Последняя симфония (джен)

Классическая симфония обычно состоит из четырёх частей:

2-я часть — в медленном движении, в форме вариаций, рондо.

Рондо — музыкальная форма, в которой неоднократные (не менее трех раз) проведения рефрена чередуются с отличающимися друг от друга эпизодами.

Andante con moto (спокойно, но с движением)

В Киркволл мы прибыли утром настолько ранним, что его смело можно было считать концом ночи. Небо, по летней поре, было уже блекло-голубым, с налетом знаменитого киркволльского смога, солнце поднялось над горизонтом довольно высоко и пригревало так, что я с тоской вспоминала о жаркой, но освежающей, солено-йодистой Антиве. В Городе Цепей, конечно, тоже было море, но его скрывали прибрежные скалы, а узкий извилистый канал, пропускающий корабли в порт, задерживал ветер практически на подлёте. Зато таинственная сила, сокрытая под городом и согревающая его зимой, разгулялась не на шутку. Пожалуй, смога в этот раз было многовато даже по местным меркам: мне вспомнились рассказы не то Варрика, не то Андерса о найденных в Клоаке трупах задохнувшихся людей. Сейчас хотелось натянуть плотную маску на лицо даже на улицах Нижнего города.

Но город словно вымер. Для обычных прохожих было ещё слишком рано — кажется, и четырех утра не наступило; для Общества, Хартии и бродяг, напротив, поздновато — возможные жертвы спали по домам, а вот стража через считанные минуты должна будет выйти на дневные посты. Да и последний ночной патруль, если я правильно помнила порядки Авелин, прошел не так давно. По крайней мере, хотелось надеяться, что причина во времени. От духоты и подземных газов неприятно скребло в горле.

Ранний час вызывал, пожалуй, досаду: в крепости виконта ещё никого не было, так что деловые визиты пришлось отложить; лавки не работали; погода оставляла желать лучшего и к прогулкам не располагала. Но заняться в подаренном Инквизитору особняке, в подвале которого стоял элувиан, было решительно нечем. Слуги, они же стражи зеркала, нашему появлению в такую рань не обрадовались, библиотеки у меня здесь не было, а отдыхать не хотелось.

За те сутки, что Ванда провела с Зевраном, мы с Кальпернией успели отоспаться на год вперёд, пополнить припасы, особенно алкогольные — своих спутников я знала слишком хорошо, — и даже найти пару часов на карнавал. Танцевать, правда, я ушла одна, магистресса оказалась не подвержена легкомысленному воздуху Антивы. Демонесса и Ворон в это время, вопреки моим ожиданиям, вместо безудержного секса готовили дом Араннай к отсутствию своего гильдмастера, так что шансов, что место дождется Зеврана, было довольно много. Совесть, и так благополучно замолчавшая при виде старого друга, уснула окончательно, так что в путь я отправлялась с легкой душой.

Дорога до Киркволла оказалась извилистой. Сначала двухмачтовая шхуна, быстрая, но не слишком вместительная — явно не торговая — отвезла нас в Виком. Там я отправилась на встречу с Советом города — повезло приехать в город в рабочее время, так что искать никого не пришлось. Состав Совета частично сменился, но Иэн от местного эльфинажа и представительница долийцев — уже не постаревшая Дешанна, а ее преемница Тина, — все еще участвовали в решении городских проблем. И это радовало: видеть знакомых среди порабощенных эльфов Арлатана совсем не хотелось. Конечно, я планировала их спасать, Морриган обещала, но... Еще меня порадовало, что о колизее местные власти не забывают: эльфийка заверила, что храм проверяется каждые пару месяцев, и последний раз случился за два дня до моего появления. Что бы ни происходило в храме-колизее раньше, сейчас он спал. Ванда порывалась проверить лично, ее очень заинтересовал рассказ о древнем эльфийском храме и попытке призвать Лусакана несколько лет назад; но подвернулась баржа, отправляющаяся вверх по Минантеру и готовая нас подвезти, и упускать возможность ради ненужной прогулки я не стала. Подруга дулась целых полчаса, но быстро утешилась возможностью увидеть монну Лиандру — мы отправлялись в Старкхэвен, и уже оттуда в Город Цепей.

— “Висельник” закрыт? — разочарованно вздохнула Ванда, когда мы проходили мимо главной достопримечательности Киркволла.

— В такую рань? — напомнила я. Подруга снова вздохнула — в Старкхэвене нам обломилась охота на еще одно чудовище, но удовлетворения не принесла, и ее душа по-прежнему жаждала не то подвигов, не то пива, — и проворчала:

— Я надеялась, что он ещё открыт.

Первых людей мы обнаружили только в порту: здесь жизнь не замирала никогда, даже во времена паранойи Мередит. Потрёпанный корабль явно недавно пришвартовался к крайнему причалу, и заспанный помощник начальника порта пытался договориться с задерганным мрачным капитаном о досмотре. В центре собирались отчаливать две шхуны, и вокруг них носились и матросы, и рабочие порта, спешно что-то догружая и наводя суету. Она расползалась во все стороны вместе с бегающими людьми, докатилась и до выхода в Нижний город, и до несчастного парня, которому не повезло дежурить в порту этим утром, и даже выплеснулась в море: двое рабочих, несущих здоровый ящик, толкнули третьего, и тот полетел в воду.

Только один причал казался таким же вымершим, как и остальной город: паром в Казематы. Пирс стоял опечатанным и явно был заброшен: облетевшая прошлой осенью листва до сих пор забивала углы и щели в земле, лёгкий ветерок, сумевший пробиться сквозь скалы, поднимал небольшие смерчи из пыли, а сам паром рассохся так сильно, что завалился в воде на один борт и, кажется, медленно тонул.

Похожую полузатонувшую лодку мы видели недалеко от Старкхэвена. В резиденции принца Ваэля нам, наконец, подвернулось дело: в окрестностях города недавно завелось чудовище, и живым от него до сих пор сумел уйти только отряд самого принца. Себастьян даже оказался ранен, пусть и не слишком сильно; однако объявить охоту на тварь не мог — Бетани не отпускала мужа на подвиги, пока он не подлечится, а он не хотел отправлять своих солдат в одиночку. Зато заскучавшая Ванда ухватилась за новость с энтузиазмом голодного мабари; да и я против не была, вдруг чем-то нам поможет? Описание чудовища было весьма расплывчатым, но ни одну знакомую тварь не напоминало. Вот неподалеку от пещеры, в заболоченном овраге, когда-то, вероятно, бывшем притоком Минантера, и лежала такая лодка. Впрочем, она интереса вызвала куда меньше, чем чудовище; запомнилась только потому, что я, задумавшись, едва не споткнулась о рассыпающийся борт.

А ещё в Старкхэвене нас догнало послание Жозефины: пора было возвращаться, нас ждал Скайхолд и какие-то смутные проблемы, о которых она писать не решилась. Ранняя прогулка по улицам Киркволла казалась передышкой — совершенно нам ненужной и оттого вызывающей скорее глухое раздражение. На посещение ставшего почти родным города у нас был от силы день, и тратить время на прогулки не хотелось.

— Здесь… — Кальперния прикрыла глаза, будто ловя эхо, и безошибочно повернулась к Казематам. — Здесь странная Завеса. Особенно на том острове.

