От судьбы не убежать (гет)

С момента, когда она покинула отцовский дом прошло уже почти десять лет. Почти десять лет, как Круз выбрав свой путь, бросила всё, ради своей мечты. Мечта сбылась, но счастья не принесла. А сейчас, когда её поставили перед фактом: она должна встретиться с прошлым, с тем, о чём давно забыла, с теми, кого давно не видела, и ей страшно, страшно посмотреть в глаза родителям.

— О чём задумалась? — заметив её отрешённость, спросил Джексон.

— Мне страшно и стыдно, — ответила она сконфузившись.

— Стыдно, когда видно, — шутя? ответил он. Нечего бояться, они же твои родители. Если что — я помогу.

— Не стоит, сама справлюсь.

Круз снова перевела взгляд на дорогу.

Взглянув в зеркало заднего вида, Джексон тихонько проговорил:

— Бери пример с Метью — закрой глаза и расслабься, уснешь — разбужу, как приедем.

Круз посмотрела назад. Глаза сына были закрыты, он действительно спал. Она отвернулась, чуть приспустилась вытянув ноги, закрыла глаза и погрузилась в воспоминания.

Джексон притормозил напротив почтового ящика, на котором увидел знакомую фамилию: «Рамирез» и номер дома. Проехал чуть вперед. Остановившись напротив дорожки выложенной из серой тротуарной плитки, все трое вышли из машины.

Солнце было высоко, лучи его яркими ослепительными потоками лились с вышины. По синему-синему небу проплывали белые пушистые облачка. Лёгкий осенний ветерок кружил опавшие листья.

Круз сделала шаг в сторону дома и застыла в нерешительности. С тех пор прошло много времени, а кажется, будто только вчера она была здесь, стояла на дорожке в ожидании такси.

— Смелее, — Джексон легонько подтолкнул её в спину.

Она сделала шаг вперёд, и ещё шаг, и вот, она стоит у двери. Неуверенно тянется к звонку, но не решается нажать на кнопку. Опускает руку, глядя на всё такую же белоснежную, деревянную дверь, по обеим сторонам которой, длинные, узкие окошки.

Дом и газон выглядят как обычно, ничего не изменилось, изменилась только Круз. Ей больше не наплевать на родителей, ей стыдно. Стыдно за всё.

Джексон не стал ждать, сам нажал на кнопку. Мэтью, в ожидании, переступил с ноги на ногу. Тишина. Джексон хотел позвонить ещё раз, только хотел руку поднять, замок щёлкнул и дверь медленно открылась. На пороге показалась темноволосая женщина в домашнем костюме.

Джексон и Мэтью молчали, стоя позади Круз. Круз сразу узнала свою мать, а вот мама её — нет.

— Привет, мама, — все, что смогла сказать Круз.

— Круз? — женщина смотрела на неё и не верила глазам: неужели перед ней её дочь. «У неё есть муж и ребёнок?.. Но… Почему она ничего нам не сообщила?..».

Собравшись с мыслями, миссис Рамирез пригласила их войти. Она не знала, что ей делать, как себя вести? Ругать дочь или радоваться? И, как вообще с ней обращаться.

Миссис Рамирез проводила гостей на кухню и предложила чай с пиццей. Включила чайник и села за стол.

— Джексон Шторм, — представился гонщик. — Наш сын — Мэтью, — Джексон приобнял мальчика за плечи одной рукой.

— Роза Рамирез. Для Вас, просто — Роза.

— Зачем же так официально? Просто, Джексон, и обращайтесь на "ты"!

— Круз, я хочу, чтоб ты мне рассказала всё! Почему ты уехала, и почему не писала и не звонила? Мы для тебя делали всё… а ты…

— Мама, — начала Круз, — ты сама всё знаешь. Вы с отцом, не хотели, чтобы я становилась гонщицей. Я уехала и осуществила мечту… Но… Я больше не гонщица…

— Знаю. Твой отец смотрел гонки, хотя я ему и запрещала. Но как? Почему?

— Это моя вина, — вмешался Джексон. — Круз бросила гонки ради Мэтью, что бы все своё время посвятить ему. У нас тогда были не лучшие отношения. И до недавнего момента, я даже не знал, что у меня есть сын.

— Круз! Как так? — недоумевала миссис Рамирез. Почему?

— Долгая история… — вздохнула Круз.

