Механизм светлого будущего (гет)

— Погодите, Виктор сделал что?

Фрида с видом полнейшего недоумения таращилась на декана, что сидел за своим столом и с нескрываемым сожалением глядел на неё в ответ. Воздуха в кабинете критически не хватало, а недавний рассказ йордла казался девушке выдумкой, произошедшей не здесь, не с ними. Не с её Виктором. Его поступок просто не укладывался в голове, из-за чего Фриде было сложно сказать что-либо.

— Виктор забрал из академии все кристаллы и исчез, — с неким нажимом повторил Хаймердингер, и его слова ножом прошлись по её сердцу. — Ты должна сказать нам, если знаешь, где он находится.

Фрида подняла лицо. Вскоре на нём появилось тревожное выражение, быстро сменившееся осознанием того, для чего она здесь. Заметив эту короткую, но достаточно острую перемену в её настроении, йордл сжал кулаки, вынужденно нахмурился и посмотрел на студентку более требовательно. Только это не возымело никакого эффекта. Фрида продолжала молча буравить пространство перед собой, думая лишь о своём.

Как он мог так поступить? Что случилось? Почему Виктор ничего не сказал ей? Где он сейчас?

Вопросы пчелиным роем носились по голове, и она уже была готова сорваться с места и кинуться на его поиски, как внезапно столкнулась лицом к лицу с Джейсом. Талис всё это время стоял у окна и только сейчас решил подойти.

— Соберись, Фрид, — крепкая рука учёного тяжким грузом легла на её плечо, выводя из ступора. — Мы все подавлены из-за его поступка, но у нас нет времени разбираться в этом сейчас, когда храм Закона уже отдал приказ миротворцам обыскать весь Заун и найти его. Будем действовать на опережение: отыщем Виктора первыми. Только так мы сможем помочь ему.

Фрида смерила решительную физиономию Талиса пристальным и холодным взглядом, затем сбросила его руку с себя и тихо, чтобы услышал только он, прошипела:

— Тогда почему ты не сказал мне о его экспериментах раньше? Зачем скрыл это от меня?

В её глазах было столько злости, тревоги и обиды, что Талис растерялся, занервничал и виновато опустил лицо.

Если бы не их ссора с Виктором, он, возможно, смог бы достучаться до напарника сам, однако вместо этого повёл себя эгоистично, посчитав, раз он его единственный друг во всём мире, то осознает ошибку и непременно придёт к нему сам. В конце концов, разве не Виктор обвинял их с Фридой в том, что они действуют у него за спиной, а на деле сам поступал не лучше?

И всё же как бы Джейс не переживал насчёт произошедшего, до боли Фриды ему было далеко. Девушка была привязана к Виктору гораздо сильнее, а значит не выдаст его нахождение так просто. Даже если так будет правильно.

— Я без понятия, где он, — ожидаемо ответила она и, извинившись, тут же попыталась уйти.

В этот же момент Хаймердингер резко встал на стуле и выпрямился во весь рост, демонстрируя свою власть в кабинете. Талис осёкся от этого порыва, но быстро поймал брошенный в его сторону взгляд и успел остановить девушку за локоть, в то время как Поро — питомец декана спрятался под стол от испуга.

— Я понимаю, ты сбита с толку, — снова заговорил советник, но уже мягче, — но поверь то, что он сделал, может привести к страшным вещам. Магия не даётся даром. За неё платят кровью. Кровью тысяч людей, если быть точным.

Фрида поджала губу и, не выдержав, развернулась к профессору всем телом. Глаза её защипало от подступающих слез, голос заметно задрожал. Она была на взводе.

— Расплачиваться кровью? Разве Виктор не делал того же в своей лаборатории? Он с трудом ходил, носил этот жуткий корсет, который удерживал его позвоночник, но всегда приходил сюда, потому что верил, что только здесь сможет изменить мир к лучшему.

— Виктор поддался пагубному влиянию магии. Глупо отрицать очевидное, — сказал йордл, пытаясь доказать свою правоту.

— После того как вы, профессор, обрекли его на смерть, запретив любые эксперименты с матрицей.

Слова девушки ударили советника под дых. Не в силах подобрать слов он поник и сел на место.

Фрида проследила за каждым его движением, но вместо ожидаемой злости вдруг почувствовала сочувствие к нему. Всё-таки Хаймердингер всегда уважал Виктора, а сейчас не знал, что делать. Главная ответственность за изучение хекстека в академии изначально лежала на нём. И, судя по его лицу, он винил себя за то, что когда-то дал на это своё одобрение.

