Приключения принцессы и головореза (гет)

Он сидел за стойкой в таверне и медленно, с явным удовольствием, отпивал хорошего пива из большой кружки. Лица его ни разу никто не видел — оно всегда было скрыто капюшоном, а фигуру скрывал длинный черный плащ. О человеке можно было сказать лишь, что он довольно высок, черная же лошадь, стоящая привязанной к столбу за пределами помещения, сразу давала понять, кто ее хозяин.

К нему никто не решался подойти или заговорить, но нашелся один человек, который все же сделал это. Он бесцеремонно плюхнулся рядом с устрашающим на вид типом и заинтересованно осведомился:

— Господин Келе?

Незнакомец медленно повернул голову в его сторону, и парень почувствовал, как его, словно прощупывают глазами. Нет сомнений — этот человек был опасен и умел в своем деле. Не зря лорд выбрал именно его. Долго же пришлось искать, однако...

— Ну, допустим, — негромко отозвался он, наконец. Голос его был чуть хрипловатым, но довольно приятным. — Сам кто будешь?

— Давайте выйдем отсюда! — моментально посерьезнел парень. Несмотря на то, что он был долговязым, зеленоглазым и ослепительно рыжим, его серьезное лицо не вызвало у собеседника и намека на улыбку. Келе знал, что просто так его разыскивать не будут.

Он поставил на стойку недопитую кружку пива, швырнул рядом с ней пару золотых монет и удалился, следуя за своим новым знакомым к выходу.

Как только они оказались на улице, Келе, не опасаясь, скинул капюшон и выжидающе воззрился на своего собеседника.

— Ну?

Однако посланцу лорда потребовалось пару минут, чтобы прийти в себя. И как такой красавец может быть головорезом, вот скажите?! Волосы Келе пиками падали на плечи и были черны и блестящи, как самая лучшая траурная ткань, из которой было сделано платье королевы Соединенного Королевства. Глаза же были темны, как самая темная ночь и почти не блестели. Черты лица оказались очень гладкими и чистыми, словно породистыми, но выражение красивого лица даже сейчас оставалось таким же непроницаемым и серьезным.

Однако Келе, в свою очередь, тоже с некоторым интересом разглядывал незнакомца. При детальном рассмотрении он оказался очень даже знакомым, только порядочно выросшим и вытянувшимся. Рыжие короткие волосы, ярко-зеленые большие глаза, нос с небольшой горбинкой и широкие скулы. Лицо украшала заинтересованная улыбка, причем, сам юноша, наверное, давно узнал Келе.

— Я — посланник великого лорда Аларикуса, его придворный волшебник Леон! — юноша церемонно поклонился. На вид ему было не больше лет двадцати двух. Все вроде бы сходилось.

— Экий хитрец! — губы Келе неожиданно исказились в насмешливой улыбке. — И как же ты успел стать волшебником, да еще и придворным, всего за пять лет?

Леон поднял голову и еще шире заулыбался.

— Я знал, что это ты!

Парень в плаще согласно кивнул и махнул рукой.

— Ну, ладно. Так чего у тебя там?

— Ты должен достать моему лорду принцессу Кьеру!

— Живой или мертвой? — быстро осведомился Келе.

— Ты что? — изумился Леон. — Кто на трупе жениться будет?

— А, так она для этого нужна... Сколько? — как истинный головорез, уже привыкший в своему делу, парень сразу интересовался, сколько ему за это перепадет.

— Тридцать тысяч.

— Золотом?

— Разумеется!

— Я согласен, — снова согласно кивнул Келе, — где ее искать, эту твою принцессу?

— В Самой Высокой Башне! — ухмыльнулся Леон.

— Ты мне давай, мозги-то не пудри! — поморщился головорез. — Какая она там по счету, эта «самая высокая»?

— Да первая, первая!

— Тогда пошли!

Леон даже удивился.

— А я что? Я... Я — ничего! — поспешно замахал он руками.

— Пойдешь со мной, я сказал, — ледяным тоном отрезал Келе, — я все равно не знаю, где эта ваша Первая Башня.

У придворного волшебника аж глаза на лоб полезли.

— Как это — не знаешь? Разве ты не пытался ее спасти?!

— И не думал, — фыркнул головорез, отвязывая лошадь и вскакивая в седло, — на кой черт мне балласт? Прыгай!

И, как только Леон забрался в седло позади Келе, крепко держась за его спину, лошадь сорвалась с места и поскакала в тут же указанном направлении.

***

Ее дивный голос звучал подобно журчанию ручейка, братья даже заслушались. Вот только песенка была, мягко говоря, странная. Нет, жуткая.

— С Королевою будь одинок, — просила она надрывно.

Рем вздохнул:

— Черт, уже ведь вечереет...

— Пока восстают из могил, — продолжала тянуть девушка высоким голосом.

Лок поежился и попробовал заткнуть уши, но так неудобно было держать секиру.

— Блин, когда же она замолчит? — зубы у него начали отбивать чечетку.

— Те, от которых какой-то был прок, — вещала принцесса этажом выше, сидя на балконе и заливая кукол чаем. — Те, кого для нее уморил.

— Да замолчи ты!! — не выдержав, взвыли братья.

— А вы меня выпустите отсюда? — песня смолкла. Девушка явно издевалась.

— Нет! — фыркнул Рем. — Не положено!

— Так, какая там еще была...

— О, Великая фея-крестная... — обтирая вспотевший лоб платком, вздохнул Лок. Ночь-то, она вся впереди, как ни крути.

Принцесса затянула очередную зловещую песенку. Башню мягким покрывалом окутывали сумерки.

— Рем!! — капризно позвала принцесса. По лестнице послышался топот, и дверь в комнату открылась, являя девушке запыхавшегося стражника и по совместительству парня, превратившегося в мальчика на побегушках.

— Да, принцесса Кьера! — церемонно поклонился он. — Что прикажете?

— Поцелуй меня! — потребовала девушка.

— Идите на фиг, принцесса! — тут же открестился стражник, прикрывая лицо шлемом.

