Папина дочка (гет)

«ИЗВЕСТИЕ НЕДЕЛИ! Что стало со знаменитой девочкой, победившей Того Кого Нельзя Называть? Воровка или герой?»

Вчера вечером полиция магглов сообщила, что преступная группировка, состоящая из четырёх подростков, совершила ограбление банка. Интересно, что они смогли взломать замок, который не удавалось открыть даже взрослым преступникам. Возглавляла банду девочка со шрамом на лбу в виде молнии. Однако узнать её было сложно, так как она носила мужскую стрижку и одежду. Пресса смогла получить от детей только средний палец и фотографию плохого качества.

Маггловское правительство также сообщило, что сумма украденных денег была небольшой, но за взлом дети будут наказаны сроком в детской колонии, как только их поймают. По данным полиции, девочка со шрамом уже не раз попадала в подобные ситуации, но никто не знает её настоящего имени. Она уже отсидела не менее трёх сроков, но в каждом штабе у неё было новое имя. Однако мы с вами понимаем, что это лишь означает, что Эмма Поттер, чьё имя знает каждый ребёнок, просто обладает отличной фантазией.

Возникает вопрос: зачем знаменитой девочке красть деньги? У известных свои причуды? Наш читатель Гартний Геттоф делится своим мнением: «Эмма Поттер просто забирает деньги в банках у богатых, чтобы раздать их бедным». Хотя, судя по фотографии, её гардероб не отличается изысканностью и, честно говоря, больше похож на мешок с вырезанными дырками для рук.

Кто же эта таинственная и неизвестная Эмма Поттер? Вы можете поделиться своим мнением со мной в личной переписке.

Ваша Рита Скитер».

Сириус бросил газету в другой угол камеры.

— В кого же ты пошла, Эмма Поттер?.. — тихо проговорил он ухмыляясь и тоскливо глядя в небо, которое было видно из дырок между решетками.

* * *

Солнце ещё не согрело землю, и было прохладно. По полю, утопая босыми ногами в мокрой от росы траве, шла девочка в свисающей ниже колен толстовке. Рукава были собраны в большие складки. На ней не было ничего, кроме этой толстовки. Она часто убирала с лица непослушные волосы привычным движением. С виду в ней нельзя было узнать девочку, скорее худого, невысокого, симпатичного мальчишку-бродягу. Её большие карие глаза привыкли смотреть во все стороны одновременно, мгновенно оценивая обстановку.

Поле казалось бесконечным. Эмма шла уже очень долго, но дорога всё ещё не была видна. Наконец, в ста метрах впереди она заметила кусты, которые обозначали конец огромного поля. Она быстро пробралась сквозь ветки, стараясь не повредить драгоценную толстовку, и вышла на дорогу. Она быстро перешла дорогу, и, к её радости, мимо не проехало ни одного автомобиля, кроме чёрного мотоцикла. После того как они с парнями провернули нешуточное дело с банком, прошло уже четыре дня. Теперь ей приходилось быть особенно осторожной.

Она направилась к магазину, внимательно оглядываясь на прохожих и стараясь копировать их манеры. В кармане её толстовки лежали сто фунтов. Она чувствовала себя миллионером, и ей хотелось выглядеть соответствующе. Она остановилась, выпрямилась, в который раз убрала рукой волосы и, выдохнув, сделала шаг, но вдруг кто-то схватил её за руку. Внутри всё похолодело. Она бы услышала приближение человека за километр, но кто-то смог подобраться незаметно.

Эмма смело обернулась. На неё смотрел незнакомый кареглазый парень с не слишком коротко остриженными кудрявыми волосами, небритым лицом и проницательным взглядом. Он был очень красив. Осознавая, что уже успела влюбиться в него, Эмма попыталась заломить его руку с помощью изысканного воровского приёма.

— Признаюсь, это было неплохо, — сказал парень, усмехаясь, после того как отразил её приём.

— Что тебе нужно? — резко спросила девочка, стараясь придать своему голосу грубость.

— Для начала, привет, — мягко произнес парень, отпуская её руку. Но как только он это сделал, Эмма со скоростью света рванула в сторону дороги. Она заметила, что на обочине стоит тот самый мотоцикл, который она видела, когда переходила дорогу. Похоже, удача была не на её стороне.

Эмма разодрала толстовку о ветви кустов и, выскочив из них вся в царапинах, бросилась бежать, развивая невероятную скорость. В беге ей не было равных. Если бы она жила в примерной семье, то уже давно получила бы какой-нибудь разряд.

Она думала, что никто уже не сможет догнать её, но её вновь схватила за локоть крепкая мужская рука. Эмма закатила глаза и, стараясь казаться абсолютно не уставшей, обернулась.

— Послушай, Эмма, — произнёс парень, тяжело дыша и убирая с лица вьющиеся локоны.

— Если ты знаешь моё имя, значит, тебя подослали менты. Хотя они не знают, как меня зовут на самом деле... Но я хочу тебя предупредить: если ты сдашь меня, то, когда я выйду из колонии, я найду тебя и убью! А твой мотоцикл заберу себе. Ты меня понял?

— Я не мент! Мы можем просто поговорить? Без угроз?

— Я буду разговаривать только при свидетелях!

— Вернёмся в магазин? — усмехнулся парень.

— Нет, пойдём ко мне домой.

— Пошли, — пожал он плечами.

Они пошли быстро, всё ускоряя шаг, не сговариваясь. Наконец, спустя полчаса, они дошли до моста. Не доходя до него метров ста, Эмма громко крикнула:

— Эй, Кевин! Стен! Марк! Я иду!

Увидев ее в компании взрослого человека, мальчишки всполошились и начали какую-то возню. И когда Эмма с незнакомцем подошли к бортику под мостом, который являлся местом жительства Эммы Поттер, бродяг и след простыл. Они собрали все свои вещи и сбежали, оставив лишь большие брёвна, служившие им кроватями.

— Так себе у тебя друзья, — заметил парень, оглядываясь вокруг.

— Они мне и не друзья вовсе. Мы просто чалились вместе. Удивительно, как быстро они свалили, даже не забрав свою толстовку! Прекрасно, теперь она моя, — безразлично пожала она плечами.

— Ты не очень расстроилась, что они ушли, не так ли?

— Да, мне всё равно. Я вообще бесчувственная тварь.

Парень с сомнением посмотрел на неё.

— Не надо так на меня смотреть! Я же шучу. Немного обидно, конечно. Мы вместе три года были в бегах, а они так легко бросили меня. Но я найду себе новую банду, и очень скоро.

— Правда? Ты что, такая крутая?

— Что-то вроде того. У меня есть один талант — я с первого раза угадываю код на замках. Круто, да? Так чего ты от меня хочешь? — вдруг вспомнила она и снова заговорила деловым тоном.

— Я теперь даже не знаю, с чего начать, — растерянно произнёс он, глядя в глаза девочке. Он изучал её с таким вниманием, словно пытался кого-то узнать.

— Давай уже, говори, у меня много дел. Нужно найти новую преступную группировку.

— Ну, для начала могу предложить тебе место в моей.

Она широко распахнула глаза и уставилась на него. Парень выглядел аккуратно и цивилизованно: на нём были поношенные чёрные джинсы, старая кожаная куртка, пыльные берцы, а на пальцах красовалось множество крупных колец.

— Ты выглядишь как байкер или, на худой конец, как ударник, сбежавший с рок-концерта. Ты точно мошенник?

— В некотором роде. Но уверяю тебя, Эмма Поттер, в твоём возрасте я выглядел ещё хуже тебя. Если ты пойдёшь со мной, я всё тебе расскажу.

— Знаешь, терять мне, конечно, нечего, но если ты окажешься обычным взрослым и захочешь отдать меня в школу…

— Да не стану я отдавать тебя в школу или интернат. Меня самого туда забирали пару раз.

— Оттуда сложно сбежать, я знаю.

— А я и не сбегал. У меня были взрослые друзья, которые вытаскивали меня из передряг.

— Как тебя зовут? — спросила Эмма, прищурив глаза.

— Я так редко называю своё настоящее имя, что уже и подзабыл его, — задумчиво произнёс парень. — Меня зовут Джон Браун, и я знаю тебя с самого твоего рождения, Эмма Поттер.

— Что? — Эмма с подозрением взглянула на него. — Откуда ты меня знаешь? Я впервые тебя вижу.

— Такое ощущение, что если бы перед тобой сейчас стояли твои родители или Сириус, то ты сразу бы их узнала.

— Сириус... Не помню, откуда мне знакомо это имя. Да, ты прав, я бы не вспомнила и не узнала их. Но если ты знал меня с рождения, то, наверное, сможешь решить задачу всей моей жизни и сказать мне, кто это, — быстро доставая что-то из внутреннего кармана толстовки, произнесла она. Вынув смятую, выцветшую фотокарточку, Эмма протянула её Джону.

Он, взяв её в руки, улыбнулся.

— Это твой папа и крестный отец, — произнёс он с нежностью в голосе.

— У меня был крестный отец? — с изумлением спросила Эмма, широко раскрыв глаза.

— Да, его звали Сириус. Вот он, — Джон указал на левую часть фотографии.

— Я, честно говоря, не очень хорошо его помню, но в нашей компании я не единственный, кто может рассказать тебе о нём. Ты согласна стать одной из нас?

— Да, пожалуй. Но не будут ли против твои друзья?

Он рассмеялся, закатив глаза.

— О, я тебя умоляю! Ты ведь Эмма Поттер! Тебя примут с распростёртыми объятиями! Пошли скорее!

Эмма сразу вспомнила о своём таланте вскрывать замки и подумала, что Джон имел в виду именно это, когда был так уверен, что все будут рады её видеть. Она пожала плечами и решила довериться судьбе.

Когда они вышли на дорогу, Эмма снова заметила чёрный мотоцикл, припаркованный у обочины. Теперь она могла рассмотреть его лучше и увидела, что он довольно старый, но явно заботливо отреставрированный — его несколько раз покрывали чёрной краской и лаком. Эмма хорошо разбиралась в технике, особенно в краденой, и она была уверена, что этот мотоцикл не был украден. Скорее всего, он был приобретён очень давно.

В коляске, положив ноги в высоких ботинках на сиденье, лежала дерзкая девушка, ровесница Джона — ей было около восемнадцати-девятнадцати лет. Она сосала чупа-чупс и, щурясь от солнца, смотрела на приближающихся.

— Ну наконец-то! Я тут чуть не состарилась! — прокричала она, когда они подошли ближе.

— Роз, я же просил тебя не ходить в магазин. Нам сейчас нельзя привлекать внимание, — сказал Джон.

— Я не виновата, что вы так долго. Я хотела есть. И с чего ты взял, что я привлекала внимание?

Он с легкой иронией окинул ее взглядом. На девушке была ярко-розовая водолазка, поверх которой красовался черный кожаный жилет, короткая черная юбочка, едва прикрывающая бедра, и ярко-розовые чулки. Завершали образ берцы с шипами. Ее волосы, которые, казалось, никогда не видели расчески, переливались всеми цветами радуги. Макияж скорее напоминал боевую раскраску: ярко-фиолетовые губы, черные тени на одном глазу и розовые на другом, а в ушах сверкали сережки в виде шипов, которые были больше, чем сами уши. В общем, она привлекала внимание в любом случае.

— Ладно, Плут, прости. Не стоило мне туда идти, — закатила она глаза, доедая леденец. — Что за чудо ты привел? — она убрала ноги с сиденья и с интересом уставилась на Эмму.

— Знакомься, это Эмма Поттер.

— О-о-о... Неужели попалась! Я знаю, кто точно будет рад ее приходу, — хитро улыбнулась она, глядя на Джона.

— Я тоже это знаю. Эм, это Роз, моя девушка. Мы познакомились почти так же, как и с тобой, но это было давно. Она хорошая, не обращай внимания на её внешний вид. Садись к ней в коляску, поедем домой.

— Нет, я не поеду в коляске.

— Да?

— Да! — решительно ответила Эмма, желая продемонстрировать девушке Джона, что она не милая кукла.

— Ну тогда запрыгивай ко мне.

— Какая наглая... — произнесла Рози, закидывая свои огромные берцы на верхнюю часть коляски. Она выглядела там очень живописно.

Эмма села за руль, расположившись перед Джоном, и самостоятельно завела мотоцикл. Рози звонко рассмеялась.

— Всё, Плут, ты нам больше не нужен. Трогай, Поттер, уезжаем.

Джон был приятно удивлён навыками десятилетней девочки.

— Нет, она пока не достаёт до педалей. Ещё пару лет я буду кататься с вами, ребята, — с улыбкой сказал парень.

Наконец они двинулись в путь, и через пару секунд мотоцикл набрал невероятную скорость. Эмма была в полном восторге. Пока они с Джоном шли, её не покидало ощущение, что её кто-то обманывает. Однако, как только она увидела Роз, то сразу поняла, что всё в порядке. Это действительно была компания странных ребят, которые знали её семью.

Она чувствовала себя самым счастливым человеком, сидя за рулём этого мотоцикла рядом с красивым парнем и этой необычной девочкой.

Вдруг Джон нажал на кнопку, которую Эмма никогда не видела на обычных мотоциклах. Произошло что-то странное: она почувствовала, как гул стал тише, а трение пропало. Она перевела взгляд на Роз, которая продолжала петь под рокот двигателя, даже не отрывая взгляда от своих невероятно длинных чёрных ногтей. А мотоцикл тем временем оторвался от земли и спокойно летел над лесом.

Эмма обернулась на Джона.

— Всё в порядке! — крикнул он, стараясь успокоить её.

Эмма кивнула, решив, что им виднее, нормально ли то, что они парят по воздуху на старом мотоцикле.

Наконец они начали снижаться и вскоре оказались в странном месте, которое напоминало кладбище шин. Это была огромная гора резиновых покрышек, которая, как ни странно, выглядела весьма живописно и гармонично.

Мотоцикл остановился возле странного люка. Джон бережно спустил Эмму на землю, а затем и сам спустился. Роз грациозно выпала из коляски.

Парень быстро подошел к люку и с силой пнул его. Люк тут же раскрылся.

— Дамы вперёд, — с учтивым сарказмом произнес он.

— Благодарю, — ответила Роз и, пошатываясь, начала спускаться в люк.

— Это ваш дом? — удивленно спросила Эмма.

— Это наше временное пристанище. Можно сказать, что у нас два дома. Сейчас мы, так сказать, в бегах, поэтому остановились здесь. Но здесь хорошо, залезай.

Эмма без колебаний шагнула в люк. Она быстро преодолела десять ступенек и оказалась в узком коридоре. Открывшаяся перед ней комната поразила её своим простором. Здесь было достаточно места для дивана, стола, пары стульев и всего необходимого для кухни. Но самое удивительное было за окнами — пейзаж, который ничем не отличался от того, что она видела тремя метрами выше. Те же шины, а над ними — небо, такое высокое и безбрежное. Джон спустился следом за ней.

— Это же не нормально, — произнесла Эмма, скорее убеждая себя, чем задавая вопрос. — Эти окна, которые находятся под землёй, этот мотоцикл, который летает. Этого не может быть, правда?

— Ты не веришь в магию? — спросил Джон с удивлением.

— Я не знаю. Я никогда не задумывалась об этом.

— Удивительно. Это очень необычно, что ты не думала о магии.

— Почему ты так думаешь? До сегодняшнего дня я жила обычной жизнью. Ну, может быть, не совсем обычной, но без какой-либо сверхъестественной фигни.

— Жизнь без магии скучна.

— Мою жизнь сложно было назвать скучной.

— Расскажи мне о своей жизни, — попросил Джон, внимательно глядя на неё.

— А что тут рассказывать? Мои родители погибли в автокатастрофе, и меня отдали родственникам — моральным уродам. Я жила с ними до шести лет, а потом сбежала. Мне хотелось жить так, как я хочу, но меня отправили в интернат. Через год я сбежала оттуда. После этого мы с Марком жили на свалке. Однажды нас с ним поймали, и мы оказались в колонии. Там я познакомилась с Кевином и Стивом. Вчетвером мы сбежали из колонии и обосновались под Нашим мостом. Но я всегда чувствовала себя лишней в их компании. Если бы я была старше хотя бы на пять лет, они бы меня уважали. А так я была для них мелкой девчонкой, которая годилась только для того, чтобы взламывать замки. Но мне было нечего терять, и я предложила ограбить банк.

— Ты предложила ограбление?

— Да. И мы успешно его совершили. Хорошо, что мы разделили всё поровну.

Она достала из внутреннего кармана стопку фунтов и бросила её на стол. Джон удивлённо посмотрел на неё.

— Ну раз теперь мы банда, у нас должно быть всё общее, да? — спросила она, проницательно глядя на него.

— Оставь себе на конфеты, — ухмыльнулся он. — Роз будет рада, если ты будешь делиться ими с ней.

Эмма улыбнулась ему. Он был очень обаятельным.

— Я в душ и спать! — громко крикнула Роз из соседней комнаты. — Джон, если хочешь, можешь присоединиться ко мне!

Джон слегка смутился и покачал головой.

— Здесь ведь ребёнок, Роз!

— Вообще-то я её и не приглашаю! Что, из-за неё у нас и секса не будет?

— Извини её за это, — усмехнулся парень. — Она очень устала. Мы сегодня ночью были на одной сделке, возвращались домой, когда я вдруг увидел тебя на той дороге. Хочешь чай или что-нибудь поесть?

— Нет, только воду.

— А я бы сейчас выпил что-нибудь покрепче, — покачал головой Джон, наливая воду в стакан.

— Как ты узнал меня? Как вообще так получилось, что мы встретились? Ты будто искал меня.

— Так, собственно, и есть. Я искал. Да все мы искали, после того как узнали, что ты сбежала из дома своих родственников.

— Ты бы тоже от них сбежал, — резко ответила Эмма. — Но всё же я не понимаю. До сегодняшнего утра я думала, что никто на свете не знает о моём существовании, кроме полиции, конечно. А тут такое…

— Я помню день смерти твоих родителей, Эмма. Как сейчас помню. Мне было всего девять лет. Мы прибежали к вашему дому, который был скрыт одним за... Короче, никто не мог его увидеть. А мы его заметили и сразу поняли, что что-то не так. Мы вбежали внутрь и увидели твоего отца, которого убили первым. Потом мы поднялись наверх, где в кроватке плакала ты, а на лбу у тебя был этот шрам…

— Мои родители… Они не погибли в автокатастрофе! — Эмма словно прозрела. Она с жутким волнением слушала рассказ парня.

— Да, их убили. Они защищали тебя, как только могли. И ты выжила. Мы, наверное, не должны были отдавать тебя тогда. Но выбора особого не было. Поэтому с тех пор и моя жизнь пошла кувырком. До того дня я жил беззаботной детской жизнью. Ну, относительно беззаботной…

У Эммы было множество вопросов к Джону, и она не знала, с какого начать.

— Откуда ты узнал о моих родителях?

— У меня была сестра по имени Эмма...

— Что? Меня назвали в честь твоей сестры или маме просто нравилось это имя?

— Возможно, и то, и другое, но скорее всего, первое.

— Но почему меня решили назвать в честь твоей сестры?

— Она была лучшей подругой твоего отца.

— Именно отца? Я не знала, что дружба между мальчиком и девочкой существует.

— Она существует. У меня тоже есть лучшая подруга — Тонкс. Она крута.

— Ну допустим...

— Эмма погибла, когда мне было семь лет. А когда через год родилась ты, твой отец дал тебе её имя. История твоих родителей довольно запутанная, но с нами живёт профессионал, который разбирается в ней лучше всех в мире. Думаю, вы с ним найдёте общий язык, тем более что он больше всех нас хотел найти тебя.

Эмма с задумчивым видом смотрела в чудное окно. Видимо, все те годы, что она провела в неведении, были самыми спокойными для неё. Она почему-то предчувствовала великие приключения. Ей было непривычно и странно осознавать, что её кто-то хотел найти и ждал. Она привыкла быть одинокой и замкнутой в себе, но этот парень, этот Джон, вызывал у неё удивительное доверие, непонятно чем обоснованное, но искреннее и сильное.

— Пойдём, пока Рози в душе, найдём, что тебе надеть? — предложил Джон.

— А не проще подождать её? — спросила Эмма.

— Не проще, поверь...

Они вошли в комнату, где жили Роз и Джон. Для Эммы всё здесь было в новинку и казалось необычным. Комната словно делилась на две части, и понять, какая из них принадлежит кому, было несложно.

Сторона Роз была украшена малиново-чёрными плакатами, странными наклейками и картинками. На стороне Джона были простые обои, на которых красовался только очень красивый рисунок-пейзаж в рамочке и фотография, на которой люди будто шевелились.

Эмма, подняв брови, приблизилась к фотографии. Она увидела пятерых подростков, весело смеющихся: четырёх парней и одну девушку. На руках у черноволосого парня, которого Джон сегодня назвал Сириусом, сидел маленький мальчик лет пяти и тоже смеялся. Судя по кудрявым волосам, это и был Джон.

Отойдя от фотографии, Эмма продолжила осматривать комнату. Со стороны Роз находился единственный шкаф в комнате, который был действительно внушительных размеров, рядом стояла одноместная кровать с чёрным покрывалом. Со стороны Джона были только серый диван и тумбочка, на которой лежали расчёска и одеколон.

Джон распахнул дверцы шкафа, и на пол высыпалась целая куча разноцветных вещей.

— Не зря я боялся его открывать, — произнес он с улыбкой, снимая с руки ярко-розовый лифчик. — Сейчас мы подберем тебе что-нибудь приличное.

Джон с интересом рассматривал вещи своей девушки, а Эмма присела рядом с ним. Они раскидывали в разные стороны странные розовые тряпки, удивляясь, как такое можно носить. Эмме было очень интересно, какой будет реакция Роз, когда она увидит это всё.

— Не переживай, она выйдет не скоро. Если тебе нужно в душ, главное — успеть зайти туда перед Роз, иначе придётся долго ждать, — предупредил он, заметив, что она то и дело поглядывает на дверь.

Наконец, он выудил из кучи какие-то синие джинсы маленького размера.

— Мне кажется, они подойдут. Примеряй.

Эмма быстро надела штаны. Они оказались слишком большими в талии, но в остальном сели как влитые.

— Давай наверх, я тебе свою толстовку отдам, — махнул рукой Джон, убирая с себя розовое тряпье и подходя к своей тумбочке. Он вынул толстовку небольшого размера.

— Я носил её, когда был в твоём возрасте, и хранил как память.

— Спасибо, — улыбнулась ему Эмма, надевая новую одежду.

— Пошли, я покажу тебе твою комнату.

— У меня есть своя комната?

— Я же говорил, что мы ждали твоего прихода.

Он провёл её в небольшую светлую комнату. Обои были приятного оттенка, кровать простая, а больше мебели и не было. Но как только Эмма увидела эти десять квадратных метров, которые принадлежали ей, её сердце наполнилось счастьем, и она сразу полюбила эту комнату.

— Это моё?..

— Конечно. Ну, мебель я тебе точно какую-нибудь найду, а одежду Роз тогда достанет. Но это только до зимы. У нас есть и нормальный дом, я покажу его тебе.

— Хорошо. А где же ваш друг? Когда он придёт?

— Он сейчас на работе. Он ведёт двойную жизнь.

— О-о... Он шпион? Двойной агент?

— Не совсем. Он не может смириться с тем, что ему приходится обманывать людей и торговать наркотиками, поэтому для успокоения нервов и совести работает ещё где-то в области продаж. Не помню уже, что он продаёт. Но вернётся он примерно в четыре часа.

Эмма кивнула и села на свою кровать. Джон стоял, облокотившись на стену, и с интересом смотрел на неё.

— Прости, что говорю это тебе, но ты просто ужасно похожа на отца. Вылитый Джеймс Поттер.

Эмме было жутко приятно это слышать. До сегодняшнего дня она не знала, как выглядел её отец. Она, конечно, знала того лохматого очкарика на фото, но то, что он её отец... Теперь она была счастлива, что сохранила снимок.

— Я пойду спать, — произнес Джон. — Если тебе что-то понадобится, не стесняйся, буди меня, но, пожалуйста, ни в коем случае не буди Рози. Такое будет…

— Хорошо.

Джон вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, а Эмма, с наслаждением, улеглась на мягкую кровать с пушистой подушкой и теплым одеялом. Несмотря на тепло в комнате, она укуталась в одеяло и, глядя в потолок, подумала, что, возможно, больше никогда не сможет заснуть после сегодняшнего дня.

Хотя эти ребята и были знакомы с Эммой и искали ее... Девочку не покидали мысли о странных явлениях, которые она видела. Что происходило с фотографией? Почему все на ней шевелились? Почему мотоцикл летал? И что с этими окнами? Эти вопросы не давали ей покоя, но сон, словно волшебник, забрал все ее мысли и погрузил в безбрежное пространство, где все казалось простым и правильным.

Проснулась Эмма от мужских голосов за стеной. Она напряглась всем телом, не понимая, кто там разговаривает. Аккуратно сложив одеяло в угол, девочка бесшумно вышла из комнаты. Притаившись за углом, она прислушалась, скорее по привычке, чем ожидая услышать что-то важное.

— И ты абсолютно уверен, что это она? Я всё понимаю, Джон, но ты мог ошибиться, — произнес мягкий мужской голос, который Эмма слышала впервые.

— Лунатик, почему ты всегда сомневаешься во мне? Я на все сто уверен, что это Эмма Поттер. Во-первых, я сам видел в ту ночь её шрам на лбу, а во-вторых, она так похожа на Джима, что тебе и не снилось.

— Я верю тебе. Просто это так неожиданно.

— Ну конечно! Мы же все эти три года не искали её! Это так неожиданно, Рем!

— И где же она?

— Спит, наверное.

Эмма решила, что сейчас самый подходящий момент, чтобы увидеть этого загадочного Лунатика, и вышла из-за угла.

— Привет, — произнесла она с некоторой неуверенностью, глядя на привлекательного мужчину примерно тридцати лет. У него были каштановые волосы и удивительно добрые карие глаза. На лице виднелось множество шрамов и ссадин, а одет он был как обычный человек, в отличие от этой странной парочки. Джон, не переставая зевать, приветливо помахал ей рукой.

— Эмма Поттер... Привет, — мужчина смотрел на неё с каким-то странным выражением, словно боясь развидеть.

— А как тебя зовут? — спросила девочка, пристально вглядываясь в его лицо.

— Я Ремус Люпин... Но ты можешь звать меня Рем.

Эмме казалось, что этот человек мечтал о встрече с ней всю свою жизнь — настолько трепетно он смотрел на неё сейчас.

— Ты тоже знал моих родителей? Почему ты так смотришь на меня? — спросила она.

— Что случилось с твоими волосами? — спросил он задумчиво.

— Я скрывалась от полиции, и мне пришлось почти налысо подстричься. Но они скоро отрастут.

— Я знал твоих родителей, конечно...

— Ты расскажешь мне о них? — с надеждой спросила Эмма.

Он задумчиво кивнул.

— Не сейчас... Потом, — и Ремус быстро направился к выходу.

— Что это с ним? — удивлённо спросила девочка.

— Как бы тебе сказать… Он очень любил твоего отца, и теперь ему сложно говорить о прошлом, связанном с ним. Ты ведь понимаешь, о чём я? — неуверенно произнес Джон.

— Понимаю, наверное. Кто он вообще такой? И почему он с вами?

— Я уже рассказывал тебе о том, как тяжело мне было после смерти твоих родителей. Именно тогда Рем нашёл меня и вытащил из приюта, в который я попал. Мы стали бродягами, а потом обосновались здесь. Я занимался воровством, а он работал. Мы были как братья.

К шестнадцати годам я организовал бизнес, который приносил реальный доход, хотя и не совсем законный... Рем, несмотря на свою приверженность к правильным поступкам, решил помочь мне. Однако с годами его стала мучить совесть.

— Вы с ним основатели компании, а не с Роз?

— Да. Я знаком с Роз всего года три.

— Вы необычные люди? С вами точно что-то не так. Я не понимаю что, но что-то… — Эмма не могла выразить свою мысль. Она смотрела на Джона, пытаясь понять, что именно её беспокоит во всей этой ситуации.

— Я знаю, о чём ты говоришь. Не уверен, что это должен говорить тебе именно я. Но, пожалуй, я всё же сделаю это.

— Да, постарайся объяснить.

— В общем, Эмма, ты волшебница... Твой дар открывать замки — это проявление магии, и через год ты поедешь в школу волшебства Хогвартс.

— Что? — Она ожидала услышать что-то вроде того, что они распылили здесь какой-то наркотик и ей всё это кажется. Но это уже слишком. — Почему ты решил, что я волшебница?

— Ты не могла не быть ею. Твои родители познакомились в Хогвартсе. Разве это не круто?

— Это… это странно. Бред какой-то... Но если это правда, то да, это действительно круто. Ты тоже волшебник, да?

— Нет. Эмма была волшебницей. Она отлично колдовала, но в нашей семье она была одна такая. Рем тоже волшебник. Он учился вместе с ней и твоим отцом на одном курсе. На фотографии, которая висит у меня в комнате, стоят лучшие друзья — волшебники.

— И Роз колдунья?

— Нет, мы с ней простые люди. Магглами ещё называются. Но мне не слишком нравится это название. Мы просто люди. Благодаря Рему нам живётся довольно просто. Он создал этот дом, в котором нас ещё никто и никогда не находил. В общем, магия — это круто.

Эмма смотрела ему в глаза с доверием и удивлением. Это известие поразило её, и она действительно не знала, что сказать. Получается, все эти годы она жила какой-то чужой жизнью. А что, если бы Джон не нашёл её? Она бы, наверное, так и не узнала о том, что ей надо в какую-то волшебную школу.

Этот год, проведенный Эммой в компании волшебных бандитов, стал самым необычным и удивительным периодом в её жизни. Когда она только присоединилась к ним, то думала, что ей будет скучно без постоянных вылазок, охот и приключений. Однако жизнь ребёнка оказалась настолько беззаботной и спокойной, что она даже забыла о своих аферах.

Джон несколько раз брал её на задания, но только для того, чтобы она увидела, чем он занимается, а не для того, чтобы использовать её дар. Эмма думала, что Джон станет её лучшим другом, но она ошибалась. Самым близким, лучшим и незаменимым другом для неё стал Ремус. Ей нравилось, что он оборотень, а не обычный человек, хоть он потом чуть не убил Джона за то, что тот рассказал ей об этом.

Она с нетерпением ждала его прихода домой, обожала его многочисленные истории о Джеймсе и Эмме, которые в школьные годы вытворяли невероятные вещи. Её удивляло, что мародёров было пятеро, но рассказывал он только о двоих. Она решила для себя, что остальные были скучными занудами, и не стала заострять на этом внимание.

Она часто ходила в книжный магазин, где работал Рем. Там было просто тысячи разноцветных, очень вкусно пахнущих книг. Взрослый друг заставил её учиться красиво писать и быстро читать, а также подарил ей книгу с движущимися картинками.

Магия жутко интересовала Эмму и завораживала её. Она обожала, когда Рем начинал колдовать. Они с Джоном вместе любили наблюдать за магией, которая пока что была недоступна для них обоих.

С Джоном Эмма тоже сблизилась, но в его случае всё было иначе. Рем был намного старше её и не в её вкусе, поэтому он мог быть только другом. Однако Джон был слишком красив и обаятелен, чтобы оставаться просто приятелем. Ей нравилось незаметно наблюдать за ним, когда он занимался своими делами.

Несколько раз к ним домой прилетал всегда весёлая волшебница с ярко-розовыми волосами. У неё были большие сиреневые глаза и милая улыбка на лице. Это была Тонкс — лучшая подруга Джона. Когда он встречался с ней, то вели себя оба именно так, как Рем описывал поведение Джеймса и Эммы Браун. За ними было очень весело наблюдать, однако Рози не любила Тонкс и после ее ухода могла даже закатить скандал. Джон всегда был таким спокойным, что иногда Эмме казалось, будто он не доносит пару доз до покупателей. Он успокаивал свою девушку, говоря, что Тонкс всегда была ему лишь лучшим другом. Однако однажды Эмма разговорила его, и он признался ей, что любит Тонкс с самого детства. Они даже договорились пожениться, когда им исполнится двадцать. Но когда они выросли, девушка рассмеялась над их детскими играми и сказала, что он навсегда останется для неё лишь другом. Эмма очень удивилась, что Тонкс отказала такому крутому парню, но ничего не сказала.

За год волосы Эммы отросли до плеч, и она попросила Рози покрасить часть их в бирюзовый цвет. Рози с радостью согласилась, и всё лето Эмма ходила с зелёной головой. Это было забавно, но Ремус почему-то был в ужасе.

Наконец, пришло письмо из Хогвартса, и Эмма сразу же отдала его Джону. Он очень хотел повесить его на стену, рядом с живой фотографией.

Эмма и Рем ходили в Косой переулок, чтобы купить вещи для школы. Вернувшись, Эмма с восторгом рассказывала своим соседям, как видела там метлы, которые стоят целое состояние, сов, живущих в клетке, и много всего интересного.

Потом Рози заставила её пройтись в мантии по коридору, как по подиуму. Рем сказал, что ей пора ложиться спать, потому что завтра нужно вставать рано, чтобы успеть на поезд к одиннадцати. Она легла, но заснуть не могла. К ней пришёл Джон, чтобы попрощаться, потому что завтра утром он уезжал куда-то по делам. Они просидели на кровати до четырёх утра, разговаривая о всякой ерунде, и так и заснули, сидя и опираясь друг на друга.

Утром Рем и Рози долго будили их. Но всё же они успели на поезд. Эмма быстро обняла Рема и, не открывая глаз, забралась в вагон алого паровоза, который привёл бы её в восторг, если бы она его увидела.

Войдя в вагон, девочка встряхнула головой, чтобы прояснить мысли, и с любопытством осмотрелась. Она не спеша прошла в первое попавшееся купе и увидела там белокурого мальчика, который сидел у окна и спокойно на неё смотрел. Он был одет в безупречно белую рубашку, идеально отглаженную.

— Привет, — произнесла Эмма, слегка скривив губы.

— Привет, — ответил он с вызовом.

Эмма с невозмутимым спокойствием села напротив и закинула ногу на ногу.

— Ты Эмма Поттер? — спросил он.

— Как ты догадался? — удивилась она.

— Шрам, — объяснил он.

— Да, это я. А ты кто?

— Малфой. Драко Малфой.

— Как вампир? Прикольное имя.

— Как кто? — обиженно переспросил он.

— Ну, это такой бледный человек, который ходит в чёрном плаще и сосёт кровь у людей. Ты, кстати, чем-то на него похож. Ещё бы волосы чёрные были — был бы вылитый.

— Я не Блек, а Малфой, — с гордостью произнёс он. — У меня не могут быть чёрные волосы.

— Да? Как у вас всё точно. Даже скучно.

Драко с сомнением посмотрел на девочку, чьи волосы были наполовину зелёными. Её одежда также не внушала ему доверия: чёрные спортивные штаны, кроссовки с тремя полосками и большая толстовка.

— А в чьей семье ты живёшь? У тебя же нет… ну ты понимаешь.

— Да, мои родители мертвы. Но я живу с их другом и ещё двумя простыми людьми.

— Магглами? — в ужасе спросил он.

— Да. А что в этом такого?

Драко пробормотал что-то невнятное.

— Да ладно, магглы весёлые. Такие же люди, как и мы.

— Ну не знаю. Мне всегда говорили, что общение с ними — позор.

— Прости, конечно, но твои родители, видать, больные.

— Не смей так говорить о них!

— А ты не говори так про магглов тогда.

— Ладно. У тебя есть друзья? — спросил он, немного помолчав.

— Да! Целых три, — ответила она, задумавшись о своей сомнительной дружбе с Рози. — Хотя, знаешь, наверное, всё-таки два.

— А у меня никогда не было друзей. Родители считали, что никто не достоин дружить со мной.

— Ну ладно, люблю рушить стереотипы взрослых. Только ради эксперимента, попробуем стать друзьями, — проговорила Эмма, и они пожали друг другу руки.

Эмма не испытывала никакого дружеского чувства к этому бледному мальчику, но она решила попробовать. Рем рассказывал ей удивительные истории о подростковой дружбе, и ей самой захотелось испытать это на себе. Кто знает, может быть, у них получится?

Они купили у проходящей мимо продавщицы гору сладостей и принялись их уничтожать. Вдруг в купе влетела девочка с очень пышными и непослушными волосами.

— Никто не видел жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу, — деловым тоном спросила она.

— Неа, — просто ответила Эмма.

— Боже мой, ты... Эмма Поттер? Я читала о тебе! — воскликнула девочка.

Эмма растерянно пожала плечами. Разговаривать она не могла, потому что рот был набит чем-то непонятным.

— Я Гермиона Грейнджер, — произнесла она, и Эмма с интересом заметила, как лицо Драко скривилось. Она поняла, что девочка была из магглов.

— Это Драко Малфой, — представила его Эмма. — Он просто ест, поэтому не может разговаривать. Ты можешь остаться с нами, если хочешь.

— Нет, спасибо, я лучше пойду, — быстро сказала Гермиона, не отводя взгляда от Малфоя, и вышла из купе.

— Что это было? — спросил Драко, как только дверь захлопнулась.

— Что такого? Почему она не могла остаться с нами?

— Она маггл, — прошипел Малфой.

— И что с того? Я докажу тебе, что магглы могут быть даже круче волшебников, ясно?

Мальчик лишь покосился на неё исподлобья и отвернулся.

Вскоре они сменили тему и больше не говорили о магглах. Уже темнело, когда поезд начал тормозить. Эмма и Драко вышли самыми последними и чуть не упали от неожиданности, когда увидели перед собой огромного человека, который возвышался над поездом.

— Офигеть! — пробормотала девочка. Малфой снова посмотрел на неё с удивлением. Видимо, в его семье такие слова были чем-то из ряда вон выходящим. Эмма усмехнулась, вспомнив себя в прошлом году. Интересно, что бы сказал этот мальчик, если бы увидел её тогда?

Великан приветливо улыбался Эмме, и она помахала ему в ответ, только тогда осознав, что они стоят в самом начале колонны.

— Ты, верно, не помнишь меня? — спросил великан.

— Нет, — ответила Эмма.

— Я Хагрид. Мы уже встречались с тобой.

Эмма задумалась, пытаясь вспомнить, где они могли пересечься, но так и не смогла ничего вспомнить.

Дальше всё произошло очень быстро. Лодки перевезли их всех через большое озеро, а замок встретил их приветливо, мигая светом в окнах. Он выглядел гораздо красивее и величественнее, чем те, что были на обложках волшебных книжек Рема.

Они вошли в замок организованной колонной. Внутри он оказался ещё красивее, чем снаружи. Эмма не была удивлена, увидев на картинах людей, которые вели обычные разговоры, но движущиеся лестницы её поразили.

У входа в какие-то ворота их встретила профессор Макгонагалл, которую Эмма узнала по описаниям Рема. Профессор произнесла не слишком длинную речь о том, что первокурсники не должны позорить Хогвартс. Затем она провела их между факультетскими столами и остановилась у преподавательского.

Эмма уже знала о факультетах и их особенностях из рассказов Ремуса. Она понимала, что Когтевран — не вариант, потому что это место для умных и пытливых людей, а она прекрасно знала о своих способностях. Пуффендуй тоже был не для неё, так как туда попадают только добрые и мягкие люди, а с этим у нее тоже была напряженка. Шляпе оставалось только выбрать между Слизерином и Гриффиндором.

Эмма не особо следила за происходящим, но заметила, что Драко попал на Слизерин, а Гермиона — на Гриффиндор. Затем Макгонагалл вызвала Эмму Поттер, и она с лёгким волнением села на табуретку. Зал, до этого полный шума, притих. Шляпа шептала что-то о знаниях и желании проявить себя, а Эмма с интересом рассматривала красивого парня лет шестнадцати, сидящего за столом Когтеврана. Она уже начала жалеть, что этот факультет не для неё, когда шляпа выкрикнула: «Гриффиндор!»

С облегчением Эмма встала и пошла к столу под красными флагами. Гриффиндорский стол рукоплескал ей, как будто она нашла клад и обещала поделиться с ними.

Эмма села рядом с Гермионой, а та счастливо поглядела на нее.

— С нами Поттер! — воскликнули рыжие близнецы лет тринадцати, и весь стол поддержал их радостными возгласами.

Когда Дамблдор поднялся со своего места, все замолчали. Он не стал произносить длинных речей, лишь предупредил, чтобы никто не заходил в тёмный коридор на третьем этаже и не приближался к Запретному лесу.

Эмма чувствовала невыносимую усталость и не хотела тратить время на слушание правил. Она легла на стол, который быстро наполнился едой, и уснула. Однако вскоре её разбудили и подняли на ноги. Опираясь на Гермиону и не видя ничего перед собой, она дошла до спальни и легла.

Утром она с интересом огляделась вокруг. Рем никогда не описывал комнату для девочек, но она оказалась просторной и уютной. Четыре кровати стояли рядом, две из них были укрыты пологом. Грейнджер, уже одетая в мантию, сидела на кровати и читала книгу.

Эмма поспешно надела свою мантию и отправилась умываться. Через пять минут она вышла из комнаты и сразу же стала свидетелем увлекательного зрелища. Двое рыжих, абсолютно одинаковых парней, тихо смеясь, завязывали розовые бантики на дредах темнокожего мальчишки, который крепко спал, сидя за столом. Они о чём-то тихо переговаривались и не могли сдержать смеха.

Эмма подошла к ним, с интересом рассматривая их работу.

— Для Эммы Поттер стрижка обойдётся дешевле! Хотя, как я вижу, о твоих волосах уже кто-то позаботился, — задумчиво произнес один из близнецов, разглядывая её оригинальную окраску.

Все трое были старше её примерно на два года. Близнецы оказались очень симпатичными и даже милыми. Ей казалось, что их здесь все любят и знают, потому что каждый, кто проходил мимо, смеялся над их проделкой и здоровался с ними.

— Как вас зовут? — спросила девочка, усмехнувшись.

— Мсье Фред Великолепный, — один из них поклонился, сделав грациозный реверанс.

— Мсье Джордж Премудрый, — с неменьшим почтением добавил второй.

Девочка рассмеялась.

— Эмма Великая, — произнесла она, преклонив голову.

— Ну, это уж слишком! — воскликнул Фред. — Хотя, конечно, великая, раз все о тебе знают.

— А кто этот несчастный? — спросила она, не в силах сдержать смех.

— Это... Ли Спортолюбивый! — быстро ответил Фред.

— Да, этот парень настолько любит спорт, что сегодня всю ночь слушал по радио трансляцию матча по квиддичу из Австрии. Бедняга, наверное, устал.

— Подъем! — крикнул Фред наклоняясь к Ли.

Тот подскочил на месте, на его щеке виднелись какие-то строчки, а на голове красовалась превосходная прическа.

— Поздравляю, мастер Джордж! В этот раз мы превзошли самих себя! Это настоящее произведение искусства!

— Я полностью согласен! Это просто прекрасно!

Ли, ещё не проснувшись до конца, с интересом наблюдал за ними.

— Мы уже опаздываем?

— Да!

— Так сильно, что ты даже не успеешь зайти в спальню! Скорее на завтрак!

Джордж схватил друга за локоть и потащил к выходу из гостиной. Фред же, не теряя времени, потащил Эмму за рукав.

— Если что, пойдёшь с нами как соучастник, — быстро сказал он.

Они поспешили в Большой зал. За завтраком Эмма не стала есть много и сразу же отправилась на поиски своего кабинета. Это заняло у неё немало времени, но в итоге она всё же успела прийти вовремя.

Кабинет был просторным и светлым. Профессор Макгонагалл оценивающе взглянула на неё, и под этим взглядом Эмме захотелось спрятаться куда-нибудь в самый дальний угол. Драко Малфой уже сидел рядом с каким-то крупным слизеринцем. Мысленно Эмма обиделась на него и села рядом с Гермионой. Та уже что-то без остановки писала, хотя Макгонагалл ещё даже не успела раскрыть рот.

Урок был интересным, но теоретическим. Эмма не могла вынести всю эту книжную муть, которую нужно было запоминать, и с нетерпением ждала практики.

После трансфигурации были зелья. Вот тут Эмме стало по-настоящему страшно. Строгая Макгонагалл казалась ей ангелом по сравнению с профессором Снейпом. Этот слизеринский тиран прицепился именно к ней. Он задавал какие-то странные вопросы, ответы на которые она совершенно не могла знать. Но даже когда она импровизировала, делала это очень агрессивно. В конце концов Снейп начал говорить, что она такая же наглая идиотка, как и её отец, и тут она не выдержала и наорала на него.

Пожалуй, никому ещё не удавалось потерять двадцать очков уже на втором уроке в первый же день занятий. Эмма осознала, что её ненависть к профессору будет вечной. Однако она приобрела репутацию бунтарки среди однокурсников. Их счёт с Малфоем «Кто круче» был открыт, и Эмма уже вела 1:0.

Они с Драко шли по коридору, соревнуясь даже в скорости шага. Это соперничество проходило в тишине, постепенно переходя в бег. Их взгляды были устремлены на ноги, словно они стали одним целым.

Ноги сами привели их к двери на третьем этаже, куда вход был строго запрещён.

— Спорим, я сейчас войду туда? — спросила Эмма, не раздумывая.

— Не сможешь... — нервно произнёс Малфой, попятившись назад.

— Смогу!

Она дёрнула дверную ручку, и, к огромному облегчению Драко, она оказалась заперта.

— Я же говорил, что ты не войдёшь, — сказал он.

— Нет, это я сказала, что войду, значит, войду! — возразила Эмма, доставая палочку.

Она произнесла заклинание: «Алохомора!». Дверь легко поддалась, и Эмма вошла внутрь.

— Откуда ты знаешь это заклинание? — спросил Малфой, стоя на пороге в нерешительности. В его голосе слышались одновременно восторг и ужас.

— Я живу не только с магглами, — ответила Эмма, и её голос звучал глухо. — Если ты не хочешь заходить, то пока! Я пошла.

— Да, я буду, буду, — произнёс Драко с несчастным видом и переступил через порог. — Люмос!

— Вот видишь, не только я знаю эти простейшие заклинания, — с явным удовольствием произнесла Эмма, тоже зажигая свою палочку.

В коридоре царила атмосфера страха: повсюду были развешаны скелеты, прикрытые старыми тряпками.

— Это что, местная комната страха? — спросила Эмма, с интересом оглядываясь по сторонам.

— Я не уверен, но, возможно, нам стоит уйти отсюда, пока не стало слишком поздно, — предложил Драко, озираясь вокруг с тревогой.

— А что может случиться? О, смотри, какая-то дверь! — радостно воскликнула Эмма и, не раздумывая, бросилась к тёмной двери в конце коридора. Драко лишь закатил глаза и последовал за ней, не переставая оглядываться по сторонам.

Эмма с довольным видом распахнула дверь, но тут же остановилась, почувствовав неприятный запах. Она поморщилась, но всё же вошла внутрь.

— Фу! Здесь воняет тухлятиной, — заметил Драко, с отвращением зажимая нос рукой.

— Чёрт! — воскликнула Эмма, поднимая глаза и встречая взгляд огромного трёхглавого пса, который рычал и скалился, не предвещая ничего хорошего.

— А-а-а! — в ужасе закричал Драко.

Они выскочили из двери так быстро, что пёс даже не успел как следует их напугать. Тяжело дыша, они выбежали из коридора.

— Ты заметила? — спросил Драко, когда они отошли на безопасное расстояние.

— Люк? Конечно. Ты тоже его увидел?

— Ага. Как думаешь, что в нём?

— Не знаю, но, честно говоря, эта собачка впечатляет.

— Да уж...

— Нам нужно узнать, что он охраняет!

— Ты с ума сошла? Мы не можем узнать! Ты слышала, что сказал Дамблдор? В этот коридор нельзя, иначе нас ждёт страшная смерть.

— И что, ты думаешь, Дамблдор нас убьёт? Собачка нас не тронула, а что может быть страшнее, чем это? Думаю, ничего. Поэтому нам нужно разведать, какие тайны скрывают от нас профессора. Тебе что, не интересно?

— Интересно, — обречённо вздохнул Драко.

— Значит, мы начинаем расследование! Поздравляю. Ты кто? Холмс? Ватсон?

— Что?

— Поняла, ты Ватсон. И так, мой друг, думаю, это будет элементарно!

И они отправились на обед.

* * *

Эмма, Фред, Джордж и Ли Джордан весело шагали по двору замка, перешучиваясь друг с другом. В конце концов, Фред одержал победу, выдав такой остроумный прикол, что друзья несколько минут пытались понять его смысл, а когда поняли, разразились громким смехом.

Вдруг Эмма заметила Хагрида, который сидел возле своей хижины, наигрывая весёлую мелодию на флейте для своей огромной собаки. Быстро попрощавшись с друзьями, она поспешила к нему.

— Хагрид! Привет! — поздоровалась она на бегу.

— Привет, Эмма, — добродушно улыбнулся лесник.

— Хагрид, а ты не знаешь, что может охранять вот такая собака, — она указала на пса, который уже лизал ей кроссовки, — Только с тремя головами вместо одной?

— Откуда ты узнала про Пушка? — спросил Хагрид, немного расстроенный.

— Пушок!? Кто придумал это безупречное имя?

— Я, конечно.

— Так ты не знаешь, что?

— Эмма, мой тебе совет: не суйся в это дело. Это касается только профессора Дамблдора и Николаса Фламеля. Ой-ой-ой, зря я это сказал. Очень зря.

— Спасибо, Хагрид! — воскликнула Эмма и стремительно направилась к замку.

Она бежала по лестницам и коридорам Хогвартса, сталкиваясь со всеми, кто попадался ей на пути.

— Малфой! — позвала она, наконец заметив своего друга, который сидел на подоконнике в окружении нескольких смутно знакомых слизеринцев тупого вида.

— Поттер, что случилось? — удивленно спросил Драко.

— Пойдем, быстро, — сказала Эмма, схватив его за мантию и оттащив в сторону. — Ты знаешь, кто такой Николас Фламель?

— Кто? Нет, никогда не слышал о таком, — ответил Драко.

— Я тоже впервые слышу это имя, — сказала Эмма. — Но Хагрид сказал, что именно тайну Николаса Фламеля охраняет этот громила Пушок.

— Пушок? — рассмеялся Драко.

— Да, классная кличка, ему подходит, — кивнула Эмма. — Ладно, я пойду проверю в библиотеке.

— Я пойду с тобой, — решительно заявил Малфой. Он не мог допустить, чтобы девчонка выиграла их негласное соревнование. Она уже узнала полезную информацию по их делу, теперь настала его очередь.

В библиотеке не было никого, кроме мадам Пинс и Гермионы Грейнджер. Эмма и Драко не знали, где искать информацию о Николасе Фламеле.

— В какой области нам вообще это искать? — спросила Эмма.

— Откуда мне знать? Мы знаем только его имя, — ответил Драко.

Эмма подошла к Гермионе.

— Слушай, ты могла бы нам помочь? — осторожно спросила она. Девочка обернулась и взглянула на неё с неприязнью.

— Вам нужен справочник о том, как не хамить учителям? — резко спросила она.

— Нет, нам нужна информация о Николасе Фламеле, — ответил Драко, и Эмма поняла, что счёт теперь 3:3. Это был первый раз, когда Драко заговорил с магглорождённой, и это было достойно балла.

— Хм... Ну, я даже не знаю. Посмотрите в области истории, — предложила Гермиона.

Эмма и Драко переглянулись и окинули взглядом огромные полки с историческими книгами.

— Гермиона, ты не могла бы сузить наш круг поисков? Ты ведь умнее нас, — сказала Эмма.

— Ладно! Но только чтобы вы отвязались! И если вы расскажете, зачем вам это надо! — ответила Гермиона.

— Договорились, — согласились Эмма и Драко.

Пока Гермиона искала нужные книги и аккуратно складывала их в стопку, Эмма и Драко тихо объясняли ей суть дела. Когда они закончили, она посмотрела на них так, словно пыталась понять, не сошли ли они с ума.

— Вы же понимаете, что это не ваше дело? Какая разница, что находится в том люке? Какая разница, зачем это нужно Дамблдору? Вам следует сосредоточиться на учёбе! Это сейчас ваша главная задача!

Они лишь молча кивнули и сделали вид, что согласны с ней. Однако, схватив целую гору книг, они поспешили в укромное место, чтобы погрузиться в изучение. Они долго сидели на подоконнике в коридоре, ведущем к кабинету зельеварения, но ни в одной из книг не упоминалось о Николасе Фламели.

— Ладно, чёрт возьми, мы обязательно его найдём! — уверенно произнесла Эмма. — О, у меня идея!

— Ты собираешься спросить об этом у Дамблдора?

— Нет, лучше у Рема. Поверь, он знает очень многое.

— Стоит попробовать, — пожал плечами Драко.

Был первый урок полётов на метле. Первокурсники выстроились в ровные ряды и кричали «Вверх!» стареньким школьным мётлам. У Эммы и Драко они поднялись практически одновременно, и счёт стал 19:18 в пользу девочки. Оба были очень довольны собой, глядя на своих однокурсников, которые всё ещё пытались оторвать мётлы от земли.

Когда мадам Трюк сказала оседлать мётлы, круглолицый Невилл послушался и сразу потерял управление. Профессор убежала спасать его.

— Ну что, полетаем? — спросил Драко как бы у всех, но Эмма поняла, что он обращается именно к ней.

— Ну естественно! — сразу откликнулась девочка.

— Спорим, я дольше продержусь?

— Спорим, — в ту же секунду согласилась Эмма, понимая, что впервые взяла в руки метлу.

— Погнали!

Оба взвились в воздух и с каждым метром всё сильнее забывали о приказе профессора оставаться на своих местах.

— Опуститесь немедленно! Поттер, вернись! Мало тебе двадцати баллов, ты решила всё отнять у факультета? — кричала несчастная Гермиона с земли.

Однако Эмма и не думала о каких-то там баллах. Единственное, чего ей хотелось, — это летать! Никогда ещё она не испытывала такой свободы в лёгких.

— Смотри, Поттер! — Драко, который очень уверенно держался на метле, оторвал от спортивной мантии пуговицу. — Попробуй поймать! Посмотрим, какой бы из тебя был ловец!

Он швырнул пуговицу в сторону замка. Эмма стрелой бросилась за ней. Она летела и думала о том, что положительно влияет на Драко, который не пожалел своего безупречного костюмчика ради эксперимента. Около окон одной из башен Эмма сделала невероятный пируэт и всё-таки схватила пуговицу.

— Ну что, Малфой? Нормальным бы я была ловцом? Или ты лучше?

— Кидай! Сейчас проверим!

Недолго Драко и Эмма наслаждались игрой в перестрелку пуговицей. На поле появилась профессор Макгонагалл. Оба они сразу же остановились и спустились на землю. Их однокурсники, не самые лучшие болельщики, потупили глаза и разошлись перед профессором, а взгляд Гермионы, казалось, говорил: «Я же вас предупреждала».

— Здравствуйте, профессор, — смело сказала Эмма. Драко же стоял в стороне.

— Следуйте за мной, Поттер, — произнесла Макгонагалл.

Эмма закатила глаза, но не стала спрашивать, почему Драко не идёт с ними. Она последовала за профессором в неизвестном направлении, думая, что это путь в её кабинет. Однако они пришли к классу, где проходила защита от тёмных искусств. Макгонагалл попросила у профессора Квиррелла какого-то ученика. В коридор вышел красивый коренастый парень с ярко-голубыми глазами. Он удивлённо переводил взгляд с Макгонагалл на растрёпанную Эмму.

— Вуд, я нашла вам ловца! — с неподдельным восторгом произнесла Макгонагалл, обращаясь к парню.

— Поттер? Но она же на первом курсе! — удивился тот.

— Правила можно изменить, Оливер. Если человек талантлив, ему нужно развиваться! — ответила профессор.

— Конечно, профессор. Я объясню всё тебе позже, ладно, Поттер? — сказал он.

Эмма кивнула ему. Вот это поворот! Рем говорил, что её отец был ловцом, но, кажется, только со второго курса. На первый курс, по слухам, вообще никого не берут. Квиддич, наверное, крутая игра, но она ещё не совсем понимала, что это такое.

