Нормальным просьба не беспокоить (джен)

— 130 —

— Где мой военный мундир?

— Прошу, Ваше высочество.

— Что? Мне в этом? В однобортном? Да вы что?! Не знаете, что в однобортном сейчас уже никто не воюет? Безобразие! Война у порога, а мы не готовы! Нет, мы не готовы к войне!⁽¹⁾

— Р-рота, подъё-ом! Р-равняйсь! Смир-рна! Значит так, бойцы, слушай мою команду. Немедленно мчимся в спортзал, хватаем маму и папу и тащим их на завтрак. Приказ ясен?

— Сэр, так точно, сэр! Хи-хи… Разрешите выполнять… сэр?

— Вперед, мои неустрашимые воины. И помните: родина вас не забудет!

Из окна второго этажа неказистого снаружи, но огромного внутри коттеджика свесилась взлохмаченная голова. Голова сия, естественно, крепилась к туловищу и принадлежала не вовремя разбуженному, а потому особо злобному Дину Винчестеру. С трудом проморгавшись, он поглядел на вприпрыжку удаляющихся Бесси и Колина, потом перевёл мутный взгляд на как всегда сияющего Алекса, который, собственно, и устроил ему эту незапланированную побудку, и прохрипел:

— Галеотти, твою итальянскую маму! Я тебе сейчас башку оторву! Нет, лучше кастрирую, голова у тебя не самый нужный инструмент.

В ответ Алекс засиял ещё больше и радостно заорал снизу:

— Да ладно тебе, командир! Все уже на ногах, кроме тебя! Ты посмотри, погода — шедевр, птички поют, солнышко светит, завтрак ждёт, продирай наконец зенки и спускайся!

Судя по выражению лица, охотнику ещё больше захотелось сотворить что-нибудь нехорошее с этой жизнерадостной сволочью.

— Щас я встану и ты у меня ляжешь, — мрачно посулил он, после чего пропал из поля видимости.

Дин тяжело вздохнул, проклиная всё на свете: утро, солнце, птичек, Алекса, и, конечно же, проклятый недосып. Ещё и Дины под боком не обнаружилось, что повергло в совершенное уныние. А обнаружилась она на кухне, отвратительно бодрая и чем-то крайне довольная.

— Ты опять всю ночь сидел в библиотеке, — слегка улыбнувшись, попеняла она взъерошенному, мрачному и люто ненавидящему весь мир Винчестеру.

— А ты опять всю ночь торчала на капище, — огрызнулся Дин.

— У меня экзамен, — со вздохом напомнила Дина.

— А у меня Михаил, чтоб его разорвало, скотину, — буркнул охотник, вцепившись в свой жбанчик с кофе. — Куда всех унесло?

— Твой брат ведёт здоровый образ жизни, — усмехнулась Дина, мимоходом погладив Винчестера по лохматой голове. Он тут же перехватил её холодную ладошку и прижал к щеке, чувствуя, как ему медленно, но неуклонно хорошеет. — Утащил Линду в спортзал с утра пораньше. Правда, чем они там занимаются, я угадать не берусь… Детвора нагуливает аппетит, а Санчес, кажется, черешню собирает.

В распахнутое окно донеслось зычное:

— Ды-ы-ы-м над водо-о-ою-у!

И в небесах огонь…

Ды-ы-ы-м над водо-о-ою-у! ⁽²⁾

Охотник невольно усмехнулся: порой по сравнению с этой неунывающей заразой он чувствовал себя пенсионером.

— Ди, ты с физикой как, дружишь? — задумчиво поинтересовался он, оторвавшись на секунду от кофе. Дина удивлённо глянула через плечо:

— В рамках общеобразовательного курса… Неужто нарыл что-то?

— Угу, что-то. Только вот никак не пойму, что именно.

— С физикой к Ванечке, — бросила Дина, фигурно раскладывая на блюде только что извлечённые из духовки соффиони.⁽³⁾ — Хочешь прогуляться?

— Хм… Думаешь, он успел разобраться, чего мы там наколбасили?

