Заветное Желание (джен)

Улицы города напоминали сказку. Деревья покрылись инеем, порою приобретая благодаря своему серебристому одеянию удивительные очертания. По белым пушистым сугробам бродили важные черные вороны и сороки, на ветвях рябины сидели розовогрудые снегири. Маленькие пушистые снежинки не спеша падали на дорогу. Они были словно маленькие швеи, добавляющие новые штрихи к зимним нарядам деревьев и домов. Энни восхищенно смотрела по сторонам. Она готова была рассматривать каждую отдельную льдинку, каждую веточку, ведь все они были такие разные и по-своему необыкновенные. Чай, предложенный Матиссом, развеял все тревоги, все страхи, пережитые за день. Девушка, казалось, и вовсе забыла о своем страшном видении, об изуродованном человеке, что непременно вцепился бы ей в горло, если бы не было решетки. Остаток рабочего дня, Энни, по наказу Кассандры, перебирала досье различных волшебников, переписывая требуемые данные на пергамент. На сердце было легко, спокойно, но в тоже время волнующе. Теперь, когда это чувство, что девушка ощущала и раньше, наконец, обрело свободу, каждая окружающая деталь казалась Энни особенной. Она видела то, что не видела раньше. Девушка всецело чувствовала красоту природы, она видела, что все вокруг: дождь, ветер, закат — все наполнено этим чувством и является его воплощением. Мир был прекрасен. До боли прекрасен. Это чувство, чувство, которого не должно было быть, согревало изнутри. Поэтому, несмотря на сильный мороз, Энни было очень тепло, а с ее лица не сходила счастливая, трепетная улыбка, что появлялась сама по себе. Холодная снежинка упала прямо на ладошку девушки.

— Если успеешь загадать желание до того, как она растает, оно сбудется — сказал Матисс. Волшебник шел рядом, посматривая то на ее косички, покрытые белым снежком, то на розовые щеки, то на немного детскую и немного странную улыбку.

Энни закрыла глаза, мысленно произнеся свое самое заветное желание. Когда она вновь открыла их, по теплой ладони стекала прозрачная капелька воды. Девушка улыбнулась.

— А ты почему не загадываешь желание? — спросила она Матисса

— Я? — волшебник поймал снежинку — Меня снежинки не любят. Видишь? — он показал Энни прозрачную каплю — Они всегда успевают растаять до того, как я загадаю желание.

Девушка тихонько засмеялась, прикрыв рот ладошкой.

Наверное, сказочный вид на улицах навеял особую атмосферу. Легкое, невесомое чувство, нежной волной разливающееся в каждой клеточке тела и души девушки, не покидало ее весь вечер и ночь. Вечером Энни наблюдала, как Матисс играет с Элеонорой в волшебные шахматы, пытаясь запомнить правила игры, хотя мысли ее были далеки отсюда. Далеки.…А глубокой ночью, когда девушка, наконец, сомкнула глаза, ей приснился по-настоящему волшебный сон, заставивший трепетать сердце…

Это чувство, овладевшее всецело сердцем и разумом Энни, было ощутимо каждую секунду, каждое мгновение проходивших дней. Но оно было не таким всепоглощающим, как в тот вечер, поэтому смешивалось с другими чувствами, вызываемыми воспоминаниями или размышлениями В Silentium Serpentes просто завалили работой, так что девушка едва успевала справляться, у нее болели руки от долгого писания и даже вечером, после рабочего дня, Энни продолжала писать различные небольшие и средние статьи на заказ. Адонис предпочитал девушку игнорировать, что очень сильно огорчало Энни. Она очень тяжело воспринимала ссоры с людьми и пыталась наладить дружеское общение, но возлюбленный Рины лишь укоризненно, а порой осуждающе смотрел на нее, повторяя: «Ну что за дура». Эта ситуация очень волновала Энни, часто мешая сосредоточиться на работе, и не только эта. Матисс. Что бы ни происходило, чтобы она не думала, он всегда будет ее лучшим другом. С ним всегда очень легко и спокойно, он.…Но она может потерять его. Она может потерять своего лучшего, а после смерти Рины, единственного друга. Их отношения идут именно к этому. По ее вине. Что тогда будет? Если Матисс отвернется от нее. Сердце болезненно сжалось. Разум отказывался воспроизводить подобную картину. Она останется одна. Теплый, шершавый язык коснулся ладошки Энни. Девушка подняла голову:

— Лорд — она ласково погладила собаку — Ты тоже мой друг, конечно же!