— Тогда выпусти меня отсюда или приведи принца! — сжав маленькие ручки в кулачки, приказала принцесса.

— Ваше Высочество, принц сам придет за вами! — поспешно заверил ее молодой человек, предусмотрительно выскакивая за дверь и запирая ее. Парой секунд позже об дверь что-то разбилось.

— Принца хочу!

***

Келе немного усмирил лошадь, и она пошла легкой рысью. По солнцу можно было определить, что они ехали уже около двух часов и, кажется, еще не прошли и третьей части пути, хотя обычно молодой головорез достигал своей цели достаточно быстро. Ну, справедливо было бы принять во внимание и то, что доставкой живого груза он занимался в первый раз.

— Когда мы уже приедем? — немного устало поинтересовался Ветреный у своего спутника.

Тот, словно очнувшись от дремы, прищурился и заявил:

— Дня через два, наверное!

— А чего так долго?

— Так это же Первая Самая Высокая Башня! — едва ли не с благоговейным трепетом произнес Леон. — Там живет принцесса всего Соединенного Королевства!

— О, — вздернул бровь брюнет, — неплохо твой лорд замахнулся... А если она не согласится?

— Она обязана выйти замуж за своего спасителя, — почти процитировал молодой волшебник. — Слушай, Келе, а тебе сколько лет?

— Забыл, что ли? — немного удивился головорез.

— Да это я так, теоретически, — отмахнулся Леон, — вдруг мне память изменяет?

— Двадцать три, — последовал лаконичный ответ.

— Ага... А принцессе девятнадцать, ты знаешь?

— Нет.

Это был такой тонкий намек на толстые обстоятельства. Однако спасать принцессу — это заказ, а вот жениться на ней после этого Келе даже в голову не приходило. На кой черт ему какая-то крикливая баба? Он и дома-то появляется исключительно раз в месяц, а то и меньше — когда затишье наступает. Но говоря прямо — а что тут скажешь? — Келе постоянно надо кого-то убить. Недавно один принц заказал ему убрать тетку Рапунцель, которая охраняла на правах родственницы вход в Третью башню. Сварливая попалась, надо же!

— Слушай, — снова нарушил молчание Леон, которому ехать явно стало скучно, — а если ты увидишь эту принцессу и влюбишься?

— Пф, как можно влюбиться в работу?

— Действительно! — фыркнул парень. — Ну, ты и сухарь! Она же, говорят, очень красивая...

— Ну и что? — равнодушно проворчал Келе. — Как будто это — самое главное.

— А как будто нет! — съязвил Леон.

— Будешь язвить, я тебя с лошади прямо на скаку скину, — совершенно будничным тоном сообщил другу головорез.

Удивительно, но больше волшебник голоса не подавал — знал, что парень не шутит.

***

День клонился к вечеру. Солнце медленно закатывалось за горизонт, постепенно превращаясь из маленького упругого шара в большое расплывчатое облако. В библиотеке Первой Башни загадочно тлели свечи, а принцесса сидела за столиком и увлеченно что-то читала.

С виду это прекрасное создание могло показаться нежным, хрупким и совершенно беззащитным, однако первое впечатление было обманчивым. Принцесса Кьера Темная, отличавшаяся ангельской внешностью, имела просто ужасный характер. Точнее, даже не ужасный, а просто жутко непоседливый. У нее с самого детства, словно шило в одно место попало.

Личные данные Кьеры были просто прекрасными — длинные волнистые каштановые волосы, темно-серые большие глаза, тонкий нос и хрупкая фигурка, а кожа — белая-белая. Принцесса любила красивые платья, чаепития и балы, однако с самого своего попадания в башню, куда была по Королевской традиции заточена до того, как ее спасут, у нее появилась навязчивая идея замужества. Это была словно болезнь, которой несчастная принцесса страдала уже четыре года.

А дело было в чем? Родители Кьеры — Король и Королева Соединенного Королевства, очень волновались за свою ангелоподобную дочурку и хотели, чтобы ее муж был самым сильным и самым смелым, всегда способным защитить ее и все королевство от любой напасти. Однако такого принца еще не встретилось, ибо никто не смог победить стражу Кьеры — хотя ее братья Рем и Лок были лопухами и боялись свою пристукнутую принцессу, как огня, они оставались прекрасными бойцами, одержавшими у подножия этой башни уйму побед. К тому же у девушки была еще и верная фрейлина — дракон. Точнее говоря, конечно, драконесса. Вот только не совсем такая, какой ее чаще всего представляют...

Но вернемся непосредственно к самой принцессе. Она увлеченно читала какую-то интересную книгу и изредка вскакивала со своего места, пока еще нелепо дрыгая ногами и пытаясь ударить воздух в солнечное сплетение. Если взглянуть на обложку книги, то можно было прочесть там, что она называется «Боевые искусства Соединенного Королевства».

— Лок! Иди и сразись со мной, подлый трус! — пролистав еще пару страничек и уверившись, что она знает абсолютно все, потребовала принцесса.

Парень вздохнул и зашел в библиотеку.

— Ну, что опять, принцесса? — зевнув, поинтересовался он.

— Сразись со мной! — приказала девушка, высокомерно вздернув подбородок и посматривая на двухметрового парня снизу вверх.

Лок под ее взглядом как-то странно сжался, но протестовать не стал и встал в боевую стойку. Он прекрасно знал, чем изо дня в день заканчиваются все ее тренировки. Если в начале боя принцесса нелепо дрыгает ногами, пытаясь сделать выпад, то к концу, насмотревшись на то, как это делает ее противник, она каким-то непостижимым образом нащупывает у него слабое место и бьет. На прошлой неделе она точно таким же способом как сейчас, увидев, как это делают братья, выколачивая друг из друга пыль, попыталась ударить Рема с левой — и что? Бедняга потом два дня валялся на кровати и постоянно охал, после того, как принцесса «отрабатывала» на нем хук.

На деле же секрет был в том, что она все очень быстро схватывала и, увидев, как это делают другие, сама могла врезать не хуже амбалоподобного стражника. Братья здесь были нужны исключительно ради того, чтобы принцесса самостоятельно на поиски подходящего принца не отправилась, предварительно разрушив опостылевшую башню.

