The moment to live (гет)

Те праздники почему-то стали для Гарри грустными.

Нет, конечно, он хорошо проводил время. Рядом всегда была Джинни — к счастью, она не приставала с вопросами, почему он такой хмурый и молчаливый, — рядом почти всегда были Рон с Гермионой, которые выглядели так, будто утрясли абсолютно все свои проблемы и были готовы поделиться своим счастьем со всем миром. Гарри окружали и все остальные члены семьи Уизли, и Андромеда с маленьким Тедди, и Невилл и мадам Лонгботтом, и даже Луна со своим отцом...

Но все равно чего-то — или, может быть, даже кого-то — не хватало.

Не хватало ощущения тепла и спокойствия, несмотря даже на Джинни, ее маленькую ладошку в его руке, ее теплое дыхание и предающую уверенности подбадривающую улыбку.

Предыдущие года он встречал Рождество и Новый год и в Хогвартсе, и в "Норе", и на площади Гриммо — и тогда все было гораздо лучше. В какие-то моменты Гарри даже начинало казаться, что и прошлое, совершенно не праздничное Рождество в Годриковой лощине, было правильнее, приятнее и торжественнее, чем эти праздники.

Может, все дело было в том, что место рядом с таким же молчаливым, как и сам Гарри, Джорджем явно пустовало, Джордж будто нарочно не давал никому занять его. В том, что у крошки Тедди, радостно лепетавшего что-то скорее себя, чем для окружающих, все короткие волосики оказались ярко-пурпурными и иногда переливались в сторону малинового цвета, как когда-то у Тонкс.

Или в том, что сидевший напротив Джинни маленький Дэннис Криви, который почему-то уехал из Хогвартса вместе с Луной, казался очень веселым — и только иногда, когда думал, что никто не замечает, совершенно печальными глазами смотрел куда-то в стол и крепко сжимал ремешок от висящей на шее камеры.

Гарри задумчиво разглядывал стоящую перед ним тарелку, пытаясь отыскать в причудливо размещенных лепестках изображенной на ней розы знакомые лица. О только-только прошедшем бале он старался не думать, настойчиво прогоняя из головы картинки и наблюдающего за гостями Кингсли, и беседующей с профессоров МакГонагалл Амелией Боунс... он думал о кружащейся в танце Джинни в очаровательном лиловом платье, ярко контрастирующем с ее волосами. О будто бы незаметно для других целующимися (безо всякой омелы) Роне и Гермионе. Вспоминал, как Невилл краснел, приглашая на танец Ханну Аббот, и как смеялась Луна, бросая хитрые взгляды на никому не знакомого темноволосого парня чуть старше их всех. Они казались счастливыми — такими, какими не выглядели давно... такими, каким Гарри себя и не надеялся почувствовать, хоть и сам не понимал, почему.

Впервые за долгое время ему не хотелось думать о делах — но думать нужно было.

Хотя, наверное, в честь праздников можно было позволить себе немного отойти от них.

* * *

У него было стойкое ощущение, что во время того праздничного ужина в "Норе" от него все чего-то ждали, но он не мог понять — чего именно. Объявления о каких-то реформах? Размышлений и просьб посоветовать, с чем связать свою карьеру? Рассказов о планах на ближайшее будущее? Гарри замечал и выжидающие взгляды миссис Уизли, и обращенные к нему чуть вопросительные улыбки Билла и сияющей Флер...

Вечером, когда все уже разошлись и собирались спать, Гарри сидел на крыльце, рассматривая звезды, и о чем-то думал — то ли копался в себе, то ли вспоминал свое прошлое. Ему казалось, что, если бы он курил, то обязательно сидел бы сейчас с маггловской сигаретой, — вот только приобретать себе такую вредную привычку и портить здоровье не хотелось.

Дверь со скрипом приоткрылась, и голос Джинни спросил:

— Ты не мерзнешь тут?

Гарри отрицательно качнул головой, решив не отвечать вслух. Джинни замялась, но решила спросить:

— Я не помешаю?

Он подвинулся:

— Нет, конечно, садись, — голос получился слегка хриплым.

Джинни на миг шмыгнула в дом и снова вышла, накидывая на себя пальто. Присела рядом и спустила ноги на землю.

— Тебе не весело. — Это явно был не вопрос.

Гарри кивнул.

— Просто... мне чего-то не хватает. И кажется, что я забыл... в общем, все ждали, что я что-то сделаю, а... — он повел плечами. — А я не сделал.

