— Осень в этом году не спешит наступать, — заметила Алкариэль и, обернувшись через плечо, бросила на Кирдана вопросительный взгляд. — Дожди не начались, дороги не развезло, и даже листва еще только слегка побледнела. Почему, владыка?
— Должно быть, все дело в падении Мелькора, — ответил Новэ и, подойдя к окну, посмотрел на виднеющийся вдалеке берег залива, озаренный серебристым светом Исиля. Шептались волны, и звуки эти вместе с криком чаек залетали в укрытую ночными тенями гостиную. — Он больше не искажает, и природа дышит спокойнее. Так, как повелел ей на заре времен Эру.
— Но зима все равно однажды придет? — не сдавалась нолдиэ. — Было бы грустно больше никогда не увидеть снега, не покататься на санках.
Владыка тепло, по-отечески улыбнулся:
— Разумеется. Смена времен года останется, не беспокойся. И они доплывут. Успеют. Сегодня ты вновь пойдешь на берег?
— Да, — подтвердила Алкариэль, и в темных глазах ее зажегся ослепительно-яркий огонь вдохновенного ожидания. — Умом понимаю, что это бессмысленно, ведь от моего местонахождения ничего не изменится, однако там, у воды, мне немного легче. Словно корабль из-за этого, в самом деле, чуть быстрее дойдет до Белерианда.
— Понимаю тебя, — кивнул Новэ. — Меня самого море успокаивает. Раз так, то не буду тебя больше задерживать — беги.
— Благодарю, владыка.
Алкариэль кивнула на прощание и, подобрав юбки, вышла в украшенный цветами и статуями коридор. Сбежав по широкой мраморной лестнице, она ступила в сад и с непроходящим удивлением огляделась вокруг.
Стояла середина осени, однако на клумбах все еще цвели астры, очитки и даже васильки. Обвивший колонны беседки плющ лишь слегка поблек, а звезды сияли по-летнему высоко и ярко.
«Какой необычный год», — подумала нолдиэ и ступила на дорожку, ведущую к морю.
Ладья Тилиона плыла в вышине, озаряя окрестности густым серебряным светом. Дно частично обнажилось, и Алкариэль, ступив на песок, пошла вдоль берега, на ходу разглядывая витые изгибы ракушек и прилепившиеся к камням густые водоросли. Однако взгляд ее нет-нет да и устремлялся вперед, к горизонту. Туда, где небо смыкалось с водой, куда стремились все ее мысли и фэа.
Плеск волн отсчитывал убегавшие безвозвратно минуты, как вдруг пронзительный крик птиц привлек внимание нолдиэ. Она в очередной раз подняла взгляд и вдруг увидела вдалеке стремительно увеличивавшуюся в размерах темную точку. Алкариэль вскрикнула, поняв, что именно это может для нее означать. Стоявшие у причала стражи заволновались, и вскоре один из них отделился, направившись в сторону дворца.
«Должно быть, с докладом к владыке», — догадалась нолдиэ.
Она прижала ладони к груди, словно надеялась таким образом унять вдруг начавшееся бешено колотиться сердце, и неподвижно застыла, не сводя взгляда с приближавшегося корабля. Вот он замедлил ход, и нис вздрогнула.
«Неужели им придется ждать?» — подумала она, и печаль тонкой темной пеленой накрыла фэа.
Она уже не сомневалась, кто именно приплыл сюда, к ней, в смертные земли, и, почти не думая, послала вперед тонкий серебряный луч осанвэ.
«Мелиссэ!» — последовал бурный, похожий на радостный крик ответ, и вскоре Алкариэль увидела, как от борта корабля отделилась лодка.
Далеко за спиной нолдиэ распахнулись широкие парадные двери дворца, и две фигуры, Оростеля и самого Кирдана, стали быстро приближаться, однако Алкариэль не обращала на них никакого внимания. Она вообще уже ничего не видела, кроме белоснежной, немного напоминавшей лебедя, лодки и до боли знакомой фигуры на ее носу.
— Макалаурэ! — громко крикнула она, протянув вперед руку.
— Алкариэль! — донес ответ ветер.
И тогда нолдиэ, не выдержав, сбросила легкие туфли и забежала в море. Вода обняла ее, сразу стало труднее двигаться, однако леди Врат все шла и шла. Сперва она зашла по щиколотку, затем по колено. Было видно, что муж то и дело оглядывается на гребцов фалатрим и что-то говорит им, резко и быстро. В конце концов, он просто перемахнул через бортик лодки и поплыл к ней навстречу.
Алкариэль уже зашла по пояс, когда муж, должно быть, достигнув ногами дна, распрямился, сразу оказавшись в воде по грудь, и она стремительно, насколько могла, побежала к нему.
