Кровные узы (гет)

По Эридану сразу было ясно: игрок из него никудышный. Глаза нервно бегали из стороны в сторону, время от времени задерживаясь на лице Розы, костяшки пальцев побелели от усилия, с которым он держал веер карт, тоненькая струйка пота была готова вот-вот соскользнуть и прокатиться по лбу — всё выдавало его волнение и... отчаяние.

Игрок из него был просто никакой, и это отражалось не только на игре в покер.

Роза не понимала, как у него получилось так долго находиться в игре. Каждая девушка, которую Маклаггену удавалось окрутить, была не иначе как слепой. Недальновидной, наивной, глупой — синонимов можно было подобрать тысячи. Возможно, потому что к ней они были не применимы, Роза и не повелась на его грошовый спектакль, заключавшийся в высокопарных признаниях в любви, лести и куче типичных подарков вроде полчища мягких игрушек, тонны шоколада и оранжереи, в которую теперь превратилась её комната. Это было дёшево, неправдоподобно и, признаться, даже уморительно, однако до ужаса нелепо. С каждым днём ей всё больше претили его приторная улыбка, липкие руки, что так и норовили скользнуть под джемпер, и мятное дыхание — Мерлин, он же, наверное, сжевал сотню освежающих леденцов за этот месяц! — у себя на щеке. С каждым днём его фарс был только очевиднее.

И с каждым днём Роза становилась всё виртуознее в искусстве лжи. Если прежде после каждой лживой фразы её преследовали муки совести или страх быть разоблачённой — сейчас она срывалась с уст так же естественно, как если бы девушка изрекала кристально чистую истину, проверенную Сывороткой правды. Это было так же легко, как дышать. Углекислым газом. Ибо, как бы Роза ни пыталась оправдать саму себя тем, что ничего плохого она не делает, тем, что её обидчики заслужили такого отношения, — понимание того, что поступает она по-свински никуда не уходило. Она осознавала, что ведёт себя, как стерва: как Доминик, Бэт и другие девочки, которые годами смеялись над ней, — но ей понравилось быть такой. И чем дальше заходила эта игра, тем азартнее становилась Роза.

У неё уже было три валета: червовый и крестовый на руках, а бубновый — во флопе. Сет был гарантирован, а, судя по нервозности Маклаггена, у него не было и пары. Однако он расплылся в усмешке и обворожительно улыбнулся девушке:

— Кажется, после этого кона я-таки получу поцелуй?

Роза дёрнула уголком губ, очень сомневаясь в этом, и дилер из набора «Волшебный покер», наконец, открыл последнюю карту.

Валет пик.

Девушка едва не прикрыла глаза и незаметно выдохнула, подавляя непрошенную улыбку.

Каре.

— Вскрываемся? — осведомился Эридан, неуверенно поглядывая на свои карты, и Роза с лёгкостью кивнула. — Чё-ё-ёрт!..

Пара девяток легла на стол одновременно с двумя валетами, и Уизли победно вскинула голову и посмотрела на унылого парня.

— Ты уже четвёртый раз выигрываешь! В чём твой секрет?

В том, что ты врать не умеешь, — мысленно ответила Роза, но на деле лишь очаровательно улыбнулась, вновь опустив взгляд на карты.

Четыре валета.

Улыбка непроизвольно стала шире. Один уже был в её руках: Эридан стал её способом поддерживать авторитет среди сверстников, получать завистливые взгляды в спину и — главное — заставить ревновать Лоркана. Лоркан — главное стремление Розы — если и не был пока достижим, она была уверена, что это ненадолго.

Взгляд опасливо скользнул по валету пик, и образ Маркуса Забини сам собой всплыл в сознании. Но, в случае со слизеринцем, хитроумную игру вёл именно он — Роза же была разменной монетой, одной из дам в его колоде.

И, чёрт возьми, она завидовала ему.

Он был профессионалом своего дела. Точно знал, что ему надо и как этого достичь. Был уверен в себе и, казалось, знал намного больше, чем другие. И, главное, видел её насквозь. Роза же металась из стороны в сторону, словно загнанный в угол мышонок, сомневалась в каждом шаге, трусила и извивалась, запутываясь в паутине своей лжи. Она не знала, что делает.

Королевой Хогвартса была Доминик. Забини же был её неофициальным Королём, теневым руководителем, который каким-то неведомым образом влиял на однокурсников. Он был непредсказуем, но не сумасброден. От него веяло спокойствием и уверенностью, но в то же время он внушал страх. Тётя Полумна, мама Лоркана, сказала бы, что у мозгошмыгов в его голове есть собственные мозгошмыги. Его боялись и хотели одновременно. Он был Уэйдом Уокером Хогвартса. Вот только Роза не собиралась становиться его Эллисон*.

Ей хотелось быть похожей на Маркуса Забини в той же степени, в какой находиться как можно дальше от него.

Дурацкое хихиканье в самом сердце гостиной отвлекло Розу от размышлений, и, бросив взгляд на компанию шестикурсников возле камина, которые разглядывали какие-то фотографии и время от времени поглядывали в их сторону, она нахмурилась, боясь, что они потешаются над ней. Этот страх преследовал её всегда, когда чей-то взгляд задерживался на ней дольше обычного; когда кто-то шушукался в стороне от неё и смеялся, она была почти уверена, что говорят о ней. И по сей день каждый раз неосознанно напрягалась, когда замечала нечто подобное.

— Идиоты, — свозь зубы процедил Эридан, и Роза заметила, как покраснело его лицо.

Вглядевшись в содержимое фото, Роза узнала перепуганного Маклаггена, убегающего от стаи крыс, и облегчённо выдохнула, но для вида спросила:

— Эти фотки до сих пор гуляют по школе?

— Слизеринцы — уроды, — недовольно бросил тот. — Мало того, что устроили всё это, но ещё и снимки по Хогвартсу распространили! Это же позор! Теперь все знают, что я боюсь... — Эридан замялся под взглядом девушки. — Смеются надо мной...

— Боязнь крыс — не самый стыдный боггарт.

А вот стоя перед толпой однокурсников, узнать, что твой главный страх — смеющаяся толпа у тебя за спиной, вполне. Особенно когда справиться с ним не получается, и ты терпишь новую порцию издёвок уже от настоящих студентов, которые теперь знают.

— А какой у тебя страх? — неожиданно спросил Маклагген.

— Змеи, — не моргнув, соврала Роза. — Поэтому в отношении слизеринцев я с тобой полностью солидарна.

Эридан усмехнулся и потянулся через низкий столик, чтобы поцеловать её, но Роза, как обычно, подставила щёку.

— Мы с Колином договорились встретиться... — он вопросительно уставился на неё, ожидая позволения уйти, и она благосклонно улыбнулась:

— Конечно. Мальчишник?

— Что-то типа того, — пожал плечами Маклагген. — Кстати, Хэллоуин уже через неделю, пора решить, в чём мы пойдём. У меня, конечно, уже есть шикарная маска из перьев павлина, но вдруг ты захочешь что-то другое?..

И, конечно же, он говорил о бале, а не о Дне Рождения Розы, который приходился на День Всех Святых. А также, он не собирался слушать её мнение, а лишь предоставлял мнимую возможность что-то решать. Это задевало лишь отчасти, с другой же стороны её одолевало непроходимое равнодушие.

— Мы с Валери собирались сходить в субботу в Хогсмид. Поищу что-нибудь, что подойдёт по цвету и стилистике, там, — легко ответила она.

— С Валери? А как же я? Я тоже хочу провести с тобой время, — обиженно проронил Эридан, нахмурив лоб.

Его и так слишком много, — подумала про себя Роза и удачно вспомнила:

— У вас ведь в субботу тренировка?

— Точно, — Маклагген ударил себя по лбу. — Ну, тогда после этого я найду вас в Хогсмиде.

Роза выдавила улыбку и кивнула, мысленно мирясь с мыслью о том, что и тогда отдохнуть от парня не сможет, но тут же приободрилась: весь сегодняшний вечер она проведёт наедине с собой.

Провожая Эридана взглядом до выхода из гостиной, она заметила пробирающуюся через вход Бэт: та с улыбкой обратилась к её парню, получив в ответ какую-то милую фразочку, от чего глупо захихикала, и они разошлись в разные стороны. Когда их с Розой взгляды пересеклись, Браун хмыкнула и, задрав голову, зацокала каблучками по гостиной.

Было тяжело заставить себя ненавидеть Бэт после того, как её маска самовлюблённой стервы дала трещину, показав настоящие чувства, но неприятельница не позволила Уизли смягчиться в её отношении. Уже через несколько дней она сделала ответный ход, после чего вся жалость к ней испарилась с завидной быстротой. Роза пообещала себе, что больше не допустит этой оплошности и не смягчится перед лицом врага, каким бы проблемам он ни подвергался. Они портили её жизнь годами и должны были заплатить.

Эту мантру она читала каждый вечер перед тем, как закрыть глаза и оказаться в очередном сне, где Лоркан Скамандер берёт её за руку и уводит в закат.

Этой же ночью ей впервые приснился Маркус Забини.

* * *

— Свободны, — немногословно закончил свою лекцию Слизнорт, чем заставил семикурсников подорваться со своих мест. — Не забудьте сдать свои работы, сегодня крайний срок.

Градус нервозности в кабинете повысился, и студенты, трясясь от волнения, принялись складывать толстые стопки листов на край профессорского стола. Маркуса это не трогало: свою работу — несмотря на то, что небольшую её часть разодрала в клочья Роза Уизли — он сдал ещё в понедельник и уже получил ожидаемое «Превосходно».

