А свет торжествует над мраком (джен)

Последний школьный курс завершился, и кто-то более не вернётся в храмы наук чародейства и волшебства. Новым выпускникам Хогвартса и Ильверморни ещё предстоит встретиться.

Встреча эта, знает Мерлин, будет дольше предыдущей. Третья магическая война начинается...

Лучи солнца пролились на деревушку на юге Англии, заглядывая в окна домишек, стоявших, будто их понастроили с закрытыми глазами — ни одной, хотя бы центральной улицы в Оттери-Сент-Кэчпоул выделить было невозможно.

Дом чуть севернее селения к нему относить — не относили. Да и что на этом останавливаться?

Основная странность в том, что видели его немногие жители. Те, которые волшебники. Для них тот ветхий дом, высокий и приведённый в нынешний вид за счёт частых пристроек, такой же пресловутый, как его обитатели. С первыми ли петухами просыпаются Уизли — не то, чем интересуются, но полагали, что да.

Полагали — как же нравится и раздражает одно слово! Что бы не полагали, бывает обычно наоборот во всех концах. В случае с Уизли закон подлости тоже имел силу: знал бы кто, что на ногах с утра пораньше одна Молли, и чем занимается...

— Подъём! Все подъём! — а занятие её являло собой беготню по всем этажам "Норы", дабы разбудить всё семейство, помимо Артура, работающего в ночь Казалось бы, детям и двум гостям по восемнадцать лет, а будить их методом громыхания поварёшкой по сковороде всё ещё приходится.

— Да ну тебя, мам. Семь утра, — проблеял Рон, закрывая уши подушкой и ложась лицом в матрас. — Это издевательство, не находишь?

Одним набором посуды мать семейства орудовала своими руками, два других за счёт волшебства летали по дому, издавая не менее ужасный, пробуждающий грохот. Джинни успела выбраться из постели до начала маминой операции "Поднять всех, попытавшись завернуть в трубочку их уши", но заколдованная посуда последовала строго желанию главной хозяюшки "Норы". Когда Джинни искала рубашку в шкафу, за ней раздался злосчастный звук, представляющий собой точно тот же, как от удара языка большого колокола о стенку.

— Чего... — вторую кровать в комнате занимала Гермиона. — Что сейчас было?

— Мама была. Точнее, её летающие прибамбасы, — Джинни засмотрела на всё и всех злобным взглядом. — В любое время года, когда дело касается имитации будильника, нам сильно достаётся.

В свою очередь, Гермиона слезла с кровати, поставила ноги в тапочки и подошла к окну. Сегодня-завтра должны прилететь совы с результатами ЖАБА, которые сдавались точно неделю назад. За ними следом вдруг закончился учебный год, что обыкновенно было в конце июня. Заявление располагало к быстрому разъезду... Объявили войну, доложил министр магии. А кому в голову взбрело её устраивать, когда Великобритания год как оправилась после Второй Магической?

Верно, Ордену Белой Вечности и злокозненной личности, восседающий во главе его. Пятьсот вечных сопровождающих, лидирующие стратеги, создатели заклинаний, укротители диких тварей и неудержимые убийцы из Соединённых Штатов — все они руководимы Элмой Рейес, шире известной как загадочная глава, чьё имя на слуху вне Ордена у отдельной группы людей. Гермиона в ней очутилась вместе с Макгонагалл, драконоведом Дарией-Марией Антонеску... другие персоны вспоминались ярче всего. Из другой школы — раз, два — руководящие Ильверморни.

Ильверморни — одна из менее элитарных магических школ, расположенная в Массачусетсе в США, на вершине горы Грейлок, среди лесов по её склонам. Его удавалось наблюдать только на страницах некоторых школьных книг, и то в виде набросков чернилами. Стеклянный купол над главным залом не наделён чарами, как хогвартский, но небо, видимое сквозь него, не отменяется. Там также, как и в Хогвартсе, есть четыре факультета: Вампус, Пакваджи, Птица-гром и Рогатый змей. Первый годами выпускает воинов с доблестным сердцем. Со следующего выходят образцовые целители. Третий богат на авантюристов, вечных искателей приключений. Четвёртый хранит большие умы.

"Ага, ага. А я встретила не тех ильверморнцев, которые столь красочно описаны", — смутилась Гермиона. Наиболее яркие представители Вампуса, с коими ей довелось увидеться — троица нарушителей школьных правил. Воинами представить их затруднительно, особенно Вирджинию Вальтон. Пакваджийцы скромные и сильны в учёбе, ещё и не обделены привлекательной внешностью, как Аскания Марленсон. На Птице-гром характеров чудовищное разнообразие. Общительные и не очень, из богатых или не совсем семей, и разве это мешает оставаться дружным факультетом? Нет, разумеется.

Кирии Ноун — бывает, таинственной девушке, — предстоит последний учебный год. Выпустились: Сюзанна Бренир, которой по серьёзным обстоятельствам промыли мозги в январе; Эдгар Бартоломью, вроде крепкий парень, но прекратил ли он часто разевать рот? И, наконец, Ван Дрейк. Джерри Ван Дрейк, если быть точнее... Чёрт, кто понял бы Гермиону, как дни без него опустели! Не вся дружба порождает желание влюбиться. В этой Гермиона как не могла, так и не призналась в небезразличии к нему. Конец пришёл быстрее, чем она надеялась.

Одна связь с Ильверморни всё-таки сохранилась. Живёт в Эксетере в старинном доме, уж точно не страдая от будильника миссис Уизли. Вместе с письмами в "Нору" присылает по галеону, прилепленному к обратной стороне конверта. Таких пришло пока четыре, все адресованы... Гарри.

— Она мне на новую метлу подкидывает? — последнюю игру в квиддич Гарри сыграл на починенной на скорую руку "Молнии", брыкающейся после поломки, как необъезженный скакун. Его приоритет — заменять негодные вещи на более совершенные, и вместо старой метлы он желал "Вихрегон". Правда, вспоминая цену, с глубоким вздохом выворачивал карманы. — Хоть бы так...

Обсуждай он это с глазу на глаз с Шэрон Эйвери, она точно бы задала: "Обойдёшься! Просто хочу малость подбодрить!"

Миссис Уизли на кухне вовсю занималась приготовлением завтрака: нарезала хлеб на ломтики, клала на сковороду, парившую перед ней, а та, нагретая, сама их поджаривала. В кастрюле варилась уже почти готовая овсянка.

— Утра, мам! — последним в кухне появился Джордж, не похожий на самого себя. Не в том, что без улыбки на лице — он перекрасил волосы из рыжего в тёмно-каштановый оттенок. Гермиона и подумать не могла, что он испытывал, видя в зеркале погибшего брата-близнеца. — Я на много опоздал?