— Melmenya, — прошептал он, заключая совершенно мокрую жену в объятия. — Алкариэль, родная…
— Наконец-то, — ответила эхом она и крепко, до боли в руках, сжала супруга. — Любовь моя…
Несколько мгновений он рассматривал ее, а после наклонился и, обхватив ладонями лицо, принялся целовать. Жена смеялась от разрывавшего ее грудь счастья, грозившего выплеснуться наружу и смести все на своем пути подобно цунами, и зарывалась пальцами в его мокрые длинные пряди. А ласковые, теплые губы мужа касались ее губ, шеи, глаз, щек, а после снова возвращались к губам. Фэанарион обнимал любимую, ласкал ее плечи, грудь, тонкий стан, и было видно, что он и сам еще с трудом верит, что все происходит наяву, а не во сне.
Море волновалось, то и дело накрывая влюбленных с головой, а после, сдавшись, отступало. Мокрая одежда облепила их тела.
— Любимая, — шептал Макалаурэ.
В конце концов, он зарылся лицом в волосы жены, она спрятала лицо на его груди, и оба так застыли, слушая дыхание друг друга и частое биение сердец.
— Да ты совсем мокрая! — наконец спохватился он.
— Ты тоже, — рассмеялась в ответ жена.
— Оба хороши, — ответил ей муж и, подхватив любимую на руки, понес ее к берегу.
Подошедший Оростель подал другу плащ, и Макалаурэ, поблагодарив, закутал в него жену.
— С возвращением в Белерианд, — приветствовал его Кирдан. — Ясной ночи и долгого дня.
— Благодарю, владыка, — ответил Фэанарион. — Признаюсь, рад вас всех видеть.
Тот посмотрел понимающе, а нолдо обвел новым взглядом побережье с заставленными кораблями пристанями, зеленые сады и далекий дворец.
Исиль стремительно катился к горизонту, однако звезды сияли по-прежнему густо и ярко.
— Я захватил тебе кое-что из одежды, — сообщил Оростель.
— Благодарю, — откликнулся Фэанарион. — Очень кстати, ибо мои скудные пожитки пока на корабле и прибудут, я полагаю, не раньше утра.
Владыка фалатрим заметил:
— Вы можете отдохнуть в своих покоях.
Макалаурэ поблагодарил его и, бросив счастливый взгляд на жену, взял ее за руку и вместе с ней пошел ко дворцу. Деревья шелестели, словно вместе со всеми радовались его прибытию, верные спешили навстречу и, поприветствовав, останавливались неподалеку, не желая мешать.
Алкариэль с мужем миновали длинные залы, вышли в ведущий к их временным покоям коридор и, в конце концов, остановились перед тяжелой дубовой дверью. Сердце нолдиэ снова гулко забилось, она сглотнула густую слюну, а муж, простившись до утра с Кирданом и друзьями, просто толкнул створку, пропуская ее вперед.
Светильники мерцали в глубине нежным голубоватым светом. Алкариэль подошла к сундуку и, подняв крышку, достала штаны мужа и пару рубашек. Он подошел и, молча прижав к себе, поцеловал и принялся одеваться.
«Должно быть, ему тоже сейчас трудно говорить», — поняла она.
Сменив платье, она расположилась в кресле и принялась расчесывать порядком спутавшиеся пряди. Когда же с этим было покончено, Алкариэль подняла голову и увидела, что муж стоит у камина, скрестив руки на груди, и глядит на нее внимательным, тяжелым взглядом.
— Кано, — окликнула она, кладя щетку для волос на столик рядом. — Как же ты там?..
Голос ее прервался. Муж вздрогнул, словно выныривая из задумчивости, и стремительно пересек разделявшее их расстояние.
— А ты? — спросил он и, став перед женой на колени, взял ее руки в свои и принялся рассматривать.
Под ногтями нолдиэ виднелись полоски въевшейся угольной золы. Кожа обветрилась и покраснела, ладони покрывали мозоли от меча. Муж тяжело вздохнул и, поцеловав по очереди каждый из пальцев на руках любимой, ткнулся лицом ей в колени и, крепко обняв ее за талию, так и замер.
Алкариэль глубоко вздохнула и, запустив пальцы в волосы мужа, начала их перебирать. Фэа пела, стремясь к любимому и заново его узнавая.
— Пойдем, пройдемся? — наконец предложил он, поднимая взгляд.
— Давай, — охотно согласилась жена.
Тогда Фэанарион вскочил и протянул ей руку. Жена вложила пальцы, и тогда оба покинули комнату, вновь отправившись на берег моря.
Звезды постепенно бледнели. Море пело им о чем-то своем, однако нолдиэ никак не могла разобрать его голоса. Зато она чувствовала, как постепенно и неумолимо, словно прибой, стираются все бесконечные годы, что пролегли между нею и мужем. Уходят, будто их и не было никогда. Две фэар тянулись навстречу друг другу, и нолдор не могли, да и не хотели разомкнуть объятий.
Остановившись у самой кромки воды, стояли они, глядя на светлеющее небо, и Макалаурэ крепко, но бережно и ласково обнимал любимую.
