Остаться в живых (гет)

Как же долго тянется время! Особенно когда ты чего-то хочешь или ждешь. Хотя, быть может, что это последние дни штиля перед предстоящим опасным штормом. Этакое затишье перед бурей. Харриет всё чаще думала об этом. Почему-то ей стал часто вспоминаться Амос Диггори, его безумные глаза, шаткая походка, громкий отчаянный голос, длинные тонкие пальцы, тянущиеся к ней. От них веяло таким холодом… Брррр. Девушку передернуло. Софи говорила, что у Люпина, когда на него нашло безумие, пальцы были просто ледяные, словно сосульки. Хоть бы он поскорее пришел в себя после случившегося!

Харриет сделала глоток теплого чая и плотнее закуталась в одеяло: как только вспомнит Амоса, так сразу зябко становится. Надо ложиться спать, а мысли всё копошатся в голове, как пчелы в улье. Даже такое проверенное временем средство, как горячий черный чай, не помогал успокоить нервы. Чего это вдруг на неё нашло? Наверное, просто устала: устала от всей этой бесконечной беготни, крови и ожидания. Бесконечного ожидания чего-то неизбежного, неминуемого. Оно давило на сознание.

«Так всё, мисс Дженсай, спать! Сию секунду», — скомандовала сама себе она, вспомнив голос воспитательницы в приюте, постоянно делавшей ей замечания по поводу того, что она не спит в тихий час. К удивлению, сон повиновался, явился и тут же накрыл девушку мягким теплым одеялом, унося с собой в забытие.

Какой-то внезапный странный звук заставил Кассандру вздрогнуть сквозь сон, отчего она моментально проснулась и села на кровати. Мантия Люпина, накинутая им самим на девушку и заботливо укрывавшая её пока она спала, сползла с легким шелестом с плеч на колени. Девушка держала Римуса за руку. От её резкого и внезапного пробуждения мужчина тоже проснулся.

— Что случилось? — спросил он уже окрепшим голосом, без хрипоты и надломленности. Его белки глаз вновь приобрели нормальный цвет, лишь только радужка и зрачки оставались белесыми, почти прозрачными, как у приведения. Да и лицо уже было не таким бледным.

— Ничего, всё хорошо, — спокойно сказала Кассандра, понимая, как сильно затекли все конечности и осознавая, что спать, свернувшись калачиком, было не самой лучшей затеей.

— Ты иди к себе, — ласково сказал Римус, — до утра от силы часа два, со мной ничего не случится, а ты поспишь нормально.

— Нет, что Вы! Я совсем не…

— Ну не надо, не начинай. Не такой уж я и беспомощный, — тепло улыбнулся Люпин.

— Вам что-нибудь нужно?

— Пожалуй нет, — чуть подумав, сказал Римус, — Ты только оставь бутылку с водой на тумбочке, на всякий случай, хорошо? — Девушка кивнула и встала с кровати. Тут же ноги словно пронзило сотней тысяч мелких иголочек. Кассандра поморщилась: пожалуй, это одно из самых неприятных ощущений на свете. Римус потянулся к лежащей рядом с бутылкой палочкой, направил её на девушку, и через секунду руки и ноги снова пришли в состояние готовности к нормальному функционированию. Кассандра с благодарностью улыбнулась Люпину.

— Отдыхай, — сказал он, — И спасибо тебе. Большое. За всё.

Кассандра тихо, словно тень, выскользнула из комнаты и чуть было не столкнулась с Виктором Крамом, шокированным их внезапной встречей не меньше самой девушки.

— Кассандра? — шепотом, чтобы никого не разбудить спросил он, удивленно приподняв бровь и пробегаясь взглядом по её помятой одежде, растрепанным волосам и заспанному выражению лица. После юноша оглянулся в сторону комнаты Люпина, — Что ты там делала? — чуть суровее спросил он.

— Я? — удивилась девушка, и только потом вспомнила, что когда случилась вся эта история с Римусом, Виктор уже спал и не был в курсе произошедших событий, — Ах да, ты же не знаешь…

— Не знаю чего? — нахмурился Крам, — Почему ты не спишь? И что ты там делала?

— Послушай, Виктор, мистеру Люпину вчера стало плохо, уже после того, как ты ушел. Очень плохо. Я решила посидеть с ним, чтобы убедиться, что всё в порядке. Он, как бы тебе сказать, в общем изумруд на него подействовал очень странно… Он же оборотень, ты знаешь? Не изумруд, конечно, а Римус. Вот, и вчера с помощью камня он от этого излечился. Сущность оборотня вышла из него, в прямом смысле, но вот только это оказалось очень уж болезненно. Я была с ним, чтобы ему помочь. Он почти всё время лежал, мне даже казалось, что он был без сознания. Но сейчас с ним уже всё в порядке.

— А-а, — протянул Виктор и сложил руки на груди.

— А ты что, уже выспался? — поинтересовалась Кассандра, мельком бросив взгляд на его наручные часы, показывавшие без четверти пять утра, — Ты-то сам что тут делаешь?

— Если честно, я проголодался и шел на кухню в поисках чего-нибудь съестного, — признался Виктор.

— Понятно, — кивнула девушка, подавляя зевок.

Виктор снова окинул её взглядом, на этот раз изучив её внешность внимательнее, и поджал губы.

— Не хочешь составить мне компанию? — внезапно спросил он.

— Пожалуй нет, — чуть подумав, ответила Кассандра, — я лучше пойду спать.

— Жаль, — взгляд Виктора опустился на её губы, аккуратно проследив их изгибы. Кассандра, обойдя его, направилась в свою комнату.

— Приятного аппетита, — бросила она на ходу.

— А тебе хороших снов, — сказал Виктор, глядя девушке в след. Конечно, он не до конца поверил в эту странную историю с внезапной болезнью Римуса. Но вариант развития событий, невольно возникший в его голове под воздействием увиденного, казался ещё менее правдоподобным. Ведь если рассуждать логически, вряд ли она бы согласилась, и всё-таки он взрослый порядочный мужчина, а она благоразумная девушка. Красивая, благоразумная девушка. Куда-то не туда занесло его мысли. Крам тряхнул головой, надеясь их прогнать. Он уже очутился на кухне и открыл холодильник: кончено, не шаром покати, но и поживиться особо нечем. Не то, что дома. Он схватил огурец, взял из шкафа кусок хлеба и, положив на него овощ, отправил в рот. Когда человек не ужинал, не обедал и толком не завтракал, тут уже всё равно, что есть, не до деликатесов. Виктор же был вполне доволен своим только что сделанным перекусом. Разве что потом он вспомнил, что забыл вымыть огурец, но решил, что от этого он не умрет.