— Никто не в силах остановить смерть, юная леди. И любовь никогда не уведёт человека от того, кем он является на самом деле. Виктор принял решение броситься в поток неизведанной магии не для того, чтобы вылечить себя. Отнюдь нет. Для этого ему бы не понадобились другие хекс-самоцветы. Возможно, у него изначально были свои цели. В конце концов, он слишком молод, упрям, ему нечего терять, из-за этого он не помышляет о том, насколько коварной может быть магия. Её сила кажется благословлением, но из-за неверных решений может обернуться настоящим проклятием.

— Виктор не сделает ничего дурного, — вступился за друга Талис. — Он просто не способен на зло.

Хаймердингер с отеческим снисхождением воззрился на Джейса, глаза его погрустнели:

— Нельзя быть уверенным в человеке на сто процентов, Джейс. Если он устроит беспорядок с миротворцами в Зауне, быть огромной беде.

— Я найду его раньше, профессор. Я уже договорился об этом с Кейтлин Кирамман. Она одна из миротворцев и поможет уладить все проблемы в храме Закона. Нам бы только найти наводку, где искать его.

Оба воззрились на Фриду, но сколько бы та не размышляла, не могла ответить ничего дельного. Да, она всегда была рядом с Виктором, но сейчас будто совсем не знала его.

Куда он мог пойти? Как много врал ей?

Она прокручивала в голове их последние встречи и разговоры, чтобы зацепиться хоть за что-то и понять, что пошло не так, а затем вспомнила его недавние слова:

«Я люблю тебя и хочу, чтобы ты знала, что всегда будешь важна для меня, даже если я перестану быть важным тебе».

Мог ли он знать, что разочарует её? Планировал ли свой уход заранее? Если да, то почему бросил её? Сердце её сжималось от боли, сопротивляясь истине, в которую не хотелось верить.

«Нет, он не мог просто бросить меня. Тот вечер не был прощанием! Этого не может быть!»

Тяжёлый ком сомнений надавил на горло, вызывая лёгкий приступ тошноты. Голова девушки закружилась, вспышка боли надавила на глаза, и всё кругом разом потемнело. Очнулась Фрида уже вечером в лазарете. Рядом с её кроватью сидел Джейс. Нервно перебирая пальцами, он ждал её пробуждения, а может, просто решил понаблюдать за ней, вдруг из-за стресса её магия вырвется наружу.

Фриде было всё равно. Она была зла на него, поэтому первым же делом отвернула голову, всем своим видом показывая, что не хочет видеть его.

— Зря теряешь время, я правда не знаю, где он, — сказала она с равнодушием.

— Я не для этого здесь, — Талис глубоко вдохнул и уронил голову на руки, затем медленно выдохнул и снова поднял. Встретившись с вопросительным взглядом девушки, сказал: — Просто мне тоже тяжело. Тяжело осознать всё это. Я не хотел скрывать его опыты от тебя и уж тем более не намеревался подводить Виктора к этому шагу. Ты же веришь мне? — Фрида ничего не ответила, ждала дальнейших слов, которые давались ему с трудом. — Просто я был зол на него, понимаешь? Ещё и эти странные профессора из Зауна наговорили мне разного о нём на симпозиуме. Я был в замешательстве. Глупо полагал, что такой замкнутый и мнительный человек, как Виктор, обязательно послушает меня и никогда не выкинет ничего подобного, но я ошибался.

— Мы оба слишком наседали на него, Джейс. Однако, если бы я могла как следует управлять своей магией, если бы узнала о ней гораздо раньше, всë могло быть по-другому. Я бы не чувствовала себя настолько никчёмной и бесполезной.

— Это не так, Фрид.

Талис наклонился чуть ближе и приободряющее коснулся её ладони. Стараясь не смотреть на него, чтобы не расплакаться, Фрида вперила взгляд в стену палаты. За ней виднелись энергетические силуэты трёх людей.

«Миротворцы», — подумала она и, её беспокойство возросло сильнее.

— Я верну его. Обещаю, — продолжал говорить Джейс, но в голове отчаявшейся девушки начал созревать другой план.

— Я должна сделать это сама. Наверняка он нуждается во мне.

— Тогда идëм с нами.

— В компании опытного стрелка, которой ты сделал хекстековую винтовку? Ни за что!

Она осторожно убрала его руку и откинула одеяло, после чего вспомнила, что одета в больничную робу без штанов, и тут же прикрылась обратно. Талис не выразил явного смущения, но, как и полагается джентльмену, быстро отвернул голову в сторону.

— Кейт не причинит ему вреда, уверяю. Оружие необходимо для безопасного перемещения по Зауну и только.

