Папина дочка (гет)

«ИЗВЕСТИЕ НЕДЕЛИ!

Что стало со знаменитой девочкой, победившей Того-Кого-Нельзя-Называть? Воровка или герой?

Вчера вечером полиция магглов сообщила о задержании преступной группировки, состоявшей из четырёх подростков, совершивших попытку ограбления местного отделения банка. Интересно, что юным преступникам удалось взломать замок, не поддававшийся даже взрослым преступникам. По данным источников, возглавляла банду девочка со шрамом на лбу в форме молнии. Узнать её, впрочем, было трудно — она носила короткую мужскую стрижку и грубую одежду. Всё, что удалось получить прессе от задержанных — это фотография отвратительного качества и один весьма недвусмысленный жест.

Правительство магглов также уточнило, что сумма украденного невелика, однако за сам факт взлома дети будут строго наказаны отправкой в исправительную колонию — как только их найдут. По данным полиции, девочка со шрамом уже не впервые оказывается в подобной истории, однако её настоящее имя остаётся загадкой. Она отбыла как минимум три срока, и в каждом деле фигурировала под новой кличкой. Но мы-то с вами понимаем: это может означать лишь одно. Эмма Поттер, чьё имя знает каждый волшебный ребёнок, обладает поистине буйной фантазией.

Возникает вопрос: зачем знаменитой девочке красть деньги? У известных свои причуды? Наш читатель Гартний Геттоф любезно поделился мнением:

«Возможно, Эмма Поттер забирает деньги у богатых, чтобы тайно передать их бедным.».

Что ж, благородно. Хотя, судя по фотографии, её собственный гардероб не отличается изысканностью — если честно, он больше напоминает мешок с прорезями для головы и рук.

Кто же она, эта таинственная и неукротимая Эмма Поттер? Вы можете поделиться своими догадками со мной в личной переписке.

Всегда ваша,

Рита Скитер.».

Сириус швырнул газету в противоположный угол камеры. Сверток ударился о сырую стену и развернулся, продолжая ухмыляться с пола фирменной улыбкой Риты.

— Ну и в кого же ты такая пошла, Эмма Поттер?.. — тихо проговорил он, и на его губах мелькнула ухмылка. Горькая и тоскливая. Он откинул голову назад, уставившись в узкую полоску неба, проглядывающую между решётками.

* * *

Солнце ещё не согрело землю, и было прохладно. По полю, утопая босыми ногами в мокрой от росы траве, медленно шла девочка. На ней была всего одна вещь — серая толстовка, свисавшая почти до колен и скрывавшая худое тело. Слишком длинные рукава были засучены тяжёлыми складками. Она машинально, привычным жестом, убирала с лица непослушные темно-русые пряди. Со стороны в ней трудно было узнать девочку — скорее, маленького и щуплого мальчишку-бродягу, затерявшегося в полях. Её большие карие глаза привыкли смотреть во все стороны одновременно, мгновенно оценивая обстановку.

Поле казалось бескрайним. Эмма шла уже очень долго, но края всё не было видно. Наконец, метрах в ста впереди, она заметила тёмную линию кустов, обозначавшую конец этого зелёного моря. Ускорив шаг, она ловко пробралась сквозь колючие ветки, стараясь не порвать драгоценную толстовку, и выбралась на асфальтированную дорогу. Быстро перебежав на другую сторону, она с облегчением отметила, что мимо не пронеслось ни одной машины — лишь чёрный мотоцикл, промчавшийся вдалеке. С тех пор, как они с пацанами провернули то дело в банке, прошло уже четыре дня. Теперь осторожность была важнее чем когда-либо.

Направившись к одиноко стоящему магазину, она внимательно оглядывала редких прохожих, стараясь незаметно копировать их расслабленные манеры. В кармане её толстовки лежала целая сотня фунтов — целое состояние. Она чувствовала себя миллионершей и пыталась идти с соответствующим видом. Остановившись, она выпрямила спину, в очередной раз провела рукой по волосам и, сделав глубокий выдох, шагнула вперёд. Но вдруг кто-то схватил её за руку. Внутри у неё всё похолодело и сжалось в комок. Она всегда слышала приближение человека за километр, чувствовала шаги по вибрации земли, но этот подобрался совершенно бесшумно, будто тень.

Эмма резко обернулась, готовая к драке. На неё смотрел незнакомый парень с тёмными кудрявыми волосами, небрежно падавшими на лоб, небритым лицом и проницательным взглядом карих глаз. Он был чертовски красив. Осознавая, что уже успела влюбиться в него, Эмма тут же попыталась вывернуть его руку с помощью отточенного воровского приёма.

— Признаюсь, это было неплохо, — произнёс он, усмехнувшись и с лёгкостью отразив её движение.

— Что тебе нужно? — резко бросила она, стараясь придать своему голосу хриплую грубость улиц.

— Для начала, привет, — мягко ответил парень, отпуская её запястье.

Но едва его пальцы разжались, Эмма со скоростью света рванула в сторону дороги. Она помнила тот самый чёрный мотоцикл на обочине — похоже, удача сегодня была не на её стороне. Она нырнула в кусты, ветки хлестнули её по лицу и рукам, драгоценная толстовка зацепилась и с неприятным звуком порвалась. Выскочив на другую сторону вся в царапинах, она бросилась бежать, развивая такую скорость, что ветер свистел в ушах. В беге ей не было равных. Будь у неё нормальная семья, она бы уже давно получила бы какой-нибудь разряд.

Она уже думала, что оторвалась, что никто не сможет её догнать, но сильная рука вновь схватила её за локоть, остановив как вкопанную. Эмма закатила глаза, стараясь перевести дух и выглядеть совершенно не уставшей, и медленно обернулась.

— Послушай, Эмма... — произнёс парень, тяжело дыша и откидывая с лица вьющиеся локоны.

— Если ты знаешь моё имя, значит, тебя подослали менты, — хрипло проговорила Эмма, сплевывая на траву. — Хотя они не в курсе, как меня зовут на самом деле. Но я тебя предупреждаю: если сдашь меня... когда выйду из колонии — найду и убью! А твой мотоцикл заберу себе. Ты меня понял?

— Я не мент! — парень поднял руки, словно сдавался. — Мы можем просто поговорить? Без угроз?

— Я буду разговаривать только при свидетелях!

— Вернёмся в магазин? — усмехнулся он.

— Нет, пойдём ко мне домой.

— Пошли, — он лишь пожал плечами.

Они пошли быстро, почти бежали, не сговариваясь ускоряя шаг. Спустя полчаса вдали показался мост. Не доходя до него метров ста, Эмма громко крикнула, сложив руки рупором:

— Эй, Кевин! Стен! Марк! Я иду!

Увидев ее в компании взрослого человека, мальчишки всполошились и начали какую-то возню. Когда Эмма с незнакомцем подошли к самому бортику, к их задымлённому кострищу и укрытию из брёвен, на месте уже никого не было. Бродяги словно испарились, сбежав впопыхах и оставив после себя лишь потухший огонь, следы на песке и одну забытую потрёпанную толстовку.

— Так себе у тебя друзья, — заметил парень, оглядывая опустевшее место.

— Они мне и не друзья вовсе. Мы просто чалились вместе. Удивительно, как быстро они свалили, даже не забрав свою толстовку! — Эмма подняла её и отряхнула. — Прекрасно, теперь она моя, — безразлично пожала она плечами.

— Ты не очень расстроилась, что они ушли, не так ли?

— Да, мне всё равно. Я вообще бесчувственная тварь.

Парень с тихим сомнением посмотрел на неё.

— Не надо так на меня смотреть! — скривилась Эмма, отводя взгляд. — Я же шучу. Немного обидно, конечно. Мы вместе три года были в бегах, а они так легко бросили меня. Но я найду себе новую банду, и очень скоро.

— Правда? — он смотрел на неё с какой-то детской наивностью, которая смешивалась с нескрываемым восхищением. — Ты что, такая крутая?

— Что-то вроде того. У меня есть один талант — я с первого раза угадываю код на замках. Круто, да? — она хитро прищурилась, но тут же спохватилась и снова стала серьёзной. — Так чего ты от меня хочешь?

— Я теперь даже не знаю, с чего начать, — растерянно произнёс он, не отрывая изучающего взгляда от её лица. Он смотрел так, словно пытался разглядеть в её чертах кого-то другого.

— Давай уже, говори, у меня много дел, — мрачно бросила Эмма, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Нужно найти новую преступную группировку.

— Ну, для начала могу предложить тебе место в моей.

Она широко распахнула глаза и уставилась на него с нескрываемым недоверием. Парень выглядел аккуратно и цивилизованно: на нём были поношенные чёрные джинсы, старая кожаная куртка, пыльные берцы, а на пальцах было множество крупных колец.

— Ты выглядишь как байкер или, на худой конец, как ударник, сбежавший с рок-концерта. Ты точно мошенник?

— В некотором роде, — он сдержанно улыбнулся. — Но уверяю тебя, Эмма Поттер, в твоём возрасте я выглядел ещё хуже тебя. Если ты пойдёшь со мной, я всё тебе расскажу.

— Знаешь, терять мне, конечно, нечего, — она оценивающе посмотрела на него, почесав затылок. — Но если ты окажешься обычным взрослым и захочешь отдать меня в школу…

— Да не стану я отдавать тебя в школу или интернат, — он закатил глаза с таким видом, будто это была самая нелепая идея на свете. — Меня самого туда забирали пару раз.

— Оттуда сложно сбежать, я знаю.

— А я и не сбегал. У меня были взрослые друзья, которые вытаскивали меня из передряг.

— Как тебя зовут? — спросила Эмма, прищурив глаза с новым подозрением.

— Я так редко называю своё настоящее имя, что уже и подзабыл его, — задумчиво произнёс парень, проводя рукой по волосам. — Меня зовут Джон Браун, и я знаю тебя с самого твоего рождения, Эм.

— Что? — Эмма с подозрением взглянула на него. — Откуда ты меня знаешь? Я впервые тебя вижу.

— Такое ощущение, что если бы перед тобой сейчас стояли твои родители или Сириус, то ты сразу бы их узнала.

— Сириус... Не помню, откуда мне знакомо это имя... — она нахмурилась. — Да, ты прав, я бы не вспомнила и не узнала их. Но если ты знал меня с рождения, то, наверное, сможешь решить задачу всей моей жизни и сказать мне, кто это, — быстро доставая что-то из внутреннего кармана толстовки, произнесла она.

Она вынула смятую, выцветшую от времени фотокарточку и протянула её Джону. Он бережно взял её в руки, и по его лицу пробежала тёплая улыбка.

— Это твой папа и крёстный отец, — произнёс он мягко.

— У меня был крёстный отец? — с изумлением спросила Эмма, широко раскрыв глаза.

— Да, его звали Сириус. Вот он, — Джон указал на левую часть фотографии. — Я, честно говоря, не всё о нём помню, но в нашей компании я не единственный, кто может рассказать тебе о твоём прошлом. Ты согласна стать одной из нас?

— Да, пожалуй, — Эмма безразлично пожала плечами, стараясь скрыть зародившееся внутри любопытство. — Но не будут ли против твои друзья?

Он рассмеялся, закатив глаза с такой естественностью, будто она сказала нечто смехотворное.

— О, я тебя умоляю! Ты ведь Эмма Поттер... Тебя примут с распростёртыми объятиями. Пошли скорее!

Эмма сразу вспомнила о своём таланте вскрывать замки и подумала, что Джон имел в виду именно это, когда был так уверен в её будущем приёме. Она лишь пожала плечами и решила довериться судьбе, по крайней мере, на сегодня.

Когда они вышли на дорогу, Эмма снова заметила тот самый чёрный мотоцикл, припаркованный у обочины. Теперь она могла рассмотреть его лучше. Мотоцикл был старым, но явно заботливо отреставрированным — его несколько раз покрывали чёрной краской и лаком, следы которой наслаивались друг на друга. Эмма хорошо разбиралась в технике, особенно в краденой, и она была уверена — этот мотоцикл не был украден. Скорее всего, он был приобретён очень давно и прошёл через многое.

В коляске, развалившись и закинув ноги в высоких ботинках на сиденье, лежала дерзкая девушка, ровесница Джона — лет восемнадцати-девятнадцати. Она сосала чупа-чупс и, щурясь от солнца, лениво наблюдала за их приближением.

— Ну наконец-то! Я тут чуть не состарилась! — прокричала она, когда они подошли ближе.

— Роз, я же просил тебя не ходить в магазин, — укоризненно протянул Джон. — Нам сейчас нельзя привлекать внимание.

— Я не виновата, что вы так долго, — скривилась девушка. — Я хотела есть. И с чего ты взял, что я привлекала внимание?

Он с легкой иронией окинул ее взглядом. На девушке была ярко-розовая водолазка, поверх которой красовался чёрный кожаный жилет, короткая чёрная юбочка, едва прикрывающая бедра, и ярко-розовые чулки. Завершали образ тяжёлые берцы с шипами. Её волосы, которые, казалось, никогда не видели расчёски, переливались всеми цветами радуги. Макияж скорее напоминал боевую раскраску: ярко-фиолетовые губы, чёрные тени на одном глазу и розовые на другом, а в ушах сверкали серьги в виде шипов, которые были больше, чем сами мочки ушей. В общем, она привлекала внимание просто самим фактом своего существования.

— Ладно, прости. Не стоило мне туда идти, — с преувеличенным вздохом закатила она глаза, доедая леденец. — Что за чудо ты привёл? — она убрала ноги с сиденья и с живым интересом уставилась на Эмму.

— Знакомься, это Эмма Поттер.

— О-о-о... Неужели попалась! — хитро улыбнулась она, переведя взгляд с Джона на девочку. — Я знаю, кто точно будет рад её приходу.

— Я тоже это знаю. Эм, это Роз, моя девушка. Мы познакомились почти так же, как и с тобой, но это было давно. Она хорошая, не обращай внимания на её внешний вид. Садись к ней в коляску, поедем домой.

— Нет, я не поеду в коляске, — поморщилась Эмма, упрямо скрестив руки на груди.

— Да?

— Да! — решительно ответила она, желая продемонстрировать девушке Джона, что она не какая-то милая кукла, нуждающаяся в опеке.

— Ну тогда запрыгивай ко мне.

— Какая наглая... — с одобрением протянула Рози, закидывая свои огромные берцы на верхнюю часть коляски. Она выглядела там очень живописно и вполне довольной.

Эмма ловко устроилась за рулём, расположившись перед Джоном, и уверенно завела мотоцикл. Рози звонко рассмеялась, её радужные волосы колыхнулись на ветру.

— Всё, Джонни, ты нам больше не нужен, — выдохнула она. — Трогай, Поттер, уезжаем.

Джон был приятно удивлён навыками десятилетней девочки, но лишь покачал головой.

— Нет, она пока не достаёт до педалей. Ещё пару лет я буду кататься с вами, ребята, — с лёгкой улыбкой сказал он.

Наконец они тронулись в путь, и уже через пару секунд мотоцикл набрал невероятную скорость. Ветер свистел в ушах, и Эмма была в полном восторге. Пока они с Джоном шли пешком, её не покидало смутное ощущение, что её кто-то обманывает. Однако, как только она увидела Роз, всё внутри будто щёлкнуло и встало на место. Это действительно была компания странных, своих ребят, которые знали её семью.

Она чувствовала себя самым счастливым человеком на свете, сидя за рулём этого мотоцикла между красивым парнем и этой необычной девушкой.

Вдруг Джон нажал на какую-то кнопку, которую Эмма никогда не видела на обычных мотоциклах. Произошло нечто странное: она почувствовала, как гул двигателя стал тише, а привычное трение колёс о дорогу куда-то пропало. Она перевела взгляд на Роз, которая продолжала напевать под рокот мотора, даже не отрывая восхищённого взгляда от своих невероятно длинных чёрных ногтей. А мотоцикл тем временем плавно оторвался от земли и начал лететь над лесом.

Эмма обернулась к Джону, глаза её были полны изумления, но не страха.

— Всё в порядке! — крикнул он ей, стараясь перекрыть шум ветра и успокоить её.

Эмма кивнула, решив про себя, что им, наверное, виднее, нормально ли то, что они сейчас парят по воздуху на старом мотоцикле.

Наконец они начали плавно снижаться и вскоре оказались в странном месте, напоминавшем кладбище шин. Это была огромная гора резиновых покрышек, которая, как ни странно, выглядела весьма живописно и даже гармонично в лучах солнца.

Мотоцикл мягко приземлился возле странного люка. Джон бережно спустил Эмму на землю, а затем и сам спрыгнул. Роз грациозно вывалилась из коляски.

Джон быстро подошёл к люку и с характерным усилием пнул его ногой. Люк тут же послушно раскрылся, издав лёгкий скрип.

— Дамы вперёд, — с учтивым сарказмом произнёс он, делая широкий жест рукой.

— Благодарю, — с таким же наигранным достоинством ответила Роз и, немного пошатываясь, начала спускаться в тёмный проём.

— Это ваш дом? — удивлённо спросила Эмма, оглядывая необычное место.

— Это наше временное пристанище. Можно сказать, что у нас два дома. Сейчас мы, так сказать, в бегах, поэтому остановились здесь. Но здесь хорошо, залезай.

Эмма без колебаний шагнула в люк. Она быстро преодолела десять ступенек и оказалась в узком, слабо освещённом коридоре. Но открывшаяся перед ней следующая комната поразила её своим неожиданным простором. Здесь было достаточно места для дивана, стола, пары стульев и всего необходимого для маленькой кухни. Но самое удивительное было за окнами — пейзаж, который ничем не отличался от того, что она видела тремя метрами выше. Те же горы шин, а над ними — такое же высокое и безбрежное небо. Джон спустился следом за ней, и люк с лёгким стуком закрылся.

— Это же не нормально, — произнесла Эмма, скорее убеждая себя, чем задавая вопрос. — Эти окна, которые находятся под землёй, этот мотоцикл, который летает. Этого не может быть, правда?

— Ты не веришь в магию? — спросил Джон с неподдельным удивлением.

— Я не знаю, — Эмма поморщилась, глядя на него как на ненормального. — Я никогда не задумывалась об этом.

— Удивительно. Это очень необычно, что ты не думала о магии.

— С чего бы? — усмехнулась девочка. — До сегодняшнего дня я жила обычной жизнью. Ну, может быть, не совсем обычной, но без какой-либо сверхъестественной фигни.

— Жизнь без магии скучна, — уверенно сказал Джон.

— Мою жизнь сложно было назвать скучной.

— Расскажи мне о своей жизни, — попросил он, внимательно глядя на неё.

— А что тут рассказывать? — Эмма подняла на него растерянный взгляд. — Мои родители погибли в автокатастрофе, и меня отдали родственникам — моральным уродам. Я жила с ними до шести лет, а потом сбежала. Мне хотелось жить так, как я хочу, но меня отправили в интернат. Через год я сбежала оттуда. После этого мы с Марком жили на свалке. Однажды нас с ним поймали, и мы оказались в колонии, — она запнулась, пытаясь вспомнить, что было дальше. — А! Там я познакомилась с Кевином и Стивом. Вчетвером мы сбежали из колонии и обосновались под Нашим мостом. Но я всегда чувствовала себя лишней в их компании. Если бы я была старше хотя бы на пять лет, они бы меня уважали. А так я была для них мелкой девчонкой, которая годилась только для того, чтобы взламывать замки. Но мне было нечего терять, и я предложила ограбить банк.

— Ты предложила ограбление? — Джон выглядел пораженным и смотрел на неё широко раскрыв глаза.

— Да, — пожала плечами Эмма, стараясь говорить как можно более обыденно. — И мы успешно его совершили. Хорошо, что мы разделили всё поровну.

Она достала из внутреннего кармана стопку фунтов и бросила её на стол с лёгким щелчком. Джон удивлённо посмотрел на неё, потом на деньги.

— Ну раз теперь мы банда, у нас должно быть всё общее, да? — спросила она, проницательно глядя на него, будто проверяя его реакцию.

— Оставь себе на конфеты, — ухмыльнулся он, отодвигая деньги обратно к ней. — Роз будет рада, если ты будешь делиться ими с ней.

Эмма неожиданно для себя улыбнулась ему в ответ. Он был очень обаятельным, когда улыбался.

— Я в душ и спать! — громко крикнула Роз из соседней комнаты, и её голос донёсся приглушённо. — Джон, если хочешь, можешь присоединиться ко мне!

Джон слегка смутился и покачал головой, хотя она этого и не видела.

— Здесь ведь ребёнок, Роз! — бросил он в сторону коридора.

— Вообще-то я её и не приглашаю! — донёсся возмущённый ответ. — Что, из-за неё у нас и секса не будет?

— Извини её за это, — усмехнулся парень, поворачиваясь к Эмме. — Она очень устала. Мы сегодня ночью были на одной сделке, возвращались домой, когда я вдруг увидел тебя на той дороге. Хочешь чай или что-нибудь поесть?

— Нет, только воду.

— А я бы сейчас выпил что-нибудь покрепче, — покачал головой Джон, наливая воду в стакан и протягивая его ей.

— Как ты узнал меня? — Эмма пристально смотрела на него, не отрывая взгляда. — Как вообще так получилось, что мы встретились? Ты будто искал меня.

— Так, собственно, и есть, — кивнул он спокойно, его лицо стало серьёзным. — Я искал. Да все мы искали, после того как узнали, что ты сбежала из дома своих родственников.

— Ты бы тоже от них сбежал, — резко ответила Эмма, её голос дрогнул. — Но всё же я не понимаю. До сегодняшнего утра я думала, что никто на свете не знает о моём существовании, кроме полиции, конечно. А тут такое…

— Я помню день смерти твоих родителей, Эмма, — тихо сказал Джон, садясь напротив нее и стараясь поймать её взгляд. — Как сейчас помню. Мне было всего девять лет. Мы прибежали к вашему дому, который был скрыт одним за... Короче, никто не мог его увидеть. А мы его заметили и сразу поняли, что что-то не так. Мы вбежали внутрь и увидели твоего отца, которого убили первым. Потом мы поднялись наверх, где в кроватке плакала ты, а на лбу у тебя был этот шрам…

— Мои родители… Они не погибли в автокатастрофе! — Эмма словно прозрела. Она с жутким волнением слушала рассказ парня, её глаза были широко раскрыты.

— Да, их убили, — мрачно кивнул Джон. — Они защищали тебя, как только могли. И ты выжила. Мы, наверное, не должны были отдавать тебя тогда… Но выбора особого не было. Поэтому с тех пор и моя жизнь пошла кувырком. До того дня я жил беззаботной детской жизнью. Ну, относительно беззаботной…

У Эммы было множество вопросов к Джону, и она не знала, с какого начать. В голове всё перепуталось.

— Откуда ты узнал о моих родителях? — прошептала она, придвигаясь ближе к краю стула.

— У меня была сестра по имени Эмма…

— Что? — девочка выпрямилась, будто её током ударило. — Меня назвали в честь твоей сестры или маме просто нравилось это имя?

— Возможно, и то, и другое, но скорее всего, первое, — усмехнулся Джон, и в его улыбке промелькнула грусть.

— Но почему меня решили назвать в честь твоей сестры? — прищурилась Эмма, пытаясь понять эту связь.

— Она была лучшей подругой твоего отца.

— Именно отца? — Эмма подняла брови с нескрываемым удивлением. — Я не знала, что дружба между мальчиком и девочкой существует.

— Она существует. У меня тоже есть лучшая подруга — Тонкс. Она крута.

— Ну допустим…

— Эмма погибла, когда мне и семи не было, — продолжил Джон, его голос стал тише и задумчивее. — А когда через год родилась ты, твой отец дал тебе её имя. История твоих родителей довольно запутанная, но с нами живёт профессионал, который разбирается в ней лучше всех в мире. Думаю, вы с ним найдёте общий язык, тем более что он больше всех нас хотел найти тебя.

Эмма с задумчивым видом смотрела в странное окно, за которым виднелось всё то же небо. Видимо, все те годы, что она провела в неведении, были самыми спокойными для неё. Она почему-то предчувствовала великие приключения. Ей было непривычно и странно осознавать, что её кто-то хотел найти и ждал. Она привыкла быть одинокой и замкнутой в себе, но этот парень, этот Джон, вызывал у неё удивительное доверие, непонятно чем обоснованное, но искреннее и сильное.

— Пойдём, пока Рози в душе, найдём, что тебе надеть? — предложил Джон, прерывая её размышления.

— А не проще подождать её? — спросила Эмма с лёгкой опаской.

— Не проще, поверь...

Они вошли в комнату, где жили Роз и Джон. Для Эммы всё здесь было в новинку и казалось необычным. Комната словно делилась на две части, и понять, какая из них принадлежит кому, было несложно.

Сторона Роз была украшена малиново-чёрными плакатами, странными наклейками и вырезками из журналов. На стороне Джона были простые обои, на которых красовался только очень красивый рисунок-пейзаж в рамочке и одна-единственная фотография, на которой люди будто шевелились.

Эмма, подняв брови, приблизилась к фотографии. Она увидела пятерых подростков, весело смеющихся: четырёх парней и одну девушку. На руках у черноволосого парня, которого Джон сегодня назвал Сириусом, сидел маленький мальчик лет пяти и тоже смеялся. Судя по тёмным кудрявым волосам и живым глазам, это и был Джон.

Отойдя от фотографии, Эмма продолжила осматривать комнату. Со стороны Роз находился единственный шкаф в комнате, который был действительно внушительных размеров, рядом стояла одноместная кровать с чёрным покрывалом. Со стороны Джона были только серый диван и простая тумбочка, на которой лежали расчёска и флакон с одеколоном.

Джон осторожно распахнул дверцы шкафа, и на пол тут же высыпалась целая куча разноцветных вещей.

— Не зря я боялся его открывать, — произнёс он с лёгкой улыбкой, снимая с руки ярко-розовый лифчик. — Сейчас мы подберём тебе что-нибудь приличное.

Джон с забавным видом разглядывал вещи своей девушки, а Эмма присела рядом с ним на корточки. Они раскидывали в разные стороны странные розовые тряпки, периодически обмениваясь недоуменными взглядами — как такое вообще можно носить. Эмме было дико интересно, какой будет реакция Роз, когда та увидит этот творческий беспорядок.

— Не переживай, она выйдет не скоро. Если тебе нужно в душ, главное — успеть зайти туда перед Роз, иначе придётся долго ждать, — предупредил он, заметив, что она то и дело поглядывает на дверь.

Наконец, он выудил из кучи какие-то поношенные синие джинсы совсем маленького размера.

— Мне кажется, они подойдут, — с довольным видом сказал Джон, протягивая их ей. — Примеряй.

Эмма быстро надела штаны. Они оказались слегка великоваты в талии, но в остальном сидели как влитые.

— Давай наверх, я тебе свою толстовку отдам, — махнул рукой Джон, стряхивая с себя розовое тряпьё и подходя к своей тумбочке. Он вынул оттуда аккуратно сложенную бордовую толстовку с выцветшей золотой надписью.

— Я носил её, когда был в твоём возрасте, и хранил как память.

— Спасибо, — улыбнулась ему Эмма.

— Пошли, я покажу тебе твою комнату, — он направился к двери.

— У меня есть своя комната? — Эмма застыла на месте, поражённо глядя на него.

— Я же говорил, что мы ждали твоего прихода, — мягко сказал Джон.

Он провёл её в небольшую, но уютную светлую комнату. Обои были приятного нежного оттенка, кровать простая, но выглядевшая чисто, а больше мебели и не было. Но как только Эмма увидела эти десять квадратных метров, которые принадлежали только ей, её сердце наполнилось тёплым чувством, и она сразу полюбила эту комнату.

— Это моё?.. — прошептала Эмма, не веря своим глазам.

— Конечно, — уверенно кивнул Джон. — Ну, мебель я тебе точно какую-нибудь найду, а одежду Роз тогда достанет.

— Хорошо... — она почти не слушала его, с восторгом оглядываясь по сторонам. — А где же ваш друг? Когда он придёт?

— Он сейчас на работе, — усмехнулся Джон. — Он ведёт двойную жизнь.

— О-о... Он шпион? — с восторгом протянула Эмма, её глаза загорелись. — Двойной агент?

— Не совсем, — Джон пытался сдержать смех. — Он не может смириться с тем, что ему приходится обманывать людей и торговать наркотиками, поэтому для успокоения нервов и совести работает ещё где-то в области продаж. Не помню уже, что он продаёт. Но вернётся он примерно в четыре часа.

Эмма кивнула и осторожно присела на край своей кровати, как будто боялась её помять. Джон стоял, облокотившись на дверной косяк, и с тихим интересом наблюдал за ней.

— Прости, что говорю это тебе... — он запнулся, пытаясь скрыть грустную улыбку. — Но ты просто ужасно похожа на отца. Вылитый Джим Поттер.

Эмме было жутко приятно это слышать. До сегодняшнего дня она не знала, как выглядел её отец. Она, конечно, помнила того лохматого очкарика на фото, но то, что он её отец... Теперь она была счастлива, что сохранила тот смятый снимок.

— Я пойду спать, — наконец, произнёс Джон. — Если тебе что-то понадобится, не стесняйся, буди меня. Но, пожалуйста, ни в коем случае не буди Рози. Такое будет…

— Хорошо.

Джон вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, а Эмма, с наслаждением, улеглась на мягкую кровать с пушистой подушкой и тёплым одеялом. Несмотря на тепло в комнате, она укуталась в одеяло с головой и, глядя в потолок, подумала, что, возможно, больше никогда не сможет заснуть после сегодняшнего дня.

Хотя эти ребята и были знакомы с её прошлым и так долго искали её... Девочку не покидали мысли о странных явлениях, которые она видела. Что происходило с той фотографией? Почему все на ней шевелились? Почему мотоцикл летал? И что с этими окнами? Эти вопросы вихрем крутились в голове, не давая покоя, но сон, словно волшебник, медленно забрал все её мысли и погрузил в безбрежное пространство, где всё вдруг стало простым и правильным.

Проснулась Эмма от приглушённых мужских голосов за стеной. Она мгновенно напряглась всем телом, инстинктивно пытаясь определить, кто там разговаривает. Аккуратно сложив одеяло в угол, девочка бесшумно выскользнула из комнаты. Притаившись за углом, она прислушалась, скорее по привычке, чем ожидая услышать что-то важное.

— И ты абсолютно уверен, что это она? — произнёс мягкий мужской голос, который Эмма слышала впервые. — Я всё понимаю, Джон, но ты мог ошибиться...

— Лунатик, почему ты всегда сомневаешься во мне? — с лёгкой досадой спросил Джон. — Я на все сто уверен, что это Эмма Поттер. Во-первых, я сам видел в ту ночь её шрам на лбу, а во-вторых, она так похожа на Джима, что тебе и не снилось.

— Я верю тебе... Просто это так неожиданно.

— Ну конечно! — сарказмом протянул Джон. — Мы же все эти три года не искали её! Это так неожиданно, Рем!

— И где же она? — спросил спокойный голос.

— Спит, наверное.

Эмма решила, что сейчас самый подходящий момент, чтобы увидеть этого загадочного Лунатика, и вышла из-за угла.

— Привет, — произнесла она с некоторой неуверенностью, глядя на привлекательного мужчину примерно тридцати лет. У него были каштановые волосы и удивительно добрые карие глаза. На лице виднелось множество шрамов и ссадин, а одет он был как обычный человек, в отличие от этой странной парочки. Джон, не переставая зевать, приветливо помахал ей рукой.

— Эмма Поттер... — мужчина смотрел на неё с каким-то странным выражением, словно боясь развидеть.

— А как тебя зовут? — спросила девочка, пристально вглядываясь в его лицо.

— Я Ремус Люпин... — практически прошептал он, глядя ей прямо в глаза. — Но ты можешь звать меня Рем.

Эмме казалось, что этот человек мечтал о встрече с ней всю свою жизнь — настолько трепетно и немного печально он смотрел на неё сейчас.

— Ты тоже знал моих родителей? — с интересом спросила она, подходя ближе. — Почему ты так смотришь на меня?

— Что случилось с твоими волосами? — спросил он задумчиво, словно не слыша её вопроса.

— Я скрывалась от полиции, и мне пришлось почти налысо подстричься, — безразлично пожала плечами Эмма. — Но они скоро отрастут. Так... ты знал их?

— Я знал твоих родителей, конечно...

— Ты расскажешь мне о них? — с надеждой спросила Эмма.

Он задумчиво кивнул, но взгляд его стал отстранённым.

— Не сейчас... Потом, — и Ремус быстро направился к выходу.

— Что это с ним? — удивлённо спросила девочка, провожая его взглядом.

— Как бы тебе сказать… — Джон прикусил губу, смотря ему вслед. — Он очень любил твоего отца, и пока что ему сложно рассказать тебе о прошлом, связанном с ним. Ты ведь понимаешь, о чём я?

— Понимаю, наверное, — неуверенно пожала плечами Эмма. — Кто он вообще такой? И почему он с вами?

— Я уже рассказывал тебе о том, как тяжело мне было после смерти твоих родителей, — Джон задумчиво улыбнулся. — Именно тогда Рем нашёл меня и вытащил из приюта, в который я попал. Мы стали бродягами, а потом обосновались здесь. Я занимался не самыми легальными вещами... а он работал. Мы были как братья. К шестнадцати годам я организовал бизнес, который приносил реальный доход, хотя и не совсем законный... Рем, несмотря на свою правильность, решил помочь мне. Однако с годами его стала мучить совесть.

— Вы с ним основатели компании, а не с Роз? — поражённо спросила Эмма.

— Да. Я знаком с Роз всего года три.

— Вы необычные люди? С вами точно что-то не так. Я не понимаю что, но что-то… — Эмма не могла выразить свою мысль. Она смотрела на Джона, пытаясь понять, что именно её беспокоит во всей этой ситуации.

— Я знаю, о чём ты говоришь, — замялся Джон, проводя рукой по волосам. — Не уверен, что это должен говорить тебе именно я. Но, пожалуй, я всё же сделаю это.

— Да, постарайся объяснить, — Эмма с деловым видом скрестила руки на груди, готовая выслушать всё что угодно.

— В общем, Эм, ты волшебница... — Джон зажмурился, на мгновение представляя, как дико это звучит. — Твой дар открывать замки — это проявление магии, и через год ты поедешь в школу волшебства Хогвартс.

— Что? — она ожидала услышать что-то вроде того, что они распылили здесь какой-то наркотик и ей всё это кажется. Но это было уже слишком. — Ты угораешь? Почему ты решил, что я волшебница?

— Ты не могла не быть ею, — улыбнулся Джон, и в его улыбке читалась неподдельная уверенность. — Твои родители познакомились в Хогвартсе. Разве это не круто?

— Это… это странно, — протянула Эмма, медленно обрабатывая информацию. — Бред какой-то... Но если это правда, то да, это действительно круто. Ты тоже волшебник, да?

— Нет, — Джон замотал головой. — Эмма была волшебницей. Она отлично колдовала, но в нашей семье она была одна такая. Рем тоже волшебник. Он учился вместе с ней и твоим отцом в одном классе. На фотографии, которая висит у меня в комнате, стоят лучшие друзья — волшебники.

— И Роз колдунья? — прищурилась Эмма.

— Нет, мы с ней простые люди, — пояснил Джон. — Магглами ещё называются. Но мне не слишком нравится это название. Мы просто люди. Благодаря Рему нам живётся довольно просто. Он создал этот дом, в котором нас ещё никто и никогда не находил. В общем, магия — это круто.

Эмма смотрела ему в глаза с доверием и растущим удивлением. Это известие поразило её, и она действительно не знала, что сказать. Получается, все эти годы она жила какой-то чужой жизнью. А что, если бы Джон не нашёл её? Она бы, наверное, так и не узнала о том, что ей надо в какую-то волшебную школу.

Этот год, проведённый Эммой в компании волшебных бандитов, стал самым необычным и удивительным периодом в её жизни. Когда она только присоединилась к ним, то думала, что ей будет скучно без постоянных вылазок, охот и приключений. Однако жизнь здесь оказалась настолько беззаботной и спокойной, что она постепенно забыла о своих прежних аферах.

Джон несколько раз брал её на задания, но только для того, чтобы она увидела, чем он занимается, а не для того, чтобы использовать её дар. Эмма думала, что Джон станет её лучшим другом, но она ошибалась. Самым близким, лучшим и незаменимым другом для неё стал Ремус. Ей нравилось, что он оборотень, а не обычный человек, хоть он потом чуть не убил Джона за то, что тот рассказал ей об этом.

Она с нетерпением ждала его прихода домой. Он всегда приносил ей горячий шоколад и какую-нибудь книжку, которую они потом вместе читали.

Эмма обожала его многочисленные истории о Джеймсе и Эмме, которые в школьные годы вытворяли невероятные вещи. Её удивляло, что Мародёров было пятеро, но рассказывал он только о двоих. Она решила для себя, что остальные были скучными занудами, и не стала заострять на этом внимание.

Она часто ходила в книжный магазин, где работал Рем. Там было просто тысячи разноцветных, вкусно пахнущих старыми страницами книг. Взрослый друг заставил её учиться красиво писать и быстро читать, а также подарил ей книгу с движущимися картинками, которая стала её главным сокровищем.

Магия жутко интересовала Эмму и завораживала её. Она обожала, когда Рем начинал колдовать, совершая точные, выверенные движения палочкой. Они с Джоном вместе любили наблюдать за магией, которая пока что была недоступна для них обоих, но от этого казалась ещё прекраснее.

С Джоном Эмма тоже сблизилась, но в его случае всё было иначе. Рем был намного старше её и не в её вкусе, поэтому он мог быть только другом. Однако Джон был слишком красив и обаятелен, чтобы оставаться просто приятелем. Он стал для неё предметом тихого обожания. Ей нравилось незаметно наблюдать за ним, когда он занимался своими делами, ловить его улыбку и запоминать каждое слово. Она влюбилась в него по уши практически с первого взгляда.

Несколько раз к ним домой прилетала всегда весёлая волшебница с ярко-розовыми волосами. У неё были большие сиреневые глаза и живая, милая улыбка на лице. Это была Тонкс — лучшая подруга Джона. Когда они встречались, то вели себя оба именно так, как Рем описывал поведение Джеймса и Эммы Браун — с лёгким безумием и полным пониманием друг друга. За ними было очень весело наблюдать, однако Рози не любила Тонкс и после её ухода могла даже закатить скандал.

Джон всегда оставался удивительно спокойным, и иногда Эмме казалось, будто он не доносит пару доз до покупателей — настолько невозмутимо он умел гасить конфликты. Он успокаивал свою девушку, говоря, что Тонкс всегда была ему лишь лучшим другом. Однако однажды Эмма разговорила его, и он признался ей, что любит Тонкс с самого детства. Они даже договорились пожениться, когда им исполнится двадцать. Но когда они выросли, девушка рассмеялась над их детскими играми и сказала, что он навсегда останется для неё лишь другом. Эмма очень удивилась, что Тонкс отказала такому крутому парню.

За год волосы Эммы отросли до плеч, и она попросила Рози покрасить часть их в бирюзовый цвет. Рози с радостью согласилась, и всё лето Эмма ходила с зелёной головой. Это было забавно и безумно, но Ремус почему-то был в настоящем ужасе от её нового образа.

Наконец, пришло письмо из Хогвартса, и Эмма сразу же отдала его Джону. Он очень хотел повесить его на стену, рядом с той самой живой фотографией, как с драгоценной реликвией.

Эмма и Рем ходили в Косой переулок, чтобы купить вещи для школы. Вернувшись, Эмма с восторгом рассказывала своим соседям, как видела там метлы, которые стоят целое состояние, сов, живущих в клетке, и много всего интересного, от чего захватывало дух.

Потом Рози заставила её пройтись в мантии по коридору, как по подиуму, заливаясь смехом и аплодируя каждому шагу. Рем сказал, что ей пора ложиться спать, потому что завтра нужно вставать рано, чтобы успеть на поезд к одиннадцати. Она легла, но заснуть не могла — внутри всё трепетало от предвкушения.

К ней пришёл Джон, чтобы попрощаться, потому что утром уезжал куда-то по делам. Они устроились на краю кровати и просидели до четырёх утра, разговаривая о всякой ерунде, и так и заснули, сидя и опираясь друг на друга.

Утром Рем и Рози долго будили их. Но всё же они успели на поезд. Эмма наспех обняла Рема и, почти не открывая глаз, забралась в вагон алого паровоза, который привёл бы её в полный восторг, будь она в состоянии что-то разглядеть.

Войдя в вагон, девочка встряхнула головой, пытаясь прогнать остатки сна, и с живым любопытством осмотрелась. Она не спеша прошла в первое попавшееся купе и увидела там белокурого мальчика, который сидел у окна и спокойно, почти гордо на неё смотрел. Он был одет в безупречно белую рубашку, идеально отглаженную, словно он только что сошёл со страниц журнала.

— Привет, — произнесла Эмма, слегка скривив губы, оценивая его безупречный вид.

— Привет, — ответил он с лёгким вызовом в голосе, немного прищурившись, но не двигаясь с места.

Эмма с невозмутимым спокойствием опустилась на сиденье напротив и небрежно закинула ногу на ногу.

— Ты Эмма Поттер? — спросил он, делая вид, что это вопрос ничего не значит.

— Как ты догадался? — удивилась она, хотя ответ был очевиден.

— Шрам, — коротко отрезал мальчик.

— Да, это я, — Эмма скрестила руки на груди, принимая его вызов. — А ты кто?

— Малфой. Драко Малфой, — с привычной гордостью произнёс он, чуть приподняв подбородок.

— Как вампир? — скривилась Эмма. — Прикольное имя.

— Как кто? — обиженно переспросил он, брови поползли вверх.

— Ну, это такой бледный человек, который ходит в чёрном плаще и сосёт кровь у людей, — закатила глаза Эмма. — Ты, кстати, чем-то на него похож. Ещё бы волосы чёрные были — был бы вылитый.

— Я не Блек, а Малфой, — с холодной гордостью произнёс он. — У меня не могут быть чёрные волосы.

— Да? Как у вас всё точно. Даже скучно.

Драко с нескрываемым сомнением посмотрел на девочку, чьи волосы были наполовину зелёными. Её одежда также не внушала ему доверия: поношенные чёрные спортивные штаны, потрёпанные кроссовки и слишком большая толстовка с выцветшей надписью.

— А в чьей семье ты живёшь? — прищурился Драко, изучая её. — У тебя же нет… ну, ты понимаешь.

— Да, мои родители мертвы, — холодно ответила Эмма. — Но я живу с их другом и ещё двумя простыми людьми.

— Магглами? — в ужасе спросил он, будто услышал нечто неприличное.

— Да, — она пожала плечами, стараясь выглядеть невозмутимой. — А что в этом такого?

Драко пробормотал что-то невнятное про чистоту крови.

— Да ладно, магглы весёлые, — Эмма криво улыбнулась. — Такие же люди, как и мы.

— Ну не знаю, — Драко сморщил нос. — Мне всегда говорили, что общение с ними — позор.

— Прости, конечно, но твои родители, видать, больные.

— Не смей так говорить о них! — он вспыхнул, щёки покрылись румянцем.

— А ты не говори так про магглов тогда, — безразлично протянула Эмма, скрещивая руки на груди.

— Ладно. У тебя есть друзья? — спросил он, немного помолчав, словно ища более безопасную тему.

— Да! Целых три, — ответила она, задумавшись о своей сомнительной дружбе с Рози. — Хотя, знаешь, наверное, всё-таки два.

— Магглы? — прищурился Драко.

— И маггл тоже, — с вызовом протянула Эмма, глядя ему прямо в глаза. — Какие-то проблемы?

— Да нет... А у меня никогда не было друзей, — задумчиво сказал Дракоего голос на мгновение стал тише и задумчивее. — Родители считали, что никто не достоин дружить со мной.

— Ну ладно, люблю рушить стереотипы взрослых. Только ради эксперимента, попробуем стать друзьями, — проговорила Эмма, протягивая ему руку с видом учёного, проводящего рискованный опыт.

Драко посмотрел на её руку пару секунд, затем медленно пожал её, продолжая сверлить её изучающим взглядом.

Эмма не испытывала никакого дружеского чувства к этому бледному мальчику, но она решила попробовать. Рем рассказывал ей удивительные истории о подростковой дружбе, и ей самой захотелось испытать это на себе. Кто знает, может быть, у них получится?

Они купили у проходящей мимо продавщицы гору сладостей и принялись их уничтожать. Вдруг дверь купе распахнулась, и на пороге появилась девочка с очень пышными и непослушными каштановыми волосами.

— Никто не видел жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу, — деловым тоном спросила она, оглядывая купе умными глазами.

— Неа, — просто ответила Эмма, с трудом прожевывая очередную конфету.

— Боже мой, ты... Эмма Поттер? Я читала о тебе! — воскликнула девочка, её глаза расширились.

Эмма лишь растерянно пожала плечами. Разговаривать она не могла, потому что рот был набит чем-то липким и сладким.

— Я Гермиона Грейнджер, — представилась она, и Эмма с интересом заметила, как лицо Драко скривилось от явного недовольства. Она сразу поняла — девочка была из магглов.

— Это Драко Малфой, — представила его Эмма, кивнув в сторону нахмуренного мальчика. — Он просто ест, поэтому не может разговаривать. Ты можешь остаться с нами, если хочешь.

— Нет, спасибо, я лучше пойду, — быстро сказала Гермиона, бросая на Малфоя последний настороженный взгляд, и выскользнула из купе.

— Что это было? — спросил Драко, как только дверь захлопнулась.

— Что такого? — Эмма скривилась, чувствуя, как назревает спор. — Почему она не могла остаться с нами?

— Она маггл, — прошипел Малфой, словно произнося ругательство.

— И что с того? — Эмма наслаждалась его закипающей злостью. — Я докажу тебе, что магглы могут быть даже круче волшебников, ясно?

Мальчик лишь покосился на неё исподлобья и демонстративно отвернулся к окну.

Вскоре они сменили тему и больше не возвращались к разговору о магглах. Уже совсем стемнело за окном, когда поезд начал тормозить, подъезжая к пункту назначения. Эмма и Драко вышли самыми последними и чуть не потеряли равновесие от неожиданности, когда перед ними возникла огромная фигура человека, который буквально возвышался над вагонами.

— Офигеть! — пробормотала девочка, запрокинув голову, чтобы разглядеть великана.

Драко снова посмотрел на неё с немым удивлением. Видимо, в его семье такие слова были чем-то из ряда вон выходящим. Эмма усмехнулась, вспомнив себя прошлогоднюю. Интересно, что бы сказал этот мальчик, если бы увидел её тогда, в рваной толстовке и с бритой головой?

Великан приветливо улыбался именно Эмме, и она машинально помахала ему в ответ, только тогда осознав, что они стоят в самом начале колонны первокурсников.

— Ты, верно, не помнишь меня? — спросил великан, его голос звучал глухо и тепло, как отдалённый гром.

— Нет, — ошарашенно ответила Эмма.

— Я Хагрид. Мы уже встречались с тобой.

Эмма задумалась, лихорадочно пытаясь вспомнить, где они могли пересечься, но память упрямо отказывалась выдавать нужный образ.

Дальше всё произошло очень быстро. Лодки сами собой перевезли их всех через большое тёмное озеро, а замок встретил их приветливо, мигая сотнями огней в бесчисленных окнах. Он выглядел гораздо красивее и величественнее, чем те, что были на обложках волшебных книжек Рема.

Они вошли в замок организованной, но нервной колонной. Внутри он оказался ещё грандиознее, чем снаружи. Эмма не была удивлена, увидев на картинах людей, которые вели оживлённые разговоры и переходили из рамы в раму, но движущиеся лестницы её поразили.

У входа в огромные дубовые двери их встретила профессор Макгонагалл, которую Эмма сразу узнала по точным описаниям Рема. Профессор произнесла не слишком длинную, но ёмкую речь о том, что первокурсники не должны позорить Хогвартс. Затем она провела их между факультетскими столами, от которых шёл гул голосов и запах еды, и остановилась у преподавательского.

Эмма уже знала о факультетах и их особенностях из подробных рассказов Ремуса. Она понимала, что Когтевран — не вариант, потому что это место для умных и пытливых людей, а она прекрасно знала о своих способностях. Пуффендуй тоже был не для неё, так как туда попадают только добрые и мягкие люди, а с этим у нее тоже была напряженка. Шляпе оставалось только выбрать между Слизерином и Гриффиндором.

Эмма не особо следила за происходящим, но заметила, что Драко попал на Слизерин, а Гермиона — на Гриффиндор. Затем Макгонагалл вызвала Эмму Поттер, и она с лёгким волнением села на табуретку, чувствуя на себе сотни любопытных взглядов. Зал, до этого полный шума и гомона, затих в едином ожидании. Шляпа шептала что-то о знаниях и желании проявить себя, а Эмма с интересом рассматривала красивого парня лет шестнадцати, сидящего за столом Когтеврана. Она уже начала жалеть, что этот факультет не для неё, когда шляпа выкрикнула: «Гриффиндор!»

С облегчением Эмма встала и пошла к столу под алыми флагами. Гриффиндорский стол рукоплескал ей, как будто она нашла клад и обещала поделиться с ними.

Эмма опустилась на скамью рядом с Гермионой, а та счастливо поглядела на неё, словно они были старыми подругами.

— С нами Поттер! — воскликнули рыжие близнецы лет тринадцати, и весь стол поддержал их радостными возгласами и аплодисментами.

Когда Дамблдор поднялся со своего места, все замолчали в едином порыве уважения. Он не стал произносить длинных речей, лишь предупредил, чтобы никто не заходил в тёмный коридор на третьем этаже и не приближался к Запретному лесу.

Эмма чувствовала невыносимую усталость и не хотела тратить время на слушание правил. Она легла на стол, который чудесным образом мгновенно наполнился едой, и уснула, уткнувшись лицом в рукав мантии. Однако вскоре её разбудили и подняли на ноги. Опираясь на Гермиону и не видя ничего перед собой, она дошла до спальни и рухнула на ближайшую кровать.

Утром она с интересом огляделась вокруг. Рем никогда не описывал комнату для девочек, но она оказалась просторной и уютной. Четыре кровати стояли рядом, две из них были укрыты пологом. Грейнджер, уже одетая в мантию, сидела на своей кровати и внимательно читала книгу.

Эмма поспешно надела свою мантию и отправилась умываться. Через пять минут она вышла из комнаты и сразу же стала свидетелем увлекательного зрелища. Двое рыжих, абсолютно одинаковых парней, тихо смеясь, завязывали розовые бантики на дредах темнокожего мальчишки, который крепко спал, сидя за столом. Они о чём-то тихо переговаривались и не могли сдержать довольного смеха.

Эмма подошла к ним, с молчаливым интересом наблюдая за их работой.

— Для Эммы Поттер стрижка обойдётся дешевле! Хотя, как я вижу, о твоих волосах уже кто-то позаботился, — задумчиво произнёс один из близнецов, разглядывая её оригинальную окраску.

Все трое были старше её примерно на два года. Близнецы оказались очень симпатичными и даже милыми. Ей казалось, что их здесь все любят и знают, потому что каждый, кто проходил мимо, смеялся над их проделкой и здоровался с ними.

— Как вас зовут? — спросила девочка, усмехнувшись, и развалилась на диване со спокойным видом.

— Мсье Фред Великолепный, — один из них поклонился, сделав грациозный реверанс.

— Мсье Джордж Премудрый, — с неменьшим почтением добавил второй.

Эмма рассмеялась, их энергия была заразительной.

— Эмма Великая, — произнесла она, преклонив голову с наигранной важностью.

— Ну, это уж слишком! — воскликнул Фред. — Хотя, конечно, великая, раз все о тебе знают.

— А кто этот несчастный? — спросила она, не в силах сдержать смех, глядя на спящего мальчика.

— Это... Ли Спортолюбивый! — быстро ответил Фред.

— Да, этот парень настолько любит спорт, что сегодня всю ночь слушал по радио трансляцию матча по квиддичу из Австрии, — затараторил Джордж. — Бедняга, наверное, устал.

— Подъем! — крикнул Фред, наклоняясь к Ли.

Тот подскочил на месте, на его щеке виднелись отпечатавшиеся строчки от книги, а на голове красовалась превосходная прическа с розовыми бантиками.

— Поздравляю, мастер Джордж! — расхохотался Фред. — В этот раз мы превзошли самих себя! Это настоящее произведение искусства!

— Я полностью согласен! — закивал Джордж. — Это просто прекрасно!

Ли, ещё не проснувшись до конца, с туманным интересом наблюдал за ними.

— Мы уже опаздываем? — сонно спросил он.

— Да! — воскликнул Джордж.

— Так сильно, что ты даже не успеешь зайти в спальню! — завопил Фред. — Скорее на завтрак!

Джордж схватил друга за локоть и потащил к выходу из гостиной. Фред же, не теряя времени, ухватил Эмму за рукав.

— Если что, пойдёшь с нами как соучастник, — быстро сказал он, и его глаза весело блестели.

Они поспешили в Большой зал, едва не сбивая с ног опаздывающих студентов. За завтраком Эмма не стала есть много и сразу же отправилась на поиски своего кабинета. Это заняло у неё немало времени — лестницы упрямо меняли направление, а портреты давали противоречивые советы — но в итоге она всё же успела прийти вовремя.

Кабинет был просторным и залитым утренним светом. Профессор Макгонагалл оценивающе взглянула на неё поверх очков, и под этим пронзительным взглядом Эмме захотелось спрятаться куда-нибудь в самый дальний угол. Драко Малфой уже сидел рядом с каким-то крупным слизеринцем, демонстративно не глядя в её сторону. Мысленно Эмма обиделась на него и опустилась на свободное место рядом с Гермионой. Та уже что-то без остановки писала в толстую тетрадь, хотя Макгонагалл ещё даже не успела раскрыть рот.

Урок был интересным, но чисто теоретическим. Эмма не могла вынести всю эту книжную муть, которую нужно было заучивать наизусть, и с нетерпением ждала практики, когда наконец можно будет взять в руки палочку.

После трансфигурации были зелья. Вот тут Эмме стало по-настоящему страшно. Строгая Макгонагалл казалась ей ангелом по сравнению с профессором Снейпом. Этот слизеринский тиран прицепился именно к ней с первой же минуты. Он задавал какие-то странные вопросы, ответы на которые она совершенно не могла знать. Но даже когда она пыталась импровизировать, делала это слишком агрессивно и вызывающе. В конце концов Снейп начал шипеть, что она такая же наглая идиотка, как и её отец, и тут она не выдержала и наорала на него, позабыв обо всех правилах.

Пожалуй, никому ещё не удавалось потерять двадцать очков уже на втором уроке в первый же день занятий. Эмма осознала, что её ненависть к профессору будет вечной и взаимной. Однако она неожиданно приобрела репутацию бунтарки среди однокурсников. Их счёт с Малфоем «Кто круче» был открыт, и Эмма уже вела 1:0.

Они с Драко шли по коридору, соревнуясь даже в скорости шага, будто это было продолжением их молчаливого поединка. Это соперничество проходило в гробовой тишине, постепенно переходя в быстрый шаг, а затем и в бег. Их взгляды были устремлены на ноги, словно они стали одним целым в этом странном, необъявленном состязании.

Ноги сами привели их к зловещей двери на третьем этаже, куда вход был строго запрещён самим Дамблдором.

— Спорим, я сейчас войду туда? — спросила Эмма, не раздумывая ни секунды.

— Не сможешь... — нервно произнёс Малфой, непроизвольно отступая на шаг назад.

— Смогу!

Она дёрнула массивную дверную ручку, и, к огромному облегчению Драко, та оказалась заперта.

— Я же говорил, что ты не войдёшь, — сказал он, закатывая глаза.

— Нет, это я сказала, что войду, значит, войду! — возразила Эмма, решительно доставая палочку.

Она чётко произнесла заклинание: «Алохомора!». Дверь с лёгким щелчком поддалась, и Эмма шагнула внутрь, в полную темноту.

— Откуда ты знаешь это заклинание? — спросил Малфой, стоя на пороге в нерешительности. В его голосе слышались одновременно восторг и ужас.

— Я живу не только с магглами, — ответила Эмма, и её голос звучал глухо в темноте. — Если ты не хочешь заходить, то пока! Я пошла.

— Да, я буду, буду, — произнёс Драко с несчастным видом и переступил через порог. — Люмос!

— Вот видишь, не только я знаю эти простейшие заклинания, — с явным удовольствием сказала Эмма, тоже зажигая свою палочку.

В коридоре царила атмосфера страха: повсюду были развешаны пыльные скелеты, прикрытые старыми тряпками и густой паутиной.

— Это что, местная комната страха? — спросила Эмма, с интересом оглядываясь по сторонам.

— Я не уверен, но, возможно, нам стоит уйти отсюда, пока не стало слишком поздно, — предложил Драко, озираясь вокруг с растущей тревогой.

— А что может случиться? О, смотри, какая-то дверь! — радостно воскликнула Эмма и, не раздумывая, бросилась к тёмной дубовой двери в конце коридора. Драко лишь закатил глаза и с тяжёлым вздохом последовал за ней, не переставая оглядываться по сторонам.

Эмма с довольным видом распахнула дверь, но тут же остановилась, почувствовав неприятный запах. Она поморщилась, но всё же сделала шаг внутрь.

— Фу! Здесь воняет тухлятиной, — заметил Драко, с отвращением зажимая нос рукой.

— Чёрт! — воскликнула Эмма, поднимая глаза и встречая взгляд огромного трёхголового пса, который низко рычал и скалил клыки, не предвещая ничего хорошего.

— А-а-а! — в ужасе закричал Драко.

Они выскочили из двери так быстро, что пёс даже не успел как следует их напугать. Тяжело дыша, они выбежали из запретного коридора, не оглядываясь.

— Ты заметила? — спросил Драко, когда они отошли на безопасное расстояние, и его дыхание наконец начало выравниваться.

— Люк? Конечно, — закатила глаза Эмма, стараясь казаться невозмутимой, хотя сердце ещё колотилось. — Ты тоже его увидел?

— Ага. Как думаешь, что в нём?

— Не знаю, но, честно говоря, эта собачка впечатляет.

— Да уж...

— Нам нужно узнать, что он охраняет! — с новым азартом протянула Эмма, её глаза загорелись любопытством.

— Ты с ума сошла? — скривился Драко, бледнея. — Мы не можем узнать! Ты слышала, что сказал Дамблдор? В этот коридор нельзя, иначе нас ждёт страшная смерть.

— И что, ты думаешь, Дамблдор нас убьёт? — усмехнулась Эмма, играя с палочкой в пальцах. — Собачка нас не тронула, а что может быть страшнее, чем это? Думаю, ничего. Поэтому нам нужно разведать, какие тайны скрывают от нас профессора. Тебе что, не интересно?

— Интересно, — обречённо вздохнул Драко, понимая, что сопротивляться бесполезно.

— Значит, мы начинаем расследование! — расплылась в улыбке Эмма, хлопая его по плечу. — Поздравляю. Ты кто? Холмс? Ватсон?

— Чего? — скривился Драко, совершенно не понимая отсылки.

— Поняла, ты Ватсон, — расхохоталась Эмма. — И так, мой друг, думаю, это будет элементарно!

И они отправились на обед.

* * *

Эмма, Фред, Джордж и Ли Джордан весело шагали по двору замка, перешучиваясь друг с другом. В конце концов, Фред одержал победу, выдав такой остроумный прикол, что друзья несколько минут пытались понять его смысл, а когда поняли, разразились громким смехом, который эхом разносился по окрестностям.

Вдруг Эмма заметила Хагрида, который сидел возле своей хижины, наигрывая весёлую мелодию на флейте для своей огромной собаки. Быстро попрощавшись с друзьями, она поспешила к нему, перепрыгивая через кочки.

— Хагрид! Привет! — поздоровалась она на бегу, едва переводя дух.

— Привет, Эмма, — добродушно улыбнулся лесник, откладывая флейту.

— Хагрид, а ты не знаешь, что может охранять вот такая собака, — она указала на пса, который уже лизал ей кроссовки, — Только с тремя головами вместо одной?

— Откуда ты узнала про Пушка? — спросил Хагрид, его лицо сразу стало немного расстроенным и настороженным.

— Пушок!? — скривилась Эмма, не скрывая иронии. — Кто придумал это безупречное имя?

— Я, конечно.

— Так ты не знаешь, что? — она прищурилась, изучая его выражение лица.

— Эмма, мой тебе совет: не суйся в это дело, — уверенно сказал Хагрид, понизив голос. — Это касается только профессора Дамблдора и Николаса Фламеля. Ой-ой-ой, зря я это сказал. Очень зря.

— Спасибо, Хагрид! — воскликнула Эмма и стремительно направилась к замку, как будто за ней гнались.

Она бежала по лестницам и коридорам Хогвартса, сталкиваясь со всеми, кто попадался ей на пути.

— Малфой! — позвала она, наконец заметив своего друга, который сидел на подоконнике в окружении нескольких смутно знакомых слизеринцев тупого вида.

— Поттер, что случилось? — удивленно спросил Драко, с лёгким раздражением отрываясь от разговора.

— Пойдем, быстро, — сказала Эмма, схватив его за мантию и оттаскивая в сторону от любопытных ушей. — Ты знаешь, кто такой Николас Фламель?

— Кто? Нет, никогда не слышал о таком, — скривился Драко, пытаясь сохранить достоинство.

— Я тоже впервые слышу это имя, — кивнула Эмма, понизив голос. — Но Хагрид сказал, что именно тайну Николаса Фламеля охраняет этот громила Пушок.

— Пушок? — рассмеялся Драко, не скрывая иронии.

— Да, классная кличка, ему подходит, — кивнула Эмма, отмахиваясь. — Ладно, я пойду проверю в библиотеке.

— Я пойду с тобой, — решительно заявил Малфой. Он не мог допустить, чтобы девчонка выиграла их негласное соревнование. Она уже узнала полезную информацию по их делу, теперь настала его очередь.

В библиотеке не было никого, кроме мадам Пинс и Гермионы Грейнджер, погружённой в чтение. Эмма и Драко растерянно замерли среди бесконечных стеллажей, не зная, с чего начать поиски информации о Николасе Фламеле.

— В какой области нам вообще это искать? — спросила Эмма, оглядывая полки.

— Откуда мне знать? Мы знаем только его имя, — ответил Драко, раздражённо проводя рукой по волосам.

Эмма подошла к Гермионе, делая неуверенное лицо.

— Слушай, ты могла бы нам помочь? — осторожно спросила она. Девочка обернулась и взглянула на неё с неприязнью.

— Вам нужен справочник о том, как не хамить учителям? — резко спросила она.

— Нет, нам нужна информация о Николасе Фламеле, — ответил Драко, и Эмма с удивлением поняла, что счёт теперь 3:3. Это был первый раз, когда Драко заговорил с магглорождённой, и это было достойно балла.

— Хм... Ну, я даже не знаю. Посмотрите в области истории, — предложила Гермиона, смягчаясь.

Эмма и Драко переглянулись и окинули взглядом огромные полки с историческими книгами, чувствуя лёгкую панику.

— Гермиона, ты не могла бы сузить наш круг поисков? — жалобно спросила Эмма. — Ты ведь умнее нас.

— Ладно! Но только чтобы вы отвязались! И если вы расскажете, зачем вам это надо! — ответила Гермиона, уже вставая.

— Договорились, — почти хором согласились Эмма и Драко.

Пока Гермиона искала нужные книги и аккуратно складывала их в стопку, Эмма и Драко тихо объясняли ей суть дела. Когда они закончили, она посмотрела на них так, словно пыталась понять, не сошли ли они с ума.

— Вы же понимаете, что это не ваше дело? — почти прошипела она, сверкая глазами. — Какая разница, что находится в том люке? Какая разница, зачем это нужно Дамблдору? Вам следует сосредоточиться на учёбе! Это сейчас ваша главная задача!

Они лишь молча кивнули и сделали вид, что согласны с ней, опустив глаза. Однако, схватив целую гору книг, они поспешили в укромное место, чтобы погрузиться в изучение. Они долго сидели на широком подоконнике в коридоре, ведущем к кабинету зельеварения, но ни в одной из книг не упоминалось о Николасе Фламеле.

— Ладно, чёрт возьми, мы обязательно его найдём! — уверенно произнесла Эмма, хлопнув книгой о колени. — О, у меня идея!

— Ты собираешься спросить об этом у Дамблдора? — иронично протянул Драко, поднимая бровь.

— Нет, лучше у Рема, — усмехнулась Эмма. — Поверь, он знает очень многое.

— Стоит попробовать, — пожал плечами Драко, хотя в голосе слышалось сомнение.

* * *

Был первый урок полётов на метле. Первокурсники выстроились в ровные ряды и кричали «Вверх!» стареньким школьным мётлам. У Эммы и Драко они поднялись практически одновременно, и счёт стал 19:18 в пользу девочки. Оба были очень довольны собой, с лёгким превосходством глядя на своих однокурсников, которые всё ещё пытались оторвать мётлы от земли.

Когда мадам Трюк сказала оседлать мётлы, круглолицый Невилл послушался и сразу потерял управление. Профессор бросилась спасать его, оставив остальных без присмотра.

— Ну что, полетаем? — спросил Драко как бы у всех, но Эмма поняла, что он обращается именно к ней.

— Ну естественно! — сразу откликнулась девочка, её глаза загорелись азартом.

— Спорим, я дольше продержусь?

— Спорим, — в ту же секунду согласилась Эмма, хотя прекрасно понимала, что впервые в жизни взяла в руки метлу.

— Погнали!

Оба взвились в воздух и с каждым метром всё сильнее забывали о приказе профессора оставаться на своих местах. Ветер свистел в ушах.

— Опуститесь немедленно! — кричала несчастная Гермиона с земли, тщетно пытаясь быть голосом разума. — Поттер, вернись! Мало тебе двадцати баллов, ты решила всё отнять у факультета?

Однако Эмма и не думала о каких-то там баллах. Единственное, чего ей хотелось, — это летать! Никогда ещё она не испытывала такой головокружительной свободы, такого простора в лёгких.

— Смотри, Поттер! — Драко, который очень уверенно держался на метле, оторвал от своей безупречной спортивной мантии пуговицу. — Попробуй поймать! Посмотрим, какой бы из тебя был ловец!

Он швырнул пуговицу в сторону замка. Эмма стрелой бросилась за ней. Она летела и думала о том, что положительно влияет на Драко, который не пожалел своего идеального костюмчика ради эксперимента. Около окон одной из башен Эмма сделала невероятный пируэт и всё-таки схватила пуговицу.

— Ну что, Малфой? — с довольным видом крикнула Эмма. — Нормальным бы я была ловцом? Или ты лучше?

— Кидай! Сейчас проверим!

Недолго Драко и Эмма наслаждались игрой в перестрелку пуговицей, забыв обо всём на свете. Внезапно на поле появилась профессор Макгонагалл. Оба они сразу же остановились и спустились на землю, как пойманные на шалости дети. Их однокурсники, не самые лучшие болельщики, потупили глаза и разошлись перед профессором, а взгляд Гермионы, казалось, говорил: «Я же вас предупреждала».

— Здравствуйте, профессор, — смело сказала Эмма, стараясь выглядеть непринуждённо. Драко же стоял в стороне, изучая узоры на своей мантии.

— Следуйте за мной, Поттер, — произнесла Макгонагалл, и в её голосе не было гнева, но была твёрдая решимость.

Эмма закатила глаза, но не стала спрашивать, почему Драко не идёт с ними. Она последовала за профессором в неизвестном направлении, думая, что это путь в её кабинет для очередного выговора. Однако они пришли к классу, где проходила защита от тёмных искусств. Макгонагалл попросила у профессора Квиррелла какого-то ученика. В коридор вышел красивый коренастый парень с ярко-голубыми глазами. Он удивлённо переводил взгляд с Макгонагалл на растрёпанную Эмму.

— Вуд, я нашла вам ловца! — с неподдельным восторгом произнесла Макгонагалл, обращаясь к парню.

— Поттер? Но она же на первом курсе! — удивился тот, его брови поползли вверх.

— Правила можно изменить, Оливер. Если человек талантлив, ему нужно развиваться! — ответила профессор, и в её глазах вспыхнула редкая искра азарта.

— Конечно, профессор. Я объясню всё тебе позже, ладно, Поттер? — сказал он, глядя на нее с интересом.

Эмма кивнула ему, ещё не до конца осознавая произошедшее. Вот это поворот! Рем говорил, что её отец был ловцом, но, кажется, только со второго курса. На первый курс, по слухам, вообще никого не берут. Квиддич, наверное, крутая игра, но она ещё не совсем понимала, что это такое.

Любимым уроком Эммы стала Защита от Тёмных Искусств. Эти увлекательные занятия проводил весьма странный профессор. Он жутко заикался, постоянно носил тюрбан и, казалось, всего боялся. Дети сразу полюбили его за мягкость и непохожесть на других преподавателей.

Эмма была уверена, что этот профессор — полная противоположность Снейпу. Даже когда они сидели за одним столом в учительской или просто встречались в коридоре, Снейп, словно почуяв его слабость, старался запугать ещё больше, бросая колкие замечания.

Рем написал Эмме, что ничего не знает о Николасе Фламели, но обязательно поищет информацию по этому поводу в своих источниках.

Гермиона, как казалось, сторонилась шумной компании, в которой всегда находилась Эмма. Поттер обычно была либо с Драко, либо с рыжими близнецами и Ли. Однако девочку необъяснимо тянуло к спокойной и рассудительной Гермионе, ей хотелось общаться с ней, перенять её уверенность в знаниях. Она сказала Малфою, что её цель — подружиться с ней. Он поморщился, скривив лицо, но после паузы согласился, что Гермиона не так уж и плоха, если не считать её раздражающей привычки отвечать за всех на уроках.

* * *

В замке был Хэллоуин, и все нормальные ученики отправились в Большой зал, где их ждал праздничный пир. Однако Эмма и Драко решили найти Миссис Норрис и немного помучить её, считая это куда более весёлым времяпрепровождением. Они пробирались по подземелью, ориентируясь на грязные следы, оставленные кошкой, как вдруг услышали странный, глухой звук. Переглянувшись, они без слов направились в ту сторону, откуда он доносился.

— Давай, мой хороший, не подведи, — услышала Эмма голос, который показался ей смутно знакомым. В нос ударил ужасный запах, а из-за угла послышались чудовищные, тяжёлые шаги.

— Это Квиррелл... — тихо произнёс Драко, нахмурившись.

— Что? Не... Хотя, наверное, — с сомнением проговорила Эмма. Если бы профессор не заикался, его речь, лишённая дрожи и запинок, вероятно, звучала бы именно так.

Грохот приближался, становясь всё громче, и они бросились в ближайшую дверь, где притаились в темноте, затаив дыхание. Когда звук наконец стал отдаляться, они выскочили из кабинета и, не раздумывая, помчались обратно к залу.

Там уже царил хаос и паника. Все кричали от ужаса, столпившись у выходов, а Квиррелл без сознания лежал в проходе между столами, его тюрбан съехал набок.

— Эй, Гермиона, что сказал Квиррелл? — спросила Эмма, быстро поймав однокурсницу за локоть, когда та пробегала мимо.

— Тролль сбежал из подземелья! Бежим за Перси! — воскликнула она, желая присоединиться к толпе гриффиндорцев, следовавших за рыжеволосым старостой.

— Нет, за Перси мы не пойдём, — тихо, но твёрдо произнесла Эмма, удерживая Гермиону на месте. — За мной.

Квиррелл уже исчез с пола, но Эмма с Драко заметили, куда он направился, придя в себя. Они тоже побежали к коридору третьего этажа, вход в который был запрещен для всех учеников. Они тихо, словно призраки, передвигались по ступенькам, не издавая ни звука. И вдруг все трое резко остановились, услышав голоса.

— Я не верю ни единому твоему слову, жалкий ты мерзавец! — раздался из-за угла холодный, шипящий голос Снейпа. — Зачем тебе понадобилось в такое время шастать по подземельям? Учти, ни в какие совпадения я не верю!

Квиррелл что-то невнятно отвечал, его голос срывался на писк и шёпот, и он заикался так сильно, что разобрать слова было почти невозможно.

Эмма разочарованно отошла от стены, остальные последовали её примеру и быстрым шагом направились прочь, оставив профессоров выяснять отношения.

— Снейп и без нас разорвёт этого двуликого беднягу, — заметила Эмма, лениво потягиваясь.

— О чём это ты? — удивлённо спросила Гермиона, всё ещё пытаясь перевести дух.

— Это Квиррелл выпустил тролля из подземелья, — уверенно ответила Эмма, как будто это было очевидно.

— Может быть, у него просто был приступ смелости? — предположил Драко, пожимая плечами. — Он ведь всё-таки учит нас защищаться от нечести, а сам выглядит так, будто боится даже книжки про это читать. Вот он и решил, что хватит быть трусом!

— Малфой! Хватит быть идиотом! — воскликнула Эмма, останавливаясь. — Ведь он отвлекал внимание! Ему надо было пробраться в коридор третьего этажа!

— Но зачем? — с лёгкой насмешкой спросила Гермиона, скрещивая руки на груди.

— Это мы поймём, когда узнаем хоть что-то о Николасе Фламеле, — пожал плечами Драко.

— Тогда пойдёмте в библиотеку! — сразу же предложила Гермиона, её глаза загорелись азартом исследователя.

— Вы идите, а у меня сейчас тренировка с одним красивым голубоглазым четверокурсником, — сказала Эмма, уже поворачивая в сторону гриффиндорской башни.

— Не для того ли ты туда идёшь? Потому что он красивый, а главное — голубоглазый? — закатывая глаза, спросил Драко с притворным безразличием.

— Нет. У меня уже есть любовь всей жизни, и он его не переплюнет, — спокойно ответила Эмма, уже сворачивая в гостиную Гриффиндора, чтобы переодеться.

— Не рановато ли? — растерянно сказал Драко, ни к кому конкретно не обращаясь, глядя ей вслед.

— Пошли отсюда, — с раздражением бросила ему Гермиона через плечо и решительно зашагала к библиотеке.