Стоит ли говорить, что бедняга Лок не ошибся в своих предположениях? Вошедшая в этот момент в комнату Луна(ударение на первый слог), которая принесла Ее Высочеству ужин, потрясенно охнула, в очередной раз удивляясь, как одна хрупкая принцесса могла свалить такого теленка. А ведь Лок действительно не мог похвастаться тем, что он хил. Наоборот — оба брата были высокие, широкоплечие и сильные. К тому же еще и симпатичные — двойняшки. Оба светловолосые и ясноглазые, вот только умом не вышли...

— Принцесса Кьера! — осуждающе качнула головой Луна. — Как вы можете? Вы же так всех принцев распугаете! — эта фраза действовала на девушку безотказно. Разбушевавшаяся принцесса тут же притихла, села за столик и взяла в руки вышивание, намереваясь смиренно дожидаться своего суженого — уже двадцать пятого за эти четыре года.

— Какой чай ты мне принесла?

— Зеленый, принцесса, — отозвалась служанка, — как вы любите!

Темная кивнула и взяла в руки чашку, задумчиво принюхиваясь. Запах был дразнящим, нежным и приятным.

— В следующий раз принеси вишневый, хорошо? — Луна кивнула и удалилась из библиотеки. Лок уполз следом за ней.

Оставшись в одиночестве принцесса пригорюнилась и вздохнула, устало поджимая под себя ноги и удобнее устраиваясь на софе. За грустью пришла неожиданная усталость и ленивое засыпающее удовольствие, заставившее откинуться на узковатую спинку софы и блаженно прикрыть глаза.

Небо давно уже почернело и теперь атмосферу библиотеки нарушало только тихое потрескивание пламени свечей. В такую ночь не грех смиренно полежать на месте и дождаться, пока придет настоящий принц и поцелует тебя.

***

К вечеру, оказавшись в лесу, Леон и Келе устроили привал. Конечно, сначала придворный волшебник ныл, отказываясь спать на земле, но когда Ветреный предложил забросить его на дерево, тут же примолк и теперь, молча, вгрызался в краюху хлеба, которая у него была в собой в запасе.

Головорез не ел — он валялся в траве и смотрел на огонь недавно разведенного костра, не в силах оторвать от него взгляда. Казалось, он почти не мигал, но это было совсем не так. Просто Леон постоянно упускал момент, а в итоге пришел к выводу, что даже такое чудовище, как его друг, может быть заворожено сияющими языками ярко-рыжего пламени.

Закончив трапезу, волшебник улегся с другой стороны — напротив Келе, и тоже устремил взгляд куда-то в костер. Ночь для гадания была самая благоприятная, но парень ограничился тем, что одним глазком заглянул в будущее.

Перед ним в огне предстала не такая высокая, как говорят, но очень крепкая башня и два стража у подножия, всегда готовых к бою. То были крепкие ребята, знающие свое дело, но вот со стратегией у них, видимо, были проблемы.

Принцесса махала белым платочком из самого верхнего окна и громко смеялась, а на нижних этажах то и дело мелькала постепенно растущая туманная фигура.

Очнулся Леон не сразу — Келе хорошенько его потряс. Оказалось, маленькая вылазка в будущее переросла в целый сон и на деле солнце над горизонтом поднялось уже на ладонь.

— Что это с тобой? — проницательно вздернул бровь головорез, придирчиво рассматривая бледного и помятого спутника.

Тот в ответ отрицательно мотнул головой — дескать, ничего, и первым направился к лошади. Путь обещал быть недолгим, а приветствие на месте — красочным.

Келе вскочил на лошадь спереди Леона и пришпорил ее пятками — они продолжили путь к принцессе.

***

Аларикус задумчиво расхаживал по огромной зале и все никак не мог взять в толк — где же пропадает Леон? Предположение о том, что его придворный волшебник отправился на поиски принцессы вместе с головорезом Келе казалось ему неубедительным и глупым, ведь Искристый всегда отличался любовью к домоседству и был слегка трусоват, чего зря скрывать.

Но факт оставался фактом — прошло уже больше недели с того момента, как его подчиненный отправился разыскивать этого палача, и его все нет. Быть может, нерадивый головорез был в плохом расположении духа и давно зарубил его?

Как бы то ни было и что бы там ни случилось, без своего придворного волшебника Аларикус не мог воспользоваться ни одним волшебным инструментом и даже не знал, где Леон сейчас мог находиться. Однако он надеялся, что волшебник вернется к нему вместе с принцессой. И желательно, чтобы оба они остались живыми и здоровыми.

***

Очередное утро вступило в свои права, а принц так и не соизволил объявиться. По этому случаю у несчастной Кьеры была ежеутренняя истерика и Луна отпаивала ее вишневым чаем.

— Они меня совсем не любят! — всхлипывая и утирая слезы ажурным платочком, жаловалась фрейлине девушка.

Та только услужливо кивала и поглаживала принцессу по голове, незаметно для нее добавляя в чай еще и успокоительного. Ей уже какой день подряд не давали выспаться, но Луна стойко держалась и терпела все выкрутасы вверенной ей коронованной особы.

— Милая моя, — утешала служанка подругу, — принцы просто боятся твоего величия и неописуемой красоты.

— Да даже Рапунцель забрали из этой ее дурацкой башни! — жаловалась шатенка, — а ведь у нее волосы накладные! Это парик, парик, парик! — убежденно твердила она.

Фрейлина усмехнулась и, поправив белоснежные волосы, махнула тонкой рукой:

— А говорят, Рапунцель вышла замуж за какого-то старикашку! Так что принц у нее достойный! — на самом деле поговаривали, что девушка, башню которой охраняла ее собственная сварливая тетка, вышла замуж довольно удачно и даже за какого-то вполне сносного молодого человека. Но принцессе необязательно было об этом знать.