Когда-то я интересовалась, как маги ощущают магию, и Солона сравнивала ее со сквознячком: словно небольшая щель приоткрывается в Завесе, сквозь которую тянет силой. Получив возможность колдовать, я ощутила это и сама, правда, не сквозняком, а железистым запахом Тени. В любом случае, учуяв раз, потерять след было невозможно — но не на таком расстоянии. Кальпернии же оно явно не мешало.

— Дырявая она там, — презрительно фыркнула Ванда. — Кстати, у меня есть теория! Думаю, эти ваши Верховные Жрицы хотели продолжить эксперименты тевинтерцев и расшатать Завесу. Других причин напихать толпу неуравновешенных магов в это решето я не вижу. А если ещё вспомнить, кто там с той стороны… помнишь?

— Помню, — я недовольно скривилась. Демон отчаяния, настолько сильный, чтобы руками, без магии, расширять дыры в Завесе, в памяти отложился хорошо. — Но не думаю, что это был приказ главы Церкви. Какое дело живущим в Вал Руайо жрицам до заштатного Круга? Скорее, местные постарались.

— Там находился Круг? — магистресса изменилась в лице и слегка побледнела. Я на нее покосилась и не сдержала мрачноватого смешка:

— И Круг тоже. У этого места вообще богатая история.

— Богатая? — переспросила женщина. Кажется, новость, что магов не только загоняли в Круг как в тюрьму, но и заставляли жить в подобных местах, сильно обескуражила жительницу империи Тевинтер. Пусть она и сама была рабыней, но, похоже, не предполагала, что там, где официально рабства нет, люди, особенно маги, могут жить в подобных условиях.

“И это она внутри ещё не была”, — фыркнула Ванда. Мысленно я согласилась, а вслух пояснила:

— Богатая на события и на страдания. Вы ведь изучали магию; историю империи, полагаю, тоже, они взаимосвязаны. Не читали о Киркволле, столице древней работорговли? Тогда он назывался Эмериус.

Кальперния посмотрела на далёкую крепость нечитаемым взглядом и негромко ответила:

— Мне встречалось это название, но я не думала, что древние постройки уцелели. Ведь на юге нет рабства.

Демонесса, тридцать лет просидевшая в подвале призвавшего ее мага, и Антиванский Ворон, которого купили в семилетнем возрасте, переглянулись и одинаково криво заухмылялись. Я нашла руку подруги, сжала ее и согласилась:

— На юге рабства нет, несомненно. Только Круги для магов и эльфинажи для эльфов.

Ветерок все-таки донес и до меня неприятный запашок с привкусом железа, но магии в нем все же не чувствовалось. Может, ржавели цепи и решетки, а может, на волнах где-то болтался окровавленный труп — в Киркволле свои развлечения. Я с сожалением глянула на остатки парома и вздохнула:

— Жаль, туда нас никто не повезет, Авелин запретила. Неплохо бы проверить, на месте ли красный лириум.

Конечно, его и так регулярно проверяли — не бросишь же бесхозным такую груду проклятого минерала. Но то были отчеты киркволльской стражи, которой я, конечно, доверяла, но... Было бы лучше перевезти этот лириум куда-то поближе, чтобы я могла контролировать лично. И мы даже пытались, вот только обнаружилось две проблемы. Во-первых, возле Денерима Алистер категорически не желал видеть такой подарок, а до Коркари тащить его было слишком далеко. Во-вторых, мы пытались собрать весь лириум в замке Эн, который лорд Сирил так и оставил под присмотром Солнечного трона, но в Казематах он за пару дней вырос заново почти в том же количестве. Пришлось поначалу дробить силы и охранять два схрона, а после вернуть лириум в Казематы. Весь, даже тот, что ободрали со стен монфоровских подземелий. Почему-то там заново он вырастал.

Может быть, дело было как в раз в богатой истории Города Цепей вообще и Круга в частности.

Пару минут мы еще смотрели на Казематы, потом как-то дружно развернулись и побрели обратно в сторону Нижнего города. Мне в глаза бросились новые, вернее, хорошо забытые старые очертания Киркволла. Теперь, как и до прихода кунари, над ним возвышалось два здания: древняя тевинтерская цитадель — приют местной власти, и огромное здание церкви, увенчанное золотым шпилем. Строили ее все десять лет после окончания войны, но дело продвигалось ни шатко ни валко. Я как-то проходила мимо, еще до окончательного возведения стен, и в полной мере оценила старые слова Мии: скорость строительства напрямую зависит от финансирования. Похоже, церкви с меценатами повезло куда меньше, чем лечебнице для храмовников.

Но теперь внешне здание казалось завершенным, и мне стало любопытно.

— Прогуляемся? — я кивнула на шпиль остальным.

— Тоска, — со скепсисом оценила мое предложение демонесса и пнула небольшой камешек подвернувшийся под ногу. Впрочем, от нее я особого рвения и не ждала: к архитектуре подруга выказывала завидное равнодушие, религию же не любила почти так же, как я.

— Для тебя у меня отдельное задание, — утешила ее я. И раскашлялась: легкий ветерок принес особенно густой клуб местного смога, который я по неосторожности вдохнула. — Сходи в Черный магазин. Ксенон уже лет четыреста бессмертие ищет, не мог он совсем не обратить внимание на слухи о бессмертных эльфах. А с его манией тащить все ценное в свое логово скопиться информации там должно было немало. Кальперния, если церковь вас не прельщает, отправляйтесь с Вандой. Может, сумеете разговорить Ксенона и что-то вытянуть. Или новый посох присмотрите, у него уникальная коллекция редкостей.

— Я могу позаботиться о своем оружии, — холодно отозвалась магистресса. Расставаться с посохом из красного лириума она заметно не хотела, в отличие от меня: чем дальше, тем меньше он мне нравился. Но провоцировать конфликт не хотелось, и я так до сих пор не собралась поговорить с ней об этом… подарке Корифея.

Вот и сейчас только кивнула, сделав вид, что эта тема меня не слишком интересует. Прямого вреда, вопреки моим ожиданиям, посох пока не приносил, заражённой красным лириумом Кальперния тоже не выглядела… Пусть. Тем более что возражать простив прогулки в магазин она не стала.

— Неужели меня ты заставишь причаститься местными благословениями, chica? — Зевран с чуть насмешливой улыбкой приобнял меня за плечи и доверительно продолжил: — Вороны ценят тишину, но не настолько.

— Ты же вроде почти в монахи постригся? — хмыкнула я, сбросила его руку и посмотрела в сторону готовой на вид церкви. С ней у меня приятель и правда никак не ассоциировался: кто бы ни выбирал проект будущего дома Создателя, делал он это под впечатлением от прошлой, взорванной, церкви. Та же давящая монументальность, мрачный темный камень — знакомый агат, недалеко за материалами ходили. Ничего общего с легким на подъем, насмешливым убийцей. — Кстати, первое, что после знакомства попросила Изабелла — навести шороху как раз в церкви. А ты от прогулки отказываешься.

— Изабелла — красивая женщина, воюющая с работорговцами и кунари, chica, уверен, Андрасте отнеслась бы к ней снисходительно. Я же — презренный убийца, к тому же эльф, да и ещё и свернувший с пути служения.

Зевран дурачился, и это было слышно сразу. Но, пожалуй, мне и самой компания была не нужна: воспоминания о старой церкви до сих пор отдавались неприятным холодком, и лучше бы с этим страхом встретиться в одиночку. Да и к Авелин я предпочла бы зайти одна. Лучше — вообще не заходить, конечно, она так долго и настойчиво требовала вернуть Варрика на место, что сообщать о его ранении на службе Инквизиции у меня язык не поворачивался. Но обсудить происходящее с представителями Киркволла я бы предпочла заранее — как это было с правителями Орлея, Ферелдена и Неварры, — и уж лучше с Авелин, чем с непотопляемым Браном Кавином.