— Прости, но я не хочу рисковать. Отвлечёшь для меня охрану?

Талис изогнул брови и в упор посмотрел на неё:

— Ты ведь только очнулась!

— Он один, Джейс. Я не брошу его.

— Прекрати. Он не маленький ребёнок, Фрид, а тебе небезопасно идти в нижний город одной.

Талис с бескомпромиссным видом поднялся на ноги, собираясь закончить их разговор, но Фрида была непреклонна. Она посмотрела на него колюче, как зверь, которого заперли в клетке.

— А может, ты просто боишься, что я могу встать на его сторону, если он откажется идти с вами?

Судя по выражению его лица, она попала прямо в цель. Но ликовать было рано. Талис быстро вернул самообладание и со словами «лучше отдыхай» вышел за дверь, плотно закрыв её за собой.

— Джейс! Джейс, мать твою, Талис!

Фрида увидела, как силуэт учёного остановился рядом с миротворцами, что-то сказал им, а затем двинулся дальше по коридору, пока полностью не исчез, в то время как трое охранников облепили её дверь.

«Идиот!» — мысленно проклинала друга девушка, но сдаваться не собиралась. В конце концов, она была нужна Виктору. Именно он был тем, кто всегда заботился о ней и поддерживал её, несмотря на все её выходки, и она собиралась отплатить ему тем же. Решила просто поговорить без принуждения, узнать, что стряслось.

Только вот палата находилась на пятом этаже здания, миротворцы находились за дверью и бродили снаружи академии, а значит использовать силу незаметно не выйдет. Или…

Она вспомнила их уроки с Талисом, после чего вызвала медсестру и попросила её принести ей бумагу и ручку, затем дождалась её ухода, написала с десяток коротких записок Наиле и превратила их в божьих коровок. С пятнадцатого раза её крохотный посыльный наконец-то пересёк границу академии. И всё же Фрида не знала наверняка, дойдёт ли её послание до тёти. Но ранним утром женщина всё-таки явилась за ней в лазарет. Фрида же всю ночь провела без сна и думала лишь о том, как найти Виктора.

— Я получила твоё послание. Уходим.

Стоило Наиле войти, как Фрида, точно ураган, молча подхватила родственницу за руку и вместо того, чтобы двинуться с ней к ближайшей лестнице и направиться вниз, потянула её за собой на верхний этаж мимо околдованных охранников.

— Стоп, разве мы не уходим? Куда ты меня тащишь? — опешила женщина, но позволила Фриде вести себя.

— В лабораторию Виктора, — на ходу ответила девушка.

— Но зачем?

— Я, кажется, поняла, как найти его.

«Всего одна вещь. Что-нибудь личное. Что-то, что принадлежит только ему».

Фрида бегло обыскивала лабораторию, в которой совсем недавно трудился Виктор, но не могла найти ничего подходящего. Время катастрофически поджимало, кто-нибудь мог ворваться к ним в любую секунду, но она была настроена так решительно, что её сила заработала в унисон с ней.

Стоило лишь снять кулон, закрыть глаза и хорошенько сконцентрироваться, а затем снова открыть, как вся энергия, присутствующая в лаборатории, завибрировала перед ней. Энергетические следы, даже самые крохотные, которые остались на оборудовании, инструментах, столах и бумагах и ещё не успели исчезнуть, засветились слабым голубым светом. Проблема была лишь в одном: определить чьи они: Джейса или Виктора?

Фриде приходилось нащупывать каждый инструмент или деталь, который можно было бы унести с собой, однако всё отзывалось в ней каким-то одинаковым и слабым откликом. Возможно, причина была в том, что Джейс и Виктор долгое время работали здесь вместе, а может, Талис совсем недавно наведывался сюда после случившегося. Скорее всего так и было.

— Почему бы нам просто не пойти в его квартиру? К чему эти рискованные поиски? — сложила руки на груди Наила, видимо тоже начиная нервничать. Глаза её метались за племянницей, но помочь ей она ничем не могла.

— Виктор живёт работой. Буквально, — не отвлекаясь от дела, ответила Фрида, чем вызвала хитрый смешок у женщины.

— Бедолага.

Времени хоть и было мало, но на укоризненный взгляд хватило. Он помог урезонить родственницу.

— Прости. Просто я не понимаю твоей увлечённости им. Он же… как бы это сказать…

— Создаёт оружие против «ваших магов»? — перебила её девушка, точно зная, что та хотела сказать, но намеренно перевела тему.

