Пение Огня (джен)

Ветер остервенело бил мне в лицо, слезы наворачивались на глаза, скапливаясь в уголках, но надолго там не задерживаясь — их подхватывало потоками воздуха и они устремлялись вверх, напоследок оставив на коже ледяной поцелуй. Я падала с такой скоростью, что казалось, будто ветер собирается сорвать с меня платье, причем вместе с кожей. Заживо.

Легкие сдавило от такого давления. Продохнуть было просто невозможно.

Я испуганно перевела взгляд на свои руки. Золотисто-алые линии лениво, нехотя вспыхивали на ладони, просвечивая изнутри, словно вены. Горячая, драконья кровь бурлила под кожей, как поток жидкого пламени. Но медленно. Слишком медленно!

А падала я чересчур быстро. Земля была очень близко и с каждым мгновением становилась только ближе!

Мои глаза широко распахнулись. Дыхание перехватило.

Я… Я не успею! Я не успею обратиться в дракона! Я погибну!

Драконий рев в вышине заставил меня вздрогнуть. Что? Только не…

И тут же рев ударил мне прямо в ухо, ненадолго оглушив. Повернув голову, я увидела вытянутые лапы, которые молниеносно сжались на моем теле.

Меня резко дернуло в сторону. Перед глазами все расплылось. Я перестала понимать, где верх, где низ и что вообще происходит. Лишь успела выхватить краем глаза стремительно приближающуюся скалу и в следующую же секунду почувствовала, как мы с грохотом в нее врезались.

Дракон принял весь удар на себя. Меня лишь «слегка» тряхнуло, чуть не переломав в нескольких местах. Из груди вырвался рваный выдох.

Однако на этом все не закончилось.

Нас сильно крутануло, отшвырнув от удара об скалу и небо стало отдаляться, а мир вокруг бешено завертелся.

Не прошло и секунды, как мы рухнули в воду.

Я не успела даже закричать.

Удар был просто чудовищной силы. Я ощущала себя так, словно меня расплющило, раскатало в тонкий пласт, сжавшийся до размеров листика, растянувшегося на земле. Или впечатало в стену, размазав по ней, как лепешку.

Просто поразительно, что я вообще осталась в сознании, а не лишилась его сразу же.

Толща океанской бездны сомкнулась над моей головой и бешеное вращение замедлилось, стало обратным самому себе, ровным и гладким. Растерянная и совершенно не понимающая случившегося, я открыла рот, чувствуя безмерную потребность вдохнуть, и сразу же наглоталась воды, буквально захлебываясь ею.

Растерявшись еще больше, я поддалась панике, беспомощно болтая ногами и руками, вместо того, чтобы плыть на поверхность. Тем более что я не умею плавать!

Но мне и не понадобилось этого делать. Что-то или кто-то попросту вытолкнуло меня из воды на поверхность. Вынырнув, я надрывно закашлялась, выплевывая воду и хватая ртом воздух, измождено уцепившись за что-то теплое, поддерживающее меня, не позволяя вновь уйти под воду, в этот кромешный, удушливый ад!

Океанская гладь была беспокойной, накатывая волнами на берег и мне в лицо, заставляя повыше задирать голову и глотать ртом соленую воду.

Только более-менее успокоившись и убедившись, что уже не утону, я наконец обратила внимание на то, что удерживало меня все это время, уже прекрасно зная, что это был дракон.

Повернув к своему спасителю голову, я не поверила своим глазам. Сердце подскочило к горлу от неверия и радости одновременно.

Золотисто-коричневый дракон косил на меня взволнованным взглядом, распахнув свои огромные крылья и положив их на воду, благодаря чему мы не тонули, а оставались над водой, лежа прямо на ней.

— О-оган?.. Э-эт правда ты?.. — скрипучим, ослабевшим голосом прошептала я, не сводя с него глаз.

Драконьи глаза удовлетворенно блеснули, но тут же потухли, стали холодными и агрессивными. Он перевел взгляд, задирая морду к верху и его зрачки гневно сузились, а из груди вырвалось утробное, приглушенное рычание. Он готовился к битве и обещал своему противнику долгую и мучительную смерть.

Я тоже посмотрела вверх и увиденное меня поразило до глубины души.

Почти у самой вершины черепа летали три дракона!

