No one knows (джен)

За все годы своего существования я ни раз видел двойников тех или иных давно умерших людей, но никогда не ожидал, что встречу ту, что будет копией моей давно погибшей сестры. Элизабет Свон похожа на мою сестрёнку всем, словно бы Элизабет де Гиз никогда и не умирала, словно жила где-то далеко, а потом решила вновь появиться в моей жизни, ворвавшись в неё, словно ураган, разрушивший по итогу ту привычную мне жизнь.

Владыки стали наблюдать за семьей Свон после того, как их дочь начала интересоваться вампирами… зачем она интересовалась ими, почему искала информацию о Карлайла Каллен и знакома ли она с ними? Отправившийся следить за ними, Афтон принёс мало полезной информации, отчего владыки решили убить одним выстрелом двух зайцев: и отель построить, и поближе узнать ту семью. И я был не против, с лёгкостью согласился подружиться с их дочерью, однако план чуть не пошёл под откос, когда я увидел её.

Те же черты лица и голос, тот же характер и те же повадки. Моя сестра никогда не могла долго сидеть на месте, ей хотелось свободы, однако в наше время её у женщин не было. Они должны были подчиняться мужчинам, отцу, брату и мужу… чего она не делала, сбегая на своей лошади в лес и стреляя там из лука или же просто, напевая песни, собирала листья и разные травы. В один из подобных дней, устав слушать нотации отца, она вновь убежала в лес, но мы не беспокоились, так как отец приставил к ней охрану, готовую, в случае чего, защитить её от любой опасности.

Но она не вернулась.

Ни через час, ни через день, за который мы обыскали весь лес, но так ничего и не нашли… она, её охрана и их лошади пропали, словно бы их никогда и не было. Отец от потери дочери постарел на несколько лет, а потом и вовсе слёг после того, как один из путников нашёл в другом конце леса тела — её и охранников, разодранных на маленькие кусочки, но с нетронутыми лицами, по которым их и опознали местные жители, жившие у нашего поместья. После этого моей жизни пришёл конец. Я не хотел появляться дома, ведь он таковым больше не ощущался, он превратился в мрачный склеп, из которого я сбежал после того, как умер отец. Тот сгорел как спичка после похорон Лиззи, ведь он не раз говорил, что именно она, дочь от второго брака, была его смыслом жизни. Ревновал ли я или обижался? Нет. Мне и самому она была дорога. Дороже нашего состояния, статуса и всего прочего.

И вот сейчас впереди меня идёт её копия, спорит с друзьями по телефону, мечтая о том, что вернётся в Форкс… но этому не бывать, пока ей не разрешат родители. Те же, будучи под внушением, дочь далеко от себя не отпустят. Терять ещё и её, пусть она и не моя сестра, не хочется.

— Ты можешь не ходить за мной по пятам? — отключив телефон и повернувшись ко мне, спрашивает Свон. Вопрос звучит как-то безнадёжно, ведь она и без того прекрасно понимает, что одна гулять по городу не будет.

— Ты не устала задавать один и тот же вопрос, при этом зная ответ на него?

— Устала. Но ещё больше я устала от тебя. Мне шестнадцать, и нянька мне не нужна.

— Я не няня, я — охранник, которого к тебе приставили твои же родители, — закатив глаза, она делает глубокий вдох и медленно выдыхает, стараясь, видимо, успокоиться.

— Тебя бы не было, не предложи ты им эту идею! Ну вот надо тебе за мной таскаться?! У тебя же и другие дела есть…

— Есть.

— Ну вот и иди, выполняй их! — развернувшись, она пошла дальше, а я за ней, отчего девушка, сделав пару шагов, вновь остановилась. — Слушай, я понимаю, тебе, пусть и по твоей же вине, приказали ходить за мной хвостиком. Но я пережила встречу с во… медведем, а значит и тут всё будет нормально.

— Какую это встречу с медведем?

А вот про это никто из них ещё ни разу и словом не обмолвился. Теперь понятно, почему у неё всегда спина закрыта — видимо, туда удар и пришёлся… однако, с каких это пор медведя можно спутать с волком? Ведь изначально она хотела, видимо, сказать «волк».

— Забудь, — одновременно с этим она развернулась и быстрым шагом пошла в магазин, который был полон людей. Умная девочка… ведь там, закричи она, меня тут же попытаются упрятать за решётку.

Всё оставшееся время она демонстративно игнорировала меня, засунув в уши наушники и включив какую-то рок группу. Исполнители пели на немецком, и, видимо, прекрасно понимая, что они поют, она тихо им подпевала. Н-да, а в наше время девушки предпочитали петь что-то красивое и нежное. И, наверное, этой дьявольской музыке не было бы и конца, если бы ей не позвонили… невольно прислушавшись, я уже через несколько минут писал владыкам о том, что у Калленов теперь не только глава клана работает в больнице, но и его «дети» учатся в обычной школе и, в довершение всего, дружат с обычными людьми.