И Казематы проверить лишним не будет, а разрешение может выдать только лично капитан стражи.

— Ты знаешь, где лечебница Андерса? — уточнила я, на ходу выдумывая задание и для Ворона. — Поговори с ним, он среди наемников и вообще в Нижнем городе трётся чаще, чем Авелин, если какие-то слухи ходят — должен быть в курсе.

— Мы покажем, — мурлыкнула Ванда, одним слитным движением перетекая под бок к убийце. Я кивнула.

— Хорошо. А я прогуляюсь, посмотрю, что в Верхнем городе. Проверю, не вернулся ли Хоук. А там, надеюсь, крепость виконта откроет свои двери для страждущих.

* * *

Модный архитектор, присланный ещё прошлой Верховной Жрицей в Киркволл, перипетий местной истории не вынес и сбежал — это было заметно издали. Он явно пытался выдержать архитектурный стиль Города Цепей, но орлесианский нрав прорывался в огромных витражных окнах, трижды повторенном на фасаде полукруглом портале входа, львами у главных дверей и достаточно фривольной композицией тимпана. Пришедший ему на смену местный специалист первым делом взялся за переделку основного проекта: все еще узнаваемым львам добавили птичьи головы, так что из сплава герба города и символа империи родился немного криво слепленный грифон. Сцена предательства Андрасте Мафератом, исполненная искусно, но с неприкрыто сексуальными мотивами, обзавелась пламенем у ног Пророчицы и плотными доспехами у остальных действующих лиц — выполненные из более светлого камня, они выделялись на фоне киркволльского агата. Начиная со второго этажа проект менялся все разительнее: окна с каждым ярусом становились все меньше, пока не пришли к традиционным местным бойницам; во весь фасад все тем же светлым камнем выложили мозаику с гербом города. Кажется, несмотря на подчинение духовной жизни Киркволла Великому Собору, давать какие бы то ни было права орлесианским ставленникам здесь больше не собирались — будь то виконты или рыцари-командоры.

Внешние работы были закончены, и я с интересом осмотрела новую церковь с разных сторон. Пожалуй, архитектор и впрямь был гением: остатки сферы и стела с именами, раньше смотревшиеся чужеродно на пустой площади, теперь оказались вписаны в общий ансамбль весьма гармонично. Стела формой перекликалась со шпилем церкви, шар, правда, целый, венчал треугольный фронтон. Андрасте, танцующая между мужем и врагом, стояла в той же позе, что и маленькая танцовщица в шаре стелы; с появлением каменного пламени под ней смотреться это стало зловеще.

Зато внутри работы все ещё шли. Главный зал, в котором назначенная из Великого Собора Владычица вела богослужения, казался пустым и облезлым — алтарную зону, с лежащей на подставке Песнью Света, рабочие успели отделать, но во всем остальном помещении порадовать глаз могли разве что наборные каменные полы. Пока что украшения заменяли сотни горящих свечей, кажется, иллюзорных — любопытно, с каких пор Церковь настолько смело начала сотрудничать с магами? Смотрелось это торжественно, но стоило поднять взгляд к потолку, как в глаза бросалась свежая серая штукатурка, а каждый шаг отдавался эхом от пустых стен.

Главным оказалось другое. Я не видела ни намека на тевинтерскую кладку — даже пощупала стены, чтобы убедиться, что глаза не обманывают, — или уродливые статуи прежних магистров. Здесь не было статуй воительницы или вызывающе-алых флагов. Снаружи крыша церкви выглядела узким высоким шатром; но внутри нас потолок был выполнен в виде купола, самой надежной и устойчивой конструкции. Сквозь небольшие окошки в его нижней части в зал лился солнечный свет — Создатель знает, как архитектору удалось добиться такого эффекта, ведь снаружи я никаких окошек не видела… но ощущение воздуха, лёгкости и свободы ложилось на плечи пуховым облаком, заставляя забыть о горестях. Мне даже показалось, что свет отливает золотистым сиянием Веры, а значит, самой Андрасте.

Если прошлая церковь Киркволла была символом, на который точили зубы все безумцы, который рано или поздно должен был пасть… Новая олицетворяла собой защиту и веру. А ещё, потянувшись за воспоминаниями о взрыве, в голову пришла мысль, от которой я судорожно схватилась за сумку, нашаривая в ней кристалл памяти, и поспешила на улицу.

“Дориан, ты не занят? Найдется пять минут?” — поинтересовалась я, едва почувствовав, как нас связала магия кристалла.

“Для тебя я всегда найду время, моя дорогая подруга, — тут же отозвался он. — Но, увы, прямо сейчас только пять минут. Заседание Магистериума вот-вот начнется”.

“Я быстро, — пообещала я. — Меня тут слегка накрыло символами, и я сразу вспомнила о тебе. Помнишь, мы рассказывали о взрыве церкви в Киркволле? Вера мне сказала про нее: это символ, рано или поздно его разрушили бы в любом случае. Корифей тоже взялся первым делом за символичное место и человека-символа. И дух в Тени потом говорил, что это дало дополнительную силу и Корифею, и стражу Храма. Напомнишь, какое здание в империи можно назвать ее символом?”

“Рынок рабов, — чуть ворчливо проговорил приятель. И признал: — Твоя мысль не лишена логики. Но у наших противников, кажется, проблем с силами нет?”

“Дориан, Магистериум — не только летающий Круг магов, — раздосадовано напомнила я. — Это храм Разикаль”.

Приятель промолчал, но молчание казалось мрачным. Утверждать наверняка я бы не взялась, эмоции кристалл памяти не передавал, но мне эта новая идея совершенно не нравилась, а с Дорианом мы во мнении часто совпадали.

“К тому же дело не в силах, — мысленно прошептала я и прикрыла глаза. — Символ, Дориан. Где окажется боевой дух ваших легионов, если в главном зале Магистериума поселятся венатори? Кому будут подчиняться войска?”

Приятель помолчал ещё немного, потом бросил:

“Kaffas! Ты не решилась пророчить сама, Алиена? Было ещё два нападения, но их отбили. Венатори пока затаились, это и собирались обсуждать эти ретроградные пеньки. Кое-кто считает, что сектанты ушли надолго или просто все померли от мечей нашей доблестной стражи. Сценарий заманчивый, но маловероятный”.

“Надеюсь, магистр Красс и архонт Радонис к этим “кое-кто” не относятся?” — с подозрением уточнила я. Маркус вряд ли так легко отступился бы, но с архонтом я была недостаточно знакома, чтобы что-то утверждать наверняка. И если он решит, что война закончена…

“Нет, — успокоил меня Дориан. — Радонису эти нападения весьма наглядно продемонстрировали, что его политика по отношению к венатори была порочной. Так что останавливаться он не собирается. К тому же наш Верховный Жрец — ты же знакома с обеими его ролями? — может рассказать о венатори массу занимательного. В бедных районах они прячутся не так старательно”.

“Ты поговоришь с ними?” — уточнила я.

“Несомненно. А теперь извини, болтать с тобой куда приятнее, чем слушать этих ослов, но, к сожалению, удовольствий в моей жизни становится все меньше”.

“Добро пожаловать в мир высокой политики!” — хихикнула я и убрала кристалл в сумку.

