.

Он посмотрел на хохочущего Джеймса, на улыбающегося Ремуса, на разбросанные свадебные приглашения и вдруг осознал, что всё вот-вот изменится. И что, возможно, он не готов к переменам. Однако вслух Бродяга сказал:

— А что насчёт мальчишника?

* * *

Мальчишник! Это знаменательное мероприятие нужно спланировать тщательно, чтобы Сохатый потом всю жизнь вспоминал, как попрощался со своей холостяцкой свободой.

Поэтому, когда Доркас предложила отработать чары слежения на открытой местности, Сириус без лишних слов согласился составить ей компанию в небольшой «экскурсии» по Лютному.

Лютный переулок… Да, местечко мрачное и опасное, но вместе с тем таящее в себе кучу возможностей развлечься.

И вот, спустя пару часов, они вышли из условно благочинного бара Тома Аббота и свернули в узенький проход между домами.

— Наша цель — Джошуа Броклхерст. Он скоро появится. Мои наводки всегда точны, — проговорила Доркас. — Похоже, старина Броклхерст снова взялся за старое и сбывает тёмные артефакты. Мелкий воришка, но очень скользкий. Я его несколько раз ловила, пока была аврором. Твоя задача проследить за ним сегодня вечером. Как ты это сделаешь, меня не волнует. Важно: атаковать цель нельзя! В бой первым не вступать. Он дурак, но парочку неприятных проклятий знает. Гляди в оба, запоминай имена, лица, вывески…

Сириус слушал Медоуз, изнывая от нетерпения. Едва ли наставница верила, что у него получится, она не знала, что слежка и маскировка даются ему легче лёгкого. Закончив с указаниями, Доркас коснулась его лба кончиком палочки и пробормотал формулу хамелеоновых чар, сделав Сириуса невидимым. Затем тот же трюк она провернула уже с собой.

Теперь главное — не шевелиться, стоически ждать, терпеть, даже когда нос безумно чешется и немеют ноги.

Наконец из-за угла донеслись шаги.

Джошуа Броклхерст оказался тощим, сутулым типом с лицом, будто вырезанным из старого дерева. Он озирался, как крыса, почуявшая кота. Вор стоял в пяти шагах от Блэка и не видел его под чарами. Под прохудившимся пиджачком явно что-то было — Броклхерст проверил внутренний карман и шмыгнул дальше вдоль по загаженной улочке с довольной рожей.

Сириус последовал за ним. Хамелеоновы чары тотчас спали, но темнота в кои-то-веки стала Бродяге союзницей. Он старался ступать неслышно и вовремя сливаться с тенями, благо укрытий по пути было много: горы старых котлов и башни из опустевших пивных бочек, корзины с бельём и треноги с рекламными щитами. В Лютном достаточно выглядеть таким же подозрительным, как все вокруг, чтобы сойти за своего. Но чем больше цель Сириуса углублялась в переулок, тем труднее было оставаться незамеченным. В конце концов Сириус скользнул за тележкой с ржавой садовой утварью и вышел уже в собачьем виде. Дальше всё пошло как по маслу.

Наконец, они вырулили на более светлый участок — добрались до «Белой виверны» — видать, местного паба. Деревянная чудовищная рептилия на покачивающейся вывеске лениво шевелила крыльями и плевалась искрами в прохожих. Сириусу тоже от неё досталось, когда он прошмыгнул в заведение вслед за Броклхерстом. В ноздри тут же ударил сладковато-травяной аромат нелегального «Огненного виски» с добавлением мандрагоры. Сириус пробовал его лишь на выпускном, но узнал по запаху сразу. Двух авроров он срисовал сразу — ребята не таились, громко болтая у стойки бармена. Вне службы, или же просто плевать хотели на запрещёнку, которую здесь разливали…

Броклхерст обошёл стражей порядка по дуге под предлогом невыносимого желания поручкаться с узнавшими его посетителями паба и занял свободный столик. Над головой нового клиента в подвесной клетке вспыхнула шаровая молния. Её едва различимый треск, как ни удивительно, не напрягал, а скорее убаюкивал.

«Иными словами, место годное!» — вынес вердикт Сириус, скользнув под столы. Его не смущал ни местный контингент, ни ёрзающие когтистыми лапами стулья, ни меню, которое он краем глаза зацепил на входе. Особенно хотелось узнать, что скрывает в себе суп с интригующим названием «Неожиданность». — «Ребята точно оценят!»

Разговоры вокруг казались ему обрывочными, но взгляд Бродяги был точно устремлён на Броклхерста. Это задание будет выполнено с блеском. Внезапно Сириус нахмурился. Он понятия не имел, как долго ему слоняться за ворюгой. А как подать сигнал Доркас, если тот попытается избавиться от товара? Что делать дальше?

Вдруг в углу паба за одним из самых тёмных столиков, Сириус поймал собачьим ухом несколько фраз, привлёкших внимание. Трое мужчин негромко пререкались.

— А я говорю, что грязнокровку убили не они! — шипел первый, самый крупный — с виду настоящий головорез.

— А кто же?! — возмущался второй, задохлик. — Она давно нарывалась, строчила во все газеты, в чужом белье копалась. Само собой это многим не нравилось. Нам-то что… Но это ведьма захотела проглотить кусок, который был ей не по зубам.