— Да, красоте под силу свести людей с ума, — подумал он, непроизвольно позавидовав Люпину, проведшему целую ночь в компании прекрасной нимфы, пусть даже если он действительно находился без сознания. Чертовски захотелось закурить, чтобы перестать о ней думать и вообще, чтобы привести мысли в порядок. Часто он, выдыхая из легких дым, опустошал вместе с этим разум от мрачных мыслей, от проблем хотя бы ненадолго. В голове всё словно раскладывалось по полочкам, образовывался порядок, а тревоги заглушались. Но сейчас сигарет не было. Зачем он дал это дурацкое обещание? Знал же, как будет тяжело.

Виктор откусил кусок хлеба с огурцом и погрузился в раздумье. С чего вдруг она ему так приглянулась? Красивая, да, не поспоришь. Но что, он красивых девушек в своей жизни не видел? Видел. Так в чём же дело? Он же прекрасное знает, что сердце её не свободно, он видел её с Драко на побережье. Как они смотрели друг на друга. Тут не надо быть детективом или психологом, чтобы понять, что это любовь. Эх, не везет ему! До ужаса не везет. В свои двадцать два он целовался-то всего однажды, с Гермионой, после Святочного Бала. Сказал ей тогда, что она ему симпатична и пригласил погостить к себе в Болгарию. А она ответила, что пока не разобралась в своих чувствах и ответить ему ничего не может. Обещала ведь часто писать, а всего четыре письма… Ладно, не клялась же она ему в вечной любви. И с Поттером у неё тоже всё вроде бы взаимно. А вот личная жизнь Крама на этом поцелуе завершалась.

И теперь снова невезуха, ведь ежу понятно, что Кассандра никогда его не полюбит, уж слишком сильны её чувства к Драко.

Виктор зачем-то представил, что, согласись она пойти с ним, они бы сейчас сидели бы тут, разговаривали. А впрочем, может быть и молчали. Он бы смотрел на неё, долго, пристально, на её руки, лицо, губы, потому что знал, что ему не суждено к ним прикоснуться. Потом ему стало немного стыдно за свои мысли и он, доев свой шедевроперекус, отправился спать. Уснул он на удивление быстро.

На следующее утро Римус уже был в полном порядке, к радости всех обитателей дома на площади Гриммо.

* * *

Время бежало вперед. Сегодня уже полнолуние. Голубая луна. Римус мерил комнату шагами. А вдруг он снова обратится? Что, если камень его обманул? Ведь раньше никогда не происходило подобных случаев, а также всем известно, что укушенный оборотнем всю жизнь будет страдать в полнолуние. Но теперь… Все искренне верят, что всё закончилось, что это позади. Хоть бы это было на самом деле так! Раньше он был готов отдать полжизни, чтобы вновь стать нормальным человеком, чтобы перестать бояться причинить боль близким людям. А сейчас ему страшно.

Римус открыл ящик прикроватной тумбы: он был до отказа забит пузырьками из зеленого стекла с ликантропным зельем. Взяв один из них, откупорив крышку, Римус залпом осушил его, так, на всякий случай, и поморщился: гадость. Может, ему больше не придётся их пить.

Вечер наступал. Скоро взойдет луна. Римус слышал, как суетились все остальные, притаскивали книгу, разыскивали изумруд, который Дамблдор «точно клал куда-то сюда», как близнецы бегали от разъяренной миссис Уизли за то, что одно из их новых изобретений требовало тщательного прогрева, и молодые люди решили, что духовка для этого подойдёт. Однако что-то пошло не по плану, и произошел «маленький» взрыв, уничтоживший вместе с духовкой и «штукой, изумительнее которой мы не сделаем больше никогда» половину кухонной утвари, что привело Молли в неописуемую ярость. Наверное, дракон — её тотемное животное.

Римус, присевший на кровать, глубоко и медленно дышал. Дверь в комнату была надежно заперта, чтобы он не смог выйти в случае, если снова станет оборотнем. Ему очень захотелось, чтобы Кассандра очутилась сейчас рядом, взяла его за руку, и всё стало бы отлично, но он сам сказал ей, что справится. Как бы там ни случилось.

Луна взошла. Её свет пробивался в комнату сквозь тонкую занавеску, висевшую на окне. Римус поднял глаза и увидел её, небесное тело, принесшее ему столько страданий. Люпин поджал губы, сосредоточился, прислушался к своим ощущениям. Но не происходило ничего. Волшебник подождал несколько минут. По-прежнему ничего. Не может быть…

Римус бросился к окну, одернул занавеску в сторону и уставился на луну. Ничего не менялось. Он по-прежнему оставался человеком. Теперь он точно понял, что это навсегда. Смех вырвался из его груди и, словно пушинки одуванчика, полетел вверх, в небо, к спутнику Земли. Смех, перемешанный со счастьем и болью. Он свободен!

* * *

— Альбус, а луна точно будет видна в наши окна? Не лучше ли будет выйти на улицу? Там точно будет больше света, — спросил Артур Уизли.

— Да, и за пределами дома больше вероятность быть подслушанными посторонними людьми, не имеющими благих намерений. А про свет… Что ж, я надеюсь, нам и тут, в комнате, его хватит, — ответил Дамблдор.

— А вдруг будет облачно? — поинтересовался Сириус.

— Ну что ж, разгоним тучи, — пожал плечами Дамблдор.

— А если не получится? — пессимистично заметил Невилл.

— Так ты постарайся! Тогда всё непременно получится, — рявкнул на него Рон.

С самого утра дом на площади Гриммо стоял на ушах. Все его обитатели очень сильно нервничали, ведь долгожданное событие наконец-то наступило. Поэтому все были как на иголках. Казалось, даже стены дома были в напряжении и гудели от него, посылая окружающим мощные волны паники.

