Глава дома Блэк (джен)

— Прошу простить меня, дорогая Вальбурга, но я с дурными новостями…

Август торопливым шагом прошёл из коридора в столовую. Из-за его слов Вальбурга чуть не выронила чашку, и та покачнулась в её пальцах.

— Что… с Сириусом? — осторожно опустив чашку на блюдце, спросила она.

— Со здоровьем Сириуса всё в порядке, он идёт на поправку, — ответил взволнованный целитель, — но вот его свобода… Боюсь, сегодня я столкнулся с невообразимым безобразием. В Мунго заявилась группа мракоборцев, они пожелали задержать вашего сына и доставить в Министерство магии!

— Задержать? На каком это основании?

— Мне сказали, его подозревают в убийстве…

— В чьём убийстве?

— Не могу знать, моя дорогая. Эти мракоборцы такие грубые и невоспитанные… Мне с трудом удалось их остановить. Я им пригрозил, что если они заберут вашего сына в том состоянии, в каком он находится сейчас, то пусть больше ни они, ни их коллеги в Мунго не появляются. Они подумали и решили выставить у палаты охрану. Вот только я теперь опасаюсь, что такая мера долго не продержится. Два-три дня, максимум неделя, Сириусу станет лучше и тогда они заберут его в Министерство, а там… А там сами понимаете, какие ужасные условия… в тюрьме всё мое лечение, простите за грубость, может пойти коту под хвост… Даже не знаю, что мне ещё сделать...

— Вы уже и так достаточно сделали, Август, — успокоила его Вальбурга. — Поверьте, я очень ценю ваше участие и помощь и вознагражу все ваши усилия. Прошу, вернитесь к тому, чем занимались, а с остальным мы как-нибудь разберёмся.

— Хорошо, моя дорогая, вы только берегите себя, а то в наше неспокойное время никогда не знаешь, откуда и чего ждать.

На этом целитель покинул её дом, а Вальбурга не стала допивать чай. Не сказав домовику ни слова, она ушла в гостиную и по каминной сети отправилась к золовке.

— Что это такое, Лукреция?! — без приветствий сурово обратилась она к ней. — Я была к тебе слишком добра?! Или ты теперь не ценишь всего того, что я для тебя сделала?!

— Вальбурга! — изумлённо воскликнула золовка, вскочив с дивана, и велела юной дочери немедленно покинуть гостиную, и оставить их одних. — Милая моя, чем же я так провинилась перед тобой?!

— А ты ещё и не знаешь?! — гневно подхватила Вальбурга. — Мракоборцы хотят арестовать моего едва живого сына, а я узнаю об этом не от родных, а от третьих лиц! Знаешь что, моя дорогая, если ты совершенно не ценишь мою заботу, то больше не появляйся в моём доме!

— Мерлин мой! Да я впервые это слышу! Клянусь тебе, Вальбурга! Смилуйся! — с чувством воскликнула золовка и, бросившись к ней, взяла её руку в свои ладони. — Дорогая моя, я сегодня же всё выясню! Дай мне хотя бы час или два! Игнатиус наверняка всё знает, просто он ещё не успел вернуться домой и поведать мне.

Вальбурга ничего ей не ответила и, выдернув свою руку из её ладоней, ушла, не попрощавшись. Вернувшись домой, она никак не могла успокоиться и найти себе занятие. То Пожиратели смерти хотят убить её сына, то вдруг в Министерстве магии хотят упрятать его за решётку. Не знай она, что Дамблдор не на свободе, то можно было бы предположить, что это он чинит Сириусу козни, но нет, это точно не он. Но тогда кто?! И по какой причине этому кому-то так сильно нужно избавиться от Сириуса?

Не в силах ничего понять и придумать, Вальбурга поднялась наверх и опять зашла в комнату к сыну. В этот раз полукровка ходил по полу и разбрасывал игрушки, а Добби ходил за ним по пятам, садился, пытался вместе поиграть, а потом переходил на другое место. При появлении Вальбурги домовик испуганно замер, словно ожидая выговора или наказания, а полукровка, наоборот, бросил машинку и направился к двери. Возможно, он хотел потянуть её за собой и вместе поиграть, а возможно, ему было лишь любопытно и поэтому он протянул руку, и сжал в пальчиках подол её платья. Вальбурга не стала над этим задумываться и снова взяла его на руки.