— Присаживайся. Ты ведь знаешь, что пока не придёт отец, опоздавших нет, — напомнила Молли, вынимая из подвесного шкафа тарелки. Прямо как у аристократов — без главы семейства трапезу не начинать.

Завтрак весь готов, стол накрыт. В это время в дверь барабанят и звучит сонный голос Артура Уизли:

— Доброе утро, это я...

— Алохомора! Заходи, дорогой, — в только что открытую дверь вошёл глава семьи и отдела по Контролю незаконного использования изобретений маглов. От бессонных ночей у него всегда синели мешки под глазами, на сон он выделял дневное время.

— Это. Просто. Невозможно! — пробасил Артур, ввалившись за порог. — Три больших нарушения за вчера и сегодняшнюю ночь! Вы не помышляете, насколько я измотался...

— Мы слушаем, пап, — сказал Перси, переплетя пальцы рук.

— Кусачая водосточная труба, не менее кусачие портновские ножницы и — внимание! — летающий автомобиль!

Услышав об автомобиле, Рон, застыв без движений, выронил изо рта кусок гренки.

— Да-да, мы половиной отдела сначала выслеживали, а потом останавливали летающую "Ауди" в Суррее.

— Привет там Дурслям, — ввернул Гарри.

— Я на метле, не летавший с седьмого курса школы, с дюжиной сотрудников следовал хвостом за машиной. Когда водитель прибавил газу и взял на Восток, мы были вынуждены выпустить волну заклятий. Нарушители сказали, пробовали новоизобретённое заклинание Автопилота.

— Такое разве есть? Если и да, оно не утверждено Министерством, — вывела Гермиона, помешивая посеребрённой ложечкой кофе в чашке.

Артур интенсивно закивал.

— Я во всём с тобой согласен. Незаконные создатели заклинаний вполне могут быть связаны с Орденом Белой Вечности, как вчерашние — мы нашли у них именные медальоны. А схватить — не схватили, они слиняли при первом же шансе. Кто-нибудь ещё помнит инцидент с Лебовски?

Лебовски посажен в Азкабан прошлой осенью, вычисленный Белозёровой, обобравший почти на все вещи и квартиру главного аврора Нотхэва, нашедшегося в глубоком сундуке в агонии. Белую Вечность случай не научил обходиться без медальонов, очевидно. Отряды могут обладать тайными знаниями, о которых Рейес и не подозревает, и всё равно допускает бумажки с именами.

Под конец завтрака за окном послышался шелест крыльев. Две неясыти протянули лапы Гарри и Гермионе. Семейная сова Уизли позволила взять у неё конверты, клюнула Гренку и упорхала на верхние этажи. Сыч Рона сновал у него над головой, неугомонно клекотал, пока не спёр со стола целый сухарь с изюмом.

— Опять без новостей, — обиделся Рон. — От тебя, пташка, в последнее время мало толку...

— Как ты думаешь, что там? — взволнованно спросил Гарри, разламывая на своём конверте сургучную печать. — Они из Хогвартса.

Гермиона также распечатала конверт, затем ошалело рассмотрела содержание. Это отметки за ЖАБА, наконец-то! И, причём, она имеет все "Превосходно", в том числе по защите, где Лика, казалось, высказала вердикт без малейшей лживой нотки в голосе. Сердце готово было выпрыгнуть из груди от счастья.

Не повезло Гарри, который сопротивлялся желанию сжечь свои оценки к Волдемортовой матери.

— Твою!.. И как я должен устраиваться на работу вот с этим?! — он показательно тыкал пальцем в "О" напротив "Зельеварение". — Тоже мне, намылился в Аврорат!..

— Будь добр, успокойся, — сказала Джинни, кладя руки ему на плечи. — Для работы аврором в первую очередь важно знание защиты от Тёмных искусств, потом уже всего остального. А по ней у тебя "Превосходно"!

— Да, не буянь. Выпей чайку, — Джордж подвинул к Гарри свою чашку чая, настолько крепкого, что от него сводило язык. Предложившего Уизли живо обплевали. — Прости, я забыл вытащить пакетик...

Работа Артура приносила в "Нору" всё новые и новые магловские вещи. То блендер, то кофемолку, но прежде семье приглянулся чай в пакетиках. Положил, залил кипятком — пей, и не возись с заваркой.

— Какие дела в Министерстве? — прочавкал Рон, жуя яичницу. — То есть, не знаешь случайно, что в остальных отделах?

— Ну-с, в Департаменте по контролю магических популяций решили вешать бирки с именами на уши домовиков. Не знаю, зачем им это — аристократы понакидают отказов, — затянул Артур. — Ещё в отделении Международной Конфедерации Магов я заметил послов из МАКУСА. Они говорили о чём-то про президента магических Соединённых Штатов, похожем на решение о совместной борьбе с Орденом Белой Вечности.

— Хорошо было бы, — Гермиона щёлкнула пальцами. — Вдвоём страны быстрее его подавят... если у главы того, правда, нет козырей в рукаве.

— Старина Бэгмен взял отпуск, отдыхает в Японии. Министр весь в бумажной волоките, третьи сутки из кабинета ни ногой. А дальше, ничего нового... — Вдруг Артур припомнил: — Ещё в отделе Тайн артефакт погубил двоих сотрудников, новичка и старика Делонга, но ввиду повышенной секретности на девятом уровне здания неизвестно, какая штуковина столь опасна для жизни. К ней прикоснуться — равносильно самоубийству.

Для Гермионы в окне показалось нечто вытянутое, грязного цвета, как переросшая картошка, и лезущее через забор. Высунулись ручки, голова целиком... мерзкий, честно, человечек. Вернее, гном.

— Миссис Уизли... — шёпотом позвала Гермиона из вежливости, дабы не прервать беседы с мужем. — Миссис Уизли! — теперь погромче.

— Ма-ам, тебя Гермиона! — разгласил Джордж на всю кухню. В руку матери также скоро прыгнула чистая сковорода. — Ой, блин.

— Дорогая, потуши пыл, — Артур медленно перетянул сковороду себе. — Гермиона, чего ты?

— У вас гномы в сад лезут, — их тем временем забралось за ограждение почти с два десятка. Молли пробила час дегномизации. Вызвалась помочь Гермиона во имя своей отзывчивости, которой у неё, коли дело не касается учёбы, хоть мисками вычерпывай.

Не расти в саду какие-то деревья, создающие тень, жара бы одарила солнечным ударом Гарри, Рона, Гермиону и Джорджа, лежавших под раскидистой яблоней. Главную ответственность за выдворение гномов Джордж взял на себя. Стратегия заключалась в убеждении гномов, что ими не интересуются и последующим резким "наступлением". Человечки с картофелеобразными бошками лазили тут и там по саду, пока Джордж не схватил одного из них за ноги и закрутил у себя над головой. Гном шлёпнулся за забором.

