Шепот ветров прошлого (гет)

Утром в Приозерске было холодно, начало февраля как никак, но старшие Мироновы все равно решили выйти из теплой машины к к перрону. На Тоню надели новый слитный тёплый комбез — за зиму девочка хорошо прибавила в росте, и основательная Мария Тимофеевна начала менять ей гардероб, не дожидаясь нового сезона.

— Машенька, — спросил, улыбаясь, Виктор Иванович. — Думаешь Яков с Анной не будут против встречи на вокзале?

— Я думаю, им будет приятно. По крайней мере Анне точно... Но и Штольман нам уже не чужой. Что тут думать, надо встречать!

— У меня судебное заседание через полтора часа. Не хотелось бы опаздывать.

Мария Тимофеевна всплеснула руками и с упреком посмотрела на мужа.

— Но дочь встретить хочу. Надо же посмотреть, как ей там с Яковом жилось две недели. Бодра ли, весела невестушка наша.

— Ну то что Анна от Штольмана в восторге, я не сомневаюсь. Это слышно по ее голосу. Меня больше интересуют последние твои новости о Якове. Ты думаешь, останутся ли наши молодые в Приозёрске, если Штольман подумывает сменить место работы на краевую столицу?! И молчит же, тихушник!

Дело в том, что до адвоката дошли слухи, о том, что Яков Платонович совсем недавно подал документы на конкурсную должность в краевой центр. И молчит! Вот Штольман все-таки тихушник и жук еще тот!

— Такие вещи обсуждаются с семьей, а решения не принимаются в одиночку...Я не позволю увезти дочь. Ей еще учиться, — волновалась Мария Тимофеевна.

— Маша, они взрослые люди. Мы отдаем дочь замуж, значит доверяем Якову.

— Но разве так делается? — не унималась супруга адвоката.

— Маша, я с ним поговорю. Может, его попросили поучаствовать в конкурсе на заместителя министра или еще что... Яков вроде не давал повода сомневаться в себе. И потом, ну по нему же понятно, что он далеко пойдет, и не мечта всей его жизни ограничиться провинцией!

— А Анечка? — воинственно спросила женщина.

— Ну Маша, наша дочь у него на первом месте, а только потом амбиции. Мы с ним говорили, и Яков обещал, что у Анны все будет хорошо. Он настроен на семью.

— Твои бы слова, да Богу в уши! — покачала головой женщина.

Из окна своего купе Платон с удивлением смотрел, как сына и его слишком юную невесту встречает целое семейство, довольно импозантное.

Мать, отец, и смешная девчушка в розовом комбинезоне.

Завидев молодых, женщина радостно заулыбалась, а вечно угрюмый Яшка вроде как тоже. Они с женщиной довольно искренне обнялись, и его сын даже мимолетно поцеловал ее в щеку, от чего женщина польщенно зарделась. Тоже что ли неравнодушна? Ой, ходок!

Было понятно, что это родители девушки. Они заботливо, но несколько озадаченно оглядели свое дитя, словно проверяли, весела ли, любима ли, здорова ли.

Зря волновались, их голубоглазая цветет и пахнет. Яшка с нее пылинки сдувает.

Отец Анны взял дорожную сумку девушки. Аня подхватила на руки пухлощекую малышку, за что тут же получила негодующий взгляд Якова...

Поезд тронулся. А Платон так и смотрел вслед дружной компании. Надо же! Что ж, похоже у Яшки все хорошо, и он умудряется не быть таким козлом как обычно, значит есть надежда что единственный сын остепенится. Во всяком случае, то, что было у них с Нинкой, иначе как пародией на брак не назовешь.

Надо бы навести справки, кто такие, эти родители, а то может полные придурки...

Платон прикрыл шторку и взял журнал.

— Яков, ты разве не останешься на завтрак? — огорчилась Аня.

