Отверженные камни / Rejected Stones (гет)

Любовь можно найти в неожиданных местах. Иногда мы ищем то, что, как нам кажется, хотим, а в итоге получаем то, что нам предназначено.

— Кейт МакГахан

— Верь или нет, Изуку, но это самый долгий период, когда Мэй обходится без длительных визитов в больницу, — сказала Хари, пока Изуку помогал Мэй выйти из машины.

— Это правда! — согласилась Мэй, цепко вцепившись в Изуку, пока он вёл её по ступеням к мастерской и дому Хатсуме. — Я даже не умудрилась поджечь дом с тех пор, как поступила в Юэй!

— Эм, Мэй, не уверен, что это достижение, — Изуку нервно улыбнулся. — Тебе стоит отдохнуть пару дней.

Дверь с грохотом распахнулась, и Комару с Никиавой выскочили наружу, их лица сияли безумными ухмылками. Изуку на мгновение подумал, что они набросятся на него за то, что обидел сестру, но вместо этого оба закричали:

— Ты победил, Мидория, победил! — ликовали они.

Изуку покраснел, опустив взгляд:

— Это всё благодаря помощи Мэй.

— Не гони! Ты был офигенным! — Комару подпрыгнул, словно пружина.

Никиава закивал и начал размахивать кулаками в воздухе:

— Ты был типа бам! А потом пау! И размазал того придурка Бакуго!

— Он был очень злым, — поддержала Мэй. — Но Изуку и наши супермилые малыши победили, так что всё в порядке.

— Ага, — Никиава нахмурился, глядя на Мэй. — Ты теперь, типа, слепая?

— Марш отсюда! Ей нужно лежать! — прикрикнула Хари. — Чёрт возьми, дайте ей и Мидории хотя бы десять секунд покоя, маленькие монстры!

Мальчишки посторонились, но тут же заспорили, какой из боев Изуку был самым зрелищным.

Из дома выбежала миссис Хатсуме и бросилась обнимать дочь:

— Божечки! Дорогая, мы так волновались!

— Но гордимся, — мистер Хатсуме подошёл и крепко пожал руку Изуку. — Молодец, сынок. Проучил того громилу. Теперь он дважды подумает, прежде чем связываться с моей девочкой!

— Всё в порядке, мам, наши малыши почти не пострадали, — сказала Мэй. — Кроме номера 1, но мы сделаем новые очки ещё круче!

— Доктор говорит, глаза восстановятся за пару дней, но повязки нужно носить, и она должна оставаться в постели, — Хари обратилась к родителям. Она хлопнула Изуку по спине. — Не парься, как я говорила, это далеко не худшее, во что она вляпалась, Мидория.

— Всё равно виноват, — Изуку пробормотал, опустив взгляд. — Если бы не злость Бакуго ко мне, он, возможно, не стал бы так жесток к Мэй.

Мистер Хатсуме покачал головой:

— Тот парень, похоже, плевать хотел, кого сокрушить ради победы. К тому же, Мэй рассказывала, как он издевался над тобой ещё до поступления в Юэй, и что ты никогда не искал конфликтов.

Изуку удивлённо поднял глаза и посмотрел вслед Мэй, которую Хари с матерью вели наверх:

— Правда? Не думал, что Мэй вообще упоминала такое…

— Сынок, Мэй говорит о двух вещах. О тебе и о том, что вы создаёте вместе. Это, кстати, на 100% расширило круг её тем.

— О… Я… не рассматривал это так, — признался Изуку. Он снова посмотрел на лестницу, почти желая последовать за Мэй и остаться с ней, пока она выздоравливает. Но это было невозможно. — Мне так стыдно… Я ничего не смог сделать! Уговаривал её сдаться, не драться с Бакуго, надеть Силовой Костюм самой… Но она не слушала! Простите, я подвёл…

Рука мистера Хатсуме легла на плечо Изуку:

— Я знаю, что ты о ней заботишься. Я тоже. И иногда самое сложное в любви, особенно к таким, как Мэй, — понять, что ты не можешь их контролировать. Что нужно позволить им выбирать и ошибаться. Я рад, что ты пытался её уберечь — это благородно. Но и немного эгоистично.

Он вздохнул, глядя на лестницу:

— Когда-то я запрещал ей изобретать. В пять лет она собрала какую-то адскую штуковину, аккумулятор взорвался, кислота чуть не лишила её зрения. А потом она сама сделала очки и заявила, что всё под контролем. И как я ни пытался, не нашёл способа остановить её, не сломав мечты.