И вдруг он, обернувшись к Алкариэль и глядя ей в глаза, запел. Голос его, чистый и звонкий, победно взмыл в предрассветные небеса и поплыл над морем, и чайки с ветром понесли эту песню вдаль.
— Как красиво, — с восхищением выдохнула жена.
— Мелиссэ, жизнь моя, — прошептал он, — наконец-то я дома. С тобой.
И Фэанарион, наклонившись, со страстью поцеловал любимую.
Спустя какое-то время окончательно поднявшийся над горизонтом Анар осветил гостевые покои, отведенные лорду Врат и его супруге. Золотой луч, скользнув по мраморным прозрачным колоннам, по сорванной впопыхах и беспорядочно раскиданной на полу одежде, взбежал по спинке кровати и осветил две тесно переплетенные ритмично двигавшиеся фигуры. Тяжелое дыхание Макалаурэ, смешавшись с жарким стоном Алкариэль, эхом разносилось по покоям. Капли пота стекали по их телам, по вискам и спинам.
— Мелиссэ, — шептал муж, целуя уже порядком искусанные губы жены.
— Кано, — шептала она в ответ, и жизни их, судьбы, разорванные когда-то надвое злым дыханием севера, вновь сливались, сплетались воедино.
И прежде, чем Анар поднялся в зенит, а лорды Врат вышли, наконец, к своим друзьям, общий крик бесконечного, бескрайнего, словно море за стенами дворца, счастья, не единожды успел огласить покои, рисуя общую судьбу.
* * *
— Никак не могу привыкнуть, что с тобой теперь можно связаться осанвэ, — улыбнулся Кирдан Туору и обвел взглядом родичей. — Рад видеть вас всех.
— Мы тоже, владыка, — ответил Финдекано и, спрыгнув в лошади, помог спешиться жене.
— Бабушка Анайрэ уже прибыла? — в свою очередь поинтересовался Эрейнион.
Ветер доносил с моря знакомый запах йода и водорослей. Сын Фингона прищурился и бросил вопросительный взгляд на названного брата:
— Покатаемся? Как когда-то в детстве?
— Почему бы и нет? — охотно согласился Туор. — Я скучаю по тем временам.
— Я тоже, братишка, — признался нолдо.
Конюхи фалатрим увели лошадей, и Кирдан, сделав приглашающий жест, повел всех в сторону гавани, на ходу поясняя:
— Корабль из Амана прибыл сегодня ночью, однако на берег сошел пока только Макалаурэ.
— Вот как? — удивилась Армидель.
— Да. Точнее, добрался вплавь, потому что спешил. Теперь же судно как раз заходит в порт. Так что вы вовремя.
— Рад слышать это, — откликнулся Финдекано. — Однако не уверен, что приезд в Белерианд принесет аммэ радость.
— Что, Нолофинвэ до сих пор не проснулся? — понимающе спросил Киндан.
— Увы. После битвы я навестил его, надеясь, что чары Моринготто спадут, и отец придет в себя, но увы. Теперь, должно быть, надежды в самом деле нет.
Нолофинвион опустил взгляд, и шедшая рядом Армидель взяла мужа за руку и легонько сжала его пальцы.
— Благодарю, мелиссэ, — улыбнулся он ей в ответ и, на мгновение остановившись, быстро поцеловал в изгиб шеи.
Море волновалось. Холодный ветер трепал верхушки деревьев.
— Осень все-таки приближается? — полюбопытствовала Армидель.
— Это неизбежно, — ответил ей отец. — Однако непогода не помешает мореходам достичь цели.
— В этом я убеждена.
Скоро они подошли к причалу, и Эрейнион, приставив руку к глазам, стал вглядываться в очертания подходившего к пристани корабля.
— Похоже, путешествие, несмотря ни на что, не было для него легким, — прокомментировал в конце концов нолдо. — Царапины у ватерлинии весьма глубоки, одно крыло носовой фигуры отломано…
— Так и есть, — согласился Новэ. — Да иначе и быть не могло. Договор заключен, это правда, однако Оссэ по-прежнему остается морским майя.
— Р-р-р-рыба ползучая, — вполголоса обругал упомянутого майю Эрейнион, и было видно, что лишь присутствие матери удерживает его от того, чтобы высказаться более резко.
И все же судно, заходившее в порт, выглядело величественно и прекрасно. Казалось, что лебедь вот-вот горделиво расправит крылья и спросит: «Ну не молодец ли я?»
Были отданы швартовы, сброшен трап, и на палубе показалась высокая темноволосая фигура.
— Аммэ! — крикнул Финдекано и, птицей взлетев наверх, обнял Анайрэ.
— Сынок, — прошептала она, обнимая его и целуя. — Наконец-то…
Они стояли так некоторое время, словно вернувшись в те благословенные времена, когда вся семья жила в Амане и зло казалось далеким, а после Нолофинвион сделал приглашающий жест и помог матери спуститься вниз.
