Сын в бою за его спиной (джен)

Преимущество ситха перед любым одарённым в том, что, когда вы просыпаетесь после трёх часов сна от срочного вызова, то после разговора можете испепелить датапад парочкой молний, а не броском в стену.

Это действительно преимущество. Представьте, что вместо стены у вас — дверь, и за ней маячит любимый секретарь. А вы способны проломить кусочком металла обшивку ИЗР.

Палпатин философски оглядел обугленный комок, в котором угадывался уголок экрана, и проследовал в ванную, торжественно закутавшись в одеяло с постели. Не так-то просто сразу отказаться от тёплых пуховых объятий, даже если ты ситх и, что ещё хуже, Император.

Палпатин с мимолётной тоской взглянул на массивную ванну из серого с голубым набуанского мрамора: времени нет.

Но ионный душ — прекрасное изобретение. Пара минут — и ты свеж, как горячий каф, который точно принёс Сейт. Должен принести, ведь инстинкт самосохранения у него отменный.

Палпатин потратил почти десять минут на обязательный комплекс упражнений, чувствуя, как проясняется в голове: ощущения собственного тела сливались с тысячами отголосков Силы, и кровь разгонялась в венах. Он привычно уложил рыжеватые кудри в строгом, слегка человечном беспорядке, и укутался в плащ. Учитывая, как мало сна удалось урвать за последние трое суток — бордовый с алым шитьём.

Очень бодряще.

Прямо как поспешно поданный Сейтом каф — обжигающий, с ароматом пряностей и молока.

Палпатин сделал три медленных, удручающе медленных глотка, наслаждаясь каждой каплей насыщенного вкуса, прежде чем оставить тонкий фарфор и кивнуть Сейту.

Ему нужен подробный доклад, потому что экстренное сообщение звучало на редкость абсурдно. Краем сознания он ощущал напряжение Алых, оставленных в приёмной — как же, повелитель остался один на один с неблагонадёжными разумными. Гвардейцы таковыми считали всех, кроме соратников.

Палпатин машинально послал им успокаивающую волну, обозначив, что на связи, как и всегда. Если что — они почувствуют и ворвутся.

Что было совершенно лишним, впрочем, но самонадеянность когда-то сгубила джедаев...

— Касательно дефекта планетоида: арестованный упорствует, мой император, — сообщил Сейт. — Он выгораживает Таркина столь настойчиво, что даже инквизиторы не могут ничего добиться.

Палпатин перевёл взгляд на безмолвный силуэт в дверях. Тот кивнул, не снимая капюшона. В Силе отзывалось подтверждение пополам с опаской и сдержанная растерянность, смешанная с недовольством. Инквизиторы не привыкли к беспомощности перед неодарёнными.

— Но вы чувствуете, что он лжёт, — утвердительно сказал Палпатин, обращаясь через голову Сейта к капюшону. Прислушался к Силе. — Недоговаривает. Что ж. Я весьма... разочарован.

Капюшон слегка вздрогнул.

— Кто же у нас главный враг, по мнению заместителя Таркина?

— Райт Сиенар, мой император, — сообщил Сейт. — Вот протокол допроса.

Палпатин вскинул брови, вчитываясь в строки на датападе. Сиенар, который хочет взорвать планетоид, всё равно что Вессекс, вдруг возжелавшая разнести на осколки свой возлюбленный «Палач». Своё детище. Фанатичные инженеры не рушат собственные игрушки... Если их не довести до идеологического края.

Взять того же Эрсо, к примеру. Но Сиенар с его капиталами плохо вписывался в статистику, кроме того, кое-что в протоколе настораживало. Палпатин нахмурился.

— Сейт, спасибо. Свободны.

Тот поклонился, тревожно взглянул на опустевшую чашку из-под кафа и ретировался. Да, новая порция напитка бы не помешала, но сначала — дело. Не слишком приятное, но когда он в последний раз занимался чем-то действительно приятным по работе?

— Шестой брат.

— Мой император. — Инквизитор приблизился в несколько бесшумных шагов, опустился на колени и замер.

Палпатин потянулся к его разуму, не слишком бережно, демонстрируя недовольство, но и так, чтобы не получить бессознательное тело через пару секунд. Инквизиторов приходилось держать в тонусе, но они были весьма полезны.

Шестой брат стиснул в кулаки опущенные вдоль тела руки, послушно распахнув сознание. Палпатин сдвинул брови, считывая образы-ощущения. Заместитель гранд-моффа топил Сиенара целенаправленно и даже искренне. Мешало одно: слишком много личного сквозило в его словах.

