Хрупкое счастье хранят дневники (гет)

19 марта

После нескольких томительных дней затишья перед бурей и недавней нервотрепки я словно попала в полосу штиля. На меня накатило абсолютное опустошение. Посудите сами: я ничего не вижу, не слышу и не чувствую! В школе меня ничто не ждет, кроме уроков-уроков-уроков! Я не вижу привычных уже белоснежно-серебристых благородных, которые так грациозно двигаются, как будто танцуют. Мне все время казалось, что даже карандаш в руках Сейры порхает, как волшебное перышко. Нет Рея, притягивающего восхищенные взгляды. Никто не вертится и не оборачивается на последние парты. Даже Шинву перестал головой биться и вздыхать на весь класс. Мы снова абсолютно нормальные и адекватные ученики. Ни на что не отвлекаемся и просто пишем конспекты… Не мелькают в поле зрения наши охранники. Под нашими я подразумеваю то трио, которое водит нас из школы домой. Никто больше не проявляет ни малейшей охоты с нами поболтать. Да и нас не тянет. Не видать нам больше посиделок в доме директора, ведь дом закрыт, окна — тоже. Никакой Шинву не проникнет. Тоскливо как-то без них. Привыкли мы уже к хорошему, а теперь снова развлекаем себя сами, вчетвером. Раньше нам этого хватало, а теперь нет.

21 марта

Я абсолютно перестала слышать восприятия модифицированных. Их как отрезало, когда я тогда выскочила из медпункта. Я сначала было успокоилась, потому что после того падения самолета уже кучу всего успела нафантазировать, но вот что сейчас-то с ними происходит? Не знаю совсем. Никто так и не ответил на наши звонки: у Сейры, Региса и директора Ли вообще нет сигнала, номеров Такео и М-21 мы не знаем, а Тао не берет. Рей, похоже, так и не смог разблокировать свой телефон или вообще забыл его где-нибудь. Теперь-то я прекрасно понимаю, как чувствуют себя родители, чьи дети забыли взять с собой телефон поздно вечером. Икхан говорит, что зря мы так беспокоимся о взрослых людях, но мы с Суйи стоим на том, что можно было нам хотя бы сказать, куда они все едут. А то, что они все поехали в одном направлении, — это почти наверняка, ведь исчезли-то все один за другим, почти одновременно.

Мысли других людей я, кстати, тоже слышу сейчас пореже. Совсем недавно я бы радовалась, а теперь мне даже как-то непривычно. Слишком пусто в голове, слишком тихо. Хоть радио дома включай!

Словом, бросили нас и уехали, дома ничего интересного, в школе тоже. Мою хандру словила Суйи, и теперь мы обе похожи на двух взъерошенных и недовольных птичек. Если выглянет солнышко, мы снова начнем летать и запоем. А пока сидим и чистим перышки.

Чтобы немного развеяться, мальчишки снова хотели вытащить нас в компьютерный клуб, но нам совсем не хотелось. В результате мы просто провалялись дома у Шинву. У него огромный телевизор почти во всю стену. И мы решили посмотреть на нем старые мультики. Изначально идея была в том, чтобы найти что-то на английском, но в результате смотрели все в переводе. Между прочим, мультики нашего детства теперь кажутся очень наивными. Но такими родными! Над «Королем львом» я готова рыдать до сих пор, да и Шинву, по-моему, тоже. В детстве он хотел быть Симбой, и мы играли с ним в джунгли. Он такой рыжий, так что сомнений в том, кто будет львом, не возникало. Я была Зазу. Наверно, я такая же занудная.

Кроме мультиков это был вечер караоке. Петь у нас умеет нормально только Суйи, а остальные старательно делают вид. Скрытой камеры на нас нет! Если бы кто-нибудь записал на нас компромат, а потом показал нам эти записи, скажем, через пару лет или уже после университета, мы бы просто лопнули со смеха!

Опять же, жалко, что с нами не было учеников по обмену. Мне кажется, у Сейры должно красиво получаться… Но как поют благородные, пока будет тайной.

Потом Икхан остался у Шинву ночевать, а мы с Суйи разошлись по домам. И никто нас не провожал. И вот знаете, что я поняла? Мне страшно идти вечером одной! Пусть уж лучше Такео провожает! Я бежала всю дорогу без остановки — и это только потому, что не работало несколько фонарей!