Мысли о Магистериуме будили тревогу. Если вспомнить еще и сомнабориях...

Кстати, хорошо бы узнать, чем заняты наши противники? Если они так сильны, как расписывал Солас, то почему прячутся? Пока что мы видели только их слуг — венатори, пленных эльфов, пару чудовищ… тоже мало приятного, но после рассказов Ужасного Волка я ожидала большего. Именно в этом вопросе я ему скорее верила, чем нет, и потому тишина настораживала. Корифей, помнится, после такого же затишья одним ударом разрушил Убежище.

“Связаться с Хеленой и спросить ее о том дереве для подслушивания”, — записала я мысленную пометку в воображаемый блокнот и понадеялась, что память не подведёт.

“Бомм!” — ответил мне колокол где-то далеко над головой, и я окончательно отвернулась от церкви. Пора переходить к неприятным, но необходимым делам.

До особняка семейства Хоук от церкви было ближе, чем до крепости виконта, но я в любом случае отправилась бы сначала на поиски моральной поддержки. Не то чтобы я так уж боялась Авелин, но с Хоуком все точно прошло бы проще — они дружили, а я для капитана всегда была не совсем своей, слишком уж редко мы пересекались. Жаль только, что рассчитывать на приятеля не приходилось: Бетани рассказала, что брат опять уехал на помощь — не то к кузине в Тантервейл, не то к приятелю в Камберленд. Оставалось надеяться, что он уже успел вернуться, но шансы были невысоки.

Вопреки ожиданиям, дверь мне всё-таки открыли. Увы, на пороге оказалась Орана, и она только подтвердила слова принцессы Старкхэвена. Пришлось всё-таки идти к Авелин одной. Оттягивая неприятный момент, я отправилась к резиденции городской стражи самым длинным путем — вернулась к Церкви, прогулялась до торговых рядов возле лестницы в Нижний город. Торговцы, сонные и медленные, открывали лавки и неторопливо раскладывали товар. Стража, наконец, заступила на посты, но особого рвения не проявляла — скорее всего, все ранние пташки знали друг друга в лицо, и единственным, кто мог привлечь внимание, была я. Но меня то ли узнавали, то ли на глаз оценивали мой доспех — вежливо игнорировали, и только на повороте к крепости виконта постовые раскланялись, пожелав доброго утра.

Авелин уже была на месте. Капитан ни сонной, ни расслабленной не казалась — иногда я думала, что она вообще не спит и даже не снимает доспехи. Вряд ли, конечно, как минимум муж точно должен был видеть ее расслабленной и не в рабочем настроении. На меня она посмотрела без удивления, кивнула на обшарпанный стул, явно поставленный для посетителей, и поздоровалась:

— Доброе утро. Надеюсь, ты ко мне с хорошими новостями.

Назвать новости хорошими не смог бы даже самый оголтелый оптимист, и я замялась. Впрочем… лично мне новости об эванурисах так приелись, что плохими их я уже не считала — так, жизненные неурядицы, причем решаемые. Варрик жив и идёт на поправку, а что полное выздоровление ему не грозит — так на троне виконта сражаться и не надо. Возможно, его даже удастся отправить в Киркволл — если позволит целитель и если наш писатель согласится, в чем я была не уверена.

И потому, вздохнув, я начала:

— Решай сама. Первая хорошая новость: Варрик жив.

— А это новость? — перебила меня Авелин, отложила бумагу и хмуро на меня посмотрела. И даже привстала, опираясь о столешницу, так что я едва не отшатнулась. — Ты говорила, что он ищет вашего приятеля.

— Так и было, — я усидела на месте и тоже нахмурилась. Демонстрация силы, пусть и явно невольная, мне не понравилась. — Он его нашел. Что именно случилось между Варриком и Соласом, не знают даже те, кто при этом присутствовал. Но он чуть не погиб. И я никогда не говорила, что это безопасная прогулка, Авелин. Это задание Инквизиции, за которое Варрик взялся сам. Будь оно простым и безопасным, отправили бы обычного курьера.

Капитан плюхнулась обратно на кресло и нехотя кивнула:

— Извини. Теперь он вернётся сюда?

— Если захочет, но я постараюсь его уговорить, — с лёгким сердцем пообещала я. От Бьянки Даври так легко отговориться, чуется, не удалось бы. Кстати, неплохо бы написать и ей, может, захочет пойти против своих дурацких правил и навестить… друга. Тогда и его проще будет уговорить вернуться в Киркволл. — Правда, когда я его последний раз видела, он едва голову от подушки мог оторвать, а один из лучших целителей Тевинтера к нему как на службу ходил. Но это было больше месяца назад.

Авелин кивнула и снова взялась за бумагу. Читать ее она явно не собиралась, но хотела отгородиться от меня.

— Хорошо. Это все?

Я проследила за документом и усмехнулась: фактическая глава города держала его вверх ногами. Она проследила за моим взглядом, снова отложила бумагу и хмуро-выжидательно посмотрела на меня.

— Нет, конечно, — оставив самую неприятную часть разговора за спиной, я чуть приободрилась. — Тебе уже должно было прийти приглашение от леди Монтилье в Скайхолд.

Выражение лица Авелин стало менее выжидательным и более кислым. Насчет приглашения я ткнула пальцем в небо и, похоже, угадала — впрочем, это было ожидаемо, вряд ли Жози отправила приглашение только Себастьяну и проигнорировала остальных союзников. Перебивать капитан меня больше не стала, только коротко кивнула.

— Инквизиция возвращается, — озвучила я очевидную причину этого приглашения. — Разумеется, не просто со скуки. Тебе подробности сейчас рассказывать или уже в крепости послушаешь?

— Почему мне? — уточнила старая знакомая. — Я всего лишь капитан стражи.

Под моим насмешливым взглядом — “всего лишь”! — Авелин поморщилась и признала:

— Хорошо, за безопасность Киркволла сейчас отвечаю я и могу повлиять на мнение лордов.

А еще Варрик передал полномочия на время своего отсутствия “всего лишь” капитану, и тайной это не было. Но напоминать я не стала.

— Но куда лучше с этим справится Бран, — закончила Авелин свою мысль.

— Мессир Кавин, разумеется, тоже получил приглашение, — я с трудом удержала недовольную гримасу. Вот уж без кого я бы обошлась, так это без Брана Кавина! Лучше уж эрла Эамона убеждать, чем этого зануду. — Если наши курьеры смогут выловить Защитника Киркволла, то и его пригласят, и даже Варрика, если получится возможным его перевезти без вреда для здоровья. Думаю, самые влиятельные аристократы тоже получат приглашение, но наверняка не скажу, этим занимается Жозефина. Я здесь по другому делу, но раз уж зашла — могу заранее рассказать, что творится.

Капитан кивнула и заключила:

— Снова красный лириум. Я регулярно отправляю людей проверить Казематы, и Хоук там тоже бывает. Все в порядке.

— Я верю. Но знаешь, эта дрянь — такая штука, слишком много осторожности не бывает, — я вздохнула.

Уверенности, что он будет нужен нашим противникам, у меня не было: в распоряжении эванурисов и так магия Тени, скверна, сферы из сердец титанов… средоточия, как называл их Солас. Впрочем, как раз сфер, возможно, нет: в тюрьму Солас их вряд ли позволил взять, в Арлатане их точно не было, ни о каких катастрофах, раскопках или ограблениях я не слышала. Надо будет озадачить Маркуса, пусть отправит сына собрать информацию, раз уж тот специализируется на артефактах.

