Папина дочка (гет)

Вечером Сириус зашёл за ней в гостиную Гриффиндора. Там празднование уже шло полным ходом — музыка, смех, летающие конфетти. Эмма тут же заметила его в дверях и поспешила навстречу, пробираясь через шумную толпу.

— Думаю, гостиная Гриффиндора сегодня подходит идеально, — сказала она, беря крестного за руку и отводя в чуть более тихий угол, подальше от самого эпицентра веселья.

— Что случилось? — спросил он, внимательно глядя на её серьёзное лицо.

— Расскажи мне, что ты знаешь о Грозном Глазе? — попросила она, понизив голос почти до шёпота.

Сириус удивлённо поднял брови.

— Я знал, что тебе нравятся мальчики постарше, но, ты знаешь... это точно уже перебор.

— Ну хватит тебе, я же серьёзно, — закатила глаза Эмма, хотя уголки её губ дёрнулись. — Ты ведь был с ним знаком. У вас даже на кухне висит та фотография, где он стоит среди всех Мародёров.

— Да, Грюм был одним из главных в отряде мракоборцев, — кивнул Сириус, становясь серьёзнее. — Он учил нас всему, что знал сам. Ну а что я могу сказать? Хороший мужик, справедливый, честный, строгий до безумия, правда.

— А вот скажи, любимчики у него были? — прищурилась Эмма. — К кому-то он относился иначе?

— Так, ну помню, он близко общался с Вилли, но это потому, что они вместе возились с его больной сукой, — задумчиво протянул Сириус. — А так вроде нет, ко всем относился одинаково.

— Странно всё это...

— В каком смысле?

— Ты знаешь, он очень странно себя ведёт, — уверенно сказала Эмма. — Он помог мне с обоими заданиями. Причём в первый раз это он подговорил Хагрида показать мне драконов, а во второй — прямым текстом объяснил, как открыть загадку в яйце. Я прямо с бала, в платье, бежала в ванную для старост.

— Интересно, — Сириус внимательно слушал её, вертя в пальцах еще не зажжённую сигарету.

— Да, если бы он был просто сердобольным, жалостливым человеком, то всё было бы понятно, — вздохнула Эмма. — Но тут появляется вопрос: зачем ему надо, чтобы я выиграла?

— Ну, я так понимаю, у тебя уже есть какой-то план, — наконец закуривая, с лёгкой улыбкой спросил Сириус.

— Ну... Во-первых, ты должен как-нибудь поговорить с ним, — уверенно начала Эмма. — В конце концов, неужели у ученика и учителя не может найтись общих тем? Ты должен посмотреть на его повадки, манеры и попробовать вспомнить, какими они были раньше.

— Ладно, хорошо, — пожал плечами Сириус. — Но мы не виделись уйму лет. Я-то понятно, где был, а он вообще стал отшельником и не выходил из дома лет тринадцать. Многие даже считают, что он совсем обезумел. В конце лета ведь статья выходила о том, что он опять поднял панику из-за того, что на него якобы напали. Ну знаешь, паранойя... Вот этим и плоха профессия мракоборца.

— Я принципиально не читаю «Ежедневный пророк», — с отвращением протянула Эмма. — Я помню эту статью, про то, что я типа Робин Гуд... Их главная редакторша — просто идиотка. А можно ли мне как-то увидеть того Грюма, которого вы все знали раньше? Это же мир магии, я не удивлюсь, если и на прошлое можно будет посмотреть, — нервно усмехнулась она.

— Вообще можно, конечно, — усмехнулся в ответ Сириус. — Давай договоримся так: я приеду где-то через месяц, и мы с тобой всё это решим. А пока, Эм, надо радоваться! Ещё одно испытание позади. Ты снова всех сделала, и неважно, какими способами. Пойдём найдём, где тут наливают.

* * *

Драко с Эммой ходили в героях. Лавры осыпали их буквально на каждом шагу, они уже даже перестали удивляться, когда в коридоре ни с того ни с сего их подхватывали на руки и с криками подбрасывали в воздух. Лишь Гермиона относилась к их триумфу со скепсисом.