— Правда? — тут же оживилась девушка, отвлекаясь от своих стенаний и заглядывая в ярко-голубые, так и лучащиеся честностью, глаза подруги. Та тут же доверительно закивала, а губы принцессы исказила насмешливая улыбка. — Так ей и надо, овце лысой!

Луна едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.

***

— Слушай, Келе, — внезапно протянул Леон, — а ты знаешь, кто охраняет башню принцессы? — любознательно осведомился он.

— Нет, — лаконично отозвался брюнет, — но говорят, что это — два туповатых стражника и один огромный Северный дракон. А что?

Придворный волшебник мотнул головой и в очередной раз поинтересовался сам у себя — и куда же он вляпался?

— Да нет, ничего... Но принцесса, говорят, и вправду красива, — вздохнул он, — ее за такого старикана, как мой лорд, даже замуж отдавать жалко.

Келе фыркнул, но промолчал, позволяя парню распинаться дальше. А тот и распинался.

— Говорят, — продолжал он, — она — сущий ангел. Волосы у нее на тон темнее цвета жареных каштанов, а глаза — темно-серые, как небо в ураган. И говорят, что волосы ее летят за ее спиной, словно крылья, представляешь?

И Келе невольно представил, но тут же пожалел об этом — слишком уж навязчивым и светлым ему показался этот образ. Однако он все не желал исчезать из головы.

— Представляю, — тихо проворчал парень.

— И как? — отвлекшись от своего рассказа, оживился Искристый.

— Никак, — буркнул головорез, снова пришпоривая лошадь, да так неожиданно, что несчастный волшебник, в один момент понявший всю тонкость дружеского намека, едва не свалился на землю.

— Ладно, ладно... — недовольно фыркнул он, — молчу...

Келе сидел на камне и задумчиво точил меч, искоса поглядывая по сторонам. Леон устроился на земле и ворчал, крутя в руках полупрозрачную квадратную пластину, которую десятью минутами раньше извлек из своего бездонного рюкзака. Сия пластинка была теле-кристаллом и Искристый сейчас безуспешно пытался его настроить. Безуспешно потому, что они находились в глухой чаще.

Кусты изредка едва заметно шевелились, и Келе тут же поднимал голову, обводя поляну высокомерным взглядом. Это был второй день их пути, и они уже почти дошли до цели, однако местным разбойничкам приспичило немного поживиться. Угу, просто они не знали, с кем думают связаться. Они только придворного волшебника из Дюлоры узнали, поэтому пока медлили — понятия не имели, чего же от него ожидать. Что же касается истинно опасного, пусть и магически не в полной мере подкованного — Ветреный был недоучкой — то пока они его даже не замечали, решив, что это так — пушечное мясо. Просто дело было в том, что Келе всегда приходил за своей жертвой в капюшоне, а плащ его, если не присматриваться, можно было спутать с плащами воинов Королевской армии, которыми они часто прикрывали латы. Те плащи были тоже черными, из хорошей такой плотной ткани, но бляшка-крепление, находящаяся у самой шеи, там была другой формы. Если у солдат на бляшке был орел с огненными крыльями, то на бляшке Келе боролись за жизнь две змеи, пожирающие друг друга, начиная с хвоста.

— Чего там за ерунда с кустами? — наконец, Леону надоели раздражающие шорохи, нарушающие мирную тишину привала, и он поднял голову.

— Это местные разбойники, — усмехнулся Келе, — тебя боятся.

— Меня? — искренне удивился Искристый, — а чего меня бояться? Это ты у нас ходячая мясорубка! — оскорбился он.

— Ты это им скажи! — хмыкнул брюнет, — меня явно принимают за кого-то из Королевской армии, у вас же тоже там войска Его Величества в Дюлоре обретаются, верно?

Волшебник невнимательно кивнул и, махнув на незадачливых разбойников рукой, снова принялся озадаченно копаться с теле-кристаллом.

Келе же, уверившись, что тот ничего разбойникам говорить не собирается, даже немного огорчился, но ненадолго. Уже буквально через несколько минут он подорвался и направился к кустам. Ветки затрещали и на него бросилась целая куча мужиков, вот только подготовка у них была ниже среднего, в то время как сам Келе двигался быстро и бесшумно, без лишних движений. Его меч сверкал яркой молнией в полуденном солнце, а глаза не отражали абсолютно ничего, в то время как тело, уворачиваясь от очередного неуклюжего удара, получало больное удовольствие. Ему как раз давно хотелось хорошенько размяться. Вот только разбойников оказалось меньше, чем думал парень, и кончились они достаточно быстро — уже минут через пятнадцать, что настроение попортило конкретно. Последний «головорез» спешно уползал к кустам, нянча поломанную руку.

Келе зевнул и потянулся. После драки ему всегда охота было поспать, но надо было двигаться дальше, поэтому он вскочил на лошадь, которая спокойно щипала травку, и позвал Леона, поспешно взобравшегося позади него.

— Слушай, — снова заговорил Искристый, — а у тебя лошади или не лошадь?

Келе едва слышно фыркнул. Что за вопрос?

— В смысле?

— Ну, конь это?..

— Угу, — отозвался он, — конь. Кастрированный.

Рыжий закашлялся от смеха, но веселье его было недолгим. Продолжалось оно ровно до того момента, пока Келе не разомкнул губы и не договорил:

— Как ты сейчас будешь.

Волшебник в последний раз чихнул от смеха и тут же заглох. Он был еще молод, и ему хотелось не только жить, но жить счастливо.

***

Кьера кружилась по комнате в обнимку с перепуганным Локом и весело хохотала. Вся ее истерика сошла на «нет», как только она услышала, какая же судьба постигла Рапунцель, и девушке было бедняжку теперь даже жалко.

-Ла-ла-ла! — горланила принцесса, — Лок, будь подвижнее! Я же должна подарить своему принцу первый танец! Все должно быть безукоризненно!

Вообще-то парень придерживался мнения, которое принцессе вряд ли бы понравилось. Как человек, не блещущий умом, но достаточно практичный, он считал, что спаситель их принцессы будет вымотанным и в первую очередь захочет отоспаться, а не танцевать с ней. Только принцесса об этом не подумала. Или не пожелала подумать. Кто ее разберет!

