Любовная неразбериха и другие неприятности (гет)

10 июня 1979

С последней страницы «Пророка» счастливо улыбался Джеймс. Он умудрялся обнимать незнакомую девушку в форме, одновременно не выпуская метлу из рук.

«СЛУЖЕБНЫЙ РОМАН?» — вопрошал заголовок под колдо, который был едва ли не вдвое больше самой статьи.

«Восходящая звезда популярной команды Wind Rose Джеймс Поттер и лучший бомбардир прошлого сезона Кира Сильвер — что же связывает двух молодых и перспективных спортсменов? Красивые, смелые и дерзкие. Их тянет друг к другу, словно манящими чарами!

‘Мне нравится Кира, — откровенно заявил мистер Поттер в интервью. — Она веселая и симпатичная, но сейчас я не готов открыто говорить о статусе наших отношений’

Но по лукавой улыбке ловца можно легко обо всем догадаться. Кира Сильвер от комментариев воздержалась, только подогрев наш интерес. Что ж, мы с вами обязательно докопаемся до истины, дорогие читатели!

Корреспондент Рита Скитер»

Сириус скомкал газету и бросил в камин. Он не мог понять, какого черта самый популярный магический таблоид печатал подобную лживую херь, когда в Британии продолжали убивать магглорожденных.

С другой стороны, может, людям и правда нужно было отвлечься, чтобы ненадолго перестать ежесекундно беспокоиться за свою жизнь и жизни близких. Но одно дело — читать сплетни о малознакомом игроке в квиддич, и совсем другое — о своем лучшем друге, который в жизни не сказал бы того, что якобы наплел в интервью этой Скитер. Особенно когда его девушка в беспросветной депрессии.

А вдруг Джеймс устал? Вдруг бесконечные истерики его рыжей подружки так ему осточертели, что он решил отвлечься и приударить за подтянутой брюнеткой с длиннющими ногами? Нет, исключено. Пожалуй, такое поведение скорее было присуще Сириусу, но не его по уши влюбленному в Эванс другу.

Блэк докурил, затушил сигарету и вышел из дома. Ему показалось, что новенький мотоцикл, подаренный дядей, обиженно сверкнул начищенными до блеска фарами, когда он прошел мимо, похлопал его по седушке и аппарировал.

Джеймс ждал его в ‘Кабаньей голове’. Фанатки в неопрятный бар не заглядывали, да и напитки здесь подавали покрепче, чем сливочное пиво. А Джеймсу просто необходимо было немного повысить градус. Он нервно перекатывал пустую кружку по столу и, завидев вошедшего в заведение друга, вскочил так резко, что опрокинул стул. Благо, никто не обратил на него внимание. Субботним вечером даже в ‘Кабаньей голове’ было довольно много посетителей, и звук падения заглушил общий шум голосов.

Бродяга крепко обнял друга, похлопав его по спине, и уселся напротив. Он положил локти на стол и принялся сверлить Поттера взглядом.

— На западном фронте без перемен?* — Сириус хмыкнул, заметив недоуменное выражение лица друга, но в объяснения вдаваться не стал. С некоторых пор у него появилось свободное время между встречами с заказчиками, которое он с удовольствием проводил в гараже, бесконечно совершенствуя свое транспортное средство, или за книгой. Ах да, еще он продолжал покуривать разные травы, которые поставлял ему продавец из Лютного, но об этом Джиму лучше было не напоминать. — Забей. Увлекся маггловской литературой. Все по-прежнему, короче?

Сохатый хмуро кивнул и потупил взгляд. Сириус махнул молодому парню у стойки (сегодня хозяин трактира отсутствовал), и тот с завидной скоростью принес им две кружки с огненным виски. Что удивительно, посуда была чистой. Джеймс опрокинул стакан, даже не поморщившись, еще до того, как Сириус притронулся к своему.

— О-о-о, брат. Да ты, я смотрю, специалист, — Блэк дернул уголком губ. — У тебя же игра на следующей неделе, а ты бухаешь.

— А ты куришь дурь, но я же к тебе не лезу с нравоучениями, — удивительно спокойным тоном парировал ловец, подняв на друга глаза. — Я в норме.

— Выкладывай уже, — бросил Сириус и залпом выпил содержимое кружки. В желудке разлилось приятное тепло.

— Да что выкладывать? Ты же наверняка видел статью. Я прихожу домой, а она опять зареванная.

— Лили? — уточнил Блэк.

— Нет, мля, профессор МакГонагалл! — огрызнулся Джим и тут же продолжил. — Я ей говорю: «Лили, солнце, что случилось?» А она рыдает. Смотрю: шкаф открыт, чемодан наполовину собран. Я как лох посреди комнаты стою. Уставший, голодный как черт, ни хрена не пойму, что происходит. Потом она наконец соизволила показать мне статью. Я потом еще три часа ее упрашивал успокоиться и взглянуть на ситуацию без эмоций. Еле уболтал. Не знаю, поверила или нет. Хрен разберет этих баб!

Он стукнул кулаком по столу и снова махнул бармену. Сириус промолчал.

— Что самое обидное, я же чист. Нет у меня ничего ни с Кирой, ни с кем еще! Я ей «цветочек», «солнышко», «девочка моя», а она мне без конца эти скандалы. Я задолбался, дружище. За-дол-бал-ся.

— Ну так брось ее, — выдвинул предложение Сириус, чуть пожав плечами.

Джеймс взглянул на него так, будто парень на его глазах превратился в наргла.