— Постарайтесь закинуть их как можно дальше! — по рекомендации, Гермиона с усилием ухитрялась ловить тварей за маленькие, быстрые ножки. Несмотря на размер головы, носились они аки тараканы ночью на кухне. — Им это нравится!

Понятно, раз они, когда их бешено вертят, просят ещё сильнее. Раскрутив своего самого первого, Гермиона выбросила его двумя руками снизу, тот взлетел чуть правее, чем у неё над головой. А досталось по тыкве Рону.

— Ё-моё, кто ж так бросает? — сам он, не глядя по сторонам, отправлял вредителей за забор на три метра. — Я — не эти... крендели. Садовые мазохисты! Ни за что бы не обрадовался, бросили бы меня через ограду!

— Крути! Крути, крути, крути! — голосил гном у Гарри, раскрученный дальше некуда. — Голову мне с плеч!..

— Сейчас устрою! — прокряхтел Гарри, замахиваясь обеими руками. Но чёткость не рассчитал, потому человечек грохнулся на крышу курятника — ладно, она шифером покрыта, а если бы деревянная?

За выдворением вредителей из сада простиралось свободное время вплоть до самого вечера. Предложения, чем можно было бы заняться, сильно различались. Джордж искал помощников для упаковки товаров из "Всевозможных волшебных вредилок", ибо магазин в Косом Переулке закрылся. Без обоих Уизли это напрочь чужое  посетителям место.

— Я подумываю работать из дома, — рассказывал Джордж вызвавшейся помочь Гермионе. Они собирали в коробки большие красные пакеты с чем-то, затем закрывали в них, обматывая скотчем. — Знаешь же — сначала объявления где-нибудь порасклеить, потом на них в лучшем случае откликнутся, пришлют сов с заказами. Я упакую как-нибудь покрасивее, отправлю им. Но, всё равно, пусть это и иной тип работы, нежели наш с Фредом магазин, мои мысли неоднозначны. Не охота прямо раскручивать новое дело, просто распродать оставшиеся товары из "Вредилок" и забыть. Квартиру в Косом я продал, галеонов прибавилось, как цена одного "Нимбуса".

— Всего-то сто двадцать три галеона? — последнюю цену метлы Гермиона помнила именно такую. — Разве ваша с Фредом квартира не четыреста стоила?

— За год "Нимбусы" на столько подешевели. Это нормально, для вышедшей из моды так быстро метлы, — на вздохе сказал Джордж на фоне скрипящего, как он его разматывал, скотча. — Но эти галеоны прибавились к стоимости одного "Вихрегона". Как бы Гарри не узнал — у него загорится...

— Шрам, — быстро завершила Гермиона. Уж культурнее "шрам", нежели другое место. — А ты что хотел сказать?

За окном пронёсся Рон верхом на метле, отбил что-то рукой. И это что-то — яблоко — влетело в форточку к Гермионе и Джорджу. Школа пусть и закончилась, а бывшие игроки сборной так легко не бросят школьное увлечение. Джинни тоже тренировалась с ними. Той оставался последний школьный год, что начнётся в сентябре... Если Орден Белой Вечности не усложнит положение, само собой.

"У Рейес, наверное, рвения даже меньше, чем у её приспешников", — при упоминании некоторых из них сердце рывком уходило в пятки. Их также именуют Верховными. Меньшим злом считают Аурелию Бренир, первого стратега. Отряд правой руки нынче без командира, бывшая с этим званием — Антонеску. В отряде левой руки состоят искусные волшебники, которым по силам создавать новые заклинания, и стоит над ними — не выше Рейес, конечно — бывший заключённый Лестер Моро, сбежавший из Азкабана. Главный страх внушали тринадцать человек, хладнокровные и закалённые тяжёлым прошлым. Чёртовой дюжиной, зовущей себя Избранными, вертит такая же, как и Моро, узница в прошлом. Имя её вспомнить потянет разве что сумасшедшего. Дауэр отличалась особым хладнокровием и преданностью своей госпоже, сделавшей из неё убийцу, наравне с волшебной палочкой применяющей холодное оружие.

Объявленная война, как таковая, не идёт. Всё тихо, и тишина настораживала, вселяя в сердца ужас о нападении в самый нежданный момент.

— Гермиона, чего спишь? — окликнул Джордж. — Тогда зачем ты мне помогаешь, позволь спросить?

— Ничего, — та спохватилась и вернулась к заклеиванию коробок. За спиной лежало ещё много неупакованных прибамбасов и раскрытых картонных упаковок вверх дном. — Извини.

Из окна снова прилетел сюрприз в виде второго яблока, попавший точно Гермионе по лбу.

— Вы можете купить мячи? — прокричала на улицу разозлившаяся Грейнджер. — Хотя бы квоффл!

— Мы кого-то убили? — рассмеялся Гарри, планируя на прошлой метле Фреда рядом с распахнутым окном.

— Агр-р! — прорычала Гермиона сквозь зубы, указывая пальцем на пострадавший лоб. — Серьёзно, квоффл помягче яблок будет!

— В следующий раз возьмём абрикосы! Честно-пречестно! — пообещала Джинни, спрыгнув с метлы с небольшой высоты.

— Спокойнее, пожалуйста, — попросил Джордж, отрезав скотч. — Радуйся, что у них имитация квиддича, а не волшебная дуэль со всеми правилами. И прилетело тебе яблоком, а не Остолбеней, например... Фига с два они яблоки абрикосами, которых у нас нет, заменят.

— Вторая партия почты! — объявила миссис Уизли внизу. Чаще всего вторую партию составляют письма с работы Артура. Однако, раз голос Молли разошёлся по всей "Норе", дела её мужа разбавляли письма или посылки от иных адресатов.

И упаковщики вредилок, и квиддичисты спустя жалких пять минут были на кухне, как штыки.

— Как обычно, Артур, — Молли передала мужу три конверта, — твои... О, а это что? Прислано на имя всей семьи!

Вокруг Молли живо сгрудились все домочадцы. Распаковав конверт, они увидели следующее: заголовок каллиграфическим почерком "Приглашение на церемонию заключения договора". Какого договора, чтоб вас? А отправитель кто?

— Прикиньте, Белая Вечность сейчас рассчитывает, что подстава пройдёт, — выдумал Джордж, за что получил по губам мокрой тряпкой для посуды.

— Мерлин, вы посмотрите на подписи и печати ниже! — ахнула Джинни. Гермиона, подойдя сбоку, сумела более-менее рассмотреть обозначения. Её охватил лёгкий шок.