— Познакомься, — начал он, — это моя жена Армидель, дочь владыки Кирдана, и сыновья.
Он не стал уточнять, что один родной, а второй приемный — Анайрэ и сама об этом знала. К тому же, теперь это уже не имело никакого значения.
— Рада видеть вас всех воочию, — со слезами на глазах улыбнулась нолдиэ и приветствовала каждого из родичей.
На палубе показался Турукано рука об руку с Эленвэ, и старший брат с удовольствием обнял младшего:
— Рад, что твои поиски увенчались успехом. Хотя, признаться, и не надеялся.
— Я тоже в какой-то момент перестал в это верить, — признался тот. — Но все закончилось хорошо.
— Я вижу.
— Здравствуй, государь, — приветствовал подошедший Туор тестя.
В глазах того зажглась неподдельная радость, когда он увидел зятя:
— Здравствуй, мой мальчик. Эленвэ, познакомься…
— Виньямар ждет, чтобы приветствовать своего короля, — добавил муж Итариллэ после того, как с первыми радостными объятиями было покончено.
Однако, к его удивлению, Турукано лишь покачал головой:
— Не думаю, что снова приму корону — ты уже привык править, а я и без того слишком много времени потерял. Пока у меня на будущее другие планы. Мы прибыли в Белерианд не для того, чтобы вернуть власть над эльфами Виньямара, а к своей семье.
Турукано обернулся к жене и вопросительно посмотрел на нее. Та кивнула в ответ, и Туор, почесав задумчиво бровь, ответил:
— Что ж, в любом случае, мы все ждали вас.
Следом спустилась Амариэ, и все прибывшие направились, наконец, во дворец Кирдана. Перед новой долгой дорогой следовало хорошенько отдохнуть.
— Но мы ведь задержимся ненадолго? — спросила Армидель мужа.
— Разумеется, — ответил тот. — Я и сам соскучился по твоему отцу. К тому же Эрейнион с Туором хотят покататься на своем кораблике.
Он несколько секунд рассматривал жену, и в уголках его глаз застыли смешинки. Затем он отвел непослушный локон от ее лица и, наклонившись, поцеловал.
— Потом мы поедем в Виньямар, — уже громче для всех продолжил Финдекано, — а после я провожу аммэ в Ломинорэ. И уже оттуда, если ты захочешь, поедем в Хисиломэ.
— Захочу, — уверенно ответила Анайрэ. — Хотя до сих пор не могу поверить, что…
Ее голос прервался, и сын добавил понимающе:
— Мне тоже.
— Неужели совершенно ничего не изменилось? — с надеждой в голосе спросила она.
— Увы. Поэтому подумай хорошенько.
— Я уже все решила, сынок, — ответила уверенно Анайрэ. — Мы едем к нему.
— Что ж, — кивнул Фингон, — может, отец ждет именно тебя.
Он поднял голову и посмотрел в небо. Там, в вышине, кружила чайка. Сделав широкий круг, она развернулась и устремилась на запад, а старший Нолофинвион подумал, что скоро еще множество кораблей пристанут к берегам смертных земель. И эта мысль его порадовала.
* * *
— Договор! Соблюдай договор, майа! — рявкнул Морьо, хватаясь за ближайший канат.
Очередная высокая волна накрыла корабль телери. Буря не первый день трепала судно, заставляя страдать не только неподготовленных к таким тяготам эльдар, но и опытных мореходов. Явственно слышался смех Оссэ, когда особенно сильные удары обрушивались на корабль.
Бороться со стихией с каждым часом становилось все сложнее. Мачты трещали, давно убранный парус промок, а впереди, пока еще скрытые бурей, вырастали скалы.
— Оссэ! Древа возрождены. Исполняй договор! — сделал еще одну попытку Карнистир и тут же сплюнул попавшую в рот воду.
Злой хохот разнесся над морем.
— Вы убили Уинен, прикончили Мелькора, обманули Намо, — начал майа. — Нолдор посмели ставить условия. И этот трус Манвэ их принял! Но я… я не таков!
Фигура Оссэ, сотканная из водяных струй и потоков, грозно поднялась из пучины:
— Я, только я теперь владею этими водами, и в моих руках ваши судьбы! Мне нет дела до утерянного когда-то света — на дне всегда темно. И скоро вы в этом убедитесь!
Скалы стремительно приближались, а мощное течение не позволяло кораблю изменить курс.
— Я владыка! Ощутите же мою мощь!
Оссэ ликующе поднял руки вверх, готовясь разбить корабль, как совершенно неожиданно для себя и тех, кто еще был на палубе и продолжал бороться, провалился под воду. Море в ту же секунду успокоилось, а коварное течение исчезло.
— Прошу простить, не доглядел, — раздался голос Ульмо. — Не знал я, что здесь был этот… владыка. Валар чтят договор и рады возвращению света.