— Волдеморт убил её сам! — ударив кулаком по столу, заявил третий, самый поддатый.

— Тише! Под Аваду нас всех подвести хочешь? Вот ещё, будет он тратить время на эту мерзавку. Подослал своих людей, они писаку и порешили…

Сириус насторожился. Писаку? Неужто речь об убитой журналистке? Он читал об этом на днях. Пожиратели смерти оставили Чёрную метку на месте преступления. Боунс сказал, что покойная была хорошим человеком и боролась за права магглорождённых. Все в Ордене были уверены, что журналистка пострадала за правое дело, а вину возлагали на Волдеморта и его поганую свиту.

— Пожиратели тут ни при чём, — настаивал «головорез». — Хотите верьте, хотите нет. Я знаю человечка, который знает другого человечка…

— Не томи.

— Заказ поступил. Да, она сама напросилась — столько семей оскорбила… У Пьюси сынок, может, и от рождения идиот, но папаша его не промах. И очень уж последняя статейка его задела.

— Так это он грязнокровку порешил?

— Вот ещё… Самому палочку марать? Скажешь тоже.

Сириус настолько увлёкся беседой этих троих, что совершенно забыл об объекте слежки. Блэк опомнился, когда Броклхерст уже бросал на стол монеты за выпитое пиво. С кем он говорил? Подходил ли кто-то к его столику? Это всё провалившему задание Сириусу было неведомо. Преследование окончилось, когда Броклхерст, пройдя ещё несколько ярдов от паба, аппарировал в неизвестном направлении.

Бродяге хотелось завыть от досады. Да ещё какая-то сволочь куснула его за бок. Только блох подцепить в этом гадюшнике ему не хватало. Он почесался, как вдруг тень рядом с ним шелохнулась, и будто призрак из пустоты возникла Доркас.

— Ты что здесь устроил, Блэк?! — прошипела она, понизив голос до шёпота.

Сириус мгновенно вернул человеческий облик, отряхиваясь.

— Прости, Доркас. Я… отвлёкся.

— Отвлёкся? Отвлёкся на что?! На то, как чесать пузо посреди Лютного переулка?! — Доркас ткнула его палочкой под рёбра. — И как ты умудрился превратиться в собаку?! Ты анимаг?!

Врать бессмысленно. Доркас всё видела.

— Давно? — спросила она, смягчившись.

— С пятого курса.

Доркас покачала головой, будто не верила своим ушам.

— И ты молчал?! Анимагия. Незарегистрированная. Погоди-ка… А что насчёт твоих друзей? Ох, мальчишки, что же вы творите… Ну и сила воли.

— А-а-а? — Сириус в замешательстве уставился на Медоуз.

— Я когда-то пыталась стать анимагом, но выдержки не хватило, терпения.

— У нас была цель, — признался Блэк. — Мы хотели помочь нашему другу легче переносить полнолуние. Не говорите никому, прошу! Наши формы совершенно безобидные! Мои друзья зовут меня Бродягой... А вы как здесь оказались?

— Маскировка может быть разной. Где Броклхерст?

— Ушёл. Я всё провалил. Но я кое-что узнал! — Сириус резко оживился. — Мне удалось подслушать разговор в пабе… Там говорили об убитой недавно журналистке. Пожиратели тут ни при чём! Похоже, это Пьюси заказал над ней расправу!..

Доркас выслушала его внимательно, не перебивая. Когда Блэк закончил, она нахмурилась и мрачно спросила:

— И ты этому веришь?

— Не знаю. — Сириус пожал плечами. — Но стоит проверить. Вдруг это правда? Сообщим в Аврорат, в прессу, Дамблдору!..

— И что это даст? — Доркас покачала головой. — Нет.

— Что значит «нет»?

— Не нужно никому рассказывать об этом деле. Ни Ордену, ни Аврорату.

Сириус опешил.

— Но почему? Может, мы сможем найти настоящего виновного?

— Как? — Доркас посмотрела на Сириуса с каким-то странным выражением. — Ты слышал лишь сплетни, домыслы трёх пьянчуг. Их слова что ветер. И потом, кому станет лучше от того, что мы поймаем какого-то Пьюси? Все уверены, что смерть магглорождённой волшебницы — дело рук Пожирателей смерти. И правильно. Не важно, что они ни при чём в этот раз. В следующий — они обязательно кого-нибудь убьют. Мне жаль эту женщину, но... Ты же видел братьев Пруэттов? На этой неделе они уже дважды приходили на тренировки, а раньше всё время отлынивали. Слышал Эдгара? Его магглорождённые коллеги полны решимости дать Волдеморту бой! Люди сплотились. Пожиратели смерти — наши главные враги. Все без исключения. Они чудовища, Сириус. И люди должны бояться их и ненавидеть. Иначе мы проиграем войну.

Сириус молчал, пытаясь переварить услышанное.

— Иногда ложь — это лучшее оружие, — добавила Доркас. — Правосудие ещё найдёт Пьюси. Забудь пока об этом разговоре. И больше никаких превращений в потенциально людных местах. Понял?

Он так резко кивнул, что на миг испугался — не сломалась ли шея. Но сломалось нечто другое — что-то внутри.

— Понял, — пробормотал Сириус, чувствуя горечь во рту. — Пойдём отсюда. Ужасное место. Мне здесь не нравится.