De dos caras* (джен)

* * *

В тишине позвякивают приборы. Малфой и Поттер давно не ели ничего настолько вкусного, обходясь бутербродами и кофе, поскольку ни один из них не умел прилично готовить. Хотя Драко как-то раз и попытался: тайком вновь включил электрическую плиту и уверенно бросил сверху кусок бекона. После он долго выслушивал крики разозленного Поттера, стоя у распахнутого окна и дожидаясь, пока едкий запах гари наконец выветрится.

— Я надеюсь, вы довольны моим приемом, хоть гостей я и не ожидал, — Хмурый проводит рукой по бороде-косе, вглядываясь в глаза своих сотрапезников. Все трое сидят за длинным столом.

— Мы будем довольны, услышав разумную цену за моего обрядчика, — отвечает Малфой, отодвигая тарелку.

— Я уже говорил — золото меня не интересует, — жадный взгляд направляется на Поттера. — Я хочу, — палец в перстнях указывает на жующего свиной окорок Гарри, — часть души этого волшебника.

Гарри в изумлении оборачивается, ожидая, что это сказано о ком-то, кто стоит за его спиной.

— Это шутка? — спрашивает он, понимая наконец, кого имеет в виду Хмурый. Аппетит мигом пропадает.

— Это слишком дорогая цена, — вмешивается Малфой, — неужели вы думаете, что мы такие идиоты?

— Какая разница, Малфой младший? Я назвал цену, — раздраженно произносит повелитель и отпивает вино прямо из бутылки, после чего с грохотом ставит ее на место. — Обед закончен. Пройдемте за мной, — он поднимается и неспешным шагом движется в противоположную от округлой двери сторону.

— Я не собираюсь… — взволнованно начинает шептать Поттер, но Малфой перебивает:

— Я знаю.

Они заходят в небольшое помещение, пропитанное запахом истлевших свечей и увешанное муляжами голов странных животных. Хмурый жестом велит им встать перед странным округлым сооружением.

— Я покажу вам ее. Всего один раз. Она в темнице карликов и ожидает наказания за плохое поведение на рыночных рядах, что крайне недопустимо и возмутительно.

— Что за наказание? Отмените его. Я здесь, чтобы забрать ее, иначе никакой сделки не состоится, — горячо произносит Малфой.

— Разумеется, но только после того, как сделка состоится, — недобрая улыбка растягивает его губы.

Малфой недовольно хмурится:

— Показывайте ее.

Повелитель стучит несколько раз по огромной раскрытой ракушке, и из нее начинает струиться дым, постепенно поднимающийся выше, формирующийся в отчетливые фигуры. Картинка оживает: видна Гермиона — вся измазанная в грязи, лежащая на земляном полу в крошечной норе, где даже подняться во весь рост невозможно.

Поттер скрипит зубами.

— Почему именно часть моей души? — со злостью спрашивает он.

— Единственное, что тут ценится выше золота — это темная магия.

— Но при чем тут моя часть души? — Гарри уже почти уверен, что откажется. Они найдут другой способ спасти подругу.

— Не играй со мной в дурачка, Гарри Поттер, — черные глаза опасно сверкают. — В тебе — часть души Темного Лорда и, если я не ошибаюсь — он твой враг. Так зачем она тебе?

Гарри запинается, не находит, что ответить… ведь это благодаря частице души Лорда он столь силен, это уже почти его душа, он уверен…

— Незачем, — отвечает за него Малфой. — Где проведем ритуал разделения?

— Я еще не сказал своего слова! — вспыхивает Гарри. — Ты не понимаешь, Малфой, это уже далеко не ЕГО душа, она МОЯ. Целиком и полностью!

При этих словах Хмурый заинтересованно на него смотрит.

— Полностью, говоришь? Хм, интересно… значит, въедается намертво… — в задумчивости, он снова проводит рукой по своей косе.

— Ты хоть сам понимаешь, что несешь? — устало обращается к нему Драко. — Он убил твоих родителей! Он не стал тогда в лесу убивать тебя, потому что это был его единственный шанс выжить — в твоем теле, Поттер.

