Город из Лепестков Хризантем: Вода (гет)

— Госопдин Хикигаеру, в доме чужие! — произнесла кукла слегка повышенным голосом, и я, вдруг ощутив сильную тревогу и уже инстинктивно поняв, что происходит, еще подумала в тот момент: «А может ли такая кукла запаниковать, или она как те роботы из фантастических фильмов: без страха, без сожаления, да и вообще без эмоций?» — Они проникли через дальний сад. Почти вся стража в момент нападения вдруг заснула на своих постах.

— Что-о-о? — глаза Жабы в одно мгновение увеличились в размере, наверное, раза в два.

Я тут же бросила как бы испуганный взгляд на госпожу Шитто. Когда ворвалась кукла, она под шумок быстренько пересела к Иши и схватила его за руку. Типичная реакция матери: бояться за своего сына, но вот незадача — лицо госпожи Шитто оставалось совершенно спокойным. Ни страха, ни волнения, ничего, что бы говорило, что она действительно боится за своего сына. Да и ее движения мне показались слишком, как бы сказать — заученными или театральными, словно она репетировала эту сцену много раз. Сам же Иши напротив выглядел встревоженным. Даже испуганным. Но старался виду не подавать. Его выдавали глаза. Он кинул на меня взволнованный взгляд, я произнесла одними губами:

— Все будет хорошо!

Слабое утешение, в которое я сама в тот момент не верила, но это самое большее, что я могла предложить, что попытаться успокоить Иши, и, кажется, в тот миг он меня понял.

— Кто напал? — грозный голос Хикигаеру вдруг сотряс комнату.

Я даже вздрогнула. В жизни бы не поверила, что у этой жабы, при ее таком мелодичном голоске, которым он обихаживал Иту, мог быть такой сильный бас. Но что правда, то правда.

Кукла ответила совершенно спокойно:

— Духи из нищих кварталов. Всякое отребья с палками и ржавыми мечами.

— Немедленно пошлите в город за самураями! — пророкотал Хикигаеру. — А все, кто не уснул на посту, пусть сражаются!

— Да, господин! — кукла поклонилась и хотела уже было закрыть дверь, как ее сбило с ног нечто похожее на старую трухлявую бочку, у которой вдруг выросли руки и ноги, она обзавелась грязным кранным кимоно и где-то достала длинную палку.

Служанка-кукла отлетела в сторону и от сильного удара о толстую балку распалась на составляющие. Несколько мгновения кукла еще пыталась что-то сказать, подергивая головой и суставами, скрепляющимися с помощью ниток, а потом затихла окончательно.

Недолго думая, эта бочка ворвалось в комнату, но тут жаба крикнул, показывая на вторженца дрожащим пальцем:

— Схватить его! — а сам начал отползать назад, и я поняла, что Жаб силен, только когда рядом его акулы-самураи.

Недолго думая, сумоисты в один прыжок оказались на пути гнилой бочки. Один схватил его как мешок с мукой, а второй лихо выхватил палку. Но бочка при всей своей гнилости и хрупкости на вид оказалась не из робкого десятка. Когда она поняла, что оружие отобрали, бочка схватила державшего его сумоиста за пояс и подняла его над полом. Борец сумо, весело перебирая ногами в воздухе, полетел через бочку и плюхнулся на спину. Второй тут же поспешил ему на помощь и пихнул бочку назад в коридор. Они завертелись волчком. Началась, как говорится, куча мала. Я вдруг осознала, что это наш шанс. Надо тикать! Но, к сожалению, Хикигаеру осознал это раньше нас с Ито и, только коротко бросив своей жене:

— Уведи Иши в комнату! — быстро побежал, спотыкаясь, через весь зал куда-то еще.

Не слова нам не говоря, Шитто вскочила и холодно произнесла, повернувшись к Иши:

— Пошли!

