Эрайнаико́ 偉いな移行 Erainaikou Великий Переход (гет)

Оставшиеся два дня пролетели словно миг. На другой день после инцидента с преследователями патрулирование проходило обыденно и без эксцессов. Вечером после получения распоряжения из центрального штаба Семён Григорьевич собрал командиров у себя в кабинете и объявил им о командировке в Н второго и пятого отрядов. Новости о событиях там уже разлетелись по штабам, от того приказ безмерно шокировал лидеров. Каждый из жнецов отреагировал по-своему на это известие, когда командиры объявили его своим подчинённым. Пятый отряд совсем скис. Мина и Эрика рыдали, Стим и Родя выглядели опустошёнными и тихими, что было им абсолютно не свойственно. Лия ушла советоваться к Касе, и вместе с Фаей они провели за разговорами пол ночи. Кир вытащил из запасов бутылку вина и пошёл к Рине обсуждать стратегию. На деле же он был в отчаянии и полагал, что командир вторых с ним солидарна. К тому же она была лучшим человеком из тех, с кем можно было пить.

В день отъезда второй и пятый отряды заменили на патрулировании. Рюка срочно подлатали общими усилиями ворожеев и отправили со своим отрядом в восьмой сектор. Первому отряду предстояло обходить шестой и седьмой сектора, четвёртому — девятый и десятый. Командировка поставила под удар каждого, увеличив риски в разы. На плацу вместо инструктажа провели своеобразное прощание с отбывающими. Лица у всех были, словно на поминках. От официальных и банальных фраз решительно отказались. Жнецы старались подбодрить друг друга и настаивали на том, чтобы все они вернулись на четвёртую базу. Рина горько ухмылялась. Несмотря на эти слова, все присутствующие прекрасно осознавали, что это невозможно. Кому-то из них точно не суждено остаться в живых.

Ближе к вечеру дребезжащий УАЗик отвёз жнецов на вокзал. Молча погрузились в вагон, молча заняли места. Вещей у жнецов было немного, рюкзаки побросали на верхние полки, прежде освободив их от матрасов. Говорить не хотелось. В плацкарте, напротив, было шумно и весело. Носились дети, бродили туда-сюда мужчины с серьёзными, заросшими щетиной лицами, сновали проводницы в красивой форме и девушки с пустыми стаканами. Словно ничего в мире не происходило, не таилась в каждом сантиметре пространства невидимая угроза. Аника увлеклась созерцанием беззаботной суеты гражданских и с любопытством поинтересовалась у Лии, которой досталось место рядом с ней, Ликой и Риной: — Почему у жнецов нет формы? Разве прежде в армии не было строго с этим? Лия безучастно пожала плечами:

— К чему жнецам форма? Только лишние деньги из бюджета транжирить, которых и так нет. Запугать врага мы ей не сможем, потому что наши враги — не люди. Укрепить боевой дух, сплотить, приумножить чувство единства? Тоже мимо кассы. Наши погибшие товарищи, родители, друзья и близкие объединили наши цели куда лучше. К тому же невозможно придумать форму, удобную для всех. А для нырков и метания проз этот фактор имеет решающее значение. Вот пример: кто-то летом и зимой в берцах, а мне в кроссовках хорошо. Я в берцах ни нырнуть толком не смогу, ни от спирит удрать, если придётся. Вот и какая тут форма? И вообще, в Изнанке, где мы проводим больше всего времени в бою, одежды вообще толком не различить. Так что нафиг её. Я, кстати, представила Хворь. Как ей выдают какой-нибудь армейский балахон и велят идти в нём на задание. Она от него один ремень только и наденет.

Аника засмеялась: — Про Хворь — это в точку. Она вообще одежду не жалует. И я с тобой в целом согласна. Мне так привычно ходить в том, что нравится и удобно, что не могу представить иной расклад. Лика, до того молча слушавшая их болтовню, внезапно шумно и протяжно вздохнула. Девушки вопросительно вскинули на неё глаза. Лика смутилась: — Простите. Задумалась что-то. — Что случилось? — озабоченно спросила Рина. — Вспомнила про день рождения. Мне через неделю восемнадцать. — нехотя ответила медиум, и командир пожалела, что вообще поинтересовалась.

Стараясь перевести мысли в другое русло, Рина принялась разглядывать обстановку вокруг. Вагон был старым, как и большинство других. Огромное количество транспорта было уничтожено в первые годы противостояния, производство нового шло очень медленно по причине истощившихся материального и человеческого ресурсов, в следствие чего людям пришлось прибегнуть к использованию машин, давно просившихся на списание.