— Это не так! — кричит Гарри, тяжело дыша. Все его существо сопротивляется услышанным словам, он, словно загнанное животное, начинает бездумно осматриваться в поисках выхода.

— Пора, — уверенно произносит Малфой.

— Отлично, — улыбается Хмурый и взмахом палочки запирает дверь.

* * *

Шаркающие шаги еле слышны. Сегодня у него хороший день, ему довелось снять с продаж дерзкую красавицу, нарушившую правила поведения. Пришло время посмотреть на свой улов, ведь не так уж часто, будучи смотрителем за порядком на Большом Рынке, удается побаловаться с заключенными. Самодовольно улыбаясь, он отпирает крохотный замок. Помещение освещено лишь подрагивающей керосиновой лампой. Он заходит внутрь. Вот она. Лежит, сжавшись в комок. В грязи, в разорванном платье, и даже не представляющая, что ее ожидает. Он подходит, втягивая носом ее аромат, и толкает ногой:

— Держи, — маленькая рука с выступающими извилистыми венами протягивает девушке блестящий бокал.

Гермиона просыпается, тревожно оглядываясь вокруг. Первое, что она видит — крохотное круглое помещение, похожее на нору. Из маленькой отворенной двери на нее смотрит карлик с большой бородавкой на носу и держит в руке бокал. Его поблескивающие глаза алчно разглядывают девушку.

— Что это? — спрашивает Грейнджер, смотря на темно-бордовую жидкость в бокале.

— Пей, давай, а то унесу другому, — немного певучим голосом отвечает карлик.

— Нет, отдайте, — она берет бокал и аккуратно пробует. Если это яд — она сразу поймет и выплюнет. Но это оказывается гранатовый сок, который она жадно пьет до дна.

— Наказание в полночь, — снова подает голос карлик, затем медленно разворачивается и запирает крошечную дверцу, через которую сможет пройти разве что собака.

— Что за наказание? — не успевает спросить Грейнджер, как внезапно ее хватают его маленькие руки.

— А сначала мое, — противно хихикает он, цепляясь за ее платье и пытаясь стянуть его с плеч.

— Оставь меня! — кричит Гермиона , ощущая, как руки карлика находят ее грудь и сжимают через ткань платья, где-то под ухом раздается пыхтение и довольное ворчание.

— Мелкая мразь! — к изумлению Гермионы, карлик оказывается довольно сильным, и ослабевшей девушке не получается его оттолкнуть, встать на ноги тоже нет возможности — потолок слишком низкий. Не имея волшебной палочки, от злости и бессилия она колотит карлика по голове тяжелым бокалом.

— Жалкий урод! — удары постепенно становятся слабее, бокал скользит об измазанную в крови голову, последние приходятся о пол, и Гермиона затихает.

— За что мне это все? — хнычет она, размазывая тушь по щекам. Внезапно ее взгляд останавливается на маленькой двери. Она забирает привязанную к поясу карлика связку ключей, подбирается к замку и пробует открыть дверь поочередно каждым ключом. Спустя несколько минут слышится заветный щелчок — дверь открывается. Отбросив связку, она пытается пролезть через небольшое отверстие. Спина больно саднит, но Гермиона не оставляет попытки выбраться. Когда начинает казаться, что она безнадежно застряла, она делает глубокий вдох, насколько это возможно, приказывает себе успокоиться и не впадать в панику, после чего рывком протискивается, сдирая на спине кожу. Как только Грейнджер вылезает в узкий тоннель, со всех сторон раздаются звуки сирены — как минимум десять человек что-то возбужденно кричат в громкоговорители. «Меня сейчас поймают», — судорожно думает она, но никто не бежит в ее сторону. Шум словно рядом за стеной. Гермиона решает медленно красться вперед по туннелю. Постепенно он расширяется, и можно почти выпрямиться в полный рост. Не удержавшись, Гермиона начинает бежать со всех ног, но вовремя останавливается — туннель резко заканчивается небольшим балкончиком, служащим скорее пунктом обзора: с этого места виден весь стадион, на котором недавно проводилась та ужасная торговля телами. «Срочно! Срочно доставить обрядчика рода Малфоев к вратам Повелителя!», — видит она еще одного карлика, парящего на мотоцикле. Девушка не успевает спрятаться, карлик замечает ее и буквально за секунду оказывается рядом. Поднимает свой рупор и произносит: «Обрядчик рода Малфоев нашелся. Доставляю по назначению». Гермиона медлит, не зная, что лучше — попытаться вновь бежать, или быть доставленной к повелителю. Возможно, он окажется более разумным существом, чем свиньи и карлики? Приблизившийся карлик забирается на балкончик, привязывая мотоцикл к парапету, и произносит:

