На краю бездны (гет)

"Ну, вот о каком внутреннем спокойствии может идти речь, когда вокруг окружают сплошные стрессы?" — именно так подумала Грейнджер, как только вошла в свою комнату. — Я только-только стала успокаиваться после поцелуя, практически убедила себя, что он, скорей всего, ничего не значит, как началось это. Хотя, Гарри ведь ничего такого не делает, просто смотрит по-особенному. Он и раньше на меня смотрел. Разве не так? Шепнул на ухо. Тоже мне, событие!" — возмущалась она про себя, пытаясь собрать необходимые учебники на своём столе, которые завтра ей могут понадобиться на уроке. Особой необходимости в этом не было, вторые экземпляры книг наверняка уже были в её классе. Просто таким образом Гермиона хотела отвлечься. А как тут можно отвлечься, когда голова вот-вот взорвется от разнообразных мыслей и попыток разобраться в себе?

Грейнджер сложила книги ровной стопкой на краю стола, затем не спеша подошла к своей кровати и села на её край, положив руки на колени. Шёлковая ткань её халата дарила её ладоням прохладу, только вот тот огонь, что бушевал сейчас у неё внутри, она не могла унять.

"Поверить не могу, что я действительно подумала, что Гарри хотел вновь меня поцеловать. И кто я после этого? — поинтересовалась Грейнджер сама у себя. — С каких пор мною стала править похоть? Я ведь на полном серьёзе хотела этого. Сначала испугалась, но желание ведь появилось? Какой стыд! — она на мгновение закрыла глаза, вновь прокручивая в голове всю эту ситуацию. А открыв глаза, продолжила рассуждать: — Что я себе напридумала? Не хотел Гарри меня целовать. Даже не думал. Он, скорей всего, давным-давно позабыл о том поцелуе, а я уже какой день мусолю эту тему. Будто у меня дел других нет! Столько проблем навалилось, происшествие за происшествием!" — Гермиона разозлилась и приказала сама себе больше не думать ни о поцелуе, ни о Гарри. Только вот как это сделать, когда стоило ей лечь в кровать, укрыться тёплым одеялом, как она вновь вспомнила свои ощущения в тот момент, когда Гарри прошептал ей на ухо пожелание спокойной ночи. Волна тепла, зародившаяся где-то в области сердца, плавно растекалась по всему телу, даря при этом приятную дрожь.

— Да что же это такое? — прямо вслух возмутилась Гермиона и, приподнявшись на кровати, полезла в ящик прикроватной тумбочки. Она на эмоциях схватила пузырёк со снотворным и, откупорив его, сделала несколько глотков, чтобы на время забыться и отдохнуть. Без волшебного снадобья сделать это, увы, ей уже не удавалось....

* * *

Поттер, в отличие от Гермионы, уснул как убитый и бодрым и весёлым встретил новый день. Он был уверен, что он на правильном пути касаемо Гермионы. Чувство влюблённости его окрыляло, а его осторожные попытки прощупать наличие ответных чувств к нему у Грейнджер проигрывались так, как он хотел, и уже давали свои результаты. Ну... если не считать тот спонтанный поцелуй, который он себе позволил, оказавшись под властью той самой влюблённости. Эта влюблённость так долго дремала внутри него, росла медленно и верно и только сейчас, похоже, созрела, сразу толкнув его на безрассудства. Но, если бы не этот поцелуй, Гарри ещё бы долго разбирался в себе, всё списывал бы на крепкую дружбу между ним и Гермионой. А так сразу всё встало на свои места.

Реакции Гермионы на его провокации ему очень нравились, он был уверен, что ещё чуть-чуть и цель будет достигнута — им будет завоёвана вчерашняя подруга. Её смущение и некая растерянность в его обществе уже говорили ему о многом. Гермиона-друг, в противном случае, огрела бы его чем-нибудь потяжелее, чтобы его мозги окончательно встали на место и он даже думать не смел ни о каком сближении с ней. Но этого не происходило, что очень обнадёживало Поттера.