— Бросить? — переспросил он с таким видом, словно эта идея никогда не приходила ему в голову. — Но... я же люблю ее.

Сириус закатил глаза и засмеялся. Почему у Поттера все было так сложно? Блэк бы на его месте давно положил конец этим отношениям.

— Сириус, она пережила столько горя! Сначала мать, затем отец... — Джеймс осушил еще один стакан и икнул. — Я знаю, как ей тяжело. И не могу бросить одну, у нее же никого не осталось, кроме меня и сестры. Но с Петунией они не общаются, и слава Мерлину. Она припадочная какая-то.

— У них это семейное, — фыркнул Блэк, но умолк под тяжелым взглядом. — Но ты хоть для себя реши, мне-то можешь не отвечать, любишь ты ее на самом деле или просто не хочешь оставлять потому, что будешь чувствовать себя козлом.

Джеймс молчал. Сириус его не торопил.

После третьего стакана, когда взгляд «молодого и перспективного спортсмена» перестал нормально фокусироваться, он наконец нарушил молчание.

— Я хочу, чтобы она стала прежней. Счастливой и светящейся изнутри, как маленькое солнышко, — протянул он, непроизвольно улыбнувшись. — Чтобы не срывалась на истерику из-за каждой мелочи. Вот вчера она прорыдала полвечера над разбитой чашкой, прикинь!

— Может, в Мунго сводишь свою ненаглядную? А что? Я серьезно. Джеймс, Лили бросила учебу. ЗУБРИЛКА ЭВАНС БРОСИЛА УНИВЕР! Ты чувствуешь? Пахнет концом света! — Блэк неопределенно взмахнул руками, едва не опрокинув свой стакан. — Чувак, вот скажи, вы спите?

— Ну... да.

— Нет, Поттер, я не спросил, спите ли вы в одной кровати. Я спросил, трахаешься ли ты со своей девушкой?

— Это не...

— Да ладно, можешь не отвечать. Я и так знаю, что нет. Сначала она тебя годами динамила, потом месяцами ты ждал, когда она разрешит к себе притронуться, — Сириус прищурился и скрестил руки на груди. — А теперь она превратилась в неконтролируемую истеричку, которая устраивает тебе сцены ревности. И не дает. Оно тебе надо?

Джим как-то неопределенно кивнул, а Сириус лишь усмехнулся. Он в очередной раз подивился логике своего лучшего друга.

— Тогда пора вытягивать ее из этой пропасти, чувак. Иначе она вены себе порежет. Или зельем траванется — тут уж непонятно, что ей больше нравится.

Джеймс нахмурился и, кажется, всерьез задумался над планом спасения.

_____________________________________________________________

* «На западном фронте без перемен» — известный роман Эриха Марии Ремарка, вышедший в 1929 году. В предисловии автор говорит: «Эта книга не является ни обвинением, ни исповедью. Это только попытка рассказать о поколении, которое погубила война, о тех, кто стал её жертвой, даже если спасся от снарядов».

(материал из Википедии)

* * *

21 июня 1979

Лили стояла на кухне дома Поттеров, за такой короткий срок ставшего ей родным, и готовила соус бешамель. Кремовая субстанция мирно кипела в кастрюльке, и Лили все свое внимание сосредоточила на ее помешивании. Деревянной ложкой, строго по часовой стрелке.

Эванс не любила готовить, но у нее хорошо получалось, и еще это успокаивало. Джеймс после тренировок приходил уставший и голодный, а домашняя еда, приготовленная с любовью, всегда вкуснее. Вот девушка и старалась.

Старалась не сорваться. Опять.

В окно постучали. Лили подняла глаза и увидела большую сипуху с конвертом в клюве. Она вдруг почувствовала знакомый ком в горле и с силой сжала ложку в ладони. Отворить окно волшебница смогла лишь после нескольких глубоких вдохов-выдохов. Сова терпеливо дождалась угощения и улетела восвояси. Лили дрожащими руками распечатала конверт. Она догадывалась, что будет в нем содержаться (это послание не было первым, да и сову она успела запомнить), и мысленно умоляла себя не начать рыдать прямо сейчас.

«Должны же хоть немного помогать эти чертовы антидепрессанты! Почему они не помогают?!» — воскликнула про себя девушка, вытаскивая из конверта колдографии.

Ей хватило короткого взгляда, чтобы охватить все снимки, выронить их из рук и сползти вниз по стене. Волна отчаяния накатила на нее с еще большей силой. Лили Эванс, лучшая студентка на курсе колдомедицины (простите, бывшая студентка), не знала, чем себе помочь. Слезы ручьями текли по щекам, Лили задыхалась, дрожала и тихо всхлипывала, пытаясь вобрать в легкие как можно больше воздуха. Кислород, ей нужен был кислород.

В кухне пахло горелым молоком. Лили не могла заставить себя успокоиться, подняться на ноги и выключить огонь. С колдографий, веером рассыпавшихся по кафельному полу, на нее испуганно смотрели ее Джеймс и Кира Сильвер, с которой, как клялся сам Поттер, их связывали исключительно рабочие отношения. Они сидели за столиком в хогсмидском кафе, в том самом, куда Джеймс постоянно водил свою девушку еще со времен шестого курса. Их с Лили излюбленное местечко. С этого момента Эванс возненавидела это кафе до глубины души.

