Новая переменная. Том 2 (джен)

Эрик с недоумением смотрел на Елену, мечущуюся из стороны в сторону по кухне. Сам он спокойно сидел за обеденным столом, обнимая ладонями тёплую кружку с крепким кофе. Рядом с Эриком сидел Элайджа. На его лице было схожее выражение. Никто из них двоих пока не мог понять причину, по которой Елена утром позвонила Эрику и попросила его приехать домой, взяв с собой единственного из первородных вампиров, которого она уважала.

Изначально Эрик считал, что причиной было то, что он остался в доме, построенном Ником, но сейчас, видя волнение сестры, он начал осознавать, что причина была совершенно не в этом. Он впервые видел Елену настолько напряжённой. Даже когда Джереми с лёгкой подачи Викки попадал в очередную передрягу и шериф Форбс угрожала тем, что оставит в деле Гилберта соответствующую запись, Елена не выглядела настолько... испуганной.

— Это связано с нашей матерью? — вдруг спросил Элайджа.

Когда в тишине прозвучал вопрос, Эрик замер, осознав, что Элайджа прав. Если накануне Елена могла спокойно отмахнуться от расспросов, прикрывшись впечатлениями от разговора с Эстер, то сегодня, когда её состояние не улучшилось, подобная отговорка прозвучала бы глупо.

— Да, — судорожно кивнула Елена, заставив Эрика похолодеть. — Понимаю, я должна была сказать ещё вчера, но тогда Эстер могла понять, что что-то пошло не так, и изменила бы свои планы, и кто знает, что она могла бы придумать. Ваша мать хочет избавиться от первородных вампиров.

— Она хочет убить нас, — со вздохом подытожил Элайджа, скривившись от понимания, что их предала мать.

Нахмурившись, Эрик сглотнул ставшую горькой слюну и посмотрел на Елену. Он немного злился на неё за то, что она сразу не рассказала ему о случившемся в комнатах матери, но, одновременно с этим, он понимал, что сестра поступила верно. Мало ли что могла предпринять их мама, если бы узнала, что её план провалился. К тому же частью разума Эрик не мог не отметить, что теперь им должны были поверить остальные.

Проблема была в том, что Финн, Бекка и Кол слишком любили Эстер. Они могли с лёгкостью усомниться в словах двойника. В отличие от самого Эрика, Никлауса и Элайджи. В результате произошёл бы раскол: трое на трое. Может быть, мать именно этого и добивалась? Эрик не отрицал и такой возможности. Посмотрев на Елену, он поинтересовался:

— Что она сделала и зачем ей нужна была твоя помощь?

— Она с помощью моей крови связала всех своих детей. В шампанское, которое вы выпили, было добавлено зелье...

— Связала? — уточнил Элайджа и, когда Елена кивнула, произнёс: — Значит, что случится с одним, то произойдёт и с другими.

Судорожно вздохнув, Эрик уставился на Элайджу, который с тревогой посмотрел на него. Только сейчас он осознал, что если план их матери завершится успехом, то он тоже умрёт. С гневом посмотрев на Елену, Эрик застыл, увидев в её глазах слёзы. Гилберт била лёгкая дрожь.

— Как ты на это согласилась? — спросил Элайджа. — Ведь наша мать связала всех своих детей, включая и Хенрика. Если она убьёт нас, то умрёт и он. Мать не могла не знать, что вы оба очень привязаны друг к другу и ты ни за что не согласилась бы на такой шаг.

— Эстер поклялась магией, что с Эриком ничего не случится, — сжала пальцы в кулаки Елена и Эрик воскликнул:

— Тот травяной настой!

— Травяной настой? — спросил Элайджа, посмотрев сначала на Эрика, потом на Елену.

— Эстер дала мне зелье, которое Эрик должен был выпить до того, как выпьет шампанское, — Елена устало вздохнула и села за стол напротив братьев, спрятав лицо в ладонях. — Она сказала, что благодаря этому зелью Эрик выживет. Поклялась своей магией.

— Понятно, — забарабанил пальцами по столу Элайджа. — Значит, на данный момент Хенрик самый уязвимый и, одновременно с этим, защищенный среди нас. Что ты ещё знаешь о её плане?

— Она собирается убить вас сегодня ночью, в полнолуние, — Елена тоскливо посмотрела на Эрика, который был всё ещё слишком бледен. — Она подпитывается силой рода Беннет. Сегодня утром она приходила к Бонни и Эбби.