Заметив, как Джеймс Поттер кладёт реферат со всеми, он перевёл взгляд на Серену и ещё несколько мгновений с любопытством наблюдал за тем, как они с гриффиндорцем перекидываются фразами, а затем расходятся в разные стороны: он к своей докучливой девушке, а она — в гордом одиночестве — прямиком к выходу. Не долго думая, Забини двинулся следом, надеясь, что успеет нагнать девушку на лестнице. Вопросов у него было немало, и он надеялся задать их до того, как они переступят порог Большого зала: там Серена могла позволить себе лишь светскую беседу о погоде или вкусовых качествах блюд, а это было совсем не то, чего хотел добиться от неё юноша. Восхвалив Сальваторе Феррагамо** за то, что высокие каблуки не только делали девичью походку более изящной, но и замедляли её, он пристроился справа от Малфой и предложил свой локоть, чтобы девушка не навернулась с лестницы.

— Полагаю, тебя можно поздравить?

— С чем? — растерянно спросила Серена, бросив на него короткий взгляд.

— Как минимум, с удачным, я полагаю, докладом. Как максимум — с тем, что твоя совместная работа с Поттером завершена и, если повезёт, больше тебе не придётся терпеть его неприятную компанию, — ухмыльнулся Маркус, глядя перед собой, но при этом следя за девушкой боковым зрением.

На мгновение Малфой потерялась, но, взяв себя в руки, уверенно проговорила:

— Всё было не так. Прошло на... вполне дружественной волне.

— Неужели вы внезапно стали друзьями? — притворно удивился Забини.

Серена тяжело выдохнула и терпеливо посмотрела на него. Её испытующий взгляд сказал Маркусу о многом, но на деле она лишь спросила:

— Чего ты добиваешься?

— Просто переживаю за тебя, дорогая, — обворожительно улыбнулся он.

Серена подарила ему новый тяжёлый взгляд и, сжав локоть с такой силой, на которую только была способна, резко развернула к себе лицом.

— Шутки в строну, Забини. Чего ты хочешь?

От изумления Маркус даже приподнял брови — первый раз он видел Серену такой: взбудораженной, не следующей манерам, резкой и даже... злой?

Он несколько секунд вглядывался в широко раскрытые глаза, которые, под аккомпанемент нервного постукивания каблука о камень, требовали ответа.

— Вы так мило беседовали у Слизнорта, что у меня сложилось впечатление, что ваши отношения сдвинулись с мёртвой точки, — выдал своё наблюдение Забини.

Ему нравилось ходить вокруг да около, не задавая интересующего вопроса в лоб. Это позволяло насладиться растерянностью оппонента и его прозаичными попытками солгать. А лгать Маркусу Забини было тщетно. Однако Серена пыталась, и это не могло не растрогать его: как загнанный в угол мышонок, которому уже нечего терять, она выпускала зубки, чтобы атаковать первой. Она уже оказалась в ловушке, но игра была не окончена.

Маркус любил выводить других на эмоции, нарушал все дозволенные рамки, чтобы заставить человека выйти из зоны комфорта, ведь только так можно было увидеть его истинную сущность. Эта была его любимая тактика. И ведь всегда работало.

— Он извинился перед тобой за то, что произошло? И ты простила, — утверждал он, продолжая удерживать зрительный контакт.

— Мы говорили не об этом, — скрестив руки перед собой, процедила Малфой.

— И о чём же? — вкрадчиво спросил Забини.

Серена ещё несколько минут волком смотрела на него, прожигая взглядом исподлобья, но, не выдержав напряжения, всплеснула руками и на эмоциях заговорила:

— Нет, Маркус, я не собираюсь идти у тебя на поводу и говорить то, что ты рассчитываешь от меня услышать. Это было чисто деловое сотрудничество: мы вместе написали реферат, я помогла ему с эссе, и он остался благодарен за это. Всё.

Это было совсем не то, на что он рассчитывал, но сдаваться Маркус не привык.

— Как скучно, — с досадой проронил он и тут же, не позволяя ей расслабиться, спросил:

— Но с чего вдруг ты захотела помочь ему? Решила заняться благотворительностью?

— Чтобы избежать его презрительного взгляда, как минимум, — тут же нашла ответ Серена. — Надоело, что он смотрит на меня, как на какую-то Пожирательницу смерти.

И опять ложь.

— А ты, оказывается, не альтруистка вовсе, а просто расчетливый стратег? — усмехнулся Забини, продолжая подначивать её.

— Чему ты удивляешься? Я уже седьмой год на Слизерине.

— Ты многому научилась.

Не успел.

Они подошли к дверям Большого зала, и Серена быстро юркнула в проход, оставив Забини наблюдать за тем, как чужеродно её элегантный образ смотрится посреди школьного хаоса.

«Теряешь хватку, Маркус», — усмехнулся его внутренний голос и в ту же секунду, когда взгляд наткнулся на одиноко сидящую за гриффиндорским столом Розу Уизли, добавил: «Наверстаешь».

Не долго думая, Забини легкой походкой двинулся к ней и, ловко усевшись рядом, испытующе уставился на её склонившийся над разворотом книги профиль.

— Приятного аппетита.

Роза вздрогнула и нервно дёрнула головой, повернувшись к нему лицом. Зрачки глаз расширились от узнавания, а растерянность тотчас сменилась недовольством:

— Благодарю, ты только что испортил его.

Маркус издал приглушённый смех и, порыскав взглядом по столу, схватил с литой золочёной чаши ядовито-зелёное яблоко. Дыхнув на него и натерев до блеска рукавом, протянул ей со словами:

— Съешь яблоко. Говорят, повышает аппетит.

— Мне поможет только то, что ты уйдёшь за свой слизеринский стол, — скривилась Роза, делая акцент на факультет юноши.

Забини пожал плечами и вгрызся во фрукт, распространив вокруг его кисло-свежий аромат, который тотчас смешался со сладкими духами Розы. Этот запах не был приторным до тошноты, как у подавляющей части школьниц, от сидения рядом с которыми в итоге начинала болеть голова. Но и на терпкие дорогие духи Доминик, раскрывающиеся причудливым букетом сандала и муската, это было не похоже. Это был запах Розы, который Маркус запомнил ещё в первую встречу на перроне Хогсмида. Сладковато-пряный, нежный и обволакивающий, как тёплый шарф холодной зимой. Этот уютный запах хотелось вдыхать снова и снова, и, повинуясь этому желанию, Маркус глубоко втянул в себя воздух, прикрыв глаза. Краски тотчас заплясали перед глазами, позволяя воображению нарисовать картину того, как её силуэт в струящемся шёлке стоит напротив горящего камина и раскиданные по плечам рыжие локоны сливаются с его пламенем. Это могла быть его лучшая работа.

— Какие планы на Хэллоуин? — живо представляя это в голове, спросил Забини, слегка наклоняясь к девушке.

— Держаться подальше от тебя, — как-будто только и ждала этот вопрос, с готовностью ответила она.

— Очень жаль, я-то хотел, чтобы ты составила мне компанию.

Роза окинула его насмешливым взглядом, притворно улыбнулась и со снисхождением в голосе произнесла:

— Если ты вдруг решил, что на бал я пойду с кем-то, кроме своего парня... это в любом случае был бы не ты.

А она была хороша. Переигрывала порой, но ей, ввиду недостатка опыта, можно было простить сей промах. С каждым разом она становилась увереннее и теперь уже не источала ни страха, ни растерянности, как ещё месяц назад. До Маркуса, конечно, ей было ещё далеко, но он даже гордился Розой. И при этом самонадеянная мысль не давала ему покоя: вряд ли без него она бы стала той девушкой, которая сейчас сидела рядом. Получается, он сам воткнул себе палки в колёса, впутав в свою игру? Но другой исход, видимо, не был возможен.

— Я говорил не об этом пресловутом маскараде, — и Маркус не собирался останавливаться. — Есть более интересное предложение: ты, я, Выручай-комната, «Ты прекрасна» Джеймса Бланта.

Он знал, что Уизли откажет, но он должен был это сделать.

— Спасибо, воздержусь, — сверля его немигающим взглядом, процедила девушка.

— Я мог бы нарисовать твой портрет. И не только, — поступило новое предложение.

— Я лучше проглочу слизняка, чем стану твоей натурщицей, — фыркнула Роза, картинно наморщившись, словно смотрела на настоящего слизня.

— Зря, возможно, когда-нибудь ты стала бы произведением искусства.

Роза вздёрнула брови, только сейчас заметив, что Забини незаметно придвигался всё ближе, и вот уже между их лицами оставались ничтожные сантиметры. Однако, вопреки его убеждённости, отстраняться она не стала. Напротив, сделала ответный «шаг», слегка наклонившись к нему, и проникновенно прошептала:

— Ты слишком самонадеян, ты в курсе?

— Ну, разумеется, — нагнувшись на один уровень с её лицом, обворожительно усмехнулся он.

Они смотрели друг другу в глаза, словно играя в гляделки. И ни один не собирался проигрывать и отворачиваться первым. Однако, спустя несколько минут молчаливого созерцания, Роза резко дёрнула головой назад, а игривость во взгляде сменилась растерянностью и даже... испугом.

Маркус понял, что выиграл.

Больше не бросив в его сторону ни взгляда, девушка быстро схватила сумочку и, не сказав ни слова, помчалась прочь.