— Благодарю тебя, Ульмо! — искренне произнес Нгилион, так и не выпустивший из рук штурвал.
Карантир же внимательно оглядел корабль. Конечно, он еще держался на плаву, но повреждения были значительны.
— Я знаю, о чем ты думаешь, Морифинвэ, — произнес Ульмо. — Там, за скалистым рифом, есть острова. Встаньте там.
— Но после мы продолжим свой путь на восток, — ответил Карантир.
— Разумеется, — произнес вала. — Больше этот… почти падший не посмеет нарушить слово Манвэ.
Легкое течение подхватило судно и направило его в обход мелей и острых подводных скал в уютную и спокойную бухту небольшого острова.
— Что ж, придется немного задержаться, — подумал Морьо и вслед за капитаном сошел на берег.
* * *
— Значит, твоя родина именно там, да? — Индилимирэ выразительно махнула рукой в сторону моря. Туда, где широкий звездный полог обнимал сияющее внутренними огоньками море. Подсвеченное крохотными, незаметными глазу живыми существами, оно светилось у побережья нежным голубоватым светом, напоминающим блеск светильников.
Тьелпэринквар кивнул дочке в ответ:
— Да.
— И она красива? — продолжала Индилимирэ.
— Без всяких сомнений.
Шедшая рядом Ненуэль присела на корточки, зачерпнула воды и плеснула ею в лицо. Ее муж улыбнулся, подал руку, помогая любимой подняться, а после привычным движением привлек к себе и поцеловал.
— Ты хочешь туда вернуться? — снова спросила дочка.
— Нет, — уверенно ответил отец.
— Почему? — даже в темноте было видно, как удивилась малышка.
— Понимаешь, — Тьелпэ подхватил Индилимирэ на руки и, остановившись, задумчиво поглядел на море, — в жизни может быть много прекрасного и священного, но мы не должны цепляться за то, что ушло. Нужно двигаться вперед и открывать сердце новому — только так мы можем остаться теми, кто мы есть.
— Нолдор? — радостно предположила эльфиечка.
— Именно, — отец потрепал ее по голове.
— А дядя Макалаурэ?
— И он тоже. Ведь он же приплыл к нам, в Белерианд.
— И все те, кто еще добреется к нам сюда вскорости!
— Правильно понимаешь.
Тьелпэринквар поцеловал дочку и, подав руку жене, направился неспешным шагом в сторону дворца. Индилимирэ то и дело вертела головой, осматривая Бритомбар, где прежде никогда не бывала, но много слышала от родителей.
— Вы именно здесь познакомились с аммэ, да? — в конце концов снова спросила она.
— Да, — подтвердил ее отец и взглядом указал на ближайший сад. — Вон там мы танцевали. Твоя мама была еще совсем малышкой, почти как ты.
— Покажи! — требовательно попросила дочь.
Тьелпэ слегка растерялся и, помолчав несколько секунд, признался:
— Вряд ли это возможно. Я помню только твою аммэ. Самого себя со стороны я не видел, а, значит, и цельной картинки у меня не получится.
Индилимирэ огорченно вздохнула, но тут раздались слова, заставшие ее с надеждой встрепенуться:
— Я могу показать тебе.
По узкой, посыпанной гравием дорожке в их сторону шел владыка Кирдан. В длинных серебряных одеяниях, сунув руки в карманы, он сам напоминал в этот момент луч Исиля.
— Мы были бы вам очень благодарны, — ответила за всех Ненуэль. — Признаться, мне и самой интересно.
— Ясной ночи всем, — поздоровался подошедший Новэ и, чуть прикрыв глаза, поднял руку. — Обернитесь.
Куруфинвион с семьей дружно поглядели в сторону моря. Таинственные огоньки, до сих пор мирно плававшие под водной гладью, стали собираться в стайки, а сама вода немного приподнялась.
Подобной магии ни Тьелпэ, ни его семья еще не видели. Морские волны начали подниматься все выше и выше, свиваясь в фигуры. Индилимирэ вскрикнула от удивления и восторга.
— Это же!.. — она не договорила, рассматривая диво во все глаза.
— Да, — подтвердил владыка Новэ, — это твои родители. Такие, какими они были в тот день, на празднике помолвки.
Фигура юной эльфиечки была полностью создана из воды и светилась изнутри голубоватым светом. Рядом стоял взрослый нэр. Он подошел, подал малышке руку, и оба начали танцевать. Даже издалека было видно, как личико маленькой Ненуэль светится неподдельным счастьем, а ее партнер старается сохранять совершенно серьезный вид, пряча улыбку умиления. Скоро танец прекратился, и подошедшая Вилваринэ увела дочку.
— Вот так это было, — прокомментировал Кирдан, и созданное из воды видение рассыпалось мариадом брызг.