И вот наступила ночь. Как все и боялись, на небе были облака, не закрывавшие земной спутник, но значительно уменьшающие яркость его света. Но на то волшебникам и нужны волшебные палочки, чтобы колдовать и изменять окружающий мир. Парочка заклинаний, и тучи послушно отодвинулись в сторону, представляя вниманию членов Ордена Феникса спутник планеты Земля во всей своей яркости, во всем блеске.

Лунный, слегка голубоватый свет лился в распахнутое окно вместе с запахом ночной прохлады, свежести и уходящего лета. Гермиона принесла из своей комнаты книгу, которую она уже успела прочитать два раза, крепко прижимая её к себе, и спросила:

— Мне открыть её на какой-то конкретной странице, профессор?

— Думаю, что нет, — немного подумав отозвался Дамблдор, — ведь именно инициалы автора, написанные на обложке, привели нас к ней. Так что оставьте книгу закрытой, мисс Грейнджер.

Дамблдор взял в руки изумруд, аккуратно, с помощью заклинания поднял его в воздух и поднес к лунной ленте. Камень мгновенно впитал её в себя, как губка, поглощая весь свет, касающийся его поверхности. Цвет камня становился все ярче и насыщеннее, и вот наконец мощная энергетическая волна выплеснулась из него. Гарри подтолкнул ногой лежащую на полу книгу чуть поближе, чтобы свет падал аккурат на инициалы автора. Через секунду друзья увидели, что книга, словно зеркало, отражает свет, который теперь поднимается к потолку и упирается в него, выглядя при этом словно шелковое полотно.

— Ого! — вырвалось почти одновременно у всех юных членов Ордена. Взрослые, повидавшие за свою жизнь немало, смогли подавить вздох восхищения.

На плоском листе голубого света отчетливо читались яркие, светящиеся белые буквы. Миссис Уизли, вооружившись ручкой и бумагой, спешно начала их записывать.

Вот что смогли прочитать члены Ордена Феникса:

«Одна из вас, рожденная ведьмой, отправится в далекий путь в первую субботу августа,

Взяв с собою возлюбленного своего, что даст ей проглотить листок папоротника, и, раздевшись донага, она ступит на реку.

Ведьмой рожденная пройдет по ней на другой берег, независимо от того, что то будет за река, холодная или теплая, мелкая или глубокая, бурная или спокойная.

Пройдя испытание, ей откроется дорога в потустороннее царство.

Коли сможет она выйти оттуда, то вернется не одна: светящаяся душа возвратится с нею, а также откроются ей тайны и секреты, способные привести к победе».

— Ну вот! Опять что-то делать нужно! Почему нельзя сразу сказать, как его победить? — недовольно буркнул Рон, прочитав текст.

— Кто ж его знает! — воскликнул Джордж.

— Молли, ты всё записала? — поинтересовался волшебник.

— Да, Альбус.

— Профессор, что это… — начал Гарри, когда в его голове уже начали сформировываться вопросы, к ответам на которые он не мог прийти самостоятельно.

— Нет, мистер Поттер, не сейчас. Сейчас мы здесь всё уберем, закроем окно, а после начнем думать. Иначе получится неразбериха. И нас могут подслушать.

Луна продолжила свой путь, и скоро её свет уже не попадал в окно, так как действие заклинания подошло к концу, и облака вновь скрыли её от посторонних глаз. Комната потонула во мгле.

* * *

— Итак, давайте помозгуем! — подперев голову рукой, сказал Дамблдор.

— Первая суббота августа это совсем скоро, — заметил Артур Уизли, — Значит, нам нужно…

— Я не буду раздеваться!

— Харриет!.. — осекла её Гермиона.

— Я не сумасшедшая и не буду глотать всякую дрянь!

— Харриет!.. — шикнул на девушку Гарри.

— И вообще, что это за чушь? Я что, по воде должна буду пройтись?

— Видимо да, — спокойно ответил Дамблдор, пропустив мимо ушей два предыдущих высказывания девушки, — Как ты поняла, ты ведьма, поэтому это не должно составить для тебя труда, судя по пророчеству и по только что полученной нами информации.

— Нам куда-то нужно отправляться, верно? Куда? — спросил Сириус.

— Судя по всему, река может быть абсолютно любой, — сказал Римус, — мы вправе выбрать ближайшую к нам.

— Да, это так, — кивнул Дамблдор, — Осталось найти лист папоротника, что не составит труда, ибо ареал его обитания не сильно ограничен.

— И возлюбленного. Харриет, он у тебя имеется? Без него никак, — подмигнула Харриет Джинни.

— Нет у меня никакого возлюбленного! Ещё чего не хватало, — недовольно фыркнула девушка.

— Тогда он должен появиться! Иначе, — Дамблдор развел руками и не закончил фразу.

— Ну знаете ли, сердцу не прикажешь. Если он ещё не появился — что я могу сделать?

— К счастью, тут все просто и ясно. Нет особых загадок. Берем любую реку, берем Харриет и какого-то чувака, берем папоротник и вуаля, мы всё узнали! — подытожил Рон.

— А что мы узнаем? Очередное пророчество? — недовольно буркнул Джордж, — Не легче ли было придумать, как Гарри заполучить все Дары Смерти и уничтожить крестражи?

— Чтобы Гарри смог стать обладателем всех Даров Смерти, мой юный друг, он должен забрать у меня вот это в равном и честном бою, — Дамблдор показал всем свою волшебную палочку и с нотками гордости произнёс, — Бузинная палочка, самая мощная в мире, один из Даров Смерти. Я надеюсь, вы все знакомы со сказкой о трёх братьях. Я её обладатель. Для того, чтобы заполучить эту палочку, Гарри необходимо всего лишь меня убить.

— Что? — подпрыгнули на месте все члены Ордена.

— А разве нельзя как-то по-другому? Обезоружить, например… — аккуратно уточнил Гарри.

— Мой милый мальчик, для этого нам нужно устроить дуэль не на жизнь, а на смерть. Палочка должна признать в тебе более сильного владельца, должна ЗАХОТЕТЬ стать твоей. Если ты просто произнесешь обезоруживающее заклинание — палочка, скорее всего, продолжит хранить верность мне, потому что в твоей голове нет задачи ослабить, убить меня, причинить мне боль. Ты прекрасно понимаешь, чем бы закончилась наша дуэль. Палочки чувствуют фальшь. А особенно такие мощные. Им нужна сила и власть.