Любимым уроком Эммы была Защита от Тёмных Искусств. Эти увлекательные занятия проводил весьма странный профессор. Он жутко заикался, постоянно носил тюрбан и, казалось, всего боялся. Дети сразу полюбили его.

Эмма была уверена, что этот профессор полная противоположность Снейпу. Даже когда они сидели за одним столом или просто встречались в коридоре, Снейп, словно почуяв его, старался запугать ещё больше.

Рем написал Эмме, что ничего не знает о Николасе Фламели, но обязательно поищет информацию по этому поводу.

Гермиона, как казалось, сторонилась шумной компании, в которой всегда находилась Эмма. Поттер обычно была либо с Драко, либо с рыжими близнецами и Ли. Однако девочку тянуло к спокойной и рассудительной Гермионе, ей хотелось общаться с ней. Она сказала Малфою, что её цель — подружиться с ней. Он поморщился, но согласился, что Гермиона не так уж и плоха, если не считать её привычку отвечать за всех.

В замке был Хэллоуин, и все нормальные ученики отправились в Большой зал, где их ждал праздничный пир. Однако Эмма и Драко решили найти Миссис Норрис и немного помучить её. Они пробирались по подземелью, ориентируясь на грязные следы, оставленные кошкой, как вдруг услышали странный звук. Переглянувшись, они направились в ту сторону, откуда он доносился.

— Давай, мой хороший, не подведи, — услышала Эмма голос, который показался ей знакомым. В нос ударил ужасный запах, а из-за угла послышались чудовищные шаги.

— Это Квиррелл... — тихо произнес Драко.

— Что? Не... Хотя, наверное, — ответила Эмма, сомневаясь. Если бы профессор не заикался, его речь, вероятно, звучала бы именно так.

Грохот приближался, и они бросились в ближайшую дверь, где притаились в ожидании. Когда звук стал отдаляться, они выскочили из кабинета и, не раздумывая, помчались к залу.

Там уже царил хаос и паника. Все кричали от ужаса, а Квиррелл без сознания лежал в проходе между столами.

— Эй, Гермиона, что сказал Квиррелл? — спросила Эмма, быстро поймав однокурсницу за локоть.

— Тролль сбежал из подземелья! Бежим за Перси! — воскликнула она, желая присоединиться к толпе гриффиндорцев, следовавших за рыжеволосым старостой.

— Нет, за Перси мы не пойдём, — тихо произнесла Эмма, останавливая Гермиону. — За мной.

Квиррелл исчез с пола, но Эмма с Драко заметили, куда он направился. Они тоже побежали к коридору третьего этажа, вход в который был запрещен для всех учеников. Они тихо, словно призраки, передвигались по ступенькам, не издавая ни звука. И вдруг все трое резко остановились.

— Я не верю ни единому твоему слову, жалкий ты мерзавец! — раздался из-за угла холодный голос Снейпа. — Зачем тебе понадобилось в такое время шастать по подземельям? Учти, ни в какие совпадения я не верю!

Квиррелл что-то невнятно отвечал, сильно заикаясь.

Эмма разочарованно отошла от стены, остальные последовали её примеру и быстрым шагом направились прочь.

— Снейп и без нас разорвёт этого двуликого беднягу, — заметила девочка, потягиваясь.

— О чём это ты? — удивлённо спросила Гермиона.

— Это Квиррелл выпустил тролля из подземелья, — ответила Эмма.

— Может быть, у него просто был приступ смелости? — предположил Драко. — Он ведь всё-таки учит нас защищаться от нечести, а сам выглядит так, будто боится даже книжки про это читать. Вот он и решил, что хватит быть трусом!

— Малфой! Хватит быть идиотом! — воскликнула Эмма. — Ведь он отвлекал внимание! Ему надо было пробраться в коридор третьего этажа!

— Но зачем? — с лёгкой насмешкой спросила Гермиона.

— Это мы поймём, когда узнаем хоть что-то о Николасе Фламеле, — ответил Драко.

— Тогда пойдёмте в библиотеку! — предложила Гермиона.

— Вы идите, а у меня сейчас тренировка с одним красивым голубоглазым четверокурсником, — сказала Эмма.

— Не для того ли ты туда идёшь? Потому что он красивый, а главное — голубоглазый? — закатывая глаза, спросил Драко.

— Нет. У меня уже есть любовь всей жизни, и он его не переплюнет, — спокойно ответила Эмма, сворачивая в гостиную Гриффиндора, чтобы переодеться.

— Не рановато ли? — растерянно сказал Драко, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Пошли отсюда, — с раздражением бросила ему Гермиона через плечо.

В команде по квиддичу Эмма освоилась быстро. У близнецов Уизли была роль защитников, они оберегали её от шаров-вышибал, и тренировки стали настоящим весельем. С каждым занятием Вуд, капитан команды, становился всё более радостным и уверенно утверждал, что кубок достанется Гриффиндору. И Эмма, глядя на его воодушевление, тоже захотела стать обладательницей этого трофея, чтобы успокоить красавчика и доказать Макгонагалл, что её выбор был правильным.

Джон подарил ей новую метлу «Нимбус 2000» — самую быструю и мощную модель. Рон Уизли, брат близнецов и истинный ценитель квиддича, долго рассказывал ей об её преимуществах. Драко тоже был в восторге от «Нимбуса» и летал на нём даже чаще, чем сама Эмма.

Первая игра по квиддичу состоялась в середине ноября, на улице стоял жуткий холод. Однако, несмотря на холод, атмосфера на поле была полна энергии и азарта. В середине игры с метлой Эммы произошло нечто странное: она начала вести себя так, будто пыталась сбросить её с себя, мотаясь в разные стороны со страшной силой.

Драко сидел на трибуне своего факультета но увидев это, он, расталкивая однокурсников, поспешил к гриффиндорцам.

— Что происходит? — с тревогой спросила Гермиона, тоже выбегая в проход.

— Кажется, кто-то заколдовал метлу, — растерянно ответил Драко.

— Посмотри, это же Снейп! — воскликнула девочка, указывая на преподавательские ряды. — Он не отрывает взгляда от Эммы и что-то шепчет.

Драко быстро выхватил бинокль у какого-то когтевранского первокурсника и, присмотревшись, заметил Квиррелла, который, казалось, незаметно направил палочку на Эмму и тоже что-то шептал. Драко даже показалось, что Снейп не заметил действий Квиррелла.

— Это Квиррелл, — быстро прошептал он. — Нужно что-то делать, иначе к концу игры от Поттер ничего не останется.

— Я пойду одна! — решительно произнесла Гермиона и побежала вперёд. Драко с тревогой смотрел на свою подругу, которую мотало из стороны в сторону. Фред, стараясь передразнить её, чуть не получил бладжером по голове, но даже на его лице отразилось беспокойство за неё. Однако никто не мог ничего сделать.

Только Гермиона знала свой план, и через три минуты он действительно сработал. Драко увидел, как профессора встали и заволновались, а Эмма, ругаясь и отплёвываясь, наконец выпрямилась на метле. Даже тайм-аут брать не пришлось.

Игра продолжилась, но больше не происходило ничего интересного. Эмма поймала снитч, и игра завершилась со счётом 210:80 в пользу Гриффиндора.

— У меня странное ощущение, — произнёс Драко, когда они втроём шли по коридору вечером того же дня. — Сегодня я болел за Гриффиндор, а не за свой факультет.

Эмма посмотрела на него с победоносным видом:

— Что же здесь странного? У нас такой красивый капитан! Не то что этот ваш кривозубый.

— Кто о чём. Но если серьёзно, то я ехал в школу в надежде, что буду воевать против Гриффиндора и найду здесь настоящих врагов.

— Мечты не всегда сбываются, что же поделать? — весело сказала Эмма.

— Отец меня убьёт.

— За что? — спросила Гермиона с удивлением.

— Во-первых, у меня нет ни одного друга-слизеринца, а во-вторых…

— Ругать за то, что ты ни с кем не подружился?

— Если бы ни с кем… А то ведь с девчонкой с Гриффиндора! Он, наверное, подумает, что я следую примеру Сириуса Блэка.

Эмма, нахмурившись, пыталась вспомнить, откуда ей знакомо это имя. Ей казалось, что оно постоянно вертится у неё в голове, но почему — было сложно понять.

— А что такого сделал Сириус Блэк? Он же стал моим крестным отцом… — наконец, вспомнила она.

— Да, а мог бы стать моим, если бы, по словам отца, не был таким упрямым ослом, — заключил Драко.

— Но, по рассказам Рема, он вроде бы не делал ничего особенного, — неуверенно произнесла Эмма.

— Он был противником семьи, обожал Гриффиндор, сбежал из дома в шестнадцать, перепортил всех девчонок в Хогвартсе, а потом от него забеременела магглорождённая с Гриффиндора, и он сбежал от неё в Азкабан, — с воодушевлением рассказал Драко.

— Прекрасный у меня крестный отец. Ясно, почему Рем мне ничего не говорил о нем.

— Ну, это всё со слов отца. Он не любил его, но Блэк — брат моей мамы, поэтому им приходилось пересекаться временами.

— Я еще выведаю всё у Рема про этого таинственного Сириуса Блэка... — задумчиво сказала Эмма, а сама вспоминала, как смотрела на старую фотографию с изображением отца и Сириуса, и ей казалось, что всё будет хорошо, не зря ведь у нее это фото. И они, эти незнакомые, но родные люди, помнят о ней и когда-нибудь, может, не скоро, но приведут ее жизнь в порядок.

Драко и Эмма не прекращали своих соревнований ни на минуту. Они дошли до того, что один стремился быстрее другого добраться до своего обеденного стола, при этом каждый не сводил испытующего взгляда с соперника.

Они считали друг друга друзьями, но, скорее всего, им было просто интересно находиться рядом. Между ними не было недосказанности, но и особой близости тоже не наблюдалось. Однако каждого из них теперь влекло к Гермионе, и благодаря их манере вечного соревнования они безмолвно делили и её между собой. Она чувствовала себя словно между двух огней — красного и зелёного.

Но с кем Эмма чувствовала себя просто превосходно, так это с близнецами Уизли и Ли Джорданом. Она могла находиться с ними рядом чуть ли не вечно. Они играли на гитаре, вечно шутили и просто занимались не пойми чем, но это было так весело, что никто не замечал, как проходит время. Иногда к ним присоединялся Рон, и он не был лишним. Вообще Эмме казалось время от времени, что рядом с Фредом и Джорджем никто не мог чувствовать себя лишним, особенно если это их родной брат. А братьев у них хватало.

Хогвартс начинал нравиться Эмме. Она не скучала по Ремусу, Джону и тем более по Рози, но иногда вспоминала, как ей казалось, что лучшее время в её жизни прошло именно с ними. Однако, несмотря на эти воспоминания, на рождественские каникулы она осталась в замке, чтобы вместе с Драко искать в запретной секции библиотеки информацию о загадочном Николасе Фламеле и, конечно же, присматривать за не менее загадочным профессором Квирреллом.

Малфой тоже остался, хотя и по другим причинам. Он не хотел встречаться с отцом и обсуждать с ним школьные дела.

— Я люблю своих родителей, особенно маму. Но всё же наше общее дело важнее, — неуверенно произнёс Драко, когда они с Эммой сидели в опустевшем Большом зале и рассматривали рождественские подарки.

Девочка с интересом разложила пёструю мантию на обеденном столе Слизеринцев.

— Что это за хрень? — спросила она.

Драко тоже уставился на мантию, которая имела весьма необычную окраску.

— А ну-ка разверни её, — сказал он.

Эмма развернула мантию, не совсем понимая, что это такое.

— Примерь её, — растерянно произнёс Драко.

Девочка укуталась в мантию и, посмотрев вниз, недоуменно уставилась на друга.

— Я исчезла! Это нормально? — спросила она.

— Это мантия-невидимка! Вот это вещь! С ней мы заживём! — воскликнул Драко.

— Такое бывает?

— Насколько я знаю, это большая редкость. Но здорово, что она попала к нам в руки!

— О да! — В глазах Эммы загорелся азартный огонёк.

— Нам же как раз нужно было попасть в запретную секцию библиотеки!

Они могли пойти в библиотеку в любое время, поскольку школа была почти пустой, и посетителей было немного. Однако прогулка по темным коридорам в мантии-невидимке, с фонарём в руках, казалась гораздо более увлекательными, чем днём.

Эмма и Драко тихо пробрались через барьер, отделяющий обычные полки от запретных, и огляделись. Все корешки книг были потертыми, темными и ветхими.

— Вот эту доставай, — шепнула Эмма на ухо своему другу.

Драко вытащил чёрную книгу, которая привлекла внимание девочки. Она была закрыта цепями. Друзья переглянулись и начали открывать её. Цепи поддались, и книга, раскрывшись на середине, издала леденящий душу вопль. Казалось, что кто-то, кто провёл в ней много веков, пытается выбраться наружу. У Эммы и Драко волосы встали дыбом от ужаса. Они в страхе переглянулись и захлопнули книгу. Почти сразу же послышались шаги и противный голос Филча.

— Валим, — прошептал Драко, и друзья бесшумно выскользнули из библиотеки.

— Это очень странное решение — хранить такие книги в школе, — тяжело дыша, произнесла Эмма, когда они вбежали в первый попавшийся класс.

— Может быть, после того как Квиррелл их прочитал, у него что-то перемкнуло? — предположил Драко.

— Возможно. Где мы находимся?

Они принялись оглядываться с опаской.

— О, зеркало!

Эмма быстро пересекла комнату и встала напротив огромного старинного зеркала. Но она увидела в нем не только своё отражение. Вокруг себя она увидела пятерых волшебников. Девочка растерянно стала всматриваться в их лица. Отец стоял за ее спиной, положив руки ей на плечи. Он был таким лохматым и весёлым. Рядом стояла ее мама, рыжая и совсем как живая. У нее были удивительные глаза. Рядом с Лили стоял Рем, со своими шрамами и милой улыбкой. Эмма сразу вспомнила, что надо написать ему завтра.

А рядом с ее отцом стояли еще двое людей. Сириус Блэк, очень красивый и высокий, смотрел на нее, с доброй насмешкой. А возле него расположилась красивая девушка. Внешне она была чем-то похожа на отца Эммы и на нее саму. Это сестра Джона, в честь которой ее называли.

Но странно было то, что отец и мать ее были как будто прозрачными, а остальные трое — весьма живые, словно по-настоящему стоят за ее спиной.

— Поттер! Хватит пялиться на себя уже. Пошли спать!

— Ма… Малфой, подойди сюда, — растерянно позвала его Эмма.

Он, закатив глаза, пересек класс.

— Что у тебя здесь? Не знаешь, куда деть неземную красоту?

— Встань рядом. Что ты видишь?

— Не надейся, я не вижу нашу с тобой будущую семью! Это зеркало, Поттер! Не пугай меня. Я вижу только тебя и себя.

— Кошмар.

— Согласен, я выгляжу куда лучше тебя.

— Я схожу с ума, — тихо проговорила Эмма, отходя от зеркала.

Эти люди… Ей вдруг захотелось, чтобы все они оказались рядом по-настоящему. Эта девушка, которую она никогда не знала. Ее крестный отец, которого она побаивалась после рассказов Малфоя. Конечно же, родители и любимый Рем…

— Поттер, это зеркало показывает будущее? — внезапно раздался голос Малфоя, заставив Эмму вздрогнуть.

— Нет, — резко ответила она, оборачиваясь.

Даже в темноте она заметила, что Драко покраснел от волнения.

— Люмос! — шепнула Эмма, забыв о своих мыслях, и подбежала к нему. — Быстро расскажи, что ты там увидел! — восторженно воскликнула она.

— Я староста, выиграл кубок по квиддичу и… Неважно. Я не скажу тебе! — пытался отступить несчастный мальчик.

— Малфой, я сильнее тебя! Ты ведь не выдержишь долго под пытками! Я никому не скажу! — настаивала Эмма.

— Грейнджер! — наконец выкрикнул он с каким-то странным, испуганным выражением лица.

— Грейнджер? Она что-то сделала?

— Она любит меня! В этом зеркале! — воскликнул Драко, и Эмма, изумлённая, слезла с друга, который уже лежал в углу.

— Что же это зеркало показывает? Очень странная вещь.

— А ты что увидела? — резко спросил Драко, желая быть квитами.

— Я видела своих родителей... И Рема, и Сириуса Блэка.

— Какой странный разброс. Почему я увидел школу, а ты — прошлое?

— Я не знаю, — тихо ответила Эмма.

Они молча пошли по коридору. Каждому из них больше всего на свете хотелось вернуться в тот класс и сидеть у зеркала, глядя на то, чего они не могли увидеть нигде больше.

— Подожди-ка... — вдруг быстро проговорила Эмма. — Я видела своих родителей. Я хотела их видеть, я скучаю по ним. А ты... Это зеркало показывает то, чего мы больше всего хотим. Получается, ты запал на Грейнджер?

— Нет! Я не запал на неё, и не мог! Я… она…

— Давай, сморозь ещё что-нибудь про чистоту крови!

— Да, Поттер… Ты не понимаешь! Это же очень сложно и важно!

— Не понимаю? Я всё прекрасно понимаю! Если ты осознаёшь, что все эти предрассудки о чистоте крови — это просто чушь, и не пытаешься этому противостоять, значит, ты просто трус, Драко Малфой!

— Тебе легко говорить! Тебя воспитали магглы!

— Меня воспитала улица! Я жила под мостом и знаю, о чём говорю! Если не можешь сопротивляться, значит, ты трус! — крикнула Эмма, забывая о том, что уже два часа ночи и что она уже пришла к своей гостиной, а Драко ещё нужно идти обратно. Она захлопнула дверь, не обращая внимания на недовольную Полную даму, а Драко стоял у портрета, опустив глаза и глубоко задумавшись.

Зимние каникулы закончились, и ученики вернулись в замок. Эмма и Драко не смогли найти никакой информации о Николасе Фламеле. Квиррелл тоже не проявлял никаких необычных действий, поэтому друзья провели целую неделю в праздном безделье.

Они наслаждались ночными прогулками под мантией, играли в магические настольные игры и просто болтали о разных вещах. Однако они старались обходить стороной класс с волшебным зеркалом, которое показывало их тайные желания. Если бы они оказались там в ту ночь по отдельности, то, возможно, вернулись бы снова и даже проводили там много времени. Но так как они были вместе, им казалось бредом возвращаться туда, как бы их ни тянуло.

Гермиона была очень недовольна их бездействием и принесла за обеденный стол огромную книгу. Эмма даже вздрогнула, когда она с силой хлопнула ею по столу.

— Вы ходили в запретную секцию! Как же я глупа! Я взяла эту книгу для лёгкого чтения! — воскликнула Гермиона.

— Вот это для лёгкого? — с сомнением спросила Эмма.

— Посмотри, здесь написано: «Николас Фламель — алхимик, создавший единственный в своём роде Философский камень. Этот камень является источником бесконечного богатства и вечной жизни», — раздражённо прочитала Гермиона.

— Неплохо Квиррелл замахнулся.

— Но зачем ему вечная жизнь? Он и так прекрасно выглядит. Может быть, дело в богатстве? — спросила Эмма.

Все трое погрузились в глубокие размышления.

— Если он решил похитить этот камень, значит, он ему действительно нужен, — уверенно заявил Драко. — Мы заберём камень раньше, чем Квиррелл.

— Да, но я выясню, зачем он ему понадобился, — произнесла Эмма загадочно. — Мы украдём камень первыми, а потом посмотрим на его реакцию.

— Эмма, он не подопытный кролик, а профессор! — воскликнула Гермиона.

— Как оказалось, от профессора до кролика — один шаг, — заметила Эмма.

Драко и Эмма рассмеялись, а Гермиона выглядела испуганной.

— Когда мы пойдем за ним? — спросил Драко.

— Может быть, скажем Дамблдору? — предложила Гермиона с надеждой.

— Нет! Конечно, нет! Мы не будем этого делать, — решительно возразил Драко.

— Ну или хотя бы Макгонагалл... — не теряла надежды бедная девочка.

— А какой смысл? Порешаем все сами. Так интереснее, — заключила Эмма.

— Лучше всего этой ночью, пока ещё не поздно, — сказал Драко, а глаза его блестели.

— Полностью поддерживаю, — зловеще проговорила Эмма.

На Гермиону без слез было не взглянуть, но взбалмошные друзья подбадривали ее.

— Что мы будем делать с этим камнем? — задумчиво спросил Драко, когда они, коротая время, вечером прогуливались по школьному двору.

— Это будет лишь приманка для Квиррела, — пожала плечами Эмма, прищурившись и пытаясь разглядеть, что происходит у хижины Хагрида. — Ну, пошли, — уверенно произнесла она, обращаясь к друзьям, и побежала вниз по холму.

Хагрид, выглядевший растерянно и словно испуганно, встретил их.

— Здорово, Хагрид! А что это с твоей бородой? — удивленно спросила девочка, подходя ближе. Великан в это время рубил мясо, от которого исходил ужасный запах.

— Извините, ребятки, не могу ничего вам рассказать, — только загадочно произнес он.

— Хагрид, мы ведь твои друзья, — многозначительно сказала Эмма, морщась от запаха мяса.

— Что это? — растерянно спросила Гермиона, глядя в окно. — Хагрид! Это дракон?

— Черт бы побрал эти занавески... Вечно забываю их закрывать, — пробормотал лесник.

— Офигеть! Хагрид, можно на нем прокатиться? — восторженно спросила Эмма.

— Заходите, быстро, — прорычал Хагрид, приоткрыв дверь. Эмма отметила, что он выглядит, как заядлый наркоторговец.

Они вошли в хижину.

— Откуда ты его взял? — с опасением спросил Драко, глядя на внушительных размеров, еще не до конца выросшего дракона.

— Выиграл у одного торговца. Мне кажется, он был рад избавиться от него.

— У торговца? Хм... А как он выглядел? — тут же начала соображать Эмма.

— Да я не видел его лица.

— Он спрашивал что-нибудь?

— Конечно. Спросил, были ли у меня до этого питомцы. Я сказал, что знаю подход к зверям. Например, Пушок засыпает, как только слышит музыку. Ой... Наверное, зря я это сказал.

— Хагрид, что ты будешь делать с этим драконом? — стараясь не придавать значения словам, которые очень ее обрадовали, спросила Эмма.

— Я, конечно же, выращу его! Всегда мечтал о дракончике, а Норберт — просто замечательный!

— Ты назвал его Норбертом? — с ухмылкой спросил Драко.

— Да, ему же нужно имя.

— Но ты же понимаешь, что из этого ничего хорошего не выйдет! Рано или поздно он просто спалит хижину! — сказала Гермиона в растерянности.

— Да нет, я ведь его дрессирую.

Эмма и Драко еле сдерживали смех.

— Так, ладно. Уже темнеет, нам пора.

— Ага, Хагрид, мы разберёмся с твоим драконом. У меня есть пара идей. Дамблдору не понравится, что у него на школьном дворе резвится такой питомец. Так что, возможно, его придётся дезертировать.

— Я и сам это понимаю. Но куда же его деть?

— Мы всё решим. Обещаю!

— Пока, Хагрид, — с несчастным видом бросила на прощание Гермиона, которая уже предчувствовала ночное путешествие.

Трое друзей сломя голову бежали к замку. Двое из них горели желанием поскорее оказаться в коридоре третьего этажа, чтобы посоревноваться в своих способностях, а третьей хотелось просто отдохнуть в уютной кроватке, но она не могла оставить своих безбашенных друзей одних.

Ночью они встретились в коридоре около гостиной Слизерина . Эмма накинула мантию-невидимку на всех троих.

— Люмос! — прошептали они одновременно и, осветив тьму, двинулись вперёд.

Без приключений они добрались до знакомой двери и, скинув мантию, распахнули её.

— Какой ужас! — испуганно прошептала Гермиона, увидев трёхголового пса.

— Ты чего? Это же Пушок, — спокойно ответил Драко тоже шёпотом.

Пёс оскалился и уже хотел было залаять, но Эмма быстро достала из кармана плеер, включила свою любимую песню и положила его на подоконник. Пушок, не в силах сопротивляться, уронил все три свои огромные головы на огромные лапы.

— Напомните мне потом забрать плеер. Это было не так уж сложно, — сказала Эмма с удовлетворением.

— Сложнее будет скинуть его с люка, — заметил Драко.

Все трое принялись осторожно убирать огромные лапы пса с крышки люка. Наконец закончив, они переглянулись и смело прыгнули внутрь.

— Здесь довольно мягко.

— Очень предусмотрительно.

— Люмос, — произнесла Гермиона.

— Что это за дрянь? — с отвращением спросил Драко, увидев, что сидит на каких-то склизких растениях.

— Это дьявольские силки, — быстро ответила Гермиона. — Нам нужно расслабиться, иначе они нас убьют!

— Спокойствие, только спокойствие, — шутливо произнесла Эмма, глядя на Драко и стараясь казаться безразличной, хотя ветки растения уже полностью обвивали её шею и тело.

Гермиона, полностью расслабившись, начала падать вниз.

— Черт! Гермиона, ты как? — воскликнул Драко, начиная паниковать.

— Всё в порядке! Главное, расслабьтесь, — послышался её голос откуда-то снизу.

Эмма и Драко одновременно упали на твёрдый пол.

— А тут ничего не подстелили. Безобразие,- возмущалась Эмма, вставая на ноги.

Они отряхнули мантии и направились к следующей двери.

— Это похоже на какой-то квест, — задумчиво произнесла Гермиона.

— А что это такое? — спросил Драко.

— Ну, это когда взрослые придумывают разные препятствия, чтобы детям было интересно. Однажды Джон устроил мне такой квест, было весело.

— Да, но сейчас это не игра, — серьёзно заметила Гермиона.

Они вместе толкнули дверь и обнаружили пустую комнату, в которой висела метла.

— Так, проход дальше закрыт, — сразу определил Драко.

— Нужно поймать ключ, — догадалась Эмма, подняв голову вверх и увидев около сотни ключей с крылышками, парящих в трех метрах от земли.

— Он должен быть старым и ржавым, — оценила Гермиона.

— Ну что, Малфой, кто полетит? — с вызовом спросила Эмма.

— Лети уже, — быстро ответил он.

— Уговорил.

Эмма, не раздумывая, оседлала метлу и взмыла в воздух. Ключи, словно взбесившись, с огромной скоростью разлетелись в разные стороны. Она заметила ржавый ключ с подбитым крылом и, спустя полминуты, поймала его и бросила друзьям.

— Открывайте скорее! — крикнула она.

Друзья послушно принялись вставлять ключ в замок, и вскоре дверь поддалась. Эмма, отбиваясь от стаи разъярённых ключей, бросилась в открытую дверь. Друзья быстро захлопнули её за ней, и задание было выполнено.

— Я дальше полечу на метле, — весело сказала Эмма, пикируя перед друзьями.

— Давай по очереди, — с воодушевлением сказал Драко.

— Так и быть.

— Эй, лётчики, кажется, у нас проблемы... — проговорила Гермиона, оглядывая комнату, в которой они оказались. Это было похоже на кладбище, расчерченное квадратами.

— Это же шахматная доска, — сказал Драко, облетая поле на высоте трёх метров. Как только он произнёс это, в комнате включился свет.

— Стремно, — сказала Эмма, оглядываясь.

— Нам нужно сыграть, чтобы пройти? — спросила Гермиона с ноткой истерики в голосе.

— Похоже на то, — растерянно ответил Драко.

— Меня учил играть Рем. Правда, я никогда в жизни не выиграла ни одной партии и даже не запомнила названий фигур.

— Я никогда не играла в шахматы, — в панике произнесла Гермиона.

— А меня учили фехтованию, — проговорил Драко, спрыгивая на землю.

— К чему ты это? — скептически спросила Эмма.

— Разве вы не заметили, что это волшебные шахматы? Они оживают и ведут настоящий бой. Если никто из нас не умеет играть, то остаётся только одно — принять этот бой.

С этими словами Драко уверенно подошёл к белому ферзю и выхватил из его рук огромную шпагу.

— Девочки, разбираем оружие! Чего ждём?

Эмма в восторге подбежала к королю, но Драко остановил её.

— Король должен оставаться целым. Если у него не будет оружия, мы проиграем. Забери меч у ладьи.

Закатив глаза, Эмма на всякий случай забрала мечи у обеих ладей.

После недолгого размышления Эмма и Драко решили отобрать оружие у всех белых фигур и сложить его в кучу, чтобы в случае необходимости воспользоваться этим арсеналом. Гермиона, охваченная страхом, схватилась за кинжал, который ранее отобрала у пешки, и крепко прижала его к себе.

— Вперёд! — воскликнул Драко, издав боевой клич, и они с Эммой бросились на чёрные фигуры.

Те сразу же ожили и начали обороняться. Друзья разбивали пешку за пешкой, стремясь добраться до их короля. Эмме казалось, что она попала в один из ужастиков, которые они с Джоном так любили смотреть, где неодушевлённые предметы оживали и начинали убивать людей.

У Эммы уже были рассечены бровь, рука и слегка ранен живот, а Драко хромал, но у них было явное преимущество.

— Четыре! — воскликнул Драко.

— Пять! — бросила Эмма через плечо, с ожесточением разбивая слона.

Гермиона с ужасом наблюдала за этим кровопролитным сражением.

— Гермиона, помоги! — крикнул Драко.

— Я... Я не могу... — жалобно пропищала она, вертя в руках кинжал.

Внезапно Эмма упала на поле, и из её ноги хлынула кровь. Ей показалось, что её проткнула насквозь кровожадная ладья.

— Гермиона, — произнесла она, подползая к ней на локтях, — ты должна помочь Малфою. Мы почти у цели.

— Эмма, я… Хорошо, — ответила она, выглядя ужасно несчастной и едва сдерживая слезы.

— Я верю в тебя, — пробормотала Эмма, подтягивая ногу и осматривая свою рану.

Гермиона, не раздумывая, бросилась вперёд и нанесла несколько слабых ударов. Драко уже устал, но до короля оставалось совсем немного. Он с довольным видом разбил последнего коня и с удовольствием наблюдал, как король роняет свой меч.

— Всё! Мы победили целую армию! У меня девять! А у тебя… Ой, Эм, а ты где? — растерянно спросил Драко, оглядываясь на Гермиону, которая в страхе крепко сжимала свой кинжал.

— Всё нормально. У меня семь. Ты победил, — произнесла она, вставая и прыгая к ним на одной ноге. — Гермиона, ты в порядке?

— Всё хорошо, — произнесла она пересохшими губами, дрожа всем телом.

— Погнали быстрее дальше! Мне уже интересно, — быстро сказала Эмма, садясь на метлу.

Они прошли мимо многочисленных шахматных развалин и черепков и вошли в дверь.

— Какие-то склянки... — заметила Эмма, небрежно взяв в руки одну из семи стеклянных сосудов, стоящих на столе. Колбы были разных размеров и наполнены разноцветными жидкостями.

— Это подсказка, — пробормотала Гермиона, подходя к листку бумаги, на котором был записан какой-то стишок.

«Впереди опасность, то же позади,

Но две из нас помогут, ты только их найди.

Одна вперед отправит, еще одна — назад,

В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд.

Ты хочешь здесь остаться на долгие века?

Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана.

Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд,

Найти его несложно — от вина левый ряд.

Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж,

Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь.

Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь,

А если из второй слева и второй справа глотнешь,

Сам убедишься — налито одно и то же в них,

Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых».

— Мне кажется, это не подсказка, а скорее наоборот. Слишком сложно, — сказала Эмма с неуверенностью, перечитывая слова ещё раз. Но было видно, что Гермиона активно размышляет. Она рассматривала бутылочки, пробовала переставлять их, снова читала слова и наконец произнесла:

— Пройти сможет только один человек.

— Да? Почему это?

— Потому что это зелье открывает дверь, — уверенно ответила она, указывая на крошечный сосуд, в котором находилась всего одна капля.

— Вот чёрт!

— Пойдёшь ты, Эм, — твёрдо сказала Гермиона.

— Почему я?

— Мы подождём здесь, иди давай! — сказал Драко, словно пересиливая себя.

— Хорошо. Ждите, я выйду через минуту.

Эмма стремительно влетела на своей старой метле в дверь. В новой комнате было темно и тихо. Как только она коснулась здоровой ногой пола, зажглись лампы, и она увидела то самое загадочное зеркало.

Внезапно Эмму охватило желание снова увидеть в нём тех людей, которых она уже видела. Она подалась вперёд, но, как ни странно, ни родителей, ни их друзей в отражении не было. В зеркале отражался только её взлохмаченный и потрёпанный силуэт.

Вдруг её отражение странно улыбнулось и, вытащив из кармана свободных джинсов рубиновый камень средних размеров, протянуло его ей. Эмма, не отрывая взгляда от стекла, почувствовала, как что-то коснулось её бедра. Она быстро опустила руку в карман и, нащупав холодный камень, вытащила его.

— Как это работает? — нервно спросила она у самой себя, не совсем понимая, что именно произошло.

Наконец, устав стоять, Эмма, хромая, попятилась назад, не отрывая удивлённого взгляда от загадочного зеркала. Выйдя из комнаты, она, подтаскивая за собой больную ногу, растерянно посмотрела на своих друзей, которые сидели на столе. Те, в свою очередь, вскочили с места и бросились навстречу.

— Ну что, ты нашла его? — с удивлением спросил Драко, поднимая брови.

— Да, вот он, — Эмма достала из кармана рубин и протянула его Драко.

— Круто! — воскликнул тот. — Какое было задание? Он просто лежал там?

— Нет, он появился сам. Там было то зеркало, ну, ты помнишь, — задумчиво ответила Эмма.

Гермиона вопросительно взглянула на них.

— Нам нужно уходить отсюда, — уверенно сказала она наконец. — Идёмте.

Они направились к выходу, и Эмма, шедшая позади всех, размышляла о том, как зеркало оказалось в этой комнате и, самое главное, почему оно показало не её семью, а этот камень. Этот вопрос был очень сложным и, казалось, не имел решения. Поэтому она решила оставить попытки понять его и осознать, что их приключение выходит на новый уровень.

— Предлагаю назвать продолжение нашей операции «Рыбалка на Квиррелла», — произнесла она бодро.

— Ты что, из детского сада сбежала, Поттер? И что вообще такое рыбалка? — Драко закатил глаза.

Гермиона внезапно вспомнила, что это ещё не конец, хотя эта мысль её не очень-то обрадовала.

— Может быть, нам стоит отдать камень Дамблдору, чтобы он сам решил, что с ним делать? — предложила она.

— Гермиона, где же твоя хваленая логика? Этот камень спрятал Дамблдор, потому что это его тайна и тайна Фламеля. Мы его украли. И что же, мы понесём его тому, кто его сюда спрятал? Это во-первых, а во-вторых, это будет неинтересно. Мы должны сами во всём разобраться, — мудро заявила Эмма.

— Полностью согласен! Нам нужно вывести этого заику на чистую воду, — поддержал Драко.

Гермиона только вздохнула, а Драко подкинул камень в руке с очень довольным видом.

Когда все трое дошли по коридору до гостиной Гриффиндора, за окнами уже светало.

— Где он будет храниться? — спросила Гермиона с легкой неуверенностью.

— У вас в комнате, конечно. Я живу с тремя идиотами, которые не знают, что такое личное пространство. Они могут залезть даже ко мне под подушку в поисках еды.

— Договорились, — быстро ответила Эмма, пряча камень обратно в карман своих штанов.

— Спокойной ночи, девочки. Завтра мы с вами будем решать, что делать с этим чудиком в тюрбане.

— Тебе пора специализироваться на выдумывании имен для этого бедняги, — рассмеялась Эмма. — Ладно, пошли, Гермиона. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи... — нервно бросила Гермиона на прощание, но было видно, что она полностью поглощена своими мыслями.

На следующий день Эмма почувствовала себя очень странно. Она писала письмо брату близнецов Уизли, Чарли. Всё, что она знала о нём — это его фамилию и то, что он работает с драконами в Румынии.

Эмма писала о том, как страдает маленький дракончик, который живёт в ужасных условиях и скоро вырастет из дома Хагрида. Она просила отвезти его в Румынию, к друзьям.

Обращаться с просьбой к абсолютно незнакомому человеку было для неё в новинку, поэтому письмо получилось довольно корявым.

Но всё закончилось хорошо. Через неделю, поздней ночью, Эмма и Драко, воспользовавшись мантией-невидимкой, пробрались в самую высокую башню Хогвартса и передали Норберта в руки укротителей драконов.

Бедный Хагрид очень тяжело переживал разлуку со своим любимцем. Однако, к счастью, на помощь пришла Гермиона, которая проявила сострадание и помогла великану справиться с этим потрясением. В это время Эмма и Драко сосредоточились на решении другой проблемы.

С тех пор как Эмма ложилась спать, мечтая о том, как они разоблачат Квиррелла, прошло уже несколько месяцев. За это время не произошло никаких изменений, за исключением того, что под подушкой у Эммы, завернутый в несколько носков, лежал рубиновый камень, который имел огромную ценность.

Все трое не сводили взгляда с Квиррелла. У Эммы этот взгляд был полон интереса и азарта, у Драко — подозрительности и обвинения, а у Гермионы — неуверенности. Но он всегда находился под наблюдением, и не только он.

Друзья по очереди несли ночную вахту у входа в коридор, чтобы не пропустить незваного гостя. По просьбе Эммы, Джон прислал три приемника, которые позволяли им общаться на расстоянии. Из-за всех этих усилий они выглядели как призраки или древние мумии. Им постоянно хотелось спать, и они были ужасно раздражительны, а Гермиона стала более капризной. Они бы уже давно отказались от этой затеи, если бы существовал путь назад. Но камень лежал не только под подушкой в девичьей спальне, но и на душе.

И всё же усилия не были напрасными. Однажды в конце мая за ужином друзья заметили, что Дамблдора нет за преподавательским столом. Эмма сразу же оживилась и подняла голову от тарелки.

— Кажется, сегодняшняя бессонная ночь будет продуктивнее обычных, — сказала она самым бодрым голосом.

— Думаешь, если Дамблдора нет, то Квиррелл сразу начнёт действовать? — спросила Гермиона.

— Конечно. Но если он не станет ничего делать, то мы с Драко распилим этот камень, станем миллионерами и уедем за границу. Тебе не предлагаем, ты слишком уж правильная, — зевая, пробормотала Эмма.

Гермиона закатила глаза, а Эмма начала интенсивно кивать Драко, который показывал пальцем на профессорский стол со своего слизеринского ряда и радостно делал какие-то знаки.

После ужина они втроём поднялись на третий этаж и устроились у стены, ставшей им родной, накрывшись мантией. Когда они подходили, Эмма заметила, что в том месте, где они всегда несли вахту, пол был чистым, а на стене виднелось светлое протертое пятно. Ей почему-то вспомнилась жизнь под мостом.

— Моя последняя нервная клетка сейчас находится на грани срыва, — тихо произнёс Драко, опускаясь на пол.

— Моя очень хорошо понимает твою, — кивнула Эмма, садясь рядом и теребя в руках камень.

— Ты заболела!? Зачем ты взяла с собой камень?

— Меня напрягает Лаванда. Есть ощущение, что она всё знает и хочет жить вечно, — пробормотала девочка, кладя голову на плечо Гермионе.

— Правда? Поздравляю, это паранойя, — подала голос Гермиона.

— Что мы вообще здесь делаем? Сегодня твоя очередь, Герми, — зевая, спросил Драко.

— Не называй меня так! — обиженно воскликнула Гермиона.

— А мне нравится это имя. Сегодня будет что-то интересное, поэтому нужно быть начеку. Одна Герми может не справиться, — усмехнулась Эмма.

— Вы меня достали! Моё имя Гермиона, а не Герми, — возразила она.

— Это слишком долго. В моём имени четыре буквы, но вы всё равно зовёте меня Эм. Так что не надо возникать.

— Вот именно, Герми, успокойся.

— В таком случае... Я буду звать тебя Др... Нет, Мал... Нет, Эм, помоги.

— Давай называть его ЭМдва.

— Что? Что за бред? Драко и то короче, — закатил глаза Малфой.

— Нет. Смотри, есть буква «Эм», с которой начинается твоя фамилия. А два, потому что меня все называют Эм. Следовательно, тебя зовут Эмдва.

— Прекрасная логика. Давай я буду звать тебя Эмодин.

— Нет. Моё имя уже привязано ко мне. Всё, Герми, теперь мы зовём его исключительно Эмдва. Тем более... — Эмма вдруг замолкла и резко обернулась. Раздались тихие шаги, которые явно приближались к запретному коридору. Сердца их забились сильнее и чаще, потому что за время их дежурства это был второй визит живого существа. Правда, в прошлый раз это был Филч, который потерял свою кошку.

— Давайте быстрее, идиот, не то нас снова поймают! — раздался холодный голос.

— Д...да, мой господин! — ответили ему. Это был Квиррелл.

Эмма молча убрала камень в карман и достала палочку. Ее друзья последовали ее примеру и приготовились к схватке, которую они ждали уже несколько месяцев.

Мимо них прошел профессор защиты от темных искусств. Его движения были уверенными и быстрыми, а сам он выглядел гораздо лучше, чем обычно.

Эмма выскочила из-под мантии и преградила ему путь, направив на него палочку.

— Ну привет, профессор-загадка! — произнесла она с вызовом, сверкнув глазами.

— По... Поттер? — Квиррелл, казалось, был напуган.

— Да ладно вам, вы же знали, что встретите здесь кого-то вроде меня, — закатила она глаза.

Профессор возвел глаза к потолку и, резко выставив палочку в сторону Эммы, произнес твердым и уверенным голосом:

— Экспеллиармус!

Девочка успела отскочить в последний момент, но в свободную руку Квиррела с молниеносной скоростью влетела какая-то палочка. Он сразу понял, что Эмма здесь не одна, и обвёл коридор быстрым взглядом.

Эмма не теряла времени даром. Она догадалась, что это обезоруживающее заклинание, и теперь ждала подходящего момента для нападения.

— Малфой! Я знаю, что вы здесь! — произнёс профессор зловещим голосом, уже не пытаясь скрыть свои намерения. — Вы с Поттер вечно путаетесь у меня под ногами!

Пока он говорил, Эмма из-за его спины отчаянно подавала знаки своим друзьям, чтобы они сидели тихо и не привлекали внимания.

— Зачем вам философский камень? — спросила девочка, пытаясь отвлечь внимание от стены, у которой сидели Драко и Гермиона.

— Дай мне поговорить с ней, — опять раздался странный хриплый голос, который явно не принадлежал Квирреллу.

«Вот это шиза на уровне», — мелькнуло в голове у девочки.

— Мой лорд... Но вы очень слабы. Тем более...

— На это у меня есть силы.

— Ну хорошо... Как пожелаете.

Эмму очень развлекало происходящее. Квиррелл стал разматывать свой дурацкий тюрбан. Девочка услышала слабо различимый стон Гермионы. Профессор развернулся спиной к Эмме, и ей представилась весьма пугающая картина. На затылке у него красовалось лицо. Это было бледное, синеватое лицо с будто смазанными, нечеткими чертами. Глаза маленькие и тусклые, нос чуть ли не плоский, подбородок еле различим. Девочка, приподняв одну бровь, рассматривала лицо.

— А спать-то как? Либо одна рожа помнется, либо другая... — пробормотала она, но в ответ все же услышала тихий смех Драко.

— Здравствуй, Эмма, — как-то печально и проникновенно начало лицо.

— Прив... Здрасьте... Вы... Ты кто?

Она не могла понять, кто это странное бесформенное — второе «я» Квиррелла.

— Глупая девчонка, ты разговариваешь с самим Темным Лордом! — произнесло существо.

Эмма удивленно приподняла брови.

— Так это ты Волдеморт! Ты убил моих родителей! Ну я убью тебя! — воскликнула она.

— Нет, Эмма, ты не сможешь убить меня. Ты можешь уничтожить только мое тело, но я быстро найду другое.

Девочка с досадой смотрела на противное лицо, пытаясь быстро сообразить, что делать.

— Отдай мне камень, Эмма. Тот, что лежит в твоем кармане. Я обрету тело, и тогда мы сразимся в честном бою.

— Какая железная логика! Отдать камень, чтобы ты воскрес, чтобы тебя убить! Гениально! — воскликнула она.

— Заткнись, девчонка! — взвизгнул Квиррелл.

— Отбери камень, — услышала она зловещий шепот.

— Ты его не получишь! — твердо заявила Эмма, выставляя перед собой волшебную палочку.

В воздухе раздался смех — он был одновременно звучным и хриплым, как будто смеялись шестеро человек. Эмма подумала, что это Драко и Гермиона угорают под мантией, но не успела она додумать эту мысль, как они выбежали на помощь.

Эмме в голову пришла безумная идея. Она достала из кармана рубин и подбросила его вверх. Квиррелл ринулся к ней, но девочка увернулась, швыряя камень в Драко. Тот ловко поймал его и вернул обратно Эмме, потому что Гермиона явно не была готова ловить такой ценный предмет. Однако после трёх таких манипуляций Эмма поняла, что идея была не самой удачной, потому что камень, коснувшись кончиков её пальцев, полетел в стену. Все четверо бросились в ту сторону.

Эмма прибежала первой и не придумала ничего лучше, чем просто лечь на камень, загородив его собой. Квиррелл хотел было отшвырнуть её, но как только его рука коснулась кожи девочки, он отпрянул, издав жалобно-злобный звук. Все трое с интересом наблюдали, как рука профессора превратилась в уголь.

Эмма уверенно встала на ноги и с вызовом взглянула в глаза Квиррелла. Затем она подняла руку и, услышав вскрик Гермионы, схватила его за челюсть. Квиррелл кричал и вырывался, но Эмма продолжала прожигать всё больше и больше его кожи.

Тем временем Драко поднял с пола свою палочку и драгоценный камень, внимательно осматривая их. Они были целы и невредимы. Когда от преподавателя осталась лишь кучка пепла и мантия, Эмма, скрестив руки на груди, с довольным видом обернулась к друзьям.

— Вам понравилось? — спросила она весело.

— Это ужасно! Что мы наделали? — простонала несчастная Гермиона, её колотила дрожь.

— Мы всего лишь восстановили справедливость в этом мире, — пожала плечами Эмма. — Теперь моя главная цель — уничтожить Темного Лорда, в каком бы обличье он ни появился. Он ещё заплатит за смерть моих родителей и за все остальные смерти.

— Эмма, ты действительно хочешь убивать? — спросила Гермиона, не скрывая своего ужаса.

— Я хочу не просто убивать, а убить. Одного. Только одного человека.

— Что вы здесь делаете в такой поздний час? — раздался в тишине голос, который вызывал дрожь даже сильнее, чем слова о Тёмном Лорде.

— Только не Снейп! — закатил глаза Малфой, который старался не участвовать в разговоре девочек.

Палочка профессора осветила три фигуры, которые были в ужасном состоянии: потрёпаны, исцарапаны и покрыты пылью и копотью.

— Поттер... Ну конечно! Кто бы сомневался.

— Я тоже не сомневалась, что вы зайдёте сюда именно сейчас, — — с раздражением произнесла Эмма, все еще поглядывая на Гермиону, которая была намного бледнее обычного.

— Вы такая же заносчивая, как и ваш отец!

— Я знаю! Может быть, мне даже нравится, что я пошла в отца. Он был неплох, — ухмыльнулась она прямо в лицо Снейпу.

— Минус пятьдесят очков Гриффиндору, — вкрадчиво произнес профессор.

— За то, что мой отец крут?

— Вы не ответили на вопрос. Что вы здесь делаете?

— Мы уби…

— Профессор! Мы не хотели! Просто тут профессор Кви…

Драко быстро закрыл ладонью рот Гермионе.

— Профессор, мы тут гуляем, — спокойно ответил он за всех троих.

— Вы, мистер Малфой… Гуляете? В таком виде?

— Мы панки, нам пох…

— Да, в таком виде, — Драко перебил Эмму, которая явно нарывалась.

— Сейчас вы идете по своим спальням. Я провожу вас, Поттер и Грейнджер. Вы, мистер Малфой, дорогу найдёте сами.

— У нас тоже нет склероза. Помним, куда идти, — небрежно бросила Эмма, делая знаки Драко, чтобы тот забрал мантию.

— Еще минус десять очков. Идем, быстро.

На следующий день Эмма долго разговаривала с Дамблдором. Она рассказала ему о том, как они следили за Квирреллом, как стащили камень и как сторожили его по ночам. Директор смотрел на неё так, будто уже знал, что она скажет, и просто ждал правды.

Эмме хотелось говорить ему правду. Эти голубые глаза внушали ей невероятное доверие, которого она никогда раньше ни к кому не испытывала. Поэтому она выложила всё без утайки. Он только кивнул и отпустил её, позвав следующего — Драко Малфоя.

Через пару дней начались экзамены, которые оказались для Эммы очень простыми. Они пролетели словно в один миг. Для троих друзей время текло невероятно быстро, потому что из-за недосыпания они почти ничего не замечали вокруг.

— Первый учебный год закончился, и, слава Мерлину, — устало произнес Драко, когда они уже ехали в поезде.

— Думаешь, дальше будет легче? — с легкой иронией спросила Гермиона.

— В любом случае, защиту от тёмных искусств Володя у нас больше вести не будет, — еле заметно пожала плечами Эмма, не открывая глаз. Они с Драко развалились на сиденьях купе, словно в царских покоях, и уже предвкушали здоровый сон, который ждал их на каникулах.

— Я буду скучать по школе, — жалобно произнесла Гермиона, теребя в руках фотоальбом, который Хагрид подарил Эмме на прощание.

— Герми, ну два месяца потерпеть не сложно. Тем более мне кажется, что мы их тупо проспим, — тихо пробормотал Драко.

— Ого! У вас тут сонное царство, как будто вы сдавали ЖАБА, — голос одного из близнецов заставил всех троих подскочить на месте.

Всю оставшуюся дорогу Фред, Джордж, Ли, Гермиона и несчастные Драко с Эммой играли в «Мафию». Это было, несомненно, весело, и Эмма подумала о том, что общение с близнецами ни за что прекращать нельзя.

* * *

— Ну что, Джонни, было очень скучно без меня?

Эмма и Джон, лежа на вершине горы шин, наслаждались жизнью. Было очень жарко, и они, нацепив солнцезащитные очки и почти полностью раздевшись, уже успели несколько раз обгореть, пока забирались наверх.

— Ты даже не представляешь, насколько, Эм. Как в библиотеке у Рема было. И только когда Роз врубала свою музыку в колонке, было как во время землетрясения.

— Барда-а-ак.

— Бардак.

— Ну ничего. Я вернулась, будет ещё больший бардак.

— Прекрасно.

Эмма щурилась от лучей палящего солнца, от которых не спасали никакие очки. Она ощущала это прекрасное и незабываемое чувство только рядом с этим человеком. Она не знала, является ли Джон парнем или уже мужчиной, но была в него ужасно сильно влюблена. Не показывать это ей было очень просто, потому что она почти никогда не выражала своих чувств: не краснела, не запиналась, и вид у неё был такой, словно ей абсолютно всё равно.

— Джон, нам нужно серьёзно поговорить, — неожиданно произнесла она, приподнимаясь на локтях.

— Терпеть не могу серьёзные разговоры. Надеюсь, ты не беременна? Прости, это первое, что пришло в голову.

— Кто о чём, да? — рассмеялась девочка.

— Ладно, забыли. Давай свой серьёзный разговор, не тяни интригу.

— На всякий случай напомню, что мне только недавно исполнилось двенадцать.

— Спасибо. Так о чём разговор?

— Ладно... Это касается моих родственников.

— Слушай, я не очень хорошо в этом разбираюсь. Спроси у Рема.

— Что-то мне подсказывает, что лучше поговорить с тобой.

— Ладно, что именно вас заинтересовало, леди?

— Сириус Блэк, мой крестный. Что ты можешь о нём сказать?

— Так, во-первых, Рем убьёт меня, если узнает, что я обсуждал эту тему с тобой.

— Почему? Я видела их совместную фотографию, и они не выглядят как враги.

— Дело не в этом. Для начала ты должна понять, что Сириус Блэк заменил мне родителей, сестру и друзей. Я боготворил его, хотел быть похожим на него во всём, как это обычно бывает с детьми, которые с кого-то фанатеют. Я не могу сказать о нём ничего плохого, и, возможно, моё мнение не совсем объективно. А что именно тебя интересует? — Джон немного побледнел, словно воспоминания причиняли ему боль, но эта тема явно его заинтересовала.

— Мне нужно знать о нём правду. За что его посадили в Азкабан?

— Черт...

— Говори!

— Посадили его, Эм, за предательство твоих родителей.

Эмма побледнела и, медленно обернувшись, уставилась на своего друга.

— Что? — тихо спросила она. — Он предал их? Моих родителей? Но... Какого хрена?

— Успокойся. Я лишь сказал, что его посадили за это. Но я уверен на все сто процентов, что он этого не делал. Возможно, когда-нибудь Рем объяснит, что за заклинание на нем держалось, я в этом силен, ты сама знаешь. Какая-то защита или что-то вроде того. Он был хранителем дома Поттеров.

Тот ужасный день я помню очень хорошо. С утра мне было плохо, стояла отвратительная погода, Сириус был на работе, а я не пошёл в школу и валялся в кровати. И вот раздался гром, очень близко и громко, и мне показалось, что вместе с этим громом обвалилось небо и что-то сломалось.

Ночью вернулся Сириус, я не помню, что с ним было — то ли он болел, то ли был пьян, но ноги его еле держали. Я подбежал к нему и начал кричать, что нужно быстрее ехать к Поттерам, посмотреть, как они там.

Мы полетели туда, но было уже поздно. Мы вбежали и увидели Джима — твоего отца. В общем, неважно, что там было. На втором этаже мы нашли тебя. Сириус не хотел отдавать тебя, но какой-то великан забрал тебя у него.

А потом мы увидели какую-то девушку. Она мне сразу не понравилась, а Сириус понял, что во всем, что произошло с Поттерами, виновата она. Тогда он отдал мне мотоцикл и простился со мной навсегда. Надо было видеть, как я тогда ревел, просто кошмар.

Я узнал, что он в тюрьме, от Рема спустя полгода. Я пытался убедить его, что надо спасать, вытаскивать Сириуса оттуда, но тот и слушать меня не хотел. После этого я понял, что я совершенно один знал всю правду, но сделать ничего не мог из-за возраста и того, что я не маг.

Вот такая история.

Эмма, лежа на шинах, задумчиво смотрела на небо, её тело было абсолютно неподвижным.

— Выходит, Сириус ни в чём не виноват, но только ты об этом... Так нужно спасти его!

— Это невозможно. Когда я говорил то же самое, Рем рассказал мне, что такое Азкабан.

— Если ты со мной, Джон, то нас уже двое.

— Конечно, я с тобой. Хотя это сложно представить: одиннадцатилетка и маггл в волшебной тюрьме строгого режима...

— Не рассуждай как взрослый. И мне уже двенадцать.

— Ах да, извините.

Эмма напряжённо думала. За последние несколько минут её взгляд на мир изменился. Она вдруг осознала, что только она может помочь Сириусу, который, судя по рассказам, был таким классным парнем и к тому же её крёстным.

— Так, подожди-ка, — вспомнила она вдруг. — А как же беременная девчонка?

— Что? — удивлённо приподнялся на локтях Джон.

— Один человек рассказал мне, что Сириус сбежал в Азкабан от девушки, которая от него залетела.

— Интересная версия... Кто этот гений?

— Ты его не знаешь. Значит, никто не забеременел?

— Не совсем так. Была одна девушка. Но он от неё не сбегал. Скорее наоборот.

— Она его бросила?

— Нет, Эм, она погибла.

— Ах да, точно, я забыла о тенденциях того времени. Ты знал её?

— Ещё бы не знал, — горько усмехнулся Джон. — Она моя сестра. Правда, они с Сириусом были женаты, и не по залёту. Так что это была настоящая любовь. После смерти родителей мы с Эммой жили вместе с Сириусом. А когда погибла и она, мы с ним остались вдвоем.

Эмма с широко распахнутыми глазами смотрела на парня, и её сердце наполнялось необъяснимой тоской. Ей было так жаль всех этих людей... Она резко захотела встретить их всех: маму, папу, Сириуса.

— Времена молодости моего отца поражают! Они действительно жили интересно. Я разберусь в этой теме и буду знать про них больше, чем они сами, вот увидишь, Джон, — глаза её азартно блестели.

