Приключения принцессы и головореза (гет)

Весь оставшийся день Келе был даже слишком задумчив. Из равновесия его вывести Кьера уже не смогла, ибо... Неважно. Просто такие существа, как этот головорез, всегда обладали титаническим запасом терпения и если хотели, могли вынести не только бесконечные шутки-прибаутки в свой адрес, не поведя даже бровью, но и многое другое.

В общем-то, ближе к вечеру Леон сжалился и даже откопал в своей книжонке заклинание, о котором Ветреный мог ему сказать, если бы друг хорошо попросил, чего он делать не стал.

Ну, как бы то ни было, часов в десять вечера процессия в черных плащах, смахивающая в таком виде на похоронную, отделилась от темнеющего в тумане здания гостиницы, дверь в которую тут же накрепко заперлась, и направилась по уже знакомой нам тропинке в лес.

Луна держалась невозмутимо — она совсем не боялась, ибо украсть душу дракона было фактически невозможно. Келе тоже вел себя вполне спокойно, почти по той же причине, так как его душа была настолько нестабильна и, мягко сказать, безумна, что если бы призраки озера унесли его, то просто сошли бы с ума. А вот Леон опасался, хотя благополучно это скрывал, исключая то, что был как-то непривычно бледен, Кьера же как-то испуганно, что было ей несвойственно совершенно, хваталась за полу плаща своего спутника, комкая ее в пальцах, но о своей затее, кажется, совсем не жалела.

Когда они оказались у самой воды, на том обрыве, куда приходили ранее, стало видно, что вода в озере светится изнутри голубоватым с зелеными проблесками светом, а над ней что-то искрится в воздухе, явно из-за испарений.

— Что это? — ошеломленно прошептала Темная, еще крепче сжимая в руках ткань плаща головореза. Тот скептично передернул плечами и пояснил:

— Штука в том, что под влиянием этого места души умерших после брата и сестры людей понемногу расщепляются на частицы чистой магии и их сносит ветром или они впитываются в окружающую это озеро местность. Еще бывает, что более сильные души поглощают более слабые и становятся сильнее за их счет, не теряя своей личности и правильных контуров тела, — он вздохнул. — Займусь я твоим воспитанием, принцесса, когда доставлю в замок. Или вон, Леона заставлю. И отпусти мой плащ, ты его смяла!

— Фу, вредина! — оскорбилась девушка. — Весь мистический настрой испоганил, чтоб тебя! Плаща ему жалко!

— Может, ты собираешься спуститься со мной вниз? — Келе повернул голову в ее сторону и как-то странно прищурился. Девушка оживленно вздернула брови.

— А можно?

Головорез, без лишних слов выдернув у нее из рук полу своего плаща, процедил сквозь зубы:

— Стой тут! — Кьера удивленно хлопнула глазами и только плечами пожала, чуть наклоняясь и наблюдая за тем, как переливаются и искрятся в мертвой озерной воде живые волшебные потоки.

Келе тем временем направился к Леону и Луне, отослав последнюю стеречь свою госпожу, «чтобы не наделала всяких глупостей».

— Так, значит, как только ты подойдешь к воде, я произнесу заклинание и подниму воду вверх, — кратко пояснил план действий рыжий волшебник, нетерпеливо шевеля пальцами и уже предвкушая данное представление — уж колдовать-то он всегда любил! А тут еще и такое чудо — толстый пласт воды над бассейном озера, и не просто воды, а искрящейся!

— Угу, и я потащусь по всей это тине, — недовольно проворчал молодой человек, — и как я мог на это согласиться? — еще раз сокрушенно посетовал он, мотнув головой и дав Кьере лишний повод назвать его остроухим.

— Переживешь, — съязвил его друг, — сапоги потом почистишь!

— Ага, сейчас! — фыркнул парень. — Ладно, начинай!