— Подумай над моим предложением, — бросил Забини ей вслед, и девушка лишь нервно дёрнулась, но не обернулась.

Дождавшись момента, когда она покинет Большой зал, Маркус подмигнул двум пятикурсницам, которые во все глаза пялились на него, и принялся за трапезу, не покидая гриффиндорского стола. И хоть всё его внимание было сосредоточено на ароматном грибном супе-пюре с хрустящими гренками, взгляды, что почти прожигали в нём дыру, он чувствовал на уровне инстинкта. Если бы он развивал Легилименцию, то поток мыслей уже оглушил бы его, но его предрасположенность к этому дару ограничивалась пресловутой эмпатией. И Маркусу этого хватало: он бы сошёл с ума, будь у него возможность заглядывать в умы других людей. И уж точно не позволил бы никому заглядывать в свою голову — поэтому Окклюменцией он овладел в совершенстве.

Однако, когда кто-то остановился позади него и принялся тяжёлым взглядом сверлить его затылок, Забини был почти уверен, что слышит каждую его мысль. А может, дело было в том, что мыслей в этой кудрявой голове было не бог весть сколько.

Так и не дождавшись от Маркуса, который самозабвенно смаковал обед, никакой реакции на своё появление, визитёр многозначительно кашлянул, и слизеринец неохотно поднял голову только после того, как насладился крепким кофе. Над ним, скрестив перед собой руки, возвышался Эридан Маклагген. И подрагивающие от гнева губы ясно говорили, что он не в духе.

— Что это было? — произнёс тот стальным голосом, и Маркус был готов зааплодировать ему стоя за такое бесстрашие.

— Задавай вопрос конкретнее, пожалуйста, или не мешай моей трапезе, — в той же манере ответил он, скучающе смотря на него на своего места.

— Конкретнее? — несколько визгливо переспросил Маклагген. — Какого чёрта ты забыл за гриффиндорским столом и, тем более, рядом с моей девушкой?

— А ты не задумывался, что «девушка» могла быть совсем не против?

Маркус усмехнулся над тем, как уверенное лицо Эридана исказилось злобой, а в глазах заплясала уязвлённость.

— Ещё раз ты у меня такую возможность не отнимешь! — сквозь зубы прорычал он, и Забини непонимающе приподнял брови.

— Что ты имеешь в виду?

В эту минуту он в полной мере осознал, каким бы полезным мог стать навык Легилименции в его арсенале. Он должен был знать, что Маклагген имел в виду. Но, как бы ни вглядывался, за непроницаемой маской злости, которую тот нацепил, понимая, что сболтнул лишнее, ничего не замечал.

— Неужели же однажды я опередил тебя и получил то, чего ты так страстно желал? — наугад предположил Маркус, и по загоревшемуся взгляду парня понял, что так оно и есть. Маклагген читался детской раскраской.

— Слушай, ты, — процедил он и, не сдержавшись, схватил слизеринца за плечо. Повинуясь ему, Забини поднялся со скамьи и встал ровно напротив. — Роза Уизли — моя. Точка. И она ни за что не выберет тебя, как... Ей ты не нужен.

— Ты что ли нужен?

— Да. И пока она верит тому, что я говорю, я буду пользоваться ситуацией.

Маркус откровенно рассмеялся из-за его наивности.

— Не хочу тебя расстраивать, но твой план работает против тебя же.

С этими словами он показательно одёрнул лацканы пиджака, подхватил портфель и, подмигнув гриффиндорцу, развернулся, чтобы удалиться. Однако далеко уйти ему не удалось: уже через два шага его нагнало надкушенное яблоко, прилетевшее в затылок.

— Серьёзно? — обернувшись, приподнял брови Забини. Маклагген с вызовом смотрел в ответ.

Неужели же у него на самом деле были личные счёты с ним?

На мгновение перед глазами всплыло яркое воспоминание годовалой давности, а вскользь брошенные гриффиндорцем слова дополнили его, что позволило мыслям сложиться в чёткую картинку.

— Это так жалко, Маклагген, — усмехнулся Маркус. Невербально направив огрызок в парня, он с усмешкой проследил за тем, как яблоко залетело ему прямо в рот, и по пути к выходу бросил:

— Прости, но ты можешь довольствоваться только надкушенными яблоками.

В сознании ютились тысячи интригующих вопросов, десятки шокирующих теорий и несколько обнадёживающих выводов, но Маркус постарался очистить голову от лишнего по крайней мере до завтра, ибо сейчас он запланировал иное. И для этого ему нужны были Выручай-комната, вдохновение образом Розы Уизли и пропуск занятия по Рунам и, возможно, даже Защите.

Однако, завернув за угол, он остановился как вкопанный, а мысль осталась лишь одна, неутешительная: смотря в одну сторону, он упускал медленно подкравшуюся проблему с другой.

* * *

Роза чувствовала себя последней дурой.

То, как Маркус Забини ловко манипулировал ей, выводило из себя, но не думать о его словах девушка не могла. Каким-то неведомым образом он заставлял слушать и слышать, теряться в догадках, каждый раз воспроизводить их встречи в голове, чтобы найти какой-то скрытый смысл в его словах. Он делал то же самое, что пыталась делать Роза, и у него это выходило в разы эффектнее.

Из головы не шло упоминание Выручай-комнаты, которая, Роза была убеждена, оказалась уничтожена ещё во времена войны. И она не понимала, была ли это уловка со стороны Забини или он действительно знал что-то, чего не знает никто другой. Во всех современных книгах, которые читала Роза, чёрным по белому указывалось на то, что Адское пламя полностью разрушило комнату, и никто из ныне живущих больше не встречал её на своём пути. И Уизли не понимала, какая острая необходимость могла возникнуть у Забини, чтобы Выручай-комната открыла для него свои двери.

Вывод можно было сделать один: это была банальная манипуляция, чтобы заставить Розу думать о нём ещё больше. А ей это было не нужно. Она хотела выкинуть Маркуса из головы, как будто его там никогда и не было, выжечь воспоминания о нём Обливиэйтом, чтобы больше не казаться уязвимой перед тем, кто опережает её не то что на два шага — на целую милю. Чтобы больше не чувствовать медленно подкрадывающуюся тревогу от одного его присутствия. Не ощущать, как что-то совершенно новое, чему она не могла дать определение, поселяется в животе и щекочет изнутри.

— А ты пользуешься успехом, Уизли.

Роза оторвала взгляд от безжизненного пейзажа за окном и перевела его на Бэт и Аманду. Первая после случая на Заклинаниях, казалось, стала искать ещё больше поводов цепляться к ней, но Уизли это впредь не трогало: она перестала бояться её и знала, что способна поставить на место.

— Завидуешь, Браун?

— Чему? — неправдоподобно рассмеялась Бэт. — Я-то не хочу иметь такую же репутацию, как у твоей кузины.

Не сложно было догадаться, кого она имела в виду: громче всех из их семьи в Хогвартсе гремело имя Доминик.

— Как показывает практика, лучше быть Королевой, чем закомплексованной сучкой, — прищурившись, выпалила Уизли.

— О, значит, на следующих выборах я стану твоей Королевой, а ты так и останешься — как ты там сказала? — ах да, закомплексованной сукой.

Розу уже начинало потряхивать от напряжения и гнева, но она старалась держать разум холодным и ясным, чтобы окончательно не потерять голову. Она не должна была показывать, что её хоть сколько-нибудь зацепили слова Браун. Быть расчётливой и отстранённой, как Забини, — вот правильная стратегия её поведения, а не сдержавшееся «сучка», слетевшее с уст в порыве злости, впредь следовало не допускать.

— Этого не будет хотя бы из математических соображений. Ты не сможешь победить, как минимум, потому, что соотношение проголосовавших за тебя людей едва ли перевалит за десять процентов даже при единственной конкурентке. А их будет порядка пяти или даже больше. Прости, что расстроила тебя.

На лице Бэт появился неприятный оскал, сделавший её лицо ещё более некрасивым.

— За мной хотя бы не будет гулять слава грязной шлюшки, — выплюнула она, брызнув слюной.

Все эмоции Розы выдавала лишь вздёрнутая бровь, однако в голове зажёгся огонёк, оповещающий об опасности.

— Статистика такова, что подобным термином обзывают легкомысленных девиц, которые не брезгуют вешаться на каждого второго, — Уизли вызывающе посмотрела на Браун, которая то и дело пыталась прибиться к популярным симпатичным парням.

— Так это же как раз про тебя, — влезла Аманда, которая впервые с момента этой перепалки открыла рот.

Как только они ни называли Розу за эти годы, но чтобы так... Тревожный звоночек не утихал.

— Вы так мило беседовали с Забини в Большом зале, — ехидно поведала Бэт, и Роза всё поняла. — Мы видели. Эридан видел. И половина школы. Как думаешь, что теперь будут говорить о тебе, когда у тебя, между прочим, есть постоянный парень?

— А ещё мы видели, как ты постоянно вешаешься на Лоркана... — снова подала голос Спиннет. — Думаю, Эридану будет любопытно об этом узнать.

Роза стояла не шелохнувшись и не могла поверить, что однокурсницы пытаются буквально запугивать и шантажировать её. Иначе для чего было говорить всё это? Страх собственного падения — вот что читалось в их глазах, когда они выдавали этот притянутый за уши козырь, который и правдой-то был лишь косвенно. Ей незачем было оправдываться перед Эриданом, как минимум потому, что она не сделала ничего предосудительного, кроме того, что начала встречаться с ним, не имея реальных чувств. Но Бэт и Аманда были слишком глупы, чтобы раскусить её игру, и их жалкие попытки не должны были стать проблемой. Так ведь?

