Конец маскарада (джен)

10 приата 12258 г.

Штаб-квартира «Второго закона»

На рубеже двух годов Аспор будто вымирает. Для любого жителя страны начало приата — период священного ритуала встречи нового года. Магазины работают несколько часов в день, парламент уходит на перерыв, политики не делают никаких громких заявлений, кроме дежурных поздравлений с праздниками. Какими — решает каждый для себя, в Аспоре за всю историю сменилось слишком много режимов и идеологий, чтобы объявлять какую-либо версию единственно верной. Едино было одно: праздничные каникулы длились четверть месяца. Десять дней из сорока трёх люди отдыхали за счёт государства. Селене всегда казалось, что такие долгие периоды отдыха бесполезны. За десять дней как-то и страну свалили, а тут люди тратят эти самые десять дней на бесцельное существование. К сожалению, её мнение мало кто разделял. Все заместители громким хором просили её придерживаться государственных праздников и намекали ей, что так люди о ней будут думать лучше. То есть, как о просвещённой тиранше, а не злой и беспощадной. Разница казалась Селене мизерной: тираны везде тираны.

Так что на праздники в штабе было практически пусто. Селена всё равно работала: разбирала документы, мониторила новости, охраняла штаб. Обычно этим занимались люди рангом ниже, но многих не было на местах, а ей было скучно.

Для «Второго закона» всё складывалось хорошо: во время праздников люди начинали часще говорить о политике в семейном кругу, убеждать сомневающихся, что нынешнее правительство их разочаровало. Альтернатива у оппозиционеров только одна, и она смеялась, когда читала вздохи умеренных на форумах. Из-за внутренней грызни умеренные организации попросту растратили свои позиции. Они — ничего не могут, «Второй закон» — может всё. Если так продолжится, к середине года разгорится революция, и Селена предвкушала её кончиками пальцев.

Но всё-таки правительство мешкало. Оно могло подавить своих заклятых врагов ещё при живом Витторио, а не ждать, пока «Второй закон» скатится в пучину радикализма при ней. Они нарушали кучу законов, и единственная причина, по которой их ещё не прикрыли: подавляющее количество магов. Раньше один натренированный маг мог положить целую армию, и сейчас их подавить очень сложно. Селена готовилась к вероятности, что их противники захотят что-нибудь выкинуть, потому что целый месяц они уже молчали.

Чутьё говорило: будет операция. Возможно, очень скоро. Дельфам всегда говорили заткнуться, когда готовилось что-либо крупное. У неё были подозрения, что мистер Моррис мог что-то разболтать Юнии, ведь так Витторио и прознал о самой первой вылазке дельфов во «Второй закон», но… Секретарша ей не скажет. Она вообще запропастилась и на сообщения не отвечала. Приходилось работать с тем, что есть.

С пятого приата все заместители уже были при Селене, несмотря на их возмущения. Она их заставила проверить всю систему обороны и рассказала о своих опасениях.

— Можно вернуть заранее всю охрану, а не только отдельных магов, — предложил Седьмой.

— Тогда они решат, что мы к чему-то готовимся.

— Тогда они поймут, что мы готовы к их выходкам, — возразил Седьмой. — Мы больше не в золотых временах Витторио, надо готовиться к войне.

В кои-то веки Селена его послушала, и седьмого приата почти все были на своих постах. Небольшой лжи про «чрезвычайную ситуацию» было достаточно, чтобы они забыли про отпуск. Даже журналисты взбудоражились: кто-то среди них распространил утку, что это «Второй закон» вышел раньше, чтобы расправиться с дельфами. Селена даже не читала их глупые анализы, потому что все их аргументы разбивались об одно: она не собиралась убивать брата. Не хотела. Не могла. Он же — не собирался, не хотел, не мог убить её. Они слабые места друг друга. Если правительство отдаст ему прямой приказ, он скорее сбежит из страны, перепоручит кровавое задание другому, чем заставит себя убить её.

С политической точки зрения, они двое — враги и должны были вцепиться в друг друга при первой встрече. С человеческой… Да как Селена могла откинуть свою человечность, когда только-только её получила? Пусть умирают хоть все чиновники, пусть мистер Моррис встретит свой конец от её руки, но Феба она тронуть не сможет, как бы она не пыталась себя заставить. На душе будто ограничитель, который она боялась снять. И она с ужасом ждала неизбежного дня, когда даже его она снимет.