— Нам нужно готовить тебя к третьему испытанию, Эмма, это очень важно, — не переставала твердить она, ходя за подругой по пятам. — И в первый, и во второй раз тебе помогли, но, возможно, в третьем испытании каждый будет сам за себя.

— Да я это знаю, Гермиона, успокойся уже, — устало отвечала Эмма, стараясь укрыться от её настойчивости.

Они сидели на травке во внутреннем дворе замка. Весна уже разыгралась вовсю, солнце пригревало по-настоящему по-летнему. Эмма рассеянно гладила свою маленькую хвосторогу и кота, который за последние месяцы заметно вымахал.

— Царь зверей прям, — весело заметил Драко, наблюдая за подругой.

— Я до сих пор не придумала ей имя, — протянула Эмма, переводя взгляд на маленького дракончика. — Как бы назвать эту хвосторогу?

— Назови Норберт Второй, — пожал плечами Малфой.

— Нет, ей нужно самое оригинальное имя на свете, просто посмотри, какая она необычная.

— Поттер, ты всё больше напоминаешь мне Хагрида, — не унимался Драко. — Первые места во всех испытаниях. В первом — дракон, во втором — подводные твари, теперь вот возишься с ними. У тебя борода там не растёт? Ты только ее расчесывай потом.

— Да отстань ты! — вскрикнула Эмма. — Я люблю животных, они добрые, не то что люди. Что это?

Все трое разом подняли головы вверх. К Эмме по плавной дуге спускалась большая, красивая рыжая сова.

— Вот тебе ещё один экземпляр в коллекцию! — расхохотался Драко. — Можешь собственный зоопарк открывать.

— Она принесла письмо... от Чарли, — у девочки моментально пересохло в горле.

Она дрожащими пальцами отвязала свёрток, отпустила сову и, не говоря ни слова, рванула в замок. Забравшись в самый тихий и пустынный угол коридора, она опустилась на холодный каменный пол и развернула свиток.

«Привет, Эмма.

Я хотел извиниться за то, что произошло после первого испытания. Мы не должны были этого делать, и теперь, думаю, оба это понимаем. Ты мне очень нравишься... Но огромная разница в возрасте, расстояния и вообще — обстоятельства сейчас не самые подходящие.

Я читал о твоих успехах в газетах. И Фред с Джорджем в письмах описывают мне каждый твой шаг. Не перестаю тобой восхищаться. Такая юная волшебница — а уже добилась блестящих результатов. У тебя великое будущее и очень интересная жизнь впереди.

Я ужасно рад, что твой крестный вернулся к тебе. Надеюсь, ты по-настоящему счастлива.

Знай, пожалуйста, что я ни о чём не жалею. Повторилось бы это ещё раз — да хоть тысячу раз — я бы снова поцеловал тебя. Но больше этого не будет, я тебе обещаю.

Удачи в последнем испытании. Мы с Биллом обязательно приедем поболеть за тебя. И с наступающим днём рождения. Надеюсь, подарок не выпал из письма по дороге.

Чарли Уизли».

Эмма с замиранием сердца перечитала строки ещё раз, потом ещё один. Она нравилась ему... Нравилась! Значит, она не какая-то больная, озабоченная малолетка. Всё это было взаимно.

— Подарок... — проговорила она вслух, и голос прозвучал странно, словно она была пьяна.

Девочка поднялась на ноги и пошла обратно ко выходу. У скамейки Драко вертел что-то в руках, они с Гермионой внимательно разглядывали находку.

— Что это? — спросила Эмма, подходя ближе.

— Выпало из твоего свитка, когда ты убежала. Смотри, какое ожерелье.

Эмма увидела аккуратный, отполированный до блеска белый клык дракона на тонкой серебряной цепи.

— Это подарок от Чарли на день рождения, — тихо сказала она, с лёгкой улыбкой принимая его и тут же надевая на себя.

— Я просто не могу понять, каким образом? — поражённо проговорил Малфой. — Как двадцатилетний человек мог запасть на тебя, Поттер?

— Если честно, я и сама не очень понимаю, — покачала она головой, всё ещё чувствуя лёгкую растерянность.

