Куколка (гет)

Мисс Грейнджер устроилась в постели с книгой, но настроения читать не было. Она прикусила нижнюю губу, припоминая разговор за обедом, когда мистер Снейп все же дал честную оценку всей работе мистера Крауча.

— Его суждения не лишены логики, но я не стал бы слишком ему доверять, — поделился он, разделываясь с рыбой, которая, как оказалось, была суховата, но мистер Снейп промолчал, не желая новых ссор.

— Почему, сэр? — мисс Грейнджер ковырялась в своей порции. — Мистер Крауч показался мне весьма… профессиональным?

— И что же для вас стало таким признаком? — мистер Снейп пригубил вина.

— Он счел, что Гарри еще эмоционально незрел и… ему может в этом помочь охота или дуэль, — ответила Гермиона.

Опекун красноречиво покривил краем рта и промокнул губы салфеткой.

— Насчет эмоциональной зрелости самого мистера Крауча-младшего, как и психической стабильности, я бы поспорил, — проговорил мистер Снейп. — И если мистер Поттер производит впечатление несдержанного и порывистого молодого человека, то в том виновен мистер Блэк со своей непосредственной манерой. Да и… данный аспект не лечится дуэлями или охотой. Мистер Поттер и в семьдесят лет будет полон благородных душевных порывов.

— Вы имеете в виду, что щедро наделит всех своих наследников? — улыбнулась Гермиона.

— И это тоже, мисс, — сдержанно кивнул Северус. — А что вам сказал мистер Крауч?

Она внутренне вздрогнула — ей показалось, что мистер Снейп видит все ее мысли насквозь. Справившись с собой, Гермиона ответила:

— Он отметил, что я очень рассудительная натура.

Северус кивнул с видом, мол, так он и думал, и проговорил:

— Что и требовалось доказать. Наблюдательный, но поверхностный человек отметит вашу рассудительность и ум, порывистость и искренность мистера Поттера — не более. Но ваши мотивы знаете только вы, мисс. А мистер Крауч умело пускает пыль в глаза, выдавая свою поверхностность за глубину, коей нет.

Гермиона благоразумно промолчала. Слова Барти Крауча не давали ей покоя. В глубине души она понимала, что мистер Крауч благородно пощадил ее чувства, не сделав глубокого анализа и лишь отметив ее сильную привязанность к опекуну. Но в его анализе не было и слова о дочерних или отеческих чувствах, которые обозначили бы их связь с судьей Снейпом. И этот факт выбивал мисс Грейнджер из колеи.

— А что же с мистером Скримджером? — перевела она разговор на другую тему.

Мистер Снейп поморщился, как от зубной скорби.

— Если бы не обстоятельства смерти судьи Скримджера, все сочли бы это закономерной кончиной, — ответил он. — Ему уже было шестьдесят пять, и в последнее время энергии в нем убавилось.

— А как вы с ним познакомились?

Мистер Снейп не отказал ей в любопытстве.

Будучи еще студентом, он сумел произвести недурное впечатление на профессоров Дамблдора и Слиззнорта, которые в свою очередь рекомендовали его помощником в контору Элфиаса Дожа. Элфиас Дож, как и многие юристы, поддерживал связь с однокашниками, старыми коллегами и просто товарищами по цеху.

В один из таких дней молодой Снейп и встретил Руфуса Скримджера, пришедшего к мистеру Дожу в поисках судебного секретаря. Мистер Дож не хотел расставаться со своим помощником, но Северус не желал всю жизнь проводить на задворках юридического театра.

Руфус Скримджер запомнился как высокий, чуть прихрамывающий человек, с каре-желтоватыми глазами, казавшимися ярче из-за его очков. Он быстро рассмотрел в Снейпе потенциал и начал понемногу поручать ему больше дел и обязанностей. Так, будучи судебным секретарем, мистер Снейп сперва подменял государственного адвоката, после прокурора... Ему казалось, что судья присматривается к нему, не решаясь подобрать подходящую ему должность. Да и сам мистер Снейп не мог понять, что же ему нравилось больше: быть защитником или обвинителем.

Судьей его сделал случай. Когда произошло громкое убийство, потрясшее все графство Маглшир, никак не могли найти третьего судью. Альбус Дамблдор отказался, сославшись на свой преподавательский статус. Эльфиас Дож не обладал должными полномочиями. А Северус, уже служивший в чине судебного прокурора, желал карьерного роста... Судьей он стал, взамен обзаведясь в молодом возрасте воспитанницей и окончательно отметя все возможные матримониальные планы, призрак которых еще какое-то время преследовал его.

Впрочем, обстоятельства обретения судейской мантии он скрыл от мисс Грейнджер, но остальное было рассказано с мастерством профессионального писателя. Наградой был полный восхищения взгляд, неизменно тешивший мужское самолюбие.