Каждый день Селена собирала всех своих заместителей на планёрку у себя в кабинете и выслушивала их доклады, предположения и планы. Потом тратила ещё больше времени на то, чтобы их исправить. Удивительно, насколько всё это было похоже на то, как она работала с планами дельфов в правительстве. Только там интересных лиц было двое, а здесь — одно-единственное.

И все дни обладательница этого лица не отходила на неё ни на шаг. Ни на праздниках, ни во время работы. И сейчас Аура, конечно, не ушла. Это был последний день перед пробуждением Аспора от праздничного сна. Конечно, Аура не ушла, потому что почувствовала: что-то её девушку гложет. У неё всё ещё была чуйка на эмоции Селены, даже на те, что она сама не осознавала.

— Аура, я сказала «можете идти» для всех. Да, даже для тебя, — повторила она свой приказ, который каждый день звучал одинаково. И каждый день Аура одинаково её не слушалась.

— Ты думаешь, мои подчинённые уже не получили план работы на ближайший месяц, а также протокол на действия в случае нападения дельфов? Ты меня недооцениваешь, дорогая, — ответила Аура с хитрой улыбкой на лице.

К сожалению, ничто её так не мотивировало работать на износ, как возможность докучать Селене, даже когда она сама ещё не закончила с тем, что запланировала.

— Мне прямо сказать, что ты мне мешаешь? — теперь уже улыбалась сама Селена. — Отвлекаешь. Сильно.

— Ты слишком сильно переживаешь. У них из боевых магов остался один Феб. Даже целиком его потенциал ниже твоего.

— Как далеко не всегда побеждает армия с числовым преимуществом, далеко не всегда побеждает маг с большим потенциалом. Он меня уже облапошил раз. Второй я ему не прощу. Я пошла тренироваться.

Аура попыталась последовать за ней, но Селена заперла перед ней дверь и создала слабый магический барьер. Может быть, тогда она поймёт намёк?

Нет, не поймёт, потому что барьер она разрушила через несколько секунд и подбежала к ней с детской улыбкой на лице. Затем обняла сзади, практически сжала в объятьях и тихо, еле слышно прошептала ей на ухо:

— Я тоже боюсь. Вдруг кто-то из них захочет убить тебя? Феб и меня облапошил тогда, знаешь. Они могут следить за моими действиями с помощью предсказаний, и так улучили момент, когда меня с тобой рядом не было. Я не могу снова совершить эту ошибку.

Селену так просто не убьют, но убедить в этом Ауру не могла. Да и отпускать её не хотелось. Она тёплая, от неё пахло дешёвыми химозными цитрусами, рядом с ней сердце стучало не так быстро. Правда, и голова работала в разы хуже: Селена постоянно отвлекалась.

Сердце не могло ей отказать. Голова начала находить отговорки, почему тренировки в одиночестве опасны и вообще бесполезны. И вот в очередной раз Селена подчинилась подсознательному, обхватила руки Ауры и сказала:

— Ладно, пошли.

Всю дорогу до тренировочной площадки она злилась на себя за неспособность подавить чувства. Раньше она бы спокойно послала Ауру прочь на миссию, лишь бы она мешалась под ногами, но теперь так не могла. Раньше её присутствие разве что украшало день, теперь — жизнь без неё казалась такой же пустой, как с четырьмя браслетами.

Ради Селены Аура окончательно сбежала во «Второй закон», потому что боялась, как бы она сама не выдала её. После её бегства Селену допрашивали тысячу раз, с браслетами и без, надеялись, что она где-то расколется, но увы: жизнь с Йовином Дагенхартом под одной крышей научила её врать так, чтобы никакой маг не распознавал. Отец, наверное, не совсем осознано, мог давить на её эмоции магией, лишь бы вывести на какую-либо реакцию, получить достаточное оправдание своих действий. Иногда из-за него Селене приходилось делать новые браслеты.

— Думаешь, они нападут сегодня? Если бы я была Фебом, я бы напала сегодня, — спрашивала её Аура.

