Я бог? (джен)

Примечания:

У нас неспешное повествование.

Бета: лапки приложены.

Танец на границе

Теперь Шэнь Юань танцевал там, куда вело его сердце. Каждое утро он покидал свою пещеру, не зная, где остановится. Это не было осознанным выбором, скорее особым чувством. Он шёл туда, куда звал разрушенный мир, тот словно шептал ему: «Здесь. Останься здесь».

Сегодня он остановился на краю скалы. Ветер, обнимающий плечи, приносил запахи выжженной земли. Под ногами были треснувшие камни, небо над головой было таким близким, что казалось, протяни руку — достанешь до облаков. Внизу впереди, куда хватало взгляда, раскинулась чёрная рассохшаяся земля под красным небом, позади — маленьким светлым пятачком сиял Аньдин. И Шэнь Юань на самой границе посередине между двумя мирами.

«Я так мал и слаб, а мир так велик. Я не смогу! Не справлюсь!»

Чернота демонического мира или его глупые танцы, гадать не надо, что победит…

«Но я так хочу, чтобы мир выжил», — Шэнь Юань вытер выступившие слёзы.

Он сделал глубокий вдох, раскинул руки, словно собираясь обнять горизонт, и начал танцевать. Его движения были медленными, церемониальными. Руки, словно крылья птицы, поднимались и опускались, ноги скользили по камням. Каждый его шаг наполнял мир энергией. Резкий взмах руками, и граница красного мрака чуть-чуть отступает, открывая старые камни дороги Аньдин небу и солнцу.

Когда-то это был широкий тракт, на котором спокойно могли разойтись четыре повозки в ряд. По нему приезжали купцы, просители и паломники. Смертные сновали туда-сюда, смело встречаясь с заклинателями ордена Цанцюн, привозя товары и свежие сплетни. Теперь же всюду валялись остовы деревьев, а земля была в рытвинах, таких широких, что не перепрыгнешь, только кое-где остались обломки каменных столбов, они так же стояли стражами дороги, как и многие годы назад.

Дошли

Тайные тропы вывели спасённых к подножию Аньдин. Люди, измученные долгим переходом, не сразу осознали, что серый бесконечный тоннель уже закончился. Они достигли места, которое казалось недосягаемым.

Вот только и эта земля встречала их неприветливо. В сером тоннеле был хороший воздух, здесь же зарево красных миазмов окутывало всё вокруг, обжигая глаза и горло. Люди поспешно вытаскивали тряпки, чтобы закрыть лица, лишь бы не дышать этой ядовитой дрянью. Они осторожно и настороженно оглядывались, привычно сбившись в кучу и встав спиной к спине — так было проще защищаться от демонов. Никто не смотрел вверх.

— Мама, смотри! — детские глаза оказались внимательнее взрослых. Дети первыми увидели — над разрушенным пиком, стоявшим впереди, простиралось сияющее голубое небо, чистое и высокое.

— Не может быть! — ахнул кто-то, ошеломлённый открывшимся зрелищем.

Это было невероятно. Над пиком Цанцюн, который все считали погибшим, действительно сияло небо.

Даже те, у кого не осталось силы и веры, пошли вперёд быстрее и быстрее, пока не дошли до тонкой границы, разделявшей два мира. Затаив дыхание, они сделали заветный шаг из красной тёмной мглы под синее-синее небо.

Запах воздуха, свободного от миазмов, оглушал. Ветер носился над развалинами и выжженной землёй. Женщины упали на колени, сложив руки в молитве, и возблагодарили богов. Люди зарывали пальцы в землю, видя крохотные зелёные стебельки, и плакали от счастья:

— Земля хорошая, трава растёт.

— Я взял! Взял рис, — трясущимися руками парень вытащил из-за пазухи драгоценный кулёчек, — я смогу посадить рис, — слёзы текли по его лицу.

— Неужели это правда?!

Старики говорили: когда снова начнёт расти рис, возродится земля и вернутся боги.