Голубки еще не успели расцепить переплетенные пальцы, когда колдограф сделал снимок. Лили не знала, кто и зачем присылает ей эти снимки, зато теперь она точно знала, что Джеймс ее больше не любит. Он выбрал Киру — красивую, стройную... адекватную. Лили ненавидела себя за это помутнение рассудка, затянувшееся на несколько месяцев. У нее окончательно поехала крыша, когда умер отец, и девушка это понимала. С ужасом. А еще она понимала, что Джеймс сделал правильный выбор.

— Дорогая, ты, кажется, забыла выключить что-то на плите! — послышался из коридора голос Поттера. Барьер, которым Лили все еще пыталась оградиться от очередной истерики, рухнул. Она разрыдалась, закрыв лицо руками.

Джеймс вошел на кухню и первым делом увидел колдографии на полу прямо по курсу, а уже потом обернулся на судорожные рыдания Лили. На его лице отразилась сумасшедшая смесь удивления, страха, грусти и отчаяния. Он шагнул к Эванс и рывком поднял ее на ноги. От неожиданности девушка перестала плакать и уставилась на Сохатого полными печали глазами. От слез они стали еще ярче. Джеймс даже забыл, что хотел сказать, тупо уставившись в изумительно-зеленые омуты. Он схватил ее за руки повыше локтей, не давая сбежать или упасть на подкашивающихся ногах.

— Лили, ты все не так поняла.

— Я... не... ждала... другого... ответа... — с трудом подавляя всхлипы, ответила Эванс и поджала губы.

— У Киры тяжело заболела сестра, я выражал ей свое сочувствие и поддержку. Просто сжал ее руку, Эванс! Это нормальный дружеский жест! — Джим почувствовал, что начинает закипать. Ему нужно было сконцентрироваться, чтобы выровнять голос. В нос бил противный горелый запах, было душно. — И прекрати истерику. Мы должны вернуть тебя к нормальной жизни, иначе ты сойдешь с ума.

— Я уже сошла, — выдавила Лили, и по ее щекам вновь потекли слезы. — Я устала и, — всхлип, — ты тоже, — вдох, — может, нам нужно расст... — она не смогла договорить. Несмотря на то, что больше всего на свете Лили сейчас хотела остаться в одиночестве, грудь Поттера, в которую она уткнулась носом, оказалась очень кстати. Она плакала до тех пор, пока слезы не кончились. Все это время Джеймс стояла как истукан, даже толком ее не обнимая. Каменное изваяние, не иначе.

Когда Лили отпрянула от него, на автомате разравнивая мокрую от слез спортивную мантию, она боялась смотреть Джеймсу в глаза. Что она еще могла там увидеть — отвращение? безнадежность? безразличие? Мерлин, она доконала его! Любой нормальный парень уже не выдержал бы всех этих сцен. Но разве могла она что-то с собой поделать?

Джеймс долго смотрел на девушку, словно взвешивая одному ему известные ‘за’ и ‘против’, а затем сунул руку в карман и вытащил из него бархатную коробочку в форме снитча. Он немного неуклюже сунул коробочку Лили в руки и потупил взгляд.

— Я люблю квиддич, — его голос был полон решительности. — Но тебя я люблю больше. И раз уж спорт встал между нами, я ушел из команды.

Эванс в шоке переводила взгляд с Джеймса на коробочку в своих руках и обратно на Джеймса. Ушел из команды? Из-за нее? Как она могла это допустить?!

— Открой.

Она послушалась.

— Д..джеймс.

— Выйдешь за меня, рыжик? — спросил Джим неожиданно мягко, чуть склонив голову набок.

— Я... я... ты уверен? — прошептала девушка. Ее душили слезы. — Посмотри, в кого я превратилась.

— Мерлин. Эванс, просто скажи ‘да’! — взмолился Джим. Но Лили уже не могла говорить. Она лишь утвердительно кивнула и прильнула к нему всем телом.

* * *

30 июля 1979

Ремус как раз закончил с бумагами, когда дверь в его кабинет (да-да, мистер Грэй выделил ему небольшую светлую комнату) распахнулась, и на пороге появилась сияющая Оливия.

— Не ждал? — растянув губы в улыбке, поинтересовалась девушка. Постояв в дверях еще секунду, она бросилась к другу, который успел выйти на середину комнаты и раскрыть объятия.

— Приехала к отцу на каникулы? Или опять незапланированная вылазка? — крепко обнимая Оливию, поинтересовался парень и усмехнулся, вспоминая их случайную встречу в Косом переулке.

— Нам дали время определиться с местом стажировки, — с явным удовольствием ответила Лив и наконец отпустила шею Люпина. — Кажется, меня возьмут в Мунго!

— Это же здорово!

Рем был искренне рад, ведь бывшая рейвенкловка всегда мечтала работать в известном госпитале.

— Да, но я еще не определилась окончательно.

— Разве есть варианты получше? — Рем указал на диванчик, приглашая неожиданную гостью присесть. — Я думал, ты спишь и видишь...

— Есть кое-что, — перебила Лив и чуть понизила голос. — Один отдел в министерстве, куда бы я хотела попасть.

Рем нахмурился. Он не мог сразу сообразить, о каком именно отделе говорит девушка. Разве министерство занималось колдомедициной в своих стенах?

— Оборотни, — пояснила Грэй, чуть пожав плечом, словно говорила об обычных вещах. — Папа обмолвился, что сейчас ими занимаются вплотную. Они пытаются найти сыворотку от ликантропии, Рем!

Люпин отреагировал совсем не так, как от него ожидалось. Вместо радости и лучика надежды в глазах Оливия увидела страх, животный ужас. А Ремус почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось.