Но даже если Эльгар`нану не нужна оскверненная кровь титанов, венатори вполне могут соблазниться. И еще есть эльфы — сейчас метки у них из обычного лириума, но кто знает, что надумает Гилан`найн в своем стремлении к экспериментам?

— Рассказывай, — велела Авелин. — Насколько ваши новые проблемы будут грозить Киркволлу?

— Наши… — проворчала я. — Корифей как, на твой вкус, сильно грозил?

Оценивающе посмотрела на собеседницу и мысленно вздохнула. Авелин была очень практичной, материалисткой настолько, что чудовище надо было сунуть ей под нос, чтобы убедить в его существовании. Даже Корифей после нашего похода в Тюрьму ее не заинтересовал. На призыв Инквизиции она откликнулась только после нападения на Убежище — когда игнорировать его существование было бы уже глупостью. Поверит ли она в эванурисов? С одной стороны, Мор и скверну она видела своими глазами, даже первого мужа потеряла в Ферелдене, насколько я помнила. С другой… порождения тьмы были далеко на юге, венатори с эльфами — далеко на севере, что до эванурисов... Они вылезли уже два месяца назад, но до сих пор себя никак не проявили. Даже я вживую их не видела, что уж говорить о тех, кому я рассказываю…

Но умалчивать не стала.

* * *

Темный провал пещеры вызывал у меня стойкое неприятие. Во-первых, он изрядно напоминал вход на Глубинные тропы; мой панический страх перед ними поутих за последние годы, но желания снова соваться к порождениям тьмы не было. Во-вторых, внутри ждал неизвестный науке монстр, возможно, оскверненный, и сражаться с ним в темноте и тесноте не хотелось. Но мы проторчали возле входа уже часов пять, пытались выманить на запах крови — пойманного кролика Ванда разодрала на десяток частей, куда там монстрам, — закидывали внутрь тлеющий и извергающий удушливый дым ком травы, но тщетно. Обещанный монстр не реагировал. Сомневаться, что он здесь все же был, не приходилось: земля у входа в пещеру оказалась изрыта и обожжена, словно после извержения вулкана. К тому же его видел Себастьян, в остроте зрения правителя Старкхэвена я не сомневалась. Поэтому и сидела в засаде в неглубоком овраге в полудне пути от полиса вместо того, чтобы общаться с Бетани.

— Мне надоело тут отсиживаться, я скоро корни пущу! — категорично заявила демонесса пару минут назад. — Надо идти за ним!

— Mi bella, откуда столько энтузиазма? — с легкой насмешкой поинтересовался Зевран. — Вряд ли нас там ждут несметные сокровища.

Мне неожиданно вспомнился один грот посреди Рассветного озера, где лежали эти “несметные богатства” просто так, на открытом воздухе… если не считать четырех демонов отчаяния. Если там нашлись груды золота, то почему бы не найтись и в другом месте, например, здесь?

Ванда метнула на меня красноречивый взгляд, в котором легко читалось “об этом мы тоже поговорим!” и отрезала вслух:

— Цетуса мы только подразнили, в Викоме вы мне по подземельям пошариться не дали. Хоть тут развлечемся!

Эльф негромко рассмеялся, зато Кальперния покачала головой с заметным сомнением.

— Не лучшая идея. Пещера узкая, и дальше, возможно, будет только сужаться. Преимущество будет не у нас.

— У нас есть лучший убийца, — Ванда пихнула убийцу локтем, и потом ткнула пальцем в Кальпернию: — И ученица самого Корифея. Справимся как-нибудь.

— Вот это почти обидно, — заметила я. — То есть от меня пользы нет?

Подруга состроила влюбленные глаза и заверила:

— А ты — наш любимый командир, самый главный и полезный человек. Командуй уже атаку!

Я фыркнула, но отказываться не стала. Времени в обрез, и сидеть ждать, когда там монстр оголодает, мы и правда не могли. Как и просто уйти — в конце концов, неизвестный монстр меня интересовал больше всех. Вдруг?..

Темень в пещере сгущалась почти от самого входа — права была Кальперния, слишком уж узкий проход. Но метров через десять он расширился: если поначалу приходилось идти гуськом, то теперь удалось собраться вместе, и Ванда бросила на магистрессу торжествующий взгляд. Та, впрочем, не обратила внимания, напряжённо изучая окружение. Было заметно, что для нее подобное приключение в новинку.

А вот я, осмотревшись, едва не застонала от досады. Пока что вокруг нас был обычный природный камень, освещения не наблюдалось, кроме наших собственных огненных шаров, но ощущение, что мы спускаемся на Глубинные тропы, стало таким сильным, что списать его на воображение уже не получалось. Что-то… запах, что ли? Вкус воздуха?.. было знакомым до боли. С одной стороны, вдруг вот прямо сейчас удастся найти ещё одну лабораторию? С другой, снова отправляться на Глубинные тропы и встречаться с теми, кто из этой лаборатории мог выйти, не хотелось. В конце концов, у Айдана было их примерное местоположение.

Но мы уже вошли, и Ванда рвалась вперёд, как почуявший волю щенок. Когтистый, вооруженный щенок-маг в очередном открытом до безрассудства костюме.

Ответвлений в пещере не было, и мы шли вперёд, стараясь не шуметь и прислушиваясь к любому шороху. Я пыталась “осматриваться” ещё и магией, но поисковые заклинания мне давались совсем плохо. С третьей попытки Кальперния, похоже, уловила, что я пытаюсь изобразить, и отправила “усатый” огонек вперёд лёгким движением руки. Отклик от него пришел довольно быстро, но совсем не такой, как должен был. Тьма где-то за поворотом гулко булькнула, тяжело вздохнула и вдруг завизжала так, что у меня подкосились ноги. Хотелось отбросить оружие, сжаться в комок, чтобы стать как можно меньше, и зажать ладонями уши. Остатков самообладания хватало только на то, чтобы не выпустить шест — о защитных рунах я забыла моментально…

Тьма раздалась, выпуская самое тошнотворное чудовище, что мне доводилось видеть. Аморфная масса гниющей оскверненной плоти длинными щупальцами прокладывала себе путь. Камень, к которому прикасалась тварь, с шипением пенился, расползаясь в стороны неопрятными наплывами, но она будто не замечала этого — многочисленные глаза судорожно вращались, слепо глядя во все стороны сразу. Сотня отвратительных безгубых пастей, исчерченных кривыми клыками, исторгала тот самый визг, лишающий воли к сопротивлению. Пальцы против воли разжались, и шест выпал из них, без звука упав на каменный пол.

Но тварь услышала или учуяла — повернула в нашу сторону все слепые глазки и выстрелила щупальцем, обвивая мою руку и обжигая кислотой даже сквозь доспех…

На кровати я подскочила с беззвучным криком и едва не слетела на пол. Сердце заполошно билось, и я прижала руку — восхитительно целую, здоровую руку, — к груди. Но не успела перевести дыхание, как дверь резко распахнулась, заставив меня снова шарахнуться. Впрочем, в следующее же мгновение на кровать взлетела рыжая кошка, успокаивающе боднув пушистой головой под локоть и касаясь разума мягкими лапами лавандовое магии. Зачаровать меня Китти не пыталась, только успокоить — и страх послушно отступил, спрятался в глубинах сознания.