Напротив девушек на боковых полках расположились Мина и Эрика, за стенкой же находились места парней. По началу у них там было довольно тихо, но спустя несколько часов жнецы повеселели, смеялись и громко шлёпали картами по столу. К ним явно присоединились соседи, потому что кроме шести знакомых голосов слышны были несколько чужих. Рина догадалась, что фляги, припасённые Кафкой и Зеро, были наполнены отнюдь не водой. Ругать их не было ни сил, ни желания, тем более что Кир принимал в веселье непосредственное участие. Эрика застелила свою верхнюю полку, отгородилась от звуков окружающего её маленького, ритмично стучавшего колёсами по рельсам, мира, отвернулась к стене, уставившись в телефон. Мина перебралась на нижнюю полку к Лие.

— Может, в города поиграем? — предложила она. Лия вздохнула: — Ты ещё морской бой предложи. Не хочется. Давайте лучше я вам погадаю на Таро. Лика удивлённо вскинула брови: — Ты что, сейчас серьёзно? Лия хмыкнула: — Это же развлечение, глупая шалость. Как в детстве, когда мы прятались в тёмном подъезде и призывали матного гномика или пиковую даму. Лика засмеялась: — никогда о таком не слышала! Тогда давай мне, я первая хочу! Лия стала раскладывать искусно расписанные карты. Рина, Аника и Мина с любопытством наблюдали за процессом. Из-за стенки высунулась голова Кира, всклокоченная и краснощёкая: — Кто с нами пойдёт играть в покер? Девушки отрицательно покачали головой, давая понять, что не заинтересованы в таких развлечениях. Командир пятых не расстроился и тронул за плечо Эрику, предлагая ей присоединиться. Ворожея внезапно согласилась и легко соскочив с полки отправилась к парням. Мина протянула с сожалением: — Не хорошо её одну отпускать, пойду с ней. Лия кивнула: — И правда, они там оголтелые все теперь, заколупают своими шуточками. Рина тоже решила присоединиться. Тем более, что гадания её не интересовали. Медиумы и ворожея остались втроём развлекать себя бесполезными «дремучими» ритуалами.

У парней было ужасно тесно. Стим и Зеро не принимали в игре участия, свесившись с верхних полок и с любопытством наблюдая за битвой двух великих шулеров — Роди и Шкета. Эрика оказалась прекрасным игроком и тоже не сдавала позиций. Мина негодовала в шутку, дивясь карточному таланту ворожеи. Рина незаметно ухмыльнулась. Она-то знала от Аники, что играть в карты с а́кудницами — гиблое дело. Кир с Кафкой успели забыть все разногласия и готовы были начать распевать Сансару без аккомпанемента. Присоединившиеся к игре соседи были в восторге от талантливой неугомонной молодёжи, при этом не представляя, кто они и куда направляются. Хотя по шрамам, конечно, можно было бы догадаться, не скрывай их длинные рукава и штанины.

Когда карты наконец всем наскучили, Зеро заныл, что хочет гитару. Собственный инструмент ему взять с собой не позволили. Один из попутчиков оживился, притащил свою старенькую акустику, и почти до самого утра жнецы с гражданскими горланили песни, мешая спать несчастным мамашкам и их довольным этим обстоятельством детям. Проводницы, зная, кто именно едет с ними, не трогали жнецов и только приносили извинения особо ретивым пассажирам, предлагая переселиться в соседний вагон на свободные места.

Эрика ушла первой, за ней потянулась Мина. Командир немного послушала, как поёт разошедшийся Кафка, сыграла несколько песен, сорвав бурные овации, после чего ей наскучил балаган, и она вернулась к себе за стенку. Лия, Аника и Лика уже спали, утомлённые приевшимися картами и шумом. Рина забралась на свою полку и долго задумчиво смотрела в окно. За стеклом мелькали с огромной скоростью тёмные деревья, иногда попадались деревянные дома или вовсе руины.

Стараясь не думать о завтрашнем вечере, командир перебирала в памяти события последних дней. Что-то смутило её. Какая-то деталь, мало стыковавшаяся с привычной реальностью. Обморок. Точно, ведь прежде такого с ней не случалось. Неужели это действительно переутомление? Всё равно странно. Пышущая здоровьем (насколько в данных обстоятельствах это вообще было возможно), Рина мало походила на чахоточных барышень, чуть что лишавшихся чувств. «Гемоглобин проверю, когда вернусь», — решила она. И добавила про себя: — «Если».

