Хроники оборотня (джен)

Солнце медленно склоняется к горизонту. Сижу у раскрытого окна, жду. Непонятно, чего. Что-то, может, интуиция, может, звериное чутьё, заставляет сердце замирать в предчувствии грядущих перемен. Надо бы проверить, как там мои подопечные. Ведь наверняка попытаются добраться до Хагрида... Вытаскиваю старую карту, разворачиваю, вглядываюсь. Ну, так и есть. Неугомонное Гриффиндорское трио покинуло замок. Чего ещё можно было ожидать от сына Джеймса? Весь в отца, и не только внешне.

«Надо выпить зелье — сегодня же полнолуние...» — мелькает в голове рассудительная мысль. Впрочем, время у меня ещё есть, как минимум 2-3 часа. Успею.

Карта в руках послушно отображает всех, кто находится в замке и рядом с ним. Я могу часами сидеть над ней, вспоминая нашу юность... Точки «Поттер», «Уизли» и «Грейнджер» покидают хижину лесничего. По крайней мере, в этот раз с ними ничего не приключилось... Моё внимание привлекает ещё одна точка в том же районе. До рези в глазах всматриваюсь в карту. Это невозможно! Он мёртв, уже почти 13 лет... Но карту невозможно обмануть. Чёткими буквами по старому пергаменту пробегает имя — Питер Петтигрю.

Вскакиваю, отбрасывая карту в сторону. Значит, всё не так, как мы привыкли думать. Сердце не обмануло... Выскакиваю из кабинета, сбегаю по лестнице. Навстречу попадается кто-то из учеников, слышатся удивлённые возгласы. Не обращаю внимания. Главное — успеть. Я должен. Обязан сам во всём разобраться!

Школьный двор, Гремучая ива, тоннель, и, наконец — Визжащая хижина. Дверь распахивается от первого же толчка, влетаю в комнату... Сириус сидит у стены, под нацеленной на него палочкой Гарри. Значит, он не успел объяснить... Похоже, у меня нет выхода.

— Экспеллиармус! Где он, Сириус?

Он молча кивает на кровать, взглядом указывает на крысу в руках Рона Уизли.

Сердце сжимается от боли. Никогда я не видел Сириуса таким. Изнурённый, исхудавший до последнего предела — скелет, обтянутый изжёлта-бледной кожей. Длинные волосы, которыми он так гордился, спутанной грязной массой падают на плечи, закрывают лицо... И горящие безумием глаза на бледном лице.

— Значит, это был он? Он, а не ты? — голос повинуется с трудом.

Сириус кивает. Всё так же молча. Протягиваю руку, помогаю встать, обнимаю. Что же они с тобой сделали?! Дотянуться бы до того, кто виноват...

Срывающийся голос Гермионы нарушает тишину:

— А я вам верила!..

Я что-то объясняю, доказываю, пытаюсь убедить троих запутавшихся в происходящем детей, но сам не слышу себя. В голове бьётся единственная мысль: «Я был прав! Я все эти годы до конца не верил. И был прав!»

— Если ты собираешься рассказывать всё с самого начала, то поторопись. Я слишком долго ждал... — прерывает меня Сириус.

Кажется, удалось. Смог, убедил, сделал... Мерлин, какого дьявола сюда принесло Снейпа?!

Ароматы ночи тревожат обострённое обоняние. Моя рука скована наручниками с рукой Петтигрю. Теперь он никуда не денется. Доставим в замок, а там — пусть Дамблдор сам разбирается.

Тучи, закрывавшие небо, начинают медленно расходиться... Проглядывает полная луна. Острая боль пронизывает тело. Нет, только не это. Только не сейчас! На остатках сознания пытаюсь кинуться в сторону, убраться как можно дальше... Огромная чёрная тень бросается на меня, острые зубы впиваются в бок. Сознание меркнет, уступая место всепоглощающей звериной ярости...

Утро застаёт в лесу. Обратная трансформация отнимает много сил, приходится долго приходить в себя, лёжа прямо на земле.

«Идиот... Забыл. Как я мог забыть?!» Мысль сменяется другой. «Сириус. Что с ним?» Заставляю себя подняться, почти бегу к замку. Откуда и силы берутся?

На пороге моего кабинета нос к носу сталкиваюсь с Дамблдором.

— Директор... — сердце отчаянно бьётся в груди.

— Похоже, эта должность действительно проклята... Северус раскрыл твою тайну.

— Плевать! Уволюсь. Что с Блэком?

— Он в безопасности, если ты об этом.

С души словно сняли огромный, невыносимо-тяжёлый груз. Облегчённо вздыхаю, падаю в кресло.

— Может, подумаешь? — Дамблдор внимательно смотрит на меня.

— Нет. Если подобное случилось со мной однажды — может и повториться.

— Я зайду позже. И всё же, подумай.

Он выходит, а я обвожу взглядом комнату, почти год бывшую моим домом. Почти год я жил, словно в прекрасном сне. Пора просыпаться... Но это — ничтожная цена за истину.