Исчезнувшие (джен)

Немножечко не уложились по времени: всё-таки сорваться так резко в путешествие без внятных причин и не вызвать притом даже у близких подозрений оказалось сложновато.

— Если честно, мне кажется, нам везёт, что на это дело почти забили, — задумчиво оповестил Кирку между делом Арис. — Ну, типа… если бы её искали всерьёз, а не только парочка самых упорных, чёрт бы мы так легко в принципе сейчас всё это делали.

Наверное, он был прав. По крайней мере, Кирка бы сама, наверное, не стала бы не обыскивать дом только потому что он формально чей-то… Это минимум, а максимум, скорее всего, всё уже решило бы просто количество задействованных в поисках людей.

(Может, всё-таки плюнуть.)

Забавно: не была бы Мида такой воспитанной, наверное, получила бы уже какую-нибудь награду.

Кирка вскинула голову, выискивая нужное окно, но ничего интересного не заметила. Ну, то есть, странного. А и солнце уже село.

— Ладно, ты здесь где-нибудь подожди, я её выведу, — с лёгким сомнением сообщила Кирка.

Точно ли ничего за эти дни не случилось? Могли как опознать мать, так и просто прицепиться как к женщине, не умеющей за себя нормально постоять… Правда, у неё потусторонняя компания с той, кто умеет… Ладно, не время думать о плохих вероятностях, действовать надо. Сама впряглась, сама… сама решила искать вариант, в котором мать пропадала из зоны риска, так сказать.

Им и так ещё по ночи по тёмной дороге ехать. Шанс нарваться на честных людей меньше будет. А с нечестными разбираться придётся по ситуации.

Кирка тряхнула головой, сосредоточиваясь, и проскользнула в трактир.

На счастье, всем было совершенно не до неё. Шумели нещадно, постояльцы затеяли целый пир, и блудную гостью никто не заметил — настолько, что Кирка едва проскользнула мимо двух поцапавшихся постояльцев незадетой, один из них пролетел буквально в паре сантиметров от неё.

Кирка громко фыркнула и взбежала наверх. Оказавшись перед нужной дверью, она неловко пригладила чёлку и постучалась. Они договаривались, что Мирабелль сама изнутри запрётся.

Ответом стала абсолютная тишина, и Кирка запоздало поняла, что надо было хотя бы о каком-то сигнале договориться. Постучать ровно три раза, или стучать ровно пять секунд, или ещё что-нибудь.

Кирка подняла руку, чтобы постучать ещё раз, и нерешительно замерла, не напугает ли, напротив, таким образом. Может, пойти попытаться в окно слазить? А вдруг перепутает?

Но тут дверь наконец приоткрылась буквально на пару миллиметров, и Кирка, ухватив её и приоткрыв посильнее, прошмыгнула внутрь, сразу захлопнув. Мать смотрела на неё так, будто готова была кинуться, но с явным облегчением выдохнула.

— Надо было шифр какой-то придумать, — проворчала Кирка, почесав затылок. — Здрасте.

Она скользнула взглядом по комнате.

— Уже стемнело, — обвиняющим тоном заявила Мирабелль, уперев руки в бока, но голос у неё почти дрожал.

— Не успела, — буркнула Кирка, ощутив себя совсем неловко. — Куда б я делась!

Мирабелль не ответила, и она громко раздражённо вздохнула, потому что на самом деле уже поняла, чего мать опасалась.

— Я, между прочим, всегда слово держу, — заявила небрежно она, скрывая понимание. — Тебе собраться как-то нужно?

Вещей, кроме содержимого уже вновь собранной сумки, у той, конечно, не было, но может, надо чего. Сумку Кирка взяла сама и перекинула через плечо.

— Нет, наверное, — мать задумчиво оглядела комнатушку и пригладила волосы рукой, и жест напомнил Кирке о том, о чём она почему-то вчера подумала, собираясь в путь.

— Ой, точно, — полезла она в карман плаща. Вроде она сюда кинула, а не в седельной сумке оставила… Да, вот! — Мне показалось, что тебе нужен, — Кирка протянула матери гребень.

Для самой себя в жизни не подумала бы взять, а тут что-то в память врезалось, как тщательно Мирабелль пыталась привести внешний вид в порядок. Не очень понятно, но ей не жалко.