"Семья из Священных Двадцати Восьми, Уизли!

Я, автор данного письма, оповещаю о приглашении вас на обед и церемонию подписания договора о взаимном примирении между следующими семьями:.."

— Гляньте — подпись старшего Эббота, — узнал Рон. — А это что за кошак под ней?

— Каракал, Рональд, — определила Гермиона. — Не Эйвери ли печать?

— Да, их, — ответил Артур. — Лонгботтомы и Слагхорн, например, тоже участвуют в договоре.

Джинни между тем, закатив глаза, побрела кормить кур, лишь услышав "Эйвери". О её неприязни к тем, порождённой Шэрон, можно было смело писать пером.

Смотря иначе, Шэрон ни к чему не причастна. Задолго до окончания ильверморнского визита ей приглянулся Гарри, о чём она молчала в тряпочку, пока не высказалась Гермионе. Её дружба с ним скорее была соперничеством, но и редким разделением взглядов. Трепетная Джинни восприняла то как отношения куда крепче, и пошло-поехало...

В списке утвердились семьи, члены коих, по большей части, не загнали себя в Азкабан, неся службу Волдеморту. Малфои, увы иль к лучшему, не участвовали в союзе.

— Зная Малфоев, их можно понять. Все носящие фамилии, указанные в договоре, любят их попрекать, — сделав вывод, Перси обратился к отцу. — Па, как думаешь, нам стоит присоединяться?

Рука Артура, держащая перо, долго дрожала над пергаментом, приложенным к приглашению, чтобы на нём расписались. В конечном счёте, он сказал:

— Следует подумать. Во всём, пусть оно и безобидное с виду, нужно искать подвох. Оставлю это на завтрашнее утро.

* * *

Время до вечера пролетело, как бабочка перепорхнула с цветка на цветок. Быстро, незаметно, и вот жители "Норы" собрались все вместе перед ужином.

— Ма, долго ещё ждать? — терпение Рона в ожидании ужина на тарелке иссякало. — Я голодный, как хвосторога!

— Кто бы сомневался, — бормотнула Джинни, рассматривая ногти на правой руке. — Чёрт, занозу посадила в курятнике... Кто-то тут может подсказать, откуда у меня растут руки?

Никто не подсказал, но в дверь внезапно ударили. Просто постучали — нет, долбанули парой сильных рук. Положив деревянную лопатку, которой переворачивала мясо на сковороде, миссис Уизли встала пред дверью с палочкой наизготовку.

— Откройте немедленно, если хотите, чтобы один из вас остался в целости и сохранности к концу дня! — пробасил мужской голос снаружи. Молли едва разобрала его, приглушённый из-за разошедшегося дождя. — Я свой!

— Мама, отойди-ка ты лучше, — Джордж взял мать за руку, попытался отвести к столу. Та же и не намеревалась двигаться.

— Рон, Гарри, встаньте рядом со мной. Артур, Джордж, Гермиона — откройте дверь. Джинни, Перси — держитесь у стола, — приказала Молли.

Распределились, и та сразу заговорила:

— На счёт три откройте ему. Раз... Два... Давайте!

Звук дождя усилился. Мужчина на пороге держался неподвижно.

— Можете опустить палочки. Я не имею плохих намерений, как аврор, — маг переступил порог. Снял сапоги, перевернул — из них вылилось добротно воды. — Прислан из МАКУСА по приказу министра Кингсли Бруствера, — он обернулся на всё ещё распахнутую дверь. — Друзья мои, проходите.

"Сорен... Почему имя кажется знакомым?" — отдалось в мыслях Гермионы. Коллеги аврора — мужчина средних лет, как он сам, и юноша — были в разной мере похожи на младшего Ван Дрейка.

Воцарившуюся всеобщую тишину прервала миссис Уизли своим скромным:

— Чаю не желаете?

— С радостью бы, но некогда. Кто из вас Гермиона Грейнджер?

— Я, сэр, — Гермиона поднялась с лавочки, осторожным, словно шла по краю пропасти, шагом, подобралась к аврору. На что она им понадобилась? Дуэт подобных Джерри не слишком торопился уходить с порога, потаптываясь на коврике. Под их сапогами чмокала прилипшая свежая грязь. — И я не намереваюсь доверять вам, пока вы не назовётесь.

Аврор сделал глубокий вдох, как последний в его жизни, и сказал на одном дыхании.

— Френсис Вальтон. С моей дочерью вы уже знакомы.

Следом за Гермионой глаза выпучили Джинни и Гарри. Остальные не поняли причину их удивления.

— Можешь не принимать нас за Ван Дрейков, ведь мы — и есть они, — мирно сказал Велизарий. — Я — дядя Джерри, Сорен — его старший брат. Приятно познакомиться!

Ван Дрейки вылезли из сапог, в носках прошли к Гермионе для рукопожатий. В Сорене было больше Джерри, нежели в дядюшке. Взять хотя бы улыбку и цвет глаз. Теперь Гермиона доверяет им, но не на все сто.

— Френсис, — внезапно для себя позвала она, — у вас нет других детей, помимо Вирджинии?.. Так, небольшая проверка на личность.

— Нет, восемнадцать лет воспитывал одну дочь, братьев и сестёр у Вирджинии не было и вряд ли будут, — отчеканил Вальтон, одёргивая мантию. В его руку прилетела чашка. — Я передумал — немного чаю всё-таки можно.

Молли блеснула счастливой улыбкой.

Велизарий выступил за перевод беседы на серьёзную тему. Сорен придерживался мнения родственника, однако, лишь бы не выделяться. Глаза-то на пастилу смотрели...

— Гермиона, нам поручено доставить тебя в штаб Ордена Феникса, — со словами Велизария по совпадению вырубилась лампочка в люстре над столом. Сделалось темно, хоть глаз выколи. Волшебники, все до одного, тут же полезли в карманы за палочками. Первые огоньки света зажгли Гермиона и Перси. Велизарий посчитал, можно продолжить:

— Все вы, за исключением Гермионы, должны будете переместиться в дом Мюриэль Уизли по каминной сети. Она же, когда вы все закончите, перейдёт сюда.

Рон закатил глаза — ста восьми летняя тётушка была для него сущим кошмаром. Скрипучий голос, ворчание, перфекционизм и любовь к порядку — вот от кого, походу, Перси её унаследовал, — всё сочеталось в Мюриэль.

— А со мной что собираетесь делать? — испугалась Гермиона. Вдруг их лица — маскировка, и на самом деле под ними прячутся Верховные Белой Вечности?