— Не думаю, что их основная цель — сыворотка.

В голове юноши постепенно выстраивалась логическая цепочка. Он не забыл визит мракоборца по кличке Грозный Глаз, предупредившего его об опасности. Теперь вот эта противоречивая информация от Оливии...

— Люпин! — Оливия ткнула его кулаком в плечо и улыбнулась. — Не переживай, никто на тебе опыты ставить не будет, — словно прочитав тревожные мысли друга, добавила она.

— Я даже не подумал об этом, — солгал Рем и едва заметно мотнул головой, прогоняя страшные картинки. — Ты очень вовремя приехала, Лив! Джеймс сделал Лили предложение, и на следующей неделе они играют свадьбу. Скромную, как я понял, но кого это сейчас удивит?

— Ого! — Оливия, кажется, искренне удивилась. — Ты не шутишь? Наверное, Лили была под Империусом, когда соглашалась на эту авантюру.

Рем коротко рассмеялся. На самом деле, он был уверен в таком развитии отношений друзей еще с момента их первого свидания. Он никогда не сомневался в том, что все угрозы Поттера жениться на возлюбленной — чистая правда. Возможно, Рем не ожидал, что это произойдет так скоро, но так или иначе, он не очень-то удивился, когда в камине его временного жилища появилась лохматая голова, заорав при этом: «ДУЙ К БРОДЯГЕ, ЧУВАК! МЫ ПРАЗДНУЕМ МОЮ ПОМОЛВКУ!»

— Ты пойдешь со мной на свадьбу?

— Но меня же не приглашали.

— Не думаю, что кто-то будет против. Если хочешь, я заранее предупрежу Джима и Лили.

Оливия кивнула. Такой вариант устраивал ее немного больше. Она хотела пойти с Ремусом, весело провести с ним время, поздравить бывших однокурсников. Тем более, девушка все никак не могла избавиться от мыслей о Вуде, которого она оставила, а теперь... Нет, не жалела. Она знала, что сделала правильный выбор. По крайней мере, на данном этапе. И все же ее что-то терзало.

— А...

— Да. Он шафер, — Рем едва заметно улыбнулся.

— Я не это хотела спросить, — немного смутившись проницательности друга, пробормотала Оливия и отвела взгляд. А потом ей вдруг стало очень смешно, и она рассмеялась, чуть запрокинув голову назад. Рем, заразившись ее веселостью, тоже посмеивался. Уж больно дурацкой была ситуация.

Все получилось как нельзя лучше. Лунатик был несказанно рад, что не придется тащиться на свадьбу в одиночестве.

* * *

4 августа 1979

Лили была самой прекрасной невестой из всех, что доводилось видеть Сириусу. Хотя, признаться, он видел их не так много. Эванс-будущая-Поттер была третьей. Но, несомненно, самой красивой.

Ее свадебный образ был эталоном простоты и изящества — прямое закрытое платье в пол, украшенное тончайшим кружевом, аккуратные рыжие локоны, водопадом ниспадающие на плечи, и букет роз. Джеймс настаивал на лилиях, но девушка запротестовала — ее завораживало сочетание кроваво-красных лепестков и белоснежного платья.

Блэк развалился на кровати, подложив руки под голову, и с нескрываемым интересом рассматривал Лили. Девушка крутилась у зеркала, выискивая несуществующие недостатки у своего отражения. Вряд ли Сириусу полагалось валяться в постели, которая через несколько часов должна была стать ложем молодых супругов, и уж тем более — так пристально наблюдать за последними приготовлениями невесты. Но разве Сириуса это волновало?

— Чего-то не хватает, — протянул юноша, лениво потягиваясь. Будучи волшебником, Блэк не страшился измять рубашку.

— Чего? — Лили повернулась, окинув друга оценивающим взглядом. — Блэк, да ты никак бабочку нацепил?

Парень усмехнулся и встал с кровати. Он двинулся по направлению к Эванс, на ходу роясь в кармане брюк.

— Что-то новое, — он указал на браслет из жемчуга, подаренный им самим несколькими днями ранее, — что-то старое, — его рука скользнула по рыжим волосам, заправляя их за ухо и открывая жемчужные серьги, когда-то принадлежавшие миссис Эванс, — что-то взятое взаймы...

Он раскрыл ладонь, открывая взору Лили маленькую заколку в виде божьей коровки, крылышки которой были украшены россыпью мерцающих камней. Невооруженным глазом было заметно, что вещица волшебная. В подтверждение этому крылышки божьей коровки шевельнулись.

— Это от Талисы, — Сириус улыбнулся, заметив восхищение в глазах подруги. — Она обещала не опаздывать, но эту кроху на всякий случай вручила мне.

Осторожно, словно боясь сломать, Блэк украсил заколкой рыжую прядку.

— Не хватает чего-то голубого, — закончила его мысль Лили, и Сириус кивнул. — Откуда ты все это знаешь? — она прищурилась и улыбнулась.

— Был на свадьбе Меды. Они с Тедом забавные, никаких тебе платьев и костюмов, но зато дурацкие приметы были соблюдены! — Блэк хмыкнул и взмахнул палочкой. Лили и моргнуть не успела. На подоле ее платья расцвели едва заметные нежно-голубые буквы «Л.П.».

— Лили Поттер? — девушка не смогла сдержать улыбку. — Блэк, ты испортил платье!

Сириус фыркнул, а затем неожиданно притянул Лили к себе и крепко-крепко обнял.