Мать с нескрываемой растерянностью уставилась на вещицу, и уголки её губ чуть дрогнули.

— Ох, спасибо, — она взяла гребень, старательно пробежалась им по волосам и протянула обратно Кирке, не сразу понявшей, зачем он ей обратно, пока мать не указала выразительным взглядом на уже забранную сумку. Кирка неловко ойкнула и засунула гребень туда.

Чтобы не привлекать внимания, ключ от комнаты оставили просто в замочной скважине (если его кто-то стащит, они честно не виноваты), а сами вышли, спрятав лица. Пока Кирка была наверху, драка уже прекратилась, так что покинули трактир они без проблем.

— Вот и мы, — беззаботно возвестила она Ариса, смотревшего в иную сторону, когда они подошли.

Он резко развернулся и с облегчением выдохнул:

— Я уже занервничал!

Мирабелль держалась чуть позади Кирки, кутаясь в плащ. Всё-таки не самый подходящий к погоде у неё наряд.

— Друг с другом вы не поедете, да? — Кирка окинула взглядом лошадей. Так-то у Ариса конь повыносливее будет.

Арис просто пожал плечами, но мать, бегло на него глянув, поджала губы.

— Я не поеду вместе с мужчиной, — резко отрезала она.

Кирка закатила глаза, не став комментировать. Тем более, скорее всего, очередное дурацкое правило было просто притянуто из личного нежелания, хотя она всё никак не могла понять, отчего такая сильная неприязнь, с учётом того, что Арис её ровесник, а потому тоже был лишь ребёнком, пока все разборки шли. То есть тоже лишь из-за родителей, получается…

— Со мной так со мной, — развела руки в стороны она.

* * *

Всю ночь они провели в пути, зато ехали по хорошей торговой дороге. Всё прошло благополучно, и к рассвету они свернули в перелесок, чуть восточнее от маршрута, чтобы укрыться для ночлега… дневлега, хах, получается. На отдых они выделили, правда, всего четыре часа, чтобы в полдень вновь двинуться дальше.

Тем более, палатку-то они разбили, но воздух всё ещё больно холодный для такой ночёвки. Хорошо, что сумели дотянуть время хотя бы до первых дней весны.

— А как… — Мирабелль смотрела с явным сомнением на очевидно незнакомое сооружение.

— Ну, вообще-то, обычно весело, — фыркнула Кирка, уже имевшая опыт подобного ночлега. — Но сейчас сомневаюсь…

Арис, более привычный к долгому бодрствованию, остался дежурить снаружи, а Кирку, на сей раз не ставшую брезговать лишним теплом и устроившуюся поближе к матери, глубокий сон сморил за минуты.

Проснулась она, правда, сама, раньше, чем кто-то начала её будить, и уткнувшаяся лбом в плечо матери. Кирка сонно поморгала — выспаться, очевидно, не удалось, но силы немного восстановились, — а потом поняла, что проснулась от чужого взгляда, и отползла чуть в сторону, широко зевая.

— Ты спала вообще? — с подозрением уточнила она.

Мирабелль казалась давно уже не спящей, и руку с её спины она убрала только в момент пробуждения. И вроде Кирка сама так легла, но сейчас почему-то смутилась. Она всё ещё не была уверена, что признаёт её как родственницу вообще, а та-то, очевидно, пыталась наладить отношения именно с этой точки зрения. А получилось какое-то разрешение на доверие.

— В теории, да, — флегматично ответила мать, сев и подтянув под себя ноги.

Да ну её. Кирка фыркнула и запоздало поняла, что оба покрывала почему-то на ней.

— Ты ёжилась во сне, — сообщила Мирабелль. — Мне показалось, что ты замёрзла…

Нет, ну точно да ну её!

* * *

Повозку в итоге брать не стали: поняли, что тогда не будет возможности сходить с дорог, а им нельзя было терять возможность скрыться. Из-за этого приходилось чаще делать привалы, так как с Арисом мать ехать отказалась наотрез, а нагрузка была для бедной лошади очень уж большая. Они решили периодически меняться лошадьми, но тут уже Кирке было не очень комфортно.

Следующие две остановки для сна были такими же короткими и в тех же условиях, поскольку путь лежал мимо крупных городов, которые показались им больно рисковыми для поиска пристанища, или деревень, где любой незваный гость будет целым событием. Во время второй Кирка сумела наконец загнать Ариса поспать после них, потому что тот уже был откровенно не в состоянии.

