Гарри Поттер и Вечерний дом (джен)

Нечто темное, огромное затягивало его все глубже. Гарри, чувствуя себя невероятно тяжелым и беспомощным, камнем проваливался в вязкое болото мучительных, запутанных сновидений.

Придя домой всего пять минут назад, он поцеловал Джинни и сразу поднялся в спальню. Сил едва хватило на то, чтобы сбросить обувь и форменную мантию, — проведя на ногах более суток, Гарри бухнулся на застеленную кровать и тут же выключился. Перегруженный мозг уже давно взывал о передышке. Какое-то время Гарри держался на запасах бодрящего зелья, припрятанных в ящике стола, но, щедро делясь зельем с коллегами, он исчерпал и этот ресурс бодрости. В конце концов, поглядев на его воспаленные глаза и серую от переутомления физиономию, Терри и Симус, не сговариваясь, решительно вытолкали друга из аврората, велев не возвращаться раньше полудня следующего дня. И главе мракоборцев министерства магии Великобритании оставалось лишь покориться своим замечательным, заботливым друзьям и направиться к лифтам.

Финнеган и Бут были правы: торчать в кабинете больше не было смысла. В аврорате всегда оставались дежурные, сообщить начальнику о чем-то чрезвычайном было делом нескольких минут. А остальное было уже готово: обмен был назначен на три часа пополудни следующего дня. И перед сложным днем нужно было набраться сил…

Гарри спал тем тяжелым, тягучим сном, который завладевает всеми смертельно уставшими людьми. Среди гулкой полутьмы то и дело вспыхивали какие-то разноцветные огни, потом какое-то жуткое чудовище, схватив его за ногу, волокло его по земле. Он больно ударился головой о камень, и от этого удара чудовище, чьей добычей он стал, вдруг разлетелось на миллион бумажных журавликов, сложенных из бумаг с пометкой «совершенно секретно»… Из макулатурного вихря в какой-то момент высунулась косматая голова Хагрида, который подмигнул ему, сунул в руки огромную коробку шоколадных лягушек и важным голосом заявил: «Ты — волшебник, Гарри!». Потом Хагрид помахал ему своей огромной ладонью, открыл свой маленький розовый зонтик и улетел, хохоча и отплевываясь от бумаги, которая то и дело лезла ему в рот. Гарри уронил тяжелую коробку, коробочки с лягушками разлетелись в разные стороны, а в его ладони оказался темный кленовый лист с эльфийского дерева у Ивнинг-холла. Он повертел его в пальцах, почему-то спрятал в карман и закрыл лицо руками...

Через некоторое время сон стал немного легче. Темное, вязкое желе стало таять. Гарри несколько раз глубоко вздохнул, словно освобождаясь от тяжести… Он обнаружил, что теперь стоит на лестнице Ивнинг-холла и смотрит на портреты своих предков, которые, перекрикивая и перебивая друг дружку, что-то пытаются ему объяснить, но он не может понять ни единого слова в этом разноголосом шуме… Желая обрести хотя бы несколько минут тишины и покоя, он взбежал вверх по лестнице, в ту комнату, где нашел куртку Сириуса. Распахнул дверь…

Крестный стоял у окна, задумчиво глядя в вечернее золотое небо. Красивый, помолодевший, в великолепном бархатном одеянии… Он резко обернулся и, увидев Гарри, бросился к нему навстречу.

Они крепко обнялись.

— Ох, Гарри, — тихо произнес Сириус, по-прежнему не выпуская его из объятий. — Сорванец ты мой.

— Сириус… Сириус… — ему хватило сил лишь произнести имя. Гарри задохнулся от волнения, от нежданной радости. Хоть и прошло много лет, он по-прежнему сильно тосковал по крестному. Их разлука была такой внезапной, такой жестокой…

— Впереди нелегкие времена, Гарри, — снова заговорил Сириус. — Ничего не бойся, слышишь? Доверяй своему сердцу. Не смотри в бездну — иначе она поглотит тебя. Смотри только на свет. Только на свет…

— Я так устал, Сириус, — проговорил Гарри, прижимаясь щекой к мягкому, теплому плечу крестного. — Нигде нет покоя… Можно мне пойти с тобой?

— Нет, — коротко отрезал тот. — Не сейчас.

— Тогда ты не уходи, — по-ребячьи взмолился Гарри. — Оставайся жить с нами, в своей прежней комнате. Если тебе не нравится на площади Гриммо, ты можешь жить здесь, в Ивнинг-холле… Останься, а?

— Нельзя мне, — вздохнул Сириус. — Я ведь Бродяга. Но ты всегда можешь найти меня. Ты ведь знаешь, как… Гарри, нужно все пройти до конца, слышишь? Это очень важно. Только тогда все получится. Постарайся.

— Хорошо, — вздохнул Гарри и разжал руки. — Если ты пообещаешь быть рядом.

— Я всегда с тобой, дорогой мой, — улыбнулся Сириус и погладил его по голове. — Всегда. Каждую минуту. Как и твой отец, как Лили. Как старина Лунатик и наш младший Мародер Фредди…

— Как? Как ты сказал? — изумился Гарри.