— Она что, так сильно тебя напугала? — сочувственно мурлыкнула подруга, опрокидывая меня обратно на подушки и устраивать на груди. То ли магия, то привычная тяжесть успокоили сердце, но я все же прижала Китти покрепче и уткнулась носом в мохнатую шкурку. Пару минут успокаивала дыхание и пыталась прочистить мозги, чтобы четко отделить сон от реальности, и только тогда подняла голову. В дверях, привалившись к косяку, стоял Зеврана в одних, явно наспех натянутых, штанах и едва заметно улыбался. Похоже, друзей я отвлекла в самый неподходящий момент, но сейчас на это было плевать.

— Снова кошмары, chica? — эльф особого сочувствия не проявил, но тоже присел на постель и положил руку мне на колено. Подмигнул: — Может, отвлечь тебя?

— Каллен вам потом так отвлечет, — проворчала я, прикрывая глаза. Зевран негромко засмеялся и, утешающе похлопав, убрал руку.

Собственный страх вызывал досаду: наш поход против неизвестного чудовища закончился бесславно, но, по крайней мере, без травм. Оружие я в реальности все же удержала и смогла организованно отступить вместе со всеми, когда Кальперния вырастила между тварью и нами ледяную стену. Лёд продержался недолго, но я все же успела в несколько движений изобразить руну паралича на полу, благо, она была простой. А после этого мы совместными силами попросту обрушили своды тоннеля, и я снаружи дополнительно оплела корнями. Хотелось надеяться, что пробираться через завалы чудовище поленится.

— По крайней мере, мне снятся не Глубинные тропы, — вздохнула я. — И та тварь меня не слишком напугала, хотя голова от нее болела, конечно. Просто… предчувствие, что ли, дурное? Или ваши новости?

— Новости как новости, — фыркнула демонесса, встала, потянулась, по-дружески впиваясь в меня когтями, и перепрыгнула на колени к Ворону. — Нет тут больше Черного магазина, эка невидаль. Ты же сама читала, что в каком только городе его ни находили. Может, вообще в Денерим переехал. В эти ваши… Стоки.

— Ага, прямо в Церковь смиренного языка, — насмешливо согласилась я, окончательно избавляясь от липких объятий кошмара. Рассуждать о делах было привычнее. — То-то радости денеримской страже будет: уж Ксенон Антиквар точно никаких духов и культистов на свою территорию не пустит.

Подруга рассмеялась, а Зевран утешил:

— Ты ведь говорила, у него богатая коллекция магических игрушек, chica. Если бы на магазин напали, остались бы следы.

— А там ничего не было, — подхватила демонесса. — Даже настил исчез, осталась просто дыра в полу. Я даже нижний ярус видела.

На мой вкус, это было весьма сомнительным доказательством того, что с бессмертным торговцем все в порядке, но ни возможности, ни времени устраивать расследование у меня не было. Оставалось надеяться, что Ксенон и правда мог бы защитить себя в случае чего. Помнится, у него для этого даже голем был раньше…

В дверь, которую Зевран за собой прикрыл, постучали.

— Леди Инквизитор? — позвала Кальперния. Я вздохнула и магией потянула дверь на себя, впуская нашу четвертую спутницу. — Все в порядке?

— Дурной сон, — коротко ответила я. — А вы почему не спите?

Вообще-то магистресса явно спала: привычную мантию сменила закрытая ночная рубашка, волосы были собраны в сетку, а вместо украшений на руках красовались длинные тонкие перчатки из неокрашенного хлопка. Раньше я видела такие у магистра Аврарии, когда еще училась в Круге Карастеса; обычно их пропитывали лечебными зельями, но наставница заменила на косметические. Интересно, зачем они Кальпернии?

— Я почувствовала ток магии и проснулась, — спокойно отозвалась она. Женщина так и стояла на пороге, словно не рискуя переступать его. — Потом услышала голоса и… прошу прощения.

— Не извиняйтесь, — я улыбнулась. Беспокоилась ли она обо мне или о нашем совместном деле, все равно было приятно. Потом покосилась за окно, полюбовались пару мгновений на светлеющее небо и предложила: — Если все проснулись… может быть, сразу и отправимся? Жозефина писала, что возникли какие-то трудности, и мне тревожно.

— Это просто сны дурацкие, — уверенно заявила демонесса, но возражать не стала. Только вопросительно глянула на Зеврана — кажется, ему единственному этой ночью поспать не довелось. Но эльф, вполне довольный жизнью, судя по лицу, только кивнул в ответ.

— Хорошо, — коротко кивнула Кальперния и исчезла во мраке коридора. Зевран потянулся и встал:

— Тогда собираемся. Mi amor, найдешь нам еды в дорогу? Подозреваю, что второй раз разбуженные в такую рань слуги вполне могут плюнуть во флягу.

— Я им так плюну, — проворчала Ванда, но послушно соскочила на пол и бодрой рысцой побежала куда-то вглубь особняка.

Я, к стыду своему, так и не осмотрела свою местную недвижимость: до сих пор пользовалась только подвалом, в котором стоял элувиан — обычно мы не задерживались в Киркволле дольше, чем на пару часов. В этот раз тоже оказалось не до исследований: бесславный бой в Старкхэвене, ночное путешествие через Перекресток и дневные заботы не способствовали проявлению любопытства. Больше меня заботил неприятный разговор с капитаном — кажется, Авелин мне все же не поверила, как я того и опасалась. Неприятными оказались новости о Черном магазине и отсутствие новостей от Андерса: никаких слухов он не слышал, да и вовсе был занят со сложным пациентом. Еще более неприятной вышла поездка в Казематы: я все-таки добилась разрешения от капитана, она даже позволила съездить нам самим, без контроля. Вот только проинспектировать бывший Круг не удалось — алые заросли полностью заблокировали проход во внутренний двор. Я все же полетала над крепостью и махнула остальным, разрешая возвращаться: здесь нас никаких неприятностей не ждало, если не считать сам оскверненный минерал.

Было немного жаль вот так уходить — не проверив все досконально и не показав Кальпернии… почему-то хотелось показать ей, что на юге немногим лучше, чем в Тевинтере. По-другому, но тоже не слишком радужно. Ей, впрочем, хватило и экскурсии к воротам — пара статуй рабов, стальные шипы и клети были видны снаружи, а состояние магии она успела почувствовать и вовсе от пирса. Всю оставшуюся дорогу она молчала, а в доме, извинившись, ушла в отведённую ей комнату. Зевран с Вандой тоже заперлись в спальне, и я со скуки завалилась спать. Может, и хорошо, что кошмар меня поднял так рано — выспаться все успели, чего время даром терять?

Оставив местным обитателям короткую записку — пугать стражу не хотелось, хватило мне и одного “пропадания”, — мы снова вышли на Перекресток. В последнее время в этом пространстве между реальностями мы проводили столько времени, что неожиданно — не иначе как после гнетущего сна, — я поняла, что местная магия окончательно перестала давить на мозг. С амулетом Соласа она и раньше чувствовалась едва-едва, но сейчас я, кажется, окончательно привыкла. Сняла амулет, прислушалась к ощущениям и кивнула сама себе: никакой тошноты, перепадов давления и игр гравитации. Лёгкая пульсация отдавалась в висках, но ее вполне можно было игнорировать — похоже, я сумела привыкнуть к древней эльфийской магии. Неровная дорожка, висящая в пустоте, закладывала виражи, иногда меняя нашу плоскость бытия почти на горизонтальную — точно как в Тени, — но ощущения были самыми обычными, как от обычной лесной тропинки. И едва это сравнения пришло в голову, из фиолетового тумана выплыло знакомое краснокронное дерево.