— Да не бойся, бить не будет, — тихо хихикнула девушка. — Не больно, по крайней мере.

В ответ Дин лишь пренебрежительно фыркнул.

— Лады, надо Сэма вытаскивать из здорового образа жизни, — решительно ухватив пирожное, прошамкал Винчестер-старший, на что Винчестер-младший, аккурат стремительно ворвавшийся в кухню, удивлённо поинтересовался:

— Куда это ты меня собрался вытаскивать?

— В гости к Валентайнам, — любезно пояснила Дина вместо его по уши занятого уничтожением вкусностей брата. — Я с вами! Видеть не могу уже эти учебники.

— Ну вот тогда вдвоём и гуляйте, — отмахнулся Сэм, устроился за столом и мечтательно уставился в окно, из которого послышался звонкий смех Бесси и негромкий голос Линды. — Хочу побыть с женой и детьми. Кто знает, вдруг напоследок…

— Поговори мне ещё, — титаническим усилием протолкнув в пищевод пирожное, пригрозил Дин. — Никаких напоследков! Козла мы завалим, в смысле обоих козлов, ты проживёшь долгую, скучную, нудную жизнь и помрёшь через пару тысяч лет в окружении безутешных прапрапрапра… которые будут шёпотом спрашивать друг у друга — это ваще что за старикашка и какого хрена мы все тут собрались?

— Было бы неплохо, — Сэм усмехнулся. — При условии, что ты будешь присутствовать среди моих безутешных прапрапрапра.

— Размечтался, — фыркнул Дин. — Я старший, значит, всегда иду первым.

— Не дразните госпожу, — очень серьёзно перебила его вдруг Дина. — Вам не хватило её мимолетного взгляда, ещё захотелось, извращенцы?

Братцы-охотники умолкли, переглянулись со значением и, синхронно вздохнув, уткнулись в тарелки.

По сугубо личному мнению старшего единственный, кто должен был его сопровождать, был Сэм, однако сделать этого не давал маленький нюанс: для выхода в родной мир требовался проводник из хозяев. И Алекс, на которого нацелился было Дин, мило улыбнувшись, заявил:

— Командир, веришь ли, я тебя так понимаю, так понимаю! Но запереть здесь Динку навсегда у тебя всё равно не выйдет, и если она заскучает — последствия предугадать не берусь. Мало тебе было аннигиляции бункера?

Бункер действительно было жаль. Посему, злобно пройдясь по лично ему незнакомой матери Люцифера, Михаила и всего их выводка, Винчестер прихватил Дину, пару потрёпанных рассыпающихся на лету рукописных фолиантов из библиотеки Василия, погрузил всё это добро в «импалу», да и рванул пытать Валентайна, сопровождаемый ехидной песенкой Алекса, оставшегося по ту сторону портала:

— Верхом на звезде,

Вцепившись в лучи,

С луной на поводке

В ночи-и-и-и!..⁽⁴⁾

…Всё же у Ивана на самом деле были на удивление нелюбопытные соседи. Впрочем, размеренные бабахи и бумы, систематически сотрясавшие неказистый с виду каменный сарайчик, за пределами бревенчатого частокола и не слышали. Осторожно приоткрыв толстую низкую дверь, Дина, давно наученная собственным опытом, отскочила в сторону, выждала, пока рассеются вырвавшиеся из сарайчика клубы разноцветного вонючего дыма, и осторожно просунула голову в дверной проём.

— Кому жить надоело! — раздался оттуда раздражённый рявк, вслед за коим в дыму возник перемазанный с ног до головы и очень недовольный Иван. — А, это вы… Чего так рано?

— У тебя ночь уже, Ванечка, — кротко заморгала Дина. — Нас не было неделю.

— Серьёзно? — искренне удивился Валентайн, недоверчиво глянул на звёздное небо и растерянно почесал в затылке. — То-то Машенька меня всё дергала…

— Где она, кстати? — посмеиваясь, поинтересовался Дин.

— Спит, — развел руками Валентайн. — У неё режим, мама за этим следит строго. И нечего тут лыбиться. У моей матушки не забалуешь. Чего припёрлись-то? У меня работы до… вам по пояс будет, в общем.