В команде по квиддичу Эмма освоилась быстро. У близнецов Уизли была роль защитников, они оберегали её от шаров-вышибал с таким азартом, что тренировки стали напоминать настоящее весёлое сражение. С каждым занятием Вуд, капитан команды, становился всё более радостным и уверенно утверждал, что кубок на этот раз достанется Гриффиндору. И Эмма, глядя на его воодушевление, тоже заразилась этой идеей — ей захотелось стать обладательницей этого блестящего трофея, чтобы оправдать надежды красавчика-капитана и доказать Макгонагалл, что её выбор был абсолютно правильным.

Джон подарил ей новую метлу «Нимбус 2000» — самую быструю и мощную модель на тот момент. Рон Уизли, брат близнецов и истинный ценитель квиддича, с горящими глазами долго рассказывал ей об её преимуществах, перечисляя технические характеристики. Драко тоже был в искреннем восторге от «Нимбуса» и умудрялся летать на нём даже чаще, чем сама Эмма.

Первая игра по квиддичу состоялась в середине ноября, на улице стоял жуткий, пронизывающий холод. Однако, несмотря на мороз, атмосфера на поле была наэлектризована энергией и азартом. В середине игры с метлой Эммы произошло нечто странное: она начала вести себя так, будто пыталась сбросить её с себя, мотаясь в разные стороны со страшной силой.

Драко сидел на трибуне своего факультета, но, увидев это, он, расталкивая однокурсников, поспешил к гриффиндорцам, забыв о факультетских разногласиях.

— Что происходит? — с тревогой спросила Гермиона, тоже выбегая в проход и вглядываясь в небо.

— Кажется, кто-то заколдовал метлу, — растерянно ответил Драко, не отрывая взгляда от мечущейся в воздухе фигурки.

— Посмотри, это же Снейп! — воскликнула девочка, указывая на преподавательские ряды. — Он не отрывает взгляда от Эммы и что-то шепчет.

Драко быстро выхватил бинокль у какого-то когтевранского первокурсника и, присмотревшись, заметил Квиррелла, который, казалось, незаметно направил палочку на Эмму и тоже что-то шептал, его лицо было искажено странным напряжением. Драко даже показалось, что Снейп, наоборот, пытался противостоять этому, не замечая самого Квиррелла.

— Это Квиррелл, — быстро прошептал он Гермионе. — Нужно что-то делать, иначе к концу игры от Поттер ничего не останется.

— Я пойду одна! — решительно произнесла Гермиона и побежала вперёд, к преподавательским рядам. Драко с растущей тревогой смотрел на свою подругу, которую мотало из стороны в сторону, как марионетку. Фред, стараясь передразнить её, чуть не получил бладжером по голове, но даже на его обычно весёлом лице отразилось искреннее беспокойство за неё. Однако никто из игроков не мог ничего сделать.

Только Гермиона знала свой план, и через три минуты он действительно сработал. Драко увидел, как оба профессора вскочили с мест и заволновались, а Эмма, ругаясь и отплёвываясь, наконец выпрямилась на метле, снова взяв её под контроль. Даже тайм-аут брать не пришлось — игра продолжилась, будто ничего и не было.

Игра продолжилась, но больше не происходило ничего интересного. Эмма поймала снитч в ослепительном броске, и игра завершилась со счётом 210:80 в пользу Гриффиндора.

— У меня странное ощущение, — произнёс Драко, когда они втроём шли по вечернему коридору, пустому и притихшему после матча. — Сегодня я болел за Гриффиндор, а не за свой факультет.

Эмма посмотрела на него с победоносным видом, всё ещё чувствуя адреналин в крови:

— Что же здесь странного? У нас такой красивый капитан! Не то что этот ваш кривозубый.

— Кто о чём, — скривился Драко, стараясь сохранить невозмутимость. — Но если серьёзно, то я ехал в школу в надежде, что буду воевать против Гриффиндора и найду здесь настоящих врагов.

— Мечты не всегда сбываются, что же поделать? — весело сказала Эмма, подбрасывая и ловя снитч.

— Отец меня убьёт, — мрачно бросил мальчик, глядя себе под ноги.

— За что? — спросила Гермиона с искренним удивлением.

— Во-первых, у меня нет ни одного друга-слизеринца, а во-вторых…

— Ругать за то, что ты ни с кем не подружился?

— Если бы ни с кем… — вздохнул Драко. — А то ведь с девчонкой с Гриффиндора! Он, наверное, подумает, что я следую примеру Сириуса Блэка.

Эмма, нахмурившись, пыталась вспомнить, откуда ей знакомо это имя. Ей казалось, что оно постоянно вертится у неё в голове, но почему — было сложно понять.

— А что такого сделал Сириус Блэк? Он же стал моим крестным отцом… — наконец, вспомнила она, поймав обрывок памяти.

— Да, а мог бы стать моим, если бы, по словам отца, не был таким упрямым ослом, — заключил Драко, снова пожимая плечами.

— Но, по рассказам Рема, он вроде бы не делал ничего особенного, — неуверенно произнесла Эмма, чувствуя, как в голове складывается неполная картинка.

— Он был противником семьи, обожал Гриффиндор, сбежал из дома в шестнадцать, перепортил всех девчонок в Хогвартсе, а потом от него забеременела магглорождённая с Гриффиндора, и он сбежал от неё в Азкабан, — с неподдельным воодушевлением рассказал Драко.

— Прекрасный у меня крестный отец, — подняла брови Эмма, в её голосе звучала скорее ирония, чем осуждение. — Ясно, почему Рем мне ничего не говорил о нём.

— Ну, это всё со слов отца, — пожал плечами Драко. — Он не любил его, но Блэк — брат моей мамы, поэтому им приходилось пересекаться временами. Отец всегда говорил, что не переживёт, если я хоть чем-то буду похож на него...

— Я ещё выведаю всё у Рема про этого таинственного Сириуса Блэка... — задумчиво сказала Эмма, а сама вспоминала, как смотрела на старую, потрёпанную фотографию с изображением отца и Сириуса. На ней они были молоды, беззаботны и счастливы, и ей казалось, что всё будет хорошо, не зря ведь она хранила этот снимок. И они, эти незнакомые, но такие родные люди, помнят о ней и когда-нибудь, может, не скоро, но приведут её жизнь в порядок.

Драко и Эмма не прекращали своих соревнований ни на минуту. Они дошли до того, что один стремился быстрее другого добраться до своего обеденного стола, при этом каждый не сводил испытующего взгляда с соперника, словно пытаясь предугадать следующий ход.

Они считали друг друга друзьями, но, скорее всего, им было просто интересно находиться рядом. Между ними не было недосказанности, но и особой близости тоже не наблюдалось. Однако каждого из них теперь необъяснимо влекло к Гермионе, и благодаря их манере вечного соревнования они безмолвно делили и её внимание между собой. Она чувствовала себя словно между двух огней — красного и зелёного, пытаясь сохранить равновесие.

Но с кем Эмма чувствовала себя просто превосходно, так это с близнецами Уизли и Ли Джорданом. Она могла находиться с ними рядом чуть ли не вечно. Они играли на гитаре, вечно шутили и просто занимались не пойми чем, но это было так заразительно весело, что никто не замечал, как пролетает время. Иногда к ним присоединялся Рон, и он не был лишним. Вообще Эмме казалось, что рядом с Фредом и Джорджем никто не мог чувствовать себя лишним, особенно если это их родной брат. А братьев у них, как выяснилось, хватало.

Хогвартс начинал нравиться Эмме всё больше. Она не скучала по Ремусу, Джону и тем более по Рози, но иногда в тишине вспоминала, как ей казалось, что лучшее время в её жизни прошло именно с ними. Однако, несмотря на эти тёплые воспоминания, на рождественские каникулы она осталась в замке, чтобы вместе с Драко искать в запретной секции библиотеки информацию о загадочном Николасе Фламеле и, конечно же, присматривать за не менее загадочным профессором Квирреллом.

Малфой тоже остался, хотя и по другим причинам. Он не хотел встречаться с отцом и обсуждать с ним школьные дела, которые явно шли не по родительскому плану.

— Я люблю своих родителей, особенно маму. Но всё же наше общее дело важнее, — неуверенно произнёс Драко, когда они с Эммой сидели в опустевшем Большом зале и рассматривали рождественские подарки, разложенные на столе.

— Ну да, да... — закатила глаза Эмма, играя с бантом на одном из свёртков. — Ты просто боишься отца.

— Нет! Не боюсь, конечно... — Драко покраснел и отвернулся. — Просто он возлагает на меня большие надежды.

— Оу... Ну я уверена, что ты его разочаруешь, — усмехнулась она. — И даже готова помочь тебе в этом.

Девочка с интересом разложила пёструю, серебристую ткань на обеденном столе Слизеринцев.

— Что это за хрень? — спросила она, проводя пальцами по невесомому материалу.

Драко тоже уставился на мантию, которая имела весьма необычную, переливающуюся окраску.

— А ну-ка разверни её, — сказал он, прищурившись с внезапным интересом.

Эмма развернула мантию, не совсем понимая, что это такое.

— Примерь её, — растерянно произнёс Драко, уже предчувствуя, что это не обычный подарок.

Девочка укуталась в мантию и, посмотрев вниз, недоуменно уставилась на друга — её тело исчезло.

— Я исчезла! Это нормально? — спросила она, и её голос прозвучал из пустоты.

— Это мантия-невидимка! — воскликнул Драко, его глаза расширились от изумления. — Вот это вещь! С ней мы заживём!

— Такое бывает?

— Насколько я знаю, это большая редкость... — озадаченно протянул мальчик, осторожно касаясь невидимой ткани. — Но здорово, что она попала к нам в руки!

— О да! — в глазах Эммы, появившихся вновь, когда она скинула мантию, загорелся азартный огонёк.

— Нам же как раз нужно было попасть в запретную секцию библиотеки!

Они могли пойти в библиотеку в любое время, поскольку школа была почти пустой, и посетителей было немного. Однако прогулка по тёмным коридорам в мантии-невидимке, с фонарём в руках, казалась гораздо более увлекательной, чем обычный поход днём.

Эмма и Драко тихо пробрались через барьер, отделяющий обычные полки от запретных, и огляделись. Все корешки книг были потертыми, тёмными и ветхими, а воздух пах старыми страницами и тайной.

— Вот эту доставай, — шепнула Эмма на ухо другу, указывая на массивный том в чёрном переплёте.

Драко вытащил книгу, которая привлекла внимание девочки. Она была скована тугими цепями, холодными на ощупь. Друзья переглянулись с одинаковым выражением азарта и страха на лицах и начали открывать её. Цепи с лёгким скрипом поддались, и книга, раскрывшись на середине, издала леденящий душу, пронзительный вопль. Казалось, что кто-то, кто провёл в ней много веков, пытается выбраться наружу. У Эммы и Драко волосы встали дыбом от ужаса. Они в страхе переглянулись и захлопнули книгу, едва сдерживая дрожь в руках. Почти сразу же послышались быстрые шаги и противный, скрипучий голос Филча.

— Валим, — прошептал Драко, и друзья, как тени, бесшумно выскользнули из библиотеки, прижимаясь к стенам.

— Это очень странное решение — хранить такие книги в школе, — тяжело дыша, произнесла Эмма, когда они вбежали в первый попавшийся класс и прислонились к холодной двери.

— Может быть, после того как Квиррелл их прочитал, у него что-то перемкнуло? — выдохнул Драко, пытаясь отдышаться.

— Возможно. Где мы находимся?

Они принялись оглядываться с опаской, пока глаза не привыкли к полумраку.

— О, зеркало!

Эмма быстро пересекла комнату и встала напротив огромного старинного зеркала в позолоченной раме. Но она увидела в нём не только своё отражение. Вокруг себя она увидела пятерых волшебников. Девочка растерянно стала всматриваться в их лица. Отец стоял за её спиной, положив руки ей на плечи. Он был таким лохматым и весёлым, каким она запомнила его с фотографии. Рядом стояла её мама, рыжая и совсем как живая. У неё были удивительные, тёплые глаза. Рядом с Лили стоял Рем, со своими шрамами и милой, немного грустной улыбкой. Эмма сразу вспомнила, что надо написать ему завтра.

А рядом с её отцом стояли ещё двое людей. Сириус Блэк, очень красивый и высокий, с угольно-чёрными волосами, собранными в небрежный узел, он смотрел на неё с доброй, чуть насмешливой улыбкой. А возле него стояла красивая девушка. Внешне она была чем-то похожа на отца Эммы и на неё саму. Но в её фигуре было что-то хрупкое и детское. Она была тоненькой, маленькой, словно кукла с идеальными пропорциями и нежным лицом. Это была сестра Джона, в честь которой её называли.

Но странно было то, что отец и мать её были как будто прозрачными, размытыми, а остальные трое — весьма живые, словно по-настоящему стоят за её спиной и вот-вот заговорят.

— Поттер! — кивнул Драко, словно находясь за тысячи километров от неё. — Хватит пялиться на себя уже. Пошли спать!

— Ма… Малфой, подойди сюда, — растерянно позвала его Эмма, не отрывая взгляда от зеркала.

Он, закатив глаза, нехотя пересек класс.

— Что у тебя здесь? — скривился он. — Не знаешь, куда деть неземную красоту?

— Встань рядом... — прошептала Эмма. — Что ты видишь?

— Не надейся, я не вижу нашу с тобой будущую семью! — закатил глаза Драко. — Это зеркало, Поттер! Не пугай меня. Я вижу только тебя и себя.

— Кошмар...

— Согласен, я выгляжу куда лучше тебя.

— Я схожу с ума, — тихо проговорила Эмма, отходя от зеркала и проводя рукой по лицу.

Эти люди… Ей вдруг захотелось, чтобы все они оказались рядом по-настоящему. Эта девушка, которую она никогда не знала. Её крестный отец, которого она побаивалась после рассказов Малфоя. Конечно же, родители и любимый Рем…

— Поттер, это зеркало показывает будущее? — внезапно раздался голос Малфоя, заставив Эмму вздрогнуть.

— Нет, — резко ответила она, оборачиваясь.

Даже в темноте она заметила, что Драко покраснел от волнения, его обычно бледные щёки залил румянец.

— Люмос! — шепнула Эмма, забыв о своих мыслях, и подбежала к нему. — Быстро расскажи, что ты там увидел! — восторженно воскликнула она, хватая его за рукав.

— Я староста, выиграл кубок по квиддичу и… Неважно. Я не скажу тебе! — пытался отступить несчастный мальчик, закрывая лицо руками.

— Малфой, я сильнее тебя! — наступала Эмма, загоняя его в угол. — Ты ведь не выдержишь долго под пытками! Я никому не скажу!

— Грейнджер! — наконец выкрикнул он с каким-то странным, испуганным выражением лица.

— Грейнджер? — Эмма скривилась, слегка ослабив хватку. — Она что-то сделала?

— Она любит меня! В этом зеркале! — воскликнул Драко, и Эмма, изумлённая, слезла с друга, который уже прижался к стене.

— Что же это зеркало показывает? — протянула она, вглядываясь в его растерянное лицо. — Очень странная вещь.

— А ты что увидела? — резко спросил Драко, желая быть квитами и перевести внимание с себя.

— Я видела своих родителей... И Рема, и Сириуса Блэка.

— Какой странный разброс. Почему я увидел школу, а ты — прошлое?

— Я не знаю, — тихо ответила Эмма, снова погружаясь в свои мысли.

Они молча пошли по коридору. Каждому из них больше всего на свете хотелось вернуться в тот класс и сидеть у зеркала, глядя на то, чего они не могли увидеть нигде больше.

— Подожди-ка... — вдруг быстро проговорила Эмма, останавливаясь. — Я видела своих родителей. Я хотела их видеть, я скучаю по ним. А ты... Это зеркало показывает то, чего мы больше всего хотим. Получается, ты запал на Грейнджер?

— Нет! — воскликнул Драко, и его уши покраснели. — Я не запал на неё, и не мог! Я… она…

— Давай, сморозь ещё что-нибудь про чистоту крови! — закатила глаза Эмма, скрестив руки на груди.

— Да, Поттер… Ты не понимаешь! — жестко бросил Драко, сжимая кулаки. — Это же очень сложно и важно!

— Не понимаю? Я всё прекрасно понимаю! — агрессивно вскрикнула Эмма. — Если ты осознаёшь, что все эти предрассудки о чистоте крови — это просто чушь, и не пытаешься этому противостоять, значит, ты просто трус, Драко Малфой!

— Тебе легко говорить! — оскалился Драко, его лицо исказилось от гнева и обиды. — Тебя воспитали магглы!

— Меня воспитала улица! Я жила под мостом и знаю, о чём говорю! Если не можешь сопротивляться, значит, ты трус! — крикнула Эмма, забывая о том, что уже два часа ночи и что она уже пришла к своей гостиной, а Драко ещё нужно идти обратно через пол-замка. Она с силой захлопнула дверь, не обращая внимания на недовольное ворчание Полной дамы, а Драко остался стоять у портрета, опустив глаза и глубоко задумавшись.

Зимние каникулы закончились, и ученики вернулись в замок. Эмма и Драко так и не смогли найти никакой информации о Николасе Фламеле. Квиррелл тоже не проявлял никаких необычных действий, поэтому друзья провели целую неделю в праздном безделье, наслаждаясь неожиданным затишьем.

Они наслаждались ночными прогулками под мантией-невидимкой, играли в магические настольные игры и просто болтали о разных вещах. Однако они старались обходить стороной тот самый класс с волшебным зеркалом, которое показывало их самые сокровенные желания. Если бы они оказались там в ту ночь по отдельности, то, возможно, вернулись бы снова и даже проводили там много времени. Но так как они были вместе, им казалось бредом возвращаться туда, как бы сильно их ни тянуло.

Гермиона была очень недовольна их бездействием и принесла за обеденный стол огромную книгу. Эмма даже вздрогнула, когда она с силой хлопнула ею по столу, распугав окружающих.

— Вы ходили в запретную секцию! Как же я глупа! Я взяла эту книгу для лёгкого чтения! — воскликнула Гермиона, сверкая глазами.

— Вот это для лёгкого? — с сомнением спросила Эмма, скептически оглядывая массивный том.

— Посмотри, здесь написано: «Николас Фламель — алхимик, создавший единственный в своём роде Философский камень. Этот камень является источником бесконечного богатства и вечной жизни», — раздражённо прочитала Гермиона, тыча пальцем в пожелтевшую страницу.

— Неплохо Квиррелл замахнулся, — поморщился Драко, с уважением покачивая головой.

— Но зачем ему вечная жизнь? — усмехнулась Эмма. — Он и так прекрасно выглядит. Может быть, дело в богатстве?

Все трое погрузились в глубокие размышления, перебирая возможные варианты.

— Если он решил похитить этот камень, значит, он ему действительно нужен, — уверенно заявил Драко, постукивая пальцами по столу. — Мы заберём камень раньше, чем Квиррелл.

— Да, но я выясню, зачем он ему понадобился, — произнесла Эмма загадочно, прищурившись. — Мы украдём камень первыми, а потом посмотрим на его реакцию.

— Эмма, он не подопытный кролик, а профессор! — воскликнула Гермиона, в ужасе хватая себя за голову.

— Как оказалось, от профессора до кролика — один шаг, — заметила Эмма, пожимая плечами.

Драко и Эмма рассмеялись, а Гермиона выглядела совершенно испуганной.

— Когда мы пойдем за ним? — спросил Драко, его глаза уже горели азартом.

— Может быть, скажем Дамблдору? — предложила Гермиона с последней надеждой в голосе.

— Нет! Конечно, нет! Мы не будем этого делать, — решительно возразил Драко, качая головой.

— Ну или хотя бы Макгонагалл... — не теряла надежды бедная девочка.

— А какой смысл? Порешаем все сами. Так интереснее, — заключила Эмма, и в её глазах вспыхнул знакомый огонёк авантюризма.

— Лучше всего этой ночью, пока ещё не поздно, — сказал Драко, а глаза его уже блестели.

— Полностью поддерживаю, — зловеще проговорила Эмма, потирая руки.

На Гермиону без слез было не взглянуть, но взбалмошные друзья уже вовсю подбадривали её, не оставляя выбора.

— Что мы будем делать с этим камнем? — задумчиво спросил Драко, когда они, коротая время, вечером прогуливались по школьному двору.

— Это будет лишь приманка для Квиррела, — пожала плечами Эмма, прищурившись и пытаясь разглядеть, что происходит у хижины Хагрида. — Ну ка, пошли, — уверенно произнесла она, обращаясь к друзьям, и побежала вниз по холму.

Хагрид, выглядевший растерянно и словно испуганно, встретил их на пороге.

— Привет, Хагрид! А что это с твоей бородой? — удивленно спросила Эмма, подходя ближе. Великан в это время рубил мясо огромным тесаком, от которого исходил ужасный запах.

— Извините, ребятки, не могу ничего вам рассказать, — только загадочно произнёс он, избегая встречи взглядом.

— Хагрид, мы ведь твои друзья, — многозначительно сказала Эмма, морщась от запаха мяса, но не отступая.

— Что это? — растерянно спросила Гермиона, глядя в окно. — Хагрид! Это дракон?

— Чёрт бы побрал эти занавески... Вечно забываю их закрывать, — пробормотал лесник, нервно потирая руки.

— Офигеть! Хагрид, можно на нём прокатиться? — восторженно спросила Эмма, вставая на цыпочки, чтобы лучше разглядеть существо.

— Заходите, быстро, — прорычал Хагрид, приоткрыв дверь и озираясь по сторонам.

Эмма отметила, что он выглядит крайне подозрительно, как заядлый наркоторговец на сделке.

Они вошли в хижину, где воздух был густым и тёплым.

— Откуда ты его взял? — с опасением спросил Драко, глядя на внушительных размеров, ещё не до конца выросшего дракона, который мирно посапывал в углу.

— Выиграл у одного торговца, — тихо сказал Хагрид, опуская глаза. — Мне кажется, он был рад избавиться от него.

— У торговца? Хм... А как он выглядел? — тут же начала соображать Эмма, её взгляд стал цепким.

— Да я не видел его лица, — махнул рукой Хагрид, отворачиваясь к дракону.

— Он спрашивал что-нибудь? — прищурилась Эмма, не отпуская тему.

— Конечно. Спросил, были ли у меня до этого питомцы, — сказал Хагрид, гладя дракона по чешуйчатой спине. — Я сказал, что знаю подход к зверям. Например, Пушок засыпает, как только слышит музыку. Ой... Наверное, зря я это сказал.

— Хагрид, что ты будешь делать с этим драконом? — стараясь не придавать значения словам, которые очень её обрадовали, спросила Эмма.

— Я, конечно же, выращу его! Всегда мечтал о дракончике, а Норберт — просто замечательный!

— Ты назвал его Норбертом? — с ухмылкой спросил Драко, поднимая бровь.

— Да, ему же нужно имя.

— Но ты же понимаешь, что из этого ничего хорошего не выйдет! Рано или поздно он просто спалит хижину! — сказала Гермиона в полной растерянности, разводя руками.

— Да нет, я ведь его дрессирую, — упрямо пробурчал Хагрид, гладя дракона по голове.

Эмма и Драко еле сдерживали смех, переглядываясь за его спиной.

— Так, ладно, — Драко заглянул в окно. — Уже темнеет, нам пора.

— Ага, Хагрид, мы разберёмся с твоим драконом, — уверенно сказала Эмма, гладя великана по плечу. — У меня есть пара идей. Дамблдору не понравится, что у него на школьном дворе резвится такой питомец. Так что, возможно, его придётся дезертировать.

— Я и сам это понимаю, — вздохнул Хагрид, понуро опуская голову. — Но куда же его деть?

— Мы всё решим. Обещаю!

— Пока, Хагрид, — с несчастным видом бросила на прощание Гермиона, которая уже предчувствовала ночное путешествие и все связанные с ним риски.

Трое друзей сломя голову бежали к замку. Двое из них горели желанием поскорее оказаться в коридоре третьего этажа, чтобы посоревноваться в своих способностях, а третьей отчаянно хотелось просто отдохнуть в уютной кроватке, но она не могла оставить своих безбашенных друзей одних.

Ночью они встретились в коридоре около гостиной Слизерина. Эмма накинула мантию-невидимку на всех троих.

— Люмос! — прошептали они почти одновременно и, осветив тьму дрожащим светом, двинулись вперёд.

Без приключений они добрались до знакомой двери и, скинув мантию, распахнули её.

— Какой ужас! — испуганно прошептала Гермиона, увидев трёхголового пса, который спал, посапывая всеми ноздрями.

— Ты чего? Это же Пушок, — спокойно ответил Драко тоже шёпотом.

Пёс оскалился, почуяв их, и уже хотел было залаять, но Эмма быстро достала из кармана плеер, включила свою любимую песню и положила его на подоконник. Пушок, не в силах сопротивляться магии музыки, уронил все три свои огромные головы на лапы и почти сразу засопел.

— Напомните мне потом забрать плеер, — сказала Эмма с удовлетворением, поправляя мантию. — Это было не так уж сложно,

— Сложнее будет скинуть его с люка, — заметил Драко, оценивающе глядя на спящего зверя, который занимал добрую половину комнаты.

Все трое принялись осторожно убирать огромные лапы пса с крышки люка, стараясь не разбудить его. Наконец закончив, они переглянулись и смело прыгнули внутрь тёмного проёма.

— Здесь довольно мягко, — поднял брови Драко, с удивлением ощупывая дно.

— Очень предусмотрительно, — кивнула Эмма, с довольным видом.

— Люмос, — произнесла Гермиона, и её заклинание осветило пространство вокруг.

— Что это за дрянь? — с отвращением спросил Драко, увидев, что сидит на каких-то склизких, шевелящихся растениях.

— Это дьявольские силки, — быстро ответила Гермиона, её голос дрогнул от волнения. — Нам нужно расслабиться, иначе они нас убьют!

— Спокойствие, только спокойство, — шутливо произнесла Эмма, глядя на Драко и стараясь казаться безразличной, хотя ветки растения уже плотно обвивали её шею и тело.

Гермиона, полностью расслабившись, начала медленно погружаться в гущу растений и падать вниз.

— Чёрт! Гермиона, ты как? — воскликнул Драко, начиная паниковать, когда растения стали сжимать его сильнее.

— Всё в порядке! Главное, расслабьтесь, — послышался её голос откуда-то снизу, приглушённый и спокойный.

Эмма и Драко, пересилив себя, расслабились и почти одновременно упали на твёрдый каменный пол следующего уровня.

— А тут ничего не подстелили. Безобразие, — возмущалась Эмма, вставая на ноги.

Они отряхнули мантии и направились к следующей двери, ощупывая ушибы.

— Это похоже на какой-то квест, — задумчиво произнесла Гермиона, оглядывая новое помещение.

— А что это такое? — спросил Драко, с любопытством разглядывая странное устройство комнаты.

— Ну, это когда взрослые придумывают разные препятствия, чтобы детям было интересно. Однажды Джон устроил мне такой квест, было весело.

— Да, но сейчас это не игра, — серьёзно сказала Гермиона, с тревогой сжимая руки.

Они вместе толкнули дверь и обнаружили пустую комнату, в центре которой одиноко висела старая метла.

— Так, проход дальше закрыт, — сразу определил Драко, указывая на запертую дверь на противоположной стене.

— Нужно поймать ключ, — догадалась Эмма, подняв голову вверх и увидев около сотни ключей с крылышками, парящих в трёх метрах от земли.

— Он должен быть старым и ржавым, — оценила Гермиона, внимательно изучая стаю ключей.

— Ну что, Малфой, кто полетит? — с вызовом спросила Эмма, уже подходя к метле.

— Лети уже, — закатил глаза Драко, делая великодушный жест рукой.

— Уговорил.

Эмма, не раздумывая, оседлала метлу и взмыла в воздух. Ключи, словно взбесившись, с огромной скоростью разлетелись в разные стороны, создавая хаотичный вихрь. Она заметила ржавый ключ с подбитым крылом и, спустя полминуты лихого преследования, поймала его и бросила друзьям.

— Открывайте скорее! — крикнула она, уворачиваясь от атаки других ключей.

Ребята послушно принялись вставлять ключ в замок, и вскоре дверь с глухим щелчком поддалась. Эмма, отбиваясь от стаи разъярённых ключей, бросилась в открытую дверь. Друзья быстро захлопнули её за ней, и задание было выполнено.

— Я дальше полечу на метле, — весело сказала Эмма, пикируя перед ними в узком коридоре.

— Давай по очереди, — с воодушевлением сказал Драко.

— Так и быть.

— Эй, лётчики, кажется, у нас проблемы... — проговорила Гермиона, оглядывая огромную комнату, в которой они оказались. Это было похоже на кладбище, расчерченное чёрно-белыми квадратами.

— Это же шахматная доска, — сказал Драко, облетая поле на высоте трёх метров. Как только он произнёс это, в комнате включился яркий свет, освещая гигантские фигуры.

— Стремно, — сказала Эмма, оглядываясь на каменные изваяния.

— Нам нужно сыграть, чтобы пройти? — спросила Гермиона с ноткой истерики в голосе.

— Похоже на то, — растерянно ответил Драко, приземляясь рядом с ними.

— Меня учил играть Рем. Правда, я никогда в жизни не выиграла ни одной партии и даже не запомнила названий фигур.

— Я никогда не играла в шахматы, — в панике произнесла Гермиона, разглядывая огромную доску.

— А меня учили фехтованию, — проговорил Драко, спрыгивая с метлы на землю.

— К чему ты это? — скривилась Эмма. — Понтоваться будем?

— Разве вы не заметили, что это волшебные шахматы? — закатил глаза Драко, будто это было очевидно. — Они оживают и ведут настоящий бой. Если никто из нас не умеет играть, то остаётся только одно — принять этот бой.

С этими словами Драко уверенно подошёл к белому ферзю и выхватил из его каменных рук огромную, увесистую шпагу.

— Девочки, разбираем оружие! Чего ждём?

Эмма в восторге подбежала к королю, но Драко остановил её резким жестом.

— Король должен оставаться целым, — предупредил он. — Если у него не будет оружия, мы проиграем. Забери меч у ладьи.

Закатив глаза, Эмма на всякий случай забрала мечи у обеих ладей, с трудом волоча тяжеленные клинки.

После недолгого размышления Эмма и Драко решили отобрать оружие у всех белых фигур и сложить его в кучу, чтобы в случае необходимости воспользоваться этим арсеналом. Гермиона, охваченная страхом, схватилась за кинжал, который ранее отобрала у пешки, и крепко прижала его к себе, будто это могло её защитить.

— Вперёд! — воскликнул Драко, издав боевой клич, и они с Эммой бросились на чёрные фигуры.

Те сразу же ожили, повернув каменные головы, и начали обороняться, поднимая своё оружие. Друзья разбивали пешку за пешкой, стремясь добраться до их короля. Эмме казалось, что она попала в один из ужастиков, которые они с Джоном так любили смотреть, где неодушевлённые предметы оживали и начинали убивать людей.

У Эммы уже были рассечены бровь, рука и слегка ранен живот, а Драко хромал, припадая на одну ногу, но у них было явное преимущество.

— Четыре! — воскликнул Драко, отрубая голову очередной пешке.

— Пять! — бросила Эмма через плечо, с ожесточением разбивая слона ударом в основание.

Гермиона с ужасом наблюдала за этим кровопролитным сражением, прижимаясь к стене.

— Гермиона, помоги! — крикнул Драко, отскакивая от атаки чёрного ферзя.

— Я... Я не могу... — жалобно пропищала она, вертя в руках кинжал, будто не зная, что с ним делать.

Внезапно Эмма с глухим стоном упала на каменное поле, и из её ноги хлынула тёмная кровь. Ей показалось, что её проткнула насквозь кровожадная ладья, меч которой скользнул по бедру.

— Гермиона, — произнесла она, с трудом подползая к ней на локтях, — Ты должна помочь Малфою. Мы почти у цели.

— Эмма, я… Хорошо, — ответила она, выглядя ужасно несчастной и едва сдерживая подступающие слезы.

— Я верю в тебя, — пробормотала Эмма, подтягивая повреждённую ногу и с гримасой боли осматривая свою рану.

Гермиона, не раздумывая, сжала кинжал крепче и бросилась вперёд, нанося несколько слабых, но точных ударов. Драко уже изрядно устал, его движения замедлились, но до короля оставалось совсем немного. Он с довольным видом разбил последнего коня и с удовольствием наблюдал, как чёрный король с грохотом роняет свой меч.

— Всё! Мы победили целую армию! У меня девять! А у тебя… Ой, Поттер, а ты где? — растерянно спросил Драко, оглядываясь на Гермиону, которая в страхе всё ещё крепко сжимала свой кинжал.

— Всё нормально. У меня семь. Ты победил, — произнесла Эмма, с усилием вставая и подпрыгивая к ним на одной ноге. — Гермиона, ты в порядке?

— Всё хорошо, — произнесла она пересохшими губами, всё ещё дрожа всем телом.

— Погнали быстрее дальше! Мне уже интересно, — быстро сказала Эмма, садясь на метлу и стараясь не думать о боли.

Они прошли мимо многочисленных шахматных развалин и черепков и вошли в следующую дверь.

— Какие-то склянки... — заметила Эмма, небрежно взяв в руки одну из семи стеклянных сосудов, стоящих на столе. Колбы были разных размеров и наполнены разноцветными жидкостями, которые слабо светились в полумраке.

— Это подсказка, — пробормотала Гермиона, подходя к листку бумаги, на котором был записан какой-то загадочный стишок:

«Впереди опасность, то же позади,

Но две из нас помогут, ты только их найди.

Одна вперед отправит, еще одна — назад,

В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд.

Ты хочешь здесь остаться на долгие века?

Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана.

Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд,

Найти его несложно — от вина левый ряд.

Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж,

Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь.

Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь,

А если из второй слева и второй справа глотнешь,

Сам убедишься — налито одно и то же в них,

Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых».

— Мне кажется, это не подсказка, а скорее наоборот. Слишком сложно, — сказала Эмма с неуверенностью, перечитывая загадочные слова ещё раз.

Но было видно, что Гермиона активно размышляет, её брови были сведены в глубокой задумчивости. Она внимательно рассматривала бутылочки, пробовала переставлять их, снова вчитывалась в строки и наконец произнесла:

— Пройти сможет только один человек.

— Да? Почему это? — поднял брови Драко, скептически оглядывая зелья.

— Потому что это зелье открывает дверь, — уверенно ответила Гермиона, указывая на крошечный сосуд, в котором находилась всего одна капля прозрачной жидкости.

— Вот чёрт!

— Пойдёшь ты, Эм, — твёрдо сказала Гермиона, протягивая ей маленькую склянку.

— Почему я? — скривилась Эмма, неохотно принимая её.

— Мы подождём здесь, иди давай! — сказал Драко, словно пересиливая себя и отводя взгляд.

— Хорошо. Ждите, я выйду через минуту, — кивнула она, выпивая зелье залпом.

Эмма стремительно влетела на своей старой метле в дверь, которая бесшумно отворилась. В новой комнате было темно и тихо. Как только она коснулась здоровой ногой пола, зажглись лампы, и она увидела то самое загадочное зеркало.

Внезапно Эмму охватило желание снова увидеть в нём тех людей, которых она уже видела. Она подалась вперёд, но, как ни странно, ни родителей, ни их друзей в отражении не было. В зеркале отражался только её взлохмаченный и потрёпанный силуэт.

Вдруг её отражение странно улыбнулось и, вытащив из кармана свободных джинсов рубиновый камень средних размеров, протянуло его ей. Эмма, не отрывая взгляда от стекла, почувствовала, как что-то холодное и твёрдое коснулось её бедра. Она быстро опустила руку в карман и, нащупав гладкий холодный камень, вытащила его.

— Как это работает? — нервно спросила она у самой себя, не совсем понимая, что именно произошло, поворачивая камень в пальцах.

Наконец, устав стоять, Эмма, хромая, попятилась назад, не отрывая удивлённого взгляда от загадочного зеркала. Выйдя из комнаты, она, подтаскивая за собой больную ногу, растерянно посмотрела на своих друзей, которые сидели на краю стола. Те, в свою очередь, вскочили с места и бросились навстречу.

— Ну что, ты нашла его? — с нетерпением спросил Драко.

— Да, вот он, — Эмма достала из кармана рубин и протянула его Драко.

— Круто! — воскликнул тот, поворачивая камень в лучах света. — Какое было задание? Он просто лежал там?

— Нет, он появился сам. Там было то зеркало, ну, ты помнишь, — задумчиво ответила Эмма, кивая в сторону двери.

Гермиона вопросительно взглянула на них, всё ещё сжимая в руке свой кинжал.

— Нам нужно уходить отсюда, — уверенно сказала она наконец, оглядываясь по сторонам. — Идёмте.

Они направились к выходу, и Эмма, шедшая позади всех, размышляла о том, как зеркало оказалось в этой комнате и, самое главное, почему оно показало не её семью, а этот камень. Этот вопрос был очень сложным и, казалось, не имел решения. Поэтому она решила оставить попытки понять его и осознать, что их приключение выходит на новый уровень.

— Предлагаю назвать продолжение нашей операции «Рыбалка на Квиррелла», — произнесла она бодро, пытаясь разрядить обстановку.

— Ты что, из детского сада сбежала, Поттер? — Драко закатил глаза. — И что вообще такое рыбалка?

Гермиона внезапно вспомнила, что это ещё не конец, хотя эта мысль её не очень-то обрадовала, и она сжала руки в кулаки.

— Может быть, нам стоит отдать камень Дамблдору, чтобы он сам решил, что с ним делать? — предложила она, в последней надежде на благоразумие.

— Гермиона, где же твоя хваленая логика? — скривилась Эмма. — Этот камень спрятал Дамблдор, потому что это его тайна и тайна Фламеля. Мы его украли. И что же, мы понесём его тому, кто его сюда спрятал? Это во-первых, а во-вторых, это будет неинтересно. Мы должны сами во всём разобраться.

— Полностью согласен! Нам нужно вывести этого заику на чистую воду, — поддержал Драко, и его глаза зловеще блеснули.

Гермиона только глубоко вздохнула, смиряясь с неизбежным, а Драко подкинул камень в руке с очень довольным видом.

Когда все трое дошли по коридору до гостиной Гриффиндора, за окнами уже светало.

— Где он будет храниться? — спросила Гермиона с лёгкой неуверенностью, кивая на камень.

— У вас в комнате, конечно, — пожал плечами Драко. — Я живу с тремя идиотами, которые не знают, что такое личное пространство. Они могут залезть даже ко мне под подушку в поисках еды.

— Договорились, — быстро ответила Эмма, пряча камень обратно в карман своих штанов.

— Спокойной ночи, девочки. Завтра мы с вами будем решать, что делать с этим чудиком в тюрбане.

— Тебе пора специализироваться на выдумывании имен для этого бедняги, — рассмеялась Эмма. — Ладно, пошли, Гермиона. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи... — нервно бросила Гермиона на прощание, но было видно, что она полностью поглощена своими мыслями, пытаясь осмыслить сегодняшнее.

На следующий день Эмма почувствовала себя очень странно. Она сидела в углу общей гостиной и писала письмо брату близнецов Уизли, Чарли. Всё, что она знала о нём — это его фамилию и то, что он работает с драконами в Румынии.

Эмма писала о том, как страдает маленький дракончик, который живёт в ужасных условиях и скоро вырастет из дома Хагрида. Она просила отвезти его в Румынию, к друзьям, которые смогут о нём позаботиться.

Обращаться с просьбой к абсолютно незнакомому человеку было для неё в новинку, поэтому письмо получилось довольно корявым и прямолинейным.

Но всё закончилось хорошо. Через неделю, поздней ночью, Эмма и Драко, воспользовавшись мантией-невидимкой, пробрались в самую высокую башню Хогвартса и передали Норберта в надёжные руки профессиональных укротителей драконов.

Бедный Хагрид очень тяжело переживал разлуку со своим любимцем. Однако, к счастью, на помощь пришла Гермиона, которая проявила настоящее сострадание и помогла великану справиться с этим потрясением, проводя с ним долгие часы за чаем и разговорами. В это время Эмма и Драко сосредоточились на решении другой, более насущной проблемы.

С тех пор как Эмма ложилась спать, мечтая о том, как они эффектно разоблачат Квиррелла, прошло уже несколько месяцев. За это время не произошло никаких заметных изменений, за исключением того, что под подушкой у Эммы, завёрнутый в несколько носков, лежал рубиновый камень, чья стоимость была невообразимой.

Все трое не сводили пристального взгляда с Квиррелла. У Эммы этот взгляд был полон живого интереса и азарта, у Драко — холодной подозрительности и немого обвинения, а у Гермионы — глубочайшей неуверенности. Но он всегда находился под неусыпным наблюдением, и не только он.

Друзья по очереди несли изнурительную ночную вахту у входа в запретный коридор, чтобы не пропустить незваного гостя. По просьбе Эммы, Джон прислал три миниатюрных приемника, которые позволяли им общаться на расстоянии. Из-за всех этих усилий они выглядели как бледные призраки или древние мумии. Им постоянно хотелось спать, и они были ужасно раздражительны, а Гермиона стала заметно более капризной. Они бы уже давно отказались от этой затеи, если бы существовал путь назад. Но камень лежал тяжким грузом не только под подушкой в девичьей спальне, но и на душе у каждого из них.

И всё же усилия не были напрасными. Однажды в конце мая за ужином друзья заметили, что Дамблдора нет за преподавательским столом. Его кресло пустовало. Эмма сразу же оживилась и подняла голову от почти полной тарелки.

— Кажется, сегодняшняя бессонная ночь будет продуктивнее обычных, — сказала она самым бодрым голосом, каким только могла, и её глаза вспыхнули знакомым решительным огоньком.

— Думаешь, если Дамблдора нет, то Квиррелл сразу начнёт действовать? — спросила Гермиона, понизив голос.

— Конечно, — зевая, пробормотала Эмма. — Но если он не станет ничего делать, то мы с Драко распилим этот камень, станем миллионерами и уедем за границу. Тебе не предлагаем, ты слишком уж правильная.

Гермиона закатила глаза, а Эмма начала интенсивно кивать Драко, который показывал пальцем на профессорский стол со своего слизеринского ряда и радостно делал какие-то знаки, явно довольный отсутствием директора.

После ужина они втроём поднялись на третий этаж и устроились у стены, ставшей им почти родной за эти месяцы, накрывшись мантией-невидимкой. Когда они подходили, Эмма заметила, что в том месте, где они всегда несли вахту, пол был чистым, а на стене виднелось светлое протёртое пятно от их постоянных прикосновений. Ей почему-то вспомнилась жизнь под мостом...

— Моя последняя нервная клетка сейчас находится на грани срыва, — тихо произнёс Драко, опускаясь на холодный каменный пол.

— Моя очень хорошо понимает твою, — кивнула Эмма, садясь рядом и теребя в руках холодный камень.

— Ты заболела!? — вскрикнул Драко, увидев сверкающий в её пальцах рубин. — Зачем ты взяла с собой камень?

— Меня напрягает Лаванда, — протянула Эмма. — Есть ощущение, что она всё знает и хочет жить вечно.

— Правда? Поздравляю, это паранойя, — подала голос Гермиона, не открывая глаз.

— Что мы вообще здесь делаем? Сегодня твоя очередь, Герми, — зевая, сказал Драко, растягиваясь на полу.

— Не называй меня так! — обиженно воскликнула Гермиона, отстраняясь.

— А мне нравится это имя. Сегодня будет что-то интересное, поэтому нужно быть начеку. Одна Герми может не справиться, — усмехнулась Эмма.

— Вы меня достали! Моё имя Гермиона, а не Герми, — крикнула она, уже почти теряя самообладание.

— Это слишком долго. В моём имени четыре буквы, но вы всё равно зовёте меня "Эм". Так что не надо возникать.

— Вот именно, Герми, успокойся, — заключил Драко, закрывая глаза с довольной ухмылкой.

— В таком случае... — Гермиона прищурилась, и в её глазах мелькнула редкая для неё игривая искорка. — Я буду звать тебя Др... Нет, Мал... Нет, Эм, помоги.

— Давай называть его Эмдва, — не задумываясь, предложила Эмма.

— Что? Что за бред? Драко и то короче, — закатил глаза Малфой.

— Нет, — Эмма замотала головой. — Смотри, есть буква «Эм», с которой начинается твоя фамилия. А два, потому что меня все называют Эм. Следовательно, тебя зовут Эмдва.

— Прекрасная логика, — скривился Драко, пытаясь сохранить серьёзность. — Давай я буду звать тебя Эмодин.

— Нет. Моё имя уже привязано ко мне. Всё, Герми, теперь мы зовём его исключительно Эмдва. Тем более... — Эмма вдруг замолкла и резко обернулась.

Раздались тихие, но чёткие шаги, которые явно приближались к запретному коридору. Сердца их забились сильнее и чаще, потому что за время их дежурства это был лишь второй визит живого существа. Правда, в прошлый раз это был Филч, который искал свою кошку.

— Давайте быстрее, идиот, не то нас снова поймают! — раздался холодный, шипящий голос, от которого по спине побежали мурашки.

— Д...да, мой господин! — ответили ему дрожащим голосом. Это был Квиррелл.

Эмма молча убрала камень в карман и решительно достала палочку. Её друзья последовали её примеру и приготовились к схватке, которую они ждали уже несколько долгих месяцев.

Мимо них, почти касаясь мантии-невидимки, прошёл профессор защиты от тёмных искусств. Его движения были необычно уверенными и быстрыми, а сам он выглядел гораздо собраннее и сильнее, чем обычно.

Эмма выскочила из-под мантии и преградила ему путь, уверенно направив на него палочку.

— Ну здравствуйте, профессор! — произнесла она с вызовом, сверкнув глазами.

— По... Поттер? — Квиррелл, казалось, был искренне напуган и растерян.

— Да ладно вам, вы же знали, что встретите здесь кого-то вроде меня, — закатила она глаза, делая шаг вперёд.

Профессор возвёл глаза к потолку, и его лицо исказила странная гримаса, словно в нём боролись два человека. Затем он резко выставил палочку в сторону Эммы и произнёс твёрдым, незнакомым голосом, лишённым всякого заикания:

— Экспеллиармус!

Девочка успела отскочить в последний момент, но в свободную руку Квиррелла с молниеносной скоростью влетела какая-то палочка. Он сразу понял, что Эмма здесь не одна, и обвёл коридор быстрым, подозрительным взглядом.

Эмма не теряла времени даром. Она догадалась, что это обезоруживающее заклинание, и теперь ждала подходящего момента для нападения, сжимая свою палочку крепче.

— Малфой! Я знаю, что вы здесь! — произнёс профессор зловещим, шипящим голосом, уже не пытаясь скрыть свои намерения. — Вы с Поттер вечно путаетесь у меня под ногами!

Пока он говорил, Эмма из-за его спины отчаянно подавала знаки своим друзьям, чтобы они сидели тихо и не привлекали внимания, делая резкие жесты рукой.

— Зачем вам философский камень? — спросила Эмма, пытаясь отвлечь внимание от стены, у которой сидели Драко и Гермиона.

— Дай мне поговорить с ней, — опять раздался странный хриплый голос, который явно не принадлежал Квирреллу.

«Вот это шиза на уровне», — мелькнуло в голове у девочки.

— Мой лорд... Но вы очень слабы. Тем более...

— На это у меня есть силы, — голос был глухой, будто доносящийся из-под земли.

— Ну хорошо... Как пожелаете.

Эмму очень развлекало происходящее. Квиррелл стал разматывать свой дурацкий тюрбан. Девочка услышала слабо различимый испуганный стон Гермионы. Профессор развернулся спиной к Эмме, и ей представилась весьма пугающая картина. На затылке у него красовалось лицо. Это было бледное, синеватое лицо с будто смазанными, нечеткими чертами. Глаза маленькие и тусклые, нос чуть ли не плоский, подбородок еле различим. Девочка, приподняв одну бровь, с любопытством рассматривала лицо.

— А спать-то как? Либо одна рожа помнется, либо другая... — пробормотала она, но в ответ всё же услышала тихий сдавленный смех Драко.

— Здравствуй, Эмма, — как-то печально и проникновенно начало лицо, его безжизненные губы едва шевелились.

— Прив... Здрасьте... Вы... Ты кто?

Она не могла понять, кто это странное бесформенное — второе «я» Квиррелла.

— Глупая девчонка, ты разговариваешь с самим Тёмным Лордом! — воскликнул профессор, и его собственный голос дрожал от благоговейного ужаса.

Эмма удивлённо приподняла брови, затем её лицо медленно исказилось пониманием.

— Так это ты Волдеморт!? — завопила она. Её лицо перекосило оскалом чистой ненависти. — Ты убил моих родителей! Я сейчас убью тебя!

— Нет, Эмма, ты не сможешь убить меня, — грустно, но спокойно продолжило лицо, его тусклые глаза казались почти жалостливыми. — Ты можешь уничтожить только моё тело, но я быстро найду другое.

Девочка с досадой смотрела на противное лицо, пытаясь быстро сообразить, что делать, её пальцы судорожно сжимали палочку.

— Отдай мне камень, Эмма, — попросил он довольно мило, почти заискивающе. — Тот, что лежит в твоём кармане. Я обрету тело, и тогда мы сразимся в честном бою.

— Какая железная логика! — поморщилась девочка, фыркнув. — Отдать камень, чтобы ты воскрес, чтобы тебя убить! Гениально!

— Заткнись, девчонка! — взвизгнул Квиррелл, его нервный срыв был почти осязаем.

— Отбери камень, — услышала она зловещий шёпот, исходящий от второго лица.

— Ты его не получишь! — твёрдо заявила Эмма, выставляя перед собой волшебную палочку.

В воздухе раздался смех — он был одновременно звучным и хриплым, как будто смеялись шестеро разных людей. Эмма на мгновение подумала, что это Драко и Гермиона угорают под мантией, но не успела она додумать эту мысль, как они выбежали на помощь, скинув невидимку.

Эмме в голову пришла безумная идея. Она достала из кармана рубин и подбросила его вверх. Квиррелл ринулся к ней, но девочка увернулась, швыряя камень в Драко. Тот ловко поймал его и тут же вернул обратно Эмме, потому что Гермиона, стоявшая рядом, явно не была готова ловить такой ценный предмет. Однако после трёх таких манипуляций Эмма поняла, что идея была не самой удачной, потому что камень, коснувшись кончиков её пальцев, полетел в противоположную стену. Все четверо бросились в ту сторону.

Эмма прибежала первой и не придумала ничего лучше, чем просто лечь на камень, загородив его собой. Квиррелл хотел было отшвырнуть её, но как только его пальцы коснулись кожи девочки, он отпрянул, издав жалобно-злобный, почти животный звук. Все трое с изумлением наблюдали, как рука профессора почернела и начала рассыпаться, словно обугленное дерево.

Эмма уверенно встала на ноги и с холодным вызовом взглянула в глаза Квиррелла. Затем она подняла руку и, услышав вскрик Гермионы, схватила его за челюсть. Квиррелл кричал и вырывался, но Эмма продолжала прожигать всё больше и больше его кожи, и от её прикосновения шёл лёгкий дымок.

Тем временем Драко поднял с пола свою палочку и драгоценный камень, внимательно осматривая их. Они были целы и невредимы. Когда от преподавателя осталась лишь кучка пепла и тёмная мантия, Эмма, скрестив руки на груди, с довольным видом обернулась к друзьям.

— Вам понравилось? — спросила она весело.

— Это ужасно! Что мы наделали? — простонала несчастная Гермиона, её колотила мелкая дрожь, и она не могла отвести взгляд от тлеющих останков.

— Мы всего лишь восстановили справедливость в этом мире, — пожала плечами Эмма, её голос прозвучал удивительно спокойно. — Теперь моя главная цель — уничтожить Тёмного Лорда, в каком бы обличье он ни появился. Он ещё заплатит за смерть моих родителей и за все остальные смерти.

— Эмма, ты действительно хочешь убивать? — спросила Гермиона, не скрывая своего ужаса, её глаза были полны слёз.

— Я хочу не просто убивать, а убить. Одного. Только одного человека.

— Что вы здесь делаете в такой поздний час? — раздался в тишине низкий голос, который вызывал дрожь даже сильнее, чем слова о Тёмном Лорде.

— Только не Снейп! — закатил глаза Малфой, который старался не участвовать в тяжёлом разговоре девочек.

Палочка профессора осветила три фигуры, которые были в ужасном состоянии: потрёпаны, исцарапаны и покрыты пылью и копотью.

— Поттер... Ну конечно! Кто бы сомневался.

— Я тоже не сомневалась, что вы зайдёте сюда именно сейчас, — с раздражением произнесла Эмма, всё ещё поглядывая на Гермиону, которая была намного бледнее обычного.

— Вы такая же заносчивая, как и ваш отец! — прошипел Снейп, его чёрные глаза сверкнули холодным огнём.

— Я знаю! — радостно воскликнула Эмма, подчёркнуто улыбнувшись. — Может быть, мне даже нравится, что я пошла в отца. Он был неплох.

— Минус пятьдесят очков Гриффиндору, — вкрадчиво произнёс профессор.

— За то, что мой отец крут? — скривилась Эмма, делая наивное лицо.

— Вы не ответили на вопрос, — Снейп прищурился, медленно приближаясь. — Что вы здесь делаете?

— Мы уби… — начала Эмма.

— Профессор! — перебила Гермиона, её голос дрогнул. — Мы не хотели! Просто тут профессор Кви…

Драко быстро закрыл ей ладонью рот, не давая договорить.

— Профессор, мы тут гуляем, — спокойно ответил он за всех троих, выставляя вперёд себя с невозмутимым видом.

— Вы, мистер Малфой… Гуляете? В таком виде? — Снейп язвительно поднял брови, окидывая их взглядом с головы до ног.

— Мы панки, нам пох… — начала Эмма.

— Да, в таком виде, — Драко перебил Эмму, которая явно нарывалась на новые штрафы, слегка толкнув её локтем.

— Сейчас вы идёте по своим спальням, — холодно проговорил Снейп, его пальцы сжались вокруг палочки. — Я провожу вас, Поттер и Грейнджер. Вы, мистер Малфой, дорогу найдёте сами.

— У нас тоже нет склероза. Помним, куда идти, — небрежно бросила Эмма, делая за спиной Снейпа быстрые знаки Драко, чтобы тот забрал мантию.

— Ещё минус десять очков. Идём, быстро.

На следующий день Эмма долго разговаривала с Дамблдором. Она рассказала ему о том, как они следили за Квирреллом, как стащили камень и как сторожили его по ночам. Директор смотрел на неё так, будто уже знал, что она скажет, и просто ждал, пока она сама изложит всю правду.

Эмме хотелось говорить ему правду. Эти проницательные голубые глаза внушали ей невероятное доверие, которого она никогда раньше ни к кому не испытывала. Поэтому она выложила всё без утайки, не приукрашивая и не смягчая. Он только внимательно кивнул и отпустил её, позвав следующего — Драко Малфоя.

Через пару дней начались экзамены, которые оказались для Эммы очень простыми. Они пролетели словно в один миг. Для троих друзей время текло невероятно быстро, потому что из-за хронического недосыпания они почти ничего не замечали вокруг, двигаясь как в тумане.

— Первый учебный год закончился, и, слава Мерлину, — устало произнёс Драко, когда они уже ехали в поезде, уставившись в мелькающие за окном поля.

— Думаешь, дальше будет легче? — с лёгкой иронией спросила Гермиона, перелистывая учебник, который даже не стала убирать.

— В любом случае, защиту от тёмных искусств Володя у нас больше вести не будет, — еле заметно пожала плечами Эмма, не открывая глаз.

Они с Драко развалились на сиденьях купе, словно в царских покоях, и уже предвкушали здоровый сон, который ждал их на каникулах.

— Я буду скучать по школе, — жалобно произнесла Гермиона, теребя в руках фотоальбом, который Хагрид подарил Эмме на прощание.

— Герми, ну два месяца потерпеть не сложно. Тем более мне кажется, что мы их тупо проспим, — тихо пробормотал Драко, прикрывая глаза ладонью.

— Ого! У вас тут сонное царство, как будто вы сдавали ЖАБА, — громкий голос одного из близнецов заставил всех троих подскочить на месте.

Всю оставшуюся дорогу Фред, Джордж, Ли, Гермиона и несчастные Драко с Эммой играли в «Мафию». Это было, несомненно, весело и шумно, и Эмма, хоть и валилась с ног от усталости, подумала о том, что общение с близнецами ни за что прекращать нельзя.

* * *

— Ну что, Джонни, было очень скучно без меня? — протянула Эмма, закидывая руки за голову.

Они с Джоном, лежа на самой вершине горы шин, наслаждались летней ленью. Было очень жарко, и они, нацепив солнцезащитные очки и почти полностью раздевшись, уже успели несколько раз обгореть, пока забирались наверх.

— Ты даже не представляешь, насколько, Эм, — протянул Джон, потягивая из трубочки какой-то оригинальный коктейль из лимонадов и виски. — Как в библиотеке у Рема было. И только когда Роз врубала свою музыку в колонке, было как во время землетрясения.

— Барда-а-ак.

— Бардак.

— Ну ничего, — Эмма расплылась в улыбке, чувствуя, как возвращается домой. — Я вернулась, будет ещё больший бардак.

— Прекрасно.

Эмма щурилась от лучей палящего солнца, от которых не спасали никакие очки. Она ощущала это странное и незабываемое чувство полного покоя только рядом с этим человеком. Она не знала, является ли Джон парнем или уже мужчиной, но была в него ужасно сильно влюблена. Не показывать это ей было очень просто, потому что она почти никогда не выражала своих чувств: не краснела, не запиналась, и вид у неё был такой, словно ей абсолютно всё равно.

— Джон, нам нужно серьёзно поговорить, — неожиданно произнесла она, приподнимаясь на локтях.

— Терпеть не могу серьёзные разговоры, — скривился Джон, снимая очки. — Надеюсь, ты не беременна? Прости, это первое, что пришло в голову.

— Кто о чём, да? — рассмеялась девочка, бросая в него смятой обёрткой.

— Ладно, забыли, — вздохнул Джон. — Давай свой серьёзный разговор, не тяни интригу.

— На всякий случай напомню, что мне только недавно исполнилось двенадцать.

— Спасибо. Так о чём разговор?

— Ладно... Это касается моих родственников, — серьёзно начала Эмма, глядя куда-то вдаль.

— Слушай, я не очень хорошо в этом разбираюсь. Спроси у Рема.

— Что-то мне подсказывает, что лучше поговорить с тобой, — многозначительно протянула девочка, не отводя от него взгляда.

— Ладно, что именно вас заинтересовало, леди? — с лёгкой издевкой спросил Джон, поправляя солнцезащитные очки.

— Сириус Блэк, мой крёстный... — Эмма запнулась, подбирая слова. — Что ты можешь о нём сказать?

— Так, во-первых, — закусывая губу, проговорил Джон. — Рем убьёт меня, если узнает, что я обсуждал эту тему с тобой.

— Почему? — подняла брови Эмма. — Я видела их совместную фотографию, и они не выглядят как враги. Они вроде все дружили? И Сириус мой крёстный!

— Дело не в этом, — Джон вдруг стал серьезным. — Для начала ты должна понять, что Сириус Блэк заменил мне родителей, сестру и друзей... Я боготворил его, хотел быть похожим на него во всём, как это обычно бывает с детьми, которые с кого-то фанатеют. Я не могу сказать о нём ничего плохого, и, возможно, моё мнение не совсем объективно. А что именно тебя интересует? — он немного побледнел, словно воспоминания причиняли ему физическую боль, но эта тема явно его зацепила.

— Мне нужно знать о нём правду, — пожала плечами Эмма, удивлённо глядя на друга. — За что его посадили в Азкабан?

— Чёрт... — Джон прикрыл глаза ладонью, будто пытаясь спрятаться.

— Говори!

— Посадили его, Эм... — негромко, почти шёпотом сказал Джон. — За предательство твоих родителей.

Эмма побледнела и, медленно обернувшись, уставилась на него широко раскрытыми глазами.

— Что? — тихо выдохнула она. — Он предал их? Моих родителей? Но... Какого хрена?

— Успокойся, — вздохнул Джон. — Я лишь сказал, что его посадили за это. Но я уверен на все сто процентов, что он этого не делал. Возможно, когда-нибудь Рем объяснит, что за заклинание на нём держалось, я в этом силён, ты сама знаешь, — он нервно болтал трубочкой в стакане, лёд звенел о стенки. — Какая-то защита или что-то вроде того. Он был хранителем дома Поттеров. Тот ужасный день я помню очень хорошо. С утра мне было плохо, стояла отвратительная погода, Сириус был на работе, а я не пошёл в школу и валялся в кровати. И вот раздался гром, очень близко и громко, и мне показалось, что вместе с этим громом обвалилось небо и что-то внутри сломалось. Ночью вернулся Сириус, я не помню, что с ним было — то ли он болел, то ли был пьян, но ноги его еле держали. Я подбежал к нему и начал кричать, что нужно быстрее ехать к Поттерам, посмотреть, как они там...

Джон сделал паузу, бросив на Эмму растерянный взгляд, полный старой боли.

— Мы полетели туда, — продолжил он тихо, его голос стал глухим. — К вам домой... Но было уже поздно. Мы вбежали и увидели Джима — твоего отца... В общем, неважно, что там было. На втором этаже мы нашли тебя. Сириус не хотел отдавать тебя... Но какой-то великан забрал тебя у него. А потом мы увидели какую-то девушку. Она мне сразу не понравилась, а Сириус понял, что во всём, что произошло с Поттерами, виновата она. Тогда он отдал мне мотоцикл и простился со мной навсегда. Надо было видеть, как я тогда ревел, просто кошмар. Я был на его суде... И... — Джон запнулся, глотая воздух. — Это было ужасно. Он выглядел вовсе не как человек. Не сопротивлялся, не сказал ни слова в своё оправдание... Я пытался убедить Рема, что надо спасать, вытаскивать Сириуса оттуда, но тот и слушать меня не хотел. После этого я понял, что я совершенно один знал всю правду, но сделать ничего не мог из-за возраста и того, что я не маг. Вот такая история.

Эмма, лежа на шинах, задумчиво смотрела на небо, её тело было абсолютно неподвижным. Она живо представляла всё это в голове. И не могла понять, что в этом урагане эмоций сильнее всего. Но она не хотела, чтобы Джон видел, как она потрясена.

— Великан... Хагрид забрал меня тогда, — словно во сне проговорила девочка. — Вот откуда он знает меня... Господи, я бы так хотела увидеть маму с папой. Какими они были, Джон?

— Они... Были прекрасными людьми, — мягко сказал Джон, и в его голосе впервые за весь разговор появилась тёплая нота. — Твоя мама была так красива, что просто кошмар. У неё были такие огромные зелёные глаза... Она была моей первой любовью. А твой отец был таким весёлым и словно сумасшедшим временами. Моя сестра часто говорила, что я стану мужчиной раньше, чем он. Ну, у них была интересная дружба, это я помню. Джеймс был удивительным...

— А Сириус? — Эмма прищурилась, снова глядя ему в глаза. — Он тоже был весёлым? Какой он?.. Каким ты его помнишь?

— Он был... — Джон поднял взгляд к обжигающему солнцу, словно ища ответа в его слепящем свете. — Чёрт, я даже не знаю, как описать его. Он, наверное, просто лучший человек, которого я знал, когда-либо. Добрый, честный, верный... Твоего отца он просто боготворил. Ну... у них это было взаимно. Мы были семьёй, я не могу сказать о нём по-другому.

— Выходит, Сириус ни в чём не виноват, но только ты об этом знаешь... — Эмма медленно перевела на него взгляд, и в её глазах зажёгся решительный огонёк. — Так нужно спасти его!

— Это невозможно, — грустно усмехнулся Джон, проводя рукой по лицу. — Когда я говорил то же самое, Рем рассказал мне, что такое Азкабан.

— Если ты со мной, то нас уже двое!

— Конечно, я с тобой, — Джон поднял руки, словно сдаваясь. — Хотя это сложно представить: одиннадцатилетка и маггл в волшебной тюрьме строгого режима...

— Не рассуждай как взрослый. И мне уже двенадцать!

— Ах да, извините.

Эмма напряжённо думала. За последние несколько минут её взгляд на мир перевернулся. Она вдруг осознала, что только она может помочь Сириусу, который, судя по рассказам, был таким классным парнем и к тому же её крёстным.

— Так, подожди-ка, — вспомнила она вдруг. — А как же беременная девчонка?

— Что? — удивлённо приподнялся на локтях Джон, смотря на неё с недоумением.

— Один человек... рассказал мне, что Сириус сбежал в Азкабан от девушки, которая от него залетела.

— Интересная версия... — Джон скривился, явно раздражённый. — Кто этот гений?

— Ты его не знаешь, — Эмма в нетерпении махнула рукой. — Значит, никто не забеременел?

— Не совсем так, — усмехнулся он, но в его улыбке не было радости. — Была одна девушка. Но он от неё не сбегал. Скорее наоборот.

— Она его бросила? — подняла брови Эмма.

— Нет, Эм, она погибла.

— Ах да, точно, я забыла о тенденциях того времени, — Эмма закусила губу. — Ты знал её?

— Ещё бы не знал, — горько усмехнулся Джон, отводя взгляд. — Она моя сестра. Правда, они с Сириусом были женаты... Так что там была настоящая любовь. После смерти родителей мы с Эммой жили вместе с Сириусом. А когда погибла и она, мы с ним остались вдвоём.

Эмма с широко распахнутыми глазами смотрела на парня, и её сердце наполнялось необъяснимой тоской. Ей было так жаль всех этих людей, эту разорванную семью... Она резко захотела встретить их всех: маму, папу, Сириуса.

— Времена молодости моего отца поражают... — Эмма прикусила губу, пытаясь осмыслить всё услышанное. — Как эти ужасные события могут сочетаться с тем, как весело и интересно они все жили? Я разберусь в этой теме и буду знать про них больше, чем они сами, вот увидишь.

— Да их времена были круты... — мягко сказал Джон, и в его голосе зазвучала ностальгия. — Я помню не так много, но могу с уверенностью сказать, что они были самыми настоящими и близкими друзьями. С тех пор я не встречал подобной дружбы. Эта компания была невероятно крутой. Я даже не представляю, как Рем смог пережить расставание с ними. Кстати, о Реме… Надеюсь, ты понимаешь, что он не должен знать о нашем разговоре?

— Что в этом такого? — Эмма скривилась, не понимая секретности.

— Да ничего, конечно, ничего особенного, — иронично протянул Джон, приходя в себя после тяжёлого разговора. — Просто я поклялся ему ничего не говорить о Сириусе Блэке в твоём присутствии.

— Почему? — подняла брови девочка. — Это что, ругательство?

— Нет, он просто не хочет, чтобы ты лезла в волшебную тюрьму, полную сумасшедших и каких-то тварей, — усмехнулся Джон. — Между прочим, я почти цитирую его.

— Джон, ты не понимаешь, теперь я должна разобраться в этом. Мне нужно спасти его, отомстить, у меня так много вопросов!

— Эм, поверь, я прекрасно понимаю тебя, ведь я чувствую то же самое уже десять лет, — вздохнул Джон, смотря куда-то вдаль. — Но Рем говорит, что, скорее всего, Сириус уже сошёл с ума. Обычно там люди сходят с ума в течение года, а здесь уже прошло одиннадцать лет.

— Нет уж, я сделаю это, — упрямо сказала Эмма, сжимая кулаки. — Я достану его оттуда, с тобой или одна, но я обязательно спасу Сириуса.

— Не знаю, чем я смогу помочь, но я точно не оставлю тебя, — уверенно сказал Джон, и от этих простых слов на сердце у Эммы стало очень тепло и спокойно.

На следующий день Эмма, радостно подпрыгивая, подбежала к Ремусу, который в это время спокойно читал книгу в гостиной.

— Судя по твоему поведению, разговор будет серьёзным, потому что ты не знаешь, как его начать, — сказал Ремус, не поднимая глаз от книги.

Её легкомысленная улыбка тут же исчезла, и она, нахмурившись и скрестив руки на груди, обиженно посмотрела на него.

— Такое ощущение, что я не могу быть весёлой просто так, — протянула Эмма недовольно.

— Можешь, но на этот раз это было наигранно, — спокойно ответил Ремус, наконец откладывая книгу.

— Ты явно недооцениваешь мои актёрские способности, — скривилась Эмма, делая вид, что обижена.

— Что-то случилось? — Ремус внимательно посмотрел ей в глаза, скрестив руки на груди. — Можешь сказать мне честно, Эм.

— Мне нужно узнать об Азкабане, — выпалила Эмма, не в силах больше сдерживаться. — Как можно больше, по возможности.

На лице Ремуса отразилось сразу несколько эмоций, но точно их определить было сложно. Однако это была явно не радость.

— Что ты задумала, Эмма Поттер? — он прищурился, медленно поднимаясь с места.

— Да я просто спросила, — невинно бросила девочка, делая большие глаза. — Что началось-то сразу?

— Да-да, ты "просто" спросила, — Ремус усмехнулся. — Год назад ты также без причины взяла в библиотеке журнал со стрижками. Однако Рози до сих пор сторонится тебя после твоих практических занятий, когда она спала.

— Я хорошо её подстригла! Ей очень шло!

— Не забывай, что это был мужской каталог, — он закатил глаза. — Но всё это меркнет по сравнению с тем, что теперь ты спрашиваешь об Азкабане. Я даже боюсь представить, к чему это может привести!

— Рем, но мне просто интересно, что может ждать меня в будущем, — Эмма развела руками, пытаясь сохранить невинное выражение лица.

— Не надо так говорить! — резко сказал он, и его голос впервые зазвучал строго. — Азкабан — это не детская комната милиции, и я надеюсь, что он тебе не грозит.

— Неужели тебе сложно рассказать? — поморщилась девочка, делая обиженное лицо.

— Хорошо, но только в общих чертах, — сдался Ремус, тяжело вздыхая. — Азкабан — это место для самых страшных преступников в волшебном мире. Он находится на острове посреди океана, и охраняют его дементоры — ужасные существа, которые высасывают у людей приятные воспоминания и сводят их с ума. Это страшное место. Люди умирают там, но не телом, а душой...

Эмма, широко раскрыв глаза, смотрела на Рема. Ей стало до боли жаль своего крёстного отца. Она ни на секунду не сомневалась в его невиновности. Но как она, двенадцатилетняя девочка, которая не может колдовать вне школы и даже не умеет плавать, может помочь ему? Правда, Джон мог бы научить её плавать, но что дальше?..

— ...Своей крышей он уходит в небо, — продолжал Ремус, его голос стал глуше. — И из-за вечного тумана и мерзкой погоды кажется бесконечным. Эй, ты заснула, что ли?

— А почему ты не вытащил своего лучшего друга из этого ужасного места? — с глубокой задумчивостью спросила девочка, но тут же в ужасе закусила губу. — Ведь он всё ещё жив...

— Так вот к чему все эти расспросы, — побледнев, догадался Рем. — Ну и кто тебе рассказал о нём?

— Это в школе, — выпалила Эмма, избегая прямого взгляда. — Мой лучший друг.

— Мне кажется, это неправда, — прищурился Ремус, изучая её лицо. — Это Джон, но ты не хочешь его выдавать. Не так ли?

— Мой друг Драко рассказывал то, что говорил ему отец, — уверенно произнесла Эмма, глядя прямо в глаза Ремусу, стараясь не моргнуть. — Слушай, я не знаю, что у вас за терки с моим крёстным были, но вы ведь были друзьями не один год. Я знаю своих друзей совсем немного, но уже готова убить за любого из них. Почему же ты не хочешь помочь Сириусу? Он, наверное, ждал от тебя помощи!

— Он не ждал, — отрезал Ремус, и его голос стал твёрдым и холодным. — Лучше тебе не лезть в это, Эм. Просто поверь, что будет лучше оставить всё как есть.

— Ничего себе лучше! — вскрикнула Эмма, её глаза вспыхнули. — Мой крёстный там загибается, ему, чёрт возьми, скоро душу через рот высосут! А мне лучше жить спокойно? Я не буду! Не хочу! Если ты так можешь, то я — нет.

— Ты не знаешь, о чём говоришь, — явно стараясь не сорваться на крик, сказал Рем. — Сириус Блэк безнадёжен. Во-первых, он находится в Азкабане уже больше десяти лет. Он безумен. Во-вторых, ты не знаешь, за что он там.

— Всё я знаю! — вскрикнула Эмма. — А ещё я знаю, что какая-то безумная баба виновата в смерти моих родных. Сириус тут вообще не причём!

— Он был единственным хранителем вашей семьи! — резко сказал Ремус, и в его голосе впервые прорвалась боль.

— Значит, нашлись люди хитрее! — оскалилась Эмма. — Я не знаю, что именно произошло, но он не виновен!

— Ты никогда не знала этого человека, откуда такая уверенность?

— Я... Я не знаю, — растерянно произнесла Эмма, вновь заглядывая в глаза Рема. — Я понятия не имею, почему так уверена в нём. Обычно я никому не доверяю, даже после долгого общения с людьми. Но здесь какой-то странный случай... Как будто я чувствую это.

— Удивительно, — негромко проговорил Рем, садясь напротив неё и проводя рукой по лицу. — Это действительно удивительно. С самого детства у тебя была с ним странная связь. Ты стала утешением для него, а он был единственным, кто мог успокоить тебя.

Эмма задумчиво улыбнулась. Ей казалось, что она помнила что-то подобное, но, конечно, это было не так. Она просто чувствовала это где-то глубоко внутри.

— Я смотрю на фотографии... — произнесла она, доставая из кармана старую потертую карточку с изображением отца и крестного. — И понимаю, что мне нужен этот человек.

— Эм, ты что, влюбилась в него? — поморщился Ремус, с недоумением глядя на неё. — Но ты должна понимать, что он сейчас не восемнадцатилетний красавчик. Азкабан — это тебе не санаторий.

— Это тупой аргумент, Рем, — закатила глаза Эмма. — Ни в кого я не влюбилась. Мне не нужен красавчик, мне нужна родная душа. Я чувствую, что Сириус именно тот человек.

— Да уж, это точно, — устало протянул Ремус, и в его глазах мелькнула тень улыбки. — Ты никого мне так не напоминаешь, как Сириуса Блэка. Ну и ещё твоего отца, конечно.

— Ты поможешь мне победить чудовищ на входе в Азкабан?

— Что!? Какой вход? — он грустно засмеялся, проводя рукой по волосам. — Они там повсюду... Я же объяснял тебе, что ты не понимаешь, о чём говоришь!