Джинни фыркнула и просто ответила:

— Мне кажется, что они ждали, что или ты, или Рон... или вы оба... что вы жениться решите и сегодня об этом объявите.

Повернув голову, Гарри уставился на Джинни. Жениться? Что, так рано?..

Ну не могли же все всерьез подумать...

А потом решил — да, вообще-то, могли. Хотя война закончилась и можно было и не спешить. Ведь и у них с Джинни, и у Рона с Гермионой все кажется идеальным и... стабильным. Правильным.

— Всем нужна уверенность в будущем дне, — Джинни, казалось, читала его мысли. — И это... один из шагов. Пример, который всем нужен.

Гарри закусил губу, не решаясь ничего сказать, — но слов и не требовалось: Джинни поняла даже напряженное молчание.

— Гарри, я вовсе не собираюсь кричать, что ты должен как можно скорее на мне жениться, или торопить, или давить. Более того, если тебе вдруг пришло в голову... Я и замуж пока не собираюсь. Я хочу играть в квиддич, а Гвеног вряд ли примет в команду девчонку, которая уже обзавелась семьей.

Он с облегчением кивнул — и говорить стало неожиданно гораздо легче.

— Я не думаю, что... э... ну, что готов. Просто...

— Гарри, тебе всего восемнадцать лет, — Джинни со смешком покачала головой и улыбнулась — так, как улыбаются маленьким детям. — А мне вообще семнадцать. Это глупости.

Разговор, который раньше показался бы ему крайне неловким, сейчас был невероятно простым. Гарри подумал, что, наверное, сложным он и не мог быть. Это же Джинни — она его понимает и принимает, — да и сама так же думает.

— Спасибо, Джин, — он приобнял ее, позволяя положить голову себе на плечо, и начал перебирать ее волосы. Джинни закрыла глаза и мечтательно улыбнулась.

— А вот наша Луна действительно собралась замуж. Можешь представить?

Гарри хмыкнул:

— С трудом, если честно. Но она выглядит счастливой.

— Очень счастливой, — сонным голосом подтвердила Джинни, — будто попала в сказку.

Гарри крепче прижал ее к себе, думая, что и они когда-нибудь попадут в сказку. После всего, через что они прошли, — они просто не могли не попробовать сделать все так, как хотелось бы.

* * *

Вспоминая спустя время те рождественские каникулы, Гарри думал, что именно краткая поездка к Грейнджерам многое определила в его будущих нескольких годах.

Хотя он не так давно был в прошлый раз в маггловской части Лондона, снова окунуться в неволшебный мир было, определенно, странно.

Они вчетвером аппарировали в небольшой скверик в паре минут ходьбы от дома родителей Гермионы, и Гарри смотрел по сторонам всю дорогу, натягивая рукава на быстро замерзавшие пальцы. Было довольно холодно — пожалуй, такого мороза он и не помнил, — ледяной ветер словно прорезал легкие и завывал где-то между домами на соседней улочке.

Времени у них было еще полно, и Джинни с Гермионой, смеясь, затеяли битву и принялись обстреливать Гарри с Роном снежками. Мальчишки сначала их жалели и в основном пинали сугробы, поднимая в воздух горсти снега и подбрасывая их, — но затем Гарри пару раз прилетело по очкам, один снежок угодил Рону прямиком в макушку, — и незадачливые бойцы решили, что слишком расслабились.

Кто из них кого сбил в снег, Гарри и не понял, все получилось слишком быстро.

Джинни, визжа и молотя ногами по сугробам, стала швыряться в него уже горстями снега, так и не ставшими полноценными снежками. Гарри залепило все очки, сквозь капли было не очень хорошо видно, со стороны в глаза еще и било солнце, и где-то совсем рядом смеялась Джинни, — а он вдруг почему-то вспомнил прошлое Рождество.

Тогда они с Гермионой — два странника, везде ни к селу ни к городу, — бродили по улочкам Годриковой Лощины, внимательно всматривались в надгробия на кладбище... а потом еще и угодили прямиком в ловушку, но Гарри об этом старался не думать.

Все было как в тумане. Вроде бы совершенно недавно, близко — и у Гарри было чувство, что, стоит ему обернуться, он увидит маленькую церквушку неподалеку от разрушенного родительского дома, — а вроде бы и совершенно далеко. То время, да и весенние события, казались как никогда нереальным. Словно и не было ни многомесячного шатания по лесам, ни унесшей многие жизни битвы за Хогвартс...