— А что там в письме? — с неподдельным интересом спросила Гермиона.

— Да ничего особенного, — с деланным безразличием бросила Эмма. — Просто поздравил с наступающим днём рождения и пожелал удачи на третьем испытании.

Друзья смотрели на неё с явным недоверием, но спорить не стали.

— Я придумала имя этому дракону, — с довольной улыбкой сказала Эмма. — Его будут звать Чарли.

* * *

В этом году день рождения Эммы Поттер стал поводом для глобального праздника в гостиной Гриффиндора. Минут двадцать Фред с Джорджем носили её на руках по кругу, а она, сидя на их сплетённых руках, звонко смеялась и поливала всех шампанским свысока. Колин щёлкал своей камерой без остановки, Драко орал в караоке что-то невнятное, а Гермиона, которую еле уговорили отложить книги, стояла в стороне и не знала, чем себя занять.

Через пару часов безумной тусовки дверь в гостиную неожиданно открылась. Все на секунду замерли, испуганно уставившись в ту сторону, но тут же расслабились. На пороге стояли Сириус и Ремус. Эмма в этот момент как раз прыгала на плечах у какого-то старшекурсника под воющее пение Драко. Сириус сложился пополам от смеха, а Ремус лишь снисходительно улыбнулся, качая головой.

Как только девочка их заметила, она спрыгнула на диван, с дивана — на пол и со всей скоростью рванула к ним через всю комнату.

— Я не знала, что вы приедете! — кричала Эмма, перекрывая музыку.

— По-другому и быть не могло. Ты же знаешь, какой сегодня день, — сказал Сириус, улыбаясь очень мило. Он протянул ей аккуратно упакованную подарочную коробку. — Вот, держи. Я буду ждать тебя в комнате близнецов Уизли, нам надо кое-что обсудить.

Эмма растерянно смотрела ему вслед, пока Ремус тепло поздравлял её с днём рождения. Она просто сгорала от любопытства. Наспех обняв и поцеловав в щёку Рема, девочка пулей вылетела из гостиной и помчалась в указанную комнату.

— Я здесь, — тяжело дыша, сказала Эмма, распахивая дверь.

— Да расслабься ты, — усмехнулся Сириус. — Иди сюда. С днём рождения, родная. Сегодня отличный день, потому что пятнадцать лет назад ты появилась на свет. Я помню этот день... Пятнадцать лет — уже звучит солидно. Мы же встретились с тобой, когда тебе было двенадцать... Как же ты быстро растешь.

— Действительно... — задумалась Эмма. — Мне ведь было всего двенадцать, а сейчас уже пятнадцать. Как незаметно летит время... — она положила голову на плечо крестного. — Сириус, спасибо за поздравления, но мне жутко интересно, что мы тут делаем.

— В общем, так, — кивнул он. — Дверь я заколдовал, сюда никто не пройдёт. Сейчас мы будем смотреть на прошлое Грозного Глаза. Открывай свой подарок.

Эмма удивилась, но послушно развязала ленту и сняла крышку. В коробке лежала большая, глубокая тарелка из тёмного, почти чёрного стекла.

— Ну и что это? — с лёгкой усмешкой спросила она, поворачивая её в руках.

— Вещь, которая очень понравится тебе, с учётом твоей любви к событиям прошлого. Это омут памяти, — Сириус провёл волшебной палочкой по дну, и тарелка тут же наполнилась чистой, мерцающей водой.

Затем он прикоснулся кончиком палочки к своему виску и, вытащив серебристую, переливающуюся ниточку, аккуратно кинул её в омут.

— Теперь нужно опустить голову в воду, — сказал он спокойно.

Эмма послушно наклонилась над тарелкой. Она испуганно смотрела в воду и видела там вместо своего отражения какие-то смутные, двигающиеся силуэты. Едва кончик её носа коснулся прохладной глади воды, как её резко потащило куда-то вниз. Она летела, крича и инстинктивно сопротивляясь, пока не упала на пол какого-то светлого, уютного помещения.

— Сириус! — вскрикнула Эмма, потирая ушибленное колено. — Ты здесь? Омут памяти... Так, я в воспоминании, оно закончится, и я вернусь обратно, всё хорошо, — повторяла она сама себе, пытаясь успокоиться.