И Леон, согласно кивнув, спустился с обрыва к самой воде, совсем справившись со своим страхом и начиная усердно плести заклинание. Оно было длинным и монотонным, похожим на какую-то балладу на одном из древних языков. Наконец, когда он закончил, то воздел обе руки вверх, перестав выделывать ими самые замысловатые пассы, и вода в озере, колеблясь и идя рябью, стала медленно подниматься вверх, словно заключенная в некую прозрачную сферу. Чтобы ему же было удобнее, рыжий волшебник сплел еще одно заклинание, как раз образуя сферу изо льда вокруг воды — получилось так, что при этом он использовал воду из озера, и ледяная корка тоже получилась искрящейся, но совершенно безобидной, так как находившиеся в ней души были заморожены. Зато теперь можно было не бояться, что вода расползется по воздуху, нарушая идеальный круг, так что Леон даже самодовольно улыбнулся, удерживая руки в том же положении — заклинание оледенения не требовало мудреных пассов.

Брезгливо поморщившись — и как вообще ухитрился стать самым безжалостным головорезом Королевства — Келе щелкнул пальцами, и грязь моментально засохла — при этом он не произнес ни одного волшебного слова, что заставило Искристого завистливо вздохнуть, и все-таки сделал шаг в озеро, уже не опасаясь во что-то вляпаться.

Искать пришлось около часа, так как все это дело уже давно погрязло в тине и водорослях, к тому же здесь было много тухлой рыбы, но, наконец, поиски Келе увенчались успехом — он нашел первый труп. Точнее откопал с помощью той же магии его череп, что заставило его двинуться дальше и пробурить засохшую землю потоком воздуха.

Вскоре первый труп был найден и заклинанием левитации благополучно извлечен из своей «могилки», отправившись на обрыв к принцессе и ее фрейлине. Звездная от скелета, конечно, шарахнулась, а вот Темная на то и была Темной — полезла его рассматривать. Леон устало вздохнул и напрасно помечтал, что кто-то сменит его на этом столь опасном посту — ладно еще воду с привидениями в ледяной сфере держать, но руки-то устают, а уже больше часа прошло!

Однако Келе, наконец, чертыхнулся и со вздохом неимоверного облегчения, услышать который его друг очень удивился, щелкнул пальцами, поднимая над землей второй труп — с него зеленовато-коричневой пылью сыпалась засохшая земля и тина. Его он тоже переправил на обрыв и недовольно нахмурил брови, наблюдая за тем, с каким воодушевлением принцесса бросается к этой горе костей — что ни говори, а почтения и трепета к трупам Ветреный не испытывал. Только с каждым разом все больше поражался тому, с какой быстротой девушка подавляет свои страхи.

— Какая девушка...

— Келе, берегись! — чисто инстинктивно головорез буркнул себе под нос необходимые два слова и тут же исчез из бассейна озера, мгновением позже очутившись рядом с Искристым и отвешивая ему добротный подзатыльник.

Сфера, гремя растрескавшимся неровными узорами льдом, упала вниз, туда, где головорез только что стоял. Келе не думал ни секунды — он отвесил другу еще один подзатыльник, на этот раз менее сильный, но оттого не менее действенный.

— Придурок, чего творишь?! — обиженно воскликнул волшебник.

— А ничего! — сердито отозвался головорез, хватая его за рукав и отступая назад, подальше от воды, которая чуть не окатила их с головы до ног.

— Да у меня руки устали! — поспешно принялся оправдываться молодой человек. — Я эту махину два часа почти в воздухе держал, а ты жаловаться вздумал! — он злорадно прищурился. — Скажи спасибо, что я вообще предупредил!

Келе хотел что-то еще язвительно процедить сквозь зубы, когда оба волшебника услышали возглас Кьеры. Он был скорее не испуганный, а удивленный — от озерной воды отделилось светящееся голубоватое облако, которое, поднимаясь к обрыву, постепенно принимало очертания женской фигуры, направляющейся к одному из скелетов. С явной неохотой от воды отделилось еще одно облако — это зеленоватого оттенка — и тоже приняло узнаваемые физиологически очертания. Бросив пререкаться с рыжим волшебником, Келе исчез из одного места и тут же появился на обрыве, отталкивая принцессу под сень густых деревьев и прямо взирая на призраков.