24 марта

Сегодня наконец-то хоть что-то интересное приснилось! Может, дело в том, что мы смотрели «Короля льва»? Мне снилось, что я в джунглях! Пожалуй, за всю сознательную жизнь мне ни разу не снились джунгли. Мне снится то, что я вижу каждый день: магазины там, транспорт, школа. Иногда что-то типа фэнтези или компьютерных игр. А вот какие-то другие места на Земле никогда не снятся. А тут были вполне реалистичные (сказала Юна, никогда не покидавшая родной страны) джунгли, с кучей растительности, большой влажностью и даже кое-где свисающими с деревьев змеями. Змеями?! Будь я взаправду в таком лесу, я бы уже верещала так, что даже дома было бы слышно. Ну, не то что я трусиха, но змей вот правда боюсь. Никогда с ними не фотографировалась поэтому, когда была маленькая. А теперь еще и жалко все это зверье в зоопарках и цирках. Особенно тигров. Ну, тигры мне как-то не приснились, зато большие и правдоподобные змеи несколько раз встретились на моем пути. Я, пыхтя и проклиная цепляющиеся за ноги ветки и листья, упрямо тащилась по пересеченной местности за моими друзьями. Во сне меня ничто не удивило. Проснувшись, я сначала задалась вопросом, почему друзей всего двое (неужели потеряли третьего-то?), а потом поняла, что это были не Шинву с Суйи и Икханом, а директор с Реем! Вот это поворот. Но все было как-то совсем как в мультике, поэтому не думаю, что поймала настоящий «канал». Но даже от одного того, что я увидела во сне Рея, мое настроение немножко улучшилось. Кстати, было очень забавно вспомнить потом, как Рей старательно раздвигал ветки и лианы, не пуская вперед Франкенштейна! Кажется, Рей беспокоился, что директор что-нибудь сломает! В смысле, не себе, а деревьям.

27 марта, утро

И опять мне снилась какая-то беготня по джунглям. Это просто удивительно, что сон повторяется. При этом он такой нечеткий, что я не понимаю, что там происходит. На этот раз я в основном вижу все так, как будто решила покататься на сафари ночью по лесу. Или я сумасшедшая ночная бабочка, или летучая мышь такая… Или какой-то лесной зверь, который скачет через джунгли на большой скорости. Сон обрывается каждый раз, когда я вырываюсь на открытое пространство, и передо мной оказывается много-много людей, одетых одинаково. На всех черная форма с длинными плащами. Они выстраиваются кольцом и бросаются на меня. Это запретная территория? Мы с кем-то делим территорию? Что за глупость? Зачем мне чужая территория? Я никуда не вторгаюсь! На этом я, собственно, и просыпаюсь уже третий раз подряд.

27 марта, обеденная перемена

В школе небывалое событие! К нам приедут снимать дораму о школьниках! Конечно, никого из нас лично не просили присутствовать, но мы можем пригодиться в качестве массовки! Нам уже сказали, что в пятницу надо прийти пораньше и немного привести в порядок класс, а вдруг его тоже покажут. Если бы Франкенштейн был в школе, он бы точно сказал, какой класс прибирать. А так на всякий случай прибираем всю школу. Почему мне кажется, что нам нарочно не сказали, где именно будут снимать?

Нам очень жаль, что Региса с Сейрой, мы уж молчим про Рея, не будет. Им бы тоже, наверно, было интересно посмотреть, как нашу школу будут снимать. Но так уж получилось. Перенести съемки до их возвращения мы, конечно же, не можем.

Зато мы уже перенесли тест по географии. Чтобы потом половине класса не переписывать. Ну, мы округлили немножко, но почти никого не обманули. У Икхана во время географии как раз день открытых дверей в вузе будет, поэтому он уйдет со второго урока, Суйи будет на съемках до часу дня, троих учеников не будет почти точно, кто-нибудь обязательно прогуляет еще. Вот и получается, что где-то трети класса мы недосчитаемся.

30 марта

Мне скучно и ничего не хочется… Наконец-то пришли выходные, а я лежу на диване и перечитываю свой дневник. Иногда диву даюсь, как я могла написать такое. Кажется, кое-где я немножко погорячилась. А еще понимаю, что вела себя глупо. Например, в чем логика: и М-21, и Тао с Такео — агенты. Почему, спрашивается, я сторонилась агентов из DA, но не М-21? Похоже, мне было нужно, чтобы все трое уехали, чтобы наконец-то здраво на всех взглянуть. Я была слишком занята тем, чтобы привлечь внимание М-21. И, одновременно, чтобы создать дистанцию между собой и Тао с Такео. Зачем, спрашивается? Чего бы я вообще этим добилась?

Позже

Вспомнила, как в детстве лучшим способом извиниться для меня было что-то нарисовать. Как-то раз я сломала куклу, и мама меня поругала. Хотя мы с ней почти никогда и не ссорились. Тогда я просидела в комнате весь день и нарисовала ту куклу, как будто надеясь, что она из-за этого сама починится. Конечно же, она сама не починилась, но ее пообещал сделать папа, поэтому я посчитала, что моя маленькая магия исполнилась. Сейчас у меня почти такое же настроение. Только мне хочется, чтобы Рей вернулся… Рисовать Рея, конечно, немножко смелая идея, но я решила попробовать. Все равно у нас есть наши общие фотки. Немного поискав, поняла, что у меня совсем нет фоток, где Рей был бы один. Мы всегда фоткались по несколько человек… Рисовать не по фотке я не могу, поэтому я пошла рисовать всех вместе…

Стоило им уехать на несколько дней, как я так тоскую? (Хотя, две недели уже прошло) Почему? Кажется, что они увезли с собой весеннее солнышко…

31 марта

Когда я уже практически перестала ждать, мне приснился новый совершенно реалистичный сон. Мне кажется, я слышала каждую мысль и каждый шаг… Региса.

— Какая сцена, — я услышала знакомый голос: не мне, а тому, чье восприятие я вижу. Кто-то пугающий и раздражающий одновременно. Неприятный знакомый. — Регис, так вот с кем ты пробрался в запретные земли, да?