— Я бы напала уже вчера, не знаю, чего они медлят, — с ехидной улыбкой ответила Селена. — В любом случае информации у нас нет, увы. Второй меня в правительстве не осталось.

На тренировочной площадке было довольно людно: здесь тренировались вернувшиеся пораньше с каникул младшие ранги. Они затаили дыхание, когда увидели, кто пришёл. Во «Втором законе» действовал негласный дресс-код: во всё белое одевался только глава, и эта традиция повелась ещё с Витторио. Селене не то чтобы нравился белый, ей казалось, она терялась на фоне собственной формы. Хотя после снятия браслетов к ней и вернулся цвет, его было недостаточно, чтобы она перестала выглядеть как белый призрак. Чёрные детали костюма и не менее чёрные руки не спасали, нет. Всё равно бледная. Вместо того чтобы вскинуть голову вверх и громко поприветствовать своих подчинённых, как бы это сделал отец, она почувствовала себя снова ребёнком в школе, тем самым, что сидел в углу класса, а все сверстники считали странной и обходили стороной. Ещё немного, и «Второй закон» тоже поймёт, что перед ними вовсе не человек, который способен привести их к перевороту. Вся её политика — пустая болтовня ради заполнения душевных ран, а люди перед ней правда верили, что она хотела сделать мир лучше для них.

Аура стояла совсем близко, но не касалась её. Прошла какая-то секунда, как они зашли, и Бедствие уже отбросила сомнения прочь и придумала, что сказать. Перформанс, однако, был бы полон, если бы она не взмахнула на заклинании под потолок и не усилила свой голос перед началом речи:

— Рада приветствовать всех на тренировочной площадке. У меня к вам предложение. Любой маг, который сможет коснуться меня, получит щедрое вознаграждение…

Она щёлкнула пальцами, и перед каждым присутствующем на площадке появилась иллюзия с чемоданом денег.

— …А также дополнительный день отдыха. У вас пятнадцать минут, всем удачи!

За месяц Бедствие стала лучше справляться с магией и была уверена, что никто награду не получит. Даже Ауре придётся попотеть, а в такой толкучке она не сможет развернуться. Все маги сразу всполошились, кто-то из них даже взмыл в воздух прямо на уровень её глаз.

Площадка взорвалась цветом и звуком. Бедствие не стала сдерживать улыбку. Раньше, до снятия браслетов, когда у «Второго закона» была штаб-квартира побольше, она постоянно устраивала поединки в одной из пристроек. Потом, когда организация разрослась, смысл в них отпал, но она не думала, что так скучала по адреналину, кружащему голову. Чувства, которые копились внутри, получили выход в магии, в уклонении от атак, в побеге от самых напористых магов. Чья-то рука остановилась в миллиметре от её кожи, но в последний момент Бедствие откинула мага.

Стены дрожали. Воздух на площадки стал спёртым от озона, но в пылу битвы она этого не чувствовала. Аура, к сожалению, никак не участвовала в тренировочном поединке, зато она пыталась проветрить помещение и не попасть под перекрёстный огонь. Пятнадцать минут были на исходе. Селена отбивалась от всех бойцов на площадке. Части из них удалось задеть её заклинанием, но не рукой. Откуда прилетели эти заклинания, Селена не знала, однако решила, что будет искать их творцов позже.

— Три! — Аура решила объявить обратный отсчёт на весь зал. — Два!

Селена не расслаблялась ни на секунду. Как обычно бывает? Какой-нибудь особый гений мог её поймать после «одного». Аура растягивала удовольствие: между «двумя» и «одним» явно прошло больше секунды. Селена спикировала вниз рядом с ней. Только тогда Аура крикнула:

— Один!

Люди вокруг них уже сдались, но Селена вдруг почувствовала, что кто-то коснулся её плеча. Знакомая рука, знакомое тепло.

— Ноль! — прямо у её уха прокричала Аура. — Все молодцы, все свободны! Прошу освободить зал!

Да, рука Ауры на её плече. Она обернулась и увидела, как та улыбается.

— Ну что, где моё щедрое вознаграждение и дополнительный день отдыха?

— На заместителей акция не распространяется, — с ухмылкой прошептала Селена.

Тогда Аура её легонько толкнула. Селена же просила её без флирта при других! Не то чтобы Селене было неловко, нет, просто трудно изображать из себя страшного лидера «Второго закона», когда хотелось улыбаться и не думать ни о ком другом.