— До сих пор не могу понять, как вас обоих угораздило... — скрывая улыбку, проворчал он и разжал объятия.

Лили улыбалась, но что-то было не так. Где-то в глубине зеленого моря ее глаз плескалась грусть.

— Она не придет, — прошептала девушка, отвечая на немой вопрос Сириуса. — Моя сестра не придет на мою свадьбу.

Парень легонько сжал ее плечо и ободряюще улыбнулся. Он не стал ничего говорить, прекрасно понимая ее боль. Джеймс остался сиротой, но рядом с ним всегда были его названные братья. У Лили же была родная сестра, но вела она себя, по мнению Блэка, как последняя сука.

— Забей.

Петуния Эванс хотя бы не была Пожирательницей Смерти, в отличие от Регулуса. Бродяга был уверен, что брат не то что на свадьбу, даже на похороны бы к нему не явился.

В дверь постучали. Лили вздрогнула. В комнату вошел Ремус, выглядевший куда более презентабельно, чем Блэк с его небрежно закатанными рукавами и расстегнутым жилетом. Рем сегодня выступал в роли отца невесты — вел Лили к алтарю.

— Ты потрясающе выглядишь, Лили, — парень улыбнулся. — Алиса просила передать, что все готово, и мы можем отправляться к церквушке.

Лили и Сириус синхронно кивнули.

— Оливия пришла? — поинтересовалась невеста, стараясь переключиться на что-то менее волнующее, чем предстоящая ей дорога к алтарю.

— Ага.

— Оливия? — переспросил Сириус, надеясь, что ослышался.

— Ага, — снова повторил Ремус.

— Разве Джеймс не предупредил тебя? — невинно хлопая ресницами, спросила Лили и незаметно подмигнула Ремусу.

* * *

Вечер того же дня

— Блэк, хватит на нее смотреть. Дырку просверлишь взглядом, — как бы невзначай отметила Талиса, обвивая талию молодого человека тонкими руками.

— Чтобы ты понимала, я смотрю на новоиспеченную чету Поттеров. Мне кажется, еще пара таких поцелуев, и Джим сожрет свою жену, — пьяно улыбаясь во весь рот, пропел Сириус и влил в себя очередную порцию огневиски.

— Они молодожены, им положено. Но я вижу, куда ты смотришь, так что не ври, — Талиса поджала губы и забрала пустой стакан из рук мародера. — Я хочу танцевать. И целоваться!

Блэк засмеялся. Конечно, он смотрел на Оливию. Глаз не мог оторвать от танцующей с неуклюжим в своей застенчивости Ремусом. Он думал, что больше никогда ее не увидит. Нет, он был в этом уверен! И что теперь? Вот она, такая отвратительно счастливая, такая красивая в синем платье с пышной юбкой до колен и соблазнительно открытыми плечами...

Черт бы тебя побрал, Блэк! Просто прекрати пялиться. Просто не смотри.

— Идем, — он взял Талису за руку и повел на середину танцевальной площадки. Быстрая музыка сменилась медленной, и руки парня тут же сцепились в замок на уровне талии партнерши. Коулман положила голову ему на грудь и плавно покачивала бедрами в такт.

Несмотря на то, что Джим мог позволить себе устроить роскошное торжество, празднование после церемонии в небольшой церквушке плавно переместилось в очень милое и совершенно не популярное кафе в Косом переулке. Кроме приглашенных Сириуса, Талисы, Рема, Оливии, Питера, Алисы, Френка и еще пары ребят из теперь уже бывшей команды Поттера в скромном заведении коротали вечер еще около десяти волшебников, которых явно забавляла сумасбродная компашка во главе с женихом и невестой. Молодые люди много пили, хохотали в голос и танцевали под живую музыку до дрожи в ногах.

Бродяга повернул голову, вперившись взглядом в красивое лицо, которое пару раз видел в «Пророке», и в очередной раз удивился, что именно Лили настояла на приглашении Киры Сильвер. Нет, Эванс-которая-уже-Поттер точно чокнутая. За весь день Сириус ни разу не заметил настороженности или враждебности во взгляде невесты, направленном в сторону звезды квиддича. И, честно говоря, парень так и не понял, зачем вообще было звать ее на свадьбу. Возможно, чтобы порадовать Сохатого, что просто сиял, радуясь тому, что его девушка-и-черт-подери-жена наконец-то ведет себя адекватно. Если не считать тех танцев на столе, что она устроила пятнадцать минут назад. Блэк непроизвольно дернул уголками губ. Видеть рыжую счастливой и веселящейся было намного приятнее, что говорить про Джеймса, которого можно было использовать как осветительный прибор — так он лучился неподдельной радостью.

Талиса приподнялась на носочках и легко поцеловала Сириуса куда-то в уголок рта. Он быстро переключил на нее все свое внимание, углубляя поцелуй. Ровно до тех пор, пока на мгновение не приоткрыл глаза и не столкнулся с внимательным взглядом серых глаз.

«Привет, Грэй. — Привет, Блэк. — Познакомься, это Талиса. — Привет, Талиса! А это Ремус, но его вы, наверное, знаете», — вот и весь разговор, глубоко содержательная беседа, которой ограничились старые знакомые. Сириус мысленно чертыхнулся и отвел глаза. К Годрику все это дерьмо. Он просто напьется и повеселится на свадьбе лучшего друга, не думая ни о чем.

— Красивая была церемония, — пробормотала Талиса, касаясь кончиками пальцев острой скулы Сириуса. — Такая трогательная.

