Я не буду целовать холодных рук... (гет)

– Кри-и-ис, – Гермиона сидела на корточках у кровати сына и осторожно теребила его за плечо. – Поднимайся, дверь за мной закроешь.

Мальчишка накрыл голову подушкой и просопел что-то невразумительное.

– Крис!

Она попыталась вырвать у него из рук подушку, но ребёнок вцепился в неё мёртвой хваткой. Тогда Гермиона стащила с него одеяло и, взмахнув палочкой, заставила окно распахнуться. В комнату тут же ворвался поток прохладного утреннего ветра, Крис невольно поёжился и наконец приподнялся на кровати.

– Ты куда-то уходишь? – осторожно спросил он.

Мальчик всё ещё дулся на мать, но изображать вселенскую обиду ему уже порядком надоело.

– Мне нужно к Джинни, – пожала плечами девушка, поправляя занавески.

– Это Гарри касается, да? – тут же оживился Крис.

– В какой-то степени.

– А можно я тоже поеду?

Гермиона вздохнула и провела пальцами сквозь волосы, разделяя спутавшиеся прядки.

– Я надеялась, что ты останешься...

– Да что мне тут делать-то? – возмутился он.

– Почитай, телевизор посмотри... – развела руками Гермиона. – Займись чем-нибудь!

– Мне не интересно.

– Пиццу закажи.

– Да ну её.

– Сделай каникулярное задание.

– Я его ещё в июне закончил.

– Крис! – не выдержала Гермиона и, уперев руки в бока, сердито уставилась на сына. – Тебе не три года, займи себя чем-нибудь!

– Может, скажешь, чем именно? – лениво огрызнулся он, безразлично глядя куда-то в сторону.

– Всё, достаточно! – воскликнула девушка и решительно направилась к двери. – Можешь капризничать, сколько тебе влезет, а я ушла.

Прежде чем покинуть комнату, она ещё взглянула на Криса: он с досадой спихнул подушку на пол и откинулся на кровать.

* * *

Гермиона злилась на себя, на Криса, на Джинни, на Гарри, а также на того идиота, который зачем-то решил с утра поупражняться в вождении в нетрезвом виде, так что на пригородной трассе образовалась длиннющая пробка, и девушке пришлось ехать на поезде, где её именно сегодня почему-то укачивало. Но больше всего она злилась на одного небезызвестного профессора Зельеварения, который превратил её жизнь в дурацкую театральную пьеску, где актёры творят безумные вещи и всё никак не могут выучить свою роль. Поэтому, когда девушка всё-таки с большим опозданием добралась до дома Поттеров, она готова была самолично поставить себе самый страшный психиатрический диагноз и снова разрыдаться у Джинни на плече. Но загадочный блеск в глазах подруги заставил её забыть о прежних планах.

– Он тут? – с немалой толикой раздражения прошептала она, сжимая руки в кулаки. Ладони тут же вспотели и стали неприятно липкими.

Джинни, молча кивнула, продолжая теребить в руках кухонное полотенце.

– Я не хочу его видеть.

– Герм....

– Я. Не. Хочу. ...

– Герм! – зашипела на неё Джин и красноречиво покрутила пальцем у виска. – О чём мы говорили? Ты помнишь?

– Но...

– Тер-пе-ни-е, – по слогам проговорила она и, обойдя вокруг подруги и повесив полотенце на плечо, стала настойчиво подталкивать Гермиону к двери гостиной.

– Джинни... Я думаю, не стоит, – предприняла последнюю жалкую попытку девушка, но была-таки безжалостно запихнута в комнату.

Она кое-как удержалась на ногах, хотя могла с полной уверенностью сказать, что пол на самом деле настойчиво ускользал из-под ног...

Он стоял тут, у окна, и задумчиво рассматривал содержимое своей чашки. Когда она в прямом смысле влетела в комнату, он медленно поднял на неё глаза и... Гермиона нервно сглотнула и едва слышно прошептала:

– Что ты здесь делаешь?

Она надеялась услышать от него в ответ хоть какие-нибудь слова сожаления, но Северус молчал. Тогда она пошла в наступление:

– Разве тебе не всё равно?

Опять молчание.

Её это ужасно раздражало, в груди всё скручивалось жгутом от нараставшего гнева.

