Точки над "i" (гет)

Все хорошее когда-нибудь заканчивается. Надеюсь, и этот фик был для вас чем-то хорошим. Пусть не положительным и жизнерадостным, но хорошим...

DEMON-Tia

Гарри и Гермиона медленно шагали по улице. Плечи девушки подрагивали от беззвучных рыданий, а юноша становился все мрачнее и мрачнее. Что-то слишком эгоистичное росло в душе. Она плакала. Плакала по вине его лучшего друга и почему-то вместо того, чтобы ее успокоить, Гарри хотелось пойти и разобраться с Роном. Поттер покачал головой, отгоняя такие нехарактерные для него мысли. Он не знал, что чувствует Гермиона, но догадывался, что ее любовь к Рону еще не прошла. От этого тоже становилось не по себе.

Гарри остановился и притянул Гермиону к себе. Девушка уткнулась носом ему в плечо.

— Прошу, Гермиона, не плачь, — Гарри понял, что у него дрожат руки, когда он обнимал девушку. — Не плачь.

— Гарри… Гарри, — зашептала Гермиона ему в плечо. От ее шепота становилось отчего-то больно. Девушке, которую он любил, сейчас было трудно, а он не мог ничего сказать в поддержку. Он видел, как она страдает. Наверное, от недопонимания, отчаяния, а, может быть, и от одиночества. Юноша осторожно провел рукой по волосам девушки.

— Все хорошо, Гермиона, — зашептал Гарри. Ему было безразлично то, как смотрят на них прохожие. Сейчас хотелось помочь Гермионе. Но почему-то с языка срывались только нерешительные слова. Может быть потому, что он и сам не был уверен в собственном спокойствии? — Все хорошо…

Они стояли и просто обнимались. Не говоря друг другу ни слова, между ними установилось молчаливое понимание. Гермиона, казалось, уже успокоилась. Гарри не хотелось прерывать это объятие. Давно он не обнимался просто так: давая поддержку и понимание.

— Гарри, можно я прогуляюсь? — в глазах девушки читалась неуверенность. Гарри нерешительно затоптался на месте. Он не понимал, почему она спрашивает у него разрешения. Она совершеннолетняя и может делать все, что захочет. Но, как признался Гарри сам себе, ему было приятно.

— Только недолго, хорошо? — спросил юноша, выпуская из объятий Гермиону.

Гермиона только кивнула и неуверенно улыбнулась.

— А… а ты куда пойдешь? — спросила она, все еще не выпуская руку Гарри.

— Наверное, тоже прогуляюсь, — ответил юноша и привычным жестом взъерошил волосы. Гермиона только улыбнулась и, повернувшись, пошла по узкой тропинке, ведущей в парк. Гарри проводил девушку взглядом и потом, тяжело выдохнув, продолжил свой путь до дома.

Давно он не гулял вот так, один. Шагая медленно, словно каждый его шаг несет в себе какую-то значимую мысль, Гарри приближался к площади Гриммо, 12. Теперь идея разрешить прогуляться Гермионе одной казалась Гарри не такой уж и замечательной. Ему надо было остаться с ней. За столь короткий срок, что она была рядом, он успел и забыть, как трудно находиться наедине с самим собой. А теперь вот он оставил Гермиону одну, с душевными терзаниями. Он уже было хотел вернуться за ней, но понял, что Гермиона, вероятно, не одобрит его действий. И если ей надо будет, то она вернется сразу же.

Почему-то понять, что терзает собственную душу, было легко. А вот чувства Гермионы Гарри не мог понять. Он знал, что ей было больно из-за отчужденности Рона. Явно он не был таким до ее ухода. Наверное, это приходит со временем. Только человек со стороны может заметить хоть какие-то изменения в поведении. Ему казалось, что он совсем не изменился. Хотя… Гермиона утверждает обратное...

Когда Рон смог стать таким? Гарри никогда не видел друга таким. Даже после возвращения к ним в палатку. Может, и правда…

Не было и чувства вины в том, что ты увел девушку друга. Также в голове не было мысли: «Она сама пришла». Все шло так, как и должно было быть изначально. Просто он был слепцом…

Гарри вошел в дом. Повесив куртку на крючок и сняв обувь, юноша медленно поднялся на чердак. Он уселся на пол возле окна и уставился в небо за ним.