Три! Не два, а именно три дракона! Откуда они взяли еще одного? Очередной родственник, о котором я ничего не знаю?

Присмотревшись повнимательнее, я увидела, что третий дракон — черный, а вовсе не коричневый. Что прои…

Не дав мне додумать, Оган резко поднырнул под меня и всплыл так, что я оказалась на нем верхом. Еле успев ухватиться за его шею, я невольно ахнула, когда мы взмыли в небо, навстречу пронзительному ветру, продувающему мое мокрое тело до костей, бросая в крупную дрожь, но мне некогда было об этом думать — все мое существо было сосредоточено на битве, что разверзлась наверху.

Особенно меня интересовал незнакомый, черный дракон, взявшийся словно из ниоткуда.

Или не такой уж и не знакомый? Откуда у меня такое стойкое ощущение, что мы уже встречались?

Направляясь к ним, мы не долетели всего каких-то несколько десятков метров. Оган неожиданно свернул к черепу, пользуясь тем, что похитившего меня дракона отвлекают Азер и другой дракон, все больше кажущийся мне знакомым.

Я обернулась на него и на долю секунды наши взгляды встретились. Его глаза стали шире. В них отчетливо читалось узнавание. Я определенно точно видела его когда-то…

Оган высадил меня в глазнице Великого Предка и мордой подтолкнул глубже в пещеры, подальше от края и посторонних глаз, не желая вмешивать в битву, в которую сам собирался вступить. Послушно отступая, я смотрела на него и потому увидела, как озлобленный дракон, каким-то образом сумевший вывернуться из когтей своих противников, яростно взмахивая крыльями, летел на нас, оглушая наступившую тишину ужасающим ревом, вызвавшим мурашки по спине.

— Осторожно! — закричала я и опрокинулась на спину, когда Оган тут же развернувшись, сцепился с ним, лишь чудом успев увернутся от столпа огня, запросто способному прожечь даже непробиваемую чешую дракона.

Звуки борьбы, треск костей и камня сбивали с толку. Земля ходила ходуном, пыль и каменная крошка сыпалась с потолка, окутывая место битвы пыльной завесой, мешая видеть и заполняя легкие отравляющим воздухом. Пятясь спиной, я отползала от них как можно дальше, пару раз чуть не угодив под удары хвоста и острое лезвие когтей, лишь благодаря случайности сумев избежать и того и другого.

Оган явно пытался увести его от меня, но тот был намного крупнее и выносливее. Сила в нем была просто неимоверная.

А жестокости еще больше.

К счастью, Азер с другим черным драконом сумели оторвать его от Огана и утянуть в небо, впиваясь когтями глубоко под кожу и зубами пытаясь вгрызться в горло — самое уязвимое место. Оган предупреждающе рыкнул на меня и присоединился к ним. Я же, вскочила и бросилась бежать, наконец окончательно проникнувшись происходящим, а вернее битвой, что развернулась прямо на моих глазах!

Вдруг кто-то схватил меня за руку и потянул за собой, нырнув в проход, который я не заметила. Вздрогнув, я уставилась на женщину тащившую меня за собой, от растерянности позволяя ей сделать это. Она привела меня в маленькую пещерку и села за большим валуном, усаживая рядом, все еще крепко держа за руку, и уставилась на меня, не отводя своих красивых, светлых глаз, — не то зеленых, не то голубых, — полных нежного и хорошо понятного чувства.

Я ошеломленно воскликнула, едва осознав что и она мне тоже кажется знакомой:

— Кто ты?

Немолодая уже женщина, но такая же прекрасная и утонченная, как и в свои лучшие годы, грустно улыбнулась и заправила выбившуюся прядь мне за ухо, словно и не услышав вопроса, увлекшись лицезрением моей особы, да еще с таким видом, будто бы мы не виделись сотни лет и теперь она хочет убедиться воочию, насколько я изменилась за эти мучительно долгие годы, скользя по мне руками, будто боялась, что если отпустит, то я рассеюсь, как мираж, превратившись в дым и воспоминание.

— Память к тебе так и не вернулась… — прошептала она голосом, полным боли и печали. Ее ладони трепетно обхватили мое лицо, глаза заблестели от выступивших слез. Одна из них скатилась по щеке. — Ты стала такой красавицей. Лицом вся в отца… Думала, никогда больше тебя не увижу… Мы так скучали по тебе…

Я смотрела на нее и не могла поверить. Женщина из моих снов… Только теперь я увидела: те же черты лица, те же глаза, та же нежная улыбка… Не может быть!..