Луна беззлобно посмеивалась, наблюдая за сим действом с диванчика, и вязала носки.

Не то чтобы они кому-то были нужны, просто служанке банально нечем было заняться, вот она и коротала время в башне чуть ли не в три раза результативнее, чем сама Кьера.

В башне не происходило ровным счетом ничего нового, Рем дежурил снаружи, готовый в любой момент позвать на подмогу брата, но принц все не приходил, и как только Темная начинала об этом задумываться, то сразу менялась в лице и все присутствующие в ее комнате люди как по команде содрогались.

— И как феникс, нету равных, — от скуки или еще от чего, принялась цитировать Кьера, — ты живешь среди пожаров; ты умрешь и вновь вернешься, — стихи она писала сама, а про феникса... они всегда ей очень нравились. — Феникс... нет, не разобьешься, — закончила, подныривая под рукой неповоротливого стражника и тяжко вздыхая.

— Прекрасные строки, принцесса, — опустив глазки в пол, тихо произнесла Луна. Ее подопечная любила, когда ее стихи хвалили, да еще и вот так, словно вконец растроганные.

Как и ожидалось, Кьера тут же остановилась и повернулась к фрейлине, благосклонно кивая ей и вновь поворачиваясь к Локу. Тот порывисто поклонился и припал губами к ладони своей принцессы. В такие моменты Кьера уже не казалась вздорной и сумасшедшей, но спокойной и очень мудрой. Не девушка, но женщина, уже пожившая много лет. Кто знает, может, Темная и была совсем другой, но эти мгновения были чрезвычайно редки и длились очень недолго. Вскоре принцесса снова начинала буянить и безумно хохотать на всю башню.

***

Аларикус сидел в огромном кресле, отдаленно напоминающем трон. Это был такой небольшой намек. Он выжидающе смотрел на дверь и все никак не мог дождаться — когда же придет его шпион. Шпион все не приходил, точнее, так казалось лорду, пока он не додумался позвать его.

— Колин! — из-за колонны выступила темная тень, целеустремленно направившаяся к двусмысленному креслу-трону.

— Да, Ваше Сиятельство! — благоговейно склонив голову вниз, произнес он, — что вам угодно от жалкого раба? — все подчиненные лорда, кроме его волшебника, были выдрессированы именно так.

— Хочу, чтобы ты нашел головореза и Искристого, проследил за ними и донес мне!

— Зачем? — искренне удивился шпион, — они итак придут к вам.

— Вот только с чем? — невесело хмыкнул лорд, — в наше время никому нельзя верить...

— Вас понял! — Колин поклонился и тут же исчез из поля зрения.

***

Келе приостановил ход взмыленного коня и тот пошел неспешным шагом, благодарный хозяину за то, что тот дал ему передохнуть. Леон безмятежно любовался видами, изредка широко зевая и потягиваясь. Его эта поездка утомляла как никого другого, ведь ему, во-первых, было неудобно, а во-вторых, кататься на лошади он вообще не привык. Точнее давно отвык, ведь те несколько лет, которые они не виделись с Келе он почти безвылазно сидел в замке городка Дюлоры, который, как обещал его лорд, скоро должен был превратиться в новую столицу Соединенного Королевства. Вот только Искристый шефу не особенно верил, как не верил и в то, что Келе устоит перед такой красавицей, как принцесса. Оно ведь как говорят — любовь зла...

— Чего это ты замолк? — усмехнулся Ветреный, обращаясь к другу. У того уже просто язык устал говорить за двоих.

— Да ну тебя! — в ответ проворчал парень, — вечно ты молчишь. Тих, как телеграфный столб! — с чувством заявил он.

Не выдержав, Келе коротко хохотнул.

— А ты подвижен, прямо как уж на сковородке! — коварно ухмыльнулся он.

— И много ты ужей видел?

— Достаточно, чтобы было с чем сравнивать! — бессовестно солгал головорез, снова пришпоривая коня и заставляя его идти рысью. Если будут сохранять нужный ритм, то к позднему вечеру уже должны оказаться у этой чертовой башни.

— Злой ты! — обиженно пробубнил Леон, надувая губы и сердито выдыхая через нос.

— Это я-то злой? — фыркнул брюнет, ты всю дорогу докапываешь меня на тему: «какая же там красивая принцесса»!

— Но ты должен срочно ее спасти! — не пожелала сдаться парень, — зачем ей выходить замуж за старикашку, если ее спасет такой красавчик? А как они это... — он слегка смутился, — он же, небось, уже давно импотент! — Келе захотелось расхохотаться со страшной силой, но он все-таки сдержался и только кашлянул.

— За что ты так не любишь своего лорда?

— За что?! — взъелся волшебник, — да я жениться хочу, девушку себе хочу, а он говорит — уволю! Гад!

— А ты еще не евнух? — с наигранном удивлении вздернул брови Келе.

Леон зло скрипнул зубами и уже неуклюже вскинул руку, чтобы несильно врезать другу молнией по макушке, но раздумал. Уж больно лошадка под ними была строптивая. Вот отключится Ветреный, свалится с лошадки, а ему, несчастному, что дальше делать? Да это чудовище его сожрет!

— Представь себе — нет! — оскорбленно фыркнул он.

— А твоя реакция говорит об обратном, — абсолютно миролюбиво усмехнулся брюнет, — и, кстати, у меня на молнии ваши уже иммунитет, так что извини! — и он снова тронул поводья.

Леон снова не удержался от того, чтобы фыркнуть, но благоразумно промолчал, оставив свою колкость при себе. Каким бы сдержанным не был его друг, настроение у него менялось даже слишком быстро, так что лучше было не рисковать — так безопаснее.

***

Принцесса без дела шаталась по башне, поднимаясь вверх и вниз по лестнице и заглядывая в пустые комнаты. Изредка она выглядывала в окна, которые выходили на разные стороны поляны, и выжидательно высматривала на местности кого-то живого, но кроме братьев никого так и не высмотрела. Эти оболтусы отправились сторожить вход, а Луна была сейчас где-то в городе — ушла за провиантом. В принципе, с ее способностями она должна была уже в скором времени вернуться, но Кьере все равно было невообразимо скучно.