— Рем, ты же взрослый волшебник, ты справишься, — она уверенно хлопнула его по плечу, словно обсуждала планы на пикник.

— Там сотня волшебников не справится, что уж говорить обо мне? Я не специалист в таких делах.

— Что нужно, чтобы победить такое чудовище? — прищурилась Эмма.

— Дементора? — Ремус вздохнул, смиряясь с неизбежным. — Тебе нужно счастливое воспоминание и заклинание, конечно.

— Я записываю, диктуй, как называется заклинание.

— Давай я лучше сам тебя научу, — со вздохом сказал Рем, вставая с места с видом человека, принявшего свою судьбу.

Эмма бросилась ему на шею, едва не сбив с ног.

— Я знала, что ты не сможешь устоять перед этим предложением! — радостно воскликнула она. — Мы спасём Сириуса вместе!

— Никого мы не будем спасать, — покачал головой Ремус, но уже не мог скрыть лёгкой улыбки. — Просто... просто немного помогу тебе в практике.

— Называй это как хочешь.

— Кстати, если твой друг не выдумка, то ты можешь позвать его на лето к нам.

— И с чего ты так не доверяешь мне? — прищурилась Эмма, делая обиженное лицо. — Я напишу ему, только потом не жалуйся, что он узнает о твоих походах в полнолуние.

— Ты никому не расскажешь, — закатил глаза Ремус.

— Зачем мне это делать? — Эмма развела руками с наигранным непониманием. — Мой лучший друг сам обо всём догадается, поверь мне.

— Я так понимаю, ты нашла друга, похожего на тебя.

— Почти. Кстати, Джон рассказывал тебе, что мы с Малфоем и Герми победили Тёмного лорда? Я правда убила профессора... но это мелочи.

— Что?..

— Это было несложно.

— Я не об этом, — махнул рукой Ремус. — Твой лучший друг... Малфой?

— Ну да, — Эмма безразлично пожала плечами, как будто это было само собой разумеющимся. — Его семья — полный отстой, но он неплох.

— Вот это да... А на каком он факультете?

— На Слизерине. Но это не мешало нам дружить.

Рем с задумчивым, почти отрешённым выражением лица смотрел на маленькую Эмму, которая не замечала вековую вражду между факультетами и спокойно дружила со слизеринцем, совсем как её мама когда-то. Эта девочка казалась ему такой мудрой и взрослой в своей простоте, несмотря на её порой безумные и опасные идеи.

Эмма удивительным образом сочетала в себе черты всех дорогих ему людей. Больше всего она была похожа на Джеймса и Сириуса: вечно лохматая, бойкая, дерзкая и с бесконечными подколами, словно впитавшая дух Эммы Браун. Однако сегодня он впервые увидел в ней и черты Лили — ту же упрямую решимость и способность видеть человека, а не его происхождение.

Для Ремуса эта девочка стала живым воплощением всех Мародёров. Но когда она с такой искренней настойчивостью и страстью говорила о необходимости вызволить Сириуса из тюрьмы, он и сам начал по-настоящему задумываться об этом.

Сириус был далеко не идеальным человеком, но предательство было ему чуждо как никому другому. За Джеймса он готов был порвать любого, но, возможно, после смерти Эммы его разум помутился. Чем больше Ремус размышлял о прошлом, перебирая в памяти детали, тем яснее понимал, что Сириус не совершал того, за что его посадили. Тем более убить двенадцать магглов — человек, который не убивал никогда в жизни...

— Рем, ты чего завис? — спросила Эмма, не в силах скрыть нетерпение, подпрыгивая перед ним. — Мы будем тренироваться?

— Эм, — начал он, подбирая слова и смотря на неё серьёзно. — Если ты не откажешься от этой безумной идеи, я помогу тебе освободить Сириуса.

Эмма радостно запрыгала на месте, словно её ударило током:

— Я так и знала! — завопила она, размахивая руками. — Джо-о-о-он, он согласен!

— Я так и знал, что этот кудрявый наркоторговец к этому причастен, — закатил глаза Ремус, но в уголках его губ дрогнула улыбка.

— Что вы так орете? — капризно простонала Рози, выходя из комнаты с замотанной головой полотенцем.

— Ничего особенного, спи дальше, — быстро заверила её Эмма, делая безобидное лицо.

— Роз, твой парень хочет отправиться в волшебную тюрьму, откуда он вряд ли выйдет живым, — спокойно проговорил Ремус. — Если ты не против, то...

— Что? — Рози сорвала с головы полотенце и выбежала на улицу, как ошпаренная.

— Рем, зачем ты так? — обиженно спросила Эмма. — Она же его не пустит...

— Я не хочу, чтобы Джон погиб, — ответил он спокойно, но твёрдо. — Магглу не место в такой тюрьме, как и ребёнку. Но ты хотя бы будешь видеть, кто на тебя нападает, в отличие от него.

— Жаль... Мы с тобой и Джоном могли бы стать потрясной командой, — протянула девочка мечтательно, глядя в окно.

— Тебе не кажется, что этой парочке пора прекратить бухать? — поморщился Ремус, глядя вслед девушке. — У Роз каждое утро похмелье.

— Да ладно тебе, пусть тусуются. Я хочу быть с ними.

— Кто бы сомневался...

— Джон! Можно мне с вами сегодня? — быстро крикнула Эмма, и прежде чем Рем успел её остановить, убежала на улицу.

— Ну что тут скажешь... Поттер, — возвёл глаза к потолку Рем. — Эмма, а ну стоять! Бухать не раньше семнадцати лет!

Однажды утром, через неделю после описанных событий, в камине гостиной с оглушительным шумом и клубами чёрного дыма появился Драко Малфой. Его лицо и безупречная одежда были в саже, но он выглядел невероятно взволнованным, словно только что пережил настоящее приключение.

— Эмма, ты здесь? — осторожно спросил он, с трудом выбираясь из камина и отряхиваясь.

— О, Эм, к тебе пришли! — послышался весёлый голос из соседней комнаты.

Джон, встретив Драко, приветливо протянул ему руку с непринуждённой улыбкой.

— Привет!

— Ага, привет, — ответил Драко, с нескрываемым интересом разглядывая парня.

— А как ты это… — Джон удивлённо рассматривал его испачканную одежду. — Через камин пришёл? Прикольно!

— Ты, я так понимаю, Джон, — сказал Драко, с любопытством изучая его с ног до головы.

— Да. А ты тот самый чистокровный волшебник... Аристократ? Твой дом и правда похож на готический дворец?

— А что это такое? — Драко и Джон, словно с разных планет, смотрели друг на друга, как на уникальные экспонаты в музее, пытаясь найти общий язык.

— А ты правда почти не учился и просто гонял на мотоцикле по миру? — протянул Драко, не скрывая лёгкого восхищения.

— Ну почти, — кивнул Джон, ухмыляясь. — Свободная жизнь по мне. А правда, что Сириус Блэк — твой родственник?

— Да, он мой дядя. Но я никогда не видел его.

В этот момент в комнату, протирая глаза рукой, вошла Эмма, всё ещё наполовину во сне.

— О, Поттер! Привет! — воскликнул Драко, его лицо оживилось.

— Здорова, аристократам, — улыбнулась она, наконец полностью открывая глаза.

— Как спалось? — спросил Джон с мягкой улыбкой. Он всегда так улыбался, когда смотрел на От этой улыбки у неё по коже всегда бежали мурашки.

— Круто! — радостно воскликнула Эмма, вспоминая сон. — Мне снилось, что мы с тобой на драконе вытаскиваем Сириуса из Азкабана. Ну что, Малфой, пошли, я покажу тебе наши апартаменты.

— А вам не рановато вместе спать? — поднял брови Джон. — Ну это я так, ради приличия спрашиваю.

— Не бойся, я не пущу его в свою кровать, — поморщилась Эмма, отмахиваясь. — Рем наколдовал в моей комнате ещё одну.

— А, ну всё, теперь я абсолютно спокоен, — пожал плечами Джон, допивая свой утренний кофе с наигранным безразличием.

— Слушай, Малфой! — начала Эмма с азартом, когда они вошли в комнату. — Представляешь, Рем согласился помочь мне вытащить моего крёстного из тюрьмы!

— Я не понимаю, чему ты радуешься? — скривился Драко, садясь на край кровати. — Ты так хочешь жить с уголовником?

— Да ты ничего не понимаешь, как и все блондинки, — закатила глаза Эмма, бросая на него подушку.

— Эй, Поттер, ты что, офигела?

Он кинул в неё подушкой, а она, не задумываясь, ответила тем же. Через полчаса они оба были в перьях и с полупустыми подушками в руках, весёлые и довольные, как после снежной битвы.

— Зачем тебе Блэк? — опять спросил Драко, отряхиваясь. — У тебя и без него хватает мужиков в доме.

— Ты не понимаешь, — задумчиво произнесла Эмма, глядя в потолок. — У тебя есть семья, а у меня — только он. Я люблю и Рема, и Джона, но Сириус — мой крёстный отец. Ремус сказал, что я очень похожа на него.

— Тогда я тоже хочу пойти в Азкабан! — воскликнул Драко, подхватывая её азарт.

— Отлично! Рем уже начал учить меня заклинанию, которое нужно хорошо знать, чтобы туда попасть, — ответила она с хитрой улыбкой.

— Я готов к тренировке, — твёрдо сказал Драко, выпрямляясь.

— Ну у тебя есть какое-нибудь счастливое воспоминание? — прищурилась Эмма.

— Думаю, для дела найдётся.

— Ну или просто мысль, которая делает тебя счастливым...

— Да, определённо есть, — кивнул Драко.

— Тогда сейчас я научу тебя, — уверенно сказала девочка, вставая в позу.

Она достала палочку, закрыла глаза, сосредоточилась и произнесла чётко:

— Экспекто патронум!

Из кончика её палочки вырвалось серебристое, мерцающее облачко, от которого веяло таким теплом и спокойствием, что в воздухе будто стало светлее.

— Неплохо, — сдержанно проговорил Драко, стараясь скрыть впечатление. — Я тоже так смогу.

— Это заклинание помогает от дементоров, — пояснила Эмма с важным, деловым видом. — Так что, если хочешь с нами, надо довести его до совершенства. Из палочки должно вырваться животное, а не облако, понял?

— Да. Экспекто патронум! — крикнул Драко, вскидывая палочку.

Но ничего не произошло, лишь воздух слегка дрогнул.

— У меня тоже в первый раз не получилось, — махнула рукой Эмма, снисходительно улыбаясь. — Только с третьего вышло.

Драко задумался, опуская палочку. Его уверенность куда-то испарилась.

— Ты знаешь, наверное, у меня всё-таки нет счастливых воспоминаний... — протянул он неуверенно, избегая её взгляда. — Ну, чтобы прям... счастье. Не помню такого ощущения.

Эмма с неожиданным интересом посмотрела на друга. Как у него-то их может не быть? Он живёт с родителями, в огромном доме, никогда не терпел изгнаний и унижений... И несмотря на всё это, у него не было счастья в жизни, а у неё — было.

— Мне кажется, это не проблема, — пожала плечами Эмма, её глаза загорелись азартом. — Раз ты приехал ко мне, я тебе устрою такие воспоминания, что мы узнаем, кто твой патронус раньше, чем мой!

Драко с новым интересом посмотрел на неё.

— Что мы будем делать?

— Ну для начала мы угоним мотоцикл, — заговорщицки прошептала Эмма, подмигивая.

— Что?

— Ну или попросим у Джона ключи, — пожала она плечами. — Слава Мерлину, Рем на работе и нам никто не помешает.

— Так, подожди, а ты умеешь водить? — Драко поднял брови в изумлении. — Мотоцикл... Это же железная штука с двумя колесами?

— Да. Конечно умею! — фыркнула Эмма, делая вид, что это очевидно. — Немного... Но я уже сто раз каталась, не парься.

И действительно, за рулём она чувствовала себя на удивление уверенно. Драко же схватился за неё так, как будто земля сейчас обрушится под колёсами, его пальцы впились в её куртку.

Наконец они приехали в какое-то странное, заброшенное место на окраине. Мальчик оглядывался по сторонам с испугом и нескрываемым удивлением, словно впервые увидел настоящий мир.

— Если бы я не знала тебя, Малфой, я бы подумала, что ты боишься, — дерзко произнесла Эмма, косясь на него с довольным видом.

— Я? Боюсь?! — тут же приосанился Драко, выпрямляя спину. — Тебе показалось.

— Вот и чудно, — усмехнулась девочка, распахивая руки. — Добро пожаловать в маггловский парк развлечений!

— Подожди-ка, пока я не забыл... — Драко прищурился оборачиваясь к ней. — Ты что, живешь на свалке шин?!

— Мы с Джоном справедливо называем это кладбищем шин, — пожала плечами Эмма. — Ну да, а что в этом плохого? Мне кажется, там офигенно.

— Да... Но жить на свалке...

— А что, лучше во дворце? — фыркнула Эмма, поднимая бровь.

— Ну как-то... Даже не знаю, — скривился Драко. — Это как минимум странно.

— Это круто, не спорь со мной.

— Пошли в твой парк.

Такого Драко ещё никогда не видел. Было так солнечно и тепло, поэтому в парке было полным-полно детей. Эмма сама была здесь пару раз, когда Джон ещё думал, что она обычный ребёнок и ей тут будет весело. Здесь везде были воздушные шары, сладкая вата, разные аттракционы и детский смех.

— Что это? — озадаченно спросил Драко, крутя в руках холодную банку газировки.

— Ты никогда не пил такого? Вот сейчас мне действительно стало тебя жаль. Считай, что сегодня твой лучший день!

До вечера они сгорали от счастья и солнца. Им было безудержно весело. Драко сначала боялся и ничего не понимал, но быстро втянулся в это дело. Они покатались на всех каруселях, причём благодаря криминальному прошлому Эммы, абсолютно бесплатно. Они объедались сладкой ватой, купались в фонтане и речке. Вечером танцевали под громкую музыку на какой-то улице, а потом на обратном пути вёл мотоцикл уже Драко.

— Малфой, ты крут, только не стоило так часто тормозить, — слабо произнесла Эмма, слезая с сиденья. — Я слишком много съела, чтобы ты был моим водителем...

Из темноты внезапно донёсся голос Джона:

— Ну как, тусовка удалась?

— Круто! — глаза Драко всё ещё сияли восторгом.

Джон вышел из тени, приближаясь к ним.

— Молодцы, что сказать, — протянул он. — Только в следующий раз предупреждайте, если собираетесь угнать мой мотоцикл...

— Ты же знаешь, что с предупреждением уже неинтересно, — ухмыльнулась Эмма.

— Действительно, — он не удержался от улыбки. — Ладно, теперь наша очередь. Роз, ты там вообще собираешься? Прошло уже полтора часа! — крикнул он с совершенно несчастным видом.

Эмма тут же подскочила к нему, хватая за руку.

— Джон, любимый мой, хороший друг! Возьмите нас с собой в клуб, а? Ну пожа-алуйста, мне очень интересно!

Выражение лица Джона стало ещё более жалким.

— Эм, вам по двенадцать лет... — простонал он. — Ремус прибьёт меня голыми руками.

— Ну мы будем очень хорошо себя вести, — неуверенно пообещал Драко.

— Нет, в клубе мы будем вести себя плохо, — с радостью поправила его Эмма. — А дома — очень хорошо. И Рему ничего не скажем.

Джон тяжко вздохнул и махнул рукой.

— Ладно, чёрт с вами, поехали, — сдался он.

— А Роз?

— Услуга за услугу, — прищурился Джон, оценивающе глядя на них. — Я вас тайком протащу в клуб, а вы делаете вид, что это вы меня туда насильно поволокли, не дождавшись её.

— А в клубе будет Тонкс? — с ехидной улыбкой спросила Эмма.

— И не только, — лицо Джона вдруг просияло. — Прикинь, Чарли вернулся из своей Румынии. Ненадолго.

— Кто? — удивлённо подняла брови Эмма.

— Мы с ним и Тонкс — типа три лучших друга, — пояснил Джон. — Так что сегодня будет что-то легендарное.

— Ты слышал, Малфой? — просияла Эмма. — Вот это нам с тобой повезло. Давай, Джонни, садись, мы тебя подбросим.

— Ты что ли за рулём? — усмехнулся Джон.

— Конечно!

— Ну ладно, посмотрим, на что ты способна.

Мотоцикл взвился в воздух, и у всех троих захватило дух — не от страха, а от счастья и всепоглощающего чувства свободы.

Через полчаса они были на месте. Легко соскальзывая с сиденья на землю, Эмма бросила через плечо:

— И всё равно, на месте Роз мне было бы обидно.

— Да нет, обидно ей было бы, если бы она узнала, что здесь будет Тонкс, — спокойно заметил Джон, заглушая двигатель.

— Какой же ты изменщик! — с преувеличенным сарказмом протянула Эмма.

— Я не собираюсь спать с Тонкс, — закатил глаза Джон. — Просто... так будет проще. Без лишних скандалов, без психических травм...

— И не только психических, да? — Эмма звонко расхохоталась.

— Да у неё удар слабее, чем у тебя, — скривился Джон. — Ладно, погнали. Надеюсь, вы пройдёте фейсконтроль в этих шмотках.

Не дожидаясь ответа, Эмма уже бежала к зданию с разноцветными окнами, сломя голову. Она так давно мечтала сюда попасть, и вот — мечта сбылась. Причём вместе с Драко и Джоном, без Рози и с её обожаемой Тонкс! Ловко юркнув в дверь, она проскочила буквально между ног у проверяющего с дубинкой — так, что тот даже не успел глазом моргнуть.

Внутри её окутала плотная стена звука. Грохотала музыка, слепили мигающие огни, вокруг толпились и танцевали люди, сливаясь в единый, пульсирующий энергией организм. Это место было более чем крутым.

— Эй, малышка! Ты что тут забыла? — её окликнул знакомый хрипловатый голос.

— Тонкс! Чёрт, я так давно тебя не видела! — радостно вскрикнула Эмма, изо всех сил стараясь перекричать громкую музыку.

Перед ней стояла Тонкс — в вызывающе коротком топике, такой же миниатюрной юбке и в массивных кедах на платформе. Одним быстрым движением она притянула Эмму к себе в объятия.

— Джон с Ремом там совсем охренели! — вскрикнула Тонкс. — Ты же только на первом курсе, а уже в самом развратном баре города!

— Вообще-то я уже на втором! А Джон, кстати, вон он! — весело крикнула девочка, показывая пальцем.

Тонкс снова закатила свои огромные глаза с розовыми зрачками и решительно направилась выяснять отношения с лучшим другом. Эмма, не теряя ни секунды, кинулась вдогонку за Драко, который уже почти растворился в толпе Драко.

— Ну как тебе тут, Малфой? — спросила она, протискиваясь к нему.

— Очень громко! — ему пришлось кричать ей прямо в ухо. — Но мне нравится!

— Да Рози дома и то громче музыку включает! Я уже привыкла! Пошли к барной стойке!

— А нам можно? — удивлённо переспросил Драко.

— А кто нам запретит?!

Они вдвоём пробились сквозь танцующую массу тел и устроились за высокой стойкой. За ней стоял очень молодой и симпатичный бармен, ловко протиравший стаканы. Он весело поглядывал на детей, время от времени подмигивая им.

— Как можно было догадаться взять с собой детей?! — донёсся из-за спины весёлый возглас Тонкс. — Ты, Браун, видимо, совсем рехнулся!

— Я подумал, что начинать лучше пораньше! — ответил Джон. — Раньше начнут, раньше закончат, как говорится!

— Логично, ничего не скажешь! — раздался третий, незнакомый голос.

Эмма обернулась и увидела рядом с Джоном и Тонкс огненно-рыжего парня с волосами, собранными в небрежный пучок. В ушах поблёскивали огромные клыки-тоннели, а ещё один клык висел на кожаном шнурке на груди. Его мускулистые руки были сплошь в ожогах и шрамах, а кожа — смуглой, что при таком освещении можно было понять только в сравнении с Джоном.

— Какой классный... — невольно пробормотала Эмма.

— Что, уже влюбилась? — довольно ухмыльнулся Драко.

— Нет... — слабо замотала головой Эмма, но глаза её не отрывались от незнакомца.

— Привет! — рыжий парень широко улыбнулся детям.

— Здорова! — крикнула Эмма, не вставая с места. Драко лишь молча помахал ему рукой.

— Я Чарли, — представился он, с явным интересом разглядывая ребят. — Ты, если не ошибаюсь, Эмма Поттер? Та самая повелительница драконов с первого курса Гриффиндора?

— Да, а ты, получается, повелитель драконов куда более высокого уровня? — прищурилась Эмма.

— Очень точная формулировка! — рассмеялся Чарли. — Ну, и как вам тут?

— Круче некуда! — воскликнула девочка. — Откуда ты знаешь Тонкс с Джоном?

— Ну, с Тонкс мы учились на одном курсе, — ответил Чарли, садясь к ним за барную стойку. — Правда, она была в Пуффендуе, а я — в Гриффиндоре. Но вообще мы все знакомы чуть ли не с пелёнок.

— Вы все очень крутые! — уверенно заявила Эмма, украдкой разглядывая его с нескрываемым интересом. — И даже смотритесь вместе шикарно. Прямо трио настоящих неформалов.

Чарли снова улыбнулся. Было видно, что он искренне и сильно любит своих друзей.

— Ты ведь приехал ненадолго, так что иди к ним! — жестом показала Эмма в сторону Джона и Тонкс.

— Да я лучше тут за вами присмотрю, — махнул рукой Чарли. — А то у этих двоих, похоже, до сих пор химия. Не хочу мешать. А за вами, видимо, нужен глаз да глаз, — произнёс он с нарастающим удивлением, наблюдая, как Драко залпом опрокидывает рюмку текилы.

— Я тоже хочу, — обиженно протянула Эмма, глядя на друга.

— Повтори, — хрипловато приказал Драко услужливому бармену. — Ну что, уже похоже, что я шарю в жизни магглов?

— Ага... — не отводя от него изумлённого взгляда, произнёс Чарли.

— Выпьем за то, чтобы Джон бросил Роз и замутил с Тонкс, — с подчёркнутой серьёзностью заявила Эмма и так же залпом осушила свою рюмку.

— И почему в двенадцать лет я так скучно жил? — растерянно спросил Чарли, потирая обожжённую руку.

— Всё, я готова танцевать, — с довольным видом объявила Эмма.

— Так, я к этому ещё не готов, — Чарли тоже разом выпил текилы. — Всё, теперь готов. Пошли, господа дети.

— Мы уже совсем не дети! — воскликнул Драко, развеселившись после выпитого. — Мы в этом году в одиночку грохнули Волдеморта! Мы взрослые люди.

— Ну, в таком случае действительно взрослые, — согласился Чарли, поглядывая на ребят со всё большей опаской.

— А с драконами страшно работать? — успев уже начать безудержно танцевать, крикнула Эмма.

— Нет, вовсе не страшно, — спокойно ответил Чарли, стараясь при этом оградить ребят от толкотни и давки. — Просто их надо полюбить, как, например, мы с Хагридом. Драконы — удивительные существа.

— Я хочу покататься на нём... — мечтательно протянула Эмма.

— Когда-нибудь я тебе это устрою. И тебе, Драко, хочешь?

— Я, пожалуй, воздержусь, — уверенно заявил Драко.

— Эй! Сладкая парочка! — крикнула Эмма, оборачиваясь к Джону с Тонкс. — Чарли вообще-то ваш лучший друг! Вы должны тусить с ним, а не вдвоём!

— Чар, а что ты там... Иди сюда... — очень пьяным голосом позвала Тонкс, обнимая Джона за шею.

— Надеюсь, она пила за нашу встречу, — иронично сказал Чарли. — Ребят, не парьтесь, я нашёл себе компанию на эту ночь.

— Да тут париться скоро некому будет, — растерянно пробормотал Джон, стараясь удержать на ногах подругу.

— Так всегда, — тихо засмеялся Чарли. — На любой тусовке, начиная с пятого курса, я остаюсь в пролёте.

— Но это же нечестно! — горячо заметила Эмма.

— Почему? — удивлённо спросил Чарли. — Джон всегда любил Тонкс, она какое-то время с ним встречалась, а потом что-то пошло не так. Но на каждой тусовке они напиваются, и всем становится очевидно, что она тоже его любит. Правда, наутро она об этом благополучно забывает. И так — каждый раз.

— Значит, тебе нужно тоже подобрать девушку, — решительно заявила Эмма, оглядываясь по сторонам в поисках подходящей кандидатуры.

— Нет уж, я еще не настолько пьян, чтобы этим заниматься!

— Она, наверное, сама хочет стать твоей девушкой, — весело заметил Драко, потихоньку сползая по стене.

— Нет, для меня он как-то староват, но, думаю, желающих найдётся полно, — глаза Эммы заблестели от воодушевления.

Чарли лишь возвёл глаза к небу, словно ища там помощи.

В общем, тот день и ту ночь Эмма с Драко, Джон с Тонкс, и особенно Чарли и девушки из клуба помнили ещё очень долго. Это было самое отменное, бесшабашное веселье. Но веселее всего было, когда под утро дети вместе с Джоном вернулись домой — потрёпанные, смертельно уставшие, невероятно счастливые и уже слегка страдающие от похмелья. Роз на них обиделась, Ремус долго и обстоятельно читал мораль о вреде алкоголизма, но всем троим было решительно наплевать. Джона за эту ночь несколько раз поцеловала Тонкс, Эмма безнадёжно влюбилась в Чарли Уизли, а Драко просто очень понравился алкоголь. Поэтому они сидели с блаженными, немного отрешёнными улыбками и смотрели на мир сквозь самые розовые очки.

— Ты влюбилась в него, — протянул Драко, когда они с Эммой наконец вернулись в свою комнату. — Даже не так. Ты конкретно запала! Как? Как ты, чёрт побери, это делаешь? Он на семь лет тебя старше! Он живёт в Румынии, он, чёрт возьми, профессиональный укротитель драконов!

— Да, кстати, я забыла тебе сказать, что до этого два года подряд я была влюблена в Джона, — махнула рукой Эмма, лишь краем уха слушая его. — Он тоже на семь лет старше. Еще он наркоторговец и спит с другой бабой, но мне было плевать.

— Поттер, Джон хотя бы живёт с тобой в одном доме, — скривился Драко.

Эмма сидела на кровати и, не отрываясь, смотрела на небольшой рисунок, который она сама намалевала часа за два. На нем был рыжий страшный человечек с дракончиком на плече — тот выглядел куда симпатичнее своего хозяина.

— Кошмар, — Драко смотрел на это творение с нескрываемым отвращением. — Ну есть же другие Уизли! Фред и Джордж. Они, в конце концов, старше тебя всего на два года, и ты учишься с ними...

— Ты не понимаешь, — отмахнулась Эмма. — Я всегда влюбляюсь в тех, кто сильно старше... Это у меня ещё с детства, когда я жила под мостом с беспризорными подростками. Теперь парни моего возраста меня вообще не колышут, я их не воспринимаю всерьёз.

— Тяжёлый случай, однако, — поморщился Драко. — Ладно, давай ещё попробую. Экспекто патронум!

Из кончика его палочки вырвалось слабое облачко, окутавшее комнату мягким теплом.

— Ты видела? Видела? Получилось! — воскликнул он счастливо.

— Круто! — Эмма наконец-то очнулась. — Сейчас я тоже попробую! Экспекто патронум!

Сначала произошло что-то странное: палочка задрожала у неё в руке, она почувствовала прилив невероятной силы, а из кончика вырвался густой серебристый дым. Его было так много, что он вдруг собрался в единый образ — большого лохматого зверя.

— Это... Это собака? Большая собака, — восторженно прошептал Драко.

— Да... Круто!

Пес бегал по воздуху, весело вилял хвостом и терся мордой о ладони Эммы. Та счастливо смотрела то на него, то на друга.

— Ура! — завопила девочка. — Осталось тебе сделать так же, и можно говорить Рему, что мы готовы идти в Азкабан!

— Звучит как приговор, — усмехнулся Драко.

— Тренируйся давай!

Эмма снова уставилась на рисунок на стене. В комнату зашёл Джон с его вечной беззаботной улыбкой.

— Вау! Вы колдуете?! — он огляделся с детским азартом.

— Колдует Малфой, а мы тут с моим псом за ним наблюдаем, — не отрывая взгляда от картинки, ответила Эмма.

— Вау... — Джон замер, совсем как ребёнок, наблюдая за патронусом, который всё ещё нежно терся о плечо Эммы.

— Экспекто патронум!

Джон резко обернулся, глаза его широко раскрылись, когда он увидел серебристого хорька, вырвавшегося из кончика палочки Драко.

— Ничего себе! — воскликнул Джон. — Класс! Как вы это делаете?!

— Мы волшебники, — пожал плечами Драко, явно довольный произведённым эффектом.

— Мой патронус всё равно круче, — оторвавшись на секунду от стены, твёрдо заявила Эмма.

— Это что ещё такое? — удивлённо поднял брови Джон, проследив за её взглядом.

— А это новая любовь Поттер... Знакомься, твой старый друг! — ехидно протянул Драко.

— Что? — Джон поморщился. — Да ладно тебе, Эм, Чарли же взрослый.

— Да ей пофиг, я уже всё это говорил, — закатил глаза Драко. — И про Румынию, и про всё остальное.

— Ладно... Я лучше пойду, — с опаской протянул Джон, делая шаг к выходу.

— Стоять, — Эмма резко схватила его за запястье. — Если Чарли узнает об этом, тебе не жить, понял?

— Я тебе не девчонка, чтобы трепаться, — скривился Джон. — Успокойся. Я — могила, Драко — могила. Можешь открывать своё кладбище.

— Договорились, открою, если кто-нибудь об этом узнает, — угрожающе кивнула Эмма.

Разочарование Драко и Эммы было очень велико, когда Ремус объяснил им очень подробно, что посещать этим летом Азкабан они не будут.

— Рем, но мы уже умеем вызывать патронусов! — обиженно вскрикнула Эмма. — Ты же, естественно, тоже...

— Нет, ребята, вы не понимаете, — покачал головой Ремус. — С парой дементоров мы, может, и справимся. Но там их тысячи... Нам нужен чёткий план, а на его разработку требуется время. Поверьте, я этим серьёзно занялся. Всё будет, но не сейчас. Мне нужно уходить. Джон, дети на тебе! И чтобы ни капли алкоголя! Пока, — он вышел из дома.

— Куда это он? — растерянно спросил Драко.

— Да так, ежемесячные командировки, — ухмыльнулась Эмма. — Важный тип.

— Ну что, ребята, в футбол сыграем? — там, где только что исчез Рем, уже стоял Джон с повязкой на голове и мячом в руке.

— Да! — радостно воскликнула Эмма.

— Что? — только успел спросить Драко, но девочка уже тащила его за собой на улицу.

Играли в футбол довольно долго. Сначала Драко играл с Чарли, который зашёл всего на пять минут, но в итоге остался до самого вечера, а Эмма была в команде с Джоном. Тонкс выступала в роли судьи, а Рози — недовольным зрителем, которому было жутко скучно. Потом они поменялись командами, и играли взрослые против детей, затем Эмма с Рози и Тонкс против мальчишек. Но тут игра закончилась быстро, потому что Джон просто сложился пополам от смеха, глядя, как Рози пытается пнуть мяч на каблуках. Эмма тоже быстро поняла, что это была провальная идея.

К вечеру полил дождь, и все спустились обратно в дом. Они пили кофе, шутили, а Эмма с Драко уговорили Чарли и Тонкс показать их патронусов. Ну, если у Чарли, естественно, был величественный дракон, то у Тонкс — шустрый заяц, который чем-то даже смахивал на неё саму. Джон смотрел на волшебников с неподдельным восхищением, а Рози — с некоторым опасением и недоверием.

Так бы по-обычному и закончились каникулы, если бы не самый конец лета. Эмма не видела Чарли ни разу после той самой игры в футбол. Стало скучновато. Что они с Драко только не вытворяли, пытаясь развеять тоску... Но в конце лета друг отправился к родителям, чтобы собраться к школе. Судя по описанию родителей Драко от Ремуса, Эмме абсолютно не хотелось с ними знакомиться, поэтому Рем сам сходил в Косой переулок за её учебниками. До начала учёбы оставалось всего три дня, но Драко всё равно вернулся к подруге.

— Эй, смотри, что у меня есть! — крикнул он, едва заметив её в другом конце огромного двора.

Он уже бежал ей навстречу.

— Что там? — Эмма тоже ускорила шаг.

Драко сжимал в руках чёрный, потрёпанный дневник.

— Ты так хотел показать мне книгу? — разочарованно спросила она.

— Да нет, — скривился Драко. — Хотел разобраться кое в чём. Я нашёл этот дневник в нашей библиотеке и попробовал написать в нём что-нибудь. Поднёс перо, а клякса, упавшая на страницу, тут же впиталась и исчезла.

— Ты не стал ничего писать? — живо переспросила Эмма, уже отбирая у него книжку.

— Нет, решил, что сначала лучше с тобой посоветоваться.

— Очень рада, что к тебе наконец-то стали приходить умные мысли, — одобрительно кивнула Эмма. — Том Реддл... Что это за чувак? Кажется, я где-то слышала это имя.

— Да мне-то откуда знать? — поморщился Драко.

Девочка потянула друга за рукав в дом. Они уселись за кухонный стол и принялись со всех сторон рассматривать странную находку.

Наконец Эмма взяла новое перо, которое Ремус купил ей к школе, и аккуратно вывела: «Привет». Затаив дыхание, оба уставились на буквы. Через пару секунд чернила поблёкли и бесследно исчезли.

— Вау! Круто! — воскликнула Эмма, не отрывая взгляда от страницы.

— Что это вообще за бред? — растерянно спросил Драко.

— А вдруг в этом дневнике живёт какой-нибудь дух? — глаза Эммы загорелись тем самым азартным огнём, к которому Драко уже начинал привыкать.

— Какой еще дух?

— Ну, например, — она перевернула книжку и ткнула пальцем в обложку, — Этого самого Тома Реддла.

— Может, мне тогда обратно в библиотеку отнести её? — с опаской спросил Драко.

— Ты что!? Такая вещица нам и самим нужна. Смотри! Отвечает.

— «Привет. Кто ты?» — нервно прочёл мальчик.

— Значит так... — Эмма задумчиво прикусила губу. — Чтобы дух не вселился в нас и не затуманил рассудок, надо отвести от себя стрелки!

Эмма схватила перо и принялась что-то быстро выводить на странице. Драко едва успел прочесть: «Я Эмили Паркер, учусь в Хогвартсе на факультете Пуффендуй. А ты что, живой?»

— Эм... А ты вот поумнее ничего придумать не могла? — спросил он с лёгкой издевкой.

— А ты думаешь, какая-то рядовая пуффендуйка написала бы что-то умнее? — закатила глаза Эмма. — Нам нужно представить, что мы с тобой — одинокая смазливая третьекурсница, которую дразнят слизеринцы и которая влюблена в какого-нибудь красивого эгоиста лет шестнадцати с Гриффиндора.

— О, смотри! — Драко схватил дневник и принялся читать. — «Меня зовут Том. Ты можешь доверить мне все свои переживания, милая Эмили.»

— Прекрасно! — Эмма подпрыгнула на месте от восторга. — Ну что, повеселимся?

— Ну, наверное, — кивнул Драко, и по его лицу поползла хитрая улыбка.

Теперь уже глаза обоих детей блестели от предвкушения нового приключения.

Три дня подряд Эмма вместе с Драко занимались выдумыванием истории несуществующей девочки, чтобы втереться в доверие к призраку. Драко скрупулёзно записывал в блокнот все придуманные факты из жизни Эмили, чтобы потом не забыть о них, а Эмма аккуратно переносила их в дневник.

— Напомни, а зачем мы вообще это делаем? — спросил Драко, когда они утром собирались на вокзал.

— Ну сам подумай, мы обманываем какой-то тёмный артефакт, — пожала плечами Эмма, запихивая вещи в сумку. — Это же круто. Где моя мантия-невидимка?

— Не знаю. Ой!

Драко подпрыгнул на месте от неожиданности. Эмма резко обернулась, и глаза её буквально поползли на лоб. У шкафа стояло какое-то странное существо. Выглядело оно как очень маленький и худой человечек с огромными, словно чайные блюдца, глазами и большими, словно у собаки, ушами. Вместо одежды на нём болталась грязная наволочка, и вообще вид у него был довольно необычный.

— Ты кто? — изумлённо спросила девочка.

— Это наш домовик Добби, — небрежно бросил Драко. — Другой вопрос — что он здесь забыл?

— Я... я... я... Хозяин, верните ту вещь, которую взяли без спроса, — уставившись на Драко, пролепетал домовик.

— Это отец тебе сказал? — прищурился мальчик.

— Нет! — завопил Добби. — Хозяин старший будет в ярости, если узнает, что я был здесь! Но, мистер Малфой! Верните вещь!

— И не подумаю, — скривился Драко. — Если отец не знает, что ты тут, лучше возвращайся домой, пока он тебя не прибил.

— Вы очень добры, хозяин Драко, — закивал Добби, и слёзы покатились по его морщинистым щекам. — Но вы не можете взять ВЕЩЬ в школу!

— Да почему? Ты толком объяснить можешь? — подала голос Эмма, которая до этого с живейшим интересом наблюдала за чудиком.

— Никак не могу, мисс! — жалобно вскрикнул домовик. — Никак! Это важно! Нельзя!

— Да не ори ты так, — поморщилась Эмма. — Штуку мы всё равно не вернём.

— В Хогвартс с ней нельзя! — завопил Добби ещё громче.

— Вы чего тут разора... Чёрт! — Джон, вошедший в комнату, попятился назад, увидев домовика. — Эмма, расколдуй Драко обратно!

— Вообще-то я здесь, — подал голос Малфой из-за двери, которую Джон только что открыл.

— А, — Джон не сводил поражённого взгляда с существа. — Эй... Ты кто?

— Маггл! Маггл! — заорал Добби и тут же испарился.

Парень только переводил изумлённый взгляд с Эммы на Драко, явно пытаясь осмыслить произошедшее.

— Ну, это эльф-домовик, — небрежно махнул рукой Драко. — Он живёт у нас в доме. Это что-то вроде прислуги. Он хотел отнять у нас одну игрушку. Короче, хорошо, что он свалил, ты вовремя зашёл.

— Ага... — с лёгким непониманием кивнул Джон. — А я думал, что эльфы в волшебном мире тоже с идеальной внешностью... Ну, как во «Властелине колец». Кстати, мы почти опаздываем на поезд.

— Так погнали скорее! — сказала Эмма, вскакивая с кровати и засовывая дневник в карман.

До поезда детей провожали Джон, Тонкс и Ремус. Так как Рози решила зачем-то получать высшее образование, она отправилась в свою академию вместо Кингс-Кросс.

Тонкс и Рем встретили их уже около вокзала. Джон хотел постоять рядом с мотоциклом и подождать, пока остальные пройдут сквозь стену, однако Тонкс схватила его за руку и решительно потащила за собой. Джон лишь послушно кивнул и пошёл следом. Ремус, с лёгкой ухмылкой глядя на них, тоже прошёл сквозь стену.

— Так, дневник у тебя? — тихо спросил Драко.

— Всегда с собой, — кивнула Эмма. — Пошли уже, до поезда минута, бежим!

Драко с Эммой бросились вперёд, однако вместо того, чтобы раствориться, стена осталась такой же каменной и твёрдой, как и была. Дети больно ударились, содрав себе руки, на лбу у обоих проступили синяки и ссадины. Они растянулись на земле рядом со стеной и не могли понять, что произошло.

— Какого... Какого Мерлина? — завопил Драко, с трудом поднимаясь на ноги.

— Что за фигня? — поморщилась Эмма, потирая ушибленное плечо. — Почему проход не открылся? Я не понимаю...

— Молодые люди, у вас всё в порядке? — к ним подошёл смотритель вокзала.

— Всё нормально, — кисло пробормотала Эмма, стирая кровь с щеки.

Мужчина бросил на них крайне недоверчивый взгляд и ушёл.

— Так, надо попробовать ещё раз! — недовольно протянул Драко.

— Какой ещё раз? — закатила глаза Эмма. — Ты дурак? Мы себе мозги вынесем.

— Там мои родители, — Драко бессильно указал на стену. — Они ждали меня...

— Не поверишь, но там нас ждал ещё и поезд! — раздражённо бросила Эмма. — И самое интересное, что... Чёрт, две минуты двенадцатого. Мы опоздали.

— Что ты предлагаешь делать? — мрачно спросил Драко.

— Не знаю... — Эмма вздохнула. — Наверное, у Джона там паника, они же не могут выйти. Они не могут выйти... Малфой, скажи, что ты думаешь о том же, что и я?

— Да, Поттер, мои мысли тоже крутятся рядом с летающим мотоциклом Джона... — нервно кивнул Драко. — Но это же отвратительная идея!

— Не отвратительная, а наша общая! А ну, погнали!

Они примчались к мотоциклу быстрее ветра, вскарабкались на сиденье, и Эмма уверенно завела мотор.

— Мне всегда хотелось, чтобы магглы увидели, какие мы крутые! — завопила девочка от восторга.

— Нет! — Драко замотал головой в ужасе. — Только не это! Ты же не будешь взлетать прямо здесь?

— А как по-другому? Небеса зовут!

У Драко не оставалось абсолютно ничего, кроме как обхватить подругу поперёк туловища и прикрыть глаза от страха. Мотоцикл взревел ещё сильнее, заглушив все голоса и городской шум. Эмма с наслаждением летела вперёд, на мгновение представив, что летит прямо в рай на встречу с родителями.

Они летели очень долго, часа четыре или даже пять. От встречного ветра оба замёрзли ужасно, а Эмме даже казалось, что пальцы примерзли к рукояткам руля.

— Вот он, поезд... Мы догнали его... — стуча зубами, проговорил Драко.

— Снижаюсь... — послушно сказала девочка уже трясущимся от холода голосом.

Они опустились на рельсы прямо за алым поездом, который нёсся с приличной скоростью.

— Мерлин... Как же здесь тепло, — пробормотал Драко блаженно. — Я уж думал, не доживу до начала учебного года...

— Доживём, видимо! — воскликнула Эмма. — Всё-таки мы везучее, чем кажется!

— Наверное. Эх, а сейчас сидели бы с Гермионой...

— Ну теперь меня хотя бы никто не отчитывает за внешний вид. Что я в спортивках, а не в мантии... Чёрт!

— Ты тоже вспомнила об этом!? — в ужасе завопил Драко. — Какого же черта мы такие неудачники!?

— У меня другой вопрос, — с несчастным видом протянула Эмма. — Какого хрена наши вещи были не у нас в руках, а у Рема с Джоном!?

— Ну в любом случае они бы не влезли в мотоцикл!

— Ну и что, нам теперь на уроки с канистрой бензина вместо учебников ходить?

— Меня больше волнует наша одежда! — вскрикнул Драко. — У нас нет мантий! А ты так вообще в каких-то растянутых штанах! Как ты появишься в этом на каком-нибудь зельеварении?

— Вот за это я как раз не переживаю! — засмеялась Эмма. — Посмотрим, насколько сильно отвиснет челюсть у Снейпа. Кстати, и у Макгонагалл тоже...

— Мы не можем ходить в таком виде на уроки.

— Да ну тебя, — махнула рукой Эмма. — Временами ты хуже Ремуса, хотя и претендуешь на звание нормального человека. Вот мой отец забивал на форму, и я с удовольствием последую его примеру.

— А, я забыл уже, что ты повторяешь историю этих твоих Мародёров! — скривился Драко.

— Между прочим, мы, как говорится, в одной лодке. Так что смирись со званием Сириуса Блэка и держись крепче.

— Я ненавижу тебя, Поттер!

— Взаимно, Блэк!

Они засмеялись, но смех их потонул в рёве мотора. Ехали следом за поездом очень долго. У Эммы затекли ноги, устали руки, а от постоянного шума уже начинала раскалываться голова. Она думала о том, что Джон, наверное, сейчас волнуется за них, что Рем там вообще сходит с ума от переживаний... Из заднего окна поезда на них с любопытством смотрели ученики, показывали друзьям и размахивали руками. Эмма закатила глаза и, с трудом оторвав руку от руля, показала всем средний палец.

— Они меня раздражают, — с досадой бросила Эмма другу.

— Нет, только не это! — вскрикнул Драко. — Эм, потерпи, а? Ну не надо!

— Да не ной ты! — весело крикнула она и рванула руль на себя.

Драко только крепче впился пальцами в её талию, а лицо его исказила жалкая гримаса.

— Ты что творишь? — кричал он. — Совсем голову отбила? Эмма, чёрт возьми!

Эмма преспокойно спикировала на крышу одного из вагонов и заглушила мотор.

— Я устала! — пояснила она с невозмутимым видом.

— О Мерлин! Мы нарушили полсотни правил! — в ужасе крикнул Драко. — Нас выгонят нафиг из Хогвартса и отнимут волшебные палочки... Родители меня убьют! Что мы творим?!

У него началась настоящая паника, он в ужасе метался по крыше вагона, обхватив голову руками.

— Ты спятил... — лениво протянула Эмма, растягиваясь на крыше. — Всё же в порядке. Ну, по крайней мере, мы точно уже не свалимся с десятиметровой высоты под колёса.

— Эмма, да если мы даже и доедем спокойно, в школе нас прибьют! — крикнул Драко. — Надо было подождать родителей на платформе!

— Малфой, ты чего? — удивлённо подняла брови Эмма. — Всё же нормально было. Разве тебе не плевать на то, что скажут остальные? Я вот вообще спёрла мотоцикл Джона, и ничего. Не парюсь.

— Да ты никогда не паришься! — раздражённо бросил Драко. — Этим мы и отличаемся! Я не ты. Я так не могу! Наплевать на мнение взрослых я не могу! Они сильнее нас, и у них больше полномочий! Они могут сделать с нами всё что угодно!

— Ты говоришь как трус! — поморщилась Эмма.

— Правда? — оскалился Драко. — Я говорю как адекватный человек! А ты ведёшь себя как малолетка безмозглая, у которой нет ни грамма разума и рассудка!

Эмма скрестила руки на груди и грозно посмотрела на него.

— Я живу как хочу! — оскалилась она. — И кто бы там ни был круче и сильнее меня, я ни за что не буду повиноваться! Никогда! Понял, слизеринец несчастный!?

— Как это по-гриффиндорски! — раздражённо прорычал Драко. — «Нафиг мозг, нам и без него нормально», да?

— Даже если и так! — Эмма крепче скрестила руки на груди. — Что с того? Такая жизнь мне по душе! Ты ничего не сделаешь с этим!

— Знаешь, наша дружба была отвратительной идеей! — воскликнул Драко.

— Согласна! — оскалилась Эмма. — Ты невыносимый нудила!

— А ты взбалмошная идиотка!

— Дружбы между нашими факультетами никогда не будет!

— Да!

Они, насупившись, сидели на краю вагона и молча болтали ногами.

— Отдай мне дневник, — хмуро сказала Эмма, прерывая затянувшееся молчание. — Тебе это не нужно. Будешь учиться весь год, на уроки исправно ходить. А я буду болтать с Томом Реддлом. Хоть какой-то друг...

— Не отдам, — бросил Драко. — Хоть мы с тобой и не друзья теперь, но это наше общее дело.

— Ладно. Тогда по очереди будем с ним развлекаться.

— Только давай писать печатными буквами. А то он нас раскусит.

— И сама понимаю, не дура, — жёстко отрезала Эмма.

— Ладно.

Они ещё помолчали. Потом Эмма достала из кармана наушники с плеером и принялась слушать любимую панк-рок группу Джона. Быстро темнело, и было безумно холодно, но дети не приблизились друг к другу ни на сантиметр. В душе каждого горел огонь обиды, злости и разочарования. Эмма не жалела о сказанном. Ей не позволяла гордость. Что уж говорить о Драко, который сидел прямо, словно палку проглотил, и почти не моргая смотрел вперёд. Какими бы детьми они ни были, чувства у них были по-настоящему взрослые.

Когда поезд окончательно остановился, Эмма молча поднялась с места и завела мотоцикл, а Драко так же молча уселся сзади, не проронив ни слова. Ученики, высыпавшие из вагонов, явно ждали появления бунтарей. Но они их не увидели — только стремительный летающий объект, который, не приземляясь на платформе, унёсся в сторону замка.

Их у входа встретил Снейп. Он не кричал, а говорил вкрадчиво и тихо, и этот ядовитый тон прекрасно передавал его ликование по поводу грядущего исключения Эммы.

— Я не сомневаюсь, Поттер, что эта блестящая идея пришла в голову именно вам, — прошипел Снейп, медленно обходя её по кругу. — Да какие могут быть сомнения, о чём это я? Ведь так?

— Вообще-то... — Эмма хотела было возразить, но вспомнила слова Драко о родителях, которые его убьют. — Вообще-то да. Конечно же, это всё придумала я.

— Значит, — Снейп обращался теперь исключительно к девочке, — Вас уже не устраивает экспресс, не так ли? Такая элита, как вы, ни в коем случае не может передвигаться вместе с остальными учениками?

— Ну как-то так, да, — Эмма уже смирилась с неизбежным отчислением.

Она уже начала прокручивать в голове, как Джон научит её общаться с наркошами, и она будет продолжать его дело.

— Мистер Малфой, вас можно понять, — наконец обратился Снейп к Драко. — Каждый человек имеет право на ошибку, тем более вы просто попали под дурное влияние. Я позабочусь о том, чтобы вы продолжали обучение в Хогвартсе.

Девочка вытаращила глаза и в изумлении уставилась на Снейпа. Такой откровенной несправедливости она абсолютно не ожидала. Она думала, что профессор строг со всеми учениками. Понятно, что у неё с ним давние тёрки, но чтобы он так вот сюсюкался с Малфоем...

— Зашибись! — воскликнула она раздражённо. — А как насчёт того, чтобы простить и мою ошибку?

— Вы, мисс Поттер, безнадёжны, — оскалился Снейп. — Это было понятно всем ещё на первом...

— Мисс Поттер, мистер Малфой.

В кабинет вошли Дамблдор вместе с Макгонагалл.

— Здравствуйте! — произнесла Эмма, почти машинально опускаясь на стул.

Под строгим взглядом своего декана девочка вдруг осознала, как хорошо, что она не стала тащить сюда свои вещи, и теперь не нужно ничего собирать.

Малфой вёл себя очень странно. Он словно метался между двух огней. Остаться паинькой, но в школе, или сказать правду и отправиться вместе с Эммой к наркоманам.

Макгонагалл долго и громко отчитывала их, губы её побелели от гнева, а глаза так и стреляли огнём. Драко стоял, опустив глаза, а Эмма, наоборот, смотрела прямо в лицо профессору, не отводя взгляда.

— Это последнее предупреждение, мисс Поттер, вы поняли меня? — строго спросила Макгонагалл. — Последнее! Ваши выходки меня убивают. Я не представляю, что вы выкинете в следующий раз! Однако я в последний раз прощаю вам это. Несомненно, и вы, и мистер Малфой, если его декан оставит его в школе, будете наказаны.

— Спасибо, профессор! — искренне, почти счастливо воскликнула Эмма. — Я больше не подведу вас! И мы не виноваты, кстати, в том, что случилось. Просто проход не открылся, мы не прошли сквозь стену. — она показала синяк на лбу.

— Мисс Поттер, это не даёт вам право летать на мотоцикле на виду у магглов! — резко сказала Макгонагалл, но Эмме показалось, что она уловила проблеск смеха в её глазах. — Вы могли бы написать письмо, могли бы обратиться к старшим!

— Ладно, молчу... — махнула рукой Эмма. — Можно идти?

— Да, вы можете быть свободны.

— Спасибо.

Эмма стремительно выбежала из кабинета, не обернувшись ни на Драко, ни на Снейпа. Она поняла, что по-настоящему счастлива остаться в этой школе. Ей захотелось сказать об этом кому-то, но она вспомнила, что лишилась своего единственного лучшего друга. Она чувствовала, что никогда больше не захочет общаться с ним, как было раньше. Их постоянные соревнования и споры «кто круче» остались в прошлом. Она не хотела иметь с ним больше ничего общего. Кроме дневника. Эта её новая идея сжигала изнутри, как в прошлом году — история с камнем и Квирреллом.

Эмма вбежала в свою комнату и тут же вспомнила, что у неё был не один друг. Гермиона почему-то совсем вылетела у неё из головы. Та стояла около своей кровати, скрестив руки на груди и глядя на взбалмошную подружку с суровым выражением лица.

— О, кто пришёл! — весело протянула Парвати. — Привет, Эм, мы уж и не надеялись увидеть тебя.

— Приветик... — осторожно сказала Эмма, обращаясь как бы ко всем, но по факту — к Гермионе.

— Эмма Поттер... — начала Гермиона вкрадчиво. — Постарайся объяснить мне, что вы с Малфоем устроили. Что за шоу происходило сегодня? Мне очень интересно...

— Герми, прости, пожалуйста, что не взяли тебя с собой! — чуть ли не крикнула Эмма, а сама подошла вплотную к подруге и на ухо прошептала: — Я всё тебе объясню, только не сейчас, когда никого не будет.

Гермиона кивнула, внимательно и немного смягчившись глядя на девочку.

Лаванда с Парвати долго, но тихо болтали о лете, Гермиона заснула над чтением книги, а Эмма лежала без сна. Она тупо смотрела в потолок, пока одна навязчивая идея, неотступно сверлившая её голову, не заставила её подняться и взять карандаш и кусок пергамента с тумбочки. Она легла на живот, подложила учебник Гермионы под бумагу и принялась выводить буквы:

«Привет, Сириус.

Надеюсь, ты помнишь меня. Я Эмма Поттер, и у меня есть твоя фотка, на которой ты с моим папой. Я не знаю тебя совсем, но постоянно думаю о том, что ты есть где-то там, за много километров. Я не знаю, почему мне кажется, что ты бы понял всё то, что я чувствую. Мои друзья этого не понимают. Сегодня мы рассорились с моим лучшим другом. Не знаю, интересно ли тебе, хотя, наверное, в Азкабане скучно, поэтому интересна всякая фигня.

Короче, мы почему-то не смогли пройти сквозь стену на платформе 9¾. Поэтому мы взяли твой летающий мотоцикл и догнали на нём поезд. А потом я припарковала его на крыше вагона... Короче, мы не хуже вас, Мародёров. И это было весело и круто, и было ощущение свободы. А друг мой этого не понял, сказал, что я люблю неприятности и все дела, и что нам не по пути. Ну я послала его, но я этого не хотела. Ведь я думала, что мы настоящие друзья...

Мы придём за тобой. С Джоном и Ремом. Я не знаю, когда это будет и что из этого выйдет, но я хочу вытащить тебя из этой тюрьмы во что бы то ни стало. Ты нужен мне. Правда. И я думаю, что тебе там очень плохо, и, чёрт возьми, я знаю, что ты ни в чём не виноват! Я просто знаю это, и всё! И Джон это знает. И Рем знает, хоть и сопротивляется. Короче, мы спасём тебя, просто знай это, ладно? Я надеюсь, что ты ещё не сошёл с ума, потому что Рем сказал, что дементоры сосут душу через рот, а это не круто. Но даже если ты сошёл с ума, я всё равно хочу тебя вытащить. Короче, всё будет хорошо.

Эмма Поттер».

Она перечитала текст и аккуратно сложила листок, спрятав его под подушку. Эти строчки согрели душу, и ей казалось, что Сириус уже прочёл это, и ему стало легче, просто от того, что о нём помнят. Она не знала, отправлять ли это или нет, не знала, дойдёт ли оно до адресата, поэтому просто потушила свет и наконец заснула.

* * *

На следующий день Эмма вышла из своей спальни с очень хмурым видом. На ней была мантия Гермионы, рубашка Лаванды и ботинки Парвати. Она уверенно направилась к столу Гриффиндора, но как только села на лавку, сразу же с неё съехала. Её ослепили внезапные вспышки и оглушительный грохот. Когда она с трудом вскарабкалась обратно, на неё из-за огромного объектива камеры очень весело пялился крошечный мальчишка.

— Привет! — взвизгнул он, размахивая рукой. — Я Колин Криви! Я тоже на Гриффиндоре!

— Здорова, Колин, — протянула Эмма, потирая глаза. — Я так рада...

— Если хочешь, мы будем дружить! — радостно и наивно воскликнул мальчик. — Я всегда хотел познакомиться с тобой, Эмма Поттер!

— Ты знаешь, это классная идея, — хмуро глядя в тарелку, пробормотала девочка. — Будешь моим другом.

Тут она перевела взгляд на профессорский стол, и удивление переполнило её изнутри. Рядом со Снейпом сидел какой-то мужик в ярко-сиреневой мантии и глупо улыбался.

— Слышь, Колин, а что это за клоун рядом со Снейпом, а? — поморщилась она брезгливо.

— Ты чего? — Колин сделал большие глаза. — Это же знаменитый Златопуст Локонс! Он в стольких сражениях участвовал и писал об этом в книгах. А теперь он наш профессор по Защите от тёмных искусств.

— О Мерлин, когда же нам дадут нормального профессора по этому предмету? — закатила глаза Эмма. — Если он выглядит как клоун, значит, таким и является. Меня интуиция ещё не подводила.

На самом деле она подводила её, и не раз, но сейчас она прямо чувствовала, что этот профессор — какая-то лажа.

На первом же уроке Защиты от тёмных искусств Эмма поняла, что интуиция её точно не подвела. Она сидела за партой с Роном Уизли, и они оба с непониманием и отвращением смотрели на Локонса, который взахлёб рассказывал о том, как он крут. Гермиона же смотрела на него с открытым восхищением.

— Почему он всем нравится? — удивлённо спросила Эмма у Рона, оглядев класс.

— Ну, может, потому что они идиоты? — поморщился Рон.

— Не знаю, — повела плечами Эмма. — Это странно. Это же какой-то петух недоделанный.

— Полностью поддерживаю, — кивнул Рон.

Весь урок Локонс трындел без умолку о своей улыбке, о том, как спасал детей, стариков и женщин. Он ни слова не сказал о теме урока и о заклинаниях, которые использовал.

— Дамблдор просто мастер набирать профессоров в коллектив, — с досадой бросила Эмма Гермионе, выходя из класса. — То Тёмный лорд, но тот-то нас хоть чему-то учил, то этот придурошный.

— У профессора Локонса есть опыт! — уверенно сказала Гермиона. — Он научит нас всему, вот увидишь.

— Герми, да я научу вас большему, чем он! — раздражённо бросила Эмма. — По нему же видно, что он тупо врёт.

— Зачем ему это? — закатила глаза Гермиона. — Ладно, я уже поняла, что он тебе не нравится. Я пошла в библиотеку, ты со мной? Или с Драко опять на кухню?

— Я с тобой, — тут же кивнула Эмма.

— Ты заболела? — прищурилась Гермиона. — Какая библиотека?

— Ну а зачем ты спрашивала?

— Риторический вопрос. Так ты идёшь со мной?

— Знаешь, нет, не настолько всё плохо, — махнула рукой Эмма. — Пойду к Фреду с Джорджем, а то мы не виделись тысячу лет.

Гермиона посмотрела вслед подруге как-то подозрительно, но потом, тряхнув волосами, направилась в библиотеку.

В этот вечер Эмма с близнецами и Колином играли в плюй-камни и дрались волшебными шахматами. Им было весело и уютно, но девочка постоянно с тяжёлым сердцем вспоминала, как в прошлом году под мантией-невидимкой протаскивала Малфоя в гостиную Гриффиндора, чтобы он отрывался вместе с ними. Конечно, ему можно было просто пройти, но это уже было вовсе не так интересно. Каждый свой шаг они оба превращали в приключение, в игру на выживание. Почему она думала, что это нужно им обоим? Видимо, она пыталась заставить и себя, и Драко думать, что это их общая черта.

Эмма получше познакомилась с Колином Криви, который не переставал ею восхищаться. Это был самый искренний и открытый человек, которого она видела когда-либо. У него все эмоции были написаны на милой мордашке. У него были большие глаза, но светлые кудряшки немного прикрывали их. Короче, это был милейший мальчишка. Он фотографировал всё и вся, и это было крайне забавно.

— Я смотрю, вы много тусите с малышом Рони, — игриво заметил Фред, слегка ударяя пешкой Эмму по носу.

— Да сегодня скучно было просто, — вздохнула Эмма, опять вспоминая о ссоре с Драко.

— Правда? А может, ты запала на нашего братца? — энергично задергал бровями Джордж.

Эмма слегка ухмыльнулась, вспоминая о Чарли.

— Нет уж, оставлю такое счастье кому-нибудь другому, спасибо, — наконец протянула она.

— Не хочешь — как хочешь. Но я могу прорекламировать его в лучшем свете! — заверил Джордж.

— А я наоборот, — весело подхватил Фред.

И до самой ночи близнецы наперебой раскрывали для Эммы и Колина всё новые и новые стороны Рона Уизли.

— Первое зельеварение, — сказала Гермиона как-то утром, когда они с Эммой спускались на завтрак.

— Круто, — мрачно кивнула Эмма. — Я спишу у тебя на уроке, ладно?

— Да как ты это сделаешь? — закатила глаза Гермиона. — Во-первых, ты сидишь с Драко в самом конце класса, а я за первой партой. Во-вторых, пора уже начинать делать домашнюю работу самой!

— Ну я с тобой сяду и как раз начну, — протянула Эмма.

Гермиона резко остановилась и прижала подругу к стене.

— Что происходит, Эмма Поттер?! — вскрикнула она.

— Мы идём в Большой зал... Мне страшно, отпусти.

— Ты можешь честно сказать мне, почему ты избегаешь Драко? Что случилось?

— Отстой, — поморщилась Эмма. — Ты всё-таки заметила.

— Да, я весьма сообразительна! — Гермиона прожигала её взглядом. — И я жду ответ!

— Мы с ним больше не друзья, довольна? — кисло отмахнулась от неё Эмма.

Гермиона изумлённо разжала руку и уставилась на подругу.

— Как? — растерянно протянула она. — Вы же два больных идиота, вам нужно держаться вместе.

— Ну, видимо, нет. Пошли, а то Снейп убьёт.

Эмма молча шла по коридору, пиная воздух носками ботинок. Гермиона примолкла.

— Герми, но то, что наша с ним дружба закончена, не значит, что ваша тоже, — наконец сказала Эмма. — Вы же с ним тоже там общались, да?

— Да... Это всё странно... — нервно протянула Гермиона. — Может, мне поговорить с ним?

— Ты что?! Нет, конечно, — Эмма замотала головой. — Я же не должна была тебе этого всего говорить. Так что не стоит. Поговори с ним о книгах там, о чём-нибудь ещё...

— Идиоты, — пробормотала Гермиона, но Эмма услышала это и усмехнулась.

Все уроки, совмещённые со слизеринцами, Гермиона переводила взгляд с одного на другого, пытаясь понять, не очередной ли это розыгрыш. Но подмигиваний, ухмылок и кивков не было. Вообще ничего не было. Эмма рисовала что-то очень кривое на краях пергамента, а Драко шёпотом разговаривал с однокурсником Гойлом, у которого был такой вид, словно он вообще не умеет разговаривать.

После уроков, однако, эти двое встретились в коридоре на восьмом этаже, чтобы уж точно никто не увидел.

— Держи, — Драко протянул знакомый чёрный дневник.

Эмма молча взяла его и сунула в карман штанов.

— Когда уже Рем привезёт наши вещи? У меня как назло нет ни одного худого однокурсника, — Драко сказал это так, словно боялся, что Эмма расценит эту фразу как дружескую шутку и подумает, что он первый сдался.

— На этих выходных в Хогсмиде встретимся, — очень хмуро сказала девочка, в душе очень боясь переиграть с безразличием. — Это соседняя деревня. Я лучше пойду одна.

— Ладно...

— Пока, — твёрдо и быстро бросила Эмма и стремительно удалилась.

Их переписка с Томом выходила на новый уровень. Он начал давать какие-то странные поручения для Эмили.

— Гермиона, — задумчиво позвала Эмма, лежа в своей кровати поздно вечером. — Как ты думаешь, а зачем кому-то нужно убивать всех петухов во дворе Хогвартса? Каков может быть мотив?

— Идиотизм и жестокосердие, — сонно отозвалась та, перелистывая страницу толстенной книги.

— Да... — Эмма задумчиво кусала карандаш. — Пожалуй, ты права.

Девочка понимала, что только Драко сейчас мог бы придумать, что ответить на странную просьбу Тома.

«Зачем мне убивать петухов?» — написала она печатными буквами.

«Так нужно, милая. Ты убьёшь всех петухов и напишешь их кровью об открытии Тайной комнаты. Я позже скажу формулировку».

Эмма приподняла одну бровь в недоумении. Она надела на себя мантию-невидимку и, тихо встав с кровати, прямо босиком вышла из комнаты. Она бежала вниз по лестнице, не оборачиваясь и не светя палочкой. Наконец по тёмному ночному коридору она подобралась к стене, которая казалась обычной стеной, но на самом деле была проходом в гостиную Слизерина.

— Зелёный — цвет королей, — шепнула Эмма, и в этой абсолютной тишине ей показалось, что она крикнула на весь замок. Она была здесь всего пару раз. В этой гостиной не любили гостей. Когда она приходила, все смотрели на неё косо, как на чужака. Это не Гриффиндор, где «чем больше людей, тем туса веселей» является чуть ли не девизом.

Дверь со змеёй проступила красивым узором на серой стене, и Эмма, быстро толкнув её, вошла внутрь. Не осматривая шикарные, но пустующие из-за позднего времени хоромы слизеринцев, она бросилась к знакомой спальне. С ноги вышибив дверь, она, совсем забыв о мантии-невидимке, подлетела к кровати Драко.

— Малфой, подъём!

Драко подскочил в кровати и испуганно уставился в пустоту, не видя никого перед собой. Из-за пологов появились сонные морды Крэбба и Гойла, а с крайней кровати с непониманием и раздражением смотрело смазливое личико Забини.

Эмма решила, что странно будет сейчас показываться перед полуголыми мальчишками, поэтому запрыгнула на кровать Драко и накрыла его мантией.

— Поттер, — сонно, с явным облегчением сказал он. — Ты что здесь забыла?

— Давай не здесь? — шикнула Эмма. — Это касается дневника.

Под непонимающими взглядами слизеринцев полог кровати Малфоя распахнулся сам собой, и дверь в комнату захлопнулась с той же силой, что и открылась. Они быстро уселись у углового камина, и Эмма скинула мантию с обоих.

— Что там у тебя? — сонно протянул Драко.

— Он хочет, чтобы я убила петухов, — озадаченно протянула Эмма. — А потом их кровью написала что-то там на стене.

Драко поднял брови удивлённо.

— Это уже чертовщина какая-то, — сказал он, нервно бросая взгляд на чёрную книжку в руке Эммы. — Может, пока не поздно избавиться от него?

— Ты ошибаешься, уже поздно, — твёрдо сказала Эмма. — Мы должны разобраться.

— Ладно, давай пойдём от обратного, — нахмурился Драко. — Что он просил написать на стене.

— Херню какую-то про Тайную комнату.

— Это ещё что такое? — поморщился Драко. — Блин, мне кажется, это тупик.

— Что мы обычно делаем, когда кажется, что выхода нет? — Эмма многозначительно подняла брови.

— Забиваем и забываем?

— Эээ... Нет, — закатила глаза девочка. — Зовём Гермиону. Кстати, вы не общаетесь с ней, я заметила.

— Да, — буркнул Драко хмуро.

— С какой это стати?

— Я не знаю. Просто так будет лучше, и всё.

Эмма закатила глаза и прикрыла лицо рукой.

— Опять эта хрень про чистую кровь?.. — протянула она раздражённо. — Только не это.

— Ладно, это уже мои проблемы, — бросил Драко. — Надо разобраться с петухами твоими.

— А что разбираться-то? Я не собираюсь никого убивать. Может, у вас, у слизеринцев, это нормально, а я не привыкла ещё.

— Не будем мы их убивать. Просто скажем, что убили, и всё.

— Гениально, — с сарказмом кивнула Эмма.

— Ну а что? — Драко пожал плечами. — Он же проверить не сможет. Давай сюда.

Он взял из рук девочки книжку и печатным шрифтом написал: «Что делать дальше?»

Затаив дыхание, оба наблюдали за пергаментом, впитавшим чернила.

«Так быстро?» — появилась ровная надпись.

— Идиот! Прошло ведь от силы пятнадцать минут! — вдруг дошло до Эммы.

— Сейчас мы его убедим, что Эмили действует быстрее, чем Крам ловит снитч!

Эмма прикрыла лицо рукой, а Драко написал: «Ну конечно. Вон даже все руки в крови!»

На странице опять появились ровные строчки: «Тебе нужно написать на стене замка: «Тайная комната открыта. Враги наследника, трепещите!» кровью этих петухов, милая.»

Эмма с Драко быстро переглянулись. Мальчик быстро нацарапал: «Конечно, Том.» и захлопнул дневник.

— Ну всё. Пранк накрылся, — уныло сказала Эмма.

— Ты не понимаешь, — Драко задумался. — Ты же говорила что-то о Тайной комнате?

— Ну да, он сказал, что написать надо будет о её открытии.

— Значит, наследник, Тайная комната... — Драко что-то вспоминал. — Всё это связано со Слизерином.

— Серьёзно? — Эмма подняла брови.

— Да... Я точно знаю, что речь о наследнике Слизерина. А враги — это полукровки...

— Прекрасно. А ещё какой-нибудь информацией ты владеешь? — с досадой спросила Эмма.

— Да нет, — Драко пожал плечами. — И это не знаю откуда в голове взялось.

— Что делать?

— Ну можно краской на стене написать...

— Умнее ничего не придумал? — поморщилась Эмма.

— Ну а что, этот Том так и не понял, что ему пишет не дура Эмили, а мы с тобой.

— Или мы себя убедили в этом сами...

Они молча встали с дивана и вышли из гостиной Слизерина. Надо было что-то предпринять, но вот что именно, никто додуматься не мог.

Малфой вдруг резко остановился и на коленке вывел что-то в дневнике.

— Ты чего творишь? — вскрикнула Эмма.

— Написал, что она всё сделала. Есть ещё варианты?

— Но мы же ничего не сделали ещё.

— Я не собираюсь никого убивать! — раздражённо бросил Драко.

Эмма с досадой скрестила руки на груди.

— Посмотри, что он ответил, — бросила она.

— «Иди в женский туалет на втором этаже».

— Не хочу, — сказала Эмма удивлённо.

— Это он написал, — закатил глаза Драко.

— А... Так, ну пойдём.

Они накрылись мантией и побежали вверх по лестнице.

— Зачем мы приперлись в женский туалет в час ночи, — проворчал Драко, ни к кому, собственно, и не обращаясь.

— Так не ной, а пиши, — бросила Эмма.

— Я не взял пера.

— Я тоже. Чёрт возьми.

Эмма быстрым движением отколола булавку от мантии мальчика и проколола себе палец.

— Заболела совсем? Кровью писать будешь?

Девочка молча вывела на странице красным «всё».

Последовало довольно длительное молчание. Минуты через три появились строчки.

— Подойди к раковине, на одном из кранов есть змея, — начал читать Драко взволнованно. — Прочитай ей эти строки: «амах...». Тьфу, блин, что за бред?

— Дай сюда.

Эмма внимательно прочитала предложение, которое на этот раз не исчезало. Она медленно подошла к рукомойнику и провела пальцами по крану, на котором была красивая, чуть заметная гравировка змейки.

— Откройся, — услышал Драко. Он удивлённо посмотрел на девочку. Ему казалось, что губы её говорят совсем другое. Она отошла к нему, а раковина задрожала и раздвинулась, словно врата в ад.

— Может, зря мы всё это делали? — прошептал Драко, глядя вниз. — Что вот теперь будет? Мы же разломали школьный туалет!

— Не парься, Малфой, я всё равно не поняла, что мы сделали и зачем всё это было, — махнула рукой Эмма. — Так... от скуки.

— Мы открыли Тайную комнату! — с непонятными эмоциями протянул Драко.

— Ну и что? — пожала плечами Эмма.

— Это, наверное, может быть опасно...

— Надо всё-таки спросить у Гермионы, что такое Тайная комната, — зевнула Эмма. — Я жутко хочу спать.

Они шли по коридору на довольно большой скорости, накрывшись мантией.

— Фу... что это? — протянул Драко, глядя на пол.

— Ты дурак? Это пауки.

— И что они здесь делают в таких количествах? — Драко с отвращением сморщил нос, глядя на толпы пауков разных размеров, которые спешно убегали из замка.

— Не знаю, — Эмма безразлично пожала плечами.

Они перешагнули паучьи вереницы и направились к коридору у Большого зала.

— Так, ты помнишь, где каморка Филча? — прищурилась Эмма.

— Нет, а зачем тебе?

— Думаю, там есть красная краска. Почему ты не знаешь? Он что, ни разу не приводил тебя туда за ухо?

— Нет, этот сквиб ко мне не прикасался, слава Мерлину, — с отвращением бросил Драко.

— Какие мы нежные, — закатила глаза Эмма. — А нас с Фредом и Джорджем он не один раз притаскивал в своё логово. Пойдём.

— Слушай, Поттер, я не понимаю, зачем нам что-то писать? — устало спросил Драко. — Ну мы уже и так открыли эту комнату!

— Надо, чтобы преподы были в курсе, — пожала плечами Эмма. — А как их ещё просветить? Подойти к Макгонагалл и сказать: «Ну мы тут нашли непонятную книжку, поставили эксперимент и открыли Тайную комнату»?

— Где там краска?

Они, можно сказать, рискуя жизнью, пробрались в комнатку под лестницей, где спал Филч, и только минут через пятнадцать вышли оттуда с краской и кистями.

Эмма забралась на плечи Драко и с большим трудом, крайне медленно, огромными буквами вывела: «Тайная комната снова открыта. Враги наследника, трепещите»

Она не помнила точных формулировок, но суть была верной. Когда она возвращалась одна в свою комнату, думала, зачем ей вообще всё это было нужно?

Девочка легла в кровать в половине четвёртого, но заснуть не могла. Она снова взялась за письмо Сириусу. Это хоть как-то успокаивало. Она подробно описала события этой ночи и положила пергамент в конверт к прошлому письму. Она не знала, когда будет отправлять их и будет ли вообще это делать, но так было проще переживать всё происходящее.