— Это действительно было круто! Я помню не так много, но могу с уверенностью сказать, что они были самыми настоящими и близкими друзьями. С тех пор я не встречал подобной дружбы. Эта компания была невероятно крутой. Я даже не представляю, как Рем смог пережить расставание с ними. Кстати, о Реме… Надеюсь, ты понимаешь, что он не должен знать о нашем разговоре?

— Что в этом такого?

— Да ничего, конечно, ничего особенного. Просто я поклялся ему ничего не говорить о Сириусе Блэке в твоём присутствии.

— Почему? Это что, ругательство?

— Нет, он просто не хочет, чтобы ты лезла в волшебную тюрьму, полную сумасшедших и каких-то тварей. Между прочим, я почти цитирую его.

— Джон, ты не понимаешь, теперь я должна разобраться в этом. Мне нужно спасти его, отомстить, у меня так много вопросов!

— Эм, поверь, я прекрасно понимаю тебя, ведь я чувствую то же самое уже десять лет. Но Рем говорит, что, скорее всего, Сириус уже сошёл с ума. Обычно там люди сходят с ума в течение года, а здесь уже прошло одиннадцать лет.

— Нет уж, я сделаю это. Я достану его оттуда, с тобой или одна, но я обязательно спасу Сириуса.

— Не знаю, чем я смогу помочь, но я точно не оставлю тебя, — уверенно сказал Джон, и от этих слов на сердце у Эммы стало очень тепло.

На следующий день Эмма, радостно подпрыгивая, подбежала к Ремусу, который в это время спокойно читал книгу в гостиной.

— Судя по твоему поведению, разговор будет серьёзным, потому что ты не знаешь, как его начать, — сказал Ремус, откладывая книгу и переводя на неё взгляд.

Её легкомысленная улыбка тут же исчезла, и она, нахмурившись, посмотрела на друга.

— Такое ощущение, что я не могу быть весёлой просто так.

— Можешь, но на этот раз это было наигранно.

— Ты явно недооцениваешь мои актёрские способности.

— Что-то случилось? Можешь сказать мне честно, Эм.

— Мне нужно узнать об Азкабане. Как можно больше, по возможности.

На лице Ремуса отразилось сразу несколько эмоций, но точно их определить было сложно. Однако это была явно не радость.

— Что ты задумала, Эмма Поттер?

— Да я просто спросила. Что началось-то сразу?

— Да-да, ты просто спросила. Год назад ты также без причины взяла в библиотеке журнал со стрижками. Однако Рози до сих пор сторонится тебя после твоих практических занятий, когда она спала.

— Я хорошо её подстригла! Ей очень шло!

— Не забывай, что это был мужской каталог. Но всё это меркнет по сравнению с тем, что теперь ты спрашиваешь об Азкабане. Я даже боюсь представить, к чему это может привести!

— Рем, но мне просто интересно, что может ждать меня в будущем.

— Не надо так говорить! Азкабан — это не детская комната милиции, и я надеюсь, что он тебе не грозит.

— Рем, неужели тебе сложно рассказать?

— Хорошо, но только в общих чертах. Азкабан — это место для самых страшных преступников в волшебном мире. Он находится на острове посреди океана, и охраняют его дементоры — ужасные существа, которые высасывают у людей приятные воспоминания и сводят их с ума. Это страшное место. Люди умирают там, но не телом, а душой.

Эмма, широко раскрыв глаза, смотрела на Рема. Ей стало очень жаль своего крестного отца. Она ни на секунду не сомневалась в его невиновности. Но как она, двенадцатилетняя девочка, которая не может колдовать вне школы и даже не умеет плавать, может помочь ему? Правда, Джон мог бы научить её плавать, но что дальше?..

— Своей крышей он уходит в небо, и из-за вечного тумана и мерзкой погоды кажется бесконечным. Эй, ты заснула, что ли?

— А почему ты не вытащил своего лучшего друга из этого ужасного места? Ведь он всё ещё жив, — с глубокой задумчивостью спросила девочка, но тут же в ужасе закусила губу.

— Так вот к чему все эти расспросы, — побледнев, догадался Рем. — Ну и кто тебе рассказал о нём?

— Это в школе. Мой лучший друг.

— Мне кажется, это неправда. Это Джон, но ты не хочешь его выдавать. Не так ли?

— Мой друг Драко рассказывал то, что говорил ему отец, — уверенно произнесла Эмма, глядя прямо в глаза Ремусу. — Слушай, я не знаю, что у вас за терки с моим крестным были, но вы ведь были друзьями не один год. Я знаю своих друзей совсем немного, но уже готова убить за любого из них. Почему же ты не хочешь помочь Сириусу? Он, наверное, ждал от тебя помощи.

— Он не ждал. Лучше тебе не лезть в это, Эм. Просто поверь, что будет лучше оставить всё как есть.

— Ничего себе лучше! Мой крестный там загибается, ему, черт возьми, скоро душу через рот высосут! А мне лучше жить спокойно? Я не буду! Не хочу! Если ты так можешь, то я — нет.

— Ты не знаешь, о чём говоришь, — явно стараясь не сорваться на крик, сказал Рем неугомонной девчонке. — Сириус Блэк безнадёжен. Во-первых, он находится в Азкабане уже десять лет. Он безумен. Во-вторых, ты не знаешь, за что он там.

— Всё я знаю! А ещё я знаю, что какая-то безумная баба виновата в смерти моих родных. Сириус тут вообще не причём!

— Он был единственным хранителем семьи Поттеров!

— Значит, нашлись люди хитрее! Я не знаю, что именно произошло, но он не виновен!

— Ты никогда не знала этого человека, откуда такая уверенность?

— Я... Я не знаю, — растерянно произнесла Эмма, вновь заглядывая в глаза Рема. — Я понятия не имею, почему так уверена в нем. Обычно я никому не доверяю, даже после общения с людьми. Но здесь какой-то странный случай... Как будто я чувствую это.

— Удивительно, — проговорил Рем. — Это действительно удивительно. С самого детства у тебя была с ним странная связь. Ты стала утешением для него, а он был единственным, кто мог успокоить тебя.

Эмма задумчиво улыбнулась. Ей казалось, что она помнила что-то подобное, но, конечно, это было не так. Она просто чувствовала.

— Я смотрю на фотографии... — произнесла она, доставая старую потертую карточку с изображением отца и крестного. — И понимаю, что мне нужен этот человек.

— Эм, ты что, влюбилась в него? Но ты должна понимать, что он сейчас не восемнадцатилетний красавчик. Азкабан — это тебе не санаторий.

— Это тупой аргумент, Рем. Ни в кого я не влюбилась. Мне не нужен красавчик, мне нужна родная душа. Я чувствую, что Сириус именно тот человек.

— Да уж, это точно. Ты никого мне так не напоминаешь, как Сириуса Блэка. Ну и еще твоего отца, конечно.

— Ты поможешь мне победить чудовищ на входе в Азкабан?

— Что!? Какой вход? Они там повсюду. Я же объяснял тебе, что ты не понимаешь, о чём говоришь!

— Рем, ты же взрослый волшебник, ты справишься.

— Там сотня волшебников не справится, что уж говорить обо мне? Я не специалист в таких делах.

— Что нужно, чтобы победить такое чудовище?

— С дементором? Тебе нужно счастливое воспоминание и заклинание, конечно.

— Я записываю, диктуй, как называется заклинание.

— Давай я лучше сам тебя научу, — со вздохом сказал Рем, вставая с места.

Эмма бросилась ему на шею.

— Я знала, что ты не сможешь устоять перед этим предложением! Мы спасём Сириуса вместе!

— Никого мы не будем спасать. Просто... просто немного помогу тебе в практике.

— Называй это как хочешь.

— Кстати, если твой друг не выдумка, то ты можешь позвать его на лето к нам.

— И с чего ты так не доверяешь мне? Я напишу ему, только потом не жалуйся, что он узнает о твоих походах в полнолуние.

— Ты никому не расскажешь.

— Зачем мне это делать? Мой лучший друг сам обо всем догадается, поверь мне.

— Я так понимаю, ты нашла друга, похожего на тебя.

— Почти. Кстати, Джон рассказывал тебе, что мы с Малфоем и Герми победили Темного лорда?

— Что?..

— Это было несложно.

— Я не об этом. Твой лучший друг... Малфой?

— Ну да. Его семья — полный отстой, но он неплох.

— Вот это да... А на каком он факультете?

— На Слизерине. Но это не мешало нам дружить.

Рем с задумчивым выражением лица смотрел на маленькую Эмму, которая не замечала вражду между факультетами и дружила со слизеринцем, совсем как её мама. Эта девочка казалась ему такой мудрой, несмотря на её порой безумные идеи.

Эмма удивительным образом сочетала в себе черты всех дорогих ему людей. Больше всего она была похожа на Джеймса и Сириуса: вечно лохматая, бойкая, дерзкая и с бесконечными подколами, словно Эмма Браун. Однако сегодня он впервые увидел в ней и черты Лили.

Для Рема эта девочка стала заменой мародеров. Но когда она с такой настойчивостью и страстью говорила о необходимости вызволить Сириуса из тюрьмы, он сам начал всерьёз задумываться об этом.

Сириус был далеко не идеальным человеком, но предательство было ему чуждо. За Джеймса он готов был порвать любого, но, возможно, после смерти Эммы его разум помутился. Чем больше Рем размышлял о прошлом, тем яснее понимал, что Сириус не совершал того, за что его посадили. Тем более убить двенадцать магглов, человек, который не убивал никогда в жизни...

— Рем, ты чего завис? Мы будем тренироваться? — спросила Эмма, не в силах скрыть своего нетерпения.

— Эм, если ты не откажешься от этой безумной идеи, я помогу тебе освободить Сириуса.

Эмма радостно запрыгала на месте:

— Я так и знала! Джо-о-о-он, он согласен!

— Я так и знал, что этот кудрявый наркоторговец к этому причастен, — закатил глаза Рем.

— Что вы так орете? — капризно простонала Рози, выходя из комнаты с замотанной головой.

— Ничего особенного, спи дальше.

— Роз, твой парень хочет отправиться в волшебную тюрьму, откуда он вряд ли выйдет живым, — спокойно проговорил Рем. — Если ты не против, то...

— Что? — Рози сорвала с головы полотенце и выбежала на улицу.

— Рем, зачем ты так? Она же его не пустит, — обиженно сказала Эмма.

— Я не хочу, чтобы Джон погиб, — ответил Рем. — Магглу не место в такой тюрьме, как и ребёнку. Но ты хотя бы будешь видеть, кто на тебя нападает, в отличие от него.

— Жаль... Мы с тобой и Джоном могли бы стать потрясной командой, — протянула девочка мечтательно.

— Тебе не кажется, что этой парочке пора прекратить бухать? У Роз каждое утро похмелье, — заметил Рем.

— Да ладно тебе, пусть тусуются. Я хочу быть с ними.

— Кто бы сомневался...

— Джон! Можно мне с вами сегодня? — быстро крикнула Эмма, и прежде чем Рем успел её остановить, убежала на улицу.

— Ну что тут скажешь... Поттер, — возвёл глаза к потолку Рем. — Эмма, а ну стоять! Бухать не раньше пятнадцати лет!

Однажды утром, через неделю после описанных событий, в камине гостиной с оглушительным шумом появился Драко Малфой. Его лицо и одежда были в саже, но он выглядел очень взволнованным.

— Эмма, ты здесь? — осторожно спросил он, выходя из камина.

— О, Эм, к тебе пришли! — послышался голос из соседней комнаты.

Джон, встретив Драко, приветливо протянул ему руку:

— Привет! — сказал он дружелюбно.

— Ага, привет, — ответил Драко, с интересом разглядывая парня.

— А как ты это… Через камин пришёл? Прикольно!

— Ты, я так понимаю, Джон, — сказал Драко, с любопытством изучая его.

— Да. А ты тот самый чистокровный волшебник. Твой дом и правда похож на готический дворец?

— А что это такое? — Драко и Джон, словно с разных планет, смотрели друг на друга, как на уникальные экспонаты в музее.

— А ты правда почти не учился и просто гонял на мотоцикле по миру?

— Ну почти. Свободная жизнь по мне. А правда, что Сириус Блэк — твой родственник?

— Да, он мой дядя. Но я никогда не видел его.

В этот момент в комнату, протирая глаза рукой, вошла Эмма.

— О, Поттер! Привет!

— Здорова, аристократам, — улыбнулась она, открывая глаза.

— Как спалось? — спросил Джон с мягкой улыбкой. Он всегда так улыбался, когда смотрел на Эмму, и от этой улыбки у неё по коже бежали мурашки.

— Круто! Мне снилось, что мы с тобой на драконе вытаскиваем Сириуса из Азкабана. Ну что, Малфой, пошли, я покажу тебе наши апартаменты.

— А вам не рановато вместе спать? Ну это я так, ради приличия спрашиваю.

— Не бойся, я не пущу его в свою кровать. Рем наколдовал в моей комнате еще одну.

— А, ну всё, теперь я абсолютно спокоен, — пожал плечами Джон, допивая кофе.

— Слушай, Малфой! Представляешь, Рем согласился помочь мне вытащить моего крестного из тюрьмы!

— Я не понимаю, чему ты радуешься? Ты так хочешь жить с уголовником?

— Да ты ничего не понимаешь, как и все блондинки.

— Эй, Поттер, ты что, офигела?

Он кинул в неё подушкой, а она, не задумываясь, ответила тем же. Через полчаса они оба были в перьях и с полупустыми подушками в руках, весёлые и довольные.

— Зачем тебе Блэк? У тебя и без него хватает мужиков в доме.

— Ты не понимаешь. У тебя есть семья, а у меня — только он. Я люблю и Рема, и Джона, но Сириус — мой крестный отец. Ремус сказал, что я очень похожа на него, — задумчиво произнесла Эмма, глядя в потолок.

— Тогда я тоже хочу пойти в Азкабан! — воскликнул Драко.

— Отлично! Рем уже начал учить меня заклинанию, которое нужно хорошо знать, чтобы туда попасть, — ответила она с улыбкой.

— Я готов к тренировкам.

— Ну у тебя есть какое-нибудь счастливое воспоминание?

— Думаю, для дела найдётся.

— Ну или просто мысль, которая делает тебя счастливым...

— Да, определенно есть.

— Тогда сейчас я научу тебя.

Эмма достала палочку, закрыла глаза и произнесла:

— Экспекто патронум!

Из палочки вырвалось серебристое облачко, от которого веяло теплом.

— Неплохо, — сдержанно проговорил Драко , — Я тоже так смогу.

— Это заклинание помогает от дементоров. Так что, если хочешь с нами, надо довести его до совершенства. Из палочки должно вырваться животное, а не облако, понял?

— Да. Экспекто патронум! — крикнул мальчик, но ничего не произошло.

— У меня тоже в первый раз не получилось. Только с третьего все пошло как надо.

Драко задумался.

— Ты знаешь, наверное, у меня всё-таки нет счастливых воспоминаний.

Эмма с интересом посмотрела на друга. Как у него-то их может не быть? Он живёт с родителями, в доме, никогда не терпел изгнаний и унижений... И несмотря на всё это, у него не было счастья в жизни, а у нее было.

— Мне кажется, это не проблема, — пожала плечами Эмма. — Раз ты приехал ко мне, я тебе устрою такие воспоминания, что мы узнаем, кто твой патронус раньше, чем мой!

Драко с интересом посмотрел на нее.

— Что мы будем делать?

— Ну для начала мы угоним мотоцикл.

— Что?

— Ну или попросим у Джона ключи. Слава Мерлину, Рем на работе и нам никто не помешает.

— Так, подожди, а ты умеешь водить? Мотоцикл... Это же железная штука с двумя колесами?

— Да. Конечно умею! Немного... Но я уже сто раз каталась, не парься.

И действительно, за рулем Эмма чувствовала себя очень уверенно. Драко схватился за нее так, как будто земля сейчас обрушится под колесами.

Наконец они приехали в какое-то странное место. Мальчик оглядывался по сторонам с испугом и удивлением.

— Если бы я не знала тебя, Малфой, я бы подумала, что ты боишься, — дерзко произнесла Эмма, косясь на него с довольным видом.

— Я? Боюсь?! — тут же приосанился Драко. — Тебе показалось.

— Вот и чудно. Добро пожаловать в маггловский парк развлечений!

— Подожди-ка, пока я не забыл. Ты что, живешь на свалке шин?!

— Мы с Джоном справедливо называем это кладбищем шин. Ну да, а что в этом плохого? Мне кажется, там офигенно.

— Да... Но жить на свалке...

— А что, лучше во дворце?

— Ну как-то... Даже не знаю. Это как минимум странно.

— Это круто, не спорь со мной.

— Пошли в твой парк.

Такого Драко еще никогда не видел. Было так солнечно и тепло, поэтому в парке было полным-полно детей. Эмма сама была здесь пару раз, когда Джон ещё думал, что она обычный ребёнок и ей тут будет весело. Здесь везде были воздушные шары, сладкая вата, разные аттракционы и детский смех.

— Что это? — озадаченно спросил Драко, крутя в руках банку газировки.

— Ты никогда не пил такого? Вот сейчас мне действительно стало тебя жаль. Считай, что сегодня твой лучший день!

До вечера они сгорали от счастья и солнца. Им было безудержно весело. Драко сначала боялся и ничего не понимал, но быстро втянулся в это дело. Они покатались на всех каруселях, причём благодаря криминальному прошлому Эммы, абсолютно бесплатно. Они объедались сладкой ватой, купались в фонтане и речке. Вечером танцевали под громкую музыку на какой-то улице, а потом на обратном пути вёл мотоцикл уже Драко.

— Братишка, ты крут, только не стоило так часто тормозить. Я слишком много съела, чтобы ты был моим водителем, — слабо произнесла Эмма, слезая с сиденья.

— Ну как тусовка? — услышали дети голос из темноты.

— Круто! — откликнулся Драко, глаза которого блестели.

— Ну молодцы. Только в следующий раз предупреждайте, что отожмёте у меня мотоцикл, — сказал Джон, укоризненно глядя на Эмму.

— Ты же знаешь, что так неинтересно, — ухмыльнулась она.

— Действительно. Ладно, теперь наша очередь тусить. Роз, ты собралась? Прошло полтора часа уже! — с несчастным выражением лица крикнул парень.

— Джон, любимый мой, хороший друг! Возьмите нас с собой в клуб, а? Ну мне очень интересно!

Выражение лица Джона стало еще жальче.

— Эм, вам по двенадцать лет... Ну Рем убьёт меня голыми руками.

— Ну мы будем хорошо себя вести, — сказал неуверенно Драко.

— Нет, в клубе мы будем вести себя плохо. А дома хорошо, и Рему не скажем.

— Ладно, чёрт возьми, поехали.

— А Роз?

— Ну услуга за услугу. Я беру вас в клуб, а вы говорите Роз, что это вы насильно увезли меня туда, не дождавшись ее.

— В клубе будет Тонкс? — с ехидной улыбкой спросила Эмма.

— И не только. Прикинь, Чарли вернулся из своей Румынии, ненадолго.

— Кто?

— Ну мы с ним и Тонкс, типа три лучших друга. Так что сегодня будет что-то легендарное.

— Ты слышал, Малфой? Вот это нам с тобой повезло. Давай, Джонни, садись, мы тебя подбросим.

— Ты что ли за рулём?

— Конечно!

— Ну ладно, посмотрим, на что ты способна.

Мотоцикл взвился в воздух, и у всех троих дух захватило от счастья и чувства свободы.

— И все равно, на месте Роз, мне было бы обидно, — легко соскакивая с сиденья, сказала Эмма.

— Да нет, обидно бы ей было, если бы она узнала, что с нами будет Тонкс, — заметил Джон спокойно.

— Какой изменщик!

— Я не собираюсь спать с Тонкс. Просто... Так будет проще. Без скандалов, без психических травм...

— И не только психических, да?

— Да у нее удар слабее, чем у тебя. Ладно, погнали. Надеюсь, вы пройдёте фейсконтроль в этих шмотках, — задумчиво добавил парень.

Эмма бежала в здание с разноцветными окнами сломя голову. Она так давно хотела попасть в это место, и вот мечта сбылась. Причём она тут вместе с Драко, с Джоном, без Рози и с ее любимой Тонкс. Она влетела в дверь. И проскочила между ног у проверяющего с дубинкой, так, что тот даже не заметил.

Внутри грохотала музыка, мигали огни, вокруг все танцевали, пили и пели. Это было крутое место.

— Эй, малышка! Ты что тут забыла? — окликнул ее знакомый голос.

— Тонкс! Я чертовски давно тебя не видела! — радостно вскрикнула Эмма, стараясь переорать музыку.

— Джон с Ремом там совсем охренели! Ты только на первом курсе, а уже пришла в самое алкогольное место города!

— Вообще-то я на втором. А Джон, кстати, вон! — крикнула девочка весело.

Тонкс закатила свои большие глаза с розовыми зрачками и пошла разбираться с лучшим другом.

Эмма же пошла за своим лучшим другом.

— Как тебе тут, Малфой?

— Очень громко! А так мне нравится! — крикнул он ей на ухо.

— Рози дома громче музыку слушает! Я привыкла! Пошли на бар!

— А нам можно?

— А кто нам запретит?!

Они пробились сквозь танцующую толпу и уселись за стойку. Очень молодой и симпатичный бармен протирал стаканы, весело посматривая на детей, временами подмигивая им.

— Как можно было догадаться взять с собой детей?! — услышали Эмма с Драко веселые восклики Тонкс. — Ты, Браун, видимо, совсем рехнулся!

— Я подумал, что начинать лучше пораньше! Раньше, как говорится, начнут, раньше закончат!

— Логично, ничего не скажешь! — раздался третий, незнакомый голос.

Эмма обернулась и увидела рядом с Джоном и Тонкс огненно-рыжего парня с пучком на голове, огромными клыками в ушах, еще один клык на веревочке на груди. Его мускулистые руки были все в ожогах и шрамах, кожа смуглая, но при таком освещении это можно было понять только в сравнении с Джоном.

— Какой классный... — пробормотала Эмма.

— Что, влюбилась? — ухмыльнулся Драко очень довольно.

— Нет...

— Привет! — улыбнулся рыжий парень детям.

— Здорова! — крикнула Эмма, не поднимаясь с места. Драко помахал ему.

— Я Чарли. Ты Эмма Поттер, да? Повелительница драконов с первого курса Гриффиндора?

— Да, а ты повелитель драконов на более высоком уровне?

— Очень точная формулировка! — рассмеялся Чарли. — Как вам здесь?

— Круче некуда! Откуда ты знаешь Тонкс с Джоном?

— Ну, с Тонкс мы учились на одном курсе. Правда, она на Пуффендуе, а я на Гриффиндоре. А с Джоном она нас познакомила на каникулах. Они же с детства лучшие друзья!

— Вы все очень крутые! Даже смотритесь вместе шикарно. Три неформала прям.

Чарли улыбнулся. Видно было, что он очень любит своих друзей.

— Ты приехал ненадолго, так что когда-нибудь потом поболтаем, иди к ним!

— Да я лучше тут за вами присмотрю. А то у этих двоих, походу, до сих пор какая-то химия. Не хочу мешать. А за вами, видимо, нужен глаз да глаз, — сказал удивлённо парень, глядя на то, как Драко залпом выпил рюмку текилы.

— Я тоже хочу, — обиженно сказала Эмма другу.

— Повтори, — хрипло сказал Драко послушному бармену. — Ну что, уже похоже, что я шарю в жизни магглов?

— Ага... — не отводя от него изумленного взгляда, произнёс Чарли.

— Выпьем за то, чтобы Джон бросил Роз и замутил с Тонкс, — сказала Эмма сосредоточенно и до дна выпила напиток.

— И почему в двенадцать лет я так скучно жил? — растерянно сказал парень, потирая обожженную руку.

— Всё, я готова танцевать, — с довольным видом сказала Эмма.

— Так, я к этому еще не готов. — Чарли тоже выпил текилы. — Всё, теперь готов. Пошли, господа дети.

— Мы уже совсем не дети! Мы в этом году в одиночку грохнули Волдеморта! Мы взрослые люди, — сказал Драко уверенно.

— Ну, в таком случае действительно взрослые, — согласился он.

— А с драконами страшно работать? — спросила Эмма во время безумного безудержного танца.

— Нет, вовсе не страшно. Просто их надо полюбить, как, например, мы с Хагридом. Драконы — удивительные существа.

— Я хочу покататься на нем...

— Когда-нибудь я тебе это устрою, и тебе, Драко, хочешь?

— Я, пожалуй, воздержусь, — уверено заявил Драко, который очень развеселился после выпитого.

— Эй! Сладкая парочка! Чарли вообще-то ваш лучший друг! Вы должны тусить с ним, а не вдвоём! — вдруг вспомнила Эмма.

— Чар, а что ты там... Иди сюда... — очень пьяным голосом позвала Тонкс, обнимая Джона за шею.

— Надеюсь, она пила за нашу встречу, — иронично сказал Чарли. — Ребят, не парьтесь, я нашёл себе компанию на эту ночь.

— Да тут париться скоро некому будет, — растерянно сказал Джон, поддерживая подругу.

— И так всегда. На любой тусовке с пятого курса я в пролёте, — рассмеялся парень.

— Так нечестно! — заметила Эмма.

— Почему? Джон всегда любил Тонкс, она какое-то время с ним встречалась, а потом что-то пошло не так. Но на любой тусовке они напивались, и всем становилось понятно, что она тоже его любит. Правда, на утро она про это забывает. И так всегда.

— Значит, тебе нужно тоже подобрать девушку.

— Нет уж, я еще не настолько пьян, чтобы этим заниматься!

— Она, наверное, сама хочет стать твоей девушкой, — весело сползая по стене, заметил Драко.

— Нет, для меня он как-то староват, но, думаю, желающих найдётся полно, — глаза Эммы заблестели.

Чарли возвел глаза к потолку.

В общем, тот день и ту ночь Эмма с Драко, Джон с Тонкс, и особенно Чарли и девушки того клуба помнили еще долго. Это было отменное веселье. Но веселее всего было, когда с утра дети с Джоном приехали домой, потрепанные, счастливые, но немного с похмелья. Роз обиделась на них всех, Рем долго читал мораль об алкоголизме, но всем троим было наплевать. Джона ни раз за эту ночь поцеловала Тонкс, Эмма влюбилась в Чарли Уизли, а Драко просто очень понравился алкоголь. Поэтому они сидели чуть ли не с блаженными улыбками и смотрели на все сквозь розовые очки.

— Ты влюбилась в него. Даже не так. Ты запала на него! Как? Как ты, черт побери, это делаешь? Он на семь лет тебя старше! Он живёт в Румынии, он, черт возьми, укротитель драконов! — пораженно проговорил Драко.

— Да, я забыла сказать тебе, что до этого два года подряд я была влюблена в Джона. Он тоже на семь лет старше меня. Еще он наркоторговец и спит с другой бабой, но мне было плевать.

— Поттер, Джон хотя бы живёт с тобой в одном доме.

Эмма сидела на кровати и, не отрывая взгляда, смотрела на маленький рисунок, который она сама намалевала за два часа. На нем был рыжий страшный человечек с драконом на плече, который был значительно красивее самого человека.

— Кошмар. Ну есть же другие Уизли! Фред и Джордж. Они, в конце концов, старше тебя всего на два года, и ты учишься с ними.

— Ты не понимаешь, я всегда влюбляюсь в людей, которые старше меня на много... Это у меня еще с детства, когда я жила под мостом с подростками. Теперь парни моего возраста меня вообще не колышут, не воспринимаю их всерьёз.

— Тяжёлый случай, однако. Ладно, давай еще попробую. Экспекто патронум!

Из палочки Драко вырвалось облачко, обдавшее всю комнату теплом.

— Ты видела? Видела? Получилось!

— Круто! Сейчас я тоже попробую! Экспекто патронум!

Началось что-то странное, палочка словно задрожала в ее руке, она почувствовала какую-то невероятную силу, а из кончика палочки вырвался серебристый дым, его было много, и из него вдруг собрался воедино образ большого зверя.

— Это... Это собака? Большая собака, — восторженно воскликнул Драко.

— Да... Круто!

Пес бегал по воздуху, вилял хвостом и терся о руки Эммы. Она счастливо смотрела то на него, то на друга.

— Ура! Осталось тебе сделать также, и можно говорить Рему, что мы готовы идти в Азкабан!

— Звучит как приговор, — усмехнулся Драко.

— Тренируйся давай!

Эмма снова уставилась на рисунок на стене. В комнату зашёл Джон с весёлой улыбкой, как и всегда.

— Вау! Вы колдуете!?

— Колдует Драко, а мы вот тут с моим псом за ним наблюдаем, — не отрывая взгляда от картинки, ответила Эмма.

— Вау... — Джон совсем как ребёнок смотрел на патронуса, который все еще терся вокруг Эммы.

— Экспекто патронум!

Джон резко обернулся, глаза его широко раскрылись, и он увидел серебристого хорька, вырвавшегося из палочки Драко.

— Ничего себе! Класс! Как вы это делаете?!

— Мы волшебники, — пожал плечами Драко, очень довольный собой.

— Мой патронус круче, — оторвавшись на секунду от стены, твердо сказала Эмма.

— Это что еще такое? — удивлённо поднял брови Джон, проследив за взглядом Эммы.

— А это новая любовь Поттер, знакомься, твой старый друг!

— Что? Да ладно тебе, Эм, Чар же взрослый.

— Да ей пофиг, я уже всё это говорил. И про Румынию, и все дела.

— Ладно... Я лучше пойду.

— Стоять, — Эмма жестко схватила Джона за кисть руки. — Если Чарли узнает об этом, тебе не жить, понял?

— Я тебе не девчонка, чтобы трепаться. Успокойся. Я могила, Драко могила. Ты можешь открывать свое кладбище.

— Договорились, открою, если кто-нибудь об этом узнает.

Разочарование Драко и Эммы было очень велико, когда Ремус объяснил им очень подробно, что посещать этим летом Азкабан они не будут.

— Рем, но мы умеем запускать патронов! Ты, естественно, тоже...

— Нет, ребят, вы не понимаете. С парой дементоров мы с вами, может, и справимся. Но там их тысячи... Нам нужен план, а на его разработку нужно время. Поверьте, я этим серьёзно занялся. Всё будет, но не сейчас. Мне нужно уходить. Джон, дети на тебе! И чтобы ни капли алкоголя! Пока, — Ремус вышел из дома.

— Куда это он? — растерянно спросил Драко.

— Да так, ежемесячные командировки. Важный тип, — ухмыльнулась Эмма.

— Ну что, ребята, в футбол сыграем? — там, где только что исчез Рем, уже стоял Джон с повязкой на голове и мячом в руке.

— Да! — радостно воскликнула Эмма.

— Что? — только успел спросить Драко, но девочка сразу потащила его на улицу.

Играли в футбол довольно долго. Драко играл с Чарли, который зашёл на пять минут и остался до вечера, а Эмма была в команде с Джоном. Тонкс была судьёй, а Рози недовольным зрителем, который жутко скучал. Потом они поменялись командами, и играли взрослые против детей, потом Эмма с Рози и Тонкс против мальчишек. Но тут игра кончилась быстро, потому что Джон сложился пополам от смеха, глядя, как Роз пытается пнуть мяч каблуком. Эмма тоже скоро поняла, что это провальная идея. К вечеру полил дождь, и все спустились в дом. Они пили кофе, шутили, а Эмма с Драко заставили Чарли и Тонкс показать их патронусы. Ну, если у Чарли, естественно, был дракон, то у Тонкс шустрый заяц, который чем-то смахивал на нее саму. Джон смотрел на волшебников с восхищением, а Роз с некоторым опасением и недоверием.

Так бы по-обычному и закончились каникулы, если бы ни самый конец лета. Эмма не видела Чарли ни разу после их игры в футбик. Стало скучно. Что они с Драко только не вытворяли... Но в конце лета друг отправился к родителям, чтобы собраться в школу. По описанию родителей Драко от Ремуса, Эмме абсолютно не хотелось знакомиться с ними, поэтому Рем сам сходил в Косой переулок ей за учебниками. До школы оставалось три дня, но Драко все равно вернулся к подруге.

— Эй, смотри, что у меня есть! — крикнул он, как только заметил ее в другом конце огромного двора.

— Что там? — Эмма тоже побежала навстречу.

Драко держал в руках чёрную книжку.

— Ты так хотел показать мне книгу? — разочарованно спросила она.

— Да нет. Хотел разобраться кое в чём. Я нашел этот дневник в нашей библиотеке и хотел написать в нем что-нибудь, поднес перо, а клякса, которая упала на его страницу, тут же испарилась.

— Ты не стал ничего писать? — живо спросила Эмма, отбирая у него книжку.

— Нет, решил, что лучше с тобой посоветоваться.

— Очень рада, что к тебе стали приходить умные мысли. Том Реддл... Что это за чувак? Мне кажется, я раньше слышала такое имя.

— Да мне-то откуда знать?

Девочка потащила друга в дом. Они уселись за стол и начали рассматривать дневник со всех сторон.

Наконец Эмма взяла новое перо, которое Рем купил ей к школе, и вывела аккуратно: «Привет». Затаив дыхание, оба смотрели на буквы. Через пару секунд строчка исчезла.

— Вау! Круто!

— Что это за бред? — растерянно спросил Драко.

— А вдруг в этом дневнике какой-нибудь дух? — глаза Эммы загорелись азартным огнем, к которому Драко начинал привыкать.

— Какой еще дух?

— Ну, например, — она перевернула книжку и ткнула пальцем в обложку, — Этого самого Тома Реддла.

— Может, мне тогда обратно в библиотеку отнести ее?

— Ты что!? Такая вещица нам и самим нужна. Смотри! Отвечает.

— «Привет. Кто ты?» — нервно прочёл мальчик.

— Значит так... Чтобы дух не вселился в нас и не затуманил рассудок, надо отвести от себя стрелки!

Эмма схватила перо и принялась что-то быстро писать. Драко едва успел прочесть: «Я Эмили Паркер, учусь на Пуффендуе. А ты что, живой?»

— Эм... А ты вот поумнее ничего придумать не могла?

— А ты думаешь, какая-то рядовая пуффендуйка написала бы что-то умнее? Нам нужно представить, что мы с тобой одинокая смазливая третьекурсница, которую дразнят слизеринцы и которая влюблена в какого-нибудь красивого эгоиста лет шестнадцати с Гриффиндора.

— О, смотри: «Меня зовут Том. Ты можешь доверить мне все свои переживания, милая Эмили.»

— Прекрасно! Ну что, повеселимся?

— Ну, наверное.

Теперь уже глаза обоих детей блестели от предвкушения нового приключения.

Три дня подряд Эмма вместе с Драко занимались выдумыванием истории несуществующей девочки, чтобы втереться в доверие призрака. Драко записывал в блокнот факты из жизни Эмили, чтобы потом не забыть о них, а Эмма писала их в дневнике.

— Напомни, а зачем мы вообще это делаем? — спросил Малфой, когда они утром собирались на вокзал.

— Ну сам подумай, мы обманываем какой-то тёмный артефакт. Это неплохо. Где моя мантия-невидимка?

— Не знаю. Ой!

Драко подпрыгнул на месте от неожиданности. Эмма резко обернулась, и глаза ее поползли на лоб. У шкафа стояло какое-то странное существо. Это был как будто очень маленький и худой человек с огромными глазами размером с чайное блюдце и ушами, как у собаки. Вместо одежды на нем была грязная наволочка, и вообще вид у него был довольно необычный.

— Ты кто? — изумленно спросила девочка.

— Это наш домовик Добби, — небрежно бросил Драко. — Другой вопрос, что он здесь забыл?

— Я... Я... Я... Хозяин, верните ту вещь, которую взяли без спроса, — в упор глядя на Малфоя, сказал домовик.

— Это отец тебе сказал?

— Нет! Хозяин старший будет в ярости, если узнает, что я был здесь! Но, мистер Малфой! Верните вещь!

— И не подумаю. Если отец не знает, что ты тут, лучше возвращайся домой, пока он тебя не прибил.

— Вы очень добры, сер, но вы не можете взять ВЕЩЬ в школу!

— Да почему? Ты толком объяснить можешь? — подала голос Эмма, которая до этого с интересом наблюдала за чудиком.

— Никак не могу, мисс! Никак! Это важно! Нельзя!

— Да не ори ты так. Штуку мы все равно не вернем.

— В Хогвартс с ней нельзя! — завопил Добби еще громче.

— Вы чего тут разора... Черт! — Джон, вошедший в комнату, попятился назад, увидев домовика. — Эмма, расколдуй Драко обратно!

— Вообще-то я здесь, — подал голос Малфой из-за двери, которую Джон открыл.

— А, тогда все в порядке. Эй... Ты кто?

— Маггл! Маггл! — заорал Добби и испарился.

Парень только переводил изумленный взгляд с Эммы на Драко.

— Ну, это эльф-домовик. Он живет у нас в доме. Это что-то вроде прислуги. Он хотел отнять у нас одну игрушку. Короче, хорошо, что он свалил, ты вовремя зашёл.

— Ага... — с непониманием кивнул Джон. — Кстати, мы почти опаздываем на поезд.

— Так погнали скорее! — сказала Эмма, вскакивая с кровати и запихивая дневник в карман.

До поезда детей провожали Джон, Тонкс и Рем. Так как Рози решила зачем-то получать высшее образование, она пошла в свою академию вместо Кингс-Кросс.

Тонкс и Рем встретили их уже около вокзала. Джон хотел постоять около мотоцикла и подождать, пока остальные пройдут сквозь стену, однако Тонкс схватила его за руку и потащила за собой.

— Ты должен увидеть это! Попробуй! Пройти через стену очень просто. Пошли.

Парню ничего не оставалось, кроме как послушаться ее.

Рем, с ухмылкой глядя на них, тоже прошёл сквозь стену.

— Так, дневник у тебя?

— Всегда с собой, пошли уже, до поезда минута, бежим!

Драко с Эммой бросились вперёд, однако вместо того, чтобы раствориться, стена осталась такой же каменной, как и была раньше. Дети счесали руки, на лбу у обоих были синяки и ссадины. Они валялись на земле рядом со стеной и не могли понять, что произошло.

— Какого... Какого Мерлина? — завопил Драко, поднимаясь на ноги.

— Что произошло? Почему он не открылся? Я не понимаю...

— Молодые люди, у вас все в порядке? — к ним подошёл смотритель вокзала.

— Все нормально, — кисло пробормотала Эмма, стирая кровь с щеки. Мужчина бросил на них крайне недоверчивый взгляд и ушел.

— Так, надо попробовать еще раз!

— Какой ещё раз? Ты дурак? Мы мозги себе вынесем.

— Там мои родители, они ждали меня...

— Не поверишь, но там нас ждал еще и поезд! И самое интересное, что... Черт, две минуты двенадцатого. Мы опоздали.

— Что ты предлагаешь делать?

— Не знаю... Наверное, у Джона там паника, они же не могут выйти. Они не могут выйти... Малфой, скажи, что ты думаешь о том же, что и я?

— Да, Поттер, мои мысли тоже крутятся рядом с летающим мотоциклом твоего друга... Но это же отвратительная идея!

— Не отвратительная, а наша общая! А ну, погнали!

Они прибежали быстрее ветра, вскарабкались на сиденье, и Эмма завела мотор.

— Мне всегда хотелось, чтобы магглы увидели, какие мы крутые! — завопила девочка.

— Нет! Только не это! Ты же не будешь взлетать прямо здесь?

— А как по-другому? Небеса зовут!

Драко не оставалось абсолютно ничего, кроме того, что обхватить подругу поперёк туловища и прикрыть глаза от страха. Мотоцикл взревел сильнее, заглушив голоса людей и прочий шум. Эмма с удовольствием летела вперёд, представляя, что она долетит до рая и встретит там родителей.

Они летели так очень долго, часа четыре или даже пять. Из-за встречного ветра оба замёрзли ужасно, а Эмме даже казалось, что пальцы примерзли к рукояткам руля.

— Вот он, поезд... Мы догнали его... — клацая зубами, проговорил Драко.

— Снижаюсь... — послушно сказала девочка трясущимся голосом.

Они опустились на рельсы прямо за алым поездом, скорость у которого была немаленькой.

— Мерлин... Как же здесь тепло, — пробормотал Драко блаженно. — Я уж думал, не доживу до начала учебного года...

— Доживем, видимо! Все-таки мы везучее, чем кажется!

— Наверное. Эх, а сейчас сидели бы с Гермионой...

— Ну теперь меня хотя бы никто не отчитывает за внешний вид. Что я в спортивках, а не в мантии... Черт!

— Ты тоже вспомнила об этом!? Какого же хрена мы такие неудачники!?

— У меня другой вопрос, какого хрена наши вещи были не у нас в руках, а у Рема с Джоном!?

— Ну в любом случае они бы не влезли в мотоцикл!

— Ну и что, нам теперь на уроки с канистрой бензина вместо учебников ходить?

— Меня больше волнует наша одежда! У нас нет мантий! А ты так вообще в каких-то растянутых штанах! Как ты появишься в этом на каком-нибудь зельеварении?

— Вот за это я как раз не переживаю! Посмотрим, насколько сильно отвиснет челюсть у Снейпа. Кстати, и у Макгонагалл тоже...

— Мы не можем ходить в таком виде на уроки.

— Да ну тебя. Временами ты хуже Ремуса, хотя и претендуешь на звание нормального человека. Вот мой отец забивал на форму, и я с удовольствием последую его примеру.

— А, я забыл уже, что ты повторяешь историю этих твоих Мародёров!

— Между прочим, мы, как говорится, в одной лодке. Так что смирись со званием Сириуса Блэка и держись крепче.

— Я ненавижу тебя, Поттер!

— Взаимно, Блэк!

Они засмеялись, но этого было не слышно из-за ревущего мотора. Ехали следом за поездом очень долго. У Эммы устали руки, затекли ноги, а от шума раскалывалась голова. Она думала о том, что Джон, наверное, сейчас волнуется за то, как они долетят, что Рем там вообще с ума сойдёт... Из заднего окна поезда на них смотрели ученики, они собрались все вместе, показывали на них друзьям и махали руками. Эмма закатила глаза и, с трудом оторвав руку от ручки мотоцикла, показала всем средний палец.

— Они меня раздражают, — с досадой бросила она другу.

— Нет, только не это! Эм, потерпи, а? Ну не надо!

— Да не ной ты! — весело крикнула она и взвилась в воздух. Драко только крепче обхватил ее за талию, и лицо его перекосила жалкая гримаса.

— Ты что творишь? Совсем голову отбила? Эмма, черт возьми!

Девочка преспокойно спикировала на крышу одного из вагонов и заглушила мотор.

— Я устала!

— О Мерлин! Мы нарушили полсотни правил! Нас выгонят нафиг из Хогвартса и отнимут волшебные палочки... Родители меня убьют! Что мы творим?! — у Драко началась настоящая паника, он в ужасе метался по крыше вагона, обхватив голову руками.

— Ты спятил, дружище... Всё же в порядке. Ну, по крайней мере, мы точно уже не свалимся с десятиметровой высоты под колеса поезда.

— Эмма, да если мы даже и доедем спокойно, в школе нас прибьют! Надо было подождать родителей на платформе!

— Малфой, ты чего? Всё же нормально было. Разве тебе не плевать на то, что скажут остальные? Я вот вообще сперла мотоцикл Джона, и ничего. Не парюсь.

— Да ты никогда не паришься! Этим мы и отличаемся! Я не ты. Я так не могу! Наплевать на мнение взрослых я не могу! Они сильнее нас, и у них больше полномочий! Они могут сделать с нами всё что угодно!

— Ты говоришь как трус!

— Правда? Я говорю как адекватный человек! А ты ведёшь себя как малолетка безмозглая, у которой нет ни грамма разума и рассудка!

Эмма заложила руки на груди и грозно посмотрела на него.

— Я живу как хочу! И кто бы там ни был круче и сильнее меня, я ни за что не буду повиноваться! Никогда, понял, слизеринец несчастный!?

— Как это по-гриффиндорски! «Нафиг мозг, нам и без него нормально», да?

— Даже если и так! Что с того? Такая жизнь по мне! Ты ничего не сделаешь с этим!

— Знаешь, наша дружба была хреновой идеей!

— Согласна! Ты невыносимый нудила!

— А ты взбалмошная идиотка!

— Дружбы между нашими факультетами никогда не будет!

— Да!

Они, насупившись, сидели на краю вагона и болтали ногами.

— Отдай мне дневник. Тебе это не нужно. Будешь учиться весь год, на уроки исправно ходить. А я буду болтать с Томом Реддлом. Хоть какой-то друг... — сказала Эмма хмуро.

— Не отдам. Хоть мы с тобой и не друзья теперь, но это наше общее дело.

— Ладно. Тогда по очереди будем с ним развлекаться.

— Только давай писать печатными буквами. А то он нас раскусит.

— И сама понимаю, не дура.

— Ладно.

Они еще помолчали. Потом Эмма достала из кармана наушники с плеером и принялась слушать любимую панк-рок группу Джона. Быстро темнело, и было безумно холодно, но дети не приблизились друг к другу ни на сантиметр. В душе каждого горел огонь обиды, злости и разочарования. Девочка не жалела о сказанном. Ей не позволяла гордость. Что уж говорить о Драко, который сидел прямо, как будто палку проглотил, и почти не моргая смотрел вперёд. Какими бы они ни были детьми, но чувства у них были очень даже взрослые.

Когда поезд остановил движение, Эмма молча встала с места и завела мотоцикл, а Драко сел сзади, не сказав ни слова. Ученики, вышедшие из поезда, явно ждали появления бунтарей. Но они их не увидели. Только летающий объект, который, не приземляясь на платформе, парил к замку.

Их встретил Снейп. Он не орал, а говорил вкрадчиво и тихо, и этот тон отлично передавал ликование из-за будущего исключения Эммы из школы.

— Я не сомневаюсь, Поттер, что эта идея пришла в голову именно вам. Да какие могут быть сомнения, о чем это я? Ведь так?

— Вообще-то... — Эмма хотела было возразить, но вспомнила слова Драко о родителях, которые его убьют. — Вообще-то да. Конечно же, это всё придумала я.

— Значит, — Снейп обращался теперь исключительно к девочке, — вас уже не устраивает экспресс, не так ли? Такая элита, как вы, ни в коем случае не может передвигаться вместе с остальными учениками?

— Ну как-то так, да. — Эмма смирилась с отчислением. Она уже начала прокручивать в голове, как Джон научит ее общаться с наркошами, и она будет продолжать его дело.

— Мистер Малфой, вас можно понять. Каждый человек имеет право на ошибку, тем более вы просто попали под дурное влияние. Я позабочусь о том, чтобы вы продолжали обучение в Хогвартсе.

Девочка вытаращила глаза и в изумлении уставилась на Снейпа. Такой несправедливости она абсолютно не ожидала. Она думала, что профессор строг со всеми учениками. Понятно, что у нее с ним давние терки, но что он так сюсюкает с Малфоем...

— Зашибись! А как насчёт того, чтобы простить мою ошибку?

— Вы, мисс Поттер, безнадежны. Это было понятно всем еще на первом...

— Мисс Поттер, мистер Малфой.

В кабинет вошли Дамблдор вместе с Макгонагалл.

— Здравствуйте! — произнесла Эмма, снова опускаясь на стул. Под взглядом своего декана девочка осознала, как хорошо, что она не стала тащить сюда свои вещи, и теперь не нужно ничего собирать.

Малфой вёл себя очень странно. Он словно метался между двух огней. Остаться паинькой, но в школе, или сказать правду и вместе с Эммой к наркоманам.

Макгонагалл долго отчитывала их, кричала, губы её были белые от гнева, а глаза так и стреляли огнём. Драко стоял, опустив глаза, а девочка, наоборот, смотрела прямо в глаза профессора.

— Это последнее предупреждение, мисс Поттер, вы поняли меня? Последнее! Ваши выходки меня убивают. Я не представляю, что вы выкинете в следующий раз! Однако, я в последний раз прощаю вам это. Несомненно, и вы, и мистер Малфой, если его декан оставит его в школе, будете наказаны.

— Спасибо, профессор! — искренне, счастливо воскликнула Эмма. — Я больше не подведу вас! И мы не виноваты, кстати, в том, что случилось. Просто проход не открылся, мы не прошли сквозь стену. — она показала синяк на лбу.

— Мисс Поттер, это не даёт вам право летать на мотоцикле на виду у магглов! Вы могли бы написать письмо, могли бы обратиться к старшим!

— Ладно, молчу... Можно идти?

— Да, вы можете быть свободны.

— Спасибо.

Эмма стремительно выбежала из кабинета, не обернувшись ни на Драко, ни на Снейпа. Она поняла, что по-настоящему счастлива остаться в этом заведении. Ей захотелось сказать об этом кому-то, но она вспомнила, что лишилась своего единственного лучшего друга. Она чувствовала, что никогда больше не захочет общаться с ним, как было раньше. Их постоянные соревнования по жизни и споры «кто круче» были в прошлом. Она не хотела иметь с ним больше ничего общего. Кроме дневника. Эта её новая идея сжигала изнутри, как в прошлом году было с камнем и Квирреллом.

Эмма вбежала в свою комнату и тут же вспомнила, что у нее был не один друг. Гермиона почему-то совсем вылетела у нее из головы. Она стояла около своей кровати, заложив руки на груди и глядя на взбалмошную подружку с пугающим выражением лица.

— О, кто пришёл! Привет, Эм, мы уж и не надеялись увидеть тебя, — весело сказала Парвати.

— Приветик... — осторожно сказала Эмма, обращаясь как бы ко всем, но по факту к Гермионе.

— Эмма Поттер... Постарайся объяснить мне, что вы с Малфоем устроили. Что за шоу происходило сегодня? Мне очень интересно, — Гермиона говорила как-то гнетуще, но негромко.

— Герми, прости, пожалуйста, что не взяли тебя с собой! — чуть ли не крикнула Эмма, а сама подошла вплотную к подруге и на ухо сказала:— Я всё тебе объясню, только не сейчас, когда никого не будет.

Гермиона кивнула, внимательно глядя на девочку.

Лаванда с Парвати долго, но тихо болтали о лете, Гермиона заснула над чтением книги, а Эмма лежала без сна. Она тупо смотрела в потолок. Вдруг одна навязчивая идея, которая сверлила ее голову, заставила ее встать и взять карандаш и кусок пергамента с тумбочки. Она легла на живот и принялась писать:

«Привет, Сириус.

Надеюсь, ты помнишь меня. Я Эмма Поттер, и у меня есть твоя фотка, на которой ты с моим отцом. Я не знаю тебя совсем, но постоянно думаю о том, что ты есть где-то там, за много километров. Я не знаю, почему мне кажется, что ты бы понял всё то, что я чувствую. Мои друзья этого не понимают. Сегодня мы рассорились с моим лучшим другом. Не знаю, интересно ли тебе, хотя, наверное, в Азкабане скучно, поэтому интересна всякая фигня. Короче, мы почему-то не смогли пройти сквозь стену на платформе 9¾. Поэтому мы взяли твой летающий мотоцикл и догнали на нем поезд. А потом я припарковала его на крыше вагона, короче, мы не хуже вас, Мародёров. И это было весело и круто, и было ощущение свободы. А друг мой этого не понял, сказал, что я люблю неприятности и все дела, и что нам не по пути. Ну я послала его, но я этого не хотела. Он ведь был мне очень близким человеком...

Мы придём за тобой. С Джоном и Ремом. Я не знаю, когда это будет и что из этого выйдет, но я хочу вытащить тебя из этой тюрьмы во что бы то ни стало. Ты нужен мне. Правда. И я думаю, что тебе там очень плохо, и, чёрт возьми, я знаю, что ты ни в чём не виноват! Я просто знаю это, и всё! И Джон это знает. И Рем знает, хоть и сопротивляется. Короче, мы спасём тебя, просто знай это, ладно? Я надеюсь, что ты ещё не сошёл с ума, потому что Рем сказал, что дементоры сосут душу через рот, а это не круто. Но даже если ты сошёл с ума, я всё равно хочу тебя вытащить. Короче, всё будет хорошо.

Эмма Поттер».

Она перечитала текст и положила листок под подушку. Эти строчки согрели душу, и ей казалось, что Сириус уже прочёл это, и ему стало легче, потому что он узнал, что о нём помнят. Она не знала, отправлять ли это или нет, не знала, дойдёт ли оно до адресата, поэтому просто потушила свет и заснула.

На следующий день Эмма вышла из своей спальни с очень хмурым видом, и на ней была мантия Гермионы, рубашка Лаванды и ботинки Парвати. Она уверенно шла за стол Гриффиндора, но как только села на лавку, сразу же с нее упала. Ее ослепили вспышки и грохот. Когда она с трудом вскарабкалась обратно, на нее из-за огромного объектива камеры очень весело пялился крошечный мальчишка.

— Привет! Я Колин Криви! Я тоже на Гриффиндоре!

— Здорово, Колин! Я так рада...

— Если хочешь, мы будем дружить! Я всегда хотел познакомиться с тобой, Эмма Поттер!

— Ты знаешь, это классная идея. Будешь моим другом, — хмуро глядя в тарелку, пробормотала девочка. Тут она перевела взгляд на профессорский стол, и удивление переполнило ее изнутри. Рядом со Снейпом сидел какой-то мужик в ярко-сиреневой мантии и глупо улыбался.

— Слышь, Колин, а что это за клоун рядом со Снейпом, а?

— Ты чего? Это же знаменитый Златопуст Локонс! Он в стольких сражениях участвовал и писал об этом в книгах. А теперь он наш профессор по Защите от тёмных искусств.

— О Мерлин, когда же нам дадут нормального профессора по этому предмету? Если он выглядит как клоун, значит, таким и является. Меня интуиция еще не подводила.

На самом деле она подводила ее, и не раз, но сейчас она прямо чувствовала, что этот профессор — какая-то лажа.

На первом же уроке ЗОТИ Эмма поняла, что интуиция ее точно не подвела. Она сидела за партой с Роном Уизли, и они оба с непониманием и отвращением смотрели на Локонса, который рассказывал о том, как он крут. Гермиона же смотрела на него с восхищением.

— Почему он всем нравится? — удивлённо спросила Эмма у Рона, оглядев класс.

— Ну, может, потому что они идиоты?

— Не знаю. Это странно. Это же какой-то петух недоделанный.

— Полностью поддерживаю.

Весь урок Локонс трындел без умолку о своей улыбке, о том, как спасал детей, стариков и женщин. Он ни слова не сказал о теме урока и о заклинаниях, которые использовал.

— Дамблдор просто мастер набирать профессоров в коллектив. То Темный лорд, но тот-то нас хоть чему-то учил, то этот даун, — с досадой бросила Эмма Гермионе, выходя из класса.

— У профессора Локонса есть опыт! Он научит нас всему, вот увидишь.

— Герми, да я научу вас большему, чем он! По нему же видно, что он тупо врет.

— Зачем ему это? Ладно, я уже поняла, что он тебе не нравится. Я пошла в библиотеку, ты со мной? Или с Драко опять на кухню?

— Я с тобой.

— Ты заболела? Какая библиотека?

— Ну а зачем ты спрашивала?

— Риторический вопрос. Так ты идёшь со мной?

— Знаешь, нет, не настолько всё плохо. Пойду к Фреду с Джорджем, а то мы не виделись тысячу лет.

Гермиона посмотрела вслед подруге как-то подозрительно, но потом, тряхнув волосами, направилась в библиотеку.

В этот вечер Эмма с близнецами и Колином играли в плюй-камни и дрались волшебными шахматами. Им было весело и уютно, но девочка постоянно с тяжёлым сердцем вспоминала, как в прошлом году под мантией-невидимкой протаскивала Малфоя в гостиную Гриффиндора, чтобы он отрывался вместе с ними. Конечно, ему можно было просто пройти, но это уже было вовсе не так интересно. Каждый свой шаг они оба превращали в приключение, в игру на выживание. Почему она думала, что это нужно им обоим? Видимо, она пыталась заставить и себя, и Драко думать, что это их общая черта.

Эмма получше познакомилась с Колином Криви, который не переставал ею восхищаться. Это был самый искренний и открытый человек, которого она видела когда-либо. У него все эмоции были написаны на милой мордашке. У него были большие глаза, но светлые кудряшки немного прикрывали их. Короче, это был милейший мальчишка. Он фотографировал все и вся, и это было крайне забавно.