— Какой у тебя любимый цвет? — внезапно спросила Мирабелль, глядя в костёр и обняв руками колени.

Кирка не сразу поняла вопрос и растерянно похлопала глазами, прежде чем до неё дошло. Никогда не задумывалась.

— Белый, наверное, — задумчиво потянула себя за выползший рукав рубахи. — Красный, чёрный.

То есть фактически перечислила те, что выбирала в одежде — а чёрт знает, как ещё определить, пусть так. Мирабелль перевела взгляд с огня на неё и тихо хмыкнула:

— Угадала.

— Я бы не сказала, что это очень уж сложно, — ну и чего она опять по инерции нападает? Кирка покопалась в памяти, пытаясь смягчить привычные нападки. — Тоже красный?

— Больше вишнёвый или бордовый, но, пожалуй, да, — мать подпёрла голову рукой и смолкла, а Кирке пытаться как-то поддержать разговор было неловко.

Тем более, при Арисе мать, видимо, решила ещё и почти не разговаривать, а личного общения у них почти и не было. Хотя… Кирка мысленно перебрала события последнего месяца. Не так уж и мало, с учётом того, что она изначально воспринимала ту исключительно в штыки и до сих пор, подсознательно защищаясь, кололась. В любом случае, больше, чем за всю прежнюю жизнь.

Так и просидели в тишине, пока Арис не проснулся раньше, чем Кирка планировала его пойти будить, и не вылез к ним.

Следующая мелкая неприятность случилась, когда они впервые все втроём остановились на постоялом дворе, который наконец-то посчитали расположенным достаточно безопасно и отдалённо: комнаты они сняли две, но мать внезапно впала чуть ли не в истерику, когда поняла, что останется на время простоя одна. Кирка быстро сдалась, слишком валящаяся с ног от усталости, и Ариса поселили отдельно, а её с матерью. Тем более, тут даже кровати раздельные.

Комната оказалась куда более обшарпанной, чем та, в которой Мирабелль провела время в ожидании её, но Кирке было настолько не до того, что она просто уснула, едва коснувшись подушки, не придираясь к обстановке.

И проснулась наконец-то первой. Кирка потянулась, широко зевнув, и села на кровати, почесав плечо. Походу, ночью её кто-то всё-таки покусал.

Мать спала, свернувшись клубочком, и Кирке стало почти неловко, поэтому она отвела глаза и тихонько слезла с кровати, чтобы одеться и сходить за водой да Ариса заодно проведать.

Когда она вернулась, Мирабелль уже проснулась и при её появлении поспешно подавила зевок.

— Доброе утро, — хмыкнула Кирка.

— Доброе утро, — эхом повторила мать.

Кирка сгрудила на единственную шатающуюся тумбочку раздобытый завтрак: скромноватый, потому что ничего горячего нельзя было прихватить в комнату.

— Я уже поела, — кивнула она на еду.

Просто живот так урчал, что она не удержалась и съела свою половину прямо на ходу!

Пока мать умывалась, Кирка вспомнила, что хотела предложить, и поковырявшись в своих вещах, нашла лишнюю ленту, которую она брала с мыслью о том, что первую наверняка, как обычно, потеряет.

— Я хотела предложить, может, тебе волосы собрать? — заговорила она.

С учётом того, что сейчас некоторое время придётся идти мимо людей, внешность должна быть как можно более непримечательной.

Мать обернулась и вопросительно приподняла брови. Кирка вздохнула и пожала плечами, разведя руки в стороны:

— Ну, типа, взрослые обычно их собирают… Ладно, неважно.

Вообще-то их собирают, потому что работают, а мать в любом случае выделялась, причём так, что даже непонятно, что именно во внешности менять.

— Ну, с более низким положением… — с сомнением сообщила Мирабелль, поняв предложение, кажется, как-то по-своему. — Ох. Поняла. Но я не умею.

Кирка, кажется, уже даже не удивилась.

— Давай покажу, — предложила она, наматывая ленту вокруг запястья. — В косу просто… Я их не люблю, вообще-то, но принудительно умею.

Мать, поколебавшись, кивнула.

