Выбор леди Мэри-2 (гет)

Его высочество Джон в своё время произвёл на Робина Локсли странное впечатление. Тогда, шесть лет назад, только что сбежавший из дома за славой граф Хантингтон решил, что младший брат короля ничего особенного из себя не представляет: ещё бы, рядом со здоровяком Ричардом, настоящим воином и рыцарем, принц выглядел бледно, ростом не то чтоб вышел, в кости тонкий, тихий, разряженный в пух и прах придворный щеголь. Ничего особенного, в общем. И как он мог быть сыном неистовой Элинор и грубоватого Генриха? Когда Гай внезапно потащил его за собой на аудиенцию, Робин ожидал… да, собственно, ничего хорошего он не ожидал. И слегка опешил, увидев перед собой красивого мужчину, высокого и широкоплечего, небрежно-изысканного и — с яростным огнём Плантагенетов в глазах.

— Приятно удивлён, дорогой сэр, — манерно растягивая слова и жеманно улыбаясь, принц слегка шевельнул унизанными перстнями пальцами. — Мой друг и помощник сообщил, что у вас есть нечто важное для меня…

Мгновенный острый взгляд из-под по-девичьи длинных ресниц настолько не вязался с обликом принца, что Гизборн на секунду растерялся.

— Ваше высочество, — пробормотал он, склонив голову и стараясь собраться с мыслями. За плечом почти неслышно хмыкнул Локсли. Принц с видом скучающего мизантропа взмахнул рукой и сделал пару шагов к застывшему столбом сэру. У дверей слегка напряглись стражники.

— Не робейте, сэр Гай… Видите, я помню ваше имя, — Джон хитро усмехнулся. — Надеюсь, в Ноттингеме все в порядке?

— Не совсем, — мрачно ответствовал Гизборн. — Именно поэтому я…мы здесь. Позвольте вручить вам это…

Свиток пергамента перекочевал в руки любопытствующего принца.

— Интересно-интересно, — его высочество неторопливо развернул свиток с таким выражением на холеном лице, что яснее всяких слов выражало, насколько ему это «интересно».

— Великий Ноттингемский договор… — вполголоса прочитал он, внезапно запнулся и переменился в лице. Не отрывая взгляда от текста, принц отрывисто приказал:

— Джаспер, охрану вон.

— Но, mon prince…

— Вон! — рявкнул Джон. Робин невольно вздрогнул — однако, не так уж этот изнеженный щеголь не похож на брата. Сэр Джаспер впечатлился тоже, настолько, что выкатился вместе с охраной.

— Мы, нижеподписавшиеся, и скрепившие свои подписи печатями, сим удостоверяем, что мы обязуемся свергнуть короля Ричарда с престола. Он в течение долгого времени пренебрегал своими подданными. Далее мы обязуемся возвести на престол брата короля Генриха, шерифа Ноттингема, Вейзи… Это что?! — прошипел принц, поднимая голову и впиваясь в Гая бешеным взглядом.

Как пить дать, на плаху отправит, тоскливо подумал тот, и деревянным голосом отозвался:

— Ровно то, что вы прочли, ваше высочество. Заговор с целью свержения королевской династии.

* * *

Украдкой поерзав на подушечке, Мэри тихонько вздохнула и покосилась на Волка. Вид наглой бандитской физиономии в домотканой рясе с капюшоном доставлял. Монотонная латынь в исполнении очередного брата усыпляла. От остальной братии леди отгораживала потрепанного вида ширма, только вышеупомянутый Волк чихать хотел на растерянно разводящего руками аббата, устроившись на коленях рядом с Мэри. Приказано — охранять, команды «Отставить» никто не давал.

Мэри прекрасно знала, что вообще-то данное аббатство должно находиться вовсе даже и не в Ноттингемшире, а совсем даже в Йоркшире, но где логика, а где укуренные сценаристы… Распорядок дня, несмотря ни на что, у братьев был суровый. Леди, как лицо светское, не таскали на все подряд службы, однако на утренней мессе присутствовать обязали. А остальное время она старалась не покидать отведенных ей комнатушек. Не келья, конечно, вроде как гостевые покои, однако присутствие дамы в мужском монастыре вообще-то не предусматривалось, так что обстановка в сих покоях мало чем отличалась от тех же келий. А что делать, сутками сидючи в четырёх стенах? Вот именно. Алан был послан в Локсли, к вполне уже поправившейся Гвен. Оная Гвен хозяйственно прибрала оставшиеся вещи леди, в том числе несколько рулонов тканей, рассудив, что новому хозяину это ни к чему, а миледи ещё пригодится. Вот и шастал Э’Дейл туда-сюда, с поручениями от обеих сторон. На этот раз притащил тонкого льна, который обрадованная леди тут же пустила на распашонки, чепчики и прочие пеленки. Эх, жаль памперсов еще не изобрели…

Бормотание стало громче и Мэри встрепенулась — судя по всему, заканчивает. Ура. Стоять больше часа на коленях, пусть даже на специальной подушечке, да тут надо быть прирожденным мазохистом! Хм… А ведь за все это время она ни разу не видела, чтобы хоть один шервудский партизан заглянул в церковь. В том числе и сами товарищи крестоносцы, сиречь Робин с Мачем. Интересное кино, а за что ж они тогда воевали на Святой Земле?