Аура, конечно, её мысли подгадала, раз приказала всем выйти из зала.

— Как насчёт поединка?

Селена не могла ей отказать.

К четырём часа дня они вернулись в кабинет, уставшие, но довольные. Селена радовалась своему прогрессу: теперь магия не высасывала из неё все силы. Она чувствовала каждый отдельный поток энергии в организме, понимала, как его контролировать, чтобы не выбрасывать за раз всю силу наружу. Да, если она будет сражаться беспрерывно весь день, то может рисковать, но никакой маг не мог жить только за счёт заклинаний. В поединке с Фебом она проиграет даже не в первую минуту. Если она оставит негативные мысли, успокоится, заставит себя анализировать поединок с научной точки зрения, то даже сможет его обхитрить.

Аура распласталась на кресле и что-то ворчливо бормотала. На самом деле она не устала, нет, просто притворялась, чтобы Селена не отослала её на очередную миссию. Обе знали, что обман совершенно глупый и неубедительный, но Селена решила, что позволит ей отдохнуть ещё минут пятнадцать. Сама она не чувствовала ни капли усталости. Магия, наоборот, взбудоражила её. Ей хотелось биться дальше, может быть, пробить стену заклинанием, может быть, накрыть Зомонт беспросветной тьмой и летать сверху, словно белый призрак. Странные идеи, которые Селена не обдумывала. Она смотрела на камеры, проверяла базы данных, читала отчёты от других заместителей. Ничего нового за несколько часов её отсутствия в офисе не произошло.

Если бы ещё её оставила тревога. Селена чувствовала, нет, предчувствовала: её брат что-то задумал. В ветре, в снегу, в магических завихрениях она чувствовала его заговор. Так с детства. В отношении друг друга у них была прекрасная интуиция, которую ничто не могло подавить. Даже когда Селена играла на два лагеря, она знала: Феб первый всё поймёт. Не признает, нет, он дурак, который думал, что его близкие не могут оказаться злодеями, но поймёт. Как он смотрел на неё. Выжидательно. С подозрением, которое он в себе подавлял. Его сестра? Бедствие? Его сестра? Играет против него? Предала его после всего, что они пережили? Да не может быть.

Пришлось показать ему реальность самым неприятным способом из возможных.

Сейчас «Второй закон» был готов к нападению. Они расставили охранников, отдали приказы магам. Даже если ничего не произойдёт на этой неделе, на следующей Селена ожидала, нет, надеялась вновь столкнуться с правительством. Разве она недостаточно их выводила из себя?

Но десятое приата уходило с каждой минутой, с каждым часом. Закат. Сумерки. Двадцать часов. Двадцать один. Двадцать четыре. Двадцать шесть. Очередной спокойный день на окраине Зомонта.

Хотя Селену не отпускала тревога, Аура убедила её не просиживать очередную ночь в кабинете. Если что-то произойдёт, они всегда смогут добежать. Так как Селена ложилась поздно, далеко за полночь, она просто ходила из угла в угол с планшетом в руках. Когда Аура её наругала, переключилась на книгу. В обложке романтической истории она спрятала очередное исследование знакомых ей политологов, занимавшихся вопросами функционирования авторитарных режимов. Просто Аура не любила, когда Селена даже во время отдыха напрягала мозг, а она по-другому не могла. Тягомотные научные тексты и были её расслаблением. «Всё плохо», — говорили они. «Всё плохо», — вторило тревожное сознание, резонировало с прочитанным и успокаивалось.

В 27:12 на портативный пульт управления поступил сигнал: «Вход 7: обнаружены повышенные показатели магической энергии». Селена бросилась смотреть видео с камер. Охранники поймали кого-то, но картинка была слишком размытой и повреждённой. Камеры вышли из строя.

Аура вышла из спальной совершенно разочарованная и уже переодевшая в уличную одежду. Они ничего друг другу не стали говорить, только кивнули и побежали в сторону седьмого входа. Попутно Селена отдавала приказы другим заместителям.