— Знаешь, почему мы так ненавидим магглов, мальчик? — спросила она его, двинувшись по коридору и, посмотрев в личико, сурово прибавила: — Потому что они наши враги! Эти твари никогда не примут таких, как мы. Всегда будут завидовать нашим способностям, тому, сколько мы живём, и всегда будут нам только вредить. Чистокровные семьи, чтобы ты знал, ввели и соблюдали традиции не просто так. Наши предки много всего повидали на своём веку и передавали знания из поколения в поколение. Те же грязнокровки никогда не будут нам равны: они с рождения слабы и обречены разрываться между двух сторон. И они первые, кто может поставить наше существование под угрозу. В старое время многие волшебники это понимали, а теперь…

К тому моменту, когда в камине в гостиной вспыхнул изумрудный огонь, Вальбурга уже была совершенно спокойна. Она сидела на диване и, положив на колени увесистую книгу и пергамент, писала при помощи пера для Кикимера список покупок.

— Вальбурга, я всё узнала! Это…

Выскочившая из камина Лукреция замерла, стоя на ковре и смотря вперёд. Там, конечно, не было ничего особенного. С одной стороны от дивана стоял робко улыбающийся Добби, с другой стороны ожидал распоряжений Кикимер. Кофейный столик был отодвинут. Между двух диванов находилась деревянная лошадка-качалка, на которой сидел энергичный полукровка.

— Ты-гы дык! Ты-гы дык! Ты-гы дык! — повторял он, раскачиваясь и держась за ручки.

— Ты малое дитя никогда не видела? — оторвавшись от составления списка, невозмутимо спросила золовку Вальбурга.

— Нет, я… просто это так… внезапно и…

— А если нет, то садись тогда и давай рассказывай, что ты там узнала.

Лукреция ещё раз растерянно взглянула в сторону качающегося полукровки, осторожно прошлась и опустилась на противоположный диван.

* * *

Если бы не дурацкий контракт, он бы непременно уехал как можно дальше. Каким же он был дураком, когда верил, что сможет спокойно переждать бурю! Попал как лис в западню и теперь его никто не выручит. Словом, Яксли очень плохо спал и уже который день пребывал в скверном настроении. После того, как он столкнулся взглядом с Краучем в зале, ему всё стало совершенно ясно. Тот не отстанет от него, пока Блэк жив, а значит, так и придётся вернуться к этому проклятому незавершённому делу.

Новость о том, что его зелья сработали и Блэк оказался в Мунго, до Яксли тоже, конечно же, дошла. С одной стороны, вот никак не облегчал ему работу тот факт, что рядом находились мракоборцы. Но, с другой стороны, он ведь всё ещё работник отдела магического правопорядка, он может на законных основаниях посетить Блэка, может сослаться на распоряжение самого Крауча, и никто не станет ему препятствовать. Если Блэка не станет, то и контракт больше не будет действовать, а значит, он, Яксли, сможет сбежать и будет не важно, что потом будут твердить мракоборцы и сам Крауч. Да, главное сделать дело и всё, хватит с него этой напряжённой жизни. Если Тёмный Лорд когда-нибудь и вернётся, то пусть попробует призвать его с другого континента.

Вот таким, мрачным, но решительно настроенным Яксли отправился в Косой переулок и купил себе новую волшебную палочку. Ближе к вечеру он зашёл в Мунго, спросил у привет-ведьмы, где лежит Сириус Блэк, и отправился на четвёртый этаж: там находилось отделение, где лечили от отравлений растениями и зельями.

— Яксли, Корбан. Прибыл по распоряжению Бартемиуса Крауча, — с самым серьёзным видом сообщил он мракоборцам и подождал немного, пока они не переговорили между собой и не впустили его в палату.

— Вы ещё кто? И что вам нужно от мистера Блэка? — тут же спросил его находившийся там пожилой целитель.

— Яксли, Корбан, представитель отдела магического правопорядка, — доложил ему Яксли. — У меня есть разговор к Сириусу Блэку, вы не могли бы нас оставить?

— Кто там? В чём… дело? — послышался с койки усталый голос.

— Это к вам, Сириус. Из отдела магического правопорядка, — обернувшись, сказал пожилой целитель.

Он отошёл от койки и Яксли невольно задержал дыхание. Их взгляды с Блэком встретились, тот прищурился и немного приподнялся.

— Понятно… — наконец сказал он, и Яксли тихо выдохнул.

Всё оказалось ещё проще, чем он думал. Блэк его не узнал, возможно, даже не разглядел его на улице или же сейчас настолько ослаб, что не смог припомнить, видел ли где-то его лицо.

Яксли было двинулся к нему, но на его пути внезапно возникла протянутая рука пожилого целителя.

— Прошу прощения? — не понял первый.

— Ваша палочка, — пояснил целитель.