Нищий бог

Кто-то, подняв взгляд вверх, заметил фигуру на краю скалы. Человек в грязной, порванной одежде с короткими неровно обрезанными волосами танцевал так, словно этот мир принадлежал только ему. Его движения были полны грации и силы, но вид был совершенно неподобающим для этого святого места.

— Нищий! — пробормотал кто-то, рассматривая танцующую фигуру.

Детский голос звонко произнёс:

— Бог!

Это было первое слово, которое Юэ сказала за многие месяцы. Её мать, Мэй Чжун, схватила дочь в объятия и расплакалась:

— Она говорит! Доченька! — Мэй Чжун смотрела на остальных и видела непонимающие лица. — Она заговорила! Это чудо! Цанцюн вернул ей голос!

Люди переглядывались, их ропот становился всё громче. Про танцующую фигуру на вершине скалы забыли.

Сложно отбросить прожитые годы и поверить. Самые скептично настроенные выискивали какой-то трюк, но прежде, чем шепотки сомнения снова заполнили их сердца, на склон вышли трое.

Аньдинцы

Это были ученики ордена бессмертных. Они выглядели так, будто старые легенды ожили. Словно демоны никогда не побеждали, а разрушенный мир был лишь дурным сном.

Их лица прекрасны и спокойны, а фигуры величественны, длинные волосы свободно спадали на плечи. Одежда традиционных цветов ордена Цанцюн, не тронутая временем, идеально сидела на их высоких фигурах. Они были именно такими, как описывали — прекрасные, полные внутреннего достоинства и отстранённые.

— Смертные? — спросил Лян Гэн, выступая вперёд, его голос звучал спокойно, в нём читалось лёгкое удивление. — Как вы сумели спастись от демонов?

Он не дождался ответа. Шокированные появлением легенды, люди молчали, не осмеливаясь даже пошевелиться. Лян Гэн оглянулся на остальных аньдинцев и с участием закончил: — Цанцюн никогда не отказывал смертным в помощи. Вы можете подняться на пик Аньдин, мы поможем вам.

— Бессмертные владыки Цанцюн… — смог выдохнуть кто-то в толпе.

Эти слова будто волной смыли последние сомнения. Люди попадали на колени, даже мужчины не могли сдержать слёз. Это было слишком — они прошли долгий путь, полный сомнений и надежд. И вот, наконец, они стояли здесь, у подножия пика бессмертных.

Воздух чист, над головой синее небо и ласковое солнце, а великие заклинатели протягивают руку, готовые прийти на помощь.

— Неужели всё позади? — прошептал кто-то, боясь поверить.

Над всеми ними, высоко на скале, Шэнь Юань продолжал свой танец. Ему было не важно, что смертные увидели в нём грязного нищего, а в слабых внешних учениках — великих бессмертных. Он танцевал не для благодарности и признания, а потому что хотел спасти этот мир. И с каждым его шагом становилось больше ци в воздухе и зелени на склонах.

Лишь дети то и дело поворачивались, не в силах оторвать взгляд от волшебного танца. Взрослых уже затягивала суета обустройства: всех нужно было накормить и выделить своё место.

Шэнь Юань не слушал разговоров людей, и, честно говоря, они были ему не особо интересны. Он думал о другом: «Как трое аньдинцев справятся с такой толпой?»

— Всем пришедшим нужна крыша над головой, а парней всего трое. Лян Гэн и так спит вполглаза — всё на нём, а было бы аньдинцев человек пятнадцать — и переживать стало бы не о чем, — тихо проговорил Шэнь Юань, смотря на красный горизонт. Граница отодвинулась на половину ли⁽¹⁾, но это так мало.

— О боги, — охнул он, вспоминая, — там же дети — без лекарей не обойтись.

А мир внимательно слушал пожелания молодого бога.

1) Ли — 500 метров, половина ли — 250 метров. Граница двигается очень медленно. Шэнь Юань не всемогущий.

Вернуться к тексту