— Откуда вы всё это знаете? — поинтересовался Виктор.

— Как недавно сказал Римус, у всех свои скелеты в шкафу, — сверкнув очками-половинками, заметил Дамблдор.

— А раньше Вы ведь предполагали, что палочка должна будет перейти к Гарри. Каким образом? — поинтересовался Драко.

— Вы бы убили меня, мистер Малфой, а значит, палочка была бы Ваша. А после я был уверен, что вы и Гарри встретитесь в схватке и надеялся, что Гарри одержит в ней победу. У Вас стояла задача ослабить меня, следовательно, даже если бы Вы меня обезоружили, палочка бы всё равно перешла бы к Вам. Вот так вот, — подытожил Дамблдор, — Давайте вернемся к предсказанию.

— Да, выглядит предельно просто, — взмахнув руками, сказал Артур.

— Для кого как. А испытание? — сердито спросила Харриет.

— Увы, моя милая, даже представления не имею, через что вам придётся пройти. Но пока об этом не стоит переживать, — попытался успокоить её директор Хогвартса.

— А когда же придёт время переживать? — гневно спросила Харриет.

— Мисс Дженсай, — мягко осадил её Дамблдор, — Я знаю не больше Вас, но, поверьте мне, паника — последнее, что нам сейчас нужно. Давайте постараемся обойтись без неё.

— А что за светящаяся душа? — спросила Полумна, задумчиво крутя в руке локон. На её голове разместился Пух. Удобно устроившись, зверек прикрыл свои глазки и начал засыпать.

— Видимо, это тот самый невинно убитый из пророчества. Харриет поплывет куда-то, ведь он должен всплыть и выплыть наружу, помните? — предположила Гермиона, — Наверное, это и есть испытание. Нужно куда-то добраться.

— Весьма вероятно.

— Дамблдор, а правильно ли я понимаю, что мы в этом году не вернемся в Хогвартс? — спросил Гарри.

— Да, это так. И спешу вам сообщить, что не только вы. Я также временно оставлю пост директора.

— А кто же его займет? — поинтересовалась Молли.

— Северус, — спокойно ответил Дамблдор.

— П-почему не Макгонагалл? — удивился Невилл, тут же подумав, как ему повезло, что он не отправится в школу в этом году.

— Потому что мне нужен на этой должности человек, которому я могу всецело доверять и которому также всецело сможет доверять Темный Лорд, — объяснил волшебник, — Мне нужны сведения, информация, которая позволит спланировать следующий шаг и дойти до конца с минимальными потерями. Северус — идеальный для этого человек, который ни у кого из Пожирателей не вызовет подозрений.

* * *

— Ну послушайте, это же бред! — воскликнула Харриет, — Где логика в этом предсказании? В хождении по реке? В возвращении к жизни умерших? Я ничего не понимаю!

— Вы скоро там? — раздался настойчивый стук в дверь.

— Нет!!! — хором воскликнули все девушки.

— Я не хочу никуда идти, проходить испытания! А ещё больше я не хочу ни перед кем раздеваться! — надув губы и сложив руки на груди, заявила Харриет.

— Ну, когда-нибудь тебе всё равно пришлось бы…

— Джинни! — прикрикнула на неё Гермиона.

— Что? — Джинни сделала невинное лицо. А потом добавила, — Я тебя понимаю, Харриет, прекрасно понимаю…

— Девочки!!! — яростно застучали в дверь гостиной чьи-то кулаки.

— Пошли вон! Мы переодеваемся! — рявкнула Харриет.

— Уже целый час?! — раздался удивленный голос Гарри.

— А что?

— А то! У вас что, комнат своих нет или как? — воскликнул Рон, — заканчивайте там, мы вас уже устали ждать!

— Ох, ну идем мы, идем! Софи, там ещё долго? — спросила Кассандра у девочки, заплетавшей её волосы в красивую прическу.

— Нет, не очень, я уже почти закончила… — тихо отозвалась Софи, выпуская прядку у виска, — Всё! — заявила она после этого и протянула Кассандре зеркало, — Смотри!

— Софи! Ты просто волшебница! — восхищенно сказала девушка, разглядывая красиво уложенные в роскошный пучок волосы, — Какая красота! Где ты этому научилась?

— Меня учила мама, а потом Нарцисса, когда она к нам переехала, — убирая расчески в сумочку, ответила Софи, — Она говорила, что всегда мечтала о дочке. Думала, как будет читать ей сказки про принцесс, как будет заплетать косы. У них с Люциусом ведь было двое детей, вы же знаете?

— Двое? — удивленно вскинула бровь Харриет. — В первый раз слышу.

— Да ладно! — отозвалась Джинни, — Быть этого не может!

— Ещё как может! — ответила Софи, — Надеюсь, они не обидятся, что я вам рассказала. Они не просили хранить это в тайне. Так вот, — начала девочка свой рассказ, — У Нарциссы и Люциуса родился сын — Драко. А через полтора года родилась девочка. А потом к власти пришел Темный Лорд и начал собирать последователей. Ему нужна была поддержка знатных семейств, влиятельных людей. А многие чистокровные волшебники, соблазненные властью и богатством, которые он им обещал, примкнули к нему по своей воле. Но не Малфои. Но однажды он пришел к ним в поместье, чтобы заставить их стать его последователями. К счастью, Драко тогда гулял в саду с Добби, и Темный Лорд его не заметил. Нарцисса и Люциус купали малышку, которой было всего два месяца. Темный Лорд, обнаружив их, предлагал им стать Пожирателями, сулил величие, власть, богатство. Но они отказывались, говоря, что заняты и что денег и влияния в обществе им и так хватает. Но Темного Лорда этот ответ не устроил. Тогда он взял и, оттолкнув заклинание Малфоев, погрузил девочку под воду, ещё раз повторив свой приказ, пояснив, что в случае отказа, девочка умрет. Конечно, они тут же согласились, но малышка уже захлебнулась. Она умерла. А сейчас была бы моего возраста, так Нарцисса говорит. Ещё ей кажется, что я на неё похожа, наверное, глазами. Наверное, поэтому она попросила меня называть её по имени.

