Потерянные (гет)

Нарцисса с волнением примерила очередной брючный костюм и разочарованно выдохнула, придирчиво осматривая себя в зеркале.

Альбертина так настаивала на том, что подобные наряды были последним писком моды, что леди Малфой послушно заказала у известных дизайнеров сразу несколько комплектов. Теперь же волшебница чувствовала себя совершенно обманутой, потому как все они казались неуместными. И какой толк в одежде, если её некуда надеть?

Близился закат, а значит, совсем скоро должен прибыть Фабрицио. Он предложил встретиться на берегу моря, чтобы проводить солнце, и Нарцисса не раздумывая согласилась. Она первый раз завела знакомство с таким безнадёжным романтиком, и это цепляло.

Нарцисса скинула с себя неподходящую одежду и по новой окинула взглядом шкаф. Она остановилась на вечернем платье с удачным сочетанием песочного и серого оттенков, примерила его и осталась довольна.

Дойдя до каменной лестницы, спускающейся до самого побережья, Нарцисса заприметила Фабрицио, который напряжённо вышагивал вдоль кромки воды. На берегу стоял богато накрытый стол с зачарованными свечами, чей огонь не погас бы даже под самым сильным порывом ветра. Женщина замерла, ощущая, как её сердце безжалостно перешло на бег. Нарциссу определённо тронула такая тщательная подготовка к свиданию.

Фабрицио встретил её у подножия каменных ступенек с неизменно обворожительной улыбкой на лице. Словно и не он только что выглядел так взволнованно.

Они ели устриц, лобстера и улиток, наслаждались белым сухим вином и любовались умопомрачительным закатом. В этот вечер Нарцисса была немногословна, но итальянец не давал ей грустить, с легкостью подбирая нужные слова.

Леди Малфой в своё время отдала бы всё за такое свидание с мужем. Но у них никогда подобного не было и быть просто не могло. Нарцисса многие годы играла роль идеальной жены, скрывая свои истинные чувства и желания. А ведь ей, как и любой женщине, безусловно, хотелось любви, нежности, романтики. Она прятала это в самые потаённые глубины, добавляя к списку других несбыточных надежд.

А Фабрицио словно в очередной раз заглянул в её душу и сумел организовать всё именно так, как ей хотелось. Вечер действительно был идеальным.

Идеальным настолько, что Нарцисса никак не могла совладать с пробуждающимися чувствами.

Настолько, что Фабрицио каждой клеточкой своего тела желал поцеловать прекрасную женщину, сидящую напротив.

Настолько, что за весь вечер Нарцисса так ни разу и не вспомнила, как сильно боялась моря…

* * *

Это был уже не первый урок Астрономии в этом учебном году, но подниматься на Астрономическую башню Джинни было не по себе каждый раз. Вот и теперь гриффиндорка крепко сжимала побелевшие пальцы Гарри, думая лишь о том, как ненавидит среды.

Близилась полночь, на площадку активно прибывали студенты с шестого и седьмого курсов. Блейз задерживался на дежурстве, зато остальных слизеринцев хватало сполна. Пэнси откровенно флиртовала с Тео, громко смеясь над каждой его глупой шуткой, и слышно это было уже на лестнице. Казалось, слизеринку совершенно не смущала дружба Нотта с её бывшим парнем. Теодор и сам о нём не вспоминал, открыто пользуясь каждой возможностью. В другом углу Милли, держа под руку Дафну, расплывалась в улыбке, слушая без умолку трещащего Майкла, с которым они подружились с того дня, как стали партнёрами по нумерологии. Малфой стоял неподалёку, облокотившись на перила, и искоса поглядывал на Гермиону. Та, в окружении мальчишек— Невилла, Терри и Итана, — была погружена в свои мысли, совершенно не замечая ничего вокруг. А вот Джинни сразу заприметила свою подругу и подозрительное поведение Малфоя, отмечая про себя, что обязательно ей об этом расскажет. Либо белобрысый гадёныш что-то задумал, либо просто на неё пялится. В любом случае, это должно иметь какой-то смысл. А как иначе?

Гарри и Джинни присоединились к друзьям, и за разговорами время пролетело незаметно. Совсем скоро пришла профессор Синистра и, как это обычно и бывало, потребовала сложить все палочки в наколдованный ящик. Она привычно озвучила, что магической практики не предвещалось, а отвлекаться на своих занятиях она позволить не может. Хоть Аврора и являлась самым молодым профессором Хогвартса, о её требовательности и придирчивости ходили легенды. Нетрудно догадаться, что многие откровенно недолюбливали преподавателя Астрономии.

Профессор Синистра раздала студентам пледы, и волшебники принялись произвольно рассаживаться на них с пергаментами и телескопами в руках. Им предстояло просчитать точные координаты целого списка планет и звёзд в нескольких вариантах — возможность списывать была минимизирована. Самые удобные позиции занимали очень быстро, и студенты суетились, словно муравьи в муравейнике, толкаясь и меняясь местами, пока не случилось страшное...

