Гвидон (джен)

— Почему я каждый гребанный день вношу сюда какие-то тела?! — вопросил у Вселенной Вивьен, пинком ноги открывая дверь в Оранжерею и пропихивая в него избитого и кровавого, как котлета, Нандуила. Котлета, стоило заметить, не соевая.

— Редукто! — кинул он наугад в птиц и поволок Нана куда-то под кусты.

Едва сунув нос в Оранжерею, Рэй отпрянул назад. И здесь бой, едва не жарче того, что им пришлось вынести. То тут, то там мелькали вспышки от заклятий, прятались и падали студенты. Крик стоял такой, что уши напрочь заложило.

— Сев, если хочешь, посиди здесь, — прошептал Рэй, осторожно снимая руку парня со своего плеча.

— Что, черт возьми, происходит? — добравшись до Миры, спросил Рэй, то и дело уклоняясь от заклятий.

Ворон осталось только трое, тех самых, центровых, самых устойчивых и изворотливых.

— Не нужно было влезать в бойню! Нужно было просто усыпить поганцев, как в прошлый раз, и спалить их живьем, теперь уже наверняка, — злобно выплюнул один из них, и впервые этот голос напомнил тембром женский.

— Не нужно было вообще соглашаться с тем, что говорит этот мерзкий тип, а просто шарахнуть его головой о скалы, — вскинул голову второй, готовясь в момент обвала потолка кастовать телепортационные чары и сбежать. Стеклянная крошка уже падала в траву, постепенно её начали разбавлять более крупные осколки.

Путы с волшебницы слетели, но пока она создавала щит в виде купола — который, несомненно, начинал работать — никакие другие чары не были ей подвластны.

Чары ребят удержали свод оранжереи от неминуемого обвала, в то время, как вороны не могли сдержать воплей ярости, а затем и боли: их последующие атакующие заклятия разбивались о щит безухой девчонки, а сами они едва отпрыгивали в стороны, спасаясь от ответных атак. Сектусемпра Миры лишила одного ноги, и тот свалился, хватаясь руками за оставшуюся ниже колена культю и заливая все вокруг кровью.

— Сдохни! — отозвалась ворона, но за секунду до того, как непростительное заклятие зеленой вспышкой сорвалось с её передатчика, птицу покрыло коркой льда.

Остался последний ворон.

Удерживаясь на хромой ноге только силой чувства собственного достоинства, Дашка тащилась с Микой плечом к плечу в сторону оплота спокойствия в лице оранжереи. Та своего статуса не оправдывала от слова вообще. Лурейка тут же упала, прикрывая девушек щитом, и поползла в кусты у входа, предпочитая не лезть в гущу сражения.

— Эй! Что происходит-то вообще? — Садыкова на ответ особо не надеялась, но попробовать стоило.

Кажется, внутри всё стихало, поэтому бесстрашная тире безрассудная лурейка проползла внутрь, утащив Мику за собой.

Чарльз, всё ещё держащий заклинанием раненую Катю, пришедшую в сознание, вошёл в оранжерею и тут же спрятался за какой-то куст, едва не угодив под заклятие.

— Что за ерунда? — прокричал он, опуская девушку и взмахивая палочкой. — Протего!

Окружив себя и Катю щитом на всякий случай, Чар поднялся на ноги и попытался разглядеть ворон и защищающихся ребят.

Бессознательное тело Деми шлепнулось рядом со входом в оранжерею.

— Твою маму, — прошипел Хейн сквозь зубы и боль, стер со лба стекающую в глаз струю крови и вполз в оранжерею, увалившись за ближайший куст.

— Авада Кедавра, как вы меня достали! — заклинание полетело в одну из птиц, что верещала громче всех. От ее возмущения раскалывалась голова, Хейну это не нравилось. Жалость и дипломатичность мальчишка забыл в замке.

Вернувшись в уже почти полюбившую оранжерею на Дже лица просто не было. Мало того, что никому толком и помочь не смог, так еще и камень словил.

— Хочу домой… — если слышно прошептал алкаросец, не успев еще понять, что они прибыли сейчас не в мирное время. В оранжереи тоже творилось черт знает что.

— Что тут такое? — упырь пригнулся, чтобы не задели чем-нибудь или кем-нибудь.

Само собой, Алик был удачливым парнем. Попал под проклятие чертовой ведьмы-капитанши, но обрел почти секрет вечной жизни. Обманул толпу волшебников. Познакомился с другой толпой, которые не прочь были поживиться мясом первой, заручился их поддержкой. Удачно нашел клипер и вытащил из него Компас Капитана, без которого долбанутая баба на "Королеву Лэлэ" даже бы не зашла.

Все складывалось прекрасно.

Ну, разве что кончалось зелье, не ожидал он, что задержится здесь больше, чем на двое суток.

Почему-то волшебники с Авалона, которые носили странные маски на лице, в упор не видели здоровую зеленую оранжерею прямо у подножия замка. Маски им что ли мешали, право слово...

Конечно, Алик им показал, где она, почти до дверей довел, тем более, ему самому надо было вернуться к магам.

Нужна была та чернявая девка, что выскочила из портала пару дней тому. Раз для себя построила, то и для него построить такой может. Сам-то Альбатрос магией... не страдал.

Зайдя в помещение незамеченным в общем гвалте, он скрылся за зарослями абрикосов и все высматривал полуголую девицу неопределенного возраста.

Ряды врагов редели, что не могло не радовать. Поставленный Региной щит, дал время на небольшую передышку, чтобы оглядеться все ли здесь и сколько же осталось "ворон". Кажется, они побеждали. И с малыми потерями. Штейн с трудом верила своим глазам. Вчера враги показались ей сильными, а может все дело было в том, как неожиданно они появились и напали из подтяжка. Но сейчас у них действительно вырисовывался неплохой такой шанс на победу. Главное сейчас было не расслабляться.

Когда последние трое пали, Регина опустила щит и упала на колени прямо посреди оранжереи. После того, как она уже думала что им сегодня конец, выйти из заварушки живой было... волшебно. А тем временем в оранжерею стали вваливаться ушедшая группа и пришли они... одни и изрядно побитые. А вот это уже было плохо.

Пригнувшись от летавших в оранжерее заклинаний, Микаэлла даже не успела ту как следует рассмотреть, загадать желание, порадоваться, в конце концов.

— Что происходит? — выкрикнула, совершенно случайно, девушка, уползая вслед за Дашей в кусты. Сражений им на сегодня хватило своих. Побитая даже полом, лурейка завалилась на здоровый бок и провела по больному рукой.

— Анестезио, — выдохнула она, давая себе передышку. Волшебная палочка благополучно была забыта в замке, но Мика и так собиралась покупать себе новую.

— Битва, Рэюшка, битва — спокойно проговорила Мира, и указала пальцем на остатки своего уха, — Осталось чуть-чуть. Благо, все под щитом. У вас все живы? И вы нам еще притащили ворон, или все обошлось? И где этот черт лохматый — Алик? — едва заметно улыбнулась та, перед тем, как отправить парочку заклинаний в нападавших.

— Вердимилиус! Таранталлегра! Эварте статум!

Щит еще, держался, но на всякий случай девица его обновила. Мало ли, что могло произойти.