Ретривер коснулся ее лица горячим носом, вяло лизнул в щеку и лег на пол, закрыв глаза. Несколько минут пес лежал неподвижно.

— Лорд! — Энни испуганно соскочила с кровати, села на колени возле собаки и принялась трясти его — Лорд! Лорд, просыпайся! Лорд!

Ретривер открыл глаза и приподнял голову.

— Лорд… — девушка облегченно вздохнула и обняла собаку — Как же ты меня напугал! Ты не заболел?

— Что-то случилось? — спросил Матисс, входя в комнату

— Лорд, кажется, приболел — ответила Энни — У него нос горячий… — обеспокоенно добавила она

Волшебник с жалостью посмотрел на девушку и, вздохнув, сел возле нее на колени, обнимая за плечи:

— Энни, послушай, Лорду девятнадцать лет — это очень много для собаки. Ты должна смириться с мыслью, что скоро он покинет нас

— Нет! — девушка резко отодвинулась от Матисса — Лорд нас не покинет!

Немного успокоившись, она оживленно добавила, радуясь пришедшей ей в голову мысли:

— Ему можно дать тот эликсир из крови дракона и части философского камня! Который делает моложе и прибавляет жизни…

— Нет — покачал головой волшебник — Нельзя

— Но почему? — расстроилась Энни, поглаживая собаку по голове

— По-твоему, этот эликсир имеется в неограниченных количествах? — спокойно спросил Матисс — Это бесценная вещь. Я говорил, что у меня есть еще немного, но я не готов потратить его на собаку. Тем более, учитывая тот наш с тобой разговор. Ты уж определись тогда для себя, кто тебе нужен.

— Прости… — виновато сказала Энни — Это была глупая идея. Но все равно! Лорд еще долго проживет, правда Лорд??! — ретривер посмотрел на нее умным взглядом и лизнул в нос — Лет пять, десять, а может и больше!

Волшебник вздохнул про себя.

Это случилось спустя две недели. Лорд, едва переставляя лапы, вошел в гостиную, подошел к девушке, и, положив, ей передние лапы на колени, лизнул в лицо. Он прощался. Энни всю ночь пролежала возле собаки, обняв его остывающее тело и положив голову ему на грудь. Рано утром его похоронили возле дома. Девушка приходила на его маленькую могилку и часто разговаривала с Лордом. Она не знала, есть ли на небесах Рай для собак, но ей хотелось верить, что душа ретривера слышит ее.

Выходной день. Энни перечитывала книгу о магических существах. Сегодня она должна была ехать на Всемирный конкурс пианистов, но Матисс не отпустил ее в столь опасное время. Ведь девушка уже однажды попалась Пожирателям Смерти и чудом осталась жива. Энни и сама это понимала, поэтому не стала возражать волшебнику. Конечно, она была немного расстроена, но любимая книга это исправила. Пару раз девушка просила Матисса научить ее делать зелья или хотя бы дать возможность попробовать сделать какое-нибудь не очень сложное, но волшебник сказал, что зелья очень сложная наука и привел примеры нескольких несчастных случаев, которые случаются по неосторожности и неумению. Дверь неслышно открылась, и в комнату вошла Элеонора. Энни немного удивилась этому, ведь обычно волшебница не заходила к ней просто так. Впрочем, Матисса не было дома, и, может, женщине просто было скучно одной.

— Я смотрю, ты на все готова ради своего брата — внезапно сказала волшебница

Девушка подняла голову, посмотрев Элеоноре в глаза. Значит, Матисс рассказал ей.…Нет, это было понятно, возможно он попросил ее помочь.… Но Энни не хотелось говорить на эту тему: Я должна хоть что-нибудь сделать…

— Даже принести в жертву Матисса?