— Ты полетишь. Наш враг получил отслеживание каминной сети, пригнав одного человека в Департамент по контролю магического транспорта, — сказал Вальтон. — Да, именно пригнав — по доброй воле никто из Белой Вечности не сунулся бы под нос министру магии.

Уизли и Гарри, на пару с Джорджем белая ворона в их рыжем однообразии, замерев, ждали указаний.

— Пакуйте вещи, отправляйтесь! И пусть только кто-то не обозначится у Мюриэль — Макгонагалл его из всякого болота достанет, — пригрозил Вальтон, в то же время схватив Гермиону за руку. Она, побаиваясь резкости, сняла с вешалки у двери свою одежду, надела резиновые сапоги. На улице её промочило до нитки менее чем за минуту.

К стене "Норы" американцы приставили свои мётлы, три быстрые "Молнии", похожие одна на другую тютелька в тютельку. Гермиона относилась к полётам верхом на метле с долей ненависти. А сейчас у неё есть другие варианты и смелость спорить с тем же Вальтоном, например? Напрасный был вопрос.

— Садись за мной, если не любишь летать на скоростях, — пригласил Сорен. Гермиона, не переставая видеть в нём Джерри, перекинула через рукоять метлы ногу и оплела старшего из братьев руками вокруг талии.

Вш-шух! Свистнул порыв ветра, Велизарий с Френсисом тогда же сорвались с мест. Только к Гермионе пришло соображение, куда те подевались, Сорен рванул следом. Старшие маячили впереди двумя маленькими точками.

— Так если вы здесь, то и Джерри? — посетила Гермиону мысль, вырвавшаяся вслух.

— Здесь, здесь, куда же он денется? — Сорен покивал. — Я скажу тебе больше: тут и заместитель Луари, и Минерва Макгонагалл. Ещё, — если бы мог в данный момент, Сорен, наверное, загибал бы пальцы. Руки отрывать от рукояти нельзя, иначе вся операция обернётся тленом, — тут младшая Марленсон; Брениры, тоже твои сверстники, брат и сестра; Ноун — рыжая такая, просто ходячая мистика, — от количества людей у Гермионы потяжелела голова. — Парень из Ирландии, утверждающий, что учился с тобой на Гриффиндоре. Оборотень с десятью плитками шоколада в сумке, русская и какая-то с закосом под вампиршу... Всех назвал.

"Симус? Профессор Люпин? Белозёрова?" — спрашивала сама себя Гермиона. Из-за ветра в ушах голос Сорена был едва слышен. Насчёт вампирши вариантов не возникало.

— А куда подевали Вирджинию?

— Она будет в "Норе" с Мюриэль, наотрез отказалась от главного штаба.

Ландшафты лугов давно остались позади, под ногами были крыши коттеджей, свысока кажущиеся камушками. Сорен резко взял на запад. Метла наклонилась, Гермиона машинально отпустила одну руку от скользкой поверхности. Равновесие на мгновение нарушилось, и не обхвати она шею Сорена, свалилась бы с многочисленных метров над землёй.

— Где мы?

— Я не компас и не карта! — рявкнул Сорен. — Но дом Мюриэль "Г"-образной формы, розовый с синей крышей. Это Суррей, насколько помню, — выходит, они только сегодня побывали у самой старшей Уизли?

— Не он? — внизу Гермиона отметила структуру в точности по описанию Сорена. Двухэтажное строение, покрытое тёмной кровлей на обеих частях. Какая подлиннее, какая покороче. Но возникает вопрос: как Мюриэль живёт тут в одиночку, в такой махине, при возрасте в сто восемь лет? Она же ходит с превеликим усилием! Может, у неё есть помощник? "Худшее из возможного — она летает", — губ Гермионы коснулась улыбка.

Резкое торможение. Обеих наездников на метле наклонило назад. Старшие впереди также замерли.

— Снижаемся, — обронил Сорен, поднажимая на древко своим весом. Метла начала опускаться под прямым углом, всё ускоряясь и ускоряясь. Гермиона припоминала некую фигуру пилотажа, суть которой в вылете вперёд и вверх на небольшом расстоянии от земли. Ветер заглушил всю природу вокруг, земля приближалась невероятно быстро. Руки и ноги крепче охватили рукоять.

— Дурень! Мы разобьёмся! — закричала Гермиона, чудесно осознавая, что её не слышно. Сорен дёрнулся назад, поднимая транспорт под собой. Приземление произошло у яблонь, посаженных треугольником.

— Ты уверял, что не будешь лихачить! — Гермиону переполнял гнев. Комфортная поездочка, десять из... ста десяти. — Ты мог нас убить! — прямо Джерри: сначала делает, потом думает.

Сорен пробормотал:

— Прости, — и опустил глаза на влажную землю. Возмущённый не меньше Гермионы Велизарий кинул в племянника свою "Молнию".

— Подумаешь — больно! У тебя за спиной девушка сидела, а ты описал финт Вронского, олух! — за брошенной метлой пошли пинки ниже колена. — Никогда не смел, но сейчас меня распирает от желания сказать: Сорен Велизарий Ван Дрейк, мне за тебя стыдно! Как ты после такого не будешь вызывать страх у девушек?

Гермиона издала тихий смешок, когда же Вальтон заржал в полный голос. Вот уж перегнул так перегнул...

В окнах дома не первом этаже горел жёлтый свет, мелькали тени людей. Одна ринулась к двери.

— Какой Мордред сейчас ржал со всей мочи? Мы чуть не высыпали всем скопом! Подумали, напали! — доносился из-за открытой двери взбудораженный крик Белозёровой. Стоило ей увидеть Гермиону, она смягчилась:

— Приветики! Ну, как долетела? Цела?

— Ага. Вроде бы...

— Что значит — "вроде бы"? На тебе ни царапинки! — Лика приглашающе указала руками на дверь. — И чего вы застыли? Проходите, я поесть приготовила.

В прихожей Гермиону настигали ароматы сыра, мяса и специй, тянущиеся с кухни. Обувь ставить было некуда — все полки под неё заставлены до отказа. — Хорошо, пока оставлю на пороге, — серые резиновые сапоги Гермионы остались на чёрном паласе с белой надписью "добро пожаловать".

От восхитительных запахов еды Гермиона чуть ли не захлёбывалась слюной. Слева доносился звон столовых приборов, топот ног и протяжное мяуканье. Чей бы это мог быть кот?

— Сорен, кто привёз кошку? — а того след простыл. Гермиона оглянулась — перед ней из-за дверного косяка вышел... — Ты же только что был позади меня!

"Сорен" расхохотался, тыча пальцем на входную дверь. "Так они — старший и младший братья, или близнецы, я не пойму?"

Дошло! Прилетевший с Гермионой брат околачивался у входа в дом, а в проёме между прихожей и гостиной был Джерри. Оба сложились пополам, схватились за животы от смеха.