— У вас проблемы с самоопределением? Или с чрезвычайно высоким ЧСВ? — вздёрнула брови Роза, сумев унять дрожь и подавить страх и негодование. — Потому что иначе я не могу объяснить то, почему вы вдруг решили, что можете угрожать мне.

Бэт прищурилась, а Аманда, напротив, нахмурилась, видимо, не понимая смысла её слов. Гнетущее молчание накалилось до предела, когда их компания привлекла нежелательное внимание:

— Салют! — послышался голос Лоркана из-за спины, а сам он встал между Уизли и Спиннет и приобнял их за плечи.

— Привет, Лоркан, — лучезарно улыбнулась Роза, повернув у нему голову. — Давно не виделись, — и резко перевела взгляд на девочек, чтобы увидеть, как злит их то, что Скамандер уделяет ей столько внимания.

— О чём вы тут сплетничаете? — непринуждённо поинтересовался парень, однако его напряжённый взгляд от внимания Уизли не ускользнул.

— А как раз о тебе, — легко сказала она и, подарив Браун ехидный взгляд, продолжила бессовестно врать:

— О том, как Бэт нравятся твои голубые глаза и пре... — та больно наступила ей на ногу, и Роза сжалилась, поменяв «пресс» на: — ... лестная улыбка, братец.

Повисло неловкое молчание. Лицо Бэт заалело то ли от злости, то ли от стыда, Аманда глупо хлопала ртом, не зная, что сказать, а Лоркан, отняв руки от плеч девушек, нервно потёр шею, наблюдая за тем, как гриффиндорки испепеляют друг друга взглядами. Так и не найдя способов реабилитироваться, Браун схватила подругу за руку и, громко цокая яркими каблуками, умчалась прочь.

— Ммм... что это было?

— То, что ты снова влез не в своё дело, — продолжая наблюдать за удаляющимися спинами неприятельниц, отчеканила Роза.

Под её строгим взглядом Лоркан замялся и потупил глаза:

— Прости. Ничего не могу поделать, когда вижу тебя с ними: они такие стервы, что я всегда беспокоюсь, — он попытался улыбнуться. — Но, как позывает практика, ты можешь за себя постоять.

— Теперь веришь?

Парень продолжал смотреть на Розу с неловкой улыбкой, но так и не нашёл, что сказать. Скользнув взглядом по коридору, он поджал губы и быстро проговорил:

— Мне пора на... — и так же резко замолчал.

— Не знала, что ты ходишь на Руны или Прорицания, — выдавила улыбку Уизли, предчувствуя, что его следующие слова ей не понравятся.

— У меня... неформальная встреча... — под взглядом Розы Скамандер запнулся, — с девушкой.

— И кто счастливица? — дёрнула уголком губ она, чем вогнала юношу в ещё большую краску, и быстро проговорила:

— Ладно, это не моё дело.

Она не хотела знать.

— Увидимся, — поджав губы, попрощался Лоркан, махнул рукой и развернулся, чтобы уйти.

— Ага.

Она должна была что-то сделать. Сказать хоть слово. Но Роза просто смотрела ему вслед, видя в этом своё полное и разгромное поражение. Слова Бэт и Аманды о том, что она «вешается» на него, что они расскажут всё Маклаггену не давали ей выдохнуть и переступить этот барьер. Она боялась, что всё испортит: отношения с Эриданом, Лорканом, только выстраиваемую по кирпичикам репутацию...

И внезапно осознала, что бояться ей нечего. Не Браун и Спиннет уж точно. Напротив: Роза должна была показать им, что их слова — пустой звук для неё.

И осознание того, что её не пугал даже отказ парня, в которого она была влюблена, только подстегнуло её.

— Лоркан? — в последний момент окликнула его девушка, и тот повернулся поспешнее нужного, словно только и ждал, когда она решится. — Не хочешь... сходить в субботу в Хогсмид? — парень удивлённо приоткрыл рот, и Роза, дав слабину, на ходу придумала отговорку:

— Мне нужно выбрать платье на маскарад, а составить компанию и дать совет некому: Эридан будет на тренировке, а Валери с Мэттом. Поможешь, как друг, — выразительно произнесла она. — Конечно, если твоя девушка будет не против.

— По большому счёту, она мне не девушка, — засунув руки в карманы, Скамандер приподнял плечи. — Так, первое свидание, — небрежно проговорил он и добавил, улыбнувшись:

— Да, конечно, я буду рад.

— Супер.

Он уходил дальше по коридору, а Роза не чувствовала ничего, кроме чужого взгляда у себя на спине. Но, порывисто обернувшись, она не нашла никого. Только почувствовала, как уже знакомый аромат изысканных французских духов витает в воздухе.

* * *

Роза ощущала себя настоящей идиоткой.

Проведя в библиотеке два совершенно бессмысленных вечера, она перерыла десятки книг, лишь бы вычленить из потока информации хоть какие-то, даже совсем неправдоподобные, намёки на то, что Выручай-комната существует по сей день. Но их не было. Ни одного жалкого упоминания, ни одного абзаца, ни словечка.

Вчера вечером, не выдержав, девушка и вовсе отправилась на восьмой этаж, чтобы воочию убедиться в существовании комнаты. Ходила кругами, заглядывала в каждую незапертую дверь, пыталась отпереть закрытые. И ничего.

Чёртов Маркус Забини провёл её, как первокурсницу!

Роза злилась на саму себя за то, что хоть на секунду послушала его. Он же был изворотливым, подлым слизеринцем, как она вообще могла поверить хоть одному его слову?! Как вообще она могла думать о нём дольше секунды?!

Почему Забини всё чаще всплывал в памяти или приходил во снах, напоминая о себе обворожительной улыбкой, холодными бездонными глазами и пленительным запахом дорогих духов?!

Роза тряхнула головой, прогоняя из головы его образ, и почувствовала себя ещё большей идиоткой сейчас, ожидая, когда опаздывающий Лоркан, наконец, почтит её своим вниманием. Она абсолютно точно не должна была думать о другом парне (мысли о котором вообще не должны были возникать в её голове), когда боролась за внимание того, кто ей действительно нравился.

— Да не переживай ты так. Ты всего лишь идешь на свидание с парнем, в которого влюблена уже три года. Теперь, когда у тебя уже есть другой парень.

— Это не свидание, — занудно поправила она Лили, которая стояла рядом, замотанная в широкий гриффиндорский шарф, и подпрыгивала на месте, чтобы согреться.

— Ага, я и забыла.

— Почему Джеймс перенёс тренировку на более раннее время?! — всплеснула руками Роза, потому что это была одна из многочисленных проблем, которые не давали ей покоя с самого утра. — Теперь всё пойдёт наперекосяк, и я не смогу провести с Лорканом столько времени, сколько собиралась.

— Он задолжал Алисии свидание за что-то... — изучая носки своих ботинок, отрешённо пробормотала Лили и вскинула голову на кузину. — Да ты не волнуйся, обычно Маклагген только в душе торчит целый час. А потом, наверняка, отправится укладывать свою шевелюру, делать маникюр, обливаться духами...

Это должно было обнадежить, но увы.

Погода была премерзкой: то и дело припускал мелкий дождь, из-за чего шикарные локоны Уизли превратились в невнятные волны, за пазуху задувал холодный ветер, да и серость неба не добавляла ни капли энтузиазма. Роза задрожала то ли от нервозности, то ли от полуденного октябрьского морозца, что пробирался даже сквозь шерстяное пальто, и поправила малиновый шарф, мысленно представляя, как затягивает его на шее Забини до удушения. Мерлин, это ведь не очень странно, что она думает о нём настолько часто?

— Спасибо, что осталась поддержать меня, а то я бы сошла с ума в ожидании... — вздохнула Роза, пытаясь хоть как-то отвлечь себя.

— Вообще-то я жду Хьюго... который как всегда опаздывает, — подставив лицо под мелкие капли моросящего дождя, вдумчиво проговорила Лили.

— Ты такая чуткая, спасибо.

— Всегда рада помочь.

— Лили!

Кузины синхронно обернулись на голос Хьюго и уставились на то, как он вприпрыжку приближается к ним с компанией из двух хаффлпаффских пятикурсников. Роза без энтузиазма махнула брату рукой, а Лили Поттер, к всеобщему удивлению, громко фыркнув, резко развернулась и припустила в сторону ворот одна. Хьюго закатил глаза, а Дакота Финниган и Эван Криви, спешащие за ним следом, затормозили и неловко переглянулись.

— Вот же упёртая, — уперев руки в бока, проворчал парень и промчался мимо сестры, как будто её не существовало.

В несколько прыжков он догнал Лили и, закинув руку ей на плечо, принялся негромко убеждать в чём-то, но та лишь отбрыкивалась и отмахивалась от его рук, что-то шипя в ответ. Не прошло и минуты, как она громко, чтобы услышали даже стоящие в стороне Финниган и Криви, процедила:

— Развлекайтесь без меня, — и была такова.

Роза безучастно следила за этим цирком, предполагая, что братец хотел сосватать Лили к Эвану Криви и совместным походом в Хогсмид сблизить их, и даже отвлеклась от собственных переживаний, когда услышала голос запыхавшегося Лоркана:

— Прости, что опоздал.

Преодолев последние метры быстрым шагом, он тяжело выдохнул и согнулся пополам, уперев руки в колени, чтобы отдышаться.