— Раэль! — Действительно, смутно вижу хрупкую на первый взгляд фигуру. Темный костюм с золотом и золотистые же волосы. Я знаю этого человека… почему он мне так неприятен?

— Регис, а я-то голову ломал, зачем ты с ними водишься. Ты совсем слетел с катушек, — молодой благородный улыбнулся, и я почувствовала его стремление излить яд — в каждом слове. Спустя годы, все-таки насладиться позором того, кто досаждал с рождения. — Я даже рад, что ты повел себя именно так. Поэтому расскажу тебе кое-что интересное.

Раэль ожидал, что Регис переспросит, но тот сдержанно молчал.

— План Ландегре провалился.

— Какой план? — вымученно спросил Регис. В тщетной надежде, что благородный отстанет. Раэль — ненормальный, не слушать бы его…

— Геджутеля приговорили к вечному сну.

«Как смертная казнь для людей», — словно другим голосом, пронеслось в моей голове. В сознании разливался гнев, неприятие, паника. Регис не хотел придавать словам Раэля значения, но… Те рыцари тоже говорили о чем-то серьезном. Да и Раэль не стал бы откровенно лгать. Что случилось, за что? Но такого не может быть!

— Он нас предал. Не прикидывайся дурачком. Лорд сама приказала, и никому до тебя нет никакого дела. Даже если казню тебя за неподчинение… никто не хватится.

Все расплывается перед глазами. Из тела ушла вся сила. Я живу только настоящим моментом, но даже он не имеет значения…

Раэль оттолкнулся в прыжке и занес руку для удара. Всё-таки дождался удобного момента. Регис не способен защититься. Его слишком потрясло известие. Тоже отталкиваюсь от земли и рассекаю воздух на шесть кусочков. Жаль, чуть-чуть до лица Раэля не дотянулся. Этот тип уже стоит метрах в четырех от меня. Быстрая зараза. Чувствую вибрацию в когтях, которые даже не успели толком образовать верхний слой. Слишком импульсивное действие.

— М-21…

— Регис, ну что ты встал? Совсем не соображаешь? — возмущаюсь, совсем не чувствуя раздражения. Мне кажется, я бы по-любому вмешался, даже если бы Регис не застыл столбом.

— Да как он смеет… — но на Раэля мы внимания сейчас не обращаем. Надо мелкого в себя привести.

— Вижу, ты в шоке. Но ты сильнее. Уходи, Регис, - боже, не в первый раз замечаю, что с трансформацией мой пафос возрастает. — Не слушай его. Иди и разберись сам. А мы тебя прикроем.

У Региса дернулся глаз, но процесс пошел. На слова М-21 благородный отреагировал.

— Вы его не одолеете. Уж ты-то должен знать.

— А вот это не твоя забота, — не оборачиваясь, М-21 шагнул вперед, закрывая собой Региса. — Не твоя.

* * *

Чистим люстру. Я стою на стремянке. («Я» — это, видимо, Регис) М-21 околачивается неподалеку. Специально встал за мной, чтобы мне приходилось к нему оборачиваться.

— Может, тебя подстраховать? Кто знает, вдруг, твоя регенерация не так и хороша?

— А тебе какое дело до моей регенерации?

— Ну а как же. Навернешься сейчас со стремянки и все ноги переломаешь. А нам тебя в школу тащить…

Стремянка и правда какая-то неустойчивая. Уверен, М-21 нарочно все так подстроил, чтобы мне пришлось убираться в гостиной. Знал же, что Франкенштейн попросит плафоны почистить. Честно говоря, на земле чувствую себя гораздо увереннее, чем на шаткой лесенке. Неужели люди все так убираются?

— Падать со стремянки — не элегантно.

— И то верно. Но если уж у кого проблемы с балансом, то тут хочешь-не хочешь… Давай хоть стремянку подержу, чтобы ты не сковырнулся? — От псевдозаботы модифицированного даже зубы сводит. — Во-о-он как шатаешься. Вся лесенка ходуном ходит!

— Ты бы лучше лампочку прикрутил, тебе-то никакая стремянка не нужна.

— Э, нет, это тебе поручили, ты и крути, коротышка, — М-21 смачно облизывает пальцы и берет новую печенюшку. Я и мои старания для него вроде развлечения, как унизительно. Еще и обзывается так обидно.

— Это ты — деревенщина двухметровая…

— А сам-то как будто лучше? Ай-ай-ай, Регис, обзываться так неэлегантно…

— Ты первый начал.

— Мне можно, я взрослый. А ты и подхватил… Я ж говорю, равновесия в тебе нет, равновесия…

Можно уронить стремянку ему на ногу? Посмотрим еще, в ком из нас равновесия не хватает.

* * *

Они вчетвером сидят за столом. Тао работает на компьютере и, кажется, совершенно не обращает внимания на то, что происходит рядом. Ключевое слово — кажется. Такео ждет, пока Регис допьет чай, а затем поднимается и начинает собирать посуду. М-21 сидит, развалившись на диване, и складывает из фантиков фигурки. Неэлегантный приживала…

— Встань и помоги Такео, — бросает Регис.