Утро началось с шуршания пакетов и стойкого запаха вермишели быстрого приготовления. Рина проснулась позже всех и с удивлением обнаружила себя невыспавшейся. Прежде она могла не спать ночи напролёт и не испытывать особого дискомфорта. «Неужто старость пришла?», — подумала она и рассмеялась собственной мысли. «Ага, в двадцать три. Видимо, правда, нервы шалят и усталость накопилась. Ерунда». Эрика и Мина сидели за своим столиком и уплетали бутерброды. Лика с Аникой куда-то ушли, возможно, умываться. Лия с удовольствием поглощала блинчики со сгущёнкой из вагона-ресторана, которые купила у его сотрудника, недавно проходившего по вагону. Кафка заглянул к ним и поинтересовался у Рины: — Командир изволит кушать Ролтон? Девушка засмеялась, довольная его заботой. Почему-то сейчас она была очень рада его видеть. — Подавай! — поддержала она шутку. Кафка коротко поклонился и ушлёпал в сторону бойлера с кипятком, насвистывая неуловимо знакомый мотив. Спустя пару минут мимо прошёл Кир с полотенцем на шее. Выглядел он не очень здоровым, плёлся медленно и потирал руками виски. Очевидно, ночь была для него излишне весёлой.

Рина порадовалась в кои-то веки, что ей нет нужды причёсываться и краситься, поправила парик, сползла вниз и уселась за столик рядом с Лией. — Угощайся! — щедро предложила ей медиум, подвинув контейнер поближе командиру вторых. Рина удивлённо подняла бровь. Лия мало походила на человека, склонного делиться вкусняшками. Но отказываться было глупо, к тому же командира обуял страшный голод, будто она не ела несколько дней подряд. Быстро расправившись с блинчиками, Лия вытащила из рюкзака несколько пачек печенья. «Так она сладкоежка» — отметила лидер про себя. Тут подоспел Кафка с заверенным в пластиковом стакане Ролтоном. Вновь поклонившись, он пафосно изрёк: — Кушать подано, мисс. Рине польстило это «мисс», и она благодарно потрепал его по волосам: — Ты заслужил награду, прими же её с честью. Лия прыснула от смеха, наблюдая за ними. — Вы как парочка молодожёнов, — пошутила она. Рина смутилась и отдёрнула руку. — Вот ещё. Кафка, иди уже, тебя Зеро заждался там, — велела она, пряча взгляд в складках занавески. Жнец вздохнул и скрылся за стенкой.

Вернулись Аника с Ликой, весело щебеча, обрадовались печенькам, гостеприимно разложенным на столе. Позвали Эрику и Мину присоединиться к ним, дружно сбегали за кипятком, заварили на всех чай. «Как будто обычный день. Обычные юноши и девушки едут на отдых. Или в путешествие. Словно не было всех этих страшных лет...» — думала Рина, потягивая чай, разглядывая смеющихся, болтающих о ерунде, лакомящихся печеньем Лику, Анику, Мину, Эрику, Лию.

Внезапно поезд резко дёрнулся и начал останавливаться. Рина, знающая инструкции наизусть, кинулась в купе проводника, крикнув через плечо: — Аника, прозы! Ворожее не нужно было подсказывать, ранец, лежавший до того на расстоянии вытянутой руки, уже был у неё на плечах. Дёрнув дверь, Рина не обнаружила на месте проводницу и рванула к выходу. — Какой вагон?! — закричала она, увидев наконец девушку в форме.-Восьмой, — выкрикнула та в ответ и скрылась в соседнем вагоне. У проводников были свои инструкции — нужно было организовать незамедлительную эвакуацию.

Рина резко развернулась и понеслась в обратную сторону, в нужный вагон. Дождавшись её, как руководителя объединённого отряда, жнецы последовали за командиром. В проходах была жуткая толчея, люди в панике стремились покинуть вагоны. Лавируя в людском потоке, жнецы добрались наконец до цели. Отряд, охраняющий сегодня этот поезд, был уже на месте. Они заняли позиции и мгновенно уничтожали протуберанцев, стоило им только высунуться из Эрайнаико, повисшего над столиком у окна, будто диковинный светильник.

К несчастью, жертв в этот раз не удалось избежать. До того, как жнецы прибыли на помощь, протуберанцы успели коснуться нескольких замешкавшихся гражданских. Их застывшие изваяния предстояло убрать позже. Портал сиял довольно ярко. — Давно он тут? — спросила Рина у командира отряда жнецов, защищавшего поезд. — Шесть минут, — ответил он, — и не думает гаснуть. — Плохо, слишком долго, — задумчиво произнесла девушка, — мы нырнём. Охраняйте врата с этой стороны. Жнец выпучил глаза от удивления: — Вы с ума сошли? Никто не нырял в Эрайнаико в поездах, и никто не знает, чем это кончится. Что если вы не успеете вернуться? — Успеем, — отчеканила Рина, — к тому же, разве вы не знаете, КУДА мы едем? Нам не о чём беспокоиться, нечего терять. А вот застрять здесь надолго не входит в мои планы. Кир, вы остаётесь. Лика, Зеро, вы тоже. Кафка, Шкет, Аника со мной. А вы, — она обратилась к командиру отряда состава, — выводите гражданских. Помогите проводникам. Рисковать ни к чему.