На следующий день Эмма опоздала на завтрак, а когда пришла, увидела явное возбуждение и оживление в глазах учеников. Кто-то был напуган, кто-то заинтересован. Гермиона была хмурой.

— Эм, у меня есть странные подозрения насчёт этой надписи... — сказала она, как только Эмма села рядом с ней.

— Так, я слушаю список подозреваемых, — сонно кивнула Эмма.

— В нашей комнате пахло краской утром, — прищурилась Гермиона.

— Думаешь, это Лаванда? — зевнула Эмма. — Я тоже ей не доверяю.

— Перестань. Ты понимаешь, о чём я.

— Колин! Здорова. Не представляешь, как я рада тебе. Пошли к Уизли сядем, — чересчур весело сказала Эмма и побежала к близнецам на другой конец стола, схватив за локоть счастливого Колина, у которого фотоаппарат, болтающийся на шее, казался тяжелее него самого.

Гермиона нахмурилась ещё сильнее. Она смотрела на стол Слизерина, за которым Драко сонно срывал раздражение на Гойла.

После завтрака она нашла его в коридоре и уверенно подошла.

— Драко... — начала она осторожно. — Мы можем поговорить?

Он обернулся, и дыхание его сбилось. Гермиона смотрела на него неуверенно своими красивыми тёмными глазами, а он чувствовал, как сейчас выдаст своё волнение.

— Ты чего, Грейнджер? — не холодным, но и не дружеским тоном спросил он.

— Да так. Ничего, — обиженно сказала она и, развернувшись к нему спиной, собралась уходить.

— Эй, стой! — Драко в ужасе бросился за ней, толпа учеников угрожала разделить их, поэтому он грубо расталкивал старшекурсников Пуффендуя.

— Гермиона, прости, — он развернул её к себе за плечо. — Я не хотел так говорить с тобой.

— Я не понимаю, почему Эмма считает, что мы с тобой друзья, — холодно сказала Гермиона.

— Ну, Герми... — Драко старался держаться гордо, но дыхание сбивалось. — Гермиона, я серьёзно, прости меня. Поттер права, мы с тобой друзья... Были ими на прошлом курсе. Вроде... Ты же хотела что-то спросить у меня?

— Да, — резко ответила Гермиона, выпрямляя спину. — Хотела поинтересоваться, причастны ли вы к этой надписи на стене? — она словно боялась услышать ответ.

Драко замялся, не зная, что ответить.

— Слушай... — начал он осторожно.

— Можешь не продолжать, — резко бросила Гермиона. — Я и так всё поняла.

Она опять тряхнула волосами и решительно пошла прочь, но Драко опять её не пустил.

— Мы с Поттер поссорились, потому что я не хотел больше встревать в неприятности, но это мы начали вместе, вместе и закончим, — на одном дыхании выпалил он.

— Что "это"? — прищурилась Гермиона.

— Дело Тома Реддла... — вздохнул Драко. — Хочешь, я объясню тебе всё? Пойдём.

Они присели на холодный подоконник, покрытый паутиной по углам. Драко рассказал Гермионе о летних событиях, о дневнике и о загадочном духе, жившем в нём. Гермиона в изумлении слушала, и брови её поднимались всё выше, а Драко с каждым словом говорить становилось всё легче. Только сейчас он понял, как ему не хватало этого разговора именно с этим человеком. Он смотрел прямо в глаза подруги и не останавливал свою пылкую речь. Наконец закончил и, словно осознав, что только что выложил всё, опустил глаза.

— Вы просто два отшибленных, неисправимых идиота! — до Гермионы тоже словно только дошло, что она услышала. — Я не знаю, как ещё вас назвать! Я не понимаю, как вам в голову вообще могут приходить такие мысли. Писать в какой-то там книжке, открывать место, по-настоящему опасное для окружающих... Как? Зачем?

— Это всё Поттер...

— Да не надо сваливать всё на неё! — взвизгнула Гермиона. — На себя посмотри! Что, лучше что ли? Ладно. Разберёмся с вашей комнатой.

— Гермиона Грейнджер! Ты лучший человек на земле!

— Не нужно... — она отвела взгляд.

Оба смутились, но на душе стало легче.

На уроке трансфигурации Гермиона пытала Макгонагалл, которой пришлось выложить всю информацию о Тайной комнате.

Вышли Драко и Эмма из класса, словно прибитые.

— Это что же получается... — прошептал Драко. — Мы выпустили какого-то монстра... А вдруг он убивать начнёт?

— Кажется, у нас проблемы, — даже Эмма Поттер, этот неисчерпаемый источник энергии и авантюризма, слегка побледнела.

Драко так вообще потрясывало.

— Подожди-ка... А кто из нас наследник Слизерина? — с усмешкой спросила девочка, пытаясь скрыть эмоции.

— Ты с Гриффиндора вообще-то, — скривился Драко.

— Но открывала-то я, — напомнила Эмма.

— Ладно. Тогда мы два наследника.

Гермиона догнала их в коридоре и с разбегу принялась бить их своей школьной сумкой. Волосы выбились у неё из пучка, щёки покраснели, а на глазах виднелись слёзы. Наконец она выдохлась и швырнула сумку в другую сторону.

— Что же вы натворили... — в отчаянии прошептала она. — Идиоты...

— Да кто же знал? — с несчастным видом протянула Эмма. — Мы не хотели, правда! Герми... Мы всё исправим!

И исправлять было что. Пока Гермиона днями и ночами рылась в библиотеке, а Эмма с Драко пытались сжечь несчастный дневник, в замке начали подвергаться окаменению ученики. Как говорила мадам Помфри, они всего лишь были в оцепенении, но это не делало их живее. Один пуффендуец уже неделю валялся в больничном крыле, не шевеля ни пальцем.

Как-то Эмма внеслась туда за микстурой от кашля и в ужасе увидела маленького Колина, который лежал так же неподвижно, выставив перед собой руки, из которых, вероятно, изъяли фотоаппарат. Колин стал ей заменой Драко, без него она не ходила в Большой зал и не находилась в гостиной. Девочка подошла к маленькому другу и провела рукой по его кудрявым светлым волосам.

— И что я за друг такой? — шёпотом произнесла она. — Прости меня, Криви... Я всё исправлю.

Матч по квиддичу отменили, и Вуд просто рвал и метал, в то время как близнецы Уизли иронично комментировали истерику своего капитана. В школе царили хаос и страх. Эмма с ужасом понимала, что если бы не они с Драко, этого бы всего просто не было. Она описывала происходящее в письмах крестному, которые складывала в тумбочку и которых уже было больше десяти. Она не отправляла их, но вкладывала в них душу, говорила всё как есть, ничего не тая и не скрывая.

Как-то вечером Эмма сидела и смотрела на красивый пергамент дневника в задумчивости.

«Что такое Тайная комната? Зачем я открыла её? Что в ней находится?», написала она торопливо, теребя перо.

Ответа не последовало. «Ты расскажешь мне?», нетерпеливо написала Эмма снова.

«Нет», последовал короткий ответ. Сердце застучало сильнее от досады. Ей захотелось утопить дневник, порвать, но она вспоминала их жалкие попытки уничтожить его и понимала, что это бессмысленно.

«Но я могу показать», появилось вдруг на странице. Она в недоумении смотрела на книжку. Показать... Это уже становится интересно. Страницы вдруг начали перелистываться сами собой, словно от порыва ветра, внутри показался свет, и Эмму в прямом смысле этого слова втянуло внутрь. Произошло что-то странное, и она упала на холодный пол. Девочка молча поднялась на ноги и огляделась. Она была в Хогвартсе, где-то в коридоре второго этажа. У лестницы стоял красивый старшекурсник в слизеринской форме и со значком старосты на груди.

— Том... Том Реддл? Это ты?

Эмма подбежала к нему, но её рука прошла сквозь его плечо. Она была в воспоминаниях.

К Реддлу подошёл Дамблдор, и они начали разговаривать о том, что школу скоро закроют из-за нападений чудовища из Тайной комнаты. Эмма с нетерпением ждала, когда начнётся движение, и даже подпрыгивала на месте от скуки.

Том говорил что-то о том, что не хочет, чтобы закрывали школу, потому что у него нет дома, и всем своим поведением показывал, что знает, кто открыл Тайную комнату. Дамблдор явно подозревал его и, посмотрев в глаза проницательно, спросил:

— Не хочешь ли ты что-нибудь рассказать мне, Том?

Тот ответил:

— Нет, сер, ничего.

Эмма возвела глаза к потолку. Её терзало нетерпение.

Однако после того, как Дамблдор ушёл вверх по лестнице, Том быстро двинулся по коридору, явно преследуя какую-то цель. Он дошёл до маленькой двери и быстро открыл её. В чулане был кто-то большой и лохматый.

— Хагрид! — выдохнула Эмма изумлённо.

Её большой друг был ещё молод, но уже бородат. На нём была школьная форма, что удивило девочку. Большой ученик что-то судорожно, но тщетно скрывал от красавчика Тома.

— Где ты прячешь его, Хагрид? — холодно спросил Том. — Где чудище, которое убило девочку?

— Арагог никого не убивал! Не выдавай меня, Том! — пробасил Хагрид молодым энергичным голосом, который Эмме было странно, но почему-то приятно слышать.

— Хагрид, всё кончено! — отрезал Том. — Родители погибшей девочки должны знать, кто убил их дочь...

Поднялась какая-то возня, и Эмма отчётливо увидела, как огромное лохматое паукообразное существо выбежало из двери коморки.

Ноги её оторвались от земли, всё снова закружилось, и она опять оказалась в своей кровати.

— Чёрт! — проговорила она с досадой.

Всё вело к тому, что открыл Тайную комнату Хагрид. Это, конечно, выглядело всё логично, но Эмма немножко знала великана и даже не могла представить, что из-за него кто-то погиб.

— Герми! — шёпотом крикнула она, поднимая полог наверх.

— Чего тебе? — хоть голос её и был сонным, ноты обиды Эмма в нём услышала.

Девочка молча встала и залезла на кровать Гермионы, задвигая её пологом.

Довольно долго она пыталась объяснить то, что и сама понимала слабо. Гермиона смотрела исподлобья, пытаясь не закрыть глаз и не уснуть.

— Нам надо поговорить с Хагридом... — прохрипела она уставшим голосом. — Эм, я умоляю тебя, иди спать.

Эмма была счастлива, что этот умнейший человек выслушал её, и быстро ушла в свою кровать. Однако заснуть она заставить себя не смогла.

На другой день Гермиона, не говоря ни с кем и ни о чём, пошла в библиотеку. Эмма, которая полностью положилась на свою прилежную подругу, была в более радужном настроении, чем обычно. Однако, зайдя в зал, за столом она не увидела своего маленького друга Колина с фотоаппаратом, и сердце её сжалось в комок. Она, не притрагиваясь к еде и избегая Фреда с Джорджем, направилась к слизеринскому столу.

— Малфой, — быстро произнесла она, мёртвой хваткой беря мальчика за изумрудную мантию.

Тот для приличия перед дружками закатил глаза, а сам с нетерпением уставился на неё, как только они вышли из общего зала.

— Что-то новое, Поттер? — спросил он тихо.

— Да! — воскликнула Эмма. — Слушай, нам нужно к Хагриду. Вчера наш дружок Томми показал мне интересную вещь. Пойдём, по дороге расскажу.

Они неслись, не сговариваясь, по тропинке. Ветер развивал волосы и мешал Эмме нормально рассказывать, но Драко всё понял.

— Слушай, а может не стоит так доверять Хагриду? — скривился Драко. — Я, конечно, понимаю...

— Нет, ты не понимаешь! — резко перебила его Эмма, захлёбываясь ветром и раздражением. — Ты вообще не понимаешь! Я пыталась показать тебе, что значит дружба, что она держится на доверии. Но ты упорно этого не видишь. Хагрид наш друг. Ему можно верить. Он не кидок, не предатель. Друг. Сейчас пойдём и во всём разберёмся!

— Ладно, не веди себя как истеричка, Поттер, — бросил Драко.

— А ты как недоверчивое сыкло. Вот и договорились! — раздражённо бросила девочка через плечо, быстро двигаясь по направлению к дому Хагрида.

Они вошли в хижину, которая была пуста, и увидели записку на столе, торчащую из-под огромной кружки. Эмма схватила её:

— «Эмма, кормите Клыка, пожалуйста! Я вернусь, возможно, скоро. Чтобы вы ни думали, знайте, я не виноват. Привет Драко с Гермионой.» — быстро пробежалась глазами по кривым буквам девочка. — Он не виноват, — живо сказала она. — Вероятнее всего, Реддл выставил Хагрида перед директором и министерством. Теперь, когда всё это происходит в школе... Они забрали его, думая, что обезопасят нас.

— Зашибись, — простонал Драко. — Из-за нас Хагрид в Азкабане!

— Натворили мы... — Эмма прикусила губу. — Так, надо разбираться со всем этим живо.

Ребята бросились обратно в замок. Как только они поднялись по ступеням, к ним стремительно подошла Макгонагалл.

— Молодые люди, пройдёмте со мной... — сказала она как-то взволнованно, даже сильнее, чем обычно в последнее время. — Предупреждаю, увиденное может шокировать вас...

Они шли уверенно по коридору, готовясь морально к любому повороту. Их завели в больничное крыло. Они, специально избегая взглядов друг друга, упрямо смотрели на свои ноги. Макгонагалл подвела их к угловой койке у окна, и выдох ужаса застыл в горле каждого.

— Гермиона... — в минуту севшим голосом прошептала Эмма.

Их подруга лежала абсолютно неподвижно, вытянув перед собой окоченевшую руку и глядя прямо перед собой невидящими глазами.

Эмма косо посмотрела на Драко. Его лицо побелело ещё сильнее обычного, глаза расширились и были полны плохо скрываемого ужаса.

Девочка подошла к подруге и погладила её по ледяной руке, на лице её в первый раз за всю её жизнь можно было прочитать настоящее сострадание и жалость.

Макгонагалл оставила их и вышла. Драко приблизился на несколько шагов к койке и взял Гермиону за руку. Он держал её так несколько секунд и вдруг, нахмурившись, наклонился к её сжатому кулачку.

— Смотри-ка, Поттер... — неуверенно и тихо сказал он.

— Что там?

Эмма тут же перемахнула на другую сторону кровати.

Драко достал из руки Гермионы смятый листок.

— О-о-о... да, она всё разгадала! — растерянно проговорил мальчик, не отводя взгляда от пергамента. — Тут ответы на все наши вопросы... Кроме одного, конечно. Если это не паук, то комнату точно открыл не Хагрид... Кто же?

— Дай сюда! — Эмма в волнении читала строчки. Там было написано про то, что василиск — это громадный змей, от которого пауки обращаются в бегство. А в этом году пауки действительно бесконечными вереницами уползали из замка, Эмма давно это заметила. Василиски боятся петухов, и девочка тут же вспомнила, как Том заставлял их с Драко убивать невинных петухов. А взгляд этого василиска был смертоносен...

— Слушай, Малфой, но ведь никто не умер...

Драко задумчиво вертел зеркальце Гермионы, лежавшее на её тумбочке.

— Никто и не смотрел ему в глаза, не так ли? — сказал он не слишком уверенно, но Эмма сразу поддержала его теорию.

— Точно, — растерянно кивнула она. — То разлитая вода, то Почти Безголовый Ник под удар попал... Колин со своим фотиком, а Герми умная, она смотрела в зеркало.

— Что же нам со всем этим делать? — озадаченно протянул Драко.

— Не знаю... — Эмма замотала головой. — Даже понятия не имею.

Эмма с Драко вышли из больничного крыла растерянные и запутанные. Они знали практически всю правду, но не знали, что делать с ней. Пришло осознание того, что только из-за их глупости всё это творилось в школе. Пострадал тот человек, который был важен обоим. Гермиона была кем-то особенным как для Драко, так и для Эммы. Как будто эти двое не смогли поделить её, и в конце концов она не досталась никому. Они слонялись по коридору, не говоря друг другу ни слова, пиная воздух и избегая взглядов. С каждой секундой становилось хуже и хуже, внутреннее напряжение возрастало до огромных размеров.

— Нужно спуститься туда, — вдруг сказала Эмма тоном, не терпящим возражений.

— Поттер... Ты самый глупый человек, которого я видел, — с досадой сказал Малфой. — Но, вероятно, это единственный вы...

— А ты самый жалкий трус! — перебила Эмма резко. — Когда ты уже определишься, чего ты хочешь? Сидеть в своей зелёной гостиной со своими тупорылыми слизеринцами или заниматься чем-то более весомым? Я не глупая, я просто хоть что-то предлагаю. А ещё я не хочу прожить жизнь так, чтобы у меня даже патронуса не было!

Щёки обоих пылали огнём.

— Поттер, если мы спускаемся вниз... — прошипел Драко. — Нам нужно мир заключить, что ли...

— Ладно, Малфой, — оскалилась Эмма. — Но это ненадолго.

— Конечно, ненадолго...

Всё это время они сидели в коридоре, запрокинув голову назад, и не смотрели друг на друга. Но вот оба встали, переглянулись и пошли в известном направлении, не сговариваясь.

— Ну что, Малфой, — прошептала Эмма. — Если мы вернёмся оттуда, я обещаю тебе, что прощу тебе все грехи.

— Да уж, Поттер. Лучшая прощальная речь, — тяжело сглатывая, выдавил из себя мальчик.

Эмма посмотрела на него снисходительно, подавляя дрожь. Она открыла вход в Тайную комнату, вздохнула и прыгнула в люк. Драко вздрогнул в ужасе, но лицо хранило надменное выражение. Он тоже шагнул в пустоту.

Они грохнулись практически одновременно. В канализации было сыро, холодно и противно пахло.

— Люмос, — еле шевеля губами, произнесла Эмма.

— Фу! — в ужасе воскликнул Малфой.

Они сидели в бесконечной горе чьих-то мелких костей.

— Радуйся, что не на камни упали, — закатила глаза девочка, вставая на ноги. — Идём, быстро.

Они шли неровно, спотыкаясь и пошатываясь. Дыхание сбивалось с каждой секундой всё сильнее, потому что осознание того, что в любой миг они могут проститься с жизнью, начало приходить только сейчас. Они шли жмурясь, хоть и было темно. Драко колотило с неистовой силой. Эмма внешне выглядела максимально спокойной, однако внутри её сжирала паническая атака. Она представляла, как упадёт в этой помойке и больше не встанет. А ведь там, наверху, у неё столько незаконченных дел. Больше всего её волновало то, что если не она, то никто и никогда не вытащит невинного Сириуса из ужасного Азкабана. Эти мысли заставляли её чуть ли не бежать навстречу к василиску.

Они вошли молча в какой-то круглый люк со змейками. Ребята шли и осторожно осматривали очень странную комнату. Всё там было мрачным, в изумрудных тонах и в змеиных узорах.

— Ну и где мы? — спросил Драко настолько сипло, что интонацию уловить было сложно.

— Это ведь Тайная комната, — с удовольствием ответила Эмма, и губы её почему-то растянулись в улыбке. Они всё-таки добрались до неё.

В конце длинного широкого коридора кто-то стоял. Они приближались к высокому, взрослому и красивому парню.

— Том? Том Реддл? — удивлённо спросила Эмма, когда они почти сровнялись.

— Кто это пожаловал ко мне? — ледяным голосом произнёс парень, осматривая гостей.

— Что ты тут делаешь? — прищурилась Эмма. — Ты же призрак? Ты жил тут тысячу лет назад.

— Воспоминание, а не призрак, — отрезал Том. — Не тысячу, а пятьдесят. Твоя точность поражает, Поттер.

— Какая, к чёрту, разница? — закатила глаза Эмма. — Ты что здесь забыл?

— Хотелось посмотреть на самых глупых людей за всю историю Хогвартса, — с иронией протянул Том.

— Да? — Драко скрестил руки на груди. — То есть ты ждал гостей, и мы не вовремя?

— Кроме вас, ждать мне некого. Эмили Паркер, так вроде вы себя назвали? Прекрасная смекалка, Поттер и Малфой. Красить стены краской вместо крови... Да вы просто гении.

— Что тебе не нравится? Нам просто было скучно, — сказала Эмма с видом безразличия и даже скуки, между тем отчётливо осознавая, что вели они себя как полные идиоты.

— Откуда тебе известно всё это? — изумлённо спросил Драко.

— Мне было всё равно на имя, на слова, — закатил глаза Том. — Я питаюсь эмоциями... Чувствами. Но я не мог отбирать у вас ни того, ни другого. Вы не воспринимали всерьёз того, что происходило.

— Слышал, Малфой? Мы всё сделали правильно! — просияла Эмма.

— Правильно-то правильно... — иронично кивнул Том. — Но василиска выпустить это вам не помешало.

— Это твоя зверюшка, что ли? — поморщилась Эмма. — Ты мне объясни, Реддл, каким ветром тебя сюда занесло? Зачем ты пытался нами командовать? Зачем всё это?

— Всё просто, моя хорошая, — расплылся в надменной улыбке Том. — Мне всего лишь надо было становиться сильнее. От дневника толка было мало. Однако те, кто подверглись заклятию василиска, помогут мне своей смертью. Я стану могущественнее.

— Зачем тебе могущество? — закатила глаза Эмма. — Волдеморта переплюнуть решил? Не выйдет, у него там репутация уже круче некуда.

Том смеялся. Эмма с Драко переглядывались в недоумении.

— Том Марволо Реддл — и есть Волдеморт, детишки. Волдеморт — моё прошлое, настоящее и будущее.

Эмма сделала шаг вперёд, загородив таким образом Драко, и чуть ли не вплотную подошла к Тому.

— Так это ты, урод, убил моих родителей... — прошипела она. — Когда-нибудь я убью тебя, но сейчас ты даже не материален... Мне очень тебя жаль, — и она очень красочно обматерила Реддла. Тот надменно смотрел на неё, демонстрируя полное безразличие.

— Если ты закончила, то у меня для вас есть сюрприз, — со скучающим видом протянул Том. — Василиск подчиняется только мне. Понимание змеиного языка не поможет тебе на этот раз, Поттер.

Эмма с Драко переглянулись. Оба трусили. Как они со своим характером и тягой к авантюрам до сих пор ещё живы? Загадка.

— Закрывай глаза, — очень тихо прошептала девочка другу и сама зажмурилась.

Плана, как обычно, не было. Том смеялся на всё помещение, жутко раздражая этим. Он явно старался сбить с толку. Вдруг Эмма услышала странный звук и почувствовала, как что-то упало к её ногам. Она подняла старую распределяющую шляпу.

— Что это... зачем? — бормотала девочка, вертя её в руках.

Тут из-за полей потертой шляпы показался серебристый красивый предмет. Это был меч с рубиновой рукоятью. Том между тем издевался над этим подарком судьбы (или не только судьбы), а Эмма вдруг поняла, что странные звуки издавала парящая под потолком золотая птичка. Девочка засмотрелась на неё и чуть не уставилась прямо на гигантского змея. Тут же опомнилась, крепче схватила меч, локоть друга и зажмурилась.

Раздался вопль. Эмма с Драко приоткрыли глаза, чтобы переглянуться.

— Проклятая птица ослепила василиска! — злобно проревел Том, и голос его прокатился страшным эхом. — Ну ничего... он всё ещё слышит.

Змей взвыл, Драко с Эммой воспряли духом.

— Запутаем его до смерти, а потом проткнём, — шепнула девчонка и бросилась в туннель, нарочно топая как слон.

Драко кинулся в другую сторону, подражая ей. Полчаса они носились по трубам, вокруг громадной статуи посреди комнаты и по коридорам. Оба были спортивными и даже почти не устали. Несчастный змей бился обо все углы и стены, поэтому устал куда быстрее. Том снисходительно наблюдал со стороны.

— Ещё пару минут, и он сдохнет своей смертью! — проорал Малфой, выдыхаясь.

— Я, между прочим, тоже, — просипела Эмма.

Она всё это время бегала с мечом, который весил килограмма два точно. Как тренировка с гантелями. Она наконец как-то умудрилась всадить меч в глотку василиску. Тот опять застонал и повалился со всей силы на пол.

— Ну что, как открыли Тайную комнату, так и закрыли! — резко сказала Эмма, вытирая лоб рукавом. — Всё сами. Поздравляю, коллега.

Драко кивал, задыхаясь. Том мрачно наблюдал за тем, как дети слезли со статуи. Эмма ещё раз махнула окровавленным мечом, и что-то упало на пол с глухим стуком.

— Классный клык, на цепочке его носить буду, — объяснила она другу, поднимая окровавленный зуб с пола. Тот слабо закатил глаза.

Оба, наконец, подошли к Тому.

— Ну что, Том? — Эмма язвительно прищурилась. — Как детишки справились с твоей зверушкой?

Том явно старался скрыть эмоции. Он поднял тяжёлый взгляд и молча уставился на Эмму. Та не нашла ничего лучше, чем высунуть язык и свести взгляд на переносице. Драко нервно рассмеялся, глядя на неё.

Эмма наконец успокоила свою богатую мимику и посмотрела в глаза Тома. И тут произошло что-то странное. Ей в голову словно ударило что-то тяжёленное. Она кинулась к дневнику, валявшемуся на полу, и всадила меч в обложку. Другой рукой она воткнула туда клык василиска.

— НЕТ! — заорал Том испуганно.

— Продолжай! — тут же воспрянул Малфой.

Из обложки лились чернила чуть ли не литрами. Эмма с наслаждением прокручивала лезвие в разные стороны под стоны и крики Реддла. Тёмный волшебник странно выгнулся, и его пополам разрезал луч света. Он сгинул.

Эмма слабо поднялась на ноги.

— Поттер!!! Ты... ты молодец! — глаза Драко горели радостью.

— Да, Малфой... — Эмма замялась, отводя взгляд. — Хорошо, что ты пошёл со мной. Я бы... Ну, я бы без тебя пропала. Да.

— Поттер, я понимаю, что тогда, на поезде, наговорил много глупостей, — Драко тоже растерянно прикусил губу. — Но знаешь, мне кажется, что дебилы всё-таки должны держаться вместе. Давай снова будем друзьями?

— Ты прав. Ты всё-таки дебил, — прохрипела она, и пересохшие губы расплылись в счастливой улыбке. — Прости, что назвала тебя адекватным.

Они улыбались с минуту, а потом рассмеялись. Они хохотали до слёз, Эмма упала на пол и била ногами, будто в конвульсиях. Они были счастливы.

Птица вынесла их из Тайной комнаты и канализации, они вышли из туалета для девочек все в крови, мокрые и грязные.

Наутро Эмма проснулась и сразу же широко улыбнулась. У неё снова есть друг. Они спасли Колина и Гермиону. Она резко села на кровати и схватилась за шариковую ручку и пергамент. Она написала Сириусу большое письмо о Тайной комнате, Волдеморте и Гермионе. Конец письма выглядел так:

«В общем так, Сириус. Важные дела у меня закончились, осталось одно. Мы вытащим тебя из Азкабана. На этих каникулах. Может, даже на весенних. Они через две недели. Мы с Драко, Джоном, Ремом. Я умру, но вытащу тебя оттуда. Вот увидишь. До скорой встречи.

Твоя Эмма Поттер.»

Она вдруг решительно достала из тумбочки стопку писем, положила к ним новое, сложила в нужном порядке и под удивлённые взгляды соседок по комнате выбежала из комнаты босиком и в пижаме.

Босая и лохматая, она бежала на самую высокую башню, в совятню. Быстро схватила свою белую сову Задиру и привязала наскоро к лапке стопку.

— Прости, что тяжёлые, — тихо проговорила она. — Это большая ответственность, Задира, поняла? Это очень надо доставить Сириусу. Просто жизненно необходимо. Я надеюсь на тебя.

Она поцеловала сову в макушку и легонько подтолкнула.

Потом она сорвалась с места и бросилась вниз по лестнице. Путь её теперь лежал в больничное крыло. Она неслась, сбивая всё и всех на пути. Врезавшись в белую дверь, Эмма в волнении вошла. На одной из кроватей сидел маленький Колин. Она радостно подбежала к нему.

— Привет, Колин! Ты как?! — воскликнула она.

— Эмма! — мальчик прижался к ней нежно и с благоговением. Девочка только в изумлении подняла руки, словно сдавалась.

— Всё в порядке? Я скучала по тебе, — улыбнулась Эмма.

— Ты спасла меня? Я точно знаю, что ты! Ты настоящий герой! — и дальше началась похвальная речь, которую Эмме слушать было крайне стыдно, с учётом того, что именно из-за неё Колин валялся тут несколько недель.

— Это всё, конечно, очень приятно, — Эмма замялась. — Но, Колин, ты не видел Гермиону?

— Видел! — закивал он, с восторгом глядя ей в глаза. — Она ушла за пять минут до твоего прихода.

— Серьёзно? — Эмма вскочила с места. — Мне нужно бежать, мы с тобой ещё поболтаем, хорошо?

И она опять кинулась бежать. Наконец, к моменту прибытия в свою спальню, лёгкие её уже готовы были умереть, а сердце выпрыгнуть из груди. Она, пошатываясь, вошла в дверь. Гермиона стояла, расчёсывая волосы у зеркала.

— Гермиона!!! — Эмма кинулась ей на шею и повалила на пол. Она целовала её в щёки и зажимала так, что казалось, сейчас удушит. Гермиона смеялась.

— Я же тебе говорила, что мы всё исправим! — вопила Эмма, прижимая её к себе. — Вот, мы с Драко всё сделали! Прости нас, пожалуйста, обоих! Давайте будем втроём лучшими друзьями!!!

Гермиона только посмотрела ей в глаза счастливо и кивнула.

Лаванда с Парвати чуть ли не с испугом наблюдали за происходящим. Девочки наконец поднялись с пола.

После завтрака Эмма с Драко отправились к Дамблдору. К изумлению обоих, у него был Малфой старший.

— Отец? Что ты делаешь здесь? — удивлённо, почти испуганно, спросил мальчик.

— Не твоего ума дело, Драко, — холодно проговорил мистер Малфой. — Скажи мне лучше, что ты делаешь здесь в такой компании? Мисс Поттер?

— Здрасьте, — кивнула Эмма. — Мы к директору. О, привет, Добби, — она удивлённо подняла брови, увидев домовика, жавшегося к Малфою.

— Мистер Малфой, я думаю, с этими молодыми людьми мне нужно поговорить немедленно, — мягко произнёс директор.

Тот кивнул и вышел стремительно.

А Эмма с Драко около часа разговаривали с Дамблдором. Он говорил серьёзно и об угрозе, которую они устроили для школы, и об их безответственности, но в глазах почему-то искрился смех.

Вышли они из кабинета весёлые и с таким лёгким рассудком, что хотелось летать.

Эмма снова увидела Добби, который всё ещё трясся около ног хозяина, который, в свою очередь, был недоволен тем, что его заставили ждать. Драко с опаской поглядывал на отца.

— Приятно познакомиться, мистер Малфой, — улыбнулась Эмма. — У вас прикольный сын.

— А у вас отвратительные манеры, Поттер, — жёстко хватая сына за плечо, проговорил Люциус. — Можно спросить, с кем вы живёте? Я уже пожалел, что отпустил к вам Драко. После вашего совместного проживания он словно потерял рассудок.

— Я живу с Ремусом Люпином, — Эмма решила не усугублять ситуацию рассказом о Джоне. — Он друг моих родителей.

— С Люпином?! — чуть ли не в ужасе вскрикнул мистер Малфой. — Драко, ты больше ни при каких обстоятельствах не будешь находиться в этом обществе!

— Какого чёрта? — воскликнула Эмма. — Рем хороший.

— Я многое знаю о нём, Поттер, — прошипел Малфой старший. — Вы отвратительная, взбалмошная девчонка! Хорошо, что вас хотя бы воспитывает не Блэк! Держитесь подальше от моего сына. Всего доброго. Драко, идём, — и отец, схватив Драко за плечо, поволок его прочь.

Эмма растерянно смотрела на то, как мальчик пытался высвободиться из его рук.

Две недели пролетели незаметно. Близились весенние каникулы. В мыслях её теперь был один только Сириус Блэк.

— На весенние каникулы вы по домам? — оживлённо поинтересовался Фред, подсаживаясь за стол к Эмме и Гермионе, после речи Дамблдора о том, что тёмные времена закончились.

— О да... Я точно и определённо домой, — сказала Эмма, нарочно устремив задумчивый взгляд в неизвестность.

— Планы по завоеванию мира? Понимаю, — рассмеялся Джордж.

— Почти... — задумчиво произнесла она, но тут же встрепенулась и весело посмотрела на друзей.

На душе было так легко, как ни разу не было за весь этот год.

— Буду с Джоном тусить. О, кстати, а Чарли не приедет? — спросила она как бы случайно.

— Да ты что! — закатил глаза Фред. — Он редкий гость у нас в стране. У него там его любимые... драконы. На фига ему люди, спрашивается?

— Действительно. Глупый вопрос был, — звонко рассмеялась девочка, скрывая улыбкой разочарование.

После этого разговора ей очень захотелось перебить мысли о Чарли, которые роем взвились в её голове. Поэтому последовал целый поток шуток, который на четверых разделили Эмма, близнецы и Ли Джордан. Красные от смеха они шли в гостиную Гриффиндора, чтобы начать собирать вещи.

Весна была просто восхитительной: всё цвело, птички пели, и солнышко пригревало. Эмма с нетерпением смотрела в окно поезда. Она так соскучилась по Джону, Рему и даже Роз. Ей не терпелось увидеть их всех и снова окунуться в их домашний быт, пусть и ненадолго.

Она старалась не думать о Сириусе, понимая, что лучше не рассказывать Рему о своих грандиозных планах с порога. А эти планы уже крутились у неё на языке, готовые вырваться наружу. Никто не знал о них, даже Драко. Он ехал домой к родителям, поэтому, скорее всего, не будет участвовать в захвате Азкабана.

Поезд замедлил ход, и Эмма вскочила на ноги, словно больная.

— Бежим! Давайте же! — воскликнула она, но, увидев, что никто не торопится, быстро похлопала Драко и Гермиону по плечам на прощание и пулей вылетела из купе.

— Что-то будет... — задумчиво вздохнул Драко, покачав головой.

Гермиона взволнованно посмотрела на него.

Эмма уже мчалась к платформе. Джон стоял около колонны и крутил на пальце ключи от мотоцикла. Едва он поднял голову, как его припечатал к колонне вихрь, которым пронеслась девочка.

— Эм! — радостно воскликнул он, крепко обнимая её.

— Джонни, как ты? — спросила она, счастливо глядя в его карие глаза.

— Лучше и быть не может! — уверенно сказал Джон. — Всё гораздо прекраснее, чем могло бы быть.

— О чём это ты? — Эмма прищурилась.

— Да так, просто настроение хорошее, — неопределённо протянул Джон. — Кстати, мы с Роз расстались.

— Ого! Джон, а ты случайно не из-за этого такой весёлый? — удивлённо спросила Эмма, немного успокоившись.

— Да нет, что ты, — он махнул рукой. — Мне было грустно какое-то время, но недолго, правда. Ладно, идём. Ты поведешь?

— Конечно! — закивала Эмма, подпрыгивая на месте. — Так что у вас случилось?

— Она сказала, что ей всё это надоело и она хочет жить спокойно и стабильно, — поморщился Джон.

— О-о-о... Так она просто дура! — уверенно произнесла Эмма, заводя мотоцикл.

— Ты так думаешь?

— Я знаю это точно, — поморщилась Эмма. — Ни один здравомыслящий человек не стремится к стабильности. Это скучно, банально, тупо и приводит к апатии, а это, как известно, кратчайший путь к суициду.

— Нифига себе философия! Буду иметь в виду, — улыбнулся Джон, садясь на мотоцикл позади неё. — Как твои дела? Из писем, которые нельзя было показывать Рему, я понял, что в этом году вы с твоим другом не скучаете.

— Именно так! Но мы большие идиоты! — крикнула она в ответ, и с этим словами мотоцикл с рёвом взмыл в воздух.

Они летели недолго, минут сорок, не больше. Вскоре под ними проплыла знакомая местность с горой старых шин. Она плавно посадила мотоцикл.

— Как же круто за рулём! — счастливо протянула она, заглушая двигатель. — Даже не знаю, что лучше — метла или мотоцикл.

— Конечно, метла! — не задумываясь, ответил Джон. — Столько возможностей для трюков, наверное.

— Это да. А Рем дома?

— Да, он уже ждёт тебя, — Джон нервно прикусил губу, но Эмма этого не заметила, слишком занятая мыслями о встрече.

— Надеюсь, он помнит, что я люблю «четыре сыра», — рассмеялась она, уже направляясь к люку.

Джону нужно было ещё кое-что сделать на улице, а Эмма, не теряя ни секунды, спустилась вниз. Вот он, дом, который стал ей родным, место, где она обрела семью. Не сдерживая эмоций, она спрыгнула с последней ступеньки и закричала, как безумная:

— РЕМ! ВЫХОДИ!

Почти сразу послышались поспешные шаги.

— Зачем так орать? — в коридоре появился бледный Ремус, с исцарапанным и несчастным лицом. Казалось, его что-то тревожило, во всяком случае, выглядел он именно так. Эмма бросилась к нему на шею, осыпала поцелуями щёки и радостно смотрела в глаза.

— Эмма, тут такое дело... — неуверенно начал Рем.

— Рем, только не говори, что передумал помогать мне с Сириусом, — резко оборвала она, не отводя взгляда. — Я всё равно пойду. Я думала об этом весь год. Я проработала план до мелочей. Я пойду...

— Не пойдёшь, — раздался хриплый, непривычный голос позади неё.

Эмма отпустила шею Рема и медленно, почти не дыша, обернулась.

В дверном проёме стоял он — Сириус Блэк.

Она узнала его мгновенно. Из рассказов Ремуса об Азкабане она представляла его изможденным, хуже, чем Дамблдор в самые трудные времена. Но перед ней стоял высокий, неожиданно красивый мужчина. Его волосы, черные как смоль, были завязаны в небрежный узел. Кожа была бледной, почти фарфоровой, а глаза — пронзительно серыми, но бездонными, словно в них заключились все страдания, которые только может пережить человек. Одет он был во всё чёрное, и простая одежда — толстовка, берцы — сидела на нём с аристократической небрежностью. Лишь тонкие, почти хрупкие руки с проступающими костяшками и резкие тени на лице выдавали долгое заточение.

— Сириус... — выдохнула Эмма. Она простояла не шевелясь целую вечность, сердце замерло в груди. — Ты… Как? Тебя освободили?

Сириус лишь усмехнулся уголком губ. Было ясно, что и он взволнован, но на его скулах не дрогнул ни один мускул.

— Я прочитал все твои письма, — хрипло проговорил он, не отрывая от неё тяжёлого взгляда. — Не мог допустить, чтобы тебя прикончили дементоры. И, кстати, Рема с Джоном тоже.

Эмма, не мигая, смотрела на него широко раскрытыми глазами. Сириус даже слегка смутился под этим пристальным, изучающим взглядом.

— Я так хотела найти тебя, — хрипло произнесла она, чувствуя, как перехватывает дыхание.

— Почему? — прищурился Сириус. — Почему тебе это было так нужно?

Ремус, поняв, что ему здесь не место, тактично удалился на улицу.

— Я не знаю, — честно прошептала Эмма. — С самого детства у меня была только одна вещь, оставшаяся от родителей... — она быстро достала из кармана потрёпанную фотографию.

Сириус взял снимок дрогнувшими пальцами. С лёгкой, почти невесомой грустью на лице он медленно сполз по стене на пол. Эмма, не раздумывая, последовала его примеру.

— Ты знаешь, как эта фотография оказалась у тебя? — спросил он, переводя взгляд с карточки прямо на неё. Она лишь молча покачала головой.

— Когда-то мы с тобой были самыми лучшими друзьями, — тихо сказал Сириус, всё ещё глядя в сторону. — Твоей семье угрожала опасность… Ну, ты знаешь. Тебе тоже. Твои родители укрылись в защищённом доме, и никому нельзя было приходить к ним. Я дал тебе эту фотографию, чтобы ты помнила, как выглядит твой лучший друг, — он слабо улыбнулся, но взгляд его оставался тяжёлым и отстранённым.

Эмма затаила дыхание, боясь пропустить хоть слово. Каждый его слог отзывался в ней тихим, но ясным эхом.

— Мы не виделись с тех пор? — почти беззвучно выдохнула она.

— Нет, был ещё один раз, — слова давались ему с усилием. — Спустя несколько месяцев.

— После смерти моих родителей, да? — уточнила она, уже зная ответ.

— Да, — коротко кивнул он. — Больше всего мне тогда хотелось остаться с тобой. Но жажда мести завладела разумом. И вот… мы снова встретились.

— Сириус, как люди могли подумать, что ты предал моих родителей? — сбивчиво, почти отчаянно спросила Эмма. — Ведь ты был их лучшим другом.

— Для людей правда — это то, что логично, Эм, — Сириус безнадёжно пожал плечами. — На месте преступления был один лишь я. Всем было безразлично моё прошлое.

— Но ты же ни в чём не виноват? — с последней надеждой прошептала она, кусая пересохшие губы.

— Ты знаешь, я и сам не знаю, — голос его стал тише, почти призрачным. — Я был уверен, что если на мне завяжется защитное заклинание для Поттеров, то им ничего не грозит. Не им, а вам, то есть. Но самое ужасное, что Лили с Джеймсом тоже были в этом уверены. В общем, мы невольно связались с магией, которая куда сильнее нас.

— Что это за магия? — Эмма спрашивала, словно находясь в трансе.

Ей хотелось разрыдаться у него на плече, прижаться к нему, но она понимала — это будет неуместно, странно.

— Очень тёмная и древняя, — просто ответил Сириус, и в его глазах мелькнула тень чего-то невысказанного.

— Кто же предал моих родителей? — голос Эммы дрогнул. — Из-за кого они погибли?

— Из-за того, с кем мы уже теперь точно не сможем бороться, — сухо произнёс Сириус, намеренно отводя взгляд.

— Что? Почему?

— Рем заключил мирный договор с этой женщиной, — мрачно ответил он.

— Что?! — вскрикнула Эмма.

— Эм, ну ты не понимаешь, — Сириус прикрыл лицо руками, словно пытаясь спрятаться от собственных слов. — Я сбежал из Азкабана, и это не подняло никакой шумихи? Как думаешь, из-за чего? Я хотел скрываться ото всех, бегать по странам, выслеживать её и в конечном итоге убить. Но Рем сказал, что… В общем, что пора мне начинать жить нормальной жизнью. Поэтому он поговорил с этой с… этой мразью. И меня признали невиновным.

— Я так рада познакомиться с тобой... — проговорила Эмма дрожащим голосом, почти не вслушиваясь в его объяснения, настолько сильно билось её сердце. — Это хорошо, что ты теперь будешь жить нормальной жизнью. Родителей уже не вернуть... Так что борьба с этой сукой была бы бессмысленна. А так ты хотя бы на свободе.

— Честно говоря, я не думал, что наша с тобой встреча пройдёт так… спокойно, — почти удивлённо произнёс Сириус, наконец поднимая на неё взгляд. — Думал, ты будешь кричать и драться, ведь моя репутация...

— Я живу с Ремом и Джоном, — горько скривилась Эмма. — Думаешь, они давали мне повод ненавидеть тебя? Слушай, Сириус, ты единственный родной человек, который у меня остался... Я просто хочу, чтобы мы стали семьёй, как раньше...

— Ты слишком мудра для своего возраста, — тихо сказал Сириус, глядя ей в глаза с непривычной нежностью. — Я очень скучал по тебе, Эм... Ты так похожа на Джеймса. Я очень хочу, чтобы ты знала, что если был хоть малейший шанс, я бы с радостью отдал бы жизнь ради твоих родителей. Мне так хотелось, чтобы ты росла счастливой... Прости.

Эмма молча смотрела ему в глаза, а слёзы медленно подступали, сдавливая горло. Она чувствовала, как в ней сталкиваются счастье и какая-то глубокая, необъяснимая грусть, ударяя в виски тяжёлой волной.

— А мне бы не хотелось, чтобы ты погибал, — прошептала она, едва слышно. — Лучше бы выжили все... Ведь твой ребёнок должен был быть всего на год меня старше, да? А у тебя был бы сын или дочка? — вырвалось у неё, и она тут же испуганно закусила губу, будто поймав себя на чём-то запретном.

— Я не знаю, мы не успели узнать... — Сириус побледнел ещё сильнее, и его голос дрогнул. — Лучше не будем об этом, ладно?

Он резко отвёл взгляд, и Эмма мгновенно поняла — эти воспоминания причиняют ему ужасную боль. Она кивнула, сжав пальцы, и решила больше не касаться этой темы.

— Прости, пожалуйста... — испуганно проговорила она, желая загладить неловкость. — Джон обрадовался тебе?

— О да, прыгал тут от счастья, словно маленькая девочка, — Сириус грустно улыбнулся.

— Ну я не удивлена, он ведь твой главный фанат, — сдавленно засмеялась Эмма. — У тебя есть ещё старые фотографии? Мне бы хотелось увидеть вас всех молодыми...

— Да, у меня их, наверное, тысячи, — неопределённо кивнул Сириус, и взгляд его на мгновение смягчился. — Думаю, к лету мы уже переедем отсюда, и ты всё увидишь.

— Мы? — Эмма тут же встрепенулась, с интересом поворачиваясь к нему. — Куда? С кем?

— Ну, у меня же есть дом, — пожал плечами Сириус. — И в нём вполне поместятся четыре бродяги.

— Круто!

— Тем более, что когда-то тот дом, в который мы переберёмся, был штабом для всех мародёров, — рассмеялся он хрипло, с лёгкой ностальгией. — Не дом, а проходной двор...

— Блин, это же круче всего на свете! — счастливо вскрикнула Эмма, и её лицо озарилось восторгом. — Я так хочу знать о мародёрах всё, ты не представляешь.

— Ну знаешь, там много всего, что лучше не знать детям лет до шестнадцати...

— Ничего, у меня устойчивая психика.

Сириус улыбнулся задумчиво, но его взгляд оставался тусклым, отстранённым, и это немного пугало Эмму. Она посмотрела на него и вдруг поняла — она просто обязана попытаться сделать его счастливым, если это вообще возможно.

* * *

Жить с Джоном, Ремом и Сириусом было сплошным удовольствием. Они были, без преувеличения, лучшими парнями на свете — лучшими из худших, если так можно выразиться.

Здесь, в их странном маленьком мире, всегда царило веселье, и Эмма старалась погрузиться в эту атмосферу с головой. Она стала ходить на пробежки к спортивной площадке вместе с Сириусом, который не пропускал ни дня без двухчасовой тренировки. А когда силы её окончательно покидали, она просто болталась неподалёку, расспрашивая его о родителях, ловя каждое слово.

Кроме того, она иногда присоединялась к Джону во время его вылазок — чтобы не терять хватку и оставаться в форме. С Ремом она время от времени пыталась помериться интеллектом, хотя заранее знала, что это безнадёжно. Она до сих пор ни разу не обыграла его в шахматы.

Как-то вечером Джон и Сириус, расположившись в гостиной, слушали захватывающий рассказ о Тайной комнате — от самого начала и до конца.

— Этого не может быть... — с лёгким недоверием протянул Сириус, скрестив руки на груди. — На карте Мародёров были отмечены все двери и проходы в Хогвартсе, и никакой Тайной комнаты там нет.

— Да ты что? Вот, смотри — доказательства! — она протянула ему заострённый клык василиска, плохо отмытый от запёкшейся крови. — Это часть того самого монстра, длиной в двадцать метров. А вход в Тайную комнату спрятан в заброшенном женском туалете на втором этаже.

— Там где Плакса Миртл, что ли? — прищурился Сириус.

— Да! — воскликнула Эмма, но тут же удивлённо повернулась к нему. — А ты... откуда знаешь? Это же женский туалет...

— Да мы там постоянно тусовались, там же всегда безлюдно, — пожал плечами Сириус. — Подожди... И где именно там вход?

— Ну, помнишь, там в центре стоит огромная раковина? — усмехнулась Эмма. — Чтобы туда попасть, нужно поговорить с этой раковиной на змеином языке.

— Ты владеешь парселтангом? — поражённо протянул Сириус. — Серьёзно?

— Да, — с гордым видом закивала Эмма.

— Ого! Парсел… Это типа, с зверюшками разговаривать? — спросил Джон, глаза его распахнулись так наивно и широко, словно ему было всего четыре года.

— Со змеями только. Но это всё равно прикольно, — протянула Эмма задумчиво. — Я в этом году так задолбалась... Мы с Драко вели себя как последние кретины, устроили такое… Пришлось самим же и разгребать. Даже в школу возвращаться как-то не хочется.

— Не хочешь — не возвращайся, — просто пожал плечами Сириус.

— Серьёзно!? Ты что? Экзамены... — она закатила глаза, бросив взгляд в сторону коридора, где не было Рема, но все и так поняли, о ком она говорит.

— Да плевать... Поехали на море, — задумчиво произнёс Сириус, и в его глазах мелькнула искорка авантюризма. — Хочешь?

— На море? — глаза Эммы стали вдвое шире. — Круто! Я никогда там не была.

— Я тоже, — кивнул Сириус, и на его губах дрогнула тень улыбки. — Если хочешь, бери с собой Драко.

— Ты шутишь? — поморщилась Эмма. — Его родители-аристократы никогда его не отпустят!

— Как ты сказала, его фамилия? — осторожно спросил Сириус.

— Да, да... Мой друг Драко Малфой, — Эмма обречённо кивнула, предчувствуя реакцию.

— Малфой? — Сириус перевёл на неё поражённый взгляд. — Жесть. Его папаша Люциус, получается?

— Именно, — поморщилась Эмма. — Отец у него просто кусок дерьма, я совсем недавно с ним познакомилась, ни ему, ни мне не понравилось. А сам Драко очень хороший. Если бы мы не познакомились с ним в поезде, то момент для того, чтобы он стал адекватным, был бы упущен. Видел бы ты, как он смотрел на нашу магглорожденную подругу! Словно на мусор. Но я промыла ему мозги, объяснила, что все люди равны и так далее. Теперь он влюблён по уши в нашу Гермиону.

— Я горжусь тобой, — задумчиво произнёс Сириус. — Круто... что ты его перевоспитала. Но подруге вашей скажи, чтобы держалась от него подальше. Не нужно ей связываться с этими скользкими аристократичными гадами.

— Ты же и сам аристократ, — скривилась Эмма.

— Ну и что хорошего получилось? — усмехнулся он мрачно.

Эмма тут же вспомнила, что жена Сириуса была магглорожденной и закивала понимающе.

— Значит, Малфой не едет? Ну что, тогда остаётся только решить вопрос с Ремом, — сказал Джон, уже готовый собирать чемоданы.

— Похоже, никто никуда не поедет, — обречённо произнесла Эмма. — Он ни за что не отпустит меня за два месяца до экзаменов. Послезавтра я возвращаюсь в Хогвартс.

— Здесь важно правильно преподнести информацию, — уверенно сказал Джон, скрестив руки на груди с видом заговорщика. — Если мы скажем ему, что ты разрушила полшколы, выпустила чудище, которое чуть не убило всех магглорождённых, и ты очень устала от всего этого, то Рем, естественно, не отпустит тебя. Но можно просто объяснить ситуацию иначе. Я хорошо знаю Рема, так что всё точно получится.

Через пару дней троица уже стояла в аэропорту. Джон долго выбирал между трансгрессией и самолётом, но в итоге решил что хочет попробовать самолётную еду.

Все трое выглядели не просто эффектно — они смотрелись как кадр из фильма: солнцезащитные очки, летняя чёрная одежда, развевающиеся на лёгком сквозняке волосы. Сириус шёл с абсолютно непроницаемым выражением лица, с гордой осанкой и с присущей ему аристократичной небрежностью. Джон выглядел круто и брутально, но на его лице читался неподдельный, почти детский восторг. Эмма же летела вприпрыжку, глаза её горели, а о пафосе и сдержанности не было и речи.

— Нас бы сейчас в замедленной съёмке, — мечтательно произнёс Джон, переполненный восторгом.

Перелёт до Коста-Рики занял очень много времени. Целых двенадцать часов. Когда самолёт наконец приземлился, Эмма и Сириус вышли под палящие лучи солнца, щурясь от непривычно яркого света.

— Офигеть! Смотри, там целый лес из пальм! — радостно воскликнула Эмма, хватая крестного за локоть.

Через пару минут из самолёта выполз Джон. Его лицо приобрело бледно-зеленоватый оттенок, а походка выдавала полное истощение.

— Джонни, тебе стало лучше? — спросил Сириус, пытаясь сдержать смех.

— Нет... Что я за идиот? — обречённо протянул Джон, возводя взгляд к небу. — Ведь можно было добраться сюда за полминуты... Нет, нужно было выбрать именно этот вариант.

— Сириус, почему ты не наложил на него сонное заклинание? — давясь смехом, спросила Эмма. — Он бы спокойно спал и не мучился.

— Блин, да я как-то об этом не подумал, — невинно пожал плечами Сириус.

— Давай «Репаро», может, это его починит? — рассмеялась Эмма.

Сириус незаметно достал палочку из кармана и шепнул заклинание. Джон резко выпрямился, тень страдания исчезла с его лица, и он радостно обвёл глазами окружающий мир.

— Вау, мы на Коста-Рике!!! — воскликнул он, будто видя всё это впервые.

Эмма и Джон тут же помчались за вещами в аэропорт, а Сириус неторопливо последовал за ними, с лёгкой ухмылкой наблюдая за их оживлением. Через пару минут все трое уже стояли на лазурном берегу. Песок был белым, как сахарная пудра, вокруг шумели пальмы, небо сияло пронзительной голубизной, а вокруг на многие мили не было ни души.

— Посмотрите, здесь мы проведём лучшие недели в нашей жизни! — воскликнул Сириус с непривычным для него воодушевлением, широко раскинув руки.

Они обернулись и увидели уютные плетёные домики, три аккуратных шезлонга и три гамака, покачивающихся на лёгком ветру. Эмма, не в силах сдержать восторга, бросила рюкзак на песок и рванула вперёд, чтобы рассмотреть всё вблизи.

— Мы снова на свободе и снова вместе, Бродяга, — проговорил Джон, с глубоким удовольствием оглядываясь вокруг.

— Я до сих пор в ахуе, если честно, — задумчиво протянул Сириус, не отрывая взгляда от бесконечной глади океана, и достал из кармана пачку сигарет.

— Как ты? — осторожно спросил Джон, прислонившись к пальме. — Я смотрю на тебя и не могу понять, что не так. Пора бы тебе уже жить дальше. Я знаю, как сильно ты любил Эмму, но прошло столько лет...

— Может, я и смог бы, если бы ни одиннадцать лет в тюрьме, — резко сказал Сириус, прикуривая. — Мысли о ней помогли мне остаться в рассудке... Мы словно прожили эти одиннадцать лет вместе с ней. Это чувство вины не позволило мне сойти с ума, правда. Потому что я понимал, что умереть или просто стать овощем — это слишком слабое наказание, это простой выход, который я ни черта не заслужил.

— Но ты не виноват, — резко сказал Джон. — Мерлин, Сириус, прошло уже почти четырнадцать лет... Хватит себя изводить. Это был её выбор — быть с тобой, разве не понимаешь? Она прожила счастливую жизнь. Ты не ви...

— Не надо, Джонни, — мягко покачал головой Сириус, глядя на тлеющую сигарету на фоне бескрайнего океана. — Я подвёл их... Свою жену и своего ребёнка, а потом тебя и маленькую Поттер. Жить дальше? Как это вообще? Эмма Поттер — это тот человек, ради которого я буду жить. Я её воспитаю, попробую помочь стать хорошим человеком. Так же, как Рем помог тебе.

— Хорошо, — прищурился Джон. — Но чтобы ты знал, я не считаю, что ты меня подвёл.

— Ну да, ведь бросить двоих детей ради тупой мести — это так невинно и правильно, — грустно усмехнулся Сириус. — Твоя сестра меня бы избила до полусмерти за такое.

— Ты прекрасно знаешь, что она поступила бы точно так же, — покачал головой Джон.

— Да, естественно, — вздохнул Сириус. — Ладно, давай закроем тему. Не забывай, что мы с тобой два ответственных взрослых, и наш ребёнок... А где наш ребёнок?

— СМОТРИТЕ, МНЕ НА ГОЛОВУ УПАЛ КОКОС! — раздался радостный возглас из-за хижины.

Сириус и Джон переглянулись, рассмеялись и бросились на помощь своей бесшабашной подопечной.

Эмма никогда раньше не чувствовала себя так свободно и легко.

Сириус и Джон пытались научить её плавать, но у них ничего не получалось — ей куда больше нравилось просто плескаться в тёплой воде и изображать выброшенную на берег рыбу, заливаясь смехом. Они играли в догонялки по колено в воде, строили внушительный замок из песка и даже летали на мётлах над самой гладью океана, оставляя за собой брызги и восторженные крики.

Иногда по ночам они выбирались в ближайшие поселения, где местные жители устраивали шумные, немного сомнительные тусовки. Как-то раз они даже укурились какими-то странными косяками на одном из таких праздников, и потом до утра валялись на песке, покатываясь со смеху.

По вечерам они неизменно разводили костёр и, усевшись вокруг него с гитарой, пели, танцевали босиком, рассказывали страшные истории.

Но любимой рубрикой для Эммы и Джона были весёлые истории о мародёрах, которые с неподражаемым мастерством рассказывал Сириус.

Однажды ночью они сидели у потрескивающего костра, все в песке, сонные и безмерно счастливые.

— Давай, Сириус, рассказывай, — уверенно потребовала Эмма, растягиваясь на тёплом песке.

Она носила набедренную повязку поверх купальника, и с этим черным загаром уже была похожа на настоящую жительницу какого-то дикого племени. Пару дней назад ей прокололи уши и губу, а руки разрисовали затейливыми узорами хны.

— Мерлин, да вы и так уже всё знаете, — засмеялся Сириус, ловко вертя в пальцах сигарету. — Ну, о чём хочешь?

— Расскажи, как мои родители начали встречаться... — мечтательно протянула Эмма.

— О, легендарная история лет на пять, — усмехнулся Джон, удобнее устраиваясь у огня.

— Ага, жанр — драма с элементами комедии и ужасов... — кивнул Сириус. — Эм, ты выбрала самую долгую сагу.

— Давай! — уверенно повторила Эмма, сверкая глазами в свете пламени.

— Ну, хорошо. Всё началось с того, что в одиннадцать лет Джеймс Поттер прибыл в Хогвартс.

Эмма и Джон дружно рассмеялись.

— Серьёзно, — с лёгкой улыбкой сказал Сириус. — Мне кажется, твой отец влюбился в Лили с первого взгляда, но, вероятно, до третьего курса он стеснялся и как-то пытался держать себя в руках. А потом звание ловца Гриффиндора окончательно вскружило ему голову, и всё завертелось... Цветы, бесконечные признания в любви — и столь же бесконечные отказы твоей мамы. Мне кажется, до определённого момента Лили действительно его ненавидела.

— Да ладно! — удивлённо воскликнула Эмма. — Не может быть! Ненавидела? Я думала, она его просто в шутку отшивала.

— Ну, она била его по лицу, обливала водой, швыряла в него розы с шипами, болела за Слизерин на матчах...

— Ого, вот это действительно удар ниже пояса! Просто кошмар, — загудели в унисон Эмма и Джон, обмениваясь понимающими взглядами.

— Дело было ещё и в том, что Лили дружила с Нюнчиком... Ой, то есть со Снейпом, — пояснил Сириус, с лёгкой усмешкой.

— Вы учились вместе со Снейпом!? — вскрикнула Эмма, не в силах скрыть изумления.

— Точнее сказать, мы постоянно давали ему пизды...

— А, теперь хотя бы понятно, почему он меня так ненавидит! — воскликнула Эмма, хлопнув себя по лбу.

— А ты-то откуда его знаешь? — поднял брови Сириус, с внезапным интересом всматриваясь в её лицо.

— Он мой препод по зельям, — поморщилась Эмма, будто от неприятного послевкусия. — Я... просто ненавижу и предмет и препода...

— Кошмар... он стал профессором? — поморщился Сириус, с неподдельным сочувствием качая головой. — Бедная моя девочка... как ты это терпишь?

— И не говори, — жалобно кивнула Эмма. — И выходит... что Снейп так доебался до меня с самого начала именно из-за того, что вы его чморили...

— Думаю, даже не за это, — задумчиво прикусил губу Сириус, его взгляд стал отстранённым. — В общем, так, Снейп и Джеймс были без памяти влюблены в Лили. Если со Снейпом она общалась и даже давала ему надежду, то Поттер просто был не у дел.

— Как? Как можно было сделать такой выбор? — кричали Эмма с Джоном наперебой. — Снейп — это же... Это просто ужасно!

— Вот и мы все так думали, — уверенно сказал Сириус. — Но она знала его как человека, а мы его просто травили, потому что его ненавидел Джеймс. Теперь, конечно, стыдно немного, но тогда у нас была настоящая вражда, ненависть и даже кровопролития.

— Я бы тоже в таком поучаствовала. Снейп — это худшее, что случалось с Хогвартсом. Даже василиск лучше!

— Согласен, — поморщился Сириус. — Джим, конечно, был придурком в плане ухаживания за девушками. Сколько бы я ему ни объяснял, как надо действовать, этот олень терял голову при виде Лили. Нес всякий бред, краснел, шутил над ней. В общем, на это было жалко смотреть. Он пытался вызывать у неё ревность, потом пытался подружиться, потом пытался даже мириться со Снейпом, чтобы ей понравиться. Лили до шестого курса не воспринимала его всерьёз. Но в итоге каким-то образом умудрилась в него влюбиться. Да так влюбиться, что вышла за него замуж. Представляешь? И даже потом появилась ты.

— Удивительно, — покачала головой Эмма, переваривая услышанное. — Я думала, что у мародёров никогда не было проблем с девушками. Потому что вы же вроде как были самыми крутыми в школе.

— Ну, в общем-то, да, — кивнул Сириус, но в его голосе прозвучала лёгкая неуверенность. — Но, как видишь, у Джеймса был дар.

— А вот с твоей внешностью... сколько у тебя было девчонок в школе? — прищурилась Эмма с неподдельным азартом, подперев подбородок рукой.

— Э... я не помню, — с самым несчастным видом протянул Сириус, избегая её взгляда.

— Что, считать до стольких не умеешь? — ехидно поддел его Джон, давясь смехом.

— Да это как-то давно было, — нервно протянул Сириус, проводя рукой по волосам.

— Он помнит, — с довольным видом заявила Эмма, придвигаясь к нему ближе. — Сириус, давай, скажи!

— А я что-то тоже никогда об этом не задумывался, — с внезапным интересом кивнул Джон. — Сириус, а реально, сколько?

— Ну наверное... где-то около семидесяти, — с ещё более несчастным видом протянул Сириус, отодвигаясь от них.

Джон с Эммой переглянулись, широко раскрыв глаза. Джон свистнул, а Эмма уставилась на крестного, будто увидела его впервые.

— Ахуеть... — протянула она, не в силах подобрать других слов.

— Это ещё не ахуеть, — уверенно сказал ей Джон. — Сейчас будет факт, который выбьет тебя из реальности, как меня. Это он со столькими успел перевстречаться до шестнадцати лет.

Эмма, которая в этот момент как раз начала пить лимонад, тут же подавилась и зашлась в страшном кашле.

— Да ладно вам, — махнул рукой Сириус. — Джон, у тебя же тоже наверное полно девчонок было.

— Две! — немедленно вскрикнул Джон. — Я только с Тонкс и с Роз встречался. Ну... по несколько лет.

— Офигеть, ты серьёзный ответственный человек, — удивленно протянул Сириус.

— Так, Сириус, ну-ка закрой уши, — наконец придя в себя, скомандовала Эмма.

Она подползла к Джону по песку, как разведчик.

— А сколько у Эммы было парней? — шёпотом спросила она, кивая в сторону крестного.

— Ой, вот до стольких я точно считать не умею, — закатил глаза Джон. — Там покруче чем у Сириуса статистика была...

— То есть... проблемы были только у папы, — обреченно кивнула Эмма. — Ну... надеюсь, в этом я на него похожа не буду. А! А у Ремуса была девушка? — внезапно вспомнила она.

— У Рема? Да, у него было несколько, — Сириус задумался, на мгновение уйдя в воспоминания. — В школе, кажется, девочки три. А потом он встретил Доркас, и они даже жили вместе, и он даже сделал ей предложение... Но до свадьбы не дошло.

— Она умерла? — прошептала Эмма испуганно, инстинктивно прижимая к себе колени.

— Да, её загрыз оборотень, словно в знак того, что нашему Лунатику не место среди обычных людей, — тяжело вздохнул Сириус. — Тогда он чуть не ушел в подземелье к оборотням. Но мы, конечно, его остановили. Не для того мы столько лет поднимали ему самооценку!

Эмма слабо улыбнулась. Она не могла понять, как такие весёлые, почти беззаботные истории могли сочетаться с такими ужасными временами. Ведь большинство людей из окружения Сириуса и Ремуса были мертвы. Они жили вместе, были счастливы, а потом — как по щелчку. Раз — и нет.

— Удивительно, как мы все тогда выжили, — тихо произнес Джон, глядя на огонь. — Ты, Рем, я — мы были на волосок от гибели.

— Это действительно чудо, — задумчиво кивнул Сириус.

— Такое ведь больше не повторится? — спросила Эмма, надеясь, что её успокоят, что кто-то скажет нужные слова.

— Ты два года училась в Хогвартсе, — осторожно начал Сириус. — И оба раза Волдеморт пытался вернуть себе жизнь. Рано или поздно он найдет способ... Но, как и в прошлый раз, мы не отступим, пока не отправим его в преисподнюю.

Эмма кивнула задумчиво, и в тишине ночи было слышно лишь потрескивание костра и далёкий шум прибоя.

* * *

Они вернулись домой только спустя два месяца, пропитанные солнцем и запахом океана. Эмма и Джон выглядели так, будто их глубокий загар никогда не сойдёт с кожи. Они и так были от природы смуглыми, а после стольких недель солнечных ванн, ситуация только усугубилась в несколько раз. Сириус же не потемнел совсем — его кожа оставалась белоснежной, лишь на шее и руках виднелись бордовые следы от укусов с медузами.

Они шли по знакомому кладбищу шин, предвкушая радость от встречи с Ремом. Однако, когда они зашли в свой бункер, их удивлению не было предела: он был пуст, мебель покрылась тонким слоем пыли, а личных вещей и вовсе не осталось. На столе лежала одинокая записка.

— Так, что же тут натворил Рем без нас? — произнесла Эмма, разворачивая сложенный листок. — Угу... «Ребята, пока вас не было, я перевёз всё в дом Сириуса. Решил привести квартиру в порядок до вашего возвращения, так что жду вас. Адрес Сириус знает». О, круто! Мы едем в новый дом!

— Ну, тогда пошли отсюда, — кивнул Сириус.

Они трансгрессировали.

Перед ними предстал небольшой серый домик, скромно расположенный в тихом, неприметном уголке города. Эмма осторожно, почти с благоговением, открыла дверь.

— Ого... Здесь так уютно, — прошептала она, делая первый шаг внутрь.

Все трое вошли. Внутри дом оказался гораздо чище, светлее и просторнее, чем их предыдущее подземное жилище. Эмму особенно поразило, что все стены были разрисованы вручную — яркими, живыми красками. После короткого коридора их взору предстал уютный зал с большим диваном и светлой деревянной мебелью. Рядом находилась аккуратная кухня, на столе которой стояли несколько пачек кофе — явный знак присутствия Ремуса.

Сириуса охватила внезапная паника. Джон и Эмма уже вовсю исследовали квартиру, а он всё ещё стоял в коридоре, не в силах оторвать взгляд от портретов на стене. В голове чётко и ясно прозвучал родной, забытый женский голос: «Не парься, что твоя мама выжгла твоё лицо из генеалогического древа Блэков! Смотри, сейчас я возьму краски, и у нас будет своё семейное древо. Нарисуем тут всех, будет куда круче!». Рядом с его портретом виднелась счастливая мордашка Джеймса, а чуть поодаль — улыбающийся Джон.

Сириус быстро тряхнул головой, сгоняя нахлынувшие воспоминания, и решительно шагнул вперёд, навстречу новой жизни в старых стенах.

— Сириус, тут какая-то дверь заколочена досками! — крикнула Эмма со второго этажа, с любопытством тряся ручку. — Это что, чердак?

— Да, да, Эм, это чердак. Не надо туда лезть, — раздался спокойный, но твёрдый голос Ремуса.

Он вышел из комнаты, расположенной справа от зала, и его лицо озарилось улыбкой при виде вернувшихся.

— Привет, путешественники! Мама! Джон, что это с тобой? — он с испугом смотрел на почти чёрное от загара лицо парня.

— Привет, Лунатик! — радостно воскликнул Джон, широко улыбаясь. — Нас с Эммой передержали в солярии.

Эмма уже неслась вниз по лестнице со второго этажа, её шаги гулко отдавались в тишине дома.

— Это просто офигенная квартира! — вскрикнула она, запыхавшись от восторга. — Здесь столько фотографий родителей!

— Да, целый склад воспоминаний, — с бодрой, но немного натянутой улыбкой сказал Сириус.

— Мерлинова борода! — в ужасе воскликнул Ремус, глядя на девочку. — На кого ты похожа?.. Эм, только не говори, что это настоящие тату...

Он испуганно схватил её за руку, разглядывая замысловатые узоры.

— Да это хна, — закатила глаза Эмма, с лёгкой опаской переглядываясь с Сириусом.

На её руках уже неделю как были настоящие татуировки, о чём Ремус, к счастью, не догадывался.

— Слава Мерлину, — с облегчением кивнул Ремус, отпуская её. — Господи... А почему у неё всё лицо в пирсинге? Ну Сириус...

— А как я мог ей это запретить? — скривился Сириус, указывая пальцем на свои собственные проколотые брови.

— Так, ладно, отдохнули и хватит, — твёрдо сказал Ремус, принимая свой привычный «воспитательный» тон. — Эм, завтра ты отправляешься в школу, как раз начнутся экзамены.

— Да не, Дамблдор сказал, что в этом году экзамены отменяются из-за стресса, который все пережили, — сказал Сириус, небрежно махнув рукой. — Поэтому Эмме не обязательно возвращаться в школу.

— Прекрасно! — с тяжёлым сарказмом кивнул Ремус, скрещивая руки на груди. — Зачем вы мне ребёнка портите? Училась девочка в школе, всё было спокойно, зачем ставить её на свою дорожку?

— Не волнуйся, со следующего года она будет учиться как миленькая! — заверил его Сириус, подмигнув Эмме и Джону. — А пока что каникулы, я могу сам подтянуть её по некоторым предметам, чтобы она не потеряла форму.

— Сириус, в школьной программе помимо ЗОТИ есть и другие дисциплины, — терпеливо напомнил Ремус.

— Ну ладно тебе, трансфигурацию я тоже неплохо знаю, — уверенно отмахнулся Сириус.

Ремус лишь молча возвёл глаза к потолку, смиряясь с неизбежным.

Так как летние каникулы Эммы вместо двух месяцев растянулись на целых пять, она успела совершенно расслабиться. Она проводила время в блаженном бездействии уже целый месяц, и это ей ни капельки не надоедало. Эмма наслаждалась каждым мгновением: играла на гитаре на крыльце дома, летала на метле под мантией-невидимкой и купалась в прохладной речке, которая находилась всего в паре километров от дома.

Ремус и Джон редко появлялись дома, так как оба были загружены работой. Сириус тоже часто пропадал в Министерстве или по другим делам. Эмма проводила долгие часы в одиночестве, и это было ей только в радость. Она с интересом рассматривала картины на стенах, рыскала в поисках старых вещей и однажды обнаружила под диваном целый запылённый ящик с фотографиями. Эти снимки стали настоящим кладом, хранящим бесценные моменты из жизни её любимых мародёров.

Как-то утром Эмма с Джоном и Сириусом завтракали вчерашней пиццей, весело перебрасываясь шутками. Вдруг в камине раздался оглушительный шум, и комната слегка содрогнулась.

— Мерлиновы кальсоны, — поперхнулся Сириус. — Что это за чёрт?

Из камина, покрытый сажей с ног до головы, неуверенно выбрался Драко Малфой.

— Всем доброго утра! — произнёс он, слегка покачиваясь и отряхивая пепел с рукава. — Эмма, я сбежал от своих родителей, поэтому мне придётся... Стоп, где это я? А где тот сарай, в котором ты жила?

Драко с изумлением оглядел светлую, уютную комнату, явно ожидая увидеть нечто иное.

— И тебе привет, Малфой, — весело сказала Эмма, не вставая из-за стола. — А где твой аристократичный пиджачок?

— Поттер, что за дела? — с лёгкой истерикой в голосе протянул Драко, словно наконец вспомнив, зачем пришёл. — Я не понял? Ты почему не приехала в школу? Мы с Гермионой писали тебе тысячу писем!

— А, мы ими ещё костёр разводили, — невозмутимо объяснила Эмма, обращаясь к Сириусу и Джону, которые уже давились от смеха.

— Сириус Блэк?! — закричал Драко, охваченный одновременно ужасом и восторгом. — Поттер, ты... Ты всё-таки была в Азкабане?

— Да не бы... — начала было Эмма, но Сириус многозначительно кашлянул, перебивая её.

— Да, они с Джоном вдвоём вытащили меня оттуда, — начал он наигранно надменным тоном. — Представляешь, Малфой! Простой человек и волшебница со второго курса спасли опасного преступника из тюрьмы строгого режима! Они говорили, что с ними будет ещё один молодой аристократ, но, видимо, он струсил в последний момент...

— Меня просто... Меня родители не отпустили, — расстроенно произнёс Драко, и все трое расхохотались глядя на него.

— Всё нормально, чувак, просто амнистия, — наконец махнул рукой Сириус. — Проходи. Твою маму же Нарцисса зовут? В детстве она была очень милой, но её муж и старшая сестрица всё испортили.

— Она ведь твоя сестра, да? — с неподдельным интересом спросил Драко, осторожно делая шаг вглубь комнаты.