— Зря стараешься, — ухмыляется М-21, даже не поднимая глаз от маленького прямоугольничка фольги. — На меня контроль разума все равно не действует.

— Да кто говорил про контроль разума? Я просто к твоей совести обращаюсь.

— Гиблое дело, у меня нет совести.

— Похоже, ты прав, — тянет благородный. — Этим-то ты от нас и отличаешься.

— Наконец-то ты заметил, — М-21 демонстративно с удовольствием разглядывает гору фантиков-оригами.

— И все же ты встанешь и все тут уберешь.

— Не моя очередь. Сам убирай.

— Это твоя ежедневная обязанность, вообще-то.

— Моя ежедневная обязанность — посуду мыть. А со стола ты уносишь, что я вам, официант?

— Как ты меня назвал? — Регис подскочил и одним точным движением отправил ворох фантиков в полет по комнате, а вторым нацелился в М-21.

— Разве я тебя вообще хоть как-то называл? — с притворным спокойствием «непонимающе» удивился М-21. — Я просто сказал, кем я не являюсь.

— Ты, неэлегантный грубиян и лентяй, дождешься! И мы проверим, правда ли на тебя контроль сознания не влияет! — Региса понесло.

— А ты проверь, проверь! — М-21 все еще сидел, закинув ногу за ногу и буднично подначивал соседа.

Об пол подозрительно громко ударился кухонный нож. Обычно во время боя ножи вонзаются во что-либо, но в условиях гостиной его с силой запустили плашмя.

— Ну все! — из кухни появляется мыльный и злой Такео. — Если оба тут же не заткнетесь, то и сервиз туда же полетит.

— Ох, ё, Такео, вот только ты не начинай, — М-21, кажется, проняло.

— Франкенштейн рассердится…

— Да, и поэтому вы оба будете молча делать свою работу. И не сваливать друг на друга, а просто делать все вместе.

Иногда Такео бывает страшным. Подозрительно напоминает по ауре Франкенштейна, только темной черно-фиолетовой энергии не хватает. Ему бы подошло… Даже волосы похожего цвета.

Регис и М-21 выходят из-за стола и молча опускаются на колени, чтобы собрать фантики. Это не значит, что ссора позади, но Такео лучше не злить.

* * *

Черные диваны в гостиной. Еще не остывший чай на столе. Наверно, накаленная обстановка и не дала бы ему остыть. А между тем, очень хочется уйти отсюда.

— Какой позор даже сидеть рядом с ними, — дедушка Региса выглядел чрезвычайно раздосадованным. Франкенштейн и модифицированные молчали, сдерживаясь из последних сил. — С теми нелюдями, что продались ради силы.

— Пойду к себе, — М-21 вскочил первый, Тао и Такео последовали за ним. Дать сдачи не позволяло практически все: место, присутствие Франкенштейна, впечатляющий перевес в силе у благородного и, главное, отсутствие всякого желания сражаться. Регис успел заметить выражение лиц модифицированных и уловить общий настрой. В них не было гнева, и не оскорбленным достоинством блестели глаза. Было скорее глубокое неприятие побежденных, отверженных. Им с этим жить — всю жизнь. Их не примут ни люди, ни благородные.

Так долго ждал возможности уесть М-21 хоть чем-нибудь. Борьба шла с переменным успехом, и то за Регисом, то за М-21 оставалось последнее слово. Теперь, с приездом дедушки… Да, определенно, М-21 уже пришлось несладко. Еще одна такая встреча, и дедушка полностью добьет модифицированного. Почему же тогда Регис не чувствует того удовлетворения и восторга, которые привык ощущать от любого дедушкиного поступка? Потому что. Это было… некрасиво. Недостойно!

— Лидер клана! Вы… ошибаетесь.

Ладно хоть, сам М-21 не видит, что Регису пришлось за него вступиться. Если кто-то расскажет, то Регис будет все отрицать…

* * *

Только что ушли школьники. Сейра начала было уборку, как и сам Регис и медленный на раскачку М-21.

— Дойду до магазина, — откладывая фартук, вдруг сказала Сейра.

— Тогда я тебя провожу.

— Ну и куда это ты намылился? — тут же несется ехидное замечание с кухни. М-21 выключил включенную было воду и явно приготовился к очередной словесной разборке.

Регис поймал его взгляд. Дети объяснили, что есть такая игра: кто кого переглядит. Примитивная до крайности. Ни он, ни М-21, конечно же, о такой игре и не слышали, но продолжают в нее играть практически каждый вечер. Вот ведь докатились…

— Уходишь, ничего не убрав. — Да, на полу все еще валяется несколько фантиков. Но Сейра ждать не будет.

— Думаешь, я развлекаться иду? Я хочу помочь Сейре.

— Да Сейра и сама прекрасно справится.

— Думаешь, я могу отпустить даму в одиночестве в такое время суток? Для тебя это, может, и в порядке вещей, а мне не позволяют принципы.

— Еще не настолько поздно. Да и вообще, разве Сейре нужен защитник? Да еще такой, как ты?

— Сила — не главное. Есть еще и манеры.

— Ты… Так ты уйдешь, не выполнив обязанности? Вот уж действительно манеры высшего уровня! — загнал в тупик.

