Джон и Маргарет. С открытыми глазами. (гет)

Мистер Торнтон снова ехал в Лондон. В последнее дни он много времени проводил в поездах; мерный стук колес и медленно плывущие пейзажи за окном всегда помогали ему сосредоточиться. Но сегодня он не мог думать. Он боялся представить, что будет, если Маргарет откажет ему. Боялся представить, что она почувствует и что подумает о нем, если узнает слухи о сватовстве к мисс Латимер. Шансы его были невелики, и хотя он всегда продумывал план действия на случай неудачи, на этот раз при мысли об отказе пространство заполняла пустота, тихая и всеобъемлющая, в которую он не хотел заглядывать.

Поезд шел всю ночь и уже утром был в Лондоне. Мистер Торнтон ехал без багажа, он не стал заезжать в гостиницу и только выпил чаю на станции. Обычные суета и крики на вокзале, деловитые носильщики, спешащие пассажиры и все прочие признаки неумолкающей, шумной жизни большого города мало трогали его. Между его чувствами и остальным миром как будто обнаружилась пропасть, заглушавшая все звуки и ощущения. Он был окутан пеленой страха и не знал, как ее разорвать.

Извозчик отвез его к дому на Харли-стрит, слуга вежливо и молчаливо проводил в гостиную. Миссис Леннокс была удивлена его внезапным визитом и с порога засыпала его вопросами, а Маргарет, казалось, смутилась и опустила глаза. Она была бледна, глаза ее потемнели, и черное траурное платье только подчеркивало ее хрупкость. Худшие ожидания его оправдались — ей, конечно, уже все было известно.

— Мистер Торнтон, — тихо поприветствовала его она.

— Мисс Хейл, — низко поклонился он в ответ и замолчал, не зная, как продолжать.

Обменявшись вопросами о здоровье малыша Шолто, миссис Шоу, миссис Торнтон, а также прочих их близких и знакомых, Эдит прямо перешла к вопросу, который интересовал ее более всего.

— Можно ли вас поздравить с помолвкой, мистер Торнтон? До нас дошли слухи, что вы скоро обручитесь с мисс Латимер. Я всегда считала, что даже для самого убежденного холостяка всегда найдется достойная леди, способная завоевать его сердце!

— Вы совершенно правы миссис Леннокс, чувства рано или поздно приходят к каждому, жаль, что не всегда мы можем выразить их должным образом и в подходящее время… Что же до моей помолвки, то слухи о ней явно преувеличены. Могу совершенно уверенно сказать вам, что у меня нет намерений свататься к мисс Латимер.

— Как удивительно, мистер Торнтон, — воскликнула Эдит, — мистер Колтхерст выразился совершенно определенно, что об этом говорит весь Милтон!

— Промышленность в Милтоне переживает кризис, миссис Леннокс. У людей сейчас много свободного времени, больше обычного, я полагаю.

— Но разве, учитывая кризис, это не было бы естественным и разумным решением для вас, мистер Торнтон, — Маргарет впервые прямо посмотрела на него.

— Несомненно, это было бы весьма разумно для любого другого джентльмена, мисс Хейл, но не для меня.

— Мистер Леннокс сказал, что вы могли бы вернуть фабрику…

— Так и есть. И, тем не менее, я не стану свататься к мисс Латимер.

— Люди часто меняют свои решения под давлением обстоятельств, мистер Торнтон, — тихо ответила Маргарет.

— Вы правы, мисс Хейл, — так же тихо ответил он. — Но я буду сопротивляться обстоятельствам столько, сколько смогу.

Эдит с удивлением слушала их и уже собиралась поделиться с гостем своим мнением о том, сколько преимуществ дает семейная жизнь и что сватовство нельзя откладывать ни в коем случае, когда вошла няня и сказала, что Шолто накормлен, одет и ожидает ежедневной утренней игры с ней. Эдит, радуясь и досадуя одновременно, просила мистер Торнтона не уходить рано и обещала скоро вернуться, чтобы продолжить интереснейшую беседу.

Казалось, оставшись наедине с Маргарет, решимость покинула Джона. Возможно, у них не будет больше поводов для беседы, и он видит ее в последний раз. Он молча смотрел на Маргарет, не зная, какие слова подобрать.

— Мисс Хейл…

— Мистер Торнтон… — Маргарет, казалось, решилась на что-то и повысила голос, — простите, что перебила вас, но у меня есть одна просьба.

— Прошу вас, я буду рад служить вам.

— Дело в том, что…, — Маргарет набрала воздуха и произнесла быстро, на одном выдохе, — Я написала вам письмо, оставив его в конторе мистера Майли. И я прошу вас вернуть его мне.

— Вы написали мне письмо?..

— Да, вчера утром. Но я прошу вас его вернуть.

Джон услышал, как в соседней комнате прозвонили часы, хлопнули двери. Холодный февральский ветер резко свистел в голых ветвях высоких кленов, низко наклоняя их к земле; мимо проехал кэб, и колеса его застучали по мостовой. Маргарет написала ему письмо! Потом что-то случилось — конечно, она узнала слухи о его помолвке, но до этого она писала ему! Осторожно, чтобы не отпугнуть ее, Джон спросил:

— Я, несомненно, выполню вашу просьбу. Я сегодня же зайду в контору. Но скажите, почему вы передумали?

— Обстоятельства изменились, мистер Торнтон.

— Мои или ваши?

Маргарет резко встала, сделала несколько шагов по комнате, и, остановившись у окна, прямо посмотрела на него.