— Её мать такая же. Не в изобретениях, а в гонках. Не знал, да? Она была уличной гонщицей. Так мы и встретились — я её механик. Тысячу раз твердил, что это опасно. Падала, ломала кости, но бросать не хотела. Пока не родилась Хари и она не осела в мастерской. И знаешь? Если бы я пытался её контролировать, она никогда бы не полюбила меня. Я помогал, поддерживал, предупреждал об опасностях… А потом отпускал.

— Да уж… — Изуку вздохнул. — Вы правы. Она поддерживает мою мечту стать героем, и я должен поддерживать её. Просто… она не всегда осознаёт последствия, из-за…

— Не из-за её РАС, сынок, — мистер Хатсуме усмехнулся. — А потому что она слишком умна для своего блага и упёрта, как осёл. К тому же…

— ПАП! — крикнула Хари сверху. — Срочно поднимись!

Изуку рванулся к лестнице, но мистер Хатсуме остановил его:

— Не беспокойся. Займи мальчишек. Теперь ты для них кумир.

Изуку обернулся: Комару и Никиава дрожали от возбуждения.

— Теперь ты герой?

— Покажешь медаль?

— Всемогущий правда встречался с тобой дважды?!

— Смог бы ты победить Тодороки? Он же сын Старателя!

Изуку начал отвечать, но прервался, почувствовав железную хватку на плече.

— Сынок. Нам нужно поговорить.

— Пап, а можно…

— Марш на улицу! Купите чипсов в магазине и не мешайте нам.

Братья с визгом умчались, оставив Изуку наедине с мистером Хатсуме.

— Слушай внимательно, пока я не взорвался. Хари уже готова тебя придушить, — его усы дёргались, глаза метали молнии.

— Простите! — Изуку поклонился в пояс. — Если она ослепнет, я…

— Не об этом! — Мистер Хатсуме встряхнул его. — Вот о чём! — Он разжал ладонь, демонстрируя презерватив.

Изуку тихо застонал.

— Ну? Объясняй, — голос мистера Хатсуме наполовину перешёл в рык. — Знай, я не убью вас за тинейджерские глупости. Но правила установим, чёрт подери, и…

— Это от Исцеляющей девочки! — закричал Изуку, размахивая руками. — Она… эм… решила, что мы встречаемся! Потому что Мэй называет изобретения малышами и говорит о «создании малышей» со мной… Ну, она подумала…

— Ох, — гнев мистера Хатсуме сменился разочарованием. — Значит, вы не…

— Нет! Я слишком уважаю Мэй, чтобы… э-э… воспользоваться её доверием или что-то такое! — Изуку покраснел до ушей, с трудом сдерживая слёзы. — Она точно не думает обо мне в таком ключе.

Эти слова почему-то ранили, хотя он знал, что это правда.

— Серьёзно? — мистер Хатсуме приподнял бровь. — Сынок, а как, по-твоему, она тебя воспринимает?

— Как друга, — Изуку ответил не задумываясь. Потом опустил взгляд: — И… как героя. Она верит в меня. Даже когда другие нет.

— Ага. Дорогая! Хари! Спускайтесь! Не убивайте парня, тут Мэй надо кое-что прояснить!

Изуку провели наверх, минуя кухню, в комнату Хари. Родители знали: если оставить Мэй в её мастерской, она сорвёт повязки к чертям и полезет изобретать.

— …вот так и появляются дети! — Мэй лежала в кровати в пижаме, глаза под бинтами. Сестра едва сдерживала смех, мать смотрела устало. — Но не супермилые малыши, а противные человеческие.

— Неужели, — Хари фыркнула, прикрыв рот. Увидев Изуку, подмигнула: — Прости, Мидория. Мы сделали поспешные выводы, найдя это в её кармане.

— Этот презерватив? — спросила Мэй. — Думаю, его стоит отдать Изуку. Ему нужно сохранить.

— Для чего, милая? — миссис Хатсуме вздохнула. — Собираешься что-то из него сконструировать?

— Для выпуска. Тогда и пригодится, — заявила Мэй, как о чём-то очевидном. — Исцеляющая девочка сказала, это для пар, которые собираются…

Мистер Хатсуме громко прокашлялся, бросив взгляд на Изуку:

— И почему именно тебе нужно хранить это до выпуска?