Он коротко кивнул и по-хозяйски опустил руки ниже поясницы девушки. Снова перевел взгляд на виновников торжества, прилипших друг к другу так, как слипаются ноги от заклинания Локомотор Мортис. Затем на улыбающихся Френка и Алису, старательно избегая еще одну пару танцующих.

Талиса принялась покрывать поцелуями его шею, и Сириус блаженно прикрыл глаза. Но, стоило ему расслабиться, как оказавшийся по близости Питер весьма неудачно открыл бутылку с шампанским, окатив их с Коулман шипящим фонтаном пенящегося алкоголя. Сириус на секунду представил, как Талиса завизжит и отпрянет от него, стряхивая пену с волос и платья, но она только громко рассмеялась, привлекая всеобщее внимание, и впилась в его губы с очередным поцелуем.

Оливия тоже засмеялась, глядя на маленькое чрезвычайное происшествие, но получилось немного натянуто. Она искренне не понимала, почему ее так напрягают эти страстные поцелуи Сириуса с девушкой, которая была его парой тогда на выпускном. О которой он не особо задумывался, когда целовал ее, Оливию, в одном из продуваемых насквозь пролетов Южной башни. Целовал с нескрываемым удовольствием и терпким привкусом огневиски на языке. Как в последний раз. Хотя это и был последний раз, больше они с Блэком никогда не поцелуются. И слава Мерлину, только этого ей не хватало.

— Все хорошо? — Ремус подмечал малейшие изменения в ее настроении, как всегда.

Господи, почему она не могла полюбить такого чуткого и заботливого Люпина с его безумным рвением защитить близких от всех бед и от себя самого? Почему не испытывала желания с нежностью целовать уродливые шрамы на симпатичном лице?

— Нет, — честно ответила девушка, пугаясь тому, как громко прозвучало это короткое слово в притихшем кафе. — Кажется, я перебрала с алкоголем.

— Брось, Лив, мы оба знаем, что выпивка тут не играет большой роли, — он подергал бровями.

— О, Люпин, просто замолчи, пока я тебе не врезала, — сладко пропела девушка и положила голову на плечо друга. — Наверное, мне не стоило приходить.

— Еще как стоило, — возразил Ремус, а она не стала спорить.

Медленная композиция сменилась быстрой. Густой и звучный голос темнокожей исполнительницы вводил в какой-то транс и заставлял пускаться в пляс. Сириус оставил Талису танцевать с одним из квиддичных игроков, что не слишком-то ей понравилось, и направился к Джеймсу, вознамерившись наконец отлепить его от молодой жены.

— Пойдем покурим, — он хлопнул Поттера по плечу и подмигнул Лили. — Я украду его ненадолго.

Миссис Поттер недовольно сощурилась и, не переставая танцевать и кружиться вокруг своей оси, двинулась к барной стойке.

— Староста Гриффиндора напилась в хлам. Кажется, мир потихоньку сходит с ума, — хмыкнул Блэк, увлекая друга к двери. Френк Лонгботтом двинулся за ними.

— Поделитесь сигареткой с товарищем? — поинтересовался аврор, выходя на улицу вслед за мародерами и с удовольствием вдыхая прохладный воздух.

— Конечно, Френк, угощайся, — Поттер протянул ему пачку.

— Могу предложить кое-что поинтереснее простых сигарет, — Сириус дернул уголком губ, но тут же наткнулся на тяжелый взгляд Джеймса.

— Что я говорил тебе по поводу дури, Бродяга? Не перестанешь баловаться этой херней, душу из тебя вытрясу, — пробурчал парень, зажимая сигарету в зубах и поджигая ее палочкой.

— Я пошутил, дружище, ты же знаешь, что я завязал, — нагло соврал юноша, разводя руки в стороны. Поттер не знал, что с волшебной травки Сириус давно перешел на маггловские галлюциногены. Ясное дело, в умеренных количествах. Бросит, как только захочет, — в этом Сириус не сомневался ни на секунду.

— Черт, не курил же раньше. Но уж больно работа нервная, — проговорил Френк после немного затянувшегося молчания, выдохнув облачко дыма. — Не самое удачное время для подобных разговоров, пожалуй. Но у меня есть некоторая информация для вас, ребята.

Джеймс сделал очередную затяжку и удивленно приподнял брови, призывая Френка продолжать.

— Представьте, что в напряженной атмосфере нашей с вами действительности сформировалась некая организация. Ее участники пытаются предотвратить гибель невинных людей от рук темных волшебников, именуемых себя Пожирателями Смерти.

— Орден Феникса, — вместе с дымом выдохнул Сириус, отчего у Френка округлились глаза.

— Ты знаешь?

— Уж очень часто этот клуб любителей пылающих птичек попадался мне на глаза, — Блэк пожал плечами.

— Так ты в Ордене, Френк? — вклинился в разговор Джеймс.

— С недавних пор. Дамблдор просил закинуть удочку и проверить наличие у вас желания присоединиться к числу орденцев.

— Старый хрен, — пробурчал Сириус, закуривая. — Ты помнишь, Джимми, как он позвал нас к себе в кабинет и интересовался, готовы бы мы были стоять за Великое Добро? Я тогда еще заподозрил, что это не просто воспитательная беседа.

Джеймс фыркнул, пребывая в явном замешательстве.

— В общем, у вас есть неделя-две на размышления, прежде чем Дамблдор заявится с визитом, как это было со мной.