— Протего Максима!

Зан мирно сплевывала слизней в кустиках, когда к ней туда стали скидывать кучу тел. Отпрянув подальше в глубь, девушка схватила ближайший листочек, чтобы прикрыться хоть чуть-чуть, все же не хочется сверкать свои телом перед всеми факультетами.

Алкароска хотела уже в землю закапываться от стыда, когда увидела в кустах затаившегося Алика.

— Ах ты, ж зараза такая! Так просто ты от меня не отделаешься, — прошептала она.

И хотя сил на магическую атаку у нее не было, слизней у нее было вагон и маленькая тележка. Изловчившись, Зан стала плевать в пирата вонючими слизнями, целясь в лицо.

— ...! — изображая на лице вселенскую радость, которую мог бы воплотить крик "Подкрепление!", Лилка помахала ребятам и снова начала обстрел оставшегося ворона, чтобы уже точно закончить творившуюся здесь вакханалию. Да вот не задача — адреналин, качавший кровь быстрее, и обезболивающее растворил тоже — быстрее, отчего лурейку вновь скрутило и она с трудом удержалась на ногах. "И даже не выругаться, чтоб его", — досадливо подумала Хант и снова поскакала к ящику с медикаментами, стараясь держаться магических щитов. Негоже ей сейчас выпадать из рядов дееспособных магов, а потом очередная порция лекарства была впрыснута в руку через шприц, и светлячка вновь швырнула огненный шар во врага.

— Где?

Тихо просипела Орлова, едва слышимо. Порядком бледная от достаточной кровопотери, она боролась с тем, чтобы в очередной раз не потерять сознание. Общая усталость наваливалась сверху дополнительным балластом. Крики, суматоха и дикая боль в спине сводили Катю с ума. С ее стороны можно было слышать только хрипы и продолжительные стоны.

— Клять, — Лена охарактеризовала ситуацию покороче и прижала к себе изодранную осколками девчонку. Птица весила всего ничего и в данной ситуации была больше рюкзаком, чем человеком. Таскать от этого удобнее ее не стало. Тихо выругавшись ей в копну волос, боцман сгрузила Гену под кустом не цветущей сирени, нервно огляделась и достала волшебную палочку.

— Анестезио. Протего тоталум. Только этого еще не хватало, куда я тебя брошу.

— Мик, кто бы знал, — меланхолично протянула Даша, перевязывая бедро бинтом из кармана. — Надо тебе? Они правда уже не совсем стерильные, но все равно хорошие, — протянула она подруге белый сверток с красным крестом.

Девушка присвистнула, оценив ситуацию в оранжерее. Завидев Лилу, она тут же поползла к ней, все так же прикрываясь щитом.

Перед Аликом взорвалось столько горшков и цветов, сколько он в жизни не видывал. Весь оказавшись в земле и дерне, с цветком за ухом и едва ли не абрикосами в карманах, парень все надеялся наткнуться на чернявую девку, которая делала порталы.

Похоже, сегодня удача ему немного изменила.

— Да кривого вам моржа, сопляки! — хрипло заорал он и пальнул в сторону боцмана из длинного револьвера, — Коза ты лысая! Палубу у меня драить своей рубахой будешь!

Лишенный ноги колдун по прежнему истошно выл, проклиная всех, кого видел, всех, кого знал, он орал долго, до тех пор, пока последний его живой товарищ не пал под чарами мальчугана, одного из тех, кто вернулся. У них подкрепление.

Сильно стиснув зубы, так, что кровь проступила, ворон попытался было отыграться напоследок, наводя устройство на толпу ребят, но его внимание привлек "тот самый тип", и нападавший, шипя и стеная, проследил какие-то секунды за его передвижениями.

— Вы все еще... — речь его растаяла вместе с ним самим, когда сработали подготовленные заранее чары телепортации. И ворон в оранжерее не осталось. Живых.

Недолгий перелёт помог Дубровскому отойти от шока и придти в более или менее живое состояние. Рука больше не болела, казалось, что её вообще нет. Как просто красивый рукав она болталась у правого бока. Оранжерея оказалась раздолбана. И здесь шёл бой, куда ни глянь, везде война, лихие тридцатые.

— Господи Боже, — прошипел Марк сквозь зубы; наскоро оценив свои силы, он понял, что сражаться, если понадобится, он ещё сможет, пускай и хреново. — Пригнись!

— Да что это такое? — Шпайер с ужасом смотрел на то, что осталось от уха девчонки, по сути, совсем еще ребенка. — Мрази, мерзкие мрази, — прошипел он и выкинул в сторону колдуна руку.

— Остолбеней! Остолбеней Дуо!

Шарли завалилась в оранжерею за остальными. Здесь велась еще одна бойня и она улизнула за какое-то дерево. Увидев там причину сего происходящего, она закатала рукава рубашки.

— Чертов... — Лотт чуть не выругалась непристойным словом и кинула в альбатроса заклинание, достав палочку из сапога, которую сунула туда, в надежде, что она больше не понадобиться. Не тут то было, пират Алик, что учинил всю эту заваруху внезапно появился там, где его не ждали вовсе.

— Акселитус! Консутио! — выбрасывала она палочкой.

— И вновь продолжается бой, — напевала Чай, входя в оранжерею. Тут опять дрались. Опять кричали и ломали имущество. — Надоели, хуже керосина, — сплюнула она слова в сторону очередных клювоносых. Было зло и нервно. Отжав ладонь, она почувствовала, как зудят металлизированные кости с которых ошметками свисало мясо. Из кустов выскочил Алик, что-то крича и паля. Тогда она просто подошла и ударила в лицо прохиндея из-за которого они все тут оказались.

Сашка, облизнув пересохшие губы и почувствовав на них кровь, только крепче сжала зубы. Сползать на пол совсем, то есть, лечь, она себе запретила категорически — затопчут. Возвращение своих, хоть и изрядно избитых — радостная весть, конечно, но больно уж их много. То есть, она была рада, что больше, никто не умер, но все же.

"У нас есть лекарства!" — обожгла девушку мысль, и студентка тут же приободрилась. Позорный обморок и гипотетическая смерть откладывались.

Кое-как поднявшись, кажется, сознание решило все же немного ей помочь, Саша, хватаясь за всех, кто попадался под руки, пошла к ящикам.

— Ворон навел Алик! — неясно зачем, но все же сообщила в воздух Сашка, добравшись до ящиков и рухнув около них. — Обезболивающее. Тут должно быть обезболивающее.

— Смотри куда прешь, по ногам-то зачем, — прошипел Хейн сквозь зубы вслед нырнувшей в кусты фигуре, которая, пробегая мимо, отдавила залезшему под куст Хейну еще здоровую ногу.

Спустя секунду до него дошло.

— Куда? — рыкнул мальчишка и пополз следом, в последний момент признав в вышеупомянутой фигуре подставившего их пирата. — А ну стоять! Круциатус!

Фигура мелькала в кустах. Заклинание с довольно близкого расстояния летело Алику, на свою беду не заметившего Хейна, в район лопаток.