И-или… может? Я ведь сама говорила: в жизни всякое случается.

— Э-это ты… — сдавленно выдохнула я, понимая, что и сама плачу.

Лицо женщины тут же преобразилось, стоило ей услышать эти слова. Она посветлела, налилась чистым и таким искренним светом и счастьем, что я поняла — ошибки быть не может. Это действительно она. Моя мама… Моя…

— Ты помнишь!

Я заморгала, роняя еще больше слез.

— Н-не совсем… Немного… Чуть-чуть…

Она махнула рукой и крепко прижала к себе, прервав мой бессвязный и совершенно не нужный сейчас поток слов. Не сразу, но я тоже обняла ее, наслаждаясь ощущением материнского тепла, которого была лишена столько лет и полностью расслабилась, зажмурившись от чувств, что бушевали внутри и выходили наружу крупными слезами, без остановки скатывающиеся по подбородку, оставляя на плече жен… матери влажное пятно. Впрочем, на моем плече было то же самое.

Нам не хотелось отрываться друг от друга, но звуки битвы заставили нас спуститься с небес на землю и вернуться в суровую реальность.

— Идем, — сказала она. — Здесь опасно. И твои раны нужно немедленно промыть, — добавила, как оказалось, уже давно успевшая заметить в каком я состоянии.

Мама быстро поднялась, утягивая меня куда-то еще глубже в пещеры, которые я рассматривала с интересом и усиливающимся чувством узнавания, уже уверенная: это то самое место, что я увидела во сне и в котором тот дракон напал на меня…

Уткнувшись взглядом в землю, я нахмурилась. В голове роилось столько мыслей и вопросов, что ни на что другое места там больше не осталось. Мне сейчас хотелось только одного — во всем разобраться. Понять, что случилось и узнать, как получилось так, что им, моим родителям, пришлось отдать меня людям. Это все из-за того дракона, да?

— Постой, — попросила я, не зная даже толком, с чего начать. — Погоди. У меня столько вопросов. Я ничего не понимаю! Расскажи мне все! Где вы были? Куда пропали? Кто этот дракон? Что ему надо? Почему так слу…

Остановившись так, что я едва на нее не налетела, она обернулась. Хотела что-то сказать, но промолчала и вместо слов лишь тяжко вздохнула.

— Мам… — тихо позвала я и смутилась. Называть ее так было еще очень… непривычно. Но в тоже время, наоборот. Я чувствовала, что это правильно. Просто забыла об этом.

Она еще раз вздохнула, развернулась и уже не так торопливо прошла дальше, ведя меня за руку, как маленькую девочку. Я посмотрела на наши сцепленные руки и меня посетило видение, смутное, размытое, но вполне отчетливое, и там я увидела тоже самое, что и сейчас: мама держала маленькую меня за руку, мягко сжимая ладонь в своей и вела за собой, весело и звонко смеясь.

А ее смех гулко раздавался по стенам пещер, превращая это немного унылое и мрачное место в чудесный, райский уголок полный жизни и безграничного счастья.

Шумно выдохнув, я несколько раз моргнула и взглянула на маму, идущую впереди. Длинноволосая, не очень высокая и стройная, в нежно-голубом платье, с накинутым поверх него неопределенного цвета плащом…

Неужели она и вправду моя мать? Неужели это и вправду происходит со… мной?

Может, это просто сон и я всего лишь сплю?

Вскоре мы пришли в просторную и очень светлую пещеру, сплошь унизанную разной величины дырами, через которую вовнутрь попадали солнечные лучи, разгоняя полумрак и одиночество этого места. Благодаря ему морозный иней пещеры стал более теплым и мягким, не таким пустым и холодным, как до этого.

В точно такой же пещере я сплю с тех пор, как…

— Ты помнишь это место? — спросила меня мама, пройдя чуть вперед. Ее голос звучал глухо, печально, перемежаясь болью и тоской. Она невольно погрузилась в воспоминания о минувших днях. — Так давно это было… — Она остановилась, рассматривая большую пещеру так, словно не видела ее многие годы. Очень многие.