— Нет, я хотела сказать о его…

— Другое вас волновать не должно, — возможно, это прозвучало слишком грубо, но эти слова должны были быть высказанными хотя бы ради того, чтобы закрыть эту тему раз и навсегда. — Не пытайтесь манипулировать мной, как Талис и остальные. Я не поеду с вами в Демасию.

— Но там ты бы могла наверстать свою силу.

— Для чего? Чтобы отец гордился мной? У него есть и другие дети, а я… Я рассчитываю завести своих. Здесь. С тем, кто научил меня любить саму себя через свою собственную любовь. Так что, если я расстроила вас своим ответом, уходите сейчас, не теряйте своё время.

Наила тяжело выдохнула, но настаивать больше не стала. С трудом приняла поражение.

— А ты крепкая.

— Когда отовсюду слышишь слова о том, что твой парень неполноценен, видишь сочувственные взгляды, направленные на него и тех, кто его окружает, ненароком наращиваешь броню. Мою сложно сломать.

Колдунья одобрительно улыбнулась. Казалось, стойкость Фриды воодушевила её, заставила вспомнить о других, более сложных человеческих ценностях, которые были не менее важны в их мире. И всё же как бы ей не хотелось счастья для Фриды, она была уверена в одном: стоит племяннице явиться к отцу, он не отпустит её назад.

«Может, так даже к лучшему».

Она спокойно выдохнула, возможно, впервые за всё их знакомство, после чего решила как-нибудь помочь девушке, но остановилась, когда заметила, как лицо Фриды подозрительно исказилось, когда та взяла со стола Виктора скальпель и сжала его в руке.

— Что-то не так? — поинтересовалась Наила и подошла ближе.

— Не знаю, прошлые следы энергии отдавали теплом, а от этой веет ещё и холодом. При этом они не уравновешивают друг друга, не смешиваются, а будто сосуществуют вместе.

— Разве такое возможно?

— Не знаю, прежде я не пыталась считывать чужую энергию, однако она кажется мне знакомой.

— Тогда проведём последний анализ.

Наила встала напротив, коснулась лезвия инструмента кончиком указательного пальца, после чего пустила по нему небольшой магический импульс, гораздо меньший по сравнению с тем, какой она передавала Виктору за городом, и энергетика предмета изменилась. Холодные частицы начали активно поглощать тёплые.

— Это оно, — сделали вывод обе колдуньи, только вот радоваться было совсем нечему.

Превратить скальпель в полноценного жука не получилось, зато с крыльями Фрида справилась на ура. Не с первого раза, конечно, но гораздо меньше, чем вышло с посланием. Остаток энергии хекс-ядра привёл их с Наилой в Заун. В глубокие трущобы, где токсины, пар и грязь с верхних уровней смешивались в одну едкую, жидкую субстанцию, что стекала по трубам и стенам и собиралась в канавы, вырытые людьми, изуродованными мерцанием — новой отравой, заполонившей нижний город. Дышать здесь было крайне тяжело, но Фрида знала, где по пути можно было приобрести поддержанные экзо-фильтры. Сложнее было заставить надеть один из них Наилу и не замечать бардака на улицах.

Когда же предмет привёл их к тайному убежищу Синджеда, Фрида остановила опытную чародейку и заявила, что дальше пойдёт одна.

— Я пойду с тобой, — сказала другая. — Хочу узнать, зачем твоему академику эти кристаллы.

— Виктор не преступник.

— Тогда почему он залёг на дно в этой выгребной яме?

Женщина вознамерилась рвануть вперед, но Фрида выставила руки в предупредительном жесте и как можно спокойнее добавила:

— Потому что Заун готов принять к себе всех. Даже одного или двух магов без собственной родины.

— Не злорадствуй, дорогая.

— Не я первая начала.

Они смерили друг друга долгими, не уступающими взглядами, точно настоящая семья, что бранится по любой мелочи, после чего усмехнулись и вернулись к исходной теме.

— Ладно, иди, — согласилась тётя, — но, если что-то случится, подай сигнал.

Фрида коротко кивнула и, надев на себя кулон, отправилась к тёмному, неизвестному жилищу. С каждым шагом сердце колотилось всё сильнее, а разум продолжал убеждать в том, что Виктор оставил её не просто так, что на то была весомая причина. И только внутреннее чутьё подсказывало другое. То, о чём Фрида запрещала себе думать.

Она несмело постучала в металлическую дверь, и спустя пару минут ожидания замок её заскрежетал. Наружу выглянул жуткий, полуслепой старик с наполовину затянутым повязкой лицом. Фрида успела разглядеть его буквально секунду, поскольку всё её внимание тут же захватил огромный паровой голем, возвышающийся позади него. На удивление он оказался ей знаком. Раньше автоматон валялся на полу и собирал пыль в лаборатории Виктора, теперь же всем своим видом внушал опасение. Краденый хекс-самоцвет сиял в его массивной груди.