Однако, когда она огляделась вокруг, ей внезапно захотелось, чтобы это воспоминание не заканчивалось никогда. В комнату, где находилась Эмма, вошла рыжеволосая стройная девушка с тортом, на котором красовалась одна-единственная свечка. Лили выглядела потрясающе — её огромные зелёные глаза сияли такой нежной радостью, что у Эммы перехватило дыхание.

— Доченька, ты где? — спросила она нежным, мелодичным голосом.

— Мы здесь, — протянул Сириус искажённым писклявым голосом. Он вошёл в комнату, держа на руках крошечную девочку в голубом платьице.

— Эмма! — пропищал молодой Сириус, у которого длинные чёрные волосы были завязаны в высокий хвост розовой ленточкой.

— Сиус! — заливисто смеясь, пищала в ответ малышка.

— Эмма!

— Сиус!

— Удивительно интеллектуальная беседа! — рассмеялся Джеймс Поттер, выходя из соседней комнаты. — Лилс, я не могу их расчесать! Может, фиг с ними? Пусть ходят лохматыми.

Эмма с замиранием сердца смотрела на отца. Он был очень худым, достаточно высоким, а его волосы торчали во все стороны, словно воронье гнездо. Она вдруг осознала, насколько их лица с отцом были идентичны.

Конечно, когда они с Драко путешествовали в прошлое, она уже видела их всех, но чтобы её родители были такими... живыми, любящими друг друга — такого она ещё не наблюдала.

— Так, Джим, иди-ка сюда. Джон, Рем, идите фотографироваться! — крикнула Лили, одной рукой приглаживая непокорные волосы Джеймса, а другой поправляя платье.

На кухню вбежал маленький мальчик лет девяти — невероятно живой и сияющий. Пока Эмма любовалась им, он успел раз двадцать обежать вокруг всех взрослых, словно маленький вихрь.

— Скоро придут гости, надо успеть сделать семейную фотографию, — сказала Лили, делая вид, что обижена, но глаза её смеялись.

В конце концов все кое-как встали рядышком. Сириус держал на руках маленькую Эмму, Ремус положил руки на плечи Джону, тот с ехидной улыбкой щекотал пяточку малышки, отчего та заливалась счастливым смехом. Джеймс обнимал Лили сзади, прижимаясь щекой к её волосам.

— Ну всё, семейное фото есть, — улыбнулась мама.

— Сиус!

— Эмма!

— Сиус! Сиус! — снова раздалось на всю квартиру, и всё вокруг начало расплываться, смешиваясь в разноцветные разводы.

Эмма, тяжело дыша, вытащила голову из омута. В ушах ещё стоял эхо того счастливого смеха.

— Ну что, поняла, как это работает? — спросил Сириус, внимательно глядя на нее.

— Это очень круто работает, — выдохнула Эмма, всё ещё не в силах прийти в себя. — Тебе так идёт высокий хвост!

— Да? Ну ладно... — неуверенно кивнул Сириус. — Вот, кстати, смотри, я тут подумал, что раз у тебя такая тяга к прошлому... Собрал кое-что, можешь посмотреть, — сказал он, доставая из коробки внушительный кожаный фотоальбом.

— Это... Там же фотографии Мародёров тоже есть? — прошептала девочка, почти благоговейно принимая альбом в руки.

— Конечно. Ну, я в основном выбирал фотографии твоих родителей.

— Круто... — выдохнула Эмма, прижимая альбом к груди. — Спасибо тебе... Мы посмотрим их с тобой потом вместе? Потому что сейчас нам надо разобраться с Грюмом.

— А, да, точно. Сейчас покажу тебе всё, что помню о нем, давай вместе посмотрим.

Сириус снова кинул серебристую нить воспоминаний в воду, и на этот раз они погрузились в них вместе.

Они сразу же оказались в каком-то сером, безликом помещении. Грюм мерно шагал взад-вперёд перед строем каких-то людей, и его пронзительный взгляд скользил по каждому лицу.