— Вас велено доставить Повелителю. Мы аппарируем. Коснитесь моего плеча.

Измученная Грейнджер, в надежде на лучшее, касается плеча карлика и они оказываются на небольшой площадке, у красивой округлой двери, отделанной драгоценными камнями.

— Стойте тут, к вам скоро выйдут, — сообщает карлик.

Еле стоящая на ногах Гермиона рассматривает переливающиеся в свете свечей камни на двери, на глаза от бессилия и обиды на Малфоя и Поттера наворачиваются слезы. Внезапно дверь открывается и из нее, к ее изумлению, выходят Малфой и побледневший Поттер.

— Грейнджер, ты уже здесь… — севшим голосом произносит Драко, словно он ожидал ее здесь увидеть, — пойдем скорее, теперь можно уходить.

Малфой выглядит измученным и, кажется, очень расстроеным. Гермиона при виде Поттера пугливо отшатывается, но Малфой протягивает ей руку:

— Идем со мной, не бойся.

— Драко, это ты? — не веря своим глазам, еле слышно спрашивает она.

— Да, да, это я, — немного раздраженно подтверждает он, — я пришел за тобой. Бери меня скорее за руку, мы вернемся… куда-то, — неопределенно заканчивает он, поворачиваясь к карлику и кивая.

Грейнджер нечего терять и, несмотря на стоящего рядом Гарри, она решается и протягивает руку. Карлик ждет, пока Малфой возьмет Поттера за локоть, сосредоточивается, нацеливает на них волшебную палочку и громко произносит:

— Liberum Esse!

Всех троих будто невидимой волной выталкивает на поверхность, пронося сквозь бесконечные туннели и болота, словно их тела стали бесплотными — и спустя пару мгновений они приземляются на какую-то лужайку. Гермиона сразу поднимается и осматривается — в проеме красиво украшенного цветами белого домика стоит свин.

— О нет! — кричит она и пытается бежать, но ноги ее не слушаются — свин что-то бормочет себе под нос, делая круговые движения волшебной палочкой. Ее тянет в дом, она старается оказать хоть какое-то сопротивление, хватаясь за траву на лужайке, но увидев спокойно идущих рядом Малфоя и Поттера, приходит в замешательство и замирает.

— Что происходит?! — спрашивает Грейнджер, глядя на Драко.

— Ничего, Гермиона, — называет ее по имени Малфой, — не кричи, пожалуйста.

Все, включая нахмуренного свина, заходят в дом. Помещение внутри оказывается весьма уютным.

— Садитесь, я подам вам чаю, — важно пищит свин и уходит в проем, предположительно ведущий на кухню, где подливает в чай девушке успокоительные капли.

— Я хочу знать, что происходит! — требует Гермиона. Она садится на мягкий диван, откидывается назад, и сразу же об этом жалеет — спина болезненно саднит.

— Ты ранена, — замечает Малфой. — Умелый, — зовет он свина, — нужно залечить ей рану на спине.

Существо мигом появляется рядом с подносом в руках:

— Простите, задержался. Вивум! — машет он палочкой на повернувшуюся спиной девушку, и рана начинает затягиваться.

— Чешется… — жалуется Гермиона, впиваясь руками в диван, зная, что трогать нельзя.

