Poisonous Blood (гет)

Примечания:

Подписываемся на мой тг-канал! На нем я так же скидываю главы, иногда обрывки будущих глав к фанфикам и в будущем буду проводить опросы, по какому фандому писать продолжение! Вообще, создала его из-за блокировки фикбука РКН на территории РФ. Чтобы не теряться и прода в случае чего всегда была под рукой, я создала свой канал в телеге :)

https://t.me/house_usagi_murasaki

Приятного прочтения!

Лилиан чувствует, как волнение накрывает ее с головой, и с каждым новым шагом ей становится все страшнее идти дальше. Она останавливается перед дверью в кабинет и невольно вспоминает взволнованное лицо фотографа, что после одного звоночка босса вел себя, как будто на иголках. Его трагичный вид сам за себя говорил о том, что все очень и очень плохо, а следующая фраза о том, что господин Агрест ждет ее в своем кабинете, на самом деле, просто ввела ее в ужас. То есть, как это, отец Адриана здесь? Почему? Разве он приезжал когда-нибудь на его съемки лично?

В любом случае, ее попросили прийти пораньше, а от того, пока одноклассник был на фехтовании, Лилиан занялась другой работой, с самого утра своего первого выходного посвятив всю себя фотосессии на какой-то совершенно другой журнал, куда фотограф решил ее пихнуть лишь по той причине, что ранее Габриэль уволил всех своих моделей. И от чего-то сейчас, не спеша стучать и входить в кабинет, девушка начала сомневаться в том, что это не было подстроено. Ей звонит Винсент с просьбой прийти раньше Адриана, она только-только успевает переодеться, как новость о приехавшем боссе потрясла собой буквально всех, кто находился в студии, и девушку уже успели мысленно похоронить.

«Ладно… ладно. С другой стороны, ради этого собеседования приехал сам Габриэль Агрест», — а раз он приехал лично, то, разве, это обязательно нехороший знак? Почему? Может все, как раз-таки, наоборот? Стал бы он приезжать, если бы все было настолько плохо? Нет, это вряд ли. Вероятнее всего, ей просто бы передали через кого-то, что в студии Лилиан больше делать нечего. А раз так…

«Значит, бояться нечего?» — закончила она мысль, постучав все же в дверь, после чего уже услышала строгое «Войдите». Но голос был не мужской. Говорила женщина. И когда модель на испытательном вошла в кабинет, то перед собой увидела лишь строгую мадам, одетую с иголочки, да огромный плазменный экран, на котором прямо сейчас можно было воочию увидеть лицо Агреста. И это они называют «приехал лично»? Да в каком, черт возьми, месте?!

— Здравствуйте, мадам, месье Агрест, — она очаровательно улыбнулась, закрывая за собой дверь. Нарастающая паника отступила, когда она прошла вперед к столу и села на указанное женщиной место. Если и уволит, то какая разница? Лилиан все равно не работает у них официально, да и никак не планировала полностью возвращаться в модельный бизнес. Но что, если он вызвал ее из-за своего сына?

— Добрый день, мисс… Лилиан Аллер, верно? — его холодный взгляд и мрачное выражение лица не сулили ничего хорошего.

— Просто Лилиан, месье Агрест, — с той же приветливой улыбкой поправила его девушка, решив, что можно попробовать сделать так, чтобы он обращался к ней чуть менее формально, как к подруге его сына. Да и учитывая рабочие рамки, в этом не было ничего плохого.

— Был ли у тебя опыт работы в данной сфере? — теперь, после этого вопроса, Лилиан поняла, что, возможно, увольнять ее и не собирались.

— Я подрабатывала моделью несколько лет в Нью-Йорке, — честно и без каких-либо запинок ответила она, на что мужчина лишь кротко кивнул, ожидая некого продолжения. — В детстве, кажется, с восьми до десяти лет. Застала начинания Одри Буржуа как дизайнера и модельера преимущественно женской и детской одежды.

— Вот как, — на самом деле, ему было это все известно. Учитывая то, что этот ребенок общается с его сыном, Габриэль решил заранее составить на нее досье и попросил Натали позаботиться о том, чтобы она достала о ней чуть больше информации. — И что ты можешь сказать о ней, как о модельере? Кажется, мадам Буржуа в то время добилась больших успехов.