— Кажется, вы забрели не туда, леди. Пилтовер гораздо выше, — с ухмылкой подметил вселяющий ужас мужчина, успев оглядеть её довольно чистый и презентабельный наряд для этих мест, пока Фрида с изумлением смотрела на голема.

— Я ищу В-виктора, — с запинкой ответила девушка, пытаясь вернуть себе самообладание перед увиденным.

Синджед сложил руки на груди, подозрительно осмотрелся, проверяя, нет ли никого другого поблизости. Когда заметил, что нет, деловито облокотился плечом на дверной косяк и, изобразив напускную задумчивость, коварно взглянул на девушку:

— Виктор… Виктор… Хмм… Был у меня один объект с таким именем, только вот помер недавно, — лицо Фриды перекосило, это порадовало его. — Но ты не переживай, вы обязательно встретитесь. В другой жизни.

Он жестом дал голему приказ атаковать. Однако вместо того, чтобы бежать, как это делают все нормальные люди, Фрида попятилась назад, а, когда угрожающий автоматон подошёл совсем близко, обжигая её лицо и тело своим горячим паром, в испуге протянула к нему руки. Кулон разлетелся на части в тот же миг.

Касание и массивный робот обратился полчищем светлячков. Разноцветные огоньки пролетели пару метров мимо девушки, после чего собрались воедино и вернулись в исходную форму. Алхимик, который почти скрылся за дверью, с интересом оглянулся:

— Как ты это сделала?

Фрида ничего не ответила, слишком много сил ушло на поиски и самозащиту. Паровая махина стремительно повернулась и со свистом выстрелила в неё правой рукой, чтобы притянуть к себе. Заунитка уклонилась, но это не помогло ей избежать внезапного электрического заряда от активации кристалла. Он прошиб её тело, заставив рухнуть на колени.

— Готов служить, — голем приблизился, его механический голос зазвучал высоко над её головой, но сил сдвинуться с места уже не было.

В мыслях Фрида думала, что это конец, однако в критический момент Синджед проявил благосклонность и отозвал робота, после чего сам подошёл к девушке и, схватив за шею, заставил посмотреть на себя:

— Выходит, ты не миротворец. Но кто тогда?

— Скажу, как увижу Виктора, — прохрипела она и тут же вцепилась ногтями ему в руку, когда он, озлобившись, сжал её горло сильнее.

— Хмм…

Пока алхимик размышлял над её условием, Фрида мельком заглянула в его жилище, надеясь увидеть там Виктора, но вместо спасителя наткнулась на сотню колб и банок с различными препаратами и заспиртованными частями животных. Вывод напросился сам собой.

— Сыворотка, — снова заговорила она с полухрипом. — Ты тот, кто дал её ему, верно?

Опалённая бровь мужчины изогнулась в удивлении. Но не прошло и секунды, как он догадался, кто перед ним, и отпустил её назад на землю.

— А ты его главное ограничение. Что ж, приятно познакомиться. Идём, я провожу тебя.

Вынужденно сменив гнев на милость, он зашагал к двери, не дав ей времени на передышку. Фриде пришлось собрать последние крупицы сил, чтобы подняться и двинуться следом. Голем замкнул их цепочку, но, когда все оказались в помещении, оставил людей и вернулся к охране входа. Вдали от него девушка чувствовала себя гораздо спокойнее. По крайней мере, насколько, насколько вообще можно было ощущать себя так в логове безумца-экспериментатора.

Минуя старые операционные столы с жёсткими ремнями, настенные полки с химией и отчленёнными конечностями, Фриде всё больше казалось, что она совершила ошибку, придя сюда. Чтобы она не видела, всё вызывало в ней шок или отвращение. Даже морское создание, запертое в камере стазиса, леденило душу и заставляло сердце болезненно сжиматься. Ненароком казалось, будто сама жизнь угасала в этом месте, пробуждаясь для одного — последующего тестирования.

«Нет. У Виктора не может быть таких друзей», — убеждала себя девушка, следуя за мужчиной в повязках, но все сомнения окончательно стёрлись, стоило им пересечь главный зал и войти в лабораторию поменьше.

— К тебе гости.

Синджед открыл дверь нараспашку, даже не постучав, и взгляд Виктора резко отвлёкся от расчётов и обратился к двери. Сперва он недовольно нахмурился, но затем резко впал в оцепенение, стоило знакомой фигурке с опаской выглянуть из-за спины его нового напарника.