— Почему именно сюда? — строго поинтересовался он.

Ответом ему был тихий шепот мертвой девушки, сравнимый разве что с шелестом листвы в древесных кронах.

— Мы идем на жалость... Дай нам забрать ее с собой...

Молчаливый юноша протянул руку, желая пройти сквозь плоть противника, но наткнулся на лезвие его меча, голубоватым росчерком мелькнувшее в лунном свете. Даже туман не приглушал его таинственного сияния. Дух моментально отдернул руку и зашипел.

— Да как ты смеешь?

— А так и смею, — передернул плечами головорез. — Если ты до сих пор не понял, мне дарована определенная власть, если я захочу, я впущу тебя в свою голову, но ты растворишься в моих мыслях.

— Ты... — конечно, во времена жизни этого призрака абсолютно все знали про таких властных существ, как Ветреный, но...

— Молчи, — не терпящим возражений тоном отозвался брюнет, — не замолчишь — зарублю, он это может, — и кивнул на меч, — а вообще я вас упокаивать пришел. Для начала произнеси свое имя.

— Хм... Имя... — девушка вздернула бровь, пытаясь вспомнить. Туман тут же рассеялся, уступив место ясности, и теперь только остался клочьями нависать над мерцающей в сумраке водой.

— Ее имя Аин, — тем же шелестящим шепотом, видимо, потому что просто не мог говорить громко, сообщил юноша, — а мое... — здесь он слегка запнулся. — Кажется... Ул.

— Хорошо, Ул, — кивнул Келе. — Я вас, конечно, не пойму, так что спрашивать ни о чем не стану. Просто приготовьтесь ко всему и... не сопротивляйтесь.

Ул, внешность которого давно утеряла все краски, смиренно поклонился и с каким-то особым нажимом произнес, так что его шепот прозвучал для головореза подобно грому:

— Вы бы нас поняли, я знаю. Мы не воспротивимся...

Аин недоверчиво наблюдала за братом, наверное, не зная, как реагировать, но как только тот легко коснулся ее руки, пробуждая снова то давно забытое чувство, упрятанное под безысходностью и злобой, и шепнул что-то на ухо, тут же успокоилась. Тот, кто действительно может отправить их на небо, пришел сюда.

— Вот же... Озеро призраков, мрак вас всех поглоти... — проворчал себе под нос Келе, украдкой бросая взгляд на Кьеру, уже оправившуюся от шока и ловившую каждое слово. Да, потом его ждет детальный допрос на тему того, что, как и почему он сделал. И ведь придется же ответить! Но больше всего — он знал это точно — принцесса заинтересуется тем, что он так просто заставил призраков подчиниться и подавить их сущность.