— Посмотрела бы на себя в зеркало! — крикнул Джерри. — Как трёхногого гиппогрифа увидала, честное слово!

Объятий, подаренных Гермионе, не хватало. Сорен поглядывал на друзей искоса, завидно, как будто оба изрядно подпортили ему день. Совсем позабыв про посторонние глаза, Джерри докоснулся губами до девичьей шеи, что в конец добило братца, и он вспылил:

— На вас люди смотрят, влюблённые голубки! По крайней мере, я...

Как позже узналось от Джерри, отношения Сорена этим летом потерпели большой крах: любимая спустя два месяца умерла, будучи тяжело больной. Оставившие родных жить в бедноте поселились в Салеме у супружеской пары волшебников. И Сорен, помимо домашнего обучения магии, уделял много времени прикованной к постели сверстнице, начиная с того, что кормил её с ложки и заканчивая тем, что порой выносил её на руках на свежий воздух. Кларисса с первых дней жизни не могла ходить, а что её унесло — непонятно.

— Я летом всей семье о тебе рассказал. Сорен, сама понимаешь, обиделся. Обычно бывало наобо... Ой! — из-под стола в гостиной торчали чьи-то длинные ноги, облачённые в чёрные штаны с узором из волков, пляшущих на задних лапах и белые носки в синюю полоску. 

— КТО ПО МНЕ ПРОШЁЛСЯ? — проревел мужчина, высунув голову. Гермиона потеряла дар речи, ибо перед ней был Сальвадор Авгуриус. — А, мисс Грейнджер! Не знал, что вы уже здесь!

Рубашка на зельеваре была с тем же узором, что и на штанах. Он, поди, про себя благодарил господа за то, что Луари пока ни разу не лицезрела его в пижаме. — Отличная одёжка, — саркастически отметил Джерри.

— Многие думают также, — похвалился Сальвадор, подтянув шёлковый пояс. — Белозёрова обозвала ритуальным одеянием и сказала, мне не идёт.

— Она пошутила, сэр, — Уизли и Гарри переместились быстрее, нежели Гермиона долетела. Молли похлопала Авгуриуса по плечу. — Восхитительно на вас смотрится!

"Учитывая, что миссис Уизли иногда дома облачается в столь же аляповатые платья", — мысленно сказала Гермиона, идя распаковывать свой сундук, переправленный через камин. Кому пижамы, а кому чувство, что кто-то в беде. Оно лишь коснулось сердца Гермионы, а сдавило после, как тиски.

— Кто-то ещё остался из неприбывших? — с беспокойством обратилась Гермиона к Вальтону, разглядываюшему натюрморт высоко на стене.

— Насколько знаю, все здесь, просто большинство на втором этаже. Мюриэль занимала малый корпус, его же займём и мы. Или, думаешь, мы просчитались?

На пороге кухни возникла Белозёрова, прижимающая к себе тяжёлую кастрюлю. Стол в гостиной занимали две стопки тарелок — грязных и чистых.

— Не понравится — не ешь. Такой суп, кроме как в России, нигде не отведаешь, но со мной орденцы — счастливчики, — Лика налила Гермионе один половник красного супа, пахнущего свёклой, морковью и мясом. И выглядел он аппетитно, и на вкус был интересным. Ингредиенты хорошо гармонировали друг с другом, особую изюминку придавала свинина, а за счёт сметаны бульон не был ни пресен, ни пересолен.

— За сегодня будет хоть один человек которого ты не накормишь своим... борщом? — проворчал Вальтон, будто Лика на иное не годилась.

С лестницы вверх послышался "оркестр" шагов. Макгонагалл сошла на паркет первой, потом через две ступеньки прыгнула Сюзанна.

— Народ, нам не солгали! Гермиона и вправду тут! — объявила Бренир, обходя директора Хогвартса, чтобы дать Гермионе "пять". Кроме знакомых лиц, высыпавших к Гермионе, со стороны подобралась женщина с вампирскими чертами лица. По её плечам рассыпались белые кудри.

— Инвениро Патриум! — на её палочке зажёгся и затух зелёный огонёк. — Никому ничто не угрожает, опасности не ждём.

Заклинание мигом позволило Гермионе узнать колдунью.

— Уиллоу, вы?

— Можем на "ты". Я хочу узнать вас всех поближе, — просияла Сангвейр, повернувшись вокруг себя. 

Больше, чем присутствие Уиллоу, Гермиону удивляло спокойствие, несмотря на младших Уизли. В полном сборе они или нет — доставлять хлопот умеют. Те устроились на большом красном диване в центре гостиной и увлечённо хлебали борщ. Рон протянул Белозёровой тарелку, прося добавки.

— Нас многовато. Чересчур, — заметил Авгуриус, расхаживая по периметру комнаты. — Кого-то придётся отослать в "Нору".

— Ты прав. Тогда, вопрос: как лучше рассредоточить их? — Макгонагалл повела рукой, показывая на орденцев. Ни один Орден Феникса из трёх не был таким богатым на участников, чтобы требовалось второе убежище. — Молли, Артур! — старшие Уизли тут же бросились к Минерве. — Берите двоих детей и возвращайтесь, откуда прибыли. С вами пойдут Велизарий, Бренир Сюзанна, Сангвейр и Марленсон. Достаточно, "Нору" забивать битком смысла не вижу.

Перси и Джинни согласились пойти с родителями и нудно запаковывали пожитки обратно в сундуки. Суть идеи Макгонагалл прояснилась — у Мюриэль остаются наиболее сильные орденцы.

— А ещё завтра объявятся Эйвери, — сообщила Белозёрова, унося кастрюлю. Гарри покраснел, услышав.

— И ты опять сделаешь борщ? — Сальвадор сложил ноги одна на другой.

— Разумеется, — ответила Лика с ухмылочкой. — Эйдан никогда от него не отказывался.

Где-то наверху пропадали Симус и профессор Люпин. Как спустились, Макгонагалл незамедлительно объявила, что они нужны в Хогвартсе.

— Финниган, ваша мать вызвалась быть президентом дуэльного клуба, — бросила директриса. — Она хочет держать вас как можно ближе к себе. Ремус, ты, само собой, как преподаватель...

"То есть, Хогвартс открыт? Как тогда получается, что Джинни не будет учиться?"

— Семикурсников в этом году нет. Я считаю, множество юных волшебников, некоторые из которых достигли совершеннолетия, только раззадорит Орден Белой Вечности и даст повод для нападения, — нахмурившись, объяснила Макгонагалл. Она обыкновенно не любит расспросов.