— Вы никогда не рассказывали об этом, сэр, — невинно заметила мисс Грейнджер.

— Не представлялось случая, — пожал плечами Северус. — Во всяком случае, мне повезло в начале карьеры встретить такого судью, как мистер Скримджер.

Хотя и у такого идеального, казалось бы, судьи были свои существенные недостатки. В прошлом мистер Скирмджер начинал как обычный полицейский служащий, отдав этому делу без малого пятнадцать лет, а после облачился в судейскую мантию. Что отдельно поражало молодого Снейпа, так это аналитические способности судьи Скримджера. Изучая материалы дела, он проводил свое расследование, уверяясь в правоте обвинения или сомневаясь. Но, как и все грешники, мистер Скримджер был падок на лесть. Привечая журналистов, судья Скримджер немало способствовал как и собственному возвышению, так и отчасти упадку репутации городского суда. Северус не вмешивался в эти дела, но журналистам на его заседания путь был заказан, если это не являлось обязательным или слушание не было публичным.

Во всяком случае, заигрывая с прессой, судья Скримджер не всегда выносил справедливые приговоры. На вкус Снейпа их можно было назвать компромиссными, но упрекать своего покровителя и непосредственного начальника он не смел.

— Как жаль, что достойные люди так трагично погибают, — вздохнула мисс Грейнджер.

Северус с приличествующим скорбным видом глотнул еще вина, отмечая, что невольно шарит взглядом по столу, дабы не возвращаться к неудавшейся рыбе.

— Такова жизнь, мисс Грейнджер, — взгляд наконец нашел печеночный пирог, который Северус не очень любил, но в безвыходных ситуациях угощался им. — Когда-то и мне суждено встретить свой конец…

— А я не согласна! — вдруг возразила с детским пылом Гермиона. — Не согласна!

— Мисс Грейнджер… — Северус был немало обескуражен порывом воспитанницы. — Вы же не думаете, что я бессмертен.

— Я не желаю думать об этом! — Гермионе было стыдно, но она продолжала упорствовать. — Не хочу думать о том, что вас не будет!..

— Надеюсь, вы перемените свое мнение, когда станете замужней дамой с детьми, а я превращусь в мерзкого старика, — хмыкнул Снейп и принялся за пирог.

— Сэр!

Впрочем, разговор за обедом добавил еще пищу для размышлений, которые занимали мисс Грейнджер уже долгое время. Она пыталась понять свое отношение к мистеру Снейпу, свой протест на его провокации… и не находила должного ответа.

Да и провокации ли?

Мисс Грейнджер была уверена, что опекун человек строгий, не лишенный своего морального кодекса и мудрый по-своему, а значит, учит ее так же рационально строить свою жизнь, как и он. Посему подумать о том, что мистер Снейп намеренно выводит ее из себя ради забавы, Гермиона не могла. Все, что делал опекун, должно воспринимать как воспитательный метод, не более. Даже если она уже давно не ребенок…

И все же мисс Грейнджер соглашалась с одним — с мистером Снейпом расставаться не хотелось. В его присутствии она могла позволить себе быть праздной девицей, что читает журналы или книги, лежа на софе в гостиной, ласкает кота и не думает о всяких хлопотах. В отсутствие мистера Снейпа Гермиона наоборот была весьма деятельной: хлопотала по хозяйству, приводила в порядок документацию, отвечала на письма, наносила визиты, если таковые требовались, составляла смету их расходов и через силу штудировала экономические колонки в газетах, дабы грамотно приумножить имевшийся капитал. Объяснения этому мисс Грейнджер не находила, но невольно сравнивала себя с Живоглотом, который в ее присутствии был ленив и ласков, словно сонное дитя, а стоило отлучиться, как ее питомец проявлял неожиданную активность в ловле мышей и других кошачьих делах.

И будет ли так с потенциальным супругом?

Мисс Грейнджер не знала, уверенная лишь, что когда она будет семейной женщиной, времени на ее собственный досуг убавится, ибо и муж, и дети будут неустанно требовать внимания. Да и наблюдая за замужними дамами и их семьями, она не могла отделаться от мысли, что мужья этих дам были вторыми детьми своим женам, но никак не сильными супругами. И только мистер Малфой выгодно выделялся среди этого безвольного болота.

Нахохлившись недовольно от такого открытия, мисс Грейнджер угнездилась плотнее в постели и открыла было книгу, как почудились шаги в коридоре. Выпутавшись из одеяла, она подскочила к двери и приникла к замочной скважине, но по ту сторону уже было пусто. Неслышно выскользнув из спальни, она на цыпочках добежала до лестницы и, перегнувшись через перила, увидела кончик плаща.

Куда уходит мистер Снейп?