— Нет, Ань, день расписан очень плотно. Меня непозволительно долго не было. Ирина Витальевна с семи утра на связи, сейчас в приёмной уже посетители. В стационаре нужно появиться... Я до самого вечера буду входить в дела. Анна согласно и сочувственно кивнула.

— В квартиру нашу до вечера не появишься? Там домработница сегодня.

— Нет, я соскучилась по своим, побуду у родителей. Потом, мы поедем платье подгонять, — посвятила его в свои планы Аня.

— Фотографией в платье поделишься? — провокационно спросил Штольман.

— Ну нет же! — возмутилась Аня.

— Ну хорошо. Вечером заберем Егора с пожитками и собаку... Совсем от рук отбился парень.

Яков поцеловал ее в щеку, по привычке вдохнув немного аромата волос и духов и моментально уехал. Перед отъездом он успел взять обещание, что девушка приедет в "Академию", чтобы поплавать.

У Марии Тимофеевны сегодня был выходной, поэтому, перепоручив младшую дочь няне, она спланировала день так, чтобы, по крайней мере, несколько часов уделить старшей. Расспросить обо всем подробно, накормить, обсудить свадьбу! Где это видано, чтобы невеста так надолго отлучалась. Да ладно бы на курорт, а то на практику в забытую ЦРБ.

Едва Аня отодвинула от себя тарелку с творожной запеканкой, как мама с волнением спросила.

— Ну что, Анна, как тебе Штольман? Как вы съездили?

— Как мне Яков, мама?! — с нервным смешком переспросила Аня. — Ты опоздала с этим вопросом. Мы живем вместе, мы женимся. Мне с ним очень хорошо. А что, что-то изменилось?

— Вот просил меня Виктор не говорить, но я скажу. За неделю до вашего отъезда Яков подал документы на замещение вакантной должности в Барнаул. На должность замминистра здравоохранения! Сама понимаешь, это переезд. Он тебе что-то говорил?

— Нет, — изумленно ответила Аня. — Но если не говорил, значит и говорить пока не о чем. Все его планы пока связаны с Приозерском.

— А я бы на твоем месте спросила! У тебя учеба...

— Мама, я могу перевестись. В любом случае, я Якову доверяю. Как он скажет, так мы и сделаем! — категорически ответила Анна.

В салоне свадебных нарядов,

Аня сама сначала тщательно измерили, а затем поставили на подиум. Платье предстояло подогнать по фигуре.

Аня выбирала платье по каталогу и вот, наконец, его доставили в Приозерск.

— Интересный выбор, — сказала Мария Тимофеевна. — Смело, но надо признаться, вкус у тебя отменный.

— В чем смелость? — улыбнулась Аня.

— Тонкие бретели, воздушный рукав, вырез достаточно интересный...

— К платью есть еще накидка. Это для деликатности образа. Не везде уместно будет с открытой спиной.

Мария Тимофеевна завороженно провела рукой по молочному шифону и столь же молочному креп-атласу.

— Вышивка тоже готова, — сказала консультант, — только пока не пришили..

Вышитые цветы стали сюрпризом для мамы. Мария Тимофеевна с восторгом разглядывала шедевры кружевной вышивки. Их было довольно много. Швея вышила большое количество кружевных элементов и собрала объемные цветочки.

— Низ платья тоже будет вышит легкой вышивкой, прямо на ткани, — с удовольствием поделилась планами Аня.

Прямо во время совещания по строительству Якову Платоновичу позвонили.

— Пусть перезвонят, — хмуро сказал секретарше Штольман. — Я же просил, чтобы не отвлекали. Тут серьезный вопрос у нас по лицензированию...

— Я бы и не побеспокоила, — поджала губы Ирина Витальевна, — но звонит отдел опеки, по поводу Егора.

Штольман иронично изогнул бровь, но трубку взял. Звонку из социальной службы он не удивился, классная сына сказала, что Егором уже интересовались, запрашивали табель посещения и успеваемости.

— Яков Платонович Штольман? — донесся из трубки вежливый голос.