— Мистер Торнтон, в моем письме нет ничего особенного, я просила вас оказать мне одну услугу, но теперь понимаю, что вы будете заняты другими вопросами и моя просьба неуместна.

— Если вы подразумеваете мое сватовство, то, как я уже сказал, это пустые слухи, и я всегда буду рад помочь вам.

— Мистер Торнтон, я думала вчера… Я думаю, это был бы совершенно естественный и желанный брак, который принес бы пользу всем сторонам, и вам не стоит отказываться от него.

— Вы считаете, в вопросах брака нужно руководствоваться, прежде всего, соображениями выгоды?

— Отнюдь, и вы знаете мои убеждения на этот счет.

— Однако советуете мне поступить так?

— Я уверенна, что все, кто знаю вас как джентльмена, не заподозрили бы в вашем сватовстве никаких неблагородных мотивов…

— Меня не интересуют мнения других людей, только ваше.

— Я не имею права советовать вам в этом вопросе!

— Имеете, мисс Хейл, больше, чем кто бы то ни было. Потому что вопрос моего сватовства полностью зависит от вас.

Маргарет посмотрела на него, и щеки ее залил румянец.

— Я не понимаю вас, мистер Торнтон.

— Мисс Хейл... Маргарет, я хочу сказать, что вы — единственная женщина, которую я любил и люблю, и единственная женщина, которой я могу с открытым сердцем предложить свою руку. Хотите ли вы принять ее?

Маргарет опустила глаза и покраснела еще гуще.

— Боюсь, я ничего не смогу предложить вам, — едва слышно ответила она.

Он на секунду перестал дышать.

— Маргарет…

Она опустила голову еще ниже

— Я думаю, вам лучше посвататься к мисс Латимер.

— Вы этого действительно хотите?

— Я бы хотела, чтобы вы были счастливы, мистер Торнтон.

— Это не ответ, Маргарет.

— Мисс Латимер, я уверенна, поможет вам восстановить ваше положение в обществе и состояние, это будет справедливо, учитывая, сколь много вы трудились, чтобы его добиться. Я же, увы, ничего не могу вам предложить, — повторила она.

— Речь не обо мне и не о моем состоянии. Маргарет, чего вы хотите для себя?

Больше всего Маргарет хотела бы, чтобы ей не приходилось выбирать между собственным счастьем и счастьем мистера Торнтона, как она его понимала, и, конечно, чтобы он перестал мучить ее своими вопросами. И еще ей хотелось бы сейчас заплакать, потому что боль от всех сомнений и горьких мыслей, которые она перенесла за последний день, была слишком тяжела для нее.

Маргарет быстрым шагом пересекла комнату, закрыла руками лицо и уткнулась в его плечо. Джон осторожно обнял ее, погладил по волосам, утешая и успокаивая, а когда плечи ее перестали вздрагивать, тихонько позвал:

— Маргарет…

Она, не отнимая лица от его сюртука, едва выдохнула:

— Я хочу принять ваше предложение, мистер Торнтон.

Он обнял ее крепче и поцеловал ее макушку — единственное, что он мог сейчас поцеловать.

Когда Маргарет успокоилась, она немного отстранилась от него, ее лицо было мокрым от слез и очень серьезным.

— Мистер Торнтон, я хочу, чтобы между нами было все ясно, и мы не разочаровывали друг друга. У меня есть всего 100 фунтов в год — это единственное мое состояние.

— Вы говорите, как настоящая невеста коммерсанта, мисс Хейл, — начал было Джон, но увидев ее глаза, оставил шутливый тон. — Это очень хорошо, Маргарет. У меня есть столько же — то, что осталось после того, как я рассчитался с работниками, поставщиками, банком и продал оборудование. И еще я устроился помощником управляющего у Сликсона. Нам вполне хватит на достойную жизнь. Я приложу все усилия, чтобы восстановить свое положение, но хочу быть честным — это непросто. Но я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы вопрос финансов тебя не беспокоил.

— Мистер Торнтон, но почему вы выбираете меня? Почему Вы отказываетесь от мисс Латимер? Я бы не хотела, чтобы вы потом пожалели о своем выборе…

— Маргарет, я вижу, ты хотела бы меня спасти, как всегда спасала батраков в Хелстоне и рабочих в Милтоне. Но мне не нужны никакие дары от тебя, чтобы быть благодарным. Я люблю тебя и нуждаюсь только в твоей любви, ни в чем более.

Он нежно поцеловал ее, и, улыбнувшись, добавил:

— Нет, пожалуй, я иногда буду нуждаться в том, чтобы ты меня спасала вот так…

— Мистер Торнтон…

— Пожалуйста, зови меня по имени.

— Хорошо, Джон, — Маргарет улыбнулась, — но мне еще нужно тебе что-то сказать.

— О, Маргарет, мне стоит поучиться у тебя искусству переговоров.

— Не шути, пожалуйста, это серьезно. Обещай, что я смогу работать. Я не могу бесконечно вышивать и придумывать новое меню к обеду. Мне нужно что-то другое.

— Конечно, дорогая, ты сможешь заниматься тем, чем захочешь и столько, сколько тебе будет нужно. Ты знаешь, в рабочих кварталах Милтона по-прежнему помнят о тебе.

Теперь уже Маргарет потянулась к нему и поцеловала.

— Думаю, нам нужно сообщить твоей тете о помолвке прежде, чем она войдет и увидит нас в таком неподобающем виде.

— О нет, давай я поговорю с ней сама. Она навряд ли обрадуется этой новости.

— Тогда тем более я пойду с тобой.