— Когда мы встретились в следующий раз с твоей аммэ, она была уже взрослой нис, — добавил Телпэ.
— Да, я помню! — живо откликнулась дочь и обернулась к владыке Новэ. — А вы научите меня так же?
Тот рассмеялся в ответ:
— Охотно. Но, может быть, с этим лучше справится моя жена Бренниль? У нее больше опыта. Она охотно поучит вас обеих. А нам с твоим атто надо поговорить.
— Хорошо, — не стала спорить малышка и с готовностью спрыгнула с рук отца.
Ненуэль поцеловала мужа и пошла вместе с дочкой во дворец. Тьелпэринквар же с владыкой неспешно направились следом.
Долгое время они молчали, обдумывая предстоящий разговор. Спящие залы смотрели на них хрустальными глазницами окон. Лишь кое-где мерцали огоньки свечей, да тихие звуки флейты, неспешно плывшие над садом, навевали дрему.
Владыка фалатрим и король нолдор поднялись по широкой мраморной лестнице и отправились в гостиную, примыкавшую к покоям Тьелпэ. На круглом мраморном столике стоял серебряный кувшин, рядом ваза с фруктами, хлеб, мясо и два бокала, по воздуху плыли упоительные ароматы душицы, черной смородины, морошки, сосны и шиповника.
— Мелиссэ, — прошептал Тьелпэ, безошибочно угадав, кто именно приготовил им угощение.
— Восхитительно пахнет, — заметил Новэ. — Это напиток из ваших северных трав?
— Да, — подтвердил Тьелпэринквар. — Он хорош горячим.
— Тогда не станем медлить.
Кирдан сделал приглашающий жест, и нолдоран, сев в одно из кресел, взял свой бокал.
— О чем же ты хотел расспросить меня? — заговорил, наконец, о деле хозяин.
— О музыке Творения, — ответил Тьелпэринквар и, отпив глоток ароматного горячего напитка, начал объяснять.
![]() |
|
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Показать полностью
Как много произошло в этой главе! Я бесконечно горда Гид Галадом — Финдекано воспитал замечательного сына: верного, благородного и мужественного. Увы, но есть вести и гораздо печальнее — Маглор погиб, и только чувство долга и ответственности е позволило его супруге последовать за ним в Чертоги. Да, она еще нужна здесь, всем тем, кто шел за ее супругом. И все же... Как горько и больно терять тех, кого успел полюбить, пусть даже это герои книги! Я всплакнула над павшими героями, знакомыми и не очень, потому что всех мне жалко. И даже не стыжусь этого. Финрод едва не поплатился жизнью, думая, что сможет одержать победу над майа, но он был, безусловно хорош! С Мелиан расправился Хуан, настал конец ее подлым, мерзким чарам, а все, что она получила за свою преданную службу Врагу — полное его пренебрежение. Туда ей и дорога! Сцена сражения с Глаурунгом поистине шикарна! Воины, в которых только с песнью Маглора просыпалась воля, бились с тварью коварной и сильной. Я понимаю, что это ещё не все потери, что еще будут страшные вести и не так жаль.. Я хочу поблагодарить замечательных авторов за их великий труд! Эта глава разбила мне сердце... 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Маглор ценой своей жизни защитил всех тех, кто был ему дорог, кто доверился ему. Врата устояли, пусть даже такой чудовищной ценой. Теперь главное, чтобы смерть его не была напрасной, а уж к этому Алкариэль приложит все силы. Спасибо большое вам за ваши эмоции во время этой сцены! Хуан тоже майя, и их сражение с Мелиан было битвой равных! А Финдекано да, умничка )) сына замечательного воспитал! Спасибо вам большое за отзыв! Приятно очень, что эта глававам понравилась и вызвала столько эмоций! 1 |
![]() |
|
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Показать полностью
Нет скорби сильнее и горше, чем терять возлюбленных и детей. Все равно, что остаться без смысла к существованию! Айканаро утратил и то и другое. Это страшный удар! Они с Андрет знали, что недолго буду вместе, потому что люди смертны, но... Этот срок оказался еще короче. Просто невероятно сильные эмоции обрушились на меня после прочтения! Я скорбела вместе с Айканаро и прекрасно понимаю его чувства. Осталась лишь жажда мести и боль. Как мне хотелось бы чтобы он смог пережить вместо и не выгореть дотла! И Алкариэль... Восхищаюсь ее мужеством и стойкостью! Она потеряла любимого супруга, но долг призывает быть сильной ради своих людей. Она готова верить в любое пророчество и предвидение, лишь бы говорило о возвращении любимого. И да, эльфы могут возродиться, в отличии от Андрет. Карантир тоже потерял возлюбленную, и так страшно... Жест с кольцом заставил меня всплакнуть, это так трогательно и печально, что невозможно описать. Они потеряли слишком много времени, избегая предназначения и теперь ему осталось лишь сожалеть об упущенном времени и возможностях. Все это так грустно! Потрясающе прописаны персонажи и их чувства! Их словно пропускаешь сквозь себя и иногда это больно и горько. Но после любой бури появляется солнце. Я буду ждать хороших вестей. 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Спасибо вам большое за отзыв и за ваши эмоции! Увы, война не считается с нашими чувствами и часто забирает тех, кто дороже всех. Аэгнору и Карантиру в этом смысле не повезло. Алкариэль тоже, но у нее есть задача - защищать верных. Она постарается стать хорошей леди Врат. А Аэгнор с Карантиром постараются справиться с горем. Еще раз спасибо вам! 1 |