— Потому что мистер Айзава велел обождать с бейсболом до того момента, — ответила Мэй. — Изуку знает правила лучше. Думаю, презерватив там обязателен.

— Бейсбол? — Хари залилась смехом, едва не падая. — Ты думаешь, для бейсбола нужен презерватив? Хочешь играть с Изуку?

Мэй кивнула:

— Да. А потом я хочу, чтобы Изуку…

— Так. И вы мудро ждёте окончания школы? — мистер Хатсуме скрестил руки. — Не требую брака, но ответственность — прежде всего.

— М-м-Мэй? — Изуку заикался. — Но… Исцеляющая девочка… мистер Айзава… Ты… хочешь быть моей девушкой?!

Мэй нахмурилась, повернувшись к нему:

— Но мы уже ходили на свидание. Разве это не делает нас парой?

Хари фыркнула, игнорируя тычок локтем от матери. Миссис Хатсуме вздохнула:

— И когда же это «свидание» случилось, юная леди?

— Когда вы дали нам 10 000 иен, которые мы точно потратили на развлечения, а не на гидравлическую жидкость и микросхемы, — невозмутимо ответила Мэй.

— Мы… эм… смотрели фильмы у меня дома, — Изуку заерзал. — И мама была там! Мы ничего такого не…

— Изуку недавно узнал, что такое секс, — громко объявила Мэй. — Сегодня мы изучили биологию. И что значит быть парой! Оказывается, это не просто совместные ужины, веселье и создание супермилых малышей.

— Ладно, на сегодня хватит, — бледнея, мистер Хатсуме потянул Изуку к двери. — Спокойной ночи, Мэй.

— А ужин? Можно поесть перед сном? — крикнула она вдогонку.

— Теперь мы оба знаем лишнего, — проворчал мистер Хатсуме, спускаясь с Изуку. Он достал ключи от машины. — Подвезу тебя.

— Я обычно бегаю… Сегодня из-за Фестиваля не выполнил норму…

— Я настаиваю. — Он распахнул дверь. — Твёрдо.

Изуку нервно устроился на сиденье, бросая взгляды на мистера Хатсуме. Тот молчал первые минуты, пока они не выехали на главную дорогу.

— Честно, Изуку, ты не против, если я буду звать тебя по имени? Ладно. Так вот… Думал, взорвусь, если вы с Мэй… Ну, ты понял. Но не так уж и зол.

Изуку робко посмотрел на него:

— П-правда?

— Ага. Раньше я боялся, что Мэй останется одна. Она всегда любила вещи больше людей. Друзей не было. Даже в детстве. Только разбирала, собирала, изучала. А потом появился ты.

Машина остановилась на красный свет. Мистер Хатсуме вздохнул:

— Странный парень со странной мечтой. Ну, мечта нормальная, вот только для безпричудного… Не обижайся, но сначала я решил, что у тебя РАС, как у неё. Ты мямлил, глаза в пол, дни напролёт с Мэй возился.

— М-мне говорили, я не… — начал Изуку, но мистер Хатсуме махнул рукой.

— Неважно. Суть в том, что ты её понял. Вытерпел её выходки. А она — адский ребёнок. Порой тебя смущала, но ты не сдавался. Стал разбираться в технике. Помнишь, как помогал с стартером тойоты?

Изуку кивнул:

— Мэй верила в меня. Мне это было нужно. И ей нужен был друг.

— Точно. Вы сблизились. Очень. И… я заметил, что она тебе нравится. Как девушка. Согласен?

Изуку покраснел, едва не сгорая от стыда.

— И ты ей нравишься. Вы молоды, здоровы. Мы с матерью и Норико следили, но… доверяли вам. Надеюсь, не зря?

— Нет, сэр, — твёрдо сказал Изуку, на мгновение встретившись взглядом с мистером Хатсуме, прежде чем тот вернул внимание к дороге. — Я… мне нравится Мэй. Может… может, я даже люблю её. Но я не знаю, как общаться с девушками. То есть, с Мэй я могу, но не как с девушкой…

— Но вы оба ужасно неловкие. Мэй не выразит чувств, даже если перед ней робот, а ты в себя не веришь настолько, что не допускаешь, будто она может испытывать влечение, — резюмировал мистер Хатсуме.

Изуку облизнул губы:

— Думаете, она…

— Для Мэй ты — самый удивительный человек на свете. В её глазах ты не способен на ошибку, — мистер Хатсуме вздохнул. — И у неё ноль стыда. Сколько раз ты видел её голой?