Сева, опираясь о стену левой рукой, тихонечко дошёл до выхода, да и присел в проёме тихонечко, опираясь ногой в один косяк и навалившись спиной на другой. Перепрыгнуть его с разбегу, конечно, получилось бы, но парень пучил глаза внутрь помещения, готовясь прибить истошно матерящегося баклана в упор первым вспомнившимся непростительным заклятием. Впрочем, тот может превратиться и в птицу. Всеволод равно ненавидел урода в обоих обличиях.

— Круцио! балласт, мразь!

— Кто-то сейчас помрет, — заключила Мика, присоединяясь к общему психозу. Благо, что прятались они в кустах неподалеку от вопящего так, что даже немного глухая лурейка его услышала. Вытянув руку вперед, девушка окатила альбатроса потоком холодной воды и попробовала немного отползти в сторону. С больным боком получалось не очень.

— Да ну что ты будешь делать... — сипло протянула Даша, завидев орущего Алика. Он не то что не прятался, он прямо-таки нарывался. — Остолбеней! — махнула она в силуэт альбатроса, надеясь, что не попадет в друга.

Последнее заклинание было произнесено из уст Маи. Девушка опустила руки и мгновенно рухнула на землю, с неким облегчением. Плечо продолжало ныть, еще и заклинание дизориентации хорошо сказалось, девушка чувствовала как ее голова находится словно в вакууме, от этого она положила ладони на глаза, закрывая их, чувствуя как усталость медленно одолевает ее тело.

"Когда это все кончится..." — промелькнули мысли в голове младшей Релас. А ведь она до сих пор, так и не нашла брата. До сих пор, уже день прошел.

— Запихни ее себе в задницу, ошметок мурлочьей селезенки, — рявкнула Ленка, по команде бросаясь на землю и прижимая к ней раненую девчонку. Пуля содрала клок волос на затылке вместе с кожей и несколькими матюками. Выругавшись, Ленка скатилась с Птицы и поднялась на ноги. Разбираться было не с кем. Разве что что-то осталось от альбатроса после непростительных и обездвиживающих заклинаний — того, что могло бы говорить и нажимать на курок. Лена прижала ладонь к затылку и сжала губы в тонкую нитку, на всякий случай нашаривая на боку пистолет.

Ой, как все ругались! Как все заклинаниями швырялись! Знай, сам под них не попадай.

Лила на всякий случай легка на землю, чтобы, не дай Йобль, в нее не прилетело чье-нибудь Круциатус. Сжигать альбатроса было незачем, так что Лила прекратила обстрел и просто сидела у ящика, наблюдая картину маслом. Желающих накостылять Алику было достаточно и без нее, поэтому она начала копаться в медикаментах, а, достав пинцет, принялась вытаскивать щепки из ран. Пока еще действует анестезия.

Дже решил не заморачивать себе голову, почему тут летали вороны и что тут вообще такое было.

— Господи, какое же проблемное прошлое. Жить в эти временя, похоже, все-таки было не сладко. Или же мы просто оказались счастливчиками? — упырь сидел в сторонке и разговаривал сам с собой, пока другие чем-то суетились.

Эх, счастье пиратское.

Едва в Алика полетели заклинания, цветы, камни, кулаки и прочие подарки от благодарных за самое чудесное приключение в их жизни детей, и, некоторые, стоит заметить, даже достигли цели, пират кашлянул, выплюнул белый пух и с хлопком превратился в альбатроса.

Птица сумасшедше закричала. Черт с ними с детьми. Черт с ними с заклинаниями. В кармане лежал Компас Капитана, который сейчас падал на пол за неимением этих карманов.

С трудом справившись со своим телом, Алик дернулся вниз, стараясь поймать прыгающий по земле и катящийся артефакт.

— А-а? Что-то? — голос Рэя был плохо слышен, но девица быстро догадалась встать с другой стороны от зельевара, — Повтори еще раз, я немного не услышала.

Мира вздохнула, но надеялась, что где-нибудь да нибудь ей сделают протез, и получше отсутствующего уха.

— Оп, А-а-алик! Какие люди! — девушка развернулась к парню и продолжила, — Ну ты и тварь, товарищ Альбатрос. Мы тебе верили, а ты нас обманул. Нет тебе больше веры, нет! — возмущалась та.

— Убить бы тебя сейчас сковородкой, да Ваську жалко.

Васька, как сказал бы хороший врач, была больше подавлена, чем ранена. Вваливаясь в Оранжерею, она думала, что сейчас попадет домой и проведет в самовольном заточении следующие сто лет. Но нет, попадать домой пока не планировалось. Но почему все кидались запрещенными заклинаниями было не очень понятно.

— Алик, твою-то мать, — укоризненно покачала головой девушка, усталая настолько, что реагировать как-то иначе не было сил и перехватила чужую палочку, — Ступефай, дорогой! И штуку эту не трогай, чем бы она не была.

— Хрена лысого. Лысого хрена, — тихо откликнулась Ленка и прижала компас подошвой ботинка, наставляя на птицу пистолет. — Только тронься и я развезу тебя по всему садику. И принесу капитану то, что осталось, в своей рубахе, которая не стала половой тряпкой.

Всеволод угадал, баклан показал свою истинную сущность.

— Акцио компас! — крикнул Всеволод кляня себя за то, что не попал по летающей заднице в ракушке. Артефакт прилетел к парню, тот крепко сжал его и упал на живот, пряча заветный предмет под собой.

"Вот же гад, нет бы достойно как-то умереть", мелькнуло в голове Даши. Куда-то бежать, что-то спасать, кого-то бить у неё сил уже не было. "Ничего, кто-нибудь поймает компас", перевернулась лурейка на другой бок.

Получив в лицо залп из перьев, криков и хлещущих птичьих лап, Чай дернулась назад, оступилась на каких-то стеклах и шлепнулась на пол. Новые порезы уже даже не воспринимались, просто записывались в статистику.

— Вот же курица дурная, — ругнулась она, — я тебя поймаю, свяжу и на Ваське женю. В назидание.

— Ловите! — завопила Саша, разглядев, что Алик теперь опять альбатрос, и что из него что-то сыплется. — Да ловите же, чем бы оно ни было!

Сашка и сама похромала в нужную сторону, но чертово проклятие дико мешало ходить. А хромота не способствует скорости передвижения.

Хейн привалился к стене у самого входа в оранжерею. Похоже, с птичкой прекрасно справлялись и без него. Мальчишка сощурил глаз, пристально наблюдая за альбатросом, и напрягся, в любой момент готовый расправиться с наглым предателем, если тот полетит в его сторону.

Непростительные заклинания оказались заразной штукой. Хейн охранял выход из помещения и ждал.

Птица припала к земле и ощерила на боцмана клюв. Если бы эсминцы могли становиться птицами, один из них (правда, самый захудалый), обязательно стал бы Аликом.

Захлопав почти двухметровыми в размахе крыльями, Алик бросился на Ленку.

Подползя к темному старосте, Дже присел рядом с ним.

— Что тут твориться? Что они ловят? — потеряв связь с реальностью, Динк начал закидывать Хейна вопросами.

Вивьен с хрустом сдвинул челюсть немного в бок. Кажется, нашелся тот, кто ответит за Круцио от "Лысой козы".