— Да, что случилось? — напрягся Штольман.

— Звоним предупредить, что повторно придем смотреть условия проживания ребенка. Поступил сигнал, что родители с Егором Штольманом не проживают и что не исполняют своих обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего.

— Так вы уже были с проверкой?

— Были, три дня назад. Несовершеннолетний на съемной квартире, один, с им девица непонятная. Продуктов питания в наличии минимум, дома не опрятно, — перечисляла претензии инспектор.

— Все ясно. Я был в командировке, думал, сын взрослый. Я сегодня же наведу порядок, — пообещал Штольман.

— Хорошо, Яков Платонович. Так как угрозы жизни и здоровью нет, и мальчик ваш достиг возраста согласия, привлекать правоохранительные органы не будем, но вам неделя на исправление. Потом ждите еще одну проверку.

— Ему через три месяца восемнадцать. Вам не кажется, что мальчика поздновато из семьи изымать? — изумился Штольман.

— Закон есть закон, несовершеннолетний должен посещать образовательное учреждение, быть обеспечен всем необходимым... если что, передадим право опеки матери. На вас штраф наложим.

Сразу же после совещания рассерженный Яков поехал на квартиру, где жил Егор.

Он решил не предупреждать сына, а открыть дверь своим ключом и сам все посмотреть.

Еще на подходе к их корпусу к нему пристал сосед. Тот самый "браток", который некогда очень сочувствовал больной собаке.

— Я не понял, Штольман, — с пол-оборота завелся сосед. — Твой сынок кого свиньей назвал? Так-то за это уважаемые люди могут и предъявить! Твой Егорка не ребенок, и даже не инвалид, должен понимать...

— Так это твой мусор, что ли? — осенило Якова Платоновича.

— Ну и что. Торопился я! Это не повод уважаемых людей насмех поднимать. Да я...

Нужно было срочно менять тему разговора. Не драться же прямо тут, у подъезда. Штольману, как хирургу, руки свои были дороги, да и лицо портить не хотелось.

— Колено болит? — вдруг спросил Яков, вспомнив, что жена "братка" просила о консультации для мужа.

— Чо? Болит, да, — вдруг мирно кивнул сосед.

— На консультацию приходи ко мне в клинику, — сунул Яков визитку братку в руки. И не затягивай! Егору я скажу, чтобы был повежливее.

— Кстати, ты в курсе, что он у тебя с девкой какой-то то уже месяц живет... Но если что, я не сдавал, не по-пацански это!

— Уже просветили, — буркнул Штольман и зашел в подъезд.

Когда Яков открыл дверь в квартиру, подростки дружно мыли полы в гостиной. Все понятно, наводили марафет после визита опеки.

— Привет, пап, — огорошенно сказал Егор.

Надежда, наткнувшись на негодующий взгляд Якова Платоновича, кивнула и промолчала.

— Выливай свое ведро и поговорим! — скомандовал Яков. — Твоя девушка надеюсь, нас в другой комнате пока подождет!

Надя быстро ретировалась на кухню.

Егор покаянно начал:

— Да, пап я давно хотел сказать тебе о...

Но Яков не слушал, он очень злился.

— Зачем ты обманывал меня? Я доверял тебе, позволил пожить одному. И что мне говорят? Алена Александровна твоя звонит, песочит меня, говорит, что ты школу пропускаешь и без домашки приходишь! А мне врешь, что все отлично! В Академии ни разу не появился, все тренировки по боку!

— Я работал. Помогаю Наде в пекарне, — вяло оправдывался Егор.

— Отлично, будешь пекарем. Учеба, поступление твое в медицинский — дело прошлое?

— Нет, не прошлое! Я нормально учусь, пару раз всего пропустил, в субботу! У нас больше пропускают. Это Надины предки нажаловались...

— Темп учебы сейчас высочайший, — не согласился Штольман. — Твое "пару раз пропустил" нарастет как снежный ком. Прогульщик!