Изуку покраснел, уткнувшись взглядом в колени.

— Вот именно. Ответ больше нуля. Будь на моём месте парень, которому нравится девчонка, он бы уже фантазировал. Но Мэй не понимает, что физическая близость может иметь… последствия. А я — трус.

— Что? — Изуку поднял голову, сбитый с толку.

Мистер Хатсуме сжал руль, его лицо залилось краской:

— Я не знал, как с ней говорить на эти темы. И её мать тоже. До тебя Мэй ими вообще не интересовалась. Даже после твоего появления она не понимала своих чувств. И ты, похоже, тоже. Так что… я избегал этого разговора. Ну а твой отец?

— Он… в Америке, — Изуку отвернулся к окну. — Видимся редко. Присылает подарки на дни рождения. Думаю… он стыдится, что я безпричудный.

— Посмотри на меня.

Изуку повиновался.

— Я зову тебя «сынок» не просто так. Думаю, однажды ты им станешь. И я буду горд. Ты хороший человек, Изуку. Ещё сырой, но с потенциалом. У тебя есть смелость, честь, и ты искренне заботишься о моей девочке. Если уж ей «играть в бейсбол», пусть это будет с тобой, а не с каким-нибудь подонком. Ты любишь её?

— Да, — прошептал Изуку, снова опустив глаза. — Но я никогда не говорил ей этого.

Мистер Хатсуме вздохнул:

— Не хочу это говорить, но, возможно, ты никогда не услышишь этого от неё. По крайней мере, сама она не скажет. Если хочешь — попроси, но тогда она начнёт твердить «люблю» всем подряд. Хотя для Мэй это не важно. Ты слышал — она считает, что вы встречаетесь. Не спросила, не сказала… Просто решила, что вы нравитесь друг другу. Так работает её мозг.

— Ага, — Изуку хмыкнул. — Мы оба странные.

— Величайший недосказ века, — фыркнул мистер Хатсуме, указывая на дом. — Это твой дом?

— Эм, да. Можно просто…

— Мне нужно поговорить с твоей матерью, сынок. Она должна знать. А ты, как и Мэй, промолчишь, чтобы не беспокоить.

— М-м-может быть, — признал Изуку. Мистер Хатсуме припарковался и последовал за ним. Дверь распахнулась прежде, чем Изуку успел коснуться ручки.

— Изуку! — зарыдала Инко, обхватив сына. — Я так волновалась! После того, как Мэй… — Она отступила, прижав ладонь к его щеке. — Прости, сынок. Всё это время я «защищала» тебя, отговаривая стать героем. Но… ошиблась. Ты можешь им быть! Ты сильнее, умнее…

Она замолчала, заметив мистера Хатсуме.

— Здравствуйте, миссис Мидория. Шу Хатсуме. Мы говорили по телефону.

— О! — Инко поклонилась. — Проходите! Спасибо вашей дочери за победу на Фестивале! Как Мэй? Если нужна помощь…

— Я здесь не из-за травмы, — мистер Хатсуме шагнул внутрь. — Дело в них обоих. Наших детях.

— О боже! Изуку, что ты натворил? — Инко схватилась за сердце. — Это Бакуго? Или Мэй? Она в порядке? Сейчас оденусь, поедем…

— Мам, всё хорошо. Мэй поправится. Мне… нужно кое-что сказать. И мистеру Хатсуме тоже.

— О, ну, наконец-то мы познакомились! Вы так близки с Изуку… — Инко засуетилась, включив чайник. — Чай? Или что-то ещё? У нас только протеиновые коктейли Изуку…

— Чай подойдёт, — мистер Хатсуме вертел кепку в руках. Его ногти были в масле, комбинезон запачкан — видимо, семейная черта.

Инко поставила чашки и села напротив:

— Изуку, что ты хотел сказать? И зачем мистер Хатсуме здесь?

— М-мы… вроде как… встречаемся с Мэй! — выпалил Изуку.

Инко прищурилась, поднеся чашку к губам:

— Наконец-то признался. — Она посмотрела на мистера Хатсуме. — Вы… не застали их…?

— Вёл себя прилично, — мистер Хатсуме вздохнул. — Но я плохо следил за ними. Не подумайте, что моя дочь… использует вашего сына.

— Мэй — милая девочка! Это Изуку втягивает её в свои авантюры!