С детским азартом мисс Грейнджер вернулась в комнату и затаилась у окна, силясь увидеть, куда же направится опекун. И успела проводить взглядом под своими окнами кэб, увезший мистера Снейпа по Спайдер-стрит.

Почти до утра она проворочалась в постели, не в силах сомкнуть глаз и прислушиваясь к каждому звуку на улице. Как только под окнами послышался цокот копыт, Гермиона вскочила и подбежала к окну. Она увидела силуэт опекуна и, чтобы подтвердить свою догадку, вновь выскользнула на лестницу. Из прихожей были слышны шаги и сонный голос Себастьяна. Как только опекун направился к лестнице на второй этаж, мисс Грейнджер юркнула к себе и склонилась к замочной скважине.

Мистер Снейп поднялся наверх, дошел до ее комнаты и замер на миг, прислушиваясь. Гермиона затаила дыхание, молясь всем святым, чтобы опекун не догадался, что она не в постели. Но через мгновение он ушел. Едва слышно скрипнула дверь его спальни, и дом окончательно погрузился в предутреннюю тишину.

Мисс Грейнджер так и не уснула, чувствуя себя обманутой женой.

* * *

Болела голова. Северус цедил уже вторую чашку кофе, жалея, что нельзя выпить терапевтическую дозу бренди, чтобы развязать узел мигрени. Ему нужно было в суд через четверть часа, но вставать из кресла не хотелось.

К тому ж, рядом раздражающе позвякивала ложкой воспитанница, все размешивающая сливки в чае. Мистер Снейп невольно поморщился и остро глянул на Гермиону. Однако ответом ему был неодобрительный прищур вкупе с красноречивым молчанием.

Северус внезапно ощутил себя виноватым мужем. Дабы избавиться от наведенных угрызений совести, он подозвал Сару и попросил бальзаму.

Стук ложечки о чашку стал угрожающим. Сара отказала, сославшись на то, что у нее нет ключа от бара. Мистер Снейп ничем не выказал своего удивления, лишь распорядился:

— Мисс Грейнджер, дайте Саре ключ от бара.

Воспитанница вместо ожидаемого повиновения сделала глоток чаю, демонстративно делая вид, что не слышала просьбы опекуна.

— Мисс Грейнджер, — добавил в голос нажима Снейп.

— На днях доктор Люпин советовал вам не увлекаться этим средством, — мисс Грейнджер мстительно прищурилась. — Сара, принесите порошок и стакан воды.

Служанка, напуганная жестким тоном мисс, тут же вышла из столовой.

Северус скрипнул зубами.

— Смею напомнить, мисс, что в этом доме хозяин я, — холодно проговорил он, не сводя взгляда с воспитанницы.

— Смею напомнить, сэр, что ключи от этого дома у меня, — в тон ему отозвалась Гермиона, поставив с весомым стуком чашку на блюдце.

Мистер Снейп опешил от такой наглости.

— В любой момент вы можете их лишиться, мисс, — попробовал пригрозить он.

Для него стало совершенной неожиданностью, что мисс Грейнджер сверкнет глазами, встанет, демонстративно отцепит от пояса шатлен с ключами и положит перед ним на стол.

— Бальзама в баре нет, сэр, — тон у воспитанницы был сухой, со скрытой обидой. — Как и коньяка, который вы выпили с джентльменами две недели назад.

Вошла Сара с порошком и стаканом воды. Мисс Грейнджер посторонилась, позволяя служанке поставить все перед ним.

— Порошка нужна треть чайной ложки на стакан воды. Доброго утра, сэр, — она указала ему на пакетик и покинула столовую, суровая, словно крещенский мороз.

* * *

Мистер Снейп не пришел обедать.

Мисс Грейнджер раздраженно подумала: «Ну и пусть!». Она пробовала заниматься привычными вещами, дабы усмирить свое негодование и раздражение после завтрака, но сон не шел, шитье путалось, краски плыли, Живоглот не давался в руки, машинка заедала — все было против нее в этот день. О том, чтобы выйти на прогулку, и речи не шло — мисс Грейнджер меньше всего хотела встретить знакомых, которые могли бы заметить ее дурное настроение и обзавестись лишним поводом для сплетен. Посему Гермиона устроилась на своей излюбленной софе с журналом по психологии, который ей прислал Барти Крауч с наилучшими пожеланиями. Но журнал лишь столкнул в бездну удручающего анализа и самоанализа.

У мистера Снейпа была любовница. Этот факт нужно было принять достойно девице ее положения, пожелать опекуну счастья и уйти своей дорогой. Но Гермиона мелочно и по-детски ревновала его, и сей факт не нравился правильной мисс Грейнджер.

