С-56 (гет)

Марат мрачно посмотрела на то, что осталось от Полярного патруля: лидер, два эсминца, три сторожевика и две канлодки.

— Как? — яростно прорычала она, сжимая кулаки. — Как вы могли проиграть людям?! — Она не сомневалась в том, что С-56 приплывёт за ней: судя по всему её капитан хочет любой ценой помножить на ноль весь патруль. Немного успокоившись, она привычно просканировала частоты связи и с удивлением обнаружила, что может вызвать Славу.

— Давно не виделись, — психомодель крейсера ответила сразу же.

— Слава, почему? — этот вопрос волновал флагмана больше всего.

— Это твоя вина, Марат, — спокойно ответила та, делая глоток чая.

— Моя?!

— Ага, — флегматично кивнула Слава. — Ведь это ты отправила Ирину и меня к людям, не удосужившись подумать о том, что может произойти при долгом близком контакте с ними.

— Ты…

— Мы стали людьми, Марат, — губы Славы тронула грустная улыбка. — «Туман» стал слишком тесен для нас, со своими дурацкими правилами и ограничениями. — Она сделала глоток чая и продолжила: — И мы ушли в «свободное плавание», послушавшись зова сердца, а потом пришли на помощь Григорию Пастухову, поскольку нас терзало чувство вины за гибель города, в котором он жил, и смерти его жителей. — В случае с ней самой чувство вины играло вторичную роль, но флагману знать такие детали было вовсе не обязательно, ведь так?

— Передай ему, что если через сутки он не появится, я начну расстреливать все прибрежные города, начиная с Мурманска, — мрачно процедила Марат. — Только он и С-56, — добавила она и отрубила связь.

Фрунзе

Можете представить моё изумление, когда эти двое вернулись в ПСД живыми и здоровыми!

— Да вы издеваетесь?! — воскликнула я, когда Ирина рассказала мне, что они использовали корпус и вооружение моего погибшего линкора в бою с Севастополем и Октябриной.

— А чё не так-то? — хохотнула Подлодка. — Нам они сильно помогли.

— Ах ты, мелкая… — Я очень обстоятельно и в во всех подробностях рассказала ей что, куда и сколько раз.

К моему удивлению, Григорий Пастухов был мрачен, словно грозовая туча, хотя, казалось бы, должен радоваться больше всех.

— А с ним что не так? — спросила я у Ирины.

— Дурак он, вот что с ним не так, — раздражённо фыркнула она. — И сам не е…т и другим не даёт, — сплюнула она. — Собака на сене, шторм его побери.

— Не поняла, — честно призналась я.

— А, забей, — отмахнулась Ира. — В каждой избушке свои игрушки.

— Мелкая, у нас проблемы! — Экстренный вызов от Славы застал подводницу врасплох.

Гриша едва успел принять душ, как нему подскочила взволнованная Ирина:

— Варяг, полундра! — крикнула она, несясь к нему со всех ног.

— Что случилось? — напрягся офицер, почуяв недоброе.

— Марат связалась со Славой и сказала, что если через сутки мы не вступим с ней в бой, она начнёт расстреливать прибрежные города! — выпалила Подлодка.

— Я так подозреваю, что только мы с тобой? — сощурился тот, и Ирина поняла, что он уже начал составлять какой-то план.

— Да, — кивнула она, даже не удивившись догадливости своего командира.

— Так. — Он медленно побрёл по периметру помещения, сложив руки на груди и глядя себе под ноги. — Нет времени… Нет смысла… Тупизна… — бормотал он себе под нос, вычёркивая одну за другой появляющиеся у него идеи. — А вот это… — Он вдруг замер, беззвучно шевеля губами, а потом обернулся на Ирину. — Дай мне связь со Славой.

Персонифицированное воплощение «туманного» линкора — Марат — мерно вышагивала по палубе своего корабля. Покрывавший его узор, состоящий из коротких рваных лент, был столь же чёрен, как и мысли его психомодели. Остатки патруля выстроились за кормой линкора, причём все эти суда были переоборудованы под суда ПВО/ПРО. Дабы обезопасить флагман от того, что случилось с Севастополем и Октябриной… и лишить С-56 любых шансов на победу, ведь её основным оружием были именно ракеты.