Подошла к колыбельке, старой, изношенной, покрытой пылью. Провела рукой по дереву, взглянула на свою ладонь, покрытую чем-то белым и легким.

Песок посыпался меж ее пальцев. Она посмотрела на меня. В ее глазах блестели слезы.

Грохот снаружи и последовавший за этим громогласный рев, заставил пещеру содрогнуться. Мы обе инстинктивно пригнулись к земле и взглянули друг на друга одинаково испуганно.

Пещера еще раз содрогнулась, даже сильнее, чем в первый, и сверху посыпались отколовшиеся куски камня и каменистая пыль, стремительно заполнившаяся пещеру снизу до верху. Мы обе раскашлялись.

И снова ненадолго забылись, чего делать совсем не стоило.

— Мама… — пролепетала я, кидаясь к ней и помогая встать. Она чихнула и благодарно улыбнулась, принимая мою помощь. Затем настороженно взглянула на переднюю стену, опасно покрывающуюся трещинами. Я сделала тоже самое.

Кто-то отчаянно ломился к нам снаружи.

И я уже догадывалась кто.

— Идем отсюда, — сказала я, не сводя глаз со стены, все сильнее покрывающуюся трещинами. Такими темпами она долго не протянет. — Здесь тоже небезопасно.

Кивнув, мама последовала за мной, то и дело оборачиваясь и спеша укрыться где-нибудь, где бой нас не достанет, в чем я ее поддерживала. Сдается мне, если мы останемся, то уже не выйдем отсюда. Живыми.

Не успели мы сделать и трех шагов, как стена окончательно развалилась, разлетевшись на мелкие кусочки во все стороны, лишь каким-то чудом не задев нас. Среди грохота, шума и гама, отчетливо раздался наш общий крик. Нас обеих отшвырнуло назад, опрокинув на землю, немного протащив по ней, и осыпав осколками и пылью.

Отплевываясь и кашляя, я попыталась приподняться, чувствуя, как ноет спина от столь сильного удара. Мотнув головой и морщась от боли, я поискала глазами маму и обнаружила ее рядом с собой, такую же растерянную и напуганную, как и я. Она смотрела на меня и в ее глазах я видела страх. Страх потерять.

Мама обернулась и с силой оттолкнула меня, чем спасла жизнь нам обеим: огромный пласт камня встрял между нами, разделив и оставив по разные от него стороны.

Я услышала, как отчаянно мама зовет меня, и даже увидела ее нежно-голубое платье, но битва развернувшаяся уже в пещерах не позволила нам воссоединиться.

Четыре дракона сцепились в смертельной хватке, — трое против одного, — разнося остатки пещеры в щепки, не оставляя и камня на камне. А мы с мамой были легкой мишенью для их неосторожных действий и последствий столь жестокой борьбы. Единственное, что мы могли сделать, это убраться как можно дальше отсюда и как можно быстрее.

Вскочив, в безмолвном ужасе глядя на клубок драконьих тел, рвущих друг друга на части, — пытаясь на самом деле, разорвать только одного, — я попятилась, почему-то не в состоянии отвести от них взгляда и сама не понимала, почему. То ли страх вынуждал, то ли просто оцепенела.

Мощный удар хвостом по стене, что была рядом со мной, сдвинул ее с места и она стала стремительно накреняться в мою сторону, всерьез угрожая погрести меня под собой. Я беспомощно пятилась, а ее тень уже накрыла меня с головой.

И Оган спас меня снова.

Второй раз принял весь удар на себя.

Лежа на земле, укрытая его телом и крыльями, и закрывая голову руками, я видела сквозь щель, как он взвыл от боли, обнажив острые и окровавленные клыки, но меня это совсем не напугало. Господи, да почему он так подставляет себя? Я ведь успела бы отбежать!..

Немного успокоившись и осмелев, я протянула было руку, заметив длинный порез, тянущийся через всю его грудь, но он уже отвернулся, вытянув длинную шею куда-то в бок, злостно рыча, с трудом сдерживаясь, чтобы не кинуться в бой снова. Вздрогнув, я отдернула ладонь и только сейчас заметила, что стало как-то слишком тихо. Чересчур тихо.

Лишь приглушенные всхлипы раздавались в тишине.

Драконы напряженно замерли. Их тела в ярости дрожали, а из пасти доносилось утробное рычание. Они низко пригнули головы, выражая только одно, единое на всех желание — уничтожить врага незамедлительно.