— Не понял…

— Что же непонятного, мистер Яксли? Отдайте вашу палочку и можете разговаривать с мистером Блэком наедине хоть целый час, но не больше.

— Вы сейчас серьёзно? — чуть не возмутился Яксли.

— Абсолютно, — невозмутимо ответил целитель. — Знаю я вас, министерских сотрудников… в глаза вы говорите, что у вас «беседа» к больным, а мне потом их от нервного срыва лечить…

— Вот уж бы не подумал…

— А вы не думайте. Отдайте вашу палочку или же я тоже поприсутствую на этой беседе.

Яксли очень хотел сказать, что старик не имеет на это права, но поднимать шум, когда за дверью находятся мракоборцы, ему не хотелось. Он нахмурился и нехотя отдал противному старику палочку.

— Сириус, я буду неподалёку, если вдруг что, зовите, — сказал тот перед уходом и закрыл за собой дверь.

— Вы… по поводу… нападения… на меня? — спросил Блэк, как только Яксли подошёл ещё ближе.

— Да, по поводу него самого.

Поскольку оружие у него забрал целитель, а для трансгрессии ему палочка и не понадобится, то Яксли быстро сориентировался по ситуации.

— Видишь ли, приятель, лично я против тебя ничего не имею, но должен исправить свою ошибку, — сказал он и выхватил из-под головы Блэка подушку.

Тот не успел и понять, что произошло, как Яксли накрыл его лицо этой же подушкой и надавил. Подушка заглушила вскрик Блэка, он вцепился в её края, пытаясь убрать от себя, но Яксли не позволял ему это сделать.

— Сдохни уже, тварь… давай же… — удерживая подушку, тихо повторял он.

* * *

— Это Крауч.

Лукреция снова бросила мимолётный взгляд в сторону качающегося полукровки, словно опасалась, что его нахождение поблизости может дурно на неё повлиять.

— Что Крауч? — переспросила её Вальбурга.

— Это Крауч отдал приказ задержать Сириуса и доставить в Министерство магии, — вернув к ней взгляд, ответила Лукреция.

— Это на основании чего он отдал такой приказ?

— Видишь ли, моя дорогая, я и сама толком не поняла… Игнатиус переговорил с коллегами, которые общаются с коллегами Крауча, и они говорят, он сперва так-то Альбуса Дамблдора разыскивал… и, кстати сказать, он так его и не разыскал… а потом он вдруг отдал приказ задержать твоего сына.

— То есть… он подозревает Сириуса в…

— Да, похоже, что в убийстве Дамблдора.

От слов золовки Вальбурга и сама сделала то же, что и она — повернула голову и посмотрела на полукровку.

— Ты-гы дык! Ты-гы дык! Ты-гы дык! — повторял себе Гарри, покачиваясь на лошадке и совершенно не понимая, что так озадачивает дам.

— Сириус ведь… его не убивал? — нарушила заминку между ними Лукреция.

Вальбурга поджала губы и наградила золовку таким сердитым взглядом, что та сконфузилась.

— Прости, моя дорогая… просто это так странно…

— У тебя всё?

— Да, это… это всё, что я узнала… — пролепетала золовка и поднялась на ноги. — Прости, что не узнала и не предупредила раньше, — прибавила она и вздрогнула от неожиданного хлопка.

Добби вдруг взял и куда-то исчез. Полукровка из-за этого же хлопка перестал качаться на лошадке. Вальбурга повернула голову к Кикимеру, но, судя по его лицу, он тоже не понял, куда и в связи с чем делся младший домовик.

— Ладно, я, наверное, пойду, не буду тебе досаждать, ты, я вижу, и так… очень занята, — осторожно сказала растерянная Лукреция. — Я тебе сразу же сообщу, если вдруг узнаю что-то новое, — прибавила она у камина и бросила летучий порох за решётку.

Едва золовка ушла к себе, как в гостиной снова раздался хлопок. Добби вернулся и вернулся совсем не один.

* * *

Шум, возникший за дверью, Сириус, конечно же, слышал.

— Это мракоборцы совсем стыд и совесть потеряли и явились вас задержать, — зайдя в палату, сообщил ему недовольный Август.

— Меня?.. За что? — спросил Сириус, от удивления приподнявшись.

— Не могу знать. Говорят, подозревают вас в чьём-то убийстве…

— Но я… никого... не убивал.

— Уверен, что это так, Сириус. А теперь примите лекарство и опуститесь обратно на подушку.