Гарри многое успел сделать за этот день: привёл в порядок документацию, изучил корреспонденцию, ответил на письма, опросил ещё несколько свидетелей и далеко после обеда пришёл на квиддичное поле. Именно сегодня одна за другой должны были тренироваться все школьные команды по квиддичу.

Поттер до сих пор ещё не смог найти того, кто подслушивал их с Гермионой разговор. Так как злоумышленник очень даже неплохо летал, он решил понаблюдать за игроками. Гарри прихватил с собой магический бинокль и тщательно рассматривал студентов, их манеру держаться на метле, а в особенности обращал внимание на их руки. Наличие ран и ожогов, пока, ни у кого замечено не было. Осталось проверить последнюю команду, которая вот-вот должна была выйти на поле, и после этого он мог быть свободен.

В ожидании выхода ребят на тренировку Гарри даром время не терял, а решил ещё раз освежить в памяти всё то, что ему удалось узнать о происшествиях, который произошли в школе.

"Итак, что мы имеем? Все свидетели в один голос твердят, что Эмили себя не убивала, а Дэвид имел отменное здоровье, чтобы так просто взять и умереть, — стал рассуждать про себя Поттер, удобно устроившись на скамейке для болельщиков. — Я, кстати, тоже придерживаюсь этого мнения. Раньше мне было непонятно одно — девушка покинула спальню и, оказавшись ночью на Астрономической башне, падает с неё. Естественно, это вызывает кое-какие подозрения и вполне может подтвердить первоначальную версию — суицид. Но вот сейчас, когда открылись новые подробности, я уже так не думаю. Эмили вполне могла пойти на башню изучать звёзды. Тем более, это место просто идеально подходит для этого. Только вот что произошло потом? Это пока остаётся загадкой. Возможно, она там была не одна и кто-то другой поспособствовал несчастью. Также это могло быть банальной случайностью. Предположим, девушка стояла у перил и ей неожиданно стало плохо".

Поттеру невероятно сложно было вести такие дела, когда его участниками становились дети. Когда обрываются юные жизни, это тяжело принять. Но он аврор — его обязанность изобличать преступника, чем он сейчас и занимался.

В этот момент на поле высыпали студенты с мётлами в руках в тёплых свитерах и касках. Гарри старался никого не упустить из виду, тщательно наблюдая в свой бинокль за игроками, но рассуждать про себя не перестал:

"В деле с Эмили мне нужно тщательно изучить медицинское заключение. Хорошо, что я заранее его запросил у колдомедиков, работавших с телом пострадавшей. На днях результаты исследования должны быть готовы. Это позволит выяснить, стало ли Эмили плохо до падения или само падение явилось непосредственной причиной смерти".

Гарри следил за полётом учеников, многие из них прекрасно держались на мётлах, даже профессионалы могли бы позавидовать их умениям. Поттер ненароком вспомнил и свои школьные годы, любовь к квиддичу до сих пор никуда не делась.

Приятные воспоминания Гарри сменились менее приятными, но не менее важными:

"Так что же общего между этими двумя происшествиями? Первое: пострадали ученики одной школы, хоть и разных факультетов. Второе: обе жертвы знали друг друга, отношения между ними были дружескими. Мог ли пострадать Дэвид, пытаясь самостоятельно разобраться в причинах гибели Эмили? Это не исключено. Его могли устранить как того, кто вмешивается не в свое дело, — предположил Поттер. — А вдруг он узнал правду и за это поплатился своей жизнью? — неожиданно осенило его. — Ещё один нюанс — преступник практически не оставил следов. И первая, и вторая трагедия выглядят, как несчастный случай или добровольный выбор самой жертвы. Последнее относится к Эмили. Но я не склонен так считать. На мой взгляд, это были убийства. Только вот кто хотел смерти ребят?"