Особенно сильно был взбешен черный дракон, в нетерпении поддавшийся вперед и распахнувший испещренные шрамами крылья, готовый атаковать в любую секунду.

И когда я, с трудом поднявшись, посмотрела туда же, куда и все, то поняла, почему они так разъярены.

И меня тоже обуяла жгучая ярость, ничем не уступающая драконьей. С внутренней стороны ладоней, пламя обожгло запястья, но я не придала этому значения. Меня всецело занимало другое.

Похитивший меня дракон уже в облике человека, держал мою маму, безжалостно стиснув ее горло, вынуждая задыхаться от такой хватки. Сукин сын…

Он усмехнулся и сжал ее горло еще крепче. Мама со свистом втянула воздух. Драконы дернулись и тут же застыли. Я вздрогнула.

Повисла оглушительная тишина.

— Еще шаг и я ее убью, — предупредил он, ухмыляясь. — А вы знаете, я шуток не люблю. Но, — его тлеющий взгляд сместился на меня, — все может закончиться иначе и никому не придется умирать. — Он красноречиво покосился на мою маму, больше взбешенную, нежели напуганную. Решительность отчетливо читалась на ее лице, лишь немного оттененная страхом.

Он еще ничего не сказал, а я, как и все собравшиеся здесь, уже знала, каким будет его условие. И в следующее же мгновение он подтвердил это, сказав:

— Ты, — дракон кивнул на меня. — Пойдешь со мной. Без каприз и препирательств. Добровольно.

Я сглотнула, ладони предательски задрожали. Но не только от страха. Ярость становилась все глубже…

— Попытаешься схитрить или обмануть меня, и я сверну ей шею. Вы, — обратился он к драконам, — Быстро к стене. И поживее.

С явной неохотой и жаждой сделать абсолютно противоположное, они отступили, не сводя глаз с мужчины и женщины, что он взял в плен. Я же осталась стоять на месте, прекрасно зная, что это требование не относилось ко мне. И ослушаться не решилась — на кону жизнь моей давно потерянной и только сегодня вновь обретенной матери. Как и отца.

И я не готова потерять их снова, едва найдя. Ни за что на свете!

— Подойди сюда.

Кровь застыла в жилах. Я оцепенела.

Мама замотала головой. По ее щекам полились слезы. Драконы позади зашевелились.

Руки прожигало внутренним огнем и он становился только сильнее. Стиснув ладони в кулаки, я закусила губу. Тело дернулось, но осталось на месте.

— Подойди. Сюда, — настойчивее повторил он. Два тлеющих уголька его глаз стали ярче и опаснее. Предупреждение.

Судорожно вдохнув и выдохнув, я дрожащими и непослушными ногами сделала шаг к нему навстречу. Мама заплакала. За спиной раздалось шипение.

Каждый последующий шаг давался мне тяжелее предыдущего. Ноги словно одеревенели. Страх травил душу. Голову стеснило обручем звенящей пустоты. Сердце отчаянно билось где-то в горле.

— Ярина, пожалуйста… — взмолилась мама, беспомощно глотая слезы. — Не надо…

Я нервно мотнула головой и не своим голосом ответила, не отрывая взгляда от лица дракона, с жуткой и победоносной улыбкой наблюдающего за мной:

— В-все хорошо, мам. Не бойся за меня… Я с-справлюсь…

Жар под кожей заворочался. Боль, что нес в себе жидкий огонь, становилась все нестерпимей. Линии вспыхивая, поднимались выше по рукам, заклеймив меня знаком драконьего рода. Моего рода.

Я ненавязчиво спрятала их в складках платья. В голову пришла шальная мысль…

И когда до цели остался всего два шага, я остановилась. Дракон угрожающе глянул исподлобья.

Вокруг меня повис запах гари — платье неторопливо воспламенялось. Но этот запах растворился в другом, еще более сильном, поднимающимся от пепелища и едва ли развеянным свежестью вод в ветре, дующим с океана.

Мне не сразу удалось заговорить. Часть меня сходила с ума от страха. Другая от ярости. И третья, появившаяся внезапно, попросту из ниоткуда, пыталась как-то осознать и поверить в то, что я собираюсь сделать прямо сейчас…

— Ты обещал… — пропищала я и запнулась. Прочистила горло и продолжила: — Если я пойду с тобой, никто не умрет… Ведь так?