Какое-то время он спал, пока не пришла миловидная целительница, желающая его накормить. Чуть погодя явился и Август, чтобы снова его проверить. Не прошло и десяти минут, как в палату прошёл человек в мантии сотрудника Министерства. Его лицо показалось Сириусу смутно знакомым. Человек назвался Яксли и вызвал у Августа неприязнь. Сириус же силился вспомнить, где же встречал этого сотрудника раньше, но в голове была пустота. Возможно, он всё ещё плохо соображал на почве слабости и отравления.

О том, что же из себя представляет Яксли, Сириус понял, когда тот накрыл его лицо подушкой. В первые мгновения он задёргался, пытаясь её оттолкнуть, но силы были не равны. Яксли был здоров, а Сириус едва мог сделать вдох. Беспомощно вцепившись в края подушки, он напрягся изо всех сил и прохрипел единственное, что смог:

— До-об-би...

К счастью, ни приказывать, ни объяснять ему больше ничего не пришлось. Раздался хлопок и в следующую минуту давление ослабло.

— Отцепись от меня, тварь!

Сириусу едва хватило сил спихнуть с лица подушку, как вдруг он почувствовал, что его скрутило и выбросило куда-то. С удобной койки он вдруг грохнулся на твёрдый пол.

— На по-о-о-мощь!!! — завопил Добби. — Вредитель хочет добить Сириуса!!!

— Инкарцеро! — раздался властный и очень знакомый с детства Сириусу голос, но он едва оправился от удара, как вдруг получил второй.

— Си-и-и-ли!! — воскликнул Гарри и, раскинув ручки, упал ему на грудь.

Сириус невольно сморщился и, втянув в себя воздух, осторожно обнял мальчика рукой. Только сейчас он осознал, куда же переместился из палаты, и повернул голову. Да, он лежал на полу в гостиной матушки. Она сама стояла у дивана. Связанный верёвками Яксли лежал неподалёку. Возле него стоял с кочергой мрачный Кикимер. Судя по тому, что по подбородку Яксли стекала струйка крови, домовик уже успел пустить своё оружие в ход. Подрагивающий Добби тоже находился неподалёку, но словно бы ждал приказа.

— Здравствуй, сын, — обратив на Сириуса внимание, сказала Вальбурга. — Надеюсь, ты лучше себя чувствуешь?

Сириус вдохнул ещё немного воздуха и кое-как выдавил из себя:

— Да… нам… ного… лучше.

— Хорошо. Добби, помоги Сириусу и Гарри вернуться в их спальню. Да, и сходи за Августом, пусть проверит, всё ли с Сириусом в порядке.

Сириус хотел бы сказать, что с ним точно всё в порядке, особенно теперь, когда его враг лежит связанным в стороне, но в этой гостиной ему никто не дал такой возможности.

— Да, госпожа, — сказал Добби и через какое-то мгновение Сириус снова упал, разве что на мягкую постель.

Раздался ещё один хлопок, и они с Гарри остались в спальне одни. Крестник, похоже, успел по нему соскучиться и не желал отходить. Он сполз с его груди на одеяло и с любопытством теребил край рукава больничной робы. Внизу послышался вскрик, но Сириуса он ни капли не напугал. Если мать там пытает или же убивает Яксли, то так тому и надо, жаль лишь, что он, Сириус, сейчас сам не в состоянии поучаствовать в этом или хотя бы поприсутствовать. Ещё один вскрик озадачил Гарри и тот повернул головку к двери.

— Да брось… это… всего лишь… плохой дядя… раскаивается, — сказал ему Сириус и сам притянул к себе.

Только сейчас, прижав мальчика к груди, он невольно улыбнулся и подумал об одном. Как же хорошо, что пострадал только он сам, а не Гарри. С крестником всё в порядке. Это главное. Не прошло и минуты, как в спальне появились Добби и Август.

— А может… я дома… останусь? — спросил последнего Сириус.

Целителя такое положение вещей явно не устраивало, но, учитывая все обстоятельства, он решил уступить.

— Пожалуй, да, можете, при условии, что будете соблюдать мои рекомендации…

— Само… собой, — согласился Сириус.

— Хорошо, тогда переговорю с вашей матушкой и вернусь завтра, — сказал Август и вышел за дверь.

Через какие-то минуты заботливый Добби подал им игрушки, и Сириус развлекал Гарри, не желавшего от него отходить.

* * *

В отличие от других неприятелей их семьи, Яксли держался очень хорошо. Стерпев парочку неслабых Круциатусов, он лежал на полу, тяжело дыша, но всё равно отказывался называть причину, по которой хотел убить Сириуса.