Джексон решил быть предельно честным со своей будущей тёщей, и рассказать о себе и о своих отношениях с Круз. И прежде, чем начать, отправил сына смотреть телевизор. Как только дверь закрылась, Джексон начал свой рассказ. Коротко и ясно, с некоторыми подробностями: как они познакомились, как Круз помогала ему избавиться от Тины; о том, как именно происходила их интимная связь, он лишь в скользь упоминул. Нельзя, вот так просто, взять и признаться, что он чёртов насильник, ещё и распоследний негодяй. Он вспомнил, как издевался над Круз, постоянно запугивал… Если бы он только мог вернуть время назад… Что сделано, то сделано. Назад пути нет. Теперь у него есть сын и любимая женщина, которую он намерен сделать своей женой в ближайшее время.

— Вот так и получилось, что мы по сей день не женаты, — сказал Джексон.

— Джексон… Думаю, ты хороший человек, и станешь замечательным мужем. Скоро вернётся папа, сама ему всё расскажешь, — женщина метнула сердитый взгляд на дочь. — Не сомневаюсь, он будет рад твоему приезду.

Антонио Рамирез вернулся раньше пяти часов. Уже пару лет, он не стоит за стойкой их с Розой маленькой забегаловки, в которой, так не хотела работать Круз. Два с половиной года назад, к ним на работу устроилась молодая девушка из бедной семьи, готовая взяться за любое дело. Девушке очень нужны были деньги, поэтому и согласилась работать за копейки. Сначала приняли на должность официантки, потом Роза обучила её всему, что знает сама: как работать с кассой, как готовить напитки и еду. Теперь Антонио Рамирез — управляющий, сам ездит за товаром экономя на доставке. Новая сотрудница и Роза по очереди выходят на работу.

— Дорогая! Я дома! — крикнул с порога мистер Рамирез.

Он прошёл на кухню. Все сидели за столом и пили чай. Увидев дочь, мужчина едва не прослезился.

— Круз! Девочка моя. Как же я рад!

Круз встала из-за стола и бросилась на шею отцу.

— Папа! Я так скучала… — её глаза заблестели от влаги. Она всегда очень любила отца. — Прости, что уехала от вас. Ах, да! Познакомься. Джексон Шторм — мой будущий муж.

— Антонио.

Мужчины пожали руки.

— Мэтью — наш сын, — сказала Круз.

— Привет, дедушка! — Мэтью встал из-за стола и протянул руку.

После рукопожатия, отец обратился к дочери:

— Я тебя понимаю и не виню. Я не верил в тебя, — признался он. — Прости, что сомневался. Но, почему ты бросила спорт? Ведь, ты, делала успехи.

На сей раз, историю рассказывала Круз. Ни отец, ни мать не понимали, почему их дочь, ничего никому не рассказала. Они ссылались на её скрытный характер.

После ужина последовала привычная сцена для Круз. Они с матерью остались на кухне, а мужчины вышли на террасу, выходящую на задний дворик. Мэтью спустился с пристройки оказавшись в маленьком, милом садике, обсаженном цветами. Цветы и цветочные кусты повсюду. Вдоль забора высажены розовые кусты в перемешку с пионами, в углах росли несколько высоких кустов сирени. В центре садика стоял деревянный столик выкрашенный в белый цвет, и такая же белая, деревянная лавочка.

Мэтью сел на скамейку и поднял глаза на небо.

В это время года темнеет быстро. Заходит солнце и начинается вечерняя заря. Меркнущее небо играет множеством красок — от огненно-золотого до бирюзового, плавно переходя в серо-синие сумерки. С одной стороны горизонта уже ночь — бриллиантовыми россыпями сияют первые звёзды, а с другой стороны — золотистым пламенем дотлевает заря.

Мэтью так и сидел на лавочке наблюдая закат, пока не выглянула на террасу мама, и не позвала всех в дом.

Этой ночью, Круз спала вместе с сыном, в комнате, которая раньше была её спальней. Теперь, это была гостевая комната с большой кроватью. Джексон лёг спать на диване: на троих, кровать маловата.

Раньше всех проснулся Мэтью и разбудил отца. Джексон налил себе большую кружку кофе, а сыну — чай. Они вышли во двор и сели на лавочку.