![]() |
|
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Показать полностью
Грандиозне битвы и судьбы многих тысяч... Война, описываемая вами просто не знает себе равных по детализации и эмоциональности! Мне даже трудно выделить какой-либо из понравившихся моментов, потому что здесь великолепно описано решительно все! Но начнем по порядку. Алкариэль поражает меня своей выдержкой. Она обязана быть сильной. Словно сама судьба готовила ее к роли Повелительницы. Она многое знает о том, как управлять крепостью, как разговаривать с военачальниками и подданными... Алкариэль — как пламя надежды в то, что с гибелью Макалаурэ не все кончено. Будучи эльфом, он еще может получить свой второй шанс. Нерданэль, как любая мать, чувствует гибель сына. Каково это — быть настолько далеко от своих детей? Она даже не сможет проститься с ними... Ей остаются лишь скорбь, слезы и вечное ожидание. Это такая горькая учесть, что страшно об этом даже думать! Между тем, в бой идёт сын Финдекано и он молод, бесстрашен, его идеи поистине смертоносные для врагов и обращают их в бегство. Думаю, отец гордится сыном! Битва против Готмога захватывает дух! Предводитель балрогов был могучим и грозным противником, но и он не устоял против объединенных усилий защитников Средиземья! Поистине замечательная глава, дорогие авторы! Это нечто невероятное! 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Спасибо вам огромное за отзыв! Очень приятно, что глава и описанные в ней события вам понравились и вызвали такие эмоции! Алкариэль тяжело, но обязана быть сильной - ибо если она сдастся, то кто защитит верных? А надежда на счастье с мужем у нее действительно есть, вы верно сказали - он эльф. И эта надежда ее поддерживает. И ей помогают знания, полученные от леди Лехтэ. Лехтэ ведь родственница Верховного короля и жена принца нолдор, ей было, чему научить свою воспитанницу. Но вот то, что она обратила на нее внимание и начала это самое обучение - возможно, тут действительно сыграла свою роль судьба. Нерданэль пришлось очень тяжело, но она привыкла быть сильной, и она нолдиэ. Она постарается справиться! А Финдекано действительно гордится таким замечательным сыном! Еще раз огромное вам спасибо! 1 |
![]() |
|
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Показать полностью
Куруфинве неизменно меня восхищает! Перед лицом врага он не думает о внутрисемейных распрях, только о единстве рода. Он надёжный, как гранитный утес, может быть разным, но только не подлым. Тэльмиэль и Куруфинве — моя самая любимая пара! То, как они во всем стараются видеть красоту и гармонию и даже в тяжкие времена; то, как относятся друг к другу с нежностью и трепетом... Все это превращает их союз в нечто большее, чем просто супружеские узы. И Тьелпэ, конечно, сын своих родителей. Без преувеличения он совершил невозможное — прогнал от стен крепости самого Саурона! Столь могучая сила любви и самоотверженности живет в нем! Она буквально обжигает и ослепляет врагов! Я просто восхищена его поединком! И еще не стоит забывать о подвиге людей, которые ценой собственных жизней смогли уничтожить немалую силу врага в виде троллей! Последние мгновения выживших после взрыва были ужасны и я надеюсь, что им воздадут должное, как одним из самых отважных воинов! Фэа Макалаурэ смогла встретиться с родными и это правильно, ведь их должно тянуть друг к другу. К сожалению, он и его родичи продолжают томиться в заключении в чертогах Намо. Интересно, возможно ли восстание душ против этого майа? Поистине, он жесток и несправедлив, так что хочется пожелать всем его узникам поскорее выбраться на свободу! Огромное спасибо ща прекрасную главу! Образы войны и чудовищные картины сражений написаны так живо, что иногда становится страшно, а от героизма людей и эльфов пробегают мурашки! 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Спасибо вам огромное за такие теплые слова и за ваши эмоции! Оба автора старались рассказать о той войне, поэтому очень рады, что у них получилось! И невероятно приятно, что вам нравится пара Курво и Лехтэ! Они действительно замечательные ) И сын конечно старается быть достойным родителей! А Макалаурэ... Посмотрим, что и как у него там получится в Мандосе! Спасибо большое вам еще раз! 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
У прочих целителей повторить подвиг Тьелпэ по исцелению от Дыхания Тьмы не получится ) подсказка насчет причины в самой сцене и в словах того, кого Тьелпэ призывал ) именно в этой сцене авторы были каноничны до предела )) Маглор сын Пламенного Духа, а значит даже после смерти не сдастся )) Спасибо большое вам за отзыв! Очень приятно! 1 |
![]() |
|
И снова здравствуйте!
