Олдовая история о каверзах бытия (гет)

Утро застало Зигги на траве, накрытым чьим-то покрывалом. Он открыл глаза. Над головой было серое небо, которое не предвещало ничего хорошего. Парень поежился: утро было прохладным. Он поднялся, щуря глаза (они еще не проснулись). Большинство посетителей фестиваля уже пробудились и что-то варили на кострах. Зигги зевнул во всю ширину рта и огляделся в поиске знакомых. Грей что-то писал под деревом, его девушка рядом открывала банку с консервами, Философ сидел на краю чьей-то машины и разговаривал с черноволосой девушкой, держа ее за руку, неподалеку Гуппи кусала губы, не отрывая взгляда от говорящих. Зигги покачал головой. Желудок недовольным урчанием напомнил ему, что не мешало бы поесть, а в горле совсем пересохло.

— Привет! — обвила его шею руками Майя. Он вздрогнул от неожиданности:

— Привет…

— Ну, как ты?

— Ничего. Пить только хочется ужасно.

Она протянула ему бутылку с портвейном. Он жадно припал к ней губами.

— А ты вчера обещал мне потанцевать.

— Если ты меня еще и покормишь, то я с тобой хоть на воде станцую.

— Покормить? Это можно, — она подбежала к Гуппи и что-то спросила. Та, не отрывая взгляда от машины, кивнула и махнула рукой по направлению сумки. Через несколько секунд перед Зигги появилось полбатона и томатная паста. Парень заметно оживился:

— Ты чудо!

— Я знаю.

Когда хиппи наелся, Майя потащила его к сцене. Пробиться через толпу людей было практически невозможно, хотя каждый миролюбиво уступал дорогу. Наконец, они пробрались в середину толпы: дальше идти было нельзя, но сцену прекрасно видно и отсюда. Майя начала красиво двигаться под громкий рок-н-ролл. Зигги неуверенно начал делать какие-то непонятные движения. Майя рассмеялась:

— Расслабься и почувствуй музыку. Здесь — центр вселенной.

Парень попробовал сосредоточиться и закрыл глаза. Когда он абстрагировался от внешней обстановки, музыка заполнила всего его, и тело само начало двигаться. Он поднял руки и закачался из стороны в сторону, расплываясь в улыбке: ему нравилось танцевать!

Внезапно грянул дождь. Зигги замер от неожиданности. Майя завизжала то ли от восторга, то ли от внезапности. Над их головами тут же появилась чья-то болоневая куртка, и они оказались зажаты между двумя хиппанами. Обнявшись между собою и прижавшись поплотнее, они умудрялись вмещаться вчетвером под одной курточкой. Зигги чувствовал дыхание остальных и тепло их тел: «Вот что нас спасет. Единство. Не свобода, не индивидуальность, как привыкли они твердить, а единство. Только вместе, сообща мы на что-то способны. А свобода… взаимное равенство и уважение — вот что свобода. В одиночестве ты ничто, зато когда с друзьями — сила. Вместе способны свернуть горы, перейти моря, перемахнуть через небеса. Дружбой надо дорожить, любовью. Все люди — одна семья. Мы должны быть вместе».

— Зигги, иди к нам! — из-под большого навеса выглянул Грей. Юноша взял за руку их спасителей и побежал к писателю. Вчетвером они забрались под полог. Джеф, черноволосый парень с живыми глазами, пытался разжечь костер. Вскоре у него это получилось. Напротив Зигги сидел седовласый старик с трубкой во рту. Рядом находился Грей со своей неизменной, потрепанной тетрадкой и что-то записывал. Зигги прислушался: старик рассказывал историю:

— Да… сейчас совсем не то, что раньше… Раньше было грандиознее, ярче, масштабнее. А что сейчас? Только жалкое подобие. Это уже не войдет в историю как то, первое.

— Гуру, расскажи, что было тогда, — с нетерпением вопрошал Грей.