Гермиона мечется между тобой и Роном. Так было всегда. На четвертом курсе она старалась быть поближе к тебе, но в то же время не отталкивала Рона. А перед ней всегда стоял выбор. Что сделать, как поступить… Ты всегда кидался с головой в любые авантюры, не боясь быть пойманным. Рона же всегда подталкивало желание доказать, что и он на что-то способен. Но, скорее всего, он был таким, потому что у него было пять старших братьев, которые хоть чем-то выделились.

— А что заставляло тебя, Гермиона? Что заставляло тебя, такую правильную, идти на эти поступки? — зашептал Гарри.

Если бы не ее рвение к учебе, ты никогда бы не спас Сириуса. Ты многое бы не узнал о своих родителях. У тебя не было бы двух лет, которые ты жил и понимал, что у него есть родственная душа. Такая родная. Крестный.

Ты никогда бы не прошел это испытание с зельями, если бы не Гермиона.

— Боже….Боже…Боже… — продолжил Гарри от осознания происходящего. Он вдруг стал противен сам себе. Схватив первую попавшуюся вещь в руку, Гарри швырнул ее в сторону. Но грохот совсем не успокоил его нервы.

Чем отплатил ты?

Ты даже не пригласил ее на бал! А ведь она явно ожидала, что кто-то из ее друзей сделает это.

— Боже… Боже… — Гарри вцепился в волосы и закрыл глаза.

А ты еще рассказывал ей о своих ощущениях от поцелуя с Чжоу.

Перед ней всегда стоял выбор между тобой и Роном. И слишком уж часто часа весов склонялась в твою сторону. Всегда. Возможно, она жалела тебя и всегда старалась помочь и показать поддержку. Рон был слишком недогадлив, чтобы понять, что тебя что-то терзает. Она всегда была рядом и пренебрегала общением с другими учениками, чтобы помочь тебе. Тебе!

— Зачем… зачем… зачем? — Гарри закачался.

Даже перед тобой не было такого выбора. С Роном ты мог поделиться чем-то слишком личным. Тем, что не расскажешь девушке. А от Гермионы была всегда поддержка и помощь в трудные минуты. Ты никогда не выбирал между этими двумя. И Рон определенно тоже.

Выходит…Гермиона всегда была одна? Она ведь никогда не имела возможности поделиться с кем-то своими переживаниями. Не считая тех нескольких минут, когда она рассказывала тебе про свои отношения с Крамом.

Гарри вздрогнул. Она всегда выбирала между ними, когда они были только друзьями. А сейчас… Сейчас, когда дружеские чувства переросли в нечто большее…

Тебе даже здесь не пришлось выбирать. Остыл к Чжоу, когда она предала тебя. Потом влюбился в Джинни… и разлюбил. А теперь любишь Гермиону. И как ты это показываешь?

Гарри сдавил виски пальцами.

Ты постоянно жалуешься на свою жизнь и на то, как тебе тяжело. И совсем не вспоминаешь, что и она пережила то же самое, хоть и несколько по-другому…

Она одна…

Гарри устало привалился к ножке стола.

Ты всю оставшуюся жизнь должен благодарить Гермиону, за то, что она рядом с тобой. Рядом с тобой даже сейчас…

* * *

Дверь на чердак скрипнула, впуская Гермиону. Она медленно прошла к Гарри и опустилась на колени перед ним. Аккуратно убрав челку со лба юноши, девушка прикоснулась губами к шраму. Гарри вздрогнул и открыл глаза, Гермиона отстранилась.

— Прости, что разбудила, Гарри, — прошептала она. Гарри, словно опомнившись, резко дернулся и обнял Гермиону, уткнувшись носом в шею. Он сжимал ее в объятиях, словно она могла исчезнуть.

— Прости… прости… прости, — зашептал Гарри. Гермиона удивленно распахнула глаза.

— Ч-что случилось, Гарри? — тихо спросила Гермиона.

