Тени прошлого (джен)

Несмотря на ночные приключения, утром Чарльз поднялся довольно рано и почти сразу спустился в мастерскую. Там он застал механиков, проверяющих, высох ли лак, и спящего на своём ящике Ксилли, укрытого курткой Мэла.

— Во флигеле спать удобнее, — шёпотом заметил Рэнделл.

— Экономка запрещает слугам спать днём, — отозвался Ивар. — Он уже получил по ушам, прячется вот.

Чарльз хмыкнул и отошёл к столу. Следовало бы отправить братьев-хищников обратно на завод, к привычным им паровым двигателям для поездов, которые и собирали в Силверкроне. Но делать этого не хотелось. Кто знает, может, и эти сбегут куда-нибудь? Тогда блокнот Ксилли пополнится новыми портретами предателей. Огорчать тайри, который во многом ему помог, Чарльз не желал.

Вспомнив о данном обещании, Рэнделл достал из кармана простых рабочих брюк новый блокнот в плотной зелёной обложке, вернулся к механикам и положил его рядом с Ксилли.

После этого можно было приступить к главному. Открыть оцинкованный ящик.

Чарльз очистил ключи от штукатурки, и теперь один из них легко скользнул в замочную скважину. Инженер откинул крышку. Внутри лежали небольшая толстая книга в кожаном переплёте и шкатулка из дерева. Поколебавшись, Чарльз взял книгу.

В предисловии автор, некий Ф. Р. Пауэлл, утверждал, что в этом его дневнике содержится подлинная история последней войны и создания Андариона, а ещё в двух — сведения по механике и химии. При этом он настаивал на наибольшей важности именно истории.

Рэнделлу стало любопытно, какую версию событий предлагает дневник. Однако чтобы не окунаться с головой в альтернативную историю и уберечь себя от потрясений, Чарльз сбегал в особняк и принёс из домашней библиотеки трактат Оливера Стейна с официальной версией. Он решил читать их в сравнении.

В первых главах, повествующих о предвоенном времени, ощутимых различий не нашлось. Только версия Пауэлла была на порядок подробнее. А вот дальше всё перевернулось с ног на голову.

Одобренный Короной и Академией наук Андариона, Стейн писал, что поводом к началу войны стали убийство андарского посла в Тайри и масштабное наступление на южные границы Андарии. Пауэлл возражал: тайри стянули войска к своим границам после мобилизации северных соседей. Он рассказывал, как несчастного лорда Эриксона застрелили на охоте, где присутствовали в основном сами андарцы.

Так было и в дальнейшем. Стейн выдавал скупые факты, приправленные прославлением андарской доблести, а Пауэлл комментировал: да-да, всё так и есть, но вот пара вопросов, упущенных академиком. Что вы о них думаете? Не забывал он и о военных преступлениях обеих сторон. По большей части — об андарских. Задавался вопросом: зачем нужна была Коалиция стран Архипелага, если никто, кроме Андарии и Найкона (между прочим, не вступившего в войну), с Тайри не граничил? Логичнее, по его словам, казалось дождаться окончания войны и, в случае поражения Андарии, выбить оттуда ослабленных противостоянием тайри, а потом поделить земли. Но нет, короли Валиссы, Крея и Ранеллы родились святыми!

Поднял он и другой вопрос: зачем после войны страны Архипелага объединились под флагом Андарии? И куда подевались славные святые короли? Известно было, что Фиатира II Тауса, короля Тайри, казнили по приказу Коалиции; юный принц Найкона Энтони Коллахан после смерти отца отрёкся от престола и заперся в дальнем родовом замке; король Ранеллы Ламберт IV Айроншилд умер, не оставив наследника; молодой и неженатый правитель Валиссы Александр Голденкло погиб на войне; Крейская королева Офелия Эмберстоун вышла замуж за короля Андарии Рандольфа Бранвинга. Пауэлла возмущала одновременность всех этих событий. Он не верил в совпадения.

И Чарльз не верил вместе с ним. Юноша прекрасно знал о спорности любых исторических фактов и о влиянии эмоций на восприятие, поэтому он и читал две книги сразу. Но к концу июня Пауэлл с его подробностями и каверзными вопросами выиграл у занудного Стейна душу Чарльза. Юноша загорелся идеей вызнать истинную историю событий, почти четыреста лет назад изменивших Архипелаг до неузнаваемости. Для этого требовалось ознакомиться с третьим источником. Проблема крылась в том, что он не слышал больше ни о ком, кто изучал бы тот период.

— Сэр, всё готово! — оповестил Ивар, отвлекая Чарльза от раздумий.

Два дня назад привезли долгожданную оболочку, и механики, наконец, закончили крепить к ней тросы.

— Отлично, — отозвался инженер, оторвавшись от деревянной шкатулки, которую хотел открыть. Он встал, глянул на заброшенные чертежи нового двигателя и, поняв, что не притронется к ним в ближайшее время, последовал за тайри.

Позади занавеса лежал полностью собранный паролёт. Мэл проверял, не ослабло ли какое-нибудь крепление. Ксилли спал на привычном ящике.

— Простите, сэр Чарльз. — Из-за шторы выглянула горничная его матери, молодая и очень красивая тайри по имени Сеаль. — Что-то случилось с паромобилем вашего отца. Не могли бы вы отпустить к нему ваших помощников?

— Пусть идут, — сказал Чарльз.