А обманывать меня почему решил?

— Потому что я тебя знаю, ты бы ничего не одобрил. Ни работу, ни то, что я Наде разрешил у нас пожить. Она тебе не нравится, ты дал понять. А я Надю сам позвал. Мы встречаемся, — честно объявил Егор.

— И так просто об этом говоришь? Я напонимаю, что ты живешь на моем иждивении и должен жить по моим правилам. Правила мои просты. Ты всю свою энергию направляешь на учёбу и поддержание хрупкого здоровья, которое мы с превеликим трудом выправили, а не на раннюю семейную жизнь и работу в пекарне по ночам. Девушка должна уйти жить к своим родителям! — заявил Штольман.

— Мы уже семья, и я люблю ее заявил Егор. — Папа, тебе придется это принять, я уже не ребенок, вполне самостоятельный человек.

-Может быть, я сам решу, что мне придется, а что нет? Что, женилка в 17 лет отросла? Я тебя поздравляю с этим знаменательным событием... Дурное дело не хитрое! Надя твоя хороша, чего говорить, школу бросила... Тебе видимо тоже разрешила прогуливать. Ты немедленно собираешь вещи и девицы этой чтобы духу.

Егор дернулся и хотел кинуть забытую пылевую тряпку о пол, но Яков остановил его руку. Завязалась небольшая потасовка, во время которой Штольман получил мальчишеским кулаком по скуле. Вроде как случайно, но...

Яков опешил.

— Не смей так говорить о Наде. Она хорошая девушка не хуже твоей Ани. Не было ничего...

— Отлично, — раздосадованно сказал Штольман, потирая лицо. — Молодец, и кулаками научился махаться. Я звоню арендодателю и говорю, что квартира свободна. Имя Ани не смей даже произносить в таком ключе! Я даже тут ничего более говорить не буду!

Здесь Егор подскочил и ангажированно заявил:

— К твоему сведению, я могу прожить и сам, без твоих правил и без дурацкого отношения к людям, без идиотской лечебной физкультуры, но зато с любимым человеком! Меня никто и никогда не любил, а тебе я вообще приемный!

— Обеспечивай тогда себя сам, приёмный, — обиженно кивнул Штольман, — и проблемы свои решай. Раз мое мнение для тебя ничего не значит, ты все обесценил и решил меня обманывать...

— Я завтра же уйду! — мстительно пообещал сын.

— Ага, — сказал Яков. — Забросишь реабилитацию и все твои достижения пойду по одному месту, скрючишься опять, все, что годами растягивали из-за какой-то..

Здесь Егор опять попытался броситься на Якова, но тот был наготове, отец дал ему грамотную подсечку и поверженный сын мигом оказался на полу.

Откуда не возьмись прибежала Надя и начала причитать:

— Яков Платонович, не бейте его, я лучше уйду! — пообещала девушка.

— Надя, меня никто не бил, — морщась от унижения и досады сказал Егор

— Но я видела! — всхлипнула Надя. Если вы его ударите, я полицию вызову! — пообещала девушка и убежала обратно на кухню.

— Когда аргументы заканчиваются, остается только драться. Договор аренды я разрываю. Наши договоренности, если ты не извинишься, тоже. Не ожидал от тебя такого! — сказал Штольман и дал сыну руку, чтобы тот поднимался с ковра.

— Я от тебя тоже не ожидал! — обиженно произнес Егор и проигнорировал протянутую руку. — Квартира до конца года же оплачена, но тебе принципиально выгнать нас!

— Тебя никто не выгоняет. Можешь жить со мной или со своей матерью. Снимать квартиру из ю-за твоих хотелок расточительно. Я покупаю дом, мне нужны деньги.

— А из-за твоих хотелок, значит, можно! — опять вскинулся Егор

— Считай, что я этого не слышал. И да, я свои хотелки оплачиваю сам. Я институт закончил, работаю, — бросил Штольман.