На других входах тоже заметили активность: нападавшие решили разделиться. Одного из них охранникам пришлось пропустить. Этот маг ворвался через четырнадцатый вход, ближайший к покоям Бедствия. Записи с камер — стёрты, из звука остался только искажённый шум. «А вот и ты, брат», — подумала Селена и остановилась. Аура чуть на неё не натолкнулась, но успела в последний момент отпрыгнуть.

— Бери вход семь на себя. Я пойду к четырнадцатому. Одна. Это приказ, — приказала Селена и нырнула в проход к нужному входу, прежде чем Аура успела запротестовать.

Спасибо, что Аура понимала слова «это приказ» и не побежала за ней. С братом она должна разобраться одна, даже если это будет больно и неприятно. Нужно же ему оплатить за все его неприятные сюрпризы, правда?

И всё равно Селена не знала, что ждать от этой встречи. Она бежала лишь в надежде перехватить его до того, как он опять решит разгромить её покои. Она их только недавно закончила обставлять, вообще-то, пусть совесть имеет!

По грохоту Селена поняла, куда бежать. Феб явно пошёл не туда, а решил пробежать вглубь штаба. Чтобы разнести ещё больше стен? Чтобы она потратила ещё больше денег из кошелька Дагенхартов-старших на уборку за них? Селена думала, он злился, что «Второй закон» живёт на украденные деньги.

Она нашла его в том же зале, где они с Аурой упражнялись днём. В воздухе всё ещё витал резкий запах озона. Посреди огромного помещения стояла одна — единственная фигура. Его.

Селена была бы рада, если бы не узнала брата. Если бы боль его сломала так, что он бы стал пустой оболочкой, нацепил грустное, злобное выражение лица, траурные одежды, кинулся на неё, как только увидел. Но он стоял. Стоял и смотрел на неё со своей обычной улыбкой, которую теперь не скрывал визор. Он чуть щурился, потому что избыток магии всё-таки испортил ему зрение, и он отказался от линз. Так пишут в докладах, по крайней мере. Селены рядом не было, чтобы подтвердить или опровергнуть эти сведения.

Он ворвался в здание «Второго закона» в своей обычной одежде. В белой куртке, синих джинсах, простых коричневых ботинках, которые он приобрёл за бесценок на барахолке, потому что после детства в роскоши его тошнило от всего дорогого. Для зимы наряд, может быть, и холодный, но ничего не мешало брату обогревать себя заклинанием. Даже без части своих сил он сильнейший. Даже в логове врага ему нет равных.

Страх застрял в горле. Больше не было маски, за которой Селена могла перед ним скрываться. Она должна быть осторожной, не позволять эмоциям завладеть ей. Тогда, тогда она сможет победить.

— Феб.

— Сестра. Ты пришла.

Она не ответила и подошла ближе, сжав кулаки. В руках — отталкивающая магия. Вокруг неё — щит.

— Ты не передумала? Мы могли бы… Я не знаю как, но всё исправить, — его голос сорвался.

— Мы враги, — сухо сказала Селена. — Если захочешь присоединиться ко «Второму закону», то я тебя не остановлю. Так мы сможем снова быть вместе.

Его брови поползли наверх. Предложение было несерьёзным, конечно. Феб не из тех, кто предаёт. Если он выбрал сторону, то навсегда, он не меняет свои предпочтения, он будет до последнего держаться своего мнения, менять под него аргументы, картину мира. Селена была уверена, что он до сих пор не осознаёт, насколько ему испортили жизнь родители, что он щурится только потому, что их папаша испугался своего же магического наследия.

— Есть и другой вариант.

— Его давно нет, Феб, а в тюрьме отсиживаться за всю семью мне не хочется, — сразу прервала его Селена. — Выкладывай свои требования. Или ты хочешь посмотреть, чему я научилась?

Она подняла правую руку ладонью кверху и покрутила в ней пурпурный вихрь.

— Я не хочу с тобой драться, — пробормотал брат.

— Правда? Всё ещё жалеешь меня? Тебе Риз не рассказывал, что я с ним здесь делала?

Феб не ответил, но с места не сдвинулся. Невыносимо. Что он в ней видит? Почему он не нападает?