Ул уважительно склонил голову вниз, не отрицая его слов и только крепче держа Аин за руку. Казалось, он хотел, наконец, уйти в никуда после стольких лет страданий, последний взгляд бросив на ее бледное бескровное лицо. Головорез поморщился, не терпя всей этой романтической бравады, и буркнул себе под нос очередное заклинание, решив прямо здесь, под раскидистой ивой, сделать могилу и закопать туда трупы. Конечно, без почестей не обойдется, но особых стоит не ждать, ибо гробы делать щелчком пальцем молодой человек не умел, а сколачивать их вручную было слишком долго, да и потом, он — палач, а не гробовщик, так что обойдутся. Еще одним щелчком пальцев Келе поднял кости в воздух, ибо избегал прикасаться к ним руками, считая проклятыми, и опустил их в прорытую воздушным толчком яму, засыпая поднятой вверх землей. Остаток чернозема головорез собрал в кучу там, где предположительно теперь должны были находиться головы покойных, и что-то забормотал себе под нос, делая руками странные жесты, будто что-то лепит и пишет по воздуху. В результате его манипуляций кучка земли зашевелилась, искрясь волшебными частицами, а потом стала менять свой цвет, наконец, снова темнея и принимая форму каменного надгробия, на котором чуть кривовато, но в целом довольно изящно было выведено: «Здесь покоятся близнецы Ул и Аин. Пусть души их познают покой после долгих страданий». После этого он резко выпрямился и бросил один из своих прямых серьезных взглядов на призраков, поднимая вверх левую руку с тускло блестящим на безымянном пальце серебряным ободом кольца, и поочередно указал на каждого из привидений, при этом произнеся какое-то непонятное слово. Ответом был пугающе яркий вихрь зелено-голубых искорок, что, поднявшись к самой кроне дерева и путаясь в беспорядочной листве, великолепным фейерверком взорвался в небе, разгоняя ночную мглу. И уже когда эти искры потихоньку начали рассеиваться, в небе появилось странное округлое отверстие, внутри которого все было пропитано бархатной красноватой тьмой. Кьера стояла прямо под этим отверстием, внимательно и почему-то без малейшего страха в глазах наблюдая за тем, как волшебные частицы, на которые рассыпались Ул и Аин, ярким потоком вливаются в темное томящее марево, смешиваясь с ним и исчезая. Следом за ними волшебные частицы из озера и деревьев медленно, но неумолимо двинулись к своеобразным воротам в небесном куполе. В тот же момент, когда поток прекратился, а ворота исчезли, девушка заметила, как Келе, чуть покачнувшись, схватился за узловатый ивовый ствол, облегченно выдыхая и глядя на темную воду. Он был уверен, что уже через пару недель тут заведется рыба. А вот ему надо было хорошенько отдохнуть.

Девушке стало жутко совестно за то, что она потребовала от него так много, да и еще и когда Леон, заметив его состояние, бросился и схватил под локоть, мир вокруг как будто перевернулся с ног на голову. Принцесса вся как-то странно сжалась, опустив глаза вниз, и хотела уже двинуться следом за молодыми людьми, как услышала, что Келе тихо выругался и что-то сказал Леону. Темная расслышала только «мгновенная телепортация». Искристый кивнул другу, и тут же они растворились в воздухе, оставив принцессу и ее фрейлину в одиночестве.

— Что... это было? — каким-то задушенным шепотом поинтересовалась темноволосая девушка у своей спутницы. Та пожала плечами, выйдя чуть вперед, так как тропинка была узкая, повела принцессу в гостиницу.

— Насколько я помню, Леон говорил, что это называется мгновенной телепортацией. То есть мгновенным перемещением тел из одного места в другое, — Луна передернула плечами и усмехнулась: — Теперь Келе надо будет хорошенько отдохнуть... Он слишком много сил потратил, — неожиданно она резко развернулась к принцессе, — пусть он спит, ты его не буди!

— Хорошо, — Кьера кивнула и про себя подумала, что теперь должна хотя бы дать ему выспаться. Он ведь это... ради нее сделал, да?

Словно услышав вопрос, который принцесса мысленно задала сама себе, Звездная кивнула, не оборачиваясь, и негромко посоветовала:

— Только не проси слишком многого, Кьера, — кажется, произношение ее имени далось ей с каким-то трудом, видимо, с непривычки, — а то ведь сил-то может и не хватить.

Ответом драконессе было лишь напряженное молчание, но она знала, что принцесса прекрасно ее услышала и сделает все как надо.

***

Задержались они в гостинице еще на два дня и хоть недостатка в финансах не испытывали, хозяйка решила, что эти дни будут бесплатными, так как следующим же вечером заметила отсутствие полосы тумана, движущегося к их дому и к деревне лесной тропой. Леон с Луной отнекиваться не стали, приняв это как данность, а принцесса вообще ни слова не проронила с того момента, как за нею закрылась дверь.