— Прости, что никогда не понимал тебя, Гермиона. Прости, что никогда не замечал, как тебе плохо, — заговорил Гарри. Уткнувшись в шею Гермионы, он плакал. Плакал, пытаясь освободиться от этого груза, свалившегося на него. — Прости, Гермиона, за то, что не понимал, что ты теряешь, находясь рядом со мной…

— Г-Гарри, прошу тебя… успокойся, — Гермиона провела рукой по волосам юноши. — Пойдем, Гарри, пойдем…

Она попыталась выбраться из его объятий, но Гарри не отпускал. Он держался за нее так, словно она соединяла его с этим миром, так, словно отпусти он ее — и она исчезнет. Исчезнет и оставит его одного. Теперь он понял, что сильнее всего на свете боится одиночества. Это ощущения пустоты на душе, когда твои поступки от этого становятся все более и более эгоистичными.

— Гарри, пойдем, прошу тебя, — Гермиона повторила попытку. На этот раз Гарри ослабил хватку, выпуская из своих объятий девушку. Руки его безвольно опустились на пол. Он больше не плакал. Девушка взяла его за руку и потянула на себя, заставляя подняться с пола. Гарри медленно встал на ноги. Гермиона старалась не смотреть ему в лицо, считая, что он явно не хочет, чтобы она видела его слабость. Ничего не сказав, девушка потянула его к выходу с чердака. Они медленно спустились в спальню. Теперь Гермиона посмотрела в глаза Гарри. — Я думаю, ты просто устал, Гарри. Тебе надо поспать.

Юноша только кивнул. Он принялся переодеваться, девушка тоже последовала его примеру. Гарри забрался на кровать и теперь следил за тем, как Гермиона задумчиво расчесывает волосы. Она над чем-то думала, медленно проводя расческой по волосам. Гарри нравилось следить за ней. Заплетя волосы в тугую косу, Гермиона забралась на кровать.

Гарри обнял девушку и позволил ей положить свою голову ему на плечо. Они молчали. Юноша смотрел прямо перед собой и думал. Гермиона, казалось, была с ним солидарна. Он не знал, сколько они так пролежали.

— Гермиона, — шепотом позвал девушку Гарри. Но Гермиона даже не шелохнулась. Она заснула. Гарри, поддерживая голову девушки, осторожно передвинулся чуть вправо. Подложив ей под голову подушку, Гарри тихо поднялся с кровати. Он поднялся к себе в комнату и стянул с кровати одеяло. Потом, вернувшись, аккуратно укрыл им Гермиону.

Придя на кухню, Гарри приготовил себе кофе. Спать не хотелось. Сейчас в голове было совсем пусто. Это радовало.

Радости от признания Рону совсем не чувствовалось. Казалось, что все это было в далеком прошлом.

— Постепенно схожу с ума, — прошептал Гарри. Кофе оказался на редкость противным, и Гарри поморщился. Отодвинув от себя чашку с кофе, Гарри уставился в стену кухни. Маленькие трещины совсем не украшали стену кухни. И эта угрюмость кухни натолкнула Гарри на очередные мысли о том, что все это ему надоело. Да, черт возьми, ему надоело здесь находиться. Дом угнетал, и Гермиона как всегда была права, когда говорила, что перемена мест ему поможет.

— Может, стоит вернуться? — прошептал Гарри, не надеясь услышать ответ.

— Может, и стоит, — Гарри вздрогнул и повернул голову к дверному проходу. Там стояла Гермиона. Она как-то по-детски переминалась с ноги на ногу, стараясь, чтобы одеяло, в которое она закуталась, не касалось пола. Гарри улыбнулся этой картине, а Гермиона тем временем села напротив юноши.

— Как ты себя чувствуешь? — участливо спросил Гарри, беря руки девушки в свои.

— Нормально… Но, наверное, это я должна спросить у тебя, — Гермиона внимательно следила за действиями юноши.

— Я не могу уснуть, — Гарри криво улыбнулся. Его мысли были далеко отсюда. Пытаясь понять, что происходит, он и не заметил, как Гермиона сжала его руку.

— Гарри? — позвала Гермиона, заметив, как Гарри бессмысленно смотрит на нее.