— Я смотрю, вы много тусите с малышом Рони, — игриво заметил Фред, слегка ударяя пешкой Эмму по носу.

— Да сегодня скучно было просто, — вздохнула Эмма, опять вспоминая о ссоре с Драко.

— Правда? А может, ты запала на нашего братца? — энергично задергал бровями Джордж.

Эмма слегка ухмыльнулась, вспоминая о Чарли.

— Нет уж, оставлю такое счастье кому-нибудь другому, спасибо.

— Не хочешь — как хочешь. Но я могу прорекламировать его в лучшем свете! — заверил Джордж.

— А я наоборот, — весело подхватил Фред.

И до самой ночи близнецы наперебой раскрывали для Эммы и Колина всё новые и новые стороны Рона Уизли.

* * *

— Первое зельеварение, — сказала Гермиона как-то утром, когда они спускались на завтрак.

— Круто. Я спишу у тебя на уроке, ладно?

— Да как ты это сделаешь? Во-первых, ты сидишь с Драко в самом конце класса, а я за первой партой. Во-вторых, пора уже начинать делать домашнюю работу самой!

— Ну я с тобой сяду и как раз начну.

Гермиона резко остановилась и прижала к стене подругу.

— Что происходит, Эмма Поттер?!

— Мы идём в Большой зал... Мне страшно, отпусти.

— Ты можешь честно сказать мне, почему ты избегаешь Драко? Что случилось?

— Отстой. Ты всё-таки заметила.

— Да, я весьма сообразительна! И я жду ответ!

— Мы с ним больше не друзья, довольна? — кисло отмахнулась от нее Эмма.

Гермиона изумленно разжала руку и уставилась на подругу.

— Как? Вы же два больных идиота, вам нужно держаться вместе.

— Ну, видимо, нет. Пошли, а то Снейп убьет.

Эмма молча шла по коридору, пиная воздух ногами. Гермиона примолкла.

— Герми, но то, что наша с ним дружба закончена, не значит, что ваша тоже. Вы же с ним тоже там общались, да?

— Да... Это всё странно... Может, мне поговорить с ним?

— Ты что?! Нет, конечно. Я же не должна была тебе этого всего говорить. Так что не стоит. Поговори с ним о книгах там, о чем-нибудь еще...

— Идиоты, — пробормотала Гермиона, но Эмма услышала это и усмехнулась.

Все уроки, совмещённые со слизеринцем, Гермиона переводила взгляд с одного на другую, пытаясь понять, не очередной ли это развод. Но подмигиваний, ухмылок и кивков не было. Вообще ничего не было. Эмма рисовала что-то очень кривое на краях пергамента, а Драко шёпотом разговаривал с однокурсником Гойлом, у которого был такой вид, словно он вообще не умеет разговаривать.

После уроков, однако, эти двое встретились в коридоре на восьмом этаже, чтобы никто уж точно не увидел.

— Держи, — Драко протянул знакомый чёрный дневник. Эмма молча взяла его и сунула в карман штанов.

— Когда уже Рем привезёт наши вещи? У меня как назло нет ни одного худого однокурсника, — Драко сказал это так, словно боялся, что Эмма расценит эту фразу как дружескую шутку и подумает, что он первый сдался.

— На этих выходных в Хогсмиде встретимся. Это соседняя деревня. Я лучше пойду одна, — очень хмуро сказала девочка, в душе очень боясь переиграть с безразличием.

— Ладно...

— Пока, — твердо и быстро бросила Эмма и стремительно удалилась.

Их переписка с Томом выходила на новый уровень. Он начал давать какие-то странные поручения для Эмили.

— Гермиона, — задумчиво позвала Эмма, лежа в своей кровати поздно вечером.

— Как ты думаешь, а зачем кому-то нужно убивать всех петухов во дворе Хогвартса? Каков может быть мотив?

— Идиотизм и жестокосердие, — сонно отозвалась та, перелистывая страницу толстенной книги.

— Да... Пожалуй, ты права.

Девочка понимала, что только Драко сейчас мог бы придумать, что ответить на странную просьбу Тома.

«Зачем мне убивать петухов?» — написала она печатными буквами.

«Так нужно, милая. Ты убьешь всех петухов и напишешь их кровью об открытии Тайной комнаты. Я скажу позже, что именно».

Эмма приподняла одну бровь в недоумении. Она надела на себя мантию-невидимку и, тихо встав с кровати, прямо босиком вышла из комнаты. Она бежала вниз по лестнице, не оборачиваясь и не светя палочкой. Наконец по тёмному ночному коридору она подобралась к стене, которая кажется обычной стеной, но на самом деле это проход в гостиную Слизерина.

— Зелёный — цвет королей, — шепнула Эмма, и в этой абсолютной тишине ей показалось, что она крикнула на весь замок. Она была здесь всего пару раз. В этой гостиной не любили гостей. Когда она пришла, все смотрели на нее косо, как на чужака. Это не Гриффиндор, где «чем больше людей, тем туса веселей» является чуть ли не девизом.

Дверь со змеей вырисовалась красивым узором на серой стене, и Эмма, быстро толкнув ее, вошла. Она, не осматривая шикарные, но пустующие из-за позднего времени хоромы слизеринцев, бросилась к знакомой спальне. С ноги вышибив дверь, она, совсем забыв о мантии-невидимке, подлетела к кровати Драко.

— Малфой, подъем!

Драко подскочил в кровати и испуганно уставился в пустоту, не наблюдая никого. Из-за пологов появились жирные морды Крэбба и Гойла, а с крайней кровати с непониманием и сонным видом смотрело смазливое личико Забини.

Эмма решила, что странно будет сейчас показаться перед полуголыми мальчишками, поэтому запрыгнула на кровать Драко и накрыла его мантией.

— Поттер, — сонно, с явным облегчением сказал он. — Ты что здесь забыла?

— Давай не здесь? Это касаемо дневника.

Под непонимающими взглядами слизеринцев полог кровати Малфоя распахнулся сам собой, и дверь в комнату захлопнулась с той же силой, что и распахнулась. Они быстро сели к угловому камину, и Эмма скинула мантию с обоих.

— Что там у тебя?

— Он хочет, чтобы я убила петухов, а потом их кровью написала что-то там на стене.

Драко поднял брови удивлённо.

— Это уже чертовщина какая-то. Может, пока не поздно избавиться от него? — спросил он, нервно бросая взгляд на черную книжку в руке Эммы.

— Ты ошибаешься, уже поздно. Мы должны разобраться.

— Ладно, давай пойдём от обратного. Что он просил написать на стене.

— Херню какую-то про Тайную комнату.

— Это еще что такое? Блин, мне кажется, это тупик.

— Что мы обычно делаем, когда кажется, что выхода нет?

— Забиваем и забываем?

— Эээ... Нет. Зовем Гермиону. Кстати, вы не общаетесь с ней, я заметила.

— Да, — буркнул Драко хмуро.

— С какой это стати?

— Я не знаю. Просто так будет лучше, и всё.

Эмма закатила глаза и прикрыла лицо рукой.

— Опять эта хрень про чистую кровь?.. Только не это.

— Ладно, это уже мои проблемы. Надо разобраться с петухами твоими.

— А что разбираться-то? Я не собираюсь никого убивать. Может, у вас, у слизеринцев, это нормально, а я не привыкла еще.

— Не будем мы их убивать. Просто скажем, что убили, и всё.

— Гениально.

— Ну а что? Он же проверить не сможет. Давай сюда.

Малфой взял из рук девочки книжку и печатным шрифтом написал: «Что делать дальше?»

Затаив дыхание, оба наблюдали за пергаментом, впитавшим чернила.

«Так быстро?» — появилась ровная надпись.

— Идиот! Прошло ведь от силы пятнадцать минут! — дошло вдруг до Эммы.

— Сейчас мы его убедим, что Эмили действует быстрее, чем Крам ловит снитч!

Эмма прикрыла лицо рукой, а Малфой написал: «Ну конечно. Вон даже все руки в крови!»

На странице опять появились ровные строчки строчки: «Тебе нужно написать на стене замка: «Тайная комната открыта. Враги наследника, трепещите!» кровью этих петухов, милая.»

Эмма с Драко переглянулись быстро. Мальчик быстро нацарапал: «Конечно, Том.» и захлопнул дневник.

— Ну всё. Пранк накрылся, — уныло сказала Эмма.

— Ты не понимаешь. Ты же говорила что-то о Тайной комнате?

— Ну да, он сказал, что написать надо будет о ее открытии.

— Значит, наследник, Тайная комната... Всё это связано со Слизерином.

— Серьёзно?

— Да... Я точно знаю, что речь о наследнике Слизерина. А враги — это полукровки...

— Прекрасно. А еще какой-нибудь информацией ты владеешь? — с досадой спросила Эмма.

— Да нет. И это не знаю откуда в голове взялось.

— Что делать?

— Ну можно краской на стене написать...

— Умнее ничего не придумал?

— Ну а что, этот Том так и не понял, что ему пишет не дура Эмили, а мы с тобой.

— Или мы себя убедили в этом сами...

Они молча встали с дивана и вышли из гостиной Слизерина. Надо было что-то предпринять, но вот что именно, никто додуматься не мог.

Малфой вдруг резко остановился и на коленке вывел что-то в дневнике.

— Ты чего творишь?

— Написал, что она всё сделала. Есть ещё варианты?

— Но мы же ничего не сделали еще.

— Я не собираюсь никого убивать!

Эмма с досадой заложила руки на груди.

— Посмотри, что он ответил.

— «Иди в женский туалет на втором этаже».

— Не хочу, — сказала Эмма удивлённо.

— Это он написал, — закатил глаза Драко.

— А... Так, ну пойдём.

Они накрылись мантией и побежали вверх по лестнице.

— Зачем мы приперлись в женский туалет в час ночи, — проворчал Малфой, ни к кому, собственно, и не обращаясь.

— Так не ной, а пиши.

— Я не взял пера.

— Я тоже. Черт возьми.

Эмма быстрым движением отколола булавку от мантии мальчика и проколола себе палец.

— Заболела совсем? Кровью писать будешь?

Девочка молча вывела на странице красным «всё».

Последовало довольно длительное молчание. Минуты через три появились строчки.

— Подойди к раковине, на одном из кранов есть змея. Прочитай ей эти строки: «амах...». Тьфу, блин, что за бред?

— Дай сюда.

Эмма внимательно прочитала предложение, которое на этот раз не исчезало. Она медленно подошла к рукомойнику и провела пальцами по крану, на котором была красивая, чуть заметная гравировка змейки.

— Откройся, — услышал Драко. Он удивлённо посмотрел на девочку. Ему казалось, что губы ее говорят совсем другое. Она отошла к нему, а раковина задрожала и раздвинулась, как будто врата в ад.

— Может, зря мы всё это делали? Что вот теперь будет? Мы же разломали школьный туалет.

— Не парься, Малфой, я всё равно не поняла, что мы сделали и зачем всё это было. Так... от скуки.

— Мы открыли Тайную комнату!

— Ну и что?

— Это может быть опасно...

— Надо всё-таки спросить у Гермионы, что такое Тайная комната. Я жутко хочу спать.

Они шли по коридору на довольно большой скорости, накрывшись мантией.

— Фу... что это?

— Ты дурак? Это пауки.

— И что они здесь делают в таких количествах? — Драко с отвращением сморщил нос, глядя на толпы пауков разных размеров, которые убегали из замка.

— Не знаю.

Они перешагнули паучьи вереницы и пошли к коридору у Большого зала.

— Так, ты знаешь, где каморка Филча?

— Нет, а зачем тебе?

— Думаю, там есть красная краска. Почему ты не знаешь? Он что, ни разу не приводил тебя туда за ухо?

— Нет, этот сквиб ко мне не прикасался, слава Мерлину.

— Какие мы нежные. А нас с Фредом и Джорджем он не один раз притаскивал в свое логово. Пойдём.

— Слушай, Поттер, я не понимаю, зачем нам что-то писать? Ну мы уже и так открыли эту комнату!

— Надо, чтобы преподы были в курсе. А как их просветить? Подойти к Макгонагалл и сказать: «Ну мы тут нашли непонятную книжку, поставили эксперимент и открыли Тайную комнату»?

— Где там краска?

Они, можно сказать, рискуя жизнью, пробрались в комнатку под лестницей, где спал Филч, и только минут через пятнадцать вышли оттуда с краской и кистями.

Эмма забралась на плечи Драко и с большим трудом, крайне медленно, огромными буквами вывела: «Тайная комната снова открыта. Враги наследника, трепещите»

Она не помнила точных формулировок, но суть была верной. Когда она возвращалась одна в свою комнату, думала, зачем ей вообще все это было нужно?

Девочка легла в кровать в половине четвёртого, но заснуть не могла. Она снова писала письмо Сириусу. Это успокаивало. Она подробно описала события этой ночи и положила пергамент в конверт к прошлому письму. Она не знала, когда будет отправлять их и будет ли вообще это делать, но так было проще переживать все происходящее.

На следующий день Эмма опоздала на завтрак, а когда пришла, увидела явное возбуждение и оживление в глазах учеников. Кто-то был напуган, кто-то заинтересован. Гермиона была хмурой.

— Эм, у меня есть странные подозрения насчет этой надписи... — сказала она, как только Эмма села рядом с ней.

— Так, я слушаю список подозреваемых.

— В нашей комнате пахло краской утром.

— Думаешь, это Лаванда? Я тоже ей не доверяю.

— Перестань. Ты понимаешь, о чём я.

— Колин! Здорова. Не представляешь, как я рада тебе. Пошли к Уизли сядем, — чересчур весело сказала девочка и побежала к близнецам на другой конец стола, схватив за локоть счастливого Колина, у которого фотоаппарат, болтающийся на шее, казался тяжелее него самого.

Гермиона нахмурилась еще сильнее. Она смотрела на стол Слизерина, за которым Драко сонно срывал раздражение на Гойла.

После завтрака она нашла его в коридоре и уверенно подошла.

— Драко... Мы можем поговорить?

Он обернулся, и дыхание его сбилось. Гермиона смотрела на него неуверенно своими красивыми темными глазами, а он чувствовал, как сейчас выдаст свое волнение.

— Ты чего, Грейнджер? — не холодным, но и не дружеским тоном спросил он.

— Да так. Ничего, — обиженно сказала она и, развернувшись к нему спиной, собралась уходить.

— Эй, стой! — Малфой в ужасе бросился за ней, толпа учеников хотела разделить их, поэтому он грубо распихивал старшекурсников Пуффендуя.

— Гермиона, прости, — он развернул ее к себе за плечо. — Я не хотел так говорить с тобой.

— Я не понимаю, почему Эмма считает, что мы с тобой друзья, — холодно сказала девочка.

— Ну, Герми... Гермиона, я серьёзно, прости меня. Поттер права, мы с тобой друзья... Были ими на прошлом курсе. Вроде... Ты же хотела что-то спросить у меня?

— Да. Хотела поинтересоваться, причастны ли вы к этой надписи на стене? — ответила она, как будто боясь услышать ответ.

Драко замялся, не зная, что ответить.

— Слушай...

— Можешь не продолжать. Я и так всё поняла.

Она опять тряхнула волосами и решительно пошла прочь, но Драко опять ее не пустил.

— Мы с Поттер поссорились, потому что я не хотел больше встревать в неприятности, но это мы начали вместе, вместе и закончим.

— Что это?

— Дело Тома Реддла. Хочешь, я объясню тебе всё? Пойдём.

Они присели на холодный подоконник, покрытый паутиной по углам. Драко рассказал Гермионе о летних событиях, о дневнике и о загадочном духе, жившем в нем. Гермиона в изумлении слушала, и брови ее поднимались все сильнее, а Драко с каждым словом говорить было все легче. Только сейчас он понял, как ему не хватало этого разговора именно с этим человеком. Он смотрел прямо в глаза подруги и не останавливал свою пылкую речь. Наконец закончил и, как будто поняв, что сказал только что, опустил глаза.

— Вы просто два отшибленных, неисправимых идиота! Я не знаю, как ещё вас назвать! — до Гермионы тоже словно только дошло, что она услышала. — Я не понимаю, как вам в голову вообще могут приходить такие мысли. Писать в какой-то там книжке, открывать место, по-настоящему опасное для окружающих... Как? Зачем?

— Это всё Поттер...

— Да не надо сваливать всё на нее! На себя посмотри. Что, лучше что ли? Ладно. Разберемся с вашей комнатой, — хмуро сказала девочка.

— Гермиона Грейнджер! Ты лучший человек на земле!

— Не нужно...

Оба смутились, но на душе стало легче.

На уроке трансфигурации Гермиона пытала Макгонагалл, которой пришлось выложить всю информацию о Тайной комнате.

Вышли Драко и Эмма из класса, словно прибитые.

— Это что же получается... Мы выпустили какого-то монстра... А вдруг он убивать начнет?

— Кажется, у нас проблемы, — даже Эмма Поттер, этот неисчерпаемый источник энергии и авантюризма, слегка побледнела. Драко так вообще потрясывало.

— Подожди-ка... А кто из нас наследник Слизерина? — с усмешкой спросила девочка, пытаясь скрыть эмоции.

— Ты с Гриффиндора вообще-то.

— Но открывала-то я.

— Ладно. Тогда мы два наследника.

Гермиона догнала их в коридоре и с разбегу принялась бить их своей школьной сумкой. Волосы выбились у нее из пучка, щеки покраснели, а на глазах виднелись слезы. Наконец она выдохлась и швырнула сумку в другую сторону.

— Что же вы натворили... Идиоты?

— Да кто же знал? Мы не хотели, правда! Герми... Мы всё исправим!

И исправлять было что. Пока Гермиона днями и ночами рылась в библиотеке, а Эмма с Драко пытались сжечь несчастный дневник, в замке начали подвергаться окаменению ученики. Как говорила мадам Помфри, они всего лишь были в оцепенении, но это не делало их живее. Один пуффендуец уже неделю валялся в больничном крыле, не шевеля ни пальцем. Как-то Эмма внеслась туда за микстурой от кашля и в ужасе увидела маленького Колина, который лежал так же неподвижно и выставив перед собой руки, из которых, вероятно, изъяли фотоаппарат. Колин стал ей заменой Драко, без него она не ходила в Большой зал и не находилась в гостиной. Девочка подошла к маленькому другу и провела рукой по его кудрявым светлым волосам.

— И что я за друг такой? Прости меня, Криви... Я всё исправлю, — шёпотом произнесла она.

Матч по квиддичу отменили, и Вуд просто рвал и метал, в то время как близнецы Уизли иронично комментировали истерику своего капитана. В школе царили хаос и страх. Эмма со странным чувством понимала, что если бы не они с Драко, этого бы всего просто не было. Она описывала происходящее в письмах крестному, которые складывала в тумбочку и которых уже было больше десяти. Она не отправляла их, но вкладывала в них душу, говорила всё как есть, ничего не тая и не скрывая.

Как-то вечером Эмма задумчиво сидела и смотрела на красивый пергамент дневника в задумчивости.

«Что такое Тайная комната? Зачем я открыла ее? Что в ней находится?», написала она торопливо, теребя перо.

Ответа не последовало. «Ты расскажешь мне?», нетерпеливо написала Эмма снова.

«Нет», последовал короткий ответ. Сердце застучало сильнее от досады. Ей захотелось утопить дневник, порвать, но она вспоминала их жалкие попытки уничтожить его и понимала, что это бессмысленно.

«Но я могу показать», появилось вдруг на странице. Она в недоумении смотрела на книжку. Показать... Это уже становится интересно. Страницы вдруг начали перелистываться сами собой, словно от порыва ветра, внутри показался свет, и Эмму в прямом смысле этого слова втянуло внутрь. Произошло что-то странное, и она упала на холодный пол. Девочка молча поднялась на ноги и огляделась. Она была в Хогвартсе, где-то в коридоре второго этажа. У лестницы стоял красивый старшекурсник, в слизеринской форме и со значком старосты на груди.

— Том... Том Реддл? Это ты?

Эмма подбежала к нему, но ее рука прошла сквозь его плечо. Она была в воспоминаниях.

К Реддлу подошёл Дамблдор, и они начали разговаривать о том, что школу скоро закроют из-за нападений чудовища из Тайной комнаты. Эмма с нетерпением ждала, когда начнется движение, и даже подпрыгивала на месте от скуки.

Том говорил что-то о том, что не хочет, чтобы закрывали школу, потому что у него нет дома, и всем своим поведением показывал, что знает, кто открыл Тайную комнату. Дамблдор явно подозревал его, и, посмотрев в глаза проницательно, спросил:

— Не хочешь ли ты что-нибудь рассказать мне, Том?

Тот ответил:

— Нет, сер, ничего.

Эмма возвела глаза к потолку. Ее терзало нетерпение.

Однако после того, как Дамблдор ушел вверх по лестнице, Том быстро двинулся по коридору, явно преследуя какую-то цель. Он дошел до маленькой двери и быстро открыл ее. В чулане был кто-то большой и лохматый.

— Хагрид! — выдохнула Эмма изумленно. Ее большой друг был еще молод, но уже бородат. На нем была школьная форма, что удивило девочку. Большой ученик что-то судорожно, но тщетно скрывал от красавчика Тома.

— Где ты прячешь его, Хагрид? Где чудище, которое убило девочку?

— Арагог никого не убивал! Не выдавай меня, Том! — пробасил Хагрид молодым энергичным голосом, который Эмме было странно, но почему-то приятно слышать.

— Хагрид, всё конечно! Родители погибшей девочки должны знать, кто убил их дочь...

Поднялась какая-то возня, и Эмма отчётливо увидела, как огромное лохматое паукообразное существо выбежало из двери коморки.

Ноги ее оторвались от земли, все снова закружилось, и она опять оказалась в своей кровати.

— Черт! — проговорила она с досадой. Всё вело к тому, что открыл Тайную комнату Хагрид. Это, конечно, выглядело все логично, но Эмма немножко знала великана и даже не могла представить, что из-за него кто-то погиб.

— Герми! — шёпотом крикнула она, поднимая полог наверх.

— Чего тебе? — хоть голос ее и был сонным, ноты обиды Эмма в нем услышала.

Девочка молча встала и залезла на кровать Гермионы, задвигая ее пологом.

Довольно долго она пыталась объяснить то, что и сама понимала слабо. Гермиона смотрела исподлобья, пытаясь не закрыть глаз и не уснуть.

— Нам надо поговорить с Хагридом... — прохрипела она уставшим голосом. — Эм, я умоляю тебя, иди спать.

Эмма была счастлива, что этот умнейший человек выслушал ее, и быстро ушла в свою кровать. Однако заснуть она заставить себя не смогла.

На другой день Гермиона, не говоря ни с кем и ни о чём, пошла в библиотеку. Эмма, которая полностью положилась на свою прилежную подругу, была в более радужном настроении, чем обычно. Однако, зайдя в зал, за столом она не увидела своего маленького друга Колина с фотоаппаратом, и сердце ее сжалось в комок. Она, не притрагиваясь к еде и избегая Фреда с Джорджем, направилась к слизеринскому столу.

— Малфой, — быстро произнесла она, мертвой хваткой беря мальчика за изумрудную мантию. Тот для приличия перед дружками закатил глаза, а сам с нетерпением уставился на нее, как только они вышли из общего зала.

— Что-то новое, Поттер?

— Да! Слушай, нам нужно к Хагриду. Вчера наш дружок Томми показал мне интересную вещь. Пойдем, по дороге расскажу.

Они неслись, не сговариваясь, по тропинке. Ветер развивал волосы и мешал Эмме нормально рассказывать, но Драко все понял.

— Слушай, а может не стоит так доверять Хагриду? Я, конечно, понимаю...

— Нет, ты не понимаешь! — резко перебила его Эмма, захлёбываясь ветром и раздражением. — Ты вообще не понимаешь! Я пыталась показать тебе, что значит дружба, что она держится на доверии. Но ты упорно этого не видишь. Хагрид наш друг. Ему можно верить. Он не кидок, не предатель. Друг. Сейчас пойдём и во всём разберёмся!

— Ладно, не веди себя как истеричка, Поттер.

— А ты как недоверчивое сыкло. Вот и договорились! — раздражённо бросила девочка через плечо, быстро двигаясь по направлению к дому Хагрида.

Они вошли в хижину, которая была пуста, и увидели записку на столе, которая торчала из-под огромной кружки. Эмма схватила ее:

— «Эмма, кормите Клыка, пожалуйста! Я вернусь, возможно, скоро. Чтобы вы ни думали, знайте, я не виноват. Привет Драко с Гермионой.» — быстро пробежалась глазами по кривым буквам девочка. — Он не виноват, — живо сказала она. — Вероятнее всего, Реддл выставил Хагрида перед директором и министерством. Теперь, когда всё это происходит в школе... Они забрали его, думая, что обезопасят нас.

— Зашибись, — простонал Драко. — Из-за нас Хагрид в Азкабане!

— Натворили мы... Так, надо разбираться со всем этим живо.

Ребята бросились обратно в замок. Как только они поднялись по ступеням, к ним стремительно подошла Макгонагалл.

— Молодые люди, пройдёмте со мной... — сказала она как-то взволнованно, даже сильнее, чем обычно в последнее время. — Предупреждаю, увиденное может шокировать вас...

Они шли уверенно по коридору, готовясь морально к любому повороту. Их завели в больничное крыло. Они, специально избегая взглядов друг друга, упрямо смотрели на свои ноги. Макгонагалл подвела их к угловой койке у окна, и выдох ужаса застыл в горле каждого.

— Гермиона... — в минуту севшим голосом прошептала Эмма.

Их подруга лежала абсолютно неподвижно, вытянув перед собой окоченевшую руку и глядя прямо перед собой невидящими глазами.

Эмма косо посмотрела на Драко. Его лицо побелело еще сильнее обычного, глаза расширились и были полны плохо скрываемого ужаса.

Девочка подошла к подруге и погладила ее по ледяной руке, на лице ее в первый раз за всю ее жизнь можно было прочитать настоящее сострадание и жалость.

Макгонагалл оставила их и вышла. Драко приблизился на несколько шагов к койке и взял Гермиону за руку. Он держал ее так несколько секунд и вдруг, нахмурившись, наклонился к ее сжатому кулачку.

— Смотри-ка, Поттер... — неуверенно и тихо сказал он.

— Что там?

Эмма тут же перемахнула на другую сторону кровати.

Драко достал из руки Гермионы смятый листок.

— О-о-о... да, она всё разгадала! — растерянно проговорил мальчик, не отводя взгляда от пергамента. — Тут ответы на все наши вопросы... Кроме одного, конечно. Если это не паук, то комнату точно открыл не Хагрид... Кто же?

— Дай сюда! — Эмма в волнении читала строчки. Там было написано про то, что василиск — это громадный змей, от которого пауки обращаются в бегство. А в этом году пауки действительно бесконечными вереницами уползали из замка, Эмма давно это заметила. Василиски боятся петухов, и девочка тут же вспомнила, как Том заставлял их с Драко убивать невинных петухов. А взгляд этого василиска был смертоносен...

— Слушай, Малфой, но ведь никто не умер...

Драко задумчиво вертел зеркальце Гермионы, лежавшее на ее тумбочке.

— Никто и не смотрел ему в глаза, не так ли? — сказал он не слишком уверенно, но Эмма сразу поддержала его теорию.

— Точно! То разлитая вода, то Почти Безголовый Ник под удар попал... Колин со своим фотиком, а Герми умная, она смотрела в зеркало.

— Что же нам со всем этим делать?

— Не знаю... Даже понятия не имею.

Эмма с Драко вышли из больничного крыла растерянные и запутанные. Они знали практически всю правду, но не знали, что делать с ней. Пришло осознание того, что только из-за их глупости всё это творилось в школе. Пострадал тот человек, который был важен обоим. Гермиона была кем-то особенным как для Драко, так и для Эммы. Как будто эти двое не смогли поделить ее, и в конце концов она не досталась никому. Они слонялись по коридору, не говоря друг другу ни слова, пиная воздух и избегая взглядов. С каждой секундой становилось хуже и хуже, внутреннее напряжение возрастало до огромных размеров.

— Нужно спуститься туда, — вдруг сказала Эмма тоном, не терпящим возражений.

— Поттер... Ты самый глупый человек, которого я видел, — с досадой сказал Малфой. — Но, вероятно, это единственный вы...

— А ты самый жалкий трус! — вскрикнула Эмма резко. — Когда ты уже определишься, чего ты хочешь? Сидеть в своей зеленой гостиной со своими тупорылыми слизеринцами или заниматься чем-то более весомым? Я не глупая, я просто хоть что-то предлагаю. А еще я не хочу прожить жизнь так, чтобы у меня даже патронуса не было!

Щеки обоих пылали огнем.

— Поттер, если мы спускаемся вниз... Нам нужно мир заключить, что ли...

— Ладно, Малфой. Но это не надолго.

— Конечно, не надолго...

Всё это время они сидели в коридоре, запрокинув голову назад, и не смотрели друг на друга. Но вот оба встали, переглянулись и пошли в известном направлении, не сговариваясь.

— Ну что, Малфой. Если мы вернёмся оттуда, я обещаю тебе, что прощу тебе все грехи.

— Да уж, Поттер. Лучшая прощальная речь, — тяжело сглатывая, выдавил из себя мальчик.

Эмма посмотрела на него снисходительно, подавляя дрожь. Она открыла вход в Тайную комнату, вздохнула и прыгнула в люк. Драко вздрогнул в ужасе, но лицо хранило надменное выражение. Он тоже шагнул.

Они грохнулись практически одновременно. В канализации было сыро, холодно и противно пахло.

— Люмос, — еле шевеля губами, произнесла Эмма.

— Фу! — в ужасе воскликнул Малфой. Они сидели в бесконечной горе чьих-то мелких костей.

— Радуйся, что не на камни упали, — закатила глаза девочка, вставая на ноги. — Идем, быстро.

Они шли неровно, спотыкаясь и пошатываясь. Дыхание сбивалось с каждой секундой всё сильнее, потому что осознание того, что в любой миг они могут проститься с жизнью, начало приходить только сейчас. Они шли жмурясь, хоть и было темно. Драко колотило с неистовой силой. Эмма внешне выглядела максимально спокойной, однако внутри ее сжирала паническая атака. Она представляла, как упадёт в этой помойке и больше не встанет. А ведь там, наверху, у нее столько незаконченных дел. Больше всего ее волновало то, что если не она, то никто и никогда не вытащит невинного Сириуса из ужасного Азкабана. Эти мысли заставляли ее чуть ли не бежать навстречу к василиску.

Они вошли молча в какой-то круглый люк со змейками. Ребята шли и осторожно осматривали очень странную комнату. Все там было мрачным, в изумрудных тонах и в змеиных узорах.

— Ну и где мы? — спросил Драко настолько сипло, что интонацию уловить было сложно.

— Это ведь Тайная комната, — с удовольствием ответила Эмма, и губы ее почему-то растянулись в улыбке. Они все-таки добрались до нее.

В конце длинного широкого коридора кто-то стоял. Они приближались к высокому, взрослому и красивому парню.

— Том? Том Реддл? — удивлённо спросила Эмма, когда они почти сровнялись.

— Кто это пожаловал ко мне? — ледяным голосом произнёс парень, осматривая гостей.

— Что ты тут делаешь? Ты же призрак? Ты жил тут тысячу лет назад.

— Воспоминание, а не призрак. Не тысячу, а пятьдесят. Твоя точность поражает, Поттер.

— Какая, к черту, разница? Ты что здесь забыл?

— Хотелось посмотреть на самых глупых людей за всю историю Хогвартса.

— Да? То есть ты ждал гостей, и мы не вовремя?

— Кроме вас, ждать мне некого, Поттер.

— Эмили Паркер, так вроде вы себя назвали? Прекрасная смекалка. Красить стены краской вместо крови... Да вы просто гении.

— Что тебе не нравится? Нам просто было скучно, — сказала Эмма с видом безразличия и даже скуки, между тем осознавая, что вели они себя как идиоты.

— Откуда тебе известно всё это? — изумленно спросил Драко.

— Мне было все равно на имя, на слова. Я питаюсь эмоциями... Чувствами. Но я не мог отбирать у вас ни того, ни другого. Вы не воспринимали всерьёз того, что происходило.

— Слышал, Малфой? Мы всё сделали правильно! — просияла девочка.

— Правильно-то правильно... Но василиска выпустить это вам не помешало.

— Это твоя зверюшка, что ли? Ты мне объясни, Реддл, каким ветром тебя сюда занесло? Зачем ты пытался нами командовать? Зачем всё это?

— Всё просто, моя хорошая. Мне всего лишь надо было становиться сильнее. От дневника толка было мало. Однако те, кто подверглись заклятию василиска, помогут мне своей смертью. Я стану могущественнее.

— Зачем тебе могущество? Волдеморта переплюнуть решил? Не выйдет, у него там репутация уже круче некуда.

Том смеялся. Эмма с Драко переглядывались в недоумении.

— Том Марволо Реддл — и есть Волдеморт, детишки. Волдеморт — мое прошлое, настоящее и будущее.

Эмма сделала шаг вперёд, загородив таким образом Драко, и чуть ли не вплотную подошла к Тому.

— Так это ты, урод, убил моих родителей... Когда-нибудь я убью тебя, но сейчас ты даже не материален... Мне очень тебя жаль, — и Эмма очень красочно обматерила Реддла. Тот надменно смотрел на нее, демонстрируя безразличие.

— Если ты закончила, то у меня для вас есть сюрприз. Василиск подчиняется только мне. Понимание змеиного языка не поможет тебе на этот раз, Поттер.

Эмма с Драко переглянулись. Оба трусили. Как они со своим характером и тягой к авантюрам до сих пор еще живы? Загадка.

— Закрывай глаза, — очень тихо прошептала девочка другу и сама зажмурилась. Плана, как обычно, не было.

Том смеялся на всё помещение, жутко раздражая этим. Он явно старался сбить с толку. Вдруг Эмма услышала странный звук и почувствовала, как что-то упало к ее ногам. Она подняла старую распределяющую шляпу.

— Что это... зачем? — бормотала девочка, вертя ее в руках. Тут из-за полей потертой шляпы показался серебристый красивый предмет. Это был меч с рубиновой рукоятью. Том между тем издевался над этим подарком судьбы (или не только судьбы), а Эмма вдруг поняла, что странные звуки издавала парящая под потолком золотая птичка. Девочка засмотрелась на нее и чуть не уставилась прям на гигантского змея. Тут же опомнилась, крепче схватила меч, локоть друга и зажмурилась.

Раздался вопль. Эмма с Драко приоткрыли глаза, чтобы переглянуться.

— Проклятая птица ослепила василиска! Ну ничего... он все еще слышит, — злобно проревел Том, и голос его прокатился страшным эхом. Змей стонал, Драко с Эммой воспряли.

— Запутаем его до смерти, а потом проткнем, — шепнула девчонка и бросилась в туннель, нарочно топая как слон. Драко кинулся в другую сторону, подражая ей. Полчаса они носились по трубам, вокруг громадной статуи посреди комнаты и по коридорам. Оба были спортивными и даже почти не устали. Несчастный змей бился обо все углы и стены, поэтому устал куда быстрее. Том снисходительно наблюдал со стороны.

— Еще пару минут, и он сдохнет своей смертью! — проорал Малфой, выдыхаясь.

— Я, между прочим, тоже, — просипела Эмма. Она всё это время бегала с мечом, который весил килограмма два точно. Как тренировка с гантелями. Она наконец как-то умудрилась всадить меч в глотку василиску. Тот опять застонал и повалился со всех сил на пол.

— Ну что, как открыли Тайную комнату, так и закрыли! Всё сами. Поздравляю, коллега.

Драко кивал, задыхаясь. Том мрачно наблюдал за тем, как дети слезли со статуи. Эмма еще раз махнула окровавленным мечом, и что-то упало на пол с глухим стуком.

— Классный клык, на цепочке его носить буду, — объяснила она другу. Тот слабо закатил глаза.

Оба, наконец, подошли к Тому.

— Ну что, Том? Как детишки справились с твоей зверушкой?

Том явно старался скрыть эмоции. Он поднял тяжёлый взгляд и молча уставился на Эмму. Та не нашла ничего лучше, чем высунуть язык и свести взгляд на переносице. Драко нервно рассмеялся, глядя на нее.

Эмма наконец успокоила свою богатую мимику и посмотрела в глаза Тома. И тут произошло что-то странное. Ей в голову словно ударило что-то тяжеленное. Она кинулась к дневнику, валявшемуся на полу, и всадила меч в обложку. Другой рукой она воткнула туда клык василиска.

— НЕТ! — заорал Том испуганно.

— Продолжай! — тут же воспрянул Малфой.

Из обложки лились чернила чуть ли не литрами. Эмма с наслаждением прокручивала лезвие в разные стороны под стоны и крики Реддла. Темный волшебник странно выгнулся, и его распополамил луч света. Он сгинул.

Эмма слабо поднялась на ноги.

— Поттер!!! Ты... ты молодец! — глаза Драко горели радостью.

— Да, Малфой... хорошо, что ты пошёл со мной. Я бы... Ну, я бы без тебя пропала. Да.

— Поттер, я понимаю, что тогда, на поезде, наговорил много глупостей. Но знаешь, мне кажется, что дебилы все-таки должны держаться вместе. Давай снова будем друзьями?

— Ты прав. Ты все-таки дебил. Прости, что назвала тебя адекватным, — прохрипела она, и пересохшие губы расплылись в счастливой улыбке. Они улыбались с минуту, а потом рассмеялись. Они хохотали до слез, Эмма упала на пол и била ногами, будто в конвульсиях. Они были счастливы.

Птица вынесла их из Тайной комнаты и канализации, они вышли из туалета для девочек все в крови, мокрые и грязные.

На утро Эмма проснулась и сразу же широко улыбнулась. У нее снова есть друг. Они спасли Колина и Гермиону. Она резко села на кровати и схватилась за шариковую ручку и пергамент. Она написала Сириусу большое письмо о Тайной комнате, Волдеморте и Гермионе. Конец письма выглядел так:

«В общем так, Сириус. Важные дела у меня закончились, осталось одно. Мы вытащим тебя из Азкабана. На этих каникулах. Может, даже на весенних. Они через две недели. Мы с Драко, Джоном, Ремом. Я умру, но вытащу тебя оттуда. Вот увидишь. До скорой встречи.

Твоя Эмма Поттер.»

Она вдруг решительно достала из тумбочки стопку писем, положила к ним новое, сложила в нужном порядке и под удивлённые взгляды соседок по комнате выбежала из комнаты босиком и в пижаме.

Босая и лохматая, она бежала на самую высокую башню, в совятню. Быстро схватила свою белую сову Задиру и привязала наскоро к лапке стопку.

— Прости, что тяжёлые, — тихо проговорила она. — Это большая ответственность, Задира, поняла? Это очень надо доставить Сириусу. Просто жизненно необходимо. Я надеюсь на тебя.

Она поцеловала сову в макушку и легонько подтолкнула.

Потом она сорвалась с места и бросилась вниз по лестнице. Путь ее теперь лежал в больничное крыло. Она неслась, сбивая всё и всех на пути. Врезавшись в белую дверь, Эмма в волнении вошла. На одной из кроватей сидел маленький Колин. Она радостно подбежала к нему.

— Привет, Колин! Ты как?! — воскликнула она.

— Эмма! — мальчик прижался к ней нежно и с благоговением. Девочка только в изумление подняла руки, словно сдавалась.

— Всё в порядке? Я скучала по тебе, — улыбнулась Эмма.

— Ты спасла меня? Я точно знаю, что ты! Ты настоящий герой! — и дальше началась похвальная речь, которую Эмме слушать было крайне стыдно, с учётом того, что именно из-за нее Колин валялся тут несколько недель.

— Это всё, конечно, очень приятно, но, Колин, ты не видел Гермиону?

— Видел! Конечно! Она ушла за пять минут до твоего прихода.

— Серьёзно? Колин! Мне нужно бежать, мы с тобой еще поболтаем, хорошо?

И она опять кинулась бежать. Наконец, к моменту прибытия в свою спальню, легкие ее уже готовы были умереть, а сердце выпрыгнуть из груди. Она, пошатываясь, вошла в дверь. Гермиона стояла, расчесывая волосы у зеркала.

— Гермиона!!! — Эмма кинулась ей на шею и повалила на пол. Она целовала ее в щеки и зажимала так, что казалось, сейчас удушит. Гермиона смеялась.

— Я же тебе говорила, что мы всё исправим! Вот, мы с Драко всё сделали! Прости нас, пожалуйста, обоих! Давайте будем втроём лучшими друзьями!!!

Гермиона только посмотрела ей в глаза счастливо и кивнула.

Лаванда с Парвати чуть ли не с испугом наблюдали за происходящим.

Девочки наконец поднялись с пола.

После завтрака Эмма с Драко отправились к Дамблдору. К изумлению обоих, у него был Малфой старший.

— Отец? Что ты делаешь здесь? — удивленно спросил мальчик.

— Не твоего ума дело, Драко. Скажи мне лучше, что ты делаешь здесь в такой компании? Мисс Поттер?

— Здрасьте. Мы к директору. О, привет, Добби, — удивлённо подняла брови Эмма, увидев домовика, жавшегося к Малфою.

— Мистер Малфой, я думаю, с этими молодыми людьми мне нужно поговорить немедленно, — мягко произнес директор.

Тот кивнул и вышел стремительно.

А Эмма с Драко около часа разговаривали с Дамблдором. Он говорил серьёзно и об угрозе, которую они устроили для школы, и о их безответственности, но в глазах почему-то искрился смех.

Вышли они из кабинета весёлые и с таким легким рассудком, что хотелось летать.

Эмма вдруг увидела Добби, который все еще трясся около ног хозяина, который, в свою очередь, был недоволен тем, что его заставили ждать. Драко с опаской поглядывал на отца.

— Приятно познакомиться, мистер Малфой. У вас прикольный сын, — улыбнулась девочка.

— А у вас отвратительные манеры, Поттер. Можно спросить, с кем вы живете? Я уже пожалел, что отпустил к вам Драко. После вашего совместного проживания он словно потерял рассудок, — жестко держа сына за плечо, проговорил мужчина.

— Я живу с Ремусом Люпином, — Эмма решила не усугублять ситуацию тем, рассказом о Джоне. — Он друг моих родителей.

— С Люпином?! — чуть ли не в ужасе вскрикнул мистер Малфой. — Драко, ты больше ни при каких обстоятельствах не будешь находиться в этом обществе!

— Какого черта? — воскликнула Эмма. — Рем хороший.

— Я многое знаю о нем, Поттер. Вы отвратительная, взбалмошная девчонка! Хорошо, что вас хотя бы воспитывает не Блэк! Держитесь подальше от моего сына. Всего доброго. Драко, идем, — и отец, схватив Драко за плечо, поволок его прочь.

Эмма растерянно смотрела на то, как мальчик пытался высвободиться из его рук.

Близились весенние каникулы. В мыслях ее теперь был один только Сириус Блэк.

— На весенние каникулы вы по домам? — оживлённо поинтересовался Фред, подсаживаясь за стол к Эмме и Гермионе, после речи Дамблдора о том, что темные времена закончились.

— О да... Я точно и определённо домой, — сказала Поттер, нарочно устремив задумчивый взгляд в неизвестность.

— Планы по завоеванию мира? Понимаю, — рассмеялся Джордж.

— Почти... — задумчиво произнесла она, но тут же встрепенулась и весело посмотрела на друзей. На душе было так легко, как ни разу не было за весь этот год.

— Буду с Джоном тусить. О, кстати, а Чарли не приедет? — спросила она как бы случайно.

— Да ты что! Он редкий гость у нас в стране. У него там его любимые... драконы. На фига ему люди, спрашивается?

— Действительно. Глупый вопрос был, — звонко рассмеялась девочка, скрывая улыбкой разочарование.

После этого разговора ей очень захотелось перебить мысли о Чарли, которые роем взвились в ее голове. Поэтому последовал целый поток шуток, который на четверых разделили Эмма, близнецы и Ли Джордан. Красные от смеха они шли в гостиную Гриффиндора, чтобы начать собирать вещи.

Весна была просто восхитительной: всё цвело, птички пели, и солнышко пригревало. Эмма с нетерпением смотрела в окно поезда. Она так соскучилась по Джону, Рему и даже Роз! Ей не терпелось увидеть их всех и снова окунуться в их домашний быт, пусть и ненадолго.

Она старалась не думать о Сириусе, понимая, что лучше не рассказывать Рему о своих планах с порога. А эти планы уже крутились у неё на языке, готовые вырваться наружу. Никто не знал о них, даже Драко. Он ехал домой к родителям, поэтому, скорее всего, не будет участвовать в захвате Азкабана.

Поезд замедлил ход, и Эмма вскочила на ноги, словно больная.

— Бежим! Давайте же! — воскликнула она, но, увидев, что никто не торопится, быстро похлопала Драко и Гермиону по плечам на прощание и пулей вылетела из купе.

— Что-то будет... — задумчиво вздохнул Драко, покачав головой.

Гермиона взволнованно посмотрела на него.

Эмма уже мчалась к платформе. Джон стоял около колонны и крутил на пальце ключи от мотоцикла. Едва он поднял голову, как его припечатал к колонне вихрь, которым пронеслась девочка.

— Эм! — радостно воскликнул парень, крепко обнимая её.

— Джонни, как ты? — спросила она, счастливо глядя в его карие глаза.

— Лучше и быть не может! Всё гораздо прекраснее, чем могло бы быть.

— О чём это ты?

— Да так, просто настроение хорошее. Кстати, мы с Роз расстались.

— Ого! Джон, а ты случайно не из-за этого такой весёлый? — удивлённо спросила Эмма, немного успокоившись.

— Да нет, что ты. Мне было грустно какое-то время, но недолго, правда. Ладно, идём. Ты поведешь?

— Конечно! Спрашиваешь ещё! Так что случилось?

— Она сказала, что ей всё это надоело и она хочет жить спокойно и стабильно.

— О-о-о... Так она просто дура! — уверенно произнесла Эмма, заводя мотоцикл.

— Ты так думаешь?

— Я знаю это наверняка. Ни один здравомыслящий человек не стремится к стабильности. Это скучно, банально, тупо и приводит к апатии, а это, как известно, кратчайший путь к суициду.

— Ничего себе философия! Буду иметь в виду, — улыбнулся Джон, садясь на мотоцикл вслед за ней. — Как твои дела? Из писем, которые нельзя было показывать Рему, я понял, что в этом году вы с твоим другом не скучаете.

— Именно так! Но мы большие идиоты! — и с этими словами мотоцикл с рёвом взмыл в воздух.

Они летели недолго, примерно минут сорок, после чего Эмма приземлилась на знакомой местности, где была гора старых шин.

— Как же круто за рулём! Даже не знаю, что лучше — метла или мотоцикл.

— Конечно, метла! Столько возможностей для трюков, наверное.

— Это да. А Рем дома?

— Да, он уже ждёт тебя.

— Надеюсь, он помнит, что я люблю «четыре сыра», — рассмеялась девочка.

Джону нужно было ещё что-то сделать на улице, а Эмма уже спускалась в квартиру. Вот он, дом, который стал ей родным, место, где она обрела семью. Она спрыгнула с лестницы и закричала, как безумная:

— РЕМ! ВЫХОДИ!

Послышались поспешные шаги.

— Зачем так орать? — в коридоре появился бледный Ремус, с исцарапанным и несчастным лицом. Казалось, его что-то тревожит, по крайней мере, он выглядел именно так. Эмма бросилась к нему на шею. Она целовала его в щеки и радостно смотрела в глаза.

— Эмма, тут такое дело... — неуверенно начал Рем.

— Рем, только не говори, что передумал помогать мне с Сириусом. Я всё равно пойду. Я думала об этом весь год. Я проработала план до мелочей. Я пойду...

— Не пойдёшь, — раздался хриплый голос позади неё.

Девочка отпустила шею Рема и медленно обернулась. В дверном проёме стоял он — Сириус Блэк. Она узнала его в ту же секунду, в то же мгновение. Из рассказов Рема об Азкабане она думала, что крестный выглядит хуже, чем Дамблдор. Однако перед ней стоял очень высокий и красивый мужчина. Его волосы были черны как смоль и завязаны в небрежный узел. Кожа была белой и чистой, а глаза — красивыми, серыми, но страшными, словно в них были заключены все страдания, пережитые этим человеком. Одет он был во всё чёрное, и вся его одежда, от берцев до толстовки, невероятно шла ему. Перед ней стоял настоящий аристократ. След долгого заточения был виден ещё и по тоненьким его рукам, похожим скорее на кости. Вероятно, он был очень худ, но из-за одежды это можно было увидеть только на лице и руках.

— Сириус... — прошептала Эмма. Она стояла, не шевелясь, около минуты и почти не дыша. — Ты… Как это возможно? Тебя освободили?

Сириус лишь усмехнулся. Было очевидно, что он тоже очень взволнован, но по его лицу этого нельзя было понять.

— Я прочитал все твои письма. Не мог допустить, чтобы тебя прикончили дементоры. И, кстати, Рема с Джоном тоже.

Эмма, широко раскрыв глаза, долго смотрела на него. Сириус даже смутился под её взглядом.

— Я так хотела найти тебя, — хрипло произнесла она, чувствуя, как пересохло горло.

— Почему? Почему тебе было это так нужно? — спросил он.

Рем тактично удалился на улицу.

— Я не знаю. С самого детства у меня была только одна вещь, оставшаяся от родителей, — она быстро достала из кармана брюк старый снимок.

Сириус взял его в руки с лёгкой грустью и, спустившись по стене на пол, сел на пол. Она последовала его примеру.

— Ты знаешь, как эта фотография оказалась у тебя? — спросил он, переводя взгляд с карточки прямо ей в глаза. Она покачала головой.

— Когда-то мы были самыми лучшими друзьями. Твоей семье угрожала опасность… Ну, ты знаешь. Тебе тоже. Твои родители укрылись в защищённом доме, и никому нельзя было приходить к ним. Я дал тебе эту фотографию, чтобы ты помнила, как выглядит твой лучший друг, — улыбнулся он, все ещё глядя ей в глаза.

Эмма затаила дыхание, боясь пропустить хоть слово.

— Мы не виделись с тех пор? — спросила она тихо.

— Нет, был еще один раз. Спустя несколько месяцев.

— После смерти моих родителей, да? — уточнила она.

— Да. Больше всего мне тогда хотелось остаться с тобой. Но жажда мести завладела моим разумом. И вот мы снова встретились...

— Сириус, как люди могли подумать, что ты предал моих родителей? Ведь ты был их лучшим другом.

— Для людей правда — это то, что логично, Эм. На месте преступления был один лишь я. Всем было безразлично мое прошлое.

— Но ты же ни в чем не виноват?

— Ты знаешь, я и сам не знаю. Я был уверен, что если на мне завяжется защитное заклинание для Поттеров, то им ничего не грозит. Не им, а вам, то есть. Но самое ужасное, что Лили с Джеймсом тоже были в этом уверены. В общем, мы невольно связались с магией, которая куда сильнее нас.

— Что это за магия? — Эмма была словно в трансе. Она хотела разрыдаться на плече крестного, ей хотелось прижаться к нему, но она понимала, что это будет странно.

— Очень темная и древняя.

— Кто же предал моих родителей? Из-за кого они погибли?

— Из-за того, с кем мы уже теперь точно не сможем бороться.

— Что? Почему?

— Рем заключил мирный договор с этой женщиной.

— Что?!

— Эм, ну ты не понимаешь. Я сбежал из Азкабана, и это не подняло никакой шумихи? Как думаешь, из-за чего? Я хотел скрываться ото всех, бегать по странам. Но Рем сказал, что… В общем, что пора мне начинать жить нормальной жизнью. Поэтому он поговорил с этой с… этой мразью. И меня признали невиновным.

— Я так рада познакомиться с тобой... — проговорила Эмма. — Это хорошо, что ты теперь будешь жить нормальной жизнью. Родителей уже не вернуть... Так что борьба с этой сукой была бы бессмысленна. А так ты хотя бы на свободе.

— Честно говоря, я не думал, что наша с тобой встреча пройдет спокойно. Думал, ты будешь кричать и драться, ведь моя репутация...

— Я живу с Ремом и Джоном. Думаешь, они давали мне повод ненавидеть тебя? Слушай, Сириус, ты единственный родной человек, который у меня остался... Я просто хочу, чтобы мы стали семьей, как раньше...

— Ты слишком мудра для своего возраста. Я очень скучал по тебе, Эм... — тихо сказал мужчина, глядя ей в глаза. — Ты так похожа на Джеймса. Я очень хочу, чтобы ты знала, что если был хоть малейший шанс, я бы с радостью отдал бы жизнь ради твоих родителей. Мне так хотелось, чтобы ты росла счастливой.

— А мне бы не хотелось, чтобы ты погибал. Лучше бы выжили все... Ведь твой ребенок должен был быть всего на год меня старше, да? А у тебя был бы сын или дочка? — спросила она и тут же испуганно закусила губу.

— Я не знаю, мы не успели узнать... Лучше не будем об этом, ладно? — бледнея еще сильнее, проговорил мужчина.

Он отвёл взгляд. Эмма поняла, эти воспоминания причиняют ужасную боль, и решила ничего больше не спрашивать по этому поводу.

— Прости, пожалуйста... Джон обрадовался тебе?

— О да, прыгал тут от счастья, словно маленькая девочка.

— Ну я не удивлена, он ведь твой фанат. У тебя есть еще старые фотографии? Мне бы хотелось увидеть вас всех молодыми.

— Да, у меня их, наверное, тысячи. Думаю, к лету мы уже переедем отсюда, и ты всё увидишь.

— Мы? Куда? С кем?

— Ну, у меня есть дом, и в нём вполне поместятся четыре бродяги.

— Круто!

— Тем более, что когда-то тот дом, в который мы переберёмся, был штабом для всех мародеров. Не дом, а проходной двор, — рассмеялся он хрипло.

— Блин, это же круче всего на свете! Я так хочу знать о мародерах всё, ты не представляешь.

— Ну знаешь, там много всего, что лучше не знать детям лет до шестнадцати.

— Ничего, у меня устойчивая психика.

Сириус улыбнулся задумчиво. Его тусклый взгляд немного пугал Эмму. Она поняла, что просто обязана попытаться сделать его счастливым, если это вообще возможно.

* * *

Жить с Джоном, Ремом и Сириусом было одно удовольствие. Они были поистине лучшими парнями — лучшими из худших.

Здесь всегда царило веселье. Эмма старалась максимально погрузиться в эту атмосферу. Она ходила на пробежки на спортивную площадку с Сириусом, который каждый день по два часа занимался там, а когда уставала, просто болталась рядом, расспрашивая его о родителях.

Кроме того, она иногда ездила с Джоном на его вылазки, чтобы не потерять хватку. С Ремом она пыталась сразиться в интеллектуальных состязаниях, но это, конечно же, было невозможно.

Как-то вечером Джон и Сириус сидели в гостиной и слушали захватывающую историю о Тайной комнате от начала до конца.

— Это невозможно... На карте Мародёров были указаны все двери и проходы в школе, и никакой Тайной комнаты там нет, — с недоверием произнес Сириус.

— Да ты что? Вот они, доказательства! — Она протянула ему клык василиска, который был плохо отмыт от крови. — Это кусок того самого змея длиной в двадцать метров. А проход в Тайную комнату находится в заброшенном женском туалете на втором этаже. Вряд ли вы с Ремом там гуляли. Тем более, чтобы туда попасть, нужно поговорить на змеином языке.

— Ты владеешь парселтангом? Серьезно?

— Да.

— Ого! Парсел… Это типа со зверюшками разговаривать? — спросил Джон, глаза которого были раскрыты так наивно и широко, словно ему было всего четыре года.

— Со змеями только. Но это всё равно прикольно, — сказала Эмма задумчиво. — Я в этом году так устала. Мы с Драко вели себя как настоящие кретины, устроили такое… Потом самим пришлось разгребать... Даже в школу возвращаться не хочется как-то.

— Не хочешь — не возвращайся, — пожал плечами Сириус.

— Серьёзно!? Ты что? Экзамены... — она закатила глаза, глядя в сторону коридора, где не было Рема, но все поняли, о чём она говорит.