И это настораживало.

Шестой брат покачнулся, руки дёрнулись к вискам и впились в бёдра, чтобы сохранить неподвижность.

Палпатин осторожно освободил его разум.

— Неплохая работа, Шестой брат, — после паузы сказал он. Насладился волной изумления от инквизитора и закончил: — Работа, которую вы не довели до конца.

Тот застыл, сильнее врезаясь ногтями в кожу сквозь слои одежды.

— Мне нужны связи Сиенары и заместителя, а также причины столь явной преданности Таркину. Он не самый вдохновляющий руководитель, как известно. И да, вы продолжите сотрудничать с СИБ. У вас есть сутки.

Шестой брат даже не поморщился под капюшоном — так обрадовался, что наказание миновало и его всего лишь нагрузили дополнительными задачами.

Палпатин жестом отпустил его и задумчиво посмотрел на пустую чашку с потёками кафа на стенках. Судя по тому, как складывалась картина, СИБ раскопает связующее звено с кем-то, кто связан с верфями Куата. И это не Сиенара. Но побеседовать с ним лично придётся.

— Завтрак, пожалуйста, — велел Палпатин, вдавив кнопку селектора. Покосился на стопку датападов, оставленных предусмотрительным Сейтом, и уточнил: — Через десять минут.

Доклад на верхнем датападе требовал его немедленного внимания, потому что был от Таркина. А второй — от директора Кренника. Ну разве они не очаровательны вместе? Вместе как враждующие коллеги, разумеется.

Палпатин быстро пролистал оба доклада, поймав себя на том, что невольно восхищается казуистическими упражнениями Таркина и напористыми, по-инженерному точными выкладками Кренника.

Таркин умел подогнать под свои убеждения любые факты. А Кренник, напротив, разбивал любую концепцию на десятки отдельных аспектов, и каждый представлял в выгодном ему свете.

Идеальная пара.

Ещё бы от их баталий не зависела судьба боевой машины стоимостью больше незабвенной Торговой Федерации целиком — совсем было бы славно. Натравить бы их друг на друга и посмотреть, кто кого загрызёт, из чисто исследовательского любопытства.

Помнится, учитель Плэгас обожал практиковать подобное. На чём и погорел. Палпатин всегда ставил результат выше сиюминутных удовольствий и ценил ресурсы любого рода...

Кажется, этот Кренник давно и безуспешно добивается личной аудиенции. Неймётся же человеку — везде успевает. И вправду посмотреть на него, что ли.

Палпатин отбросил датапады и взглянул в широкое окно, где розовый свет облизывал шпили небоскрёбов. Щёлкнула дверь. По кабинету поплыл аромат кафа, выпечки и нежных творожных сыров.

— Спасибо, Сейт, — с чувством поблагодарил Палпатин.

Он ощутил быстрое и цепкое, как сканирование, внимание Алых из приёмной — пользуясь моментом, они визуально рассмотрели своего императора и слегка успокоились.

Порой они слишком назойливы. С другой стороны, если он с недосыпу оставит здесь парочку трупов — убирать тоже им.

После завтрака кровожадности поубавилось, и Палпатин наложил на доклад Таркина резолюцию в духе: «работает — не трогай». Учитывая ситуацию с диверсией на планетоиде, Таркин должен не Кренника топить, а молиться, чтобы собственные подчинённые не потопили его самого.

Но директор пусть подёргается. Этот человек, кажется, эффективен только в постоянном стрессе, собственно потому и создаёт его на ровном месте. Сдался ему этот Эрсо. Бесполезный теперь, учитывая, что дефект выявлен и специалисты работают над устранением.

Палпатин повертел в руках датапад. С другой стороны, если бы выжила Падме, королева противоречий, то вряд ли ему удалось заставить её быть полезной, а Вейдер без Падме сломался.

Кренник по крайней мере был предан Империи. Пока Эрсо жил.

Не факт, что ситуация обойдётся единственной диверсией на планетоиде. Палпатин медленно водрузил ладони на подлокотники кресла, оглаживая тёплый пластик.

Ему остро не хватало людей, которым можно доверять — если даже Инквизиторы под подозрением, ведь мало кто, кроме одарённых, мог настолько масштабно запудрить мозги военным.

Но точно никто не был столь беспощадным к другим одарённым — а неведомый враг бил очень точно. Планетоид — Вейдер. Верфи — Лея. Кто следующий, Люк? Сам Палпатин?