— О… К тому времени молодежный бунт шестидесятых годов достиг своей высшей точки. Но никогда еще под знаменами рок-музыки, мира и любви не собиралось вместе столько молодых людей. Дети цветов, борцы за права человека, пацифисты и ветераны войны во Вьетнаме, активисты черных движений, студенты, наркоманы, грозные байкеры и бродяги со всей Америки ехали и шли пешком в Вудсток. Четыреста пятьдесят тысяч человек провели три счастливых дня на поле люцерны, взятом в аренду у Макса Ясгура. Эти дни превратились в настоящую легенду. Зрителей было невозможно много, половина из них без билетов. Не хватало продовольствия, негде было укрыться от дождя. Но при этом не было ни полиции, ни национальной гвардии. Помню, полицейский танцевал со мной, с цветком, вставленным в каску. Полмиллиона людей три дня курили марихуану, пели «Fuck the war» и никому не подчинялись. За этот короткий промежуток времени пестрая масса образовала настоящую мини-нацию, у которой умы, глаза и уши были широко открыты, наркотики узаконены, а любовь свободна. И пусть это покажется странным, но серьезных инцидентов на Вудстоке почти не случалось. Военные привозили на вертолетах пищу и напитки, а еще сбрасывали с небес цветы, тысячи цветов. И кстати, за время фестиваля в Вудстоке родилось двое детей: вот уж поистине дети рока! С тех самых пор слово Вудсток стало символом полной свободы и бунтарского духа шестидесятых. Великое, прекрасное время.

Гуру закрыл глаза и замолчал, затянувшись из расписной трубки. Зигги только сейчас заметил, что он изъясняется по-русски, хоть и с сильным акцентом. Дождь колотил по навесу, вгоняя в сон. Костер приятно потрескивал, и отблески пламени плясали на лице у седовласого старика.

— А почему фестиваль называется Вудсток? — Джеф шарил по карманам.

— Изначально планировалось провести его в городе Вудсток округа Ольстер, однако у города не оказалось подходящей территории для такого события. Место отыскалось в городке Уоллкилл. Мероприятие едва не сорвалось, но было спасено Сэмом Ясгуром, — Гуру открыл глаза. Зигги внимательно вслушивался в его слова. Он жалел, что не родился на несколько десятилетий раньше в Америке.

— К сожалению, тогда и начался закат эры прекрасных людей, — вздохнул Грей. — Все что их объединяло: тяжелые времена, война во Вьетнаме, постепенно отошло, закончилось. А мы лишь отголоски той мощной Системы.

Вот тут Зигги был в корне не согласен, но решил не встревать, тем более к нему обратился длинноволосый хиппи:

— Эй, фрэнд, фотик нужен? — он показал ему фотоаппарат.

— Твой?

— Мой, но мне он как собаке пятая нога. Я торчу часто, потеряю или сломаю ненароком, а тебе может послужит.

— Ну давай.

Парень протянул ему увесистый агрегат.

— Спасибо, чувак, — Зигги рассматривал занятную вещицу.

— Обращайся.

Юноша заглянул в объектив и нажал на спуск. В кадр попала их компания у костра. «На память оставлю», — подумал парень. Он почувствовал, что на него кто-то пристально смотрит. В поиске источника, он поднял голову и столкнулся взглядом с Гуру. Тот словно заглядывал внутрь него. Старик чуть качнул головой. Зигги пересел к нему поближе.

— Ты еще совсем янговый… — непонятно для чего сказал Гуру.

— Ну да, недавно примкнул к цветам, — усмехнулся хиппи.

— Не говори так. В цветы переселяются души умерших. А когда цветок погибает, душа освобождается, переносится на небо.

Зигги смутился. Он еще не знал всех тонкостей философии детей цветов.

— А хочешь узнать правду жизни?

— Конечно хочу.

— Я могу дать тебе то, с помощью чего ты обретешь просветление. Достигнешь высшей точки прозрения.

— Что это?

— Ты когда-нибудь слышал о медитациях?

— Отдаленно, — неуверенно произнес Зигги.

— Хочешь, попробуем прямо сейчас?

— Это ведь не опасно?

Гуру усмехнулся:

— Нет.

— Тогда я не против.

— Немного объясню, что к чему. Медитация — это состояние, когда человек концентрирует свои мысли и ощущения на определенной эмоции. Самой важной и трудной задачей является отсечение всех других посторонних мыслей, звуков и воспоминаний, — он помолчал, усаживаясь в позу лотоса. Зигги кое-как сложил ноги. — Протяни мне руки.