— Знаешь… так пусто вдруг стало… И… вся эта обстановка начинает меня немного нервировать, — Гарри сжал руки девушки в ответ.

— Гарри… я… Хочешь… мы поедем куда-нибудь? — Гермиона встала из-за стола и снова завернулась в одеяло. Потом она села обратно, забравшись с ногами на стул. — На море… Тебе надо отдохнуть. Отдохнуть от этого дома и всего, что тебя гложет.

— Я... не знаю, — Гарри перегнулся через стол и поцеловал девушку.

— Я люблю тебя, Гарри, и хочу, чтобы ты был счастлив, — Грейнджер улыбнулась.

— А я хочу, чтобы счастлива была ты…

* * *

За окном уже светало, а Гарри никак не мог заставить себя заснуть. Рядом устроившись на его плече, мило посапывала Гермиона. Ее волосы, разметавшиеся по его груди, доставляли приятные ощущения. Гарри улыбнулся своим мыслям. Она так громко возражала, когда он принялся распускать ее косу. А потом сдалась, заявив, что расчесывать завтра их будет он сам. С ней было спокойно, и почему-то хотелось все время что-то рассказывать. Ему постоянно хотелось, чтобы она обращала на него внимание, чтобы слушала. Раньше он сам всегда слушал ее, а теперь… А ведь раньше такого не было.

— Когда я узнал, что я волшебник, я и рассчитывать не мог, что все закончится именно так, — прошептал Гарри. — А я познакомился с тобой, Гермиона, благодаря Невиллу. Если бы он не потерял Тревора, и ты не пришла искать его у нас в купе, то не известно, как бы все сложилось.

— Мы всегда успеем сказать Невиллу «спасибо», — юноша вздрогнул от немного насмешливого голоса девушки.

— Я думал, ты спишь, — сказал Гарри, улыбаясь и смотря, как Гермиона удобно устроилась слева от него. Теперь ей видно было его лицо.

— Вообще-то я давно не сплю, — Гермиона улыбнулась в ответ. — А вот тебе следовало бы поспать. Лицо у тебя слишком болезненное.

— Значит, я стал страшным? — Гарри рассмеялся. Гермиона закатила глаза, но промолчала. — Ну, что мне делать, если я не могу заснуть?

— А что ты делаешь, когда не можешь заснуть? — девушка провела пальцем по щеке юноши.

— Ну, я думаю… — сказал Гарри, прикрыв глаза. Гермиона коснулась пальцами его губ.

— Трудно, когда у человека нет выбора и ему нечем себя занять, когда нет того, чему он может посвятить свою жизнь, — зашептала девушка.

— Это так похоже на мою жизнь, — сказал Поттер, серьезно смотря на девушку.

— Нет, Гарри, не похоже, — Гермиона посмотрела также серьезно. — Прошло то время, Гарри, когда выбор делали за тебя. Наверное, потому что так было нужно. А теперь ты волен делать все, что захочешь.

— Ты права, но я просто не знаю с чего начать, — Гарри поцеловал Грейнджер в лоб. Гермиона нахмурилась.

— Наверное, с того же, с чего все это началось, — просто сказала девушка, поцеловав Поттера в губы. Некоторое время в комнате было тихо. Тишина только иногда нарушалась из-за судорожных всхлипываний Гермионы. — Гарри, хватит…

Гермиона отстранилась от юноши. Гарри нахмурился.

— Эм… Я не совсем понял, что ты имела в виду, сказав, что надо «начать с того же, с чего все началось», — старательно повторил Поттер.

— С возвращения в волшебный мир, Гарри, — Гермиона встала с кровати. — Я больше не могу спать. Во-первых, мне мешаешь ты, а во-вторых, я уже выспалась.

— Нужно вернуться в Хогвартс, — словно сам себе сказал Гарри. Он не заметил, как замерла рука девушки, когда она приводила волосы в порядок.

— Ты правда этого хочешь? — спросила Гермиона, опомнившись.

— Да, наверное, хочу, — сказал Гарри. — А еще хочу на море. Знаешь, я там никогда не был. Видел только по телевизору и на фотографиях.

— Мы… можем поехать туда, куда ты захочешь, — выдохнула девушка. — Перед нами открыт весь мир.