— Да плевать... Поехали на море, — задумчиво произнёс крестный.

— На море? Круто! Я никогда там не была.

— Я тоже. Если хочешь, бери с собой Драко.

— Ты шутишь? Его родители-аристократы никогда его не отпустят!

— Как ты сказала, его фамилия? — осторожно спросил Сириус.

— Да, да... Мой друг Драко Малфой, — сказала Эмма обречённо.

— Малфой? Жесть. Его папаша Люциус, получается?

— Именно. Отец у него просто кусок дерьма, я совсем недавно с ним познакомилась, ни ему, ни мне не понравилось. А сам Драко очень хороший. Если бы мы не познакомились с ним в поезде, то момент для того, чтобы он стал адекватным, был бы упущен. Видел бы ты, как он смотрел на нашу магглорождённую подругу! Словно на мусор. Но я промыла ему мозги, объяснила, что все люди равны и так далее. Теперь он влюблён по уши в нашу Гермиону.

— Я горжусь тобой, — задумчиво произнёс Сириус. — Но подруге вашей скажи, чтобы держалась от него подальше. Не нужно ей связываться с этими скользкими аристократичными гадами.

— Ты же и сам аристократ, — скривилась Эмма.

— Ну и что хорошего получилось? — усмехнулся он мрачно.

Эмма тут же вспомнила, что жена Сириуса была магглорожденной и закивала понимающе.

— Значит, Малфой не едет? Ну что, тогда остаётся только решить вопрос с Ремом, — сказал Джон, уже готовый собирать чемоданы.

— Похоже, никто никуда не поедет, — обречённо произнесла Эмма. — Он ни за что не отпустит меня за два месяца до экзаменов. Послезавтра я возвращаюсь в Хогвартс.

— Здесь важно правильно преподнести информацию, — весело проговорил Джон. — Если мы скажем ему, что ты разрушила полшколы, выпустила чудище, которое чуть не убило всех магглорождённых, и ты очень устала от всего этого, то Рем, естественно, не отпустит тебя. Но можно просто объяснить ситуацию иначе. Я хорошо знаю Рема, так что всё точно получится.

Через пару дней троица уже была в аэропорту. Джон долго выбирал между трансгрессией и самолётом, но в итоге решил попробовать самолётную еду.

Все трое выглядели очень эффектно: солнцезащитные очки, летняя чёрная одежда, развевающиеся по ветру волосы.

— Нас бы сейчас в замедленной съёмке, — мечтательно произнёс Джон, переполненный восторгом.

Перелёт до Коста-Рики занял очень много времени. Через двенадцать часов Эмма и Сириус вышли из самолёта под палящие лучи солнца.

— Офигеть! Смотри, там лес из пальм! — радостно воскликнула Эмма.

Через пару минут из самолёта выполз Джон, с бледно-зеленоватым лицом и измученным видом.

— Дружище, тебе стало лучше? — заботливо спросил Сириус, пытаясь сдержать смех.

— Нет... Что я за идиот? Ведь можно было добраться сюда за полминуты... Нет, нужно было выбрать именно этот вариант.

— Сириус, почему ты не наложил на него сонное заклинание? Он бы спокойно спал и не мучился.

— Да я как-то об этом не подумал.

— Давай «Репаро», может, это его починит? — рассмеялась Эмма.

Сириус незаметно поколдовал над Джоном, и тот резко выпрямился, радостно обведя глазами вокруг.

— Вау, мы на Коста-Рике!!!

Эмма и Джон побежали за вещами в аэропорт, а Сириус неторопливо последовал за ними. Через пару минут все трое уже стояли на лазурном берегу. Песок был белым, как сахар, вокруг росли пальмы, небо сияло ярко, а вокруг не было ни души.

— Посмотрите, здесь мы проведём лучшие недели в нашей жизни! — воскликнул Сириус с воодушевлением.

Они обернулись и увидели плетёные домики, три шезлонга и три гамака. Эмма, не в силах сдержать своего восторга, бросила рюкзак и рванула осмотреть жилище.

— Мы снова на свободе и снова вместе, Бродяга, — проговорил Джон, с удовольствием оглядываясь вокруг.

— Я до сих пор в ахуе, если честно, — задумчиво сказал мужчина, глядя на бесконечную гладь океана.

— Как ты? Я смотрю на тебя и не могу понять, что не так. Пора бы тебе уже жить дальше. Я знаю, как сильно ты любил Эмму, но прошло столько лет...

— Может, я и смог бы, если бы ни одиннадцать лет в тюрьме, — резко сказал Сириус. — Мысли о ней помогли мне остаться в рассудке... Мы словно прожили эти одиннадцать лет вместе с ней. Это чувство вины не позволило мне сойти с ума, правда. Потому что я понимал, что умереть или просто стать овощем — это слишком слабое наказание, это простой выход, который я ни черта не заслужил.

— Но ты не виноват! Мерлин, Сириус, прошло уже почти четырнадцать лет... Хватит себя изводить. Это был ее выбор — быть с тобой, разве не понимаешь? Она прожила счастливую жизнь. Ты не ви...

— Не надо, Джонни. Я подвел их... Свою жену и своего ребенка, а потом тебя и маленькую Поттер. Жить дальше? Как это вообще? Эмма Поттер — это тот человек, ради которого я буду жить. Я ее воспитаю, попробую помочь стать хорошим человеком. Так же, как Рем помог тебе.

— Хорошо. Но чтобы ты знал, я не считаю, что ты меня подвел.

— Ну да, ведь бросить двоих детей ради тупой мести — это так невинно и правильно, — грустно усмехнулся Сириус. — Твоя сестра меня бы избила до полусмерти за такое.

— Ты прекрасно знаешь, что она поступила бы точно так же, — покачал головой Джон.

— Да. Ладно, давай закроем тему. Не забывай, что мы с тобой два ответственных взрослых, и наш ребенок... А где наш ребенок?

— СМОТРИТЕ, МНЕ НА ГОЛОВУ УПАЛ КОКОС! — раздался радостный возглас из-за хижины.

Мужчины рассмеялись и бросились на помощь своей подопечной.

Эмма никогда раньше не чувствовала себя так свободно и легко.

Сириус и Джон пытались научить её плавать, но у них ничего не получалось. Ей нравилось просто плескаться в воде и изображать рыбу, выброшенную на берег. Они играли в догонялки, находясь по колено в воде, строили замок из песка и даже летали на мётлах над океаном.

По вечерам они разводили костёр и, сидя вокруг него с гитарой, пели, танцевали, рассказывали страшные истории, наслаждались кокосами и горами сладостей.

Любимой рубрикой для Эммы и Джона были весёлые истории о мародёрах, которые рассказывал Сириус.

Однажды ночью они сидели у костра, все в песке, сонные и счастливые.

— Давай, Сириус, рассказывай.

— Мерлин, да вы и так уже всё знаете. Ну а про что хочешь?

— Расскажи, как мои родители начали встречаться... — мечтательно протянула Эмма.

— О, мне кажется, я помню их первый поцелуй, — с улыбкой заметил Джон.

— Да, ты там был. Но ты, Эм, выбрала самую долгую историю.

— Давай!

— Ну, хорошо. Всё началось с того, что в одиннадцать лет Джеймс Поттер прибыл в Хогвартс.

Эмма и Джон рассмеялись.

— Да, правда. Мне кажется, твой отец влюбился в Лили с первого взгляда, но, вероятно, до третьего курса он стеснялся и держал себя в руках. А потом звание ловца Гриффиндора вскружило ему голову, и всё завертелось. Цветы, бесконечные признания в любви — и столь же бесконечные отказы твоей мамы. Мне кажется, до определённого момента она действительно его ненавидела.

— Да ладно! Не может быть! Ненавидела? Я думала, она его в шутку отшивала.

— Ну, она била его по лицу, обливала водой, швыряла в него розы с шипами, болела за Слизерин на матчах.

— Ого, вот это действительно удар ниже пояса! Просто кошмар, — загудели Эмма и Джон.

— Дело было ещё и в том, что Лили дружила с Нюнчиком. Ой, то есть со Снейпом.

— Вы учились вместе со Снейпом!?

— Точнее сказать, мы постоянно давали ему пизды...

— А, теперь хотя бы понятно, почему он меня так ненавидит!

— Думаю, даже не за это. В общем, так, Снейп, и Джеймс были без памяти влюблены в Лили. Если со Снейпом она общалась и даже давала ему надежду, то Поттер просто был не у дел.

— Как? Как можно было сделать такой выбор? Снейп — это же... Это просто ужасно! — кричали Эмма с Джоном наперебой.

— Вот и мы все так думали. Но она знала его как человека, а мы его просто травили, потому что его ненавидел Джеймс. Теперь, конечно, стыдно, но тогда у нас была настоящая вражда, ненависть и даже кровопролития.

— Я бы тоже в таком поучаствовала. Снейп — это худшее, что случалось с Хогвартсом. Даже василиск лучше!

— Ну ладно тебе. Джим, конечно, был придурком в плане ухаживания за девушками. Сколько бы я ему ни объяснял, как надо действовать, этот олень терял голову при виде Лили. Нес всякий бред, краснел, шутил над ней. В общем, на это было жалко смотреть. Он пытался вызывать у неё ревность, потом пытался подружиться, потом пытался даже мириться со Снейпом, чтобы ей понравиться. Лили до шестого курса не воспринимала его всерьёз. Но в итоге каким-то образом умудрилась в него влюбиться. Да так влюбиться, что вышла за него замуж. Представляешь? И даже потом появилась ты.

— Удивительно. Я думала, что у мародёров никогда не было проблем с девушками. Потому что вы же вроде как были самыми крутыми в школе.

— Ну, в общем-то, да. Но, как видишь, у Джеймса был дар.

— У Ремуса была девушка?

— У Рема? Да, у него было несколько. В школе, кажется, девочки три. А потом он встретил Доркас, и они даже жили вместе, но недолго. Как и все в то время.

— Она умерла?

— Да, её загрыз оборотень, словно в знак того, что нашему Лунатику не место среди обычных людей. Тогда он чуть не ушел в подземелье к оборотням. Но мы, конечно, его остановили. Не для того мы столько лет поднимали ему самооценку!

Эмма улыбнулась. Она не могла понять, как такие весёлые истории могли сочетаться с такими ужасными временами. Ведь большинство людей из окружения Сириуса и Ремуса были мертвы. Они жили вместе, были счастливы, а потом — как по щелчку. Раз — и нет.

— Удивительно, как мы все тогда выжили, — тихо произнес Джон. — Ты, Рем, я — мы были на волосок от гибели.

— Это действительно чудо.

— Такое ведь больше не повторится? — спросила Эмма, надеясь, что ее успокоят.

— Ты два года училась в Хогвартсе, и оба раза Волдеморт пытался вернуть себе жизнь. Рано или поздно он найдет способ... Но, как и в прошлый раз, мы не отступим, пока не отправим его в преисподнюю.

Эмма кивнула задумчиво.

Они вернулись домой только спустя два месяца. Эмма и Джон выглядели так, будто их загар никогда не сойдёт с кожи. Они и так были смуглыми, а после стольких солнечных ванн ситуация усугубилась в несколько раз. Сириус же не потемнел совсем — его кожа оставалась белоснежной, лишь на шее и руках виднелись бордовые следы от укусов медуз.

Они шли по знакомому кладбищу шин, предвкушая радость от встречи с Ремом. Однако, когда они зашли в свой бункер, их удивлению не было предела: он был пуст, мебель покрылась пылью, а вещей и вовсе не было. На столе лежала записка:

— Так, что же тут натворил Рем без нас? — произнесла Эмма, открывая записку. — Угу... «Ребята, пока вас не было, я перевёз всё в дом Сириуса. Решил привести квартиру в порядок до вашего возвращения, так что жду вас. Адрес Сириус знает». О, круто! Мы едем в новый дом!

— Ну пошли тогда от сюда.

Они трансгрессировали.

Перед ними предстал небольшой серый домик, расположенный в тихом уголке города. Эмма осторожно открыла дверь.

— Ого... Здесь уютно.

Все трое вошли. Внутри дом оказался гораздо чище и просторнее, чем их предыдущее жилище. Эмму поразило, что все стены были разрисованы вручную. После короткого коридора их взору предстал зал с большим диваном и светлой мебелью. Рядом находилась кухня, на столе которой стояли несколько пачек кофе.

Сириуса охватила паника. Джон и Эмма уже вовсю рассматривали квартиру, а он всё ещё стоял в коридоре, разглядывая портреты на стене. В голове звучал родной женский голос: «Не переживай, что твоя мама выжгла твоё лицо из генеалогического древа Блэков! Смотри, сейчас я возьму краски, и у нас будет своё семейное древо. Нарисуем тут всех, будет куда круче!». Рядом с его портретом виднелась счастливая мордашка Джеймса, а за ним — Джона.

Сириус быстро тряхнул головой и пошёл дальше.

— Сириус, тут какая-то дверь заколочена досками! Это что, чердак?

— Да, да, Эм, это чердак. Не надо туда лезть, — раздался спокойный голос Ремуса. Он вышел из комнаты, расположенной справа от зала. — Привет, путешественники! Мама! Джон, что это с тобой? — он с испугом смотрел на чёрное лицо парня.

— Привет, Лунатик! Нас с Эммой передержали в солярии.

Эмма уже бежала вниз по лестнице со второго этажа.

— Это просто офигенная квартира! Здесь столько фотографий отца и мамы!

— Да, целый склад воспоминаний, — с бодрой улыбкой сказал Сириус.

— Мерлинова борода! — в ужасе воскликнул Ремус, глядя на девочку. — Так, ладно, отдохнули и хватит! Завтра ты отправляешься в школу, как раз начнутся экзамены.

— Нет, Дамблдор сказал, что в этом году экзамены отменяются из-за стресса, который все пережили. Поэтому Эмме не обязательно возвращаться в школу, — сказал Сириус, махнув рукой.

— Прекрасно! Зачем вы мне ребёнка портите? Училась девочка в школе, все было спокойно, зачем ставить ее на свою дорожку? — проворчал Ремус.

— Не волнуйся, со следующего года она будет учиться как миленькая! — заверил его Сириус, подмигнув Эмме и Джону. — А пока что каникулы, я могу сам подтянуть её по некоторым предметам, чтобы она не потеряла форму.

— Сириус, в школьной программе помимо ЗОТИ есть и другие дисциплины, — напомнил Ремус.

— Ну ладно тебе, трансфигурацию я тоже неплохо знаю, — отмахнулся Сириус.

Ремус лишь возвёл глаза к потолку.

Так как летние каникулы Эммы вместо двух месяцев длились целых пять, она совершенно расслабилась. Она проводила время в бездействии уже целый месяц, и это не могло надоесть. Эмма наслаждалась каждым мгновением, играя на гитаре на крыльце дома, летая на метле под мантией-невидимкой и купаясь в речке, которая находилась всего в паре километров от дома.

Ремус и Джон редко появлялись дома, так как оба были заняты работой. Сириус тоже часто пропадал в министерстве или по другим делам. Эмма проводила часы в одиночестве, и это было ей в радость. Она рассматривала картины на стенах, искала старые вещи и однажды обнаружила под диваном целый ящик фотографий. Эти фотографии были настоящим кладом, содержащим множество информации о её любимых мародёрах.

Как-то утром Эмма с Джоном и Сириусом завтракали вчерашней пиццей, весело болтая.Вдруг в камине раздался шум, и комната содрогнулась.

— Мерлиновы кальсоны, — поперхнулся Сириус. — Что это за черт?

Из камина, покрытый сажей с ног до головы, появился Драко Малфой.

— Всем доброго утра! — произнёс он, слегка покачиваясь. — Эмма, я сбежал от своих родителей, поэтому мне придётся... Стоп, где это я? А где тот сарай, в котором ты жила?

Малфой с изумлением оглядел комнату.

— И тебе привет, Малфой, — весело сказала Эмма, не вставая из-за стола. — А где твой аристократичный пиджачок?

— Поттер, что за дела? Я не понял? Ты почему не приехала в школу? Мы с Гермионой писали тебе тысячу писем! — воскликнул Малфой, словно вспомнив, зачем пришёл.

— А, мы ими ещё костер разводили, — объяснила Эмма, обращаясь к Сириусу и Джону, которые давились от смеха.

— Сириус Блэк?! — вскричал Драко, охваченный одновременно ужасом и восторгом. — Поттер, ты... Ты всё-таки была в Азкабане?

— Да не бы... — начала было Эмма, но Сириус многозначительно кашлянул.

— Да, они с Джоном вдвоём вытащили меня оттуда. Представляешь, Малфой! Простой человек и волшебница со второго курса спасли опасного преступника из тюрьмы строгого режима! Они говорили, что с ними будет ещё один молодой аристократ, но, видимо, он струсил.

— Меня просто... Меня родители не отпустили, — расстроенно произнёс Драко, и все трое рассмеялись над ним.

— Всё нормально, дружище, меня просто амнистировали. Проходи. Твою маму же Нарцисса зовут? В детстве она была очень милой, но её муж и старшая сестрица всё испортили.

— Она ведь твоя сестра, да?

— Кузина, если быть точнее. Милая блондиночка, и твой отец такая же, — рассмеялся Сириус.

— Я теперь, кажется, понимаю, за что тебя так презирает мой отец, — весело сказал Драко.

— А что случилось? Причина побега?

— Ну, после разговора с тобой, Поттер, отец мне прохода не давал. Весенние каникулы длились две недели, и я кое-как это выдержал. А вот за первый месяц летних каникул я понял, что мы с ним слишком разные люди, чтобы жить под одной крышей. Маму правда жалко... Она столько слёз пролила... Но я просто не выдержал.

— Ну раз такое дело, поспишь у нас в коридоре на коврике, — пожала плечами Эмма.

— Да ладно, поставим ещё одну кровать к тебе в комнату, Эм, — сказал Сириус, закуривая сигарету.

— Прекрасно, Малфой! Такое ощущение, что мне тебя в школе не хватало!

Драко выглядел немного растерянным.

— Да шучу я! Что же ты такой доверчивый, аристократ? Я очень рада видеть тебя, садись кушать.

Джон и Сириус обменялись облегчёнными взглядами. Они немного беспокоились за отношения Эммы с другими детьми из-за её ершистого характера. Однако, как оказалось, она была довольно простой в общении.

— А где Ремус? — спросил Драко, осторожно отпивая кофе из стакана.

Все замолчали и переглянулись.

— Ну, все нормальные люди в двенадцать часов дня на работе, — деловито заметил Джон.

Драко вопросительно посмотрел на них.

— Мне в министерство после обеда, — быстро сказал Сириус.

— А я сегодня в отсыпном. Представляете, уже трое суток не спал. Эта работа сводит меня с ума, — начал тараторить Джон, отвлекая Драко от мыслей о Ремусе, который в это время прятался в лесу в волчьем обличье.

Этим летом Эмма и Драко почти всё время проводили в доме одни. Девочка была очень рада, что Малфой переехал к ним, потому что ей было бы довольно скучно без его компании.

Однажды днём они сходили за мороженым и фантой и теперь не знали, чем заняться дома.

— О, давай заглянем в чулан! — предложила Эмма. — Я уже исследовала весь дом, а там ещё не была.

— А туда можно? — неуверенно спросил Драко.

— Ну, никто ничего не говорил. Рем только сказал, что там ничего интересного, просто хлам. Но мы можем что-то найти, учитывая, что это бывшая штаб-квартира мародёров.

— Что? Это их бывшая квартира? Ты не говорила! Круто! Пойдём посмотрим чулан!

С помощью заклинания они освободили дверь от досок и осторожно открыли её. Оба с восторгом и изумлением выдохнули.

— Это не чулан…

— Это комната Сириуса и Эммы…

— Может быть, нам сюда нельзя? — спросил Драко, немного взволнованно.

— Мы же только посмотрим… О, Мерлин… Это так красиво!

Все стены были украшены миниатюрами и портретами, а на столе лежало огромное количество фотографий и плакатов. Создавалось впечатление, что кто-то спешно собирался.

— Может быть, войдём? Давай только посмотрим фотографии? — предложил Драко.

— Согласна, — ответила Эмма, и они осторожно вошли внутрь, заметив, что даже на потолке были рисунки.

— Смотри! Это же мой отец… И Сириус… Да тут повсюду мародёры! — воскликнула Эмма, подходя к одному из комиксов под названием «Морской царь». На первой картинке Джеймс заходил по колено в воду Чёрного озера, на второй он кричал: «Залезай, Бродяга, водичка отличная», а на третьей его обхватывал щупальцами гигантский кальмар. На четвёртой, под смех Сириуса, Джеймс говорил: «Кажется, я только что поцеловался в первый раз…»

— Смотри-ка... Тебе знакомо имя Вилли? — спросил Драко задумчиво.

— Да, Вилли один из пятерых. Он пришёл в школу позже других.

— Тут полка называется «Мой дорогой Вилли», — удивлённо сказал Малфой.

— Ну, он вроде погиб. Хотя для того времени это совсем не удивительно.

— Кто был влюблен в него? Эмма или Сириус? — с усмешкой спросил Драко.

— Чего?

— Ну, это же их комната, значит, один из двух. Ну сама взгляни. Мячик Вилли, блокнот с рисунками, его волшебная палочка, кусок его рубашки, какой-то свиток по школьному предмету... Кто, кроме влюбленного, будет хранить весь этот хлам?

— Настоящий друг, Малфой. Я так подозреваю, если я сгину раньше тебя, ты из всех моих шмоток праздничный костер устроишь?

— Поттер, не смеши. Из твоих шмоток ничего праздничного не устроишь. Ходишь как бомж. То ли дело Эмма Браун. Ты посмотри, какая была офигенная девчонка! Повезло Сириусу...

— С чего ты взял? — Эмма оторвала взгляд от стены, которую она внимательно изучала.

— Посмотри на рисунки этого Вилли. Он изображал только её.

— Да уж… А он был талантливым художником.

— И она тоже… — мечтательно произнёс Драко.

— Ты что, влюбился в девчонку, которая умерла, да ещё и была занята?

— Кто же запретит мне иметь кумира в мире мёртвых?

— Ладно, романтик. Не трогай тут ничего и не двигай. Теперь понятно, почему Рем закрыл эту комнату. Сириус, наверное, свихнется, если зайдёт сюда.

— Да, понятно, почему Рем закрыл, непонятно, зачем вы открыли, — на лестнице стоял Ремус и смотрел на них с укором.

— Прости, Лунатик.

— Нам просто было скучно.

— Мы только чуть-чуть.

— Мы больше не будем.

— Да, больше не надо, сами знаете, почему.

— Хорошо, тогда мы на речку.

— Тогда вы пойдете делать упражнения по трансфигурации, которые я вчера задал, — Ремус многозначительно посмотрел на них.

— Мы поняли.

— Блин, ну почему мы не пришли на час раньше? Тогда бы не попались, — с досадой сказала Эмма, садясь на свою кровать.

— Ремус такой зануда, — печально произнес Малфой, доставая пергамент с упражнениями.

— Нет, — быстро замотала головой Эмма. — Он самый лучший.

— Хочешь сказать, он нравится тебе больше Сириуса?

— Я не могу их сравнивать. Ремус очень ответственный. Он чувствует себя среди нас заботливой мамой. Ведь никто, кроме него, не сделает из меня человека. Сириус научит курить, а Джон еще хуже. А Рем волнуется, потому что чувствует ответственность за моё будущее. Ну, это он мне так объяснял. Что ж ты такой доверчивый, Малфой! — рассмеялась Эмма. — Знаю я, что Рем зануда. Но всё равно люблю его.

Вот и первое сентября, и Эмма впервые за полгода оказалась на вокзале Кингс-Кросс. В весёлой компании они все вместе направлялись к алому паровозу.

— О, Мерлин, что они здесь делают? — в ужасе воскликнул Драко, заметив белокурую парочку возле одного из вагонов. — Пойду разберусь с ними.

— Пока они там ругаются, я хочу сказать, что очень рад нашей встрече, — с улыбкой произнёс Сириус, положив руки на плечи Эмме. — Веди себя в этом году получше, ладно?

Девочка едва сдерживала слёзы. Она так не хотела расставаться с крёстным!

— Я не могу обещать, потому что не хочу тебя обманывать. Я люблю тебя, Сириус.

Сириус крепко обнял её и поцеловал в лоб.

— И я тебя, родная.

— Блэк, что ты себе позволяешь?! — послышалось сзади.

Сириус в удивлении выпустил Эмму из рук. К ним стремительно приближался Малфой-старший.

— Как только тебя выпустили из Азкабана, ты сразу начинаешь портить всем жизнь! Мой сын должен жить со мной и Нарциссой, а ты решил отобрать его у меня!?

Сириус даже онемел от такой глупости.

— Вообще-то, мистер Малфой, Драко сам сбежал от вас, — с нажимом произнесла Эмма.

— Я слышал, что уголовники держатся вместе, но какое отношение это имеет к моему сыну? Тебе не хватает девчонки Поттер и того ужасного маггла? Это уже переходит все границы, я буду жа… — его пламенную речь прервал быстрый и сильный удар в нос.

Джон стоял, потирая кулак.

— Что это за индюк? — спросил он, кладя руки в карманы и сплюнув рядом с Малфоем, который опустился на землю.

— А это мой отец, — спокойно сказал Драко, проходя мимо Люциуса. — Пойдём, Поттер, а то опоздаем.

Эмма кивнула, не отрывая восхищенного взгляда от Джона. Она быстро обняла всех на прощание и последовала за Драко в алый вагон. Когда они уже сидели в купе, Малфой-старший поднялся на ноги. Поезд тронулся, и они были уже далеко, когда он начал кидаться на Сириуса, но тот быстро успокоил его новым ударом.

Через минуту в купе ворвалась Гермиона.

— Вы видели это? Драко! Твоего отца кто-то избил! — в ужасе закричала она с порога. За лето она еще сильнее похорошела, и от неё веяло свежестью.

— Да, я это прекрасно видел. Но мне фиолетово, я ушёл из дома уже месяц назад.

Гермиона была поражена этой новостью.

— И что теперь? Что это за уголовники ходят по платформе? Зачем бить, если можно решить все с помощью дипломатии?

— А, это, кстати, мои уголовники. Ну, тот, что ударил первым, это Джон, я рассказывала про него. А второй — это мой крестный, ты его не знаешь, он только недавно вышел из Азкабана. — Эмма выбрала такую формулировку просто потому, что хотела посмотреть, как изменится в лице подруга.

— Это же возмутительно! Как ты живёшь в такой нездоровой обстановке?

— Она живёт в нездоровой обстановке? — рассмеялся Малфой. — Да это я до середины каникул жил в нездоровой обстановке, а Эмма живёт в раю. Гермиона, они ударили моего отца заслуженно. А Сириус так вообще почти его брат, пусть делает, что хочет.

— Я всё равно считаю, что это ужасно!

— Значит, на каникулах в гости мы тебя не ждём. А то забьёшься в угол и будешь бояться этих ужасных и опасных уголовников, — весело сказала Эмма.

— А ты зря смеёшься. Тебя случайно никто из них дома не бьёт?

— Меня?! Нет, Гермиона, ты точно сошла с ума. Сириус с Джоном очень добрые. Просто ты не общалась с отцом Малфоя. Драко ведь из-за него сбежал из дома!

Гермиона, пробормотав что-то себе под нос, уселась читать у окна.

— Пойду найду Фреда с Джорджем, — сказала Эмма, выходя из купе.

До самого приезда они играли в дурака и мафию.

На удивление ночь была ясная и светлая.

Когда они вошли в Большой зал, столы уже были накрыты. Эмма заняла место за столом рядом с Колином, который, не теряя времени, сделал несколько снимков, пока она усаживалась.

Дамблдор начал свою речь, а Фред и Джордж тем временем засыпали её вопросами о том, где она успела превратиться в афроамериканца.

— И наконец, позвольте представить вам нового преподавателя по защите от тёмных искусств, профессора Блэка! Удачи вам, профессор! — объявил Дамблдор.

— Как же вовремя я повернула голову! — радостно воскликнула Эмма.

— Ты его знаешь? — спросил Фред, с интересом рассматривая нового учителя.

— Я живу с ним. Это Сириус, мой крестный.

— Ах, тот самый, которого ты так хотела вытащить из Азкабана? Нифига себе! И ты была в Азкабане?

— Это возмутительно! — воскликнула Гермиона. — Кто будет учить нас защищаться от тьмы? Бывший уголовник! Я в полном шоке.

— Хватит трепаться про Азкабан! Ему тут еще работать, — шикнула Эмма на друзей.

После пира она изо всех сил бросилась к преподавательскому столу. Сириус встал со своего места и направился ей навстречу.

— Почему ты не сказал? — спросила девочка, как только они встретились.

— Потому что, сюрприз. Как тебе новый профессор?

— По-моему, слишком пафосный, не находишь? — раздался позади голос Малфоя.

— И это говорит человек, который даже в душ ходит в рубашке? — скривился Сириус.

— А мне кажется, что у преподавателей не должны быть сбиты кулаки об чье-то лицо, — с укором произнесла Гермиона, которая тоже подошла познакомиться с профессором.

— Это наша подруга Гермиона, мы тебе о ней рассказывали, — сказала Эмма, закатывая глаза.

— Вот черт, я думал, что поезд уже ушёл, когда Малфою-старшему прилетело. В любом случае я не жалею об этом. Он высказывался очень неуважительно об одном человеке, — жестко сказал Сириус, крутя обручальное кольцо на пальце.

— Профессор Блэк, я очень рада, что вам предложили такую прекрасную должность, — улыбнулась Эмма, не обращая внимания на их перепалку с Гермионой.

— Привет всем, — с улыбкой произнес профессор.

Его голос был полон доброты и тепла. Эмма с радостью подумала, что Гермиона наконец-то осознает, какой Сириус прекрасный человек. Они с Драко сидели за первой партой, и почему-то оба чувствовали волнение, хотя это был не их урок в роли профессора.

Однако сам преподаватель, казалось, был абсолютно спокоен. Его речь лилась плавно, без единой запинки. Он говорил о том, что мир всегда небезопасен, и что защита себя и своих близких — это единственное, что действительно важно в жизни каждого человека. Ведь видеть, как умирает кто-то, кто тебе дорог, и чувствовать полную беспомощность — это самое ужасное ощущение.

Все ученики, как один, сидели с открытыми ртами. Речь Сириуса была невероятно проникновенна. Затем он кашлянул, встряхнул волосами и сошел со стола.

— Сегодня мы с вами будем изучать самооборону. Я надеюсь, что к концу года ваш уровень значительно повысится. Если вы не возражаете, встаньте и разделитесь на пары.

Все ученики начали подниматься и суетиться, а Сириус взмахнул палочкой, и парты разлетелись в разные стороны, освобождая пространство для занятий.

— Ну что, как вам? — спросил он у Эммы и Драко, которые уже были готовы к бою.

— Крутая речь! Признайся, ты заканчивал её учить, когда мы вошли в класс?

Сириус рассмеялся.

— Нет, я вообще не собирался ничего говорить. Но я решил немного положить болт на школьную программу и подготовить вас к жизни. Вы должны были изучать каких-то там водяных и всё такое, но мне хочется, чтобы уроки были полезными. Если вы услышите, что кто-то из учеников возмущается, скажите мне, и мы вернёмся к изучению подводного мира, хорошо?

— Подготовка к бою — это лучшее, что можно делать на ЗОТИ, поверь! Ты уже лучший профессор, — радостно воскликнул Малфой.

— Особенно с учетом того, что в прошлом году у нас был препод без мозга, а в позапрошлом шизик с Вольдемаром на башке... Наконец-то Дамблдору пришло в голову сделать преподавателем по ЗОТИ мракоборца, — усмехнулась Эмма.

Весь урок они занимались отработкой заклинания обезоруживания. Это заклинание очень понравилось Эмме: оно было удобным, эффективным и, что самое главное, получилось у неё с первого раза. Она около двадцати раз отнимала палочку у Малфоя с помощью чар и была очень довольна. С каждой секундой она всё больше убеждалась, что Сириус — лучший учитель в мире.

Когда друзья вышли из кабинета, их лица сияли от радости. Даже Гермиона была в полном восторге. Она наконец убедилась, что Сириус совсем не похож на преступника, и теперь могла спокойно зубрить его предмет, как и все остальные.

Драко и Эмма думали, что они втроём пойдут в большой зал на обед, но Гермиона внезапно исчезла за поворотом. Её друзья изумленно переглянулись.

— Что происходит? Где Гермиона? — спросила Эмма.

— Не знаю, — ответил Драко. — Может быть, ей стало плохо?

— Странно, — пожала плечами Эмма. — Может, пойдём есть? Она скоро придёт, я надеюсь.

— Пойдём, — согласился Драко.

Они оба были охвачены тревогой, возможно, из-за того, что произошло с Гермионой в прошлом году по их вине. Оба чувствовали свою ответственность и были настороже.

Однако, стоило им сделать пару шагов в сторону Большого зала, как из-за угла быстрым шагом вышла Гермиона. Она выглядела уставшей и растрепанной, словно только что пробежала кросс.

— Что-то случилось? Герми, ты… ты словно исчезала.

— Что за бред?

— Но это не бред! Малфой прав. Ты была здесь, а потом словно… Что это было?

— Вы пугаете меня. Может быть, это у вас от голода? Давайте пойдёмте обедать.

Они направились в Большой зал: Гермиона шла впереди лёгкой походкой, а позади озадаченные Эмма и Драко.

— Она что-то скрывает… — тихо шепнула девочка другу.

Малфой внимательно посмотрел на неё, словно пытаясь понять её мысли. Затем он отрицательно покачал головой.

Эмма удивлённо уставилась на него.

— С чего бы ей что-то скрывать от нас? Мы же друзья.

— Возможно… Хотя нет… У меня даже нет вариантов.

Прошло несколько недель, но ничего особенного не происходило. Уроки Защиты от Тёмных Искусств становились всё более увлекательными и эффективными, и Эмма иногда украдкой наблюдала за Гермионой, но не замечала никаких изменений. Год проходил спокойно, что было удивительно, учитывая, что для Эммы, Драко и, конечно, для Гермионы это был первый спокойный год в Хогвартсе.

Однажды вечером, когда Эмма шла по коридору в хорошем настроении, до неё донеслись весёлые голоса, доносившиеся из кабинета Сириуса. Она с удивлением остановилась у двери и, открыв её с ноги, вошла внутрь. Её удивление усилилось, когда она увидела, что на столе сидит Сириус, окружённый как минимум пятью старшекурсницами. Их жадные взгляды были устремлены на него. Среди них были девушки с Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана.

Эмма, сдерживая смех, подошла к этой компании, которая, казалось, её не замечала. Сириус увлечённо рассказывал какую-то историю, а девушки не сводили с него глаз.

— Я, наверное, зайду в другой раз, — громко произнесла девочка.

Шесть пар глаз уставились на неё удивлённо, словно они только что вышли из глубокого сна.

— Эм, заходи. Простите, девчонки, вам пора. Приходите, когда захотите.

— До свидания, профессор, — прозвучало пять голосов в унисон, а пять злобных взглядов, словно обжигая, обратились к Эмме. В ответ на это она лишь учтиво улыбнулась и раскланялась.

— Ты настоящий тролль, Поттер, — рассмеялся Сириус.

— А ты настоящий бабник, Блэк!

— Как грубо. Я никогда не стану встречаться со своими учениками.

— Я бы на твоём месте не была так уверена. Ты просто не замечал их взгляды.

— Я семь лет проучился здесь и уже давно привык к таким взглядам.

— Мило. Не знаю, как ты с этим живёшь. Ну да ладно. Я вообще-то пришла по делу.

— Да? Время одиннадцать ночи. Видимо, что-то важное.

— Очень. Расскажи о вашей школьной жизни с папой,

Сириус грустно улыбнулся ей.

— Что-то весёлое?

— Да, весёлое, — тоже улыбнулась девочка, садясь рядом с ним на стол.

— Какой курс хочешь?

— Давай... Пятый.

— Да, этот курс был действительно интересным. У нас появился новый Мародер — Вилли Вонка. Рем рассказывал тебе.

— Почему его звали, как персонажа из фильма Тима Бёртона? — спросила Эмма с улыбкой.

— Ну, он был похож на него. Очень похож. Этот Вилли был интересным человеком.

— Что же в нём было такого особенного? Летать умел? — снова усмехнулась Эмма.

— Да нет, — с лёгкой грустью ответил Сириус. — Он просто был очень добрым. Это не делало его занудой, а исходило прямо из его души. Как только посмотришь на него, сразу становится ясно. Он всем нам нравился, особенно Рему, я думаю. Мне даже казалось, что он был в него влюблён. Но это, конечно, не так.

Эмма с задумчивым видом смотрела вперёд, наслаждаясь каждым словом крестного отца. Ей хотелось запомнить всё, представить себе это как наяву, погрузиться полностью в то прекрасное время, когда её родители, Сириус и Рем были так молоды и счастливы.

— Как бы я хотела оказаться там… В те годы… Думаю, веселее за всю историю Хогвартса ничего не было.

— Ты же знаешь, что всё в твоих руках. Если захочешь, то ваши годы в Хогвартсе будут даже лучше. Тем более что вы с Драко неплохо справляетесь. Два года в школе — уже два чрезвычайных случая. Держите планку. У нас-то до четвёртого курса всё было спокойно.

Эмма и Сириус ещё долго сидели на преподавательском столе, болтая ногами и размышляя о прошлом и будущем. В коридорах и спальнях царило спокойствие, весь мир спал.

Однажды утром Эмма вышла из своей комнаты и обнаружила, что у ближайшего камина её ждут Колин Криви со своей камерой, Фред, Джордж и Ли Джордан. Они расслабленно расположились в креслах и без умолку болтали.

— Поттер! Мы ждём тебя уже целую вечность! Сколько можно спать? — первым вскочил с дивана Фред.

— Но сегодня суббота, Фредди, могу себе это позволить, — ответила Эмма с улыбкой.

— Вот именно, суббота, — хитро улыбнулся Джордж, тихо подходя к ней сзади.

— Мы хотели предложить устроить тусовку только для Гриффиндора. Пошумим, пока Макгонагалл не разгонит нас. Может быть, поиграем во что-нибудь, ведь тренировку по квиддичу всё равно отменили из-за ужасной погоды.

— Ребята, вы просто гении! Тусовка — это то, что нам нужно! Только одно «но»… Давайте всё-таки сделаем одно исключение для одного аристократичного слизеринца.

— Малфою проход открыт! Ну так что? Зовем семикурсников? Они трансфигурируют для нас колонки с микрофонами? — с деловым видом спросил Колин.

— Ни фига себе ты шаришь… Что такое колонки? — с непониманием и удивлением смотрел на него Фред.

— Ладно, мы всё устроим. А стоп! — Эмма вдруг застыла на месте, и все разом на неё обернулись. — Я понимаю, что профессорам на тусовку проход закрыт, но придётся сделать ещё одно исключение, — девочка лукаво посмотрела на друзей.

За день гостиная Гриффиндора преобразилась. Там появилась сцена с микрофонами и экраном для караоке, а также огромные музыкальные колонки, которые установили старшекурсники, рожденные в мире магглов. Всё пространство было украшено огоньками, фонариками и звёздами.

Около восьми часов заиграла музыка. Фред и Ли Джордан принесли пиво, а Джордж, Эмма и Драко — целую гору конфет из «Сладкого королевства». Эмма впервые в жизни видела, чтобы люди, живущие в гостиной Гриффиндора, были так счастливы. Они смеялись, танцевали и пели. Ученики словно впервые за всё время учёбы вспомнили, что они не только ученики, но и подростки, чья молодость должна пройти не зря. Эмма была очень довольна, глядя на это веселье.

Внезапно её кто-то схватил за плечи сзади, да так неожиданно, что она даже подпрыгнула на месте.

— Сириус! — радостно воскликнула она, стараясь перекричать музыку. — Ты всё-таки пришёл!

— За всё время, проведённое в этой школе, я пропустил сотни уроков, но ни разу не пропустил ни одной тусовки!

— Традиции нельзя нарушать! Верно? Пойдём выпьем!

— Это уже слова не девочки, но взрослого человека! — рассмеялся Сириус.

Это был лучший день, проведённый Эммой в Хогвартсе. Она была счастлива, вечеринка проходила как надо. Она думала, что вот-вот нагрянет Макгонагалл, однако как-то невзначай Сириус обмолвился о том, что наложил на дверь заклятие оглушения, и теперь никто из коридора не мог услышать ничего подозрительного. Это означало, что веселье могло продолжаться хоть до утра.

В этот момент к Эмме подбежал Драко. Он выглядел растрепанным и немного расстроенным.

— Эм, ты не видела Герми? — спросил он.

— Нет, что-то случилось? — насторожилась девочка.

— Она уронила это, — он поднял на уровень глаз Эммы какую-то странную вещицу на цепочке.

— Что это?

— Не знаю, мы немного поссорились. Она убегала, а я пытался остановить её. Думал, что это цепочка на шее, а она, оказывается, торчала из кармана. Короче, я её не остановил, а то, что эта хрень теперь у меня, она даже не заметила. Странная подвеска, безвкусная.

— Ну уж ты-то, Драко, просто профессионал в бижутерии! У тебя просто отличный вкус! — рассмеялся Сириус.

— Что же это такое... — Эмма вертела в руках маленькие песочные часы, окружённые двумя золотыми обручами. Вещица была очень лёгкой и изящной, словно сам воздух повесили на цепь.

— Дай-ка сюда, — уверенно сказал Сириус, беря подвеску. — Ни фига себе... Ребята, так это... Ладно, я сохраню это, пока не найду Гермиону.

— Ты знаешь, что это? — спросила Эмма.

— Нет, — невинно ответил профессор. — Просто вижу, что вещь дорогая. Вы её сломаете, а Гермионе она нужна. Пойду найду её.

И Сириус растворился в толпе.

— Что-то он темнит, мне кажется.

— Определенно. Ладно, только начало учебного года. Мы всех раскроем, не сомневайся! Пошли возьмем ещё пива.

И они пошли и взяли пива. И не один раз.

Сириус вернулся вскоре, сказав что все уладил, но ни Эмма, ни Драко уже не понимали о чем он говорит. Им было хорошо и весело.

Утром было нехорошо и не весело. Голова гудела. Эмма проснулась и через полминуты поняла, что лежит на коленях у Фреда, которые находятся на спинке дивана. Все начали подниматься. К счастью школьников, домовые эльфы работали без выходных, поэтому гостиная была абсолютно чиста. Только головы учеников были жутко мутные. Однако это не отменяло того, что тусовка выдалась отличной.

Эмма открыла глаза и вздрогнула всем телом. Над ней нависла пышная причёска Гермионы.

— Эмма! Это было крайне безответственно — устраивать всё это в школе!

— О, Герми... Я думала, ты скажешь что-нибудь по этому поводу... вчера, — произнесла Эмма с трудом. Она вчера не была сильно пьяна, но количество спетых песен оказалось чрезмерным.

— Мне было совсем некогда! Я весь вечер занималась уроками, пытаясь сосредоточиться, но это было невозможно в этом аду! — Гермиона говорила так сложно, что у Эммы закружилась голова, и она откинулась обратно на колени Фреда.

— Кстати, Сириус отдал тебе подвеску вчера?

— Да! Передай Малфою, что я с ним не разговариваю! Пусть не смеет трогать чужие вещи, — возмущению Гермионы не было предела. Её глаза метали искры, а раздражение чувствовалось за несколько метров. Девочка недовольно фыркнула и, убедившись, что её уже никто не слушает, направилась к выходу из гостиной.

В этот момент к камину, где обустроились Эмма и её друзья, подошёл Перси Уизли, школьный староста. Девочка чуть приоткрыла глаза и, увидев очки в роговой оправе на веснушчатом носу, тут же зажмурилась. Она толкнула Джорджа в бок, и тот, сонно поведя головой, в изумлении уставился на брата.

— Перси! Привет! Как же давно мы не виделись! — Джордж старался говорить весело, но боль в голове и горле мешала ему.

— Я даже знаю, по чьей вине! Как вам пришло в голову запереть родного брата в коморке для швабр? Если бы не Филч, я бы умер там с голоду!

— Не волнуйся, мы собирались кормить тебя два раза в день, — сонно пробормотал Фред.

Эмма рассмеялась.

Прошло пару недель. Погода портилась, вечера тянулись медленно, просыпаться по утрам было всё труднее, а особенно трудно было вылезти из-под теплого одеяла.

Эмма с Драко как будто погрузились в анабиоз. Они ходили вечно сонные, и лица их выражали абсолютное безразличие. Однако один ноябрьский день всё перевернул.

Они вдвоём сонно сидели на зельеварение и совершенно ничего не слышали. Тут Снейп оказался около их парты.

— Поттер... ответьте нам, что такое безоаровый камень? Где он берётся, каковы его свойства? Прошу.

Эмма уставилась на него в полном недоумении.

— Должно быть, вы знаете, профессор, что я не имею ни малейшего понятия об этом вашем камне, — не робея, проговорила девочка. Драко фыркнул от смеха.

— Минус десять очков Гриффиндору, — игнорируя смех Малфоя, грозно проговорил Снейп. — Мисс Поттер, должно быть, появление в школе Блэка вас очень расслабляет? Вы стали еще более наглой и самовлюбленной.

— При чем тут профессор Блэк? — закатила глаза девочка. — Просто я взрослею... А вас, должно быть, очень бесит его присутствие в школе? У вас это взаимно, кстати.

— Кто бы сомневался. Блэку на сцене никогда не нужны были конкуренты. Самовлюбленный, поглощенный собственным эго кретин...

— Профессор, нам всем нравится профессор Блэк, — лениво протянул Драко. — Хватит на него гнать.

— Минус двадцать очков Гриффиндору и Слизерину тоже, — резко проговорил Снейп.

В кабинете воцарилась гробовая тишина. Все давно привыкли, что профессор никогда не отнимает баллы у своего факультета, а Драко всегда этим безбожно пользовался. Видимо, это был крайний случай.

— Вопрос остаётся прежним, — ледяным тоном произнёс Снейп.

— Можно, сэр? — раздался голос Гермионы совсем рядом.

Эмма и Драко подпрыгнули на месте. Они ошалело переглянулись и уставились на подругу во все глаза. Оба прекрасно помнили, что перед уроком обыскали весь класс и коридор, пытаясь найти её.

Пока Гермиона спокойно рассказывала Снейпу про этот проклятый камень, Эмма и Драко были на грани срыва. Их это одновременно настораживало и манило. Они словно напали на след чего-то интересного. Оставалось разузнать всё, что только возможно, о таинственных появлениях Гермионы в самых разных местах.

Между прочим, их подруга была слишком амбициозна и записалась абсолютно на все новые уроки. Её очень интересовала нумерология и другая ненужная хрень. И эти самые разные уроки иногда проводились одновременно, что не могло не смущать Эмму с Драко. Они же записались всего на два новых предмета, и то потому, что это показалось им забавным. Эмма решила пойти на прорицание, а Драко заинтересовался астрономией, и каждый из них поставил галочки в списке напротив обоих этих предметов — если уж страдать фигней, то вместе.

— Гермиона! Как это работает? — шёпотом воскликнула Эмма, когда девочка с довольным видом уселась на своё место.

Гермиона даже подпрыгнула от неожиданности.

— Что именно? Камень?

— Какой ещё камень? Ты появляешься в классах как будто из ниоткуда. Ведь тебя здесь точно не было!

— Я уже не могу сходить в туалет на перемене? — начала сердиться Гермиона.

— Поттер, Грейнджер, вы ничего не перепутали? Вы находитесь на уроке, — раздался холодный голос Снейпа. — Или вы решили, что на всех парах можно вести себя так же, как у Блэка? Позвольте заметить, что это не так.

— Профессор, они исправятся, — закатил глаза Драко.

Снейп, скрывая оскал, отвернулся от троицы.

Урок, казалось, длился целую вечность. Эмма и Драко с нетерпением ждали возможности устроить допрос Гермионе. Когда они наконец вышли из подземелья, их уже ждал Колин с камерой в руках.

— Привет! — радостно воскликнул он. — Мы так давно не делали совместную фотографию! Драко, Гермиона, вставайте сюда. Эмма, ты с этой стороны. О, Фред, ты иди сюда, а Джордж — с этой. Парвати, сфоткай нас!

И Парвати сфоткала их: довольную Эмму, сидящую на подоконнике коридора в обнимку с Фредом и Джорджем; Драко, который изобразил гордый аристократический вид; Гермиону с уставшим лицом; и Колина, который, казалось, был самым счастливым человеком на свете, стоя в центре.

Они позировали около минуты, после чего Гермиона, находившаяся с краю, быстрым шагом ушла. Драко с Эммой с досадой переглянулись, а все остальные сразу же начали рассматривать снимки.

— Нет, мы не сможем добиться от неё ничего, если будем давить, — покачал головой Драко. — Либо она сама захочет нам всё рассказать, что маловероятно...

— Либо, — подхватила Эмма, — Мы узнаем это хитростью.

— Мне кажется, что кулон, который я видел на выходных, как-то связан со всем происходящим.

— Если это так, то Сириус наверняка знает что-то. Он слишком быстро побежал её возвращать.

— Но он бы не стал скрывать от нас...

— Уверен? Я рассказывала ему, как мы по глупости выпустили василиска.

— Да, но тогда было серьёзное дело. А тут какая-то цепочка. Как можно сравнивать гиганта-убийцу с какой-то фигней?

— Ого! Откуда этот маггловский жаргончик?

— От Джона. От тебя. От Сириуса. От Тонкс.

— Не продолжай.

Они настолько увлеклись рассуждениями, что не заметили, как быстро шагали по тропинке, ведущей к домику Хагрида.

— Стоп! Нет, к Хагриду мы не пойдём, — твёрдо сказала Эмма, поворачиваясь на 180 градусов.

— Почему? Я как раз хотел кекс поесть, — разочарованно протянул Драко.

— Зубы я тебе и сама могу сломать. Нет. Нам надо сосредоточиться. Пошли обратно.

Они побрели в замок, каждый в своих мыслях.

— Давай сделаем так. Я сейчас пойду к Сириусу и попробую что-нибудь узнать. А ты найди Гермиону и поговори с ней. Может быть, она что-то скажет. Ну а если не сработает, то будем разбираться сами, — быстро проговорила Эмма, когда они вошли в замок.

— Хорошо. Удачи.

Они разбежались в разные стороны. Каждый из них скучал по интригам и неизвестности.

Эмма ворвалась в кабинет Сириуса, словно началась ядерная война. Пятикурсники изумленно смотрели на нее.

— На пять минут, я тебя умоляю! — воскликнула она.

Сириус тоже был удивлён, но, судя по его рассказам о Джеймсе, его было сложно чем-то удивить.

— Ребята, практикуйтесь, но не убейте никого. Не хочется мыть кабинет от крови, — сказал он на прощание ученикам. Те проводили его одобрительным смехом.

— Да ты просто любимчик, я смотрю! Все от тебя просто в восторге! — заметила Эмма.

— Ну, с годами ничего не меняется, — рассмеялся тот. — Ты, кажется, хотела что-то обсудить? Что, собственно, случилось?

— Сириус, нам нужно серьёзно поговорить.

— О нет, тебе всего тринадцать! Рано ещё рожать, — усмехнулся он.

— Я серьёзно, Сириус! — воскликнула она.

— Ну, остальное уже не так серьёзно. Слава Мерлину, Рем бы не пережил такого удара и падения нравов.

— Разговор всё равно серьёзный. Ты же помнишь тусовку на выходных?

— Да, для моего уровня алкоголя было маловато. Всё помню.

— Цепочка Гермионы. Помнишь?

— Нет… да, помню.

— Что это за кулон? Я точно знаю, что ты знаешь!

— Эм, поверь, тебе не стоит знать. Вам с Драко этого лучше не знать…

— Ну же, Сириус! Нам очень интересно! Мы умрем от любопытства. Эта вещь может прятать людей? Как мантия, только в виде кулона?

— Да, именно так.

— Не убедил.

— Чего ты от меня хочешь? Я понимаю, что если расскажу, то весь мир окажется в опасности.

— А если не скажешь, я не буду с тобой разговаривать. Понял?

— Ты давишь на самое больное! Это не честно. Я не виноват, что люблю тебя.

— Говори, Сириус, — произнесла Эмма с улыбкой человека, который достиг в жизни всего, чего хотел.

Через полчаса они с Драко столкнулись в коридоре. Оба были взвинчены и взволнованы донельзя.

— Ну что?! — хором заорали они друг на друга.

— Я знаю всё! — выпалила Эмма.

— А меня избили, — как-то весело проговорил Драко.

— Довольно мило.

Они быстро поднялись в астрономическую башню, сели на широкий подоконник и выдохнули. Эмма достала пачку сигарет.

— Откуда это?

— Всего лишь обняла Сириуса на прощание.

— Он теперь платит тебе за это? А почему не деньгами? — с непониманием спросил Драко.

— Ты дурак? Я их сперла, — поджигая сигарету кончиком палочки, невнятно ответила Эмма. — Будешь?

— Нет уж, спасибо. Так что там?

— Ну смотри. Гермионе Макгонагалл подогнала настоящий маховик времени. Это редкость, между прочим.

— Что подогнала?

— Это хрень, которая перемещает человека во времени. Так она и ходит на несколько уроков сразу.

— Устает, наверное, жутко.

— Ты что, не слышишь? Малфой, да у нас в руках настоящее сокровище! Мы же можем... К динозаврам, на войну, в Спарту. Это же дико круто!

— У нас в руках? Я думал, что у Гермионы.

— Плохо думал. Скоро будет и у нас.

— Да, но что-то ни динозавры, ни война меня вообще не приманивают. А попади мы с тобой в Спарту, нас бы с обрыва скинули нафиг. Мы же худые оба.

— Ну а куда попасть, чтобы было весело и интересно?

— Ну... По рассказам Рема с Сириусом, веселее, чем в их школьное время, не было нигде.

— Ты гений! Мародёры... Мерлин, я просто их обожаю! Мы увидим их всех. Представь только. Папа... мама, Эмма, Сириус, Рем, Вилли... И мы с тобой в их компашке. Хотя Сириус сказал, что если вмешаться в события, мы можем умереть в реальности...

— Жесть... Ну мы осторожно. Просто посмотрим чуть-чуть. Интересно же. Может, сфоткаем их?

— Конечно! Так всё. Я не могу ждать. Я за невидимкой, чтобы спереть маховик, ты за камерой Колина. Всё сделаем как надо.

Они опять бросились бежать. Сердца бились со всей силы, а от нетерпения и волнения немного тошнило.

Минут через десять оба снова уже стояли в астрономической башне. Эмме удивительно быстро и просто удалось стащить маховик времени у Гермионы. Драко с фотоаппаратом стоял с таким довольным видом, словно выиграл в лотерею миллион.

— Накрываемся мантией сразу, чтобы нас никто не видел.

— А в какой год нам надо?

— Ну, самое весёлое было на пятом курсе, я запомнила.

— Давай в самое начало тогда.

— Так... Это первое сентября... Тысяча... та-а-ак... года. Отлично, осталось время.

— Когда там пир кончается? Часов в десять, попозже, может, чуть-чуть.

— Так... 22:00. Ну поздравляю, мы начинаем настоящее путешествие во времени. Так как разница во времени огромная, мы можем не торопиться, вернёмся когда захотим.

— Откуда Сириус столько знает об этих штуковинах?

— Он не знал. Он только сказал, что Гермионе это нужно, чтобы на уроки успевать. А я уже опробовала его и сгоняла в библиотеку, пока ты фотик отбирал. Кстати, если что, вот, пожалуйста, — она достала довольно старую книжку с песочными часами на обложке.

Драко уставился на книгу, потом на маховик и улыбнулся радостно.

— Мы такие пафосные повелители времени! Офигеть можно.

— Ну, по тебе-то и не скажешь, конечно, что ты пафосный.

— Эй, Поттер! Кто тут не пафосный?

— Извини за оскорбление. Надевай цепочку уже, тормоз пафосный.

— Хорошо, пафосная стерва.

После небольшой драки под мантией-невидимкой они все-таки начали вращать кольцо маховика. Пока Эмма его крутила, Драко, широко раскрыв глаза, наблюдал за окружающим. В окнах был то рассвет, то через секунду закат, люди то появлялись, то исчезали... Скорость все нарастала, все вокруг превратилось в разноцветную кашу. Окружающее начало замедляться минут через пять, когда голову Драко уже невозможно кружило. Все из башни исчезли, стало темно.