Парень отошел к разломанному столику, взвесил в руке отломанную ножку и с размаха, как хорошей битой, ударил куда-то в кучу перьев, которая билась вокруг его девушки.

Какие же жалкие были эти "бойцы", так смело шли воевать с детьми, думали поразвлечься, но эти дети оказались не такими уж простыми. Казалось что только тогда Уильям заметил, что его рука слишком уж большая, но если учитывать, что действие обезболивающего еще не до конца прошло, то парень был не удивлен. Адреналин отступал и боль возвращалась повязка с раны была сорвана. Но это мелочи жизни. Все орали, но Уильям был счастлив, что все хотя бы живы. Если они столь активны, то вряд ли они кого-то потеряли в бою. Парень положил руку с перстнем на свое ранение.

— Редуцио. Ферула. Анестезио.

Пока кровь шумела в ушах парень еще мало понимал из происходящего.

— Чертовы пернатые, — ругнулся Рэй, обессиленно привалившись к стене и сползая на пол. Силы окончательно оставили алхимика, а боль в сломанной руке, казалось, пронзала все тело. — Думаю, я до конца жизни буду недолюбливать птиц. Слава богу, в пустыне их не так много.

— Куда прешь, носатый! — испугавшись за боцмана, заорал Шпайер.

Альбатрос еще и ерепенился. Пора бы сдаться и с позором отправится на расправу к капитану. Все изменила революция, в роли которой выступил Вив с ножкой от стола в руках.

— Это, — коротко бросил Хейн, направив здоровую руку на Алика и даже не обернувшись на любопытного вампира. — Круцио, что б тебя!

Положение для атаки было удобное. Алик, забыв про все, кроме Лены, снова находился к мальчишке спиной.

Алик, едва успев цапнуть Лену за ногу своими челюстями, с удивлением осознал силу любви. Чужой любви.

Хрюкнув, птица покачнулась, споткнулась на месте и рухнула, распластав крылья.

Акса была крайне собой довольна: портал был стабильным и устойчивым, как никогда. Даже границы образовавшейся посреди оранжереи червоточины не рябили так, как обычно, и только порывы ветра срывали с места опавшие зеленые листья в стекольной крошке, и пахло озоном и статическим эклектричеством. По ту сторону прохода виднелся Большой Зал — их Большой Зал, тот самый — а Акса, сияя, как начищенный пятак, уверенно шагнув, совершила переход между 2015 и 1935 годами, спешиваясь каблуками в траву.

— Скучали? — звонко поинтересовалась волшебница, перекидывая через плечо активные смольные волосы, — Я по вам очень. Портальная система "Акса Экспресс" готова к вашим услугам. Карета подана. Такси подъехало. Кому как больше нравится, в общем, — девушка оценивающе окинула оранжерею взглядом зеленых горе-очей, отметив следы побоища, трупы неизвестных колдунов-воронов, чье-то ухо и популяцию крупных слизней в кустах, — Ни на минуту нельзя вас оставить.

Ян появился на развалинах Оранжереи в золотистом дымке, будто сделал шаг из тела какого-то привидения. Рука и шея у него были окровавлены и исцарапаны, за разорванный воротник рубашки забилось мокрое черное перо.

— Все живы? — он обвел раненных детей взглядом и кивнул, сам отвечая на свой вопрос. За трое суток он почти их всех уже запомнил. И запомнил то, что после этих детей здания остаются в руинах. — Все хорошо?

— Просто замечательно, босс, — ухмыльнулся Шпайер, потихоньку приближаясь к спасительному обмороку.

— Как мы вам рады, мама Акса, вы даже не представляете! — прокричала Мира, едва слыша себя.

— Не люблю теперь альбатросов, пф.

— Всё плохо, конечно, но могло быть и хуже, — сказал Марк, привалившись к какой-то стене.

Всё, кажется, закончилось, и больше всего на свете ему хотелось... Даже не руку вылечить, к чёрту руку, хотелось заняться какой-нибудь глупой по-человечески мирной фигнёй. Ловить рыбу, курить кальян, вязать шарфы спицами. Что угодно, лишь бы не воевать.

— Яяяяянус Полуэктович, — кажется, вместе с Круцио и прочим добром в Вива сегодня попали банкой с разливной дерзостью, за которую надо давать по шапке, — Вы несказанно вовремя! Раксара Валерьевна, и Вы, прям секунда в секунду!

— Какая дрянь, — прокомментировала Лена, поднимая альбатроса за шею и профилактически встряхивая им, как мокрой наволочкой. — Все хорошо, Янус Полуэктович. Толпа раненых, толпа убогих, один кокнутый на голову альбатрос и много сломанной мебели.

Сморщившись, Ленка вытерла кромку волос от крови и поддела Вива плечом.

Немало странностей до этого происходило с Тин, но таких, как в эти дни, не было никогда. Говорят, что человек не должен знать свое будущее, иначе все настоящее будет отравлено неизбежностью, смирением и бесконечным ожиданием. Таллэ вторые сутки бродила по замку, подбирая использованные бинты, пустые коробки от лекарств и мазей, говорила сама с собой и носила в сердце нарастающую тревогу. Никто не должен видеть правителя в таком состоянии, поэтому Тин никому не хотела попадаться на глаза. Но сейчас, она появилась в Оранжерее, чтобы проводить нечаянных гостей из будущего. Позади нее шел тонкий, как ветка мальчишка, лохматый и насупленный. Из кармана его светлых брюк, торчала почти готовая марионетка. Королева на ходу поправила ему воротник, щелкнула по носу и вновь подумала о тяжких пророчествах.

— Да сколько можно! — вдруг воскликнула Тин, заглушая громкие, совсем ненужные мысли. — Долой все гнетущее, дел невпроворот, куда ни плюнь — поломка, мрак и кавардак. Скоро уже дети из лагеря вернутся, а тут все бинтами завалено, словно школу группа мумий посетила. Что, в карты играли на раздевание? Спросят. А мне ответить как? Проигралась в пух и прах. Королева на мели...

Продолжая бормотать какую-то несусветную чушь, Таллэ с сыном, остановились подле Яна. Открывшаяся картина была воистину ужасающая. Раненые, измученные и подавленные ребята, отправлялись, наконец, домой. Королева тронула рукой, упрятанную в складках платья вещицу, врученную ей необычной женщиной из будущего, которая называла себя миссис Невструевой и могла управлять временем.

— Почти, герр вицеаркканцлер, ваше величество — преувеличенно бодро пробормотал Сева, переворачивась на живот. Из него вытекала, кажется, последняя кровь, умирать бесполезным жутко не хотелось. Он поднял сведённую судорогой руку с зажатым в неё компасом над собой и как можно громче заявил. — Морячки-головорезы, что сказать этой шняге, чтобы она раздала всем счастье даром?

— Изумительно, любимый, — проинформировала мисс Лэйншер, переступая через бездыханное тело контуженной вороны. Внешний вид далеко-далеко будущего супруга отлично вписывался под общий антураж картины, и Акса, мысленно обведя одну из царапин на его шее, поджала губы, — Ваше вашество, славный вечерок, не находите? Тепло-то как. Это... — в какой-то момент бровь Аксы достала до того места, от куда у людей растет челка, — Это тот, о ком я думаю?