— Весь мир, — повторил Гарри…

* * *

Рон устало перевернул фотографию, на которой было изображены его лучшие друзья. Трио друзей... Так и должно было быть. Их дружбу должно было что-то разрушить. Что-то не извне, а именно изнутри.

Он лукавил, когда говорил, что понял и простил друзей. Нет, конечно, это когда-нибудь произойдет, но для этого потребуется время. Теперь он свободен от этой обременяющей дружбы. От дружбы, в которой ему требовалось слишком многое. Они все что-то отдали в дань этой дружбе, но…

Почему на душе нет легкости от чувства свободы? Почему ему так плохо?

Выдвинув ящик стола, Рон достал оттуда чистый пергамент, чернильницу и перо. Обмакнув перо в чернила, Рон принялся писать письмо сестре. Конечно, она все знала. Но хотелось с кем-то поделиться. Пусть он с Джинни и ссорился, но был с ней по-настоящему близок. У всех его братьев всегда был тот, кто мог поддержать в трудные минуты. У Чарли это был Билл, когда они учились в школе. Перси всегда был одиночкой, и всем своим видом показывал, что не нуждается в чьей-либо помощи. У Джорджа был Фред. А он и правда был слишком близок к Джинни. Этому способствовала маленькая разница в возрасте.

«Привет.

Всегда знал, что это рано или поздно произойдет.»

Рон резко смял письмо и отправил его в корзину. Нет, он не будет ей писать.

Встав из-за стола, Рон покинул свою комнату. Он спустился на кухню и сев за стол уставился на мать. Молли Уизли что-то готовила к обеду. Она не заметила прихода сына, и когда, повернувшись, наткнулась на него, то вздрогнула.

— Рон, ты меня напугал, — проговорила женщина. Уизли только пожал плечами. — Что-то случилось, Рон? Ты сегодня с утра словно сам не свой.

— Я расстался с Гермионой, — безучастно признался Рон. Молли Уизли серьезно посмотрела на сына.

— Помиритесь, вы же часто ссоритесь, — сказала она, взмахом палочки заставляя полотенце вытирать тарелки.

— Не помиримся, она любит Гарри, — Рон поднял голову, чтобы посмотреть на реакцию матери. Она выглядела удивленной и не верящей.

— Откуда ты это знаешь?

Рон пожал плечами. Почему-то рассказывать о том, что Гарри и Гермиона были здесь, не хотелось. Это повлечет за собой массу вопросов. А еще не хотелось, чтобы мама плохо думала о Гермионе. Гермиона здесь действительно не виновата.

— Я пойду, наверное, прогуляюсь, — пробормотал Рон, поднимаясь из-за стола. Молли Уизли дернулась в его сторону в попытке его остановить, но была остановлена поднятой рукой Рона. — Не надо, мам.

Миссис Уизли почему-то не смогла противоречить сыну, и только молча проследовала с ним в прихожею. Рон натянул на себя куртку и обулся.

— Я недолго, обещаю, — Рон криво улыбнулся и покинул дом. Он медленно побрел к краю антитрансгрессионного барьера. Как только Рон пересек барьер, он трансгрессировал. Появился Рон в Косом переулке. Он шел и смотрел себе под ноги. Наверное, Рон так и не поднял бы головы, если бы не наткнулся на кого-то.

— Эй, смотри куда идешь! — Рон поднял голову и встретился взглядом с Дином Томасом. — Рон!

— Привет, Дин, — Уизли криво улыбнулся.

— Привет, дружище. Как ты? — Дин выглядел жизнерадостным.

— Нормально, а ты? — Рон уже жалел, что не смотрел под ноги.

— Я тоже нормально. Как Гарри? Как Гермиона? — наверное, каждый из гриффиндорцев предпочитал бы задать этот вопрос именно ему.

— Видел их сегодня утром. Кажется, они счастливы, — тихо сказал Уизли. — Мне пора, Дин. Я пойду. Еще увидимся.

— Увидимся, — Дин проводил друга задумчивым взглядом. Ему показалось, или он и правда не так понял слова Рона?

