Драмиона - это возможно (гет)

Рождественские каникулы закончились, и коридоры Школы наполнились учениками.

Он снова ждал ее невидимкой там, где она собиралась спрятаться под один из Даров Смерти, шепнул Квиетус и нырнул с нею под Мантию. Она привыкла к его маневрам и даже ждала их, но всегда вздрагивала от его касаний и присутствия рядом. Оставаться друзьями с ним не выходило. Смесь обезоруживающей искренности и сдержанной чувственности с острым ощущением опасности от осознания, кто он такой, не давало шанса на ровные отношения. Она всецело доверяла Гарри, хотя уже успела погибнуть из-за него, а вот Драко опасалась, хотя он так старался завоевать ее любовь и доверие. И одновременно ее тянуло к нему, как магнитом. В Большой зале, в классе Защиты и в коридорах Хогвартса она буквально кожей чувствовала его появление, и ей едва хватало сил, чтобы не выдать себя.

— Прости меня, я испугалась за Гарри, — прошептала она.

— Извини за жуткую выходку моей тетки, — произнес он, целуя ее руку. — Я чуть не умер от ужаса, когда она схватила тебя. Никогда ни за кого так не боялся. Я хочу защитить тебя от всего мира. Иногда мне снится, что тебя снова нет, и я просыпаюсь в холодном поту.

Ей были приятны эти речи, но вдруг Драко встрепенулся, что-то вспомнив.

— Мне надо срочно поговорить с Гарри, — серьезно сказал он. — Мама навела меня на кошмарную мысль. Он должен ее услышать.

— Сегодня он здесь, опять работает в лаборатории, — встревожилась Гермиона. — Пойдем к нему прямо сейчас.

Они вновь шли под Мантией, держась за руки, и Драко любовался своей спутницей.

— Знаешь, когда я понял, что ты самая красивая девушка во вселенной? — спросил он, и сам ответил. — Когда ты победила меня в битве. Я не мог не восхищаться тобой, как бы ни сердился. Словно Темная Леди древности, ты была воинственна и прекрасна в гневе.

— Драко, не смущай меня, ты же давно понял, что это была не совсем я. Темный Лорд признался Гарри, что ему пришлось сделать не меньше десятка подходов, чтобы сломить мою волю и навязать мне ложную память.

— Но на уроках Защиты ты иногда напоминаешь ту амазонку, — возразил он, улыбаясь.

— Чувствую себя, словно Скарлетт О"Хара, — зарделась она.

— Кто это? — задал Драко уже привычный вопрос.

Путь до апартаментов Гарри не близкий, и такие диалоги происходили между ними постоянно. Гермиона делилась с Драко впечатлениями от любимых книг, а он оказался благодарным слушателем. Ему раньше не попадались маггловские произведения, и теперь он читал все, что девушка могла раздобыть через маму или в библиотеке Гарри, куда он разрешал им заглядывать. Гермиона рекомендовала книги о приключениях, а Гарри — фантастику. И Драко помимо научных книг по физике, астрономии, генетике, изучаемых в рамках занятий у Гарри, открыл мир увлекательной литературы магглов. А Гермиона с Гарри были рады дарить ему новые для него и любимые для них миры.

Друг с другом у них такой номер не проходил. Почти все, что читала Гермиона, читал и Гарри. Нередко бывало, что она начинала цитату, а он продолжал, и наоборот. Все их беседы сводились к обсуждению экспериментов, вопросов по работе клиники, Хогвартса, Визенгамота, по уничтожению Азкабана и так далее. Он часто давал ей научные труды, а она была лишена даже такой радости. Крайне редко находились книги, упущенные Гарри, и тогда у Гермионы наступал праздник. Но это произошло от силы пару-тройку раз за все их знакомство.

Поэтому она любила говорить с Драко о книгах. Когда он дочитывал очередную вещь, они обсуждали ее. И Драко выдавал интересные рецензии. Например, принца Гамлета он назвал картонным персонажем. Всех аристократов учат манипулировать людьми с детства, а Гамлет не сумел распознать стандартную манипуляцию со стороны тени его отца.

Шерлок Холмс понравился юноше. Он даже рассказал Гермионе, как проводил расследование ее гибели. Обычно он мало и дозировано говорил о себе, боясь испугать ее. А тут воодушевился, увидев сходство приемов Холмса с методами детективов из его любимых пьес. Но, узнав, что герой выдуманный, Драко расстроился. Впрочем, у него была та же реакция, что у Гермионы и у многих других людей, о чем она сразу поведала Драко. Очень уж живой герой получился у Конан Дойля.

Книга профессора Толкиена надолго захватила его, и они часто возвращались к этой истории в беседах. Драко видел множество параллелей с реальным миром Магической Британии. Он даже допустил, что Толкиен был волшебником. Правда, описание эльфов смущало, оно никак не соответствовало облику домовых эльфов. Но не исключено, что это вопрос терминологии, и эльфы во "Властелине колец" — это волшебники, а люди — магглы.