Якоов прошел на кухню, открыл холодильник. Он был практически пуст.

— Что, вдвоем денег уходит значительно больше? — фыркнул он.

Краем глаза Яков заметил буквально забившуюся в угол кухни Надежду, смотревшую на него с ужасом, Штольману стало неловко и он решил уйти.

— Собаку я забираю, — хмуро сказал Яков. — Еще и на дешевый корм его перевели, а что не на Доширак сразу?!

— Это моя собака! — вскинулся Егор. — Не забирай его!

— Аня тоже его ждет. Спрашивала.

Сначала определись, где будешь жить, на корм специальный заработай, а потом собаку заводи...

Яков вышел из квартиры.

Его потряхивало от горечи и разочарования.

Отдышавшись, он набрал Анну.

Она была единственным человеком, который был способен успокоить его одной фразой.

Анна долго не поднимала трубку.

Но потом все-таки ответила.

— Да, Яша, — весело сказала девушка.

— Ты где есть? — требовательно спросил Штольман. И ему самому стало неловко от своего раздраженного требовательного тона.

Раздался жизнерадостный смешок.

— Я в салоне свадебных платьев, Яша. Меня тут драпируют...

— Еще долго? — не менее раздраженно спросил Штольман.

— Не менее полутора часов, — вздохнула Аня.

Она поняла, что Якову нужно с ней поговорить.

— Ладно, я в клинику. Вечером приходи плавать в бассейн...

— Хорошо, — покладисто сказала Анна. — У тебя что-то случилось?

— С Егором поссорились, — хмуро поделился с ней Штольман.

Когда Яков кратко рассказал Анне суть конфликта, девушка огорченно вздохнула. Вставать ни на чью сторону она не спешила.

— Скажешь мне что нибудь? — грустно усмехнулся Яков.

. Но мне ужасно жаль, что вы так серьезно поссорились и надеюсь, что Егор не запустит свою подготовку к поступлению. Время сейчас быстро пробежит.

— Скажи, ты знала? Может я один такой слепой и слишком доверял ему? — вдруг спросил Яков.

— Я поняла, что у Егор дружит с девушкой и все. Надя вроде ничего...

— Он из-за этой Надежды забросил подготовительные курсы. Провалит ЕГЭ, пойдет в колледж учиться. Забросил всю реабилитацию, потратил все деньги.

Аня помолчала.

— Я уверена, все наладится, Яша. Давай дадим ему немного времени подумать, пожить самостоятельно. Не будем давить.

— Ну уж это дудки. Я разрываю аренду, — сурово пообещал Штольман.

— Но куда они пойдут, — испугалась Аня.

— Она не знаю. Егор или к Нине с Вадимом, или к нам!

— Ох, забыли вы повесть о Ромео и Джульетте, Яков Платонович! — вздохнула Аня.

— Да не забыл я, — возмутился Яков. — Но твою мысль понял. Тебе жалко несчастных влюбленных. Но мне ничуть. Спасибо за разговор, невеста моя, вечером жду в бассейне!

— А ты со мной поплаваешь? — с надеждой спросила Анна.

— Ничего не обещаю, Аня, слишком много работы. Но обязательно встречу тебя после! Собачку нашу, кстати, я забрал.

* * *

Аню в "Академии здоровья" любили. Во-первых, она тут усердно работала, во-вторых, главный ее обозначил как свою женщину, невесту и будущую жену, но девушка не задирала нос и вела себя как прежде, мило и дружелюбно. В третьих, все надеялись, что уж их то точно позовут на свадьбу!

Яков для Анны назначил сразу несколько процедур и очень просил на них походить.

Подходя к клинике, Аня думала над словами Якова о Егоре и против воли злилась на подростка. Отец очень много вложил в сына и в результате получил по лицу... Нехорошо вышло. Егору следовало быть с Яковом поделикатнее, даже если отец сказал что то резкое... Не сахарный, не растаял бы послушать. И плаванье он забросил, и тренажерку. Яков переживает. При встрече Егор от нее тоже получит!

