Величайший директор (джен)

— Т-то есть к-как это ты п-передумал? — заикаясь, спросил гоблин.

— А вот так! — мрачно отозвался Альбус. — Все мои сейфы, которыми я владел, я хочу получить назад.

— Н-но… это так не работает… М-мне неизвестно, что заставило тебя переду…

— Тебе и не нужно этого знать. Я вернулся и всё тут.

— Да тебя же не было всего пару дней…

— Тем более! Значит ты наверняка ещё не успел что-нибудь сделать с моим имуществом.

— Н-нет… но собирался… Я, честно говоря, уже рассчитывал на п-премию…

— О, как же мне жаль, что ты её теперь не получишь!

— Правда?

— Ну конечно же нет! — рявкнул Альбус. — Всё моё имущество — снова моё. Всё. Или будешь искать свои уши где-нибудь в Лютном переулке. Кстати о нём…

Альбус наведался в Лютный переулок. Здесь он владел несколькими крупными магазинами, в которых продавались тёмные артефакты, зелья и прочее.

Их временные владельцы были, мягко говоря, не в восторге от возвращения Дамблдора.

— Говорил же тебе, нужно было всё срочно продавать и валить из города! — простонал один из них, увидев Альбуса на пороге магазина.

— Это единственное твоё верное решение за всё время нашего с тобой знакомства, Фрэнк, — сказал Дамблдор. — Я вернулся.

— Да, мы уже поняли… Почему ты вообще уходил?

— НЕ ВАШЕ ДЕЛО! — рявкнул Альбус. — Ещё раз спросите и пожалеете об этом!

— Ладно, ладно… Так бы сразу и сказал.

— Остальным тоже передайте. Всё возвращается на свои места… Нет! Даже больше. Все вы теперь мне должны деньги за моральный ущерб.

— За какой ещё мораль?.. Ладно, ладно! Пусть будет так.

Дамблдор всего за пару часов вернул свой потерянный бизнес. Что, впрочем, не очень-то сумело его приободрить. Он гнал от себя эту мысль, но, кажется, внутри него что-то сломалось, и заклинанием Репаро это было не починить…

* * *

Дамблдор не пошёл на похороны Хельги. Он попрощался с ней ещё до того, как её тело забрали родители. Очень осторожно он снял с неё очки, а потом, достав волшебную палочку, сделал одно быстрое движение. Круглые очки, столь характерные для Поттеров, разделились надвое.

Одни очки-половинки Дамблдор вернул их владелице, а другие надел себе на нос, решив, что больше никогда не будет их снимать…

Впрочем, единственным проявлением эмоций, которое от него увидели в школе, было поджигание штор в спальне Гриффиндора.

В остальном же вся эта ситуация заставила его работать ещё больше.

— Я сделаю то, что должен был! — говорил он себе.

Надо ли говорить, что Ульрика и Алису вскоре нашли… в не совсем живом виде. Это был явный намёк остальным, что с Дамблдором лучше не связываться. Именно с этих пор все последующие Тёмные Лорды называли Дамблдора «Единственным, кого стоит бояться».

Что ж, по крайней мере, тут они были правы. В остальном Дамблдор сосредоточился на своих планах по захвату власти в Хогвартсе и мировом господстве. Он и так уже, по сути, управлял школой, но теперь сжал свои бородатые щупальца ещё сильнее.

Директор по факту уже ничем не управлял. Дамблдор уже и праздничные речи ему писал. А потому ученики и преподаватели вскоре перестали удивляться тому, что директор постоянно восхищается только Гриффиндором, а все остальные факультеты обделяет вниманием…