— Эй, вы! — она выглянула из окна и выжидающе уставилась на стражников, — а ну-ка, развлеките меня! Принцессе скучно!

Рем и Лок даже не оторвались от своего занятия, очевидно, не услышав ее или сделав вид, что не услышали. А занятие у них было самое, что ни на есть простое: они играли в карты на щелбаны. А на что еще было играть?

— Оболтусы! — на тон громче крикнула шатенка, — живо поднимайтесь!

Братья снова не отреагировали, продолжая свое занятие. Темная злобно скрипнула зубами и заозиралась в поисках чего-нибудь тяжелого. Вот этого они точно не ожидают!

Наконец, нашарив глазами цветочный горшок, принцесса, кряхтя и отдуваясь, подтащила его к подоконнику и сбросила вниз. Фикус, со свистом понесся к земле. Пардон, почти к земле. Сначала он должен приостановиться об голову одного из братьев.

Рема спас только хороший слух. Услышав над своей многострадальной головой угрожающий свист, он поднял голову и, узрев цветочный горшок, бросился наутек. Слегка затормозивший, Лок не успел спастись, и горшок приземлился ему на руку, хорошенько ее отдавив. Парень болезненно взвыл, отдергивая руку и вскакивая со своего места.

Принцесса, наблюдая за ними из окна, заметно повеселела и торжествующе усмехнулась. Кажется, на одном из этажей была оранжерея... Но она решила отложить поиск источника горшков на потом и поднялась в библиотеку. Захотелось ей написать что-нибудь веселое, ведь и настроение веселое.

Вот только то, что принцесса считала веселым, многим казалось... как бы помягче... жутким. Но девушка не отчаивалась! Поэтому в очередной раз получилось нечто интересное и забавное — с ее точки зрения, но нечто странное и слишком серьезное для такого легкомысленного создания, как она — с точки зрения остальных.

Человек — мой изменчивый имидж

И я знаю — того не изменишь.

И я буду тем, что осталось,

С чужой ролью я наигралась.

***

Колин трудился, не покладая рук и языка. Он работал быстро и чисто, так как знал о цели своих подопечных. Трусливый лорд его умилял и много платил, так что он так и продолжал оставаться типом со скользкой внешностью и намерениями.

Сейчас он отдыхал в небольшой деревеньке, уже совсем недалеко от Башни, так как Дюлора находилась совсем недалеко от места пребывания принцессы. Все те, кто там побывал, возвращались в город потрепанными и испуганными, они говорили, что вход охраняют два дуболома и с ними еще туда-сюда, можно расправиться, то внутри башни смельчака поджидает огромный Северный дракон, который в момент может его заморозить одним своим дыханием. Особенно к башне никто не приближался после пары таких рассказов, поэтому возможности все проверить не было.

Вот только одну особенность заметил Колин — почти все жуткие рассказы распространяла девушка с запоминающейся довольно-таки внешностью. Вся она была... белая. Именно так. И глаза — светло-голубые, и волосы — белые и кожа бледная. Вот именно на этот счет у шпиона были свои собственные подозрения, коими он ни с кем делиться пока не собирался. Он всего лишь наблюдал.

И он нашел своих жертв.

***

Ближе к вечеру второго дня Келе и Леон въехали в небольшую деревеньку — там они решили отдохнуть до завтрашнего утра и уже потом отправляться к башне, фигурный флюгер которой уже был виден издали.

— Так, стекай с моего коня и иди искать постоялый двор! — приказал Ветреный, замедляя ход лошади и тоже соскакивая на землю. Его сапоги неожиданно гулко спружинили о камни у входа в деревеньку и Леон невольно вздрогнул от этого звука, после чего, тоже соскочив вниз, со вздохом направился в поселение.

Келе прождал его недолго — всего-то около десяти минут. Рыжик вернулся более чем довольный и, издали махнув рукой, призвал парня следовать за собой. Ветреный накинул капюшон и быстро направился к другу, надеясь, что тот нашел что-то пристойное, и искренне сочувствуя ему, если это окажется не так.

— Ну и?

— Что «ну и»? — передразнил его Искристый, — идем, здесь совсем недалеко.

Вскоре они подошли к вполне сносному постоялому двору, где оказалась даже небольшая конюшня, куда Келе сразу же и направился. Леон же вошел в помещение и, найдя хозяина — толстенького и благовоспитанного мужичка — расспросил, есть ли свободные комнаты. Комнаты, оказалось, есть. Точнее, одна комната, хорошо хоть двухместная. В итоге, довольный волшебник оплатил комнату на сутки, так же оплатив и место в конюшне. К этому времени как раз вернулся Келе, уже стреноживший лошадь, но жутко недовольный и голодный.

— Хочу есть, — хмуро и почти без перехода заявил он, усаживаясь за один из столов в главном зале. Волшебник возмущенно уставился на друга, а тот только плечами пожал, мол, иди, заказывай, я заплачу.

Леон горестно вздохнул и направился к стойке, попутно отметив для себя среди присутствующих одно знакомое лицо. Правда, смазано знакомое... Но он точно знал, что где-то его видел! Поэтому решил тоже поиграть в шпиона.

После ужина Келе, забрав у Леона ключи, отправился в отведенную им комнату — сегодня он порядком устал, к тому же в его работе не часто выпадал случай выспаться в нормальной человеческой кровати и он этот случай упускать не собирался. Однако перед этим он решил еще раз наведаться в конюшню, чтобы проверить лошадь. Конь устроился очень неплохо, ибо стойла были вполне пристойные, кроме того, он был хорошо накормлен и напоен.

Ветреный вздохнул и прислонился лбом к высокому лбу животного. Они оба порядком устали.

— Вот подожди, Найтмер, — проворчал парень, — достанем эту их принцессу и вернемся в имение. Хочу сделать перерыв.