— Я не приносила его в жертву! — вздрогнув, ответила девушка — С Матиссом ничего не случиться

— Ты любишь его? — спросила волшебница, понизив голос

— Кого? — растерялась Энни

— Матисса — как-то очень твердо ответила Элеонора

— Да. Как лучшего друга

— А тебе не приходило в голову, что он заслуживает большего? — спросила волшебница, садясь на край кровати — Что хотя бы из элементарного чувства благодарности, ты могла бы дать ему шанс. Матисс влюблен в тебя. Я хорошо его знаю, поэтому этого от меня не утаить. Не знаю, говорил ли он тебе о своих чувствах.

— Простите, но я думаю, что это касается только меня и Матисса — тихо ответила девушка

— Разумеется — спокойно сказала Элеонора — Но ты совершенно спокойно заставляешь его страдать, и я, честно говоря, не понимаю причины этого.

— Я не заставляю его страдать! — со слезами в глазах воскликнула Энни. Зачем она так говорит? Зачем она ее мучает??! Это невыносимо! Невыносимо осознавать, что ты причиняешь кому-то боль!

— Неужели? — едва заметно усмехнулась волшебница — Да ты даже для этого убийцы делаешь больше, чем для Матисса! Который, если ты только попросишь, приведет тебе стадо гиппогрифов!

— Зачем мне стадо гиппогрифов? — по-детски удивленно спросила девушка

Элеонора вздохнула и сказала голосом взрослой, мудрой наставницы:

— Я, конечно, понимаю, что эликсир внешне и биологически вернул тебя к шестнадцати годам, но ты ведь уже взрослая женщина. Неужели, тебе самой не хочется любви? Не хочется семьи, детей, отношений?

— Я не думала над этим вопросом — честно ответила Энни, после недолгих раздумий — Но я считаю, что в отношениях.…Это должен был любимый человек. Человек, с которым ты хочешь быть всегда. Тот, кого ты безумно любишь, настолько безумно, что тебе не нужно больше ничего, кроме как видеть его улыбку.…А на все остальное наплевать. Такая любовь должна быть у обоих, иначе один из них будет несчастен.

— Но ты ведь не знаешь, что такое любовь женщины к мужчине — сказала волшебница — Или, может, я ошибаюсь?

Девушка промолчала.

— Если ты говоришь, что любишь Матисса — продолжала Элеонора — То неужели этой любви недостаточно, чтобы стать ему кем-то большим, чем друг?

— Под этим «кем-то большим» вы подразумеваете интимные взаимоотношения, верно? — вдруг взрослым голосом сказала Энни — Значит, по — вашему, любовь женщины к мужчине выражается в том, что она должна ему отдаться? По-вашему, в этом заключается любовь?

— Ты действительно не понимаешь… — вздохнула волшебница — Или делаешь вид. В любом случае, подумай о своем отношении к Матиссу. Не буду больше отнимать твое время — с этими словами Элеонора встала и вышла из комнаты.

Энни перевернула страницу книги, но сосредоточиться на чтении не смогла. Тяжелая ситуация. Порой, неизвестно даже, что больнее: безответная любовь или любовь человека, которому ты не отвечаешь взаимностью. В первом случае, несмотря на боль, ты испытываешь счастье, счастье от того, что возлюбленный просто живет в этом мире, просто улыбается и твоя жизнь, пусть и накрытая дождем из слез, меняется, становясь особенной. Но во втором ты сам намеренно причиняешь боль и страдания другому человеку, разбиваешь чужие мечты и надежды, и частично берешь на себя чужую боль, чувство вины, чувство бессилия. Неужели, Матисс действительно страдает? Раз Элеонора решила об этом поговорить… Интересно, кем эта женщина приходиться Матиссу? Странно, но за все время, прожитое в этом доме, Энни ни разу не задавалась подобным вопросом. Элеонора на десять — пятнадцать лет старше волшебника, должно быть она его сестра.…Или, может она любит его, как возлюбленного?