— Это база мракоборцев, вернее, одна из них, — тихо сказал Сириус, стоя рядом с Эммой в тени.

— Вы не должны показывать слабость! — рычал Грюм. Лучше смерть, чем трусость! Вы — гордость министерства, не опозорьте звание мракоборца!

— А где вы? — спросила Эмма, внимательно рассматривая ряд девушек, среди которых узнала свою маму.

— Мы уже стали одними из старших, потому что прошлый состав почти весь перебили, — так же тихо ответил Сириус, изучая лица членов ордена. — Это не школа мракоборцев. Это Орден Феникса.

— Что?

— Организация, которая сражалась с Пожирателями. Мы всегда были на передовой.

— Офигеть... — Эмма медленно шла вдоль строя, впитывая каждую деталь. — Кто они все?..

— Ну, свою маму, думаю, ты узнала, — грустно улыбнулся Сириус. — А вот это — Марлин Маккиннон, наша одноклассница, — он кивнул в сторону светловолосой девушки, которая смотрела на Грюма с невероятно серьёзным видом. — Они с твоей мамой тоже дружили.

Он перевёл взгляд на смуглую девушку с длинными дредами.

— А это Мери Макдональд, — сказал он. — Бывшая Рема. Ну, короче, в основном мы все учились в Хогвартсе вместе... а потом встретились здесь, на войне.

Эмма с жадным интересом разглядывала каждую деталь, каждое лицо.

В этот момент из боковой двери в комнату вошли Эмма Браун и Сириус в поношенных плащах мракоборцев. Они выглядели смертельно уставшими, но тихо перешёптывались и улыбались друг другу.

Сириус из настоящего медленно подошёл к своим молодым версиям, закусывая губу. Эмма Поттор последовала за ним.

— Ты это видел, да? — утыкаясь в плечо мужа, весело проговорила молодая Эмма Браун. — Ремус теперь умеет целоваться при людях. Я в полном восторге!

— А я в лёгком шоке, — рассмеялся молодой Сириус, обнимая её за плечи. — Не ожидал такого падения нравов! Что-то мне не нравится, что нас приволокли к новичкам. Чувствую, сейчас кто-то из нас станет куратором.

— Хоть бы не я... — протянула Эмма, закатывая глаза. — Давай ты будешь преподом.

— Я тоже не горю желанием, если честно, — скривился Сириус.

— Ты мой муж! — недовольно протянула она. — Не выёбывайся, а исполняй все мои желания!

— Эй, так не честно. А когда ты будешь исполнять мои желания? — обиженно спросил Сириус.

— Когда у нас будет выходной. То есть в другой жизни, получается... Я не спала уже неделю, твои желания подождут.

— Браун, Блэк, вы уже тут? — Грюм резко повернулся к ним. — Что вы там третесь?

— Грозный глаз, ты уже задолбал, у меня даже в паспорте фамилия другая, а ты всё никак не запомнишь, — закатила глаза Эмма, лениво подходя ближе.

— У тебя что, пмс? Что ты бесишься, королева Блэк? — хмуро спросил Грюм, скрестив руки на груди.

— Я держусь только на кофеине и на божьей помощи, — поморщилась Эмма, проводя рукой по лицу. — Дай нам уже выходной, а?

— Прости, Блэк, не сегодня, — сухо ответил Грюм. — Тут новенькие, в основном девчонки. Девушки, знакомьтесь, ваш тренер — Эмма Блэк, — жёстко сказал он, выталкивая её вперёд. Молодой Сириус стоял у подоконника, наблюдая за этим со смешанным чувством гордости и жалости.

— Так, ну что, Блэк, у нас тут девушки все из Хогвартса, вы все знакомы, скорее всего. Сделай мне из них бойцов по образу и подобию своему. Пусть забудут про то, что они слабый пол! Только, ради всего святого, не запугай их до смерти. Занимайтесь. Так, а ты, — он повернулся к Сириусу, — благородный аристократ, пойдём со мной, поможешь найти наших голубков, а то я в последнее время только и делаю, что ищу Медоуз и Люпина по всем тёмным углам.

Молодой Сириус рассмеялся и, кивнув Эмме, вышел вслед за Грюмом.