– Наверное, пришёл поговорить с Гарри о его проблеме?

Северус даже не шелохнулся. Она могла видеть только, как сощурились его глаза.

– Но ты же всегда думаешь только о себе! – выпалила она в последней отчаянной попытке достучаться до него.

В звенящей тишине Гермиона услышала, как хрустнул тонкий фарфор в его руках. Глухим и слишком уж бесцветным голосом он спросил:

– Ты хочешь, чтобы я ушёл?..

* * *

Всё повторяется. Всё, чёрт его побери, повторяется!

Он уже стоял однажды вот так, не представляя, с чего начать. И эти слова он тоже слышал прежде, и они точно так же заставляли кончики его пальцев холодеть, а сердце – учащённо биться. Но самым кошмарным было то, что в его душе просыпалось нестерпимое желание унизить, оскорбить, раздавить морально человека, заставляющего его чувствовать себя так паршиво... Старая и абсолютно детская защитная реакция. Но он не может так поступить с ней? Ведь не может же?.. Хотя однажды уже поступал. Не с ней...

– А ты хочешь уйти? – голос дрожит: боится...

– Хочу.

Тишина. Смотрит так решительно, непреклонно... Совсем по-гриффиндорски.

– Уходи.

Отвернулась, пошла к двери. Руки сжаты в кулаки так, что ногти сейчас, наверное, очень больно режут ладони.

Профессор прикрыл глаза и тяжело вздохнул от неожиданно навалившейся усталости: ну вот и всё...

Он отставил пустую чашку на журнальный стол и отошёл к стеллажам, ожидая, пока она уйдёт, закроет дверь, поставит точку... Взгляд вновь зацепился за ту самую фотографию, где Лили Эванс только что дала Поттеру шутливый подзатыльник. Заметив, что на неё смотрят, она неожиданно приняла необычайно серьёзный вид и, приложив палец к губам, осторожно кивнула...

– Гермиона!

Остановилась. На самом пороге остановилась. Но не оборачивается...

«Всё! Довольно!»

Северус, собрав в себе остатки слизеринского достоинства и какой-никакой смелости, сделал пару шагов по направлению к ней. Было непривычно, но неожиданно приятно сказать ей:

– Ты простишь меня?

Она медленно обернулась, и он увидел, что девушка плачет и растерянно улыбается.

Тогда он взял её руки в свои и, отведя их назад, осторожно поцеловал её в зардевшиеся губы.

* * *

– Ты всё-таки сделал это, – Гермиона провела ладонью по щеке, только сильнее размазывая мокрые пятна. – А я уже было пообещала себе, что больше никогда не позволю тебе себя поцеловать...

– Отчего же именно это? – Он изогнул левую бровь и по обыкновению скрестил на груди руки.

– Ты никогда ничего не объясняешь... Просто делаешь, – она вздохнула. – Вот и здесь то же самое, – задумалась. – Так просто легче, да?

Северус кивнул, и Герм рассмеялась.

– Я давно раскрыла все твои коварные слизеринские замыслы!

Он хмыкнул и с долей иронии заметил:

– Ну, уж куда нам до вашей гриффиндорской проницательности!

Они молча смотрели друг на друга с минуту: она с блестящими от слёз глазами, он – с короткой усмешкой. Потом Северус вдруг едва заметно дёрнулся, будто вспомнил о чём-то, и, запустив руку в один из незримых карманов мантии, бережно, словно нечто хрупкое и неземное, вынул на свет красный тюльпан с немного помятым бутоном и протянул его Гермионе. Она приняла подарок со всей осторожностью и, загадочно улыбаясь, пробормотала:

– А и действительно...

В этот момент за дверью послышались шаги и раздался громкий голос:

– Джи! Зачем ты заперла гостиную?.. Как это не входить?

Дверь, клацнув замком, распахнулась, и на пороге возник Гарри Поттер со свежим номером «Таймс» в руках. Сзади с виноватым лицом переминалась с ноги на ногу Джинни. А Гермиона так и стояла, обвив шею Северуса руками и отчаянно пытаясь найти выход из этой сумасшедшей ситуации...