К обеду вернулся из Ноттингема Алан. Сей достойный представитель рода человеческого в настоящее время совмещал в себе функции интернета и телефона, мотаясь по графству со скоростью средних размеров метеорита. Доложил, что Локсли в третий раз перерыли сверху донизу, а слуг разогнали, ибо новый помощник шерифа отличался крайней подозрительностью и мерзопакостностью характера. Что сам шериф в который раз поднял награду за головы мятежников, в том числе и недавнего своего вернейшего слуги. Что сэр Эдвард в очередной раз наказал дочери немедленно отправляться к родне, подальше от Ноттингема. Что пришёл указ из Лондона о введении нового налога… Тут Мэри не выдержала и насмешливо фыркнула:

— И конечно же, это нехороший принц Джон виноват?

День выдался солнечный и ради такого случая леди решила все же покинуть на часок стены монастыря. В случае чего, так есть такой полезный товарищ, Волком рекомый, который видит и слышит как свой лесной тезка, на мили вокруг, поэтому спрятаться успеют. Вместе с Аланом внезапно явились Джак и Джон, не сказать, чтоб приятная неожиданность, но леди поймала себя на мысли, что даже рада их видеть. Вот и прогуливалась леди за оградой…в компании аж трёх монахов, ага. И ничуть не удивилась, когда на её риторический вопрос немедленно отозвался Джонни.

— А кто ж ещё?! Король и знать и не знает, чего от его имени творят. Ты сама это говорила!

— Наш принц нашёл весьма оригинальный способ покончить с собой, — хихикнула Мэри. — Мало ли, что я говорила. Проанализировав ситуацию и собрав сведения, я поняла, что ошибалась.

— Но ведь ты не будешь отрицать, что принц пойдёт на все, чтобы очернить своего брата, — осторожно выставила свои пять пенсов сарацинка.

— И? — леди склонила голову к плечу, чуть прищурилась и поинтересовалась:

— А кто из вас помнит, откуда вообще пошли Плантагенеты?

— Ээээ… — глубокомысленно протянул Джон.

— Я читал, — закивал Алан, — вот точно помню, когда ещё служкой был. Но забыл…

— А я напомню, — вкрадчиво пропела леди и неспешно двинулась дальше. — Внучка Уилла Ублюдка, Матильда, вышла замуж за Жоффруа Анжуйского. А их сын, Генрих, и стал первым Плантагенетом.

— Я не понимаю, к чему ты это говоришь, — растерянно пожала плечами Джак.

— Да к тому, что последним английским королём был Эдуард Исповедник, а сейчас нами правят потомки викингов и анжуйцев. И вы всерьёз считаете, что им есть дело до нужд англо-саксонского быдла? Вам перечислить, сколько земель входят в империю короля Ричарда? Вам напомнить, сколько раз он был в Лондоне? Знаете, ребята, при таком раскладе нам надо держаться именно принца. С его целеустремленностью он трон получит, рано или поздно, так или иначе. И он, между прочим, по-английски говорит без акцента. Та ещё сволочь, как и вся их семейка, но это наша сволочь, на которую, между прочим, можно хоть как-то влиять.

— Неправильно это все, — мрачно буркнул Джонни. — Король… Ну, это король. И потом, Ричард, он правильный. Он…

— Извини, Джон. Не хочу развеивать твои розовые грезы, но таким король быть не может. Или он правит, или он рыцарствует. Совмещать это нельзя. Иначе получим то, что имеем.

— Да чего мы все о королях! — торопливо воскликнула Джак, заметив, как потемнел лицом её соратник. — Можно подумать, больше поговорить не о чем. И, кстати, я тут тебе настойку сделала, чтоб не тошнило. Пить надо перед завтраком. Вот увидишь, как рукой снимет.

— София, ты моя спасительница! — мгновенно позабывшая обо всех на свете монархах, леди Мэри просияла и дамы оживленно защебетали о своём, о женском.

Моментально поскучневшие мужики тоскливо переглянулись, синхронно вздохнули, пробормотали что-то о неотложных делах и ретировались в ближайшие кусты, причём Джон, сдвинув брови и шевеля губами, явно что-то подсчитывал в уме, а в холщовом мешочке, что извлек из рукава Алан, что-то подозрительно погромыхивало.

* * *

— Нет, ты скажи! Ты скажи! — пребывающий в перманентном офигении Гуд возмущенно размахивал руками, голос, правда, не повышал, вполне резонно опасаясь чужих ушей.

— Может, тебе ещё ключи от покоев её величества вручить? — злобно прошипел Гизборн, раздражённо швырнув дорожную сумку на крышку сундука. — Сядь! От твоего мельтешения у меня в глазах рябит.

— К лекарю сходи, — огрызнулся Робин, однако мельтешить перестал, уселся на тот же сундук и с силой приложил кулак к многострадальной крышке.