Эмме Поттер захотелось плакать. Она понимала, что должна была наблюдать за поведением Грюма, но всё это время не могла оторвать взгляда от Эммы с Сириусом. Её душа словно разрывалась от противоречивых чувств. Было невыразимо приятно, но одновременно мучительно больно видеть их вместе — такими живыми, настоящими. Она даже не могла представить, что чувствовал сам Сириус сейчас, и боялась поднять на него взгляд.

Всё опять смешалось — пятна, разводы, и вот снова проступила чёткая картинка.

— Это другое воспоминание? — спросила девочка, тряхнув головой, чтобы прийти в себя.

— Да, — тихо ответил Сириус, и его передёрнуло. — Это... страшное воспоминание.

Эмма увидела полыхающее здание. Молодой Сириус бежал к дверям с огромной скоростью. Грюм, прихрамывая, ковылял следом.

— Рем, чёрт возьми, что здесь было? Где Эмма?

— Она здесь, — глухо проговорил Джеймс.

Он с Ремусом сидели на земле, а между ними, почти безжизненно, лежала Эмма.

— Мерлин... — Сириус рухнул на колени рядом с ней. — Эмма... Эмма! Очнись, пожалуйста, прошу тебя...

Лица Эммы и Ремуса были покрыты ожогами, свежими ранами и слоем пепла.

— Где Джоркес? — подходя к ним, грозно спросил Грюм, его взгляд метался по изуродованному огнём месту.

Джеймс лишь отрицательно мотал головой, а по его закопчённому лицу текли чёткие белые следы от слёз.

— Вилли! — вдруг вскрикнула Эмма и резко села, будто от удара током. — Грозный Глаз... Вилли там!

Её лицо исказили боль и чистый ужас, слёзы текли ручьями, смешиваясь с сажей. Грюм бросился было к полыхающему зданию, но Ремус схватил его за рукав и начал что-то быстро, отчаянно объяснять, его голос дрожал.

Сириус попытался прижать к себе Эмму, но она странно, почти машинально отодвинулась от него и отошла к Джеймсу.

Грозный Глаз, стиснув зубы, заботливо повёл Ремуса и Сириуса прочь от этого ада, а на его руках безжизненно висела какая-то девушка, всё лицо которой было в страшных ожогах. Всё снова поплыло, расплылось в разноцветные разводы.

— Ну ты поняла, да? — садясь на кровать, устало проговорил Сириус. — Строгий, хороший мужик.

— Да... — медленно кивнула Эмма. — А у него никогда не было привычки делать вот так? — и она быстро, почти неуловимо, высунула кончик языка и тут же спрятала его обратно, точь-в-точь как лягушка.

— Нет, — удивлённо ответил Сириус, нахмурившись. — Никогда.

— Слушай, тот Грозный Глаз, что сейчас в школе, — это точно не настоящий, — глядя в одну точку, твёрдо проговорила Эмма. — Тот, в воспоминаниях, — он совсем другой человек.

Омут памяти произвёл на неё слишком сильное, слишком глубокое впечатление.

— Вилли жив, — вдруг вырвалось у неё, и она тут же прикусила язык.

— Чего? — Сириус резко повернулся к ней, глаза его расширились от непонимания. — Что за бред? Он сгорел. С ножом в спине.

— Да. Точно так и есть, — сказала она быстро.

— С тобой всё нормально? — тихо, с тревогой спросил Сириус. — Прости, что я показал тебе такое... Просто само как-то в голову пришло.

— Ничего страшного, всё хорошо, — сказала Эмма, и это была правда, потому что Вилли жив.

Он сейчас где-то далеко, с другим лицом, живёт другой жизнью, но он есть на этом свете. Эта мысль согревала её изнутри. Она так хотела рассказать Сириусу про их план, выложить всё, но снова прикусила язык ещё сильнее.

— Так, всё, мы идём развлекаться, — резко сказал Сириус, поднимая её с кровати. — Мы идём пить пиво и танцевать, даже не думай больше ни о чём. И я не буду, хорошо? Мы разберёмся с твоим Грюмом, я обещаю. Но сейчас у тебя день рождения.