— Ну хорошо, я сначала доделаю…

* * *

Темно. Звук гулко отдается от стен, твердый пол. Камни. Скорее всего, какое-то подземное помещение.

— Ты не отошел ради детишек? Детишек?

Гремит адский хохот, отдающийся в висках… Пара секунд, и Регис вспоминает, где находится и почему. Еще секунда, и становится понятно: надо вставать.

— Слишком громко… — кажется, он сказал это вслух. Нарочно или нет, но М-21, пытавшийся прикрыть их, стоило Регису подняться, тут же падает на пол.

— За каким… вставать сейчас… Я всегда это подозревал… Ты — реальный тормоз.

М-21 тяжело дается каждое упрямо произнесенное слово. Но надо отдать должное: их реально разобрать. Слишком поздно, но Регис все же нашел их с вечно досаждающим модифицированным сходство: даже находясь на грани вечного сна, они оба просто неспособны молчать.

Модифицированный теряет сознание. Какая ирония, стоило только Регису прийти в себя. Похоже, М-21 вмешался в бой, чтобы выиграть для него, Региса, время. И справился. М-21 уже, скорее всего, не слышит, но Регис тратит драгоценное мгновение, чтобы оглядеть модифицированного и извиниться.

— Прости… мне нужно было восстановить силы. Дальше я сам.

* * *

Лукедония. Никогда еще расстояние до дворца и темницы не казалось таким огромным. Дыхание уже сбилось, но Регис устало прибавляет шаг. Эти парни ввязались в сражение, где не могут победить. Это даже не их бой, но они что, готовы помочь ему? Просто так? Нужно бежать еще быстрее. В голове все еще звучат последние слова.

— Получай!

Первую атаку М-21 выстоял, так как Раэля неожиданно достали пули Такео. Тао все просчитал. Он может предсказать движения противника и сообщает координаты Такео. Эти парни — профессионалы.

— Номер третий, не стой на месте. Предоставь это нам и иди! — а вот и Тао.

— На этот раз нас так легко не возьмут! — пообещал модифицированный.

— Ээээх… — Регис с тяжелым сердцем развернулся, как бы ни позорно было отступать. — Спасибо вам… всем.

2 апреля

И снова даже не ночь, а две ночи подряд мне снились страшные, жуткие по своей реалистичности, сны. Ничьих восприятий наяву я не чувствую. Я лишь видела то, что, может быть, произошло этой ночью, а может, уже неделю назад.

— Ну же! Кадис Этрама ди Рейзел. Я сражусь с тобой.

Женская фигура, темный плащ, длинный меч. Его обладательница угадывается смутно, едва заметная во тьме. Только светлые брюки хоть как-то видны. На мгновение она застыла и напомнила мне большие и страшные шахматные фигуры из первой части «Гарри Поттера». «Она собирается использовать Рагнарёк?» — похоже, ее свита удивлена и даже напугана. Я тоже чувствую мощь Лорда, хотя она — всего лишь иллюзия, картинка, которую я увидела на огромном расстоянии во сне. Но Рей — он там, так близко от нее.

— Чего же ты ждешь? Приготовь… свое оружие.

Лорд — а это Лорд, я чувствую, как все мысленно определяют ее именно так, — ощущается очень разозленной. Я чувствую страх, ненависть, решительность. Неужели она знает Рея? Но тогда… как такое возможно? Разве может хоть один живущий на планете ненавидеть Рея? За что? Как она смеет?

— Так как ты являешься Лордом… ты не оставляешь мне выбора, кроме как вести себя соответственно, — с этими словами Рей едва дотронулся пальцами до красивой сережки в виде креста, которую, разумеется, я не раз хотела получше рассмотреть. Неожиданно сильным движением Рей разорвал звенья цепочки, и крест оказался в его ладони. Серебристые звенья, печальные, словно слезы, посыпались вниз. Следом за этим фигуру Рея окутала невидимая, но ощутимая сила. Все случилось очень быстро, но я успела уловить, как мощь все прибывала, в конце концов, превратившись в полноводную реку. Крест ударился о пол, и из него брызнули алые потоки. Кровь? Это кровь? Одновременное ощущение всесилия и опустошения. Взаимоисключающие элементы. Темнота.

* * *

— Франкенштейн! — я слышу крики Тао и Такео.

— Франкенштейн! Соберись! Что ты делаешь?! — изо всех сил крикнул М-21, так, что даже Тао и Такео от неожиданности подскочили. — Разве можно использовать силу, которую даже не контролируешь?!

Тьма. Сотни, тысячи рук тянутся к нему в надежде утащить с собой. Его тело слабеет, так как потеряло слишком много крови. Он уже не видит, что происходит вокруг, и если не мажет, то только благодаря тому, что страшное оружие стало его глазами и руками. Это оно сейчас на поле боя. Его рефлексы безупречны. Оно сильнее…

— Франкенштейн… Франкенштейн… Проклинаем тебя! За все, что ты сделал!

Тьма. Полная тьма.