— Потерпите, юная Грейнджер, — извиняющимся тоном говорит Умелый и расставляет чашки с ароматным чаем. — Что-нибудь еще, мистер Малфой?

— Да… приготовь нам ужин, а после расскажешь то, что тебе велели.

— Разумеется, — пищит свин и, поклонившись, удаляется на кухню, поправляя висящее на локте белое полотенце.

— Я не верю, что все так произошло, — словно находясь в состоянии шока, произносит Поттер.

Малфой закусывает губу и молчит. Гермиона отпивает чай, высматривая, не появился ли в проходе Умелый — очень хочется есть.

— Я так понимаю, никто мне не расскажет, пока мы не поедим? — почти успокоившись и ощутив себя в относительной безопасности, спрашивает она.

— Слишком устали, — отвечает ей Драко и откидывается на диван. — Все слишком… — он машет рукой, — слишком сложно.

— Но тут я в безопасности?

Малфой грустно усмехается:

— Ты — да. Дай нам пару минут прийти в себя, и все узнаешь, — после этих слов он закрывает глаза и, кажется, засыпает.

Гермиона переводит взгляд на Гарри. Он бледен и смотрит в одну точку перед собой. Девушка не решается с ним заговорить, все еще испытывая страх при виде него, и поспешно отводит взгляд. Лучше не думать сейчас о том, что он с ней делал. Малфой рядом, и она уверена, он ее защитит, раз пришел за ней и спас из Мира рабов.

Спустя час, отведав ужин Умелого, Гермиона снова обращается к Малфою. Поттер так и продолжает сидеть на диване, не притрагиваясь к еде.

— Рассказывай…

— Подожди, Гермиона. Сначала выслушаем Умелого. Начинай, — он кивает в сторону стоящего свина.

— Благодарю. Надеюсь, мой ужин достоин похвал, хоть никто и не высказался…

— По делу, — прерывает его Малфой.

— Кхм… — он поправляет очки. — Мир рабов — это несколько миров, объединенных одними правилами, существующие за счет постоянно прибывающих рабов и торговли. Наши воды самые богатые на сегодня, практически все обрядчики поступают к нам, — при этих словах Гермиону передергивает. — Их раскупают практически мгновенно. В последнее время это болотные демоны — высокие создания, их кожа черного цвета, тела напоминают человеческие, но слишком худые и уродливые. Они обладают способностью проживать в чужом организме или же принимать нужную для выживания форму, постепенно высасывая из жертвы кровь, но при этом оставляя ее в живых для дальнейшего кормления. Те, кто добились лучшей жизни, покупают части тела на нашем рынке и становятся необычайно красивыми. Отчасти на эти деньги существуют наши воды.

Умелый замолкает, поочередно останавливая на всех пристальный взгляд — удостовериться, что все поняли, и нет вопросов.

— Продолжай… про часть с расплатой, — поторапливает его Малфой.

— Да… это важная часть. Такое происходит нечасто… Кхм, я бы даже сказал, такой абсурд случается крайне редко и…

— Без твоих комментариев.

— Да… простите, мистер Малфой. Так вот. В наших краях очень ценится высшее волшебство, темные волшебники и, соответственно, темная магия. Каждый повелитель жаждет обладать такой мощью. Ради души одного из таких волшебников готовы продать хоть собственную душу, а вы забрали… — он переводит взгляд на внимательно слушающую Гермиону, — кхм… без комментариев, да. Но повелитель Хмурый решил отблагодарить вас не только вашей пленницей. Он дал убежище — этот дом и меня — отныне слугу рода Малфоев.

— Что он теперь может делать? — спрашивает с какой-то горечью Драко.

— Многое… сейчас время остановлено, ибо мы имеем право прибегать к остановке времени ради нужных изменений. Хмурый не привык оставаться в долгу, о нем ходили бы плохие слухи, что он — обманщик, неправильно объяснивший вам, неопытным, правила, и поэтому он сделает все, чтобы не быть вам обязанным.