Конь одобрительно ткнулся носом ему в шею, но удержался от того, чтобы что-то сказать. А если бы и захотел сказать — не смог бы.

Леон же, в отличие от своего спутника, решил провести время с большей пользой, как ему показалось. Вот только когда странный незнакомец заметил на себе его взгляд, оказавшийся излишне долгим, он как-то незаметно, бочком, куда-то ушел и словно испарился. Как парень не надеялся, он просидел в баре лишние полчаса совершено без толку — этот человек так и не вернулся.

Когда Искристый поднялся в комнату и бесшумно отворил дверь, понял, что Келе уже давно преспокойно сопит носом к стенке. Пожалев, что не сам не поступил так сразу, и почему-то тоже ощутив внезапную усталость, Леон последовал примеру друга и смиренно улегся спать.

Снилось ему что-то в крайней степени странное, похожее на тот сон у костра, когда он попытался залезть в будущее. Только на этот раз, разрушая нижний этаж башни, где окна были самыми большими, на волю вырывался огромный белоснежный Северный дракон. Это было бы прекрасно, если бы не оказалось так страшно. На лбу спящего парня выступила испарина и он, глубоко вдохнув, внезапно резко распахнул глаза и сел на кровати.

За окном только светало. Леон тяжело выдохнул и снова повалился на подушку.

— Черт же...

— Чего с тобой такое? — буднично поинтересовался Келе, неожиданный вопрос которого заставил молодого волшебника вздрогнуть. Он что же, не спал, получается?

— Н-ничего...

— Ага, — иронично фыркнул парень, — значит, это ты просто так, ради проформы всю ночь метался по кровати, да?

— Да я просто... — пробормотал юноша, — мне... сон мне приснился, — нашелся он. Том, что этот сон может оказаться явью, он предпочитал не думать. От этого становилось еще страшнее. Кроме того, чтобы что-то случилось, нужно что-то сделать.

Трезвый и изворотливый ум возвращался к Леону довольно быстро. Он прекрасно помнил, что все предсказания могут меняться, ведь будущее меняется. То есть определенные действия повлекут определенный результат. Нужно быть всего лишь еще более осторожными.

— Ну, так в чем дело? — все так же буднично поинтересовался брюнет, усаживаясь на кровать изучающе посматривая на парня в полумраке только начинающей светлеть комнаты.

— Да, черт... — махнул рукой тот, — когда у костра в первую ночь спать улеглись, я решил немного... подсмотреть в будущее. А в итоге все это переросло в какой-то бредовый сон и он мне сегодня опять приснился. Только теперь там такой хаос творится... — Леон сокрушенно покачал головой и тоже сел.

— И какой же хаос? — мрачновато ухмыльнулся головорез.

— Представляешь, — волшебник нервно улыбнулся, — огромная башня, в самом высоком окне которой видна принцесса. Она звонко распевает какую-то безумную песню, а из самой башни, руша весь нижний этаж, вылетает огромный Северный дракон...

Секунду в комнате царило молчание. А потом Келе громко расхохотался.

— О, Боги, какой бред!

— Вот и я о том же... — Искристый потер лицо ладонями, словно снимая с него какую-то паутину, и сова бухнулся в постель. Она жалобно заскрипела пружинами, и парень недовольно поморщился.

— А чего это ты улегся опять? — поднимаясь со своего места, вопросил головорез, — вставай! Пора уже...

— Ты вообще когда-нибудь спишь? — недовольно проворчал в ответ волшебник, со вздохом нескрываемого сожаления свешивая ноги с многострадальной кровати.

Так или иначе, но Ветреный был прав. Чем скорее они найдут эту принцессу, тем скорее это дело будет завершено, и все будут жить долго и счастливо.

***

Этим утром принцесса не дожидалась прекрасного принца, спокойно посапывая в своей комнате. Луна обреталась на нижних этажах — заботливыми родителями в башне была предусмотрена даже кухня, поэтому она уже на рассвете вовсю занималась любимым делом — готовила для своей принцессы. Что же касается братьев-вышибал, так они по-прежнему забавлялись с картами.

— Боги, — проворчала девушка, — скорее бы Кьеру уже спас кто-нибудь! — несмотря на то, что принцессу она любила, фрейлине было уже даже скучно почти четыре года сидеть вместе с ней взаперти. А там, глядишь, и не один принц придет, а приведет с собой какого-нибудь оруженосца!

Луна немного нервно хихикнула, машинально оглядываясь по сторонам — уж не подслушивает ли кто ее мысли — и перевернула оладышек на сковороде.

Это утро обещало быть таким же тихим и спокойным, как все предыдущие, именно поэтому, приготовив Ее Высочеству завтрак, служанка собиралась отправиться в библиотеку и немного почитать. В этом месте, как и в королевских покоях Темной, она обладала полной свободой воли, чем постоянно и пользовалась.

— Принца хочу! — Кьера появилась на кухне совершенно неожиданно и тут же принялась качать права.

Луна улыбнулась.

— Я могу вам его испечь!

— Я настоящего хочу! — отмахнулась девушка, приземляясь за стол и с удовольствием вдыхая аппетитный запах. Уж что-что, а готовить фрейлина умела отменно.

Луна звонко засмеялась.

— Ах, Кьера! Придет еще ваш принц!

— Перестань мне выкать! — недовольно фыркнула девушка, устраиваясь поудобнее, — пожалуй, на денек я заброшу мечту о принце! Мне еще нужно закончить свою вышивку! — Темная вскочила со своего места и закружилась по кухне.

Вышивка, кстати, была довольно большая и была почти закончена, но вот постоянно Кьере что-то мешало — там и оставалось-то всего пара сотен стежков, а она все носилась со своими принцами!

Наевшись оладышек и бурно поблагодарив Луну, принцесса со смехом взбежала вверх по лестнице в свою комнату, где и находилась огромная вышивка. По дороге она распевала какую-то песенку собственного сочинения и даже подпрыгивала, совсем не боясь упасть.