Показать полностью
Выборы короля Дориата — это нечто! Ну, как показало время и практика, Хуан таки не ошибся и юный Трандуил оказался хорошим и хозяйственным королем))) да и, если честно, он заслужил это право. Должно же было жителям Дориата повезти с правителем. Лютиэн так и не нашли. Остаётся надеяться, что дева встала на путь искупления. Алкариэль... Боже мой, это просто мой герой! Мало того, что она испытывает непроходящую боль от потери любимого, она никому не открывает того. Напротив, к каждому внимательна, каждому у нее находятся добрые и ободряющие слова... Нет слов, я просто в восхищении ее мужеством и мудростью! И хоть на пару мгновений, но ей удалось услышать голос любимого, хранить в сердце надежду. Алкариэль поражает меня! Ее история ударила прямо в мое сердце и я плачу, когда читаю о том, как она старается казаться сильной ради своих людей. Истинная Леди. Битва Моргота с Куруфинве — просто невероятно! Казалось бы, все кончено, против такого противника не выстоять никому, но Курво раз за разом продолжает удивлять и союзников и врагов!!! История бедной маленькой птички... Господи, это так печально. Хорошо, что она осталась жива и получила помощь, а скольких беспомощных существ растоптали, сожгли, замучили... И даже не заметили их гибели. Огромное спасибо за ваш труд. 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Спасибо вам огромное за такие добрые слова! Вы не представляете, как приятно, что Алкартэль вам понравлась! А Трандуил ведь действительно достоин )) малый умный, успел себя хорошо показать ) а то, что молод... Так научится всему ) Курво тоже есть, ради чего сражаться с Морготом! И пусть вызивет побольше таких вот маленьких птичек! Ещё раз спасибо большое! 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Много лет для людей, а эльфы не забудут ее никогда! Битва была страшной, но сама война еще не закончена! И кто знает, что ждет всех впереди... Но тот же Хуор точно достоин отдельной могилы и памяти. Очень приятно, что вам нравится Тьелпэ! Авторы и сами относятся к нему с нежностью )) И Аэгнор будет очень стараться успеть! Спасибо большое вам за отзыв и теплые слова! Очень приятно! 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
И вам спасибо огромное за отзыв и такие добрые слова! Добро действительно возвращается, а воспоминания помогают справиться с трудностями ) Тьелпэ еще много чего предстоит впреди, так же как и его родителям ) Лютиэн тоже еще не окончила свой путь ) Еще раз спасибо вам! 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
Санёк-Огонёк
Спасибо большое! Приятно, что история была вам интересна! Да, насчет росы и пламени это не только красивое название ) 1 |
![]() |
|
Приветствую, дорогие авторы!
Показать полностью
Как жаль, что Аракано не выжил. Конечно, у него еще есть шанс возродиться, но это все же смерть и она печальна для тех, кто остался. Потери коснулись в равной степени всех, но если у эльфов есть возможность, подобно Эленвэ, вновь увидеть родных, то со смертными все очень грустно. Смерть мужа сильно подкосила Риан. Настолько, что даже ребёнок в утробе ее не особенно радует. Она словно доживает отпущенные ей дни просто потому, что надо. Хорошо, что ее нашли и спасли Финдекано с супругой. Может, им удастся пробудить душу Риан от онемения. Намо и его супруга почему-то напомнили мне древнегреческого Аида и Персефону. Супруга бога не растеряла сочувствия и доброты, так и Вайрэ всегда с нежностью относится к бедным страдающим душам. В Куруфинве все чаще говорит Клятва. Это тревожно, но избавиться от последствий решений не так и просто. Тэльмиэль остаётся только смириться и пытаться смягчить нрав мужа. Отношение новоявленных родственников к Даэрону вполне понятно — настороженность и скепсис. Впрочем, они не имеют права решать за дочь Нолофинве, кому ей обещать свое сердце. Но да, сюрприз удался! Огромное спасибо за главу! Очень пронзительно описано горе Риан, я всплакнула... 1 |
![]() |
Ирина Сэриэльавтор
|
5ximera5
Смерть супруга действительно очень сильно подкосила Риан. И теперь, чтобы даже проосто существовать, приходится прилагать немало сил. Эльфам тоже тяжело терять близких, но у них действительно хотя бы есть надежда на второй шанс... Курво еще предстоит однажды определить окончательно свои отношения с Клятвой. Но пока он борется с ней, как может. У Аредэль с Даэроном конечно могут быть поначалу сложности с родней, но они постараются справиться! Спасибо большое вам за внимание к истории и за добрые слова! 1 |