— И какие это изменения? — Гермиона ощущает себя странно — словно они и правда оторваны от привычного ей мира, и лишь в этом домике время не остановилось.

— Нужные. Вы все трое будете проживать в волшебном мире и заниматься привычными вам вещами. Нужным волшебникам изменят память, и Гарри Поттер вновь вернется в квиддич, а мистера Малфоя выпустят из Азкабана, и его имение снова будет принадлежать ему.

Гермиона нахмурилась. Все звучало слишком сказочно.

— Умелый… я тебя не про это спрашиваю, и ты это знаешь, — звучит усталый голос Драко, и он наливает себе еще чаю.

Свин потупляет взгляд.

— Да, простите, мистер Малфой. Отныне Хмурый будет меняться… как менялся и мистер Поттер, это займет некоторое время, пока его душа полностью не срастется с частью души Темного Лорда. А после я не могу сказать, что нас ожидает.

— То есть… чтобы вытащить меня, Гарри… — девушка с ужасом смотрит на Поттера. Он кажется опустошенным, словно из него высосали жизнь.

— Да, Гермиона. Ценой твоей свободы был обряд разделения души, и Поттеру пока нездоровится. Обряд был крайне выматывающим… Мы оба потеряли много сил, особенно Гарри. Но это пройдет, так ведь, Умелый?

— Да, да, все было сделано в лучшем виде, мистеру Поттеру нужен лишь отдых.

— И Гарри согласился… — все еще не веря, произносит Гермиона, затем встает и аккуратно придвигается ближе к Поттеру. — Гарри? — она берет его лицо в ладони, бездонный взгляд его потухших глаз ее пугает. — Гарри, ты спас меня… прости, я думала, ты желал моей смерти… а это все из-за его части души! — она обхватывает его за шею и сдавленно всхлипывает. — Все будет хорошо, — бубнит Гермиона ему куда-то в шею, — все будет хорошо…

— Ему отдых нужен, — укоризненно замечает Малфой.

— Еще полчаса, и я смогу принести вам ваши волшебные палочки, — продолжает рассказывать свин, — вам стоит разойтись по своим домам, чтобы обряд замены памяти прошел у проживающих с вами родных успешно. Этот же дом скрыт, о его местонахождении будете знать лишь вы трое. И здесь сможет жить любой из вас при желании, но дом принадлежит мистеру Малфою, как и юная Грейнджер.

Всхлипы прекратились.

— Что? — не поняв сказанного, она оборачивается к Драко. — Что значит «принадлежу»?

Малфой запускает руки в волосы и снова откидывается назад:

— Как и этот дом, Умелый, так и ты — моя собственность. Ты нарушила обряд, я забрал тебя обратно из Мутных Болот, спас от невеселой участи, но это не освобождает тебя от долга перед моим родом, и теперь мы с тобой связаны, как хозяин и раб. При желании я смогу тебя продать, кому захочу, и сделать то, что мне заблагорассудится. Сзади на шее у тебя клеймо рода Малфоев. Я бы тебя попросил маскировать его. Подобное карается законом в Магической Британии, тут рабство не практикуется, в отличие от Мира рабов, но заклятие все же в силе.

— Но… — глаза Гермионы в ужасе расширяются, рука молниеносно ощупывает шею сзади, и девушка ужасается, ощущая шероховатое, словно выжженное клеймо, хотя боли она не чувствовала и даже не заметила его появления.

— Я ничего из перечисленного делать не стану, — поспешно успокаивает он Грейнджер, — будешь жить со своим мужем и даже не вспоминай, что я сейчас говорил. Сочти это неотъемлемым обязательством, без которого тебя оттуда забрать было невозможно. А сейчас мне пора в имение. Умелый, останься здесь и поухаживай за Поттером. Я вернусь, как только удостоверюсь, что все сказанное тобой — правда.

Свин оскорбляется, но не показывает этого, и наливает всем еще чаю.

— Как скажете, мистер Малфой, как скажете, — обиженно бубнит он себе под нос.