— Поздравляю, мы на месте! У нас получилось!

— К... как крут... то, — с трудом проговорил Драко.

— Куда бы пойти... Мы же в лучшем времени во всей вселенной! Мы во времени самих МАРОДЁРОВ! Мерлин, это же лучший день в нашей жизни. Ты чего зелёный-то? Побежали!

Тот только закатил глаза и кивнул, тоже засвечивая палочку. Разговаривать пока было для него труднее всего.

Эмма вприпрыжку бежала к гостиной Гриффиндора, держа в голове то, что ее никто не должен видеть. Она знала, что все еще в Большом зале, и можно пока походить здесь свободным человеком, без невидимки.

Только она вбежала за угол, где находится вход в родную гостиную, она тут же застыла, сделала испуганный вид и убежала назад.

— Эй! Я видел тебя... — донесся голос ей вслед.

— Малфой! Я всё запорола! — шёпотом заорала она на друга, которому уже стало лучше.

— Мы же прошли только шагов сто! Хотя я в тебе не сомневался.

— Кто вы?

Из-за угла к ним подходил человек. Оба стояли и не могли пошевелить ни одной конечностью.

— Вы чего испугались? — с улыбкой спросил подошедший парень.

— Нет... С чего бы это? — выдавила из себя Эмма, а сама в благоговейном ужасе смотрела на Вилли Вонку.

Он был невероятно хорош. Его скулы были словно заточены донельзя, а огромные глаза разного цвета как будто заглядывали прямо в душу.

— Как тебя зовут? — спросил Драко неуверенно, пытаясь отвлечь парня от Эммы, которая конкретно залипла.

— Я Вилли Джоркес. А вас? На каком вы факультете?

— Я Драко Малфой, со Слизерина, а это Эмма... Милборн. Она с твоего факультета.

— О, здорово! Эмма как раз мне и нужна. Я только сюда поступил, и, возможно, ты знаешь пароль от двери?

— Я совсем его не знаю! — резко ответила девочка, приходя в себя. — Слушай сюда, Вилли! Это, возможно, самое важное, что ты услышишь за всю свою жизнь.

Он удивленно посмотрел на неё.

— Что такое?

Эмма и Драко начали объяснять наперебой, что они хотели всего лишь увидеть родителей и мародёров, что им нельзя было встречаться с людьми и что теперь он должен им помочь.

— Вы из будущего? — изумленно спросил он.

— Ну да, где же ещё носят такое барахло, как то, что надето на Эмме?

— Слушай... Ой, они идут! Тихо... Быстро садись к той стене, где и был, и играй этим мячиком. Давай, ты должен познакомиться с ними! — быстро прошептала Эмма, надевая мантию на себя и Драко.

Вилли мастерски изображал безразличного и спокойного новичка. Ребята стояли в двух метрах от него, с нетерпением ожидая появления ИХ на сцене.

И вот они вышли. Рем был просто очарователен, подумала Эмма. Он весело болтал с Сириусом, а Джеймс, почти засыпая, опирался на его плечо, его ноги совсем не слушались.

— Джим, ты сейчас здесь навсегда останешься лежать, если не поднимешь правую ногу! Вот так. Спать надо по ночам, — заботливо говорил Рем, словно отец.

Сириус громко рассмеялся:

— Да этот олень и не слышит тебя! Спит и видит десятый сон уже про Эванс свою.

— Заткнись. С-с-собака...

— А, нет, слышит.

— Сириус, не трясись, я тебя прошу, — протянула Эмма Браун, сидящая на спине Сириуса, вернее, спящая.

— Эм, вы с Поттером что, литрами пили? Теперь из фауны переквалифицировались во флору?

— Блэк, ты просто образец остроумия... Я убью тебя, если ты ещё хоть раз шевельнёшься...

— Офигеть предъява. Предлагаешь стоять тут на всю ночь остаться? Просыпайся давай.

Наконец, все четверо остановились у двери и уставились на Вилли.

Сердце Эммы билось так громко, что заглушало все слова, произносимые Мародёрами. Она побледнела, но вовсе не из-за того, что они с Драко напортачили. Она видела их всех. Вот он, её отец. Его причёска была настолько ужасна, что ни одна расчёска в мире не смогла бы её исправить. Сириус же был просто идеален — его лицо, волосы, одежда — всё говорило о невероятной красоте. Рем был просто очарователен. Его поношенная одежда и шрамы придавали ему харизмы. Эмму она не могла разглядеть, но её фигура была шикарна.

Довольные новым знакомством, мародёры направились в гостиную вместе с Вилли. Эмма и Драко едва поспевали за ними, укрывшись под своей мантией, потому что оба были в состоянии шока от увиденного. Но, конечно же, это был приятный шок.

— Ладно, мы спать, может, увидимся завтра еще, были рады познакомиться, — попрощался за всех Рем. Мародеры ушли в комнату мальчиков, увлекая с собой Эмму Браун.

Как только все скрылись, Эмма сдёрнула с них мантию.

— Всё я правильно сделал? Как надо там по плану? — спросил Вилли наивно.

— Всё хорошо.

— Ты бледная очень. Всё в порядке? Как самочувствие?

— Я только что увидела своего отца, — сказала она, ни к кому не обращаясь, глядя в камин. — В первый раз в жизни увидела.

— Кто из них твой отец? Сириус?

— Нет, Сириус мой крестный. А отец Джеймс.

— С волосами такими? — Вилли сделал беспорядочное движение руками над головой.

— Ага.

— Эм, нам надо либо возвращаться, либо искать, где ночевать. Через пять минут здесь будет полно народу.

— Не уходите! Хотите, можете переночевать в моей комнате?

— Ну, если ты не против... тогда пойдём быстрее.

— Так, мне показывали сегодня. Вот тут вроде моя.

Они поднялись быстро по лестнице.

— Да, вещи мои, значит, правильно.

— Мы будем спать втроём на кровати?

— Нет, сделаем по-другому. Найдите пока какие-нибудь мелкие предметы, штуки четыре.

Вилли, стоя на коленях на кровати, начал водить волшебной палочкой по стене. Он что-то шептал себе под нос, пристально вглядываясь в полосатые обои. Когда Эмма и Драко подошли со своими предметами, они с удивлением обнаружили, что в стене появилась дверь, ведущая в темную комнату.

— Входите, — сказал Вилли, спокойно превращая квадратный кусочек мыла в кровать с подушками и пушистым гриффиндорским одеялом. — А из щётки сделаем кровать для тебя, — произнес он, и точно такая же кровать, но со слизеринским одеялом, появилась для Драко. Затем он создал освещение и кондиционер, объяснив, что самое важное — это циркуляция воздуха в комнате.

— Еды я вам где-нибудь найду.

— Нет, спасибо, еды мы точно сами найдём, — усмехнулась Эмма, пытаясь делать вид, словно она совсем не удивлена.

— Ты просто лучший маг! — в восторге воскликнул Драко. Девочка тактично ткнула его под ребро.

— Кто-то идёт? Сюда точно кто-то идёт, — сказал Вилли удивлённо.

— Чему удивляться? Думал, ты тут один жить будешь? Если не заметил, кроватей в комнате четыре, а не одна. Скорее вылезай отсюда!

Эмма быстро закрыла за ним дверь.

— Мы влипли... мы попали... это жесть.

— Да ладно тебе, тут довольно уютно, — пожал плечами Драко, укутываясь в пушистое зеленое одеяло.

— А чего ты так радуешься? Ты не понимаешь? Нас уже тут заметили. Мы в ловушке. Теперь надо делать всё осторожно... Одно неправильное движение — исчезнет половина наших друзей. Возможно, я, возможно, ты, возможно, Сириус. Кто угодно.

— Это что, так работает? — в ужасе спросил Малфой, подаваясь вперёд всем телом.

— А разве я этого не говорила?!

— Нет! Ладно, я не слушал особо...

— Ну как обычно. Короче, запомни, пожалуйста, Вилл — единственный, кто должен знать о нашем существовании в этом времени, ясно?

— Яснее некуда.

— Так, ладно. Спать. У нас трудный день впереди. Вилли надо всё объяснить, дать указания.

— А ты помнишь всё в точности? Что происходило? Откуда ты вообще помнишь то, как он познакомился с мародерами?

— Ну есть плюсы в том, что я живу с мародерами. Ясно тут одно: мы не выпутаемся из этой истории, пока всё не будет на своих местах. То есть нужно, чтобы то, что мы познакомились с Виллом, никак не повлияло на его будущее, а также на будущее его окружения.

— А может, нам вернуться? Вернуться в нашу реальность?

— Дурак совсем?

— Ну мы вернёмся, спросим у Сириуса подробности. Может, Рема подключим. Ну, дело-то важное.

— Ты прав. Но не сегодня. Пока наша задача проста — он должен подружиться с мародерами.

— А это прям обязательно? Вдруг он особой роли не играет? Мне кажется, там правили исключительно твои отец с крестным.

— Нет-нет... Вилли играет большую роль. Я абсолютно не помню какую, всё смешалось в голове. Он очень важен. Мы всё с тобой сделаем как надо, давай ка спать.

Утром Вилли разбудил их часов в 6, чтобы они могли пробраться на кухню без происшествий. Он вывел их из комнаты, мимо остальных безобразно спящих мальчиков с шестого курса. Эмма с Драко тихонько сбежали из гостиной Гриффиндора к добродушным эльфам, готовым кормить кого угодно. Как только они вошли обратно, сердца обоих подпрыгнули в одном ритме. Вилли уже был в гостиной не один. Рядом с ним, на подлокотнике дивана, сидела Эмма Браун. Она была сонная, лохматая, но невероятно красивая. Нелегалы подкрались поближе и сели за диван.

— У тебя очень крутые глаза.. очень, — услышала Эмма Поттер, стараясь абсолютно не дышать.

— Да? Спасибо... Я не знаю, они мне не очень-то нравятся, — ответил Вилл как-то отстраненно.

— Почему? Они очень красивые! Особенно вот этот — бирюзовый, — рассмеялась девушка звонко. От этого смеха у Эммы потеплело на душе. Он был как будто родным, как будто она слышала его всегда. Она просто влюбляла в себя.

— Ты рисуешь? — спросила Браун, и Эмма увидела краешком глаза, как та наклонилась рядом с Вилли.

— Да, есть немного...

— Можно посмотреть?

Драко с Эммой напряжённо слушали, как перелистываются бумажные странички.

— Слушай, это просто офигеть. У тебя такой талант...

Тут какие-то девочки начали выходить из комнаты, друзья поняли, что пора сматываться в свой уголок в комнате Вилли. Они осторожно направились «домой».

Через полчаса голоса в комнате стихли — видимо, мальчики отправились на уроки. Дверь в их убежище распахнулась, и на пороге появился Вилли.

— Всё в порядке? — спросил он с порога.

— Да, всё отлично, мы уже поели, — довольно проговорил Драко.

— Но, кажется, не лучше, чем у тебя. Ты выглядишь так, словно упал в долину единорогов, — усмехнулась Эмма.

Оба парня уставились на неё в недоумении.

— Вы чего? Я имею в виду, что ты сияешь не по-детски, — продолжила она.

— Просто хорошее утро.

— Вилличка, я не первый день живу на этой планете. Как ты умудрился влюбиться в девушку с первого взгляда?

Драко и Вилли снова с удивлением посмотрели на неё.

— Ничего я не влюбился, — сказал Вилли.

— Ага, конечно! Смотрел на Эмму как на свет в конце туннеля! — мечтательно проговорила Эмма.

— Откуда эти чудовищные формулировки, Поттер? — поинтересовался Малфой, изогнув одну бровь.

— Не знаю, с чем ещё можно сравнить этот обожествляющий взгляд.

— Тебя назвали в честь нее, верно?

— В честь кого же еще?

— Что будет с ней в будущем? — осторожно спросил Вилли, заглядывая в глаза Эмме.

— Ты не хочешь этого знать, поверь.

— Она погибнет?..

— Да.

— Может, я смогу это предотвратить? Как думаете? Ведь раз вы впутались во время, возможно, есть шанс что-то исправить...

— Мы посоветуемся со своими старшими... товарищами по эксперименту, — с деловым видом выдала Эмма.

— Да, если только успеем. Возможно, они нас просто убьют, когда услышат о том, что мы были в их прошлом, — очень оптимистично заметил Драко.

— Кто они? Старшие товарищи? Те, кто создали этот прибор?

— Нет, скорее те, кто создавал эпоху, где мы сейчас находимся.

— Кто?

— Сириус в основном. Но он нас убивать не будет. А вот Рем... Он просто задохнется от нашего дебилизма.

— Кажется, придётся все-таки нам вернуться назад ненадолго.

— Как назад? Что мне делать, чтобы ничего в будущем не изменилось?

— Ну, во-первых, тебе ни за что нельзя в открытую говорить о своих чувствах Эмме Браун.

— Ну, за это не волнуйся. Я как-то и не собирался.

— Ну а во-вторых, всё просто. Тебе надо стать мародером.

— Что? Это нереально. У них своя команда. Причём давно, они все похожи, а я абсолютно не их типаж. Просто ученик.

— Да? Просто ученик, который только пришёл в школу, но уже с кайфом прогуливает пары в компании малолеток из будущего?

— Ладно... Но...

— Вилл, ну не парься ты. В их компании Рем. Ему уже тридцатник сейчас, а он все еще в шоке с того, что было с ним в школе. Поверь, в такой компании найдётся место всем. И таким, как тебе, и как Рему, и, конечно, этим больным тоже.

— Ну, я понял. Любыми способами попасть в их банду.

— Ну, думаю, ненавязчивый способ — лучший. Просто будь собой, они сами заинтересуются, — заверила его Эмма. — Всё, идём, Малфой. Нам предстоит самое сложное признание в жизни. А потом ещё более сложный разговор... Как я нам не завидую.

— Вот мы дебилы с тобой.

— Ничего не меняется.

— Пока, ребята, — мило помахал им Вилли. — Хотите, я могу проводить вас... Ну, до того места, где...

— Пойдём уже.

— Когда вы вернётесь?

— Недели тебе хватит, чтобы подружиться?

— Не знаю... Не думаю. Наверное, это не так быстро происходит.

— Давай тогда через 2 ваших недели мы вернёмся.

— Договорились. За это время вы узнаете всё о моем будущем?

— Постараемся.

— Вы первые люди, с которыми я здесь подружился, — улыбнулся он открыто. У Эммы даже что-то ёкнуло в сердце от этой улыбки.

— Ты тоже первый, с кем мы тут подружились. И единственный...

— Эй... Эм, я думаю, что если бы твой отец мог видеть тебя, он был бы просто в восторге. Серьёзно, ты очень на него похожа.

Эмма улыбнулась задумчиво. Драко, быстро доставая из ее кармана маховик, ткнул ее под ребро пальцем. Она вздрогнула и пнула его. В конце концов, они попрощались с Вилли, накрылись мантией и отправились домой.

В какой-то эйфории они сняли с себя мантию-невидимку. Ничего не поменялось. Ни на мгновенье. Они вернулись в ту секунду, из которой исчезли.

— Верни незаметно маховик Герми, — задыхаясь от бега по лестнице, произнесла Эмма негромко.

— Что потом?

— К Сириусу. Я буду у него.

И она побежала со всех ног в кабинет ЗОТИ.

Сириус безмятежно сидел на подоконнике и пил кофе из маггловской кофейни. Как только Эмма влетела в двери, он слегка вздрогнул и тут же заулыбался.

— Я знал, что ты придёшь! — на столе стояло еще четыре стакана. — Вон тот латте с шоколадным печеньем, твой любимый.

— Где ты взял кофе?

— Ну, мне было скучно сидеть тут, я сгонял в Хогсмид.

— Там есть маггловская кофейня? — изумленно спросила Эмма.

— Нет, но я умею трансгрессировать. Волшебные напитки — это, конечно, круто, но с маггловским кофе не сравниться ничто во всем свете.

— Ну, тут я с тобой согласна. Четыре кружки? Кого ждёшь?

— Ну, во-первых, тебя. Еще Рем решил нас тут навестить. Сейчас придёт скоро. Ну и Драко с Герми, конечно.

— О нет...

— Я думал, ты будешь рада. Даже гитару принес.

— Сириус, всё это просто прекрасно, кроме идеи с Гермионой. Ее здесь сегодня быть не должно. До гитары, боюсь, тоже дело не дойдёт.

— Я так понимаю, в чью-то умную голову было бесполезно вбивать, что вмешиваться во время нельзя. Я прав?

— Что поделать...

— Ладно, разберёмся. Сразу предупреждаю, ты не бойся, если Рем будет орать. Он иногда бывает очень даже вспыльчивым. Сейчас, например, будет.

— Ну, блин... Я всего лишь хотела посмотреть на родителей и вас всех, — опуская взгляд, проговорила Эмма.

Сириус грустно улыбнулся.

— Я понимаю тебя и не сомневался, что ты так поступишь. С того самого момента, как увидел маховик времени у Гермионы, я знал, что ты найдёшь способ. Не переживай, мы разберёмся.

У меня были ужасные родители, с которыми я провёл всё детство и юность. Мне казалось, что хуже них не найти никого. Но твои родители были поистине замечательными людьми. Они были лучшими на свете, а ты даже не помнишь их.

Конечно, ты хочешь узнать о них всё. Я не могу осуждать тебя, хотя, по идее, должен, как ответственный взрослый.

— Не гони. Ты не ответственный взрослый, слава Мерлину.

Они сидели на подоконнике, пили кофе и задумчиво смотрели на дверь.

Тут она распахнулась, и на пороге появился Ремус, а за ним Драко.

Эмма спрыгнула с подоконника и бросилась к взрослому другу.

— У вас всё хорошо? — спросил Рем, обводя каждого заботливым взглядом.

— Ну как сказать... Думаю, не совсем, — сказал Сириус нехотя.

— Что произошло?

— Ну, рассказывайте, путешественники.

Эмма с Драко сели на стол.

— Гермиона ничего не заметила, — шепнул мальчик на ухо подруге. Она кивнула с довольной улыбкой.

— Рем, давай, чтобы у тебя не было инфаркта, ты сейчас присядешь с Сириусом рядом. Так, ладно... С чего начать.

— Мы с Эммой всегда обожали истории про мародёров, ваши приключения...

— Да! Поэтому нам хотелось погрузиться в эту вашу мародёрскую атмосферу.

— И что же?.. — лицо Рема было так несчастно, словно он готовился к самому худшему.

— В общем, мы взяли маховик времени и перенеслись в начало вашего пятого курса.

Рем с Сириусом переглянулись. Сириусу, видимо, стало жалко друга, и он решил его успокоить:

— Ну, пятый курс ведь был самым интересным...

— Очень интересным. Однако у нас есть маленький нюанс...

— Нас видел Вилли, — резко произнесла Эмма.

Рем подался вперёд в ужасе.

— Вы совсем больные!? Да вы хоть понимаете, что вас сейчас обоих может не стать в любую секунду!?

— Ты что, собираешься их убить?

— Сириус, что ты несёшь? Я про то, что они сами могли напутать так, что их рождения не произойдёт.

— Нет, ну всё не так плохо, как вы себе напридумывали... — заверила Эмма.

— Да, Вилли создал нам коморку в стене своей комнаты, мы там спим. Передвигаемся под мантией.

— Коморку? — Ремус нахмурился, словно что-то вспоминал.

— Эм, расскажи лучше, как тебе твои родители, — с интересом сказал Сириус.

— Ну... Джеймсу там пятнадцать, и он полный придурок, — рассмеялась девочка. — Нет, наверное, он потом стал великим человеком, я не спорю. Но то, что мы видим сейчас... Не знаю, как мама решилась выйти за него замуж.

— Никто не знает, — закатил глаза Ремус.

— Сириус, твоя жена... Она просто... — начал было Драко, но Эмма и Ремус бросили на него уничтожающий взгляд.

— Да, круче нее не было никого, — коротко кивнул Сириус, отводя глаза.

— Малфой по уши влюблен, — закатила глаза Эмма, больно ударяя друга по ноге.

— В нее были влюблены все и всегда, Драко не исключение. Давайте закроем тему, — быстро проговорил Ремус, поглядывая на друга. — Вам нужна какая-то информация?

— Нам нужно узнать, что Виллу нужно делать дальше. Он боится навредить будущему, поэтому не хочет делать ни одного движения без наших указаний.

— Это так на него похоже... Не хочет никому навредить, — с укором посмотрел на них Рем. — Поучиться бы вам.

— Да... В общем, нам нужна ваша помощь. Рем, ну-ка иди-ка сюда, — позвала его Эмма с выразительным взглядом.

Тот подошёл.

— Драко, а ты пока спроси про то, как в целом проходила жизнь Вилли в Хогвартсе.

Драко кивнул и пошёл к Сириусу.

Эмма же села напротив Рема и смотрела на него снизу вверх, не моргая.

— Я так понимаю, тебе нужно узнать что-то важное...

— Именно. Скажи мне, как умер Вилли, Рем.

Тот отвёл взгляд и начал теребить рукава своего плаща.

— Это было очень трагично... Прям как будто в каком-то фильме. Он погиб, спасая Эмму Браун.

Эмма изумлённо уставилась на него.

— Реально?

— Реальнее и быть не может. Черт, я помню это так чётко, словно это было вчера... Они были вдвоём на том участке, на том задании. Слуги Волдеморта, окружавшие их, расступились. Эмма обрадовалась, думая, что они победили, бросилась обнимать Вила. И тут появилась Самая Злая Колдунья. Эмма не заметила ее появления. СЗК замахнулась ножом, Вилли, увидев это, развернул Эмму на 180 градусов, и нож оказался в его спине. Он умер на ее руках. Мы думали, что Эмма не сможет оправиться после этого. Но вроде как более-менее...

— Самая злая колдунья... Это вообще кто?

Рему было явно тяжело об этом говорить. Он обречённо обернулся на Сириуса, который оживлённо рассказывал Драко о мародёрских похождениях.

— Я так понимаю, от разговора уже не уйти. Ладно. Мы не знаем, какое у нее происхождение, не знаем, откуда у нее эта сила. Но насколько я разобрался, она была древней ведьмой, которая находилась в теле подростка. Безумной, злой и сумасшедшей ведьмой... В общем-то, даже Волан-де-Морт не принёс нам столько проблем и потерь, сколько ОНА.

— ОНА...

— Лизобэт. Ее звали так. Лизобэт Свон была безответно влюблена в Вилли. Она была одержима. Это и привело к смерти Эммы Браун, твоих родителей и, конечно, самого Вилли.

— За что? За что она их?

— О, были весьма разные причины. Вилли, как ты можешь заметить из моего рассказа, случайно. Эмму она выслеживала долго, она была ее главной целью. А твоих родителей... Не знаю зачем и за что. Это было бессмысленно. Это было ее последнее дело. Возможно, она знала, что если выдаст вашу семью Волан-де-Морту, то тот сгинет. Ведь после этого Лизобэт ушла в тень. Я нашёл ее в каком-то монастыре на острове. Теперь она в Азкабане, а Сириус на свободе; как видишь, даже в самом ужасном человеке зло может искорениться.

— А за что Эмму? Почему она так желала ей смерти? — не слушая особенно проповедь о добре и зле, спросила Эмма, сгорая от нетерпения.

— Все просто. Вилли любил Эмму Браун с той же силой, что и Лизобэт любила его самого. Элементарная ревность. Она и еще одна колдунья убили Эмму, когда та была на четвертом месяце беременности, — проговорил Рем быстро, стараясь делать серьёзное и безразличное лицо.

— Какой ужас... Как Сириус вообще жив остался после такого?

— Да, ты знаешь, я думал об этом. Все мы натерпелись за то мутное время, но Сириус... Его всего переломало. Друг, потом жена с ребёнком, потом брат, а потом еще и твои родители... И, конечно, его убивало то, что его родственники на тёмной стороне, что его кузина убила его жену. Да, Эм, эта «другая колдунья» — это как раз сестра Сириуса. Уже до самого конца войны он был просто живым трупом. Единственный человек в мире, который возвращал его к жизни каждый раз — это ты, Эм. Вот и теперь посмотри на него, — оба повернулись. Сириус с Драко смеялись над очередной историей про визжащую хижину.

— Ты его причина жить на свете... Ты спасла этого человека уже не в первый раз. В Азкабане, я думаю, он тоже думал именно о тебе. О том, какой ты стала... В общем, тяга у Сириуса к девчонкам с именем Эмма, — улыбнулся Рем, мягко глядя на девочку.

— У них к нему тоже, — улыбнулась она в ответ.

— Вы зря затеяли всю эту игру со временем... Но знаешь, возможно, так и было нужно. Ведь кто знает, какой была бы реальность тогда, если бы вы не влезли туда сейчас. Ведь пока что всё строго по сценарию?

— Даже мячик, который Вилли кидал в стену, когда вы познакомились. Он, кстати, был моим.

— Твоим?.. Знаешь, тогда, видимо, всё у вас получится.

— Почему?

— Мячик был, когда мы познакомились. Откуда бы он взялся, если бы ты не дала ему его? И коморка... У него в комнате была потайная дверь в лабораторию. Видимо, он создал эту комнату для вас, а потом все там обустроил. Выходит, вся наша тогдашняя реальность была как следует обработана вами с Драко. Главное, не убейте там никого... Это и так сделают в свое время.

— Но Рем, может, нам удастся предотвратить чью-нибудь смерть? Хоть одну? Может, Эммы? Или, может, просто убить Лизобэт?

— Ничего не выйдет. Вам главное ничего еще не натворить. А это всё должно произойти. Так нужно, и ничего уже не сделаешь...

Они помолчали.

— Как погибла Эмма? Ты был там?

Рем сглотнул и как-то весь передернулся. Затем кивнул медленно.

— Это было самое сложное и ужасное, что вообще происходило со мной в жизни. Ничего страшнее я не припомню.

Эмма не сводила с него глаз в ожидании и нетерпении.

— Все мы были пьяны, ведь это было в день свадьбы твоих родителей. Я довольно смутно помню, как мы попали в то здание...

— Здание? — девочка жадно ловила каждое слово.

— Да... Какая-то развалина. Мы зашли первые. Я, Сириус и Доркас. Мы вошли, палочки наши сразу были отняты. Темнота, и нас приковало к стенам. Мы ничего не понимали. Эмма зашла последней. Она была такой милой в тот день... Словно фея или принцесса. Твоя мама заставила ее нарядиться на свадьбу. И она зашла, босая, беззащитная... И тут появился свет, и две эти... особы. Беллатрикс и Лизобэт. Они были словно прямиком из ада; все в чёрном, с каким-то чудовищным выражением лица. Они мучили ее очень долго. Мы все орали ей, чтобы она уходила... Но это Эмма Блэк. Она бы не ушла, и все мы это знали; она бы никогда не оставила ни Сириуса, ни нас с Доркас.

— Вы видели ее смерть?

— Можно сказать и так.

— В каком это смысле? — тут же оживилась Эмма.

— Она как-то перебралась в камин. Наверное, хотела трансгрессировать. И тут — зеленая вспышка. И всё... Камин развален, а ее нет.

— Вы не видели тела Эммы Браун? Так, может, она...

— Нет, Эм. Ее нет. Мы обыскали всё.

— Но вы же не могли обыскать всю планету, не так ли?

— Зелёный свет 99 процентов попал в нее, я видел всё своими глазами, шансов нет.

— Но все-таки 99 процентов — это не сто.

Глаза Эммы загорелись нешуточным огнём.

Эмма с Драко по совету своих взрослых друзей остались в настоящем времени на две недели. Они собирались просто перемотать время на маховике и вернуться в прошлое прямо завтра, но Рем сказал, что застревать там так часто и долго нельзя ни в коем случае. Можно сойти с ума. Эмма с Драко, которым польстило то, что их еще не считают сумасшедшими, решили послушаться. Они сидели на уроках, ходили на тренировки по квиддичу, ходили к Хагриду с Гермионой и подкладывали навозные бомбы Снейпу вместе с Фредом и Джорджем. Все, казалось бы, было отлично, но и Эмму, и Драко жутко тянуло обратно. Они не разговаривали об этом, чтобы не показывать друг другу свою привязанность. Обоих зацепило то время. Драко был просто без ума от Эммы Браун. Когда он смотрел на нее, он даже забывал на время о Гермионе. Она была такой свободной, беззаботной и весёлой. Голову Эммы занимали другие проблемы, помимо влюблённости. Она думала о том, как предотвратить хоть чью-то смерть. Она почему-то остановилась именно на Эмме Браун. Ей так хотелось, чтобы она была живой. Ей хотелось счастья для Сириуса и Рема. Чтобы она вернулась рано или поздно, чтобы все снова были счастливы, почти как и раньше.

Кое-как они протянули две недели. После окончания уроков действовали по старой схеме. Драко пошел за маховиком, а Эмма пошла в башню.

— Могли бы хотя бы намекнуть Гермионе, что мы вечно воруем ее игрушку, — раздался недовольный голос Малфоя на лестнице. — Мы же всё-таки лучшие друзья, а получается, что опять ее обманываем.

— Ну нам некогда разводить сантименты. Ты прекрасно знаешь Герми... Она нас туда живыми не отпустит. Погнали!

— Мантию хоть натяни.

Воронка снова засосала их в глубь времени. Они снова в астрономической башне... Но не в той, что знали. Эта была словно пропитана запахом одеколона Сириуса, сигаретами и кофе. Эмма вдохнула глубоко этот запах, ей хотелось запомнить его очень надолго.

— Надо найти их.

— Может, Вилли в комнате?

— Это вряд ли... — Эмма многозначительно посмотрела в окно. К гремучей иве шли пятеро человек. Им хватало наглости даже не прикрываться мантией-невидимкой, хотя за окном уже были сумерки. Эмма смотрела на них, чувствуя непонятную гордость за своих предшественников.

Они с Драко шли к иве, ноя из-за того, что пришлось куда-то переться, однако в душе оба были счастливы и взволнованны; ведь сейчас они увидят настоящую тусовку самих мародёров. Они увидят не издалека, не размыто... Прямо по-настоящему. Посмотрят в лицо каждого из них, почувствуют их дыхание, услышат смех. В общем, путь в визжащую хижину пролетел словно за секунду, в предчувствиях и волнении.

И вот оба вылезли из пещеры. Мантия прикрывала их полностью. Они осторожно подошли к двери, ведущей в комнату, и затаили дыхание.

Ремус пил огненный виски, словно воду, закутавшись в одеяло на кровати. Сириус с Вилли курили на полу, стряхивая окурки в зелёный стакан, на котором было написано «Слизерин». Джеймс с Эммой хохотали на весь Хогсмид, гадая на картах на подоконнике.

— Что я могу сказать, Поттер, твоя судьба... Это кудрявый валет, — давясь смехом, объявила пьяная Эмма.

— А мне кажется, или ты должна была выбрать для меня всех дам?

— Для тебя? Посмотрим на твое окружение... — она картинно обвела взглядом комнату. — Что-то не наблюдаю ни единой дамы. Карты ждут, Поттер!

— Ждут... Ждут! — раздался сразу хор голосов.

— Ладно, Вилли, но если тебе это понравится, я не виноват! Повторять не буду!

— Конечно понравится! Ты что, забыл, на ком учился целоваться?

Джеймс, шатаясь, слез с подоконника и сел напротив Вилли, который с опаской пятился назад.

— Можете встать? Я хочу лучше это видеть!

— Вставай, она не отстанет.

Двое пьяных парней стояли друг напротив друга. Наконец Джеймс подался вперёд и коснулся губами губ Вила. Затем взял его за шею и приблизил к себе.

— Больше страсти! — кричала счастливая Эмма.

— Джим, тебе идёт быть геем! Нахрен Эванс! — крикнул довольный Сириус.

— Им определённо нравится, — скептически заметил Рем.

— Не ревнуй, милый, — усмехнулся Блэк.

— Всё? Хватит? — еле проговорил задыхающийся Джеймс.

— Ну вообще-то нам бы вполне хватило бы поцелуя в щёчку... Но так тоже неплохо. Возбуждает, — очень спокойно произнесла девушка.

— Я сейчас... Я убью тебя, Браун!

Погоня продолжалась недолго, пока Джеймс не упал на подоконник и не выпил залпом четверть бутылки.

Эмме с Драко, конечно, было очень интересно, они давились смехом и непонятными эмоциями, но все же подошли тихонько к Вилли и ткнули его под ребра. Тот тут же все понял, хотя тоже был не в самой лучшей форме... Он, как и Джеймс, всадил залпом огненного виски, а затем умело сделал вид, что его тошнит, после чего удалился из хижины сразу после Эммы с Драко.

Выйдя, шатаясь, из дверного проёма, Вил облокотился на стену и снял невидимку с друзей.

— Да уж... Неплохо вы проводите трудовые будни, господа, — протянула Эмма пораженно.

— Ну с кем поведешься, — только пожал плечами тот.

— У меня есть несколько вопросов, — Эмма принялась ходить по листве в разные стороны. Вилли явно было очень тяжело на нее смотреть, он щурился, но взгляда не отводил. — Во-первых, тебе понравилось целоваться с моим отцом?

— Ну... Если брать всех мародеров, то он, пожалуй, месте на третьем будет. Да шутка, он первый из них, с кем я... Ну это...

— Не утруждайся, мы поняли. Эм, сложные вопросы у тебя. Не видишь, человек устал? Может, обратно пойдем? — с надеждой спросил Драко.

— Я так понимаю, ты в восторге от этой тусовки?

— Ой, такое ощущение, что ты нет.

— Да я тоже. Но у нас был разговор к Виллу...

— А давайте...

— О, сейчас мы услышим что-то великое... — с диким сарказмом проговорила Эмма.

— Ну Эм... Ну сейчас... я скажу. Давайте вы пойдёте пока спать туда, — он махнул рукой в сторону Хогвартса. — А я утром... Мы поговорим.

— Ну хорошо, подождем до утра. Только спать там мы не собираемся, пока вы зд...

— Тссс!

Вилли быстро швырнул на них мантию. Только ребята успели натянуть ее кое-как, из двери выпала Эмма Браун.

— Вилл... Ну что, ты готов?

— К чему? — с опаской спросил он, пятясь назад.

— Ну там тебе Сириус выпал.

— А в щечку можно?

— Ну, Вилл... Тут без вариантов, прости. Во-первых, у Сириуса нет щек... Только скулы. Ну а во-вторых, думаю, с ним тебе и в губы будет приятно, это ж не Джеймс.

— Только я со всеми целуюсь, что ли?

— Нет, Рем с Сириусом прямо как будто семейная пара. Ты бы видел это сейчас... Но ты тут всё пропустил. Пойдём, тебе лучше?

— Да, мне прекрасно! Идем, идем...

Вилли, пошатываясь, побрел обратно за Эммой, которая летящей походкой неслась обратно к друзьям.

Сириус уже достал гитару, они все уселись в круг, укутавшись во все одеяла, которые были в комнате. Драко с Эммой сидели на подоконнике, жавшись друг к другу от холода. Они наблюдали, оценивали и анализировали. Эмма замечала взгляд Сириуса. Он переводил его с грифа гитары на Эмму Браун и обратно. Только так. Казалось, он не видит больше ничего в целом мире. Только эту гитару и эту девушку. А ведь они еще даже не встречались. Они просто друзья, но его взгляд говорил об обратном. Ему было всего пятнадцать, но во взгляде словно читалось: «Я защищу ее от всего на свете. Я обожаю ее, боготворю, я умру за нее хоть сейчас».

— Хочу найти человека, который бы любил меня так, как Сириус любил свою Эмму, — тихонько шепнула девочка на ухо Драко.

— Не хочу тебя шокировать, но есть такой человек... И это Сириус.

— А, точно...

Они рассмеялись беззвучно.

— А я вот хотел бы найти такого человека...

— Ну, если тебя это сможет утешить, ты у меня не на последнем месте в списке людей, которых я люблю. Сразу после... Сириуса, Рема, Джона, Тонкс... Ну и еще Чарли, Фред...

— Эй! Чарли ты видела всего-то пару раз в жизни. А со мной ты живёшь! И я всё равно после него?

— Ну ты знаешь, Чарли Уизли — это отдельная тема.

— Я припомню тебе это, не сомневайся.

— Ладно.

Они посидели так еще минут пятнадцать, между тем все мародеры уже спали, лёжа друг на друге в хаотичном порядке.

— Надо идти в замок, а то Вилли завтра будет вести интеллектуальную беседу с двумя трупами.

Было где-то часа три ночи, когда друзья пробрались в комнату Вилли и зашли в потайную коморку . Они блаженно растянулись на уютных теплых кроватках и, не сказав ни слова друг другу, уснули за минуту.

* * *

— Так, значит, Эмма Браун, возможно, жива? Вы серьёзно?

— Да! Это стопроцентная информация. Правда, по словам Рема, это один процент из ста. Но ведь какая-то вероятность есть! А пару недель назад мы думали, что мародёров в живых останется всего двое. А тут есть шанс, что будет в два раза больше!

— В два? Но, Эм, я-то умру на все сто процентов. В меня воткнут кинжал, я помню.

— Вил, мы убьем двух зайцев одной пулей. Надо просто сделать так, чтобы ты остался в живых, а затем, через годик, ты найдёшь Эмму, где бы она ни была. И все будет прекрасно!

— Это звучит все так просто. Но ведь если в той драке не погибну я, то Эмма будет мертва. Это все не по плану, вернее, не по жизни.

— Ты же зельевар. Думаю, все предельно просто, — наконец-то заговорил Драко.

— Просвяти меня.

— Ты просто переродишься.

— То есть...

— Да-да! Это я и имею в виду. Перед той дракой выпьешь отварчик, погибаешь и просыпаешься в другом месте в другом теле. Нужно только выбрать тело.

— Да... А еще нужно как-то соединить с собой Эмму Браун...

— Эй, об этом даже не думай! Она с Сириусом — это канон, — воскликнула Эмма.

— Я не об этом. Если вы говорите, что она могла выжить... А погибала она трансгрессируя... Ну да! Нужно же, чтобы я знал, где она окажется. Я над этим поработаю.

— Вот это мы нашли занятие себе... — проговорил Драко, садясь на подоконник. Они валялись в комнате Вилли. Все его соседи были на парах. Они притащили с кухни еды и пили колу. В общем, всё было как надо. Вилли задумчиво смотрел в потолок, лежа на своей кровати. В его глазах можно было увидеть огромный поток сложных мыслей.

— Интересно, больно ли умирать? — задумчиво проговорил он, переворачиваясь на живот и беря пачку чипсов.

— Ну, если тебя Авадой убьют, думаю, совсем нет, — тоже задумчиво сказала Эмма, подсаживаясь к нему.

— Но меня убьют не так...

— Именно. Ну, по крайней мере, ты умрешь на руках Эммы Браун. Думаю, это смягчит твою временную смерть, — весело заключил Драко.

— Ей будет грустно. Очень грустно и плохо, — нахмурился Вилли, медленно жуя чипсы.

— Да. Рем сказал, что она еле-еле оправилась после твоей трагической кончины...

— Представляете, если у нас всё получится... Рем с Сириусом просто умрут от счастья! Вернутся почти все мародеры! Они о таком и не мечтали, думаю, — проговорил Драко.

— Да... Жаль, конечно, что вернутся не все мародеры, — произнесла Эмма грустно.

— Нам не вернуть Джеймса, — покачал головой Вилли.

— Сама знаю, — резко ответила девочка. — Это обидно. Все умерли как-то неоднозначно... И тебя, и Эмму можно спасти. А вот они... Просто нереально. А если спасём, то будущее изменится слишком сильно. Мы не можем рисковать.

— Да? А чем мы тогда сейчас занимаемся? — с огромной нотой сарказма поинтересовался Драко.

— Кушаем?.. — невинно улыбнулся Вилли.

— Риск огромный, но кто еще будет спасать вас, дураков? Лезли в драки разные, засады. Один поперся к бывшей своей ненормальной с девушкой своей мечты. Вторая вообще долбанутая, на четвертом месяце беременности... С животом в засаду к двум психованным дурам! Красавчики.

— Что ты сказала? Она была беременна? — роняя чипсы на кровать, спросил Вилли. И без того огромные глаза его увеличились.

— Да. А, точно, ты же не в курсе. Ну, они же с Сириусом поженились в восемнадцать.

Вилли медленно встал с кровати и подошёл к окну в глубокой задумчивости.

— Да ты чего? Ты ведь знал, что они с Сириусом вместе будут.

— Не знаю... Мне казалось, что у них это не особо серьёзно будет.

— О нет. Ты даже не представляешь, насколько серьёзно. Теперь Сириус не может даже имя ее слышать.

— Жестоко обошлась с ним жизнь. Да, слушайте, теперь я точно знаю, что нам нужно выполнить всё, что мы задумали. Мы с Эммой выживем. Если я это сказал, значит, точно займусь этим, и всё однозначно будет нормально.

— То есть до этого момента ты это просто так, по приколу всё слушал? — поднял брови Драко.

— Да нет... Но просто теперь я понял, что не готов так рано расставаться с ними всеми.

— А придётся. Прошло уже... Много, короче, лет, а вы все еще не встретились. Если всё получится, вы с Эммой Браун долго будете жить отдельно от них всех. Я понятия не имею, почему так. По логике, вы давно уже могли находиться вместе с нами, но вас все нет и нет.

Все задумались. Почему же их нет? Вдруг ничего не вышло?

— Ладно, мы разберёмся с этим.

— А представляете... Если всё получится, у Эммы с Сириусом будет ребёнок. Вы только представьте, насколько он будет красивым!

— Поттер, ты серьёзно об этом думаешь? — в недоумении спросил Драко.

— Почему нет? Ведь они оба как будто с картинки какой-то. А если их внешность сложить, то получится что-то прекрасное...

— Сидит сейчас и представляет, как будет выглядеть ее будущий муж, — пояснил Драко.

— С чего ты взял, что у них сын?

— Ладно, значит, жену.

Жизнь в мире Мародёров была просто прекрасной. Это было в миллион раз интереснее, чем жизнь в Хогвартсе в настоящее время. Вечные тусовки, матчи (не только между факультетами, но и товарищеские), частные вечеринки мародёров... Всё это сводило с ума молодых путешественников во времени, они слишком увлеклись. Каждый раз, когда они возвращались в свою реальность, Эмма получала письма от Рема с мольбой о том, чтобы они не задерживались подолгу в другом времени, однако это было уже реально сложно. Там их ждал Вилли, весёлая жизнь и приключения, а здесь уроки и однообразные будни.

Приближалось Рождество. Вилли уже стал Мародёром. Они все уже были анимагами и даже ходили с Ремом в визжащую хижину в полнолуние.

— Как думаешь, если мы пойдём на рождественский бал без мантии-невидимки, нас заметит кто-нибудь? Ведь праздник, никто не обратит внимания!

— Думаю, да, — согласился Вилли, застёгивая пуговицы на рубашке. — Только надо не выделяться из толпы.

Вилли направил палочку на Эмму. Её мотающаяся одежда превратилась в изящное чёрное платье, волосы были уложены, на ногах были чёрные туфли. Она осмотрела себя.

— Ты дурак? Мне так даже перед вами стоять стыдно.

— Что поделать, дресс-код есть дресс-код, — спокойно произнёс он, перевоплощая джинсы Драко в чёрные брюки.

— Ну хоть кроссовки-то верни, — умоляюще посмотрела на него девочка.

— Давай договоримся на кедах?

— Ладно, чёрт с тобой. А может, штаны?

— Никаких штанов. Сейчас ещё вот так. — Он провёл палочкой около её лба. Зелёный локон послушно лёг на шрам.

— Ну вроде как все готовы. Идём. Только выходите вы в мантии.

— Как по-другому-то? Естественно.

Они выбрались, тихо следуя за Вилли. Тот пошёл к камину, возле которого уже собрались все парни из компании Мародёров.

— Браун ведёт себя сегодня как настоящая женщина! Собирается уже час, — сказал Джеймс с присущим ему нетерпением.

— Ну, может, она решила, что иногда стоит расчесаться? — задумчиво проговорил Ремус. Потом, однако, посмотрел на Джеймса и усмехнулся. — Хотя кому я это говорю. Ты же не знаешь слова такого — «расчесаться».

Джеймс же игнорировал его слова, ходя в разные стороны в жутком волнении. Он то запускал руки в волосы, то в карманы и всё время мерил шагами комнату.

— Что-то подсказывает мне, что ты так нервничаешь не по поводу Эмки, — усмехнулся Сириус, глядя на друга исподлобья.

— Не начинай, Бродяга... Как? Как она могла?

— Просто взяла и смогла.

— Но Вил!!! Пойти на бал со Снейпом! Это уму непостижимо!

Драко с Эммой переглянулись под мантией многозначительно.

— Твоя мама была приколисткой или сумасшедшей... Пойти на бал со Снейпом, когда на нее запал Мародёр.

— Сама в шоке.

Эмма сидела на подлокотнике дивана и пыталась сохранить в памяти то, как выглядели Мародёры. Они были просто невероятно красивыми. Все. Но особенно Сириус с Вилли. Они как будто были из какой-то волшебной книжки.

Тут все мародеры подошли к лестнице, которая вела к комнате девочек. И Эмма поняла, что и Сириус, и Вилли были героями какой-то дешёвой книжки, потому что по лестнице спускалось что-то божественное.

— Охренеть, — прошептал Драко, и Эмма мысленно присоединилась к его мнению.

Эмма Браун была просто неотразимой. Она подошла к Вилли, спокойно взяла его за руку и отправилась к выходу из гостиной, перебрасываясь попутно какими-то колкостями с Джеймсом.

— Сейчас мы войдём в зал и будем словно из этого времени! — радостно твердил Драко.

Они пробрались в самый центр, чтобы слиться с толпой, там стянули с себя мантию и огляделись. Рождеством веяло отовсюду, атмосфера была что надо. Музыка играла, родители радостно встречали своих детей в зале, все были счастливы.

— Ну что? Пошли учиться целоваться! — решительно сказала Эмма.

— Что? Эээ... Эм, я, конечно, не против, но я думал, мы с тобой друзья и всё такое...

Эмма в непонимании смотрела на него несколько секунд.

— Ты что, дурак? Я в жизни не стала бы целоваться с тобой. Я имела в виду найти кого-то, чтобы научиться. Здесь это будет несложно.

— А, ладно. Обидно вообще-то, — пробормотал он под нос, идя в другую сторону, где вились девчонки.

Эмма же пошла ровненькой походкой в сторону какой-то группы мальчишек.

Уже через полчаса Эмма с каким-то Майклом бежали вверх по лестнице на астрономическую башню. Они уселись на широкий подоконник.

— Расскажи о своем детстве, мне интересно, — улыбнулся мальчик.

Эмма незаметно закатила глаза с досадой. Изливать душу какому-то левому человеку из прошлого она уж точно не собиралась. Она думала, что учиться целоваться очень просто: найти безлюдное место, симпатичного человека — и готово дело. Но моральный уровень Майкла явно был выше. Поэтому ничего ей не оставалось, как пустить в ход бурную фантазию.

— Ну что же, слушай... Я росла в многодетной семье. Нас было семь сестёр, а волшебница я одна. Они все завидовали, и когда я уехала в Хогвартс, сожгли мою кровать...

Этот рассказ был очень долгим и таким глупым, что любой человек уже давно понял бы, что всё это — плохо сформированное вранье. Однако Майкл слушал с невероятным интересом, широко раскрыв глаза.

Это продолжалось бы еще очень долго, если бы на лестнице не послышались шаги.

— Бежим, — очень тихо, хорошо скрывая панику, прошептала Эмма, доставая мантию.

Мальчик хотел было что-то сказать, но она накрыла его невидимкой и прижалась к углу.

Они оба изумленно наблюдали за тем, как Сириус нес на руках Эмму, которая была без сознания.

Как только он положил девушку на подоконник, Майкл с Эммой спустились на несколько ступенек вниз и бесшумно сели, ожидая продолжения.

Сириус ударил кулаком в стену, щеки его горели. Тут девушка вздрогнула и принялась крутить головой в разные стороны.

— Я что... в аду? — слабо спросила она.

— Почему сразу в аду? — с нескрываемым счастьем в голосе спросил Блэк.

— А, Сириус...

— Эм, прости меня, если сможешь, конечно. Если бы не я, мать бы никогда тебя не тронула. Я очень виноват перед тобой. Прости, — казалось, он вот-вот заплачет от радости или раскаяния.

Эмма села на подоконнике так, что ее глаза были напротив глаз Сириуса. Она внимательно смотрела на него.

— Сириус... Помнишь, как раз тут мы клялись, что никогда не будем встречаться, — задумчиво произнесла Эмма.

— Да, помню, конечно, — улыбнулся тот.

— Наверное, радуется, что ей память не отшибло, — веселым шёпотом проговорила Эмма Поттер Майклу, который решительно ничего не понимал.

— Сириус, знаешь, мне кажется... Я люблю тебя.

— Ух... Ну и кульминация! — радовалась Эмма практически беззвучно.

На подоконнике начинала разворачиваться сцена 18+, а Эмма всё не могла отвести от них взгляда. Майкл, про которого она уже напрочь забыла, потянул ее за руку. Они спускались по лестнице, постепенно переставая ступать бесшумно.

— Зачем мы смотрели на это? — в недоумении спросил мальчик.

— Ну, видишь ли, я некоторым образом знаю этих людей. Мне нужно было это увидеть.

— Все их знают. Это же Мародеры — Эмма с Сириусом. Но это нам было видеть совсем не обязательно...

— Мне это было нужно, — задумчиво проговорила Эмма. — Теперь я точно знаю, что хочу целоваться только с тем человеком, которого полюблю так, как Эмма Сириуса. Поэтому пока. Всего наилучшего!

— Постой, Эльза!

— Меня, кстати, не так зовут, — не оборачиваясь назад, прокричала она.

Мальчик растерянно смотрел ей вслед несчастными глазами.

Под мантией-невидимкой она пробралась в свою коморку за кроватью Вилли. Там уже сидел довольный Драко и смотрел на нее взглядом победителя.

— Что это ты такой радостный, как будто снитч наконец-то поймал?

— Сколько? — спросил он загадочно.

— Что сколько?

— Сколько девушек я сегодня поцеловал? — спросил он.

— Эээ... Ну если ты поцеловал хоть одну, то я уже удивилась.

— Семь.

— Что!? На фига?

— Ну я теперь умею целоваться самыми разными способами, а французский так вообще в совершенстве!

— Поздравляю.

— Ты что, ни с одним, да?

— Да. Сегодня я решила, что пока что не хочу целоваться. Точнее, хочу, но не в этом времени, не с этими людьми.

— Ты думаешь, что двадцатилетний Чарли Уизли падет к ногам неадекватной тринадцатилетки? Это вряд ли.

— Я не знаю. Но того человека, с которым я буду целоваться, я должна любить.

— Откуда этот прилив благоразумия? — раздался в дверях голос Вилли.

— О, Вилл, как бал?

— Пойдёт. Правда, моя дама свалила куда-то. Пришлось танцевать белый танец с ее братом, — рассудительно проговорил он.

— Какая прелесть.

— Не видела Эмму? Джеймс уже начинает нервничать. Они просто в дурака сегодня собрались играть ночью, а уже поздно.

— Боюсь, ему придётся сегодня играть с тобой, — загадочно улыбаясь, сказала Эмма.

— С чего это?

— Где ты вообще была? — спросил Драко, подозрительно глядя на нее.

— Вилл, иди отсюда. Всё узнаешь сам. Там пацаны скучают без тебя. Не вызывай подозрение, иди к друзьям.

Тот опомнился и ушёл из комнаты.

— Ну а ты, Малфой, слушай...

Вилли, Эмма и Драко сидели в своей потайной комнате. Здесь уже не было такого спокойствия и уюта. Теперь тут была целая химическая лаборатория с миллионом приспособлений.

— Сейчас я создаю прибор, который поможет мне найти Эмму, где бы она ни была, — объяснил Вилли девочке, которая увлечённо наблюдала за его действиями. Он выливал в форму темно-синюю жидкость, которая переливалась, словно он расплавил космос.

— А как эта хрень поможет тебе найти ее? Это будет просто кулон?

— Нет. Это сложная химическая и магическая смесь. Она не только поможет мне узнать местоположение Эммы, но еще и поможет ей. Когда придёт время, она сможет узнать, где находится Сириус. Как я понимаю, в настоящее время она еще не вернулась. Но если она жива, то рано или поздно это должно случиться. Поэтому, когда Сириус будет в смертельной опасности, Эмма Браун почувствует это и точно будет знать, где он.

— Ни фига себе! Получается, чтобы Эмма вернулась, кому-нибудь надо просто грохнуть Сириуса?

— Ну типа того. Надеюсь, все закончится хорошо... Но если она еще не вернулась, то у нее, вероятно, есть причины. Значит, ее надо вынудить возвратиться.

— Хорошо. А как ты вообще узнал, что это будет работать? Ведь этот медальон она вряд ли будет носить не снимая.

— Ну тут надо подумать...

— А что тут думать? — заговорил, наконец, скучающий Драко. — Ты дорог ей, а значит, твой предсмертный подарок будет для нее очень важен.

— Мне отдать ей это перед смертью, что ли?

— Да нет. Просто скажи ей: «Если я вдруг умру, забери это откуда-нибудь там». И готово дело. Она это вообще никогда не снимет.

— Слушай, неплохая мысль. Надо еще письмо написать будет... Подписать там, чтобы она всегда его носила.

— Во-о-о, давай, пиши прямо сейчас!

— Нет уж. С этим я как-нибудь сам справлюсь.

Эмма с Драко переглянулись с довольным видом.

— Так, я надеюсь, что у нас всё получится как надо...

— Ну я думаю, что получится. Вся надежда на Эмму. Главное, чтобы она осталась жива, — задумчиво сказал Вилли.

— Слушай, — вдруг испуганно вздрогнула Эмма. — А вдруг... Она так долго не появляется, потому что вы с ней поженились?

— Бред...

— Нет, ну а ты представь, вы одни, где бы то ни было. Она влюбилась в тебя, с тобой и так давно всё понятно... Вилл, скорее всего, так и есть.

— Эм, это точно не вариант, — проговорил Драко, качая головой. — По словам Рема, у них там с Сириусом была такая любовь, что вряд ли Эмма могла, как только оказалась в другом месте, сразу переключиться на кого-то еще. Возможно, с ней что-нибудь случилось, или с ребёнком. Но только не измена.

— Ладно. Вилли, но ты пообещай, пожалуйста, что ни за что не станешь к ней подкатывать. Заботься, оберегай, но не клейся.

— Об этом могла и не говорить, между прочим. По-твоему, я похож на того, кто будет пользоваться беспомощным положением Эммы Браун в личных целях?

— Прости. Мы же знаем, как ты к ней относишься...

— Вот именно. Я уважаю ее и ее выбор... Ну, собственно, кулон готов. Дело за малым. Сделать суперсложное зелье, которое перенесёт меня в тело другого человека. Так, Эм, иди выбирай.

Вилли достал из стола небольшую папку.

— Ого... То есть ты будешь одним из них?

— Да. Это люди, которые больны неизлечимыми заболеваниями. В коме, либо просто в тяжёлом состоянии. Я сделал некоторые расчёты, и по ним понятно, что они доживут до момента моей смерти. А они нет, — он указал на мусорку в углу, где была целая пачка бумаги.

— Хорошо... Так вот, этот симпатичный, но мне не нравится, как сочетаются цвет волос с глазами, слишком темное всё...

— Дай я посмотрю, — Драко тоже подошёл к столу, толкая ее в бок.

Они копались в фотографиях где-то полчаса. Наконец, оба пришли к одинаковому вердикту.

— Стефан Майклсон. Он самый симпатичный, — заявила Эмма с довольным видом.

— Неплохой выбор, — снимая лабораторную маску и перчатки, сказал Вилли. — Я тоже остановился на нем. Кома уже три года, вряд ли он уже выйдет из нее, так что, можно сказать, мы поможем человеку.

— А как ты оставишь «незнакомую» девушку у себя дома?

— Ну скажет, что ему одиноко, придумает жалостливую легенду...

— Я совсем не умею врать, — поднял на них растерянный взгляд Вилли.

— Выбора нет! Научим, получается. Главное — приучить себя к придуманной истории. Хочешь, мы будем называть тебя Стефаном?