Обычно на тему очередного произведения наводила какая-то ситуация, ассоциация или случайная фраза, как сегодня.

— Это героиня книги американки Маргарет Митчелл, — пояснила Гермиона. — Там судьбы выдуманных персонажей вплетены в реальные события. Но версия истории необычная.

— Чем же?

— Ты же знаешь, что обычно историю пишут победители? А там версия событий с точки зрения побежденных. Причем в США книга популярна и среди победителей. Они даже сняли по ней фильм. Надо найти его в записи и посмотреть на компьютере Гарри.

— Он опять будет ругаться, что мы используем технику не по назначению, — хмыкнул Драко. Гермиона как-то решила показать ему фильм "Римские каникулы", пока Гарри отдыхал, а тот неожиданно пришел посреди фильма.

— Спрошу у него как-нибудь, когда настроение будет хорошим, — улыбнулась она. — А маму попрошу принести для тебя книгу из домашней библиотеки.

— Значит, эта Скарлетт амазонка?

— Нет, но у нее сильный характер. Она идет напролом через невзгоды и не сдается. Не все мне в ней нравится, но ее стойкость, целеустремленность, отвага восхищают.

— В тебе все это тоже есть! — воскликнул Драко.

— Я больше не стремлюсь быть героиней, — покачала головой девушка. — Попытка ею стать стоила мне жизни.

— Ты права, не надо, — опомнился он, нежно сжимая ее руку.

* * *

Когда они вошли, Гарри сидел за компьютером, скрупулезно выверяя данные. Вид у него был усталый, круги под глазами намекали на недели беспрерывной работы.

— Что-нибудь обнаружил? — сочувственно поинтересовалась Гермиона.

— Только исключил еще пару сотен вариантов, — уныло откликнулся он.

— Гарри, можешь отвлечься? — спросил Драко.

— Валяй, все равно я уже выдохся.

Драко пересказал предположение Нарциссы, что магия рассеивается и растворяется среди миллиардов магглов.

— Я уже понял это, — кивнул Гарри. — Процесс надо остановить, иначе маги вымрут, как мамонты. Волшебники транжирят свой генофонд почем зря. Тиранят магглорожденных, выгоняя их к магглам, выкидывают из семей сквибов. Поэтому я и ищу ген магии, не смыкая глаз. Стоит исключить появление на свет сквибов, и падение в бездну замедлится.

— Ты думаешь, что политика чистокровных ведет к катастрофе?

— Конечно. Вместо единства ради спасения магического мира, они ведут бесконечные войны, теряя целые линии генов. Преследуют возможных союзников, когда надо решать общие проблемы. Если удастся остановить распри, можно будет придумать, как вернуть рассеянные среди магглов гены и увеличить численность волшебников. Как стимулировать рождаемость. Методики давно есть. Просто маги этим никогда не занимались.

— Ты заглядываешь так далеко, еще не имея инструмента, чтобы сделать первый шаг.

— Я сутки напролет бьюсь над этой задачей. Ты сам мне помогал и знаешь, как это трудно. Но я верю — решение найдется. И нам придется вынудить Визенгамот его принять. Иначе нас просто не останется, а этого я допустить не могу. И просчитывать на десятки шагов вперед нужно, чтобы видеть перспективу, или сломаешься уже на первом же шаге.

— Давай подменю? — предложила Гермиона. — А то на тебя смотреть уже страшно.

— Да, спасибо. Мне надо отдохнуть.

— Иди спать, Гарри, — посоветовал Драко. — А мы продолжим. Я понял тебя теперь.

Сменяя друг друга, они сидели до полуночи, сверяя образцы, пытаясь найти схему, начерченную Гарри. Повезло в итоге Драко. У него уже слипались глаза, и поначалу он не поверил самому себе, но все сходилось: почти равное количество единиц гена у Гарри, Гермионы, Эрни, Фреда, Джорджа и самого Драко, чуть меньше у Роберты и Петунии (насчет нее Гарри допускал, что она может быть сквибом), буквально пара единиц у Лео Грейнджера, и внезапно одна единица у Майкла Вересса.

— Гермиона! — тихонько позвал Драко напряженным голосом.

Девушка дремала в кресле-качалке, накрывшись пледом. Почувствовав его волнение, она поспешно подскочила к компьютеру.

— Надо будить Гарри, — сверив данные, решила она и умчалась за ним.

Поттер, взъерошенный после сна еще больше, чем обычно, влетел в лабораторию, словно вихрь, и кинулся проверять находку Драко. Он открывал бесконечные таблицы с классифицированными данными, сверял близкие значения, найденные ранее им самим, и улыбка все шире расползалась по его лицу.