— Прерывай свой по пояс, дело есть, — Дин многозначительно похлопал ладонью по книжицам, что нежно прижимала к груди Дина. — И рожу хоть умой, что ли, ну в натуре зомби какой-то.

Рожу Иван небрежно протёр излечённой из кармана тряпицей, рабочие рукавицы скинул прямо на капот «импалы», едва не доведя её владельца до сердечного приступа (рукавицы, знаете ли, оказались густо обшиты металлическими бляшками), после чего коротко махнул рукой:

— Пойдём в беседку, нечего Машеньку суетить.

Читал Валентайн неторопливо. Вдумчиво читал. Время от времени недоверчиво хмыкал, прикладываясь к запотевшей бутылочке пива, вздыхал и бурчал что-то неразборчивое. Дина, скромно присев на краешек скамьи и подперев голову рукой, терпеливо ждала. Дин, расхаживая взад-вперёд перед беседкой, нетерпеливо курил.

— А чего Ваську не спросил? — заговорил, наконец, Иван.

— Спросил, — фыркнул Винчестер. — После его пояснений стало ещё непонятнее!

— Угу. Ну кто ж тебе виноват, что ты учиться не хотел. Невнятное что-то. То ли пророчество, то ли легенда. Чёрт знает когда было, если было вообще… Если коротко — из этого странного текста следует, что высшего можно заключить в клетку времени.

— Нет уж, в клетку мы его уже сажали, — охотник устало потёр переносицу и уселся рядом с Диной.

— Не путай божий дар с омлетом, — выпрямившись, Валентайн с чувством потянулся и продолжил:

— Квантовая механика и метафизика — это далеко не одно и то же. Ты слышал когда-нибудь о теории дискретности времени?

— А то! У меня ж прямо на лбу нарисовано — ботаник!

— Кхм… — Иван покосился на подругу, вздохнул и покачал головой. — Сочувствую, солнышко.

— Не стоит, — усмехнулась в ответ она. — Продолжай, пожалуйста, мне тоже интересно.

— Если очень упрощённо, согласно этой теории, время не течёт непрерывным потоком, а делится на исчезающе малые отрезки. Квант времени — это десять в минус сорок третьей степени. Такое даже в теории представить невозможно. Ну, то есть нам невозможно, людям, магам… А высшие, вполне возможно, могут и видеть, и чувствовать такое.

Взгляд охотника медленно, но верно стекленел. Валентайн хмыкнул очень выразительно.

— Н-да… Так вот. Вопрос заключается в следующем: что именно находится между этими квантами? Пустота, ничто, бесконечность, а может, многовариативные вселенные? Что, если тело или сознание не сможет преодолеть это нечто и навсегда останется в этом неделимом отрезке? Или же при переходе из одного кванта в другой оно попадёт не туда, вернее не «тогда»?

Полюбовавшись на обалдело помаргивающих слушателей, Иван мечтательно протянул:

— Квантовая механика — это, ребятки, покруче любой магии.

Дин потряс головой, почесал лоб и задал самый логичный вопрос всех времён и народов:

— Чё делать-то?

— А я откуда знаю? — не менее логично удивился Валентайн. — В этих книжонках указан вариант решения проблемы, но нет ни единого намека, как именно её решили. Думать будем…

* * *

— Мне после таких лекций надо маленько проветриться, — решительно заявил Винчестер, выруливая из ворот. — Прошвырнёмся по хай-вэю?

— Как скажешь, — вздохнула Дина. — Дин, я не понимаю, почему мы не можем поступить с ним так же, как с Мэб?

— Ты совершенно безбашенная, — с умилением констатировал охотник, перепрыгнув под яркое солнце Невады. — Понравилось махаться с бессмертной?

— Нет. Но у нас же получилось!

— Слушай, давай по правде, ладно? Получилось, потому что она мне доверяла. Только поэтому мы смогли так близко подобраться. Михаил мне не верит ни на грош, а ловить его на живца я не буду, и не надо на меня так смотреть. Лучше проверь пока автоответчик.