* * *

Тьма тюремной камеры практически непроницаема. Даже для глаз благородной. Хотя, для благородных эта темница и строилась. И все же… кажется, ее можно разрушить. «Лорд допросила Геджутеля, вернее, она собиралась, но он отказался отвечать. Теперь он не лидер клана и присужден к вечному сну», — сказал ей Раэль. Он говорил что-то и об участи ее самой, но Сейра не слушала… Мир, казавшийся надежным, рухнул от одного-единственного движения. Темнота. Решетка. Камера. Тьма сгущается с каждой секундой, и никто не услышит ни шороха в абсолютной тишине.

* * *

Две фигуры, как будто больше и не может быть во всем мире. Весь мир — эта равнина, которая отделила его от дворцовых земель. Путь преграждает человек — то есть, благородный, — который Регису хорошо знаком; это я его не знаю. Я чувствую их взаимное доверие, какую-то почти братскую привязанность. И вместе с тем, они уже сражались и готовы продолжить. Но стремятся этого избежать. Во всяком случае, тот, другой, стремится.

— Регис, у меня проблемы. Если не захвачу тебя и дам уйти — так точно будут. За то, что дал сбежать предателю.

— Вот почему… я не сдамся. Я знаю о том, что вы чувствуете, и не отступлю.

— Что?!

— Ради вас. Вы всегда считали меня младшим братом. И сейчас пытаетесь помочь беглецу. Если сейчас сбегу — я не буду достоин такой помощи.

— Так кто о ком переживает?

«Ландегре все такие упрямые…» — мысленно вздыхает противник, но благородство Региса не оценить не может.

Атака… атака… оба понимают, чем это может и должно закончиться.

Хорошая попытка. Но в борьбе с противником такого уровня совершенно бессмысленная. Регис выплевывает кровь, и высокий мужчина все в такой же, лукедонской, форме, мгновенно приближается, чтобы подхватить маленького возмутителя спокойствия.

— Регис, я тебя понял, — Регис обвисает у него в руках. Это как обнимать упавшую в обморок даму на балу. — Ты достаточно сделал, но не детям разбираться в проблемах взрослых…

— Кэриас-ним… Вы обещали…

Прежде чем этот самый Кэриас успевает вспомнить и понять, что он там успел наобещать, ему в спину легко вонзается трансформированная рука. Легко… силы удара достаточно как раз для того, чтобы оставить царапину.

— Регис, ты слишком долго был среди людей…

— Д-да?

С теплотой безысходности Регис успевает подумать, что, похоже, действительно изменился. Нет, он не похож на тот идеал благородного, к которому стремился. Это ведь непоправимо?.. Темнота.

* * *

— Так или иначе, но я от тебя избавлюсь!

Ненавистный мне Раэль, который тогда ранил М-21, опять стоит с оружием в руках. Не так. С Оружием. Заставили вытащить Грандию в Лукедонии. Что такое Грандия, догадываюсь смутно, похоже, вот как раз этот странный, длинный, загнутый черный с золотом ножик, который держит в руке благородный. Очень потрепанный благородный. Его глаза вспыхивают безумным светом, который не могу определить иначе, чем жажду крови, и Грандия пускается в ход. Неуловимое движение, еще одно, и противнику нанесена серьезная рана. И, о Боже, я знаю, кто этот противник! Неужели опять?! М-21 даже в трансформированном виде ничего не может противопоставить такому Раэлю. Это та неподконтрольная, еще не усмиренная мощь, которую они почувствовали еще в первый раз. Та омерзительная грубость, с которой он наложил контроль сознания на всех… теперь кажется приятным покачиванием детской колыбели.

М-21 падает на колени.

— Черт! — слышу голос Тао в рации. — Не думал, что он вытащит ее здесь!

По-видимому, Грандию нельзя использовать у себя дома. Тао и Такео явно знают, что происходит с М-21. Но помочь уже не могут.

М-21 собирается и делает еще один немыслимый прыжок, но Раэлю, чтобы отбить атаку, даже не нужно менять позы. Один удар, и раненый в колено М-21 взвыл от боли, тут же снова падая на землю.

— Его движения больше не считываются. Их нельзя просчитать, так как его общие способности усилились вместе с оружием! — доложил Тао. За дежурной четкостью формулировок я чувствую нечто большее, чем азарт от сражения. Запрятанная, глубоко в душе — боль. Страх. Нельзя. Лишиться. Напарника.

— Даже если бы было можно, издалека его не достать! М-21 погибнет, если мы не вмешаемся! — соглашается Такео. Чтобы понять друг друга, им не нужны слова.

Тао и Такео, где бы они ни были, оставляют свое убежище. Смутно вижу их преображенные под действием какого-то препарата силуэты. Их собственная мощь тоже возросла.

Но это уже не имеет значения. Размашистым ударом Раэль рассекает спину вновь поднявшегося М-21 и сильно пинает его, пригвождая голову М-21 к земле.

— Сперва прикончу тебя… а потом выловлю остальных всех до единого!

Темнота…

* * *

Тао и Такео стоят напротив заклятого врага с Грандией. Оба наготове, Тао сжимает электрические ленты, Такео — винтовку. Но оба знают уже, что шансы одолеть благородного, даже вдвоем, крайне малы. Они чувствуют мощь, исходящую от оружия духа, равно как и безумие самого благородного. Даже их усовершенствованной модификации недостаточно.