— Ее чувство вкуса всегда оставляло желать лучшего, — слова о том, что она добилась успеха, в свою очередь, стали для нее красным знаком, означающим лишь то, что он знает о ее опыте работы и, вероятнее всего, просто проверяет ее. — Коллекции были слишком броскими и, на мой взгляд, вульгарными.

— Как так вышло, что ты начала работать именно под началом Одри Буржуа? — ответ в стиле «меня притащили за ноги и за руки» точно не годится. Девушка складывает под столом руки в замок и с прежней улыбкой отвечает:

— Дело в связях.

— В связях? — переспросил модельер, тем самым вынуждая ее придумать более подробный ответ, который удовлетворит его.

— Верно. Ноги бы моей не было в ее студии, будь дело в чем-либо другом, — уверенно произнесла она, понимая, что на этот раз ответ звучал довольно дерзко, что могло ему, напротив, очень сильно не понравиться. — Однако, мадам Буржуа мне как родная тетя. И лишь благодаря этому я оказалась в модельном бизнесе, — этим завуалированным ответом она дала понять, что сама никак не ожидала того, что однажды свяжет себя с этой профессией.

— Значит, ты начала работать не по своей инициативе? — вопрос звучал с упреком. По крайней мере, для нее, когда Лилиан прямо-таки прочитала в нем: «Тебя заставили туда пойти?», а теперь, перефразировав его вопрос в свое голове повторно, девушка заметила едва заметную усмешку на его лице.

— Верно. Но именно там я научилась всему, что умею на данный момент, — ответила Аллер, не видя смысла в том, чтобы начать как-то оправдываться, ведь то казалось слишком жалким зрелищем.

— Считаешь, этого опыта достаточно для того, чтобы работать с моим сыном? — настолько прямой вопрос выбил ее из колеи, когда он прямо-таки провел границу между «идеалом и ничтожеством».

— Полагаю, да? — и все же, прогибаться под его понятия жуть как не хотелось. Ей предложили поработать, она согласилась. Лилиан старалась вместе с Адрианом вовсе не для того, чтобы как-то самой прославиться или же удовлетворить желания работодателя. Она работала, потому что ей нравилось проводить время с парнем и это казалось ей веселым. — Простите, но меня, скорее всего, не стали бы приглашать сюда, будь все, и правда, так ужасно.

— Верно, я бы просто попросил тебя вышвырнуть из студии, окажись все действительно так, — даже не скрывая этого, ответил мужчина, и вот теперь он улыбнулся по-настоящему, не теряя своей строгости. И, тем не менее, от чего-то Лилиан казалось, что все пока было хорошо. Он слушает ее. Не отворачивается, не выключает экран, не говорит, что разговор уже окончен… явно испытывает.

— Что ж, я совру, если скажу, что это совсем бы меня не расстроило, — девушка неловко отвела взгляд в сторону, понимая, что сказать иначе она сейчас и не может. Если сделает вид, что ей все равно, то это лишь покажет ее отношение к самой работе и нежелание трудиться. Если же будет страшиться этого, то покажет себя со стороны либо меркантильной девочки, коей нужны деньги и слава, либо человека, коим можно будет помыкать угрозами об увольнении.

— Правда?

— Конечно же. Ведь в вашей студии я получила гораздо больший опыт, чем в детстве по началом Одри Буржуа, — с уверенностью ответила девушка и счастливо улыбнулась. Искренне, как и на съемках, что, в свою очередь, и зацепило когда-то Габриэля, что решил посмотреть, кого же это фотограф нанял без его ведома и почему он узнал об этом чуть ли не в последнюю очередь.

— И дело только в опыте? — а вот теперь модельер выглядел так, будто он был чем-то очень оскорблен и собирался вот-вот выключить экран.