Холодостойкие цветы раскрыли свои бутоны, развернувшись навстречу тёплым, солнечным лучам. Субтропический климат очень схож со средиземноморским. Бризы, дующие с Тихого океана, делают климат в районах города, прилегающих к береговой линии, более прохладным летом и более тёплым зимой, что позволяет цветение большинства цветочный растений круглогодично.

«Как же я люблю Калифорнию! — подумал Джексон, глядя на куст роз слева от лавочки. — Никогда не обращал внимания на цветы… Они прекрасны. На свадьбе будет много цветов…».

— О чём думаешь? — нарушил тишину Мэтью.

— Думаю о свадьбе.

— А, кто будет шафером?

— Ты слишком умный для своих лет, — улыбнулся отец, потрепав сына по волосам. — Мой лучший друг Томас Блитц.

— Здорово! А можно, я приглашу Коула?

— Разумеется. Мы всех пригласим.

— Супер! А можно вопрос? Я давно об этом думал…

— Конечно. Спрашивай, отвечу на все твои вопросы. Ну, по крайней мере на те, ответы на которые я знаю.

— Мама не говорила, что хотела бы вернуться на гонки?

— Нет, не говорила.

— Пап, только представь, как было-бы здорово, если бы мама вернулась в спорт. Вы могли бы стать одной командой… — мечтательно проговорил Мэтью, в глазах его вспыхнули искорки надежды. — Как же я хочу увидеть маму на треке… — Мэтью уже вообразил себе, как папа с мамой, по очереди, мчат по трассе, участвуя в гонках серии Ле-Ман. Как их команду поздравляют с победой, вручают кубок, и они, такие радостные, счастливые...

— Что?! — Джексон удивлённо посмотрел на сына. — Малыш, вынужден тебя огорчить. Мама сама бросила спорт. Не думаю, что это ей нужно. Она хотела быть с тобой, посвятить всё своё время тебе и… Прости... Это из-за меня она бросила спорт.

— Почему, из-за тебя? — удивился Мэтью.

— Я её обидел, оскорбил и унизил, — ответил папа.

Мальчик удивлённо смотрел на него, не понимая о чём он говорит.

— Расскажи мне, как ты с мамой подружился, — сказал Мэтью. — Мама мне никогда ничего не рассказывала.

— Хорошо, — вздохнул Джексон. Ему совсем не хотелось вспоминать прошлое и все его ошибки. — Она была гонщицей. Это, конечно, ты знаешь. Потом, мы подружились. Она помогла мне избавиться от одной наглой особы по-имени Тина Тинкер. Тогда, я ещё не был уверен в своих чувствах, да и твоя мама начала меня побеждать. Она смеялась надо мной, как смеются девчонки над мальчишками, когда побеждают их.

— Мама у тебя выигрывала? — удивился Мэтью. — Ты всегда был лучшим…

— Эх!.. — громко выдохнул он. — Она была лучшей ученицей в автошколе и талантливой гонщицей. У неё был богатейший спонсор, лучший учитель, и лучший наставник — Молния МакКуин. МакКуин, в то время, только перешёл в тренерский состав, он был капитаном команды, наставником и гоночным тренером.

— Дядя Монти, что-то говорил… Он очень не хотел при мне говорить о гонках, и всё время говорил о тебе гадости. Он ненавидел тебя, а ещё Чико Хикса. Он обзывал его зелёным гоблином.

— Нуу, знаешь, малыш… я тоже не люблю Чико Хикса. Из-за победы в Кубке и самого кубка, он устроил аварию, и вообще — противный тип.

— Да, я знаю эту историю, — ответил Мэтью. — Я таким не стану. Я буду честно гонять! Таранить других — нехорошо.

— Уверен, из тебя получится отличный гонщик, — улыбнулся отец. — Если мама разрешит, я тебя потренирую.

— Правда?! — закричал Мэтью.

— Обещаю.

— Поклянись!

— Ты мне не веришь? Хорошо. Клянусь! — он поднял ладонь кверху.

— Я люблю тебя, папочка, — Мэтью бросился обнимать отца, — ты у меня лучший.

Послышался звук открывающейся двери, Мэтью поднял взгляд; на террасу вышли мама и дедушка с бабушкой, с кружками в руках. Все трое спустились с крыльца в сад и сели за столик. Допив чай, Мэтью решил прогуляться вокруг дома и полюбоваться бабушкиным цветами. В городских садах Лос-Анджелеса много разных растений, в основном тропических. Здесь же можно увидеть цветы со всего света. Бабушкин садик очень похож на цветник из сказки, чего в нём только нет.