Если бы только Раэль отвлекся на них, забыв об М-21. Значит, бывшие агенты DA-5 готовы биться насмерть ради моего М-21? Подопытного совершенно иного класса? Тао бросает быстрый взгляд на товарища, не забывая держать ленты наготове. М-21, чье время трансформации еще не истекло, лежит на земле без признаков жизни. «Все хуже, чем я думал…» Оружие духа сильнее, если идешь на него в упор… Полезная информация, но вряд ли уже хоть где-то пригодится. Как напарники, они будут стоять до конца. Даже если никого из них уже не спасти.

— Если вы так и будете стоять… первым нападу я! — восклицает чудовище и бросается вперед. Новые способности — старые рефлексы. Они не успели ничего протестировать, приходится слепо верить своему телу, чтобы уйти от удара.

— Неплохо уклонился, — вынужден признать Раэль, оценив маневр Тао. Тем временем, Такео начинает стрельбу по объекту. К сожалению, с Грандией разница в классе просто гигантская…

Вокруг Раэля клубится пыль, и мощь от Грандии все возрастает. Как-то глупо получилось. От них избавится помешанный на чистоте крови благородный. Вопрос только в секундах и количестве атак. Но конец близок…

Темнота, где нет ни звуков, ни красок, ни запаха. Еще несколько секунд, и я могу изменить этот мир, но… Я просыпаюсь.

Разумеется, это все сны. Никто не говорит ведь, что все мои сны правдивы, верно? Это — моя единственная надежда. Ведь, если верить этим снам, возможно, из них никто не выжил… Мне страшно даже подумать об этом, но каждый раз, когда я закрываю глаза, я вижу ее — тьму, которой завершалось каждое восприятие, зачем-то показанное мне, одно за одним.

Не важно, что я говорила. Мне не важны мои предыдущие желания, мои страхи. Все это не имеет значения теперь, когда я вдруг осталась совершенно одна. Ни за что бы не подумала, что такое возможно: полюбить свой кошмар, привязаться к своим мучителям, пусть и несостоявшимся. Я чувствую свою вину перед ними. Я так желала избавиться от них, что, возможно, мир наказал их за меня, со всей строгостью, безжалостно и больно. А ведь они этого не заслуживали. Они все боролись ради тех, кто им дорог. Это нечестно! Мир, ты не мог избавиться от них сейчас, когда я только-только поняла…

Без их восприятий моя жизнь станет пустой и бессмысленной. Не важно, что я говорила. Я их больше не боюсь. Я их принимаю и не хочу потерять.

Мне кажется, какое-то время я больше ничего не буду записывать. Кроме ответа на единственный вопрос для меня сейчас ничто не важно.

Они выжили?

5 апреля

Несколько тоскливых, дождливых дней, как нельзя лучше соответствовавших моему мрачному настроению, сменились солнечным и погожим деньком. С неприязнью поглядывая на солнце, я шагала от остановки, где мы всегда встречаем Суйи, к школе. Очень трудно вести себя так, как будто ничего не произошло. Они замечают, конечно, но думают, что я просто устала. А я напоминаю себе каждое утро, что этой болью делиться нельзя. Я шлепала по вчерашним лужам, не трудясь их обойти. Какая разница, загрязнятся ли туфли, если серость на душе?

— Тао! — без всякого предупреждения наши парни рванулись с места, и мы с Суйи, не успев подумать, ломанулись за ними через дорогу. Не зря дорожные знаки стоят, предупреждающие, что школа близко. Машины резко остановились, но никакого происшествия мы, к счастью, не спровоцировали. А то я знаю, мы умеем находить проблемы на пустом месте.

Что? Тао? Они вернулись? Перед глазами проплыли, как в замедленной съемке, три высоких фигуры в черных масках и одна пониже… Сверкнул силуэт Рея, окруженный алым, как кровь, куполом. Проявился сквозь фиолетовые языки пламени профиль директора. Это было? Или приснилось в кошмаре? Это похоже на страшный карнавал в бреду. Слишком неестественно. Литературно. Только я знаю, что все было.

— Тао, бро! — Шинву повис на охраннике или же сам Тао бросился к нашим парням с обнимашками, мы не заметили. Но они уже прыгали втроем, обнимаясь.

Теперь, когда Суйи отпустила меня, я замерла на месте, веря и не веря своим глазам.

— Тао! — как верная собачонка, Икхан самозабвенно подпрыгивал рядом. Не думала, что мальчишки такие эмоциональные… и что они вообще так скучали по охранникам. В них жизнь прямо-таки бьет ключом! Постоянно!

Тьма отступила, и я снова увидела счастливые лица вокруг себя.

— Такео! Аджосси! — мы окружили подоспевших потеряшек. — Вы когда вернулись?

Такео склонил голову, улыбаясь, Тао, Шинву и Икхан все еще изображали скульптурную композицию «Выигравшая команда футболистов, но в уменьшенном составе». М-21 тоже слегка опустил голову, отчего челка красиво упала на лицо. На какое-то умиротворенно-печальное лицо? Только у моего Аджосси бывает такое…

Почему смеется на всю улицу Тао? Почему так загадочно улыбается Такео? Почему на лице М-21 застыло такое торжественное выражение? «Нам рады…» «Мы и правда…» «Вернулись домой…»

— Ребят, если охранники тут…

— То и Рей, наверно, вернулся! Бежим!