В глухоте, пусть и не полной, были свои плюсы — шум в зале Мику не беспокоил. Беспокоила ее мисс Акса, появившаяся из портала и сияющая чистотой. Именно ее лурейке сейчас очень не хватало.

— Мисс мамочка, как хорошо, что вы здесь. Нам можно домой?

В зале появились Ян, Королева и парнишка, отдаленно напоминавший ее бывшего декана — Адама. Теперь она сможет гордо заявлять, что видела пропавшего волшебника трижды.

— Хорошо все, что хорошо кончается.

Лила наблюдала за происходящим с легкой улыбкой, словно она сидела в кинотеатре Авалона и смотрела новый боевик. После извлечения щепок, она обработала раны антисептиком, а теперь потихоньку перевязывала свой бок бинтом. Как она и думала, Алику досталось знатно, так что добавлять от себя было уже нечего.

Появлению Аксы и Яна Лила обрадовалась безмерно, как когда-то давным-давно, когда они с Замком чуть не рухнули в море-окиян. Ностальгия зашкаливала, но светляка поспешила затолкать сантименты в дальние уголки души. Не сейчас.

Она бы поздоровалась, но вместо этого продолжала тихонько сидеть и слушать-наблюдать, продолжая собственную перевязку уже ног.

— Акса.

При виде декана облегчение накатило страшной и непрошеной волной, снова возвращая эмоции на положенное им место. Внезапно стало больно и горько. Внезапно вспомнился Ник.

Все еще не чувствуя ноги, в которой напрочь отсутствовали кости, Хейн дополз до Раксарвалерьны и уселся рядом с порталом, закрыв глаз и поджав губы. Хотелось плакать. Реветь, как маленькому мальчику. Но вокруг было слишком много народа, и Уленшпигель ограничился тем, что раздраженно вытер выкатившуюся из закрытого глаза единственную предательскую слезу.

Шарль выползла из-за дерева, наблюдая, как птица Алик камнем свалилась вниз. Заликовав внутри себя и улыбнувшись самой ехидной улыбкой, Лотт обернулась на портал, из которого выскользнула мисс Акса. Девушка на сей раз оставила палочку в руке, а то мало ли еще пригодится. Донован отсалютовала декану Алкароса и подошла к порталу, готовясь к отправке домой.

— Главное, что... живы, — отозвалась Лотта, разгребая ворох волос на голове. Только когда появилась Королева, девушка вспомнила про свой видок.

— Раксарвалерьна-а-а-а, — тихонько протянула Саша, меняя направление и хромая к нежно любимому декану, олицетворяющему покой и спасение. — Все живы, есть раненные, но главное, все живы.

Сашка сначала доковыляла до преподавательницы, и только потом уже обернулась на правящую особу и отвесила глубокий поклон.

— Доброго вечера, Ваше Высочество.

— Ой всё просто, — выдавила Вася и единым усилием воли не сползла по стенке, как того требует жанр, — Вси-о-о-о. Давайте просто пройдем домой? Съедим по пирогу. Сделаем вид, что ничего не было.

Конечно, совсем сделать вид не получилось бы, но что-то там внутри очень хотело счастливого конца. Хотя бы намека на счастливый конец.

Потеряв нить случившегося, Ассоль попыталась влиться во всеобщий шум и гам. Казалось, она перестала верить, что все это происходило именно с ней и что вообще происходит наяву.

— Доброго вечера, рады Вас видеть. — обратилась она к Высокопочтенной Особи, слегка замотав головой, дабы отогнать от себя сие минутное наваждение. Вроде, помогло.

— Это Адам, — бросил Ян тихо в сторону девушки, которая собиралась быть его женой через восемь десятков лет.

Мимоходом задев мальчишку ладонью по макушке, призрак обошел Королеву и встал подле нее. Как-то спокойнее было при государыне.

Ян легко, но очень натянуто улыбнулся и стер с щеки кровавый развод, от чего внешне стал похож на среднестатистического парня лет двадцати, подравшегося на выходе из бара.

— Пока не случилось что-то еще, вам нужно вернуться домой. Вы завели часы, вы поймали своего альбатроса. И ваше будущее, в принципе, больше не под угрозой. Возьмите все, что вы привезли с собой. Не берите ничего отсюда. Я желаю вам удачи там, в вашем времени.

Он обернулся на стоящую чуть поодаль Аксу.

Нет, ну вообще-то, если подумать...

— Откройте портал домой, мисс... сис.

— Всё где-то на грани между плохим и хорошим, знаете, — Дашка поднялась, цепляясь за дерево и снимая, наконец, осточертевший щит. — Надоела мне война, домой хочу, в шатры, в Незримый. Здравствуйте, мисс Акса, Королева.

Уходить было, наверное, рановато, всё же царственная особа тут, как-то неприлично, так что девушка удержалась от рывка в портал.

"Приду в шатры — накурюсь кальяну, выпускница я или что?", твердо решила лурейка.

Орлова лежала непонятно где, прикусив губу и тяжело дыша. Каждое движение причиняло ярую боль. Послышались знакомые голоса и в голове лампочкой загорелась мысль, что они отправляются домой.

— Ваше величество, как жаль, что вас нет там, — Рэй махнул здоровой рукой, — в будущем. Я бы за вами поухлестывал. Вместе бы бинты резали да непослушных мумий бинтовали, чтобы не так активничали. Симпатичный мальчик. Не помню такого.

Превозмогая боль, Шпайер приподнялся и оскалился, демонстрируя все свое почтение к королеве.

С пола открывался прекрасный вид. Чайома разыскала какое-то лохматое полотенце и подязала руку, которая поняла, что драка закончилась и решила разболеться всерьез.

— Вечер добрый, Ваше Величество и Ваше Высочество. Здравствуйте, Янус, Раксара Валерьевна.

Вежливость вот так просто за пару переломов не прогуляешь. Сил не было и девушка просто смотрела на Тин, маленького Адама, которого она видела только в учебниках по Квенте Уматире и молодого Яна, который запомнится.

— Неужели всё, домой? — Чарли облегчённо выдохнул и полным надежды взглядом посмотрел на мисс Аксу, потом на Яна, потом на королеву. Позабыв о приветствиях и манерах, он хотел было вскочить и бежать к декану тёмных с объятиями, но вовремя вспомнил о лежащей рядом Кате.

— Было здорово, — Вив потерся разбитым лицом о футболку Ленки, изгваздывая ее еще сильнее. — И домой хочется. Но вы потрясающие вообще. Оба. И ваш сын.

Адама Вивьен не видел вообще никогда, слышал о нем мельком и старался сейчас запомнить короля, который много лет спустя растворится в октарине.

— Вечера вам доброго, Ваше Величество, — Мира попыталась поклониться, в знак уважения, — И вам вечера, Янус Полуэктович.

Девушка облегченно вздохнула. Ведь уже сегодня она окажется в теплом большом зале, в уюте и теплоте.

— С Вашего позволения, пока тут ничего не рухнуло, я могу выкопать одно из растений, в научных целях, конечно же, и забрать в будущее?

— Вулнера санентур , — очень устало бросила Лена в сторону Севы, запихивая пистоль в кобуру и доставая волшебную палочку. — Акцио, Компас. Спасибо. И доброго вечера Королеве.