— Кальперния! — позвала я.

Магистресса после утренней побудки держалась отстраненно, даже сильнее, чем обычно. Я подозревала, что она не поверила в мои дурные сны и сочла наши посиделки с Вандой и Зевраном каким-то тайным советом. Как разубедить ее в этом, я не знала, а выстраивать стену внутри отряда категорически не хотела — нам ещё вместе воевать, если бывшая венатори от нас не уйдет, конечно. Мне этого не хотелось: сильный маг в отряде лишним не будет, а других кандидатур не было.

Кальперния обернулась.

— Кажется, мне это больше не нужно, — я качнула на пальце амулет. — Как вы себя чувствуете? Вам не пригодится?

Она пару мгновений обдумывала, после признала:

— Немного… странно. Но у меня сложилось впечатление, что лучше, чем другие.

Я задумчиво на нее посмотрела, но подтверждений внезапно возникшей идеи не нашла. Вряд ли бывшая рабыня хорошо знала свою родословную, так что спрашивать, не было ли у нее эльфов в роду, я ее стала. Вместо этого предложила:

— Амулет? С ним любые ощущения исчезают, даже слабые. А я, кажется, привыкла.

Она пару мгновений смотрела на мою руку и уточнила:

— Почему вы хотите отдать его мне?

Для разговора мы притормозили — она не иначе как от удивления, я за компанию. Фиолетовая дымка окружающего пространства успела поглотить наших спутников, но ненадолго. Ванда, не давая мне ответить, вернулась и схватила нас обеих за руки.

— Решили остаться тут жить? Что твоему командору и братьям передать?

— Идем-идем, — я улыбнулась и позволила утянуть себя дальше по дороге. Кальперния тоже сопротивляться не стала. А я заодно пояснила: — Потому что в нашей компании он больше никому не нужен. Это место создавалась эльфами и для эльфов, Зеврану и без амулетов хорошо. Ванда демон, ей везде нормально. Я привыкла. Если вам он тоже не нужен, придержу.

Эльф ждал нас под следующим деревом, и при виде него демонесса всё-таки выпустила нас. Но велела:

— Вперёд! Мы точно не отстанем.

Я не двинулась, посмотрела на магистрессу с вопросом и снова протянула амулет. На этот раз она приняла его и наклонила голову:

— Благодарю. Я могу задать несколько вопросов?

— Конечно.

По дорожке мы всё-таки пошли и правда первыми. Бок о бок идти было тесновато, но все же возможно, и обгонять магистрессу я не стала. Ванда за спиной фыркнула, но ничего не сказала. Я украдкой оглянулась и увидела, как Зевран ласково проводит рукой по ее спине, что-то негромко говоря на ухо. Поймав мой взгляд, приятель подмигнул и улыбнулся. Я ответила тем же и повернулась к своей спутнице.

— У меня сложилось впечатление, что об этом месте вы знаете больше других, — проговорила она.

— Разве что в сравнении с другими, — согласилась я. — На самом деле не так уж много. Но если смогу ответить, то отвечу, спрашивайте.

Она несколько шагов прошла молча, судя по всему, формулируя вопросы. Потом обвела рукой пространство впереди и расплывчато поинтересовалась:

— Почему здесь так сумрачно? — и уточнила: — Когда мы впервые прошли через зеркало, все выглядела иначе.

Я рассмеялась: первый же вопрос — и сразу то, о чем я не знаю.

— Могу только предположить. Арлатан, столица империи элвен, находился в северном Тедасе, скорее всего — над лесом Арлатан. Или это одно и то же. Или лес вырос на руинах столицы. Как бы то ни было, о состоянии Sethdaviran заботились там, где могли пройти владыки. А мы с вами идем дорожкой на окраине империи, может, трущобами какими-то. Хотя знакомые эльфы говорят, что они и здесь неплохо себя чувствуют и видят все иначе.

Секунду я подумала, снова покосилась назад, где имеющийся эльф активно флиртовал с имеющимся демоном и совершенно не думал о каких-то неудобствах, и пожала плечами:

— Ответ один: магия. Вероятно, там ее больше или она упорядоченнее. Может быть, пространство возле Арлатана ближе к реальности, а здесь Тень влияет сильнее. Боюсь, точно вам никто не ответит.

Даже Фен'Харел, потому что теоретик из него, как показала практика, посредственный.

Кальперния задумчиво кивнула и погладила амулет.

— Как вы назвали это пространство? — уточнила она спустя минуту.

— Вообще у него много имен, как мне говорил Солас, — я махнула рукой на дорожку под нашими ногами: — “Sethdaviran”, “тонкое место коротких путей”, если переводить буквально. Как опять же объяснял Солас, не столько тонкое, сколько… мм… отдельное? Место, которое не принадлежит ни реальности, ни Тени. Морриган назвала его “Перекрестком”, и, по-моему, этот вариант отлично отражает суть. Тем более что других названий я все равно не знаю, перечислять все Солас не стал.

Магистресса снова кивнула и замолчала.

Так мы и шли дальше — она думала о чем-то своем, я же внимательно оглядывалась, чтобы не сбиться с дороги. Наша тропинка пересекалась с другими довольно часто, местность, благодаря Дагне, почти не менялась, но обозначения на перекрестках походили один на другой слишком сильно. Дважды я едва не повернула не туда — сначала машинально сделала шаг в сторону Башни Бдения, а потом и вовсе к зеркалу в нашем поместье под Денеримом.

Выходя из элувиана в Великом Соборе через добрых семь часов, я проклинала свою любовь к экспериментам. Чем дальше от Арлатана, тем сильнее давила магия Перекрестка, и пожалеть об амулете я успела не раз, но гордость не позволяла просить его обратно. К тому же привыкнуть я действительно успела — голова шла кругом, туман дезориентировал, но намного слабее, чем десять лет назад. В конце концов, возле Антивы я почти никакого дискомфорта не ощущала, а от нее до Арлатана было несколько суток пути по дорогам реального мира. Кальперния же украдкой морщилась даже с амулетом.

Поэтому переполох в обители мировой святости и покоя вызвал вместо тревоги прилив глухого раздражения. Впрочем, прорваться ему я не позволила: первым делом заглянула в кабинет Лелианы — стража вежливо, но твердо пресекла это, сообщив, что Ее Святейшества нет на месте, — а после отловила пробегающего мимо монаха и уточнила, где же Верховную Жрицу искать. На мое счастье, это оказался кто-то из доверенных людей Лелианы — сходу опознав меня, он развернулся едва ли не на месте и потащил меня в сторону официального кабинета. По дороге мы натолкнулись на леди Дюсетту, секретарь перехватила меня и, отпустив монаха, повела уже более пристойным для леди шагом. Обернувшись, я убедилась, что моя команда не отстала, и уточнила:

— Что-то случилось?

— Вы вовремя, леди Алиена, — немного нервно улыбнулась девушка. — Ничего ужасного, Ее Святейшество объявила поход в Скайхолд, в котором желает принять участие. За утро к ней успели наведаться четыре делегации: от Ее Величества, от Круга Магов, Торговой гильдии и сейчас — из Коллегии магов и от храмовников. И буквально полчаса назад вернулся разведчик из Скайхолда.

— Они все здесь? — уточнила я. Желание побыстрее узнать у Жозефины, что у нас за проблемы приключились, сменилось досадой: и чего я по Перекрестку дольше не погуляла? Не со всеми союзниками хотелось встречаться так скоро.