— Драко — ты гений! Этот ген будет носить имя Малфоя! Надо будет проверить еще при практическом применении, но похоже ты совершил прорыв! — юноша вскочил и горячо пожал руку друга.

— Брось, Гарри, это целиком твоя заслуга, — запротестовал Драко, но втайне чувствовал себя польщенным.

Так вот как выглядят победы в науке! Он не совершал подвигов, не участвовал в битвах, не использовал магию, просто сидел и занимался скучной работой. Но он знал уже достаточно, чтобы понимать значение открытия, переоценить его было сложно.

— Э, нет. В научном мире такое происходит часто. Идея, что искать, приходит одному, а конечный результат получает другой. Так что не отвертишься, — весело сообщил Гарри, он нутром чуял, что Драко не ошибся.

— И что теперь? — спросил Малфой.

— Теперь я возьму кровь нерожденного ребенка у какой-нибудь пациентки — сквиба или маггла, но ожидающей ребенка от волшебника...

— У тебя уже есть кто-то на примете? — заинтересовался Драко.

— Найдется, — уверенно заявил Гарри. — На ловца и зверь бежит. Проверю образец, и если он сквиб, то увеличу количество единиц гена магии в крови, клонирую клетки и...

— Разве клонирование поможет увеличить этот параметр? — засомневалась Гермиона.

— Нет. Но я хочу применить метод, с помощью которого Темный Лорд оживил тебя. Добавить пару единиц генов все-таки проще, мне кажется.

— И об этом методе ты тоже не можешь говорить. — констатировал Драко.

— Увы, не могу. Для многих тайн еще не настало время, — спокойно подтвердил Гарри.

— И что будет после, если твоя идея сработает?

— А после я попрошу помощи у твоей мамы, Драко. Большая часть людей инертна, убедить их в чем-либо трудно, а нам нельзя проиграть. Придется говорить с каждым по-отдельности, прежде чем выносить на голосование в Визенгамоте назревшие вопросы.

— Ты хочешь провести беседы со всеми Лордами и Леди Визенгамота?

— Надеюсь, миссис Малфой посоветует, с кем стоит беседовать. Она здравомыслящий человек, и наверняка среди чистокровных она такая не одна. Нам теперь есть, что им предложить, и есть общая проблема, требующая решения. Убедив большинство еще до заседания, мы сократим себе массу проблем.

— Ты специально подстроил, чтобы ген нашел я? — червь сомнения грыз душу Драко, и он решился задать этот вопрос.

— Что?! — изумленно уставился на него Гарри. — Хм, Драко, иногда ты вводишь меня в ступор. Если ты увлекся конспирологией, то подумай вот о чем: я бы дал Гермионе другое поручение, если бы планировал подобное. Нет, дружище, это твоя находка. Я добрался бы до нее со временем, но меня радует, что ты ускорил процесс. Можно действовать дальше.

— Прости, почему-то я вечно жду от тебя подвоха, — смутился Драко, облегченно вздохнув. — Но время позднее, мне пора.

— Гермиона, проводи Драко, ладно? А я теперь не усну, к тому же отдохнул немного.

Девушка кивнула, и они направились к выходу из апартаментов Гарри.

— Куда ты так спешишь, Драко? — смущенно спросила Гермиона, пока они шли по коридорам под Мантией невидимости к комнате Малфоя.

— Пока тебя считают грязнокровкой, я не могу быть спокоен, — ответил юноша. — Я хотел бы открыто защищать тебя весом своего имени и политического влияния.

— Ты хочешь заявить на меня права? Сделать предложение уже сейчас? — ахнула она.

— Пока ты не примешь решение, я не нарушу данного Гарри обещания не оказывать на тебя давления. Но изменить отношение к магглорожденным, если их признает Визенгамот, будет проще, чем сейчас, когда чистокровные вас даже за людей не считают.

— Драко, Гарри погибнет, если не сможет со мной периодически советоваться, — тихо сообщила Гермиона. — Это цена, которую он заплатил за победу над Темным Лордом. Я не могу так с ним поступить.

— Нерушимый обет? — пораженно спросил юноша. — Значит, он лукавит, когда говорит, что у тебя есть выбор?

— Не лукавит. Он готов уступить любимую девушку, если она так решит, но не друга. Сможем ли мы обеспечить наше с ним частое общение? Я могла бы стать профессором Хогвартса или работать в больнице, а ты преподавать и даже получить должность декана Слизерина, если хочешь. Не думаю, что профессор Слизнорт продержится в Школе слишком долго. А когда вы с Гарри сумеете добиться для тебя другого поста, мы все равно можем остаться жить в замке. Прошу тебя, подумай об этом.

— Ты хочешь быть со мной?

— Да, нет, не знаю, — поникла девушка. — Все так сложно.

— Я подумаю. Все можно решить. Теперь я в это верю.