— Невеселая история, — задумчивым голосом произнесла Полумна, — Я этого не знала.

Возникла пауза.

— Софи, послушай, а Виктор курит? — вдруг ни с того, ни с сего спросила Гермиона.

— А почему ты спрашиваешь? — поджав губы, поинтересовалась Софи.

— Просто он иногда начинает искать что-то по карманам, а когда не находит хмурится, — ответила Гермиона, — Так обычно ищут сигареты. У меня папа курил, я поэтому знаю.

— Он… — замялась Софи, а после брякнула, — Ну, в общем да, он курил раньше. Много, с тех пор как не стало родителей. Потом когда Дамблдор отправлял его на задания. Он возвращался и целую пачку… Думал, я не замечу. Кашлять начал. Потом однажды, когда он в первый раз вернулся и сказал, что опоздал, и человека убили, он был такой… пьяный, что просто уснул на полу в прихожей. Я тогда удивилась, как он вообще до дома добрался. Потом спал почти сутки. А когда проснулся, я ему рассказала что и про сигареты знаю. Он ответил, что не мог по-другому, что душевные муки надо чем-то заглушить. Из-за него ведь кто-то умер. В принципе, я его понимаю, но он ведь всё своё здоровье угробить мог… он мне поклялся, что больше не будет, что будет пытаться справляться без сигарет, как-то по-другому. А что, он опять начал?

— Нет, вроде бы нет, — отозвалась Джинни.

— Девочки, вы случаем не обнаглели ли в край? — постучав, поинтересовался Драко, прервав беседу.

— Ой, простите, меня что-то на длинные истории потянуло… О мальчиках-то совсем забыла… — извинилась Софи, украдкой промакивая глаза.

— Ладно, подождут, — махнув рукой, хмуро произнесла Харриет, — Им не привыкать. И если честно, я вообще не горю желанием отсюда выходить, что-то обсуждать и так далее…

— Харриет, ну ты чего такая кислая? Не переживай, ты со всем справишься! А мы будем рядом! — подбодрила её Джинни, — Пойдемте, а то эти сейчас дверь выломают.

* * *

— Друзья мои, я должен сообщить вам одну важную и крайне неприятную новость. За нами следят, более того, нам следует ожидать нападения, — делая большой глоток чая, заявил Дамблдор.

— Не может быть, Альбус! — воскликнула миссис Уизли.

— Вы в этом уверены, профессор? — поинтересовался Гарри.

— Да, — кивнул волшебник, — Информация поступила от более чем надежного источника.

— И что нам теперь с этим делать? — спросил Драко.

— Вы все знаете, что наш дом надежно защищен чарами, не позволяющими посторонним людям проникнуть в него. Поэтому, увы, нам необходимо подготовиться к встрече с Пожирателями, если уж ей суждено произойти. Прошу вас, будьте предельно внимательны, даже малейший шорох может вовремя нас предупредить. Также мы все начнем оттачивать наши навыки и приобретать новые.

— Мы можем оборудовать для этого несколько комнат, — предложил Сириус.

— Да, было бы славно. Я бы не отказался от ещё одной чашечки чая. О, благодарю! — Дамблдор бросил в чашку кусочек сахара и начал помешивать чай ложечкой, — И ещё, в нашем коллективе присутствуют люди, способные научить юных членов Ордена всему необходимому. С сегодняшнего дня вы будете обучаться необходимым заклинаниям. Итак, Сириус, Римус, я, разумеется, и Виктор станем вашими учителями. Быстрой реакции Сириуса можно только позавидовать, вам бы не помешало стать такими же, в битве это может оказаться очень полезно. Я уверен, он окажется способным педагогом. Римус был учителем защиты от темных искусств, поэтому в нём мы не сомневаемся. Я научу вас необычным заклинаниям, использование которых в бою позволит вам безоговорочно одержать победу, а Виктор научит вас применять и противостоять непростительным заклинаниям.

— Каким-каким? — чуть не подавившись чаем, переспросила Харриет.

— Непростительным, — ровным голосом ответил волшебник, — Конечно, противостоять убивающему заклинанию нереально, но всем остальным частично можно.

— А разве Министерство не отслеживает их использование? — спросил Драко, — Не хотелось бы, чтобы к нам нагрянули незваные гости.

— Раньше отслеживало, но теперь, когда оно полностью под контролем Темного Лорда, это стало невозможным из-за слишком частого их применения, да и попросту ненужным. Так что никакой опасности в этом нет. Допивайте чай, дети, отдых закончился, началась учеба. Чтобы было проще, мы разобьем вас по три группы. Каждое занятие будет длиться полтора часа, а после небольшого перерыва вы пойдете на следующий урок. Я думаю, это будет весьма полезным, продуктивным и интересным, — отправляя в рот лимонную дольку и сверкая очками-половинками, сказал Дамблдор.

* * *

— Итак, заклятие Империус. Оно по праву считается одним из самых мощных, в силу того, что сотворить его не так просто, и опасных, так как оно сломало и забрало множество жизней. Оно превращает человека в марионетку, в послушную куклу, способную на всё, даже на убийство. Человек не отдает себе отчета в своих действиях, не помнит совершенных им злодеяний. Если Империус наложит искусный волшебник, никто не сможет отличить, действует ли человек по принуждению или по своей воле.

— А ты хорошо владеешь этим заклинанием, верно? — спросил Джордж. Виктор пропустил вопрос мимо ушей и продолжил.

— Поэтому очень важно уметь защититься от него. Для этого нужно обладать внутренним стержнем, сильной волей и спокойствием.

Виктор подошёл к Гермионе.

— Раскинь руки в стороны, как будто ты летишь. Ощути гармонию внутри себя. Почувствуй энергию своего тела. Она медленно течет внутри тебя и собирается вот здесь, в голове, — Крам провел, слегка надавливая, пальцами по рукам девушки, от ладоней к плечам, потом вверх по шее к макушке, где ненадолго задержал их. После подошел к Джорджу и сделал тоже самое. Потом к Невиллу. Потом к Кассандре. От его прикосновений действительно создавалось ощущение теплой силы, приливающей к голове, наполняющей сознание.