Иши кивнул, и не успел даже взглянуть на меня, как госпожа Шитто уже тащила его чуть ли не силой за собой, в сторону, противоположную драке бочки и двух сумоистов. Мы с Итой переглянулись. Очень быстро мы остались одни и даже немного растерялись, не понимая, что делать и куда бежать. Потом Ита, которая первая вышла из ступора, тоже вскочила и негромко бросила, улыбаясь:

— Пошли! Пора валить, пока тут заварушка.

Я кивнула, и мы побежали…

Но убежали мы совсем недалеко. Буквально в следующей комнате нас настигли двое ворвавшихся духа: тонкая швабра с повязкой на одном глазу размахивала ржавым ножиком, который хоть и был с виду весь в оранжевых разводах, да с поломанным в нескольких местах лезвием, с перепугу, показался очень даже настоящим, грозным оружием. И второй: не бочка, а маленькое ведро, ну, чтобы воду из колодца набрать, с оторванной ручкой и почти беззубым ртом, из которого выглядывал, как мне показалась, не в меру длинный язык, коим он облизывал себе выпученные глаза. Жуткое зрелище, я вам скажу. У меня мурашки побежали по спине, как только я рассмотрела это ведро получше. В коротких ручках оно тоже держало палку. Так я-то взвизгнула, когда они ворвались, больше от неожиданности чем от испуга, но вот Ита готова была драться. Ведь эти двое стояли у нас на пути. Но тут произошло следующее: прямо на этих двух несуразных духов, буквально проломив сетчатую деревянную стену, свалился господин Жаб собственной персоной, при этом накрыв бандитов обломками стены. Затем Жаба перекатился через голову и упал прямо нам под ноги. Его красивое кимоно было изорвано. На лице виднелись несколько порезов, из которых текла кровь, он тяжело дышал и был очень испуган. При этом Хикигаеру прижимал к груди какой-то позолоченный ларец и что-то невнятно бормотал себе под нос.

— Отдай ларец! — произнес голос из глубины той комнаты, откуда вылетел Жаб.

Жаба в ответ только сильно замотал головой, еще сильнее прижимая ларец к груди. И тут я увидела Иши. Он вырывался, кусал руку, держащую его в стальном захвате ,и пинал свою новую мать. Но госпожа Шитто, кажется, совсем не замечала с высоты своего роста его возни где внизу. Она снова холодно произнесла, подтаскивая Иши ближе к себе:

— Отдай ларец, и я отпущу сына! — она медленно вытянула свою длинную тощую руку, пальцы на которой вдруг неестественно удлиннились и перестав быть красивыми, превратились в шипы, а кожа приобрела стальной оттенок.

А Хикигаеру как заведенная кукла все мотал и мотал отрицательно головой, словно бы этот ларец был дороже сына.

«Да, что там такое может быть-то?» — злобно подумала я, и мои кулаки непроизвольно сжались.

Вдруг промелькнула мысль, что надо спасать Иши. Я сделала шаг вперед, яростно буравя Шитто взглядом, но тут почувствовала, как Ита схватила меня за руку.

— Уходим! — процедила она сквозь зубы. — Это не наше дело.

— Правильно, — взгляд Шитто медленно поднялся и перешел на меня, окатив холодом. — Это не ваше дело. Уходите!

— Но а как же Иши? — чуть ли не взмолилась я, не понимая, почему Ита не хочет мне помочь.

— А что Иши? — равнодушно ответила Ита. — Это дело толстой жабы. Пусть сам и разбирается.

— Нет! — вдруг подал жалостливый писк господин Хикигаеру, вцепившись в полог моего кимоно. — Пожалуйста! Помогите мне! Я… Я все для вас сделаю. Не дайте ей забрать ла… — он осекся. — Не дайте ей забрать моего сына.

Он выглядел так жалко в тот момент, что я даже заколебалась. Мое сердце обливалось кровью, хотя в глубине души я понимала, что это только уловка.

— Черт! — разгневанно бросила Ита, подходя и срывая его руку с полога моего кимоно. — Оставь его! Нам надо бежать.

