Терминатор: Война 2033 (джен)

Как мал человек, и как велики дела его.

Не обладая огромной силой машин, не умея так быстро думать, как суперкомпьютеры, человек однако с легкостью разрушает мир. Имея возможность созидать и защищать, человек из века в век слепо толкал своих потомков на край цивилизации. Край, за которым уже ничего не будет.

Горе тем, кто видел, как мир сорвался в эту пропасть. Благословенны те, кто не дожил до Судного дня. И великая скорбь на тех, кто родился уже во тьме.

Мысли о роли человека в наступившем апокалипсисе приходили сами собой, когда глазам представал грандиозный размах комплекса орбитальной обороны. Техногенная пустыня, припорошенная пеплом и пылью. Свидетельство того, что человечество буквально рвалось к своей погибели, возводя всё более грандиозное вооружение, возводя всё более сложные оборонительные конструкции в смертельной гонке вооружения, которая привела мир к тому ужасу, в котором родился Райан Коннор.

Райан с трепетным изумлением увидел огромные металлические воронки параболических отражателей в земле, шириной как несколько домов. Они походили на круглые бассейны, на рукотворные кратеры с идеально ровными стенами. Между металлическими воронками по полю тянулись тропы и там вздымались то трансформаторные будки, то массивные устройства, напоминавшие прожектора. Направлены они были строго вверх, в космос. За ними пестрело бескрайнее поле высоких, как деревья, антенн. Целый железный лес. Они стояли четкими рядами, перечерчивая пасмурное небо своими решетками и пластинами. Вдали виднелись радиотелескопы, повернутые куда-то на южный небосклон.

На всех приборах мигали красные диоды скайнетовского контроля. Сотни маленьких красных огней на бесцветном пейзаже. А по краям всей территории причудливо вырастали две высоких стены из антенн.

Бойцы сопротивления дождались, когда все перелезут бетонный забор и теперь колонной крались через поле комплекса орбитальной обороны. Больше полсотни человек пришедших вершить историю.

Слева, поблескивая гиперсплавом, в патрульном режиме от места их проникновения удалялся вооруженный металлический скелет терминатора. Поворачивая грозный оскал своего полированного черепа, он оглядывал территорию из черных глазниц, но не оборачивался, и потому отряд Тех-Ком не заметил. Они специально выждали время, чтобы при пересечении периметра оказаться у робота за спиной.

Парой точных выстрелов в затылок Хиггс вывел терминатора из строя.

— Еще один. Движется от нас. 200 ярдов. На 11 часов, — сказал Райан.

— Вижу.

Прицелившись в снайперский прицел, капитан Норвуд сделала два выстрела из плазменной винтовки. Оба попали точно в затылок робота. Третий, контрольный, сверкнул в сумрачном свете дня, добивая уже падающего терминатора.

— Два выбыли. Ещё пара на периметре. Будут двигаться в нашу сторону справа, — напомнила Норвуд.

— Встретим их как полагается, — кровожадно усмехнулся Вронски. — Рассредоточиться. Занять места в укрытиях. Пропустим одну железяку вперед и откроем огонь по обоим.

Хиггс махнул, чтобы Райан держался рядом. Полсотни бойцы Сопротивления разбились на группки, попрятались за трансформаторными будками и прожекторами. Выждав несколько минут, они с легкостью устранили оставшихся терминаторов охраны периметра. Коротка серия очередей, и скелеты с потухшими глазницами бездвижно попадали наземь.

— Выдвигаемся! — Вронски помчался вперед, опасливо оглядывая местность.

Как бывалый солдат, он знал, что группы разведки не могут собрать всю информацию только лишь визуальными способами наблюдения. Всегда оставался риск непредвиденных препятствий. Лишь сунувшись в огонь, можно обжечься. Он вертел головой, прислушивался и даже принюхивался, словно дикий зверь. Отвечая не только за свою жизнь, но и за жизни своих людей. Пока подвохов не наблюдалось.

Вронски ускорился. Он повел Тех-Ком в лес из антенн.

— Как там с тылами? — спросил в передатчик Хиггс.

Тыловой поддержкой занимался Сильвертон и его люди.

— Всё чисто, — ответил сержант по рации.

Идти меж сотни длиннющих шестов было не по себе. Антенны не просто возвышались как лес. Они издавали странный тон, похожий на электрический. А ещё немного покачивались на ветру, постукивали болтиками, винтиками, потряхивали проволоками на своих вершинах, будто и сами были живыми машинами.

— Вижу главный корпус прямо, — объявил Вронски. — Перед ним внутренний периметр из сканеров. И… турели тоже вижу, на крыше. Останавливаемся! Дальше нельзя, иначе среагируют на нас. С нашей стороны всего три штуки. Еще три на другой стороне здания.