Тот засмеялся.

— Зовите как хотите, вам всё можно. Как же я вас люблю! Черт, не знаю, как буду жить без вас, когда вы вернётесь в настоящее...

— Мы тоже будем скучать, — задумчиво сказала Эмма, подходя к нему и обнимая.

— Мерлин, какая прелесть, — сухо проговорил Драко, не двигаясь с места.

— Что с тобой такое? — удивлённо спросил Вилли.

— Он окончательно влюбился в Эмму Браун, — весело сказала девочка.

— Да что она за человек такой? — изумился Вилл. — Мне кажется, пятьдесят процентов особей мужского пола в Хогвартсе влюблены в нее.

— А остальные пятьдесят в Сириуса? — рассмеялась Эмма.

— Нет, остальные еще маленькие.

— Ну Малфою, вон, это не мешает.

— Я уже взрослый! Такое ощущение, что ты, Поттер, считаешь себя малолеткой!

— С чего бы это? Я старше тебя на четыре месяца. Я взрослый человек.

Чтобы не развязывать спор с другом, Эмма спросила у Вилли:

— Получается, мы сможем видеться с тобой, только пока ты учишься в школе?

— Ну если вы сможете протащить маховик времени во Францию, откуда родом этот парень, то, конечно, нет.

— Конечно, мы не сможем. Гермиона нас и так скоро прикончит.

— Я бы хотел познакомиться с ней. Она умная девчонка, по вашим рассказам.

— О да... Даже правильность Ремуса просто малышка по сравнению с ее благоразумием. Но мы обожаем ее. Драко особенно... Хотя в последнее время он об этом забывает. Слушай, а пойдём с нами? На часок всего! Просто посмотришь одним глазком и назад?

Вилли смотрел на нее нерешительно.

— Давай, — тоже воспрянул духом Малфой.

— Вы думаете, всё нормально будет?

— Конечно! А что может случиться? Ты будешь под мантией.

— Ну хорошо. Мне интересно взглянуть на Сириуса. Он ведь единственный, кого я могу там увидеть из мародёров.

И они пошли в астрономическую башню. Это уже было традицией.

Они втроём накинулись мантию, которая не прикрывала теперь их ноги. Эмма занялась маховиком времени.

Всё было как обычно. Они оказались в настоящем.

— Теперь ты из-под мантии ни ногой, — тихо проговорила девочка, обращаясь к Вилли. Они с Драко стали видимыми.

— Как приятно не говорить шёпотом и не красться... — с удовольствием громко сказал Драко, разминая спину.

— Я рада, что вы рады, мистер Малфой! — раздался голос, который трудно было спутать с каким-либо другим.

— Профессор Макгонагалл? — в панике спросила Эмма.

Они переглянулись стремительно, и это всё, что они успели сделать, пока Макгонагалл поднялась на последнюю ступеньку.

— Добрый вечер, молодые люди.

— Здравствуйте, профессор...

— Объясните мне, пожалуйста, где находится аппарат, который министерство доверило мисс Грейнджер?

Эмма нехотя вертела его в кармане штанов.

— Вы подвергли опасности весь мир, каждого человека! Любой мог прекратить свое существование из-за вашей легкомысленности!

За ее спиной появился Сириус, который делал какие-то знаки и жесты. Но Эмма с Драко ничего не поняли.

— Верните маховик времени сейчас же!

— Но, профессор, мы не можем...

— Что? Почему? Мисс Поттер, не морочьте мне голову! Немедленно отдайте это мне!

— Но...

— Эм, ну наигрались и хватит, — уверенно сказал Сириус.

— Профессор, а можно поговорить с Сириу... с профессором Блэком наедине. Буквально пару слов.

— У вас есть пять минут, после чего я возвращаюсь за маховиком времени! — с недовольным видом сказала Макгонагалл, после чего принялась спускаться с лестницы.

— Эмма, только не говори, что вы всех там убили... — напряжённо глядя на нее, сказал Сириус.

— Да ну тебя! Сейчас просто молча выслушай меня... Черт, я не знаю, как всё и объяснить.

— Я тебе помогу, — сказал Драко спокойно. Одним движением руки он сдёрнул мантию невидимку.

Воцарилось молчание. Вилли, изумлённо раскрыв глаза, таращился на Сириуса, а тот, раскрыв рот, не мог произнести ни слова.

— Вилл... — растерянно проговорил мужчина. — Живой... Мерлин, как же я рад тебя видеть!

Он подошёл к другу и обнял его. Вилли не мог даже рта открыть.

— Это, конечно, всё чертовски мило, но на поцелуи времени нет. Надо вернуть Вилли назад, пока Макгонагалл не вернулась.

И трое опять накрылись мантией.

Сириус стоял, погруженный в свои мысли, и смотрел туда, где только что вновь встретился со своим прошлым. Через мгновение вернулись Эмма и Драко, но он словно не замечал их. Казалось, кто-то разворошил его зарубцевавшуюся рану.

Только что перед ним стоял живой Вилли, которого ещё никто не ранил ножом. Он понимал, что то время, в которое вернулся его друг, было таким беззаботным и прекрасным, что ему хотелось остаться там навсегда. В том времени были живы Эмма и Джим, а Рему и Сириусу были важны только экзамены, квиддич и любовь.

Сириуса разрывало от желания забрать у Эммы маховик времени и вернуться туда, но он просто стоял и смотрел в никуда. Девочка отдала маховик Макгонагалл, и они с Драко отправились в её кабинет, чтобы выслушать о том, как плохо они поступили. А Сириус всё стоял. Он осознавал, что назад дороги нет. Но как же тяжело...

Собственно, на этом и закончились все приключения на период третьего курса. После того как дорогу в прошлое Эмме с Драко заблокировали, а Гермионе сказали менять график, чтобы у них не было соблазна. Потом пару неделек они вымаливали у нее прощения, а после этого всё пошло хорошо. Они играли в квиддич, мешали жить преподавателям с Фредом, Джорджем и Ли. Летали на Клювокрыле Хагрида, делали красивые снимки с Колином, а Сириус учил играть Эмму на гитаре. Джон с Ремом писали письма, девочка ждала их с нетерпением. На день рождения ей подарили чёрного котёнка, которого она назвала Бродяга, в дополнение к совушке Задире. Живоглот Гермионы сначала гонял Бродягу, но потом они подружились и даже спать ложились вместе. В мире всё было спокойно и стабильно: Тонкс френдзонила Джона, Гермиона отшивала Драко, а Эмма с Фредом и Джорджем разрисовали коморку Филча всеми цветами радуги. Лучше и быть не может.

Как-то в конце пары ЗОТИ Эмма с Драко и профессором сидели на преподавательском столе, весело болтая, поглядывая на остальных учеников, которые продолжали практиковаться.

— Слушай, Невилл, лучше не размахивай так палочкой, а то кому-нибудь сегодня точно прилетит, — усмехнулся Сириус. — Симус, зачем так орать? Сейчас из-за тебя придется опять тушить шторы.

— Простите, профессор, — хором крикнули мальчики.

— Господи, сколько уважения к человеку, который в пятнадцать лет чуть пьяным не утонул в Черном озере, — рассмеялся Драко.

— Тс-с-с... Об этом знаете только вы, — наигранно нахмурился профессор. — Как я мог добровольно отпустить вас в прошлое? Сколько же компромата вы собрали?

— Поверь, достаточно, — улыбнулась Эмма. — Но на папу больше.

— Кто бы сомневался.

— Профессор Блэк, — раздался холодный голос Снейпа в дверях.

Эмма с Драко тут же нахмурились и спрыгнули со стола. Сириус незаметно закатил глаза и повернулся в его сторону.

— Не знал, что на ваших занятиях есть избранные, которые не причастны к работе, — надменно проговорил Снейп.

— Чего вам надо, профессор Снейп? — с издевкой спросил Сириус. — Не волнуйтесь так, мисс Поттер и мистер Малфой преуспевают в моем предмете.

— О да, я верю. Должен же у мисс Поттер быть талант хоть в чем-то.

— Полегче, — нахмурился Сириус.

— Извините, профессор. Как я мог забыть, что, по вашему мнению, леди с именем Эмма должна быть идеальна во всем, — с нескрываемой насмешкой проговорил Снейп.

— Выйдем, профессор?

— Да, если соблаговолите.

Эмма с Драко испуганно переглянулись и тихим шагом пошли к двери вслед за профессорами под взгляды удивленных учеников.

— Снейп — идиот? — удивленно спросил Драко.

— Он нарвется, — твердо сказала Эмма.

Любопытная толпа учеников хлынула к выходу из кабинета. Все затаили дыхание. Им было плохо видно профессоров, но зато отлично слышно.

— Чего ты добиваешься, Нюниус? — грозно спросил Сириус.

— Блэк, я так давно ждал нашей личной встречи... Ты даже представить себе не можешь, — ответил Снейп, словно с наслаждением.

— К чему это? Я думал, что ты выше этого. Мы вроде разошлись на мирной ноте.

— Знаешь, Блэк, между нами не может быть мира. Но я просто счастлив, что всё так вышло... Высшая справедливость существует, — вкрадчиво говорил Снейп. — Я с наслаждением смотрел, как рушится твоя жизнь... Твой Поттер и твоя блаженная Браун сгинули...

— Она не Браун, а Блэк! — Эмма впервые в жизни слышала такой страшный голос Сириуса. — Знаешь что, я не буду бить тебя... Хочу верить в то, что она сделала меня лучше. Зачем ты провоцируешь меня, Снейп? К чему всё это, мы вроде взрослые люди.

— Я хочу, чтобы малолетняя Поттер поняла, какое чудовище она считает своим родным человеком. Ты, Поттер, Браун — вы пустили мою жизнь под откос, я не забыл про это. Я столько лет мечтал сказать тебе, что искренне счастлив, что твоя женушка мертва. Это по меньшей мере справедливо. Ведь не часто встретишь такую искреннюю и чистую любовь. Но ты лишился ее... Слава богам, что мир даже не успел увидеть исчадье ада, которое бы у вас родилось. Это наслаждение для моего сердца.

— Держите его!!! — крикнула Эмма, выбегая из-за двери.

Толпа учеников окружила Сириуса, хватая его за руки со всех сторон. Тот, не в силах сдержать гнева, только вырывался и сильнее сжимал кулаки. Его лицо было ужасно перекошено от злости.

Сама же девочка с молниеносной скоростью подбежала к Снейпу и со всей силы ударила его кулаком в живот.

— Эмма! — испуганно вскрикнули Гермиона и остальные девочки.

— Вы не смели так говорить! — чуть не плача вскрикнула Эмма. — Можете меня отчислять, но так нельзя!

— Эм, успокойся, — быстро проговорил Сириус, освобождаясь из объятий учеников.

— Как он посмел!?

— Мисс Поттер, — начал было Снейп, глядя на девочку уничтожающим взглядом.

— Вы ничего ей не сделаете, профессор, — холодно проговорил Драко, выходя из толпы. — Вы были неправы и прекрасно знаете об этом.

— Минус пятьдесят очков Гриффиндору, — ледяным тоном сказал Снейп, резко развернулся и удалился.

В коридоре воцарилась гробовая тишина.

— Я в ахуе, — тихо произнесла Эмма, прижимаясь к Сириусу.

— Я тоже... — кивнул крестный, пытаясь прийти в себя.

— Ты в порядке?

— Всё нормально. Эм, не стоило бить профессора...

— Лучше уж я. Ты бы его вообще убил. Хотя я тебя прекрасно понимаю. Малфой, не объяснишь, как это я отделалась снятием баллов? — растерянно спросила девочка.

— А у Снейпа с моей семьей есть связи... Он обещал родителям быть моим слугой, — усмехнулся Драко. — Так что я спас тебя от отчисления, Поттер. Но такой жести я не ожидал даже от Снейпа.

— Да, Драко, ты красавчик, — слабо улыбнулся Сириус. — С меня пиво. Спасибо, ребята, если бы не вы, тут была бы лужа крови и поминки.

— Профессор Блэк, мы вас любим, — твердо сказала испуганная Парвати и бросилась к нему на шею.

За ней последовали все третьекурсники, собравшиеся в коридоре. Сириус растерянно обнимал детей и мягко улыбался.

Через пару минут все вернулись в кабинет и молча принялись отрабатывать заклинания.

— Так, ладно, а как думаете, можно просто так отдать пятьдесят очков Гриффиндору? — задумчиво спросил Сириус, садясь обратно на свой стол.

— Ну а что, Снейп просто так отнимает... — пожала плечами Эмма. — Давай нам сразу сто баллов, мы же самые крутые.

— Эй! Вообще-то сегодня круче всех я. Гони баллы Слизерину, профессор Блэк, — рассмеялся Драко.

— Согласен.

В конце учебного года Сириус подал в отставку. Ему нравилось быть преподавателем, общаться с учениками он вообще обожал, но после встречи с Вилли ему было тяжело. Он думал, что всё уже прошло, но каждая стена, каждый кирпич напоминал ему школьные годы Мародеров, когда все еще были целы и живы.

Эмма ужасно расстроилась, что он уходит, но тот успокоил ее, сказав, что всё лето они будут вместе.

Он устроился работать в министерство мракоборцем и всё время говорил, что они будут часто видеться в Хогвартсе в следующем учебном году. Она не понимала, что он имеет в виду.

И всё было хорошо и спокойно, но иногда Эмма с Драко вспоминали уютные времена Мародеров, Вилли и свою потайную комнатку. В такие моменты хотелось всё бросить и вернуться назад. Они понятия не имели, как всё там сложилось в прошлом, всё ли в порядке с Вилом, жива ли Эмма. Иногда хотелось написать другу, но пугало то, что он мог не ответить. Они решили просто забыть об этом до нужного срока и просто ждать.

Лето — это самое прекрасное время в году. Конечно, учёба в Хогвартсе была интересна, но когда ты не обременен домашней работой, жизнь сразу становится красочней и приятней. Этим летом было великое событие, а именно — Чемпионат мира по квиддичу. Туда отправлялись все волшебники со всего света. Конечно, Сириус принес домой пачку билетов. Драко с Эммой и Джоном прыгали от радости, а особенно, естественно, последний.

— Офигеть! Я увижу столько волшебства! Мерлин, это же моя мечта просто!

Ремус смотрел на это всё своим любимым неодобрительным взглядом.

— Рем, только не говори, что ты не с нами, — садясь за стол напротив него, проговорил Сириус.

— Я любил смотреть квиддич, только когда там играли все вы. А так меня это не то чтобы интересует. Но, честно говоря, я бы не советовал и вам туда соваться. Надвигается что-то темное, снова пропадают люди, всё как и тогда.

— Ты попробуй это им сказать, — усмехнулся Сириус, показывая на танцующих Эмму с Джоном.

— А Джон? Сириус, Джон — это вообще отдельный разговор. Он ведь маггл. Может хоть его туда втягивать не стоит.

— Рем... Джону уже двадцать лет. Пусть он уж точно сам решает за себя. Он абсолютно взрослый.

Ремус недоверчиво перевёл взгляд с Сириуса на Джона, который, валяясь на полу, изображал какого-то Халка.

— Абсолютно взрослый, — с иронией сказал Рем. — Ладно, дело твое. Тонкс там тоже будет?

— Конечно.

— Ну вот что, повелитель детей Блэк всемогущий, если хоть с одним ребёнком что-то случится, я убью тебя. Или подстригу налысо, пока будешь спать.

— За что ты так меня пугаешь? Я просто хочу, чтобы они оторвались. Думаю, будет весело.

Сириус улыбнулся, глядя на то, как трое дрались на полу с воплями радости.

— Эм, ты же дружишь с Уизли?

— О да! Мы с Фредом и Джорджем просто не разлей вода.

— Ну и отлично, мы будем жить рядом с ними.

— Сириус, я просто тебя обожаю! Это определённо лучшее, что случится в этом году!

— Квиддич — это всегда прекрасно, — мечтательно произнёс Драко.

Пара недель, что оставались до чемпионата, пронеслись как ветер.

И вот Эмма с Джоном уже стояли на остановке и ждали какой-то автобус, который Джон не должен был видеть.

— Как ехать в том, что ты не видишь? Типа кататься на воздухе?

— Ну, Сириус сказал, что внутреннюю часть ты увидишь, а вот снаружи да, просто пустота. Поэтому вот, надевай, — она протянула ему тёмные очки. — Теперь я сделаю вид, что вхожу в автобус со слепым человеком, и всё будет нормально! Ну, я на это надеюсь.

Джон быстро надел их.

— О! А вот и он.

Джон начал вертеть головой в разные стороны.

— Расслабься, я пошутила. Ничего тут нет.

Парень ткнул Эмму под ребро. Он явно волновался.

Наконец послышался жуткий шум, скрежет, и Эмма увидела громадный трёхэтажный фиолетовый автобус.

— А вот это, видимо, он, — произнес Джон, ничего перед собой не наблюдая.

— Именно, пойдём.

Они забрались внутрь. Какая-то веселая полная девчонка пробила им билеты и, узнав, куда им ехать, удалилась.

— Вот это да... Я и в обычных автобусах ездил раза три в жизни, но это просто офигеть! — осмотревшись, заключил парень.

— Реаль... — начала было соглашаться Эмма, но тут Ночной Рыцарь тронулся. Им пришлось покрепче вцепиться в свои кресла.

— Это покруче каких-то там американских горок! — испуганно проговорил Джон, с которого спали очки.

— Какого хрена я тут, а не трансгрессирую вместе с Сириусом, Герми и Малфоем?! — в ужасе орала Эмма.

Они заключили договор. Эмма сопровождает Джона на чемпионат, а Драко обратно. А тех, кого Сириус брал с собой, он попутно учил трансгрессировать.

— Думаешь, это было бы лучше?

— Нет, разумеется! Но это хотя бы быстрее.

Картинки за окнами менялись слишком уж часто. Казалось, что человек, сидящий за рулём, понятия не имел, что такое права и правила дорожного движения. Он гнал как больной, объезжая по встречке машины обоих потоков.

— Хорошо же быть невидимым...

Они ехали примерно полчаса, но это время показалось им вечностью. Вышли оба зеленоватые и разучившиеся ходить и ориентироваться в пространстве.

— Так, нам, кажется, туда, но я точно не знаю, — икая, сказала Эмма и направилась в сторону бесконечного леса.

— Чемпионат мира в лесу?

— Да тут всё не так просто, Джонни. Надо же найти место, где магглы нас не обнаружат. Хотя, судя по тому, что мы взяли тебя с собой, у них всё равно ничего не вышло.

— Но лес... Это же деревья, они мешаются, наверное.

— Какое-то странное представление у тебя о волшебниках, если честно, — рассмеялась Эмма.

Тот только пожал плечами.

Они добрались до леса, там девочка принялась искать самое огромное дерево с красным шарфиком вокруг ветки. Это был их портал.

— Так, Джон, теперь соберись. Ты должен суметь пройти сквозь это дупло. Давай руку.

Они оба, закрыв глаза, шагнули внутрь. Всё получилось как надо. Эмма открыла глаза и изумленно осмотрелась.

— Офигеть... — произнесла она и перевела взгляд на Джона. Тот просто таращил глаза в приливе эйфории.

Это был другой мир. Тут было огроменное поле, всё уставленное палатками, кострами и какими-то странными сооружениями. И края этого поля было не видно.

— Где же тут наше место, — пробормотал Джон, рассматривая всё это.

— Ну, у нас есть моя волшебная палочка, найдем как-нибудь.

— Но тебе нельзя вне замка...

— Джон, посмотри на это поле! Тут сплошные колдуны. Всё нормально, никто из школы меня не выгонит. Пошли вниз.

— Сириус говорил, что где-то тут должны проверять наши пропуска и билеты, — сказал Джон, отыскивая взглядом какой-нибудь контрольный пост.

— Да, а еще он намекнул, чтобы мы постарались пролизнуть мимо них незаметно, чтобы можно было тебя провести. Понимаешь, министерство считает, что магглам тут не место. Нам придётся идти под мантией-невидимкой.

— Круто! А где она?

Эмма достала из рюкзака мантию, которая была всегда при ней.

— Накрывайся.

Кое-как девочка смогла вспомнить навигационное заклинание, которое привело их к нужной палатке.

Около нее уже происходило какое-то веселье. Фред, Джордж с Малфоем пытались разжечь костёр при помощи двух камней под укоризненными взглядами Гермионы и Перси. Сириус о чем-то разговаривал с двумя старшими братьями Уизли. Сердце у Эммы екнуло. Чарли был здесь.

— О! Чар! — радостно воскликнул Джон и скинул мантию.

— Джонни! Ты что, как всегда, нелегально?

Они рассмеялись.

— Эм, чего вы так долго? — спросил Сириус.

— Да мы вас искали.

— Что искать-то? Я же в твой рюкзак положил карту с навигацией. И десять тысяч раз об этом сказал...

Эмма закашлялась и отвела взгляд.

— Мерлин, как же ты похожа на Джеймса...

— А где Тонкс? — спросил Чарли.

— Ну, у них там своя тусовка мракоборцев, думаю, где-то на другой половине лагеря.

— Ладно, Эм, Драко, сгоняйте за водой.

— Хорошо.

— Колодец...

— Нет! Молчи, Сириус! Мы сами найдём дорогу. Так интереснее.

— Какие вопросы... Конечно, идите, ищите сами.

Они спустились с холма и пошли вдоль лагеря.

Эмма с Драко взяли ведра и пошли на поиски. Девочка бежала вприпрыжку и подмечала незаметно, что у ее друга оставались замашки аристократа. Он даже с ведром шел гордо, с поднятой головой.

— Думаю, что это где-то там, — и, не дожидаясь опровержений и вопросов Малфоя, Эмма побежала вниз по склону.

Драко спустился следом.

— Тут так круто! Я так рада, что Джон все это увидит.

— Здесь, конечно, хорошо, но слишком много людей, мне кажется...

— Ну это точно. Круто было бы, если бы чемпионат мира был только для нашей компании.

Они набирали скорость, и поход за водой уже начал превращаться в соревнования, как вдруг Драко резко остановился и за руку притормозил Эмму. Она не успела понять, что произошло. Он быстро подтащил ее к себе, швырнул ведро и начал целовать, сомкнув руки на ее шее.

Это длилось секунд десять, и все это время она пыталась ударить его куда-нибудь посильнее, но ничего не выходило. Наконец он отпустил ее и поднял ведро.

— Ты больной? Что это было?

— Прости. Это была необходимость.

— Малфой, если тебе хочется целоваться, используй какие-нибудь там игрушки, кукол, но ко мне своими аристократичными губищами даже не прикасайся, понял?

— Обернись, дура!

Эмма обернулась и увидела, как по тропинке гордо шла белокурая пара.

— Это твои родители?

— Именно. Мне хотелось их позлить, чтобы они видели, что я целуюсь с человеком, которого они ненавидят всей душой.

— Спасибо тебе, Малфой! А ты вообще помнишь, из-за чего погибла Эмма Браун?

— Она ведь не погибла.

— Ну об этом никто не знает, кроме нас. Но, если ты помнишь, ее грохнули из-за ревности и ненависти. Если у нас с ней одинаковые имена, это еще не значит, что я хочу идти ее дорожкой. А между прочим, родственники у вас с Сириусом одни и те же! И, судя по всему, меня теперь ждёт то же самое.

— Не драматизируй. Если мои родители помешаны на чем-то, это еще не делает их убийцами.

— Да-да, всё так, но мог бы у меня и спросить.

— Кстати, об Эмме Браун. Ты не хочешь сказать Сириусу, что она жива? Мне кажется, он убьёт нас, если узнает, что мы всё это подстроили, знали обо всем, а он не в курсе, что его женушка жива.

— Знаешь что, мы не делаем это из-за весомых причин. Во-первых, мы не знаем точно, жива ли она. Во-вторых... Да хватит и во-первых! Ты представляешь, мы говорим ему, что с Эммой все хорошо, а у них там что-то пошло не по плану (вероятность, кстати, огромная). И он будет второй раз переживать ее смерть. Он даже говорить и слышать о ней не может...

— С чего ты взяла, что все пошло не по плану?

— Да а какого хрена она еще не заявилась? Могла бы уже жить долго и счастливо с любимым мужем! Но ее здесь нет...

— Вил что-то говорил о смертельной опасности. А Сириуса пока убивать никто не собирался.

— В таком случае нужно просто ждать.

— Так, а нафига мы вообще сюда пришли? А! Точно, где колодец?

— Вон он.

Они набрали воды и вернулись.

— В этом матче по-любому победит Ирландия! Вероятность просто миллион процентов! — возбужденно твердил Фред.

— Да, но ведь у болгар есть Крам! Он словит снитч, даже не сомневайтесь! — сказал Чарли многозначительно.

— Крам — единственный нормальный игрок в их команде. А ирландцы все сильны, — убедительно прокричал Джордж.

Эмма слушала их очень внимательно. Сириус с Гермионой варили что-то странное в котле над костром. Эмма с Джинни, Роном и Драко с интересом следили за разговором старших братьев Уизли.

В основном Фред с Джорджем восхваляли игру ирландцев, а Чарли уверял всех, что ловчее Крама нет никого на свете.

Эмма задумчиво смотрела на Чарли. Он и так казался самым рыжим из всего семейства, так еще и свет костра падал именно на него. Он выглядел, словно состоит из огня... Сердце ее билось очень часто и сильно. Она так скучала по его лицу, богатой мимике и сережкам-клыкам.

— Эм, ты сейчас прожжешь в его лице дыру. Не пялься так сильно, — сквозь зубы процедил Малфой, наклоняясь над ее ухом.

— Мне все равно. Я не видела его уже два года, — тихо ответила девочка.

— Я думал, за это время тебе перестали нравиться мужчины за двадцать.

— Ты не понимаешь. Мне нравятся не мужчины за двадцать, а именно он.

— О Мерлин... Но ему ведь двадцать один!

— Ему пока что двадцать.

— У тебя ничего не выйдет. Ему вряд ли нужны малолетки. Хотя, возможно, среди драконоводов попадаются только женщины, больше его размером в области бицепса, и он будет счастлив замутить с кем-то более-менее похожим на существо женского пола...

— Спасибо за эти комплименты.

— Это моя работа. Я ведь твой лучший друг. Кстати, да, взрослые парни очень редко обращают внимание на таких досок, как ты.

— Спасибо за еще один блестящий комплимент.

— Да не за что, Поттер.

— Я просто вся в отца. Он был дрыщем.

— Если у тебя и грудь будет, как у отца, то мне тебя очень жаль.

— Боже мой, да какая вообще разница, какая у меня фигура? Если бы ты не жил со мной в одном доме, ты бы даже не понимал, толстая я или худая. Ты вообще видишь эту одежду?

— А, ну да, еще парням не очень-то нравится, когда девушки одеваются как бомжи. Прости, что забыл сказать это первым пунктом.

— Тогда я стану лесбиянкой! Ну либо буду встречаться с Колином. Ему вообще плевать на мою одежду и фигуру, он меня обожает.

Драко рассмеялась тихо. Эмма подняла голову и заметила, что Чарли смотрел на нее до этого момента. Она очень довольно улыбнулась.

На утро они проснулись от криков и воплей болельщиков. Все собирались на трибуны, разодетые в зелено-белые футболки, шарфы и шляпы.

Эмма, Драко, Джон, Фред, Джордж, Чарли и Сириус разукрасили себе лица флагами. Они обмотались флагами и в очень веселом настроении отправились на стадион. Мистер Уизли с Джинни, Гермионой, Перси и Биллом шли сзади, упорно делая вид, что не знают этих людей, потому что они зачем-то орали гимн Хогвартса, а Джон просто прыгал, как пятилетний ребёнок.

— Мимо нас только что прошли мои родители! — радостно проговорил Малфой, переводя сияющий взгляд на друзей.

— Что ж ты раньше-то не сказал? Я бы с сестренкой хоть поздоровался, — с чудовищным сарказмом сказал Сириус.

Наконец они дошли до своих мест. Эмма сидела между Фредом и Джорджем и орала вместе с ними «Виктор Крам» так громко, что начинало болеть горло.

Обе игравшие команды устроили невероятное шоу. Были вейлы, которые влюбили в себя всех мужчин и Эмму. И огромный человек из монет. Короче, было весело, но Эмма не могла дождаться игры.

Наконец игроки разлетелись по местам, и началось действие. Бладжеры носились с невероятной скоростью, на школьном дворе такого, конечно, не было. Изредка девочка отрывалась от своего омнинокля и посматривала на друзей. Они таращились во все глаза на поле. У Драко даже слюни потекли от длительного раскрывания рта. Сириус выглядел так, словно смотрел футбол дома на диване, ему не хватало только пива с чипсами. Гермиона с Джинни радостно кричали вместе со стадионом, а Фред с Джорджем следили за игрой невероятно сосредоточенно и внимательно. Они поставили все свои деньги, поэтому ждали окончания матча как никто другой.

А Крам действительно был бесподобен. Настолько уверенно он себя вел, настолько непринужденно делал разные развороты и финты.

— Он прекрасен, — простонал Рон Уизли.

Фред и Джордж даже оторвали взгляд от поля, чтобы посмеяться над его интонацией.

— Рон, ты как будто в постели с парнем своей мечты.

— Меньше страсти, братишка!

Эмма рассмеялась над тем, как Рон врезал и одному, и другому.

Естественно, Крам поймал снитч. У ирландцев не было никаких шансов на этот маленький золотой мячик. Однако, они все равно выиграли с большим отрывом.

Фред с Джорджем чуть ли не целовались от счастья. Они делали ставки именно на такой финал.

— Мерлин, что это за мания к деньгам? — изумленно спросила Эмма.

— Мы скоро заканчиваем школу, нам нужен капитал для открытия своего дела, — с довольным видом сказал Фред ей на ухо.

— Что за дело? Угадывать матчи?

— О нет... У нас есть лучшая идея в мире, которая выгорит на все сто.

— Да? Ну тогда я с вами!

— Будь ты Роном, мы послали бы тебя на все тридцать три буквы. Но так как ты ни раз помогала нам в наших авантюрах...

— Почему бы и нет? С нами уже Ли.

— Ну кто бы сомневался.

— Потом объясним суть дела.

— Естественно, деловой партнёр, — с довольным видом сказала Эмма.

— Давай просто Фред, ладно?

— Так и быть, деловой Фред.

Они возвращались в свои палатки. Все вокруг ликовали и пели. Эмма замедлила шаг, отставая от Драко с близнецами. Она оказалась на равне с Чарли и Сириусом.

-...что драконы реально ни разу тебя не кусали? Вообще за всю жизнь ни разу?

— Ну почему ни разу?

— Ну потому что ты еще жив, — рассудил Сириус.

— Да кусали конечно. Вот тут, рука правда уже зажила. И тут, половины живота не было.

— Я бы хотела покататься на драконе... — сказала Эмма задумчиво.

— Тебе они нравятся?- оживлённо спросил Чарли.

— Ну я видела то всего раз в жизни дракона, и то небольшого. Малыша Норберта.

— Тот что у Хагрида? Это кстати Норбертиха. Девчонка, причём с ужасным характером.

— Надо было назвать ее Эммой, — усмехнулся Сириус.

— Не такой у меня и ужасный характер.

— Если тебе нравятся драконы, я покажу тебе сегодня кое-что. Давай ночью, когда папа ляжет спать.

— Ну, договорились, — пожимая плечами сказала Эмма, демонстрируя абсолютное спокойствие, в то время как все ее внутренности прыгали от радости.

— Эй, Джонни! Ты торчишь мне галлион, я выиграл тот спор, — подался вперёд Чарли. — Ну и что, что ты не знаешь что такое галлион?..

— Поздравляю, малышка, — усмехнулся Сириус, хлопая Эмму по плечу. — У тебя талант. Ни один парень не поймёт, что ты зовешь его на свидание. Твой отец позавидовал бы.

— Почему он такой классный...

— О Мерлин... Только не говори, что это любовь.

— Я не знаю, что это, но меня тошнит от волнения.

— Но несмотря на это, ты сделала все очень профессионально. Я горжусь тобой. Чарли хороший парень, он не станет лезть к девочке, которая младше его на семь лет. Поэтому я со спокойной совестью тебя отпускаю этой ночью.

— Да что вы все заладили? Малфой говорит, что я доска и что никто не будет со мной встречаться, ты — что я слишком мелкая.

— Так, ну во-первых, никогда не слушай Малфоя. Он несёт бред. У всех парней разный вкус, и худые девочки нравятся восьмидесяти процентам как минимум. Во-вторых, тебе четырнадцать. Что это значит? Твоя фигура еще изменится. В-третьих, с твоей харизмой и стилем одежды тебе вообще не нужна красивая фигура. Ты выглядишь как мешок иронии. Будь мне сейчас пятнадцать, я бы влюбился в тебя с первого взгляда, поверь.

— Да ты умеешь успокаивать мои нервы. Ладно, с Чарли же можно просто подружиться. Он классный, я бы хотела общаться с таким человеком. Черт, да мне даже стыдно говорить, что в свои четырнадцать я целовалась всего раз. И то с Малфоем. И то вчера...

— Что!? Я, конечно, понимаю, что ты хотела попробовать... Но ты не находишь, что это уж совсем крайние меры?

— Да это он виноват. Доказывал родителям там что-то.

— Мерлиновы кальсоны, я его убью! Если еще раз это повторится, бей его с ноги. Не хватало еще, чтобы из-за его приколов тебя прибили.

— Ну я ему это и сказала. Идиот, что с него взять.

Эмма и Гермиона спали в небольшой, но уютной комнате, а гостиная была отведена для мужской половины.

Дождавшись двенадцати, Эмма спрыгнула с кровати и, накинув толстовку Джона, тихо вышла из палатки.

Чарли ждал ее у опустевшего, потухшего костра.

— Ты пришла, — улыбнулся он мягко.

— Да, конечно. Мне же интересно, что за фокус ты сейчас вытворишь.

— Ну раз интересно, смотри.

Парень достал из рукава что-то маленькое и живое. Эмма ахнула.

— Это что? Это дракоша?

— Да, я знал, что буду скучать по ним жутко. Взял с собой любимчика. Его зовут Стрелок. Он очень метко плюется огнем. Классный, да?

— Офигенный! Дай потрогать.

Эмма взяла на руки сизого дракончика. Из носа у него шел дым. Он был приятным на ощупь, у него была красивая мордочка, даже было видно ресницы.

— Чар, я тоже хочу себе дракона. Можно мне? Пожалуйста.

— Ну если ты уверена, что справишься. А Сириус не будет против?

— Ну ты спросил, конечно...

— А какого ты хочешь?

— Хочу зеленого, гладкого такого и вообще хорошего, доброго.

— Ну его доброта зависит от воспитания, которое ты ему дашь. Но я могу обещать тебе дракончика.

— А когда?

— Ну как-нибудь во время учебного года. Выйдешь ко мне в Хогсмид? Я знаю, что для тебя покинуть территорию замка — не проблема.

— Ты прав. В любое время.

— Ну и договорились.

Они помолчали немного.

— Как ты вообще дошёл до того, что уехал от родителей в другую страну?

— Ну Билл тоже уехал. Я всегда стремился быть как он. Хотел помогать родителям и одновременно заниматься любимым делом. Билл так и сделал. Ну а я, благодаря ему, поверил в то, что добьюсь всего, чего захочу. Так и получилось.

— Круто.

— Как ты видишь свою жизнь? Будущее?

— Никак. Главное за решётку не попасть, не идти, как говорится, по стопам старшего поколения. Хотя стоп. Я уже была в колонии. Опустим подробности.

Чарли рассмеялся.

— Ну правильно, главное цели поставить.

— Не, ну есть несколько вариантов. Либо мы будем делать бизнес с твоими братьями. Либо мы с Драко будем играть в команде по квиддичу. Ну либо с Джоном. Правда, тогда не факт, что не будет решётки.

— Неплохо. Хочешь совет?

— Говори.

— Давай что угодно, но только не с Джоном.

— Ну хорошо. Это мой запасной вариант.

Все внутри у Эммы подпрыгивало от счастья, но лицо было каменным.

Вдруг пение болельщиков, которые ликовали до сих пор, стало каким-то странным. Раздались крики.

— Что-то не так, — тут же насторожилась Эмма, вставая с лавки.

— Пойду разбужу отца, ты иди к своим, — быстро сказал Чарли.

Девочка кивнула и бросилась в свою палатку.

Вскоре все выбежали на улицу.

— Значит так, Джон, бери Рона, Эмму, Гермиону, Драко, и все быстро в лес! Фред, Джордж, на вас Джинни, — быстро проговорил мистер Уизли.

— А Чарли?! — как-то беспомощно вырвалось у Эммы.

— Все взрослые идут с нами, — нахмурясь, произнёс Сириус.

По лицу Джона было видно, как в нем борются желание сказать, что он тоже взрослый и идти со всеми, и понимание того, что он никак не поможет волшебникам.

— Бежим, ребята, — вполголоса произнёс парень. Все последовали за ним.

Эмма не понимала, что происходит. Какие-то люди в черных колпаках и масках разгуливали по лагерю.

— Кто это? — спросила девочка тихо у всех разом, но все обернулись на Гермиону.

— Пожиратели смерти... Приспешники сами-знаете-кого.

— Что они забыли здесь? — возмущенно, но тихо воскликнул Фред.

— Они ищут магглорожденных, магглов.

Эмма тут же вплотную подошла к Джону, как будто пытаясь защитить его своей маленькой фигуркой от злобных Пожирателей.

Они все еще шли к лесу. Эмма сначала неслась впереди вместе с Джоном, затем подальше с близнецами, потом в хвосте с Гермионой, и в конце концов оказалась в самом конце и в одиночестве. У нее раскалывалась голова, шрам болел не по-детски. Хотелось рвать на себе волосы, плакать и биться в истерике, но она продолжала идти вперёд. Длилось это недолго, потому что вскоре она споткнулась и просто-напросто сползла по какому-то дереву на землю.

В её сознании всплывали страшные и кровавые образы. Эмма не знала, сколько времени она провела, лежа за палаткой. Придя в себя, она тихо присела и, обхватив голову руками, огляделась вокруг. Было темно, костры давно погасли. Между палатками прохаживался человек, которого Эмма уже видела в своих ночных кошмарах. Он с деловым видом прошелся по лагерю, остановился недалеко от Эммы, поднял палочку вверх и заорал:

— Мосморде!

На небе появились густые зеленоватые тучи, а под ними блистал огромный незнакомый символ — змея в черепе.

Эмма таращилась на это всё изумленно. Сзади кто-то подошёл к ней и быстро зажал ей рот. Она в ужасе сделала попытку обернуться. Это был Фред.

— Прости, боялся, ты закричишь, — моментально осознал свою ошибку парень.

— Фред, что это такое?

— Метка Того Самого.

— Что она означает? — спросила Джинни испуганно.

— Что где-то пролилась кровь от их рук, — сказала Гермиона с нескрываемым ужасом.

— Где Драко с Джоном? — встрепенулась Эмма.

— Прячутся. Драко знаком с некоторыми пожирателями, сказал, если что, договорится. Джона надо спасать. Что с тобой случилось?

— Да так. Споткну...

— Внимание! Вы окружены! Бросьте палочки на землю и сделайте так, чтобы мы видели ваши лица!

— Только не это.

Мракоборцы и члены министерства окружили шестерых подростков. Эмма гордо встала между Фредом и Роном. Она хотела, чтобы все эти крутые деловые дяди видели, что их никто не боится. Однако, посмотрев в сторону Рона, она поняла, что одна тут выглядит гордой и уверенной.

— Что за черт, — раздался откуда-то слева знакомый голос. — Рон? Эмма? Джинни?

Мракоборец прямо напротив Эммы скинул с себя маску и пошёл по направлению к девочке.

— Это не они запустили чёрную метку, Барти, — твёрдо произнёс Сириус, совсем подходя к крестнице. — Ребята, все в порядке? Я не наблюдаю среди вас Джона и Малфоя.

— Всё нормально, — заверили его наперебой.

Мистер Уизли уже обнимал Джинни и трепал по волосам Рона.

— Чарли, что здесь было? — взволнованно спросила Эмма, когда парень подошёл к ним. Он первым узнал их всех.

— Пожиратели заскучали. Хозяина не было уже тринадцать лет. Вот и вышли на охоту. Убита целая маггловская семья. Они здесь чисто арендаторы площадки. Жаль их, конечно.

— Какой-то беспредел! — возмущённо кричала Гермиона. — Как можно было просто убить невинных людей?

— Ну, у пожирателей свои причуды, — вздохнул Билл, качая головой.

— Это вам так просто с рук не сойдёт! — сказал какой-то усатый мужик делового вида, обращаясь к подросткам. — Вызвать Чёрную метку — это вам не шутки! Это карается очень строго, и скоро вы с этим познакомитесь!

— Барти, они тут точно не причём, — крайне спокойно, но убедительно произнёс Сириус, вальяжно кладя руки в карманы.

— Это дети, — сказал мистер Уизли таким голосом, словно объяснял что-то умалишённому.

— Эти дети... Те самые, да, Поттер? Вы те самые дети, которые выпустили чудовище из недр замка? Кстати говоря, где второй герой?

— Извините, сэр, но мы не виноваты, что в школе держат таких страшных монстров. Наша цель была сделать эту школу безопаснее, — пытаясь отвлечь внимание мужика от Драко, начала распинаться Эмма. Фред с Джорджем еле сдерживали смех от ее трогательного рассказа.

Тот только пробурчал что-то под нос и приказал мракоборцам отходить.

— А, стойте-ка! — вдруг крикнула Эмма. — Тут был человек, вон там. Он крикнул заклинание.

— Так, обыскать всё!

Мракоборцы ринулись в сторону, что указала Эмма, а Сириус и все взрослые Уизли, кроме Перси, остались с детьми.

— Вот почему, если происходит что-то паршивое, то твоя задница, Эмма Поттер, всегда находится рядом? Единственное, что меня удивляет, что Малфоя здесь нет. В остальном стабильность, — сказал Сириус.

— Я не виновата, что мой шрам чуть не разорвал мне башку! Валялась тут в обмороке, извините уж.

— Твой шрам болит? — нахмурился Сириус. — Это плохо...

Девочка только пожала плечами.

— Жаль, что я больше не профессор... Не смогу всегда присматривать за тобой, — проговорил он с досадой.

— Да ты в школе присматривал только за юбками старшекурсниц... Но преподом был прекрасным на самом деле.

— Я решил вернуться к своему любимому занятию.

— Ты решил стать владельцем стрип-клуба?

— Да хватит! Я вообще не бабник. Буду мракоборцем, как и раньше. Сейчас это будет кстати; в мире непонятно что происходит.

Мистер Уизли сказал всем немедленно собирать вещи. Через полчаса компания Эммы отделилась от семьи Уизли и направилась к выходу из лагеря. Джон с Драко остались на остановке, а остальные пошли к порталу.

Была глубокая ночь, но когда Эмма, Сириус и Гермиона вошли в дом, где горел свет. Их встретил взвинченный Ремус.

— Все живы?! — не здороваясь, выпалил он. — Как Джон?

— Все в полном порядке, — хрипло сказал Сириус голосом, вселяющим спокойствие. — Тебе уже, как я понимаю, сообщили из штаба, что там было.

— Естественно. За эти сорок минут я отправил вам уже семь сообщений, патронуса и сову.

Эмма с Сириусом синхронно усмехнулись, глядя в пол.

— Эм, зайди потом на кухню, надо поговорить будет. Хотя нет... Подождём дружка твоего.

Девочка озадачено наклонила голову, глядя на Рема.

— Что-то не так? Что-то случилось?

— Да нормально всё. Просто уточнить кое-что нужно. Не сейчас.

На пороге своей комнаты Эмма остановилась вместе с Гермионой.

— Как думаешь, в чем там дело?

— Понятия не имею... Но, судя по обществу, в котором ты живёшь, они могли просто позвать тебя поиграть в нарды.

— Так я не умею.

— Эм, это был пример. Просто вряд ли Сириус с Ремусом могут сказать тебе что-то важное или то, о чем можно волноваться.

— Не обобщай. Рем может. В общем, ладно, ты устала, наверное. Спокойной ночи.

— Спокойной...

Они разошлись по спальням. Эмма осталась жить с Драко, а Гермиона наотрез отказалась жить с мальчиком в одной комнате (хотя Сириус предлагал просто поставить третью кровать). Драко очень расстроило ее мнение.

Эмме снились странные сны о том, что Сириус говорит ей, что она вампир.

На утро она, проснувшись, первым делом швырнула в Драко своим кроссовком.

— Поттер... Чего тебе?

— Вставай давай, Малфой. Взрослые хотят обсудить с нами что-то важное. Хоть бы они сейчас рассказали нам, что такое секс. Обожаю видеть, как им неловко об этом говорить. Вставай!

— Ты дура? Я ехал на этом убожестве до пяти утра... Мне плохо. Отстань, дай умереть спокойно.

— Я такой радости тебе не доставлю. Сейчас сама тебя подниму.

Было уже два часа дня, когда эти двое вышли из своей комнаты. Оба были лохматыми и взвинченными; правда, Эмма от нетерпения, а Драко от злости.

— Еще одно такое утро, и я съезжаю в какой-нибудь сарай, — просипел он с досадой.

Гермиона с Джоном играли в шахматы в гостиной. Они поприветствовали вновь прибывших, те только сонно махнули им в ответ.

Сириус с Ремусом что-то оживлённо, но тихо обсуждали на кухне.

— Доброго утра, бездельники, — усмехнулся Рем.

— Ага, привет, трудоголики. Что вы там говорить нам собирались?

— Говорите уже, а то Эмма мне весь мозг этим вынесла, а я спать хочу...

— Ну слушайте.

Эмма с Драко тут же сели за стол, взяли по кружке с кофе и со всем существующим вниманием приготовились слушать.

— Сейчас вы особо ничего не поймёте, но в школе в этом году будет происходить кое-что... В общем, сейчас для вас это еще секрет. Секретом это и останется.

— Да. Но суть в том, что вы должны быть аккуратны. Слышите меня? АККУРАТНЫ. Это не значит, что надо следить за Волдемортом, и не нужно даже доставать из-под земли монстров, и даже совсем ни к чему в прошлое мотаться. Доходит, Эм? А ты как, Драко, вкурил? — с издевкой спросил Сириус.

— Естественно. Мы никогда не повторяемся, так что можете быть спокойны.

— Это не вселяет оптимизма, — обречённо вздохнул Ремус.

— Ну тогда попробуем поближе к делу. Смотрите. В этом году в школе будет некое мероприятие. Поклянитесь жизнью, что вы не будете лезть в него. Просто вас умоляю.

— Это звучит как-то слишком заманчиво. Видимо, мероприятие опасное, раз даже с клятвой...

— Хватит, Эм. Поверьте, ребята, вам оно не нужно. Вы же знаете, что Сириус в восторге от ваших выходок, но тут даже он говорит, что лезть не надо. Уже не шутки. Мне нужно, чтобы вы пообещали.

— Ладно, ладно... Раз так надо, раз только с клятвой, то я клянусь быть спокойным и нормальным, — согласился Драко.

Эмма недовольно посмотрела на него, потом перевела взгляд на взрослых.

— Черт с вами... Пусть будет спокойный год. Фу! Звучит ужасно.

* * *

И учебный год наступил. Как обычно, ученики прибыли в замок на каретах, уже по традиции, под проливным дождём.

Всё было как обычно, а Драко с Эммой в нетерпении ждали, когда же начнется рушиться пол или с потолка польется лава. Они ждали чего-нибудь опасного, во что Сириус велел не соваться. Ждали, чтобы хотя бы взглянуть со стороны, что же будет.

Когда Дамблдор начал толкать речь, ребята разочарованно переглянулись с разных сторон зала.

И тут началось что-то странное. Не лава, конечно, с неба, но на всегда спокойном зачарованном потолке вдруг собрались тучи, раздался гром и засверкали молнии.

Большинство учеников испугались, но Эмма с Драко только этого и ждали. Они восторженно подняли глаза и радовались, что ужин не прошёл как обычно.

Какой-то человек, только что вошедший в зал, успокоил потолок, подняв палочку.

— Хочу представить вам нового преподавателя по ЗОТИ, профессор Грюм! Удачи, профессор! — радостно пожимая руку странному типу, сказал Дамблдор.

Эмма тут же принялась анализировать этого Грюма. Он был худ, лицо всё изуродованное, нос цел только наполовину. Он опирался на костыль. Но самое интересное было, что глаза у него были разные. Но не как у Вилли, естественно. У Грюма был один настоящий глаз — черный, как жук, а второй ярко-голубой, явно искусственный. И этот голубой глаз вечно вращался, как бешеный.

Эмме понравился этот профессор; по крайней мере, внешне он был похож на воина, который много чего повидал.

— А теперь приятные новости! — сказал Дамблдор негромко, но все стихли. — Хогвартс был выбран для проведения традиционного мероприятия под названием «Турнир Трех Волшебников»! Вскоре к нам приедут гости из других школ. Правила — потом. Но знайте одно: вечная слава ждёт победителя. Цена бывает разной, победитель же тоже один.

— Вот оно что! Обалдеть, мы с тобой попали, Малфой! Как можно поддаться на это «поклянитесь»? — с досадой прошепелявила Эмма, пиная ногой колонну.

Они с Драко и Гермионой шли в сторону гостиной Гриффиндора.

— А по мне, очень хорошо, что вы поклялись в этом. Это очень опасно. Люди погибали на этих состязаниях. — проговорила Гермиона задумчиво.

— Там можно погибнуть?! Что у нас за школа такая? Дамблдор просто чокнутый. Как хорошо, что меня точно там не будет. — выдохнул Драко с довольным видом.

— Но это же квест! Это круто. Может, Сириус разрешит забрать клятву назад? Хотя о чем я говорю. Если он начал волноваться об этом за месяц до учёбы, у меня нет шансов, — сказала Эмма без эмоций. Она была так решительно настроена на то, что этот турнир крут, по единственной причине — она точно знает, что участвовать в этом не будет. Если бы она могла решать сама, то тысячу раз подумала, нужно ли ей это.

Около гостиной они встретили Фреда с Джорджем, которые были счастливы больше всех на свете.

— Что сияем? — спросила Эмма удивлённо.

— Мы победим в этом конкурсе! Кто-нибудь из нас двоих точно победит, — с довольным видом сказал Джордж.

— На что он вам сдался? — фыркнула Гермиона.

— Победителю дают целую гору галеонов. Они нам не помешают.

— А разве вы уже не поднялись на ставках? — удивилась Эмма.

— Золото было фальшивым... Бэгмен развел нас. Но он об этом пожалеет. А мы на турнире времени терять не будем.

— Предприниматели просто, — усмехнулся Драко.

— А что, Малфой? Каждый выживает как может в этом жестоком мире...

Все вместе стояли и с пониманием кивали головой.

Через две недели прибыли ученики из двух других школ магии. Для Эммы было величайшим открытием то, что в волшебном мире не одна школа.

На ужине была презентация обеих. В Шармбатоне были в основном девушки. Они были все такие лёгкие, женственные и нежные, что Эмме даже стало противно. Дурмстранг же представляли в основном парни крепкого телосложения. От этих скривило уже Драко, но только до определённого момента. Тут он углядел среди людей в красных мантиях с мехом Виктора Крама. Неприязнь как рукой сняло.

— Каждый ученик, достигший совершеннолетия, имеет право бросить свое имя в кубок! Он должен быть готов к опасностям и серьёзным испытаниям характера и знаний... — брюзжал Крауч (тот самый усатый мужик, который думал, что дети запустили чёрную метку).

— Ну вот! Несовершеннолетним нельзя. А Сириус еще боялся...

— Да, боялся, и, думаю, не зря, — раздался сзади знакомый спокойный голос.

— Черт возьми! Блэк, разве можно так пугать? — подскочила на месте Эмма.

— И я рад тебя видеть. Привет, Гермиона. Я теперь буду часто тут ошиваться, чтобы за вами следить. Ну и еще потому что я в жюри.

— Какая прелесть. Иди Малфоя обрадуй. Хотя... — Эмма посмотрела на слизеринский стол. — Нет, ты знаешь, ему будет не до тебя. Он охмурил Виктора Крама.

Началась напряжённая неделя ожидания. Всех в школе интересовало, кто же станет лидером Хогвартса.

— Может, Анжелина? Она старше нас на полгода. Только день рождения был... Везёт же, — разочарованно бурчал Фред, стоя по колено в воде.

Они пришли на озеро вместе с Джорджем и Колином.

— А может быть и Ли. У него день рождения через пару дней, успеет.

— Возможно, кто-то не с Гриффиндора, — предположил Колин, кидая камешек на приличное расстояние.

— Да ладно тебе! Гриффиндорцы же смелые ребята. Слизерин — трусы, когтевранцы слишком умные, чтобы идти на смерть, а пуффендуйцам тупо будет жалко мочить кого-то на испытаниях.

— Это же стереотипы, Эм, — мягко произнёс Колин.

— А, это была шутка. Конечно, может быть кто угодно. Только вот я не знаю никого взрослого с параллельных факультетов.

— Ну, может быть, Диггори. С Пуффендуя, — вспомнил Джордж.

— Что за индюк? — тут же встрепенулась девочка.

— Ну, среди старших он считается мегакрутым красавчиком. И просто он будто бы крут. На мой взгляд, просто смазливый идиот.

— А, смазливого идиота я помню на Пуффендуе. Только похож он не на крутого парня, а на вампира какого-то задрипанного, — с отвращением произнесла Эмма.

— Нет уж, не дадим этому тупице стать чемпионом! — вдруг горячо произнёс Фред. — Пошли, Джордж, есть пара идей.

— Эй! Я с вами. Колин, бери камеру, сейчас будет что-то легендарное.

С зельем старения ничего у Фреда с Джорджем не вышло. Ну и ничего удивительного; ведь Дамблдора обмануть не так-то просто. И вот наступил торжественный вечер, когда все должны были узнать результаты. В зале за столами царило напряжённое молчание. Эмма сидела за столом Гриффиндора, а вместе с ней, не считая друзей с факультета, были Сириус и Малфой.

— Я думала, ты должен сейчас находиться рядом с остальными мракоборцами, а не есть тут наш шоколадный торт, — сказала Эмма Сириусу, толкая его под ребро.

— Да а зачем мне там сидеть? И без меня всё ясно. Три чемпиона. Один из них точно Крам, еще одна девочка из Франции. А вот с Хогвартсом интрига, конечно... Сейчас посмотрим.

— И так! Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! — торжественно крикнул Дамблдор. Все радостно засвистели и захлопали. Рон Уизли блаженно наблюдал за тем, как Крам идёт между столами.

— Я так и знал, — с видом победителя заявил Сириус Эмме, Гермионе и Драко.

Чемпионом Шармбатона была Флер Делакур. Она была удивительно нежна и красива. Проходя между столами, она каждого заставляла поворачиваться ей вслед.

Ну а лидером Хогвартса стал Седрик Диггори. Все ученики были просто счастливы и орали как умалишенные. И только близнецы с Эммой и Драко сидели нахмурясь с досадой.

— Я надеялась на Анжелину, — обиженно протянула Эмма, когда зал немного утих.

— А мне плевать, кто чемпион! Я просто счастлив, что это не ты, — с довольной улыбкой сказал Сириус.

— Смотрите, — вдруг сказала Гермиона напряжённо.

И все уставились на преподавательский стол. Кубок огня опять стал красным. Дамблдор, не скрывая удивления и волнения, взял в руки кусок пергамента и почитал тихо. Вот в эту секунду Эмма резко научилась читать по губам, и все внутренности у нее сжались в комочек от страха.

— Эмма Поттер! — проорал директор на весь зал.

Фразы «что?» и «не может быть» вдруг стали самыми популярными в этом здании.

Девочка растерянно поднялась с места и неуверенно пошла директору. Он отдал ей бумажку и направил в сторону комнаты для чемпионов.

Она вошла в дверь, и на нее тут же уставились три пары удивленных глаз.

— Нас кто-то звал? Ты что-то передать пришла? — спросил ее Седрик.

— Если бы... — произнесла Эмма без особого энтузиазма.

Через пару секунд в комнату ворвались все преподаватели, Сириус, Дамблдор и директора других школ. Директор молниеносно, для своего возраста, подбежал к ней и, схватив за локоть, уставился ей прямо в глаза. Под этим взглядом девочка не умела, да и не хотела врать.