Селена поймала себя на осознании, что не хотела начинать драку. Сколько она убеждала себя в том, что ненавидит человека перед собой? Сколько она представляла его на стороне родителей, такого же испорченного, такого же мерзкого? Сколько она представляла, что Феб выльет на неё весь гнев? Он это делал множество раз, когда не знал, кто скрывается под маской. Он дрался с ней, слабой, на грани возвращения браслетов. Весь его пыл пропал, когда он узнал, что Бедствие — его сестра. Да и она его любила, продолжала ценить как брата, как единственного оставшегося в мире родственника. Слабость внутри была напрямую связана с тем, что она не могла отпустить его. А он не мог отпустить её.

— Селена, я знаю, что это не настоящая ты. Я знаю, что тебе больно. Мне тоже больно каждый день, когда я вспоминаю, что так и не смог спасти тебя, — говорил он дрожащим голосом. — Но я не могу присоединиться к тебе. Вступить в «Второй закон» — отказаться от собственной человечности, поддаться тьме. Я не готов. Я хочу вытащить тебя отсюда. Давай сбежим. Ты — из «Второго закона», я — из дельфов. Обе организации развалятся без нас. И не надо никакой войны…

Этот придурок говорил на эмоциях, и Селена не хотела его слушать. Она заставила себя двинуться. Активировать заклинание. Сосредоточиться на движении магии из тела.

Брата отбросило в стену, и от неожиданности ухнул. Селена взмыла в воздух, подавляя в себе отвращение, а затем бросила в него ещё одно заклинание, чтобы вбить: они враги. Сквозь боль он пытался что-то ей крикнуть, но слова застряли в горле.

«Я должна убить его здесь. Должна. Обязана», — думала Селена, пыталась подавить в себе сопротивление.

К сожалению, кое-какое чувство справедливости оставалось и у неё. Она знала: Феб Дагенхарт в её глазах не заслуживал смерти. Да, он винтик системы, да, он пытался сорвать все её планы, да, родителей он так и не смог победить, да, да, всё это правда. Но в нём она видела себя.

— Почему? — наконец крикнул Феб. — Почему ты это делаешь?

Бедствие, какой он её знал, убила его бы ещё в шесоне. До снятия браслетов почему-то ей было проще поднять руку на брата. Не теперь. Феб только защищался, а Селена продолжала в него бросаться заклинаниями, недостаточно сильными. Она могла сильнее. Но…

Брат схватил её за руку и отвёл. Очередное заклинание попало в стену.

— Я не понимаю! — теперь он кричал ей в лицо.

Не надо было отвечать, но Селена больше не могла молчать:

— Всё просто. Я хочу отомстить. Миру. Правительству. Тебе за то, что посмел быть любимым ребёнком. Но пока тебя рано убивать.

Она отбросила себя отталкивающей магией.

— Я тебе врала, Феб. Я всегда знала, кто убил родителей. Мои слёзы были фальшивыми. И Касси взорвала я. Мне не нужна власть как таковая, я тебе врала.

— Тогда…

— Эта страна падёт под моей рукой. Помнишь любимое пророчество отца? «Под рукой бедствия солнце станет прошлым»? Я захвачу власть и разрушу Аспор. Можешь передать это своим руководителям, пусть смотрят, как проигрывают свою любимую диктатуру по часам.

— Я всегда могу рассказать всё публике.

— Думаешь, они поверят, что у Бедствия такая простая мотивация? Думаешь, я тебе не отвечу? Мы учились в одном университете, я знаю, что говорить.

Феб опустил голову. Неужели по его лицу текли слёзы? Он всегда был более эмоциональным среди них двух.

— У тебя не будет возможности ответить, — сказал он дрожащим голосом. — Мне отдали приказ: убить тебя. Я тебе дал возможность для отступления, опять пытался тебя спасти, но…

В Феба опять прилетело заклинание.

— Мне не нужно спасать, спасибо, — сказала Селена. — У тебя никогда не получалось играть в героя.

Теперь она чувствовала раздражение. Злость. Может быть, у нормальных людей она бы даже переросла в ярость. Селена просто хотела, чтобы он исчез из её жизни, не напоминал о своём существовании. От одного вида ей больно.

Наконец-то она заставила его сражаться по-серьёзному. Он отбивал заклинания, бросался магией в ответ, пытался ранить. Не убить, нет, вряд ли ему хватит сил на такое. Достаточно только избить её получше, чтобы она несколько месяцев не могла ходить, наложить обратное лечащее заклинание, может быть, отравить, если он догадался притащить яд. Вряд ли, конечно. Не в его стиле такие приёмы.