— Сегодня? — глухо спросил Эрик и с тихим рыком зло стукнул по столу кулаком, заставив Елену вздрогнуть, а Элайджу посмотреть с удивлением. — Я звоню Бекке, а ты, Элайджа, Нику. Надо вызывать всех сюда...

— Кроме Финна! — воскликнула Елена. — Он на стороне Эстер...

— Финн? — удивлённо переспросил Эрик. — Не может быть!

— Почему не может? Это логично, — со вздохом признал Элайджа, доставая из кармана своего дорого пиджака телефон. — Он ненавидел наше существование в облике вампиров.

Промолчав, Эрик принялся звонить сестре. Та ответила не сразу. Ещё накануне она уехала из особняка в сопровождении Мэтта, с которым протанцевала весь вечер. Как подозревал Эрик, они благополучно переспали. Итого Донован умудрился отметиться в постелях обоих его сестёр. Поморщившись, Эрик невозмутимо попросил Бекку побыстрее приехать в дом Гилбертов, наказав ни в коем случае не говорить никому. Отчего-то Ребекка решила, что Эрик готовит сюрприз. От этого его настроение стало ещё хуже.

Перебравшись в гостиную вслед за мрачным Эриком, Елена устроилась рядом с ним на диване. Ей было неприятно видеть брата таким. Он выглядел слишком злым. Настолько, что даже не мог контролировать своё лицо. Обычно прочитать всё по его лицу было невозможно. Когда Елена тихо вздохнула, Эрик спросил:

— Почему ты не сказала всё вчера после вечера?

— Я не знала, что Эстер так быстро решит завершить свой план, — вздохнула Елена. — Я надеялась, что у меня будет время, чтобы всё исправить. Поэтому я позвала в гости Бонни под предлогом, что хочу, чтобы она научилась заклинанию, мешающему вампирам подслушивать...

— Заклинание скрытия, — раздался позади голос Элайджи. — Мать всегда любила этот трюк. Я дозвонился до Никлауса. Они с Колом направлялись в местный бар, но теперь едут сюда.

Когда спустя полчаса в доме Гилбертов собралась почти вся первородная семья, Елена чувствовала себя неуютно. Пригласить столько практически неуязвимых вампиров было глупостью, но смотря на Эрика, который чувствовал себя невозмутимо, она заставила себя успокоиться.

— А что за срочное дело собрало нас в доме двойника? Моё почтение хозяйке дома.

Кол рухнул на диван рядом с Эриком и, потянувшись к Елене через брата, с обворожительной улыбкой поцеловал холодную ладонь Гилберт. Покраснев под насмешливым взглядом Никлауса, Елена инстинктивно прижалась к Эрику, чем вызвала возмущённый вздох Ребекки.

— Наша мать нас предала, — пошёл с козырей Элайджа.

Реакция была предсказуемой. В то время как Никлаус кивнул своим мыслям и внимательно посмотрел на бледную Елену, которая вцепилась в руку Эрика, Ребекка с Колом синхронно возмутились. Сложив руки под грудью, Бекка поджала губы и спросила:

— С чего вы это решили? Только не говорите, что оба поверили словам той, кто мечтает убить Ника.

— Может, вы что-то не так поняли? — спросил Кол. — Мама не могла так поступить.

— Использовав кровь Елены, она связала нас, — ответил Элайджа и пояснил: — Что произойдёт с одним, случится и с другими.

Видя на лицах Кола с Ребеккой недоверие, Эрик встал с дивана и, зайдя на кухню, взял нож. Вернувшись обратно в гостиную, он хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. Когда спорщики повернулись к нему, Эрик произнёс:

— Чтобы исчезли лишние вопросы достаточно небольшой демонстрации.

Резко проведя острым лезвием кухонного ножа по пальцу, имитируя простую травму на кухне при резке овощей, Эрик молча посмотрел на родных, которые синхронно перевели взгляды с него на свои указательные пальцы, с которых капала кровь.

Первым пришёл в себя Кол. Выругавшись, он зло оскалился, отчего Елена, сидящая рядом, дёрнулась от неожиданности. Реакция Кола была похожа на реакцию Эрика и этого Елена не могла не отметить. Видимо, вспыльчивость была неотъемлемой частью большинства из детей Эстер и Майкла.