* * *

Министерство пало. Министр магии убит. Страшное сообщение было на всех страницах волшебных газет, передавалось на всех углах. Оно вселяло в сердца людей панику, отчаяние и потерю последних капель надежды, на то, что Воландеморта можно победить. Темный волшебник вернулся и готовился к войне, в которой будут истреблены все магглорожденные и осквернители волшебной крови. И, конечно же, магглы. Хотя Энни и была далека от волшебного мира, она чувствовала всю атмосферу, царящую за пределами Silentium Serpentes. Второе известие, потрясшее девушку до глубины души. Совсем недавно все говорили об убийстве директора школы Волшебства и Чародейства Хогвартс, великого волшебника Альбуса Дамблдора. Его убийцей был нынешний директор, а именно Северус Тобиас Снейп. Здесь было что-то не так. Определенно, было что-то не то, какая-то ошибка, потому что Энни отказывалась верить в то, что ее брат убийца. Девушка видела настоящего Северуса и настоящий Северус — не убийца. Да, он, порой, может быть немного жесток, но он не убийца. Даже это «может быть немного жесток» не относилось к настоящему братику, к такому, какой он в душе, на самом деле. Энни с болью приходилось слышать самые грязные слова и жуткие пожелания, которые летели в адрес Северуса. Дни превратились в ночной кошмар, в пытку для души, но на людях девушка старалась скрывать свое внутреннее состояние. Некоторое время назад ей пришла в голову мысль: почему бы просто не ставить печать Silentium Serpentes магглам? Тогда они будут защищены от заклинания Забвения и сами узнают о волшебстве. На это Матисс ответил, что так уже было сделано в некоторых маггловских родильных домах на новорожденных.

Небо в кабинете Энни стало пепельно-серым, угрюмым и каким-то зловещим. Стол с диваном перестали устраивать догонялки, только портрет оставался все таким же невозмутимым и совершенно неразговорчивым. Девушка перебирала заметки о деятельности «Отдела по учету маггловских выродков». Но события последних недель, и ужас, который Энни испытала, читая эти бумаги, мешали ей сосредоточиться. Она дважды едва не сделала серьезную ошибку при переписывании текста. Ей нужно было написать статью по поводу этого отдела. Это было несложное задание, учитывая, что девушку переполняло возмущение, и она была готова лично высказать все этой, с позволения сказать, женщине, Долорес Амбридж, но она не могла сосредоточиться. Перо несколько раз выпадало из рук, а текст зачастую казался непонятным набором букв. Не выдержав, Энни вышла в коридор, но там никого не было. Девушка вернулась в комнату и спросила у портрета:

— Где можно найти Матисса? Или Рион Кассандру?

Портрет чуть скосил на нее взглядом, продолжая хранить молчание.

— Хорошо — вздохнув, сказала Энни — Я сама их поищу

После этих слов, портрет чуть повел бровью и исчез. Через пару минут в комнату вошел Матисс вместе с Рион Кассандрой и еще несколькими волшебниками. Они громко обсуждали какое-то событие.

— Что-нибудь произошло? — спросила девушка, подходя к Матиссу — Здравствуйте — вовремя спохватившись, добавила она, заметив начальницу и незнакомых волшебников

— Убито несколько магглов — вздохнув, ответил Матисс — Воландеморт готовится к войне.

— Но у вас ведь есть какой-нибудь план, как ее предотвратить, верно? — с надеждой спросила Энни, переводя взгляд с одного присутствующего на другого

— Silentium Serpentes не будет принимать участия в этой войне — сказала Рион — Она начнется и закончится без нашего участия и вмешательства.

— Как? — ахнула Энни, посмотрев на Матисса. Волшебник кивнул, давая понять, что все именно так, как говорит Кассандра — Но ведь гибнут люди…

— На войне всегда гибнут люди — бесстрастно ответила девушке начальница — Люди вообще умирают каждый день. Нам что же, лезть во все разборки?

— Все разборки? — девушка не верила в услышанное — Это касается всех! Вы что же предлагаете просто сидеть и ждать? Надеяться, что все разрешиться само собой? Просто сидеть и бездействовать?!

— Вас эта война точно не касается — сказал один из волшебников — Но вы сделали довольно много для маггла, так что вы уж точно не бездействовали

— Но магглам лучше вообще не лезть в разборки волшебников — добавил другой — Вы все равно не сможете до конца понять ситуацию

Матисс резко дернул говорившего волшебника за рукав мантии.