— Так, — нетерпеливо кивнул он, сам не замечая, как усиливает хватку, уменьшая шансы моей матери выжить и свои собственные выполнить обещание…

— Отпусти мою маму, — заговорила я уже увереннее, все еще с трудом веря в безумное намерение, которое собираюсь осуществить. — Я твоя. Делай со мной, что хочешь.

Ему понравились мои слова. Кривая улыбка очертила звериный оскал. Он отпихнул плачущую женщину и сделал шаг ко мне…

Резко вскинув пылающие руки, я вцепилась ладонями ему в лицо, прожигая чистым драконьим огнем, оставляя на коже глубокие борозды. Пальцы надавили на глаза, выдавливая их из глазниц и они лопнули с противным звуком.

Меня замутило. Тошнота подкатила к горлу. Я задыхалась, окруженная отвратительным запахом горелой плоти. Страстно желая этого, я в то же время, едва ли осознавала, что действительно сжигаю его заживо!

Он одуряюще закричал, схватил меня за руки, стиснув до ломоты в костях. Сопротивляясь всеми силами, я понимала, что не смогу удерживать его долго…

Вдруг что-то сбило меня с ног. Крутанувшись в воздухе, я плашмя рухнула на землю и сразу же приподнявшись на локтях, не обращая внимания на боль, успела увидеть как два дракона, перелетев через обрыв свалились вниз, с ужасающим грохотом рухнув на скалы.

— Оган! — испуганно вскрикнула я. О Господи! Что ты наделал?!

Вскочив, пошатываясь и спотыкаясь, я бросилась за ними, не слыша окрик матери за спиной, умоляющей меня остановиться. Бестолково и суетливо снуя туда-сюда я с трудом, но все-таки нашла место, откуда можно спустится и не долго думая и совсем не боясь свернуть себе шею или переломать еще чего-нибудь, торопливо спустилась вниз, сбив ноги и руки в кровь.

Когда я оказалась вниз, Оган уже возвращался в человеческую форму. Искры летали над ним, рассеиваясь в воздухе, будто убаюкивая и защищая.

Он лежал на спине, устремив утомленный взгляд в небо из-под полуприкрытых век. Левая рука была неестественно вывернута, два пальца сломаны. Тело испещряли множество страшных порезов и ран. Его израненная грудь тяжело вздымалась и опускалась. Кровь алым мерцала на коже в предзакатных сумерках.

На другого, уже мертвого, с перегрызенной шеей я старалась не смотреть.

Оборотень повернул голову. Посмотрел мутным взглядом, узнавая меня.

— Оган! — подскочив к нему, я плюхнулась на колени и протянула руки, совершенно не зная что мне делать и как ему помочь. Но тут же отдернула их, едва увидела, что линии не угасли, а продолжают пылать на коже. Положив их на колени тыльной стороной, я всхлипнула и тихо, полушепотом спросила:

— Как ты?

— Бывало и получш, — попытался пошутить он. Его взгляд скользнул по мне, отмечая зияющую дыру в груди, уже успевшую покрыться коркой, разбитые пальцы рук и ног, многочисленные царапины, порезы и синяки, в том числе и мой внешний вид, а так же растерзанное платье, едва ли прикрывающем оголенную грудь. И в глазах его закралось глубокое чувство вины и сожаления. — Прости… Не уберег… Должен был понять сразу… — голос его был слаб и едва слышен. Меня пронзил страх.

— Все хорошо… — возразила я, вытирая слезы, не замечая запаха, что исходит от моих ладоней. Я сейчас вообще мало что замечала, кроме него. — Ты меня спас. Дважды… Спасибо тебе… — поколебавшись мгновение, я робко наклонилась к нему и поцеловала в губы, все еще не осмеливаясь прикоснуться руками.

А когда разорвала неумелый поцелуй, увидела, что его глаза закрыты. Теперь меня пронзил откровенный ужас.

— Оган? Оган! — совсем забывшись, я схватила его за плечи и с силой тряхнула. Но на счастье линии уже угасли, не причинив ему никакого вреда.

— Оган, очнись! — взвизгнула я и разрыдалась, закрывая лицо руками.

Мои нервы сдали окончательно.

Я попросту не выдержала.