— Время на рассадку вышло! Садимся, где стоим, — профессор Синистра недовольно покачала головой. — Ваши организационные навыки оставляют желать лучшего. Я вами очень недовольна, молодые люди!

— Гиппогрифов хвост, вечно она так! — Джинни в сердцах топнула ногой. Она была одной из немногих, кто не успел найти подходящего места.

Гарри поспешно потянул девушку за собой на расстеленный плед, пока профессор не сняла с их факультета кучу баллов. С этой ролью волшебница справлялась также великолепно, как когда-то профессор Снейп, с той лишь разницей, что в её случае доставалось всем одинаково. Синистра не выделяла ни факультеты, ни отличников, ни ветеранов войны, хотя сама активно участвовала в Битве за Хогвартс.

Гермиона замерла у перил по соседству с Малфоем, который как раз неторопливо располагался на полу.

— Славно, Грейнджер, хотела моей компании — могла просто попросить, — блондин даже не поднял взгляда на девушку, продолжая заниматься своими делами. — А то твои попытки выглядят жалкими.

Гермиона лишь закатила глаза и принялась устанавливать и настраивать свой телескоп. Спустя пару минут она с удивлением обнаружила, что прибор неисправен. Проклятье! Девушка готова была поклясться, что на прошлом занятии телескоп исправно работал, а после она убрала его, соблюдая все рекомендации. Когда? Кто? Как? Гермиона начала в панике оглядываться по сторонам. Студенты вокруг уже приступили к работе, а её друзья сидели слишком далеко. Профессор Синистра с одинаковым успехом сняла бы баллы и за сломанный телескоп, а значит, за безответственность, и за поднятый шум, если бы девушка принялась привлекать чьё-либо внимание, и за не сделанную работу. Выбор не богат. Гермиона сидела между Паркинсон, Ноттом и Малфоем. Прекрасно зная ненависть слизеринки и эгоизм Теодора, девушка перевела полный надежды взгляд на блондина. Ещё несколько месяцев назад она бы ни за что не стала о чём-то просить этого человека и, главное, действительно ожидать помощи. Всё же и теперь Гермиона до конца не верила в успех. Она сразу представила, как Малфой посмеётся ей в лицо и пошлёт в задницу гиппогрифа, а может, просто унизительно проигнорирует или же пожалуется профессору, что его отвлекают. Вариантов была масса, а шанс на спасение минимальный. Гермиона продолжала сверлить взглядом профиль блондина, замерев в нерешительности. Просто отстой.

Малфой оторвался от прорисовывания карт, чтобы послать в девушку самый насмешливый взгляд, на который был способен. Вот он, момент истины.

— Я понимаю, что великолепен. Но ты мне уже надоела, — Гермиона задумчиво кивнула, понимая, что самое время задать свой вопрос. Однако Малфой её опередил. — Что с твоим телескопом?

Девушка растерялась, не понимая, когда именно он успел заметить неполадки, ведь всё это время он выполнял своё задание.

— Уж не ты ли это? — вырвалось у Гермионы. В следующую секунду она пожалела о сказанном. Лицо Малфоя ожесточилось, серые глаза потемнели, челюсти сжались.

— Знаешь, ты сказочно глупа. Если нужен мой телескоп — бери, пока не занял. Если нет — закрой свой рот и не мешай работать.

Гермионе вдруг стало стыдно. Зачем кому-то портить что-то, а потом помогать? Это было совершенно нелогично. Девушка понимала, что стоит извиниться, и она действительно была готова признать свою вину и поблагодарить. Не просто же так в своё время Гермиона попала на Гриффиндор — благородством её природа не обделила.

— Какие-то проблемы, мисс Грейнджер? Вы ещё долго планируете прохлаждаться? — на неё в упор смотрела профессор Синистра, недовольно поджав губы.

— О, нет, всё хорошо, я уже приступаю.

— Так давно пора, хватит мечтать! — профессор покачала головой и отошла к одному из шестикурсников, поднявшему руку.

Гермиона выдохнула и неуверенно передвинулась к телескопу Малфоя. Однако слизеринец не обращал на неё ровным счётом никакого внимания, продолжая чертить.

Девушку не отпускало ощущение подвоха до самого конца занятия. Ей постоянно казалось, что парень сейчас потребует что-то взамен или резко передумает, не даст ей возможность доделать работу. Она торопилась, ошибалась, беспрестанно косилась в сторону Малфоя. Но он не сказал ей больше ни слова и даже ни разу на неё не посмотрел. А доделав свои карты одним из первых, просто сидел и любовался звёздным небом, вероятно, дожидаясь, когда она закончит, и можно будет убрать телескоп. Стоило ей только сложить все свои вещи и встать, Драко лениво поднялся следом. Гермиона буквально бегом, насколько ей позволяли мешающиеся на пути студенты, добралась до профессора, всучив ей готовую работу. Подсознание кричало ей, что ведёт она себя как дура, ведь Малфой не так плох, как они все считали. Но предубеждение... Так ли просто от него избавиться?