— Мне надоело это! — внезапно резко закричала Энни — Надоело! НАДОЕЛО!!! — ее голос стремительно срывался на крик — Я УСТАЛА!!!! Устала от своей беспомощности! Устала от этой бесполезности! Я устала быть магглом! МНЕ ВСЕ ЭТО НАДОЕЛО!!! — девушка опустилась на колени и забилась в истерике

* * *

— Что-то случилось, Северус? — спросил Воландеморт, когда волшебник резко дернулся, словно в него отправили слабое оглушающее заклятие

— Нет, повелитель — спокойно ответил директор Хогвартса

Бледноватое лицо Северуса не выражало никаких эмоций, но в душе волшебника нарастала волна раздражения. Опять у этой магглы какие-то глупые истерики. Как это наивно, думать, что волшебники не беспомощны. Вот он, Северус, волшебник, способен создавать заклинания, совершенствовать зелья, владеет окклюменцией, но сын Лили должен умереть. И он не может этого изменить. Он совершенно беспомощен.

« Энни, замолчи сейчас же!» — резко сказал волшебник. Не хватало еще, чтобы Темный Лорд узнал о его связи с этой девушкой. Северусу приходила в голову мысль натравить Темного Лорда на Silentium Serpentes. Ему достаточно сказать то, что выяснилось, исходя из ответа на загадку о кошке и лотосе, чтобы Воландеморт непременно захотел туда явиться или больше узнать о странной организации. Но это не дало бы никакого результата. Разве, что погибли бы люди. К тому же, Северус подозревал, что и среди Пожирателей Смерти есть волшебники из Silentium Serpentes, являющиеся двойными агентами. Потому что не могут в организации, неизвестной для Министерства Магии, быть исключительно волшебники, желающие мира и дружбы магглов и людей. Сколько их тогда бы там было? Основная цель этой организации явно была в чем-то другом. В любом случае Поттера война Темного Лорда с Silentium Serpentes не спасет, а Энни Дэруа могут убить.

Резкий голос Северуса, прозвучавший в сознании девушки, словно привел ее в чувство. Но, в тоже время, он словно раскаленная железная стрела пролетел насквозь через тело Энни, через мгновение не оставив ни единого упоминания о себе.

— Прости — вслух сказала девушка, обращаясь и к брату и к Матиссу. Остальные волшебники деликатно вышли из комнаты еще во время истерики Энни — Это, наверное, все из-за перенапряжения.…Прости. Я не должна была…

— Ничего страшного — мягко прервал девушку Матисс — Я все понимаю — он ласково улыбнулся и обнял Энни за плечи — Сейчас всем очень тяжело.

— Спасибо, Матисс — тихо сказала Энни

Он всегда рядом с ней, когда ей нужна поддержка. Всегда готов выслушать и успокоить. Его взгляд — ясное небо в серые, мрачные будни. Матисс — единственный, кто неизменно будет рядом с Энни, готовый подставить свое плечо.

Прошло несколько месяцев. Впрочем, Энни давно потеряла счет времени. Ей приходилось мириться с тем, что она вынуждена плыть по течению, не в силах принять никаких действенных мер и решений. Могла бы она что-нибудь изменить, если бы была волшебницей? Может быть, и нет. Но у нее были бы силы защитить тех, кто ей дорог. Она бы не жила в слепом неведении со слепой надеждой. Сердце тоже не давало девушке покоя. Оно мучилось от тревог, страхов, сомнений и ночных кошмаров, оно сжималось от ужаса и сострадания, когда сообщали об очередной смерти, оно боялось завтрашнего дня и в нем, несмотря на все это, жило необъяснимое, светлое чувство, лучик солнца, искорка огня, дуновение весны.…Этой ночью Энни снова не могла заснуть. Она сидела, обхватив руками согнутые колени, и смотрела на серебристую луну — единственное, что освещало ее комнату. Длинные волосы волнами спадали по спине девушки, в душе всплывали строки:

Живём вовек с тобой в стихиях разных,3

И рядом быть стремление напрасно —

Ведь надо мной ты и так высока.

Наши глаза встречают преграды,

Сердца желают биться вместе, рядом,

Но до тебя не достанет рука.

И как же нам быть?

Как стихии подчинить?

Быть может, кверху меня поднять?

А может тебя спустить?

Так вышло, что ты — Небо, ну, а я — Земля...

В этом вся беда!

Мы заодно всегда,

А рядом никогда.

И только ночью тёмной тёплый Лунный свет

Твой несёт привет.

Всегда тобой полна, со мною лишь она одна -

Луна.