Слишком рано.

Всё внутри него сжалось. Прилив адреналина, чувство вины и желание стать максимально незаметным вынудили стоящего у стола учёного отвернуться, отодвинуть хекс-матрицу в сторону и сгрести все чертежи в одну кучу.

— Виктор, ты и правда всё это время был здесь? — спросила девушка, на что он сдержанно ответил:

— Разве я мог вернуться куда-то, кроме Зауна?

Фрида заметила, что её визит обескуражил его, но не могла винить возлюбленного в его холодности. Всё это время её мысли пребывали в полнейшем беспорядке, но, увидев его целого и невредимого, на душу упало долгожданное облегчение. Этого было достаточно, чтобы оно затмило собой всё, с чем она столкнулась ранее, и придало ей сил. И всё же хотелось, чтобы Виктор встретил её иначе. Чтобы между ними не было этого тягучего молчания, что не осталось незамеченным для всех в этой комнате.

— Я оставлю вас, — произнёс Синджед особым тоном, который мог понять только Виктор, после чего наконец закрыл за собой дверь.

Стоило тому уйти, как плечи учёного заметно расслабились. В конце концов, он не был тем, кто открыто показывал свои чувства на глазах окружающих, и тем более не хотел выглядеть слабым перед бывшим наставником. И всё же несмотря на всё это, страх увидеть разочарование во взгляде Фриды стал ощущаться сильнее и по-прежнему сковывал его душу. Может, поэтому он не мог заставить себя обернуться?

— Не думал, что мы встретимся так быстро, — заговорил он, пряча свои эмоции за привычным деловым тоном. — Наверняка у тебя много вопросов. Не обещаю, что смогу ответить на каждый.

— На самом деле только один, — послышался позади её приближающийся взволнованный голос. — Почему ты бросил меня?

Его передёрнуло.

— Разве Джейс тебе ничего не сказал? У меня не было другого выбора. Хаймердингер не разрешил бы нам сохранить это ядро.

— Так дело лишь в нём?

Приблизившись, она схватила учёного за локоть и силой заставила его повернуться. Её взгляд ударил Виктора по лицу, и от внешней собранности не осталось и следа. Даже мышцы ног, замененные волокнами и оболочками из металла, не смогли сдвинуться с места.

— Нет, не только в нём, — с трудом выговорил он, боясь заглянуть ей в глаза. — Просто я не хотел, чтобы ты потеряла свою жизнь в Пилтовере из-за меня. Ты любишь этот город, и я прекрасно понимаю почему. Однако моё сердце всегда принадлежало Зауну. Я должен помочь этому городу излечиться, раз Совет на это не способен.

— Значит, ты всецело предан народу? А как же я? Тебе наплевать на меня?

Он видел, как её трясло от эмоций, но слишком поздно заметил кое-что более важное — то, насколько Фрида была вымотана их отношениями. Его образ жизни и болезнь значительно повлияли на неё, сделали её более нервной и раздражительной, чего уж говорить о той лжи, которую он выстроил вокруг них, а теперь жалел об этом.

— Нет, не плевать, — он осторожно, словно прося её разрешения, взял её руки в свои. Взгляд девушки упал на холодные механические пальцы, по которым пробежал короткий магический импульс, но не задержался на них слишком долго и снова обратился к янтарным глазам и тихому, проникновенному голосу Виктора. — Ты всегда будешь важна для меня. Это неизменно. И всё же я так долго цеплялся за тебя из-за своего эгоизма, что не заметил, как ты стала ежедневно страдать из-за меня, ставить свою жизнь под угрозу. Это неправильно. Я обещал избавить тебя от всех неудобств, но так уж вышло, что это я сам.

— Подожди, не говори так, будто…

Он не дал ей договорить:

— Если меня не будет рядом, тебе будет незачем переживать.

— Это говорит тебе сердце или разум?

Она подошла ближе, словно испытывала его на прочность, змеёй забралась под кожу, желая пошатнуть его решение. Куда лучше, если бы она просто оттолкнула его, назвала лжецом или ударила по лицу. Это было бы не так больно, чем сдерживать свои чувства в её присутствии, когда его тело наконец набрало силу.

— Прости, — он опустил её руки и сделал полшага назад, с трудом сбросив с себя наваждение и машинально закрывая собой матрицу. — Для меня нет других шансов на выживание, кроме ядра. И, если мне будет отведено слишком мало времени, я хочу сделать всё, чтобы изменить жизни многим.