— Эмма! Ты бросала имя в кубок? Отвечай!

— Нет! — очень уверенно крикнула она.

— Ты просила кого-нибудь из старших?

— Нет!

— Ты абсолютно уверена?

— Да! Я не сумасшедшая!

Дамблдор отошёл от нее к другим профессорам, а девочка села на пол, прикрывая лицо руками.

— Очевидно, что девчонка врет! — возмущалась директриса Шармбатона.

— Это заговор! — орал директор Дурмстранга.

Сириус опустился на колени рядом с крестницей. В первый раз он видел ее такой потерянной.

— Эм, ну какого же черта?.. Ладно. Мы что-то придумаем, — попытался он ободрить ее.

Однако сам-то... Он прекрасно понимал, что ей грозит опасность, что тот, кто бросил ее имя в кубок, явно ей не друг. Это было очень опасное мероприятие.

— Ты со всем справишься, — сказал он вместо всего этого. — Мы поможем тебе, ты не одна...

— Да, верно. Что это со мной? Только недавно я добровольно полезла в канализацию к василиску с Волдемортом. Надо радоваться, тут полегче будет.

Сириус улыбнулся неуверенно.

Когда ее наконец-то отпустили учителя, она направилась в гостиную Гриффиндора. Там люди разделились на два типа. Кто-то смотрел на нее с опаской и осуждением, но большинство взглядов были воодушевлены. Фред и Джордж бросились к ней со всех ног.

— Как ты сделала это?

— Ты наш кумир!

— Ты точно победишь!

Эмма растерянно смотрела на них.

— Я не бросала имя в кубок. Понимаю, с учётом моей репутации в это сложно поверить. Но я правда этого не делала.

— Кто же тогда? — изумленно спросил Фред, который ни на секунду не сомневался в ее честности.

— Сириус сказал, что мой враг.

Они втроём задумчиво смотрели на горящие в камине угли.

— Может, Крэбб с Гойлом?

— Они же младше меня. Совершеннолетний волшебник, который меня ненавидит... Не, ну это Волдеморт. Я, кстати, видела сон, где он говорит какому-то мужику, что меня нужно найти.

— А мне снятся единороги в леденцовой долине...

Эмма усмехнулась.

— Интересно, что будут за испытания.

— Что-то экстремальное. Опасное...

У Эммы началась тяжёлая жизнь. Сириус уехал месяц назад. Он вернётся только перед первым состязанием.

Вся школа оборачивалась вслед девочке, когда она шла по коридору. Пуффендуйцы, когтевранцы, слизеринцы — все ее ненавидели. Гриффиндор защищал ее как только мог. Но когда на защите не было ни близнецов, ни Колина, ни Гермионы, вслед ей летели фразы вроде «обманщица», «тебе нет еще семнадцати». Девочка к такому не привыкла. Она всегда видела любовь и восхищение в глазах учеников. Моральное давление было очень велико.

Драко не верил в то, что она бросала свое имя в кубок, но какие бы ободряющие слова он ни говорил, Эмма понимала прекрасно — он завидует.

— Малфой, ты хочешь быть на моем месте, — уверенно сказала она, когда они сидели на зельеварение.

— Что за бред. Зачем мне это? — сказал он, уткнувшись в учебник.

— Услышал от Дамблдора про вечную славу... Хочешь выиграть и получить всеобщую любовь. Не знаю почему, но ты этого хочешь.

Драко молчал.

— Я так и знала. Прости, что какой-то урод бросил в кубок не твое имя, — жутко раздражённо кинула она, не поворачиваясь к нему, и отодвинулась к Гермионе.

— Что с тобой, Эм? — спросила та.

— Ничего! Со мной все очень хорошо! Я всего лишь скоро откинусь по чьей-то милости! — заорала она.

Снейп и весь класс удивлённо повернулись к ней.

— Ничего не говорите, профессор, я и сама знаю. Вон из класса. Я пошла.

И девочка вынеслась из кабинета со скоростью света. Она бежала по подземелью, и злость раздирала ее изнутри. Казалось, что щеки сейчас сгорят, а сердце выпрыгнет из груди.

Тут Эмма врезалась в кого-то, это вывело ее из транса. Она подняла голову.

— Профессор Грюм... Извините.

— Куда так спешишь, Поттер? — усмехнулся профессор кривым ртом.

Этот тип нравился Эмме. Он был отбитым и показывал на уроке непростительные заклятия. Невилл после этого чуть не чокнулся.

— Сбежать от Снейпа.

— А, ты тоже его не переносишь... Понимаю. Хорошо, что я встретил тебя. Хагрид тебя искал.

— Правда?

— Да. Он сказал тебе прийти к нему сегодня вечером и захватить мантию отца.

— Ладно... Я приду. Главное — свалить отсюда.

— Не кисни, Поттер. Не поддавайся никаким трудностям. Всегда найдутся люди, которым ты нужна несмотря ни на что.

— Да... Это верно.

Эмма ушла в свою гостиную. Там было пусто. Она села к своему камину и уставилась на огонь. У нее в кармане зазвонил телефон. Она раздраженно швырнула его на стол и поставила на громкую связь.

— Привет, Сириус...

— Привет. Чего кислая?

— Да черт знает, что творится. Хочу домой.

— Не хочу нагнетать, но деваться тебе некуда. Жду тебя сегодня в полночь в Хогсмиде. Нужно кое-что обсудить. Ну и пива попьем заодно.

— Хоть что-то хорошее...

— Всё, до встречи.

— Пока, — протянула девочка и выключила телефон.

Часов в девять Эмма надела на себя мантию и направилась к Хагриду. Когда она вошла в хижину, великан причесывался перед зеркалом огромным гребнем.

— Что ты делаешь? — в недоумении поинтересовалась Эмма.

— Тебе тоже иногда следует этим заниматься, — усмехнулся Хагрид.

— Хагрид, от твоего дома несет одеколоном на два километра. Что это за дурацкий цветок? И зачем столько лака на волосы? Что вообще происходит?

— Эм, каждый мужчина должен следить за собой!

— А почему ты понял это только сейчас? Хотя, слава Мерлину, конечно.

— Идем. Надо показать тебе что-то. Надевай мантию.

— Идём уже на свежий воздух, — простонала Эмма, изображая удушье.

Они шли вглубь леса. На поляне их встретила мадам Максим. И тут девочка поняла, зачем нужны одеколон и уродский цветок — у Хагрида любовь.

Теперь они шли втроём. И чем дальше заходили, тем громче становились странные звуки.

Эмма уже бежала впереди всех. Становилось все жарче, словно она шла прямиком в ад. За деревьями пылал огонь, разносились крики и рёв.

И тут до нее дошло. Это драконы... Они были огромными и ужасно злыми.

Мадам Максим в восторге пошла рассмотреть их. Эмма скинула с себя мантию.

— Хагрид! Это же драконы!

— Конечно. Смотри, какие красавцы.

— Это первое задание?..

— Да! Ну и повезло же тебе!

— Хагрид... Но меня же убьют!!! — заорала Эмма и тут же натянула мантию обратно.

Великан что-то забормотал под нос. И тут произошло лучшее событие за последний месяц. К Хагриду навстречу бежал Чарли Уизли. Он был в рабочей форме: в берцах по колено, майке и шортах. Лицо было всё в ожогах, ссадинах и шрамах, но улыбка сияла.

— Привет, Хагрид!

— О! Чарли, как я рад тебя видеть.

— Не удивительно, таких чудовищ привез, — сквозь зубы прошептала Эмма сама себе.

Мужчины о чем-то разговорились, а девочка ждала, когда Чарли соберётся идти обратно. Она прекрасно понимала, что он не должен видеть ее, что узнавать чемпиону, что будет на задании, запрещено. Но ей было абсолютно плевать. Наконец, Чарли попрощался с Хагридом и направился обратно, но Эмма под мантией быстро подбежала к нему и, схватив за локоть, потащила в обратном направлении.

Она вывела его к какому-то обрыву. Он сел послушно на край, свесил ноги и провел рукой по лбу, откидывая рыжие пряди.

— Ну что, Эм, всё увидела?

Девочка скинула с себя мантию. От внешнего вида Чарли, с которым она первый раз в жизни была абсолютно наедине, сердце у нее билось, как будто она пробежала сто километров.

— Да... Впечатляет.

— Вообще, по идее, чемпионы не должны знать об этом. Но, судя по директрисе Шармбатона, которая тоже здесь... Хорошо, что ты пришла. Если честно, я сам собирался показать тебе их. Это волнительно, знать, что твой друг находится в такой опасной ситуации.

Эмма молча таращила глаза в небо, думая о том, что ей крайне повезло с темным временем суток. Щеки пылали, глаза были раскрыты слишком широко, и ее удивляло, как Чарли не слышал этих оглушительных ударов сердца.

— Да, мне тоже ЧУТЬ-ЧУТЬ волнительно, — выдавила она из себя пересохшими губами.

— Ты выглядишь грустной. Тебя волнует что-то помимо турнира, верно?

— Вернее и не скажешь. Вся жизнь пошла под откос. Вся школа думает, что я обманщица, которая считает, что она круче всех. Люди из других стран обходят стороной. Тот, кто кинул мое имя в кубок, хочет моей смерти. Через неделю мне придётся сражаться с драконом... А мой лучший друг, вместо того чтобы сказать, чтобы я забила на все это и не парилась, попросту мне завидует! — девочка сбилась на крик и ожесточенно ударила кулаком по земле.

Чарли смотрел на нее внимательно.

— Я думаю, тебе стоит пересмотреть сложившуюся ситуацию.

— Чар, но сколько бы я на нее ни смотрела, все становится только хуже! Меня скоро можно будет увозить в психушку.

— Так дело не пойдёт. Давай я помогу тебе. Ты говоришь, вся школа на тебя оборачивается. Но не из-за того, что тебя считают лгуньей, а потому что им интересно, сможет ли девочка, которая младше остальных чемпионов, проявить себя, насколько она сильна. Твой лучший друг — это Драко Малфой. Он, вполне возможно, просто напросто боится и переживает за тебя. Но так как он гордый, сама знаешь, он не может прямо сказать тебе об этом. А насчёт того, кто кинул твое имя... Конечно, он тебе не друг. Но мне кажется, что у тебя легко получится представить это как вызов. Если кто-то желает тебе зла, то просто сделай их. Тренируйся, сражайся, пусть тот, кто это сделает, удивится и поймёт, что тебя трудно сломить.

Эмма задумчиво кивала. Все было так. У нее словно открылись глаза на всю ситуацию.

— Может ты и прав... Спасибо, Чарли.

— Ты говоришь это человеку, который привёз драконов.

Они усмехнулись синхронно. Эмма боковым зрением смотрела на парня незаметно. Он не выглядел как взрослый мужчина. Да, он был высоким, мускулистым, но, в отличие от Джона, он был похож на подростка, несмотря на свою работу и мудрость.

Он повернулся к Эмме. Она улыбнулась ему прямо в глаза. Ей захотелось податься вперёд и поцеловать в губы, прижаться и почувствовать себя защищённой. Но вместо этого она быстро спросила, отворачиваясь:

— Сколько там времени?

Чарли быстро посмотрел на часы.

— Половина двенадцатого.

— Мне пора! Спасибо за драконов и за ценные жизненные советы. Пока!

— Пока... — как-то тихо проговорил Чарли.

Эмма побежала со всех ног к Гремучей иве, так как это была самая короткая дорога в Хогсмид. Она не останавливалась и не переходила на шаг ни разу, пока не оказалась на главной дороге деревни. Везде было темно, горел лишь один фонарь, да и тот мигал. Она осмотрелась. Темный высокий силуэт виднелся на дороге ближе к замку. Девочка пошла к нему, пытаясь перевести дух.

— Сириус... — слабо проговорила она, подходя сзади.

Тот вздрогнул и обернулся.

— Привет, Эм.

Они обнялись, а затем Эмма повисла у него на руках, все еще пытаясь отдышаться.

— Где тебя носило? Что за вид? Тебя как будто гнала стая волков.

— Я люблю Чарли Уизли! — крикнула она во весь голос с какой-то истеричной нотой.

— А... Тогда всё ясно, — неуверенно проговорил Сириус. — Где ты была?

— С ним. Он привез драконов... из Румынии, для первого испытания... — приходя в себя и выравнивая дыхание, выговорила она медленно.

— Драконы... Ну какое же приятное начало. Эм, я никогда в жизни так не боялся, как сейчас. Никогда! Давай я просто возьму тебя и увезу куда-нибудь на необитаемый остров. Перекантуемся годик, а потом вернемся как ни в чем не бывало?

— Пап, ты не понимаешь! — она осеклась.

Воцарило странное молчание.

— Как... ты меня назвала?

— Прости. Я случайно. По правде говоря, мне часто хочется так тебя назвать.

— Офигеть... Круто же. Я стал отцом!

Они рассмеялись. Сириус выглядел абсолютно счастливым. Девочка смотрела на него и видела совсем молодого, красивого мужчину. Ей нравилась его одежда, его лицо, его причёска. Тот самый случай, когда фраза «родителей не выбирают» не работает. Она наконец-то почувствовала себя так, словно она вовсе не сирота, словно у нее есть лучший отец в мире.

— Ты знаешь, я решила, что мне нужно это состязание. Не потому что я выпендриваюсь, не чтобы доказать тому, кто кинул мое имя в кубок, что меня не так просто сломать. Нет. Мне самой это нужно. Для того чтобы знать, могу ли я преодолеть то, что подкидывает судьба. Обычно мы с Малфоем сами искали приключений, находили и были довольны. Было опасно, но виноваты во всем сами. А тут. Мы оба ни при чём. И если я смогу выжить, значит, я не слабачка. Мне нужно это узнать.

— Так, Эмма Поттер. Ну, во-первых, ты никакая не слабачка. Ты невероятно смелая, но в то же время больная на голову, конечно. А во-вторых, мне нравится твой настрой. Я верю в тебя. Ты все равно будешь лучше всех, как и всегда.

Эмма прижалась к крестному со всей силой.

— Чарли такой классный, — протянула девочка, когда они шли в сторону круглосуточного бара. — Он красивый, умный, взрослый.

— Я даже не знаю, что на это отвечать, — с несчастным видом проговорил Сириус. — Почему ты не влюбляешься в сверстников? Ну или хотя бы в старшеклассников. Хотя нет. Хорошо, что не в старшеклассников.

— Ну ты сам знаешь, что люди не выбирают, в кого влюбляться, — закатила глаза Эмма. — Ты же не будешь злиться, когда я стану с кем-то встречаться?

— Ну смотря с кем. Я пока даже думать об этом не хочу! Ты же еще малышка!

— Неправда!

— Ладно, только трахаться не начинай раньше шестнадцати.

— Блин, Сириус!

— Прости. Ну серьезно, я же волнуюсь.

— Вообще-то я думала, что ты ко всему этому просто относишься, — усмехнулась девочка.

— Я к этому просто отношусь, — кивнул Сириус. — Но ты моя маленькая дочка. И мне не хочется, чтобы тебя кто-то ранил, обидел или предал. Хочется защитить тебя от всех этих подростковых проблем. Но я не стану тебя контролировать, конечно. Просто прошу, чтобы ты с подозрением и недоверием относилась ко всем этим озабоченным уродам, пока не встретишь кого-то, кого действительно полюбишь.

— Хорошо. Это я тебе могу пообещать, — рассмеялась Эмма. — Слава Мерлину, что мы разговариваем об этом с тобой, а не с Ремом. Я бы этого не пережила.

— Он бы этого тоже не пережил, поверь.

— Он как будто мама, — улыбнулась девочка. — А ты папа. Может, вы поженитесь?

— Спасибо, блин.

— Сириус, а если серьезно, когда ты уже будешь с кем-то встречаться? — Эмма прищурилась и внимательно на него посмотрела. — Ты ведь еще такой молодой и красивый. Почему бы нет?

Мужчина сделал усилие, чтобы не измениться в лице.

— Никогда, Эм. Этого не будет. Ты — единственная женщина в моей жизни, и я не хочу ничего менять.

— Но...

— Нет.

— Прости, что я опять заговорила про это...

— Ничего, я привыкаю.

— Просто мне кажется, что я никогда не смогу полюбить так сильно... Ваша история любви словно волшебная сказка. Мне очень хотелось бы так же.

— Хуевая сказка. На ночь такую читать не стоит, — грустно усмехнулся Сириус. — Будет у тебя еще любовь, зачем торопиться?

— Да ну... Вы были такими красивыми! А у нас в школе одни уроды и клоуны. Я видела тебя в прошлом. Никого похожего в нашем времени не найти. Из-за того, что я насмотрелась на тебя, Рема и Вилли в молодости, у меня ужасно завышенные стандарты. Таких красивых людей больше нет, а это значит, что я никогда ни в кого из сверстников не влюблюсь, — обиженно протянула Эмма.

— Да почему внешность так важна? Это же вообще не главное, — удивленно сказал крестный.

— Тебе легко говорить, ты в зеркало себя видел? Ладно, я погрустила, теперь можно поговорить о задании. Давай думать, каким образом мне пережить дракона.

Сириус кивнул задумчиво. Он был очень озадачен разговором с крестницей. Он и не подозревал, как сложно понимать и помогать девочке в подростковом возрасте. Он понятия не имел, как сочетать строгость и доброту, как доносить до нее важные вещи. На деле это казалось куда сложнее, чем он себе представлял.

В гостиную Гриффиндора девочка вернулась в три часа ночи. В первый раз за долгое время настроение у нее было прекрасное. Она летящей походкой неслась в свою комнату, и вдруг что-то заставило ее остановиться. Она, не оборачиваясь, сделала три шага назад.

— Малфой? А как же режим? У тебя завтра синяки будут под глазами! Ночь уже давно, что это мы делаем в чужой гостиной?

— Я жду тебя уже три часа! Где ты была? — с истеричной нотой спросил Драко, повернувшись к ней с несчастным видом. — Я хочу спать, и мне еще идти обратно.

— А что ты тут забыл?

— Я не хочу, чтобы ты участвовала в этом долбаном турнире.

— С чего же это? Если я выиграю, мешок галеонов делим пополам, так лучше?

— Да Мерлину в зад эти деньги! Ты можешь там сдохнуть! Мы с тобой, конечно, в достаточно странных отношениях, но все же ты мой лучший друг. Если бы не ты, я бы стал моральным уродом, вечно гнобил Гермиону, хоть и влюблён в нее до смерти! Водился бы с такими, как Крэбб, Гойл и этот идиот Забини. Но теперь я встал на твою дорожку, сбежал из дома, дружу с магглами и владею жаргоном. Без тебя я останусь один в этом мире...

— Во дурак. Не рановато ты меня похоронил, дружок? Если не кинешь меня, а наоборот поможешь, то все будет нормально. Я сейчас виделась с Сириусом, он помог мне придумать, как пройти первое задание.

— Как!? Ты знаешь, что будет в первом раунде?

— Только что узнала. Я виделась с Чарли.

— О нет... Первое задание — это драконы!?

— Да. По слову «Чарли» это можно понять. Чтобы преодолеть дракошу, мне надо в совершенстве владеть манящими чарами. Поможешь?

— Спрашиваешь... Как прошла свиданка?

— Не спрашивай. Мне сложно держать себя в руках. Я просто убежала. Если ты засмеешься, я убью тебя! — быстро добавила Эмма, но было поздно. Драко расхохотался на всю гостиную.

— Ты просто создана для любви со взрослыми парнями! — простонал он, успокоившись.

— Да Чарли не выглядит взрослым. Они с Джоном ровесники. Кто из них выглядит старше?

— Тот, что с бородой.

— Верно. Это забавно, что они как будто противоположности. У Джона и работа, и характер, и поведение как у ребёнка. А Чарли мыслит как взрослый, но выглядит как подросток.

— Они созданы друг для друга... Ну посуди сама. Если Чарли мыслит как взрослый, как он может встречаться с ребёнком?

— Но ведь я не ребёнок! Я два раза успешно дралась с Волдемортом, летала в прошлое и стала одним из четырех чемпионов... Неужели непонятно, что куклы меня не интересуют? Как же я люблю его!

Драко прикрыл лицо рукой, чтобы не показывать смех.

— А кукол ты в детстве из бревен себе делала?

— Да нет. Не было у меня никогда желания играть. Было желание найти еду, сбежать от полиции... Потом сбежать из колонии. Но чтобы играть — никогда.

— Ну, собственно, стоит вам с Чарли познакомиться чуть-чуть поближе, и он поймёт, что ребёнком ты никогда и не была. А пока что будем стараться сделать так, чтобы ты дожила до первого свидания.

Первый тур приближался слишком быстро. Но так как Эмма нашла способ к нему подготовиться, он уже не так сильно пугал ее.

За два дня до состязания девочку позвали в кабинет для занятий заклинаниями. Драко с Гермионой пошли вместе с ней.

Когда они вошли и увидели, что там происходит, Эмма тут же рванулась к выходу. Драко с Гермионой схватили ее и поставили на место.

К ним приближалась репортерша отвратительного вида. У нее были огромные ногти с чудовищным зелёным маникюром. Ее глаза словно хотели вырвать душу из каждого, на кого смотрели.

— Кто это у нас тут? Самая молодая чемпионка. Какая харизма! Если бы не эти длинные реснички, я бы подумала, что вы молодой чемпион.

Драко быстро начал поправлять Эмме воротник мантии, а Гермиона расчесывала ей волосы пальцами, когда их ослепила вспышка.

У молодой чемпионки начали скрипеть зубы. Драко крепко держал ее за капюшон мантии, чтобы она не бросилась на журналистку.

— Можете оставить Поттер. Эмма, дорогая, ты наняла телохранителей?

— Это мои близкие друзья, — прошипела та в ответ.

Гермиона с Малфоем ушли, откровенно боясь за жизнь всех находившихся в кабинете.

— Присаживайся, Эмма. Вот так. Мне всё интересно о вас знать. Да что там мне, всему миру нужно узнать о вас, чемпионах, как можно больше!

Эмма села на софу рядом с Флер. Около ее плеча была рука Виктора Крама. Она твёрдо решила попросить его автограф, чтобы потом продать его за кучу галлионов.

— Итак. Начнем.

Вспышки, тупые вопросы, проницательные взгляды. Эмма вылетела из кабинета как пробка, как только услышала фразу: «Ну вот, почти закончили».

— Я лучше всю жизнь буду убивать драконов и искать другие способы умереть, чем еще хоть раз дам интервью! Фоткать меня имеет право исключительно Колин! Я ненавижу эту Риту!

— Зато Сириус с Ремом увидят тебя в газете. А Джон вырежет эту фотку и повесит над кроватью. И будет всем хвастаться, что он с тобой знаком. И станет твоим слугой, когда ты вернешься домой.

— Малфой, ты живешь с нами, ты прекрасно знаешь, что все уже так.

Они рассмеялись.

Вот настал тот день, которого боялись все знакомые и друзья Эммы Поттер.

На утро, когда Гермиона заставляла подругу съесть хоть что-нибудь, все сидящие рядом с ними почувствовали приятный и знакомый запах одеколона.

Эмма, которая выглядела как кисель, вдруг приободрилась.

— Сириус!

— Привет! Ты готова? — крестный выглядел взволнованно, но старался скрыть это за беззаботной улыбкой.

— Я готова ко всему. Но, кажется, меня скоро стошнит от волнения.

— Так, всё нормально, я больше чем уверен, что ты будешь даже круче этих взрослых крутых ребят, которые всё умеют.

— Да? Да...

— Сириус, замолчи лучше, — воскликнула Гермиона, которая всё утро успокаивала нервы Эммы, как только могла.

— Всё, ни слова до состязания.

Чемпионы собрались под шатром. Там Крауч раздал им по маленькому дракончику. У Эммы сердце забилось часто. Ведь Чарли обещал, что подарит ей маленького дракошу... Ей казалось, что именно он предложил распределить драконов между чемпионами таким способом.

— Что это за дракон? — спросила девочка, с умилением глядя на малыша.

— Венгерская хвосторога, — участливо объяснил Крауч.

— Звучит страшновато...

— Итак, задача каждого из вас: преодолев дракона, завладеть золотым яйцом.

Эмма была последняя в списке. Она сидела на какой-то скамейке, прижав дракошу к себе. У остальных чемпионов противники выглядели более безобидными. Ее всю трясло, ладони вспотели, а перед глазами все плыло.

— Главное сосредоточиться... Всё будет нормально, — твердила она себе тихим шёпотом.

Прошло около часа, когда, наконец, раздалось долгожданное: «Эмма Поттер».

Девочка, еле держась на ногах, направилась к выходу из шатра. Перед ней открылась странная поверхность. Какие-то скалы и куча камней. На большом камне недалеко от Эммы было расположено гнездо, в котором лежало яйцо. Она стремительно пошла к нему, однако не успела сделать и пяти шагов. Из-за скалы с невероятной скоростью вылетел огромный дракон. Он был весь в шипах, чешуе и с ужасно злыми глазами.

— Мерлиновы кальсоны! — в ужасе заорала Эмма.

Дракон пристально смотрел на неё, как будто оценивая достойного соперника.

— Что смотришь?! Профессор Макгонагалл, материться можно?! — в панике девочка несла всякий бред, но услышала, как на трибунах раздается нервный хохот. Это немного ее успокоило. Ее страдания принесут людям радость.

— Акцио, Молния!

Все затаили дыхание. Метла принеслась к ней довольно быстро, так как план был отработан, она ждала своего часа недалеко от хижины Хагрида.

Когда Эмма оседлала ее, завязалась нешуточная игра. Девочка летала прекрасно, она петляла так, что зрителям было сложно следить за ней. И вот хвосторога отлетела совсем далеко от гнезда. Эмма секунд за пять преодолела довольно длинную дистанцию и ловко схватила яйцо. После этого взвилась высоко в воздух.

— Так-то, дракон! Летаю-то я покруче тебя, получается!

Зрители ликовали. Драконоводы быстро упрятали своего питомца.

Эмма спустилась на землю и сразу же упала с метлы, обняв скалу. К ней подбежал кто-то.

— Эмма, это было просто шикарно! Ты была лучше всех! — кричал Чарли восторженно.

Девочка поднялась на ноги. «Сейчас или никогда» — метнулось у нее в голове со скоростью света.

Она быстро схватила его за воротник футболки, подтянула к себе и поцеловала его в губы. К ее величайшему удивлению, он не оттолкнул ее, не остановил, а, наоборот, положил одну руку ей на шею, а вторую на талию. Это продолжалось около десяти секунд. Потом Эмма сама отстранилась от него и пораженно посмотрела ему в глаза. Неловкой паузы не возникало по причине того, что зрители успели за это время спуститься с трибун. Эмму схватили чьи-то руки и поволокли прочь. Она продолжала смотреть на Чарли и чувствовала его взгляд на себе ещё долго.

Ей в уши летели голоса Драко, Сириуса, близнецов и Гермионы. Она видела бесконечные вспышки камеры Колина, но все это смешалось в непонятную массу. И вовсе не потому, что она только что победила огромного дракона.

Только в гостиной Гриффиндора она пришла в себя и наконец-то ступила на твёрдую поверхность.

— Эмма! Поздравляю, ты моя умница. Ты лучше всех! Ты сделала это, — радостно воскликнул Сириус, наклоняясь на ее уровень.

— Плевать я хотела на этого дракона... — будто под кайфом протянула она.

— Кто сказал, что я именно про дракона? Эм, да ты просто сделала эту жизнь! Ты одним выстрелом просто грохнула всех. Пацан тебя на семь лет старше! На семь... И то потек. Ну это успех. Сегодня пьём с тобой пиво!

— Офигеть, Эм! Чарли Уизли... Кто бы мог подумать. Я в тебя не верил, но ты неплоха, — Драко выглядел, как будто ему сказали, что Снейп присудил Гриффиндору сто очков.

Гермиона со слезами на глазах обняла подругу.

— Ты как?

— Хорошо... Меня наконец-то перестало тошнить, — блаженно протянула Эмма.

— Надеюсь, тебе так помогли поцелуи с нашим братцем, — игриво пропел Джордж.

Эмма откинулась на спинку кресла и сразу заснула, несмотря на этот ужасный шум, который устроили ее счастливые друзья и остальные гриффиндорцы.

Успех Эммы был поистине ошеломляющим. Те, кто ранее отвернулся от неё, изменили своё мнение, а те, кто верил в неё, ликовали.

Преподаватели гордились, а друзья просто были счастливы. Фред с Джорджем не переставали подтрунивать над ней с Чарли. Однако девочка и сама не знала, что происходит. Чарли улетел в свою Румынию со своими драконами, а Эмма осталась в школе со своими друзьями. Она чувствовала себя остывшей и угасшей. После поцелуя влюбиться бы в человека ещё сильнее. Но нет. Эмма была морально готова к тому, что если она захочет поцеловать Чарли, то он отстранит ее осторожно, посмотрит удивлённо и уйдёт. Но он не ушёл. Это, конечно, обрадовало девочку, но ненадолго. Последствием стало лишь то, что Эмма разлюбила свою многолетнюю мечту. Ее фантазии были драматичны и ужасно трагичны, а реальность оказалась такой простой и банальной, что тупо ее разочаровала.

В конце концов, девочка постепенно забыла о Чарли.

Приближалась зима, и в голову уже вдарило новогоднее настроение. Под вечер понедельника Макгонагалл собрала всех гриффиндорцев в кабинете трансфигурации. Парты были раздвинуты, играла лёгкая музыка. Эмма с Фредом и Джорджем внеслись туда, кружась, как дети на утреннике в детском саду.

— Итак... Приближается Святочный бал. Это древняя традиция. Бал — это, прежде всего, танцы. Я научу вас танцевать, чтобы вы не опозорили нашу школу и не выглядели как плохо воспитанные, мало соображающие грубияны!

— Ого. Попробуйте повторить эту фразу в три раза быстрее, — с задорной улыбкой прошептал Фред.

— Плохо воспитанные, мало соображающие...

— Плохо воспитанные...

— Внутри каждой девочки живёт нежный лебедь, — мягко продолжала Макгонагалл.

— Мерлин, где методичка с этим текстом, дайте мне, я ее сожгу! — протянула Эмма.

— Да, внутри тебя живёт точно не лебедь. В лучшем случае какой-нибудь гусь.

— Во мне живёт бекон, который я кушала на обед.

Они тихо рассмеялись.

— Мистер Уизли, не поможете мне, — Макгонагалл обратилась к Рону.

Фред с Джорджем откровенно расхохотались.

Макгонагалл пыталась учить неуклюжего Рона танцевать.

— Он не должен забыть этот танец... — сказала Эмма задумчиво.

— Никогда! — хором ответили покрасневшие от смеха близнецы.

— Ну что же, делитесь на пары.

— О нет... только не это, — Эмма до ужаса не хотела танцевать. Ей хотелось сейчас где-нибудь в поле играть в снежки, а не заниматься этой скучной ерундой.

Мальчики стояли с такими лицами, словно мнение у них было точно такое же.

— Ладно уж, поучимся вместе, — сказал ей Фред, махнув рукой на отвращение к этому занятию.

Они научились довольно быстро, поэтому начали танцевать не на технику, а на скорость. Из кабинета оба чуть ли не выползали.

— Теперь будем ходить как дуры и ждать, что нас кто-то пригласит, — закатив глаза, сказала Эмма, когда они уже шли с Гермионой по коридору.

— В современном мире не обязательно ждать приглашения. Можно и самой проявить инициативу.

— Ты так и сделаешь?

— Нет, конечно. Но, судя по твоему характеру, тебе очень подходит этот вариант.

— Слушай, а правда. Эй! Фред! Ну-ка тормозни!

Фред развернулся на сто восемьдесят градусов и подошёл к девочкам.

— Слушай, у нас с тобой получилось неплохо танцевать. Пошли вместе на бал?

— Я бы с радостью, но, Эм, на бал я собираюсь пойти с девушкой, которая мне нравится. Так что я с Анжелиной.

— Ладно. Я припомню тебе это! Я думала, мы с тобой друзья.

— Вот именно — мы друзья!

— Эх... Сорвался.

— Тебе нравится Фред?

— Ты чего? Нет, мне просто без разницы, с кем идти. А с Фредом хотя бы весело. Было бы... Теперь придётся сдохнуть от скуки с каким-нибудь напыщенным петушарой.

Навстречу шёл Драко.

— Привет. Что, ноги не болят с непривычки?

— А ты как профессионал танцевал со Снейпом? Как Рон с Макгонагалл?

— Снейп показывал на Паркинсон. Мы с ней потом и танцевали вместе. Отдавила мне все ноги... Корова.

Эмма рассмеялась. Драко шёл и теребил рукав мантии с каменным гордым лицом. Девочка знала, что сейчас будет.

— Гермиона, а ты не хочешь пойти на бал со мной? — спросил Драко как-то надменно, словно не хотел унижаться.

— Пойдём... Наверное.

— Ого! А почему у вас всё так просто? Может быть, это такая трогательная взаимная любовь? — сказала Эмма голосом скучающего диктора. — Малфой, вообще-то я думала, что мы пойдём вместе с тобой, потому что я думала, что Герми тебя пошлёт! Почему у меня всегда всё не по плану?

Гермиона рассмеялась. Она выглядела очень счастливой, но, видимо, пыталась скрыть это.

Эмма махнула рукой на бал, до которого оставалась неделя. Ее пригласили много парней, но она понимала, что они делали это только потому, что она чемпионка и круто уделала дракона. Она всех послала.

Как-то вечером она сидела одна на ступеньках замка и играла на гитаре.

К ней подошёл кто-то сзади. Эмма резко схватила гитару за гриф и приняла оборонительную позицию.

— Эмма Поттер... — раздался растерянный голос. — Я хотеть только поздороваться.

— Виктор Крам? Ну, здорова!

— Кто здорова?

— Забей, это такое приветствие...

— Кого забить?

— О, Мерлин... С моей речью мы никогда не поговорим нормально.

— Ты здорово летаешь на метла.

— Спасибо, конечно. Некоторые приемы я подсмотрела у тебя на чемпионате.

— Ого, ты была на игра?

— Конечно. Ты очень круто играешь. Правда, команда у тебя слабовата.

— Да, я знаю. Нам нет места тренироваться. Холод.

— А... Ну ладно. Можем сыграть сейчас. Я ведь тоже ловец. Но до тебя мне далеко...

— По правде? Ты правда готова сейчас пойти туда летать?

— Почему нет? Делать нечего все равно.

— А ты крутой чувак! — весело сказал парень.

— О да... Называй меня только так. — Эмма рассмеялась, а Крам шел, не понимая, что он сказал смешного.

Они пришли на стадион для квиддича.

— Акцио, Молния! — крикнула Эмма. — Твоя очередь.

— Акцио, моя метла!

— Ну, так тоже можно, но у тебя получилось менее пафосно.

Крам слабо ее понимал, но улыбался. Они пошли на поле, которое только восстановили после боя с драконами. Летали очень долго. Они слепили шарик из снега и заставили его летать, после чего гонялись за ним около двух часов. Это здорово отвлекало от проблем и разных неприятных мыслей.

Наигравшись, они присели на первый ряд трибун.

— Ты отличный игрок, Эмма.

— Это у меня от отца. Он был лучшим на свете игроком в квиддич...

— Погиб?

— Да.

Воцарило молчание.

— Ты идти с кем-то на бал? — спросил Виктор.

— Нет, я всем отказала.

— Потому что твой парень не учится в вашей школе? Тот, который с драконом.

— Нет у меня парня. Я бесчувственная и бессердечная, — с иронией сказала Эмма.

— Правда?

— Шучу, конечно.

— Пойдём на бал вместе. Я никого не знать в вашей школе. Я знать твою подругу Гермиону. Она очень красива, но идёт с другим.

— Да пойдём, почему нет. Гермиону лучше не трогай. В нее влюблен мой лучший друг, и я очень надеюсь на то, что у них все будет хорошо и спокойно. Улавливаешь?

— Хорошо. Я понял, — Крам выглядел так, словно испугался.

— Да расслабься! Пойдем с тобой вместе. Надеюсь, там из музыки будет не только этот идиотский вальс... Если включат нормально музыку, мы повеселимся.

— Да, верно.

— Я пойду к себе.

— Я на корабль, в такой случай.

— До встречи.

Они долго улыбались друг другу на прощание.

Настал сочельник. Эмма спокойно сидела на кровати и болтала ногами.

— Эм... — Гермиона вопросительно смотрела на подругу.

— Что такое?

— Не говори, что у тебя нет одежды для бала?

— Как это нет? Я что, сейчас голая, по-твоему? — удивлённо спросила девочка, разглядывая свой прикид. На ней были широкие спортивные штаны, черная футболка, олимпийка и потертые кроссовки. — Мне кажется, это достойное одеяние.

— Поверь, тебе кажется... Я просто в шоке! Ты чемпион. Ты танцуешь первая, вместе с остальными чемпионами. Ты что, выйдешь в спортивных трико?

— Не обижай мои штанишки! Мне их Джонни купил на первый курс. Они дороги мне как память.

— Вот и пусть лежат в шкафу, на память! У меня есть платье, сейчас достану.

— Ты смеёшься? Я не выйду в платье перед всей школой. Да меня пацаны засмеют просто.

— Хотя бы изредка вспоминай, что ты девушка, ладно?

— И не подумаю. Никто не заставит выйти меня в платье.

В комнату беззаботно вошла Джинни в красивом сарафане.

— Эм, меня просили передать, чтобы ты вышла в гостиную. Вы что, не собираетесь идти на бал?

— Они собираются, но очень долго, а я уже собралась, — весело ответила Эмма.

— Мило... Ладно, идем.

Эмма вышла. Около лестницы, ведущей в комнату, стоял Сириус.

— Папа! — девочка кинулась ему на шею.

— Привет, родная, — целуя ее в щеку, сказал крестный. — Сегодня тебе придётся надеть платье, хочешь ты этого или нет.

— А... Ты с плохими новостями, получается.

— Не совсем. Чтобы тебе было проще сделать этот сложный для тебя шаг, я принёс кое-что... Ты сегодня совершишь маленький подвиг, преодолев принципы, я попробую сделать тоже одну вещь. Держи, — Сириус протянул ей какую-то чёрную вещицу, сложенную несколько раз.

— Это платье, — сухо сказала Эмма.

— Не просто платье. Оно с интересной историей. Одна девочка была в нем на выпускном, и поверь, не было никого красивее нее. Как бы девочки ни красились, ни старались... Красивее этой девчонки в этом платье не было никого на свете. Оно должно подойти тебе. Ведь его хозяйку звали так же, как и тебя. Эмма. Вот так вот...

Девочка слушала и всё сильнее прижимала платье к груди.

— Сириус... Ты заговорил о ней. Не знаю, почему я так этому рада. У меня куча вопросов!

— Не время. До твоего танца двадцать минут. Одевайся, если решилась.

— Да. Я надену его. Умеешь ты уговаривать...

— Я подожду здесь. Кстати, с кем ты идёшь?

— Это сюрприз.

— Ну, значит, с Малфоем.

Эмма загадочно пожала плечами.

Она встала перед зеркалом задумчиво и, сняв с себя мужскую одежду, облачилась в красивое и изящное платье Эммы Браун. Оно было немного велико в груди, но в остальном подошло просто прекрасно. У нее даже дух захватило, настолько сильно она изменилась. Девочка развязала хвост на затылке, расчесалась и надела кеды. За пять минут она превратилась в девушку. Причём девушка была очень мила и красива; из пацанского остался только дерзкий взгляд из-под чёлки.

Эмма спустилась по лестнице к Сириусу и Драко, которые смиренно дожидались девочек.

— А где Гермиона? — со скучающим видом спросил Малфой.

— Ну, если коротко, то она еще даже не надела платье.

Сириус всё это время с немым восхищением смотрел на крестницу.

— Ты просто лучше всех, — твёрдо заверил он. — Драко, ты что-то даже не удивился. Каждый день такое чудо света видишь? Поттер в платье.

— Наблюдал уже такую картину в своей жизни. У меня тогда ещё предел удивления зашкалил. С тех пор у меня на Эмму в платье иммунитет.

— Черт... Мой танец первый.

— О, а я и забыл, что ты чемпион. Ну в таком случае беги к своему тайному напарнику.

— Эмма, скажи наконец, с кем ты идёшь?

— Даже не старайся, ничего она тебе не скажет. Через десять минут будет шок... Эмма Поттер с Джорджем, а не Фредом Уизли.

— Шок — это то, что ты идёшь на бал с девчонкой. Я пошла.

Эмма неслась по коридорам, чтобы успеть ещё чуть-чуть отрепетировать с Виктором, ведь до этого момента они ни разу не пробовали танцевать.

Девочка встретила его у входа в большой зал. Судя по тому, как парень ходил туда-обратно, он тоже немного переживал из-за танца, во время которого все будут смотреть только на три пары.

— Давай попробуем, — сказала Эмма в ту же секунду, как подошла к нему.

— Эма!? — изумленно воскликнул он. — Я думал... ты... побольше.

— В смысле?

— Ну в область живота. У тебя его как будто нет.

— Я буду считать это за комплимент... наверное. Да к Мерлину мой живот. Давай попробуем потанцевать.

Они встали в какой-то угол и прошлись вальсом минуты две.

— Все вроде нормально. Я успокоила свои нервы.

— Так, господа. Мисс Поттер... Вы выглядите потрясающе. Вы со своим кавалером можете идти в строй. Вы вторая пара. Прошу.

— А первая кто?

— Мистер Крам со своей парой.

— Как мило. Пошли, товарищ, мы с тобой первая и вторая пара.

Виктор смеялся бесшумно.

Макгонагалл проводила их изумленным взглядом.

— Хочу увидеть уже Гермиону... Я даже не представляю, что она там натворила со своим прикидом, но должна выглядеть как принцесса.

— Можно я станцую с ней один танец?

— Ну, если не будешь к ней подкатывать, руки на сантиметр от талии... Да ладно, можно, конечно. Я всё устрою.

— Спасибо тебя.

— Правильно говорить «тебе». Ха-ха. О-о-ох... Ты посмотри. Какая же она красивая!

Оба обернулись на лестницу. По ней спускалась Гермиона. На ней было голубое платье, волосы были в аккуратном узле. Она выглядела как будто королева бала.

Вверх по лестнице к ней навстречу уже поднимался Драко. Эмма представляла, как сильно у него билось сердце... Они выглядели вместе просто идеально. Он был в белом костюме с черным галстуком и с зачесанными волосами. Душа Эммы радовалась и ликовала.

— Идём, — немного грустно сказал Виктор. — Всё начнется вот-вот.

Эмма взяла его за локоть и побежала вперёд.

Они встали первыми в очереди перед Седриком, и сразу же включилась музыка.

— Ну... удачи нам. Погнали.

В принципе у них получилось довольно неплохо, если не считать те два раза, когда Эмма наступила на ногу Виктору, но тот даже не подал виду.

Вскоре к танцу подключились и все находившиеся в зале.

— А мне даже нравится, слушай. Танцевать круто! Почему я раньше считала это таким отстоем?

— У тебя получается. Молодец, Эма.

— Спасибо конечно... Можешь не подлизываться, я помню про Гермиону.

Они рассмеялись, хотя Эмма знала, что Виктор не понял ее иронию.

— Так, ладно, стой тут. Я пошла работать над планом. Можешь пока кого-нибудь пригласить, тут полно девчонок, мечтающих о тебе.

Эмма вприпрыжку побежала на поиски Драко с Гермионой. На пути ей встретился Сириус.

— Эм, я просто в шоке! Ты закадрила Виктора Крама. Взрослые мальчики — твоя слабость?

— Да ты шутишь! Он совсем не в моем вкусе.

— Зато ты в его, так?

— Не, он запал на нашу Гермиону. Иду оформлять им танец.

Сириус рассмеялся.

— Да ты шиппер.

— Кто еще, если не я?

Она пошла дальше.

— Драко! Мне очень нужно станцевать с лучшим другом! — воскликнула Эмма, наконец увидев их.

Драко улыбнулся радостно, по нему было видно, насколько он счастлив.

— Пойдем, что уж.

— Да, секунду, — проговорила девочка и понеслась обратно.

— Виктор, беги к раздаче напитков! — вырывая его из объятий девчонки со Слизерина, проорала Эмма.

После этого со спокойным лицом вернулась обратно.

— Гермиона, не принесешь, пожалуйста, лимонада. Сейчас горло засохнет.

— Да, хорошо.

— Ну что, Малфой, мы дружим уже четвёртый год... Ни разу не отмечали то, как все круто сложилось.

— Мы с тобой не муж и жена, чтобы отмечать годовщины, Поттер.

— Так и слава Мерлину! Не хочу я такого мужа. Вот если бы у Сириуса был сын... Такой аристократ меня устроил бы. Не то что ты.

— Я тебя обожаю!

— Ты знаешь, что это взаимно.

— Как ты уломала Крама пойти с тобой на бал?

— Мы просто сыграли в квиддич. Да и парень он простой, хороший.

Песня закончилась, они отошли друг от друга. Через несколько секунд прибежала довольная Гермиона, щеки ее пылали.

Эмма отвела ее в сторону.

— Где лимонад? Судя по всему, все прошло успешно.

— Это ты подговорила Виктора?

— Что? Скорее наоборот. Это будет наш с тобой секрет. Никто не виноват, что он на тебя запал. Все, иди к своему аристократу. Если у вас будут дети, я буду крестной их всех!

Гермиона закатила глаза, но была абсолютно счастливой.

Эмма пошла было к Краму, но встретила Грюма.

— Поттер, ты разгадала загадку в яйце?

— Что? О чем вы, профессор? Сейчас же Рождество!

— Твои соперники намного старше тебя! Тебе надо постараться. Давай-ка я подскажу. Иди в ванную старост с яйцом.

— Вы издеваетесь?

— Бегом.

Эмма закатила глаза и пошла в спальню за золотой загадкой. Впервые ей понравилось светское мероприятие, но ее заставили уйти. Несправедливо. Она схватила яйцо и побежала в ванную на третьем этаже. Мысли поглотили девочку. Зачем ей помогает профессор? Она младше всех... Тем более он знал ее родителей, Сириуса. Но с чего вдруг он подсказывает? Вроде как это нечестно. Ну и ладно, если бы не он, она не пошла бы к Хагриду и не узнала о драконах. Черт возьми, опять же из-за него. Получается, он хочет, чтобы она выиграла. Либо просто жалеет. Ничего не понятно.

Эмма быстро скинула с себя одежду и залезла в ванную, которая наполнилась, как только она вошла в комнату.

— Яйцо... в ванной, — бормотала она себе под нос. — Да, фигня какая-то. Грюм либо знал, о чём говорит, либо решил поиздеваться. Склоняюсь ко второму...

— Привет, крошка Поттер, — раздался игривый девчачий голос.

Эмма быстро и испуганно закрутила головой в разные стороны.

— Миртл... как я была рада, что мы не виделись два года. Ну какого Мерлина?..

— Я тоже очень рада видеть тебя. На твоём месте я опустила бы яйцо в воду...

— Утопить подсказку? За что ты так меня не любишь?

— Глупышка Поттер... Я говорю правду. Красивый мальчик сделал именно так.

— А, Диггори. Ну он фигни не сделает. И еще, Миртл, отвернись-ка от меня. Я, конечно, бескомплексный человек, но у меня уже почти выросла грудь, не хочу, чтобы ты любовалась.

Плакса Миртл вздернула нос и отвернулась.

Эмма глубоко вдохнула и погрузилась в воду вместе с золотым яйцом. В воде оно раскрылось и, сияя, начало петь. Эмма еле дослушала песню и вынырнула.

— Так, из данного пения я поняла, что у меня что-то сперли... И во втором испытании я должна найти это за час. Жесть, конечно. Кто же мог у меня что-то спереть!

— Подумай лучше о другом, — томно заговорила Миртл, снова пожирая ее глазами. — Где придётся искать...

— А где? А, хотя, если подсказка под водой, вероятнее всего, в Чёрном озере. Кошмар! Там же гигантский кальмар. Что-то не хочется мне второе испытание. Черт... Я не умею плавать. Черт! Как не дышать под водой целый час?!

Эмма оделась, но все еще стояла в ванной комнате. Вот теперь у нее начиналась паника. Да, она неплохо справилась с драконом, но вот что касается воды... Плавать никогда ей не приходилось, а тут еще, видимо, и нырять придётся на час.

Она вернулась на бал потерянной.

— Эмма! Я думал, ты уже не придешь. Все нормально? — встретил ее Виктор.

— Прости, что кинула тебя тут... — Она решила плюнуть на то, что они конкуренты, и поговорить об испытании. Потому что понятия не имела, что же ей делать.

— Что случилось? — спросил он, видя, что что-то не так.

— Я только что поняла, что будет следующим заданием.

— О, я еще не знаю, что будет. Директор сказать мне отдохнуть и не думать пока об этом...

— А если я скажу тебе, что будет, ты поможешь мне подготовиться?

— Да, я с удовольствием. Мне приятно иметь дела с тобой.

— Круто. Пошли.

Эмма взяла его за локоть и потащила прочь из зала.

— Ого, надеюсь, вы идёте куда угодно, но не в астрономическую башню, — многозначительно сказал Сириус, встречая их на пути.

— Именно туда, а что?

— Эмма, Эмма, Эмма... Будь осторожнее, если ты понимаешь, о чём я.

— Нет, пап, я даже не хочу понимать, о чем ты. Знаешь, почему? Потому что я иду обсуждать важное дело, а не познавать половую жизнь. Ага, Рем рассказывал мне, что ты любил делать в астрономической башне.

Сириус усмехнулся.

— Умница. Идите, обсуждайте важные вопросы.

Эмма кивнула и потащила Виктора дальше.

Они поднялись и уселись на подоконнике.

— В общем так. До испытания у нас украдут какое-то сокровище. Я не знаю, что это. Видимо, очень важную вещь. И знаешь, где это спрячут? В Чёрном озере! Мало того что там живёт гигантский кальмар, так еще и не дышать под водой целый час! А я не умею даже плавать!

— Так, спокойствие. Я знать одно заклинание. Частичная трансфигурация человека. Это сложно. Если будем спускаться под вода одновременно, я просто перевоплощу тебя в кого-то водоплаватель, а потом себя.

— Круто! Виктор... Это круто! Ты правда поможешь мне? Мы же как бы соперники...

— Мне не очень-то нужна победа. Мой директор хочет, чтобы я был чемпион. Но для меня не важно. У меня никогда не было настоящих друзей, и я хочу тебе помогать. Правда.

— Я тебя просто обожаю! Как камень с души. Знаешь что, приезжай ко мне на каникулах! Мы будем кататься на байке моего друга и вообще будет весело!

— Ты говоришь правда?

— Конечно! Тем более, скорее всего, там будет Гермиона. Тебе понравится!

— Ты мой друг?

— Ты мой друг, а я твой. Мне тоже не важна победа. У меня лучшие в мире друзья и самый крутой папа. По этой причине мне нужно просто выжить, чтобы они не плакали потом над моим надгробьем.

— У тебя есть отец?

— Мой крестный... Не знаю, можно ли любить так сильно, как я люблю его. Он заменил мне родителей.

— Думаю, он гордится тобой. Ты молода, но очень сильна.

— Ну, гордится он мной в любом случае, но хотелось бы ещё, чтобы он видел меня живой подольше.

— Ты точно выживешь. Я помогу тебе.

— Я тоже тогда постараюсь помогать тебе. Хотя не знаю, возможно ли это, с учётом моих сил и твоих...

Он улыбнулся ободряюще. Эмме казалось, что она в первый раз увидела какую-либо эмоцию на его лице.

* * *

Время до второго испытания пролетело незаметно, как будто прошло два дня. Эмма абсолютно не переживала, потому что доверилась Краму так, как никогда не доверялась никому.

На утро она проснулась, и ей резко стало страшно. Мысли о часовом погружении в воду вскружили ей голову.

— Гермиона, может быть, мне сбежать, пока не поздно? — спросила она, отодвигая полог.

Однако комната была совершенно пуста.

— Где это всех носит, интересно... — Эмма хмуро встала с кровати и уставилась на будильник. — Вот черт!

До испытания оставалось всего пятнадцать минут. Она в ужасе принялась одеваться. Когда Эмма выбежала из комнаты, она вспомнила, что забыла надеть купальник, и рванулась обратно.

К Чёрному озеру она прибежала за полминуты до начала испытания.

— Я уже думал, ты не прийти! — взволнованно проговорил Крам вполголоса.

— Я проспать.

Эмма судорожно раздевалась. Она прыгнула в озеро позже всех, попутно стягивая с себя носки. В воде ее сразу же охватила паника. Она просто барахталась, зажав нос и рот, и ей казалось, что смерть уже близко. Однако через несколько секунд яркая вспышка ослепила, и она смогла вдохнуть.

Эмма не знала, что именно сделал Виктор, она его даже не увидела, но он явно помог. Она с огромной скоростью плыла вперёд. Какие-то огромные подводные ящерицы пытались преградить путь, но девочка сложной магической формулой, которой летом научил ее Сириус, разбросала их в разные стороны и разнесла их жилище. Она целенаправленно плыла на зов русалок. Минут через десять перед ней открылась леденящая душу картина. В лесу из водорослей стояли четыре кола, а к ним были привязаны по рукам и ногам четыре человека. Она не сразу смогла разобрать, кто это. Лица были мертвенно бледными, отдавали синевой, волосы и одежда колыхались, глаза и рты были закрыты. Она в ужасе поняла, что места по середине занимали Драко и Гермиона. Но кто? Кто из них принадлежит ей?

Она в панике переводила взгляд с одной на другого. И тут сзади подлетело что-то страшное. Она думала, что это какое-то новое чудище, но это был Крам. Вместо головы у него была акулья морда. Эмма в ужасе потрогала свою голову, но почувствовала только что-то гладкое и голое.

Крам перегрыз зубами верёвки на руках и ногах Гермионы, затем посмотрел на потерянную Эмму, и перегрыз верёвки Драко. Девочка кивнула ему, и обхватила тело друга. Остальных ещё не было, поэтому она не собиралась торопиться, решив отдать первое место в этом конкурсе Виктору, чтобы хоть как-то отблагодарить его.

Они выплыли по очереди с отрывам в несколько секунд. Как только воздух попал в легкие, голова приняла прежнее состояние, а Малфой на ее руках закашлял и ожил.

— У меня две новости, хорошая и плохая, — сказала Эмма, отплевываясь. — Хорошая — мы с тобой на втором месте, а плохая... я не умею плавать.

После этих слов, оба с головой погрузились в воду. Драко посадил Эмму себе на спину и неспешно поплыл к мостику. Они прибыли только когда Седрик и Крам со своими спасенными пили горячий чай под горой полотенец.

— У всех ч-чемпионы как чемпионы, а мне д-досталось ни пойми что, — заикаясь от холода, проворчал Драко, помогая Эмме забраться на сушу.

— Не выпендривайся, Малфой, — сказал Сириус, заботливо поднимая Эмму на руки и укутывая сразу несколькими полотенцами. Он посадил ее на стул, а сам побежал к Драко.

Оба были синими от холода.

— Какой и-идиот п-п-придумал ставить такое со-состязание в ф-ф-феврале? — стуча зубами проговорила Эмма. Но никто ничего сказать не успел. К Эмме и Драко уже бежала целая орда гриффиндорцев. Они кричали, бросали в воздух флажки, шарфики, а через несколько минут уже и самих героев.

— Поттер, второе место... С учётом того, что ты самая младшая, самая слабая и не умеешь плавать! Ты мой кумир! — кричал Фред.

— Дайте я сфоткаю! — пытался перекричать всех Колин.

— Ты пока что лидер турнира! — визжала Гермиона в восторге.

Сириус с довольным видом наблюдал за подростками.

— Ты, как обычно, выходишь сухой из воды. Не в прямом смысле слова, конечно, — сказал он с улыбкой крестнице, когда ученики переключились на Драко.

— Мне помогли, причём от начала до конца. В этом испытании я полный ноль. Я даже проснуться без Гермионы вовремя не смогла. В воде помог Крам, мы с ним подружились, кстати. Он даже Драко сам отвязал. А потом ты видел.

— Зато этот турнир покажет тебе, насколько важно иметь друзей.

— Да... Кстати, я забыла сказать тебе кое-что важное. Ты останешься на полдня? Мы найдём тихое место.

— Не надо меня пугать...

— Всё нормально. Но поговорить мы должны.

— Хорошо.