Внезапно в горло Энни впилось что-то очень острое, на белую ночную сорочку с оборочкой на груди и легкими нежно-розовыми кружевами брызнули капли крови. Через мгновение алая струя фонтаном полилась из раны на шее, покрывая красными «узорами» руки и одежду. Девушка истошно закричала, зажимая рану. Продолжая кричать, Энни соскочила с кровати и в панике принялась метаться по комнате, которая, казалось, уже вся была залита кровью…

Громкий, нечеловеческий крик разбудил Матисса. Встав с кровати, он накинул на себя мантию и буквально влетел в комнату Энни. Увиденная картина сильно удивила волшебника. Девушка на полу, на коленях, зачем-то закрывала себе руками горло, зрачки ее глаз сильно расширены, с лица сходила краска…

— Энни! — Матисс кинулся к Энни

— Матисс… — хриплым голосом сказала девушка, с такой силой вцепившись в мантию волшебника, что едва не сорвала ее — Скорее.…Иди туда…Скорее!

Матисс понимающе кивнул и, крикнув на ходу, стоявшей в дверях Элеоноре «Присмотри за ней», вышел из дома и трансгрессировал.

* * *

Черные глаза встретились с зелеными, мгновение спустя в глубине черных что-то погасло, взгляд их стал пустым и неподвижным.…Вот и все. Северус умирал, понимая, что сын Лили скоро присоединиться к своей матери…Может быть, там, по ту сторону жизни, не так плохо? Ведь там уже никто не отнимет у тебя близкого человека. Только душа волшебника почему-то не спешила переходить невидимую грань, разделяющую жизнь и смерть. Что-то с силой толкало ее обратно, заставляя вернуться в тело. Внутри пробежал мощный заряд, и сердце Северуса с такой силой ударилось о грудную клетку, что показалось огромнейшей свинцовой пулей. Тук. Тук. Тук. Каждый удар сопровождался мучительной болью. Кто-то влил волшебнику в рот раскаленную жидкость, и теперь слабому сердцу приходилось тратить силы, чтобы протолкнуть по артериям и венам лаву. Странно. Северус думал, что в его теле не осталось крови. Глаза волшебника непроизвольно моргнули. Расплывчатая фигура, стоявшая над ним, присела и положила ладонь ему на грудь. Черная, уничтожающая ненависть, убивающая, душащая боль и чувство вины, которое, казалось толще двух предшествующих чувств, очень медленно, практически незаметно испарялись. Их нельзя было опустить с вершины вглубь, потому что сердце было пропитано ими изнутри. По его стенкам размазаны уничтожающие чувства даже в самых глубинах, хоть и там, в самой глубине, их было совсем немного, по сравнению с другим, светлым чувством. Труднее всего поддавалась уменьшению вина. Она непробиваемым барьером покрывала сердце, проникая во все щели и трещины, давя собою другие чувства. «Целитель» заметно устал, но все же добился некоторого результата.

— Я выполнил свою часть договора — сказал он, вставая и выпрямляясь, как стальной стержень. Голос. Нельзя сказать, что в нем не было эмоций. Нет. В нем были эмоции, делающие этот голос спокойным, как льды Антарктиды. Если представить такого человека, который экспериментировал бы с цивилизациями. Сначала полностью создал одну, создал в ней жителей, установил для них образ жизни, потом уничтожил, стерев все с лица Земли и, создал новую, потом опять уничтожил и опять создал, и опять уничтожил.…То как он будет смотреть на войну между двумя деревушками? Нет, не безразлично. Безразличие подразумевает перед собой целую смесь различных эмоций и мыслей. Какой у него будет голос во время рассказа о конце Света? Такой, как у говорившего.

— Ничего личного — сказал «целитель», с легкой усмешкой — Энни Дэруа вынудила меня дать Непреложный Обет, согласно которому я обязан защищать твою жизнь и избавить тебя от чувства вины и боли — на последних словах говоривший странно улыбнулся.

— Надо же — с сарказмом в голосе ответил Северус, постепенно приходивший в себя — Какая-то девушка — маггл к чему-то принудила великого Матисса Дэвантэро Веноуэра — основателя Silentiumа и Silentium Serpentes — волшебник чуть заметно усмехнулся — Что ты потребовал взамен?