— Но какой ценой? — она взяла его ладонь и погладила ею себя по щеке, холод от пальцев остудил разгорячённую кожу, стёр дорожки слёз: — Ты чувствуешь хоть что-нибудь?

— Только импульс.

— Тогда подумай, потеряешь ли ты себя, если перестанешь чувствовать совсем? Разве при таком исходе мы когда-нибудь сможем быть вместе?

Он красноречиво промолчал, понимая, к чему она клонит. Если он примет трансмутацию и в итоге добьётся своего, то другое уйдёт от него безвозвратно.

— Давай поедем в Демасию? Возможно, там нам удастся вылечить тебя, — она говорила тихо, почти шёпотом и была готова и просить, и плакать перед ним, лишь бы он изменил своё решение: — Пожалуйста, не оставляй меня. Я не смогу без тебя.

Она прижалась к его груди, и Виктор замер в нерешительности. Сердце его разрывалось от боли, но отпираться и отрицать правду было уже бесполезно. Матрица, от которой зависело его существование, не даст ему свернуть с этого пути. Она одновременно и дар, и приговор. Но кому какая разница, если она направлена на благо людей?

Сделав выбор, Виктор постарался ответить спокойно и обнял девушку в ответ:

— Уезжай с тётей, как закончишь учёбу, и забудь обо мне. Наила права, ты должна быть среди таких, как ты, а не компенсировать потерю отца заботой обо мне. Возможно, увидев его, ты будешь скучать по мне меньше.

Фрида опешила. Теперь он решил воспользоваться благородными мотивами и отослать её куда подальше. Но для чего? Чтобы не мешалась под ногами?

«Джейс говорил, что матрица влияет на Виктора. Что если он прав?» — подумала про себя Фрида, после чего решила проверить свою догадку. Тихо и незаметно она протянула руку за спину учёного, но, когда её пальцы почти достигли цели, Виктор пригвоздил её ладонь к столу, но не рассчитал силу, и суставы девушки слегка хрустнули.

Парень впал в ступор, который продлился ровно секунду, затем резко поднял свою руку. Фрида, не успев в полной мере ощутить боль, воспользовалась его запинкой и ударила Виктора по ладони. Та снесла матрицу со стола на пол.

Сердце учёного мгновенно сжалось, во взгляде промелькнул первобытный страх. Он и сам не знал, откуда он взялся, но почувствовал, как всё его тело прошиб сильный импульс, отдающий нестерпимым звоном в ушах, когда ядро соприкоснулось с полом, после чего сам последовал к нему.

— Джейс был прав. Ты связан с ним!

Фрида радовалась этому и боялась одновременно. Желая помочь возлюбленному и отгородить его от чужого влияния, причиняющего им двоим боль, она приняла решение уничтожить матрицу.

— Стой!

Виктор растелился на полу и, как бы не пытался, не мог пошевелить ногами. Их будто временно парализовало. Это выводило из себя, напоминало о том времени, когда он едва не умер. Фрида и Джейс были рядом, когда он очнулся в больнице. И, если тогда он чувствовал облегчение, теперь это место занимали злость и паника.

Он не мог смотреть, как его девушка обходит его стороной и своевольно движется к матрице, как необоснованно рискует собой, лишь бы удержать его рядом с собой. Неужели не боится, что это убьёт её?

Фриде и вправду было плевать. В конце концов, если эта хекстековая дрянь так опасна, лучше избавиться от неё прямо сейчас, пока на крик Виктора не явился его голем, тяжёлые шаги которого уже раздавались в другой комнате.

«Давай, ты справишься с этим», — мысленно подбадривала себя она, после чего неуверенно коснулась рукой искрящегося магией многогранника. Тот сперва сжался от угрозы контакта с ней, а затем будто передумал и напал на неё первый.

Фрида опешила от этой реакции, а в следующий миг почувствовала, как что-то требовательно вытягивает из неё энергию, перенося её разум в совершенно иное место. В нём было очень темно и холодно, точно в загробном царстве, повсюду тянулись жуткие, бледно-лиловые волокна, напоминающие живые сети, в которые, казалось, можно попасть и застрять безвозвратно. Даже сам воздух здесь казался противоестественным. От него было больно и глазам, и разуму. Неужели и Виктор был здесь?

— Здесь есть кто-нибудь? — крикнула она в тишину, и, когда никто не отозвался, решила исследовать это место дальше.

К счастью, необходимости в свете у неë не было, всё её тело слабо излучало его, однако в этом скрывалась и главная опасность. Она привлекала внимание. С другой стороны, её магия всë ещё могла обнаруживать энергетические следы, а значит ничто не проскользнёт мимо неё незаметно. По крайней мере, так ей казалось, пока она не заметила, что это место поглощает магию, а её супер-зрение не может пронзить все тени.