— Господа рыцари, а давайте вы потом подеретесь, — недовольно посоветовал Томас, уже предвкушавший желанный сон. В придорожном постоялом дворе отдельных апартаментов предусмотрено не было, вот хозяин и распихал всю честную компанию в общие комнаты, каждая из которых была рассчитана на четверых. Четвёртым естественно увязался Мач. Который, кстати, в отличие от сэрова сержанта, жаждал зрелищ.

— А я вот тоже может хочу узнать…

Господа рыцари одарили его совершенно одинаково хмурыми взглядами и Мач обиженно надулся на своей лежанке.

Его высочество отрядил в Ноттингем сэра Джаспера с десятком солдат и приказом хватать и тащить. А также дал понять, что ежели в процессе хватания мерзкий предатель внезапно самоубьётся, раз этак двадцать упав на собственный меч, никто плакать не станет. Особенно новый шериф, рисковавший головой, но не предавший законную власть. А уж граф Хантингтон, буквально на днях вернувшийся домой из Палестины, где героически проливал кровь во имя мира во всем мире, и обнаруживший, что его честное имя в собственных коварных интересах нагло использовал вышеупомянутый гад, прямо-таки кипел от возмущения и клялся собственноручно этот меч подержать. Принц растроганно смахнул несуществующую слезу, патетически заявил о снятии всех ложных обвинений с наипреданнейшего вассала короны… и, с иезуитской улыбочкой, весьма прозрачно так намекнул, мол, договориться со мной можно, если это совпадает с моими собственными целями, но это не значит, что я проглочу всё, что вы решите мне скормить. Так что, господа верноподданные, только попробуйте обнаглеть, я вас схарчу без соли и соуса. За сим, облобызав вернейших рыцарей (Гуда при этом явственно передернуло), отпустил их с миром и наказом на рассвете отправляться в обратный путь, так скоро, насколько это вообще возможно.

Сэр Джаспер, как назло, куда-то запропал. Впрочем, Гай на него и не рассчитывал, посему заранее заслал Бродягу на поиски ночлега. Робина явственно распирало на поговорить, но он каким-то чудом сдерживался, понимая, что вобщем-то они пока на враждебной территории. Спинной мозг подначивал выхватить меч, кинуть клич верным Ричарду придворным, да и во всеуслышание заявить, что это принц задумал измену, это он рвётся на трон, а вовсе не… Однако, в кои-то веки, Гуд послушал голос разума. То есть помалкивал и бдил. Гизборн уверенно шагал по коридорам замка, неуклонно направляясь к выходу, как вдруг его нахально схватили за рукав. Внезапных хватаний сэр не любил и отреагировал привычно — перехватил чужую руку и резко дёрнул на себя. В железной хватке с писком затрепыхался мальчишка-паж.

— П-пустите! Боооольно!

— Скажи спасибо, что на месте не прибил, — буркнул Гай, медленно разжав пальцы.

— Ну ты и гад все же, — немедленно подхватился Робин, присел на корточки и участливо спросил у хмурого мальчишки:

— Очень больно? Рука цела?

К его изумлению тот шарахнулся от непрошенного доброжелателя, как чёрт от ладана, а Гай ехидно хмыкнул:

— Сразу видно, не знаешь ты, как их здесь муштруют.

— Сэр Гай, меня…

— Я понял, — быстро перебил мальчишку сэр, настороженно глянул на Робина, поколебался и неохотно произнёс:

— Передай её величеству мой нижайший поклон. До рассвета мы пробудем в Лондоне.

Паж понятливо кивнул и испарился.

— Это чей паж? — почему-то шепотом вопросил Гуд, подозрительно прищурившись и нехорошо поглядывая на Гизборна. — Это что… Королева?!

В ответ ему посулили отрезать слишком длинный язык, схватили за плечо и поволокли на выход.

И вот, с трудом дотерпев до постоялого двора, Гуд вцепился в Гая, как клещ. И, к собственному удивлению, тот не стал отбрыкиваться, вздохнул, привалился плечом к косяку и рассказал такое, что у защитника обиженных и угнетенных временно пропал дар речи.

— Маму мою помнишь?

— Конечно, — непонимающе пожал плечами Робин, — а какое отношение…

— Прямое. В своё время мама состояла в свите Элинор, тогда ещё французской королевы. Когда Элинор вышла за Генриха, мама отправилась за ней в Англию, потом встретила отца… Королева интересовалась её жизнью, знала, что родились дети, что…

Гай смолк на мгновение, скрипнув зубами, но продолжил:

— Как позже оказалось, она распорядилась доставить меня с сестрой ко двору, да только найти нас уже не смогли. Зато потом, когда я сопровождал Вейзи в первый свой визит сюда, кто-то ей доложил о помощнике шерифа по фамилии Гизборн.

— И что? — нетерпеливо поторопил его Робин, видя, что продолжать Гай не собирается.

— И ничего, — Гай мрачно уставился на едва чадящую свечу на столе. — Меньше будешь знать — крепче будешь спать.

— Но как же так…

Возмущенную речь Гуда оборвал стук захлопнувшейся за Гизборном двери.