— Туда прям просятся еще две группы Т-800. Их словно отозвали, — недоверчиво прошептал Хиггс. — Не может быть всё так легко.

— Отставить нервишки, — шикнул Вронски и присел у конца антенного леса, рассматривая дальнейший путь. Он прищурился, почесал черную бороду и прикинул: — До площадки перед зданием сотня ярдов. Я бы усеял этот промежуток минами. Надо бы проверить. Но если кинем туда предмет, чтобы проверить мины, спровоцируем взрыв. Турели среагируют на тепло раньше времени и устроят нам свинцовый дождь.

— А если не проверим, то вдобавок рискуем потерять бойца, — вмешался в ход его мыслей Райан. — Вопрос не в том, кидать или нет. А в том, что будем кидать?

— Ты чо первый раз на задании? — с издевкой усмехнулся Вронски.

— Кидают каску или флягу, смотря, что тебе дороже, — объяснила Райану капитан Норвуд.

Вронски снял из-за спины ручной гранатомет и отдал команду:

— Хиггс, готовь РПГ, сначала будем работать по турелям. Твоя справа, моя слева. Как наведешься, дай сигнал.

Хиггс спешно разложил устройство командно-пускового блока, положил ручной гранатомет себе на плечо и стал настраивать, глядя через визор. Он захватил цель, активировал лазерный дальномер, переключился на режим пуска, затем сообщил:

— Готов.

— А как же центральная турель? — заполошно напомнил Райан.

— Я ее уберу, — сказал Гир, прицеливаясь из тяжелой импульсной винтовки RBS-80.

Голос Вронски прозвучал непривычно нежно, почти ласково:

— Приготовились… Огонь! — скомандовал он.

Они с Хиггсом выпустили по ракете в крайние турели. Гир открыл огонь очередями по центральной. Прежде чем вспыхнули два взрыва, успели сверкнуть плазменные всполохи. Все снаряды попали по целям. Громыхнуло знатно. Пара секунд, и от турелей ничего не осталось.

— И на десерт…

Вронски снял каску и швырнул вперед. Она приземлилась на землю, проехала немного и остановилась.

— Ну, вроде…

Неожиданно раздался взрыв. Малой мощности. Радиус поражения никого не задел. Комья земли подлетели на высоту человеческого роста и опали.

— Твою мать! — вскрикнул Гир.

— Бляха! Так и знал! — почти обрадовался Вронски.

— Ну и как нам пересечь минное поле? — занервничал Райан.

Вэл вышла вперед, на самый край антенного поля, выставила руку ладонью прямо и замерла, глядя остановившимся взором в толщу землю.

— Вычисляю частотную сигнатуру мин, — сообщила она. — Ждите… Отправляю высокочастотный импульс… Отправляю низкочастотный импульс. Готово!

Вэл опустила руку и голографической проекцией из глаз пометила участки в грунте, где заложены мины.

— Не наступайте на подсвеченные участки.

— Точно все помечены? — опасливо спросил Гир.

Пока Гир топтался на месте, на заминированный участок ступил терминатор Райана:

— Я пройду первый.

Т-850 прошагал мимо подсвеченных мин под напряженным взорами отряда Тех-Ком и спокойно добрался до бетонной площадки перед зданием, где подобно воротам светились сплошные красные лучи сканеров второго периметра. Экраны, настроенные определять не металл, а органику. На ходу Т-850 расстрелял оба столба сканнеров из своего гранатомета револьверного типа ММ1.

Взрыв получился мощнее, чем все ожидали. Из-за повреждения общей энергосети барьера, вырубило не только один пункт пропуска, но и весь внутренний периметр. На мгновение огненная стена даже поглотила терминатора, а ему хоть бы хны.

— Путь свободен, — сообщил Т-850, когда огонь и дым от взрывов сдуло.

Раз с терминатором ничего не случилось, бойцы Тех-Ком последовали за ним по минному полю. Вэл пропустила всех вперед себя, включая группу тыловой поддержки, и без сложностей прошла последней.

Преодолев минное поле, отряд подбежал вплотную к стенам дома и шеренгой рассредоточился вдоль левого крыла здания, чтобы не толпиться на обозреваемой местности.

П-образная планировка большого здания центра управления комплексом позволяла пройти по внутреннему двору в парадные двери, но забиваться в капкан никому не хотелось, уж больно внутренний двор напоминал мышеловку.

Хиггс выглянул из-за угла и осмотрел окна главного корпуса и правой пристройки через двор отсюда. Первый этаж всех корпусов был особенно высоким, словно ангар. В огромных выбитых окнах проглядывали сложные приборы, турбины, генераторы, анализаторы и повсюду на разных уровнях там тянулись металлические мостики для технического обслуживания.

Осматривать это всё пришлось долго.