Парни синхронно кивнули и затянулись дымом. Френк подумал, что два искусных мага, так тонко чувствующих друг друга, были бы незаменимы в бою.

Дверь кафе приоткрылась, выпуская наружу звуки музыки и громкие голоса, и в проеме показалось нахмуренное личико, обрамленное рыжими волосами.

— Я собираюсь бросать букет. Если через две минуты вы, молодые люди, не вернете мне мужа, нашлю на вас сглаз. Так и знайте, — заявила Лили, сверкая глазами, и удалилась, довольная внезапным появлением. Джеймс моментально расплылся в улыбке, уничтожил сигарету взмахом палочки и умчался обратно в зал.

* * *

Неужто вам нравится, дорогая,

Вот так, по-копеечному порхая,

Быть вроде закуски порой к вину?

Э. Асадов

5 августа 1979,

раннее утро

— Мерлин, какая же ты горячая, — восхищенно пробормотал Сириус, устало откидываясь на подушки и тяжело дыша. Влажные от пота длинные волосы липли ко лбу, а глаза все еще блестели после огромного количества выпитого огневиски. Талиса, видимо, не посчитала нужным ответить. Она натянула одеяло на обнаженное тело и вперила взгляд в потолок.

— У меня осталось немного травки. Будешь? — Блэк повернул голову, мазнув по девушке слегка расфокусированным взглядом, и нехотя встал с кровати. Пакетик с травой лежал во внутреннем кармане жилета, брошенного недалеко у входа в спальню Талисы. В ее доме Сириус бывал редко.

— Нет. И тебе не советую. Поигрались и хватит.

— Эй, — парень бросил заветный пакетик на прикроватную тумбу и вернулся в постель, нависая над девушкой и целуя ее в губы. В первую секунду Коулман попыталась отвернуться, но Сириус не позволил. И она сдалась. — Что не так? Тебе не понравилось?

Его рука оказалась под одеялом и заскользила вверх по внутренней стороне бедра девушки. Сириус снова был возбужден, но и тяга к пакетику на тумбе никуда не пропала.

— Оливия.

— Оливия? — он уставился на Коулман, как на умалишенную.

— Ты назвал меня так, — прошептала девушка, глотая слезы. Нет, она не заплачет, не покажет ему свою обиду.

— Тебе показалось, — отрезал Сириус, пристально глядя в наполняющиеся слезами глаза.

— Дважды, — произнесла на выдохе и позволила одной-единственной слезинке скатиться куда-то к виску. — Ты даже не заметил?

Блэк отстранился и сел на краю кровати спиной к Талисе. Она подтянулась на руках и села, прислонившись к изголовью.

— Ты сама говорила, что у нас свободные отношения. Как у хиппи.

— Любовь.

— Что? — он соизволил отвлечься от самокрутки и развернулся.

— У хиппи это называется свободной любовью. А ты трахаешь мое тело, в то время как думаешь о другой. Какая уж тут любовь?

— Я думал о тебе.

Повисла тишина. Сириус снова отвернулся и поднес неаккуратный косячок к губам. Поднял с пола брюки, вытащил из кармана палочку, поджег самокрутку и глубоко затянулся. Талиса смотрела на его профиль и вновь перебарывала желание разрыдаться.

— Тебя же все устраивало. — Он не спрашивал. Как всегда, был на сто процентов уверен в своей правоте. — Не забивай голову ерундой, лучше затянись.

И подался к Талисе, протягивая ей косяк. Но девушка решительно мотнула головой, а Сириус лишь пожал плечами и сделал еще одну затяжку.

— Я, пожалуй, пойду.

К черту, что не отказался бы снова прикоснуться к нежной коже и удовлетворить тянущее внизу живота желание. Возможно, в этот раз он не выдохнул бы чужое и такое далекое имя.

Сириус одевался издевательски-медленно, словно насмехаясь. Талиса отстраненно смотрела, как он застегивает пуговицы на рубашке, и комкала в руках одеяло. Проводила тяжелым взглядом, когда он сунул в карман брюк галстук-бабочку, небрежно закинул на плечо жилет и оглядел комнату на предмет оставленных вещей.

— Сириус! — она окликнула его у самой двери, когда он уверенно положил руку на кованую ручку и потянул ее вниз. Блэк повернул голову, вздернув брови. — Ты все равно никогда ее не получишь.

Парень бросил на Талису насмешливый взгляд, сразу смекнув, о ком шла речь.

— Я всегда получаю то, что хочу, детка.

— Затащить девушку в койку не так сложно, — Талиса прищурилась. — А вот остаться с ней, быть верным, быть рядом, когда это нужно, ты не умеешь.

Он никогда не был рядом, когда Коулман была необходима поддержка. Ей каждый раз приходилось самой выкарабкиваться из того дерьма, что подкидывала жизнь.

— Поспорим? — он явно смеялся над ней. Они часто спорили, и Талисе это нравилось. Каждое пари было своеобразной игрой, которая увлекала и забавляла. До тех пор, пока кое-что не изменилось внутри самой Талисы.

— Ты не продержишься долго, если она вообще тебя к себе подпустит.

Мерлин великий! Что она делала? Сама же толкала Блэка в объятия другой девушки, разжигая пламя азарта в его глазах, будоража демонов в темных уголках души.

— Месяц.

— Месяц? — девушка фыркнула. — Полгода, не меньше.

Блэк поморщился, словно его заставили съесть лимон целиком.

— Три месяца, и это моя последняя ставка, — он подошел ближе и протянул руку.

