Традиции ночи (гет)

— Все беды от баб. — Ольгерд с трудом сдерживался, чтобы не бегать по дому, истерически смеясь. Вот это, оказывается, как — когда все твои желания сбываются.

Плевать, что дом в осадном положении. Плевать на слабые способности Кристины. Экзамен — дело наживное. Чуть было не прибил девку — и всё потому, что за четыре года она не сочла нужным открыть свой рот и сказать «хочу кота».

Нужно сосредоточиться. Его проблема — Филипп. И если этот кровосос, обращая Кристину, уже был матерым вампиром, то Ольгерду придётся тяжело. У него было оружие, он был сильным магом…

Она хочет кота, свалить от него и в кругосветку. Это точно подходит как выполнение условий эксперимента. Господи, какое счастье.

Ольгерд потер виски. Надо сосредоточиться на вампире. Не хватало ещё сдохнуть от собственной эйфории.

Кристина, между прочим, уже сложила руки крестиком и погрузилась в дневной сон. Где-то снаружи восходящее солнце золотило стены дома, но здесь, в кабинете магистра, единственным источником света была небольшая свеча.

Он аккуратно разложил на столе свой арсенал: кинжал, покрытый древними рунами, осиновый кол, инкрустированный серебром, несколько усиливающих зелий, выращенный специальным образом чеснок, который нужно было съесть, чтобы кровь стала непригодной для вампира.

Главное — он сам и его посох. Одна дилемма: в столкновении равных по силе чудовищ побеждает тот, кто готов зайти дальше, а Ольгерд, мало того, что искренне сочувствовал мужику, обратившему Кристину, так ещё и в его состоянии вряд ли вообще мог драться.

Он — свободен. И для этого не пришлось идти на сделку с совестью.

Зимнее солнце миновало зенит и неуклонно клонилось к закату.

— Магистр, вам не кажется, что драки из-за женщины — это несколько старомодно?

Ольгерд не ответил. Филипп оказался намного сильнее, чем он предполагал. И самое обидное — можно было просто обратиться в гильдию, а не распускать хвост.

— Почему бы вам просто не позволить девушке уйти, — продолжал вампир, с лёгкостью отбиваясь от бешеных атак Ольгерда. Филипп играл, танцевал на поле битвы, позволял себе театрально уворачиваться от заклинаний и сыпать остротами, в то время как Ольгерд выбивался из сил. — Она моя, не ваша. Мы с ней одной крови.

— Она не хочет, — прохрипел магистр.

На самом деле он изначально не собирался давать девушке выбор. Он запер её в кабинете на закате, потому что опасался, что она ударит в спину.

Силы заканчивались.

Сверху послышался звон разбитого стекла.

— О, почему бы нам не спросить у неё? Вот как раз и она… Ma chérie, этот несносный плебей утверждает, что ты не хочешь уйти со мной.

— Зачем ты пришёл сюда? После всего, что ты натворил?! Тебе мало?

Магистр, даже не видя Кристину, живо представил её лицо. Бровки сдвинуты, губки сжаты, в огромных глазах — обида. Сколько раз он видел это выражение вселенского упрёка. И вот ради этого они сейчас головы друг другу отрывают.

Нет, формально у Ольгерда есть уважительная причина: он охотник на нечисть. Филипп же… наверное, просто влюблённый дурак.

— Брось, дорогая, это было маленькое недоразумение, только между нами. И тебе следует тщательнее выбирать слуг. Этот — слабоват.

Магистр даже не понял, что его оскорбило больше: что его назвали слугой или что так низко оценили его боевые таланты. В бешенстве он швырнул кинжал в вампира, усилив бросок магией, но тот в очередной раз увернулся, и оружие вонзилось в стену по самую рукоять.

И вдруг — резкое, с оттяжкой, с отвращением: пошёл вон.

Ольгерд не понял, как именно это сделала Кристина. Филипп покачнулся, улыбка сползла у него с лица, и это мгновение паузы позволило магистру развернуть оружие телекинезом и ударить сзади.

И… он промахнулся мимо сердца. Во всяком случае, Филипп яростно зашипел, сбросил гипноз, вырвал оружие из раны, ступил в тень — и скрылся в ночи. Кристина подбежала к магистру.

— Вы не ранены?

Клыки немного мешали ей говорить.

— Нет. Цел.

Магистр привалился к стене, тяжело дыша. Новый личный враг и магическое истощение на пару месяцев, всё тело ноет, как будто им в футбол играли — переколдовал. И вот его приз. Он ведь всего сутки назад мечтал избавиться от неё любой ценой.

— Вам, наверное, очень больно. Я могу сварить зелье. То, которое мы проходили две недели назад.

Ольгерд кивнул. Может. Там один из компонентов — как раз её кровь.

— Вам не следует оставаться на улице. Вы можете идти, или вам помочь?

— Справлюсь.

Ноги слушались с трудом, но идти он мог. И всё же — чего он хочет? Зачем ему Кристина?

Ну не ради зелий же, в самом деле. Почесать самолюбие? Показать, что он самый крутой наставник в гильдии, раз смог выучить вампиршу? Из чувства ответственности? Потому что Кристина не только превосходно пилит мозги, но и неплохо владеет магией эмоций?

Собственные чувства приводили магистра в замешательство, но совершенно точно у этой истории появилось будущее.

Ольгерд улыбнулся ночному саду и зашёл в дом.