— Кузина, если быть точнее. Милая блондиночка, и твой отец такая же, — усмехнулся Сириус.

— Я теперь, кажется, понимаю, за что тебя так презирает мой отец, — весело сказал Драко, начиная осваиваться.

— А что случилось? — Эмма прищурилась, изучая его взглядом. — Причина побега?

— Ну, после разговора с тобой, Поттер, отец мне прохода не давал, — мрачно вздохнул Драко, опускаясь на свободный стул. — Весенние каникулы длились две недели, и я кое-как это выдержал. А вот за первый месяц летних каникул я понял, что мы с ним слишком разные люди, чтобы жить под одной крышей. Маму правда жалко... Она столько слёз пролила... Но я просто не выдержал.

— Ну раз такое дело, поспишь у нас в коридоре на коврике, — пожала плечами Эмма с деланной серьёзностью.

— Да ладно, поставим ещё одну кровать к тебе в комнату, Эм, — сказал Сириус, закуривая сигарету.

— Прекрасно, Малфой! — закатила глаза Эмма. — Такое ощущение, что мне тебя в школе не хватало!

Драко выглядел немного растерянным, не зная, как реагировать на её колкости.

— Да шучу я, — Эмма скривилась, видя его непонимание. — Что же ты такой доверчивый, аристократ? Я очень рада видеть тебя, садись кушать.

Джон и Сириус обменялись облегчёнными взглядами. Они немного беспокоились за отношения Эммы с другими детьми из-за её ершистого характера. Однако, как оказалось, она была довольно простой и открытой в общении.

— А где Ремус? — спросил Драко, осторожно отпивая кофе из стакана, который ему молча протянул Джон.

Все замолчали и переглянулись, в воздухе повисла лёгкая неловкая пауза.

— Ну, все нормальные люди в двенадцать часов дня на работе, — деловито заметил Джон, первым нарушая молчание.

Драко вопросительно посмотрел на них.

— Мне в министерство после обеда, — быстро сказал Сириус, делая вид, что проверяет часы.

— А я сегодня в отсыпном. Представляете, уже трое суток не спал. Эта работа сводит меня с ума, — начал тараторить Джон, стараясь отвлечь Драко от мыслей о Ремусе, который в это время прятался в лесу в волчьем обличье.

Этим летом Эмма и Драко почти всё время проводили в доме одни. Девочка была искренне рада, что Малфой переехал к ним, потому что без его компании дни показались бы ей пустыми и слишком тихими.

Однажды днём они сходили за мороженым и фантой и теперь лениво размышляли, чем заняться дома.

— О, давай заглянем в чулан! — внезапно предложила Эмма, подпрыгивая на месте. — Я уже исследовала весь дом, а там ещё не была.

— А туда можно? — неуверенно спросил Драко, но в его глазах уже загорелся огонёк авантюризма.

— Ну, никто ничего не говорил, — пожала плечами Эмма. — Рем только сказал, что там ничего интересного, просто хлам. Но мы можем что-то найти, учитывая, что это бывшая штаб-квартира мародёров.

— Что? — Драко поднял брови. — Это их бывшая квартира? Ты не говорила! Круто! Пойдём посмотрим чулан!

С помощью простого заклинания они освободили дверь от досок и осторожно, со скрипом открыли её. Оба с восторгом и изумлением выдохнули.

— Это не чулан… — прошептал Драко, застывая на пороге.

— Это комната Сириуса и Эммы…

— Может быть, нам сюда нельзя? — спросил Драко, немного взволнованно, но уже делая шаг вперёд.

— Мы же только посмотрим… — Эмма поражённо оглядывалась, ловя каждую деталь. — О, Мерлин… Это так красиво!

Все стены были украшены миниатюрами и портретами, а на столе лежало огромное количество коробок с красками, кистей, фотографий и пожелтевших плакатов. Везде висели уютные гирлянды, покрытые тонким слоем пыли, на них на прищепках были развешаны снимки, сделанные на полароид. Этот уют, эта жизнь не исчезли полностью даже спустя столько лет...

— Может быть, войдём? Давай только посмотрим фотографии? — предложил Драко, уже не в силах сдержать любопытство.

— Согласна, — кивнула Эмма, и они осторожно вошли внутрь, заметив, что даже на потолке были тщательно выведенные рисунки.

— Смотри! Это же мой папа… И Сириус… Да тут повсюду мародёры! — воскликнула Эмма, подходя к одному из комиксов под названием «Морской царь».

На первой картинке Джеймс заходил по колено в воду Чёрного озера, на второй он кричал: «Залезай, Бродяга, водичка отличная», а на третьей его обхватывал щупальцами гигантский кальмар. На четвёртой, под смех Сириуса, Джеймс говорил: «Кажется, я только что поцеловался в первый раз…»

— Смотри-ка... Тебе знакомо имя Вилли? — спросил Драко задумчиво, разглядывая полку.

— Да, Вилли один из пятерых, — кивнула Эмма, не оборачиваясь, полностью поглощённая комиксом. — Он пришёл в школу позже других.

— Тут полка называется «Мой дорогой Вилли», — удивлённо сказал Малфой, проводя пальцем по пыльной табличке.

— Ну, он вроде погиб, — кивнула Эмма, наконец отрываясь от рисунков. — Хотя для того времени это совсем не удивительно.

— Кто был влюблен в него? Эмма или Сириус? — с усмешкой спросил Драко, поднимая бровь.

— Чего? — скривилась Эмма, обернувшись к нему.

— Ну, это же их комната, значит, один из двух, — сказал Драко многозначительно, жестом указывая на окружающие вещи. — Ну, сама взгляни. Мячик Вилли, блокнот с рисунками, его волшебная палочка, кусок его рубашки, какой-то свиток по школьному предмету... Кто, кроме влюбленного, будет хранить весь этот хлам?

— Настоящий друг, Малфой, — закатила глаза Эмма. — Я так подозреваю, если я сгину раньше тебя, ты из всех моих шмоток праздничный костёр устроишь?

— Поттер, не смеши, — Драко засмеялся. — Из твоих шмоток ничего праздничного не устроишь. Ходишь как бомж. То ли дело Эмма Браун. Ты посмотри, какая была офигенная девчонка! Повезло Сириусу...

— С чего ты взял? — Эмма оторвала взгляд от стены, которую она внимательно изучала.

— Посмотри на рисунки этого Вилли, — Драко протянул ей потрёпанный альбом. — Он изображал только её.

— Да уж… — Эмма перелистнула страницу, поражённо разглядывая скетчи. — А он был талантливым художником.

— И она тоже… — мечтательно произнёс Драко, глядя на один из портретов.

— Ты что, влюбился в девчонку, которая умерла, да ещё и была занята? — поморщилась Эмма, с лёгким недоумением глядя на него.

— Кто же запретит мне иметь кумира в мире мёртвых? — философски заметил Драко, аккуратно возвращая альбом на полку.

— Ладно, романтик, — усмехнулась Эмма. — Не трогай тут ничего и не двигай. Теперь понятно, почему Рем закрыл эту комнату. Сириус, наверное, свихнется, если зайдёт сюда.

— Да, понятно, почему Рем закрыл, непонятно, зачем вы открыли, — раздался спокойный голос с порога.

На лестнице стоял Ремус и смотрел на них с тихим укором, скрестив руки на груди.

— Прости, Лунатик, — протянула Эмма с самым несчастным видом, каким только могла изобразить.

— Нам просто было скучно, — виновато кивнул Драко, пряча руки за спину.

— Мы только чуть-чуть, — добавила Эмма.

— Мы больше не будем, — хором пообещали они.

— Да, больше не надо, сами знаете, почему, — многозначительно кивнул Ремус, жестом указывая на дверь.

— Хорошо, тогда мы на речку, — быстро предложила Эмма, пытаясь сменить тему.

— Тогда вы пойдёте делать упражнения по трансфигурации, которые я вчера задал, — Ремус с лёгкой усмешкой посмотрел на них, не поддаваясь на отвлекающий манёвр.

— Мы поняли, — хором закивали они и бросились вниз по лестнице, словно за ними гнались дементоры.

— Блин, ну почему мы не пришли на час раньше? Тогда бы не попались, — с досадой сказала Эмма, плюхаясь на свою кровать.

— Ремус такой зануда, — печально произнёс Малфой, нехотя доставая пергамент с упражнениями.

— Нет, — быстро замотала головой Эмма. — Он самый лучший.

— Хочешь сказать, он нравится тебе больше Сириуса? — поднял брови Драко с интересом.

— Я не могу их сравнивать, — строго сказала Эмма, складывая руки на груди. — Ремус очень ответственный. Он чувствует себя среди нас заботливой мамой. Ведь никто, кроме него, не сделает из меня человека. Сириус научит курить, а Джон ещё хуже. А Рем волнуется, потому что чувствует ответственность за моё будущее. Ну, это он мне так объяснял.

Она замолчала на секунду, а потом рассмеялась, глядя на растерянное лицо Драко.

— Что ж ты такой доверчивый, Малфой! Знаю я, что Рем зануда. Но всё равно люблю его.

* * *

Вот и первое сентября, и Эмма впервые за полгода оказалась на шумном вокзале Кингс-Кросс. В весёлой, немного бесшабашной компании они все вместе направлялись к алому паровозу, который уже выпускал клубы пара.

— О, Мерлин, что они здесь делают? — в ужасе воскликнул Драко, заметив знакомую белокурую парочку возле одного из вагонов. — Пойду разберусь с ними.

— Пока они там ругаются, я хочу сказать, что очень рад нашей встрече, — с тёплой улыбкой произнёс Сириус, положив руки на плечи Эмме. — Веди себя в этом году получше, ладно? Ну... по возможности.

Девочка едва сдерживала нахлынувшие слёзы. Она так не хотела расставаться с крёстным...

— Я не могу обещать, потому что не хочу тебя обманывать, — сдавленно протянула Эмма, бросаясь к нему в объятия. — Я люблю тебя, Сириус.

Сириус крепко обнял её, чувствуя, как дрожит её худенькая спина, и нежно поцеловал в лоб.

— И я тебя, родная.

— Блэк, что ты себе позволяешь?! — пронзительный крик послышался сзади.

Сириус в удивлении выпустил Эмму из рук. К ним стремительно приближался Малфой-старший, его лицо искажала ярость.

— Как только тебя выпустили из Азкабана, ты сразу начинаешь портить всем жизнь! — оскалился Люциус, подходя на опасное расстояние. — Мой сын должен жить со мной и Нарциссой, а ты решил отобрать его у меня!?

Сириус даже онемел от такой наглой глупости.

— Вообще-то, мистер Малфой, Драко сам сбежал от вас, — чётко и с нажимом произнесла Эмма, вставая между ними.

— Я слышал, что уголовники держатся вместе, — игнорируя её, продолжил Малфой, сверкая холодными глазами. — Но какое отношение это имеет к моему сыну? Тебе не хватает девчонки Поттер и того ужасного маггла? Это уже переходит все границы, я буду жа… — его пламенную речь прервал быстрый и точный удар в нос.

Джон с абсолютно невозмутимым видом стоял, лишь потирая костяшки пальцев.

— Что это за индюк? — спросил он, спокойно кладя руки в карманы и сплюнув рядом с Малфоем, который медленно опустился на землю, хватая ртом воздух.

— А это мой отец, — совершенно спокойно сказал Драко, проходя мимо корчащегося от боли Люциуса, даже не замедляя шага. — Пойдём, Поттер, а то опоздаем.

Эмма кивнула, не отрывая восхищенного взгляда от Джона. Она быстро обняла всех на прощание и последовала за Драко в алый вагон. Когда они уже устроились в купе, Малфой-старший с трудом поднялся на ноги. Поезд тронулся, и они были уже далеко, когда Люциус попытался кинуться на Сириуса, но тот быстро и решительно успокоил его новым, ещё более точным ударом.

Через минуту в купе ворвалась запыхавшаяся Гермиона.

— Вы видели это? — в ужасе закричала она с порога, даже не поздоровавшись. — Драко! Твоего отца кто-то избил!

За лето она ещё сильнее похорошела, и от неё веяло свежестью и каким-то цветочным ароматом.

— Да, я это прекрасно видел, — спокойно кивнул Драко, стараясь не показывать, как он восхищён её внешним видом и как учащённо забилось его сердце. — Но мне фиолетово, я ушёл из дома уже месяц назад.

Гермиона была поражена этой новостью, её глаза округлились.

— И что теперь? — не успокаивалась она, садясь напротив. — Что это за уголовники ходят по платформе? Зачем бить, если можно решить всё с помощью дипломатии?

— А, это, кстати, мои уголовники, — расплылась в довольной улыбке Эмма. — Ну, тот, что ударил первым, это Джон, я рассказывала про него. А второй — это мой крёстный, ты его не знаешь, он только недавно вышел из Азкабана. — она выбрала такую формулировку просто потому, что хотела посмотреть, как изменится в лице подруга.

— Это же возмутительно! — испуганно вскрикнула Гермиона, побледнев. — Как ты живёшь в такой нездоровой обстановке?

— Она живёт в нездоровой обстановке? — рассмеялся Малфой, качая головой. — Да это я до середины каникул жил в нездоровой обстановке, а Эмма живёт в раю. Гермиона, они ударили моего отца заслуженно. А Сириус так вообще почти его брат, пусть делает, что хочет.

— Я всё равно считаю, что это ужасно! — твёрдо повторила Гермиона, складывая руки на груди.

— Значит, на каникулах в гости мы тебя не ждём, — весело протянула Эмма. — А то забьёшься в угол и будешь бояться этих ужасных и опасных уголовников.

— А ты зря смеёшься, — настороженно сказала Гермиона, пристально глядя на подругу. — Тебя случайно никто из них дома не бьёт?

— Меня?! Нет, Гермиона, ты точно сошла с ума. Сириус с Джоном очень хорошие. Просто ты не общалась с отцом Малфоя. Драко ведь из-за него сбежал из дома!

Гермиона, пробормотав что-то себе под нос об «иррациональном поведении», уселась читать у окна, но было видно, что её мысли далеко от книги.

— Пойду найду Фреда с Джорджем, — сказала Эмма, выскальзывая из купе.

До самого приезда они играли в дурака и мафию, и время пролетело незаметно.

На удивление, ночь была ясная и светлая, полная звёзд. Такое случилось впервые на первое сентября. Добираться от Хогсмида до Хогвартса под холодным осенним ливнем уже стало своеобразной традицией. Но сейчас было по-летнему тепло и безмятежно.

Когда они вошли в Большой зал, столы уже были накрыты. Эмма заняла место за столом Гриффиндора рядом с Колином, который, не теряя ни секунды, сделал несколько снимков, пока она усаживалась.

Дамблдор начал свою традиционную речь, а Фред и Джордж тем временем засыпали её вопросами о том, где она успела так загореть, что стала похожа на афроамериканца.

— И наконец, позвольте представить вам нового преподавателя по защите от тёмных искусств, профессора Блэка! Удачи вам, профессор! — торжественно объявил Дамблдор.

— Как же вовремя я повернула голову! — радостно воскликнула Эмма, а глаза её стали вдвое больше от изумления.

— Ты его знаешь? — спросил Фред, с интересом рассматривая нового учителя, который вёл себя на удивление сдержанно.

— Я живу с ним, — усмехнулась Эмма, не скрывая гордости. — Это Сириус, мой крёстный.

— Ах, тот самый, которого ты так хотела вытащить из Азкабана? — воскликнул Джордж, чуть не поперхнувшись тыквенным соком. — Нифига себе! И ты была в Азкабане?

— Это возмутительно! — воскликнула Гермиона, побледнев. — Кто будет учить нас защищаться от тьмы? Бывший уголовник! Я в полном шоке.

— Хватит трепаться про Азкабан! — шикнула Эмма на друзей, бросая предупредительный взгляд. — Ему тут ещё работать.

После пира она изо всех сил бросилась к преподавательскому столу, лавируя между студентами. Сириус встал со своего места и направился ей навстречу. Он выглядел совсем по-другому — собранно и даже элегантно. Бесчисленные татуировки скрывала чёрная широкая рубашка, поверх которой была надета строгая мантия. Его длинные чёрные волосы были собраны в небрежный низкий хвост, и выбившиеся локоны словно специально прикрывали сережки в ушах. Только кеды на ногах выдавали его привычный, немного бунтарский стиль. У Эммы даже дыхание перехватило от его неожиданно внешнего вида.

— Почему ты не сказал? — спросила она, подлетая на всей скорости.

— Потому что, сюрприз, — пожал плечами Сириус с улыбкой. — Как тебе новый профессор?

— По-моему, слишком пафосный, не находишь? — раздался позади насмешливый голос Малфоя. — Ты... выглядишь прям как будто реально аристократ.

— И это говорит человек, который даже в душ ходит в рубашке? — скривился Сириус, с лёгкой усмешкой оглядывая Драко с ног до головы.

— А мне кажется, что у преподавателей не должны быть сбиты кулаки об чьё-то лицо, — с явным укором произнесла Гермиона, которая тоже подошла познакомиться с новым профессором, сложив руки на груди.

— Это наша подруга Гермиона, мы тебе о ней рассказывали, — сказала Эмма, закатывая глаза в её сторону.

— Вот черт, я думал, что поезд уже ушёл, когда Малфою-старшему прилетело, — прикусил губу Сириус. — В любом случае я не жалею об этом. Он высказывался очень неуважительно об одном человеке, — жестко бросил он, незаметно крутя обручальное кольцо на пальце.

— Профессор Блэк, я очень рада, что вам предложили такую прекрасную должность, — улыбнулась Эмма, нарочито вежливо и громко, не обращая внимания на их перепалку с Гермионой.

— Привет всем, — с открытой улыбкой произнёс профессор, обводя взглядом класс.

Его голос был наполнен искренней добротой и таким спокойным теплом, что Эмма невольно подумала: вот сейчас Гермиона наконец-то осознает, какой Сириус на самом деле прекрасный человек. Они с Драко сидели за первой партой, и почему-то оба чувствовали лёгкое волнение, хотя это был не их урок в роли профессора.

Однако сам преподаватель, казалось, был абсолютно спокоен и собран. Его речь лилась плавно и уверенно, без единой запинки. Он говорил о том, что мир никогда не был и не будет абсолютно безопасным, и что умение защитить себя и своих близких — это единственный по-настоящему ценный навык в жизни каждого человека. Ведь видеть, как умирает кто-то, кто тебе дорог, и чувствовать при этом полную беспомощность — это самое ужасное и разрушительное ощущение.

Все ученики, как заворожённые, сидели с открытыми ртами. Речь Сириуса была на удивление проникновенна и лишена всякого пафоса. Затем он слегка кашлянул, встряхнул чёрными волосами, спадающими на лицо, и легко соскочил со стола.

— Сегодня мы с вами будем изучать самооборону, — спокойно сказал Сириус, крутя палочку в пальцах. — Я надеюсь, что к концу года ваш уровень владения защитными заклинаниями значительно повысится. Если вы не возражаете, встаньте и разделитесь на пары.

Все ученики начали подниматься и суетиться, а Сириус в это время коротким и точным взмахом палочки отправил парты в разные концы класса, освобождая просторное пространство для практических занятий.

— Ну что, как вам? — тихо спросил он у Эммы и Драко, которые уже встали в боевые стойки, будто готовые к настоящему бою.

— Крутая речь! — с одобрением кивнул Драко. — Признайся, ты заканчивал её учить, когда мы вошли в класс?

Сириус рассмеялся.

— Нет, я вообще не собирался ничего говорить, — пожал он плечами с лёгкой ухмылкой. — Но я решил немного положить болт на официальную школьную программу и подготовить вас к реальной жизни. Вы должны были изучать каких-то там водяных и всё такое, но мне хочется, чтобы мои уроки были по-настоящему полезными. Если вы услышите, что кто-то из учеников возмущается, скажите мне, и мы вернёмся к увлекательному изучению подводного мира, хорошо?

— Подготовка к бою — это лучшее, что можно делать на ЗОТИ, поверь, — уверенно кивнул Драко. — Ты уже лучший профессор.

— Особенно с учетом того, что в прошлом году у нас был препод без мозга, а в позапрошлом — шизик с Вольдемаром на башке... — усмехнулась Эмма, вращая кистью. — Наконец-то Дамблдору пришло в голову сделать преподавателем по ЗОТИ мракоборца...

Весь урок они занимались отработкой заклинания обезоруживания. Это заклинание невероятно понравилось Эмме: оно было простым, эффективным и, что самое главное, получилось у неё с самого первого раза. Она около двадцати раз подряд отнимала палочку у Малфоя с помощью чёткого «Экспеллиармуса» и была очень довольна.

Когда друзья вышли из кабинета, их лица сияли от радости и лёгкого возбуждения после удачного урока. Даже Гермиона была в полном восторге, её скепсис окончательно растаял. Она наконец убедилась, что Сириус совсем не похож на преступника, и теперь могла со спокойной душой зубрить его предмет, как и все остальные.

Драко и Эмма были уверены, что они втроём пойдут в Большой зал на обед, но Гермиона внезапно, словно призрак, исчезла за поворотом коридора. Её друзья изумлённо переглянулись, застыв на месте.

— Что происходит? Где Гермиона? — спросила Эмма, вглядываясь в пустой коридор.

— Не знаю, — ответил Драко, настороженно сдвинув брови. — Может быть, ей стало плохо?

— Странно, — пожала плечами Эмма, но в голосе зазвучала лёгкая тревога. — Может, пойдём есть? Она скоро придёт, я надеюсь.

— Пойдём, — не очень уверенно согласился Драко.

У обоих на душе скребли кошки — паранойя, оставшаяся после того, что произошло с Гермионой в прошлом году по их вине, давала о себе знать. Оба чувствовали свою ответственность и теперь были настороже.

Однако, стоило им сделать пару шагов в сторону Большого зала, как из-за угла быстрым, почти бегущим шагом вышла Гермиона. Она выглядела уставшей и растрёпанной, словно только что пробежала кросс, а не вышла из класса.

— Что-то случилось? — прищурился Драко, изучающе глядя на неё. — Герми, ты… ты словно испарилась на минуту.

— Что за бред? — скривилась Гермиона, слишком быстро проводя рукой по волосам, пытаясь их пригладить.

— Но это не бред! — уверенно сказала Эмма. — Малфой прав. Ты была здесь, а потом словно сквозь землю провалилась... Что это было?

— Вы пугаете меня, — неестественно усмехнулась Гермиона, избегая их взглядов. — Может быть, это у вас от голода галлюцинации? Давайте пойдёмте обедать.

Они направились в Большой зал: Гермиона шла впереди неестественно лёгкой и быстрой походкой, а позади, обмениваясь многозначительными взглядами, плелись озадаченные Эмма и Драко.

— Она что-то скрывает… — тихо шепнула девочка другу, наклоняясь к нему.

Малфой внимательно посмотрел на неё, словно пытаясь прочитать её мысли. Затем он медленно, почти незаметно отрицательно покачал головой.

Эмма удивлённо уставилась на него.

— С чего бы ей что-то скрывать от нас? — тихо прошептал Драко, больше самому себе, чем ей. — Мы же друзья.

— Возможно… — Эмма уставилась в одну точку, пытаясь поймать ускользающую мысль. — Хотя нет… У меня даже нет вариантов.

Прошло несколько недель, но ничего подозрительного так и не произошло. Уроки Защиты от Тёмных Искусств становились всё более увлекательными и эффективными, и Эмма иногда украдкой наблюдала за Гермионой, но не замечала никаких изменений в её поведении. Год проходил на удивление спокойно, что было странно, учитывая, что для Эммы, Драко и, конечно, для Гермионы это был первый по-настоящему мирный год в Хогвартсе.

Однажды вечером, когда Эмма шла по коридору в приподнятом настроении, до неё донеслись весёлые, звонкие голоса, доносившиеся из приоткрытой двери кабинета Сириуса. Она с любопытством остановилась у двери и, легонько толкнув её ногой, вошла внутрь. Её удивление только усилилось, когда она увидела, что на краю преподавательского стола сидел Сириус, окружённый как минимум пятью старшекурсницами. Их восхищённые, жадные взгляды были устремлены на него. Среди них были девушки с Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана.

Эмма, с трудом сдерживая смех, подошла к этой оживлённой компании, которая, казалось, её совершенно не замечала. Сириус увлечённо рассказывал какую-то захватывающую историю, жестикулируя руками, а девушки не сводили с него восторженных глаз.

— Я, наверное, зайду в другой раз, — специально громко произнесла девочка, прокашлявшись.

Шесть пар глаз уставились на неё с одинаковым удивлением, словно они только что вышли из глубокого транса.

— Эм, заходи, — усмехнулся Сириус, не смущаясь ни капли. — Простите, девчонки, вам пора. Приходите, когда захотите.

— До свидания, профессор, — прозвучало пять разочарованных голосов в унисон, а пять недовольных взглядов, словно обжигая, обратились к Эмме. В ответ на это она лишь учтиво улыбнулась и сделала насмешливый реверанс.

— Ты настоящий бабник, Блэк! — воскликнула она, глядя на него со смехом и лёгким удивлением одновременно.

— Как грубо, — поморщился Сириус. — Я никогда не стану встречаться со своими учениками.

— Я бы на твоём месте не была так уверена... — многозначительно протянула Эмма, поднимая бровь. — Ты просто не замечал их взгляды...

— Я семь лет проучился здесь и уже давно привык к таким взглядам, — закатил глаза Сириус.

— Ну да, точно, — Эмма высоко подняла брови. — Семьдесят девушек за шесть лет учебы... Не знаю, как ты с этим живёшь.

— За три года, — поправил Сириус с лёгкой усмешкой. — Ну, сейчас-то я уже тут не учусь, если ты не заметила.

— Скоро-скоро тебе подольют любовное зелье, — пообещала Эмма, уже не в силах сдержать смех. — И тогда посмотрим, как ты будешь отбиваться.

— Надеюсь, до этого не дойдёт... — вздохнул Сириус.

— Ну да ладно. Я вообще-то пришла по делу, а не разрушать твой гарем.

— Да? — Сириус усмехнулся, крутя в руке почти остывшую чашку с кофе. — Время одиннадцать ночи. Видимо, что-то важное.

— Очень, — она ловко вспрыгнула на парту рядом с ним и пристально взглянула в глаза. — Расскажи о вашей школьной жизни с Мародёрами.

Сириус грустно, но тепло улыбнулся.

— Что-то весёлое? — спросил он мягко, протягивая ей свою кружку.

— Да, весёлое, — тоже улыбнулась девочка.

— Какой курс хочешь?

— Давай... Пятый.

— Да, этот курс был действительно интересным, — кивнул Сириус, откидывая чёрные пряди со лба. — У нас появился новый Мародёр — Вилли... Мы иногда звали его Вилли Вонкой. Рем рассказывал тебе о нём.

— Почему его звали, как персонажа из фильма Тима Бёртона? — спросила Эмма с улыбкой.

— Ну, он был похож на него, — задумчиво сказал Сириус, и в его глазах мелькнула тень ностальгии. — Очень похож... Этот Вилли был невероятно интересным человеком.

— Что же в нём было такого особенного? Летать умел? — снова усмехнулась Эмма, подпирая подбородок рукой.

— Да нет, — с лёгкой, но ощутимой грустью ответил Сириус. — Он просто был очень добрым. И это не было занудством или слабостью — это исходило прямо из его души. Как только посмотришь на него, сразу становится ясно. У него было странное мышление, странная логика... странные, но твёрдые принципы. Он всем нам нравился, особенно Рему, я думаю. Мне даже казалось, что он был в него влюблён. Но это, конечно, не так.

Эмма с задумчивым, почти отрешённым видом смотрела вперёд, наслаждаясь каждым словом крёстного. Ей хотелось впитать каждую деталь, представить себе это как наяву, полностью погрузиться в то прекрасное время, когда её родители, Сириус и Рем были так молоды, беззаботны и по-настоящему счастливы.

— Как бы я хотела оказаться там… В те годы… Думаю, веселее за всю историю Хогвартса ничего не было.

— Ты же знаешь, что всё в твоих руках, — мягко сказал Сириус. — Если захочешь, то ваши годы в Хогвартсе будут даже лучше. Тем более что вы с Драко неплохо справляетесь. Два года в школе — уже два чрезвычайных происшествия. Держите планку. У нас-то до третьего курса всё было более-менее спокойно.

— А ты когда-нибудь... расскажешь мне о ней? — Эмма смотрела на изящное обручальное кольцо из чёрного золота на пальце крёстного, не решаясь поднять на него глаза.

Сириус посмотрел на неё пристально, стараясь не выдавать никаких эмоций на своём лице.

— Разве Ремус не рассказывал тебе? — спросил он тихо, почти шёпотом.

— Рассказывал... Но это не то, — Эмма говорила каждое слово с предельной осторожностью, боясь переступить невидимую черту.

— Может быть, когда-нибудь расскажу... — медленно кивнул Сириус. — Можешь... задать один вопрос, если хочешь.

Эмма подняла на него взволнованный взгляд и принялась судорожно соображать, какой вопрос не принесёт много боли, но интересует её в наибольшей степени.

— Она... дружила с моей мамой? — чуть слышно выдохнула Эмма. — Они были лучшими подругами, да?

— Да нет... — Сириус покачал головой, и в его глазах мелькнула тень чего-то далёкого. — Они... подружились уже после школы. Твоя мама дружила с мамой Невилла из твоего класса. А у... неё не было подруг. Она не любила женское общество. Предпочитала спать в кровати с твоим отцом, вместо коктейлей пить виски из горла, гулять по крыше и Запретному лесу, а не сидеть в кафешках. У неё было очень мало общих тем с девочками.

Эмма поражённо смотрела на крёстного, ловя каждое слово. Это были первые слова, которые он сказал о своей жене. И Эмме показалось, что они ужасно важны. Это, наверное, была самая верная её характеристика... Раз уж Сириус рассказал о ней именно это.

— Блин... теперь я уже жалею, что спросила об этом, — выговорила она наконец, чувствуя ком в горле. — Надо было спросить, как вы начали встречаться.

— Не надо, — тихо попросил Сириус, снова покачав головой.

— Прости, — тут же кивнула Эмма, ощущая, как сжимается её сердце. — Я... я всё понимаю. А вот... ты говоришь, мама Невилла дружила с моей?

— Да, они с первого курса подружками были, — кивнул Сириус с лёгкой, но грустной улыбкой. — Алиса была самой милой девчонкой в нашем классе...

— И я так понимаю... Невилл сирота? — с горькой предчувствием спросила Эмма.

— Нет... — Сириус прикусил губу, отводя взгляд. — Слушай, я скажу тебе, но ты... ни за что не говори об этом никому. И тем более не говори на эту тему с Невиллом.

— Хорошо, — Эмма напряжённо прижала колени к подбородку, обхватив их руками.

— Его родители... были очень сильными мракоборцами, — начал Сириус, вставая с парты и медленно подходя к тёмному окну. — И когда Волдеморт пал... Пожиратели смерти — его приспешники — отчаянно пытались разгадать тайну его исчезновения. И они пришли в дом Алисы и Фрэнка. И пытали их. Очень-очень долго. Они выбивали из них правду о тебе и твоих родителях. В общем... Их допытали до полного сумасшествия... И сейчас они оба просто... живые трупы, — он повернулся к девочке с мрачным, потухшим взглядом. — Они технически живы... только вот, иногда смерть милосерднее, чем такая жизнь.

— Кошмар... — выдохнула Эмма, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. — Это же... бедный Невилл... Он всегда выглядит таким забитым и неуверенным...

— Да, — мрачно кивнул Сириус, проводя рукой по лицу. — Я пытался как-то поговорить с ним в начале года... Но он выглядит так, словно стыдится каждого своего вздоха.

Эмма прикусила губу, глядя в тёмное окно, за которым спал замок. Они ещё долго сидели на преподавательском столе, болтая ногами и размышляя о прошлом и будущем. Но постепенно, как это часто бывает ночью, они отошли от серьёзных и грустных тем. Заварили ещё кофе, перебрались на широкий подоконник и смеялись над какими-то глупостями, свесив ноги в ночную пустоту. Вокруг царила полная, глубокая тишина — коридоры и спальни погрузились в сон, и казалось, весь мир замер, оставив их одних.

* * *

Однажды утром Эмма вышла из своей комнаты, всё ещё не до конца проснувшись, и обнаружила, что у ближайшего камина её уже ждут Колин Криви со своей вездесущей камерой, Фред, Джордж и Ли Джордан. Они расслабленно расположились в креслах и без умолку болтали, заполняя комнату весёлым гомоном.

— Поттер! — первым вскочил с дивана Фред, увидев её. — Мы ждём тебя уже целую вечность! Сколько можно спать?

— Но сегодня суббота, Фредди, могу себе это позволить, — ответила Эмма, лениво протирая глаза.

— Вот именно, суббота, — хитро улыбнулся Джордж, тихо подкравшись к ней сзади.

— Мы хотели предложить устроить тусовку только для Гриффиндора, — кивнул Фред, и на его лице расплылась такая же хитрая улыбка. — Пошумим, пока Макгонагалл не разгонит нас. Может быть, поиграем во что-нибудь, ведь тренировку по квиддичу всё равно отменили из-за ужасной погоды.

— Ребята, вы просто гении! — Эмма подпрыгнула на месте, мгновенно проснувшись. — Тусовка — это то, что нам нужно! Только одно «но»… Давайте всё-таки сделаем одно исключение для одного аристократичного слизеринца.

— Малфою проход открыт, — усмехнулся Джордж, одобрительно подмигнув.

— Ну так что? Зовем семикурсников? Они трансфигурируют для нас колонки с микрофонами? — с деловым видом спросил Колин, уже наводя камеру на компанию.

— Ни фига себе ты шаришь… Что такое колонки? — с искренним непониманием и удивлением смотрел на него Фред.

— Ладно, мы всё устроим. А стоп! — Эмма вдруг застыла на месте, подняв палец вверх, и все разом на неё обернулись. — Я понимаю, что профессорам на тусовку проход закрыт, но придётся сделать ещё одно исключение, — девочка лукаво посмотрела на друзей, и в её глазах заплясали озорные искорки.

За день гостиная Гриффиндора преобразилась до неузнаваемости. Там появилась импровизированная сцена с микрофонами и экраном для караоке, а также огромные музыкальные колонки, которые ловко установили старшекурсники, рождённые в мире магглов. Всё пространство было украшено мерцающими огоньками, разноцветными фонариками и свисающими с потолка бумажными звёздами, создавая атмосферу настоящего праздника.

Около восьми часов вечера заиграла музыка, заполняя гостиную ритмичными басами. Фред и Ли Джордан принесли ящик пива, а Джордж, Эмма и Драко — целую гору конфет и сладостей из «Сладкого королевства». Эмма впервые в жизни видела, чтобы обитатели гостиной Гриффиндора были настолько раскрепощёнными и счастливыми. Они смеялись, танцевали и пели, забыв о домашних заданиях и предстоящих экзаменах. Ученики словно впервые за всё время учёбы вспомнили, что они не только будущие волшебники, но и самые обычные подростки, чья молодость должна пройти ярко и беззаботно. Эмма не могла нарадоваться, глядя на это всеобщее веселье.

Внезапно её кто-то схватил за плечи сзади, да так неожиданно и резко, что она даже подпрыгнула на месте.

— Сириус! — радостно воскликнула она, стараясь перекричать громкую музыку. — Ты всё-таки пришёл!

— За всё время, проведённое в этой школе, я пропустил сотни уроков, но ни разу не пропустил ни одной стоящей тусовки, — усмехнулся он, его глаза весело блестели в полумраке.

— Традиции нельзя нарушать! Верно? Пойдём выпьем!

— Это уже слова не маленькой девочки, но взрослого, опытного человека! — рассмеялся Сириус. — Откуда пиво? Вы были в Хогсмиде?

— Профессор Блэк, вы что за лохов нас держите? — закатил глаза Фред, протягивая ему бутылку. — Какая тусовка без пива?

— Как в Хогсмид пробрались? — с неподдельным азартом спросил Сириус, принимая бутылку. — Сегодня ведь не день посещения... Или нашли какой-то проход?

— Кое-что покруче, — уверенно сказал Джордж, подмигивая. — Семь проходов.

— Да ладно? — Сириус прищурился, с интересом рассматривая близнецов. — Я жду подробностей.

Фред быстро достал из кармана осторожно сложенный старый пергамент.

— Вы гоните... — прошептал Сириус, глядя на пергамент с детским восторгом. — Откуда у вас это?!

— Сперли из коморки Филча ещё курсе на втором, — с гордостью махнул рукой Джордж.

— Вы знаете, что это? — удивлённо спросил Фред.

— Было бы странно, если бы я не узнал своё собственное творение... — Сириус с благоговением раскрыл карту, которая открылась ему моментально без всякого пароля. — Я собственноручно подписывал каждый коридор и угол на этой карте...

— Офигеть! — завопил Джордж, задыхаясь от восторга. — Это что, ваша карта, профессор?

— А, это что ли карта Мародёров? — удивлённо спросила Эмма, забирая пергамент из рук Сириуса. — Господа Лунатик, Бродяга, Задира и Сохатый... Дай догадаюсь, Сохатый — это папа, да? — скривилась она.

— Ага, — кивнул Сириус, всё ещё не сводя взгляда с карты, словно встретил старого друга. — Филч отнял у нас карту на седьмом курсе, когда она его обматерила... Нет, ну раз вы её спёрли, пацаны, вы явно её достойны.

— Можно пару вопросов? — Джордж сделал вид, что держит в руках микрофон. — Мы просто... никогда особенно не задумывались о том, кто такие господа Мародёры... Но раз уж вы, профессор, причастны к этому творению, то мы обязаны взять у вас интервью.

Близнецы живо уволокли Сириуса в гущу танцующей толпы.

Это был, без преувеличения, лучший день, проведённый Эммой в Хогвартсе. Она была по-настоящему счастлива, наблюдая, как вечеринка идёт именно так, как она и мечтала. Она уже мысленно готовилась к тому, что вот-вот нагрянет разгневанная Макгонагалл, однако как-то невзначай Сириус обмолвился о том, что наложил на дверь мощное заклятие оглушения, и теперь никто из коридора не мог услышать ровным счётом ничего. Это означало, что веселье могло продолжаться хоть до самого утра, и это было просто прекрасно.

В этот самый момент к Эмме подбежал Драко. Он выглядел растрёпанным, взволнованным и немного расстроенным.

— Эм, ты не видела Герми? — выпалил он, едва переводя дух.

— Нет, а что-то случилось? — мгновенно насторожилась девочка, откладывая стакан.

— Она уронила это, — он поднял на уровень глаз Эммы какую-то странную, переливающуюся в свете гирлянд вещицу на тонкой цепочке.

— Что это? — скривилась Эмма, пытаясь разглядеть детали.

— Не знаю, — закатил глаза Драко, явно раздражённый. — Мы немного поссорились. Она убегала, а я пытался остановить её. Думал, что это цепочка на шее, а она, оказывается, торчала из кармана. Короче, я её не остановил, а то, что эта хрень теперь у меня, она даже не заметила. Странная подвеска, безвкусная какая-то...

— Ну уж ты-то, Драко, просто эксперт в бижутерии! — рассмеялся Сириус, внезапно появившись рядом. — У тебя просто безупречный вкус!

— Что же это такое... — Эмма вертела в руках маленькие загадочные песочные часы, окружённые двумя изящными золотыми обручами.

Вещица была на удивление лёгкой и воздушной, словно сам ветер повесили на цепь.

— Дай-ка сюда, — уверенно сказал Сириус, бережно беря подвеску. — Ни фига себе... Ребята, так это... Ладно, я сохраню это, пока не найду Гермиону.

— Ты знаешь, что это? — пристально посмотрела на него Эмма, уловив лёгкую перемену в его тоне.

— Нет, — невинно ответил профессор, слишком быстро пряча цепочку в карман толстовки. — Просто вижу, что вещь дорогая. Вы её сломаете, а Гермионе она наверняка нужна. Пойду найду её.

И Сириус снова растворился в толпе, оставив их в лёгком недоумении.

— Что-то он темнит, мне кажется, — прищурился Драко, следя за его спиной.

— Определённо, — с растущим подозрением кивнула Эмма. — Ладно, это только начало учебного года. Мы всех их раскроем, не сомневайся! Пошли, возьмём ещё пива.

И они пошли и взяли пива. И не один раз.

Сириус вернулся вскоре, сказав, что всё уладил, но ни Эмма, ни Драко уже не слишком понимали, о чём он говорит. Им было хорошо, тепло и беззаботно весело.

Утром было нехорошо и не весело. Голова гудела. Эмма проснулась и через полминуты смутно поняла, что лежит в весьма неестественной позе — на коленях у Фреда, которые, в свою очередь, лежали на спинке дивана. Постепенно все начали приходить в себя и подниматься. К счастью школьников, домовые эльфы работали без выходных, поэтому гостиная была приведена в идеальный порядок. Только головы учеников оставались жутко мутными и тяжёлыми. Однако это не отменяло того, что тусовка выдалась на редкость отличной.

Эмма с трудом открыла глаза и вздрогнула всем телом. Прямо над ней, подобно грозовой туче, нависла пышная, взъерошенная причёска Гермионы.

— Эмма! — взвизгнула она, сверкая глазами. — Было крайне безответственно устраивать всё это в школе!

— Ой, Герми... — произнесла Эмма с трудом, прикрывая глаза от яркого света. — Я думала, ты скажешь что-нибудь по этому поводу... вчера...

Она вчера была не так сильно пьяна, но количество спетых песен оказалось чрезмерным.

— Мне было совсем некогда! — крикнула Гермиона, скрестив руки на груди. — Я весь вечер занималась уроками, пытаясь сосредоточиться, но это было невозможно в этом аду! — она говорила так быстро и сложно, что у Эммы снова закружилась голова, и она бессильно откинулась обратно на колени Фреда.

— Кстати, Сириус отдал тебе подвеску вчера? — спросила она тихо, пытаясь сменить тему.

— Да! — резко бросила Гермиона, и её щёки покраснели от возмущения. — Передай Малфою, что я с ним не разговариваю! Пусть не смеет трогать чужие вещи.

Её глаза метали искры, а раздражение чувствовалось за несколько метров. Девочка недовольно фыркнула и, убедившись, что её уже никто не слушает, гордо направилась к выходу из гостиной.

В этот момент к камину, где обустроились Эмма и её друзья, с грозным видом подошёл Перси Уизли, школьный староста. Девочка чуть приоткрыла глаза и, увидев знакомые очки в роговой оправе на веснушчатом носу, тут же инстинктивно зажмурилась. Она толкнула Джорджа в бок, и тот, сонно поведя головой, в изумлении уставился на брата.

— Перси! Привет! — Джордж старался говорить весело и непринуждённо, но адская боль в голове и першение в горле мешали ему. — Как же давно мы не виделись!

— Я даже знаю, по чьей вине! — недовольно воскликнул Перси, подбочениваясь. — Как вам пришло в голову запереть родного брата в коморке для швабр? Если бы не Филч, я бы умер там с голоду!

— Не волнуйся, мы собирались кормить тебя два раза в день, — сонно пробормотал Фред, не открывая глаз.

Эмма не сдержала хриплого смеха, который тут же отозвался новой болью в висках.

* * *

Прошло пару недель. Погода неумолимо портилась, вечера тянулись медленно и уныло, просыпаться по утрам становилось всё труднее, а особенно невыносимо было вылезать из-под тёплого одеяла.

Эмма с Драко словно погрузились в глубокий анабиоз. Они ходили вечно сонные, с затуманенными взглядами, и лица их выражали абсолютное, почти философское безразличие ко всему происходящему. Однако один неприметный ноябрьский день всё перевернул с ног на голову.

Они вдвоём сонно сидели на зельеварении, уставившись в мутный котёл, и совершенно ничего не слышали из монотонной лекции Снейпа. Тут профессор бесшумно оказался около их парты, словно материализовавшись из самой тени.

— Поттер... ответьте нам, что такое безоаровый камень? — проговорил он вкрадчивым шёпотом, который заставил вздрогнуть даже спящих. — Где он берётся, каковы его свойства? Прошу.

Эмма медленно подняла голову и уставилась на него в полном, неподдельном недоумении.

— Должно быть, вы догадываетесь, профессор, что я не имею ни малейшего понятия об этом вашем камне, — протянула она, даже не пытаясь придать голосу хоть тень интереса.

Драко фыркнул от смеха, тут же прикрыв рот рукой.

— Минус десять очков Гриффиндору, — игнорируя смех Малфоя, грозно проговорил Снейп. — Мисс Поттер, должно быть, появление в школе Блэка вас очень расслабляет? Вы стали еще более наглой и самовлюбленной.

— При чём тут профессор Блэк? — закатила глаза девочка, с трудом сдерживая зевоту. — Просто я взрослею... А вас, должно быть, очень бесит его присутствие в школе? У вас это взаимно, кстати.

— Кто бы сомневался, — оскалился Снейп, и его бледное лицо исказила гримаса отвращения. — Блэку на сцене никогда не нужны были конкуренты. Самовлюбленный, поглощенный собственным эго кретин...

— Профессор, нам всем нравится профессор Блэк, — лениво протянул Драко, развалившись на стуле. — Хватит на него гнать.

— Минус двадцать очков Гриффиндору и Слизерину тоже, — резко, почти сипло проговорил Снейп.

В кабинете воцарилась гробовая, оглушительная тишина. Все давно привыкли, что профессор никогда не отнимает баллы у своего факультета, а Драко всегда этим безбожно пользовался. Видимо, это был тот самый крайний случай.

— Вопрос остаётся прежним, — ледяным, стальным тоном произнёс Снейп, впиваясь в Эмму взглядом.

— Можно, сэр? — раздался звонкий, уверенный голос Гермионы совсем рядом.

Эмма и Драко синхронно подпрыгнули на месте, будто их током ударило. Они ошалело переглянулись и уставились на подругу во все глаза. Оба прекрасно помнили, что перед уроком обыскали весь класс и коридор, пытаясь найти её — её не было нигде.

Пока Гермиона спокойно и обстоятельно рассказывала Снейпу про этот проклятый камень, Эмма и Драко едва сдерживались на своих местах. Их это одновременно настораживало и невероятно манило. Они словно напали на след чего-то большого и интересного. Оставалось только разузнать всё, что только возможно, о таинственных исчезновениях и появлениях Гермионы в самых неожиданных местах.

Между прочим, их подруга была слишком амбициозна и записалась абсолютно на все новые факультативные уроки. Её неудержимо интересовала нумерология, древние руны и другая, с точки зрения Эммы и Драко, абсолютно ненужная хрень. И эти самые разные уроки иногда проводились одновременно, что не могло не смущать наших юных детективов. Они же записались всего на два новых предмета, и то лишь потому, что это показалось им забавным. Эмма решила пойти на прорицания, а Драко заинтересовался углублённой астрономией, и каждый из них поставил галочки в списке напротив обоих этих предметов — если уж страдать фигнёй, то только вместе.

— Гермиона! Как это работает? — шёпотом, но с нажимом воскликнула Эмма, когда девочка с самодовольным видом уселась на своё место после ответа.

Гермиона даже подпрыгнула на стуле от неожиданности.

— Что именно? — спросила она слишком быстро, избегая взгляда. — Безоаровый камень?

— Какой ещё камень? — закатила глаза Эмма, понижая голос до опасного шёпота. — Ты появляешься в классах как будто из ниоткуда. Ведь тебя здесь точно не было пять минут назад!

— Я уже не могу сходить в туалет на перемене? — начала сердиться Гермиона, её щёки порозовели.

— Поттер, Грейнджер, вы ничего не перепутали? Вы находитесь на уроке, — раздался ледяной голос Снейпа, нависшего над ними. — Или вы решили, что на всех парах можно вести себя так же развязно, как у Блэка? Позвольте заметить, что это не так.

— Профессор, они исправятся, — закатил глаза Драко, вальяжно развалившись на стуле.

Снейп, с трудом скрывая ядовитый оскал, с презрением отвернулся от троицы.

Урок, казалось, длился целую вечность. Эмма и Драко с нетерпением считали минуты до звонка, предвкушая возможность устроить полноценный допрос Гермионе. Когда они наконец вырвались из сырого кабинета зелий, их уже поджидал Колин с верной камерой в руках.

— Привет! — радостно воскликнул он, прыгая на месте. — Мы так давно не делали совместную фотографию! Драко, Гермиона, вставайте сюда. Эмма, ты с этой стороны. О, Фред, ты иди сюда, а Джордж — с этой. Парвати, сфоткай нас, пожалуйста!

И Парвати сфоткала их: сияющую Эмму, удобно устроившуюся на широком подоконнике коридора в обнимку с Фредом и Джорджем; Драко, который принял свой самый надменный аристократический вид; Гермиону с выражением крайнего утомления на лице; и Колина, который, казалось, лучился счастьем, стоя в самом центре этой бесшабашной компании.

Они позировали около минуты, после чего Гермиона, находившаяся с самого краю, внезапно выскользнула из кадра и быстрым, решительным шагом скрылась за поворотом коридора. Драко с Эммой с досадой переглянулись, а все остальные сразу же столпились вокруг Парвати, начав с азартом рассматривать только что проявленные снимки.

— Нет, мы не сможем добиться от неё ничего, если будем давить, — покачал головой Драко, отводя Эмму в сторону. — Либо она сама захочет нам всё рассказать, что маловероятно...

— Либо, — подхватила Эмма, понизив голос до конспиративного шёпота, — Мы узнаем это хитростью.

— Мне кажется, что тот кулон, который я видел на выходных, как-то связан со всем происходящим, — протянул Драко, задумчиво покручивая прядь светлых волос.

— Если это так, то Сириус наверняка знает что-то, — кивнула Эмма, в её глазах вспыхнула догадка. — Он слишком быстро побежал её возвращать.

— Но он бы не стал скрывать от нас...

— Уверен? — девочка скептически скривилась. — Я рассказывала ему, как мы по приколу выпустили василиска.

— Да, но тогда было серьёзное дело, — закатил глаза Драко. — А тут какая-то цепочка с часами. Как можно сравнивать гигантского змея-убийцу с какой-то фигнёй?

— Ого! — Эмма в восторге посмотрела на него. — Откуда этот маггловский жаргончик?

— От Джона. От тебя. От Сириуса. От Тонкс...

— Не продолжай, — засмеялась она.

Они настолько увлеклись своими рассуждениями, что не заметили, как их ноги сами понесли их по знакомой тропинке, ведущей к уютному, но дымящемуся домику Хагрида.

— Стоп! Нет, к Хагриду мы не пойдём, — твёрдо сказала Эмма, резко останавливаясь и разворачиваясь на 180 градусов.

— Почему? Я как раз хотел кекс поесть, — разочарованно протянул Драко, с тоской глядя в сторону домика.

— Зубы я тебе и сама могу сломать, — усмехнулась Эмма, с содроганием вспоминая знаменитые каменные кексы Хагрида. — Нет. Нам надо сосредоточиться. Пошли обратно.

Они побрели в сторону замка, каждый погружённый в свои мысли.

— Давай сделаем так, — Эмма прикусила губу, стремительно соображая. — Я сейчас пойду к Сириусу и попробую что-нибудь выведать. А ты найди Гермиону и мягко поговори с ней. Может быть, она что-то скажет. Ну а если не сработает, то будем разбираться сами, как всегда, — быстро, почти тараторя, проговорила она, когда они переступили порог замка.

— Хорошо. Удачи, — кивнул Драко, и в его глазах мелькнул знакомый азарт.

Они разбежались в разные стороны, как два детектива, получивших задание. Каждый из них, хоть и не признавался в этом, скучал по таким интригам.

Эмма ворвалась в кабинет Сириуса без стука, словно за дверью началась ядерная война. Пятикурсники, мирно разбирающие заклинания, изумлённо подняли на неё глаза.

— На пять минут, я тебя умоляю! — воскликнула она, запыхавшись от быстрого бега.

Сириус тоже был искренне удивлён её внезапным появлением, хотя, судя по его же рассказам о Джеймсе, его в принципе было сложно удивить хоть чем-то.

— Ребята, практикуйтесь, но постарайтесь никого не убить. Не хочется мыть кабинет от крови и внутренностей, — бросил он на прощание ученикам, уже следуя за Эммой.

Те проводили его одобрительным смехом и парой весёлых комментариев.

— Да ты просто всеобщий любимчик, я смотрю! — заметила Эмма, когда дверь закрылась. — Вообще все от тебя без ума?

— Ну, с годами ничего не меняется, — рассмеялся тот, проводя рукой по стене. — Ты, кажется, хотела что-то срочно обсудить? Что, собственно, случилось? Война? Пожар? Конец света?

— Сириус, нам нужно серьёзно поговорить, — Эмма тут же поймала самый деловой тон, какой только могла изобразить.

— О нет, тебе всего тринадцать! Рано ещё рожать, — усмехнулся он.

— Я серьёзно, Сириус! — воскликнула она, топнув ногой. — Вы с Джоном мыслите только в этом одном направлении?

— Ну, остальное уже не так серьёзно, — пожал плечами Сириус, с насмешливым блеском в глазах. — Слава Мерлину, Рем бы не пережил такого и падения нравов.

— Разговор всё равно серьёзный, — строго повторила Эмма. — Ты же помнишь тусовку на выходных?

— Да, для моего привычного уровня алкоголя там было маловато. Всё помню в деталях.

— Цепочка Гермионы. Помнишь? — Эмма впилась в него пристальным, изучающим взглядом.

— Нет… да, помню, — обречённо кивнул Сириус, понимая, что отступать некуда.

— Что это за кулон? Я точно знаю, что ты знаешь!

— Эм, поверь, тебе правда не стоит этого знать, — с самым несчастным видом протянул Сириус. — Вам с Драко этого лучше не знать…

— Ну же, Сириус, — Эмма жалобно посмотрела на него. — Нам очень интересно! Мы умрём от любопытства. Эта вещь может прятать людей? Как мантия-невидимка, только в виде кулона?

— Да, именно так, — слишком быстро кивнул он, избегая её взгляда.

— Не убедил, — Эмма закатила глаза.

— Чего ты от меня хочешь? — выдохнул Сириус, проводя рукой по лицу. — Я понимаю, что если расскажу, то весь мир окажется в опасности.

— А если не скажешь, я не буду с тобой разговаривать, — прищурилась Эмма, скрестив руки на груди. — Бойкот... Буду проходить мимо тебя с гордым, надменным видом. Понял?

— Ты давишь на самое больное! — в ужасе воскликнул он. — Это не честно. Я не виноват, что люблю тебя.

— Говори, Сириус, — произнесла Эмма с торжествующей улыбкой человека, который достиг в жизни всего, чего хотел.

Через полчаса они с Драко столкнулись в коридоре, буквально влетев друг в друга. Оба были взвинчены и взволнованы донельзя, глаза горели от переполнявших их новостей.

— Ну что?! — хором заорали они друг на друга, едва переведя дух.

— Я знаю всё! — выпалила Эмма, её глаза горели торжеством.

— А меня избили, — как-то даже весело проговорил Драко, потирая плечо.

— Довольно мило, — скривилась Эмма, оценивающе оглядев его.

Они быстро поднялись по винтовой лестнице в астрономическую башню, втиснулись на широкий каменный подоконник и наконец выдохнули. Эмма с торжествующим видом достала из кармана смятую пачку сигарет.

— Откуда это? — поднял брови Драко.

— Всего лишь обняла Сириуса на прощание, — пожала плечами она.

— Он теперь платит тебе за это? А почему не деньгами? — с искренним непониманием спросил Драко.

— Ты дурак? Я их сперла, — поджигая сигарету кончиком палочки, невнятно ответила Эмма. — Будешь?

— Нет уж, спасибо, — поморщился Драко, отодвигаясь. — Так что там? Говори уже!

— Ну смотри, — Эмма выдохнула тонкую струйку дыма. — Гермионе Макгонагалл подогнала настоящий маховик времени. Это редкость, между прочим, артефакт министерский.

— Что подогнала?.. — переспросил Драко, не веря своим ушам.

— Это хрень, которая перемещает человека во времени. Так она и ходит на несколько уроков сразу. Всё гениально и просто.

— Устаёт, наверное, жутко, — протянул Драко задумчиво.

— Ты что, не слышишь? — подняла брови Эмма. — Малфой, да у нас в руках настоящее сокровище! Мы же можем... К динозаврам, на войну, в Спарту. Это же дико круто!

— У нас в руках? — Драко скривился. — Я думал, что у Гермионы.

— Плохо думал. Скоро будет и у нас.

— Да, но что-то ни динозавры, ни война меня вообще не приманивают, — поморщился Драко. — А попади мы с тобой в Спарту, нас бы с обрыва скинули нафиг. Мы же худые оба.

— Ну а куда попасть, чтобы было весело и интересно? — задумалась Эмма, выпуская дымное кольцо.

— Ну... — Драко задумчиво облокотился на холодную стену. — По рассказам Рема с Сириусом, веселее, чем в их школьное время, не было нигде.

— Ты гений! — Эмма прикрыла рот руками. — Мародёры... Мерлин, я просто их обожаю! Мы увидим их всех. Представь только. Папа... мама, Эмма, Сириус, Рем, Вилли... И мы с тобой в их компашке. Хотя Сириус сказал, что если вмешаться в события, мы можем умереть в реальности...

— Жесть... — Драко прикусил губу, но в его глазах уже загорелся азарт. — Ну мы осторожно. Просто посмотрим чуть-чуть. Интересно же. Может, сфоткаем их?

— Конечно! — воскликнула Эмма, подпрыгивая на месте. — Так всё. Я не могу ждать. Я за невидимкой, чтобы спереть маховик, ты за камерой Колина. Всё сделаем как надо.

Они опять бросились бежать вниз по лестнице. Сердца бились со всей силы, а от нетерпения и волнения слегка подташнивало.

Минут через десять оба снова уже стояли в астрономической башне, запыхавшиеся, но торжествующие. Эмме удивительно быстро и просто удалось стащить маховик времени у Гермионы. Драко с фотоаппаратом Колина стоял с таким сияющим, довольным видом, словно выиграл в лотерею миллион.

— Накрываемся мантией сразу, чтобы нас никто не видел, — прошептала Эмма, уже набрасывая на них обоих серебристую ткань.

— А в какой год нам надо? — прищурился Драко, с трудом различая её черты в полумраке под тканью.

— Ну, самое весёлое было на пятом курсе, я запомнила, — торопливо прошептала она, уже копаясь в механизме.

— Давай в самое начало тогда...

— Так... Это первое сентября... — Эмма быстро, почти лихорадочно крутила замысловатые кольца маховика, её пальцы слегка дрожали от возбуждения. — Тысяча... та-а-ак... года. Отлично, осталось время.

— Когда там пир кончается? — Драко прищурился, пытаясь вспомнить рассказы Сириуса. — Часов в десять, попозже, может, чуть-чуть.

— Так... 22:00, — Эмма нервно прикусила губу, выставляя последние метки. — Ну, поздравляю, мы начинаем настоящее путешествие во времени. Так как разница во времени огромная, мы можем не торопиться, вернёмся когда захотим.

— Откуда Сириус столько знает об этих штуковинах? — с новым приступом любопытства прищурился Драко.

— Он не знал, — махнула рукой Эмма, отмахиваясь от вопроса. — Он только сказал, что Гермионе это нужно, чтобы на уроки успевать. А я уже опробовала его и сгоняла в библиотеку, пока ты фотик отбирал. Кстати, если что, вот, пожалуйста, — она с трудом достала из-под мантии довольно старую, потрёпанную книжку с песочными часами на обложке.

Драко уставился на книгу, потом на маховик, и по его лицу расплылась широкая, радостная улыбка.

— Мы такие пафосные повелители времени! — радостно, но тихо воскликнул он, сжимая кулаки. — Офигеть можно.

— Ну, по тебе-то и не скажешь, конечно, что ты пафосный, — скривилась Эмма.

— Эй, Поттер! Кто тут не пафосный?

— Извините за оскорбление... Надевай цепочку уже, тормоз пафосный.

— Хорошо, пафосная стерва.

После небольшой, но азартной драки под мантией-невидимкой они всё-таки взялись за руки и начали вращать центральное кольцо маховика. Пока Эмма его крутила, Драко, широко раскрыв глаза, наблюдал за окружающим миром, который начал сходить с ума. В окнах башни мелькало то рассветное небо, то через секунду — багряный закат, люди внизу то появлялись, то растворялись в воздухе... Скорость всё нарастала, всё вокруг превратилось в сплошную, оглушительную разноцветную кашу. Окружающее начало замедляться лишь минут через пять, когда голова у Драко уже шла кругом. Наконец всё замерло. Все звуки из башни исчезли, стало тихо, пусто и темно.

— Поздравляю, мы на месте! — воскликнула Эмма, срывая с них мантию-невидимку. — У нас получилось!

— К... как крут... то, — с трудом проговорил Драко, всё ещё оправляясь от головокружения после временного прыжка.

— Куда бы пойти... — Эмма прыгала на месте от переполнявшей её энергии. — Мы же в лучшем времени во всей вселенной! Мы во времени самих МАРОДЁРОВ! Мерлин, это же лучший день в нашей жизни. Ты чего зелёный-то? Побежали!

Тот только закатил глаза и кивнул, тоже засвечивая кончик палочки, чтобы осветить путь. Разговаривать пока было для него труднее всего.

В коридорах было темно и пустынно, ни души. Но обоих колотила мелкая дрожь — не от страха, а от осознания, что они находятся в этом самом, легендарном времени.

Эмма вприпрыжку бежала к гостиной Гриффиндора, держа в голове лишь одну мысль — что её никто не должен видеть. Она знала, что все ещё на пиру в Большом зале, и можно пока походить здесь свободным человеком, без невидимки.

Только она вбежала за угол, где находился вход в родную гостиную, как тут же застыла, сделала испуганный вид и стремительно рванула назад.

— Эй! Я видел тебя... — донесся удивлённый голос ей вслед.

— Малфой! Я всё запорола! — шёпотом заорала она на друга, которому уже стало немного лучше.

— Мы же прошли только шагов сто! — испуганно вскрикнул Драко. — Хотя я в тебе не сомневался...

— Кто вы? — раздался спокойный, тихий голос.

Из-за угла к ним подходил человек. Оба стояли как вкопанные и не могли пошевелить ни одной конечностью.

— Вы чего испугались? — с лёгкой, дружелюбной улыбкой спросил подошедший парень.

— Нет... С чего бы это? — выдавила из себя Эмма, а сама в благоговейном ужасе смотрела на Вилли.

Он был невероятно хорош. Его скулы были словно заточены донельзя, а огромные глаза разного цвета как будто заглядывали прямо в душу. Эмма не верила, что видит его в живую. Его глаза — один изумрудно-зелёный, второй небесно-синий... Длинные чёрные ресницы, тонкие, словно точеные черты лица. Её сердце колотилось с бешеной силой.

— Как тебя зовут? — спросил Драко неуверенно, пытаясь отвлечь парня от Эммы, которая конкретно залипла.

— Я Вилли Джоркес, — он с лёгким удивлением смотрел на их странную реакцию. — А вас? На каком вы факультете?

— Я Драко Малфой, со Слизерина, а это Эмма... Милборн, — невнятно бросил Драко, мгновенно сочиняя легенду. — Она с твоего факультета.

— О, здорово! Эмма как раз мне и нужна, — уверенно сказал Вилли. — Я только сюда поступил, и, возможно, ты знаешь пароль от двери?

— Я совсем его не знаю! — резко, почти срывающимся голосом ответила девочка, насильно возвращая себя в реальность.

— Да? — Вилли вздохнул, разочарованно проводя рукой по волосам. — Блин... я торчу тут уже полчаса. Когда все уже вернутся?..

— Вилли... — Эмма внимательно, почти гипнотически смотрела ему в разноцветные глаза. — Послушай, нам надо сказать тебе кое-что... Это, возможно, самое важное, что ты услышишь за всю свою жизнь.

Вилли удивлённо приподнял бровь, изучая её серьёзное лицо.

— Что такое? — в полном непонимании протянул он.

Эмма и Драко начали объяснять наперебой, тараторя и перебивая друг друга, что они хотели всего лишь увидеть родителей и мародёров, что им нельзя было встречаться с людьми и что теперь он должен им помочь.

— Вы из будущего? — изумлённо, но без тени недоверия спросил он.

— Ну да, где же ещё носят такое барахло, как то, что надето на Эмме? — закатил глаза Драко, с презрением оглядывая её огромное худи.

— Слушай... Ой, они идут! — Эмма прикусила губу и вздрогнула всем телом, услышав отдалённые голоса и смех. — Тихо... Быстро садись к той стене, где и был, и играй этим мячиком. Давай, ты должен познакомиться с ними! — быстро прошептала Эмма, натягивая мантию на себя и Драко.

Вилли, не задавая лишних вопросов, мастерски изобразил безразличного и спокойного новичка, закинув ногу на ногу. Ребята замерли в двух метрах от него, с нетерпением ожидая появления ИХ на сцене.

И вот они вышли. Рем был просто очарователен, подумала Эмма. Он весело болтал с Сириусом, а Джеймс, почти засыпая на ходу, опирался на его плечо, его ноги совсем не слушались.

— Джим, ты сейчас здесь навсегда останешься лежать, если не поднимешь правую ногу! — уверенно сказал Ремус, с трудом подтаскивая его за собой. — Вот так. Спать надо по ночам.

Сириус громко рассмеялся, его смех эхом разнёсся по коридору:

— Да этот олень и не слышит тебя! Спит и видит десятый сон уже про Эванс свою.

— Заткнись. С-с-собака... — просипел Джеймс, не открывая глаз.

— А, нет, слышит, — подавился смехом Сириус.

— Бродяга, не трясись, я тебя прошу, — протянула Эмма, сидящая на спине Сириуса, вернее, уже почти спящая.

— Эм, вы с Поттером что, литрами пили? — закатил глаза Сириус. — Теперь из фауны переквалифицировались во флору?

— Блэк, ты просто образец остроумия... — невнятно бросила Эмма, обнимая его за шею и утыкаясь лицом в его волосы, чтобы не видеть раздражающего света факелов. — Я убью тебя, если ты ещё хоть раз шевельнёшься...

— Офигеть предъява, Браун, — поморщился Сириус, но замирая на месте. — Предлагаешь стоять тут на всю ночь остаться? Просыпайся давай.

Наконец, все четверо остановились у двери и уставились на Вилли, который старался выглядеть максимально естественно.

Сердце Эммы билось так громко, что, казалось, заглушало все слова, произносимые Мародёрами. Она побледнела, но вовсе не из-за того, что они с Драко напортачили. Она видела их всех. Вот он, её отец. Его причёска была настолько ужасна, что ни одна расчёска в мире не смогла бы её исправить. Сириус же был просто идеален — его лицо, волосы, одежда — всё говорило о невероятной красоте. Рем был просто очарователен в своей простоте. Его поношенная одежда и едва заметные шрамы придавали ему невероятной харизмы. Эмму она не могла разглядеть как следует, но её фигура была поистине шикарна.

Довольные новым знакомством, мародёры направились в гостиную вместе с Вилли. Эмма и Драко едва поспевали за ними, укрывшись под своей мантией, потому что оба были в состоянии глубокого шока от увиденного. Но, конечно же, это был самый приятный шок в их жизни.

— Ладно, мы спать, может, увидимся завтра еще, были рады познакомиться, — попрощался за всех Ремус, уже слегка покачиваясь от усталости.

Мародеры ушли в комнату мальчиков, увлекая с собой заспанную Эмму Браун.

Как только все скрылись, Эмма сдёрнула с них мантию, и оба выдохнули с облегчением.

— Всё я правильно сделал? Как надо там по плану? — спросил Вилли наивно, оглядывая их взволнованные лица.

— Всё хорошо, — судорожно кивнула Эмма, всё ещё не веря произошедшему.

— Ты бледная очень, — прищурился Вилли, вглядываясь в её лицо. — Всё в порядке? Как самочувствие?

— Я только что увидела своего отца, — сказала она, ни к кому не обращаясь, глядя в потухающий камин. — В первый раз в жизни увидела.

— Кто из них твой отец? — с искренним интересом спросил Вилли. — Сириус?

— Нет, Сириус мой крестный, — Эмма выдохнула, наконец отрывая взгляд от огня. — А отец Джеймс.

— С волосами такими? — Вилли сделал беспорядочное движение руками над головой.

— Ага...

— Эм, нам надо либо возвращаться, либо искать, где ночевать, — с нарастающей паникой проговорил Драко, прислушиваясь к шуму из коридора. — Через пять минут здесь будет полно народу.

— Не уходите! — попросил Вилли, и в его голосе прозвучала лёгкая тревога. — Я ведь не знаю... что делать. Как ничего не испортить теперь? Вмешиваться опасно... Хотите, можете переночевать в моей комнате?

— Тогда пойдём быстрее, — резко кивнула Эмма, хватая Драко за рукав.

— Так, мне показывали сегодня, — Вилли растерянно огляделся в полумраке. — Вот тут вроде моя.

Они быстро поднялись по винтовой лестнице .

— Да, вещи мои, значит, правильно...

— Мы будем спать втроём на кровати? — скривился Драко.

— Нет, сделаем по-другому, — Вилли достал из кармана волшебную палочку. — Найдите пока какие-нибудь мелкие предметы, штуки четыре.

Пока Эмма и Драко в растерянности собирали с комода расчёску, мыло и пару свечей, Вилли, стоя на коленях на кровати, начал водить волшебной палочкой по стене. Он что-то шептал себе под нос, пристально вглядываясь в полосатые обои. Когда они подошли со своими предметами, то с изумлением обнаружили, что в стене появилась аккуратная дверь, ведущая в тёмную, но уютную комнату.

— Входите, — сказал Вилли, спокойно превращая квадратный кусочек мыла в кровать с подушками и пушистым гриффиндорским одеялом. — А из щётки сделаем кровать для тебя, — произнёс он, и точно такая же кровать, но уже с изумрудно-зелёным слизеринским одеялом, появилась для Драко. Затем он лёгким взмахом создал мягкое освещение и кондиционер, объяснив, что самое важное в таких комнатах — это правильная циркуляция воздуха.

— Вот это я понимаю — умение использовать магию... — протянула Эмма, с восхищением оглядываясь по сторонам. — Ты что, гений какой-то?

— Что? — искренне удивлённо спросил Вилли, будто её вопрос был самым странным на свете. — Нет... Так, еды я вам где-нибудь найду.

— Нет, спасибо, еды мы точно сами найдём, — усмехнулся Драко, пытаясь делать вид, словно он совсем не впечатлён и не удивлён.

— Ты просто лучший маг! — в полном восторге воскликнула Эмма, не в силах сдержать эмоций.

Драко тактично ткнул её под ребро.

— Кто-то идёт? Сюда точно кто-то идёт... — сказал Вилли, настороженно прислушиваясь к шагам за дверью.

— Чему удивляться? — усмехнулась Эмма. — Думал, ты тут один жить будешь? Если не заметил, кроватей в комнате четыре, а не одна. Скорее вылезай отсюда!

Эмма быстро вытолкнула его за дверь и закрыла её, прислонившись спиной к дереву.

— Мы влипли... мы попали... это жесть... — нервно прошептала она, проводя рукой по лицу.

— Да ладно тебе, тут довольно уютно, — пожал плечами Драко, с наслаждением укутываясь в пушистое зелёное одеяло.

— А чего ты так радуешься? — поражённо протянула Эмма. — Ты не понимаешь? Нас уже тут заметили. Мы в ловушке. Теперь надо делать всё осторожно... Одно неправильное движение — исчезнет половина наших друзей. Возможно, я, возможно, ты, возможно, Сириус. Кто угодно.

— Это что, так работает? — в ужасе спросил Драко, подаваясь вперёд всем телом.

— А разве я этого не говорила?! — вскрикнула Эмма.

— Нет! Ладно, я не слушал особо...

— Ну как обычно, — закатила глаза девочка. — Короче, запомни, пожалуйста, Вилл — единственный, кто должен знать о нашем существовании в этом времени, ясно?

— Яснее некуда, — нервно кивнул Драко, наконец осознав серьёзность положения.

— Так, ладно... — выдохнула Эмма, плюхаясь на свою кровать. — Спать. У нас трудный день впереди. Вилли надо всё объяснить, дать указания.

— А ты помнишь всё в точности? — прищурился Драко. — Что происходило? Откуда ты вообще помнишь то, как он познакомился с мародерами?

— Ну есть плюсы в том, что я живу с мародерами... — махнула рукой Эмма. — Ясно тут одно: мы не выпутаемся из этой истории, пока всё не будет на своих местах. То есть нужно, чтобы то, что мы познакомились с Виллом, никак не повлияло на его будущее, а также на будущее его окружения.

— А может, нам вернуться? — с опаской спросил Драко. — Вернуться в нашу реальность?

— Дурак совсем?

— Ну мы вернёмся, спросим у Сириуса хоть что-то, — неуверенно сказал Драко. — Может, Рема подключим. Ну, дело-то важное.

— Ты прав, — кивнула Эмма, задумчиво глядя в потолок. — Но не сегодня. Пока наша задача проста — он должен подружиться с мародерами. Всё остальное — потом.

— А это прям обязательно? — прищурился Драко, скептически глядя на неё. — Вдруг он особой роли не играет? Мне кажется, там правили исключительно твои отец с крёстным.

— Нет-нет... — Эмма нервно кусала губы, стараясь собраться с мыслями. — Вилли играет большую роль. Я абсолютно не помню какую, всё смешалось в голове. Он очень важен. Мы всё с тобой сделаем как надо... А пока давай ка спать.

Утром Вилли разбудил их часов в шесть, чтобы они могли пробраться на кухню без лишних происшествий. Он ловко вывел их из комнаты, мимо остальных безобразно спящих мальчиков с шестого курса. Эмма с Драко, прижимаясь к стенам, тихонько сбежали из гостиной Гриффиндора к добродушным эльфам, готовым кормить кого угодно в любое время суток.

Они немного погуляли по спящему Хогвартсу, понимая, что всё выглядит совсем по-другому, хотя и почти так же. Тут было словно уютнее, проще... Они прошлись по замковому двору, попивая тёплый кофе, и Эмма даже умудрилась покурить в каком-то тёмном, укромном углу.

Они вернулись, когда был уже полный, светлый день. Их сердца бились сильнее, когда они входили в ожившую гостиную. По подоконникам сидели студенты с сигаретами, учебниками, беззаботно болтая и смеясь. Вот где была истинная, непринуждённая атмосфера Гриффиндора...