Пожевав губу, Лена сжала компас в руке и задумчиво его покрутила. Домой хотелось больше, чем решать проблемы насущные, знакомиться с маленьким Адамом, с котором они увидятся в далеком будущем и собирать, так сказать, разбросанные камни.

— Ян, мы должны оставить Компас? Вы вернете его на место?

— Адамус выписался из лагеря досрочно, чтобы всем вам сказать "здра-аа-авствуйте" и до свидания. Недолго мы с вами виделись, забирайте, конечно, — Королева нервно дернула краем рта, пытаясь улыбнуться. — Ох и не судьба нам была встретиться в мирное время. А у меня такой горох. Такой горох! Осенью будет, — она умолкла на пару секунд. — Возвращайтесь скорее к своей привычной жизни. Быт, уроки и повседневные хлопоты, помогут вам все пережить, — Тин щелкнула пальцами. — Вот так. Вы выполнили свое задание, юные маги. Ну все, давайте уже в свой портал, поберегите королевские нервы, их осталось три с половиной штуки и те все истрёпаны. Новые где взять-то?

Огромный белый платок в клетку возник в руке Тин и та, по широкой амплитуде, начала обмахивать им раскрасневшееся лицо. Адам закатил глаза.

— Нет, милая девушка, отсюда вам ничего забирать нельзя, — Ян чуть сжал локоть Тин, — ни одной мелочи. Лена, я боюсь, не смогу вернуть его на место по... некоторым причинам. Бросьте его в океан. Дорогу к хозяину он найдет.

"А как же бинты? — в панике подумала Лила, оглядывая уже забинтованный бок и левую ногу. — Обратно?"

Серьезно, если нельзя брать с собой вещи этого мира, то как быть? Побившись немного головой об стенку ящика, лурейка наскоро размотала-разорвала перевязь, и поползла искать свою аптечку автомобилиста, раз уж тут нельзя оставлять вещи будущего. Но перед этим вколола еще обезболивающего, потому что в руках и ногах вновь запульсировала боль. Чудом отыскав свою родимую, с оплавленными краями коробку с надписью, и даже остатки сумки, Хант прижала их к груди и встала на ноги. Она подошла к своим ребятам молча, разглядывая и запоминая королеву и королевича, которых в первый и последний раз видела в живую. Еще одно удивительное воспоминание о Незримом, которым можно было бы с гордостью делиться с будущими первокурсниками.

Получив наставления и прощания от Ее Высочества, светлячка отвесила неловкий поклон и потопала к порталу.

— У себя? Я заберу его вместе с этим пернатым? — Ленка прислонилась виском к здоровому плечу Вивьена и встряхнула птицу еще раз.

— Огого, — Саша, кажется, переживала очередной прилив бодрости. — Так вот он какой... Адам.

По правде говоря, алкаросска представляла его несколько иначе. С другой стороны, Ее Высочество сказала, что он еще очень юн, так что взрослый Адам мог быть вообще не таким.

— Ник. Можем мы забрать тело Ника, пожалуйста? — решительно, пока не отказал голос, спросила девушка Януса Полуэктовича.

Нэхимэна еле разлепила глаза. Она медленно подняла корпус с пола и перевела себя в сидячее положение. Видимо, её тело оказалось слабее, чем девушке показалось на первый взгляд, и последствия переходов через 2 портала оказались хуже, чем она предполагала. К тому же на её теле было много ожогов, которые (плюс ко всему) ещё и ныли.

Дрожащим, срывающимся голосом Эн всё-таки удалось наложить на себя несколько заклинаний исцеления и она кое-как поднялась на ноги.

Отряхнув с себя листья и грязь, алкаросска всё-таки взяла себя в руки и собралась с силами: "Если не в бою, то в лечении хотя бы помощь буду оказывать. Хоть какая-то польза от меня будет." — с этой мыслью Эн направилась к первому "пациенту".

— Господин пострадавший, я смотрю Вы крайне любвеобильны после такой-то бойни. — Скрывая свой ужас от увиденных ран на теле студентов, с улыбкой сказала юноше рыжеволосая.

— Ваше величество. — Почтительно склонив голову поздоровалась Эн с королевой.

Шарль подбежала к королеве, дабы увидеть еще одну личность, маленького Адама.

— Добрый вечер, ваше высочество, — сказала она это более Адаму, нежели королеве. Протянула руку, но резко отдернула ее, то ли от того, что казалось, будто он сейчас растворится, то ли от того, что Тин могла прихлопнуть её за такие неподобающие нежности.

Донован отвлеклась от истинной цели на данный момент — возвращение домой. Не следовало больше оставаться здесь ни на секунду. Не смотря на весь этот балаган, смерти и покалеченных людей, она почему-то испытала чувство грусти. Донован натянула улыбку и отошла обратно к порталу.

— Нет-нет, в окошко его, прямо сейчас, — Ян махнул рукой на окно. — Саша, тело мальчика уже забрала Акса.

— Здравствуйте, — на автомате выдала Мика, поджимая губы в попытке сдержать стон. Тело, напряженное во время битвы, сейчас расслабилось и вся боль, сдерживаемая адреналином, скрутила Микаэллу в дулю на полу. Схватившись за бок, лурейка еще раз пробормотала Анестезио, проведя рукой не только по ребрам, но и по шее. Клеймо жгло меньше, но неприятно чесалось. Ходить с такой отметиной девушке не улыбалось, но, с другой стороны, оно показывало ее причастность к чему-то важному. Приподняв себе настроение этими думами, лурейка ползком направилась к порталу. Домой.

— Он просто... — с нелепой по своей нежности улыбкой Акса смотрела на своего собственного декана, сейчас совсем еще мальчишку, а там, на переплетении своего будущего и её прошлого — отличного волшебника и замечательного человека. Закончить мысль мисс Лэйншер так и не смогла, потому, чтобы не терять лица, быстро переключила свое внимание на королеву, — Налево до щелчка, а только потом выстраивать цифры. Мы с Вами непременно должны еще раз повторить дегустацию тех омолаживающих настоек на вине, они изумительны. И Вы, Ваше вашество, просто заглядение.

Аксе было жаль оставлять здесь топор, но что уж поделаешь. Лучше она поищет его, потом. На Буяне. Летающем Буяне.

— Все, что покупали в лавке, оставляем здесь, за исключением того, что на вас сейчас намотано. Одежду-обувь-зарядные устройства не забывайте, — заголосила колдунья, еще раз проверив границы портала и удостоверившись, что он в состоянии всех их сейчас вернуть домой, — Раненые несут контуженных, контуженные несут героическое выражение лица. Помогайте друг другу.

Ассоль подскочила к своей незаменимой Шарлин и заключила её в объятья. Видок подруги много чего объяснял, ничего не надо было и спрашивать, поэтому оставалось тихо радоваться, что все живи-здоровы. Ну, почти все...

Очень сильно хотелось домой, отлежаться в спокойном тихом местечке, посидеть без всяких угроз... Да и стены Незримого, настоящего, 2015годничного Незримого хотелось увидеть.

— Эх, все-таки, здесь было очень интересно и весело, за исключением ранений...