Селена тянула время. Она подозревала, какой план был у дельфов. Такой бы она им сделала, если бы всё ещё состояла в отряде. Противостоять брату было тяжело, но всё-таки проще, чем когда ей приходилось сбегать с поля боя за секунды до возвращения браслетов.

Больше никаких разговоров, только грохот, разрушения и боль, приправленная резким запахом озона. Сколько минут прошло? Двадцать? Тридцать? Зал начинал разрушаться: магические поля в стенах не выдерживали такого воздействия магии. От Ауры или других заместителей никаких сигналов. Либо они ещё сражаются, либо их победили люди с каплей потенциала Феба. Да, считалось, что у брата мировой рекорд по магическому потенциалу, но уж с остатками можно было расправиться быстрее?

Подбиралась усталость. Селена заставляла себя дышать ровно, но дыхание то и дело срывалось. Лёгкие будто налились кровью, как после долгого бега. Если она ошиблась в своих планах, то Феб мог выиграть. Может быть, притащить её обратно в правительство, где с ней точно никто церемониться не будет. Даже секта Юнии, или что у неё там за организация, её не спасёт.

Теперь инициатива перешла на сторону брата, и защищаться приходилось Селене. Его потенциал позволял ему атаковать быстро и со всех сторон, не тратя время ни на контроль материи, ни на щиты. Чистая магия, ярко-пурпурная, освещавшая всё вокруг. Он наступал, как неизбежная волна. Несколько раз Феб чуть ей не переломил позвоночник своими ударами, если бы не своевременно поставленный блок. Обычно Селена была быстрее его, но её силы были на исходе. Она продержится ещё максимум минут пять, а Феб выглядел так, будто только размялся.

— Я думал, Бедствие сильнее, — бросил он. — Или ты сдерживаешься?

Селена промолчала и продолжила обороняться. Где её вера в себя? Когда её ещё подводили её планы? Она решила сохранить остатки сил и укрепить щиты. Брат не заметил, что она его подталкивала в сторону дверей.

Всё лицо было в ссадинах, тело — в порезах. Обычный человек бы давно упал. Обычный маг давно бы упал, но Селене кое в чём везло: на самом деле был в мире человек с потенциалом выше, чем у брата — она сама.

— Ну же! — Феб пытался её раззадорить. — Чего ты ждёшь?

И бил, и бил, и бил. А она блокировала удары, пытаясь не обращать внимания на тупую боль. В потасовке Селена пропустила момент, как двери открылись, и в неё полетела чужая магия.

«Наконец-то», — подумала она, когда смогла посмотреть, кто же пришёл Фебу на подмогу. Вон чёрная башка Риза, вон Анналена и Мёрфи, которые всегда прикрывали друг другу спины. Только одного человека не хватало, но его забрал к себе Подземный бог. Бедствие подавила улыбку. Теперь — ко второй части её плана под названием «заставить Феба Дагенхарта снова её ненавидеть и сражаться серьёзно».

Она отразила очередную атаку Феба, сняла внешние слои щитов и заклинанием фальшивой телепортации перенесла себя вниз, прямо к остальным дельфам. Трюк дорогой: запасы магии начали тратиться в десять раз быстрее, ей нужно всё сделать точно. Именно для этого она хранила магию.

Никто из них не успел издать ни звука. Сначала Бедствие разобралась с Ризом. Раз уж ему и так недавно осталось, то ладно уж, она просто отбросила его в стену с такой мощью, чтобы он от боли потерял сознание. Заклинание обратного лечения к атаке, конечно, прилагалось.

А вот на Анналену и Мёрфи у неё были другие планы. Эти двое никогда ей не нравились. Их выходки пробивались через эмоциональный барьер и вызывали только раздражение. А сколько агентов «Второго закона» эти двое выявили? Бедствие уставала считать, только чудом она успевала спасти некоторых самых ценных от их магических допросов.

Выглядели эти двое на удивление побито. Шпионам не дали проникнуть незамеченными? Как же так? Бедствие выставила против них Ауру, которая в бою беспощадней начальницы? Белые одежды чёрно-белой ведьмы, взъерошенной, избитой, как старой куклы, были все в крови. Наверное, её крови. Мёрфи выглядел получше, но чуть морщился, когда переносил вес на правую ногу.