Ни его самого.

Эта мысль показалась совершенно дикой. Своей известностью Гарри никогда не кичился, упоминаний о нем и так хватало в различных источниках, — а вот тогда, посреди зимнего двора, в самый разгар снежного побоища, ему вдруг захотелось совершить нечто по-настоящему стоящее.

В принципе, он уже совершил — победил Волдеморта, — но... это было другое. Хотелось оставить за собой настоящий след.

Что-то большее, чем ведение войны (отсиживание в кустах) в совершенно молодые годы, предназначенные для развлечений, а не Убивающих заклинаний.

— Гарри?..

Он потряс головой и, сняв очки, неловко стер с них капли. Джинни, уже сидевшая и даже устроившая себе небольшой бугорок под спинку, растерянно смотрела на него и больше не улыбалась.

— Что такое?

— Да так... — от отмахнулся, не желая делиться с ней странными сиюминутными желаниями. — Задумался. Извини.

Джинни покачала головой — выбившаяся из-под шапки прядь волос, ярко контрастирующая с белизной снега, забавно прошлась по плечам.

— У тебя было такое лицо, будто... будто ты осознал, что ты — и не ты вовсе.

Ну, примерно так все и было...

Гарри пожал плечами, но вместо того, чтобы повторить неопределенное "Задумался", проговорил:

— А кто я вообще?

Джинни приподняла брови.

— Гарри.

Он кивнул:

— Просто Гарри.

Джинни фыркнула:

— Ну, вообще-то, ты еще и Мальчик-Который-Выжил, и даже дважды, и довольно известная личность, но... — она закусила губу, — но это все ведь — не совсем ты. — Гарри хотел было недоуменно переспросить, но Джинни угадала его мысль и продолжила: — Есть ты — просто Гарри. Мальчик из чулана, который любит квиддич, ненавидит Зельеварение... ну и так далее. А есть Мальчик-Который-Выжил — он вел у нас ОД, хотел бы стать аврором и еще что-то натворить. Разница есть.

Гарри задумчиво наклонил голову.

— Но ведь это тоже я.

Джинни категорично помотала головой.

— Тебе пришлось таким стать, Гарри. От тебя этого все ждали. От тебя вообще много чего ждали...

— Ребята, вы идете? — позвал Рон, уже выбравшийся из снега и отряхивающий пушистые хлопья с колен.

— ...просто подумай, чего ты сам ждешь от своей жизни. — Джинни благодарно кивнула, опираясь на руку, которую Гарри автоматически протянул, и поднялась на ноги. — Новый год... — проговорила она, чуть наклонившись, чтобы не услышали Рон с Гермионой. — Тебе не кажется, что пора что-то менять?

Гарри в ту минуту как никогда был склонен с ней согласиться.

* * *

План возник, как только он увидел на полках в гостиной фотографии из Австралии. Там были и сами мистер и миссис Грейнджер — улыбались прямо в объектив, обнимались на фоне садящегося прямо в море солнца, — и прекрасные пейзажи, при виде которых у Гарри захватило дух.

Море — легкого сине-зеленого оттенка, пенистое, растекающееся по обе стороны от небольшого причала. Небо — высокое, с белоснежными облаками, образующими причудливые рисунки. Раскидывающиеся вдалеке горы, поросшие зеленью, не высушенной яркими солнечными лучами.

Городских фотографий почти не было, видимо, все памятные моменты, которые Грейнджеры запечатлевали, происходили именно на побережье, — но даже вида заманчивого океана хватило, чтобы Гарри задумался о том, что видел в своей жизни.

Оставаясь с Дурслями, он не имел возможности путешествовать, а потом стало совсем не до этого. Гарри иногда слышал, как ребята в Хогвартсе хвалились своими поездками, обменивались колдографиями... да даже Рон с семьей был в Египте и Румынии, а Гермиона — во Франции. А он, Гарри Поттер, фактически спасший мир, был только в Лондоне.

Джинни осторожно тронула его за рукав и полуулыбнулась, глазами спрашивая, все ли в порядке.

Гарри в ответ выдал широкую, совершенно счастливую улыбку, — так он, пожалуй, давно не улыбался, Джинни даже удивилась.

Кажется, пришла пора ему ознакомиться с тем, что же он спас.