Грейнджер не успевает еще что-нибудь сказать — Малфой аппарирует. Как только он исчезает, она ощущает неловкость. Умелый убирает со стола и уходит на кухню. Гермиона остается наедине с Поттером. Он все такой же отрешенный, словно потерял самое главное в своей жизни. Его зрачки расширены, взгляд устремлен куда-то вниз. Она подходит ближе и кладет ладонь на его холодную руку.

— Умелый, разожги камин, пожалуйста. Гарри холодно, — не отрывая взгляда от Поттера, произносит она. — Теперь все будет хорошо, поверь мне. Я так и подозревала, что его душа была в тебе, но не было возможности проверить. Теперь ты… свободен, Гарри, — она обнимает его, кладет голову на плечо.

— Я отдал себя. Отдал, — шепчет он, всматриваясь в уже горящий камин. — Отдал, Гермиона. Навсегда.

Она гладит его по голове. «Наверное, он бредит».

— Шшш… не говори ничего, лучше поспи.

И Гарри закрывает глаза. Когда он проснется, все пережитое будет казаться жутким сновидением. Он часто будет спрашивать окружающих, сбегал ли кто-то из Азкабана и кроме ответа «Сириус Блэк», не будет слышать ничего. За очередным застольем у Гермионы он снова будет спрашивать качающего на руках Фреду Артура: «А куда именно направился Престон Вудлоу?», и тот будет отвечать: «Забудь об этом неудачнике, Гарри. Ему не удалось посадить тебя, хотя он так старался, не имея ни малейших улик. И он с позором уволился. Ни у кого не возникало желания узнать его дальнейшую судьбу». Гарри перестанет играть в квиддич. Слишком вялая игра и ни одного пойманного снитча заставят его покинуть спорт. Все решат, что он чем-то заболел. А все из-за ноющего чувства в душе. «Словно оторвали», — пожалуется он как-то раз Малфою. А тот будет ледяным тоном допытываться у Умелого: «Почему Поттер до сих пор чувствует утрату? Не солгал ли ты, говоря, что все прошло в лучшем виде?» Умелый же, в очередной раз оскорбившись, но не показывая этого, будет коротко отвечать: «Нет». Грейнджер вновь вернется к мужу, ничего не помнящему про тот страшный день с Министром, про заключение Поттера и громкий побег из Азкабана. Она снова начнет устраивать приемы, но теперь ради Гарри, чтобы почаще с ним видеться, и будет усиленно трудиться на работе. Но никакие подбадривающие зелья и прочие старания девушки не увенчаются успехом. Поттер все так же уныло будет проживать свою жизнь, ничем особо не занимаясь, растрачивая заработанные за чемпионаты деньги. Будет быстро терять ко всему интерес и все чаще пропадать в тайном домике Малфоя, где будет стараться узнать у изредка появляющегося там Умелого, что сейчас происходит с Хмурым. А тот будет извиняться, говоря, что мистер Малфой запретил обсуждать эту тему, особенно с Гарри Поттером. Малфой же обретет долгожданную размеренность в своей жизни, рачительно распоряжаясь своим немалым наследством, радуясь, что его имя отныне можно вновь произносить с гордостью. У всех троих войдет в привычку тайком встречаться в тайном домике по вечерам в среду. «Ведь это был день для посещений в Азкабане», — угрюмо произнесет однажды Гарри. А Малфой и Грейнджер вновь обменяются обеспокоенными взглядами и будут всячески пытаться развлечь друга. Пройдет несколько лет перед тем, как в душе Гарри шевельнется жизнь. Одним вечером он привычно откроет газету и прочитает будоражащие душу и сердце строки: «Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся. Зловещий знак Черной Метки возник сегодня утром в небе над деревней Билбери. Он отнял несколько невинных жизней, безжалостно убив две семьи волшебников. В данный момент ведется расследование, въезд в деревню запрещен. Магическая Британия снова в опасности. Готов ли Гарри Поттер вновь сразиться с ним?..»

* * *

Конец первой части.