Пока братья, мрачно переглядываясь, шли к выходу, Сеаль быстрым, всевидящим взглядом обвела помещение и приостановилась на Ксилли. В её глазах мелькнуло такое выражение, будто она мечтала съесть этого тайри. Причём, безо всяких вульгарных подтекстов — именно употребить в пищу.

— Тебя, наверно, ждёт матушка, — намекнул Чарльз.

— Разумеется, сэр! — Сеаль убежала.

Рэнделл повернулся к Ксилли. Что в нём такого интересного и, если на то пошло, съедобного? Полупрозрачная кожа, просвечивающие вены, костлявые запястья, острый подбородок над заношенным шейным платком. Казалось, эльф стал ещё более тощим, чем был при первой их встрече. И волосы у него вроде бы ярче были…

Последние дни Чарльз не обращал на Ксилли особого внимания — пока не нужно было никуда ехать, да и дневник Пауэлла отнимал много времени. Однако теперь он понял: с эльфом творилось что-то нехорошее. Спит постоянно, похудел, вечно бледный — заболел? Чем и когда?

Чарльз приблизился к тайри и дотронулся ладонью до его лба. Руку обожгло холодом.

Вдруг Ксилли подскочил, заставив Рэнделла отпрянуть.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Чарльз.

Тайри сел, отвернувшись от него, и, понятное дело, не ответил. Рэнделл покачал головой и решил пока его не трогать.

Он перебрался за стол, плотнее задёрнув штору. Шкатулка до сих пор ждала своего часа!

Чарльз открыл замок, осторожно поддел крышку и чуть не выронил шкатулку, когда она открылась. На тканевой подложке лежало очень странное оружие. Несомненно, к нему в руки попал дальний родственник револьвера, но… Вместо ствола он имел стеклянную трубку с металлической спиралью.

— Дерковы дети! — выругался Чарльз. — Они Эйну оружие прислали? И альтернативную историю?

Вспомнив про отличный слух Ксилли, он хлопнул себя по губам. Надо же было себя выдать! Хотя… Судя по тому подслушанному разговору, трое тайри и так знали, что может находиться в ящике. Тогда становилось понятно, почему эльф помог ему.

Чарльз почувствовал обиду. Впервые он ввязался в приключение, разгадал загадку, отыскал при помощи Ксилли ключи, удрал от патруля в Силверкроне… Одним словом, обрёл свободу! А что в итоге? Всё было подстроено… Более того, один из хищников предлагал его убить! А с Генри (если, конечно, речь шла о нём) братцы думали договориться без труда.

Когда Мэл и Ивар вернулись, он сухо поблагодарил их за помощь и отправил обратно на завод вместе с Ксилли. Ехать никуда он не планировал, и водитель был не нужен.

Повозившись с необычным оружием, но так и не разобравшись с принципом его работы, Чарльз запер мастерскую и направился в дом, чтобы поздороваться с родителями.

Чета Рэнделлов расположилась в просторной светлой гостиной за чашечкой чая. Отец, как всегда строгий — в чёрном костюме и при галстуке, сидел в кресле. Мать, державшаяся раскованно, невзирая на закрытое серое платье, полулежала на софе, рассыпав длинные чёрные волосы в тщательно продуманном хаосе и высунув из-под юбки босые ступни. Неспроста в свете её звали милоринской ведьмой!

Чарльз сел в кресло у окна, на одинаковом расстоянии от обоих.

— Завтра мы едем в Александрию, — огорошил его отец. — Через две недели суд.

— Генри наконец-то арестовали! — радостно перебила его мать.

— Ливи, не говори так, — вздохнул отец. — Он твой сын.

— Пасынок, — возразила мать, улёгшись поудобнее. — И он заслужил. Что скажешь, Шарль?

— Возможно, — воздержался от споров сын. — Ваш паромобиль в порядке? — перевёл он тему.

— Да, ничего серьёзного, — отмахнулся отец.

— Но я не хочу видеть этого мерзавца, который так плохо водит! — нахмурилась мать. — Давайте поедем с водителем Шарля. Как там его?..

— Ксилли. Отец?..

— Хорошо, — согласился мистер Рэнделл. — Где он?

— Сейчас пошлю за ним. — Чарльз покинул гостиную.

Зачем отослал? Мог бы и до вечера подождать!

До дня заседания он колебался: рассказать инспектору, ведущему дело, про Эйна или нет? В конце концов, вдруг это действительно вина Генри? Не рассказал, но после беседы с детективом Гарреттом понял, что был неправ. Опытным экземпляром паролёта Чарльз и двумя руками управлял с трудом — очень уж тяжёл был ход механизма! Генри, конечно, сильнее физически, но не намного. Он не преступник.

Всё ещё пребывая в некотором смятении, Чарльз собрал книги брата, оставленные им в представительстве, и отдал их Генри. Того фактически выставили из дома, и младший сын не понимал, почему. Доказали же его невиновность! Неужели матушка опять обиделась? Не то чтобы изгнание Генри расстроило его брата, однако это казалось несправедливым.

С Ксилли за это время Чарльз ни разу не встретился — матери жизненно важно было посетить все модные магазины и ателье столицы, а без водителя подобное совершить невозможно. Да и сам инженер избегал тайри. Хотя эльф как раз таки отговаривал хищников от убийства, доверия к нему больше не было.

Впрочем, по пути назад, в Саммерсет-Холл, Чарльз заметил, что Ксилли побледнел практически до белизны и словно поседел. Стало необходимо поговорить с ним и выяснить, что происходит.