Сириус рассмеялся своим фирменным смехом, немного напоминающим собачий лай.

— В нашей команде нет места крысам и грязи, — сказал он с улыбкой. — Поэтому вакантное место четвертого Мародера теперь занял Фредди. Большой привет вам от него, кстати! Такой отличный парень! Мог бы переплюнуть нас всех…

— Мог бы, — улыбнулся Гарри. — Им с Джорджем вообще нет равных…

Он вдруг снова стал серьезным.

— Знаешь, Джорджи по-прежнему ужасно скучает, так тяжело смотреть…

— Да. — Сириус тоже вздохнул. — Время иногда похоже на огромный камень, который нужно катить перед собой. А иногда наоборот, мчится быстрее, чем «Хогвартс-экспресс»… Главное не останавливаться, понимаешь? Нельзя сдаваться, Гарри. Никогда. Я запрещаю тебе сдаваться. Помни об этом, ладно?

— Ладно, — откликнулся Гарри. — Только будь рядом. И мама. И папа...

— Всегда, дорогой мой. Всегда.

Сириус сказал это почти шепотом. Еще раз кивнул, потрепал Гарри по голове и, сделав шаг к окну, слегка толкнул раму. Окно исчезло, вспыхнул яркий свет, который окутал Гарри, как нежные руки матери пеленают малыша перед тем, как прижать его к сердцу… Он закрыл глаза и, доверившись этой удивительной, необъяснимой ласке, снова полетел куда-то, не чувствуя ни времени, ни пространства, ни тревоги. И в этом теплом, уютном мире он слышал знакомые голоса, которые по очереди называли его имя. Сначала — мелодичный, негромкий голос мамы. Потом — Джинни. Потом — едва слышно, почти шепотом, голос Вирджинии, которая не звала его, а наоборот, будто успокаивала…

— Гарри! Ну, же, милый, — снова повторила Джинни, проведя ладонью по влажному лбу мужа. — Просыпайся. Пора. Слышишь?

Гарри с трудом разлепил глаза. Она смотрела на него с сочувствием.

— Прости, — сказала она. — Но уже половина двенадцатого… Как ты?

Гарри сел, потер заспанное лицо. Потом нацепил очки, которая подала ему жена. Вздохнул.

— Спасибо, милая, все хорошо, — ответил он. — Молодчина, что разбудила.

— Завтрак на столе. Умойся хотя бы и обязательно поешь.

— Да, конечно. Джинни!

Он сел, порывисто обнял ее, зарывшись лицом в темные рыжие волосы.

Она взволнованно вздохнула, прижалась губами к его голове.

— Что… Что ты…

— Ничего, — прошептал он. — Я люблю тебя.

— Гарри, не пугай меня, — всполошилась жена. — Ты будто прощаешься!

— Нет-нет, — улыбнулся он. — Как показывает опыт, меня не так просто прикончить. Все будет хорошо, вот увидишь! Просто…

Он молча приник к ее губам. Чувствовал, что если не поцелует ее прямо сейчас, просто задохнется, угаснет, умрет…

Через три четверти часа главный аврор, собранный, спокойный и полный решительности, уже находился в своем кабинете.

— Кингсли тебя ищет, — заглянув в открытую дверь, бросил Эрни. — Что-то срочное…

— Есть еще одно важное дело, Гарри, — сказал Кингсли, жестом приглашая его сесть вошедшего главного аврора. — Сильверстоун уходит в отставку.

— Сейчас? Сегодня? — удивился Гарри. — Не лучше ли подождать, пока…

— Нет, именно сейчас, — резким тоном прервал его Кингсли. — Сегодня мы пожинаем плоды именно его бездействия, Гарри. Аврорат, как тебе известно, пережил множество перемен. Да, со скрипом, даже со скандалами и драмами. Теперь ваше подразделение является одним из самых эффективных. Робардсу не нужно было объяснять, почему все нужно перестроить. И он великолепно справился. А потом с готовностью уступил место новому поколению… А Сильверстоун в своем Отделе тайн за последние восемь лет не сделал ровным счетом ничего. Бабушкины методы и дедушкины подходы… В итоге всю систему защиты магловских банков нужно выстраивать заново, потому что кто-то не потрудился вовремя провести реформы в важнейшем отделе и на корню гасил все новые инициативы... В общем, как глава аврората ты должен знать, что его заявление об отставке уже подписано. Когда сегодняшняя операция завершится, нужно сразу же сформировать команду, понимаешь? Сегодня же… Есть ли у тебя кто-то толковый на примете с вашей стороны? Вообще из тех, с кем ты уже имел дело? Нужны люди, хорошо знакомые и с миром маглов, и со всеми их современными штуковинами.