Ассоль легко улыбнулась, заслышав слова мисс Аксы. Она ничего не брала с собой, поэтому могла быть спокойна.

В последний раз взглянув на Королеву, молодого Януса Полуэктовича и стены Незримого, девушка шагнула в портал.

— Жаль, конечно. Но спасибо вам большое за все, и отдельное за гостеприимство, конечно, — Мира с полнейшим безразличием подобрала свое ухо, и запрятала в карман, — Всего вам доброго! — чистой рукой девица помахала Королеве и Янусу, в знак прощания.

"Наконец-то домой, наконец-то отдыхать. Надо будет заглянуть в параллельном мире к Фене" — мысленно отметила план действий на ближайшее время.

— Кого донести — крякните.

Садыкова вывернула карманы, чтобы даже крошки этих боевых четырех дней с собой не взять. Только воспоминания. Похрамывая, она подошла к порталу, глазея по дороге на царственных особ. Уже почти зайдя домой, девушка не удержалась и мазнула ладонью по шелку королевского платья, на память.

— До свидания, Ваше Величество, спасибо вам огромное. И вам, Янус Полуэктович, — кивнула она, запоминая лица обоих и маленького Адама впридачу. Дашка едва ли не провалилась в портал, надеясь, что там, в будущем-настоящем, её не настигнет посттравматический синдром или еще что.

— Всё, — постановил Сева, уронив опустевшую руку рядом с собой. Магия уходила, на её место приходила боль. Больше всего она была похожа на подвижные щупальцы из тонкой проволоки, вгрызающиеся в мышцы, кости и голову. Затем боль стала отступать, её выдавливало с пьедестала тяжкое забытье. Вставать не хотелось. Идти не хотелось. Да и вообще, табличка 1989-1935 очень, очень оригинально смотрелась бы на кресте или восьмигранном камушке.

— Кря, — неизвестно зачем брякнул парень и тут же пожалел. Сейчас он будет плыть по воздуху, его укачает.

Мозг окончательно уплыл в сумбурную кашу грязно-розовых снов.

— Мобиликорпус, — доползя до входа в оранжерею, где оставил сестру, Хейн метнул заклинание и пополз обратно. По пути наткнулся на Дже, который, видимо, то ли грохнулся в обморок, то ли попросту нагло уснул, не дождавшись окончания банкета.

Ульгеншлеп недовольно фыркнул и, подхватив заклинанием еще и его, пополз к порталу.

Он сбросил сестру и Джешку в 2015 год и, на последок сдавленно крякнув, неуклюже перевалился туда сам.

Портал едва рябил, когда сквозь него проходили дети, и исправно переносил всех домой.

Сашка, еще раз глубоко поклонившись, превозмогая боль, тихо пискнула "спасибо" вицеаркканцлеру и, довольно быстро метнувшись вперед, подхватив под руку парнишку, вместе с которым держала стены оранжереи.

— Все, сейчас домой. И спать, о да. Или зелье? Да, сначала найти зелье. До свидания, Ваше Величество, Янус Полуэктович, спасибо вам за все, — буркнула она неумолимо расплывающимися от счастья губами и шагнула в портал.

Шарли приняла объятия подруги, потискав родные плечи, и молча согласилась с тем сказанным, о чем она и сама думала минуту назад.

— Всё, пора, — шепнула девушка, осмотрела разломанное помещение, людей, что приняли их, хоть и не сразу с распростертыми объятьями, но все же хоть ладошку раскрыли для подмоги.

— До новых... а точнее, просто, до свиданья, Ваше величество и высочество, и... Янус Полуэктович, ну, с вами еще встретимся через десятки лет. — Она кивнула им и пропала в портале, вслед за Солей.

— Прощайте, Ваше Величество, — Марк коротко поклонился, придерживая раненную руку. — Было очень радостно с вами познакомиться. С Янусом Полуэктовичем мы скоро увидимся, так что прощаться было бы странненько. До свидания. Через кучу-кучу лет вы, может, нас вспомните, когда увидите. А может и нет.

Больше не задерживаясь, Дубровский шагнул в портал.

Пересчитав руки-ноги три раза и каждый раз получив новое число, Чай наконец-то составила из них достаточно устойчивую конструкцию, чтобы встать.

— Госпожа Королева, — начала она, — если там в будущем, вы нас еще помните, приходите к нам. Кем-нибудь. — Чайома задумалась, почесав нос, — А может вы уже там? Кто-то среди нас, а мы и не знаем. Простите, что устроили тут кавардак. Так уж выходит, что всякие там внуки и прочие потомки вечно учиняют беспорядок.

С сожалением сняв полотенце, девушка, сжала зубы, глядя на висящую, как плеть, руку. Кажется, вывих. Надо добраться в башню, в медотсек. Интересно, а куча крови, которой они оросили окрестности не нарушит временной баланс.

— Янус Полуэктович, — козырнула она, — увидимся в будущем, покатаю на тракторе, — уже схватывающаяся рана на скуле не дала толком улыбнутся, — берегите себя.

Подхватив на плечи Василису, девушка пошла к порталу. Было грустно. Впрочем, уж она-то знает, что время — это просто. Что может быть проще времени.

Двигаясь со скоростью улитки под лсд, Мика таки доползла до конечно цели и отвесила всем поклон, целуя пол лбом:

— До свидания, до скоро встречи. Адам, мы вас запомним! Адьёс. — Высказавшись, девушка решила в портал нырнуть, ибо подняться на ноги у нее не получалось вообще никак.

"Все будет хорошо... " Промелькнула слеза на лице Релас, что постаралась сразу ее утереть, дабы никто не увидел. И промтоварный молча зайдя в портал, попрощавшись с 1935 годом.

Чарли молча любовался королевой и её сыном, пока не услышал что-то о портале и возвращении домой. Покрутившись вокруг всё ещё лежащей Кати, Чарли взмахнул палочкой и поднял тело раненой девушки в воздух.

— Потерпи, ещё немного и будем в нашем времени, там уж вылечат тебя, — он ободряюще улыбнулся и побрёл в направлении временной воронки. Осторожно отправив девушку в портал (в надежде на мягкое приземление, конечно), Чар вернулся за сестрицей и проделал с ней те же махинации.

— Спасибо вам за гостеприимство, — Чарлик поклонился королеве, принцу и Янусу Полуэктовичу. — Пусть и несколько своеобразное. Надеюсь, мы доставили не слишком много хлопот.

Улыбнувшись, он шагнул в портал и исчез.

— Так уж я устроен, — Рэй поднялся, что удалось ему не с первой попытки, и держась за стену пошел к порталу, недоверчиво поглядывая на него. Кто его знает, вдруг их еще в какую мясорубку перенесет. — Эй, не все так плохо, подлатаем. — Повторив все манипуляции, то есть, чуть ли не вопя от боли, взвалив руку парня себе на плечо, Рэй дошел до портала и, прежде чем шагнуть внутрь, оглянулся.

— Мир этому дому. До встречи в будущем.

— Спасибо за то, что для нас сделали. Ваше Высочество, хоть краем глаза бы посмотреть на Вас еще раз потом.

Вивьен при помощи уже ставшего почти родным Мобиликорпуса поднял в воздух Нанду, обернулся на Лену и пропал вместе со светляком в портале.