Все эти два дня Келе безмятежно спал, ни разу не проснувшись за все это время и, кажется, почти даже не ворочаясь с места на место. Кьера не раз испытывала огромное желание потормошить его за плечо и разбудить, потому что смотреть вот так, как долго он не просыпается, было страшно, но сделать этого не посмела ни разу. Только рука ее пару раз непроизвольно дергалась, но девушка только сжимала зубы и ласково гладила молодого человека по голове, приглаживая спутавшиеся угольно-черные вихры.

Вечером второго дня принцессу все-таки сморило, и она, положив голову на руки, уснула рядом с головорезом.

Молодой человек проснулся посреди ночи. Просто резко распахнул глаза и оглядел тонущую в полумраке комнату, почему-то не заметив в ней принцессы, хотя ее подушка была на месте. После этого он скосил глаза вбок и заметил устроившийся на краю кровати комочек — видимо, девушке было холодно, а одеяло забирать она не стала и уснула так.

Келе довольно фыркнул и, повернувшись на бок, сгреб девушку в охапку, крепко прижимая к себе.

— Принцессы... — действительно, сначала требуют от своих принцев подвигов, а потом исходят на сопли.

Девушка шевельнулась в полусне и тихонько пробормотала:

— Ты простишь меня, Келе?..

— Дура ты, принцесса, — проворчал головорез, — никто на тебя и не обижался.

***

Утром третьего дня Ветреный аккуратно уложил принцессу на подушки и укрыл одеялом, самовольно выскользнув из комнаты на первый этаж — он был жутко голоден. Внизу он столкнулся с Леоном и Луной, которые, только завидев его, тут же повскакивали со своих мест, не зная, что делать и куда бросаться.

— Как ты себя чувствуешь?

— Тебе что-нибудь поесть принести?

— Я первый спросил!

— Дамам уступать надо!

— Хочешь сказать, что тебе за сорок?

— Да как мы смеешь!

— Эй, ребят... — Ветреный предпринял осторожную попытку вклиниться в моментом завязавшийся спор, но едва успел увернуться от поразительно слаженного удара.

— Не мешай!

Молодой человек только плечами пожал — и они еще что-то про него с принцессой говорят — и двинулся к помещению, из которого так приятно тянуло свежей выпечкой. Есть хотелось со страшной силой — баланс восстанавливается не только за счет сна, потому и кости до сих пор ломят.

Лейя, повернув голову на звук — Келе специально скрипнул половицей, не желая звать ее — тут же улыбнулась и засуетилась.

— Вам, господин Келе, перекусить чего-нибудь? — дружелюбно поинтересовалась она.

— Для начала скажите, сколько я проспал, а потом можно и перекусить, — отозвался головорез, опираясь спиной о дверной косяк и наблюдая за тем, как женщина складывает горячие пирожки в большое блюдо.

— Сегодня третий день, — сообщила она, подавая ему вышеупомянутую посуду, — ешьте на здоровье! — головорез тут же ухватил с блюда ароматную выпечку, с признательностью кивнув в знак благодарности, и отправился за столик к Леону и Луне, которые уже, кажется, пришли в себя.

— Ну, ты как? — снова не преминул осведомиться рыжий волшебник.

— Жив, как видишь, — передернул плечами тот. — Почему вы не проследили за тем, чтобы принцесса спала нормально? — он так и не донес второй пирожок до рта, бросая на друзей сердитый взгляд.

— Ага, проследишь за ней, как же... — буркнул себе под нос Искристый. — Хорошо еще, что она сейчас уснула, а то сидела перед тобой все это время и наблюдала...

— Принцессы — дуры, — мотнул головой Ветреный, — сначала подавай им подвиги, а потом волнуются... Зато теперь понятно, почему мне всякая ерунда снилась.

Луна подорвалась со своего места, направляясь к лестнице и приветствуя сонную Кьеру, а Леон перегнулся через стол:

— И что же тебе снилось? — заговорщицким тоном поинтересовался.

— Не знаю, что, но точно что-то приятное, — неохотно отозвался головорез, беря третий пирожок — этот с малиной. День определенно задался.