— Да, конечно, — кивнул Гарри. — Я и сам не раз думал об этом. Если честно, мы давно отстаем в своих представлениях о мире маглов. Раньше это было просто забавно, но теперь превратилось в настоящую проблему. Я и по своим это вижу. Мы на шаг позади буквально во всем! Начиная с одежды и дорожного движения и заканчивая международной безопасностью. Например, моя кузина Лилибет безо всякой магии умеет делать такие вещи, какие не снились многим волшебникам. Просто с помощью клавиатуры! У них настоящий компьютерный бум, а у нас Сильверстоун из года в год пишет исследования об ирландских колодцах и поющих чашах, как при Мерлине… Простите, если я слишком резок…

— Не извиняйся, — сказал министр, — Ты все говоришь верно. Это и моя вина, мое упущение… Что ж, надеюсь, вернемся к этому вопросу уже сегодня вечером. А сейчас удачи вам, Гарри. Tueri bonum! Я, как-никак, тоже мракоборец…

— Tueri bonum! — чуть взволнованно откликнулся тот . — У нас все продумано до мелочей. Должно сработать…

* * *

Солнце палило нещадно и слепило глаза.

Заключенные в серых арестантских балахонах медленно шли по центральной дорожке старого кладбища навстречу трем заложникам. В ста ярдах по обе стороны от каменного ангела, где они должны были столкнуться, скрытые среди деревьев и надгробий, замерли в ожидании две группы людей.

— Есть, — шепнул Симус, не сводя напряженного взгляда с шагающих навстречу друг другу заключенных и заложников: они наконец встретились и, обменявшись взглядами, продолжили двигаться каждый в своем направлении. Через пару минут Симус и Эрни, горячо обняв освобожденных бедолаг, уводили их подальше от опасного места. В противоположном лагере, однако, произошло нечто иное: раздался тихий хрустальный звон и…

Медный вороний ключ, который выронил из кармана один из заключенных, сработал безупречно: все, кто ожидал, скрываясь в кустах, бесшумно осели на землю, мгновенно погрузившись в глубокий сон.

— Порядок! — громко крикнул Саймон Грей. — Идите сюда!

Авроры ринулись вперед и уже через несколько мгновений трое спящих похитителей были обезоружены и аккуратно связаны.

— Молодчина, Терри, — Джастин похлопал по плечу человека, похожего на Саймона Грея, и ухмыльнулся. — Ох, и видок у тебя…

— Через полчаса приходи, будет получше, — буркнул Терри. — А пока давай кое-что проверим. Альберт! Кори! Вы видели? Тут был еще один человек. В нескольких шагах отсюда. А теперь его нет.

— Трансгрессировать он бы не смог, — возразил Джастин. — Купол до сих пор действует. Как и сонный ключ. Поэтому надо проверить тут все.

— Гоменум ревелио! — проговорил Терри, взмахнув палочкой.

Но ничего не произошло.

— Вроде никого, — Джастин удивленно пожал плечами. — Может, тебе показалось?

— Мне никогда ничего не кажется, — проворчал Бут. — Нет. Здесь точно был кто-то еще…

Однако, тщательные поиски ничего не дали. Прочесав окрестности, авроры обнаружили лишь кованую калитку старинного фамильного склепа, которая, против обыкновения, была не заперта на замок, а просто закреплена куском проволоки. Больше ничего — ни следов, ни улик.

Фокус с оборотным зельем и усыпляющим ключом удался: заложники были освобождены, а похитители схвачены без единого столкновения. Однако, до полной победы было еще очень далеко: среди задержанных не было главных вдохновителей и организаторов. Бенедикт Грейвс и Стелла Вольфбрук были предусмотрительны и осторожны, послав на задание других… Самой крупной добычей авроров стал Майкл Лозовски, старый приятель Грейвса еще по ограблениям 10-летней давности, который до этого мгновения считался погибшим. С ним были двое совсем молодых парней.

— Эти двое участвовали в ограблении в Оксфорде, — доложил Эрни. — Камеры наблюдения в банке успели их засечь. — А вот Лозовски — это настоящая неожиданность.

— Что они говорят? — спросил Гарри.

— Увы, ничего, что могло бы нам помочь, — вздохнул Джастин. — Лозовски назвал несколько адресов, где может быть Грейвс, но там пусто, мы уже проверили. Они успели улизнуть. Дом Стеллы — Волчицы, как они ее называют, — стоит закрытый. Мы обследовали все, включая подвал и чердак. Никаких следов. Она явно не появлялась там в последнее время. Никто не появлялся, везде пыль толщиной в палец. А те двое вообще мелюзга на побегушках. Роджер Мартин и Стивен Бук, им едва по 19 лет…

— Как??! — выдохнул Гарри потрясенно. — Как ты сказал??! О, Мерлин…

— В чем дело, Гарри? — спросил Терри, уже принявший свой обычный облик. — Знакомое имя?

— Еще какое знакомое, — с горечью ответил тот. — Стив был одним из первых воспитанников в «Дуглас-хаусе». Сразу после открытия…

Он сжал губы и умолк, глядя куда-то поверх голов.

Это был удар в самое сердце, которого Гарри никак не ожидал.