— Вы поплатитесь за это… — твердил он. — Тёмный Лорд вернётся и накажет вас… вас и вашего сына, предателя кро…

Вальбурга лишь посмотрела на Кикимера, и тот молниеносно огрел Яксли кочергой.

— Ты что-то путаешь, мерзавец. Ещё неизвестно, вернётся ли твой Тёмный Лорд, — возразила Вальбурга, — а вот я точно никуда не исчезну, пока не получу ответ на свой вопрос.

— Вернётся, — упрямо возразил Яксли, подняв голову и с вызовом посмотрев ей в лицо. — Можете убить меня, но он… От него вы не уйдёте. Он вернётся и тогда…

Кикимер ещё раз взмахнул кочергой, но, похоже, перестарался. Из-за его удара Яксли потерял сознание. Вальбурга подумывала было привести его в чувства при помощи того же Круциатуса, но ей помешал появившийся Август. Заметив на полу едва живого неприятеля, он охнул, но тут же перевёл с него взгляд на хозяйку дома и решил поговорить только о состоянии Сириуса. Сказав, что тот может оставаться дома, Август заверил, что придёт утром его проверить и принесёт необходимые лекарственные зелья. Раз уж Сириусу неспокойно лежать в Мунго, то пусть тогда лежит дома: тут и безопасно, и домовики имеются за ним ухаживать. Вальбурга ещё раз поблагодарила его за помощь и попрощалась. Едва она взглянула на Яксли, как огонь в камине окрасился в изумрудный цвет и из него вышел её брат.

— До меня дошли слухи, что у племянника серьёзные проблемы, — сказал Сигнус, — я чем-то могу тебе помочь, сестра?

— Вот интересно… а откуда до тебя могли дойти такие слухи? — спросила Вальбурга.

Сигнус, конечно же, тоже должен был заметить, что на полу лежит полуживой человек, но, в отличие от целителя, он нисколько не изменился в лице.

— Как же это откуда? Ты же сама предлагала породниться с Брустверами, — ответил он, — а они решили, что, прежде чем заключать контракт, стоит дать молодым немного побыть в обществе друг друга… погулять, поближе познакомиться… Белла вот очень встревожилась после недавнего свидания со своим женихом и пересказала мне их разговор… Говорят, мракоборцы хотят задержать Сириуса.

— Да, возникло одно… досадное недоразумение, — поморщившись, согласилась Вальбурга. — Так ты говоришь, что хочешь помочь?

— Именно так, не хочу, чтобы про нашу семью болтали невесть что, тем более мне скоро дочь снова замуж выдавать…

— Разумно. Будь тогда так добр, раз уж явился, сходить в одно маггловское заведение… я бы отправила туда домовика, но магглы, сам знаешь, дурные, только шум поднимут и не будет никакого результата.

— Хорошо, схожу. А куда и с какой целью?

— Видишь ли, надо бы взять кое-какие документы, доказывающие невиновность Сириуса, и показать нашему дурному родственничку — я Крауча имею в виду — чтобы он отстал от Сириуса.

— Хм… хорошо, поставлю его на место, так куда мне сходить?

— Кикимер!

— Да, госпожа?

— Как называлась та… м-м… богадельня, куда магглы Дамблдора определили?

— Психиатрическая больница, госпожа.

— Точно. Помоги Сигнусу до неё добраться, он на месте во всём разберётся.

— Да, госпожа.

Кикимер подошёл к Сигнусу и протянул тому руку. Брат коротко кивнул на прощание и через мгновение исчез вместе с домовиком. Вальбурга одобрительно хмыкнула — хотя бы на брата она могла положиться — и снова посмотрела в сторону Яксли, лежащего без сознания. Похоже, ей достался крепкий орешек, но ничего, никуда не денется, всё равно расскажет ей, чего ради хотел убить Сириуса. Раз уж Яксли может переносить Круциатус, приносящий физическую боль, то пусть немного передохнёт и попробует стерпеть что-то похлеще, что-то, что приносит душевную боль. С этой целью Вальбурга взмахом палочки переместила Яксли из гостиной на кухню, а оттуда в подвал и закрыла дверь. Поскольку выбраться он оттуда точно не мог, как и призвать кого-либо, в том числе домовика, на помощь, то она отправилась в столовую, чтобы тоже немного передохнуть и выпить чай. К тому же надо было позвать Добби и дать тому поручение. Раз уж Кикимер занят, то пусть молодой домовик сходит на кухню и немного поухаживает за ней, сможет заодно рассказать, как там Сириус и полукровка наверху.

Хотя бы сын снова дома и в безопасности, мысленно утешила себя Вальбурга и уселась за стол.

— Добби!