— Первое, о чем вы должны помнить, это то, что вы не должны отказываться от действий, к которым вас принуждают, у вас это не получится. Заклинание слишком мощное, чтобы его было по силам сотворить посредственным волшебникам. В своей голове вы должны осознать нелогичность навязываемого вам приказа, понять его глупость, задать внутри себя такой вопрос, сказать себе такую фразу, после которой вы ни за что не захотите выполнять его. Представим, вам приказали полезть на дерево, словно обезьяна. Вы должны сказать себе, что это бред. Представить, как глупо вы будете выглядеть со стороны, что будет если вы сорветесь, и ответить на главный вопрос: зачем? Чувствуйте свой внутренний голос, свою энергию, себя самих, а не людей, отдающих вам приказ. Поэтому одновременно важны гармония, спокойствие и сила. Понятно? — его слушатели кивнули, — С первого раза вряд ли получится, но всё же попробуем. Кто хочет быть первым?

Джордж сделал смелый шаг вперед и улыбнулся.

— Хорошо, — доставая палочку из кармана, сказал Виктор, после чего обратился к отошедшим чуть подальше ребятам — А вы наблюдайте за ним. Внимательно. Империо!

Лицо Джорджа изменилось, оно стало словно маска, никаким, неживым. Глаза на миг стали как стеклянные осколки, а после юноша снова выглядел так, как обычно.

— Встань на руки, — приказал Виктор. Джордж моментально повиновался.

— Когда это он научился этому? — прошептала Джинни на ухо Кассандре. Та пожала плечами.

— А теперь вернись в прежнее положение и кукарекай, — скомандовал Крам.

Джордж встал на ноги, упер руки в боки и уже приготовился закричать как петух, но вдруг остановился. Посмотрел на Виктора, как на самого последнего идиота в мире, чуть наклонив голову вправо, и так и остался так стоять.

— Ты — петух! Кукарекай! — приказал Крам.

Джордж молчал. А потом.

— Кукареку!!! — и он принялся бегать по комнате, хлопая руками-крыльями, вышагивая по-петушиному и подпрыгивая, словно пытаясь взлететь.

— Достаточно, — улыбнувшись, сказал Виктор, и Джордж тут же остановился.

— Провал, да? — с досадой в голосе спросил он.

— Для первого раза более, чем хорошо. Кто следующий?

Гермиона, робко улыбаясь, подошла к своему учителю.

— Только не заставляй меня стоять на руках, не то я шею себе сломаю, — попросила она. Виктор улыбнулся.

— Я убежден, у тебя получится одолеть чары и подчинить их себе, — сказал он. Гермиона кивнула.

— Я готова.

— Империо! — из палочки вырвался светло-желтый дымок. Теплым приятным облачком он окутал девушку.

* * *

— Представьте, что вы в лесу, кишащем змеями. Они могут напасть в любой момент, отовсюду, — расшагивал по комнате Сириус, — Нужно быть готовым отразить их атаки. Сейчас с разных сторон в вас полетят обыкновенные теннисные мячи, не заклинания, которые необходимо блокировать, а шарики, которые необходимо просто уничтожить. Но их будет много, и они будут крайне быстрыми. Своего рода игра в вышибалы. И вы должны победить. Чем больше вы уничтожите, тем лучше. Гарри, давай ты будешь первым.

Гарри послушно встал в центр комнаты.

— Приготовься… пошёл! — Сириус взмахнул палочкой, и испытание для Гарри началось.

Первый мяч слева, чуть выше головы. Бомбардо! Отлично, попал. Сириус довольно улыбнулся. Второй тоже слева, на уровне колен. Уничтожен. Третий сверху прямо на него. Четвертый, пятый, шестой. Мячи начинали выскакивать всё быстрее и неожиданнее. Гарри почувствовал, что устает и уже не может реагировать так же быстро. Одиннадцатый из мячей попал Гарри в плечо. Раздался резкий звуковой сигнал.

— Молодец, Гарри, но нужно ещё стараться, — похлопал его по плечу Сириус, — Так, Рон, давай, теперь твоя очередь.

Рона вывел из строя уже седьмой мяч.

— Гермиона.

Девятнадцатый. После упражнения девушка дышала так часто, словно пробежала марафон. Сириус остался ей доволен.

— Драко, давай ты.

Пятнадцатый мяч, и Драко повержен.

— Ну что же, неплохо, очень неплохо. Но всё же можно лучше, — сказал Сириус, — Отдохните, а я пока покажу вам ещё одно упражнение.

* * *

— Освоить невербальные заклинания крайне важно по многим причинам, — спокойным голосом говорил Люпин, — Одна из них, и самая важная, — это скорость. Произношение заклинания тратит драгоценные в битве секунды. Вторая — сохранение секретности вашего следующего действия. Произнося заклинание про себя, вы лишаете противника возможности приготовиться к обороне. Насколько мне известно, профессор Снейп уже пытался научить вас невербальным заклинаниям в прошлом учебном году…

— Да, но успехов никто из нас достичь не смог, — сердито буркнула Харриет.

— Что ж, самое время это исправить, — улыбнулся Римус, — Итак, перед вами лежат обыкновенные диванные подушки. Надеюсь, все владеют заклинанием «Вингардиум Левиоса»? — услышав утвердительный ответ, Люпин продолжил, — Попробуйте для начала поднять подушки в воздух так, как делали всегда. Произнесите заклинание вслух. Очень четко.

— Вингардиум Левиоса! — и все подушки взмыли в воздух.

— Отлично, очень хорошо! А теперь запомните, что палочка — всего лишь проводник между магией в вашем разуме и окружающим миром, способ выплеска энергии. А слова необходимы для упрощения этого процесса. Сфокусируйте магию в голове и постарайтесь выплеснуть её с помощью палочки, но без слов. Четко делайте положенные движения руками, произносите заклинание в голове. Начинайте!

Однако все подушки остались лежать неподвижно.

— Сосредоточьтесь. Позвольте волшебству пройти этот путь, от вашего сознания, по руке, к палочке, а после наружу. Думайте о заклинании, произносите его в голове. Не поддавайтесь эмоциям, сохраняйте спокойствие. Контролируйте своё волшебство. Давайте ещё раз.