— Не страшно. Загладишь вину обедом, — дёрнула уголком губ Роза и, не дожидаясь, когда парень отдохнёт, медленным шагом направилась к воротам.

Уже через пару мгновений Скамандер догнал её и пристроился рядом, а в воздухе повисло неловкое молчание.

— Правда, у нас осталось не так много времени: Джеймс провёл тренировку на два часа раньше, и ребята уже закончили, — спустя пару минут гнетущей тишины, что преследовала их извилистой дорогой по пути в Хогсмид, быстро проговорила Роза. — Так что уже скоро Эридан к нам присоединится.

«Ну, что ты теперь скажешь?» — добавил внутренний голос, и девушка испытующе уставилась на его с каждой секундой всё более хмурый профиль. Лоркан резко повернул голову в сторону Розы и неуверенно спросил:

— Ты уверена, что это хорошая идея?

— Ты что, боишься моего парня? — она вызывающе вздёрнула брови.

Скамандер замялся и, потупив взгляд, пробубнил:

— Вообще-то мы с ним не очень ладим. И, думаю, он будет не в восторге, что я с тобой...

— А я-то думала, загонщики — бесстрашные игроки в квиддич, которым нипочём не то что бушующая непогода, но и сильнейшие удары судьбы... или бладжеров... — вдохновенно вещала Роза, глядя на крохотный просвет между мрачными тучами, и в такт своим словам рисовала руками в воздухе.

Лоркан, следя за ней, покачал головой и зашёлся в смехе, который затем подхватила и девушка. Внутри поселилась непривычная лёгкость: в это короткое мгновение она забыла о своей игре, вышла из роли обольстительной красавицы, оставив неприкрытую маской просто-Розу, девочку из прошлого, от которой она так хотела избавиться.

Это напоминало детство: Лоркан был одним из немногих, кто не пренебрегал её обществом, даже когда она говорила о книгах. Он часто оставался с ней и слушал, как она читала о Хогвартсе, волшебстве, путешествиях, и, казалось, ему было действительно интересно. Возможно, Роза влюбилась в него ещё тогда, когда Скамандер был простым мальчишкой, который мечтал поскорее отправиться в школу, в тайне от матери летал на отцовской метле в ближайшем перелеске и на пару с Джеймсом устраивал глупые розыгрыши, а совсем не тогда, когда он повзрослел и стал популярным загонщиком, от голубых глаз которого девчонки сходили с ума. Уже тогда она знала, что он особенный. И в какой момент всё так кардинально поменялось?

— Так значит, у гриффиндорцев сегодня была тренировка? — отсмеявшись, спросил Лоркан и хитро прищурился. — Есть шанс, что ты расколешься под моим обаянием и вкуснейшим обедом и выложишь их тактику на блюдечке?

Роза кинула на него лукавый взгляд и загадочно улыбнулась, вновь примеряя маску незаинтересованный и абсолютно безразличной к нему просто-подруги.

— Я не интересуюсь квиддичем. Но даже если бы это было не так, не сдала бы команду, в которой играют мои кузены, кузины и родной брат и, тем более, парень. Уж прости.

Скамандер ухмыльнулся и, помолчав несколько секунд, вновь обратился к девушке:

— Ладно. А можно задать вопрос?

— Попробуй.

— Когда Равенкло будет играть с Гриффиндором... — он ненадолго замялся, но всё же решился продолжить, — за кого из загонщиков ты будешь переживать больше: за меня или за Маклаггена?

Вот же...

Он что, только что бессовестным образом поставил её перед выбором? И у Розы было два варианта: дать слабину, позволив Лоркану понять, что он ей небезразличен, или соврать, что единственный парень, который её волнует — Эридан. Или?..

— Ты только что ненавязчиво пытался выведать, как я к тебе отношусь?

Третий вариант: уйти от прямого ответа.

— Ну... я... — промямлил Скамандер.

— Кстати, ты забыл, что на позиции загонщика играет ещё и Фред, а он, какой-никакой, но всё-таки тоже мой кузен, — напомнила Роза. — И вообще, я могла бы переживать за всех своих родственников, ведь они все подвергаются риску. Ты, кстати, тоже почти брат, так что да, за тебя я бы переживала тоже.

Лоркан качнул головой, тяжело вздохнул и нехотя заговорил:

— Я просто хотел понять, насколько серьёзно ты относишься к Маклаггену.

— Ну, он мой парень, — Роза незаметно передёрнула плечами. — Наверное, я должна относиться к нему серьёзно.

— Он же пустозвон! — не выдержав, выпалил Лоркан и запальчиво продолжил:

— Самовлюблённый павлин, который любит только себя. Прости.

Он потупил взгляд, не успев увидеть, как губы Розы растягиваются в непрошенной улыбке. Она не знала, чем была продиктована неприязнь Лоркана к Маклаггену: вполне возможно, это были их личные счёты, но также это могло означать, что её план работает, и Скамандер начинает ревновать. Но как выяснить это наверняка, девушка не знала. Однако подыграть могла:

— Простить за то, что он пустозвон? — усмехнулась она и поймала расширившуюся улыбку Лоркана, который покачал пальцем и сощурил глаза, как всегда делал, когда улыбался. И Роза сходила от этого с ума.

— А-а-а, ты тоже так считаешь, — лукаво заметил он, и девушка лишь загадочно пожала плечами.

Хогсмид встретил их привычной субботней суматохой. Погода разгулялась, утренние тучи ушли куда-то на восток, и небо озарило по-зимнему бледное солнце, которое, однако, приятно согревало и окрасило унылый пейзаж новыми красками.

Роза не любила это время года, когда красно-оранжевый лес уже скинул листву, обнажив себя, а снег не успел укрыть своим покрывалом мрачные просторы северной Шотландии. Смотря в окно с высоты гриффиндорской башни, она всегда наблюдала лишь безжизненный горизонт, уходящий на мили вокруг, и ощущала себя как никогда одинокой. Как то дерево, стоящее в отдалении от всех отшельником, печально покачиваясь под действием порывистого ветра. Она наблюдала за ним годами, и этой осенью оно было единственным, что не потеряло свою крону, каким бы испытаниям ни подвергалось.

Только ленивый не отправился в такой день на прогулку. Туда и сюда сновали разношёрстные компании школьников, живо переговаривались, веселились и разглядывали яркие вывески многочисленных хогсмидских лавочек. Идти плечом к плечу с Лорканом Скамандером среди этой толпы, ловить продолжительные взгляды и приглушённый шёпот было как-то совсем сюрреалистично, за гранью того, что Роза могла представить ещё несколько месяцев назад. Но это происходило в действительности в эту самую секунду, и девушку пробрала нервная, но такая приятная дрожь. Ей нравилось побеждать.

Филиал бутика «Madam Malkin», который теперь держала её двоюродная племянница, отличавшаяся изысканным стилем и особым подходом к созданию коллекций, находился в самом центре Хогсмида по соседству с кафе мадам Паддифут. Лоркан учтиво придержал для Розы двери, и её глаза загорелись, когда она очутилась в водовороте хихикающих девушек, шуршащих платьев, укутанная ароматом ванили и карамели, что источали свечи, зажжённые по периметру всего пространства. Хоть ей и предстояло провести бал в компании Эридана, выглядеть она должна была безупречно, чтобы Лоркан, кого бы он ни пригласил, жалел об этом каждый раз, как смотрел на Розу.

— Сумасшедший дом какой-то, — покачав головой, заметил Скамандер и вернул маленькую чёрную шляпку с вуалью обратно на голову манекену.

— И тебе предстоит провести здесь ближайшие полчаса.

Парень усмехнулся и проследовал за Розой к витрине с разноцветными масками из перьев, гипюра, золочёными и блестящими в свете ламп. Выбрав несколько подходящих по стилю к маске Эридана, она не преминула возможностью позлить своего спутника, обусловив этот выбор вслух.

— Вы, как настоящая сладкая парочка, подбираете наряды в цвет? — скривился он, разглядывая павлиньи перья. — Говорил же — павлин...

Роза предусмотрительно промолчала, незаметно ухмыльнувшись в ворох платьев в руках, и продемонстрировала ему две вешалки:

— Какое?

— Оба ничего, — без особого энтузиазма вынес вердикт Лоркан и сам принялся разглядывать стойки с разноцветными нарядами.

— Можешь тоже выбрать несколько вариантов, и я, так и быть, выслушаю твоё мнение, — Роза кокетливо толкнула его плечом и скрылась в стороне примерочных.

Лоркан явился с тремя вешалками: первое платье в пол было слишком закрытым, второе показалось девушке простым, а третье вообще оказалось красным. Она скептично разглядывала его выбор, но согласилась примерить.

— Супер, — кивнул Скамандер, когда спустя несколько минут Роза показалась перед ним в длинном синем платье в пол, которое принёс он.

— Ты серьёзно? По-моему, ты просто хочешь, чтобы я, как твоя названная сестра, выглядела на фоне других девушек монашкой.

— Да нет, платье классное, элегантное. Тебе идёт. И...

— Самому-то не смешно?

— Намёк понят.

Вторым было изумрудное платье-футляр с пышными ниспадающими рукавами; оно было фаворитом Розы, но на деле оказалось, что вместе с маской деталей было слишком много, и это портило образ. Длинное атласное платье на запах не село по её фигуре, сделав девушку полнее. Велюровое тёмно-зелёное с разрезом было слишком откровенным. А вот чёрное платье от Лоркана, которое сперва показалось слишком неприметным, наоборот, произвело впечатление: оно было элегантным и простым, но необычная деталь сбоку, похожая на павлиний хвост, делала акцент и дополняла маску, на которой остановилась Роза.