Рон теперь смотрел перед собой, чтобы ненароком не натолкнуться на кого-то более любопытного, чем Дин. Он спокойно дошел до магазина Фреда и Джорджа. Он был открыт и Рон, толкнув дверь, вошел внутрь. Здесь всегда были посетители. Магазин пользовался явным успехом не только среди школьников. За прилавком стояла молоденькая девушка. Это Джордж нанял продавца, сказав, что не хочет показываться на людях. Но Рон знал, что Джордж, практически, жил в этом магазине.

Кивнув девушке за прилавком, Рон побрел в подсобку. Подсобка была завалена коробками. Очевидно, в магазин доставили партию товара. Рон не знал, где его братья изготавливают товар. Возможно, что единичные товары они всегда готовили прямо здесь, в подсобке. Но вот массовое производство...

— Я вижу, магазин восстанавливается, — пробормотал Рон, обращаясь к брату, сидящему за столом. Джордж выводил какие-то формулы на пергаменте. Потом злобно скомкал его и швырнул в корзину для мусора.

— Зачем ты пришел, Рон? — Джордж после смерти Фреда стал слишком отчужденным. Рон пожал плечами и сел на стул возле стола. — Если мама тебя отправила, то так и передай ей, что я не хочу возвращаться домой. Мне и здесь хорошо.

— Я пришел просто так, Джордж, — сказал Рон. — Разве я не могу навестить родного брата?

— Ты раньше этого не делал, — Джордж достал чистый пергамент.

— Я могу тебе помочь? — спросил младший Уизли, придвигаясь к столу.

— Рон, тебе нечем заняться? Иди к Гермионе, — раздраженно бросил близнец. Рон вздрогнул, а потом, вскочив со стула, громко заговорил:

— Да, черт возьми, Джордж, да! Мне нечем заняться, потому что Гермиона бросила меня! А к тебе я пришел, потому что мне больше не к кому идти. Рассказывать все это маме бессмысленно, потому что она начнет обвинять Гермиону. А я не хочу этого, Джордж, — Рон опустился обратно на стул. — Я не виню ее за то, что она выбрала Гарри. Наверное, он и заслуживает этого… Но простить я Гарри не могу. Возможно, потом, со временем.

— Она ушла от тебя к Гарри, — хмыкнул Джордж и смял очередной пергамент, на котором наделал кучу клякс в пылу речи младшего брата. — Ладно, помоги мне расставить новые товары на витрины. Все никак руки не доходят сделать это самому.

* * *

Черноволосый юноша одиноко сидел на берегу моря. Он медленно выводил слова на песке, а потом в яростном порыве стирал. И так сначала и сначала.

Недалеко находилось маленькое бунгало, в котором он и жил.

Легкий прохладный ветерок чуть заметно трепал его волосы, которые и без его помощи торчали в разные стороны. Солнце садилось, но юноша даже не поднял голову, чтобы понаблюдать замечательную картину заката. Он еще это увидит. Звуки морского прибоя успокаивали. Гарри был словно в полудреме. Он чисто инстинктивно собирал песок в кучку, а потом разбрасывал его в разные стороны. Совсем как ребенок.

Из-за своего занятия он не заметил, как подошла к нему Гермиона. Она медленно опустилась на песок рядом с ним, и положила свою голову ему на плечо. Гарри наклонил голову вправо и уткнулся ухом в макушку девушки.

Они просидели в тишине до наступления полнейшей темноты. И только когда на небе показалось множество звезд, Гарри вздрогнул, словно опомнившись.

— Ты отправила письма? — спросил он, не открывая давно закрытых глаз.

— Да, думаю, завтра мы получим ответ, — ответила девушка.

— Пойдем в дом, тебе холодно, — сказал Гарри, наконец-то поднимаясь с песка. Мышцы затекли, но это было не так страшно. Так было всегда. Он подал руку девушке, помогая ей подняться. Взявшись за руки, они побрели к бунгало. — Мне даже не верится, что скоро я снова отправлюсь в Хогвартс…

Гермиона остановилась, и Гарри удивленно к ней повернулся. Девушка счастливо улыбалась, а потом в эмоциональном порыве обняла юношу.

— С возвращением, Гарри…

~КОНЕЦ~