Снова нет результата.

— Бесполезно! — с досадой воскликнула Джинни, — Ни у кого из нас не получается!

— Это очень сложная магия, доступная далеко не всем. Нет ничего страшного в том, что не получилось с первого раза. Главное — продолжай концентрироваться на предмете. Видишь цель — иди к ней, — подбодрил её Римус.

* * *

— А вы, Дамблдор? — спросил после занятий Гарри, — Разве Вы не будете сейчас проводить урок?

— О нет, мой мальчик, заклинания, которым я собираюсь вас научить, требуют много сил. После почти пяти часов учебы, вы просто не в состоянии их изучать, — тепло улыбнувшись, сказал волшебник, — Но завтра, когда вы немного отдохнете, мы непременно к ним приступим. А сейчас идите отдыхать!

— Фух, я устал, как ездовая собака, преодолевшая сотни километров по полярным пустыням! — воскликнул Фред, развалившись на диване.

— Какое поэтичное описание безумной усталости! — сказал сидящий на подушке Невилл, убирая с лица мокрые от пота волосы, — Я просто чувствую себя тапочком.

— У кого-нибудь получилось невербальное заклинание? — делая большой глоток воды из бутылки, поинтересовался Рон.

— У Гермионы, у Кассандры, у Харриет и совсем чуть-чуть у Гарри и Драко, — сказала Джинни, сгоняя Фреда с дивана, чтобы лечь туда самой.

— А сопротивляться Империусу?

— У Фреда, — буркнул Драко.

— Как?! — вскрикнул Джордж, падая с дивана, на который тут же победоносно вскарабкалась Джинни.

— Я не знаю, — пожал плечами его брат-близнец.

— Друзья, а кто от скольких мячей увернулся? У кого рекорд? — поинтересовался Гарри.

Рекорд принадлежал Джинни. Двадцать один уничтоженный теннисный мяч. На втором месте оказалась Софи с результатом в двадцать шаров. Гарри, считавший себя отличным ловцом, спортсменом и обладателем достаточно хорошей реакции, был разочарован в себе, ведь две юные девочки оказались куда лучше него.

— Но то, что Виктор заставлял нас делать — это ужас! Мы и стихи читали, и песни орали во всё горло, и на руках ходили, и кукарекали, и мяукали, и… — перечислял Рон.

— А фуэте не хочешь прокрутить? — гневно спросила Гермиона.

— Нет, а что? — удивился юноша.

— А я прокрутила! — отрезала Гермиона.

— Как? — спросила Харриет.

— До Хогвартса как-никак в балетной школе училась.

— А завтра опять эта суматоха! — застонал Невилл.

— Нет, хуже, завтра урок с Дамблдором, — ещё больше омрачил всем настроение Рон.

— Кончилась наша мирная, размеренная жизнь, — похоронным голосом произнёс Фред, — попрощаемся с нею, друзья! С беспечными деньками, со временем, когда были предоставлены сами себе…

— Ну не нойте, подумаешь, поколдовали чутка. Тоже мне, — фыркнула Харриет.

— А мне кажется, что Дамблдор всё очень интересно придумал, — сказала Полумна, — Все эти занятия. Чем-то напоминает Отряд Дамблдора, не так ли?

— Спать хочу! — зевнула Джинни, кладя руки под голову, — Я от этих уроков устала!

— А нам домашку же не будут задавать? — спросил Гарри.

— Только не это! — воскликнули все ребята в один голос.

* * *

— Ну что же, готовы познавать высшую магию? — поинтересовался Дамблдор, — Я хочу научить вас трансгрессии, оклюменции, сложной трансфигурации, защитным чарам и многому другому. Будьте сосредоточены, друзья мои. Итак, начнем с чар. Всем вам известно заклинание «Протего», способное отразить атаку соперника. Но как наложить его таким образом, чтобы его действие было длительным, а само оно защищало предмет? Сейчас я вам покажу. Для этого, следите внимательно за моими руками, мы делаем следующие движения, — Дамблдор нарисовал в воздухе невидимый крест, — Плавно, медленно, позволяя чарам спокойно вытекать из палочки. Произнося вслух четко «Протего Итемо». Вокруг предмета образуется надежная защитная пленка, не позволяющая ничего и никому проникнуть внутрь, предварительно не сломав её. Для надежности можно повторить заклинание. Но это работает только с неодушевленными предметами, если вы хотите защитить человека или территорию, необходимо будет применять несколько иное заклинание, обладающее однако схожим действием. А теперь попробуйте сами! Защитите эти подушки, а после проверим, насколько хорошо у вас получилось.

— А мы правда будем учиться трансгрессии? — поинтересовалась Софи.

— Конечно, милая, но чуть позже. Будем идти от простого к сложному. Ну, покажи мне, как ты защищаешь подушку. Очень хорошо. Проверим надежность твоего щита, — сказал он, мельком бросив взгляд на остальных ребят, — Не сдавайтесь, мистер Долгопупс, у Вас получится!

* * *

Прошло шесть дней занятий. Особых успехов в невербальных заклинаниях никто из ребят пока не достиг, однако чуть-чуть сопротивляться Империусу у них уже получалось. Да и реакция стала куда лучше. Сириус обещал, что когда они смогут спокойно доходить до сорока, хотя его личный рекорд сто двадцать три, он добавит еще несколько упражнений.

Занятиям были рады все. Миссис Уизли потому, что можно было перестать бояться, что дети разнесут квартиру или переломают себе конечности, Сириус и Римус потому, что смогли реализовать свой творческий потенциал. А ребятам они стали доставлять удовольствие от самого процесса и достигнутого результата и приносить приятную усталость. А после занятий они всегда отправлялись в гостиную пить чай и обсуждать всё то, что успело произойти. Иногда к ним присоединялся Дамблдор. По просьбе ребят, волшебник согласился увеличить продолжительность уроков до двух часов.

Однажды в комнату во время обсуждения вошел Виктор и сказал:

— Прошу прощения, но нам с Софи нужно возвращаться домой.

— Как, уже? — разочарованно спросила девочка, заплетая волосы Гермионы в пышные французские косы.