* * *

Родители поначалу даже расстроились, что Круз так скоро уезжает от них. Но потом решили устроить семейный ужин в их скромном заведении. Они привели их в свой ресторан.

В небольшом зале играла музыка, несколько посетителей о чём-то воодушевлённо болтали, девушка за стойкой протирала бокалы.

Круз словно вернулась в прошлое. Она вспомнила, как после школы забегала к родителям прихватить снеков и газировки, иногда помогала помыть и расставить посуду, протереть пыть и подмести пол. В то время она ненавидела это место, и ни за что не хотела бы здесь работать.

Они сели за столик. Роза сама решила их обслужить. Она спросила, кто, что будет? И ушла на кухню. Глория, так звали молодую барменшу, так и осталась стоять за стойкой. Миссис Рамирез сказала ей, что сама всё сделает.

За ужином, Круз, Джексон и Мэтью познакомились с Глорией. Зеленоглазая худенькая шатенка оказалась очень милой, общительной и доброжелательной. Глория не переставала хвалить мистера и миссис Рамирез, что взяли её на работу и всему научили. Круз даже немного смутилась.

Круз была искренне рада, что ей нашлась достойная замена, что отказавшись, она дала другому человеку шанс. Шанс, получить то, чего хочет сердце. Останься она в Сан-Диего, никогда бы не познакомилась с Джексоном Штормом. Возможно, у неё даже парня не было бы. «Всё лучшее впереди», — подумала Круз. И тут ей в голову пришла мысль: «А что, если пригласить на свадьбу Глорию? Но, тогда ресторан придётся закрыть на несколько дней…»

Круз предложила эту идею родителям и они её одобрили. Мистер Рамирез даже пообещал премию, чтобы Глория смогла купить себе новое платье.

Вечер прошёл замечательно. Круз и Глория подружились. Было принято решение встретиться на рождество. Родители не хотели так скоро отпускать Круз, но с другой стороны, они понимали, что так надо.

Утром следующего дня, Круз с сыном и Джексоном покинули дом семьи Рамирез. Круз долго прощалась с родителями, и когда наконец-то села в машину, слёзы сами собой, будто капли дождя, скатились по щекам, упали в густой, рыжий мех лисьей шубки, бесследно исчезнув в нём. Никогда ещё не было ей так грустно. Она знала, что скоро увидится с ними, но на душе было тяжело и печально.

Джексон сел за руль и машина тронулась. Круз смотрела в правое зеркало на родителей, они махали им в след. Начался дождь и Круз перевела взгляд на работающие дворники, которые едва справлялись с потоком воды. Снаружи был самый настоящий тропический ливень.

Джексон включил музыку продолжая всматриваться в дорогу. Он ехал медленно и осторожно, понимая, что спешка ни к чему. Он не на треке, и в машине он не один. Дождь лил непроглядной стеной, звонко барабаня по крыше. Устав смотреть на бесконечные потоки, Круз закрыла глаза.

* * *

«Мазерати» повернула направо, на широкую подъездную дорожку и остановилась перед въездом в гараж. Автоматические ворота закрылись. Все вышли из машины. Дождь закончился, остались только огромные лужи, в которых отражалось небо, затянутое тяжёлыми, свинцовыми тучами.

Они вошли в дом. Тускло освещенная просторная гостиная встретила их пустотой. Где-то со стороны кухни донёсся грохот металлических предметов, послышался женский голос, и снова всё стихло. Сняв верхнюю одежду, Мэтью, первым делом помчался наверх в свою комнату, а Круз с Джексоном отправились на кухню.

В кухне хлопотала домработница. Обед был давно готов, и, сейчас она принялась за ужин. Увидев младшего Шторма в дверях, вежливо поздоровалась и предложила выпить чаю.

Джексон поблагодарил за предложение, но отказался, его интересовало, где сейчас родители. Будто прочитав мысли девушка ответила, что мистер и миссис Шторм вернуться к ужину.

За время поездки Джексон немного устал и решил, что ему просто необходимо принять горячую ванну, и горизонтальное положение.

Пока Джексон был в ванной, Круз позвонила Салли.