В бассейне Аня любила все — теплые полы с узором, панорамные окна, выходящие на зимний парк, а особенно теплую, чуть голубоватую воду. Можно было плавать на спине и любоваться потолком с подсветкой.

Сам бассейн был не глубокий, можно было даже стоять, при росте Анны в 167 сантиметров, воды было по шею. Водичка была очень тёплая, хотя на улице был февраль, но никакой прохлады в помещении не наблюдалось. Одним словом, отличный климат!

На соседней дорожке с видом хозяйки жизни плавала Софья Елагина. За ее техникой с бортика бассейна неустанно наблюдал личный тренер.

— Держите темп, Софья Николаевна, — подбадривал он ее.

Софья, издалека увидев девушку, приветливо помахала рукой.

Аня помахала в ответ и вновь легла на спину. Как хорошо... Разноцветные лампочки, прикрытые белой тканью, давали очень мягкое свечение. Помещение бассейна, сама вода и глянцевая голубая напольная плитка наполнялись то голубым, то розовым, то зелёным светом. Сказочно красиво!

— Анна Викторовна, — ходил и нудил дежурный тренер — совсем молодой парнишка в фирменной футболке "Академии". — Яков Платонович вам тут упражнения для спины написал, давайте позанимаемся!

Он кивнул на стену со спортивным снаряжением.

Да, здесь можно было воспользоваться поролоновыми гантелями для аквафитнеса, досточками для плавания, и другим спортивным инвентарем.

— Извините, я не хочу сегодня тренироваться, — покачала головой Аня и снова поплыла.

Парнишка раздосадованно запыхтел.

Вот также и мальчишка, сынок главного, ему говорил. "Не хочу" — и все тут. — "Хочу просто поплавать!"

Анне стало совестно, и она подплыла к дежурному тренеру, чтобы объясниться.

Просто я сейчас два часа стояла в ателье, пока подгоняли платье. В следующий раз я обязательно позанимаюсь! — пообещала девушка.

— А что я скажу Якову Платоновичу? Он лично меня попросил, — нудил тренер.

— Что я отказалась, сказала, что устала, — пожала плечами Аня. — Сегодня я, правда, просто хочу расслабиться...

Она не заметила подплывшую полюбопытствовать Софью.

— Ты у Штольмана теперь вместо Егора, — захихикала Елагина. — Нина жаловалась, что он пацана совсем достал тренировками.

— Яков хочет как лучше! — с чувством сказала Аня

— Да кто спорит, — хихикнула Софья. — Просто Штольман немного занудливый, вот и все. Заставляет всех заниматься спортом!

Яков ждал Анну в холле первого этажа. Получив за нее в гардеробе пальто, он невозмутимо взял его в руки и стоял, попутно изучая что-то в телефоне. Выглядел мужчина при этом так элегантно!

— Привет, — радостно сказала Аня, принимая из его рук шарф и шапочку.

— Ты хорошо высушилась? — спросил Яков.

— Да, вполне, — заверила Анна.

— Тогда поехали, поужинаем, я забронировал для нас столик в ресторане. День был полон стресса. Ты же после тренировки, наверняка голодная, — сказал Яков, помогая надеть пальто. — Малыша домработница погуляла.

Аня покаянно вздохнула и, не признаваясь, что она и не занималась вовсе, дала жениху руку.

— Так ты потренировалась? — вдруг с улыбкой спросил Яков. — Я для тебя там хорошую программу составил.

Аня покачала головой.

— Нет, Яша. Я сегодня слишком устала. Прости, пожалуйста!

Штольман улыбнулся.

— Ну передо мной не нужно извиняться за такие пустяки. Я что, тиран домашний? Устала, значит, устала. Все, в другой раз позанимаешься. Или мы даже вместе позанимаемся. Пойдем в ресторан, честная моя...

"Или я вообще не буду заниматься!" — весело подумала Аня.