— Вроде, чисто, — неуверенно сообщил Хиггс.

— Самое легкое и предсказуемое прошли, — с долей волнения сказала капитан Норвуд.

— Итак, какой план? — спросил Сильвертон.

— Пробираемся в окна, — сказал Вронски.

Вэл напомнила:

— Я захожу в здание первая.

— А мы следом! — тут же назидательно ввернул майор. — Добираемся до пульта управления на третьем этаже, взламываем систему, наводимся на спутники и активируем вооружение комплекса.

— Что-то не так, — словно прислушиваясь к чему-то, насторожился терминатор. — Неизвестный сигнал глушит протокол TCIC. Интегрированное ядро удаленной коммуникации в машинах не определяется.

— То есть в здании нет машин? — нахмурилась Каплан.

Норвуд запротестовала:

— Не может быть, как минимум там по этажам курсируют малоразмерные танки Т-100.

— Протокол TCICглушит Т-5000, сейчас он управляет машинами, — объяснила Вэл. — Это он отозвал основную охрану Скайнет, чтобы заманить вас внутрь. Но он не знает обо мне. Я должна его найти!

Т-850 предложил:

— Я могу быть приманкой, пойду во внутренний двор к парадному входу. Отвлеку на себя внимание.

— Ладно, — согласился Райан.

Вэл отошла от стены, готовясь запрыгнуть в окно.

— Я захожу.

— Будь осторожна, — кивнул ей Коннор.

— Увидимся, Райан, — улыбнулась она в ответ.

Вэл оттолкнулась от земли, подлетела высоко в воздух и скрылась в темных тенях первого этажа.

— Лезем следом! — скомандовал Вронски.

Команда стала организованно помогать друг другу пробраться вслед за Вэл, подсаживая товарищей. Терминатор зашагал к парадному вхожу по внутреннему двору между правым и левым корпусами, держа гранатомет и пулемет в двух руках наготове. Именно в этот момент мрачные предчувствия бойцов подтвердились…

Неожиданно что-то на огромной скорости разбило собой стену здания рядом с отрядом и пулей вылетело наружу. С ужасом Райан узнал Вэл. Она упала, прокатилась кубарем, вспахивая собой бетонные плиты площадки перед зданием и закричала:

— Центурион!!!

В этот момент, вся стена левого крыла от земли до крыши с грохотом обрушилась. Раскидывая тяжеленные куски бетона прямо на бойцов, наружу вырвался огромный четвероногий шагающий танк. Безголовый, отдаленно напоминающий паука с вертикальным туловищем и плечевой рамой с подвесным вооружением.

Двух человек размозжило обломками сразу. Еще на одного опустилась огромная нога Центуриона. Одновременно из правого крыла, пробивая собой стену вылетел второй НК-Центурион. Их движения сопровождались страшным электронно-металлическим ревом.

— В УКРЫТИЕ, В УКРЫТИЕ! — закричал Вронски.

Схватив Райана за бронежилет, Хиггс потащил его за собой, укрыться сбоку за несущей колонной. Капрал знал, что сейчас произойдет. Времени на поиски укрытия просто не было.

Приземлившись на землю, Центурионы мгновенно проанализировали ситуацию, навелись на живые цели, рассчитали траектории их движения и открыли огонь из пулеметов и плазменных пушек, посыпая территорию разрывными ракетами. Поднялся невообразимый грохот.

Тех-Ком в спешке бросились врассыпную. Кто успел спрятаться за обломками или забежать внутрь здания, спастись смогли. Но остальные…

Целых два десятка бойцов за считанные секунды разорвало крупнокалиберными снарядами, прожгло насквозь плазмой, разметало на куски взрывами. В радиусе нескольких футов всё вокруг обагрилось кровью. По бетону забарабанили дробленые кости. Воздух наполнился тошнотворной гарью обожжённой человеческой плоти. Двадцать изуродованных тех попадали со сквозными дырами в головах и грудных клетках попадали замертво.

Вдруг, округу засветило бело-голубыми вспышками. Над телами погибших чиркнули шаровые молнии. Вэл активировала своё оружие из будущего и применила против ближнего к людям Центуриона. Ситуация была критическая. Иначе она рисковала потерять Райана Коннора.

Шаровые молнии прожгли две ноги Центуриона, расплавив металл, лишив его опоры. Башня-туловище Центуриона с электронно-металлическим воем развернулась к Вэл и открыла ответный огонь… но просчитать траекторию движения Вэл у Центуриона не удавалось.

В это время терминатор Коннора атаковал башню второго Центуриона из гранатометов.

