Свободные люди (джен)

Когда кто-то вступает на путь выживания, он поневоле отбрасывает всё ненужное, мешающее сохранить шкуру в целости и сохранности. И в первую очередь любимые когда-то увлечения и маленькие мании, скрашивающие обыденную жизнь индивида. Как, к примеру, коллекция марок поможет спастись от зубов мутанта или шальной пули?

Но человек существо гибкое и ко всему быстро привыкает. Когда выживание становится само собой разумеющимся и обыденным делом, вспоминаются былые приятности, например рыбалка.

Ша! Не нужно кричать о том, что в Зоне рыбалка невозможна, а улов, если таковой и будет, годится только злейшему врагу в тарелку. Знаем, дураков нет. Но если подойти к делу творчески да со смекалкой и воображением — всё возможно.

Дядька Яр, несомненно, являлся человеком творческим. Смекалкой и воображением тоже был не обижен, и вдобавок руки у него росли, откуда положено мастеровитому мужику. А поскольку рыбак он был заядлый и знающий, обитатели станции Янов однажды узрели Яра с удочкой. Зрелище было само по себе удивительное (Зона и всё такое, какая на хер рыбалка, бла-бла), но в ступор сталкеров повергла в первую очередь именно удочка. Сложенное до поры телескопическое удилище украшала замысловатая конструкция с тонким, металлическим тросиком, на котором болталась трёхпалая клешня.

Довольный произведённым эффектом Яр неспешно (чтоб все успели проникнуться) продефилировал через здание станции и скрылся за дверью.

— Слушай, дорогой, — обратился к Дегтярёву Вано, — он правда рыба ловить пошёл?

Майор не нашёлся, что ответить, и просто пожал плечами. Даже невозмутимый, видавший виды вояка пребывал в мучительном недоумении.

Вечером Яр вернулся с полным контейнером артефактов. Тут были «Шкура», и «Кристалл», и «Погремушка», а уж всяких «Слизняков» без счёта. Не выдержав мук любопытства, к нему подступили с расспросами, мол, что за фигня и какого хрена?

— На рыбалку ходил, — невинно ответил Яр. — На Карьер.

— Но как?! Там же «кислота», и «студень» и «кисель» — без спецкостюма близко не подойти!

— Я и не подходил. С обрыва ловил вот этой красавицей. — Яр любовно погладил свою псевдоудочку. — Забрасываю в сторону артефакта и в нужный момент двигаю вот этот рычажок. Клешня хватает бирюльку, и я богатенький буратинка. Помучиться, конечно, пришлось, прежде чем момент научился подмечать, зато завтра дело веселее пойдёт. В Плавни пойду.

— Ох, и хитрожопый ты, Яр, — сказал Кремень. — Но смотри, на всякую изворотливую задницу найдётся хрен с винтом. Поберёгся бы.

— На мою жопу хрен ещё не выточили, не беспокойся, — засмеялся Яр. — И когда это ты успел ко мне в няньки записаться?

— Да пошёл ты! — психанул Кремень. — Не хватало ещё бойца хорошего потерять из-за того, что тот дураком родился.

— Спорим, ничего не случится.

— А давай! На что?

— Да вот хоть на «Погремушку». А ты, если проиграешь, свою экзу мне презентуешь.

— Замётано!

Кремень и Яр заключили пари, Дегтярёв засвидетельствовал. Оставалось дождаться следующего вечера и Яра с результатом псевдорыбалки.

В Плавнях, вопреки прогнозам Кремня, было спокойно и можно сказать пасторально. Яр расчехлил свою удочку и приступил к лову.

Только настоящий рыбак может по достоинству оценить тот особый покой и умиротворение, возникающее, когда крючок (в нашем случае клешня) отправляется за добычей.

Когда раннее солнце шаловливо слепит глаза сквозь стёкла противогаза…

Когда над водой клубится зелёный и синий ядовитый туман…

Когда сверкающая клешня нежно, но непреклонно охватывает артефакт и послушно несёт своему счастливому владельцу…

Когда тихо и загадочно колеблется псевдокамыш, открывая взору полупрозрачный сгусток, застрявший среди гибких стеблей…

Яр присмотрелся к сгустку, но артефакт не опознал. Тем лучше, решил он. Неизвестная прежде и наверняка дорогая бирюлька достойно увенчает сегодняшний улов.

— Вот она, — пробормотал Яр, — вот она, псевдорыба моей мечты.

Клешня отправилась в полёт и сомкнулась на полупрозрачном сгустке. Дальнейшие события были как ошеломительными, так и неприятными. Можно сказать — дерьмовыми.

Странный, неизвестный артефакт на поверку оказался головой кровососа, что дремал в камышах в режиме невидимости. Охреневший от внезапного покушения мутант обрёл краски и заорал от ужаса. С берега ему вторил Яр, и ужаснулся он не меньше, уж поверьте. Глаза псевдорыбака и псевдорыбки встретились…

Яр вернулся поздно вечером, хмурый, без удочки, оружия и улова. Комбез его был изодран на ленты, один ботинок отсутствовал. Сталкер молча промаршировал к себе, взял контейнер с «Погремушкой» и грохнул на стол перед Кремнем. Потом так же, не говоря ни слова, удалился. Все обменялись понимающими взглядами, но зубоскалить не стали, ибо каждый из них лажал и не по разу. Нет тут ничего смешного, ясно?