Как мог ее опекун завести какие-то отношения на стороне? Как мог ухаживать за кем-то, компрометируя эту даму своими ночными визитами? Ведь если видела мисс Грейнджер и догадалась, в чем дело, то что говорить о соседях этой дамы? Но раз она может себе такое позволить, значит, эта дама финансово независима и стоит особняком относительно остальных дам их городка.

И кто же из обеспеченных вдов ответил на ухаживания мистера Снейпа?

Гермиона припомнила только несколько дам, кои не так давно овдовели, были при деньгах и могли бы выказать интерес в отношении ее опекуна.

Миссис Амбридж она сразу отбросила. Мистера Снейпа эта жаба раздражала. Да и мисс Грейнджер никогда бы не простила опекуну такого выбора и не приняла бы, а еще, как бы кощунственно это ни звучало, постаралась бы разбить сей союз.

Миссис Дромгул была не настолько обеспеченна, да и супруг ее пропал без вести. А значит, по двум пунктам миссис Дромгул уже не подходила. К тому ж, по сугубо личному мнению Гермионы, такую странную даму вряд ли интересовали бы реальные отношения, ведь она больше витала в эфирах, нежели пребывала на этой грешной земле.

Миссис Септима Вектор казалась наиболее соответствующей кандидатурой. Она подходила и по летам, ибо была старше мистера Снейпа всего на пять лет, и по статусу. У нее был взрослый сын, уже семейный человек, кажется, жил с супругой и ребенком в Лондоне. Как считала Гермиона, Септима Вектор была умной и сдержанной дамой. Да, в каких-то моментах строгой, но это только делало ей честь среди других кумушек, которые были столь глупы, сколь и невежественны. К тому ж, в таком возрасте миссис Вектор не потеряла красоты, а лишь умело показывала все свои достоинства, пряча существенные недостатки. Было что-то в этой женщине царственное, благородное, особенно когда ее темные волосы в высокой прическе образовывали корону вокруг ее благородного лица с правильными чертами, а большие темные глаза смотрели на всех со спокойной мудростью и невольной строгостью.

Скрепя сердце мисс Грейнджер признала эту горькую истину — миссис Вектор была идеальной кандидатурой на роль любовницы мистера Снейпа.

Теперь возникал животрепещущий вопрос касательно судьбы мистера Снейпа. Мисс Грейнджер желала увериться в намерениях миссис Вектор, но понимала, что не имеет на это права. Как и не имеет права вообще сидеть и думать о том, что опекун ездил к женщине ночью, равно как и осуждать его за это. Он взрослый, самодостаточный мужчина, который волен распоряжаться своим временем так, как ему надобно.

И от этого было горько. Будь иное время, она бы послала записку миссис Вектор, скажем, с каким-то поводом касательно недавних событий. Получив благосклонный ответ, мисс Грейнджер непременно нанесла бы визит. Миссис Вектор приняла бы ее в гостиной, обставленной несколько старомодно, но строго и со вкусом. За чаем мисс Грейнджер сперва осведомилась бы о погоде и видах на нынешнюю экономическую ситуацию. Миссис Вектор непременно надела бы на нос простенькое пенсне на золотой цепочке и присмотрелась к колонке свежей «Financial Times», например, об открытии новой железной дороги и других инфраструктур. Прочитав, миссис Вектор разумно предположила бы, что наиболее благоприятными могут оказаться вложения в акции морских компаний и покупка ценных бумаг новых мануфактур.

Мисс Грейнджер согласно кивала бы, слушая рассуждения этой умной, строгой женщины об экономике и финансах. Не удивительно, что ее сын весьма преуспел в этом. Хотя, как говорят в народе, у доброй матери и дитя при деле. И все же мисс Грейнджер собралась бы с духом и предприняла попытку аккуратно выяснить насчет соображений миссис Вектор о мистере Снейпе.

Миссис Вектор кратко и тактично дала бы понять, что сей предмет обсуждению не подлежит. На том дамы простились бы и разошлись добрыми приятельницами…

Мисс Грейнджер поспешила похлопать себя по щекам, чтобы прогнать такое натуральное, но непрошенное наваждение. Весь разговор с миссис Вектор так живо стоял перед глазами, словно только что прожитый день. Гермиона растерянно отложила журнал и прошлась по гостиной, сходила в столовую, налила себе стакан воды.

Болела голова. А во рту все равно было горько от странной обиды даже на собственное воображение, которое так и не дало ответа на интересующий ее вопрос! Даже в ее мечтах ей давали от ворот поворот! Ощутив себя как никогда усталой от всего этого, мисс Грейнджер приняла порошок доктора Люпина и поднялась наверх, сообщив Саре, чтобы ее не беспокоили.

Когда же вечером мистер Снейп вернулся из суда, мисс Грейнджер так и не спустилась к ужину.