Вдруг Елена затаила дыхание. Она неожиданно осознала, что впервые в мыслях, неосознанно, назвала Эрика братом тех, кто сейчас окружали её. Они действительно были похожи, но она всегда старалась игнорировать это. Посмотрев на Эрика, Елена встала и, подойдя, потянула его за собой. Пускай похож, но он всё ещё был её братом.

Елена не хотела вспоминать найденный в комнате Эрика результат теста на родство, но продолжала видеть его перед глазами каждый раз. Ноль. Они не были родственниками по крови, пускай и родились у Изабель в один день. Елена не хотела думать об этом.

Усадив Эрика на стул, она достала аптечку и принялась обрабатывать глубокую царапину. Елена старалась не прислушиваться к тому скандалу, который разразился в их гостиной, решив, что если первородные гости что-то сломают, то она просто пришлёт им счёт. Сейчас гораздо важнее был Эрик.

— Я бы очень хотела, чтобы Эстер действительно желала объединить семью, — тихо прошептала Елена.

— Я тоже, — также тихо ответил Эрик и спросил: — Ты готова?

— К чему? — недоумённо нахмурилась Елена.

— К тому, какой план сейчас они придумают, пока мы тут сидим.

* * *

Сидеть под землёй, в знакомой по прошлой жизни системе пещер было странно. Эрик был спокоен. Он доверял своей семье и знал, что они не подведут. Рядом с ним на камне сидела Елена. Её немного угнетало место, в котором они находились, но, удобно устроившись, она больше не намеревалась никуда уходить.

Идея с шантажом Сальваторе принадлежала Никлаусу и была принята единогласно. Использовать Елену, как рычаг воздействия, и заставить Стефана с Деймоном помочь первородным вампирам с разрушением ритуала было легко. Как результат: успешно отыграв роль жертвы, которую держит в заложниках Ребекка, Елена теперь пребывала в лёгкой меланхолии.

В то время как Бекка вздумала прогуляться и поностальгировать, Эрик предпочёл побыть рядом с Еленой. Он знал больше, чем она. В частности о том, что Элайджа, который вызвался парламентёром, поставит перед Сальваторе условие. Либо жизнь Елены, либо прерванный род Беннетов. Это был весьма жёсткий выбор.

Эрик знал, что Елена не согласится на подобное, даже если на кону будет её собственная жизнь. Что же касается его самого... между семьёй и Бонни с её матерью, он знал кого выберет. К тому же можно было вполне обойтись без убийства. Уговорить ведьм отлучить Эстер от рода было сложно, но возможно.

Опершись спиной о камень, на котором устроилась сестра, он решил задать вопрос, который мучил его уже пару часов:

— Что мама добавила в тот отвар, которым ты меня напоила?

— Не знаю, — поджала губы Елена и принялась вспоминать: — Она смешала какие-то травы, выжимку из чего-то, после чего добавила мою кровь и принялась нашёптывать что-то над чашей, а потом перелила содержимое и отдала его мне.

Нахмурившись, Эрик молча уставился на неровный свод пещеры. Это был довольно странный список ингредиентов. Как вариант, мать могла вновь привязать его к роду двойников, чтобы тот, когда сработает смерть по кровной связи, удержался на этом свете, впав в подобие комы.

— Ты же не думаешь, что она попытается с тобой что-то сотворить? — с волнением спросила Елена.

— Я уже ни в чём не уверен, — покачал головой Эрик и замолчал, посмотрев на выход из пещеры.

Буквально влетевшая к ним из тоннеля Ребекка была довольна. Подбежав к Эрику, она крепко обняла его, прижав к себе, и радостно сообщила:

— У них получилось! — не выдержав, Бекка всхлипнула.

— Да? — довольно спросил Эрик, обнимая сестру в ответ. — Что произошло?

— Ритуал был разрушен, — с ликованием улыбнулась сквозь слёзы Ребекка. — Финн и мама сбежали. Родословная, от которой она подпитывалась, была прервана и...

— Прервана? — воскликнула Елена, обрывая семейную радость. — В каком смысле прервана?