— Очень красиво, — прокомментировал Лоркан, но должного восхищения в его глазах Уизли не уловила. — Осталось два?

— Только красное, которое принёс ты. Это для Лили, — кивнув на короткое платье в золотых пайетках, добавила Роза. — Сама она ничего не купит, потому что не любит всё это, а пустить её на маскарад в джинсах у меня не хватит совести.

— Примерь красное, думаю, тебе очень пойдёт, — прежде чем скрыться за шторкой, с улыбкой напомнил Скамандер.

И она примерила. И оно оказалось шикарным. И ей так хотелось надеть его, чтобы Лоркан смотрел только на неё. Но, видимо, не в этот раз. Она не хотела показываться ему в этом платье сейчас, оно годилось для особого случая: Роза хотела надеть его на бал, на который она пойдёт с тем, в кого влюблена по-настоящему. И он уж точно не должен был увидеть ее в нём раньше времени.

— И когда это произошло? Она ведь всегда была замарашкой.

Едва Уизли начала стягивать с себя платье, разговор из соседней примерочной, что до этого долетал до неё жужжащим шумом, стал громче, и девушка неосознанно напряглась.

— Зато теперь встречается с красавчиком Маклаггеном и параллельно флиртует с Забини — с самим Забини!

— Мне кажется, сегодня я видела её с Лорканом Скамандером!

— А это уже похоже на репутацию.

Щёки Розы заалели, и она была готова провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать то, как какие-то сплетницы беззастенчиво обсуждают её. Она быстро сняла платье и, кинув его в ноги, принялась второпях натягивать на себя свою одежду, лишь бы оказаться подальше отсюда как можно скорее.

— И что только в ней все находят? Она, конечно, похорошела, похудела...

— О-о-о, а ещё у неё такие шикарные волосы! И она далеко не дура, это надо признать.

— Дура, раз позволяет себе гулять сразу с тремя!

Она дёрнулась от этих слов, когда застёгивала молнию на юбке, и, прищемив кожу, едва не заскулила, а на глазах выступили слёзы, вызванные то ли болью, то ли сказанным.

Было обидно до удушающего кома в горле, ведь они ничего не знали. Никто не был на её месте, никто и не догадывался, что происходит на самом деле. На мгновение Роза почувствовала себя в шкуре Доминик, сплетни о которой не утихали вот уже третий год, и мысленно посочувствовала ей: она не пожелала бы такого даже злейшему врагу. Конечно, в случае с кузиной большинство слухов были подкреплены вполне обоснованными доводами. Но Роза?.. Все видели то, что хотели видеть: любой единичный разговор, беглый взгляд расценивали по своему, лишь бы осудить.

Возможно ли, что и с Доминик было так же?

И если уж она справилась с этим, то Роза и подавно сможет.

Девушка вылетела из примерочной, намереваясь утащить Лоркана подальше отсюда, но его рядом и не оказалось. Ни в зале, ни возле касс.

Он просто ушёл. Бросил её, услышав то, что наговорили эти сплетницы? Поверил? Решил, что связываться с Розой — себе дороже?

На автомате оплатив покупку двух платьев, для себя и Лили, она как можно быстрее выбежала из бутика, чтобы те девицы не увидели её. Её обдало холодом и в то же время снова — жаром. Возле двери, прислонившись к шершавой каменной стене, стоял Лоркан.

— Почему ты здесь? — на выдохе спросила девушка, готовая услышать о себе кучу нелестных слов.

— Там стало слишком душно, к тому же этот приторный запах меня утомил, — лишь пожал плечами Скамандер, развеивая её волнение. — Решил подышать перед тем, как пойдём в «Три метлы». Ты ведь не против?

— Что? — непонимающе вздёрнула брови Роза. — А, да, конечно. Просто задумалась.

Лоркан обезоруживающе улыбнулся, протянул ей руку, и она, вздохнув с облегчением, приняла её.

— Какое платье выбрала в итоге?

— Увидишь на маскараде, — она стрельнула в него глазами и, не отпуская руки, повела за собой.

* * *

Большой ошибкой было не взять сегодня тёмные очки.

Погода разгулялась, от утренних туч не осталось ни следа, и небо озарили слепящие солнечные лучи, что бликами отскакивали от блестящих вывесок многочисленных магазинчиков и лавочек, тянущихся по обе стороны от мощёной камнем дороги.

В следующий раз следовало не допускать такой ошибки, будь за окном хоть глубокая зима. Если рассуждать прагматически, в этом есть целый ряд плюсов: скрывшись за тёмными стёклами, можно было избежать десятков непрошенных взглядов или смотреть на кого-то, на кого ну совсем нельзя, или притвориться спящей во время дурацкой болтовни подружек.

Пожалуй, стоило запастись ещё и берушами.

Бефф и Сара не переставали трещать над ухом, и абстрагироваться у Доминик уже не получалось. По правую сторону, нагруженный десятком пакетов, пристроился Забини, и хотя бы этому она была рада: от него пустых разговоров ждать не приходилось, но и молчание было не в тягость. Каким бы человеком он ни был, с Маркусом было на удивление комфортно, эта была одна из причин, почему Доминик ценила его компанию. И потому так боялась разрыва: не будь Забини рядом, она осталась бы совсем одна.

В очередной раз пожалев, что не додумалась надеть очки, Доминик слишком поздно перевела взгляд с прогуливающейся пары и не осталась не замечена.

— Неужели звёздная парочка снова вместе? — когда Флинт и Принц уже двигались в их направлении, задал вопрос Маркус, за что Уизли была ему благодарна: она и слова выдавить из себя не могла, увидев их вместе снова.

— Мы друзья, — широко улыбнулся Эреб, почему-то глядя прямо на Доминик. — После расставания это вполне возможно. Жаль, мы с Доминик не обговорили это при разрыве.

— Да, — нервно усмехнулась она. — Потому что... я слишком уважаю себя, чтобы дружить с бывшими.

Вовремя прикусив язык, она всё же не рассказала во всеуслышание то, как Флинт бросил её, плачущую на полу грязного туалета. Конечно, о последующей передозировке судачила вся школа, но подробностей не знал никто: в таком случае новость о том, что именно Маркус Забини нашёл её и спас, затмила бы всё остальное. Следующие несколько месяцев она провела на реабилитации в больнице Святого Мунго, а вернувшись в сентябре в школу, оказалась в паутине сплетен, пересудов и всеобщего внимания. Только Маркус не осуждал её, Доминик же испытывала благодарность за то, что он сделал, и делала вид, что не знает, зачем с каждым днём он уделяет ей всё больше внимания. Он имел вес, к его мнению прислушивались. Без всяких сомнений, Забини был самым влиятельным слизеринцем, и он был нужен ей не меньше, чем ему острые ощущения. Месяц или два она для вида строила из себя недотрогу, а его напор не утихал, но оба прекрасно знали, чем это закончится. И на маскараде в честь Хэллоуина впервые появились на публике вместе.

— Значит, когда вы с Маркусом расстанетесь, ты вычеркнешь его из своей жизни? — невинно спросила Диана, глядя на слизеринца.

— Хочешь это проверить? — незаметно дёрнувшись, прищурилась Доминик.

— Это могла бы быть традиция: твои парни после расставания уходят ко мне, а за тобой начинает гулять нехорошая слава, — изучая свой маникюр, предложила Принц и подняла ехидный взгляд на оппонентку.

— Скорее ты приобретёшь славу той, кто не брезгует разбивать пары и довольствоваться обносками.

В воздухе повисло напряжение, Эреб присвистнул, Бефана и Сара замолчали, а Диана и Доминик в образовавшейся тишине, прерываемой лишь голосами издалека, сверлили друг друга глазами. Откашлявшись, Маркус прервал их молчаливый диалог:

— Прости, Диана, в моём расписании вряд ли найдётся время для двуличной суки, которая даже одно из своих лиц не может сделать приятным.

С этими словами он подмигнул возмущённой хаффлпаффке, взял Доминик под руку и размеренным шагом двинулся дальше. Она молча шла рядом, выразив благодарность ему тем, что сжала его руку чуть сильнее, и слушала, как позади, шёпотом переговариваясь, семенят Нотт и Гамп.

Выбор обеденного места пал на «Три метлы», и это была очередная ошибка. Старый паб, преобразившийся за последние годы до неузнаваемости, но сохранивший свой прежний шарм и вкуснейшие напитки, был полон веселящихся шумных подростков. С трудом найдя свободный столик у окна, Доминик сняла с себя кожаный плащ, плюхнулась на мягкий стул и с удовольствием вытянула ноги, позволяя им отдых после двухчасовой прогулки по магазинам. Пока Бефана и Сара разглядывали меню на другой стороне стола, она скучающе пробежала глазами по пабу, отмечая расстановку фигур на поле. Где-то в центре, перекрикивая даже установившийся шум, восседал Малфой в компании Розье и его дружков и веселился как никто другой. Доминик фыркнула и скользнула дальше, выискивая Альбуса, но так и не обнаружила кузена. Зато через несколько столов заметила Лили, которая хмуро ковырялась вилкой в тарелке, косясь то на компанию за своим столиком, в которую входил Хьюго и ещё двое ребят, кажется, с Хаффлпаффа, то на веселящегося Малфоя. За одним из самых больших столов расположился Фред, собравший вокруг себя шумную компанию гриффиндорцев. В укромном уголке притаились Томас Пьюси и Лилиан Гилл. А через несколько столов она с удивлением обнаружила Розу в компании вовсе не её парня, а Лоркана Скамандера.