— Ты прав... — выдохнула Эмма, позволяя ему повести себя обратно к шуму и свету.

* * *

До третьего испытания оставалось всего пару дней. Эмму страх сжирал изнутри. Они с Сириусом ровным счётом ничего не придумали и вообще не виделись с её дня рождения. В редких письмах общались на отвлечённые от турнира темы, чтобы не вызвать подозрений, если кто-то следил за почтой. Но, судя по тому, что он не звонил, ничего нового не было.

— Ну всё, завтра испытание. Если мы с Сириусом ничего не решили, то, возможно, завтрашняя дата будет на моем надгробье, — максимально позитивно заявила Эмма, когда они с Драко и Гермионой сидели в почти пустой гостиной Гриффиндора. — Вы видели тот лабиринт, который они вырастили за школой? Да в нём, если убить человека, никто даже не заметит!

— Хватит паники, — спокойно, но твёрдо сказала Гермиона. — Мы отлично тебя подготовили. Ты знаешь массу полезных и защитных заклинаний.

— Герми, дорогая, мы не знаем, кто этот Грюм на самом деле, — в отчаянии протянула Эмма. — Но если он показывал на ЗОТИ непростительные заклинания в действии... Он просто отморозок. Он бросил моё имя в кубок, он помог мне дойти до финала, и, исходя из этой логической цепи, мне просто крышка! Я, конечно, возьму с собой мантию-невидимку, но вряд ли это поможет, ты и сама это понимаешь.

— Эмма, я просто верю в разум профессора Дамблдора... — попыталась урезонить её Гермиона. — Ты думаешь, он не понял бы, что это не Грюм? Тем более они старые друзья.

— Гермиона, я думаю, в волшебном мире есть способы поменять внешность, — закатил глаза Драко.

— Есть, конечно. Оборотное зелье, но ты представляешь, сколько его надо выпить, чтобы целый учебный год поддерживать чужую внеш...

— Точно! — вскрикнула Эмма, вскакивая с дивана. — Он всё время ходит с флягой! Ну конечно... Он как раз таки постоянно пьёт его!

— Хватит паранойи!

— А что, Гермиона? Мне что, верить Дамблдору? Не забыла, кто взял на работу Квиррела? У нашего директора огромные проблемы с кадрами. Меня завтра убьют... Всё, всё, я пошла писать завещание, — в ее голосе уже слышались оттенки безумства.

В этот момент портрет открылся, и в гостиную вошёл Сириус.

— Всё в порядке, у меня есть план! — с порога сообщил он.

— Вы тоже верите в эту чушь про Грюма? — скептически подняла бровь Гермиона.

— Хватит называть меня на «вы»! И это не чушь, а факты, — спокойно, но твёрдо ответил Сириус. — Грозный Глаз был ликвидирован ещё в начале лета, когда на него напали. Сейчас его тело принадлежит Барти Краучу младшему, мы с ним очень много раз пересекались в прошлом... Он абсолютно обезумел. Я не знаю его мотивов, но это он выпустил Тёмную метку на Чемпионате. Короче, Грюм должен был прятать кубок в лабиринт один, я пойду с ним и разберусь во всём. Не надо спрашивать, откуда я всё это узнал. Если кто-то узнает, что я владею такой серьёзной информацией, Крауч старший засадит меня обратно в Азкабан.

Трое друзей смотрели на него, раскрыв рты, не в силах вымолвить ни слова.

— Сириус, не иди туда, — Эмма очнулась первой, её голос дрогнул. — Я прошу тебя, я тебя умоляю, не делай этого! Я не хочу потом плакать на твоей могиле, я с пяти лет ни разу ещё не плакала! Не надо, пожалуйста!

— Да налейте ей уже кто-нибудь валерьянки, — устало сказала Гермиона, проводя рукой по лицу.

Сириус достал из внутреннего кармана фляжку и протянул ей. Эмма сделала большой глоток огненного виски, вытаращила глаза от жжения в горле и с силой выдохнула.

— Есть закурить? — хрипло спросила она, отчаянно махая рукой перед ртом.

Драко с Сириусом не сдержали смеха.