Не дожидаясь ответа, Рина зашвырнул парик подальше, чтоб не мешал, вытянула руки, вывернув плечи для удобства прохождения, и без разбега нырнула в портал. Трое из её отряда последовали за ней. К её огромному удивлению, ныряла Рина в сторону окна, однако, пройдя врата, оказалась к нему спиной, будто вынырнула обратно в вагон. «Вот уж, действительно, Изнанка. Поди разбери её устройство», — подумала командир с восхищением. Протуберанцев не было видно, да и в целом в хаосе красок сложно было различить что-либо. Девушке казалось, что можно дотронуться до вещей, стенок вагона, однако стоило ей протянуть руку, и лишь получалось немного развеять цветную ауру предметов. Сами они будто находились за стеклом и были абсолютно недосягаемы, как и люди, оставшиеся в вагоне снаружи Эрайнаико.

Командир протянула руку к взволнованному лицу Зеро, однако прошла сквозь него, будто стала призраком. Её передёрнуло от ужаса. «Жуть какая... Будет что рассказать в штабе», — подумала она отстранённо. — Рина! — окрикнул её Кафка, — они приближаются! Обернувшись, девушка увидела четырёх протуберанцев, медленно плывущих в их сторону, словно айсберги, вспарывая колышущиеся сияющие очертания предметов. Жнецы, не сговариваясь, синхронно метнули янтарные прозы, к счастью, сработавшие как нужно, и приготовились атаковать вновь.

Но враг был ещё далеко, а портал начал наконец-то терять краски и замедляться. Рина махнула рукой, пропуская вперёд Анику и Шкета, вынырнула сама и, не сводя глаз с Эрайнаико, ждала замыкающего Кафку. Жнец задерживался, а портал тем временем становился всё бледнее. Командир начала уже было паниковать, когда в последние мгновения из сужающихся врат вынырнул её безбашенный подчинённый. Рина, не церемонясь, вмазала ему по лицу и, отвернувшись, побежала в свой вагон, стараясь скрыть эмоции, выдававшие её с потрохами. Кафка обречённо уставился на Зеро. — Я только хотел убедиться, что они не успеют подойти на расстояние броска — оправдывался он. Зеро пожал плечами и ничего не сказал. Лика цыкнула и сквозь зубы бросила: — Идиот, — после чего кинулась догонять командира. Аника посмотрела на него укоризненно, но промолчала и направилась вслед за медиумом. Эрайнаико исчез. Жнецам больше нечего было здесь делать. Разбираться с последствиями возникновения портала предстояло дежурному отряду поезда.

Вскоре пассажиры погрузились обратно в вагоны, и состав медленно тронулся. В целом задержка расписания составила не больше часа и стоила нескольких человеческих жизней. До конца пути Рина ни с кем не разговаривала, вновь с головой погрузившись в гнетущие мысли и тяжело переживая сегодняшний нырок. Неоправданный риск, на который пошёл Кафка, окончательно выбил почву у неё из-под ног. Хотя, возможно, она стала слишком мнительной в последнее время. Но легче от осознания этого факта ей не становилось.

По прибытии жнецы высыпали на перрон и тут же застыли при виде жуткой картины, открывшейся им. Несмотря на то, что было уже темно, над городом полыхало багряное зарево. Вдалеке виднелись искры, дым и жар от полыхающих участков, которые не удавалось потушить уже много дней. Небо было невозможно разглядеть сквозь смог. Ни луны, ни звёзд, только алые отблески на бордово-красном покрывале.

Их встретил здешний командир жнецов одного из отрядов, Глеб, и, погрузившись в машину, юноши и девушки отправились в штаб, предоставивший им жильё на время командировки. Снова обычное типовое общежитие. Привычные этажи, балконы, комнаты, общие кухни и душевые. Но атмосфера здесь царила гнетущая. Присутствие смерти буквально ощущалось кожей. Из шести отрядов в этом штабе остались в живых лишь два. Ещё два были командированы теперь из Волгограда, а с отрядами Рины и Кира их снова стало шесть. Вот только надолго ли. Волгоградцы прибыли днём раньше и успели уже выйти на патрулирование вверенного сектора вместе с уцелевшими отрядами Н. Ночью им предстояло работать самостоятельно, чтобы предоставить хозяевам и новоприбывшим шанс немного отдохнуть, ведь утром те должны были вместе отправиться в город, помогать расчищать завалы, вытаскивать сумевших выжить людей, а главное — быстро разбираться с Эрайнаико и незваными гостями, нагло проникающими сквозь него сотнями.