Перемещения закончились, жители дома Мюриэль решили лечь спать. Единственную спальню на первом этаже облюбовал Вальтон, заявивший, что не выносит делить с кем-то комнату.

— Всё равно не самая просторная, — не отчаялся Авгуриус. — Я тоже особняком.

Братья Ван Дрейк пожали плечами, удалились квартетом с Гарри и Роном. Джордж не возражал о соседстве с Джейсоном Брениром, не представляя, сколько с ним может быть проблем. Гермионе в соседи досталась Кирия.

— Вот чёрт! Через комнату от Авгура! — вскипела та. — Мальчики, вы уроды!

— Знаем, знаем, — сквозь смех ответил Джордж, высунув голову. — И вам ночки!

За место кроватей по стенкам стояли раскладушки, застеленные голубым постельным бельём с рисунком силуэтов чёрных кошек, каждая в прыжке. Мюриэль пусть и живёт богато, но когда дело касается выбора орнамента на чём-либо, вкусы у неё как у типичной старушки. Подушка, простыня и пододеяльник Кирии тоже были с кошками, только с белыми.

— Уф... — Гермиона упала на раскладушку. Кровать бы, конечно, но разве Мюриэль рассчитывала на организацию штаба в её жилище? — Как думаешь, я ничего не сломала?

— Судя по тому, как раскладушка под тобой скрипнула... — Кирри сейчас было не до этого: она развешивала по стене "ловцов снов", украшенных перьями и деревянными бусинами. Гермиона засмотрелась на то, как она заклинаниями вводит в стену гвозди и надевает на них деревянные кольца, обтянутые нитками. — Нравится? Я сама каждый сделала ещё в пятнадцать лет.

— Никогда не понимала, зачем они, — действительно, Гермиона считала "ловцов" не больше, чем декором.

— По поверьям, в их нити попадаются ночные кошмары, тем самым они оберегают сладкий сон, — Кирия провела пальцами по перьям на одном "ловца". — Чем больше нитей внутри кольца, тем они эффективнее. Мне всегда помогают. Твоё мнение меня мало интересует... О, кстати! Случаем не видела где-нибудь небольшую деревянную шкатулку?

— С ракушками? — Ноун перебирала их, говоря Гермионе о странности Джерри в виде его взгляда, под которым нереально солгать.

— Да, именно! Ты помнишь? Круто, — Ура! Она хоть немного вышла из мистического образа! — Не видела, раз головой мотаешь? Где она может быть-то...

— Сегодня поздно. Утром сюда приселится Шэрон, как насчёт поинтересоваться у неё? — Гермиона через секунду забыла, что сказала. На уме был один сон.

А заснула она прежде, чем Кирия закончила возиться со своими, пренебрежительно говоря, шаманскими штуковинами. "Ловцы снов" — далеко не единственное из привезённого ею с собой. С ними были чёрные чётки и колода карт Таро. Кому она будет гадать, покажет время. За пять минут до одиннадцати вечера Кирия зашторила окно, погасила свечи на своей прикроватной тумбочке. Теперь спали абсолютно все.

* * *

Гермиона проснулась недавно. Она лежала на спине, глядя в потолок. На свободном куске подушки посапывал Живоглот.

Мысли совершенно не посещали голову. Например, сколько уже бодрствует Кирия, которая, усевшись на раскладушке в турецкой позе, читала толстый том. Вслух, на непонятом Гермионой сразу языке. По некоторым словам она догадалась, что это итальянский.

— Что за произведение?

— "Божественная комедия", — неохотно просветила Кирия. — Помолчи, пожалуйста — терпеть не могу, когда отвлекают от чтения.

Гермионе "выдёргивание" из книг тоже было не по нраву, но она вследствие того не отгоняла людей с шипящим "помолчи". От поглощённой духовной темой Ноун в горле встал ком, пальцы онемели. Живоглот тоже забоялся и поднял хвост.

Обоняние пощекотал сладкий запах, исходящий из коридора, а значит, на кухне дожидался или готовился завтрак. "Кирия, очевидно, вниз не пойдёт. Принести ей?"

"Она же у нас не просто волшебница, которая обходится палочкой, а единственная и неповторимая предсказательница, мастер невербальной и беспалочковой магии! Сама приманит еду, либо Акцио, либо какой-нибудь неведомой ведьмовской штуковиной", — язвил внутренний голос. Да ну его!

Гермиона неохотно поплелась на кухню, Живоглот — за ней, лениво переставляя лапы. По стенам играли солнечные зайчики, перескакивая длинными прыжками. Бодрости это, однако, никакой не придавало. Чашка кофе — совсем другое дело!

На лестнице кто-то задел Гермиону плечом, прикрытым голубым драпом. По спине спадали нежно-кремовые волосы с рыжеватыми корнями. Девушка обернулась, взглянув на Гермиону голубыми, как июльское небо, глазами.

— Шэрон, — хотела бы Гермиона произнести с радостью, да вот думала совсем о другом — что ждёт её в тарелке, такое сладкое, фруктовое, как сообщал запах.

— Какая-то ты кислая, сама сейчас нос повешу, — отпарировала Шэрон, прислонившись к перилам. — Ну же, улыбочку!

— Ты завтракала? — последовало вместо улыбочки, до сих пор уныло.

— Ага. А какое значение это имеет?

— Что было?

— Панкейки с апельсиновым джемом, Белозёровой работа... — всё далее последовавшее Гермиона пропустила мимо ушей, лишь и разобрала, что: "Приятного!".

Кухня встретила предсказуемой картиной: Рон, раскорячившись на стуле, читал журнал "Выбери метлу"; Гарри со скучающим видом ожидал третью порцию панкейков, выуживая джем ложкой из банки, а Джордж ему в этом помогал. Это о старых добрых ребятах, а что же "новые"? Белозёрова возилась с готовкой; Вальтон острым носом туфли чесал живот каракала, не видя, что тот ему недовольством; Джерри бестолково водил губкой по одной тарелке и называл это мытьём посуды; Авгуриус с Сореном на пару искал в шкафчиках внизу кофемолку. Для полного аншлага не доставало Кирии, Бренира и ушедшей считанные минуты назад Шэрон.

— Френсис, отвязался бы ты от кота, — посоветовала Лика, перевернув панкейки на сковородке.

— Он к нему и не привязывался, — пошутил Джерри, принимаясь за кастрюлю из-под вчерашнего борща.

— Хорошо прозвучало, но дело в том, что это далеко не кот, — как по пистолетному выстрелу каракал приобрёл человеческое обличье. Поднявшись с пола — застеленного коврами, к его облегчению, — Эйдан вспылил:

— Лика, ты тварь. Где ты была до этого?

— "Лика, ты тварь", — передразнила Белозёрова. — Я, если не заметил, у плиты вертелась. Сам мог превратиться, к чему наезд?