Но леди, вернее, сестра Дюсетта покачала головой:

— Хвала Создателю, нет. Мадам де Фер и монна Фиона каждый раз ставят Великий Собор на уши своими перепалками, но сегодня они разминулись.

— Хвала Создателю! — искренне поддержала я, изрядно обрадовавшись. Поговорить мне стоило с обеими, но я хотела оттянуть этот счастливый момент до официального возвращения Инквизиции.

Секретарь мне улыбнулась, затормозила перед знакомой дверью и постучала каким-то явно условным, сложного ритма, стуком. Изнутри раздалось твердое “Да”, и Дюсетта пропустила меня вперёд.

— Леди, мастер Зевран, желаете чаю? — услышала я за спиной, но уже входила в кабинет. Что ж, я без поддержки, но здесь она, хотелось надеяться, и не понадобится.

Надежды оправдались в полной мере. Ждали меня не только Верховная Жрица и ее посетители — которых, впрочем, я тоже была рада видеть, — но и самая лучшая моральная поддержка из возможных: мой любимый муж. И Жозефина с Шартер, конечно, тоже. Первое более-менее официальное заседание Инквизиции можно было считать начавшимся.

Но не успела я даже поздороваться.

— Леди Инквизитор! Вы вернулись!

Фиона и смутно знакомый мне храмовник ограничились поклонами, хотя было заметно, что они рады меня видеть. А вот разведчик, о котором я едва не забыла, к манерам высшего общества приучен не был. И хвала Создателю, такой восторг бальзамом лег на сердце, тем более что и я обрадовалась ему.

— Донал Сатерленд! — я искренне улыбнулась и протянула руку. Он так активно пожал ее, что кольнуло даже беспокойство: не оторвал бы. — Рада вас видеть и рада, что вы снова помогаете Инквизиции.

— Как я мог отказаться! — горячо воскликнул он.

— Мессир Сатерленд, позвольте леди Инквизитор хотя бы пройти в кабинет, — с улыбкой попросила Жозефина. — И мы все внимание вернём вам.

Мужчина чуть сконфузился, отпустил мою руку и отступил на шаг. Я ему подмигнула и повернулась к остальным гостям:

— Великая Чародейка, рыцарь-командор, рада вас видеть. Ваше Святейшество, дамы, командор.

Места для меня не нашлось, и я, отдав дань вежливости во время приветствий, дальше решила не заморачиваться и нахально присела на подлокотник кресла Каллена. Любимый муж попытался уступить мне место, но я положила руку ему на плечо, не давая встать, и попросила:

— Не обращайте на меня внимания. Я слышала, в Скайхолде проблемы, и сейчас вы их, как мне кажется, обсуждали. Я с удовольствием послушаю.

Лелиана согласилась:

— И впрямь, сначала выслушаем разведку. Донал, если вас не затруднит, начните еще раз. Леди Инквизитор пропустила начало.

От такой чести — Верховная Жрица по имени назвала, да ещё и слушать его готова по второму кругу, — мужчина замялся, потом вытянулся и пробормотал:

— Конечно, как скажете… Мы уже были в Скайхолде несколько лет назад. Тогда там появился демон сожалений, но мы с ребятами смогли его победить. Я писал об этом…

Он покосился на меня, и я в ответ ободряюще кивнула. Письмо — отчетом это назвать было трудно, — я и правда читала. В моей крепости, с которой мы пережили так много, завелся демон, причем сожалений — того, чего я никогда не испытывала по отношению к Скайхолду. Увы, демон пришел на зов не моих эмоций, а кое-кого более сильного: если верить письму, обосновался он в ротонде Соласа. Да и Донал писал, что демон называл себя “Сожалением бога”. Каллен с трудом отговорил меня бросить все свои занятия — я как раз дошла до рунической магии и постигала ее азы, — и ехать в Скайхолд. Новости меня разозлили.

Может, когда-то “Место, где небо можно удержать” и принадлежало Фен`Харелу, но это время давно прошло; теперь оно принадлежит мне!

— Месяц назад вы написали нам, что в Скайхолде снова что-то неладное, — продолжил Донал, приободрившись. — Мы сразу же выехали — никто не должен осквернять память об Инквизиции! Но в крепости никого не нашли. В таверне был пожар, но это еще от прошлого демона осталось. У конюшни провалилась крыша, в главном здании тоже пару дыр есть, мелочи всякие. Шейд показалось, что она видела свежий пепел, но второй раз найти не смогла, так что, наверно, и правда показалось. Больше мы никого не видели. Но ощущение внутри замка… брр, мурашки по коже. Жутко.

— Следом за вами отправился отряд: рабочие, несколько слуг, солдаты, — заметила Жозефина. Она, как и всегда, вежливо улыбалась, но беспокойство было заметно. — Они остались в крепости?

— Нет, — Донал вытянулся еще сильнее. — Мы помним, как могут обманывать демоны, а в Скайхолде точно что-то не в порядке. Так что я сказал рабочим, чтобы ждали внизу, там, где раньше армия была. С ними Кабо и Элан, они присмотрят, чтобы никто не надумал соваться.

— Благодарю вас, — с заметным облегчением кивнула леди-посол. Донал заулыбался, и я тоже похвалила:

— Вы молодцы. Отправитесь с нами туда еще раз?

— Конечно, леди Инквизитор! — парень отдал честь, прижав кулак к груди. — Рота Сатерленда рада послужить Инквизиции!

После этого наш разведчик отправился отдыхать, а мы переглянулись. Пару минут молчание так никто и не нарушал, словно это молгло отодвинуть возможные проблемы. Но наконец я не выдержала:

— Где ближайший элувиан? Был в Скайхолде, но его Морриган скорее всего забрала? Как я понимаю, нам туда надо попасть как можно быстрее.

— Мы пригласили гостей отпраздновать с нами Фуналис, — ответила Жози.

Первые дни осени. Времени меньше месяца, и за это время надо привести крепость в то состояние, которое не стыдно показать союзникам. Инквизиция сильна, как и всегда, надежна и готова стоять на страже мира — и впечатление об этом должно складываться сразу, еще от моста через ров. Времени, можно считать, нет совсем. Возможно, правители государств не поедут в отдаленную крепость в сам праздник — все-таки им не по чину бросать страну в такие дни, но сразу после…

— Мы обещали провести всех приглашенных через Перекресток, — нервно добавила леди-посол, и я мысленно застонала. То есть времени еще меньше, чем я думала.

— Мы успеем, — мягко проговорила Лелиана. — Я возьму с собой еще людей. Ближайший элувиан в Убежище, сутки пути. Солдаты могут отправиться быстрее, тогда к приходу рабочих крепость уже будет осмотрена.

— А мы пока разберемся, что там жуткого в моей крепости, — поддержала я. — Месяца должно хватить. В крайнем случае, развесим снова гобелены — безотказный прием.

Шартер добавила:

— Я отправила письмо охотникам на демонов, как только мы получили первые известия. По моим расчетам они как раз должна подъезжать к Морозным горам.

Фиона и безымянный для меня рыцарь-командор, о которых я успела забыть, переглянулись, и чародейка предложила:

— Мы готовы помочь. Со мной пятеро старших магов, у Брайони трое храмовников.

Я благодарно кивнула. В душе боролись полярные чувства: Инквизиция снова собиралась, к нам возвращались старые соратники, и от этого становилось тепло; но проклятый сон никак не отпускал, вызывая тревогу.