— Да, вот-вот будет обход, мне нужно проверить всех и всё. Будем очень рады навестить вас ещё. Но сейчас… Нам нужно идти, Софи.

— До свидания! Сообщи, как там… — пожимая Виктору руку, сказал Гарри.

— Обязательно! — улыбнулся Крам, — Мы ещё вернемся, к первой субботе августа уж точно!

— Приходите завтра или послезавтра, если всё будет в порядке, мы будем очень рады вас видеть, — сверкая очками-половинками, сказал Дамблдор, — И если гости не будут против, проведите их сюда в последний день июля.

— Да, а ещё приходите обязательно в последний день июля. У меня будет День Рождения, мне бы хотелось провести его в компании друзей. А ты и Софи ими уже стали, — сказал Гарри.

— Обязательно! — заверил его Крам.

— Тогда до завтра? — уточнил Дамблдор.

— Да, да, да! — Софи чуть запрыгала на месте от радости, — Мы ведь сможем, да, Виктор?

— Всенепременно, если не возникнет никаких сложностей. Пойдем. Ещё раз большое спасибо за прием, — кивнул головой юноша.

Виктор и Софи прошли в комнату, где находился камин, и через минуту они уже вернулись к себе домой, где их с нетерпением ждали. А жизнь на площади Гриммо продолжила идти своим чередом.

В ту ночь Гарри спал из ряда вон плохо. Ему снился Волан-де-Морт, хотя подобного рода видения не мучали его уже довольно-таки продолжительное время. Он снова был им, самым жестоким, самым великим Темным волшебником последних веков, внушающим страх и ужас всем и вся. Несшим смерть, боль, страдания. Вот он расшагивает босыми ногами по холодной кафельной плитке в темном, пропахшем сыростью помещении, бросается к какому-то человеку, стоящему на коленях, хватает его за мантию, притягивает к себе. Срывает мешок с его лица. Темно, слишком темно в этой комнате, чтобы разглядеть, кто это. И вдруг смех. Хриплый, злорадный смех. Смех проигравшего, но не сдавшегося человека, который сильно действует на нервы Темного Лорда, разжигает внутри вулкан ярости. Гарри заставляет человека вытянуть вперед связанные руки. Ладони и пальцы смеющегося человека окровавлены, изуродованы. Это ещё больше злит Гарри, а точнее Темного Лорда, тот посылает какое-то заклинание в этого человека, которое моментально заставляет его перестать смеяться, упасть, скорчиться от боли, застонать. Теперь уже очередь Гарри улыбаться и злорадствовать. Он посылает ещё заклинание. Сейчас он уже слышит крик. Достаточно на этот раз. Но Гарри-то надеялся, что мучения этого человека успокоят его, заглушат ярость но нет, буря разыгралась только сильнее. Его мантия трепещет, всё внутри клокочет от гнева, от распирающей и пожирающей разум злости.

— Сколько их? Скажи? — велит он сквозь зубы.

Человек молчит. Помещение заполняет лишь его частое, шумное дыхание.

— Когда? Ты же всё знаешь! Когда? Ответь!

Человек снова начинает смеяться. Темный Лорд яростно сжимает руки в кулаки, упираясь ногтями в ладони, пинает человека в живот. Ну ничего, он у него заговорит, есть один проверенный способ! Ярость сжигает его изнутри. Темный Лорд трансгресирует, и тут виденье прерывается.

Гарри просыпается. Частое дыхание, сильная боль в шраме, распространяющаяся по всей голове, пропитанная липким холодным потом футболка, прилипающая к телу. Перед глазами до сих пор стоит какой-то человек, в ушах его смех. Нужно немедленно рассказать Дамблдору, нужно найти его. К счастью, тот оказался у себя, в своей комнате. Увидев Гарри, волшебник сразу всё понял, жестом попросил юношу присесть.

— Расскажите, что вы видели, мистер Поттер? — обеспокоенно поинтересовался Дамблдор.

— Волан-де-Морт взял кого-то в заложники, хотел заполучить что-то от этого человека, но не смог. Хотел узнать что-то, спрашивал о чем-то…

— О чем же? — поинтересовался Дамблдор, — Можете повторить дословно?

— Сколько их… когда… Человек знал ответы на эти вопросы, но молчал. Я чувствовал это, я…был уверен в этом.

— Мой мальчик, а ты сам был Волан-де-Мортом или смотрел на всё со стороны или, скажем, сверху? — задумчиво спросил волшебник.

— Нет, — Гарри покачал головой, — я был им, я чувствовал его ярость, его злость, его мощь. Поэтому я был уверен, что тот пленник всё знает, но молчит. Я ощущал то же, что и Темный Лорд: жгучую злобу и ярость.

— Не показалось ли Вам, что вы где-то уже видели этого человека? — пристально смотря в глаза юноше, спросил Дамблдор.

— Было слишком темно… — чуть подумав, отозвался Гарри, а после добавил, — Нет, пожалуй не видел. Я видел только его силуэт, он был мне не знаком.

— А голос?

— Он был хриплый, надломленный и злорадный. Отчасти неестественный. Я не слышал его раньше никогда. В этом я точно уверен.

— А помещение? — продолжал допытываться Дамблдор.

— Темное, там было сыро, холодно, промозгло. Скорее всего, тюремная камера или подвал.

— Что ж, постарайтесь снова уснуть, мой мальчик, — похлопав Гарри по плечу, сказал волшебник, — А я завтра спрошу у Виктора про то, кого недавно заключили в Азкабан. Насколько я знаю, у него теперь появился канал связи, по которому стекает информация о новоприбывших заключенных.

— Повезло же нам с ним!

— И не поспоришь! Самоотверженный юноша, на него можно положиться. Может, он кажется немного грубым и черствым, но это не так. Гарри, он хороший человек.

— Вы говорите так, словно я зуб на него имею.

— Нет, я верю, что это не так, и не вздумай убеждать меня в обратном! — наигранно замахал руками Дамблдор, — Всё будет хорошо, Гарри. Если хочешь, возьми лимонных долек и постарайся уснуть. Шрам не болит?

Гарри покачал головой.

— Завтра спросим у Виктора. Всё будет хорошо. Отдыхай!

Однако спросить у Виктора не получилось, он и Софи не пришли. И новостей от них не поступило никаких.