— В следующий раз почешите его по головке, мистер Вальтон. Но не туфлей, — Джордж прыснул в кулак.

Эйдан покинул кухню, предварительно послав к фестралам всех до единого. Непричастные сидели в непонимающем молчании.

— На самом деле он — тот ещё душка, — уверила Лика. — Большой и добрый зверь. Ему, как видите, угодить тяжеловато, но это не проблема: рано или поздно, поладить с ним удастся.

— С кем? — в проёме появилась, вся сгорбившись, Кирия. — Я что-то пропустила?

— Немногое, — кашлянул Вальтон. — Даже рад за тебя. Всё время так долго спишь?

— Она читала Данте, — машинально обронила Гермиона. Кирия сразу взбесилась:

— Грейнджер, у меня есть свой язык! Так, на минуточку! — и она не унялась бы, если бы не Белозёрова, нарочно закричавшая:

— Силенцио!

— Я не удивлюсь, когда от ваших постоянных криков и гонений то к фестралам, то куда похуже, скиснет вино, — Сальвадор прервался с поиском кофемолки. Уже нашёл, правда, она за что-то зацепилась ручкой. — Мне запретили им злоупотреблять. Увы, — и послал косой взгляд Белозёровой.

— Сал, попробуй открыть вторую дверцу — посмотреть, за что она, зараза, зацепилась, — знающие Авгуриуса переглянулись между собой. Никому не позволял называть себя по имени, и сокращённо, а Сорену — пожалуйста! Последний во избежание чьего-нибудь придурковатого добавления вставил:

— Я про кофемолку.

Сальвадор потянул дверцу на себя: ручка прибора для измельчения кофейных зёрен обручала высокую железную коробочку. По виду его и нельзя сказать, что это кофемолка. Агрегат являл собой железную ёмкость — консервную банку? — с дыркой на дне, стоящую на трёх тонких складных ножках. И кофемолка, нежели какая-то горе-пепельница, узнаётся в ней, лишь когда наблюдаешь за её работой. Авгуриус забросил в ёмкость две ложки зёрен. Из неё вырвался клубок почти невидимого дыма, снизу начал сыпаться молотый кофе.

— "Любимейшему зельевару"? — было написано синими буквами на чёрной чашке Сальвадора. Первым заметил это Гарри. — А вы умеете удивлять!

— К чему вы клоните, Поттер?

— Сначала пижама, теперь чашка... Кто же вас так сильно любит?

— Макграт, — не постеснялся Сальвадор. — Подарил три года назад на день рождения. А Шэрон, слыхал, подала ему идею преподнести мне котёл с такой же надписью...

— Подари мы такое Снейпу, даже не котёл — чашку, он бы нас из замка вышиб, как пробки! — прошептал Гарри Гермионе, и та невольно улыбнулась.

Гермиона в последней кутерьме еле помнила, как проводила время с родителями. На такой же светлой кухне, в объятиях семейного уюта. У мамы всё было состряпано заранее, так что ей оставалось делать чай или кофе, не более. Папа потягивал из своей чашки, вглядываясь в страницы ежедневной газеты и бормоча содержание вслух, а Гермиона удерживалась от желания попросить его быть потише. Он, однако, всё равно бы продолжил через минуту-другую. Знакомства за последнее время сейчас заменяли ей семью, и это грело душу, как камин в холодный зимний вечер.

— Какие-то планы на сегодня есть? — полюбопытствовал Сорен, присев на стул возле Сальвадора. — Ну, даже самые незначительные — кладовую разобрать, допустим.

— Тебе надо — ты и разбери, — хамовато сказал брат, закончивший с посудой. — У меня тот же вопрос. Френсис? Профессор? Мадам Белозёрова?..

— К чёрту фамилию. Я — Лика, никаких Белозёровых и уж тем более... В чём дело?

Порог кухни перелетел, как будто задетый заклятием, Джейсон.

— Нам сова из Министерства. Меня Эйвери, когда прочитал письмо, швырнул сюда, как собачонку!

— Я не рассчитал, — оправдался Эйдан, возникший следом. — Написал министр, наша половина Ордена должна посетить его сегодня. В "Нору" отправили посла, нам же положена явка в любое время до девяти вечера.

— Несправедливо, — сочла Кирия, сильно подслащивая чай — шла третья ложка сахара... — Они не какие-нибудь избранные!

— Но и мы не дети римского папы, — вставила Гермиона. — Давайте без лишних споров сделаем, о чём нас просят. То есть, требуют. Что в ином случае?

— Отправимся в ссылку, — вякнул Джейсон, всё ещё на полу. — Мы, к тому же, сильная сторона Ордена. На нас в плане доверия надежд меньше, как никак, ибо большинство наших противников — опытные волшебники с годами в Ордене Белой Вечности за плечами. Министерство боится, что среди нас есть предатели.

— Я уверен, никто из находящихся в этом доме не работает на тёмную сторону, — заявил Вальтон, поднявшись с места. — Но у меня есть родственник, который таков. Мой брат Дилан — стратег.

— Ты не один такой, — Сальвадор взглянул на него с сочувствием. — Если помнишь Сайкамора, то он один из Тринадцати Избранных.

— У вас имена созвучны. Вы, что, с этим Сайкамором братья? — заметил Рон, впервые что-либо за утро.

— Увы, так и есть. Кто-нибудь ещё?

— Я, — донеслось со стороны Эйдана. — Кузина, тоже из Чёртовой Дюжины.

Повисло безмолвие. На Эйвери обратились заискивающие взоры.

Сальвадор вдруг приставил к горлу главы отдела Тайн палочку и проревел:

— Среди Тринадцати Избранных есть только одна девушка, и мы, не зная всех из отряда, осознаём, кто это! Ты, может, и наш, но якшаться с кузеном Диаспоры не в моих приоритетах! Ещё и с бывшим Пожирателем Смерти, вдобавок!

Френсис и Сорен, переговорив, с усилием оттащили Авгуриуса, брыкающегося, как голубь в силке. Эйдан виновато закрыл глаза рукой.

— Господи... Скажи, что ты пошутил... — поразилась Лика, скрючившись и разинув рот. Ответа не было. — Нет?

— Сэр, думаю, Сальвадор остынет в скором времени. Как показывает ваше прошлое, вы с Дауэр как небо и земля, — сказала Гермиона.

— Что вы знаете о моём прошлом, мисс Грейнджер? — отозвался Эйдан. — Пожиратель-неудачник — об этом известно всей стране после слушания по моему делу. В детстве я виделся с Дауэр всего пару раз. А с небом и землёй, вы правы — её примеру последуют одни дьяволом одержимые.