— Просто на три части разделяешь и потом по очереди… — волосы у той оказались мягкими, даже удивительно, с учётом того, что их вряд ли хотя бы мыть часто удавалось. — Меня ба пару раз брала в деревни, обычно заставляла заплестись, но я все равно расплеталась, — посетовала Кирка.

Мирабелль чуть повела плечом, но больше не пошевелилась, словно боясь помешать:

— В деревни?

— Ну, мы в основном жили тем, что сами выращивали, но ей иногда что-то требовалось… Чтобы меня одну не оставлять, пока я не подросла. Это прямо редко было, — Кирка задумывалась, подсчитывая. — Меньше десяти раз. Мне не нравилось.

Возможно, откровенность лишняя.

— Приспосабливаться под все эти правила… да у меня и сейчас проблемы! — громко фыркнула Кирка, завязав ленту бантиком. — Больше смирилась.

Мать провела рукой по волосам и обернулась.

— Спасибо, — с лёгким сомнением в голосе произнесла она.

Кирка только хмыкнула, пожав плечами, и кивнула на завтрак, а сама принялась собирать вещи. По полу прополз таракан, и она мстительно придавила его подошвой, после чего отпихнула останки под кровать, пока он матери на глаза не попался. Хотя, через пару минут подумала она, наверное, вид насекомых ту уже не должен шокировать.

— Извини, — внезапно вырвала её из мыслей мать.

Кирка, закрывая сумку, обернулась:

— Мы же об этом уже разговаривали.

Ну, точнее, Кирка ушла от нормального ответа — словами, но действий уже было столько, что и говорить, наверное, нечего. Простила она. Не смогла злиться.

— Нет, я не совсем об этом, — качнула Мирабелль головой. — О том, что это ты обо мне заботишься, когда должно быть наоборот. А из-за того, что я толком ничего не знаю о мире, получается так.

А, вот ещё что. Кирка как-то и не задумывалась.

— Ну, во-первых, я тоже больше прикидываюсь, что знаю, а во-вторых, я бы и не дала заботиться, — закатила глаза она, не став опровергать утверждение само по себе. — Ерунда.

В таких условиях у той бы вряд ли в принципе получилось! И Кирка, скорее, ждала обратного, так что в некоторой мере была приятно удивлена.

— Но мне кажется значимым… Прости, — Мирабелль вздохнула и в этот раз сама закатила глаза, и Кирка неловко хмыкнула.

* * *

После этого разговора Кирка не дала им сразу покинуть город, а, возможно, совершенно неоправданно рискнув, протащила их по ближайшим торговым улочкам. Мирабелль накинула капюшон, стараясь излишне не натягивать его на лицо, чтобы не выглядеть очень уж странно, а Кирка быстро умчалась вперёд и матери, и мужа, выглядывая нужное, и ей приходилось постоянно тормозить и ждать их. Потеряться она по-прежнему боялась, но потихоньку этот страх всё-таки начал сходить на «нет» — то ли привыкать начала, то ли слишком увлеклась.

Наконец попалась выглядящая относительно прилично и в то же время не очень напыщенно обувная мастерская. Кроме того, Кирка издали приметила и самого сапожника, ненадолго показавшегося на пороге, прежде чем тот снова скрылся. Молодой, вряд ли сильно старше неё. Шансов, что он мог хотя бы издалека когда-то видеть бывшую королеву, просто ноль.

— Капюшон скинь, — скомандовала Кирка матери.

— Но… — моргнула та.

— Так тебя только больше запомнят, — фыркнула она и, скинув его матери сама, под руку затащила в мастерскую.

Арис, справедливо решив, что кто-то же должен сторожить лошадей, остался ждать их снаружи. Да и уж человек с оружием кого угодно насторожит.

Сапожник оказался очень мил и ничего подозрительного в них не заметил. Сумел подобрать уже почти готовую пару обуви и быстро подогнать её под будущую носительницу, посочувствовал, что в такую погоду довелось остаться без подходящей обуви, попытался сам скинуть уже назначенную им цену, но Кирка не дала. Не настолько они экономили, а щедрые покупательницы запомнятся, если что, как что-то хорошее, а не подозрительное.

— Удобно, — неуверенно оповестила Мирабелль уже на улице, с сомнением разглядывая ботиночки.

Не что-то особенное, но, как минимум, они по размеру, а то дорога ещё долгая.

— Вот и ладушки, — довольно хмыкнула Кирка.