— Они не забили, что в Хогвартсе ещё и уроки есть? — подавился смехом Драко, оглядывая эту идиллию.

— Пусть радуются жизни, — усмехнулась Эмма.

В дальнем углу, скрестив ноги в позе лотоса на диване, сидел Вилли. Он старательно изображал безразличие, увлечённо рисуя что-то в блокноте. Драко с Эммой быстро пошли к нему и, дёрнув его за прядь волос, встали сзади. Он облегчённо выдохнул, и собирался идти в комнату, но тут двери в гостиную с грохотом распахнулись.

И все трое замерли в ужасе и в восторге. Они впервые нормально увидели Эмму Браун... Она шла какой-то невероятно уверенной, стремительной походкой. В каждом её движении читалась дерзость и превосходство. Казалось, что все в гостиной тут же притихли, увидев её. Она была... просто прекрасна. Тёмные непослушные волосы падали на плечи тяжёлыми локонами, огромные карие глаза сверкали, а её тоненькая, изящная фигура казалась невероятно гибкой и хрупкой. Она в сетчатых колготках, в чудовищно коротких шортах и в топике с надписью «Nirvana». Повсюду пирсинг, кольца, мрачный, но идеально наложенный макияж... У Драко, Эммы и Вилли одновременно перехватило дыхание. За ней, словно верные подданные, шли Ремус и Сириус.

Джеймс с Эммой ожесточённо орали друг на друга, испепеляя друг друга взглядами.

— Ну хорош... — протянул Сириус, глядя на них устало. — Вы уже заебали просто. Сейчас только утро, а башка уже кипит!

— А тебя это тоже касается, бледнолицый, — бросила Эмма, скрестив руки на груди с вызовом. — Мы договаривались идти бухать вчетвером. Вы считать разучились? Телка Джеймса — самое тупое создание во вселенной, и я не хочу терпеть её весь вечер!

— Да мы тоже, — подавился смехом Сириус, но тут же опомнился, поймав строгий взгляд Джеймса. — Эм, но ведь только начало учебного года... Девочки по нам скучали.

— Ради бога, — резко сказала Эмма, подходя к нему на опасно близкое расстояние и хватая за воротник толстовки. — Лижитесь с ними хоть двадцать четыре часа в сутки! Но первая пятница месяца — наша! Или мне всех своих парней приводить на наши тусовки?.. А, Блэк?

— Господи, да зачем я вообще вмешивался? — с несчастным видом протянул Сириус, закатывая глаза.

Он схватил её за плечи и мягко, но настойчиво повернул обратно к Джеймсу.

— Ори на него, Браун, — уверенно кивнул он, отступая на шаг.

— Браун, я пойду на тусовку с Мией, потому что иначе она не будет со мной разговаривать! — крикнул Джеймс, вскидывая подбородок. — И мне вообще плевать на твоё мнение! А Сириус пойдет с Дианой, потому что она его девушка!

— Да какая разница, шесть нас или четверо, в конце концов? — Ремус возвёл взгляд к потолку, словно взывая к небесам. — Хватит истерик! Первый учебный день, а мой мозг уже расплавился!

— Шесть? Смешно-смешно... — угрожающе протянула Эмма, медленно обводя их взглядом. — Думаете, если вы идете со своими девчонками, то я пойду одна? Сейчас быстренько найду себе вменяемую компанию...

— Блин, — Сириус прикусил губу, осознав возможные последствия. — А может, правда вчетвером пойдем?..

— Поздняк метаться, Блэк, — бросила Эмма, уже заметив Вилли. — Всё, не мешайте мне.

Она уверенной походкой направилась к дивану, откуда с опаской и любопытством поглядывали на неё Вилли, Драко и Эмма.

— Привет... — протянула Эмма Браун, грациозно опускаясь на диван рядом с Вилли. — Вау... а ты ничего. Никогда тебя не видела... Ты кто?

— Не знаю, как отвечать на этот вопрос, — усмехнулся Вилли, закрывая блокнот и стараясь сохранять спокойствие. — Человек?

— Это кто? — резко, уже через плечо, повторила Эмма, обращаясь к мародёрам.

— Это новенький из Шармбатона, — поспешно пояснил Ремус, садясь напротив. — Вилли.

— Очень хорошо, — Эмма красиво закусила губу, оценивающе глядя на Вилли. — Будешь моим парнем на выходные?

— Что?.. — выдохнул Вилли, глядя на неё с лёгким испугом и замешательством.

— Не обращай внимания, — небрежно бросил Джеймс, разваливаясь в кресле. — Это наша местная шлю...

— Джеймс, — резко, почти рыча, оборвал его Сириус.

— Я не поняла, мальчики, — Эмма перевела надменный, холодный взгляд на друзей. — А что это вам тут надо?.. Идите к своим телкам... Не мешайте мне устраивать личную жизнь.

— Все, мы уходим, только не ори, — Ремус поднял руки в знак капитуляции и быстро подтащил за собой Сириуса, который всё ещё пытался что-то возразить.

— Чёрт бы побрал твой пмс, Браун, — бросил Джеймс на прощание, уже поднимаясь по лестнице.

— Нахуй пошёл отсюда, — крикнула ему вслед Эмма, но в её голосе уже не было злости, а лишь привычная усталость от их вечных споров.

И как только Мародёры исчезли на лестнице в своей комнате, Эмма моментально изменилась в лице, будто сбросив маску. Она выдохнула, расслабленно закинула ногу на ногу и повернулась к Вилли.

— Я извиняюсь за шоу... — протянула она спокойным голосом, с новым интересом рассматривая Вилли.

— Что... это было? — спросил он озадаченно.

— Воспитательный момент... — вздохнула Эмма, запрокидывая голову на спинку дивана. — Дружить только с мужиками — полный отстой. Пубертат у пацанов позже начинается... Я уже перебесилась, а они вон теперь таскают своих телок тупых на наши тусовки. Задолбали уже.

— А... стало яснее, — усмехнулся Вилли, разглядывая её с нескрываемым интересом.

— Не надо, кстати, становиться моим парнем, — просто улыбнулась Эмма, будто делая ему одолжение. — Но может, хочешь на тусовку? Музло, вискарь, крыша Хогвартса... Джеймс будет лизаться с самой безмозглой девицей, что есть в Хогвартсе, а мы будем блевать от этого зрелища...

— У тебя дар убеждения, — поморщился Вилли. — Я думал, что Джеймс влюблён в Лили Эванс.

— Да как он это делает!? — вскрикнула Эмма, вскакивая на месте. — Уже даже ты знаешь! Капец... Ну у нас сейчас эксперимент с названием "ревность". Он увлёкся, правда, немного...

Эмма с Вилли спокойно разговаривали, а Драко и Эмма Поттер рассматривали её в полном восторге, незаметно обходя по кругу. Они переглядывались поражённо, почти не слушая их диалога, полностью поглощённые её образом. Наконец, не дожидаясь Вилли, они осторожно направились «домой», в свою потайную комнату.

Совсем скоро дверь в их убежище распахнулась, и на пороге появился Вилли.

— Всё в порядке? — спросил он с порога, заглядывая внутрь.

— Да, всё отлично, мы уже поели, погуляли и офигели, — проговорил Драко, всё ещё находясь под впечатлением.

— Вы тоже это видели? — мечтательно протянула Эмма, глядя в потолок. — Господи... да я влюблена в неё...

— Я тоже, — кивнул Драко, всё ещё озадаченно.

— Ну, о чём вы там говорили? — сгорая от любопытства, спросила Эмма, нервно кусая губы.

— Ну... меня позвали пить на крышу Хогвартса в выходные, — неуверенно сказал Вилли. — Не лучшая идея.

— Отличная! — вскрикнула Эмма, подпрыгивая на месте. — Иди обязательно!

— Ты их видела? — усмехнулся Вилли, скептически покачивая головой. — Я вот вообще не подхожу под это общество...

— Вилли... — Эмма вдруг спрыгнула с кровати, стремительно подошла к нему ближе и пристально заглянула ему в разноцветные глаза. — Ой... да ты в неё и сам влюбился.

— Что? — поморщился тот, отводя взгляд. — Нет. Мы увиделись впервые в жизни.

— Ну конечно, конечно... — она с преувеличенным сарказмом закивала головой. — Ты меня этим скептическим взглядом не проведёшь... У Малфоя вон, такой же. Ты как же умудрился?

— Тебя назвали в честь нее, верно? — глядя в стену, спросил Вилли.

— В честь кого же ещё? — грустно, но тепло улыбнулась Эмма.

— Что будет с ней в будущем? — осторожно, почти шёпотом спросил Вилли, снова заглядывая в глаза Эмме, пытаясь прочитать ответ раньше, чем она его произнесёт.

— Ты не хочешь этого знать, поверь.

— Она погибнет?.. — с внезапной горечью в голосе выдохнул он.

— Да, — коротко, безжалостно честно кивнула Эмма, опуская глаза.

— Может, я смогу это предотвратить? — задумчиво, больше самому себе, спросил Вилли. — Как думаете? Ведь раз вы впутались во время, возможно, есть шанс что-то исправить...

— Мы посоветуемся со своими старшими... товарищами по эксперименту, — с напускным деловым видом выдала Эмма, стараясь вернуть лёгкость в разговор.

— Да, если только успеем, — мрачно кивнул Драко. — Возможно, они нас просто убьют, когда услышат о том, что мы были в их прошлом.

— Кто они? — наивно, с искренним любопытством спросил Вилли. — Старшие товарищи? Те, кто создали этот прибор?

— Нет, скорее те, кто создавал эпоху, где мы сейчас находимся, — улыбнулась Эмма, чувствуя странную гордость.

— Кто?

— Сириус в основном, — её улыбка стала шире. — Но он нас убивать не будет. А вот Рем... Он просто задохнётся от нашего дебилизма.

— Кажется, придётся всё-таки нам вернуться назад ненадолго, — кивнул Драко, принимая самый серьёзный вид, на какой был способен.

— Как назад? — растерянно спросил Вилли, его взгляд метнулся между ними. — Что мне делать, чтобы ничего в будущем не изменилось?

— Ну, во-первых, тебе ни за что нельзя в открытую говорить о своих чувствах Эмме Браун, — протянула Эмма с нескрываемым удовольствием, наслаждаясь его смущением.

— Я как-то и не собирался, — закатил глаза Вилли.

— Ну а во-вторых, всё просто, — кивнул Драко, складывая руки на груди. — Тебе надо стать мародёром.

— Что? — усмехнулся Вилли. — Это нереально. У них своя команда. Причём давно, они все похожи, а я абсолютно не их типаж. Просто ученик.

— Да? Просто ученик, который только пришёл в школу, но уже с кайфом прогуливает пары в компании малолеток из будущего? — парировала Эмма, поднимая бровь.

— Ладно... Но... Я не понимаю как.

— Да? — Эмма прищурилась, изучая его. — Эмма уже позвала тебя на тусовку.

— Но я должен стать их другом... — напомнил Вилли, понизив голос. — А если я пойду с ней на эту тусовку... Меня могут просто возненавидеть пацаны. С кем из них она там встречается?

— Ощущение, что со всеми сразу, — весело бросил Драко, не удержавшись от ухмылки.

— Да ни с кем пока, — махнула рукой Эмма. — Расслабься. Сириус не видит вокруг себя конкурентов. Никто не возненавидит тебя. Вы в любом случае станете друзьями. Нам то виднее.

— Ладно, я понял, — мрачно кивнул Вилли, смиряясь с неизбежным.

— Ну, думаю, ненавязчивый способ — лучший. Просто будь собой, они сами заинтересуются, — заверила его Эмма, похлопав по плечу. — Ну вернее... уже заинтересовались. Всё, идём, Малфой. Нам предстоит самое сложное признание в жизни. А потом ещё более сложный разговор... Как я нам не завидую.

— Вот мы дебилы с тобой, — вздохнул Драко, хватая фотоаппарат с кровати.

— Ничего не меняется, — пожала плечами Эмма.

— Пока, ребята, — мило помахал им Вилли. — Хотите, я могу проводить вас... Ну, до того места, где...

— Пойдём уже, — кивнула Эмма, хватая его за руку и таща за собой.

— Когда вы вернётесь? — почти беззвучно спросил Вилли, когда они шли по пустынному коридору.

— Недели тебе хватит, чтобы подружиться с ними? — спросил Драко, оглядываясь через плечо.

— Не знаю... Не думаю, — покачал головой Вилли. — Наверное, это не так быстро происходит.

— Давай тогда через две ваших недели мы вернёмся.

— Договорились, — кивнул Вилли, и в его голосе прозвучала твёрдая решимость. — За это время вы узнаете всё о моём будущем?

— Постараемся, — вздохнула Эмма, чувствуя тяжесть ответственности.

— Вы первые люди, с которыми я здесь подружился, — улыбнулся он открыто, по-детски непосредственно.

У Эммы даже что-то ёкнуло в сердце от этой искренней, беззащитной улыбки.

— Ты тоже первый, с кем мы тут подружились, — сказала она неожиданно мягко. — И единственный...

— Эй... Эм, я думаю, что если бы твой отец мог видеть тебя, он был бы просто в восторге, — неуверенно, но тепло проговорил Вилли. — Серьёзно, ты очень на него похожа.

Эмма улыбнулась задумчиво, всё ещё ощущая тепло его слов. Драко, быстро доставая из её кармана маховик, ткнул её под ребро пальцем, торопя с возвращением. Она вздрогнула от неожиданности и пнула его в ответ. В конце концов, они в последний раз попрощались с Вилли, накрылись мантией и, сделав последний глубокий вдох воздуха того времени, отправились домой.

В какой-то эйфории от успешного возвращения они сняли с себя мантию-невидимку. Ничего не поменялось. Ни на мгновенье. Они вернулись в ту самую секунду, из которой исчезли, будто и не уходили.

— Верни незаметно маховик Гермионе, — задыхаясь от бега по лестнице, произнесла Эмма негромко, но чётко..

— Что потом? — взволнованно, почти шёпотом спросил Драко, сжимая в руке маховик.

— К Сириусу, — тяжело вздохнула Эмма, чувствуя, как на плечи ложится груз предстоящего разговора. — Я буду у него.

И она, не теряя ни секунды, побежала со всех ног в сторону кабинета Защиты от Тёмных Искусств.

Сириус безмятежно сидел на широком подоконнике, задумчиво попивая кофе из картонного стакана с логотипом маггловской кофейни. Как только Эмма влетела в кабинет, распахнув дверь с привычным размахом, он слегка вздрогнул от неожиданности, но тут же лицо его озарила улыбка.

— Я знал, что ты придёшь! — он жестом указал на стол, где стояло ещё четыре стакана с разными напитками. — Вон тот латте с шоколадным печеньем, твой любимый.

— Где ты взял кофе? — удивлённо спросила Эмма, замедляя шаг и с любопытством разглядывая стаканы.

— Ну, мне было скучно сидеть тут в одиночестве, я сгонял в Хогсмид, — пожал плечами Сириус, легко спрыгивая с подоконника.

— Там есть маггловская кофейня? — изумлённо спросила Эмма.

— Нет, но я, к счастью, умею трансгрессировать, — усмехнулся Сириус, поправляя мантию. — Волшебные напитки — это, конечно, круто, но с маггловским кофе не сравниться ничто во всём свете.

— Ну, тут я с тобой согласна... — Эмма нервно переступила с ноги на ногу, никак не решаясь начать главный разговор. — Четыре кружки? Кого ждёшь?

— Ну, во-первых, тебя... Ещё Рем решил к нам зайти. Сейчас придёт скоро. Ну и Драко с Гермионой, конечно.

— О нет... — Эмма с стоном прикрыла глаза ладонью, предвидя неминуемый скандал.

— Я думал, ты будешь рада, — искренне удивлённо сказал Сириус. — Даже гитару принес.

— Сириус, всё это просто прекрасно, кроме идеи с Гермионой, — Эмма серьёзно, почти умоляюще посмотрела на него. — Её здесь сегодня быть не должно. До гитары, боюсь, тоже дело не дойдёт.

— Я так понимаю, в чью-то умную голову было бесполезно вбивать, что вмешиваться во время нельзя. Я прав? — спросил он, поднимая бровь, но в его голосе не было упрёка, лишь усталая констатация факта.

— Что поделать...

— Ладно, разберёмся, — обречённо кивнул Сириус, проводя рукой по лицу. — Сразу предупреждаю, ты не бойся, если Рем будет орать. Он иногда бывает очень даже вспыльчивым. Сейчас, например, будет.

— Ну, блин... — опуская взгляд в пол, протянула Эмма. — Я всего лишь хотела посмотреть на родителей и вас всех. Увидеть всё своими глазами...

Сириус грустно улыбнулся, и в его глазах мелькнуло глубокое понимание.

— Я понимаю тебя и не сомневался, что ты так поступишь, — тихо, но очень серьёзно сказал Сириус, кладя руку ей на плечо. — С того самого момента, как увидел маховик времени у Гермионы, я знал, что ты найдёшь способ. Не переживай, мы разберёмся. У меня были ужасные родители, с которыми я провёл всё детство и юность. Мне казалось, что хуже них не найти никого. Но твои родители были поистине замечательными людьми. Они были лучшими на свете, а ты даже не помнишь их. Конечно, ты хочешь узнать о них всё... Я не могу осуждать тебя, хотя, по идее, должен, как ответственный взрослый.

— Не гони, — Эмма с лёгкой улыбкой посмотрела ему в глаза, пытаясь снять напряжение. — Ты не ответственный взрослый, слава Мерлину.

Они устроились на широком подоконнике, молча пили кофе и задумчиво смотрели на дверь, словно ожидая приговора.

Тут она распахнулась, и на пороге появился Ремус, а за его спиной — бледный и явно взволнованный Драко.

Эмма спрыгнула с подоконника и бросилась к взрослому другу.

— У вас всё хорошо? — спросил Рем, обводя каждого заботливым, но настороженным взглядом.

— Ну, как сказать... Думаю, не совсем, — сказал Сириус нехотя, избегая прямого взгляда.

— Что произошло? — лицо Ремуса моментально стало мрачным.

— Ну, рассказывайте, путешественники, — махнул рукой Сириус.

Эмма с Драко сели на преподавательский стол.

— Гермиона ничего не заметила, — шепнул мальчик на ухо подруге.

Она кивнула с довольной улыбкой.

— Рем, давай, чтобы у тебя не было инфаркта, ты сейчас присядешь с Сириусом рядом, — начала Эмма, тяжело вздохнув, словно набираясь смелости. — Так, ладно... С чего начать.

— Мы с Эммой всегда обожали истории про мародёров, ваши приключения... — начал Драко, нервно кусая губы и глядя в пол.

— Да! — закивала Эмма, подхватывая нить. — Поэтому нам хотелось погрузиться в эту вашу мародёрскую атмосферу. По-настоящему.

— И что же?.. — лицо Рема было так несчастно, словно он уже готовился к самому худшему.

— В общем, — Эмма набрала побольше воздуха в грудь, готовясь выдохнуть главное. — Мы взяли маховик времени у Гермионы и перенеслись в начало вашего пятого курса.

Ремус с Сириусом мгновенно переглянулись. Сириусу, видимо, стало искренне жалко друга, и он решил его хоть как-то успокоить:

— Ну, пятый курс ведь был самым интересным... — протянул он с нарочито невинным видом, разводя руками.

— Ты серьёзно? — с совершенно несчастным выражением лица проговорил Ремус, смотря на него как на предателя.

— Очень интересным, — закивал Драко. — Однако у нас есть маленький нюанс...

— Нас видел Вилли, — резко, почти выпалила Эмма.

Ремус резко подался вперёд, и на его лице застыл чистый, неподдельный ужас.

— Вы совсем больные!? — вскрикнул он в отчаянии, вскакивая с места. — Да вы хоть понимаете, что вас сейчас обоих может не стать в любую секунду!?

— Ты что, собираешься их убить? — с наивной опаской спросил Сириус.

— Что ты несёшь? Я про то, что они сами могли напутать так, что их рождения не произойдёт!

— Нет, ну всё не так плохо, как вы себе напридумывали... — попыталась заверить их Эмма, но её голос дрогнул.

— Да, Вилли создал нам коморку в стене своей комнаты, мы там спим, — добавил Драко, с обречённым вздохом. — Передвигаемся строго под мантией. Всё по инструкции.

— Коморку? — Ремус нахмурился, и в его глазах мелькнуло что-то знакомое, словно он ловил обрывок давнего воспоминания.

— Эм, расскажи лучше, как тебе твои родители, — с искренним интересом перебил Сириус.

— Я ещё даже ни разу не видела маму... — озадаченно вспомнила Эмма, будто только сейчас осознав этот факт. — Ну... Джеймсу там пятнадцать, и он полный придурок. Нет, наверное, он потом стал великим человеком, я не спорю. Но то, что мы видим сейчас... Не знаю, как мама решилась выйти за него замуж.

— Никто не знает, — закатил глаза Ремус с лёгкой улыбкой.

— Сириус, твоя жена... Она просто... — начал Драко, не в силах сдержать восторга. — Она просто какой-то идеал... Я вообще в таком шоке! — восхищённо воскликнул он, но Эмма и Ремус бросили на него уничтожающий, предупредительный взгляд.

— Да, круче неё не было никого, — коротко кивнул Сириус, отводя глаза к окну.

— Малфой по уши влюблен, — закатила глаза Эмма, больно ударяя друга по ноге под столом.

— В неё были влюблены все и всегда, Драко не исключение. Давайте закроем тему, — быстро, почти торопливо проговорил Ремус, поглядывая на друга с беспокойством. — Вам нужна какая-то информация? Конкретная.

— Нам нужно узнать, что Вилли нужно делать дальше. Он боится навредить будущему, поэтому не хочет делать ни одного движения без наших указаний.

— Это так на него похоже... Не хочет никому навредить, — с тихим укором посмотрел на них Рем. — Поучиться бы вам.

— Да... В общем, нам нужна ваша помощь. Рем, ну-ка иди-ка сюда, — позвала его Эмма с выразительным, серьёзным взглядом, отходя в угол кабинета.

Тот подошёл.

— Драко, а ты пока спроси про то, как в целом проходила жизнь Вилли в Хогвартсе, — кивнула она в сторону Сириуса.

Драко молча кивнул и пошёл к Сириусу, оставляя их наедине.

Эмма же усадила Рема на стул и села напротив него, смотря на него снизу вверх, не моргая, с предельной концентрацией.

— Я так понимаю, тебе нужно узнать что-то важное... — вздохнул Ремус.

— Именно, — Эмма прищурилась, понизив голос до шёпота. — Скажи мне, как умер Вилли, Рем.

Тот резко отвёл взгляд и начал нервно теребить потрёпанные рукава своего старого плаща.

— Это было очень трагично... — мрачно, глухо сказал Ремус. — Прям как будто в каком-то фильме. Он погиб, спасая Эмму Браун.

Эмма изумлённо уставилась на него, не веря своим ушам.

— Реально?

— Да, — Ремус отвел взгляд, глядя куда-то в стену. — Чёрт, я помню это так чётко, словно это было вчера... Они были вдвоём на том участке, на том задании. И... он закрыл её от ножа. И одна колдунья проткнула его в спину. Он умер на её руках. Мы думали, что Эмма не сможет оправиться после этого. Но вроде как более-менее...

— Та колдунья... — Эмма прищурилась, стараясь дышать ровно, чтобы скрыть нарастающую тревогу. — Это вообще кто?

Ремусу было явно тяжело об этом говорить. Он обречённо обернулся на Сириуса, который оживлённо рассказывал Драко о каких-то мародёрских похождениях, жестикулируя руками.

— Я так понимаю, от разговора уже не уйти, — тяжело вздохнул он, поворачиваясь обратно. — Ладно. Мы не знаем, какое у неё происхождение, не знаем, откуда у неё эта сила. Но насколько я разобрался, она была древней ведьмой, которая вселилась в тело подростка. Безумной, злой и сумасшедшей ведьмой... В общем-то, даже Волдеморт не принёс нам столько проблем и потерь, сколько ОНА.

— ОНА...

— Лизабэт, — коротко, будто выдыхая, кивнул Ремус. — Её звали так. Лизабэт Свон была безответно влюблена в Вилли. Она была одержима им. Это и привело к смерти Эммы Браун, твоих родителей и, конечно, самого Вилли.

— За что? — в ужасе прошептала Эмма, чувствуя, как холодеют пальцы. — За что она их?

— О, были весьма разные причины, — Ремус смотрел в стену, но видел совсем другое. — Вилли, как ты можешь понять из моего рассказа, случайно. Эмму она выслеживала долго, она была её главной целью. А твоих родителей... Не знаю зачем и за что. Это было бессмысленно. Это было её последнее дело. Возможно, она знала, что если выдаст вашу семью Волдеморту, то тот сгинет. Ведь после этого Лизобэт ушла в тень. Я нашёл её в каком-то заброшенном монастыре на отдалённом острове. Теперь она в Азкабане, а Сириус на свободе; как видишь, даже в самом тёмном человеке можно искоренить зло.

— А за что Эмму? — прошептала девочка, перебивая его. — Почему она так желала ей смерти? — не слушая особенно проповедь о добре и зле, спросила она, сгорая от нетерпения и ужаса.

— Всё просто, — кивнул Ремус, и его голос стал сухим и безжизненным. — Вилли любил Эмму Браун с той же силой, что и Лизобэт любила его самого. Элементарная ревность. Она и ещё одна колдунья убили Эмму, когда та была на шестом месяце беременности, — проговорил Рем быстро, стараясь делать серьёзное и отстранённое лицо, но его руки слегка дрожали.

— Какой ужас... — Эмма прикрыла рот руками, чувствуя, как подкатывает тошнота. — Как Сириус вообще жив остался после такого?

— Да, ты знаешь, я думал об этом... — Ремус кусал губы, не в силах сдержать emotion. — Все мы натерпелись за то мутное время, но Сириус... Его всего переломало. Друг, потом жена с ребёнком, потом брат, а потом ещё и твои родители... И, конечно, его убивало то, что его родственники на тёмной стороне, что его кузина убила его жену. Да, Эм, эта «другая колдунья» — это как раз сестра Сириуса. Уже до самого конца войны он был просто живым трупом. Единственный человек в мире, который возвращал его к жизни каждый раз — это ты, Эм. Вот и теперь посмотри на него, — оба невольно повернулись. Сириус с Драко смеялись над очередной нелепой историей про Визжащую хижину, и на мгновение он снова выглядел тем самым беззаботным человеком.

— Ты его причина жить на свете... — мягко, почти с нежностью сказал Ремус. — Ты спасла этого человека уже не в первый раз. В Азкабане, я думаю, он тоже думал именно о тебе. О том, какой ты стала... В общем, тяга у Сириуса к девчонкам с именем Эмма.

— У них к нему тоже, — с горьковатой нежностью улыбнулась она в ответ, глядя на своего крёстного.

— Вы зря затеяли всю эту игру со временем... — задумчиво, почти про себя сказал Ремус, глядя в окно на темнеющее небо. — Но знаешь, возможно, так и было нужно. Ведь кто знает, какой была бы реальность тогда, если бы вы не влезли туда сейчас. Ведь пока что всё строго по сценарию?

— Даже мячик, который Вилли кидал в стену, когда вы познакомились, — слабо улыбнулась Эмма, пытаясь найти хоть каплю позитива. — Он, кстати, был моим.

— Твоим?.. — Ремус снова задумался, и в его глазах загорелась новая, тревожная мысль. — Знаешь, тогда, видимо, всё у вас получится.

— Почему? — Эмма была искренне удивлена, услышать такое от него, всегда такого осторожного.

— Мячик был, когда мы познакомились... — тихо, словно боясь спугнуть хрупкую догадку, сказал Ремус. — Откуда бы он взялся, если бы ты не дала ему его? И коморка... У него в комнате была потайная дверь в лабораторию. Видимо, он создал эту комнату для вас, а потом всё там обустроил. Выходит, вся наша тогдашняя реальность была как следует обработана вами с Драко. Главное, не убейте там никого... Это и так сделают в своё время.

— Но Рем, может, нам удастся предотвратить чью-нибудь смерть? — с дрожью надежды в голосе спросила Эмма. — Хоть одну? Может, Эммы? Или, может, просто убить Лизобэт?

— Ничего не выйдет, — с горькой уверенностью покачал головой Ремус. — Вам главное ничего ещё не натворить. А это всё должно произойти. Так нужно, и ничего уже не сделаешь...

Они помолчали.

— Как погибла Эмма? — резко, почти выдохнула Эмма, не в силах больше сдерживаться. — Ты был там?

Рем сглотнул и как-то весь передёрнулся, будто от внезапного холода. Затем медленно, с невероятным усилием кивнул.

— Это было самое сложное и ужасное, что вообще происходило со мной в жизни, — тихо сказал Ремус. — Ничего страшнее я не припомню. Ну и не только я, разумеется...

Эмма не сводила с него широко раскрытых глаз.

— Все мы были пьяны, ведь это было в день свадьбы твоих родителей. Я довольно смутно помню, как мы попали в то здание...

— Здание? — девочка жадно ловила каждое слово, боясь пропустить хоть одну деталь.

— Да... Какая-то развалина на окраине, — Ремус вглядывался в стену, безостановочно кусая губы. — Мы зашли первые. Я, Сириус и Доркас. Мы вошли, палочки наши сразу были отняты. Темнота, и нас приковало к стенам. Мы ничего не понимали. Эмма зашла последней. Она была такой милой в тот день... Словно фея или принцесса. Твоя мама заставила её нарядиться на свадьбу. И она зашла, босая, беззащитная... И тут появился свет, и две эти... особы. Беллатриса и Лизобэт. Они были словно прямиком из ада; все в чёрном, с каким-то чудовищным, нечеловеческим выражением лица. Они мучили её очень долго. Мы все орали ей, чтобы она уходила... Но это Эмма Блэк. Она бы не ушла, и все мы это знали; она бы никогда не оставила ни Сириуса, ни нас с Доркас.

— Вы видели её смерть? — взволнованно, почти шёпотом переспросила Эмма, чувствуя, как сжимается сердце.

— Можно сказать и так, — кивнул Ремус, его взгляд стал остекленевшим и отстранённым.

— В каком это смысле? — тут же оживилась Эмма, уловив неоднозначность его слов.

— Она как-то перебралась в камин... Наверное, хотела трансгрессировать. И тут — зелёная вспышка. И всё... Камин развален, а её нет.

— Вы не видели тела Эммы? — прищурилась Эмма, в её глазах загорелся азарт детектива. — Так, может, она...

— Нет, Эм. Её нет. Мы обыскали всё, — голос Ремуса звучал безнадёжно.

— Но вы же не могли обыскать всю планету, не так ли? — с упрямой надеждой в голосе спросила Эмма, не желая сдаваться.

— Зелёный свет на девяносто девять процентов попал в неё, — с тихой, вымотанной усталостью покачал головой Ремус. — Я видел всё своими глазами, шансов нет.

— Но всё-таки девяносто девять процентов — это не сто, — глаза Эммы загорелись нешуточным, решительным огнём, будто она уже строила план спасения.

* * *

Эмма с Драко по настоятельному совету своих взрослых друзей остались в настоящем времени на две недели. Они собирались просто перемотать время на маховике и вернуться в прошлое прямо завтра, но Рем сказал, что застревать там так часто и долго нельзя ни в коем случае — можно сойти с ума, потеряв связь с реальностью. Эмма с Драко, которым несказанно польстило то, что их ещё не считают окончательно сумасшедшими, решили послушаться.

Они сидели на уроках, ходили на тренировки по квиддичу, навещали Хагрида с Гермионой и подкладывали навозные бомбы Снейпу вместе с Фредом и Джорджем. Внешне всё казалось отлично, но и Эмму, и Драко с необъяснимой силой тянуло обратно, в тот залитый солнцем и беспечностью мир. Они не разговаривали об этом вслух, чтобы не показывать друг другу свою растущую привязанность к тому времени.

Обоих зацепило это путешествие по-разному. Драко был просто без ума от Эммы Браун. Когда он смотрел на неё, он даже забывал на время о Гермионе. Она была такой свободной, беззаботной и весёлой...

Голову Эммы занимали другие, куда более сложные проблемы, помимо влюблённости. Она думала о том, как предотвратить хоть чью-то смерть. Она почему-то остановилась именно на Эмме Браун. Ей так отчаянно хотелось, чтобы она была жива. Ей хотелось вернуть счастье Сириусу и Рему. Чтобы она вернулась рано или поздно, чтобы все они снова были вместе и счастливы, почти как и раньше.

Кое-как они протянули две недели. После уроков действовали по старой схеме: Драко отправился за маховиком, а Эмма двинулась к башне.

— Могли бы хотя бы наметить Гермионе, что мы вечно воруем её игрушку, — послышался на лестнице недовольный голос Малфоя. — Мы же вроде как лучшие друзья, а получается, снова её обманываем.

— Некогда нам разводить сантименты, — отрезала Эмма. — Ты прекрасно знаешь Гермиону... Она нас туда живыми не отпустит. Погнали!

— Мантию хоть натяни.

Воронка снова засосала их вглубь времени. Они снова оказались в астрономической башне... Но не в той, что знали. Эта была словно пропитана запахом одеколона Сириуса, сигаретами и кофе. Эмма глубоко вдохнула этот воздух — ей хотелось запомнить его надолго.

— Надо найти их.

— Может, Вилли в комнате?

— Вряд ли... — Эмма многозначительно кивнула в сторону окна.

К гремучей иве шли пятеро. С наступлением сумерек они даже не утруждали себя мантией-невидимкой — настолько уверены были в своей безнаказанности. Эмма смотрела на них, испытывая странную, щемящую гордость за этих людей — своих предшественников.

Они с Драко брели к иве, ворча и огрызаясь — мол, опять куда-то тащимся, — но в глубине души оба чувствовали одно и то же: щекочущее нервы счастье. Сейчас они увидят настоящих мародёров. Не мельком, не размыто... а по-настоящему. Рассмотрят каждое лицо, поймают взгляды, услышат смех. Дорога к Визжащей хижине пролетела как одно мгновение — в сплошном предвкушении.

Вот они уже выбрались из туннеля. Мантия скрывала их полностью. Крадучись, подошли к двери в комнату и затаили дыхание.

Ремус, закутавшись в одеяло, пил огненный виски будто воду. Сириус с Вилли курили прямо на полу, стряхивая пепел в зелёную кружку с надписью «Слизерин». Джеймс с Эммой хохотали так, что, казалось, было слышно аж в самом Хогсмиде, устроив гадание на картах на подоконнике.

— Что сказать, Поттер, твоя судьба... это кудрявый валет, — давясь смехом, объявила пьяная Эмма.

— А по-моему, ты должна была выбрать для меня всех дам, — недовольно протянул Джеймс.

— Для тебя? Посмотрим на твоё окружение... — она картинно обвела взглядом комнату. — Что-то не наблюдаю тут ни единой дамы. Карты ждут, Поттер!

— Ждут... ждут! — подхватил дружный хор голосов.

— Ладно, Вилли, но если тебе это понравится, я не виноват! — с напускной серьёзностью заявил Джеймс. — Повторять не буду!

— Конечно понравится! — воскликнула Эмма. — Ты что, забыл, на ком учился целоваться, Поттер? Я потом три дня рот мылом полоскала!

Джеймс, покачиваясь, слез с подоконника и приблизился к Вилли, который с опаской отступал к стене.

— Можете встать? — счастливо выдохнула Эмма. — Я хочу лучше это видеть!

— Вставай, она не отстанет, — мрачно бросил Джеймс, протягивая руку Вилли.

Двое пьяных парней замерли друг напротив друга. Джеймс наклонился вперёд и коснулся его губ своими. Потом взял одной рукой за шею, другой вцепился в волосы и притянул к себе крепче.

— Больше страсти! — прищёлкнула языком Эмма.

— Джим, тебе идёт быть геем! Нафиг Эванс! — одобрительно крикнул Сириус.

— Им определённо нравится, — сухо заметил Ремус.

— Не ревнуй, Рем, — усмехнулся Сириус.

— Всё? Хватит? — еле выдохнул запыхавшийся Джеймс.

— Ну, вообще-то, нам бы хватило и поцелуя в щёчку... — невозмутимо произнесла Эмма. — Но так... даже интереснее. Возбуждает.

— Я сейчас... убью тебя, Браун!

Погоня была недолгой — Джеймс вскоре рухнул на подоконник и залпом осушил добрую четверть бутылки.

Эмме с Драко было до дикости интересно; они давились смехом и странным волнением, но всё же тихонько подобрались к Вилли и ткнули его под ребро. Тот мгновенно сориентировался, хоть и был тоже был не в самой лучшей форме... Так же, как и Джеймс, он опрокинул остатки виски, потом искусно изобразил приступ тошноты и вышел из хижины следом за невидимыми гостями.

Выбравшись, пошатываясь, за дверь, Вилли прислонился к стене и сдёрнул с друзей мантию-невидимку.

— Да уж... Неплохо вы проводите трудовые будни, господа, — протянула Эмма пораженно.

— Ну, с кем поведешься... — только развёл руками Вилли. — Боже, две недели назад я вообще не пил...

— У меня есть несколько вопросов, — Эмма забегала перед ним по кругу, шурша листвой. Вилли щурился, ему явно было тяжело фокусироваться, но он не отводил взгляда. — Во-первых, тебе понравилось целоваться с моим отцом?

— Ну... — Вилли замялся. — Если брать всех мародёров, то он, пожалуй, на третьем месте. Шучу! Он вообще первый, с кем я... Ну, в общем...

— Не трудись, мы поняли, — Драко еле сдерживал хриплый смех. — Эм, сложные вопросы у тебя. Не видишь, человек устал? Может, назад пойдём? — с надеждой предложил он.

— Я так понимаю, ты в полном восторге от этой тусовки? — не унималась Эмма.

— Ой, такое ощущение, что ты нет, — закатил глаза Драко.

— Да я тоже, — уверенно кивнула Эмма. — Но мы же договаривались поговорить с Виллом...

— А давайте... — начал Вилли, пытаясь собраться с мыслями.

— О, сейчас прозвучит нечто гениальное... — с живым сарказмом протянула Эмма.

— Ну, Эм... щас... скажу. Идите-ка вы пока спать, — он невнятно махнул рукой в сторону замка. — А утром... мы всё обсудим. Потому что сейчас я вообще... ничего не понимаю.

— Ну ладно, подождём до утра, — снисходительно кивнула Эмма. — Только спать там мы не собираемся, пока вы зд...

— Тссс!

Вилли быстро набросил на них мантию. Едва успели они её натянуть, как дверь распахнулась и на пороге появилась Эмма Браун.

— Вилл... Ну что, готов? — протянула она пьяно и грациозно облокотившись на косяк.

— К чему? — настороженно спросил он, отступая.

— Ну, тебе Сириус выпал... — невинно улыбнулась Эмма.

— А в щёчку можно? — скривился Вилли.

— Ну, Вилл... Тут без вариантов, прости. Во-первых, у Сириуса нет щёк... Одни скулы. Ну а во-вторых, с ним тебе и в губы будет приятно, это ж не Джеймс.

— Только я со всеми целуюсь, что ли?

— Нет, Рем с Сириусом прямо как будто семейная пара... — мечтательно улыбнулась Эмма. — Ты бы видел их сейчас... Но ты тут всё пропустил. Пойдём, тебе лучше?

— Да, мне прекрасно! Идем, идем...

Вилли, покачиваясь, поплёлся за Эммой, которая легкой походкой направилась обратно к друзьям.

Сириус уже достал гитару, и все уселись в круг, укутавшись во все одеяла, какие нашлись в хижине. Драко с Эммой пристроились на подоконнике, прижавшись друг к другу от пронизывающего холода. Они наблюдали, оценивали, ловили каждую деталь. Эмма заметила взгляд Сириуса. Он переводил его с грифа гитары на Эмму Браун и обратно. Только так. Казалось, он не видел больше ничего вокруг. Только эту гитару и эту девушку. А ведь они ещё даже не встречались. Они были просто друзьями, но его взгляд говорил об обратном. Ему было всего пятнадцать, но во взгляде читалось что-то взрослое, бесконечно преданное: «Я защищу её ото всего на свете. Я обожаю её, боготворю, умру за неё хоть сейчас».

— Хочу найти человека, который будет любить меня так, как Сириус любил свою Эмму, — тихо прошептала девочка Драко на ухо.

— Не хочу тебя шокировать, но такой человек уже есть... — так же тихо ответил Драко. — И это Сириус.

— А, точно...

Они беззвучно рассмеялись.

— А я вот хотел бы найти такого человека... — вздохнул Драко.

— Ну, если тебя это утешит, ты у меня не на последнем месте в списке людей, которых я люблю, — прошептала Эмма. — Сразу после... Сириуса, Рема, Джона, Тонкс... Ну и ещё Чарли, Фреда...

— Эй! — Драко возмущённо повернулся к ней. — Чарли ты видела всего пару раз в жизни. А со мной ты живёшь! И я всё равно после него?

— Ну, ты же знаешь, Чарли Уизли — это отдельная тема.

— Я тебе это припомню, не сомневайся.

— Ладно.

Они просидели так ещё минут пятнадцать, пока все мародёры не свалились спать, разбросавшись друг на друге в хаотичном порядке.

— Надо возвращаться в замок, — вздохнула Эмма, поднимаясь и поправляя мантию. — А то завтра Вилли будет вести интеллектуальную беседу с двумя трупами.

Было около трёх ночи, когда друзья пробрались в комнату Вилли и юркнули в потайную коморку. Они блаженно растянулись на уютных тёплых кроватях и, не проронив ни слова, уснули буквально за минуту.

* * *

— Так, значит, Эмма, возможно, жива? — прищурился Вилли. — Вы серьёзно?

— Да! Это стопроцентная информация, — закивала Эмма. — Правда, по словам Рема, шанс — один из ста. Но он есть! А ведь пару недель назад мы думали, что из мародёров в живых останутся всего двое. А тут есть шанс, что будет в два раза больше!

— В два? — Вилли скептически посмотрел на неё. — Но, Эм, я-то умру на все сто процентов. В меня воткнут кинжал, я помню.

— Вил, мы убьём двух зайцев одной пулей, — уверенно заявила Эмма. — Надо просто сделать так, чтобы ты остался в живых, а потом, через год, ты найдёшь Эмму, где бы она ни была. И всё наладится!

— Это звучит все так просто, — с сомнением покачал головой Вилли. — Но если в той драке не погибну я, то погибнет Эмма. Это не по плану. Вернее, не по тому, как всё должно было случиться.

— Ты же зельевар, — наконец вступил в разговор Драко. — Думаю, всё предельно ясно.

— Просвети меня, — Вилли скрестил руки на груди.

— Ты просто переродишься, — немного раздражённо пояснил Драко.

— То есть...

— Да-да! Именно это я и имею в виду, — кивнул Драко. — Перед дракой выпьешь отвар, «умрёшь», а потом проснёшься в другом месте, в другом теле. Осталось только тело выбрать.

— Да... — Вилли тут же задумался, в глазах мелькали расчёты. — А еще нужно как-то соединить с собой Эмму...

— Эй, об этом даже не думай! — воскликнула Эмма. — Она с Сириусом — это канон.

— Я не об этом, — закатил глаза Вилли. — Если вы говорите, что она могла выжить... а погибла она, трансгрессируя... Точно! Нужно, чтобы я знал, куда она переместится. Над этим надо поработать.

— Вот это мы нашли себе занятие... — протянул Драко, устраиваясь на подоконнике.

Они валялись в комнате Вилли. Все его соседи были на парах. Они притащили с кухни еды и пили колу. В общем, всё было как надо. Вилли задумчиво смотрел в потолок, лёжа на кровати. По его лицу было видно, что в голове проносится целый вихрь сложных мыслей.

— Интересно, больно ли умирать? — задумчиво проговорил он, переворачиваясь на живот и беря пачку чипсов.

— Ну, если тебя Авадой убьют, думаю, совсем не больно, — так же задумчиво откликнулась Эмма, подсаживаясь к нему на край кровати.

— Но меня убьют не так, — пожал плечами Вилли.

— Зато умрёшь на руках у Эммы Браун, — мечтательно протянул Драко. — Думаю, это смягчит твою временную смерть.

— Ей будет очень плохо. Очень грустно, — нахмурился Вилли, медленно пережёвывая чипсы. —

— Да... — драматично кивнула Эмма, машинально заплетая его кудряшки в тонкую косичку. — Ремус говорил, что она еле оправилась после твоей смерти...

— Представляете, если у нас всё получится... — задумчиво вставил Драко. — Ремус с Сириусом просто с ума сойдут от счастья! Вернутся почти все мародёры! Они о таком даже не мечтали.

— Да... Жаль, конечно, что не все, — тихо произнесла Эмма.

— Джеймса нам не вернуть, — покачал головой Вилли.

— Сама знаю, — резко ответила девочка. — Это обидно. Все умерли как-то... неоднозначно. Тебя и Эмму можно спасти. А они... Нереально. И если попытаться — будущее изменится слишком сильно. Рисковать нельзя.

— Да? А чем мы тогда сейчас занимаемся? — с тяжёлой нотой сарказма поинтересовался Драко.

— Кушаем?.. — невинно улыбнулся Вилли.

— Риск огромный, но кто еще будет спасать вас, дураков? — усмехнулась Эмма. — Лезли в драки разные, засады. Один попёрся к бывшей своей ненормальной с девушкой своей мечты. Вторая вообще долбанутая, на шестом месяце беременности... С животом — в ловушку к двум психованным дурам! Красавчики.

— Что ты сказала? — Вилли уронил чипсы на одеяло. — Она была беременна?

Его и без того большие глаза стали совершенно круглыми.

— Да, — махнула рукой Эмма. — А, точно, ты же не в курсе. Ну, они же с Сириусом поженились в восемнадцать.

Вилли медленно поднялся с кровати и подошёл к окну, погружённый в глубокую задумчивость.

— Ты чего? — удивилась Эмма. — Ты ведь знал, что они будут вместе.

— Не знаю... — пожал плечами Вилли. — Мне казалось, что у них это не особо серьёзно будет.

— О нет, — покачала головой Эмма. — Ты даже не представляешь, насколько это серьёзно. Сириус до сих пор не может слышать её имя.

— Жестоко обошлась с ним жизнь... — вздохнул Вилли, прикусывая губу. — Так, слушайте. Теперь я точно знаю — мы обязаны всё сделать. Мы с Эммой выживем. Если я это сказал, значит, точно займусь этим, и всё однозначно будет нормально.

— То есть до этого момента ты это просто так, по приколу всё слушал? — поднял брови Драко.

— Да нет... — Вилли задумчиво обернулся к ребятам. — Просто теперь я окончательно понял, что не готов так рано со всеми ними расставаться.

— А придётся, — вздохнула Эмма. — Прошло уже... много лет, а вы всё ещё не встретились. Если всё получится, ты с Эммой долго будете жить отдельно ото всех. Я не понимаю, почему так. По логике, вы давно могли бы быть с нами, но вас всё нет и нет.

Все задумались. Почему же их не было всё это время? Может, что-то пошло не так?

— Ладно, мы во всём разберёмся, — уверенно сказал Вилли.

— А представляете... — Эмма мечтательно закатила глаза. — Если всё получится, у Эммы с Сириусом будет ребёнок. Вы только подумайте, насколько он будет красивым!

— Поттер, ты серьёзно об этом думаешь? — в недоумении спросил Драко.

— А почему нет? — пожала плечами Эмма. — Они же оба будто с обложки. Если сложить их внешность, получится нечто прекрасное...

— Сидит и представляет, как будет выглядеть её будущий муж, — пояснил Драко.

— С чего ты взял, что у них сын? — усмехнулся Вилли.

— Ладно, значит, жену, — махнул рукой Драко.

Жизнь в мире Мародёров была просто прекрасной. Она была в миллион раз интереснее, чем учёба в Хогвартсе в их времени. Бесконечные тусовки, квиддичные матчи — не только между факультетами, но и товарищеские, — частые вечеринки мародёров... Всё это сводило с ума юных путешественников во времени. Они слишком увлеклись. Каждый раз, возвращаясь в свою реальность, Эмма находила письма от Ремуса с мольбами не задерживаться подолгу в прошлом. Но остановиться было уже сложно. Там их ждал Вилли, весёлая жизнь и приключения, а здесь — лишь уроки и однообразные будни.

Приближалось Рождество.

— Как думаешь, если мы пойдём на рождественский бал без мантии-невидимки, нас заметят? — лениво протянула Эмма, развалившись на кровати. — Ведь праздник, никто не обратит внимания!

— Думаю, да, — согласился Вилли, застёгивая рубашку. — Только вам надо будет слиться с толпой.

Он направил палочку на Эмму. Её мотающаяся одежда превратилась в изящное чёрное платье, волосы уложились сами собой, на ногах появились туфли на небольшом каблуке. Она окинула себя критическим взглядом.

— Ты дурак? — поморщилась она. — Мне так даже перед вами стоять стыдно.

— Что поделать, дресс-код есть дресс-код, — спокойно произнёс Вилли, превращая джинсы Драко в строгие чёрные брюки. — Вы же не хотите выделяться.

— Ну хоть кроссовки мне верни, — умоляюще посмотрела на него девочка.

— Давай договоримся на кедах? — кивнул Вилли.

— Ладно, чёрт с тобой, — вздохнула Эмма. — А может, штаны?

— Никаких штанов. И ещё вот так, — он провёл палочкой у её лба. Зелёная прядь послушно упала на шрам, почти полностью скрыв его.

— Я так и не поняла, кстати, почему на бал с Эммой идёшь ты, а не Сириус, — недовольно разглядывая себя в зеркале, проговорила Эмма.

— Потому что они оба упорно делают вид, что им плевать друг на друга, — усмехнулся Вилли. — В том числе и друг перед другом... За этим довольно забавно наблюдать.

— Сириус не выглядит таким тормозом в настоящем... — пожал плечами Драко.

— Мне кажется, дело не в этом, — покачал головой Вилли. — Ему просто страшно впервые в жизни услышать отказ. Насколько я понял, полшколы мечтало пойти с ним на бал, а Эмма была единственная, кто мог ему отказать... И вроде как отказала. Не знаю в шутку или нет.

— Забавно знать наперёд, что она станет его женой, и видеть, как он её боится в шестнадцать, — рассмеялась Эмма. — Так, ещё нужно обязательно посмотреть, как шикарно будет выглядеть моя мама в бальном платье.

— Точно, мы ведь даже не видели Лили, — удивлённо заметил Драко.

— Ещё увидим, — уверенно кивнула Эмма. — У нас сегодня будет на это время.

— Ну, вроде все готовы, — Вилли кинул на них последний оценивающий взгляд. — Идём. Только выходите в мантии.

— А как иначе? Естественно.

Они выбрались из комнаты, тихо следуя за Вилли. Тот направился к камину, возле которого уже собралась вся компания Мародёров.

— Браун ведёт себя сегодня как настоящая женщина! — сказал Джеймс с присущим ему нетерпением. — Собирается уже час!

— Ну, может, она решила, что иногда стоит причесаться? — задумчиво проговорил Ремус. Потом, однако, посмотрел на Джеймса и усмехнулся. — Хотя кому я это говорю. Ты же не знаешь такого слова — «причесаться».

Джеймс проигнорировал его слова, нервно расхаживая из угла в угол. То запускал руки в волосы, то засовывал их в карманы, не переставая мерить шагами комнату.

— Что-то подсказывает мне, что ты так нервничаешь не из-за Эммы, — усмехнулся Сириус, наблюдая за другом исподлобья.

— Не начинай, Бродяга... — вздохнул Джеймс. — Как? Как она могла?

— Просто взяла и смогла.

— Но Вилл!!! — простонал Джеймс в отчаянии. — Пойти на бал со Снейпом! Это уму непостижимо!

Драко с Эммой многозначительно переглянулись под мантией.

— Твоя мама была приколисткой или сумасшедшей?.. — прошептал Драко. — Пойти на бал со Снейпом, когда на нее запал Мародёр.

— Сама в шоке, — поморщилась Эмма.

Она присела на подлокотник дивана, стараясь запечатлеть в памяти, как выглядели Мародёры. Они были невероятно красивыми. Все. Но особенно Сириус и Вилли. Казалось, они сошли со страниц какой-то волшебной книги.

В этот момент все мародёры двинулись к лестнице, ведущей в женское крыло. И Эмма внезапно поняла, что Сириус и Вилли — всего лишь второстепенные персонажи по сравнению с тем, что сейчас появится. Потому что по лестнице спускалось нечто поистине божественное.

— Охренеть, — прошептал Драко, и Эмма мысленно полностью с ним согласилась.

Эмма Браун была просто неотразима. Она спокойно подошла к Вилли, взяла его под руку и направилась к выходу из гостиной, на ходу перекидываясь с Джеймсом колкостями и лёгкими подколками.

— Сейчас мы войдём в зал и будем выглядеть совсем как свои! — восторженно твердил Драко.

Они пробрались в самую гущу толпы, чтобы слиться с ней, там сбросили мантию и огляделись. Рождественний дух витал повсюду — музыка, мерцание гирлянд, нарядная публика и запах хвои и сладостей.

— Ну что? Пошли учиться целоваться! — решительно заявила Эмма.

— Что? Эээ... — Драко удивлённо поднял брови. — Эм, я, конечно, не против, но я думал, мы с тобой друзья и всё такое...

Эмма несколько секунд смотрела на него в полном непонимании.

— Ты что, дурак? — наконец вскрикнула она в ужасе. — Я в жизни не стала бы целоваться с тобой! Я имела в виду найти кого-то, чтобы научиться. Здесь это будет несложно.

— А, ладно. Обидно, вообще-то, — пробормотал он себе под нос и направился в сторону, где кружились в танце девчонки.

Эмма прошла несколько метров под звуки красивой медленной песни, под которую пары сливались в танце. И тут она застыла как вкопанная. Перед ней открылась довольно странная картина.

Она увидела Лили… Та была просто прекрасна. В длинном изумрудном платье, которое струилось по стройной фигуре… Её рыжие волосы были собраны в изящную причёску. Она была… очаровательной. Однако сейчас она, счастливо улыбаясь, танцевала медленный танец со Снейпом… Эмма незаметно поморщилась. Лили казалась счастливой рядом с этим худощавым, нескладным парнем.

Эмма заметила, как позади этой парочки Джеймс, с бутылкой виски в руках, пошатываясь, пытается пробраться сквозь толпу. Она подавилась смехом, когда увидела, как Вилли подбегает к нему сбоку, хватает за локоть и решительно тащит в другую сторону.

Тут рядом с ними появилась и Эмма Браун. Она почему-то была с заплаканным лицом. Что-то быстро проговорила на ухо Джеймсу, тот лишь обречённо кивнул, они обнялись и принялись танцевать медляк. Джеймс поднял её от земли так высоко, что она могла удобно обвить его шею руками. Вилли с усталым видом отошёл от них, не сводя пристального, подозрительного взгляда.

Эмма улыбнулась, глядя на всех них. Пройдя дальше, она увидела ещё одну парочку. Ремус очень осторожно, стараясь не касаться кожи, танцевал с красивой девушкой в синем платье. Та с интересом разглядывала его, задумчиво улыбаясь, а он выглядел так, словно вот-вот рухнет в обморок. Эмма подумала, что даже сейчас, спустя годы, Ремус вёл бы себя с девушкой точно так же.

Тут её взгляд уловил другую пару — слишком уж идеальную. Сириус рядом с девушкой, которая внешне казалась его женской версией: тёмные волосы, чёрное корсетное платье, бледная кожа, огромные серые глаза… Она пыталась смотреть на него надменно, но получалось плохо. Он быстро достал из кармана пачку сигарет, небрежно махнул ей, и легко растворился в толпе, уходя прочь из зала.

Эмма задумчиво улыбаясь, уверенной походкой двинулась к группе каких-то мальчишек.

Уже через полчаса Эмма с каким-то Майклом поднимались по лестнице на астрономическую башню. Они устроились на широком подоконнике, залитом лунным светом.

— Расскажи о своём детстве, мне интересно, — мягко улыбнулся мальчик.

Эмма незаметно закатила глаза. Изливать душу какому-то случайному парню из прошлого она точно не собиралась. Она думала, что учиться целоваться — дело простое: найти укромное место, симпатичного человека — и дело в шляпе. Но моральный уровень Майкла явно был выше. Поэтому ничего не оставалось, как пустить в ход бурную фантазию.

— Ну что ж, слушай... — начала Эмма с деланно-серьёзным видом. — Я росла в многодетной семье. Нас было семь сестёр, а волшебница я одна. Они все завидовали, и когда я уехала в Хогвартс, сожгли мою кровать...

Этот рассказ был долгим и настолько нелепым, что любой бы давно понял — перед ним плохо состряпанная ложь. Однако Майкл слушал, заворожённо раскрыв глаза, и, казалось, верил каждому слову.

Всё это продолжалось бы ещё очень долго, если бы на лестнице не послышались чьи-то шаги.

— Бежим, — тихо, но чётко прошептала Эмма, уже доставая мантию и стараясь скрыть нарастающую панику.

Мальчик хотел было что-то сказать, но она резко накинула на них невидимку и прижалась к холодной стене, зажимая ему рот ладонью.

Оба замерли, наблюдая, как Сириус, почти не слышно ступая, втащил на площадку Эмму Браун. Та отчаянно сопротивлялась, свешенная через его плечо, пыталась вырвать прядь его волос и что-то яростно шептала ему с досадой. Сириус лишь молча усадил её на широкий подоконник и отошёл на шаг, сохраняя дистанцию.

Майкл с Эммой бесшумно спустились на пару ступенек ниже и присели в тени, ожидая продолжения. Девочка не понимала, что за разборки сейчас происходят между ними. Эмма Браун впервые выглядела такой растерянной — она нервно оглядывалась и бросала на Сириуса тяжёлые, мрачные взгляды. Он же что-то негромко говорил ей, всё так же держась на расстоянии.

— Чего ты не понимаешь? — вдруг вырвалось у Эммы с отчаянием, и она резко сократила расстояние между ними. — Это ты на меня запал, Сириус!

Он на мгновение застыл, словно его отключили.

— Джеймс тебе сказал?.. — тихо спросил он.

Эмма лишь кивнула, плотнее скрестив руки на груди.

— И... как давно? — с опаской спросил Сириус.

— Где-то год назад... — неопределённо протянула Эмма, словно наслаждаясь его замешательством.

— Пиздец... — он закатил глаза к потолку.

— А ты нашёл кому такое рассказывать, — скривилась девушка. — Поттеру... Гений, что ещё сказать.

— Он... случайно узнал, — махнул рукой Сириус.

— А ну да, — саркастично закивала Эмма. — Ты же вообще никому не рассказываешь ни-че-го. Как я могла забыть?

— И из-за этого ты хочешь, чтобы я держался от тебя подальше? — негромко спросил Сириус. — Не надо... Я отучусь от этого. Мы с тобой самые близкие друзья, не надо из-за этого рушить всё. Я... правда, Эм. Это пройдёт.

— Да не хочу я, чтобы это проходило, — тихо, но твёрдо проговорила Эмма, делая ещё один шаг вперёд. — Уже не хочу.

— Я тебя что-то вообще не понимаю, — честно признался Сириус.

— Я тоже что-то не понимаю, — беззвучно прошептала Эмма Поттер, ловя каждое слово.

Тут Эмма Браун резко поднялась на носки, обвила его шею руками и жестко притянула к себе, целуя в губы.

— А... теперь понятно, — шёпотом выдохнула Эмма.

— Пойдём отсюда, — смущённо прошептал Майкл. — Ты чего залипла?

— Да подожди ты, — отмахнулась девочка, не отрывая взгляда.

Эмма Браун в этот момент отстранилась от Сириуса, но не отпустила его, смотря прямо в глаза своим твёрдым, привычным взглядом.

— Надеюсь, ты хоть что-то понял, — резко сказала она, всё ещё держась за его шею.

— Немного, — кивнул он растерянно.

— Ну так говори уже, — взволнованно потребовала Эмма, не отрывая от него взгляда.

— Я люблю тебя, — выдохнул Сириус, крепче прижимая её к себе.

— Я тебя тоже, — тихо ответила Эмма, перебирая пальцами прядь его волос.

Они смотрели друг другу в глаза ещё несколько секунд, а потом Сириус резко рванул её к себе. Эмма запрыгнула ему на руки, страстно целуя и одновременно стараясь быстро расстегнуть пуговицы на его рубашке. Когда он сбросил её платье с плеч, обнажив кожу, Майкл уже зажмурился, а Эмма дёрнулась и рванула вниз по лестнице, стараясь ступать как можно тише. Хотя понимала — их уже вряд ли кто услышит.

Они выскочили в коридор и сбросили мантию-невидимку.

— Зачем мы вообще на это смотрели? — в недоумении спросил Майкл. — Ты что, извращенка?

— Че? — Эмма скривилась. — Я просто.... некоторым образом знаю этих людей. Мне было интересно...

— Да все их знают, — закатил глаза Майкл. — Это же Мародёры — Эмма с Сириусом. И кстати... Эмма бросила меня под предлогом, что она лесбиянка.

Эмма Поттер расхохоталась.

— Ну... у Сириуса длинные волосы, — пожала плечами она. — Может, перепутала...

— Офигеть... аристократ с магглорождённой, — покачал головой Майкл. — Это ж настоящая сенсация...

Эмма прищурилась, озадаченно глядя на него, потом незаметно достала из кеда волшебную палочку.

Когда Майкл слегка обогнал её, она выставила палочку вперёд и прошептала:

— Обливейт.

Он замедлил шаг, растерянно оглядываясь, а Эмма уже скрылась под мантией-невидимкой и спокойно направилась к гостиной Гриффиндора. Она пробралась в потайную коморку за кроватью Вилли. Там уже сидел довольный Драко и смотрел на неё взглядом победителя.

— Что это ты такой радостный, как будто снитч наконец-то поймал? — скривилась Эмма.

— Сколько? — загадочно спросил он.

— Что сколько? — подняла брови Эмма.

— Сколько девушек я сегодня поцеловал? — с самодовольным видом спросил Драко.

— Эээ... Ну если ты поцеловал хоть одну — я уже удивилась.

— Семь, — с гордым видом кивнул Драко.

— Что!? — в ужасе вскрикнула Эмма. — На фига?

— Ну, я теперь умею целоваться самыми разными способами, — пожал плечами Драко. — А французский так вообще освоил в совершенстве!

— Поздравляю... — поражённо протянула Эмма.

— Ты что, ни с одним, да? — прищурился Драко.

— Да, — уверенно кивнула девочка. — Сегодня я решила, что пока не хочу целоваться. Точнее, хочу, но не в этом времени и не с этими людьми.

— Ты думаешь, двадцатилетний Чарли Уизли падёт к ногам неадекватной тринадцатилетки? Вряд ли...

— Не знаю, — Эмма задумчиво прикусила губу. — Но того, с кем я буду целоваться, я должна любить.

— Откуда этот прилив благоразумия? — раздался в дверях голос Вилли.

— О, Вилл, как бал? — тут же обернулся к нему Драко.

— Нормально. Правда, моя дама куда-то свалила. Пришлось белый танец танцевать с бухим Джеймсом... — рассудительно проговорил он.

— Какая прелесть, — засмеялась Эмма.

— Не видела Эмму? — прищурился Вилли. — Джеймс уже начинает нервничать. Они же собирались в дурака сегодня играть, а уже поздно.

— Боюсь, ему придётся сегодня играть с тобой, — загадочно улыбнулась Эмма.

— С чего это? — поднял брови Вилли.

— Где ты вообще была? — спросил Драко, подозрительно глядя на неё.

— Вилл, иди отсюда, — уверенно кивнула Эмма. — Всё узнаешь сам. Там пацаны скучают без тебя. Не вызывай подозрений, иди к друзьям.

Тот опомнился и вышел из комнаты.

— Ну а ты, Малфой, слушай... — Эмма загадочно прикусила губу.

* * *

Вилли, Эмма и Драко сидели в своей потайной комнате. Теперь здесь было не просто уютное убежище — целая химическая лаборатория с колбами, ретортами и приборами, чьё назначение было ясно только Вилли.

— Сейчас я создаю прибор, который поможет мне найти Эмму, где бы она ни была, — объяснил он девочке, которая с живым интересом следила за его движениями. Он аккуратно выливал в форму тёмно-синюю жидкость, переливающуюся, словно расплавленный космос.

— А как эта штука поможет тебе её найти? — не отрывая взгляда, спросила Эмма. — Это будет просто кулон?

— А как эта хрень поможет тебе найти ее? — с живым интересом спросила Эмма, глядя на все это. — Это будет просто кулон?

— Нет, — усмехнулся Вилли. — Это сложная химико-магическая смесь. Она не только укажет местоположение Эммы, но и поможет ей. Когда придёт время, она сможет почувствовать, где находится Сириус. Как я понимаю, пока она ещё не вернулась. Но если жива — рано или поздно это случится. И если Сириус окажется в смертельной опасности, Эмма это почувствует и точно узнает, где он.

— Ничего себе! — воскликнула Эмма. — Получается, чтобы Эмма вернулась, кому-то нужно просто… грохнуть Сириуса?

— Ну, типа того, — Вилли на секунду задумался. — Надеюсь, всё закончится хорошо… Но если она до сих пор не вернулась, значит, есть причина. Её нужно вынудить вернуться.

— Ясно, — кивнула Эмма. — А как ты вообще узнал, что это сработает? Вряд ли она станет носить этот медальон, не снимая.

— Над этим ещё предстоит подумать…

— А что тут думать? — наконец вступил в разговор Драко, лениво развалившись на кровати. — Ты ей дорог. Значит, твой предсмертный подарок будет для неё ценен.

— То есть мне отдать ей это прямо перед смертью, что ли? — скривился Вилли.

— Да нет, — Драко пожал плечами. — Просто скажи: «Если со мной что-то случится — заберёшь отсюда». И всё. Она его уже не снимет.

— Слушай, а это неплохая мысль, — задумчиво кивнул Вилли. — Надо будет ещё письмо написать… Подписать, чтобы носила всегда.

— Во-о-от, давай, пиши прямо сейчас! — с азартом подхватила Эмма.

— Нет уж, — Вилли твёрдо покачал головой. — С этим я как-нибудь сам разберусь.

Эмма и Драко переглянулись с одинаково довольными, немного хитрющими улыбками.

— Так, я надеюсь, у нас всё получится как надо...

— Думаю, получится, — задумчиво проговорил Вилли. — Вся надежда на Эмму. Главное, чтобы она осталась жива.

— Слушай, — вдруг встревоженно вздрогнула Эмма. — А вдруг... Она так долго не появляется потому, что вы с ней поженились?

— Бред...

— Нет, ну а ты представь: вы одни, где бы то ни было, — испуганно соображала Эмма. — Она влюбилась в тебя, с тобой и так всё давно понятно... Вилл, скорее всего, так и есть.

— Эм, это точно не вариант, — покачал головой Драко. — По словам Ремуса, у них с Сириусом была такая любовь, что вряд ли Эмма могла, едва оказавшись в другом месте, сразу переключиться на кого-то ещё. Возможно, с ней что-то случилось. Или с ребёнком. Но только не измена.

— Ладно, — Эмма вздохнула. — Вилли, но ты пообещай, пожалуйста, что ни за что не станешь к ней подкатывать. Заботься, оберегай, но не клейся.

— Об этом могла и не говорить, между прочим, — удивлённо протянул Вилли. — По-твоему, я похож на того, кто будет пользоваться беспомощным положением Эммы Браун в личных целях?

— Прости, — Эмма прикусила губу. — Мы же знаем, как ты к ней относишься...

— Вот именно, — кивнул Вилли. — Я уважаю её и её выбор... Ну, собственно, кулон готов. Дело за малым — сделать суперсложное зелье, которое перенесёт меня в тело другого человека. Так, Эм, иди выбирай.

Вилли достал из стола небольшую папку.

— Ого... — протянула Эмма. — То есть ты будешь одним из них?

— Да, — ответил Вилли, перебирая страницы. — Это люди, которые больны неизлечимыми заболеваниями. В коме или просто в тяжёлом состоянии. Я сделал расчёты, и по ним понятно, что они доживут до момента моей смерти. А они нет, — он кивнул взгляд в сторону мусорки в углу, где лежала целая стопка исписанной бумаги.

— Хорошо... — Эмма тут же схватила папку с листами. — Так, вот этот симпатичный, но мне не нравится, как сочетаются цвет волос с глазами — слишком тёмное всё...

— Дай я посмотрю, — Драко тоже подошёл к столу, легонько подталкивая её локтем.

Они копались в фотографиях и описаниях почти полчаса. Наконец, оба пришли к одинаковому вердикту.

— Стефан Майклсон. Он самый подходящий, — уверенно заявила Эмма с довольным видом.

— Неплохой выбор, — снимая лабораторную маску и перчатки, сказал Вилли. — Я тоже остановился на нём. Кома уже три года, вряд ли он выйдет из неё, так что, можно сказать, мы даже поможем человеку.

— А как ты оставишь «незнакомую» девушку у себя дома? — прищурилась Эмма.

— Ну, скажет, что ему одиноко, придумает жалостливую историю... — махнул рукой Драко.

— Я совсем не умею врать, — поднял на них растерянный взгляд Вилли.

— Выбора нет! — уверенно заявила Эмма. — Научим, значит. Главное — привыкнуть к своей же легенде. Хочешь, мы будем называть тебя Стефаном?

Тот рассмеялся.

— Зовите как хотите, вам всё можно, — улыбнулся он, глядя на них задумчиво. — Чёрт, не знаю, как буду без вас, когда вы вернётесь в своё время...

— Мы тоже будем скучать, — тихо сказала Эмма, подходя и обнимая его.

— Мерлин, какая прелесть, — сухо проговорил Драко, не двигаясь с места.

— Что с тобой такое? — удивлённо спросил Вилли. — Ты сегодня даже агрессивнее, чем обычно.

— Он окончательно влюбился в Эмму Браун, — весело выпалила девочка.

— Да что она за человек такой? — изумился Вилли. — Мне кажется, пятьдесят процентов мужского населения Хогвартса в неё влюблены.

— А остальные пятьдесят — в Сириуса? — рассмеялась Эмма.

— Нет, остальные ещё маленькие, — усмехнулся Вилли.

— Ну Малфою, вон, это не мешает.

— Я уже взрослый! — воскликнул Драко. — Такое ощущение, что ты, Поттер, считаешь себя малолеткой!

— С чего бы? Я старше тебя на четыре месяца. Я взрослый человек.

Чтобы не развязывать спор, Эмма перевела тему:

— Получается, мы сможем видеться с тобой, только пока ты учишься в Хогвартсе?

— Ну, если вы сможете протащить маховик времени во Францию, откуда родом этот парень, то конечно нет, — пожал плечами Вилли.

— Вряд ли мы сможем... — вздохнула Эмма. — Гермиона нас и так скоро прикончит.

— Я бы хотел с ней познакомиться, — задумчиво улыбнулся Вилли. — Она, по вашим рассказам, умная девчонка.

— О да... — закивала Эмма. — Даже правильность Ремуса — просто малышка по сравнению с её благоразумием. Но мы её обожаем. Малфой особенно... Хотя в последнее время он об этом забывает. Слышь, Малфой, ты только Сириусу случайно не проболтайся, кто твоя новая любовь всей жизни...

— Ой, заткнись, Поттер, — резко бросил Драко.

— Как всё серьёзно, — подавился смехом Вилли.

— Слушай, а пойдёшь с нами? — вдруг предложила Эмма. — Всего на часок! Просто посмотришь чуть-чуть на наше время и назад?

Вилли смотрел на неё нерешительно.

— Давай, — тоже воспрянул духом Драко.

— Вы думаете, всё будет нормально? — неуверенно спросил Вилли.

— Конечно! — кивнула Эмма. — А что может случиться? Ты будешь под мантией.

— Ну хорошо, — сдался Вилли. — Мне интересно взглянуть на Сириуса. Он ведь единственный, кого я смогу там увидеть из мародёров.

И они двинулись к астрономической башне. Это уже стало своеобразным ритуалом.

Втроём они накинули мантию, которая теперь не прикрывала их ноги. Эмма принялась крутить маховик времени.

Всё было как обычно. Они оказались в настоящем.

— Теперь ты из-под мантии ни ногой, — тихо предупредила девочка, обращаясь к Вилли. Они с Драко стали видимыми.

— Как приятно не говорить шёпотом и не красться... — с удовольствием громко произнёс Драко, разминая спину.

— Я рада, что вы рады, мистер Малфой! — раздался голос, который невозможно было спутать ни с каким другим.

— Профессор Макгонагалл? — в панике выдохнула Эмма.

Они стремительно переглянулись — и это всё, что успели сделать, пока Макгонагалл поднялась на последнюю ступеньку.

— Добрый вечер, молодые люди, — холодно начала она, скрестив руки на груди.

— Здравствуйте, профессор... — сдавленно прошептала Эмма.

— Объясните мне, пожалуйста, где находится аппарат, который Министерство доверило мисс Грейнджер?

Эмма нехотя вертела маховик в кармане штанов.

— Вы подвергли опасности весь мир, каждого человека! — резко сказала профессор. — Любой мог прекратить своё существование из-за вашей легкомысленности!

За её спиной появился Сириус. Он делал какие-то отчаянные знаки и жесты, но Эмма с Драко ничего не понимали.

— Верните маховик времени сейчас же! — строго скомандовала Макгонагалл.

— Но, профессор, мы не можем... — протянул Драко.

— Что? Почему? Мистер Малфой, не морочьте мне голову! Немедленно отдайте его мне!

— Но...

— Эм, ну поиграли и хватит, — уверенно сказал Сириус.

— Профессор, а можно поговорить с Сириу... с профессором Блэком наедине? — выпалила Эмма. — Буквально пару слов.

— У вас есть пять минут, после чего я возвращаюсь за маховиком времени! — с недовольным видом сказала Макгонагалл и начала спускаться с лестницы.

— Эмма, только не говори, что вы всех там убили... — напряжённо глядя на неё, проговорил Сириус.

— Да ну тебя! — махнула рукой Эмма, прикусывая губу. — Сейчас просто молча выслушай меня... Чёрт, я даже не знаю, как это объяснить.

— Я тебе помогу, — спокойно сказал Драко.