Отстранившись от Эрика, Ребекка посмотрела на Елену и ухмыльнулась, увидев на лице Гилберт тревогу. Отчего-то это полное волнения выражение на лице соперницы вызывало у Бекки неприкрытый восторг. Желая укусить посильнее, Ребекка, не обращая внимания на предупреждающий взгляд Эрика, добавила:

— Братья Сальваторе сделали всё, чтобы спасти тебя, Гилберт. Они убили мать твоей подруги. Не волнуйся, она скоро очнётся, как вампир.

— Господи, — прошептала Елена, с ужасом смотря на Ребекку, а потом, переведя взгляд на Эрика, сдавленным голосом спросила: — Ты знал?

— Да.

Эрик не стал лгать, вот только оправдаться он не успел: отшатнувшись, Елена прижала пальцы ко рту. Глядя на Эрика так, словно тот предал её, Гилберт до крови закусила нижнюю губу, но не смогла удержать слова, рвущиеся откуда-то изнутри, порождённые обидой.

— Из-за нас... меня... мать Бонни станет вампиром. — Елена скривилась, выпуская наружу всё, что накопилось. — Из-за того, что я была слишком большой эгоисткой...

— Елена, успокойся, — попросил Эрик, понимая, что если не сможет успокоить сестру, то та наговорит ему много лишнего. — Не стоит...

— Не стоит что? — Елена горько улыбнулась: — Чем же ты лучше своих родных?

Отстранившись от Ребекки, Эрик сделал было шаг к Елене, но та отшатнулась от него, смотря, как на чудовище. Это было неприятно, но Эрик решил не обращать внимания и вновь предпринял попытку приблизиться к сестре. Вот только Елену уже было не остановить. Слишком многое навалилось на Гилберт и она больше не контролировала себя.

— В какой момент ты и меня променяешь на них? Когда ты забудешь о том, что были я, Джереми, Дженна? — Елена запустила пальцы в волосы и, смотря в глаза Эрика, буквально прошипела: — Не подходи!

Эрик послушно остановился, глядя на то, как Елена начинает горько плакать. Ему хотелось подойти и обнять её. Успокоить. Эрик знал, что Елена не была готова рисковать чьей-то жизнью. Она была идеалисткой. Немного наивной и полной противоречивых стремлений.

— Ты ведь знал, — всхлипнула Елена. — Ты ведь такой же, как и они! Я такая дура, что не верила Бонни...

— В смысле? — не удержался Эрик. — Что тебе сказала Бонни?

— Что ты такой же монстр, как и твоя семья, — сквозь слёзы нервно хохотнула Елена. — Что в тебе столько же жестокости, сколько и в них.

— Это не так, — невольно начал оправдываться Эрик, но Елена уже не слушала его.

— Не приближайся ко мне и моей семье, — Гилберт попятилась к выходу и, прежде чем зайти в тоннель, тихо добавила: — Я не хочу тебя видеть... Хенрик Майклсон.

В тот момент, когда Елена назвала его старым именем, добавив к нему фамилию, которую носили остальные его братья с сестрой, Эрик почувствовал, как всё внутри леденеет. Он и предположить не мог, что его небольшое утаивание информации окажет подобное влияние. Стоило Сальваторе решить проблему иначе и всего этого бы не случилось! Но сейчас Бонни с матерью и птенцы Катерины волновали Эрика меньше всего.

Когда Елена скрылась в тоннеле, Эрик не сразу осознал, что стоит только благодаря поддержке Бекки. Он всё ещё не мог поверить в то, что Елена бросила его. Ушла, оборвав все цепи. Это не укладывалось в его голове. Одна часть его бушевала, воя и рыча от ярости, в то время как вторая находилась в ступоре.

— Эрик? — осторожно позвала брата Ребекка.

Смотря на Эрика, Ребекка невольно видела в нём Майкла. Гнев отца выглядел таким же. Может, именно так на лице отца отражалась ярость от предательства их матери? Ребекка судорожно вздохнула и, прижавшись к Эрику, крепко обняла его. Она винила себя. Если бы она не сказала про проклятых Беннетов, ничего бы не произошло! Поджав губы, Ребекка, не веря в то, что именно она сейчас это скажет, произнесла:

— Она остынет, ведь очень сильно любит тебя. Дай ей время, — погладив брата по щеке, Бекка привлекла к себе его внимание и тихо добавила: — Пошли домой, Эрик.

— Не называй меня больше так, — Эрик вздохнул и еле слышно даже для вампирского слуха пробормотал: — В конечном счёте у нас действительно остаётся лишь семья.