— Держи, — Сириус достал пачку. — Не волнуйся, Эм, со мной ничего не случилось даже в те времена. Ну, почти ничего... В общем, всё будет в порядке, — сказал он, поджигая сигареты сначала ей, потом себе.

— Только волнуйся пореже, ладно, Эмма? — сказала Гермиона, с явным неодобрением глядя на них. — А то ты так сопьёшься к совершеннолетию. Сириус, не надо давать ей сигареты! Это же вредно!

— Ура! Ты назвала его по имени! — воскликнул Драко, указывая на Гермиону.

— Ура, я больше не чувствую себя так, словно мне восемьдесят, — закатил глаза Сириус.

На следующее утро Эмму ждал очень приятный сюрприз. В гостиной Гриффиндора её ждали Ремус, Чарли и Билл.

— Ничего себе! Доброе утро! — радостно воскликнула девочка и бросилась всех обнимать. К Чарли она прикоснулась лишь слегка, словно боясь переступить какую-то невидимую грань.

— Все уже на уроках, чего ты тут прохлаждаешься? — улыбнулся Ремус.

— Меня сегодня освободили от занятий, как и всех чемпионов в принципе, — расплылась в счастливой улыбке Эмма. — Могли бы и не освобождать, я всё равно бы не пошла.

— А где Сириус потерялся? — удивлённо спросил Ремус, оглядываясь. — Он тут вроде как со вчерашнего дня. Ещё спит, что ли?

— Да я не знаю, — нервно ответила Эмма.

Сразу после слов Ремуса ей стало не по себе, и она отошла к окну, машинально закуривая сигарету.

— Эй, ты что это творишь? — в ужасе вскрикнул Ремус, подбегая к ней. — А ну-ка выбрось эту гадость немедленно!

— Рем, не мешай. Лучше утренней сигареты ничего не бывает, — спокойно сказала она, глядя в окно. — Ну, это Сириус мне так сказал. А так я просто волнуюсь.

— Я Сириуса изолирую скоро! Тебе всего пятнадцать, — возмущался Ремус, пытаясь выхватить у неё сигарету.

— Сильно волнуешься? — тихо, с беспокойством спросил Чарли.

— Уже не сильно, — закрывая окно, сказала Эмма, и на её лице появилось довольное выражение.

Полдня они гуляли по территории Хогвартса, слонялись без цели по разным укромным уголкам и даже чуть-чуть поплескались у берега Чёрного озера.

— Ну что, кажется, пора, — сказал Билл, глядя на то, как ученицы Шармбатона гордо и строем шли по тропинке к стадиону.

— Видимо, да. Рем, отвернись, — Эмма достала из пачки последнюю сигарету и нервно затянулась.

Вскоре к ним присоединились Фред с Джорджем, потом подошёл Рон, за ним — Джинни, а следом появились Драко с Гермионой.

Всей гурьбой они двинулись к началу лабиринта и стали обнимать Эмму на прощание, каждый по очереди. Драко посмотрел на неё особенно серьёзно и, задержав её в объятиях, тихо сказал:

— Что бы там с тобой ни случилось, помни, что ты сильнее любого из нас. Ты справишься. Сириус должен был как-то помочь тебе. Я верю в тебя так, как ни в кого и никогда не верил.

Эмма улыбнулась ему — мягко, с благодарностью.

— Где Сириус? — прошептала она, беспокойно оглядываясь. — Грюм вот он, а Сириуса нигде нет...

— Сейчас подойдёт, наверное, — так же тихо ответила Гермиона, крепко сжимая её руку. — Всё будет хорошо, ты увидишь.

Эмма кивнула, сделала глубокий вдох и пошла к месту сбора остальных чемпионов. Дамблдор, как всегда, произносил вдохновляющую речь, Грюм и директора других школ стояли неподалёку, сохраняя каменные лица. Сириуса среди них не было.

Прогремел пушечный выстрел. Эмма и Крам, как победители прошлых испытаний, первыми шагнули в зелёную мглу лабиринта. Шум трибун тут же остался где-то сзади, сменившись гробовой тишиной. Стало очень темно и неестественно тихо.