Одним движением он сдёрнул мантию-невидимку.

Воцарилась тишина. Вилли, изумлённо раскрыв глаза, таращился на Сириуса, а тот стоял, застыв, не в силах вымолвить ни слова.

— Вилл... — растерянно прошептал Сириус, делая слабый шаг вперёд. — Живой... Мерлин, как же я рад тебя видеть!

Он подошёл к другу и крепко обнял его. Вилли не мог даже пошевелиться, словно парализованный.

— Это, конечно, чертовски мило, — бросила Эмма, нервно озираясь. — Но на поцелуи времени нет. Надо вернуть Вилли назад, пока Макгонагалл не вернулась.

— Сириус... — только и смог слабо выдохнуть Вилли, и это было всё, что он успел сказать.

Трое снова накрылись мантией.

Сириус стоял, погружённый в свои мысли, и смотрел туда, где только что вновь встретился со своим прошлым. Через мгновение вернулись Эмма и Драко, но он словно не замечал их. Казалось, кто-то разворошил его зарубцевавшуюся рану.

Только что перед ним стоял живой Вилли, которого ещё никто не ранил ножом. Он понимал, что то время, в которое вернулся его друг, было таким беззаботным и прекрасным, что ему хотелось остаться там навсегда. В том времени были живы Эмма и Джеймс, а с Ремусом их волновали только экзамены, квиддич и первая любовь.

Сириуса разрывало от желания выхватить у Эммы маховик времени и вернуться туда, но он лишь стоял и смотрел в пустоту. Девочка молча отдала маховик Макгонагалл, и они с Драко покорно поплелись в её кабинет — выслушивать долгую лекцию о безответственности. А Сириус всё стоял. Он понимал, что назад дороги нет. Но как же это было тяжело…

Собственно, на этом и закончились все их приключения на третьем курсе. После того как дорогу в прошлое надёжно заблокировали, Гермионе велели сменить график, чтобы у ребят даже мысли не возникло снова воспользоваться маховиком. Затем последовали две недели покаянных взглядов, искренних извинений и попыток загладить вину перед подругой. А потом… потом всё постепенно наладилось.

Они играли в квиддич до темноты, дразнили преподавателей вместе с Фредом, Джорджем и Ли, летали на Клювокрыле Хагрида, а Колин вечно крутился рядом со своей камерой, пытаясь поймать самые живые кадры. Сириус учил Эмму брать аккорды на гитаре. Джон и Ремус регулярно присылали письма, и девочка каждый раз ждала их с нетерпением.

На день рождения ей подарили чёрного котёнка, которого она сразу назвала Бродягой — в дополнение к уже имевшейся совушке Задире. Живоглот Гермионы поначалу гонял нового жильца по всей гостиной, но вскоре они не только заключили перемирие, но и стали засыпать рядышком, свернувшись клубком на одном кресле.

В мире снова воцарились спокойствие и стабильность: Тонкс продолжала френдзонить Джона, Гермиона отшивала Драко, а Эмма вместе с Фредом и Джорджем тайком разрисовала коморку Филча во все цвета радуги. Лучше и быть не могло.

Как-то в конце пары ЗОТИ Эмма с Драко и профессором сидели на преподавательском столе, лениво болтая и наблюдая за остальными учениками, которые продолжали практиковаться.

— Слушай, Невилл, лучше не размахивай так палочкой, а то кому-нибудь сегодня точно прилетит, — усмехнулся Сириус. — Симус, зачем так орать? Сейчас из-за тебя опять придётся тушить шторы.

— Простите, профессор, — хором крикнули мальчики.

— Господи, сколько уважения к человеку, который в пятнадцать лет чуть не утонул в Чёрном озере, будучи пьяным в стельку, — рассмеялся Драко.

— Тс-с-с... Об этом знаете только вы, — наигранно нахмурился профессор. — Как я мог добровольно отпустить вас в прошлое? Сколько же компромата вы на меня собрали?

— Поверь, достаточно, — улыбнулась Эмма. — Но на папу всё-таки больше.

— Кто бы сомневался.

— Профессор Блэк, — раздался холодный голос Снейпа в дверях.

Эмма с Драко тут же нахмурились и спрыгнули со стола. Сириус едва заметно закатил глаза и медленно повернулся в его сторону.

— Не знал, что на ваших занятиях есть избранные, освобождённые от практики, — надменно проговорил Снейп.

— Чего вам надо, профессор Снейп? — с лёгкой издевкой спросил Сириус. — Не волнуйтесь, мисс Поттер и мистер Малфой преуспевают в моём предмете.

— О да, я верю, — с холодным сарказмом кивнул Снейп. — Должен же у мисс Поттер быть талант хоть в чём-то.

— Полегче, — нахмурился Сириус.

— Извините, профессор, — с нескрываемой насмешкой проговорил Снейп. — Как я мог забыть, что, по вашему мнению, любая леди с именем Эмма должна быть идеальна во всём...

— Выйдем, профессор? — ледяным тоном спросил Сириус, гордо поднимая голову.

— Да, если соблаговолите.

Эмма с Драко испуганно переглянулись и тихим шагом потянулись к двери вслед за профессорами под пристальными взглядами ошеломлённых учеников.

— Снейп — идиот? — удивлённо прошептал Драко.

— Он сейчас нарвётся, — твёрдо сказала Эмма.

Любопытная толпа учеников хлынула к выходу из кабинета. Все затаили дыхание. Профессоров было почти не видно, но каждое слово доносилось чётко и ясно.

— Чего ты добиваешься, Нюниус? — грозно спросил Сириус.

— Блэк, я так давно ждал нашей личной встречи... — ответил Снейп, словно с наслаждением. — Ты даже представить себе не можешь.

— К чему это? — холодно спросил Сириус. — Я думал, ты выше этого. Мы вроде разошлись на мирной ноте.

— Знаешь, Блэк, между нами не может быть мира, — вкрадчиво продолжал Снейп. — Но я счастлив, что всё так вышло... Высшая справедливость существует. Я с наслаждением наблюдал, как рушится твоя жизнь... Твой Поттер и твоя блаженная Браун сгинули...

— Она не Браун, а Блэк! — Эмма впервые в жизни слышала такой страшный голос Сириуса. — Знаешь что, я не стану бить тебя... Хочу верить, что она сделала меня лучше. Зачем ты провоцируешь меня, Снейп? Мы вроде как взрослые люди.

— Я хочу, чтобы малолетняя Поттер поняла, какое чудовище она считает своим родным человеком, — прошипел Снейп. — Ты, Поттер, Браун — вы пустили мою жизнь под откос, я не забыл этого. Я столько лет мечтал сказать тебе, что искренне счастлив, что твоя женушка мертва. Это по меньшей мере справедливо. Ведь не часто встретишь такую искреннюю и чистую любовь. Но ты лишился её... Слава богам, что мир даже не успел увидеть исчадие ада, которое бы у вас родилось. Это наслаждение для моего сердца.

— Держите его!!! — крикнула Эмма, выбегая из-за двери.

Толпа учеников окружила Сириуса, хватая его за руки со всех сторон. Тот, не в силах сдержать гнева, лишь вырывался и сильнее сжимал кулаки. Его лицо было искажено яростью.

Сама же девочка с молниеносной скоростью подбежала к Снейпу и изо всех сил ударила его кулаком в живот.

— Эмма! — испуганно вскрикнули Гермиона и остальные девочки.

— Вы не смели так говорить! — чуть не плача, выкрикнула Эмма. — Можете меня отчислять, но так нельзя!

— Эм, успокойся, — быстро проговорил Сириус, высвобождаясь из объятий учеников.

— Как он посмел!? — выкрикнула Эмма, всё ещё пытаясь прийти в себя.

— Мисс Поттер, — начал было Снейп, бросая на девочку уничтожающий взгляд.

— Вы ничего ей не сделаете, профессор, — холодно проговорил Драко, выходя из толпы. — Вы были неправы и прекрасно это знаете.

— Минус пятьдесят очков Гриффиндору, — ледяным тоном произнёс Снейп, резко развернулся и удалился.

В коридоре воцарилась гробовая тишина.

— Я в ахуе, — тихо выдохнула Эмма, прижимаясь к крёстному.

— Я тоже... — кивнул Сириус, пытаясь прийти в себя.

— Ты в порядке? — спросила Эмма, заглядывая ему в глаза.

— Всё нормально. Эм, не стоило бить профессора...

— Лучше уж я, — махнула рукой Эмма. — Ты бы его вообще прибил. Хотя я тебя прекрасно понимаю. Малфой, не объяснишь, как это я отделалась лишь снятием баллов? — растерянно спросила она.

— А у Снейпа с моей семьей есть связи... Он обещал родителям быть моим слугой, — усмехнулся Драко. — Так что я спас тебя от отчисления, Поттер. Но такой жести я не ожидал даже от Снейпа.

— Да, Драко, ты красавчик, — слабо улыбнулся Сириус. — С меня пиво. Спасибо, ребята, если бы не вы, тут была бы лужа крови и поминки.

— Профессор Блэк, мы вас любим, — твёрдо сказала испуганная Парвати и бросилась ему на шею.

За ней последовали и другие третьекурсники, столпившиеся в коридоре. Сириус растерянно обнимал детей и мягко улыбался.

Через пару минут все вернулись в кабинет и молча принялись отрабатывать заклинания.

— Так, ладно, а как думаете, можно просто так вернуть пятьдесят очков Гриффиндору? — задумчиво спросил Сириус, усаживаясь обратно на свой стол.

— Ну а что, Снейп же просто так отнимает... — пожала плечами Эмма. — Давай нам сразу сто баллов, мы же самые крутые.

— Эй! Вообще-то сегодня круче всех я. Гони баллы Слизерину, профессор Блэк, — рассмеялся Драко.

— Согласен, — Сириус поднял руки вверх, с лёгкой улыбкой.

В конце учебного года Сириус подал в отставку. Ему нравилось быть преподавателем, общаться с учениками он и правда обожал, но после той встречи с Вилли ему стало тяжело. Он думал, что всё уже позади, но каждый кирпич, каждый коридор напоминали ему о школьных годах Мародёров, когда все ещё были целы и счастливы.

Эмма ужасно расстроилась, что он уходит, но он успокоил её, пообещав, что всё лето они проведут вместе.

Он устроился в Министерство мракоборцем и всё твердил, что они будут часто видеться в Хогвартсе в следующем учебном году. Она не совсем понимала, что он имеет в виду.

И всё было хорошо и спокойно, но иногда Эмма с Драко вспоминали уютные вечера с Мародёрами, Вилли и их потайную комнатку. В такие моменты им обоим хотелось всё бросить и вернуться назад. Они не знали, как сложились события в прошлом, всё ли в порядке с Вилом, жива ли Эмма. Порой им хотелось написать другу, но их останавливала мысль, что он может не ответить. Они решили просто забыть об этом до нужного времени и просто ждать.

Лето — самое прекрасное время года. Конечно, учёба в Хогвартсе была интересной, но когда ты не обременён домашней работой, жизнь сразу становится ярче и легче. Этим летом должно было случиться великое событие — Чемпионат мира по квиддичу. Туда съезжались волшебники со всего света. Естественно, Сириус принёс домой целую пачку билетов. Драко, Эмма и Джон прыгали от радости — особенно, конечно, последний.

Ремус наблюдал за этой суматохой со своим привычным неодобрительным взглядом.

— Рем, только не говори, что ты не с нами, — усаживаясь за стол напротив него, протянул Сириус.

— Я любил смотреть квиддич, только когда там играли вы, — усмехнулся Ремус. — А так меня это не особо интересует. Но, честно говоря, я бы не советовал и вам туда соваться. Надвигается что-то тёмное, снова пропадают люди… Всё как тогда. Хотя ты ведь и сам в курсе.

— Ты попробуй это им объяснить, — усмехнулся Сириус, кивая на танцующих Эмму с Джоном.

— А Джон? — тихо спросил Ремус. — Сириус, Джон — это вообще отдельный разговор. Он ведь маггл. Может, хоть его не стоит втягивать в это?

— Рем… Джону уже двадцать лет, — закатил глаза Сириус. — Пусть уж сам решает за себя. Он совершенно взрослый.

Ремус недоверчиво перевёл взгляд с Сириуса на Джона, который, валяясь на полу, изображал какого-то Халка.

— Совершенно взрослый, — с иронией повторил Ремус. — Ладно, дело твоё. Тонкс там тоже будет?

— Конечно.

— Ну что ж, повелитель детей Блэк всемогущий, если хоть с одним ребёнком что-то случится, я убью тебя. Или подстригу налысо, пока будешь спать.

— За что ты так меня пугаешь? — обиженно протянул Сириус. — Я просто хочу, чтобы они оторвались. Думаю, будет весело.

Сириус улыбнулся, глядя на то, как трое дрались на полу с воплями восторга.

— Эм, ты же дружишь с Уизли? — спросил он.

— О да! — энергично закивала Эмма. — Мы с Фредом и Джорджем просто не разлей вода!

— Ну и отлично, мы будем жить рядом с ними.

— Сириус, я просто тебя обожаю! Это определённо лучшее, что случится в этом году!

— Квиддич — это всегда прекрасно, — мечтательно произнёс Драко.

Пара недель, что оставались до чемпионата, пронеслись как один миг.

И вот Эмма с Джоном уже стояли на остановке и ждали тот самый автобус, который Джон не должен был видеть.

— Как ехать в том, чего не видишь? — взволнованно спросил он. — Типа кататься по воздуху?

— Ну, Сириус сказал, что внутри ты всё увидишь, — попыталась объяснить Эмма. — А снаружи да, будет просто пустота. Поэтому вот, надевай, — она протянула ему тёмные очки. — Теперь я сделаю вид, что вхожу в автобус со слепым человеком, и всё будет нормально! Ну, я на это надеюсь.

Джон быстро натянул их на нос.

— О! А вот и он, — вдруг вскрикнула Эмма, подпрыгивая на месте.

Джон начал вертеть головой по сторонам.

— Расслабься, я пошутила, — засмеялась она. — Пока ещё ничего нет.

Парень ткнул Эмму под ребро. Он явно нервничал.

Наконец послышался жуткий грохот, скрежет тормозов, и Эмма увидела громадный трёхэтажный фиолетовый автобус, вынырнувший из ниоткуда.

— А вот это, видимо, он, — произнёс Джон, всё так же глядя в пустоту.

— Ага, пошли, — нервно кивнула Эмма.

Они забрались внутрь. Какая-то весёлая полная девушка пробила им билеты и, узнав направление, удалилась.

— Вот это да... Я и в обычных автобусах ездил раза три в жизни, но это просто офигеть! — осмотревшись, заключил Джон.

— Реаль... — начала было соглашаться Эмма, но тут Ночной Рыцарь дёрнулся с места. Им пришлось вцепиться в кресла что есть сил.

— Это покруче американских горок! — испуганно выкрикнул Джон, с которого слетели очки.

— Какого хрена я тут, а не трансгрессирую вместе с Сириусом, Гермионой и Малфоем?! — в ужасе орала Эмма.

Они заключили договор: Эмма сопровождает Джона на чемпионат, а Драко — обратно. Остальных, кого Сириус взял с собой, он попутно учил трансгрессировать.

— Думаешь, это было бы лучше? — усмехнулся Джон, едва удерживаясь на сиденье.

— Нет, разумеется! — пытаясь перекричать скрежет, крикнула она. — Ненавижу трансгрессию. Но это хотя бы быстрее!

Картинки за окнами менялись с безумной скоростью. Казалось, водитель понятия не имел о правилах дорожного движения. Он нёсся как угорелый, лихо объезжая машины по встречной полосе.

— Хорошо же быть невидимым... — сдавленно прошептал Джон.

Они ехали примерно полчаса, но это время показалось им вечностью. Вышли оба зеленоватые, с шатающейся походкой и полностью дезориентированные.

— Так, нам, кажется, туда, но я точно не знаю, — икая, сказала Эмма и направилась в сторону бесконечного леса.

— Чемпионат мира в лесу? — поморщился Джон.

— Да тут всё не так просто, Джонни, — выдохнула Эмма, всё ещё пытаясь прийти в себя. — Надо же найти место, где магглы нас не обнаружат. Хотя, судя по тому, что мы взяли тебя с собой, у них всё равно ничего не вышло.

— Но лес... Это же деревья, они мешаются, наверное.

— Какое-то странное представление у тебя о волшебниках, если честно, — рассмеялась Эмма.

Тот только пожал плечами.

Они добрались до леса, где девочка принялась искать самое огромное дерево с красным шарфиком на ветке. Это был их портал.

— Так, Джон, теперь соберись, — напряжённо проговорила Эмма, беря друга за руку. — Ты должен суметь пройти сквозь это дупло. Давай руку.

Они оба, закрыв глаза, шагнули внутрь. Всё получилось как надо. Эмма открыла глаза и изумлённо осмотрелась.

— Офигеть... — произнесла она и перевела взгляд на Джона. Тот просто таращил глаза, охваченный эйфорией.

Это был другой мир. Огромное поле, уставленное палатками, кострами и причудливыми сооружениями. Края этого поля терялись где-то далеко за горизонтом.

— Где же тут наше место, — пробормотал Джон, разглядывая всё это.

— Ну, у меня есть волшебная палочка, как-нибудь найдём, — неуверенно протянула Эмма.

— Но тебе нельзя колдовать вне замка...

— Да посмотри на это поле! — небрежно махнула она рукой. — Тут одни колдуны. Всё нормально, никто из школы меня не выгонит. Пошли вниз.

— Сириус говорил, что где-то тут должны проверять пропуска и билеты, — сказал Джон, отыскивая взглядом какой-нибудь контрольный пост.

— Да, а ещё он намекнул, чтобы мы постарались проскользнуть мимо них незаметно — тебя же нужно провести. Понимаешь, Министерство считает, что магглам тут не место. Придётся идти под мантией-невидимкой.

— Круто! А где она?

Эмма достала из рюкзака мантию, которая всегда была при ней.

— Накрывайся.

Кое-как девочка смогла вспомнить навигационное заклинание, которое привело их к нужной палатке.

Вокруг неё уже царило веселье. Фред, Джордж и Малфой пытались разжечь костёр при помощи двух камней под укоризненными взглядами Гермионы и Перси. Сириус о чём-то разговаривал со старшими братьями Уизли. Сердце Эммы ёкнуло. Чарли был здесь.

— О! Чар! — радостно воскликнул Джон и сбросил мантию.

— Джон! — Чарли тут же подпрыгнул и бросился к другу. — Ты что, как всегда, нелегально?

Они рассмеялись.

— Эм, чего вы так долго? — удивлённо спросил Сириус, подходя к ней.

— Да мы вас искали, — махнула рукой Эмма.

— Что искать-то? — скривился Сириус, закуривая сигарету и протягивая ей пачку. — Я же в твой рюкзак положил карту с навигацией. И десять тысяч раз об этом сказал...

Эмма с невинным видом раскурила сигарету и отвела взгляд.

— Мерлин, как же ты похожа на Джеймса... — Сириус с трудом сдерживал смех.

— А где Тонкс? — спросил Чарли.

— Ну, у них там своя тусовка мракоборцев, думаю, на другой стороне лагеря, — махнул рукой Сириус. — Ладно, Эм, Драко, сгоняйте за водой по-быстрому.

— Хорошо.

— Колодец...

— Нет! — вскрикнула Эмма. — Молчи, Сириус! Мы сами найдём дорогу. Так интереснее.

— Какие вопросы... Конечно, идите, ищите сами.

Эмма с Драко взяли вёдра, спустились с холма и пошли вдоль лагеря на поиски колодца. Девочка бежала вприпрыжку, с улыбкой замечая, что даже с ведром в руке её друг сохранял аристократичную осанку и шёл с высоко поднятой головой.

— Думаю, что это где-то там, — и, не дожидаясь возражений Малфоя, Эмма рванула вниз по склону.

Драко нехотя спустился следом.

— Тут так круто! — Эмма с восторгом осматривалась. — Я так рада, что Джон всё это увидит.

— Здесь, конечно, неплохо, — Драко пожал плечами с лёгким пренебрежением. — Но слишком многолюдно, мне кажется...

— Ну это точно, — согласилась Эмма. — Круто было бы, если бы чемпионат мира был только для нашей компании.

Они набирали скорость, и поход за водой уже начал превращаться в негласное соревнование, как вдруг Драко резко остановился и за руку притормозил Эмму. Она не успела понять, что происходит. Он быстро притянул её к себе, швырнул ведро и начал целовать, сомкнув руки на её шее.

Это длилось секунд десять, и всё это время она пыталась вырваться, ударить его, но ничего не выходило. Наконец он отпустил её и поднял ведро.

— Ты больной? — хрипло выкрикнула Эмма, в ужасе вытирая губы. — Что это было?

— Прости, — Драко нервно огляделся. — Это была необходимость.

— Малфой, — Эмма задыхалась от злости. — Если тебе хочется целоваться, используй какие-нибудь игрушки, кукол, но ко мне своими аристократичными губами даже не прикасайся, понял?

— Обернись, дура! — раздражённо бросил он.

Эмма обернулась и увидела, как по тропинке гордо шествует белокурая пара.

— Это твои родители? — догадалась Эмма.

— Именно, — с довольным видом кивнул Драко. — Мне хотелось их позлить, чтобы они видели, что я целуюсь с человеком, которого они ненавидят всей душой.

— Спасибо тебе, Малфой! — раздражённо вскрикнула девочка. — А ты вообще помнишь, из-за чего погибла Эмма Браун?

— Она ведь не погибла, — закатил глаза Драко.

— Ну об этом никто не знает, кроме нас, — мрачно бросила Эмма. — Но, если ты помнишь, её убили из-за ревности и ненависти. Если у нас с ней одинаковые имена, это ещё не значит, что я хочу идти ее дорожкой. А между прочим, родственники у вас с Сириусом одни и те же! И, судя по всему, меня теперь ждёт то же самое.

— Не драматизируй, — небрежно махнул рукой Драко. — Если мои родители помешаны на чём-то, это ещё не делает их убийцами.

— Да-да, всё так, но мог бы у меня и спросить.

— Кстати, об Эмме Браун, — быстро сменил тему Драко. — Ты не хочешь сказать Сириусу, что она жива? Мне кажется, он убьёт нас, если узнает, что мы всё это подстроили, знали обо всём, а он не в курсе, что его женушка жива.

— Ты знаешь что, мы не делаем это не просто так, — резко сказала Эмма. — Во-первых, мы не знаем точно, жива ли она. Во-вторых... Да хватит и во-первых! Ты представляешь, мы говорим ему, что с Эммой всё хорошо, а у них там что-то пошло не по плану (вероятность, кстати, огромная). И он будет второй раз переживать её смерть. Он даже слышать о ней не может...

— С чего ты взяла, что всё пошло не по плану? — пожал плечами Драко.

— Да какого хрена она до сих пор не вернулась? — вздохнула Эмма. — Могла бы уже жить долго и счастливо с любимым мужем! Но её здесь нет...

— Вилл что-то говорил о смертельной опасности, — задумчиво протянул Драко. — А Сириуса пока убивать никто не собирался.

— В таком случае нужно просто ждать, — протянула Эмма.

— Так, а нафига мы вообще сюда пришли? — озадаченно бросил Драко, оглядываясь. — А! Точно, где колодец?

— Вон он.

Они набрали воды и вернулись.

— В этом матче по-любому победит Ирландия! — возбуждённо твердил Фред. — Вероятность просто миллион процентов!

— Да, но ведь у болгар есть Крам! — уверенно возразил Чарли. — Он словит снитч, даже не сомневайтесь!

— Крам — единственный нормальный игрок в их команде, — убедительно прокричал Джордж. — А ирландцы все сильны.

Эмма слушала их очень внимательно. Сириус с Гермионой варили что-то странное в котле над костром. Они иногда с опаской переглядывались, глядя на содержимое котла. Эмма, Джинни, Рон и Драко с интересом следили за спором старших братьев Уизли.

В основном Фред с Джорджем восхваляли игру ирландцев, а Чарли уверял всех, что ловчее Крама нет никого на свете.

Эмма задумчиво смотрела на Чарли. Он и так казался самым рыжим из всего семейства, а теперь еще и свет костра падал прямо на него, так что он и впрямь казался живым воплощением пламени... Сердце Эммы отчаянно колотилось в груди. Она так сильно скучала по его выразительному лицу, живой мимике и знакомым сережкам в виде клыков.

— Эм, ты сейчас прожжешь в его лице дыру, — сквозь зубы процедил Малфой, наклоняясь к самому ее уху. — Хватит пялиться.

— Мне все равно, — тихо, но упрямо ответила она. — Я не видела его два года.

— Я думал, за это время тебе перестали нравиться мужчины за двадцать, — Драко подавился коротким смешком.

— Ты не понимаешь, — шикнула Эмма. — Мне нравятся не мужчины за двадцать, а именно он.

— О Мерлин... Но ему ведь уже двадцать один!

— Ему пока что двадцать, — не сдавалась она.

— У тебя ничего не выйдет, — уверенно прошептал Драко. — Ему вряд ли нужны малолетки. Хотя, возможно, среди драконоводов попадаются только женщины, больше его размером в области бицепса, и он будет счастлив замутить с кем-то более-менее похожим на существо женского пола...

— Спасибо за эти комплименты, — поморщилась Эмма.

— Это моя работа, — с удовольствием кивнул Драко. — Я ведь твой лучший друг. Кстати, да, взрослые парни очень редко обращают внимание на таких досок, как ты.

— Спасибо за еще один блестящий комплимент...

— Да не за что, Поттер.

— Я просто вся в отца, — отмахнулась Эмма. — Он был дрыщем.

— Если у тебя и грудь будет, как у отца, то мне тебя очень жаль, — многозначительно кивнул Драко.

— Боже мой, да какая вообще разница, какая у меня фигура? — поморщилась Эмма. — Если бы ты не жил со мной в одном доме, ты бы даже не понимал, толстая я или худая. Ты вообще видишь эту одежду?

— А, ну да, еще парням не очень-то нравится, когда девушки одеваются как бомжи, — кивнул Драко, явно получая удовольствие от этого диалога. — Прости, что забыл сказать это первым пунктом.

— Тогда я стану лесбиянкой! — чуть ли не вскрикнула Эмма, но все же шепотом. — Ну либо буду встречаться с Колином. Ему вообще плевать на мою одежду и фигуру, он меня обожает.

Драко рассмеялся тихо. Эмма подняла на него взгляд, а потом невольно перевела его на Чарли — и заметила, что тот все это время смотрел прямо на нее. На ее лице тут же расцвела самая довольная улыбка.

На следующее утро их разбудили оглушительные крики и вопли болельщиков. Все вокруг стремительно собирались на трибуны, разодетые в зелено-белые футболки, с шарфами и шляпами.

Эмма, Драко, Джон, Джинни, Фред, Джордж, Чарли и Сириус разукрасили себе лица символами команд, обмотались флагами с головы до ног и в самом что ни на есть веселом настроении двинулись в сторону стадиона. Мистер Уизли с Гермионой, Перси и Биллом неохотно плелись сзади, делая вид, что совершенно не знают этих неадекватных людей — ибо те вовсю орали гимн Хогвартса, а Джон вприпрыжку бежал впереди всех, словно пятилетний ребенок.

— Мимо нас только что прошли мои родители! — радостно проговорил Драко, переводя сияющий взгляд на друзей.

— Что ж ты раньше-то не сказал? Я бы с сестренкой хоть поздоровался, — с чудовищным сарказмом протянул Сириус, даже не поворачивая головы.

Наконец они дошли до своих мест, и тут же утонули в оглушительном грохоте стадиона. Эмма устроилась между Фредом и Джорджем и уже через минуту орала вместе с ними «Виктор Крам» так громко, что горло запершило.

Само шоу, устроенное командами, было невероятным. Сначала появились вейлы, которые влюбили в себя в считанные секунды — причем не только всех мужчин вокруг, но и саму Эмму. Потом на поле выкатили гигантского лепрекона, собранного из сияющих монет. В общем, было весело и зрелищно, но Эмма всем существом ждала самого главного — начала игры.

И вот свисток. Игроки взмыли в воздух и заняли свои позиции. Действие закрутилось мгновенно. Бладжеры носились с такой невероятной скоростью, что на школьном дворе такого представить было нельзя. Эмма то и дело отрывалась от омнинокля, чтобы посмотреть на друзей. Они таращились на поле, не отрываясь. У Драко даже слюни потекли от длительного раскрывания рта. Сириус выглядел так, словно смотрел футбол дома на диване, ему не хватало только пива с чипсами. Гермиона и Джинни вторили стадиону, радостно взвизгивая после каждого удачного паса. А Фред с Джорджем следили за игрой с невероятной, почти пугающей сосредоточенностью. Они поставили все свои деньги и теперь ждали развязки куда сильнее, чем кто-либо другой.

А Крам и вправду был бесподобен. Каждое его движение было выверено, каждый разворот и финт он делал с такой непринужденной грацией, что казалось, он не летает, а просто парит над полем.

— Он прекрасен, — простонал Рон, не в силах оторвать взгляд.

Фред и Джордж даже на мгновение отвлеклись от игры, чтобы тут же над ним посмеяться.

— Рон, да ты прямо как в постели с парнем своей мечты, — ехидно протянул Фред.

— Меньше страсти, братишка... — многозначительно кивнул Джордж.

Эмма рассмеялась над тем, как Рон врезал и одному, и другому.

Естественно, снитч поймал именно Крам. У ирландцев не было никаких шансов на этот маленький золотой мячик. Но они все равно выиграли — с огромным отрывом.

Фред с Джорджем чуть не бросились в объятия друг другу, готовые от радости расцеловаться. Их ставки сыграли именно на такой исход.

— Мерлин, что это за мания к деньгам? — изумленно спросила Эмма, наблюдая за их ликованием.

— Мы скоро заканчиваем школу, нам нужен капитал для открытия своего дела, — с довольным видом сказал Фред, наклонившись к ее уху, чтобы перекрыть шум толпы.

— Что за дело? — тут же загорелась Эмма. — Угадывать матчи?

— О нет... У нас есть лучшая идея в мире, которая выгорит на все сто.

— Да? Ну тогда я с вами!

— Будь ты Роном, мы послали бы тебя на все тридцать три буквы, — Фред оценивающе посмотрел на нее. — Но так как ты ни разу не помогала нам в наших авантюрах...

— Почему бы и нет? — кивнул Джордж, подхватывая мысль брата. — С нами уже Ли.

— Ну кто бы сомневался...

— Потом объясним суть дела.

— Естественно, деловой партнёр, — с довольным видом сказала Эмма, подчеркнуто кивая.

— Давай просто Фред, ладно?

— Так и быть, деловой Фред.

Они медленно возвращались к своим палаткам, растворяясь в общем потоке ликующих, поющих болельщиков. Эмма незаметно замедлила шаг, позволяя Драко и близнецам немного отойти вперед. Она оказалась на равне с Чарли и Сириусом.

— ...Так что, драконы реально ни разу тебя не кусали? — с недоверием в голосе спрашивал Сириус. — Вообще за всю жизнь ни разу?

— Ну почему ни разу? — удивленно поднял бровь Чарли.

— Ну потому что ты еще жив, — рассудил Сириус.

— Да кусали конечно, — пожал плечами Чарли. — Вот тут, рука правда уже зажила. И тут, половины живота не было, но тоже ничего, сошлось.

— Я бы хотела покататься на драконе... — задумчиво проговорила Эмма.

— Тебе они нравятся? — оживлённо спросил Чарли, с интересом глядя на нее.

— Ну, в Игре Престолов они классные... — пожала плечами Эмма. — А в жизни я видела всего раз дракона, и то небольшого. Малыша Норберта.

— Тот что у Хагрида? — усмехнулся Чарли. — Это, кстати, Норбертиха. Девчонка, причём с ужасным характером.

— Надо было назвать ее Эммой, — усмехнулся Сириус.

— Не такой у меня и ужасный характер, — тут же поморщилась Эмма, но в уголках ее губ играла улыбка.

— Если тебе нравятся драконы, я покажу тебе сегодня кое-что, — пообещал Чарли с теплой улыбкой. — Давай ночью, когда папа ляжет спать.

— Ну, договорились, — пожала плечами Эмма, стараясь сохранить абсолютное спокойствие, хотя внутри у нее все трепетало и подпрыгивало от радости.

— Эй, Джонни! Ты торчишь мне галлион, я выиграл тот спор, — Чарли подался вперед. — Ну и что, что ты не знаешь, что такое галлион?..

— Поздравляю, Эм, — усмехнулся Сириус, когда Чарли отошел. — У тебя талант. Ни один парень не поймёт, что ты зовешь его на свидание. Твой отец позавидовал бы.

— Почему он такой классный?.. — блаженно протянула Эмма, провожая Чарли взглядом.

— О Мерлин... — Сириус посмотрел на нее с опаской. — Только не говори, что это любовь.

— Я не знаю, что это, но меня тошнит от волнения.

— Но несмотря на это, ты сделала все очень профессионально, — с одобрением кивнул Сириус. — Я горжусь тобой. Чарли хороший парень, он не станет лезть к девочке, которая младше него на семь лет. Поэтому я со спокойной совестью тебя отпускаю этой ночью.

— Да что вы все заладили? — Эмма вскинула на него обиженный взгляд. — Малфой говорит, что я доска и что никто не будет со мной встречаться, ты — что я слишком мелкая.

— Так, ну во-первых, никогда не слушай Малфоя, — закатил глаза Сириус. — Он несёт бред. У всех парней разный вкус, и худые девочки нравятся восьмидесяти процентам как минимум. Во-вторых, тебе четырнадцать. Что это значит? Твоя фигура еще изменится. В-третьих, с твоей харизмой и стилем одежды тебе вообще не нужна красивая фигура. Ты выглядишь как мешок иронии. Будь мне сейчас пятнадцать, я бы влюбился в тебя с первого взгляда, поверь.

— Да ты умеешь успокаивать мои нервы, — наконец улыбнулась Эмма. — Ладно, с Чарли же можно просто подружиться. Он классный, я бы хотела общаться с таким человеком. Черт, да мне даже стыдно говорить, что в свои четырнадцать я целовалась всего раз. И то с Малфоем. И то вчера...

— Что!? — Сириус скривился с искренним отвращением. — Я, конечно, понимаю, что ты хотела попробовать... Но ты не находишь, что это уж совсем крайние меры?

— Да это он виноват, — вздохнула Эмма. — Доказывал родителям там что-то.

— Мерлиновы кальсоны, я его убью! — прорычал Сириус. — Если еще раз это повторится, бей его с ноги. Не хватало еще, чтобы из-за его приколов тебя прибили.

— Ну я ему это и сказала, — уверенно кивнула девочка. — Идиот, что с него взять.

Эмма и Гермиона спали в небольшой, но уютной комнате, в то время как гостиная была отведена для мужской половины.

Дождавшись, когда часы пробьют двенадцать, Эмма спрыгнула с кровати и, накинув на себя чью-то просторную толстовку, тихо выскользнула из палатки.

Чарли уже ждал ее у опустевшего костра, от которого осталась лишь темная горстка золы.

— Ты пришла, — улыбнулся он мягко.

— Да, конечно, — Эмма старалась казаться как можно более раскрепощенной, хотя колени слегка подрагивали. — Мне же интересно, что за фокус ты сейчас вытворишь.

— Ну раз интересно, смотри.

Чарли ловким движением достал из рукава что-то маленькое и живое. Эмма непроизвольно ахнула.

— Это что? — умиленно протянула она, прикрывая лицо руками. — Это дракоша?

— Да, я знал, что буду скучать по ним жутко, — улыбнулся Чарли, поглаживая крошечную чешуйчатую спину. — Взял с собой любимчика. Его зовут Стрелок. Он очень метко плюется огнем. Классный, да?

— Офигенный! Дай потрогать.

Эмма бережно взяла на руки сизого дракончика. Из его ноздрей вырывались маленькие клубы дыма. Он был удивительно приятным на ощупь, с бархатистой чешуей, а на его мордочке даже можно было разглядеть крошечные ресницы.

— Я тоже хочу себе дракона, — Эмма подняла взгляд на парня. — Можно мне? Пожалуйста.

— Ну если ты уверена, что справишься. А Сириус не будет против?

— Ну ты спросил, конечно...

— А какого ты хочешь? — с искренним интересом спросил Чарли, наблюдая, как она нежно перебирает пальцами по спинке дракончика.

— Хочу зеленого, гладкого такого и вообще хорошего, доброго.

— Ну его доброта зависит от воспитания, которое ты ему дашь. Но я могу обещать тебе дракончика.

— А когда? — глаза Эммы горели.

— Ну как-нибудь во время учебного года, — пожал плечами Чарли с загадочной улыбкой. — Выйдешь ко мне в Хогсмид? Я знаю, что для тебя покинуть территорию замка — не проблема.

— Ты прав. В любое время.

— Ну и договорились.

Они помолчали немного, слушая, как потрескивают последние угольки и как где-то вдалеке доносится пьяный смех запоздалых болельщиков.

— Как ты вообще дошёл до того, что уехал от родителей в другую страну? — тихо спросила Эмма, не отрывая взгляда от тлеющих углей.

— Ну Билл тоже уехал, — пожал плечами Чарли. — Я всегда стремился быть как он. Хотел помогать родителям и одновременно заниматься любимым делом. Билл так и сделал. Ну а я, благодаря ему, поверил в то, что добьюсь всего, чего захочу. Так и получилось.

— Круто, — улыбнулась Эмма.

— А как ты видишь свою жизнь? — Чарли повернулся к ней, его лицо стало серьезнее. — Будущее?

— Никак, — Эмма с трудом перевела дыхание, поймав его внимательный голубой взгляд. — Главное — за решётку не попасть, не идти, как говорится, по стопам старшего поколения. Хотя стоп. Я уже была в колонии. Опустим подробности.

Чарли рассмеялся.

— Ну правильно, главное — цели поставить, — кивнул он ободряюще.

— Ну есть несколько вариантов, — задумчиво протянула Эмма, снова глядя на огоньки в золе. — Либо мы будем делать бизнес с твоими братьями. Либо мы с Драко будем играть в команде по квиддичу. Ну либо с Джоном. Правда, тогда не факт, что не будет решётки.

— Неплохо... Хочешь совет?

— Говори.

— Давай что угодно, но только не с Джоном, — многозначительно протянул Чарли. — Нет, Джон круче всех, это не обсуждается... Но его жизнь крайне непредсказуема, и то, что его еще не посадили — это просто чудо.

— Ну хорошо, — благосклонно кивнула Эмма. — Это мой запасной вариант.

Все внутри у Эммы подпрыгивало от счастья — от этой ночи, от этого разговора, — но лицо она сохраняла каменным, почти безразличным.

И вдруг пение болельщиков, до сих пор разносившееся по полю, стало каким-то срывающимся, странным. К веселым крикам примешались другие — резкие, испуганные.

— Что-то не так, — тут же насторожилась Эмма, поднимаясь с лавки.

— Пойду разбужу отца, ты иди к своим, — быстро сказал Чарли, его взгляд сразу стал собранным и серьезным.

Девочка лишь кивнула и бросилась бегом к своей палатке, сердце заколотилось уже не от радости, а от тревоги.

Вскоре все уже выбегали на улицу, на ходу накидывая одежду и вглядываясь в темноту, откуда доносился нарастающий шум.

— Значит так, Джон, бери Рона, Эмму, Гермиону, Драко, и все быстро в лес! — быстро, почти срываясь, проговорил мистер Уизли. — Фред, Джордж, на вас Джинни.

— А Чарли?! — как-то беспомощно вырвалось у Эммы.

— Все взрослые идут с нами, — нахмурясь, произнёс Сириус, и в его голосе прозвучала непоколебимая твердость.

По лицу Джона было видно, как в нем борются желание заявить, что он тоже взрослый и должен идти со всеми, и горькое понимание того, что против волшебников он бессилен.

— Бежим, ребята, — вполголоса произнёс он наконец, смирившись.

Все послушно ринулись за ним. Эмма толком не понимала, что происходит. Вокруг, среди растерянных и испуганных зрителей, разгуливали какие-то люди в черных балахонах и зловещих масках.

— Кто это? — тихо, но отчаянно спросила девочка, обращаясь ко всем сразу, но в ответ все лишь перевели взгляд на Гермиону.

— Пожиратели смерти... — прошептала Гермиона севшим от ужаса голосом. — Приспешники Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Что они забыли здесь? — возмущенно, но все так же тихо воскликнул Фред, сжимая кулаки.

— Они ищут магглорожденных... магглов...

Эмма инстинктивно вплотную прижалась к Джону, словно пытаясь своей маленькой фигуркой закрыть его от этих злобных фигур в масках.

Они все еще пробирались к лесу, петляя между палатками. Эмма сначала шла впереди вместе с Джоном, затем отстала к близнецам, потом оказалась в хвосте группы с Гермионой, и в конце концов отстала совсем и осталась одна. У нее раскалывалась голова, шрам пылал и ныл так, как никогда раньше. Хотелось рвать на себе волосы, плакать и биться в истерике, но она сжала зубы и упрямо шла вперед. Длилось это недолго — вскоре она споткнулась о растяжку палатки и просто-напросто сползла по какому-то дереву на землю, не в силах двигаться дальше.

В её сознании всплывали страшные, обрывочные и кровавые образы. Эмма не знала, сколько времени провела, лежа в темноте за чужой палаткой. Придя в себя, она с трудом присела, обхватила голову руками и огляделась. Было темно и пусто, костры давно погасли, лишь изредка доносились приглушенные крики. Между палатками медленно прохаживался тот самый человек, которого Эмма уже видела в своих ночных кошмарах. Он с холодным, деловым видом прошелся по опустевшему лагерю, остановился неподалеку от нее, поднял палочку вверх и прохрипел:

— Морсморде!

На черном небе вспыхнули густые ярко-зеленые тучи, а под ними застыл, блистая мертвенным светом, огромный зловещий символ — змея, выползающая из оскаленной пасти черепа.

Эмма таращилась на зловещее сияние в небе, не в силах оторвать взгляд. Сзади кто-то бесшумно подошёл и резко зажал ей рот ладонью. Она в ужасе дернулась, пытаясь обернуться. Это был Фред.

— Прости, боялся, ты закричишь, — моментально осознал свою ошибку парень, отпуская ее.

— Фред, что это такое? — хрипло прошептала Эмма, все еще не отводя взгляда от пылающего символа.

— Метка Того-Самого...

— Что она означает? — спросила Джинни, испуганно кусая губы.

— Что где-то пролилась кровь от их рук, — тихо, но отчетливо произнесла Гермиона, и в ее голосе слышался нескрываемый ужас.

— Где Драко с Джоном? — встрепенулась Эмма, наконец оглядываясь по сторонам.

— Прячутся, — так же тихо пояснил Джордж. — Драко знаком с некоторыми пожирателями, сказал, если что, договорится. Джона надо спасать. Что с тобой случилось? Ты отстала.

— Да так. Споткну...

— Внимание! — раздался вдруг резкий, холодный мужской голос, прорезавший тишину. — Вы окружены! Бросьте палочки на землю и сделайте так, чтобы мы видели ваши лица!

— Только не это... — прошептал Рон, и его лицо стало еще бледнее.

Мракоборцы и члены министерства плотным кольцом окружили шестерых подростков. Эмма гордо встала между Фредом и Роном, подняв подбородок. Она хотела, чтобы все эти важные деловые дяди видели, что их никто не боится. Однако, бросив взгляд на перекошенное от страха лицо Рона, она поняла, что одна тут выглядит гордой и уверенной.

— Что за черт, — раздался откуда-то слева знакомый голос Чарли. — Рон? Эмма? Джинни?

Мракоборец прямо напротив Эммы скинул с себя маску и решительно направился к группе.

— Это не они запустили чёрную метку, Барти, — твёрдо произнёс Сириус, подходя к крестнице и вставая между ней и незнакомцем. — Ребята, все в порядке? Я не наблюдаю среди вас Джона и Малфоя.

— Всё нормально, — заверили его наперебой.

Мистер Уизли уже обнимал Джинни и трепал по волосам Рона, бормоча что-то успокаивающее.

— Чарли, что здесь было? — взволнованно спросила Эмма, когда парень наконец подошёл к ним. Он первым узнал их всех в темноте.

— Пожиратели заскучали. Хозяина не было уже тринадцать лет. Вот и вышли на охоту. Убита целая маггловская семья. Они здесь чисто арендаторы площадки. Жаль их, конечно.

— Какой-то беспредел! — возмущённо, уже громче, кричала Гермиона, не в силах сдержать эмоций. — Как можно было просто так убить невинных людей?

— Ну, у пожирателей свои причуды, — вздохнул Билл, качая головой с мрачным видом.

— Это вам так просто с рук не сойдёт! — рявкнул какой-то усатый мужчина делового вида, обращаясь к подросткам и сверля их взглядом. — Вызвать Чёрную метку — это вам не шутки! Это карается очень строго, и скоро вы с этим познакомитесь!

— Барти, они тут точно не причём, — крайне спокойно, но убедительно произнёс Сириус, вальяжно кладя руки в карманы и слегка прикрывая собой ребят.

— Это дети, — сказал мистер Уизли таким голосом, словно объяснял что-то умалишённому.

— Эти дети... — мужчина прищурился, подходя к Эмме почти вплотную. — Те самые, да, Поттер? Вы те самые дети, которые выпустили чудовище из недр замка? Кстати говоря, где второй герой?

— Извините, сэр, но мы не виноваты, что в школе держат таких страшных монстров. Наша цель была сделать эту школу безопаснее, — пытаясь отвлечь внимание мужчины от Драко, начала распинаться Эмма, стараясь говорить как можно невиннее.

Фред с Джорджем еле сдерживали смех от ее трогательного и наигранно-искреннего рассказа. Мужчина же только пробурчал что-то недовольное под нос и уже собирался приказать мракоборцам отходить.

— А, стойте-ка! — вдруг крикнула Эмма, будто только что вспомнив. — Тут был человек, вон там. Он крикнул заклинание.

— Так, обыскать всё! — тут же скомандовал мужчина, его подозрительность мгновенно переключилась.

Мракоборцы ринулись в сторону, что указала Эмма, а Сириус и все взрослые Уизли, кроме Перси, остались с детьми, образуя вокруг них живой щит.

— Вот почему, если происходит что-то паршивое, то твоя задница, Эмма Поттер, всегда находится где-то рядом? — больше устало, чем строго спросил Сириус, проводя рукой по лицу. — Единственное, что меня удивляет, что Малфоя здесь нет. В остальном — стабильность.

— Я не виновата, что мой шрам чуть не разорвал мне башку! — оправдывалась Эмма, потирая лоб. — Валялась тут в обмороке, извините уж.

— Твой шрам болит? — нахмурился Сириус, и его усталость мгновенно сменилась тревогой. — Это плохо...

Девочка только пожала плечами, стараясь не показывать, как ее на самом деле это напугало.

— Жаль, что я больше не профессор... Не смогу всегда присматривать за тобой, — проговорил он с досадой.

— Да ты в школе присматривал только за юбками старшекурсниц... — протянула Эмма. — Но преподом был прекрасным на самом деле.

— Я решил вернуться к своему любимому занятию, — махнул рукой Сириус.

— Ты решил стать владельцем стрип-клуба? — ехидно протянула Эмма, поднимая бровь.

— Да хватит! Я вообще не бабник, — скривился Сириус, но глаза его смеялись. — Буду мракоборцем, как и раньше. Сейчас это будет кстати; в мире непонятно что происходит.

Мистер Уизли, тем временем, сказал всем немедленно собирать вещи. Через полчаса, в густом предрассветном тумане, компания Эммы отделилась от семьи Уизли и направилась к выходу из лагеря. Джон с Драко остались на остановке, дожидаясь своего экипажа, а остальные пошли к порталу.

Была уже глубокая ночь, но когда Эмма, Сириус и Гермиона вошли в дом, в окнах горел свет. Их на пороге встретил взвинченный Ремус, его лицо было бледным от беспокойства.

— Все живы?! — не здороваясь, выпалил он. — Как Джон?

— Все в полном порядке, — хрипло сказал Сириус голосом, вселяющим спокойствие. — Тебе уже, как я понимаю, сообщили из штаба, что там было.

— Естественно, — резко кивнул Ремус, проводя рукой по волосам. — За эти сорок минут я отправил вам уже семь сообщений, патронуса и сову.

Эмма с Сириусом синхронно усмехнулись, глядя в пол.

— Эм, зайди потом на кухню, надо поговорить будет, — серьезно сказал Ремус, но потом передумал. — Хотя нет... Подождём дружка твоего.

Девочка озадаченно наклонила голову, внимательно изучая его выражение лица.

— Что-то не так? — прищурилась она. — Что-то случилось?

— Да нормально всё, — поспешно заверил ее Ремус. — Просто уточнить кое-что нужно. Не сейчас.

На пороге своей комнаты Эмма остановилась вместе с Гермионой, все еще размышляя о странном поведении Ремуса.

— Как думаешь, в чем там дело? — задумчиво спросила Эмма, опираясь на дверной косяк.

— Понятия не имею... — зевая, протянула Гермиона, уже почти валясь с ног от усталости. — Но, судя по обществу, в котором ты живёшь, они могли просто позвать тебя поиграть в нарды.

— Так я не умею, — скривилась Эмма.

— Эм, это был пример, — закатила глаза Гермиона. — Просто вряд ли Сириус с Ремусом могут сказать тебе что-то важное или то, о чем стоит волноваться.

— Не обобщай, — покачала головой Эмма. — Рем может. В общем, ладно, ты устала, наверное. Спокойной ночи.

— Спокойной...

Они разошлись по спальням. Эмма осталась жить с Драко, а Гермиона наотрез отказалась делить комнату с мальчиком (хотя Сириус предлагал просто поставить третью кровать). Драко очень расстроило ее решение, но спорить он не стал.

Эмме снились странные, обрывистые сны, в которых Сириус с совершенно серьезным видом уверял ее, что она вампир.

На утро она, едва проснувшись, первым делом швырнула в Драко своим кроссовком, который валялся рядом с кроватью.

— Поттер... — слабо прохрипел Драко, не открывая глаз. — Чего тебе?

— Вставай давай, Малфой, — бодро улыбаясь, протянула Эмма. — Взрослые хотят обсудить с нами что-то важное. Хоть бы они сейчас рассказали нам, что такое секс. Обожаю видеть, как им неловко об этом говорить. Вставай!

— Ты дура? — с несчастным видом спросил Драко, натягивая одеяло на голову. — Я ехал на этом убожестве до пяти утра... Мне плохо. Отстань, дай умереть спокойно.

— Я такой радости тебе не доставлю. Сейчас сама тебя подниму.

Было уже два часа дня, когда эти двое наконец вышли из своей комнаты. Оба были лохматыми и взвинченными; правда, Эмма — от нетерпения, а Драко — от злости.

— Еще одно такое утро, и я съезжаю в какой-нибудь сарай, — просипел он с досадой, потирая виски.

Гермиона с Джоном уже играли в шахматы в гостиной. Они поприветствовали вновь прибывших, те только сонно махнули им в ответ и побрели дальше.

Сириус с Ремусом что-то оживлённо, но тихо обсуждали на кухне, замолкая при их появлении.

— Доброго утра, бездельники, — усмехнулся Ремус, окидывая их заспанные лица насмешливым взглядом.

— Ага, привет, трудоголики, — махнула рукой Эмма, плюхаясь на стул. — Что вы там говорить нам собирались?

— Говорите уже, а то Поттер мне весь мозг этим вынесла, а я спать хочу... — бросил Драко, сонно скрещивая руки на груди и прислоняясь к косяку.

— Ну слушайте... — начал Сириус, обмениваясь многозначительным взглядом с Ремусом.

Эмма с Драко тут же сели за стол, взяли по кружке с уже остывшим кофе и со всем существующим вниманием приготовились слушать, делая одинаково серьезные лица.

— Сейчас вы особо ничего не поймёте, — осторожно начал Ремус, подбирая слова. — Но в школе в этом году будет происходить кое-что... В общем, сейчас для вас это еще секрет. Секретом это и останется.

— Да. Но суть в том, что вы должны быть аккуратны, — многозначительно кивнул Сириус, небрежно собирая волосы в пучок. — Слышите меня? АККУРАТНЫ. Это не значит, что надо следить за Волдемортом, и не нужно даже доставать из-под земли монстров, и даже совсем ни к чему в прошлое мотаться. Доходит, Эм? А ты как, Драко, вкурил?

— Естественно, — закатила глаза Эмма. — Мы никогда не повторяемся, так что можете быть спокойны.

— Это не вселяет оптимизма, — обречённо вздохнул Ремус, проводя рукой по лицу.

— Ну тогда попробуем поближе к делу, — кивнул Сириус, опираясь локтями о стол. — Смотрите. В этом году в школе будет некое мероприятие. Поклянитесь жизнью, что вы не будете лезть в него. Просто вас умоляю.

— Это звучит как-то слишком заманчиво, — зевнула Эмма, но в ее глазах загорелся знакомый огонек азарта. — Видимо, мероприятие опасное, раз даже с клятвой...

— Хватит, Эм, — строго сказал Ремус, и в его голосе прозвучала редкая твердость. — Поверьте, ребята, вам оно не нужно. Вы же знаете, что Сириус в восторге от ваших выходок, но тут даже он говорит, что лезть не надо. Уже не шутки. Мне нужно, чтобы вы пообещали.

— Сейчас сделаем проще, — закатил глаза Сириус и повернулся к дверям. — Гермиона, подойди-ка...

Гермиона вошла на кухню, с интересом оглядывая собравшихся.

— Да, профессор Блэк, — сказала она, садясь за стол с видом образцовой ученицы.

Эмма с Драко подавились смехом, переглянулись и рассмеялись уже в полный голос, а Сириус скривился, глядя на нее.

— Гермиона, ты чё? — протянул он растерянно. — Какой профессор Блэк?

— Простите... — она немного покраснела. — Привычка.

— Так, отстаньте от нее, — закатил глаза Ремус. — Гермиона, проследи за этими придурками, пожалуйста... Пусть они не суются ни во что опасное в этом году.

— Мистер Люпин, как вы себе это представляете? — спросила Гермиона растерянно, разводя руками. — Такое ощущение, что прошлые три года я не пыталась им мешать!

— Тогда бей их, — уверенно сказал Сириус. — Давай, мы разрешаем.

— Сириус, — закатил глаза Ремус, но уголки его губ дрогнули.

— А что? — Сириус скривился, делая невинное лицо. — Они не управляемые, я же знаю.

— Во мне твои гены, — зевнул Драко, разваливаясь на стуле.

— А во мне папины, — пожала плечами Эмма.

— Так я об этом и говорю, — усмехнулся Сириус. — Ну... так что?

— Ладно, мы клянемся... не знаю чем, — Эмма пожала плечами. — Обычно в таких случаях говорят: "клянусь матерью"... но у меня то матери и так уже нет.

— У меня есть, — с готовностью сказал Драко.

— Ваш уровень черного юмора пугает даже меня, — поморщился Сириус.

— Мое мнение осталось тем же, — мрачно сказал Ремус. — Все надежда на одну Гермиону...

— Да будем мы нормальными, не парься, Рем, — бросила Эмма, махнув рукой. — О-бе-ща-ю. Так и быть.

— А я без нее хрень всякую творить не буду, — пожал плечами Драко.

— Ура, Рем перестанет быть параноиком, — с саркастичной радостью протянул Сириус.

— Валим отсюда, — бросила Эмма другу, толкая Драко в спину. — Ничего интересного уже не будет.

Драко, Эмма и Гермиона вышли с кухни, а Ремус с Сириусом многозначительно переглянулись, слушая, как их шаги затихают в коридоре.

— Ну... надеюсь, хотя бы надежда на спокойствие у нас появилась, — неуверенно сказал Ремус, нервно кусая губы.

— Я не понимаю кипиша, — покачал головой Сириус. — Все нормально... Ты как обычно жутко нагнетаешь.

— Ты знаешь, что не без оснований, — закатил глаза Ремус.

— Гермиона так похожа на тебя, что мне даже страшно, — подавился смехом Сириус.

— А меня больше пугает то, что перед нами сейчас сидели маленькие копии тебя с Джеймсом... — многозначительно кивнул Ремус. — Ты же знаешь, что это куда опаснее.

— Ну... Зато они никогда не скучают, — широко улыбнулся Сириус, поднимая кружку в тосте.

* * *

И вот учебный год наступил. Как водится, ученики прибыли в замок на каретах, уже по сложившейся традиции, под проливным дождём, который барабанил по крышам и заливал окрестности в сплошную серую пелену.

Всё было как обычно, а Драко с Эммой в нетерпении ждали, когда же начнет рушиться пол или с потолка польется лава. Они ждали чего-нибудь опасного, во что Сириус так настоятельно велел не соваться. Ждали, чтобы хотя бы взглянуть со стороны, что же это за секрет такой.

Когда Дамблдор начал толкать речь, ребята разочарованно переглянулись с разных сторон зала.

И тут началось что-то странное. Не лава, конечно, с неба, но на всегда спокойном зачарованном потолке вдруг собрались тяжелые, почти черные тучи, раздался оглушительный раскат грома и засверкали настоящие молнии, осветившие все лица снизу вверх.

Большинство учеников испугались, вздрогнули, но Эмма с Драко только этого и ждали. Они восторженно подняли глаза и чуть ли не захлопали в ладоши, радуясь, что ужин наконец-то не прошёл как обычно.

Какой-то человек, только что вошедший в зал, резким движением успокоил разбушевавшийся потолок, просто подняв палочку.

— Хочу представить вам нового преподавателя по Защите от тёмных искусств, профессора Грюма! — радостно пожимая руку странному типу, провозгласил Дамблдор. — Удачи, профессор!

Эмма тут же принялась анализировать этого Грюма. Он был худой, почти высохший, лицо всё изуродованное шрамами, нос цел только наполовину. Он тяжело опирался на костыль. Но самое интересное было в его глазах. У Грюма был один настоящий глаз — черный, блестящий, как у жука, а второй — ярко-голубой, неестественно яркий, явно искусственный. И этот голубой глаз вечно вращался в глазнице, живя своей собственной, бешеной жизнью.

Эмме сразу понравился этот профессор; по крайней мере, внешне он был похож на настоящего воина, который повидал на своем веку такое, о чем другим и не снилось.

— А теперь — приятные новости! — сказал Дамблдор негромко, но в зале мгновенно воцарилась такая тишина, что был слышен лишь трепещущий огонь в каминах. — Хогвартс был выбран для проведения традиционного мероприятия под названием «Турнир Трёх Волшебников»! Вскоре к нам приедут гости из других школ. Правила — потом. Но знайте одно: вечная слава ждёт победителя. Цена бывает разной, победитель же тоже один.

— Вот оно что! — с досадой воскликнула Эмма, пиная ногой каменную колонну. — Обалдеть, мы с тобой попали, Малфой! Как можно было поддаться на это «поклянитесь»?

Они с Драко и Гермионой медленно шли в сторону гостиной Гриффиндора, толкаясь в потоке возбужденных учеников.

— А по мне, очень хорошо, что вы поклялись в этом. Это очень опасно. Люди погибали на этих состязаниях, — проговорила Гермиона задумчиво, глядя себе под ноги.

— Там можно погибнуть?! Что у нас за школа такая? — выдохнул Драко, останавливаясь. — Дамблдор просто чокнутый. Как хорошо, что меня точно там не будет.

— Но это же квест! — воскликнула Эмма, и ее глаза загорелись азартом. — Это круто. Может, Сириус разрешит забрать клятву назад? Хотя о чем я говорю. Если он начал волноваться об этом за месяц до учёбы, у меня нет шансов, — сказала она уже почти без эмоций, смирившись.

Она была так решительно настроена на то, что этот турнир крут, по единственной причине — она точно знала, что участвовать в нем не сможет. Если бы она могла решать сама, то тысячу раз подумала, нужно ли ей это.

Около гостиной они встретили Фреда с Джорджем, которые буквально светились от счастья больше всех на свете.

— Что сияем? — спросила Эмма удивлённо, оглядывая их довольные лица.

— Мы победим в этом конкурсе! Кто-нибудь из нас двоих точно победит, — с самым довольным видом сказал Джордж.

— На что он вам сдался? — фыркнула Гермиона, скрестив руки на груди.

— Победителю дают целую гору галеонов. Они нам не помешают.

— А разве вы уже не поднялись на ставках? — удивилась Эмма.

— Золото было фальшивым... — мрачно бросил Фред, и его улыбка на мгновение померкла. — Бэгмен развел нас. Но он об этом пожалеет. А мы на турнире времени терять не будем.

— Предприниматели просто, — усмехнулся Драко.

— А что, Малфой? Каждый выживает как может в этом жестоком мире...

Все вместе стояли и с пониманием кивали головами.

Через две недели прибыли ученики из двух других школ магии. Для Эммы стало величайшим открытием то, что в волшебном мире не одна школа.

На ужине была презентация обеих. В Шармбатоне были в основном девушки. Они были все такие лёгкие, женственные и нежные, что Эмме даже стало противно. Дурмстранг же представляли в основном парни крепкого телосложения. От этих скривило уже Драко, но только до определённого момента. Тут он углядел среди людей в красных мантиях с мехом самого Виктора Крама. Неприязнь как рукой сняло.

— Каждый ученик, достигший совершеннолетия, имеет право бросить свое имя в кубок! Он должен быть готов к опасностям и серьёзным испытаниям характера и знаний... — брюзжал Крауч (тот самый усатый мужчина, который думал, что дети запустили Чёрную метку).

— Ну вот! — воскликнула Эмма. — Несовершеннолетним нельзя. А Сириус еще боялся...

— Да, боялся, и, думаю, не зря, — раздался сзади знакомый спокойный голос, заставивший ее вздрогнуть.

— Черт возьми! Блэк, разве можно так пугать? — подскочила на месте Эмма, оборачиваясь к нему.

— И я рад тебя видеть, — кивнул Сириус, с легкой ухмылкой садясь рядом с ней за стол. — Привет, Гермиона. Я теперь буду часто тут ошиваться, чтобы за вами следить. Ну и еще потому что я в жюри.

— Какая прелесть. Иди Малфоя обрадуй. Хотя... — Эмма посмотрела на слизеринский стол. — Нет, ты знаешь, ему будет не до тебя. Он охмурил Виктора Крама.

Началась напряжённая неделя ожидания. Весь школьный воздух гудел от одного вопроса: кто же станет чемпионом от Хогвартса.

— Может, Анжелина? Она старше нас на полгода. Только день рождения был... Везёт же, — разочарованно проговорил Фред, стоя по колено в холодной воде у озера.

Они пришли туда вместе с Джорджем, Эммой и Колином.

— А может быть и Ли, — пожал плечами Джордж, запуская плоский камешек по воде. — У него день рождения через пару дней, успеет.

— Возможно, кто-то не с Гриффиндора, — предположил Колин, кидая свой камешек на приличное расстояние.

— Да ладно тебе! — скривилась Эмма. — Гриффиндорцы же смелые ребята. Слизеринцы — трусы, когтевранцы слишком умные, чтобы идти на смерть, а пуффендуйцам тупо будет жалко мочить кого-то на испытаниях.

— Это же стереотипы, Эм, — мягко произнёс Колин, качая головой.

— А, это была шутка, — передразнила его Эмма, швыряя свой камень далеко в озеро. — Конечно, может быть кто угодно. Только вот я не знаю никого взрослого с параллельных факультетов.

— Ну, может быть, Диггори. С Пуффендуя, — вспомнил Джордж.

— Что за индюк? — тут же встрепенулась девочка.

— Ну, среди старших он считается мегакрутым красавчиком, — брезгливо протянул Фред. — И просто он будто бы крут. На мой взгляд, просто смазливый идиот.

— А, смазливого идиота я помню на Пуффендуе, — с отвращением произнесла Эмма. — Только похож он не на крутого парня, а на вампира какого-то задрипанного.

— Нет уж, не дадим этому тупице стать чемпионом! — вдруг горячо произнёс Фред, и в его глазах зажегся знакомый огонек авантюризма. — Пошли, Джордж, есть пара идей.

— Эй! Я с вами, — вскрикнула Эмма, тут же оживляясь. — Колин, бери камеру, сейчас будет что-то легендарное.

С зельем старения ничего у Фреда с Джорджем не вышло. Ну и ничего удивительного; ведь Дамблдора обмануть не так-то просто. И вот наступил торжественный вечер, когда все должны были узнать результаты. В зале, за столами, царило напряжённое, почти звенящее молчание, прерываемое лишь треском факелов. Эмма сидела за столом Гриффиндора, а вместе с ней, не считая друзей с факультета, были Сириус и Драко.

— Я думала, ты должен сейчас находиться рядом с остальными мракоборцами, а не есть тут наш шоколадный торт, — сказала Эмма Сириусу, толкая его под ребро.

— Да а зачем мне там сидеть? — поморщился Сириус. — Они все скучные и старые... И без меня всё ясно. Три чемпиона. Один из них точно Крам, еще одна девочка из Франции. А вот с Хогвартсом интрига, конечно... Сейчас посмотрим.

— И так! Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! — торжественно крикнул Дамблдор.

Все радостно засвистели и захлопали. Рон Уизли блаженно наблюдал за тем, как Крам идёт между столами, словно загипнотизированный.

— Я так и знал, — с видом победителя заявил Сириус Эмме, Гермионе и Драко, разводя руками.

Чемпионом Шармбатона была Флер Делакур. Она была удивительно нежна и красива. Проходя между столами, она каждого заставляла поворачиваться ей вслед, оставляя за собой шлейф легкого аромата и восхищенных вздохов.

Ну а лидером Хогвартса стал Седрик Диггори. Все ученики были просто счастливы и орали как умалишенные, особенно стол Пуффендуя. И только близнецы с Эммой и Драко сидели нахмурясь, с досадой ковыряя еду на тарелках.

— Я надеялась на Анжелину, — обиженно протянула Эмма, когда зал немного утих.

— А мне плевать, кто чемпион! Я просто счастлив, что это не ты, — с довольной улыбкой сказал Сириус.

— Смотрите, — вдруг тихо, но очень напряжённо сказала Гермиона.

И все уставились на преподавательский стол. Кубок Огня, который уже должен был погаснуть, вдруг снова вспыхнул алым пламенем. Дамблдор, не скрывая удивления и волнения, подошел, взял в руки новый, четвертый кусок пергамента и прочитал его про себя. Вот в эту секунду Эмма резко научилась читать по губам, и все внутренности у нее сжались в комочек от леденящего страха.

— Эмма Поттер! — проорал директор на весь зал, и в его голосе звучало недоумение.

Фразы «что?» и «не может быть» вдруг стали самыми популярными в этом здании, пронесясь шепотом по всем четырем столам.

Девочка растерянно поднялась с места, чувствуя на себе сотни удивленных и недобрых взглядов, и неуверенно пошла к директору. Он молча отдал ей бумажку и жестом направил в сторону комнаты для чемпионов, его лицо было серьезным и озадаченным.

Дверь отворилась, и на вошедшую тут же уставились три пары удивленных глаз. В тишине слышалось лишь потрескивание поленьев в камине.

— Нас кто-то звал? — нарушил молчание Седрик. — Ты что-то передать пришла?

— Если бы... — без особого энтузиазма произнесла Эмма.

Дверь распахнулась снова, и в комнату ворвались профессора, а с ними — Сириус, Дамблдор и директора других школ. Альбус Дамблдор молниеносно, не по годам, преодолел пространство, схватил ее за локоть и уставился пронизывающим взглядом. Под этим взглядом она не умела врать — да и не хотела.

— Эмма! Ты бросала имя в кубок? Отвечай!

— Нет! — выкрикнула она.

— Ты просила кого-нибудь из старших? — не отступал Дамблдор.

— Нет!

— Ты абсолютно уверена?

— Да! Я не сумасшедшая! — взвизгнула Эмма, и ее голос сорвался.

Дамблдор отступил, присоединившись к шепчущимся профессорам, а у девочки подкосились ноги. Она опустилась на холодный каменный пол, прикрыв лицо руками.

— Очевидно, что девчонка врет! — возмущенно воскликнула директриса Шармбатона.

— Это заговор! — заорал директор Дурмстранга.

Сириус, не обращая на них внимания, опустился на колени рядом с крестницей. Он впервые видел ее такой потерянной и маленькой.

— Эм, ну какого же черта?.. — прошептал он, тихо, чтобы слышала только она, и взял ее холодную руку в свою. — Ладно. Мы что-то придумаем, — попытался он ободрить ее, хотя в голове уже лихорадочно прокручивал варианты, и все они казались тупиковыми. Он прекрасно понимал: тот, кто бросил ее имя, явно не желал ей добра. Это была смертельно опасная ловушка.

— Ты со всем справишься, — сказал он вместо всех своих тревожных мыслей. — Мы поможем тебе, ты не одна...

— Да, верно, — судорожно кивнула Эмма, пытаясь взять себя в руки. — Что это со мной? Только недавно я добровольно полезла в канализацию к василиску с Волдемортом. Надо радоваться, тут полегче будет.

Сириус улыбнулся неуверенно.

Когда учителя наконец отпустили ее, она почти бессознательно побрела в гостиную Гриффиндора. Общая комната встретила ее гробовой тишиной, которая тут же сменилась гулом. Взгляды разделились: кто-то смотрел с опаской и осуждением, но большинство — с восторгом и восхищением. Фред и Джордж бросились к ней со всех ног, расталкивая толпу.

— Как ты сделала это? — воскликнул Фред, его глаза сияли от восторга.

— Ты наш кумир! — уверенно подхватил Джордж.

— Ты точно победишь!

Эмма растерянно смотрела на них, не в силах разделить их энтузиазм.

— Я не бросала имя в кубок, — мрачно вздохнула она. — Понимаю, с учётом моей репутации, в это сложно поверить. Но я правда этого не делала.

— Кто же тогда? — изумленно спросил Фред, и было видно, что он ни на секунду не усомнился в ее словах.

— Сириус сказал, что мой враг... — пожала плечами Эмма, словно это могло что-то объяснить.

Они втроем повернулись к камину и задумчиво уставились на ярко пылающие угли.

— Может, Крэбб с Гойлом? — поморщился Фред, перебирая в уме возможных недоброжелателей.

— Они же младше меня, — махнула рукой Эмма. — Нужен совершеннолетний волшебник, который меня ненавидит... Не, ну это Волдеморт. Я, кстати, видела сон, где он говорит какому-то мужику, что меня нужно найти.

— А мне снятся единороги в леденцовой долине... — растерянно проговорил Джордж.

Эмма горько усмехнулась.

— Интересно, что будут за испытания.

— Что-то экстремальное. Опасное... — почти одновременно ответили близнецы.

Для Эммы началась тяжёлая, изматывающая жизнь. Сириус, ее главная опора, уехал месяц назад по делам Ордена, пообещав вернуться только перед первым состязанием.

Ее шрам болел теперь практически постоянно, будто напоминая о невидимой связи, а ночами снились кровавые, мрачные кошмары. Ей стало часто сниться, будто она стоит на каком-то заброшенном кладбище, и от этого сна веяло леденящим душу ужасом. Все это не могло не напрягать.

Школа изменилась. Теперь, когда она шла по коридорам, все оборачивались ей вслед. Пуффендуйцы, когтевранцы, слизеринцы — в их взглядах читалась ненависть или неприкрытая неприязнь. Гриффиндор, как мог, защищал свою чемпионку. Но когда рядом не было ни близнецов, ни Колина, ни Гермионы, вслед ей немедленно летели шипящие шепотки: «обманщица», «ей нет еще семнадцати». Девочка не была готова к такому. Она привыкла видеть в глазах окружающих любовь и восхищение, а теперь на нее давила тяжелая стена всеобщего осуждения.

Даже Драко, который, казалось, не верил в то, что она сама бросила имя, не мог быть настоящей поддержкой. Какие бы ободряющие слова он ни говорил, Эмма прекрасно понимала — им движет зависть.

— Малфой, ты хочешь быть на моем месте, — уверенно заявила она однажды на зельеварении, не в силах больше терпеть его двусмысленные взгляды.

— Что за бред. Зачем мне это? — скривился он, старательно уткнувшись в учебник.

— Услышал от Дамблдора про вечную славу... — мрачно бросила Эмма. — Хочешь выиграть и получить всеобщее признание. Не знаю почему, но ты этого хочешь.

Драко молчал.

— Я так и знала, — с досадой бросила Эмма. — Прости, что какой-то урод бросил в кубок не твое имя, — жутко раздражённо кинула она, не поворачиваясь к нему, и резко отодвинулась к Гермионе.

— Что с тобой, Эм? — тихо и взволнованно спросила подруга.

— Ничего! — резко вскрикнула Эмма, вскакивая с места так, что стул грохнулся на пол. — Со мной все очень хорошо! Я всего лишь скоро откинусь по чьей-то милости!

Профессор Снейп и весь класс удивлённо повернулись к ней.

— Ничего не говорите, профессор, я и сама знаю, — горько кивнула Эмма, сгребая в охапку свой пергамент. — Вон из класса. Я пошла.

И девочка вынеслась из кабинета со скоростью света. Она бежала по мрачным подземным коридорам, и слепая, бессильная злость раздирала ее изнутри. Казалось, щеки сейчас сгорят от гнева, а сердце выпрыгнет из груди.

Тут Эмма врезалась в кого-то, это вывело ее из транса. Она подняла голову, все еще не вполне придя в себя.

— Профессор Грюм... Извините.

— Куда так спешишь, Поттер? — усмехнулся профессор своим кривым ртом.

Этот тип нравился Эмме. Он был отчаянным, почти отбитым, и показывал на уроках непростительные, опасные заклятия. Невилл после одного из таких занятий чуть не чокнулся.

— Сбежала от Снейпа, — усмехнулась она в ответ, пытаясь отряхнуться.

— А, ты тоже его не переносишь... — понимающе кивнул Грюм. — Понимаю. Хорошо, что я встретил тебя. Хагрид тебя искал.

— Правда? — Эмма удивленно посмотрела на него, вся ее злость мгновенно улетучилась, сменившись любопытством.

— Да. Он сказал тебе прийти к нему сегодня вечером и захватить мантию отца.

— Ладно... Я приду. Главное — свалить отсюда подальше.

— Не кисни, Поттер, — ободряюще махнул рукой Грюм. — Не поддавайся никаким трудностям. Всегда найдутся люди, которым ты нужна несмотря ни на что.