Круз рассказала ей, как прошла встреча с родителями, и сказала, что помолвка запланирована на рождество, сама же свадьба — после нового года. Где-то в начале января.

Когда Джексон вышел, в ванную отправилась Круз. По-быстрому приняв душ, она вернулась в свою комнату, легла на кровать и закрыла глаза.

Круз проснулась от того, что кто-то, тихо, но, очень настойчиво стучал в дверь. Она лениво поднялась с кровати и выглянула в коридор. За дверью стояла домработница, она сообщила Круз, что её ждут в обеденном зале.

Надев платье и обувь, что купил ей Джексон, спустилась в столовую. Все уже сидели за столом и ждали только её одну. Семеро, одного не ждут — это не про семью Штормов. Штормы всегда славились воспитанием и манерами. Джексон во многом отличался от родителей, но всё же недалеко ушёл.

Круз села за стол рядом с Джексоном. Она окинула взглядом стол… чего на нем только не было! Каждый ел, что хотел. Мужчины налегали в основном на стейки, женщины — на салат.

Наконец все наелись. Мелисса (домработница) убрала со стола и подала десерт.

Перед тем, как Мэтью доел свой тирамису, миссис Шторм спросила у Круз:

— Круз, дорогая, может останешься у нас до свадьбы? Джексон будет отвозить Мэтью в школу.

Круз знала, как Мэтью хочет этого, поэтому возражать не стала, тем более, если они и дальше будут спать в разных комнатах.

Мэтью посмотрел на часы висящие на стене и с удивлением заметил, что уже больше девяти. Тогда он сказал, что ему пора спать, соскочил со стула, пожелав всем доброй ночи, отправился в свою комнату. Джексон и Круз тоже задерживаться не стали, и разошлись по комнатам. Переодевшись в халаты, по очереди приняли душ, почистили зубы и, вернувшись в комнаты погасили свет.

Забравшись под одеяло, Джексон некоторое время думал о Круз. И не заметил, как заснул. Круз же наоборот, долго не могла заснуть и всё думала, правильно ли она поступила. Глядя на многоуровневый подвесной потолок, она смогла разглядеть смутные очертания люстры и лампочек, расположенных по всему периметру. На стене она разглядела большой экран, как раз напротив кровати. Рядом с кроватью маленькая тумбочка, на которой стоял ночник, рядом с которым лежал её телефон. Она взглянула на время; тяжело вздохнув, легла на бок. Сон никак не шёл, Круз ворочалась с боку на бок тяжело вздыхая. Она мысленно разговаривала сама с собой.

«Почему, меня к нему так тянет? Может, зря отказалась?.. Нет! Я так не могу…».

С того злосчастного дня, когда Джексон стал первым и единственным мужчиной в её жизни, прошло уже семь лет; боль утихла, обида прошла, но доверие, так и не вернулось. Произошедшее утратило своё значение, но оставило в душе глубокий след.

Круз встала, настежь распахнула окно и снова забралась в кровать, натянув одеяло до подбородка. Из окна подул прохладный, свежий ветерок. Она закрыла глаза, полной грудью вдыхая прохладу ночи.

Воспоминания о тех счастливых днях, проведенных с Джексоном в роли его подружки внезапно нахлынули, как цунами. Круз отчетливо осознала причину своих страданий. Мысль о том, что такой наглый, грубый и самовлюбленный человек, как Шторм, тянет её, как магнит, причиняет ей страдания. Она осознала, что с самого начала испытывала к нему чувства. Однако, она не могла забыть его взгляда, его стальной хватки на своей шее, и того, с какой силой и страстью он прижимал её к себе. Это была скорее не месть, а желание, сделать её своей. С самого начала Джексон был настроен решительно. Возможно, не откажи она ему, он повёл бы себя иначе, не впадая в дикую ярость. И может быть, даже отвёз домой.

Долгое время, Круз считала, что урок преподнёсенный ей, убил все чувства к Джексону Шторму, но на деле всё оказалось не так. Все эти чувства, лишь были отгорожены стеной из обиды и злости. Джексон её обидел. Люди часто обижают друг друга, но это не всегда убивает любовь, что невидимой нитью связывает их.

Примечания:

Доброго времени суток дорогие читатели! Очень рада, что вы читаете мои работы. Думаю, следующая глава будет последней. Но на этом моё творчество не заканчивается: к публикации готовится первая глава нового фанфика.