* * *

Когда часом позже Гермиона вошла в комнату для гостей, Северус сидел на диване, внимательно рассматривая носок своего правого ботинка. Заметив недоумённый взгляд девушки, он недовольно заметил:

– Этот твой Поттер наступил мне на ногу, когда, изображая истеричную даму, бросился прочь из гостиной. И, похоже, ему удалось исцарапать мне всю обувь.

– Да брось ты – там ничего нет! – отмахнулась от него Гермиона, присаживаясь рядом.

Никак не прокомментировав её замечание, он деланно равнодушным тоном поинтересовался:

– Как прошёл разговор?

Она пожала плечами:

– Не так плохо, как я ожидала. И потом, у Гарри только первая реакция часто немного неадекватна... Он просто очень вспыльчивый. А когда всё обдумает, как правило, приходит к разумному решению.

– И каково было его разумное решение на этот раз?

– Ну... – Гермиона несколько замялась, вспоминая все детали недавней беседы. – Гарри, конечно, несколько шокирован... – В ответ на слово «несколько» Северус только скептически хмыкнул. – Он прямо так мне и сказал: «Герми, я могу смириться со многим, но ты уверена, что мы говорим об одних и тех же вещах?» – Гермиона улыбнулась. – Но, в целом, он не собирается читать мне никаких нотаций и оставляет всё на моё усмотрение.

– А ты объяснила ему некоторые... детали?

– Ты имеешь в виду Криса? – уточнила девушка.

Профессор кивнул.

– Да, я рассказала практически всё, упуская лишь отдельные подробности.

– И на том спасибо, – проворчал он, нервно поправляя воротник своей неизменно чёрной рубашки.

– Северус, ты невыносим! – Гермиона шутливо хлопнула его по спине.

Мужчина состроил кислое лицо и недовольно протянул:

– Может быть, уже уйдём отсюда?

– Ох, – Герм испуганно прикрыла рот ладонью и виновато посмотрела на Снейпа.

Он тут же одарил её полным подозрения взглядом и напряжённо начал:

– Только не говори мне, что...

– Но Северус! – перебила его девушка. – Мы с Джинни должны продолжать поиски!

– О, так вы решили поиграть в сыщиков? – он неприятно усмехнулся. – Ну, что ж... Самое время вспомнить школьные годы.

– Ну, перестань! – Гермиона взяла его за руку; пальцы были неожиданно холодными. – Я обещала Гарри...

– А при помощи камина вы свои дела решать не можете?

– Я же говорила тебе, что их дом не подключен к сети!

– Не говорила.

– Нет уж, говорила! – Девушка раздражённо сдула с лица непослушный локон. – Это ты меня не слушал. И кстати: почему ты тогда так странно себя повёл? – Она с подозрением посмотрела на профессора.

Тот невольно скривился, но всё же ответил, хотя и несколько натянуто:

– Посетила одна мысль... – Увидев, что Герм уже приоткрыла рот, собираясь ещё что-то спросить, он быстро добавил: – Это непроверенное предположение, поэтому не жди, что я с тобой им поделюсь.

– А я и не жду, – она пожала плечами. – Но... ты останешься?

– Здесь? – со страдальческим выражением лица выдавил он.

– Здесь.

– Гермиона, нет...

– Всего какую-то неделю!

– А Поттер?

– Джинни всё уладит.

– Я не могу.

– Только не говори, что у тебя работа, – Герм укоризненно посмотрела на него.

– Но это правда!

– Напишешь письмо Макгонагалл. Учебный год начнётся нескоро – ты ей пока без надобности. Наплети про какую-нибудь научную работу...

– Превосходно, – Северус закатил глаза и обречённо вздохнул.

– Я за Крисом съезжу, а то он вообще почти со мной не разговаривает...

– Великолепно.

– К тому же ты сможешь помогать нам с Джинн в поисках... Ну, в тайне от Гарри, конечно.

– Прекрасно...

– Северус! Если не хочешь, можешь прямо сейчас уезжать!

Снейп резко развернулся к ней лицом и впился сердитым взглядом в золотисто-карие глаза Гермионы.

– Ну уж нет, – усмехнулся он.

– Я так и думала! – самодовольно вздёрнула подбородок девушка и, улыбаясь своей маленькой победе, склонила голову ему на плечо.