— Да... Это верно, — тихо согласилась Эмма.

Она ушла в свою гостиную. Там было пусто и непривычно тихо. Она опустилась в кресло у своего камина и снова уставилась на огонь. В кармане зазвонил телефон. Она сначала хотела проигнорировать, но потом, раздраженно вздохнув, швырнула аппарат на стол и ткнула на громкую связь.

— Привет, Сириус... — вздохнула она, наклоняясь к экрану.

— Привет, — раздался спокойный, знакомый голос. — Чего кислая?

— Да черт знает, что творится. Хочу домой.

— Не хочу нагнетать, но деваться тебе некуда, — иронично протянул Сириус. — Жду тебя сегодня в полночь в Хогсмиде. Нужно кое-что обсудить. Ну и пива попьем заодно.

— Хоть что-то хорошее... — в голосе Эммы послышалась слабая надежда.

— Всё, до встречи.

— Пока, — протянула девочка и выключила телефон.

Часов в десять Эмма надела на себя мантию-невидимку и направилась к Хагриду. Воздух вокруг его хижины был густым и сладким. Когда она вошла внутрь, великан причесывался перед зеркалом огромным гребнем, старательно укладывая непокорные пряди.

— Что ты делаешь? — в полном недоумении поинтересовалась Эмма, с трудом веря своим глазам.

— Тебе тоже иногда следует этим заниматься, — деловито усмехнулся Хагрид, не отрываясь от своего отражения.

— Хагрид, от твоего дома несет одеколоном на два километра, — поморщилась Эмма, зажимая нос рукой. — Что это за дурацкий цветок? И зачем столько лака на волосы? Что вообще происходит?

— Эм, каждый мужчина должен следить за собой! — уверенно, даже с некоторой гордостью заявил Хагрид, поправляя галстук.

— А почему ты понял это только сейчас? — скривилась Эмма, не в силах скрыть недоумение. — Хотя, слава Мерлину, конечно...

— Идем, — решительно сказал Хагрид, направляясь к двери и явно стараясь не смотреть на нее. — Надо показать тебе кое-что. Надевай мантию.

— Идём уже на свежий воздух, — простонала Эмма, с преувеличенным облегчением вырываясь из парфюмерного облака и изображая удушье.

Они двинулись вглубь леса. На поляне их уже поджидала мадам Максим. И тут до Эммы наконец дошло, зачем понадобились одеколон и этот уродский цветок — у Хагрида любовь.

Теперь они шли втроём. И чем дальше углублялись в чащу, тем громче становились странные, оглушительные звуки, от которых содрогалась земля.

Эмма не выдержала и побежала вперёд, обгоняя спутников. Воздух становился все жарче и гуще, словно они шли прямиком к жерлу вулкана. За деревьями пылал огонь, разносились оглушительные крики, рёв и лязг цепей.

И тут до нее наконец дошло. Это драконы... Они были огромными, древними и ужасно злыми.

Мадам Максим, не скрывая восторга, двинулась ближе, чтобы рассмотреть их. Эмма скинула с себя мантию.

— Хагрид! Это же драконы! — в ужасе вскрикнула она, хватая его за рукав.

— Конечно, — сияя от счастья, кивнул Хагрид. — Смотри, какие красавцы.

— Это первое задание?.. — прошептала Эмма, и от этих слов у нее похолодело внутри.

— Да! Ну и повезло же тебе!

— Хагрид... Но меня же убьют!!! — заорала Эмма и в панике натянула мантию обратно.

Великан что-то смущенно забормотал под нос. И тут произошло лучшее событие за последний месяц. К Хагриду навстречу бежал Чарли Уизли. Он был в походной рабочей форме: в тяжелых берцах по колено, в майке и потертых шортах. Лицо было всё в свежих ожогах, ссадинах и старых шрамах, но улыбка сияла чистой, заразительной радостью.

— Привет, Хагрид! — радостно выкрикнул он, крепко пожимая руку великану.

— О! Чарли, как я рад тебя видеть.

— Не удивительно, таких чудовищ привез, — сквозь зубы прошептала Эмма сама себе.

Мужчины о чем-то разговорились, а девочка в мантии замерла в тени, терпеливо выжидая, когда Чарли соберётся идти обратно. Она прекрасно понимала, что он не должен видеть ее, что узнавать чемпиону, что будет на задании, строжайше запрещено. Но ей было абсолютно плевать на правила.

Наконец, Чарли попрощался с Хагридом и направился обратно к лагерю. Эмма, не раздумывая, под мантией быстро подбежала к нему и, схватив за локоть, потащила в сторону от тропы, вглубь деревьев.

Она вывела его к небольшому обрыву, скрытому от посторонних глаз. Чарли, не сопротивляясь, сел на край, свесил ноги и провел рукой по лбу, откидывая рыжие пряди.

— Ну что, Эм, всё увидела? — спросил он с тихой усмешкой, глядя куда-то в сторону драконьего лагеря.

Девочка скинула с себя мантию, и ночной воздух остудил ее кожу. От самого факта, что она здесь, одна, с Чарли Уизли, с которым говорила впервые в жизни без посторонних, сердце у нее колотилось так, будто она только что пробежала кросс.

— Да... Впечатляет, — выдохнула она сдавленно, садясь рядом. — Ты же обещал привезти мне дракона, да?.. Мило, конечно, что ты держишь слово, но я, пожалуй, передумала.

Он только тихо засмеялся, глядя на ее испуганное лицо.

— Вообще, по идее, чемпионы не должны знать об этом... — наконец, сказал он, задумчиво кусая губу. — Но, судя по директрисе Шармбатона, которая тоже здесь крутится... Хорошо, что ты пришла. Если честно, я сам собирался как-нибудь тебя предупредить. Это волнительно, знаешь ли, понимать, что твой друг находится в такой опасной ситуации.

Эмма молча таращила глаза в ночное небо, мысленно благодаря судьбу за темноту. Щеки пылали, глаза были раскрыты слишком широко, и ее до сих пор удивляло, как Чарли не слышал этих оглушительных, диких ударов ее сердца.

— Да, мне тоже ЧУТЬ-ЧУТЬ волнительно, — выдавила она наконец пересохшими губами.

— Ты выглядишь грустной, — мягко сказал Чарли. — Тебя волнует что-то помимо турнира, верно?

— Вернее и не скажешь, — мрачно кивнула Эмма, сжимая колени. — Вся жизнь пошла под откос. Вся школа думает, что я обманщица, которая возомнила, что она круче всех. Иностранцы плюются при виде меня. Тот, кто кинул мое имя в кубок, явно хочет моей смерти. Через неделю мне придётся сражаться с драконом... А мой лучший друг, вместо того чтобы поддержать, попросту мне завидует! — она сбилась на крик и ожесточенно ударила кулаком по земле, чувствуя, как слезы подступают к горлу.

Чарли смотрел на нее внимательно, давая выговориться.

— Знаешь, я думаю, тебе стоит пересмотреть сложившуюся ситуацию, — сказал он наконец задумчиво.

— Чар, но сколько бы я на нее ни смотрела, все становится только хуже! — вскрикнула она. — Меня скоро можно будет увозить в психушку.

— Так дело не пойдёт... — протянул Чарли. — Давай я помогу тебе. Ты говоришь, вся школа на тебя оборачивается. Но не из-за того, что тебя считают лгуньей, а потому что им интересно, сможет ли девочка, которая младше остальных чемпионов, проявить себя, насколько она на самом деле сильна. Твой лучший друг — это Драко Малфой. Он, вполне возможно, просто напросто боится и переживает за тебя. Но так как он гордый, сама знаешь, он не может прямо сказать тебе об этом. А насчёт того, кто кинул твое имя... Конечно, он тебе не друг. Но мне кажется, что у тебя легко получится представить это как вызов. Если кто-то желает тебе зла, то просто сделай их. Тренируйся, сражайся, пусть тот, кто это сделал, удивится и поймёт, что тебя трудно сломить.

Эмма задумчиво кивала, впитывая каждое слово. Все, что он говорил, было настолько логичным, что у нее словно пелена упала с глаз.

— Может, ты и прав... — выдохнула она наконец, и в голосе послышалась первая за долгое время надежда. — Спасибо, Чарли.

— Ты говоришь это человеку, который привёз драконов, — улыбнулся он.

Они усмехнулись синхронно, и на мгновение напряжение отступило. Эмма боковым зрением незаметно разглядывала парня. Он не выглядел как взрослый мужчина. Да, он был высоким, мускулистым, но, в отличие от Джона, он был похож на подростка, несмотря на свою работу и мудрость.

— Может... будет какой-то совет? — спросила Эмма почти робко, без особой надежды. — Что мне делать с этим драконом?..

— Есть один совет, — кивнул Чарли, и его лицо снова стало серьезным. — Я надеюсь, что ты будешь выбирать дракона не последней. Эм... тебе подойдет любой кроме Венгерской Хвостороги. Это такой огромный чешуйчатый монстр с шипами на хвосте. И агрессивнее него нет ни одного. Запомни это, пожалуйста... Лучший вариант — это валлийский зелёный. Он самый спокойный и относительно небольшой.

Эмма кивала взволнованно, слушая его.

— Вот, зная мое везение... тот первый мне и достанется, — горько вздохнула она, предчувствуя худшее.

Чарли повернулся к ней, его губы чуть дрогнули, словно он хотел что-то добавить, сказать что-то очень важное, но в последний момент передумал и промолчал. Она улыбнулась ему прямо в глаза, и ее сердце снова застучало чаще. Ей захотелось податься вперёд, обнять его, поцеловать в губы, прижаться и на миг почувствовать себя в полной безопасности. Но вместо этого она резко отвернулась и быстро, почти торопливо спросила:

— Сколько там времени?

Чарли машинально взглянул на часы.

— Половина двенадцатого.

— Мне пора! — она вскочила на ноги, снова натягивая мантию. — Спасибо за драконов и за ценные жизненные советы. Пока!

— Пока... — как-то тихо, почти задумчиво проговорил Чарли ей вслед.

Эмма побежала со всех ног к Гремучей иве, так как это была самая короткая дорога в Хогсмид. Она не останавливалась и не переводила дух, пока не оказалась на главной дороге деревни. Кругом царила кромешная тьма, горел лишь одинокий фонарь, да и тот мигал, отбрасывая дрожащие тени. Она замерла, всматриваясь в сумрак. Темный высокий силуэт виднелся в отдалении, ближе к замку. Девочка медленно пошла к нему, наконец-то пытаясь перевести дух.

— Сириус... — слабо, почти беззвучно проговорила она, подходя сзади.

Тот вздрогнул и резко обернулся, но его напряженное лицо тут же озарила улыбка.

— Привет, Эм, — махнул он рукой.

Они крепко обнялись, а затем Эмма просто повисла у него на руках, все еще не в силах отдышаться, чувствуя, как наконец-то отпускает адреналин.

— Где тебя носило? — усмехнулся он, стараясь разглядеть ее запыхавшееся лицо в темноте. — Что за вид? Тебя как будто гнала стая волков.

— Я люблю Чарли Уизли! — вдруг крикнула она во весь голос, и в ее голосе прозвучала сдавленная, почти истеричная нота.

— А... Тогда всё ясно, — неуверенно, с легким замешательством проговорил Сириус. — Где ты была?

— С ним. Он привез драконов... из Румынии, для первого испытания... — приходя в себя и выравнивая дыхание, выговорила она медленно, осознавая весь ужас этих слов.

— Драконы... — с несчастным, потерянным выражением лица протянул Сириус. — Ну какое же приятное начало. Эм, я никогда в жизни так не боялся, как сейчас. Никогда... Давай я просто возьму тебя и увезу куда-нибудь на необитаемый остров. Перекантуемся годик, а потом вернемся как ни в чем не бывало?

— Пап, ты не понимаешь! — она осеклась, и глаза ее расширились от ужаса.

Воцарило странное, оглушительное молчание. Даже ночной ветер будто затих.

— Как... — Сириус словно задохнулся, и его голос сорвался на шепот. — Как ты меня назвала?

— Прости, — сдавленно, чуть слышно проговорила Эмма, отводя взгляд. — Я случайно. По правде говоря, мне часто хочется так тебя назвать...

— Офигеть... — прошептал он растерянно, и по его лицу пробежала целая буря эмоций. — Круто же. Я стал отцом!

Они рассмеялись одновременно, и смех прозвучал нервно, но счастливо. Сириус выглядел абсолютно ошеломленным и сияющим. Девочка смотрела на него и видела совсем молодого, красивого мужчину с ясными глазами. Ей нравилась его потертая кожаная куртка, его уставшее, но доброе лицо, его красивые волосы всегда собранные в небрежный хвост или пучок. Тот самый случай, когда фраза «родителей не выбирают» не работает. Она наконец-то почувствовала себя так, словно она вовсе не сирота, словно у нее есть самый лучший и самый безумный отец на свете.

— Ты знаешь, я решила, что мне нужно это состязание, — выдохнула Эмма. — Не потому что я выпендриваюсь, не чтобы доказать тому, кто кинул мое имя в кубок, что меня не так просто сломать. Нет. Мне самой это нужно. Для того чтобы знать, могу ли я преодолеть то, что подкидывает судьба. Обычно мы с Малфоем сами искали приключений, находили и были довольны. Было опасно, но виноваты во всем сами. А тут... Мы оба ни при чём. И если я смогу выжить, значит, я не слабачка. Мне нужно это узнать.

— Так, Эмма Поттер, — Сириус взял ее за подбородок и внимательно посмотрел ей в глаза. — Ну, во-первых, ты никакая не слабачка. Ты невероятно смелая, но в то же время больная на голову, конечно. А во-вторых, мне нравится твой настрой. Я верю в тебя. Ты все равно будешь лучше всех, как и всегда.

Эмма прижалась к крестному со всей силой, вдыхая запах сигарет и одеколона, и на миг почувствовала себя в полной безопасности.

— Чарли такой классный, — протянула девочка уже на ходу, когда они медленно побрели в сторону тускло освещенного круглосуточного бара. — Он красивый, умный, взрослый...

— Я даже не знаю, что на это отвечать, — с комично-несчастным видом проговорил Сириус, закатывая глаза к небу. — Почему ты не влюбляешься в сверстников? Ну или хотя бы в старшеклассников. Хотя нет. Стой. Хорошо, что не в старшеклассников.

— Ну ты сам знаешь, что люди не выбирают, в кого влюбляться, — закатила глаза Эмма. — Ты же не будешь злиться, когда я стану с кем-то встречаться?

— Ну смотря с кем, — с преувеличенной опаской протянул Сириус. — Я пока даже думать об этом не хочу! Ты же еще малышка!

— Неправда! — обиженно вскрикнула Эмма, толкнув его плечом.

— Ладно, только трахаться не начинай раньше шестнадцати, — мрачно, но с едва заметной усмешкой кивнул Сириус.

— Блин, Сириус! — она покраснела до корней волос и снова толкнула его, уже сильнее.

— Прости, — он пожал плечами, но глаза его смеялись. — Ну серьезно, я же волнуюсь.

— Вообще-то я думала, что ты ко всему этому просто относишься, — усмехнулась девочка.

— Я к этому просто отношусь, — кивнул Сириус, и его лицо стало серьезнее. — Но ты моя маленькая дочка. И мне не хочется, чтобы тебя кто-то ранил, обидел или предал. Хочется защитить тебя от всех этих подростковых проблем. Но я не стану тебя контролировать, конечно. Просто прошу, чтобы ты с подозрением и недоверием относилась ко всем этим озабоченным уродам, пока не встретишь кого-то, кого действительно полюбишь.

— Хорошо. Это я тебе могу пообещать, — рассмеялась Эмма. — Слава Мерлину, что мы разговариваем об этом с тобой, а не с Ремом. Я бы этого не пережила.

— Он бы этого тоже не пережил, поверь, — фыркнул Сириус, открывая перед ней дверь в бар.

— Он как будто мама, — улыбнулась девочка, садясь за стойку у самого окна. — А ты папа. Может, вы поженитесь?

— Спасибо, блин, — с преувеличенным отвращением поморщился Сириус, садясь рядом..

Они взяли пару бутылок пива и устроились у окна.

— Сириус, а если серьезно, когда ты уже будешь с кем-то встречаться? — Эмма прищурилась и внимательно, почти пристально на него посмотрела. — Ты ведь еще такой молодой и красивый. Почему бы нет?

Сириус сделал едва заметное усилие, чтобы не измениться в лице.

— Никогда, Эм, — сказал он наконец тихо, но очень уверенно. — Этого не будет. Ты — единственная женщина в моей жизни, и я не хочу ничего менять.

— Но... — начала она.

— Нет, — он мягко, но твердо перебил ее.

— Прости, что я опять заговорила про это... — вздохнула Эмма, покручивая бутылку в руках.

— Ничего, я привыкаю, — пожал плечами Сириус.

— Просто мне кажется, что я никогда не смогу полюбить так сильно... — Эмма прикусила губу, подбирая слова. — Ваша история любви словно волшебная сказка. Мне очень хотелось бы так же.

— Хуевая сказка. На ночь такую читать не стоит, — грустно, беззлобно усмехнулся Сириус. — Будет у тебя еще любовь, зачем торопиться?

— Да ну... Вы были такими красивыми! — воскликнула Эмма, разглядывая его черты, освещенные тусклым светом бара. — А у нас в школе одни уроды и клоуны. Я видела тебя в прошлом. Никого похожего в нашем времени не найти. Из-за того, что я насмотрелась на тебя, Рема и Вилли в молодости, у меня ужасно завышенные стандарты. Таких красивых людей больше нет, а это значит, что я никогда ни в кого из сверстников не влюблюсь, — обиженно, по-детски протянула она.

— Да почему внешность так важна? Это же вообще не главное, — искренне удивленно сказал крестный, поворачиваясь к ней.

— Тебе легко говорить, ты в зеркало себя видел? — поморщилась Эмма, тыкая пальцем в его грудь. — Ладно, я погрустила, теперь можно поговорить о задании. Давай думать, каким образом мне пережить дракона.

Сириус кивнул задумчиво, переводя взгляд на темное окно. Он был очень озадачен этим разговором с крестницей. Он и не подозревал, как это на самом деле сложно — понимать и помогать девочке-подростку. Он понятия не имел, как сочетать в себе строгость и доброту, как доносить до нее важные вещи. На деле все это оказалось куда труднее, чем он себе когда-либо представлял.

В гостиную Гриффиндора Эмма вернулась в три часа ночи. В первый раз за долгое время настроение у нее было прекрасное, почти парящее. Она летящей походкой неслась через комнату к своей спальне, и вдруг что-то заставило ее остановиться. Заметив движение у камина, она, не оборачиваясь, сделала три шага назад.

— Малфой? — она прищурилась, разглядывая знакомый силуэт, застывший в кресле у потухающего огня. — А как же режим? У тебя завтра синяки будут под глазами! Ночь уже давно, что это мы делаем в чужой гостиной?

— Я жду тебя уже три часа! Где ты была? — с истеричной, сонной нотой в голосе спросил Драко, повернувшись к ней с несчастным видом. — Я хочу спать, и мне еще идти образу через ползамка.

— А что ты тут забыл? — искренне удивленно спросила Эмма, подходя ближе.

— Я не хочу, чтобы ты участвовала в этом долбаном турнире, — резко, почти зло бросил Драко, вставая с места.

— С чего же это? — прищурилась Эмма, изучая его напряженное лицо. — Если я выиграю, мешок галеонов делим пополам, так лучше?

— Да Мерлину в зад эти деньги! — вскрикнул Драко. — Ты можешь там сдохнуть! Мы с тобой, конечно, в достаточно странных отношениях, но все же ты мой лучший друг. Если бы не ты, я бы стал моральным уродом, вечно гнобил Гермиону, хоть и влюблён в нее до смерти! Водился бы с такими, как Крэбб, Гойл и этот идиот Забини. Но теперь я встал на твою дорожку, сбежал из дома, дружу с магглами и владею жаргоном. Без тебя я останусь один в этом мире...

— Во дурак, — с нежной насмешкой проговорила Эмма, подходя к нему вплотную. — Не рановато ты меня похоронил, дружок? Если не кинешь меня, а наоборот поможешь, то все будет нормально. Я сейчас виделась с Сириусом, он помог мне придумать, как пройти первое задание.

— Как!? — пораженно протянул Драко, его глаза расширились. — Ты знаешь, что будет в первом раунде?

— Только что узнала, — вздохнула она, понизив голос. — Я виделась с Чарли.

— О нет... Первое задание — это драконы!? — в ужасе, почти беззвучно завопил Драко, хватая ее за рукав.

— Да. По слову «Чарли» это можно понять, — горько усмехнулась она. — Чтобы преодолеть дракошу, мне надо в совершенстве владеть манящими чарами. Поможешь?

— Спрашиваешь... — вздохнул он, проводя рукой по лицу. — Ладно. Как прошла свиданка?

— Не спрашивай. Мне сложно держать себя в руках. Я просто убежала. Если ты засмеешься, я убью тебя! — быстро добавила Эмма, но было поздно.

Драко расхохотался на всю гостиную, и его смех эхом разнесся по спящей комнате.

— Ты просто создана для любви со взрослыми парнями! — простонал он, наконец успокоившись и утирая слезы.

— Да Чарли не выглядит взрослым, — закатила глаза Эмма. Они с Джоном ровесники. Кто из них выглядит старше?

— Тот, что с бородой, — без раздумий ответил Драко.

— Ага, — кивнула Эмма, и на ее лице появилась задумчивая улыбка. — Это забавно, что они как будто противоположности. У Джона и работа, и характер, и поведение как у ребёнка. А Чарли мыслит как взрослый, но выглядит как подросток.

— Они созданы друг для друга... — мечтательно, с преувеличенным пафосом протянул Драко. — Ну посуди сама. Если Чарли мыслит как взрослый, как он может встречаться с ребёнком?

— Но ведь я не ребёнок! — тут же взбунтовалась Эмма, сверкнув глазами. — Я два раза успешно дралась с Волдемортом, летала в прошлое и стала одним из четырех чемпионов... Неужели непонятно, что куклы меня не интересуют? Как же я люблю его!

Драко прикрыл лицо рукой, чтобы скрыть улыбку, но плечи его предательски тряслись.

— А кукол ты в детстве из бревен себе делала? — наконец выдавил он, подавившись смехом.

— Да нет, — отмахнулась Эмма, и ее взгляд на мгновение стал отрешенным. — Не было у меня никогда желания играть. Было желание найти еду, сбежать от полиции... Потом сбежать из колонии. Но чтобы играть — никогда.

— Ну, собственно, стоит вам с Чарли познакомиться чуть-чуть поближе, и он поймёт, что ребёнком ты никогда и не была, — сказал Драко, и его голос наконец стал серьезнее. — А пока что будем стараться сделать так, чтобы ты дожила до первого свидания.

Первый тур приближался слишком быстро. Но так как Эмма нашла способ к нему подготовиться, он уже не так сильно пугал ее.

За два дня до роковой даты девочку позвали в кабинет для занятий заклинаниями. Драко с Гермионой, не сговариваясь, пошли вместе с ней, словно телохранители.

Когда они вошли и увидели, что там происходит, Эмма тут же инстинктивно рванулась к выходу. Драко с Гермионой молниеносно схватили ее под руки и поставили на место, образовав живой барьер.

К ним уже приближалась репортерша самого отвратительного вида. Ее огромные ногти были покрыты чудовищным зелёным лаком, а глаза — подведены так густо, что казалось, они вот-вот вырвут душу из каждого, на кого устремлен их пронзительный взгляд.

— Кто это у нас тут? — со страшным, неестественным оскалом протянула репортерша. — Самая молодая чемпионка. Какая харизма! Если бы не эти длинные реснички, я бы подумала, что вы молодой человек.

Драко тут же начал лихорадочно поправлять Эмме воротник мантии, а Гермиона принялась сглаживать ей волосы пальцами, когда их ослепила первая резкая вспышка камеры.

У молодой чемпионки начали скрипеть зубы от бессильной ярости. Драко крепче вцепился в капюшон ее мантии, готовый в любой момент удержать ее от стремительного броска на журналистку.

— Можете оставить мисс Поттер, — благосклонно, свысока проговорила Скитер. — Эмма, дорогая, ты наняла себе телохранителей?

— Это мои близкие друзья, — прошипела та в ответ, сжимая кулаки так, что кости побелели.

Гермиона с Драко медленно отступили, откровенно боясь не за свою жизнь, а за судьбу всех находившихся в кабинете.

— Присаживайся, Эмма. Вот так. Мне всё интересно о вас знать. Да что там мне, всему миру нужно узнать о вас, чемпионах, как можно больше!

Эмма плюхнулась на софу рядом с Флер, чувствуя себя словно на эшафоте. Около ее плеча была рука Виктора Крама. Она уже мысленно твердо решила попросить его автограф, чтобы потом продать его за кучу галеонов — хоть какая-то польза от этого кошмара.

— Итак. Начнем...

Дальше был ад из ослепляющих вспышек, тупых, бесконечных вопросов и проницательных, неприятных взглядов. Эмма вылетела из кабинета как пробка из шампанского, едва только услышала спасительную фразу: «Ну вот, почти закончили».

— Я лучше всю жизнь буду убивать драконов и искать другие способы умереть, чем еще хоть раз дам интервью! — завопила она, уже выбегая в коридор, и ее голос эхом разносился по каменным стенам. — Фоткать меня имеет право исключительно Колин! Я ненавижу эту Риту!

— Зато Сириус с Ремом увидят тебя в газете, — пожал плечами Драко, пытаясь найти хоть какой-то позитив. — А Джон вырежет эту фотку и повесит над кроватью. И будет всем хвастаться, что он с тобой знаком. И станет твоим слугой, когда ты вернешься домой.

— Малфой, ты живешь с нами, ты прекрасно знаешь, что все уже так и есть, — фыркнула Эмма.

Они рассмеялись.

— Кстати, эта Скитер задавала очень неоднозначные вопросы про наши с тобой отношения, Малфой, — вдруг вспомнила Эмма.

— Чего? — поморщился Драко, смотря на нее с подозрением.

— И как бы я не отнекивалась, возможно в газете будет написано, что я встречаюсь с тупым блондином, — мрачно заключила она.

— Фу! — в ужасе завопил Драко, делая вид, что его сейчас стошнит. — И где мне ее теперь искать, чтобы избить!?

* * *

Вот настал тот самый день, которого с трепетом и ужасом ждали все знакомые и друзья Эммы Поттер.

Утром, когда Гермиона тщетно пыталась заставить подругу съесть хоть кусочек тоста, все сидящие рядом с ними вдруг почувствовали знакомый, едва уловимый запах дорогого одеколона.

Эмма, которая до этого выглядела как кисель, вдруг встрепенулась и выпрямилась.

— Сириус! — воскликнула она, оборачиваясь на звук шагов.

— Привет! Ты готова? — он выглядел взволнованно, но старался скрыть это за своей обычной беззаботной улыбкой.

— Я готова ко всему, — выдохнула Эмма, сжимая дрожащие руки в кулаки. — Но, кажется, меня скоро стошнит от волнения.

— Так, всё нормально, — попытался успокоить ее Сириус, кладя руку ей на плечо. — Я больше чем уверен, что ты будешь даже круче этих взрослых крутых ребят, которые всё умеют.

— Да? Да... — пробормотала она, больше стараясь убедить себя, чем его.

— Профессор Блэк, замолчите лучше! — воскликнула Гермиона, которая всё утро как могла пыталась привести нервы Эммы в порядок.

— Хватит меня так называть... — скривился Сириус. — Гермиона, мы жили вместе пол-лета, могла бы уже привыкнуть.

— Простите... Я не могу, — нервно проговорила она, теребя край своей мантии.

— Мы после испытания расскажем тебе топ-десять его постыдных историй из молодости, и ты поймешь, что это он должен обращаться к тебе на «вы», — закатил глаза Драко.

— Спасибо, Малфой, — обиженно протянул Сириус.

— Так, мы отвлеклись, — смущенно проговорила Гермиона, возвращая всех к суровой реальности. — Испытание уже через час... Эм, попей успокаивающий отвар.

— Лучше уж виски... — мрачно буркнула Эмма, утыкаясь лбом в прохладную поверхность стола.

Чемпионы собрались под шатром. Там Крауч раздал им по маленькому дракончику. У Эммы сердце забилось чаще и предательски сжалось. Ведь Чарли обещал, что когда-нибудь подарит ей маленького дракошу... Теперь ей казалось, что именно он предложил распределить драконов между чемпионами таким способом.

— Что это за дракон? — спросила девочка, с нежностью глядя на сонного на малыша.

— Венгерская хвосторога, — участливо объяснил Крауч.

— О нет... — прошептала она, и вся кровь отхлынула от ее лица. Она с ужасом уставилась на маленькую, но идеальную копию самого опасного противника. — Черт..

— Что? — переспросил Крауч, нахмурившись.

— Ничего-ничего... — чуть ли ни со слезами на глазах протянула Эмма.

— Итак, задача каждого из вас: преодолев дракона, завладеть золотым яйцом.

Эмма была последняя в списке. Она сидела на холодной скамейке, прижав к себе злополучного дракончика, словно ища в нем утешения. У остальных чемпионов противники выглядели куда более безобидными. Ее всю мелко трясло, ладони вспотели, а перед глазами все плыло и расплывалось.

— Главное сосредоточиться... Всё будет нормально, — твердила она себе тихим, срывающимся шёпотом, но слова звучали пусто и не убедительно.

Прошло около часа мучительного ожидания, когда, наконец, раздалось долгожданное, леденящее душу: «Эмма Поттер».

Девочка, еле держась на ногах, словно во сне, направилась к выходу из шатра. Перед ней открылась странная, исковерканная поверхность. Какие-то острые скалы и груды камней. На большом плоском камне недалеко от входа было расположено гнездо, в котором тускло поблескивало золотое яйцо. Она сделала несколько стремительных шагов к нему, однако не успела сделать и пяти, как из-за ближайшей скалы с невероятной, оглушительной скоростью вылетел огромный, настоящий дракон. Он был весь покрыт острыми шипами, грубой чешуей и смотрел на нее ужасно злыми, желтыми глазами.

— Мерлиновы кальсоны! — в чистом ужасе заорала Эмма, отскакивая назад.

Дракон пристально, изучающе смотрел на неё, медленно поводя головой, как будто оценивая достойного ли соперника он видит перед собой.

— Что смотришь?! Профессор Макгонагалл, материться можно?! — в панике девочка несла всякий бред, но из далеких трибун донесся нервный, сдавленный хохот. Это немного вернуло ее к реальности. Хорошо, хоть ее страдания приносят людям немного радости.

— Акцио, Молния! — крикнула она изо всех сил, и голос дрогнул лишь в самом конце.

Все затаили дыхание. Метла принеслась к ней довольно быстро, рассекая воздух, — план был отработан до мелочей, она ждала своего часа в условленном месте, недалеко от хижины Хагрида.

Когда Эмма оседлала ее, завязалась нешуточная, смертельно опасная игра в догонялки. Девочка летала прекрасно, она петляла между скал так лихо и быстро, что зрителям было сложно следить за ней взглядом. И вот, после очередного рискованного маневра, хвосторога отлетела совсем далеко от своего гнезда. Эмма, не теряя ни секунды, ринулась вниз, преодолела дистанцию за несколько мгновений и на полном ходу ловко схватила яйцо. После этого взвилась высоко в воздух, как стрела, зажав трофей в руке.

— Так-то, дракон! — почти истерично вскрикнула Эмма, все еще не веря, что это конец. — Летаю-то я покруче тебя, получается!

Трибуны взорвались ликованием. Драконоводы быстро, почти суетливо, принялись усмирять и уводить своего разъяренного питомца.

— Эмма, это было просто шикарно! Ты была лучше всех! — кричал Чарли, его лицо сияло неподдельным восторгом и гордостью.

Девочка с усилием поднялась на ноги. В голове пронеслась единственная мысль: «Сейчас или никогда».

Она, не раздумывая, схватила его за воротник футболки, резко подтянула к себе и поцеловала прямо в губы. К ее величайшему удивлению, он не оттолкнул ее, не остановил, а, наоборот, его рука мягко легла ей на шею, а вторая обвила талию, прижимая ближе. Это продлилось всего несколько секунд, но показалось вечностью.

Потом Эмма сама, запыхавшись, отстранилась и пораженно посмотрела ему в глаза, ища в них ответ. Неловкой паузы не возникло — зрители уже спускались с трибун, и Эмму тут же подхватили чьи-то руки и поволокли прочь в водоворот празднования. Она продолжала смотреть через плечо на Чарли и чувствовала его пристальный взгляд на себе еще долго, даже когда его скрыла толпа.

Ей в уши летели восторженные голоса Драко, Сириуса, близнецов и Гермионы. Она смутно видела бесконечные вспышки камеры Колина, но все это смешалось в пеструю, шумную массу. И вовсе не потому, что она только что победила огромного дракона.

Только в гостиной Гриффиндора, залитой огнями и наполненной криками, она наконец-то пришла в себя и почувствовала под ногами твердую поверхность.

— Эмма! — воскликнул Сириус, первым прорвавшись к ней и крепко прижимая к себе. — Поздравляю, ты моя умница! Ты лучше всех! Ты сделала это!

— Плевать я хотела на этого дракона... — будто под кайфом, блаженно протянула она, чувствуя, как наконец отпускает адреналин.

— Кто сказал, что я именно про дракона? — многозначительно, с хитрой ухмылкой протянул он. — Эм, да ты просто сделала эту жизнь! Ты одним выстрелом уложила всех. Пацан тебя на семь лет старше! На семь... И то потек. Ну это успех. Сегодня пьём с тобой пиво!

— Офигеть, Эм! Чарли Уизли... — Драко выглядел так, будто ему сообщили, что Снейп лично вручил Гриффиндору кубок. — Кто бы мог подумать. Я в тебя не верил, но ты неплоха.

Гермиона, не скрывая слез, обняла подругу так крепко, что у той перехватило дыхание.

— Ты как?

— Хорошо... Меня наконец-то перестало тошнить, — блаженно, с облегчением протянула Эмма.

— Надеюсь, тебе так помогли поцелуи с нашим братцем, — игриво пропел Джордж, подмигивая ей.

Эмма лишь слабо улыбнулась в ответ, откинулась на спинку мягкого кресла и почти сразу провалилась в сон, несмотря на оглушительный шум, который устроили ее счастливые друзья и ликующие гриффиндорцы.

Ее успех был поистине ошеломляющим. Те, кто ранее отвернулся от неё, теперь смотрели с уважением, а те, кто всегда верил, ликовали от души.

Преподаватели не скрывали гордости, а друзья просто светились от счастья за нее. Фред с Джорджем не переставали подтрунивать над историей с Чарли. Однако сама девочка и сама не могла понять, что же именно произошло. Чарли улетел обратно в Румынию со своими драконами, а Эмма осталась в школе, среди привычных стен и друзей. Вместо ожидаемого восторга она чувствовала себя странно остывшей и угасшей. После поцелуя влюбиться бы в человека ещё сильнее. Но нет. Эмма была морально готова к тому, что если она решится, то он осторожно отстранит ее, посмотрит с вежливым удивлением и уйдёт. Но он не ушёл. Это, конечно, обрадовало ее тогда, но ненадолго. Главным последствием стало лишь то, что Эмма разлюбила свою многолетнюю мечту. Ее фантазии были полны драматизма и красивого трагизма, а реальность оказалась такой простой и... банальной, что это даже немного разочаровало.

В конце концов, девочка постепенно стала забывать о Чарли, как о ярком, но коротком сне.

* * *

Приближалась зима, и в воздухе уже витало новогоднее настроение. Под вечер понедельника профессор Макгонагалл собрала всех гриффиндорцев старших курсов в своем кабинете трансфигурации. Парты были раздвинуты к стенам, а из угла доносились звуки легкой, плавной музыки. Эмма с Фредом и Джорджем внеслись в класс, кружась и сталкиваясь друг с другом, как дети на утреннике в детском саду.

— Итак... Приближается Святочный бал, — строго, с привычной суровостью начала Макгонагалл, обводя всех взглядом. — Это древняя традиция турнира. Бал — это, прежде всего, танцы. Я научу вас танцевать, чтобы вы не опозорили нашу школу и не выглядели как плохо воспитанные, мало соображающие грубияны!

— Ого. Попробуйте повторить эту фразу в три раза быстрее, — с азартной ухмылкой прошептал Фред своему брату.

— Плохо воспитанные, мало соображающие... — тут же начал бормотать Джордж.

— Плохо воспитанные... — подхватила Эмма, едва сдерживая смех.

— Внутри каждой девочки живёт нежный лебедь, — мягче, почти мечтательно продолжила Макгонагалл.

— Мерлин, где методичка с этим текстом, дайте мне, я ее сожгу! — чуть слышно протянула Эмма, закатывая глаза.

— Да, внутри тебя живёт точно не лебедь, — поморщился Джордж, давясь смехом. — В лучшем случае какой-нибудь драный гусь.

— Во мне живёт бекон, который я кушала на обед, — тут же ответила Эмма.

Они тихо рассмеялись.

— Мистер Уизли, не поможете мне? — вдруг обратилась Макгонагалл к Рону, стоявшему чуть поодаль.

Фред с Джорджем откровенно расхохотались.

Макгонагалл пыталась учить неуклюжего, пунцового от смущения Рона танцевать. Его ноги, казалось, жили собственной жизнью.

— Он не должен забыть этот танец... — сказала Эмма задумчиво, наблюдая за их стараниями.

— Никогда! — хором, еле сдерживая хохот, ответили покрасневшие от смеха близнецы.

— Ну что же, делитесь на пары, — кивнула профессор, отпустив наконец бедного Рона.

— О нет... только не это, — Эмма до ужаса не хотела танцевать.

Мальчики стояли с такими же мученическими лицами, словно их вели на плаху, а не на танец.

— Ладно уж, поучимся вместе, — сказал ей Фред, махнув рукой на общее отвращение к этому занятию.

Они схватились за руки и, к своему удивлению, научились довольно быстро. Вскоре они уже отрабатывали не технику, а скорость, кружась так, что у всех вокруг голова шла кругом. Из кабинета оба чуть ли не выползали, запыхавшиеся и довольные.

— Теперь будем ходить как дуры и ждать, что нас кто-то пригласит, — закатив глаза, сказала Эмма, когда они с Гермионой уже шли по коридору.

— В современном мире не обязательно ждать приглашения, — разумно пожала плечами Гермиона. — Можно и самой проявить инициативу.

— Ты так и сделаешь? — удивленно спросила Эмма, смотря на подругу.

— Нет, конечно, — закатила глаза Гермиона. — Но, судя по твоему характеру, тебе очень подходит этот вариант.

— Слушай, а правда, — Эмма задумчиво прищурилась, а потом резко обернулась. — Эй! Фред! Ну-ка тормозни!

Фред развернулся на сто восемьдесят градусов и нехотя подошёл к девочкам.

— Слушай, у нас с тобой получилось неплохо танцевать. Пошли вместе на бал? — сказала Эмма.

— Я бы с радостью, но, Эм, на бал я собираюсь пойти с девушкой, которая мне нравится, — уверенно сказал Фред. — Так что я с Анжелиной.

— Эй... — обиженно протянула Эмма, скрестив руки на груди. — Я припомню тебе это! Я думала, мы с тобой друзья.

— Вот именно — мы друзья! — и Фред развернулся и пошел догонять брата.

— Эх... Сорвался, — вздохнула Эмма, разводя руками.

— Тебе нравится Фред? — удивленно спросила Гермиона, подняв бровь.

— Ты чего? — скривилась Эмма. — Нет, мне просто без разницы, с кем идти. А с Фредом хотя бы весело. Было бы... Теперь придётся сдохнуть от скуки с каким-нибудь напыщенным петушарой.

Навстречу им, заложив руки за спину и глядя куда-то поверх голов, неспешно шел Драко.

— Привет, — махнул он рукой, едва взглянув на них. — Что, ноги не болят с непривычки?

— А ты как профессионал танцевал со Снейпом? Как Рон с Макгонагалл? — ехидно усмехнулась Эмма, подпирая бок.

— Снейп только показывал на Паркинсон, — вздохнул Драко, делая страдальческое лицо. — Мы с ней потом и танцевали вместе. Отдавила мне все ноги... Корова.

Эмма рассмеялась, а Драко продолжал идти рядом, нервно теребя рукав своей мантии с каменным, гордым выражением лица. Девочка прекрасно знала, что сейчас будет.

— Гермиона, а ты не хочешь пойти на бал со мной? — спросил Драко как-то неестественно надменно, словно делал одолжение и ни в коем случае не унижался.

— Пойдём... Наверное, — немного краснея и отводя взгляд, проговорила Гермиона неуверенно, но в ее голосе слышалась затаенная радость.

— Ого! А почему у вас всё так просто? — воскликнула Эмма, притворно-восторженным голосом скучающего диктора. — Может быть, это такая трогательная взаимная любовь? Малфой, вообще-то я думала, что мы пойдём вместе с тобой, потому что я была уверена, что Герми тебя пошлёт! Почему у меня всегда всё не по плану?

Гермиона рассмеялась, прикрывая рот рукой. Она выглядела по-настоящему счастливой, но изо всех сил пыталась скрыть это за маской безразличия.

Эмма махнула рукой на бал, до которого оставалась неделя. Ее пригласили уже много парней, но она прекрасно понимала, что они делали это только потому, что она — чемпионка, та самая, что круто уделала дракона. Она всех послала.

Как-то вечером она сидела в одиночестве на холодных каменных ступеньках замка и тихо перебирала струны гитары.

К ней подошёл кто-то сзади. Эмма резко схватила гитару за гриф и вскочила, принимая оборонительную позицию.

— Эмма Поттер... — раздался растерянный, с сильным акцентом голос. — Я хотеть только поздороваться.

— Виктор Крам? — удивленно протянула она, опуская гитару. — Ну, здорова...

— Кто здорова? — в полном непонимании прищурился он, его брови поползли вверх.

— Забей, это такое приветствие у нас... — махнула рукой Эмма.

— Кого забить? — он выглядел все более потерянным и искренне озадаченным.

— О, Мерлин... — вздохнула она. — С моей речью мы никогда не поговорим нормально.

— Ты здорово летаешь на метла, — сказал он вдруг, и в его глазах появилось неподдельное восхищение.

— Спасибо, конечно, — усмехнулась Эмма. — Некоторые приемы я подсмотрела у тебя на чемпионате.

— Ого, ты была на игра? — оживился он, опускаясь на ступеньку рядом с ней.

— Конечно, — кивнула Эмма. — Ты очень круто играешь. Правда, команда у тебя слабовата.

— Да, я знаю, — вздохнул он. — Нам нет места тренироваться. Холод.

— А... Ну ладно... — Эмма помолчала, а потом лицо ее озарила идея. — Можем сыграть сейчас. Я ведь тоже ловец. Но до тебя мне, конечно, далеко...

— По правде? — Виктор смотрел на нее пораженно, широко раскрыв глаза. — Ты правда готова сейчас пойти туда летать?

— Почему нет? Делать нечего все равно.

— А ты крутой чувак! — весело сказал Крам.

— О да... — Эмма рассмеялась, а Крам лишь смотрел на нее, не понимая, что сказал такого смешного. — Называй меня только так.

Они направились к стадиону для квиддича, их шаги гулко отдавались в вечерней тишине.

— Акцио, Молния! — громко крикнула Эмма, и ее метла послушно примчалась в руку. — Твоя очередь.

— Акцио, моя метла!

— Ну, так тоже можно, но у тебя получилось менее пафосно, — с ухмылкой заметила Эмма.

Крам слабо понимал значение слова «пафосно», но видя ее улыбку, тоже широко улыбался в ответ. Они вышли на поле, которое только недавно восстановили после нашествия драконов. Летали очень долго. Они слепили шарик из снега и заставили его летать простым заклинанием, после чего гонялись за ним около двух часов, как маленькие дети. Это невероятно здорово отвлекало от всех проблем и навязчивых, неприятных мыслей.

Наигравшись до изнеможения, они присели на первый ряд трибун, запыхавшиеся и румяные от мороза и скорости.

— Ты отличный игрок, Эмма, — с искренним уважением сказал Виктор.

— Это у меня от отца, — задумчиво, с легкой грустью улыбнулась Эмма. — Он был лучшим на свете игроком в квиддич...

— Погиб? — осторожно, почти шепотом спросил Виктор.

— Да, — тихо ответила она, глядя куда-то вдаль, на темнеющие башни замка.

Воцарило молчание.

— Ты идти с кем-то на бал? — нарушил тишину Виктор, стараясь говорить осторожно.

— Нет, я всем отказала, — поморщилась Эмма, будто вспоминая что-то неприятное.

— Потому что твой парень не учится в вашей школе? — с искренним интересом спросил Крам. — Тот, который с драконом.

— Нет у меня парня, — фыркнула Эмма. — Я бесчувственная и бессердечная, — добавила она с преувеличенной иронией.

— Правда? — Виктор смотрел на нее с неподдельным удивлением.

— Шучу, конечно, — улыбнулась она, отгоняя мрачные мысли.

— Пойдём на бал вместе? — спросил он просто и наивно. — Я никого не знать в вашей школе. Я знать твою подругу Гермиону. Она очень красива, но идёт с другим.

— Да пойдём, почему нет, — легко пожала плечами Эмма. — Гермиону лучше не трогай. В нее влюблен мой лучший друг, и я очень надеюсь на то, что у них все будет хорошо и спокойно. Улавливаешь?

— Хорошо. Я понял, — Крам выглядел так, словно испугался.

— Да расслабься! — засмеялась Эмма, хлопнув его по плечу. — Пойдем с тобой вместе. Надеюсь, там из музыки будет не только этот идиотский вальс... Если включат нормально музыку, мы повеселимся.

— Да, верно, — кивнул он, и его лицо снова озарила улыбка.

— Я пойду к себе.

— Я на корабль, в такой случай.

— До встречи.

Они разошлись в разные стороны, но еще долго оборачивались и улыбались друг другу на прощание.

Настал сочельник. Эмма спокойно сидела на кровати и болтала ногами, абсолютно не ощущая приближения торжественного события.

— Эм... — Гермиона стояла посреди комнаты и вопросительно смотрела на подругу, скрестив руки на груди.

— Что такое? — тут же подняла голову Эмма, переставая болтать ногами.

— Не говори, что у тебя нет одежды для бала... — в голосе Гермионы прозвучала настоящая паника.

— Как это нет? Я что, сейчас голая, по-твоему? — удивлённо спросила девочка, с преувеличенной серьезностью разглядывая свой прикид. На ней были мешковатые спортивные штаны, черная футболка с каким-то потускневшим принтом, потертая олимпийка и видавшие виды кроссовки. — Мне кажется, это вполне достойное одеяние для такого случая.

— Поверь, тебе только кажется... — испуганно, почти шепотом проговорила Гермиона. — Я просто в шоке! Ты же чемпион. Ты танцуешь первая, вместе с остальными чемпионами. Ты что, выйдешь в спортивных трико?

— Не обижай мои штанишки! — обиженно протянула Эмма. — Мне их Джонни купил на первый курс. Они дороги мне как память.

— Вот и пусть лежат в шкафу, на память! — в ужасе вскрикнула Гермиона, хватая себя за голову. — У меня есть запасное платье, сейчас достану.

— Ты смеёшься? — закатила глаза Эмма. — Я не выйду в платье перед всей школой. Да меня пацаны засмеют просто.

— Хотя бы изредка вспоминай, что ты девушка, ладно? — взмолилась Гермиона.

— И не подумаю. Никто и никогда не заставит меня надеть платье.

В этот момент в комнату беззаботно вошла Джинни, уже одетая в нарядный сарафан.

— Эм, меня просили передать, чтобы ты вышла в гостиную, — сказала она, запрыгивая на ее кровать. — Вы что, не собираетесь идти на бал?

— Они собираются, но очень долго, а я уже давно собралась, — весело ответила Эмма, указывая на себя.

— Мило... — поморщилась Джинни, скептически оглядывая ее одежду. — Ладно, идем.

Эмма вышла за ней. Около лестницы, ведущей в девичьи спальни, в тени стоял Сириус, прислонившись к стене.

— Папа! — девочка радостно кинулась ему на шею.

— Привет, родная, — целуя ее в щеку, сказал крестный.Его лицо было серьезным. — Сегодня тебе придётся надеть платье, хочешь ты этого или нет.

— А... — Эмма отстранилась и насупилась. — Ты с плохими новостями, получается.

— Не совсем... — туманно улыбнулся Сириус. — Чтобы тебе было проще сделать этот сложный для тебя шаг, я принёс кое-что... Ты сегодня совершишь маленький подвиг, преодолев принципы, а я попробую сделать кое-что взамен. Держи, — он бережно протянул ей аккуратно сложенную чёрную вещицу.

— Это платье, — без эмоций, сухо констатировала Эмма, принимая сверток.

— Не просто платье, — тихо, почти шепотом поправил он. — Оно с историей. Одна девочка была в нем на одном из школьных праздников... И поверь, не было никого красивее нее в тот вечер. Как бы другие девочки ни красились, ни старались... Красивее этой девчонки в этом платье не было никого на свете. Оно должно подойти тебе. Ведь его хозяйку звали так же, как и тебя. Эмма. Вот так вот... — заключил он с мягкой, но грустной улыбкой.

Девочка слушала, затаив дыхание, и всё сильнее прижимала сверток к груди, словно боялась его уронить.

— Сириус... — прошептала она, задыхаясь от нахлынувших эмоций. — Ты заговорил о ней. Не знаю, почему я так этому рада. У меня куча вопросов!

— Не время, — мягко, но твердо покачал головой Сириус. — До твоего первого танца осталось двадцать минут. Одевайся, если решилась.

— Да, — она судорожно кивнула, сжимая ткань в руках. — Я надену его. Умеешь ты уговаривать...

— Я подожду здесь. Кстати, с кем ты идёшь?

— Это сюрприз.

— Ну, значит, с Малфоем... — пожал плечами Сириус.

Эмма лишь загадочно пожала плечами и скрылась за дверью.

Она встала перед зеркалом, все еще не веря своему решению. Сняв с себя привычные мужские вещи, она осторожно облачилась в красивое и изящное платье Эммы Браун. Оно было немного велико в груди, но в остальном сидело просто идеально. У нее даже дух захватило, настолько сильно она преобразилась. Девочка развязала небрежный хвост на затылке, расчесала волосы, и... надела свои потрепанные кеды. За пять минут она превратилась в девушку. Причём девушка была очень мила и неожиданно красива; из пацанки остался лишь ее дерзкий, озорной взгляд из-под чёлки.

Эмма спустилась по лестнице к Сириусу и Драко, которые смиренно дожидались девочек внизу.

— А где Гермиона? — со скучающим видом спросил Малфой.

— Ну, если коротко, то она еще даже не надела платье, — закатила глаза Эмма.

Сириус всё это время стоял молча, с немым восхищением и легкой грустью в глазах, разглядывая крестницу.

— Ты просто лучше всех, — твёрдо, с гордостью заверил он. — Драко, ты что-то даже не удивился. Каждый день такое чудо света видишь? Поттер в платье.

— Наблюдал уже такую картину в своей жизни, — махнул рукой Драко. — У меня тогда ещё предел удивления зашкалил. С тех пор у меня на Эмму в платье иммунитет.

— Черт... — Эмма прикусила губу, вдруг вспомнив. — Мой танец первый. Мне надо бежать.

— О, а я и забыл, что ты наша звезда, — с напускным безразличием закатил глаза Драко. — Ну в таком случае беги к своему тайному напарнику.

— Эм, скажи наконец, с кем ты идёшь? — протянул Сириус.

— Даже не старайся, ничего она тебе не скажет, — махнул рукой Драко. — Через десять минут будет всеобщий шок... Эмма Поттер с Джорджем, а не с Фредом Уизли.

— Шок — это то, что ты вообще идешь на бал с девчонкой, — отрезала Эмма, уже отходя от них. — Я пошла.

Она неслась по празднично украшенным коридорам, чтобы успеть ещё чуть-чуть отрепетировать с Виктором, ведь до этого момента они ни разу не пробовали танцевать вместе.

Девочка встретила его у самого входа в большой зал. Судя по тому, как парень нервно ходил туда-обратно, он тоже изрядно переживал из-за первого танца, во время которого все взгляды будут прикованы только к трем парам чемпионов.

— Давай попробуем, — сказала Эмма без предисловий, как только подошла к нему.

— Эма!? — изумленно воскликнул он, широко раскрыв глаза. — Я думал... ты... побольше.

— В смысле? — скривилась она, искренне удивленная.

— Ну в область живота... — смущенно жестикулировал он. — У тебя его как будто нет.

— Я буду считать это за комплимент... наверное, — неуверенно, с легкой усмешкой бросила Эмма. — Да к Мерлину мой живот. Давай лучше попробуем потанцевать, а то времени в обрез.

Они встали в какой-то угол и прошлись вальсом минуты две, стараясь попасть в такт невидимой музыке.

— Все вроде нормально, — выдохнула Эмма, останавливаясь. — Я успокоила свои нервы.

— Так, господа, — к ним решительно подошла профессор Макгонагалл и тут же застыла в немом изумлении, увидев Эмму. — Мисс Поттер... Вы выглядите более чем потрясающе. Вы со своим кавалером можете занимать место в строю. Вы вторая пара. Прошу.

— А первая кто? — с любопытством прищурилась Эмма.

— Мистер Крам со своей парой.

— Как мило, — усмехнулась девочка и решительно схватила Крама за руку. — Пошли, товарищ, мы с тобой теперь первая и вторая пара.

Виктор смеялся бесшумно.

Макгонагалл проводила их долгим, полным недоумения взглядом.

— Хочу увидеть уже Гермиону... — прошептала Эмма, вставая на цыпочки и оглядываясь по сторонам. — Я даже не представляю, что она там натворила со своим прикидом, но должна выглядеть как настоящая принцесса.

— Можно я станцевать с ней один танец? — осторожно, почти робко спросил Виктор.

— Ну, если не будешь к ней подкатывать, руки на сантиметр от талии... — прищурилась Эмма, но тут же рассмеялась. — Да ладно, можно, конечно. Шучу. Я всё устрою.

— Спасибо тебя, — кивнул он.

— Правильно говорить «тебе». Ха-ха, — она засмеялась, но ее лицо тут же замерло, а глаза расширились от восторга. — О-о-ох... Ты посмотри. Какая же она красивая!

Оба обернулись на главную лестницу. По ней медленно, словно паря, спускалась Гермиона. На ней было изящное голубое платье, а волосы были убраны в аккуратный, сложный узел. Она выглядела как настоящая королева бала.

Вверх по лестнице к ней навстречу уже поднимался Драко. Эмма могла только представлять, как бешено колотится его сердце... Они выглядели вместе просто идеально. Он был в белом костюме с черным галстуком, с тщательно зачесанными волосами. Душа Эммы радовалась и ликовала за них.

— Идём, — немного грустно, с легкой тоской в голосе сказал Виктор. — Всё начнется вот-вот.

Эмма взяла его за локоть и потянула за собой, пробираясь вперед.

Они встали первыми в очереди перед Седриком, и сразу же зал наполнили первые торжественные аккорды музыки.

— Ну... удачи нам. Погнали, — прошептала Эмма, делая глубокий вдох.

В принципе у них получилось довольно неплохо, если не считать те два раза, когда Эмма неловко наступила на ногу Виктору, но тот даже не подал виду.

Вскоре к их танцу постепенно подключились и все остальные гости.

— А мне даже нравится, слушай, — уверенно, с удивлением в голосе протянула Эмма. — Танцевать — это круто! Почему я раньше считала это таким отстоем?

— У тебя получается. Молодец, Эма, — одобрительно улыбнулся Виктор.

— Спасибо конечно... Можешь не подлизываться, я помню про Гермиону.

Они оба рассмеялись, хотя Эмма отлично знала — Виктор её иронии так и не понял.

— Так, ладно, стой тут, — уверенно распорядилась она. — Я пошла работать над планом. А ты пока можешь кого-нибудь пригласить — тут полно девчонок, которые о тебе мечтают.

С этими словами Эмма развернулась и почти вприпрыжку пустилась через зал, высматривая Драко и Гермиону. На пути ей внезапно преградил дорогу Сириус.

— Эм, я просто в шоке! — воскликнул он, игриво поднимая брови. — Ты значит, закадрила самого Виктора Крама. Взрослые мальчики — твоя слабость?

— Да ты что, шутишь! — поморщилась Эмма. — Он вообще не в моём вкусе.

— Зато ты — в его, так? — прищурился Сириус.

— Да не, он запал на нашу Гермиону. Вот сейчас иду им всё организовать — оформлю танец.

— Да ты шиппер... — рассмеялся Сириус, качая головой.

— А кто же ещё, если не я? — пожала она плечами с довольным видом. — Как тебе вообще эта тусовка?

— Слишком... пафосно, — протянул Сириус, скептически оглядывая зал. — Пойду-ка я лучше поищу вискарь... Ну или хотя бы глинтвейн.

— Ну ты как всегда, — подавилась смехом Эмма, но не успела она ничего добавить, как к ним подошли Лаванда с Парвати.

— Профессор Блэк, а можно пригласить вас на танец? — выпалила Лаванда, кусая губу и отчаянно краснея.

— О господи, — невольно вырвалось у Эммы.

— Чего? — удивлённо переспросил Сириус, но тут же будто сообразил. — А... я что-то даже не знаю, что сказать. Я забыл, как тебя зовут?

— Лаванда Браун, — улыбнулась она наивно, краснея ещё сильнее.

— Браун, — повторил Сириус с каким-то мрачным, задумчивым видом. — Ну... ладно, давай, пойдём.

Он бросил Эмме прощальный, наигранно-страдальческий взгляд и позволил увести себя в танцующую толпу.

— Офигеть, — протянула Эмма, не отрывая глаз от их удаляющихся спин.

— У тебя просто самый классный крестный на свете, — протянула Парвати.

— Ага, — кивнула Эмма, наконец поворачиваясь к однокласснице. — Ты что, тоже на него запала, что ли?

— Нет! — слишком быстро ответила Парвати, и её щёки тут же залила краска.

— Ага, вижу... — усмехнулась Эмма.

Она медленно поплелась дальше, всё ещё пытаясь прийти в себя после этой сцены, и тут вдали наконец мелькнули знакомые силуэты.

— Драко! — воскликнула она, ускоряя шаг. — Мне срочно нужно станцевать с лучшим другом!

Драко улыбнулся — широко, искренне, по самому его виду было видно, как он счастлив.

— Пойдём, так уж и быть, — кивнул он, с лёгкостью протягивая ей руку.

— Да, секунду, — проговорила девочка и, не объясняя, рванула обратно.

Она пробилась через толпу и настигла Виктора, который мирно беседовал со стройной слизеринкой.

— Виктор, беги к раздаче напитков! — почти на ухо крикнула она, ловко выдергивая его из объятий девушки.

И прежде чем кто-то успел что-то понять, Эмма уже возвращалась обратно — со спокойным, невинным лицом.

— Гермиона, — подбежав, жалобно протянула она. — Не принесёшь лимонада, а? Сейчас горло засохнет.

— Да, хорошо, — легко согласилась Гермиона и тут же скрылась в толпе.

Эмма с Драко вышли на свободное место, и зазвучала медленная мелодия. Они закружились среди других пар.

— Ну что, Малфой, — начала Эмма, глядя на него с улыбкой. — Мы дружим уже четвёртый год... И ни разу не отмечали, как же круто всё сложилось.

— Мы с тобой не муж и жена, чтобы праздновать годовщины, Поттер, — протянул Драко, но в его глазах играли весёлые искорки.

— Так слава Мерлину! — воскликнула Эмма. — Не хочу я такого мужа. Вот если бы у Сириуса был сын... Такой аристократ — да, это мне подходит. Не то что ты.

— Я тебя обожаю! — рассмеялся Драко, крепче обнимая её за плечо.

— Ты же знаешь, что это взаимно, — кивнула Эмма, прижимаясь к нему в такт музыке.

— А как ты вообще уломала Крама пойти с тобой на бал?

— Мы просто сыграли в квиддич, — пожала она плечами. — Да и пацан он простой, хороший.

Песня закончилась, они отошли друг от друга. И почти сразу же из толпы вынырнула запыхавшаяся Гермиона — с пустыми руками и пылающими щеками.

Эмма тут же отвела её в сторону, под колонну.

— А где же лимонад? — притворно-сочувствующим тоном поинтересовалась она. — Судя по всему, все прошло успешно.

— Это ты подговорила Виктора? — прищурилась Гермиона.

— Что? — сделала удивлённое лицо Эмма. — Скорее уж наоборот. Это будет наш с тобой маленький секрет. Никто не виноват, что он на тебя запал. Ладно, иди к своему аристократу. Если у вас будут дети — я буду крёстной. Всех!

Гермиона лишь закатила глаза, но сдержать счастливую улыбку так и не смогла.

Эмма уже собралась было вернуться к Краму, но на пути внезапно возник профессор Грюм.

— Поттер, — его голос прозвучал низко и настойчиво. — Ты разгадала загадку в яйце?

— Что? — поморщилась девочка, сбитая с толку. — О чём вы, профессор? Сейчас же Рождество!

— Твои соперники намного старше и опытнее тебя! — прорычал он, не обращая внимания на её возражения. — Тебе надо постараться. Давай-ка я подскажу. Возьми яйцо и иди в ванную старост.

— Вы что, издеваетесь? — недоверчиво спросила Эмма.

— Бегом, — коротко бросил Грюм, и в его тоне не было места возражениям.

Эмма закатила глаза, но спорить не стала. Несправедливо — впервые за всё время ей по-настоящему нравилось светское мероприятие, а её заставили уйти.

Она побрела в спальню за золотой загадкой, потом потащилась на третий этаж. Мысли путались и набегали одна на другую. Зачем профессор помогает именно ей? Она же младше всех... Он знал её родителей, знает Сириуса... Но с чего вдруг такая забота? Вроде как это нечестно. С другой стороны, если бы не он, она бы не пошла к Хагриду и не узнала о драконах... Чёрт возьми, опять же из-за него. Выходит, он хочет, чтобы она выиграла. Или просто жалеет. Ничего не понятно.

Эмма быстро скинула с себя нарядное платье и залезла в огромную мраморную ванну, которая сама собой наполнилась тёплой водой, едва она вошла в комнату.

— Яйцо... в ванной, — бормотала она себе под нос, с недоверием разглядывая золотую подсказку. — Да, фигня какая-то. Грюм либо знал, о чём говорит, либо решил поиздеваться. Пока что склоняю ко второму...

— Привет, крошка Поттер, — вдруг раздался прямо над ухом знакомый игривый и немного визгливый голос.

Эмма вздрогнула и испуганно закрутила головой, пытаясь понять, откуда доносится звук.

— Миртл... — выдохнула она, наконец заметив прозрачный силуэт. — Как же я была рада, что мы не виделись почти два года. Ну какого Мерлина ты тут делаешь?

— А я очень рада тебя видеть, — расплылась в довольной улыбке призрак. — Кстати, на твоём месте я бы опустила это яйцо в воду...

— Утопить подсказку? — фыркнула Эмма. — За что ты так меня не любишь?

— Глупышка Поттер... — вздохнула Миртл. — Я говорю правду. Красивый мальчик из Пуффендуя сделал именно так.

— А, Диггори... — задумалась Эмма. — Ну он фигни не сделает. И ещё, Миртл, сделай одолжение — отвернись от меня. Я, конечно, бескомплексная, но у меня уже почти выросла грудь, не хочу, чтобы ты любовалась.

Плакса Миртл обиженно вздёрнула нос, но всё же отвернулась к стене.

Эмма глубоко вдохнула, собралась с духом и погрузилась в воду вместе с золотым яйцом. И тут же под водой оно раскрылось, засияв изнутри, и начало издавать мелодичные, завораживающие звуки. Эмма заслушалась, еле высидев до конца, и наконец вынырнула, отчаянно отплевываясь.

— Так... — задумчиво протянула она, переводя дух. — Если я правильно поняла это пение, то у меня что-то сперли... И во втором испытании я должна найти это ровно за час. Жесть, конечно. Кто же мог у меня что-то спереть?..

— Подумай лучше о другом, — томно проговорила Миртл, уже снова пожирая её глазами. — Где именно придётся искать...

— А где? — машинально переспросила Эмма, прикусывая губу. — Хотя... если подсказку надо слушать под водой, то, скорее всего, и само испытание будет в Чёрном озере. Кошмар! Там же этот гигантский кальмар... И вообще, что-то мне совсем не хочется участвовать во втором испытании. Чёрт... Я ведь плавать-то не умею. Чёрт! И как вообще не дышать под водой целый час?!

Эмма кое-как натянула на себя платье, но всё ещё стояла в ванной комнате, будто вросла в пол. Вот теперь по-настоящему начиналась паника. Да, с драконом она справилась неплохо, но вода... Плавать ей никогда не приходилось, а тут, видимо, придётся нырять. На целый час.

Она вернулась на бал совершенно потерянной и растерянной.

— Эма! — обрадовался Виктор, заметив её. — Я уж думать, ты не вернёшься. Всё в порядке?

— Прости, что кинула тебя тут... — она решила плюнуть на то, что они конкуренты, и поговорить об испытании. Потому что сама она не имела ни малейшего понятия, что делать.

— Что-то случилось? — спросил он, сразу заметив её подавленное состояние.

— Я вроде как поняла, что будет следующим заданием... — неуверенно проговорила она.

— О, а я ещё не знать, что будет, — признался Крам, растерянно потирая затылок. — Директор сказать мне отдохнуть и не думать пока об этом...

— А если я скажу тебе, что будет, ты поможешь мне подготовиться? — спросила Эмма, глядя на него с надеждой.

— Да, я с удовольствием, — кивнул Виктор. — Мне приятно иметь дела с тобой.

— Круто. Пошли.

Эмма взяла его за локоть и уверенно повела прочь из зала, но на самом выходе их перехватил Сириус.

— Ого, надеюсь, вы идёте куда угодно, но не в астрономическую башню, — многозначительно сказал он, поднимая бровь.

— Именно туда, а что? — в искреннем непонимании протянула Эмма.

— Эмма, Эмма, Эмма... — Сириус прищурился, делая драматическую паузу. — Будь осторожнее, если ты понимаешь, о чём я.

— Нет, пап, я даже не хочу понимать, о чём ты! Фу! — в ужасе вскрикнула Эмма, зажмуриваясь. — Потому что я иду обсуждать важное дело, а не познавать половую жизнь!

Сириус усмехнулся, явно довольный её реакцией.

— Вопрос снят, — кивнул он с преувеличенной благосклонностью.

Эмма покачала головой и потащила Виктора дальше, по лестницам, пока они не оказались на просторной площадке астрономической башни. Они уселись на широком подоконнике, залитом лунным светом.

— В общем, так, — начала девочка, собравшись с мыслями. — До испытания у нас украдут какое-то сокровище. Я не знаю, что именно. Видимо, что-то очень важное. И знаешь, где это спрячут? В Чёрном озере! Мало того что там живёт гигантский кальмар, так ещё и не дышать под водой целый час! А я не умею даже плавать!

— Так, спокойствие, — уверенно сказал Крам, кладя руку ей на плечо. — Я знать одно заклинание. Частичная трансфигурация человека. Это сложно. Но если будем спускаться под воду одновременно, я просто перевоплощу тебя в кого-то водоплавающего, а потом и себя.

— Круто! — радостно воскликнула Эмма, и часть тяжёлого груза будто свалилась с её плеч. — Виктор... Это правда круто! Ты правда поможешь мне? Мы же как бы соперники...

— Мне не очень-то нужна победа, — задумчиво произнёс Виктор, глядя в ночное небо. — Мой директор хочет, чтобы я был чемпион. Но для меня это не важно. У меня никогда не было настоящих друзей, и я хочу тебе помогать. Правда.

— Я тебя просто обожаю! — выдохнула Эмма. — Прямо камень с души свалился. Знаешь что, приезжай ко мне на каникулах! Мы будем кататься на байке моего друга, и вообще — будет очень весело!

— Ты говорить правда? — в его голосе прозвучала неподдельная надежда.

— Конечно! Тем более, скорее всего, там будет Гермиона. Тебе точно понравится!

— Я твой друг? — тихо спросил он, и в его глазах читалась какая-то детская неуверенность.

— Ты мой друг, — твёрдо кивнула Эмма. — А я твой. Мне тоже не важна победа. Выжить бы только...

Он улыбнулся — ободряюще и по-настоящему тепло. Эмме показалось, что она впервые увидела на его лице такую живую, искреннюю эмоцию.

* * *

Время до второго испытания пролетело так незаметно, будто прошло всего пара дней. Эмма почти не переживала — она доверилась Краму настолько, насколько это вообще было возможно.

Но утром того дня она проснулась от того, что сердце колотилось где-то в горле. Мысли о часовом погружении под воду вдруг накатили с такой силой, что перехватило дыхание.

— Гермиона, — дрогнувшим голосом позвала она, отодвигая полог. — Может, мне просто сбежать, пока не поздно?

Однако комната была пуста.

— Где это всех носит, интересно... — хмуро пробормотала Эмма, спускаясь с кровати. Она уставилась на будильник — и сердце её упало куда-то в ботинки. — Вот чёрт!

До начала испытания оставалось всего пятнадцать минут. В ужасе она принялась натягивать на себя всё подряд, потом выбежала из комнаты — и тут же рванула обратно, потому что вспомнила про купальник.

К Чёрному озеру она примчалась ровно за полминуты до старта, едва переводя дух.

— Я уже думал, ты не прийти! — взволнованно проговорил Крам вполголоса.

— Я проспать, — хрипло выдохнула Эмма, судорожно стаскивая с себя толстовку.

Она прыгнула в озеро позже всех, на ходу сдирая с ног носки. Ледяная вода обожгла кожу, и тут же её охватила слепая, животная паника. Она беспомощно забилась на месте, зажав нос и рот, и ей казалось, что смерть уже где-то рядом.

Но через мгновение яркая вспышка света ударила по глазам, и вдруг… она смогла вдохнуть. Воды вокруг как будто и не было.

Эмма не видела, что именно сделал Виктор, но он явно успел помочь. Она ринулась вперёд с неожиданной для себя скоростью. Какие-то огромные подводные ящерицы пытались преградить путь, но девочка чёткой магической формулой, которой научил её прошлым летом Сириус, разбросала их в стороны и вдребезги разнесла их жилище.

Она плыла, почти не сбавляя хода, на зов русалок. Минут через десять перед ней открылась леденящая душу картина. В лесу из тёмных водорослей стояли четыре столба, а к ним были привязаны за руки и за ноги четверо человек. Она не сразу смогла разобрать, кто это. Лица были мертвенно-бледными, с синевой, волосы и одежды медленно колыхались в течении, глаза и рты закрыты. И тут её сердце сжалось — на двух средних столбах были Драко и Гермиона.

Кто? Кто из них её «сокровище»?

В панике она металась взглядом от одного к другому. И в этот момент сзади к ней подплыло что-то большое и стремительное. Она испугалась, решив, что это новое чудище, но это был Виктор. Вместо головы у него теперь была акулья пасть и холодные глаза хищника.

Не теряя ни секунды, Крам перегрыз верёвки, сковывавшие Гермиону, затем посмотрел на потерянную Эмму — и так же освободил Драко. Девочка кивнула ему, и обхватила тело друга. Остальных чемпионов ещё не было, и она не собиралась торопиться. Первое место в этом соревновании по праву принадлежало Виктору.

Они выплыли на поверхность по очереди, с небольшим отрывом в несколько секунд. Как только живительный воздух ударил в лёгкие, голова Эммы прояснилась и приняла прежнюю форму, а Драко на её руках судорожно закашлял, выплёвывая воду, и постепенно пришёл в себя.

— У меня для тебя две новости, хорошая и плохая, — сказала Эмма, отплевываясь. — Хорошая — мы с тобой на втором месте. А плохая... я не умею плавать.

Едва она это произнесла, как оба снова ушли под воду. Драко лишь закатил глаза, ловко подхватил её, усадил себе на спину и уже без лишней спешки поплыл к мостику. Они выбрались на берег как раз в тот момент, когда Седрик и Крам со своими спасёнными уже пили горячий чай, укутанные целой горой полотенец.

— У всех ч-чемпионы как чемпионы, а мне д-досталось ни пойми что, — проговорил Драко, заикаясь от холода, но всё же помог Эмме забраться на сушу.

— Не выпендривайся, Малфой, — сказал Сириус, подхватывая Эмму на руки и закутывая её в несколько тёплых полотенец сразу.

Он усадил её на стул, а сам вернулся к Драко, чтобы помочь и ему. Оба были синими от холода и дрожали мелкой дрожью.

— Какой и-идиот п-придумал ставить такое со-состязание в ф-феврале? — проговорила Эмма, отчаянно стуча зубами.

Но никто не успел ничего ответить — к Эмме и Драко уже бежала целая орда ликующих гриффиндорцев. Они кричали, подбрасывали в воздух флажки и шарфики, а через несколько минут принялись подбрасывать и самих героев.

— Поттер, второе место! — кричал Фред. — С учётом того, что ты самая младшая, самая слабая и не умеешь плавать! Ты мой кумир!

— Дайте я сфоткаю! — пытался перекричать всех Колин Криви.

— Ты пока что лидер турнира! — визжала Гермиона в восторге.

Сириус с довольной улыбкой наблюдал за толпой подростков.

— Ты, как обычно, выходишь сухой из воды, — сказал он, наклоняясь к крестнице, когда ученики наконец переключились на Драко. — Не в прямом смысле слова, конечно.

— Мне помогали, причём от начала и до конца... — вздохнула Эмма, кутаясь в полотенце. — В этом испытании я полный ноль. Я даже проснуться без Гермионы вовремя не смогла. Под водой выручил Крам, мы с ним, кстати, подружились. Это он ещё и Драко сам отвязал. А дальше ты видел.

— Зато этот турнир наглядно показывает тебе, насколько важно иметь друзей, — пожал плечами Сириус.

— Да... Кстати, я забыла сказать тебе кое-что важное, — Эмма нахмурилась, внезапно посерьёзнев. — Ты останешься на полдня? Нам нужно найти тихое место.

— Не надо меня пугать...

— Всё нормально. Но поговорить мы должны.

— Хорошо.