Райан вырвался из хватки Хиггс, высунулся из укрытия и стал расстреливать уязвимые места из своего плазменного Вестингауза. Коннор хорошо знал устройство Центурионов. Они считались генералами машин, самыми продвинутыми убийцами, оснащенными самостоятельными нейросетями, работающими в режиме чтения, то есть лишенными самосознания, но способными оценивать и просчитывать тактическую ситуацию в доли секунды. Множество сопроцессоров в это время занималось самостоятельным управлением всеми подсистемами и конечностями, разгружая ресурс нейросети под боевые задачи.

Именно сопроцессоры он их хотел вывести из строя. Он палил и палил без остановки, чувствуя как плазменная винтовка Вестингауза раскаляется, не имея возможности охладиться между выстрелами. Его подстегивал страх за других. И за Вэл. Райан не хотел, чтобы Вэл тратила жизненные силы на этот бой. Он заорал остальным:

— ЧЕГО ЖДЕТЕ, БОЙЦЫ! ОГОНЬ!

Уцелевшие бойцы Тех-Ком поспешили тоже открыть огонь.

А Вронски, капая своей или чужой кровью на РПГ, зарядил разрывной снаряд, открыл визор, навелся на первого Центуриона из укрытия в глубине первого этажа левого крыла здания и выпустил ракету.

Взрыв привел к детонации боекомплекта врага. Всю правую сторону первого Центуриона разорвало мощнейшим взрывом, осколки котором рассекли лицо Райану.

В это время Вэл, убегая от вражеского огня хаотическим прыжками, пешими рыками, подкатами и вновь прыжками, перемещалась от одного Центуриона, к другому. Хитрый маневр был нацелен на то, чтобы заставить обоих Центурионов расстрелять друг друга.

Т-850 тоже упорно шел навстречу второму Центуриону, закидывая его грантами и понемногу, повреждая броню, планомерно выводя смертоносную машину из строя.

От взрывов и шагов второго Центуриона дрожали плиты под ногами.

Когда натиск совместного огня вывел из строя первого Центуриона, Вэл подкатилась под второго, прицелилась из своей энергетической пушки на руке и выстрелила строго вверх, прожигая Центуриона насквозь.

Расплавленный метал брызнул в воздух точно огненная кровь. Шаровые молнии разорвали сердцевину смертоносной машины, пролетели насквозь и устремились в небо. Расплескивая металл и искры, Центурион дрогнул, опустил орудия и замер. Красное свечение в оптических датчиках погасло.

Вэл поднялась и переглянулась с терминатором. Перестрелка с Центурионом потрепала его биологическую оболочку. Лицо с одной стороны разворошило, обнажив слева блестящий металл. Левый металлический глаз теперь светился красным из окровавленной глазницы. Терминатор отбросил опустошенный гранатомет и поднял большой палец, показывая жест «класс».

Робот и синтетический организм Вэл перенесли этот бой легче, чем люди. Они спешно зашагали к обломкам и горе трупов… Там выжившие пытались прийти в себя, остановить кровотечения, прочистить заложенные уши.

После грохота навалилась нездоровая тишина, в которой тонули голоса и звуки. В невнятном гуле устроили перекличку. Люди кричали имена боевых товарищей. Кто-то откликался, кто-то был мертв.

Райан шагал по залитым кровью камням. Осматривался. Оценивал потери. Сам он не замечал ни своих обожженных от винтовки рук, ни вспоротой в трех местах щеки.

Его волновали лишь люди вокруг.

Он насчитал двадцать один труп и почти столько же раненых. Повсюду оторванные руки и ноги, с разорванными мышцами, словно вытекающими из них, как подтаявшее желе. Ужасные, смятые простреленные насквозь головы с уродливо разлезшимися лицами. И кровь. Литры крови, забивающей нос своим тошнотворным запахом. Эти картины врезались в сознание как ножи, причиняя почти физическую муку, отвращение, жалость, ужас.

Но Райан не отворачивался. Он продолжал высматривать уцелевших и копить ненависть к Скайнету.

Рядовые Петерсон и Мейнор зажимали распотрошённый живот бледной мертвой рядовой Каплан, умершей у них на руках… Каплан! Только что живая Каплан теперь лежала неприглядной безжизненной грудой окровавленной плоти с остекленевшим взглядом.

Сильвертон помогал идти одному из бойцов с простреленной ногой.

Гир и капитан Норвуд не пострадали.

Вронски с болезненным оскалом зажимал кровоточащий бок, но шел сам. На лице его то и дело вспыхивала злость, ненависть и горечь за погибших друзей. Приглядевшись к нему, Райан с тяжелой грустью понял, что майор и сам серьезно ранен. Он с усилием дышал, тянул ногу и всё время держался за бок окровавленной рукой.

Но отсиживаться Вронски не собирался. Возможно, время его уходило. Он повернулся к остальным и резко сказал:

— Все, кто может идти, за мной! Живо! Остальные остаются здесь. Мы за вами вернемся.