Кузина внимательно разглядывала меню, то и дело отвечая что-то своему спутнику, и улыбалась уголками губ, нервно дёргая ногой под столом. Доминик ещё долго смотрела на неё, самая не понимая, зачем, и, в конце концов, Роза перевела взгляд на их столик, но так же быстро отвернулась, лишь на мгновение пересекаясь с ней глазами. Рядом послышался многозначительный хмык, и Доминик неосознанно напряглась, но повернулась к Маркусу, который смотрел прямиком на её кузину, усмехаясь в своей привычной манере.

Доминик резко встала из-за стола, шаркнув стулом по полу, чем привлекла внимание сидящих рядом.

— Ты чего? — спросила Сара высоким голосом.

— Тошнит что-то. Схожу в туалет, — она прошлась уничижительным взглядом по Маркусу, однако тот не выразил на лице ни капли раскаянья, за что «случайно» получил по голове сумочкой.

Уборная встретила её долгожданной тишиной и спасительной после душного паба прохладой. Подавив желание умыться, размазав помаду и тушь по лицу, Доминик принялась рыться в сумке, с каждой минутой всё отчаяннее и безнадёжнее осознавая, что таблетки остались в сумочке от Chanel. Швырнув её в сторону, она оперлась руками на раковину и заглянула в зеркало, встретившись взглядом со своим удручённым отражением. Она принимала таблетки не так часто, но каждый раз после приёма забытое чувство лёгкости и умиротворения поселялось внутри и ненадолго оставалось в томительном ожидании того, что после этого всё встанет на свои места. Но, увы, не становилось. И рука с каждым разом всё увереннее тянулась к блистеру, стремясь к избавлению от нового приступа панических атак.

Голоса за дверью вывели её из состояния транса при рассматривании своего отражения, и Доминик, успев подхватить сумку с пола, скрылась в кабинке за мгновение до того, как дверь в туалет распахнулась и внутрь зашли оживлённо переговаривающиеся девушки.

— Кстати, забыла рассказать, — послышался знакомый голос. — Ты не представляешь, что было в четверг на обеде в Большом зале! Маркус, да, наш Маркус, подсел за гриффиндорский стол к — ни за что не угадаешь! — Розе Уизли!

Какого?..

Доминик вздрогнула, а от пальцев вверх пошёл холодок, сопровождаемый участившимся сердцебиением.

— Боюсь спросить, что он от неё хотел, — безынициативно ответил другой, такой же знакомый голос.

— Кое-кто поговаривает, что он подбивал к ней клинья!

Да кто бы сомневался!

— Не знаю, кого из них жалеть больше, — фыркнула вторая девушка.

— Надо же, как быстро ему наскучила Доминик. Интересно, а его не смущает, что они кузины? — принялась рассуждать первая, а Уизли всё никак не могла вспомнить, кому принадлежит этот елейный голосок. — И чем Роза вообще его привлекла? Она ведь всегда была замухрышкой... Даже бесит! Это так нечестно: когда в прошлом декабре я пыталась подмазаться к нему под предлогом того, чтобы он нарисовал мой портрет, — он сразу меня отшил! А тут какая-то ботаничка внезапно похорошела, и всё... Что это за магия в Розе Уизли, что она подцепила Маклаггена и Забини одновременно?!

— В декабре? Забини, кажется, тогда уже был с Доминик? — даже по голосу было слышно, что девушка хмурится.

— Я в курсе, — отрезала другая.

— С огнём играешь, Кэм, — ах, вон оно что. — Доминик бы могла, если бы узнала, превратить твою жизнь в ад.

— Ой, да что она мне сделает, Хэл?!

Камилла Делоне и Хелена Причард. И если вторая была рассудительной и спокойной, то первая...

— Тебе не хватает острых ощущений? Сначала Забини. Потом Малфой, когда все в курсе, что Бефф бегает за ним уже год и готова порвать любую, кто на него посягнёт. Поттер! Парень твой лучшей подруги, между прочим! Кто дальше?

Вот это новости...

— Ой, да с Альбусом вообще ничего не было! Я только попыталась, но он слишком боится Деметрию... Кстати, я бы присмотрелась к Пьюси, он такой... — Камилла мечтательно вздохнула.

— Ага, чтобы Лестрейндж тебя бладжером прихлопнула? — отрезвила её Хелена, и Доминик мысленно сказала то же самое. — И Том, кстати, вертится возле хаффлпаффки Гилл, так что тут тебе вообще ничего не светит. И с чего ты взяла, что Альбус боится Деметрию? Возможно, он просто любит её, это нормальное человеческое чувство.

— Но только не по отношению к Деметрии, она же из него верёвки вьёт, и вообще изводит как может, — фыркнула Делоне. — Не понимаю, как он ещё не сбежал — не иначе, как боится, — она прервала поток своих возмущений и понизила голос, ехидно спросив:

— Кстати, вы с Поттером в последнее время много общаетесь. Не боишься, что Деми взбесится?

— Мы старосты факультета и по долгу службы обязаны контачить, — хладнокровно отозвалась Причард.

— И только?

— Альбус слишком хороший, чтобы изменить Деметрии. Тем более с её подругой. Даже если он не любит Деми, пока он с ней, он не сделает ничего, чтобы её задеть. И никакая девушка, которая ему ни нравилась бы — если такая существует — этого бы не изменила.

— Вообще-то я спрашивала не об этом... — недовольно пробубнила Камилла.

— Да, — резко оборвала её Хелена. — Ты пыталась бессовестно нарыть скандальную сплетню. Но я тебя огорчу: её не будет. Я хорошо отношусь к Альбусу, он — вежлив со мной. На этом всё.

Камилла принялась причитать одновременно с тем, как по кафелю застучали каблуки, и голоса девушек скрылись за дверью.

Наконец-то!

Доминик вылетела из кабинки и так же быстро оказалась перед своим столиком.

Она не слышала ни одного упоминания о Розе и Маркусе, хотя с четверга прошло уже два дня, а одна из её подружек являлась главной сплетницей Хогвартса. И у неё накопился ряд вопросов. Бефана и Сара уже опустошили бокалы со сливочным пивом на треть, а Забини за столом не наблюдалось вовсе.

— Где Маркус? — резко задала вопрос Доминик, прерывая их обсуждение новой коллекции из бутика «Madam Malkin».

— Пошёл к бару, — безразлично пожала плечами Нотт.

Уизли рывком обернулась, и ее взгляд упал прямиком на парня, который, вальяжно прислонившись спиной к стойке, цедил что-то, подозрительно напоминающее виски, и смотрел в сторону Розы и Скамандера.

— А я думала, опять подсел в моей кузине, как тогда, в четверг, в Большом зале, — Доминик вызывающе вздёрнула брови, вновь обратившись к подругам, и под её тяжёлым взглядом те заметно занервничали.

— Что? С чего ты взяла?

— Когда такое было?

Одновременно залепетали они, но кулак, с глухим звуком врезавшийся в столешницу, прервал их жалкие попытки.

— Избавьте меня от вашей лжи, ради Мерлина! — сорвав с вешалки плащ, отчеканила Доминик. — Но в следующий раз помните, что скрывать что-то от меня не в ваших интересах.

Проходя мимо стойки к выходу, она поймала взгляд Маркуса, который на мгновение отвлёкся от созерцания её сестрицы, и рывком качнула головой, поджав губы. Тот, удерживая зрительный контакт, нахмурился и проводил её стремительно удаляющуюся спину взглядом. На выходе Доминик столкнулась нос к носу с Маклаггеном, который обходительно улыбнулся ей и взял левее, пропуская девушку. Подавив желание остаться, чтобы посмотреть сцену, она таки выскользнула на улицу, где её обдало потоком холодного ветра. В то же время разум частично прояснился.

Этого следовало ожидать: ещё тогда, при их встрече во дворе сентябрьским вечером, она заметила, как, глядя на Розу, взгляд Маркуса зажёгся. И видела она его таким только тогда, когда он задался целью получить в свою коллекцию Доминик. Ко всему прочему, с того случая во дворе Забини оказывался в её постели всё реже, а слухи об их встречах с Лестрейндж прекратились вовсе. А это могло означать одно: оставалось пересчитать по пальцам дни, когда для всего Хогвартса они являются парой.

Доминик не любила Маркуса, и её сердце вряд ли бы разбилось при расставании. Но она не хотела терять его. Кроме удобства и комфорта, которые дарили ей эти отношения, не на последнем месте стояло и доверие. Маркус хранил секреты Доминик, как свои, хотя ничего она ему и не рассказывала. Он словно видел её насквозь, слышал мучительную правду между строк, а порой понимал и без слов. Этого ей не хватало: человека, который просто будет рядом. Несмотря ни на что. Зная всю правду и мирясь с нею. Человека, который знает настоящую Доминик Уизли.

Девушка издала непрошенный всхлип и неосознанно полезла в сумочку, забыв, что таблеток там нет.

— Дерьмо, — она остановилась посреди извилистой дороги и, уронив руки с сумкой вниз, подняла безнадёжный взгляд к вновь потемневшему небу.