До назначенного срока оставалось девять минут, когда радар пискнул, и на самом краю видимости появилась метка подлодки. Убедившись, что канал связи разблокирован, Марат вызвала свою бывшую подчинённую.

— Сколько лет, сколько зим, — флагмана аж перекосило при виде ухмыляющейся рожи Ирины.

— Заткнись, шваль! — рыкнула Марат и перевела взгляд на того, кто интересовал её больше всего.

На неё в упор глянули усталые серые глаза, в которых она явственно прочитала готовность сдохнуть, но забрать её с собой. Мрачное лицо с суточной щетиной и расстёгнутый офицерский китель с потрёпанными погонами другой эпохи лишь усиливали это ощущение.

— Ты сдохнешь здесь, человек, — прошипела ему в лицо флагман.

— Только если вместе с тобой, дорогая, — бесстрастно ответил тот, после чего Ирина оборвала связь, и подлодка рванулась на форсаже вперёд и вправо.

Марат, просчитав маршрут, решила, что С-56 пытается прорваться к малым судам и расстрелять их в упор, лишив тем самым флагмана массированной поддержки ПВО. Усмехнувшись такой наивности противника, Марат открыла огонь из всего бортового вооружения.

С-56 неслась вперёд, содрогаясь от прямых попаданий, а плотность поля Клейна неумолимо продолжала падать, непрозрачно намекая на то, что скоро подлодке неизбежно наступит каюк, если события продолжат развиваться подобным же образом.

— Полный назад, якорь бросить, лево руля! — рявкнул Гриша, вжимаясь в кресло.

— Есть, — откликнулась Ирина, и буквально в следующие мгновение чудовищная перегрузка легла на грудь каперанга свинцовой плитой, вышибая воздух из лёгких и заставляя рёбра прогибаться внутрь, грозя повредить внутренние органы. В результате такого манёвра подлодка замерла точно по центру корпуса линкора, носом к нему. При этом ракеты, уже выпущенные по подлодке, проскочили мимо, а также не попали в цель выстрелы из орудий, выпущенные с учётом предыдущего курса субмарины. Передышка на пару секунд, но это позволило восстановить несколько процентов поля.

— Мощность ядра — сто процентов, — отрапортовала психомодель.

— Активировать орудие, — прохрипел капитан, с трудом вдыхая воздух. — Сделай эту тварь, малая.

Нос подлодки раскрылся, и ошеломлённая Марат увидела, что на неё нацелена гравипушка! Флагман дала полный вперёд и подключила к стрельбе по подлодке вспомогательные суда, но было слишком поздно: С-56 успела зацепить линкор гравилучём, а заряда поля как раз хватило на то, чтобы прицелиться и сделать выстрел. Корпус Марат разломился пополам, и она прекратила стрельбу, однако судно не было уничтожено! И было понятно, что если дать ей хоть короткую передышку, она сможет восстановить управление системами корабля и добить С-56, пользуясь тем, что от ракет её прикрывает малый флот, а значит, подлодка не сможет нанести финальный удар.

— Отцепить якорь! Полный вперёд! — Гриша не раздумывал ни секунды. — Угостим её залпом в упор!

С-56 рванулась вперёд, не обращая внимания на лазерные лучи зенитных систем малого флота, рвущие её броню в клочья, и с дистанции меньше метра всадила в Марат четыре ракеты с корродирующими боеголовками. И в тут же секунду начали взрываться суда поддержки, поражаемые точными выстрелами Славы…

За несколько часов до этого. База «Пустошь»

Странно было видеть в ПСД громаду крейсера, но ещё более странным было то, что его гравипушка в данный момент спешно монтировалась в носовую часть подлодки С-56.

— Мне точно нельзя с вами? — спросила Слава, глядя куда-то поверх борта своего корабля.

— Я не хочу проверять, насколько серьёзно Марат настроена на удар по берегу, — Гриша смотрел себе под ноги, голос его чуть заметно подрагивал. — И спасибо тебе, что разрешила взять твою гравипушку.

— Я бы предпочла стрелять из неё сама, дурак, — тихо пробормотала психомодель, но Гриша, который зашагал к подлодке, этого не услышал. — Ведь тогда под удар Марат попала бы я, а не ты.