— Идет, — произнесла Талиса после короткой паузы и сжала его ладонь. — Три месяца и ни единой измены, Блэк. Тебе хватит времени до Рождества, чтобы завязать с ней отношения?

Сириус хотел сказать, что ему хватит недели, но не стал рисковать. Все-таки Оливия была непростой штучкой. Он кивнул.

— Спорим на бессрочное желание. Победитель загадает его, когда захочет. Без оговорок.

— Согласен, — Блэк хищно ухмыльнулся и разбил их руки ребром ладони. — Ну, пока?

Он преодолел комнату в несколько шагов и уже дернул на себя дверь, когда сзади раздалось едва слышное «останься».

* * *

25 сентября 1979

Когда в дверь коротко позвонили, Лили ожидала увидеть на пороге кого угодно, но не Талису с темными потеками туши на щеках.

— Боже, что с тобой случилось? — охнула Поттер, отходя в сторону и пропуская девушку в дом.

Талису трясло. Она обхватила себя руками и застыла в трех шагах от Лили, затравленно глядя на закрывшуюся дверь.

— Я... убила... своего ребенка, — заикаясь и судорожно хватая ртом воздух, пробормотала Коулман. Ее лицо исказила гримаса боли, а слезы против воли вновь покатились по щекам. — Убила. Убила.

Лили растерялась и только смотрела на гостью широко распахнутыми глазами, но уже в следующее мгновение крепко обнимала дрожащие плечи. Поттер не помнила, как провела Талису в гостиную и усадила на диван. Краем глаза она заметила спускающегося со второго этажа Джеймса, но тот не успел и рта раскрыть, как Лили кивком головы и выразительным взглядом велела ему возвращаться наверх. Джеймс ошарашено переводил взгляд с лица жены на содрогающуюся в рыданиях спину Талисы, но потом все же кивнул и взбежал по лестнице.

Рыжеволосая приманила заклинанием поднос с чайником и двумя чашками. Она как раз заварила мятный чай, собираясь поить им мужа.

— Лили, что я наделала? — голос Коулман был полон боли, которую, казалось, можно было ощутить физически. И Лили вдруг захотелось разделить с ней эту боль, потому что для одной Талисы ее было слишком много.

Лили пододвинула к девушке чашку ароматного напитка. Талиса на автомате обхватила ее ладонями.

— Это был ребенок... от Сириуса? — Поттер не знала, с чего начать, но и оставаться в неведении не могла. Ей казалось, что Коулман станет легче, если она расскажет.

— Да.

— Он знал?

— Нет. Я не сказала, — голос, срывающийся на шепот.

— Почему? — осторожно поинтересовалась Лили, сложив руки на коленях.

И тут вдруг Талиса взорвалась. Чашка выпала из ее рук и покатилась по столику, разливая содержимое.

— Потому что я не хотела рожать ребенка от наркомана, который трахает все, что движется, и стонет чужие имена, когда кончает! — ее голос прозвучал так громко, словно кто-то снял заглушающие чары. Лили даже дернулась от неожиданности.

— Талиса, тише, пожалуйста, — выдохнула Лили, подвигаясь ближе и кладя руку на плечо девушки. — Ты же не хочешь, чтобы Джеймс услышал, правда?

Она коротко кивнула и уставилась на растекающуюся лужу чая, от которой вверх поднимался едва различимый дымок. Коулман закрыла глаза, но под веками тут же заплясали пугающие картинки.

— Сириус, у нас будет ребенок, — едва слышно произносит девушка и с волнением заглядывает в холодные серые глаза.

— Что ты сказала?

— Ребенок, Сириус. Ты станешь папой.

Его палочка упирается ей в солнечное сплетение. Сириус смотрит так, словно готов убить взглядом.

— Либо ты сама избавишься от своего сученка, либо я сделаю это за тебя.

Это был лишь дурной сон, от которого Талиса проснулась в холодном поту. Но каждый раз, когда она пыталась сказать Блэку про ребенка, перед глазами стоял отрывок из кошмара, и палочка Сириуса будто снова упиралась в грудь.

И Талиса не смогла пересилить страх, что сон может стать явью.

— Вдруг бы его это образумило, остепенило, — оказалось, что Эванс что-то говорила, пока Талиса с мазохистской настойчивостью снова и снова возвращала себя в тот сон. И в кабинет пожилого колдомедика, в глазах которого плескалась глубокая печаль, когда он говорил, что ребенка больше нет.

Нет.

Нет. Нет.

Ей ведь казалось, что она чувствует биение его крохотного сердечка, хотя срок был совсем маленьким, и это было почти невозможно.

— Не кори себя, Талиса, — Лили сжала ее плечо тонкими пальцами, возвращая в реальность. — И знаешь... не говори ему. Мало ли, какую реакцию вызовет твое признание, а менять что-то уже слишком поздно.

Талиса кивнула и закрыла лицо руками. Ей вдруг представилось, как Сириус счастливо улыбается, подхватывает ее на руки и кружит по комнате. «Я стану отцом!», — восторженно воскликнул его голос в голове, и Талиса содрогнулась.

— А знаешь, что самое мерзкое? — она подняла глаза, встретившись с пронзительным взглядом зеленых омутов миссис Поттер. — Я приду к нему, как только он позовет. И неважно, будет он пьян или под дозой, неважно, как будет называть меня в постели. Потому что... Потому что я люблю его. И потому что дура.

Лили поджала губы и отвела глаза.

Джеймс, стоя на последней ступеньке лестницы, сжал кулаки.