И всё же один сгусток энергии ей довелось найти. Он привёл её к незнакомому мужчине в тёмной одежде кочевника, что спал глубоким, почти забвенным сном в лиловых путах. Фрида хотела стянуть повязку с его лица, вдруг он не мог дышать, но в этот же миг в темноте послышался властный, женский голос.

— Не буди его.

Фрида замерла от удивления, в то время как тени за её спиной грозно зашевелились.

— Кто ты? Где я?

— Попробуй ответить сама, храбрый лучик. На что это место похоже?

Девушка ещё раз взглянула на одинокого, спящего кочевника, что висел здесь, как марионетка на нитках, а затем снова обратилась к темноте.

— Не знаю, на уголок ужасов и страданий?

Её ответ не пробудил в ней никаких эмоций.

— А ты весьма наблюдательна, только вот истина такова, что во мне — спасение. Меня нельзя остановить.

— Так именно ты управляешь Виктором?

— Наивное дитя. Он приходит сюда по собственной воле, потому что вкусил нашего бытия, а теперь хочет большего. Тебе это не нравится, но имеешь ли ты право винить тех, кто стремится к развитию и не противится переменам? Виктор подходит нам, однако его разум ослаблен состраданием. Но это временно. Однажды он станет одним из нас, и мы преобразим этот мир, сделав его чем-то новым. Твоя же роль в моём плане минимальна. Ты и твоя магия утолите мой голод.

Фрида попятилась назад, когда тени впереди сгустились и приняли силуэт огромного чудовищного ската с лиловыми глазами. Однако прежде чем тот перешёл в нападение, кто-то вытянул её назад в реальность.

Распахнув глаза, заунитка нашла себя на полу, накрытой одеялом и обмотанной бинтом рукой, а матрицу в бережных руках Виктора. Учёный перенёс артефакт в другой угол лаборатории. Туда, докуда ей было сложно добраться, не столкнувшись по пути с големом.

— Ты должна уйти, — решительно произнёс Виктор, и эти слова давались ему нелегко, как подавить в себе желание помочь ей подняться на ноги.

— Послушай, эта матрица опасна. Она поглотит твою душу.

— Нет, — упрямо ответил учёный. — Это просто ты отказываешься верить в её возможности. Она вылечит Заун.

— А ты веришь, что останешься прежним, если продолжишь делать это? Если станешь бессмертным снаружи, внутренне умрёшь сразу же. Идём со мной, вместе мы что-нибудь придумаем. Ещё есть время.

Но Виктор продолжал настаивать на своём.

— Блицкранг, проводи гостью.

— Готов служить, — ответил голем.

— Если прогонишь меня, больше никогда не увидишь.

Это была её последняя попытка. Последний шанс сохранить не только отношения, но и то, через что они прошли вместе.

— Это было бы к лучшему, — горько ответил Виктор и снова взялся за работу. Стоило же девушке разочарованно отвернуться и направиться к выходу, как его глаза снова обратились к ней. Теперь прощание было настоящим.

Фрида не помнила, как вышла на улицу, не слышала того, что сказал Синджед ей на прощание. Все её мысли сфокусировались на моментах из недавнего прошлого, и думать рационально не выходило. Она была полностью выжжена. Выжжена изнутри. Боялась остановить шаг, чтобы не упасть на землю и не забиться в истерике. Она не нужна ему.

— Мисс, вы в порядке? — сбоку раздался полумеханический женский голос. Фрида не сразу заметила Орианну, зато та отчётливо видела, как она вышла из логова Синджеда.

— Кто ты такая? — заунитка остановилась, но из-за темноты не сразу заметила, что перед ней стоял не человек, а человекоподобный робот. Увидь она её раньше, удивилась бы, но сейчас её внешний вид и слова, сказанные с приторным дружелюбием, принесли ей гораздо больше злости и боли.

— Я подруга Виктора из Пилтовера.

— Разве у него есть там другие друзья, кроме Джейса? — почти с презрением поинтересовалась Фрида, чувствуя, как ниточки ревности стягивают и режут её и без того кровоточащее сердце.

— Да, мы познакомились во время утечки в нижнем городе. А ты?..

Заунитка была в таком шоке, что Виктор лгал ей так долго, что не могла поверить этому.

— Уже никто, — бросила она, изо всех сил сдерживая слёзы, после чего возобновила шаг и направилась, как можно дальше отсюда.