Пока они пытались понять, что происходит, Бедствие зашла к ним за спины. Анналена среагировала первой. Она обернулась и закрыла Мёрфи рукой. В её ладони уже формировался шар заклинания.

Но Анналена не успела, она не могла успеть, не могла перегнать человека в разы сильнее, особенно если этот человек уже оказался прямо перед ней. Её магия не предназначена для прямых столкновений, в них она быстро изматывалась. Мёрфи поддерживал её лечащим и укрепляющим заклинанием.

В этот удар Бедствие вложила где-то пятнадцать процентов своего потенциала. Раньше таким массивом она управляла только на тренировках. Тогда заклинание просто разнесло стену тренировочного зала в другом крыле здания. Сейчас вместе стены — головы Анналены и Мёрфи. Сколько перекиси уйдёт, чтобы убрать их кровь, Бедствие не считала. Она отошла, чтобы не замарать одежду.

С криком Феба время возобновило нормальный ход. Она не стала на него оглядываться, а вмиг оказалась рядом с Ризом, лежавшим без сознания, и магией подняла тело.

Грохот. Это брат спикировал на землю и попытался подбежать к ней, чтобы спасти друга. Бедствие выставила щит. Теперь Фебу ничего не оставалась, кроме как смотреть, как последний дельф умирал на его глазах. Молча. С бегающими от ужаса глазами. Он ещё не осознал, что произошло.

Бедствие вынашивала этот план с тех пор, как услышала, что дельфы собираются вторгаться все вместе. Несколько лет назад, ещё при Витторио, в первые месяцы существования отряда, они предпринимали похожую операцию, но тогда, конечно, никто не умер, потому что тогдашний лидер «Второго закона» не считал их угрозой. Бедствие не собиралась им давать шансов. Чем меньше дельфов существует, тем меньше она придётся тратить на противодействие им.

Что же касается Риза… Она могла убить его и тогда. Могла убить сейчас. Фебу было бы больно, очень больно. Он бы остался один, озлобился, наконец перестал в ней видеть человека, которого нужно спасти. Бедствие сжала вокруг Риза магическое поле, чтобы ему стало сложнее дышать. Брат пытался разбить поле.

— Надеюсь, теперь ты вспомнил, что мы враги, Феб Дагенхарт? Я приду и за тобой, не переживай. Просто ещё не время. Сначала я тебе сделаю больно. Ты можешь забрать Риза с одним условием…

— Я согласен, молю, не трогай его, — вырвалось у брата. Он даже не дослушал!

Она отпустила Риза, сняла барьер и отскочила в воздух. Феб, который вряд ли вообще понял, что Бедствие сказала, сразу бросился проверять пульс оставшегося дельфа. Какое же облегчение он испытал, когда понял, что глава «Второго закона» почему-то оставила друга в живых.

— Вы убираетесь отсюда и больше никогда не пытаетесь нападать. Если я увижу кого-либо из вас здесь, пощады не будет, — закончила Бедствие свою речь уже в воздухе, чуть более сбивчиво, чем она хотела. Феб любил её сбивать с настроя.

Он оглянулся на обезглавленные тела Анналены и Мёрфи, которые всё ещё держались за руки. Взял Риза на руки, как ребёнка. Его губы дрожали, он не хотел плакать перед ней, но всё равно расплачется, как только окажется за пределами адского логова. Селена его знала слишком хорошо.

— Хорошо, — проговорил он, усилив голос магией. — Тогда это война, Бедствие. В следующий раз я тебя убью.

Вот эту эмоцию Селена от него ждала долгие месяцы. Признаться, ей её не хватало! Ненависть настолько яркая, что тёмной пеленой застилала карие глаза брата.

— Посмотрим, кто кого, — с улыбкой ответила она. — Вас проводят примерно…

В проходе показалась знакомая фигура Ауры.

— …сейчас, — закончила фразу Селена. — И попробуйте что-то выкинуть. Аура, проследи за тем, чтобы наши дорогие гости добрались до выхода без проблем.

Она кивнула и вышла вместе с двумя дельфами.