Гуру взял руки хиппи в свои ладони и закрыл глаза. Зигги последовал его примеру.

— Все твои мысли покидают тебя. Твое тело расслабляется и становится похожим на мягкую глину. Внутри ощущается легкость и невесомость.

Юный ученик усиленно концентрировался. Старик продолжал говорить глухим, грудным голосом:

— Сделай глубокий вдох. Теперь выдох. Со дна земли поднимается невидимая сила. Она рвется наружу зелеными потоками. Перед тобой открывается портал, и энергия обволакивает тебя зеленой дымкой. Постепенно это облако приподнимает тебя над землей и несет вперед. Ты чувствуешь, как тебя касается эта мягкая субстанция. Внезапно зеленая дымка исчезает, и ты летишь вниз. Но не успеваешь разбиться — тебя подхватывают глубокие волны. Ты окунаешься в чистую прозрачную воду и чувствуешь, как твое тело наполняется силой. Вся усталость уходит прочь. Чистые потоки воды несут тебя вперед. Ты с наслаждением переворачиваешься с живота на спину и чувствуешь, как фонтан выталкивает тебя вверх. Ты высоко взлетаешь вместе с брызгами. Наверху тебя ловит синий ветер. Он очищает твое сознание от суеты, от хлопот. Он дает тебе спокойствие, поднимая все выше и выше. Солнечный луч проникает сквозь тебя, напитывая энергией, знанием, ясностью. Ты медленно спускаешься по облакам на землю. Ты чувствуешь себя великолепно.

Гуру замолчал и выпустил руки Зигги. Тот медленно приходил в себя. Старик опять задышал через трубку и выжидательно смотрел на парня.

— Вау, — выдохнул тот. — У меня даже хэнды онемели. Пожалуй, я зависну на этих медитациях.

Гуру усмехнулся:

— Обучать тебя у меня возможности нет, но могу подарить книжку. Там все подробно написано. А ты вижу парень толковый.

— Спасибо, — Зигги взял в руки потертую книжечку. От ее страниц пахнуло таинственностью, затхлостью и мудростью веков. Словно за этими страницами прячется то, что нельзя увидеть с первого взгляда. «Быть может, я узнаю для чего я здесь… Быть может, я узнаю зачем мы все созданы. Поверить не могу — через несколько страниц передо мной предстанет истина», — Юноша немного замечтался.

— Когда-то я тоже пробовал медитировать. Это очень помогает при усталости и душевном расстройстве.

— Ты? Медитировал? Кстати говоря, что это за зеленая дымка там в медитациях? Что еще за конкуренция?!

— Да, когда-то я этим занимался. И это не твоя конкуренция — можно сказать, эта зеленая дымка твоя родственница — дух Земли, богиня Гойя. Вы произошли из одной материи, только силы ваши распределены по-разному.

— Ох, как я, свою соотечественницу не узнала. Чего только в этой Америке не забудешь.

-…Скорее всего, она не твоя соотечественница. Гойя не имеет ни материального обличья, ни духовного, и никогда не отлучается от своего тела…

— Скука… — протянула фея. — Но черт с ней. А этот Гуру пудрит мозги покруче абсента и травки…

— Вот он-то и будет тебе конкурентом! Так что не спи, Сансара, не то заберет он у тебя Зигги.

— Вот еще! Во-первых, он простой смертный, а во-вторых, Зигги прочно привязан ко мне. Все, поехали в готику. Настроение поганое…

— Э… А где он? — ранним утром толпа готов недоуменно взирала на опустевшее надгробие.

Shadow присел на корточки, рассматривая изломанную цепь.

«А что ей-то здесь нужно было?» — он поднял валявшуюся в траве отвертку с выцарапанной на синей ручке буквой А.

— Э… куда это мы?

— Мы не успели… Что тут произошло без нас?!

— Упс, промазали чуток… Мотай назад!

Кот закрыл глаза, сосредоточившись на временных переходах подсознания.

— Нам сюда! — он прыгнул куда-то в сторону.

— Вечно ты меня не ждешь, — пробурчала Сансара.