Слава

Естественно, что я ослушалась приказа Гриши и последовала за ними, держась в трёх радиусах радара позади, чтобы исключить даже минимальный шанс обнаружения. Когда на горизонте вспыхнуло зарево, я перешла в форсированный режим и рванулась вперёд. Я выжимала из движков всё, что могла, но всё равно успела лишь на последний акт драмы: прямо на моих глазах С-56, терзаемая огнём мелкокалиберных лазеров малых судов, добила полуразрушенный флагманский линкор Марат залпом четырёх ракет с дистанции меньше метра. Само собой, что я в считаные секунды перестреляла все суда поддержки и рванулась к тонущей С-56, которая получила огромные повреждения от своих же корродирующих боеголовок; благодаря внедрённым в его организм наноматериалам, я чувствовала, что Гриша умирает.

Ирина

Я сидела над умирающим капитаном, на котором живого места не было от попавшей в него массы мелких осколков. Само собой, что я немедленно все их удалила, но вылечить его мне не удалось:

— Не лечи меня, — слова давались Грише с трудом.

— Но ты же подохнешь, дятел! — вскинулась я.

— Извини, Ира, такому самовлюблённому идиоту, как я, не имеет смысла жить — на углах его губ проступила кровь. — Не говоря уже о том, что преследуя только свои интересы и не думая об окружающих, я едва не погубил тебя. — Он дернул головой, не давая мне ответить, и продолжил: — Не лечи меня, Ирина, это последний приказ твоего никчёмного капитана.

И я вот я сидела, глядя, как умирает капраз Григорий Пастухов, и ничего не могла с этим поделать. Именно такую картину и застала Слава, когда ворвалась в рубку.

— Ты какого хрена его не лечишь?! — заорала она, падая на колени рядом с капитаном.

— Не могу. — Вся ярость психомодели крейсера пропала, стоило ей увидеть слёзы на моих щеках. — Я не могу нарушить приказ.

— Боже, вот за что же я тебя, дуболома, люблю-то? — вздохнула Слава, проводя рукой по его слипшимся от крови волосам, а потом подняла взгляд на меня. — Мне он никаких приказов не давал.

Я молча кивнула, пропуская поток её наноматериалов в глубь подлодки.

Неделю спустя. База «Пустошь»

— Очнулся наконец-то, — облегчённо вздохнула Ирина, захлопывая книгу.

— Я жив? — удивлённо просил Гриша.

— Я приказа не нарушала, от-те крест — тут же отреагировала девочка. — Однако есть некоторые личности, которым твоя дурья башка нужна живой.

— Она здесь? — Гриша молчал не меньше минуты, и «туманница» уж было решила, что он отрубился.

— Позвать? — усмехнулась психомодель подлодки.

— Да, — кивнул капитан, закрывая глаза.

Вызов Ирины застал психомодель за задумчивым разглядыванием собственноручно собранной модели ракетного крейсера «Слава» (1:400).

— Тебя тут видеть хотят, — в голосе девочки отчётливо слышалась усмешка.

— Очнулся?! — женщина аж на месте подпрыгнула, едва не уронив модель.

— А ты как думаешь? — хихикнула Ирина и оборвала связь.

— Спасибо, Слава, — он даже не открыл глаза, когда она подошла.

— И это всё, что ты хотел мне сказать? — фыркнула она и развернулась, чтобы уйти.

— Я… должен извиниться, — его голос звучал неуверенно. — Я понимаю, что словами ничего не вернешь, но…

— Но? — прервала долгую паузу женщина.

— Я дурак, да? — спросил он, поднимая веки. — Попёрся кончать жизнь самоубийством самым извращённым из всех возможных способов, отвернувшись от того единственного, что мне дорого…

— Ещё какой дурак, — перебила его Слава, которая безуспешно силилась оторвать взгляд от его живых растерянных глаз. — Неужели ты думаешь, что отделаешься от меня простым извинением? — она склонилась над его лицом.

— Готов понести бессрочное наказание, — его губы дрогнули в улыбке.

— И я его вам обеспечу, капитан первого ранга Григорий Пастухов, — плотоядно облизнулась психомодель. — Уж будьте уверены, — она коротко поцеловала его и вышла из импровизированной больничной палаты.