Маленькая искра вылетела из глаза Тин.

— То есть, — она поерзала, пытаясь увильнуть из захвата. — Бросайте все на место. Раздевайтесь, если вы утащили чьи-то штаны или листьями прикрылись этими вон, с кустов. Помню, помню! Настойку назову в Вашу честь.

Взвесив компас на ладони, Лена посмотрела на него, на открытое окно и поджала губы. Было не жалко, особенно если из-за этой дребедени сама она когда-нибудь станет боцманом пиратского клипера, на борт которого сможет подняться Дашка. Размахнувшись, девчонка швырнула его за оконную раму, вытерла руку о штанину и задумчиво взвесила в другой птичью тушку.

— Мобиликорпус, — заклинание полетело в полубессознательную Пташень. Аккуратно направив ее тело в портал с надеждой, что оно приземлится мягко и прямо на пол, Лена кивнула Виву и кивнула королевской чете.

— Вы чудесные.

Покрепче ухватив Алика, девчонка запрыгнула в портал почти в хвосте группы.

Как же Мира любила, когда сильные мужчины крякают. Так что если кто-то хотел заполучить сердце Мируши — достаточно было прокрякать серенаду в особенно лунную ночь, под окном алкароской башни.

— Ничего себе, как вас изуродовали-то. Ужас, просто! — воскликнула та и подошла к телу Всевы.

— Мобиликорпус, — тело поднялось вверх, и зависло на уровне глаз Мируши. — Немного укачает, прошу прощенья. Но ты не беспокойся.

Старшекурсница уверенно зашагала к порталу, вместе с Всевкой, и вскоре прошла через него (портал).

Нэхимена внимательно выслушала преподавателей и королеву и направилась к ещё не очнувшимся Маше Рождественской и Насте Оласюк. Хоть она ещё толком не оклемалась, но твёрдо решила, что вынесет их обеих не смотря ни на что.

Она провела руками над одной из девочек, произнесла заклинание левитации, а вторую перекинула через плечо.

— Двай Эн! Ты должна их вынести. — С этими словами девушка изчезла в портале.

Маша открыла глаза — неуверенно, неспокойно, очнувшись после миллионного кошмарного сна. Вначале было слово, и слово это — "боль". Голова гудела так, словно в ней произошёл информационный сбой; несло гарью, палёным и жареным. Лишь позже Рождественская обнаружила, что несёт-то от неё. Оставалось понять, то ли двадцать минут, то ли двое суток она пробыла без сознания. Ошметки, некогда бывшие одеждой, не впечатляли своим видом. Проведя рукой по волосам, Марго осознала, что её новая прическа — это каре, а верхние конечности — одна сплошная рана. А что случилось, как случилось — непонятно.

Осознание того, что кто-то взялся помогать — обнадеживало. Вдалеке брюзжал свет — пусть это будет порталом домой.

Уильям осмотрел себя, будто желая найти на себе какую-то вещь из этого времени, но даже бинты слетели в процессе драки. А больше ничего он и не брал с собой. Одежда его же и кольцо все время было на пальце.

— Прощайте, спасибо, что помогли нам и позаботились о нас.

Твайнинг шагнул в портал и вернулся в свое время.

Пересчитывая всех проходящих и проносимых через пространственно-временной туннель поголовно, Акса следила за тем, чтобы никто не остался в прошлом — слишком уж богатым на события оно оказалось.

Наконец, переместились все.

Уложив когтистые пальцы на талию, волшебница еще раз осмотрелась напоследок, запоминая эту оранжерею, которую она более никогда не увидит на этом острове, этот год и это чувство облегчение, которое навалилось на её худые плечи под футболкой.

И запоминая Яна, вот таким, холодным, как мраморная плита, и красивым, как щегол. Его профиль был последним, на что наткнулся Аксин взгляд перед тем, как колдунья шагнула в портал вслед за своими студентами.

Девушка широко улыбнулась ему через плечо.

— Увидимся, любимый, — и скрылась в червоточине, проносясь сквозь время и закрывая проход за своей спиной.

Когда последний из детей вышел в свое время, а портал окончательно захлопнулся, Ян обеспокоено повернулся к Тин.

— У нас несколько минут.

Он подошел к ней и маленькому Адаму почти вплотную и прижался щекой к солнечным волосам королевы. На первых этажах замка слышался как-то шум, но и он, и Тин, и даже ребенок не обращали на него никакого внимания.

— Пора, — Ян провел сыну большим пальцем по щеке и отошел на пару шагов назад, чтобы у Лэлэ было место для создания портала. — Это будет двенадцатый учебный год Незримого Университета. Вы попадете в Грязи, помнишь, тебе нравились еще кикиморы и жареные комары оттуда? Сейчас это мелкий городок, но в их время, говорят, он разросся крупнее Больших Небочесов. — грохот в коридорах раздавался совсем уже близко. — Быстрее.

Он отвернулся от девушки с ребенком и бросил в сторону двери несколько несложных заклинаний на укрепление и их, и стен. Надрываться и тратить магию сейчас уже было бесполезно.

— Я увижу вас, — уверенно сказал Ян.

— И что там будет? — подозрительным голосом спросила Тин, рассматривая, как последние сполохи закрытого портала, разносит ветер. — Не то, чтобы я боялась. Как бы попроще сказать, я вообще мало чего боюсь! За исключением некоторых вещей, конечно. Высоты, например — и теперь об этом все знают, между прочим!

Адам звонко чихнул. Королева выпрямилась и разжала ладонь, в которой свободно лежали карманные часы, с изображенной на них тыквой. Налево до щелчка, а только потом выстраивать цифры. Технология стара, как мир. Ровный, закрученный временной магией портал, открылся в трех шагах от последних участников этой истории. Тин слегка прикрыла правый глаз и немного подалась вперед, однако куда уж ей было увидеть что-то .

— Пфф, подумаешь, пару годков туда, пару годков сюда, велика ли разница! Замок там еще цел, ты тоже вроде здравствуешь, — Тин Таллэ резко замолчала, обернулась и, наконец, смогла посмотреть Яну в глаза. — Но даже десять лет большой срок, двадцать, сорок, тем более восемьдесят... Valete! Больше ничего не хочу говорить, сам все знаешь сто лет. А я ведь чувствовала, что доведешь до седых волос! Хотя мог бы и подольше подоводить.

Тин схватила Адама за руку и прыгнула в портал, больше не оглядываясь.

В ту же минуту, когда огонек портала потух за исчезающей Тин с драгоценным спутником, дверь в Оранжерею грохнула, раскалываясь, и среди дыма и обломков показалось несколько черных фигур в полосатых накидках и шевронами соседних волшебных островов на плечах.

Ян медленно приподнял руки в жесте полного непротивления.

В 1935 году Королева исчезла. Пусть так.

Но октарин Адама не получит.

Несколько воронов рассыпались по периметру Оранжереи, двое навели на призрака короткие посохи. Центральный и, видимо, главный из них, в приветственном жесте дотронулся до маски.

— Мы не причиним вам вреда, товарищ Невструев. Ложитесь, пожалуйста, лицом вниз на землю и держите руки на виду...