До Хогвартса было ещё далеко, а девушку начинало потряхивать всё сильнее, и она боялась, что сойдёт с ума, если не выпьет таблетки в ближайшие пятнадцать минут. Рассуждая математически, на высоченных каблуках она вряд ли бы успела за это время добраться до замка, а вариантов оставалось не так много. Одни из них: доковылять до квиддичного поля или пристани Чёрного озера, но что-то подсказывало девушке, что в короткой юбке и тонком плаще она замёрзнет быстрее, чем дождётся её.

— Доминик?

Девушка вздрогнула, направив взгляд перед собой.

Только его не хватало.

Тедди замер перед ней с беспокойством на лице, и, не желая слушать очередную порцию его рассуждений, Доминик обошла его, случайно задев плечом (и думая об этом прикосновении следующие пять минут), и неровным шагом направилась в сторону замка, на уровне инстинкта ощущая, как он смотрит ей вслед.

Её пробрала дрожь, и, запахнув плащ плотнее, девушка скрестила руки на груди, но всё было тщетно. В голову лезли всё новые и новые гнетущие мысли, и отделаться от них она могла лишь двумя способами. Резко свернув с главной дороги на слабо виднеющуюся в пожухлой траве тропинку, Доминик выбрала второй.

Но на трибунах не оказалось никого, и её плечи обречённо опустились.

И с чего она решила, что Пейдж будет здесь? Они виделись всего три или четыре раза, но, каким-то неведомым образом, она всегда появлялась перед ней, когда было особенно худо. Словно чувствовала кожей. Мимолётными вибрациями. Гадала по звёздам. Была в её голове.

Доминик прикрыла глаза, вспоминая её смуглое лицо с россыпью родинок, тёплые понимающие глаза, игривую улыбку на обветренных губах, ровное дыхание с запахом виски, табака и аромат чего-то неуловимо знакомого с детства.

Она хотела, чтобы Пейдж была здесь.

Но её не было.

* * *

Роза хмуро сверлила взглядом кудрявую макушку Эридана, который склонился над меню, нервно постукивая по нему пальцем. Напряжённая гнетущая атмосфера повисла над их столиком подобно тому, как дементор высасывает радость из всего вокруг. Сегодня её дементором стал Маклагген.

— Почему ты вообще была здесь со Скамандером?! — не унимался он, откинув меню в сторону. — Ты ведь говорила, что пойдёшь по магазинам с Валери?

— Я уже сказала, — стиснув зубы, процедила Роза, — что у неё появились другие дела, а сама выбрать платье я бы не смогла. Вот я и попросила Лоркана помочь.

— Да, он ведь такой спец по части стиля, — желчно усмехнулся он.

— Он мой друг. Почти брат, если уж на то пошло, — Уизли начинала выходить из себя, и, не сдержавшись, выпалила то, что копилось в ней весь месяц:

— Мы знакомы с детства, и он был со мной даже тогда, когда я была очкастой ботанкой.

Глаза Эридана расширились, и он вздёрнул брови, не ожидая, что она припомнит ему это. Растерянность, однако, сменилась раздражением:

— Но сейчас ты моя девушка.

— Девушка. Но не собственность, — отрезала Роза, решив добить его окончательно. — Если тебе не известно, есть такое понятие — личность, у которой бывает своё прошлое, свои дела, желания и собственное мнение. Похоже, ты не привык к этому.

Она попыталась прогнать сомнения прочь, но юркий червячок всё же проник в мысли, нашёптывая, что ссориться с таким влиятельным парнем, как Эридан Маклагген — очень плохая идея, особенно когда её положение в общественной иерархии Хогвартса было столь шатко. Она могла сорваться с пьедестала в любую секунду и вновь оказаться на дне, даже не успев вкусить сладость победы. А Бэт и Аманда с удовольствием пройдутся по ней своими каблуками, втаптывая в грязь окончательно.

Роза затрясла головой, прогоняя эту сцену из головы, и случайно столкнулась взглядом с Маркусом Забини, который пристроился за барной стойкой. Он ухмыльнулся, удерживая зрительный контакт, и чуть приподнял бокал в её направлении, а Уизли резко отвернулась.

— Знаешь, — спустя несколько минут гнетущего молчания, вновь заговорил Эридан, и Роза приготовилась к худшему, — наверное, ты права. Прости...

Она тяжело выдохнула, наблюдая за тем, как на лице парня проявляется почти искреннее сожаление, и виновато опустила глаза. Маклагген врал, она знала это, но и она была не лучше. На секунду её поразила мысль, отделаться от которой было слишком тяжело: можно было закончить этот фарс прямо сейчас. Но упрямое желание показать всем, кто такая Роза Уизли, твердило обратное.

Игра продолжается.

— Знаешь, мы оба наговорили лишнего, — холодно обронила она. — И я бы обсудила всё это сейчас, но я слишком расстроена, и боюсь, что ничем хорошим это не закончится. Я схожу в уборую, а потом вернусь в Хогвартс. Поговорим вечером.

Эридан понимающе кивнул, а Роза, гордо держа голову, поднялась и сбежала в туалет, чтобы перевести дух и успокоиться. Прежде чем вернуться, она долго смотрела на своё отражение, не понимая, кто смотрит на неё сейчас: та неудачница-Роза, которую она знала все эти годы, или плоская фальшивка, следующая инструкциям из книжки по психологии и общеизвестным клишированным фильмам. Или же она всегда была такой, просто не показывала истинную суть?

Гадкое чувство, что она превращается в беспринципную стерву, не отпускало её.

Выдохнув перед тем, как вернуться к Эридану, Роза трясущимися руками дёрнула ручку двери, выскользнула в полутёмный коридор и едва смогла избежать столкновения. Её обдало уже знакомым терпким ароматом сандала, табака и кофе, что причудливо смешивался с резким ментоловым кремом для бритья и чем-то сладковатым, еле уловимым и совсем не знакомым для Розы. Забини. Он оказался совсем близко, и девушка утонула в этом запахе, отмечая про себя его уникальность. Аромат почти сводил с ума и не шёл ни в какое сравнение с приторно сладкой туалетной водой Эридана и обычным, пахнущим свежестью, дезодорантом, которым пользовался Лоркан.

— Прошу прощения, — негромко, дабы не нарушить интимную атмосферу, произнёс Маркус и чуть шагнул вперёд из тени, так что Роза увидела его лицо.

Её обдало запахом какого-то крепкого напитка, а по телу прошла волна мурашек.

— Что, в этот раз план сработал? — дрогнувшим голосом спросила она и, как бы ни пыталась казаться уверенной и дерзкой, не выдержала его прямого взгляда, в котором плясали чертята.

Он промолчал и шагнул в сторону, позволяя девушке пройти, и Роза на негнущихся ногах прошла мимо, однако не выдержала:

— И где же подкаты, неуместные предложения и томные взгляды?

Она вздёрнула брови, глядя на Забини в свете тусклой лампы, и его губы тронула лёгкая усмешка.

— Не в этот раз.

И он откланялся, оставляя Розу наедине с сотней вопросов. В том числе к самой себе.

Прищурившись после тёмного коридора, девушка не сразу сфокусировала взгляд на ярко-освещённом зале, и заметила, что количество людей за их с Маклаггеном столиком существенно подросло, только когда подошла совсем близко.

— О, Роза! — воскликнула Валери, подрываясь с места. — А я уже собиралась идти на твои поиски!

Роза выдавила улыбку, поздоровалась с Мэттом Джорданом и кинула быстрый взгляд на Эридана, подмечая, что лицо его было спокойным и безмятежным, а значит, Вуд не проболталась о том, что это Роза отменила их совместную прогулку.

— На самом деле, я уже ухожу, — неловко поджала губы она и кивнула Валери. — Не хочешь составить мне компанию?

Та согласилась без вопросов, и Мэтт с лёгкой душой опустил её. Напоследок подарив Маклаггену взгляд, полный картинной обиды и разочарования, Уизли подхватила Вуд под руку, и девушки покинули паб.

Непостоянная английская погода вновь дала о себе знать: солнце скрылось за белесыми облаками, напоминая о своём существовании лишь слабыми рассеянными лучами, играющими бликами на лице Розы. Подмораживало, но она не стала заматываться в шарф, чтобы спастись от промозглого ветра — только так можно было спастись от атакующих мыслей, что били прямо в цель, по больному, почти тыкали носом в ошибки и кричали: «Ты облажалась по крупному, Рози». Она слышала их голосом Маркуса Забини.

Он же подстегнул её двигаться дальше.

Девушки были почти на краю Хогсмида, когда Роза вдруг остановилась и присела на ближайшую к ним скамейку, за которой виднелась покосившаяся крыша Визжащей хижины.

— Эридан ведь не знал, что ты отменила наш поход по магазинам? — неожиданно спросила Вуд, и Роза с готовностью посмотрела в ответ.

— Да.

Что хранит дружбу? Общие тайны, общие цели и общие враги. Значит ли это, что всякие человеческие связи, будь то дружба или пресловутый роман, сводятся к банальному взаимному использованию? Роза не знала. Но была готова выяснить это на практике.

И, рассказывая Валери свою историю, она не поведала лишь о том, какая роль уготована ей.

Так и нарушают все правила: балансируя на грани лжи и правды, забывая о принципах и страхах, идя по головам. Лишь бы выжить в этом жестоком мире.

___________________________________________________________

* Имеются в виду персонажи фильма "Плакса (Cry-Baby) 1990 года с молодым Джонни Деппом.

** Сальваторе Феррагамо — итальянский дизайнер обуви, который в 1950 году изобрёл туфли на высоком каблуке клиновидной и квадратной формы.