Мои друзья тут же подхватили рюкзаки и бросились к воротам школы. Рей никогда не опаздывает в школу. Если он приехал, он должен быть уже в классе. Я никуда не бежала, все еще разглядывая лица троих модифицированных и смакуя такое простое, но выразительное предложение, которое оформилось в мыслях у всех троих: «Нас ждали дома». И я сделала неожиданную вещь. В смысле, я, конечно, человек импульсивный, но вроде не настолько. Я кинулась к этим людям с обнимашками. Первым под руку мне попался Такео, который среагировал очень быстро и отскочил в сторону, так что я прилетела прямо в Тао. Когда охранники поняли, что я не драться с ними собираюсь, они с некоторым удивлением продолжили сцену радостной встречи после разлуки. С Тао мы сделали два экстремальных круга (то есть, он приподнял меня над землей и пару раз крутанулся вокруг своей оси), потом я немного повисела на Такео, который недоверчиво похлопал меня по плечу, наверно, вспоминая все те колкости и обиды, которые ему пришлось от меня вытерпеть до отъезда. А потом была очередь М-21, которого я не специально оставила на конец, просто он стоял дальше. Того самого М-21, который попытался было незаметно смыться, но свои же не дали: Тао схватил товарища за руку, и М-21 добровольно-принудительно оказался в радиусе одного прыжка от счастливой школьницы.

— Вы и правда вернулись, — уже рыдала я, не вынеся такой умилительной наивной радости, которую уловила в их восприятиях. — И мы правда скучали, и я тоже! Вы же не сердитесь на меня, да?!

— Да нет, — пробормотал М-21, пытаясь выбраться из цепких обнимашек.

— Мы так беспокоились, вы же даже не предупредили! А если бы мы вас… — конец фразы потонул в моих слезах.

Три охранника растерянно наблюдали за рыдающей мной, не зная, что такое произошло.

— Вы могли погибнуть! — всхлипнула я. — Зачем вы вообще туда полетели! А если бы рыцарей было еще больше, а в джунглях опасно! А если бы самолет взорвался?!

Трио обалдело глядело на женские слезы, а потом Тао медленно-медленно начал приближаться ко мне. Эти люди… меня боятся? Кажется, я их всех шокировала.

— Юна, — Тао показательно вытер мои слезы длинным пальцем. — Ну зачем так переживать? В отпуске не так опасно…

— Отпуск? Я-то думала, что это командировка? — настал мой черед беседовать с этими людьми. Я повернулась к М-21, от которого еще до их поездки не добилась объяснений.

— Видишь ли, в нашей профессии это практически одно и то же, — задумчиво произнес Тао, так как М-21 давать разъяснения по-прежнему не спешил.

— Юна, ты не хочешь и Рея тоже поприветствовать? — подал голос наконец-то оттаявший после моих объятий Такео.

— Да, и Регис с Сейрой тоже вернулись…

— Правда? Ура! — я тут же стартанула в направлении к воротам. Отчасти я и правда хотела увидеть благородных друзей, поэтому подтверждение того, что они тут, меня воодушевило, а отчасти я просто услышала отчаянное желание троих модифицированных заставить меня уйти, если бы только они еще умели управлять сознанием!

В голове все еще звучали их мысли. Вернее, реплики диалога.

— Итак, ребят. У меня две новости, хорошая и плохая, — деловито доложил обстановку Тао. — Впрочем, вы и сами можете мне их рассказать.

— Юна нас, кажется, снова любит, — выделил главное Такео.

— А еще она почему-то слишком хорошо осведомлена о нашей поездке.

— Что из этого хорошая новость, а что плохая? — ехидно поинтересовался М-21.

— Юна, ну где ты бегаешь?! Вон там Рей и Сейра, смотри! И Регис тоже! — восклицания моих друзей вышибли из моей головы настроенный было канал. И еще заставили на время забыть об очень важной детали: я выдала себя.

5 апреля, 18:49.

Запись на диктофоне, лаборатория Франкенштейна

У меня мало времени. Не думала, что вот этим все кончится.

Оказывается, это не первый раз, когда мне стирают память. Правда, в прошлые разы Франкенштейн делал это прямо на месте, а теперь он хочет получше изучить меня. Ему кажется странным, что мои воспоминания возвращаются ко мне. Про то, что я читаю мысли, никто не знает. Надеюсь, это невозможно понять даже в ходе эксперимента.

Так как у меня не ловит интернет, я не могу отправить себе сообщение. Возможно, я прослушаю эту запись и все вспомню, хотя, конечно, вряд ли мне зачем-то понадобится проверять диктофонные записи. Но я не хочу опять все забывать!

*Шаги*

[Франкенштейн]- Что ж, Юна… Приступим!

[Юна]- Господин директор, может, не надо? Не пугайте меня…

[Франкенштейн]- Это не страшно. Не бойся. М-21, Тао, выйдите. Тао, изучи ее телефон, пожалуйста…

*Конец записи*