В тот момент я заколебалась, но эти две-три секунды раздумья спасли меня от того, чтобы потом жалеть, что я не спасла или, по крайней мере, не попыталась спасти Иши. Решение пришло быстро, шумно и под треск раздвижных дверей. С криками: «Господин, вы здесь!» — в комнату, снеся раздвижные двери позади нас, ворвались двое акул-самураев. Дальше все произошло все очень быстро, да и Ита не успела остановить мои решительные действия, и волей-неволей ей пришлось меня прикрывать. Те двое — швабра и ведро — еще во время нашего короткого разговора с Шитто, кряхтя и ругаясь, выбрались из-под дверей, и появление двух акул-самураев их не обрадовало. Как только акулы обнажили свои длинные мечи, этих двоих и след простыл, и Шитто осталась совсем одна.

— Убейте ее! — крикнул, хищно ухмыляясь, Жаба. — И приведите мне сына.

Акулы-самураи знали, что даже сам их вид мог повергнуть любого врага в паническое бегство. И Шитто не была исключением. Она попятилась, когда акулы быстро двинулись на нее, но Иши не отпустила. Но когда они уже были в двух шагах от испуганной госпожи Шитто, произошло нечто странное. Что-то тонкое и невероятно быстрое мелькнуло перед Шитто, встав под занесенными мечами, и оба акулы-самурая отлетели назад, как пара тяжелых мешков с цементом. А потом я увидела ее, неестественно тонкую; я бы даже сказала, что это девушка в кроваво-красном кимоно с рисунком из стаи белых журавлей сильно больна истощением. Хотя кимоно на ней сидело хорошо и даже нигде не провисало. Черные волосы собраны в тугой пучок на голове и проколоты двумя длинными спицами с украшением из цветов. А вот лица на ней не было. Вернее, была маска, с большой дырой в центре, откуда на меня, на Иту, на Жабу и на пытающихся подняться акул-самураев смотрел не мигая один-единственный глаз.

— Если ты не отдашь ларец, мы заберем твоего сына! — ультимативно произнес женский голос из-под маски, который как мне показалось, состоял не из одного голоса, а как минимум из трех разных по звучанию голосов, которые накладывались друг на друга, словно слои на торте.

— Тебе никогда не заполучить их обратно! — процедил Жаб, поджимая губы.

— Ну что ж… — девушка, или существо в маске с одним глазам, опустила голову, словно ей было грустно, что она не смогла переубедить Жаба.

— Убейте ее! — рявкнул Хикигаеру, когда огляделся и увидел, что его самураи снова на ногах.

Надо было в те минуты отдать должное акулам-самураем за их храбрость и стремления, но я почти не думала о них, мне больше интересовала рискованная мысль о том, чтобы под шумок освободить Иши. Госпожа Шитто, кажется, бойцом не была, и я вдруг подумала, что если акулы-самураи смогут достаточно отвлечь эту женщину в маске, то я и Ита могли бы…

Я шмыгнула в сторону от драки, когда увидела, как акулы-самураи несколько потеснили девушку в маске, тем самым открыв проход к госпоже Шитто. И тут же услышала удивленный выкрик Иты:

— Куда? Стой!

Но отступать сейчас я не хотела. Странное это было ощущение смеси бесшабашной храбрости и страха охватившей меня. Прокладывая себе дорогу в обход, я не сводила взгляд с противостояния самураев и одноглазой девушки, думая: «Все, щас она раскидает этих громил и возьмется за меня».

Но акулы-самураи оказались стойкими бойцами, да и к тому же смогли оказать одноглазой девушке достойный отпор, хотя и явно проигрывали ей в скорости. Момент зет настал, когда девушка в маске смогла одним ударом сшибить одного из самураев с ног, отчего тот отлетел в другой конец комнаты и, громко грохнувшись на татами, растянулся звездой на полу. Я резко рванулась к госпоже Шитто, которая, казалось, тоже была заворожена поединком и не заметила, как я подкралась. Схватив ее за тонкое запястье, свободной рукой я начала пытаться освободить вырывающегося Иши из ее тонких пальцев, освобождая один палец за другим.

— Ах ты дрянь! — воскликнула Шитто, замахиваясь, чтобы ударить меня.