Он хищно прищурился, чувствуя, как предвкушение щекоткой разливается по венам. Он бы поиграл с противником, о, с великим удовольствием... если бы на кону не стояли судьбы миллиардов разумных.

Судьба его Империи.

— Верфи Куата, — приказал Палпатин, и голограмма над столом ожила. — Арманд.

Голубоватое сияние моргнуло и переключилось. Изображение сменилось смертельно уставшим лицом Иссарда.

— Вы были правы, мой император, — быстро сказал тот, — кто-то хотел ввести щиты в резонанс. Взрыв «Палача», верфей и ад на планете.

— Если вы скажете, что до сих пор не знаете, кто... — вкрадчиво протянул Палпатин, и Арманд побледнел ещё больше — хотя это не должно быть заметно на голограмме.

— Я предполагаю, мой император. Инженер Кирс и группа обнаружили следы источника импульсов в лаборатории Леи Альтос. Это кайбер-кристалл, следы ведут на Джеду. В создании дефекта реактора «Звезды» использовалась схожая схема. Шахта реактора — только часть системы.

— Группа Эрсо создала возможность цепной реакции от резонанса кайберов в реакторе, — кивнул Палпатин.

Кренник в своём докладе не собирался выгораживать друга в ущерб делу, и, собственно, благодаря этому оба ещё дышали.

— Вессекс уже работает над защитным контуром, который исключит подобное вмешательство, мой император.

Палпатин слегка поморщился. Арманд никогда не позволил бы себе даже оформить такую мысль, но в его фразе отчётливо ощущалось: «Я же отправил вам отчёт, как и Вессекс, и все ваши бесчисленные инквизиторы, которых я хочу перестрелять и списать всё на чрезмерный стресс».

— Каково самочувствие Леи Альтос? — мстительно поинтересовался Палпатин.

— Стабилизированная кома, мой император. Согласно протоколам доступа, к ней допущен Люк Скайуокер. Милорд Вейдер доступ подтвердил.

— Жду отчёта по Джеде, Арманд. Вы свободны, — отозвался Палпатин так мягко, что Иссард содрогнулся и, поклонившись, торопливо вырубил связь.

Палпатин усмехнулся. Он слишком хорошо понимал, что бывает от недосыпа, но не собирался проявлять милосердие. Во-первых, он сам тоже не спит. Во-вторых, если бы Арманд не проморгал в своих рядах предателей, сейчас бы не разгребал проблемы.

И не рисковал своей дочерью, которая выискивает двойных агентов в СИБ Корусканта, потому что невозможно без пешек организовать передачу данных из сердца Империи.

Кстати, отчёт Исанне надо посмотреть в первую очередь. Скорее всего, придётся вмешаться, чтобы она и гранд-инквизитор, играя в «кто лучше», не забывали о побочном ущербе. О живом ущербе.

Этим он и займётся, пока ждёт интересного гостя.

Палпатин вдавил кнопку селектора.

— Сейт, передайте Райту Сиенара приглашение на ужин. Приватное.

По ученической связи пришёл отголосок яростной усталости, какая бывает после хорошей тренировки. Только Вейдер мог спозаранку доводить себя в спортзале. Время на Мустафаре было настроено по дворцовому, благо на огненной планете смена дня и ночи не имела большого значения.

Палпатин прислушался и, хмыкнув, послал волну удовлетворения. Вейдер откликнулся опасливо и недоверчиво, словно не мог представить, что Мастер к нему испытывает что-то, кроме разочарования и гнева. Глупец... Тренировка — универсальный способ Вейдера успокоить душу. Если он пришёл в себя настолько, чтобы вспомнить об этом, стоит его поддержать.

Всё равно ведь тоже не спит.

Палпатин Силой подтянул к себе датапад с гроздью отчётов от Исанне. Бросил взгляд за окно. Небо сияло белёсым золотом, среди башен плавно скользили флаеры. Там текла мирная жизнь, и Палпатин готов был выживать на одной подпитке Силой, пока не найдёт того, кто пытался всё это уничтожить.

Он открыл отчёт, но, помедлив, свернул и набрал приказ в медицинскую службу верфей Куата, чтобы те выделили личного медика для присмотра за Армандом. А то свалится же, трудоголик хаттов.

А у него мало того, что Лея — ещё и Люк в группе риска.

Примечания:

Соскучилась, просто сдохнуть как.