— Нет. Это лишь одна из множества причин. Признаться честно, мне никогда не нравились съемки, — Лилиан пожала плечами. — И дело было не только в руководстве. Мне не нравилась одежда, не нравилось то, что я служу рекламой для какой-то безвкусицы и считала работу своим наказанием за детскую шалость, — Габриэль остановился, убрал руку, которая, видимо, тянулась либо к пульту, либо к какой-то кнопке, и продолжил внимательно слушать, полностью сосредоточившись на модели. — Здесь же мне нравится абсолютно все. Одежда высшего качества. Приятный материал, идеальные отстрочки и совершенно разные стили. От какого-нибудь винтажа к гранжу и обратно возвращаясь к старой доброй классике. Ваши коллекции уникальны. Вы совмещаете то, что совместить кажется чем-то невозможным, и все это смотрится, как высокая мода. Нет, неверно выразилась. Именно ваши творения и вкусы задают эту моду, — комплименты лились из нее своей чередой, но при этом девушка говорила искренне. Ей не приходилось врать или оправдываться, она просто честно рассказывала о том, чем именно ей нравится работа и его одежда. — Но, признаюсь честно, с самого начала я знала только о парфюмерии GABRIEL. И лишь потом узнала, что создатель уникальной линейки парфюмов еще и модельер. Кажется, вы к тому моменту еще только-только перешли на моду для подростков.

— И собираюсь еще открыть линейку женской одежды, для которой мне нужны только высококвалифицированные модели, — Габриэль говорил все так же строго и спокойно, будто его ни капли не интересовала ее оценка, ведь она была для ничего «ничем» на фоне общих его достижений и влияния в мире моды. Всего лишь мнение какой-то школьницы, коей понравился один из его парфюмов.

— В такие моменты даже жаль, что у вас нет еще и дочери, верно? — вырвался из нее подкол сам собой, когда мужчина озадаченно нахмурился, а женщина чуть улыбнулась, но в ту же секунду вернула себе строгий и несколько даже безразличный вид, будто она совсем не оценила замечания какой-то девчонки.

— Я притворюсь, что не слышал этого, Лилиан Аллер, — очень хотелось засмеяться, но ситуация не позволяла, а Габриэль прямо-таки видел искорки веселья в ее глазах и желание пошутить как-нибудь еще даже несмотря на то, что прямо сейчас решалось ее будущее в его студии. И, тем не менее, на его лице снова появилась легкая улыбка. Все же шутку он немного оценил, пускай и посмотрел на нее сначала с таким упреком, будто Лилиан ляпнула перед ним глупость и жутко опозорилась, как модель и человек. — Касаемо фотосессии все ясно, но как ты относишься к показам?

— К показам?.. — переспросила она, словно бы не веря сейчас своей удаче, когда мысленно уже успела попрощаться и со студией, и с ее работниками.

— Как я и говорил ранее, мне нужны модели для моей новой коллекцией. Желательно, готовые работать на постоянной основе. Показы, фотосессии и, возможно, работа в рекламе. Скоро выпуск новых парных парфюмов EAU DE PARFUM GABRIEL и мне необходим человек, что смог бы сняться в рекламе вместе с моим сыном, — и, что таить, в рекламе она, само собой, ни разу не работала. Несколько показов, закончившиеся грандиозным провалом для Одри Буржуа, фотосессии… все это, конечно же, было, но реклама и актерство — это совершенно другой уровень. — Со своей стороны обещаю официальное трудоустройство и полное освобождение от занятий, когда это будет необходимо для работы, — скорее всего, сейчас он имел ввиду именно показы, ведь… что ни говори, а Габриэль был известен не только во Франции.

— Значит… вы не собирались меня увольнять? — пораженно все же спросила она, как бы пытаясь убедиться в этом окончательно.

— Не то, чтобы это было каким-то упущением, но… нет. Повторюсь, тогда бы я не назначал собеседование и не просил прийти тебя сегодня раньше, — то есть, это еще и не фотограф ее просил, а Габриэль через совершенно других людей. — Так каков ответ?

— Я не смогу работать на полной ставке из-за учебы. Но если это никак не повлияет на дело и я смогу уделять съемкам меньшее время, чем другие модели, то не вижу никаких проблем, — ответила Аллер с такой благодарной улыбкой, словно только что ей преподнесли просто потрясающий подарок. С другой же стороны, это и правда было так, учитывая то, что она все равно хотела найти подработку. А есть ли место лучше, чем в студии самого Агреста?