Дина скорчила недовольную рожицу, но потащила из его кармана телефон.

— Нафиг… И это нафиг… Это тем более нафиг… Стоп!

«Привет, Дин! Это Гарт, ты меня ещё помнишь? Конечно помнишь, ты друзей не забываешь… Слушай, если вдруг окажешься недалеко от Грантсберга, ну, случайно… В общем, позвони, как сможешь, ладно? Есть небольшое дельце. По охоте. Привет Сэму!»

Побарабанив пальцами по рулевому колесу, Дин вдруг засмеялся:

— Случайно, значит… Малыш, вот скажи, это моя родная паранойя или же внезапно объявившийся именно сейчас бывший охотник, давно бросивший это дело, действительно странно?

— Я не знаю, кто такой этот Гарт, не могу судить, — пожала плечами девушка. — Что нам мешает проверить?

— Ох, солнце, он тебя точно впечатлит, — многообещающе подмигнув, Дин прибавил газ. В следующее мгновение позади остался дорожный знак «Добро пожаловать в Висконсин».

На окраине Грантсберга, рядом с местной пивоварней, обнаружился вполне симпатичный паб с местной же продукцией. Деревня как деревня, ничего особенного, меньше полутора тысяч жителей, заповедники кругом…

— Неплохое местечко, — вынесла вердикт Дина, с комфортом расположившись на мягком сиденье и с любопытством оглядываясь вокруг. — И эль у них вкусный. Твой друг уже пришёл?

— Опаздывает, — с ноткой недовольства констатировал Дин. — Посиди пару минут, я позвоню ему с улицы. Шумно здесь.

Ждать пришлось недолго. Дин только набрал номер, как углядел худую угловатую фигуру, торопливо вышагивающую по переулку. Надо же, ничуть не изменился за эти несколько лет… Впрочем, с чего ему теперь меняться, с его буквально зверским здоровьем-то.

Терпеливо переждав радостные обнимашки, охотник махнул рукой:

— Давай, братан, по пивку. Поболтаем не торопясь.

Старый приятель шмыгнул носом и улыбнулся:

— От тебя булочками пахнет. Лимонными. И ванилью. Дин, ты завёл себе подружку?

— Да они как-то сами заводятся, знаешь ли, — рассмеялся Винчестер, от души отоварив Гарта по тощему плечу. — Давай, двигай конечностями.

— Погоди-погоди, — увидев, куда целенаправленно направляется Дин, друган ухватил его за руку. — Не надо.

— Чего не надо? — не уловил тот.

— Девочка хорошенькая, не спорю, но, во-первых, у нас конфиденциальный разговор, во-вторых, она не в твоём вкусе, а в-третьих — ты не в её вкусе.

На «в-третьих» Дин почему-то обиделся больше всего:

— А тебе-то откуда знать?

— Ну посмотри: такая вся барышня, студентка, наверное… Сидит, книжку читает, ни на кого не смотрит. Уж точно сюда пришла не за приключениями.

— Блин… Надо бы с тобой поспорить хоть на десятку, но это будет нечестно, — с сожалением вздохнул Дин. — Малыш, двигайся, я его притащил.

Барышня-студентка улыбнулась, аккуратно уложив закладу между страницами, закрыла книгу и подняла взгляд.

— Ой, — охнул Гарт, широко распахнув глаза.

— Спасибо, дорогой, я действительно впечатлилась, — ровным голосом сказала Дина, испепеляя ненавидящим взглядом безобидного доходягу Гарта.

— Твою мать, — произнёс Дин, тоскливо покосившись на возникший в руке гладиус.

1) «Тот самый Мюнхгаузен» (СССР, 1980 г.)

Вернуться к тексту

2) «Smoke on the Water» (Deep Purple, альбом «Machine Head», 1972 г.)

Вернуться к тексту

3) Итальянское пирожное с творожной начинкой

Вернуться к тексту

4) «Верхом на звезде» (Найк Борзов, альбом «Супермен», 2000 г.)

Вернуться к тексту