Гарри задумался, так как понятия не имел, кому могли насолить студенты. Но тут рассуждения Поттера привели его к ещё одному выводу: "Вся эта ситуация напрямую связана с Гермионой. Трагедии нужны были для того, чтобы навредить ей. Ведь не зря в прессе всплыло никому не известное пророчество. Может, ребята стали просто невинными жертвами для того, чтобы во всём обвинить Гермиону? Если это так, то этот кто-то действует с особой жестокостью", — и тут Поттер вспомнил о Милисенте, на которую у него сразу пало подозрение. — Могла ли она пойти на такое только ради того, чтобы сместить Грейнджер с поста директора? — На этот вопрос ответить однозначно было очень сложно. — Может, могла, а может и нет. Я видел, как она относится к детям, они тянутся к ней, и Милисента в ответ проявляет к ним особую заботу. Неужели, ей не жаль невинных жертв? — про себя возмутился Гарри. — А с другой стороны, если учитывать её прошлое, то она вполне могла пойти по головам ради желаемого, не гнушаясь при этом ничем. Ведь Булстроуд и раньше проявляла жестокость. А на уроках она могла просто примерять маску доброжелательности и любви к детям. Все мы знаем, насколько преступники могу бросать пыль в глаза".

Тренировка продолжалась, и Поттер уже успел изучить руки всех ребят. Ни у кого из них даже царапины не было, не то чтобы ожогов и шрамов. Видимо, это был не ученик. Именно к такому выводу пришёл Гарри, опустив свой бинокль. Он продолжил свои рассуждения:

"Я, кажется, вспомнил еще кое о чём. На мой взгляд, это объединяет трагедии. Оно, конечно, не такое существенное, но всё же. И Эмили, и Дэвид по рассказам своих друзей вполне спокойно провели свой последний день жизни: радовались, веселились, строили планы на будущее. Судя по всему, им никто не угрожал, не преследовал, они не чувствовали опасности. А маги её всегда чувствуют. Кто-то больше, кто-то меньше, но всё же чувствуют. А у ребят был самый обыкновенный день, никто из них не пожаловался ни на какие предчувствия. За маленьким исключением — Эмили спотыкнулась о порожек, а Дэвид всего лишь навсего заблудился в коридорах школы, — подытожил Поттер, — и это совершенно нельзя назвать предчувствиями беды, просто банальные жизненные ситуации, практически бытовые, которые происходят сплошь и рядом".

Гарри сидел задумчивый, его мозговой штурм на этот раз отличался своей обширностью, но прекращать рассуждать он даже не думал:

"Может ли тот, кто нас с Гермионой подслушивал, являться истинным виновником преступлений, той самой верхушкой айсберга? Я думаю, может. Это мог быть сам злоумышленник или, скорей всего, его подельник, так как здесь может орудовать целая банда. А сам зачинщик может стоять в стороне, и причём находиться у всех на виду".

Опираясь на выводы, к которым пришёл сейчас Поттер, Милисента вполне подходила на роль злоумышленника, так как сидящей на метле Гарри мог представить её с трудом. Никак он не хотел оставить Булстроуд в покое. Ведь у неё даже мотив есть, а её сообщником может оказаться кто угодно.

Поттер задумался на мгновение, и его неожиданно осенило: "Взять хоть Маклаггена. Он прекрасно держится на метле. Работа в аврорате помогла ему отточить магические способности и реакцию. Всё это подходит под описание того, кто нас подслушивал, — Гарри прищурился и продолжил рассуждать:

— Да и его отъезд сразу на следующий день разве не выглядит странным? Тем более, замминистра даже понятия не имел, что Кормак покинул Хогвартс, как, впрочем, не знал он и о болезни его отца, — тут действительно было над чем задуматься. — Да и руки свои Маклагген всегда держит в карманах, словно что-то хочет скрыть, — Гарри неожиданно вспомнил об этой особенности Кормака. — В таком случае Милисента полностью отпадает и на арену может выйти Маклагген собственной персоной. То, что они будут действовать в паре, это исключено, он всегда был сам по себе. Хотя...