— Скорее, Мэй похитила его для своих безумных проектов, — мистер Хатсуме потер затылок. — Но вот что я нашёл…

Он протянул презерватив. Инко ахнула:

— Хоть предохраняются!

— Мам! — Изуку побагровел. — Мы ничего не…

— Вижу, как вы смотрите друг на друга. Просто будьте осторожны. Не повторяйте ошибок меня и отца.

— Каких ошибок? — Изуку заморгал.

— Поговорим позже. Вы ещё слишком юны для глупостей.

— Думаю, они ещё ничего не пробовали, — мистер Хатсуме покраснел. — Изуку — хороший парень. Я не против их отношений. Но… что вы знаете о Мэй?

— Больше, чем следовало, — Инко вздохнула. — Она как-то спросила у меня гигиенические средства…

Изуку опустил взгляд, чувствуя, как жар разливается по щекам. Мэй действительно временами откровенно высказывалась о «раздражающих аспектах женской анатомии» и не раз просила его принести гигиенические средства. Фактически, Изуку пришлось спрятать их в углу мастерской Юэй, потому что Мэй постоянно забывала.

— Это, эм… спасибо. Ей… нужна помощь. Обычно мать и сестра заботятся об этом, но… — Мистер Хатсуме замялся. — Я хотел спросить: вы знаете о её состоянии?

— О каком именно? — Инко улыбнулась. — Неужели она в положении?

— Нет! — Изуку аж подпрыгнул. — Он о… о РАС.

— А, это. — Инко махнула рукой. — Изуку проверяли в детстве. Он был замкнутым, с речевыми трудностями. Мэй же просто… необычная. Рада, что он встретил такую напористую девушку. Ему не хватает уверенности.

Изуку будто перевернули. Он не знал ни о своих тестах, ни о сомнениях матери.

— Мэй… определённо в спектре. У неё много сложностей. Изуку очень помогает. Она… отталкивает людей, одержима изобретениями-малышами, груба и не уважает личные границы.

— Она добрая, — пробормотал Изуку. Взрослые уставились на него, и он покраснел. — Она… она просто Мэй. Мне нравится вся она. Даже… сложные стороны. То, что она трогает меня без спроса или долго не осознавала разницу между парнем и девушкой. Но я всё равно люблю её. Она верит в меня. А я верю, что её изобретения изменят мир. Хочу помочь ей.

— Рад слышать, сынок, — тихо сказал мистер Хатсуме, наконец отхлебнув чай. — У вас прекрасный сын, миссис Мидория.

— Он особенный, — Инко улыбнулась. — Рада, что он нашёл Мэй. Это его первый настоящий друг.

— Вы… не против наших отношений? — Изуку сглотнул. — Мы ведь даже не ходили на свидания…

— Сынок, если ты ждёшь чего-то «нормального» с Мэй, ты глупее, чем я думал, — мистер Хатсуме фыркнул. — Чего ты вообще ожидал?

— Я не знаю, — признался Изуку. — Но… я думал, что всё будет иначе. Я… не изменил своего отношения к Мэй. Просто хочу быть с ней, помогать ей.

— Меня это устраивает, — пробурчал мистер Хатсуме. Он неловко поднялся. — Мне пора в мастерскую. Спасибо за чай, миссис Мидория.

Инко проводила его до двери, затем вернулась с сияющей улыбкой:

— Сначала победа на Фестивале Юэй, потом девушка! Мой мальчик взрослеет!

— Спасибо, мам. Но… есть ещё кое-что, — тихо сказал Изуку.

Инко прищурилась:

— Вы с Мэй спите вместе? Я не буду злиться, но если…

— Нет! Точно нет! Это… касается меня. Мне предложили дополнительную подготовку для поступления на Геройский факультет Юэй. Я ещё не зачислен, но… смогу стать героем.

Инко замерла, заставив Изуку нервно поёрзать. Наконец, она прошептала:

— Ты… не злишься на меня?

— Нет! За что? — Изуку удивлённо моргнул.

— Я не поддерживала тебя. Не верила. Я мать, я… должна верить в мечты сына.

Изуку улыбнулся, сдерживая комок в горле:

— Всё в порядке. Мэй поддерживала меня. А ты… теперь здесь.

Инко протянула руку, смахивая слёзы:

— Ты нашёл ту самую, Изуку. Я рада, что ты попадёшь на Геройский факультет. И помогу, чем смогу. Верю в тебя. Всегда верила, просто… не так, как нужно.

— Спасибо, мам. Это многое значит.