От таких выводов у Поттера пошла голова кругом, он попытался найти мотивы, которые могли бы действительно натолкнуть Кормака на такой хитроумный и к тому же очень жестокий план, но тут он заметил фигуру в длинном черном пальто, до боли знакомую ему. Она стремительно приближалась к нему.

"Вспомнишь "хорошего человека", он и появится. Лёгок на помине, — Гарри без особого удовольствия смотрел, как Маклагген подходит к нему всё ближе. Его подозрения всё так же не давали ему покоя, и перво-наперво Поттер обратил внимание на его руки, которые, по великой случайности, Кормак на этот раз не убрал в карман, а одну из них даже протянул ему для приветствия.

— Добрый вечер, Гарри! — проговорил Маклагген, крепко сжав руку Поттера. — Я надеюсь, в моё отсутствие ничего не произошло?

— А что должно было произойти? — поинтересовался Гарри, продолжая пристально разглядывать руки собеседника, даже не стесняясь этого. На удивление, они были девственно чисты. Поттер был немного разочарован, так как практически все улики были против него. А мотив, мотив можно было и потом выяснить.

Кормак посмотрел на Поттера с недоумением и, немного подумав, ответил:

— Нет, конечно, ничего не должно было случиться. Просто я очень переживал из-за того, что мне пришлось уехать. Я, правда, чувствовал свою вину. Это же работа, и я не должен был её оставлять. Мне на самом деле очень стыдно. Я как можно скорее постарался вернуться, — стал объяснять Маклагген.

Поттер, хоть и не хотел признавать этого, но слова, которые сейчас произнёс Кормак, прозвучали довольно искренне, и он тут же ему ответил:

— Здоровье родных это очень важно. Кстати, как твой отец?

— Пока не очень, состояние диагностируют, как тяжёлое, но стабильное. Кризис миновал, надеюсь, он вскоре пойдёт на поправку.

"Ну Маклагген, так и слезу может из меня выдавить. Я сейчас на полном серьёзе чувствую, что несправедливо обвинял его. Ран на его руках нет, приехал довольно быстро, ещё и свою вину признаёт", — подумал Поттер, наблюдая за тем, как Кормак то и дело бросает взгляд на поле.

— Пришёл поностальгировать? — поинтересовался Маклагген.

— Типа того, — Поттер решил не вдаваться в подробности, зачем именно он сюда пришёл. Меньше знает, как говорится...

— Я искал тебя. Мне сказали, что ты пошёл на поле. И я сразу сюда.

— Искал меня? — удивился Гарри. — И зачем же? Хотел оповестить о своём приезде?

— Не только поэтому, — улыбнулся Кормак, он плотнее запахнул свой плащ, так как ветер на поле был просто пронизывающий. Немного утеплившись, Маклагген продолжил:

— Меня просили передать тебе медицинское заключение пострадавшей Эмили. А вот заключение Дэвида будет готово на днях, — он стал усиленно что-то искать в своих карманах. — Неужели, я его не взял? — озадачился Кормак. — Скорей всего, я забыл его в своей сумке. Придётся нам вернуться в замок. Заключение осталось там.

— Отлично. Я его очень ждал, — обрадовался Поттер. — Идём в Хогвартс, мне не терпится ознакомиться с результатами исследования, — предложил Поттер, поднимаясь со своего места. Кормак тоже стал проходить между трибунами для болельщиков, стараясь двигаться боком, так как места для него было слишком мало.

До замка коллеги шли практически молча, им и поговорить было не о чем, так, перебросились банальными словами и на этом их разговор был окончен. Кормак и Гарри чувствовали некую неловкость от молчания, но ничего с этим поделать не могли. Они только-только вошли на лестницу, которая вела к Хогвартсу, как закапал дождь, и его капли с каждой минутой становились всё тяжелее и тяжелее. Авроры ускорили шаг. Поднялся ветер, стихия обещала разыграться к ночи. Авроры вошли в школьный двор, и сразу услышали шум, который раздавался неподалеку. От увиденного у них обоих кровь застыла в жилах, буквально парализовав...