Поднявшись к себе, принцесса по привычке выглянула в окно и даже замолчала от счастья. Правда, всего на несколько секунд, а потом принялась с новой силой распевать песню, моментально забыв про вышивание и вообще, про все на свете.

Под самым ее окном, правда, на сотню метров ниже, обретался самый настоящий принц. Правда, готичный немного, на вороном коне — надо отдать должное Кьере, она сразу поняла, что это конь — и в черном плаще, который скрывал его лицо. Начитавшаяся сказок Кьера сразу подумала. Что он какой-нибудь прекрасный принц, которого надо расколдовать с помощью поцелуем, но как всякая благовоспитанная леди, спускаться к нему она не стала, наблюдая за тем, как он начнет расправляться с братьями-вышибалами. Так ли он силен, как должен? Тот ли самый это принц?

Молодой человек, не торопясь, плавно соскочил с лошади и без всяких опасения оставил ее стоять на месте, даже не удосужившись привязать. То ли конь был ручной, то ли парень считал, что расправится с Ремом и Локом слишком быстро — непонятно. Однако это привело Кьеру в восторг.

Незнакомец был скор на расправу. Рема он отключил одним точным ударом по виску и тот без чувств повалился на свежую зеленую траву, а вот Лок продержался на несколько минут дольше. Попутно принцесса заметила, как мимо поля боя промелькнула в башню долговязая тень, до этого скрывающаяся между деревьями.

Девушка даже потерялась. И кто же из них — принц?

Но топота ног по лестнице она не услышала, поэтому заключила, что принц все-таки там, внизу. Сражается за нее. И удачно сражается, надо заметить. Лок тоже повалился на траву без сознания, а у парня с головы даже капюшон не слетел. Да уж... Впечатляет.

Кьера мечтательно прижала руки к груди и вздохнула, снова запевая.

Я замок вижу с высоты,

А в замке — я и ты.

Не зря плела свою косу,

Давай, узри мою красу...

Век буду я твоей.

Незнакомец поднял голову к небу и всмотрелся в лицо принцессы, насколько это было возможно. После чего отвернулся и прошел прямиком в башню. Где пропадали странная тень, проникшая туда раньше и Луна, принцесса пока не знала.

* * *

Немного размявшись — а он думал, охрана покрепче будет — Келе поднял голову, чтобы хоть немного рассмотреть принцессу. И его словно прошиб холодный пот. Она стояла у окна, видимо, все это время наблюдая за ним, и распевала какую-то песню. Завораживающий и мелодичный голос ветер сносил куда-то в сторону, но он все равно услышал кое-какие обрывки. Юноше это словно загипнотизировало. Он тряхнул головой и решительно зашагал в башню. Получить тридцать тысяч золотом за какую-то там принцессу — это совсем неплохо.

Леон, прошедший в башню раньше, чтобы отвлечь дракона, не подавал никаких признаков жизни, но головорез не сомневался — все с ним в порядке. Сколько он его помнил, так Искристый всегда выходил сухим из воды. Это же Леон, черт возьми!

Да и узковата башня для дракона будет...

Размышляя в таком ключе, молодой человек преодолел первые два этажа и продолжал подниматься. Его шаги в странной тишине лестничных пролетов казались непривычно громкими, а голос принцессы слышался все ближе. Отчего-то становилось слегка не по себе.

Келе снова тряхнул головой, отгоняя странное наваждение, и на секунду остановился, чутко прислушиваясь. Мелодичный голосок все не замолкал, а этажом ниже кто-то захохотал. Хохот был до боли похож на смех одного рыжего знакомого Келе, поэтому парень, окончательно уверившись, что все прошло гладко, снова двинулся с места. Теперь главное — не искать принцессу, а избавляться от нее.

Вот только это оказалось не такой простой миссией, как сначала подумалось головорезу.

* * *

Леон вошел в башню первым, слыша за спиной звуки борьбы, и направился почему-то сразу именно на кухню. С чего он решил, что кухня лежит именно в том направлении, в котором он шел, молодому волшебнику подсказал запах. Очень вкусный запах.

Когда Леон такой же невидной тенью просочился в помещение, то глазам своим не поверил — по комнате, как муха, сновала какая-то незнакомая девушка. Она точно не была принцессой — внешность не совпадала. Зато вот для самого Искристого она вполне подходила...

Он по-хозяйски уселся за стол, дожидаясь, пока она его заметит, и с улыбкой принялся наблюдать. Про дракона он даже как-то и забыл совсем, да и где ему тут спрятаться? И потом, смотреть на девушку было намного приятнее. И ведь было, на что посмотреть!

Волосы у незнакомки были очень длинными, заплетенными сверху в мелкие косы, книзу они спускались уже обычными прямыми прядями и словно летали за своей хозяйкой наподобие крыльев. А цвет у них был белый-белый, как первый, ничем не запятнанный снег. Сама девушка была очень хрупкой, похожей на фарфоровую куколку. Судя по всему, она была северянкой, и у Леона даже промелькнула одна странная мысль... А ведь среди Северных драконов встречаются и перевертыши, обладающие вполне человеческим разумом. А вдруг...

Девушка обернулась и охнула от удивления, выронив из рук только что вымытую тарелку. Она действительно была северянкой. У нее были широкие скулы и большой рот, что только лишний раз доказывало очевидное.

Раздумья Леона нарушил ее тихий голос:

— А... а вы принц?

Не зная, что ответить и проникнувшись всей комичностью вопроса, парень расхохотался. Раньше, когда перед ним стояли красивые девушки, он не упускал своего, а теперь вот совершенно потерялся. Незнакомка повторила вопрос. Тогда в тон ей волшебник поинтересовался:

— А ты принцесса?

Северянка и полотенце из рук выронила, ошарашенно распахивая рот.

— Нет-нет, что вы! — поспешно замахала руками она, — принцесса наверху! Я вас отведу? — и она направилась к двери, но тут же остановилась, замечая, что молодой человек и не подумал сдвинуться с места.

— Нет, — наконец, качнул головой он, — совсем я не принц! Я это... помощник принца! — при этом он как-то странно ухмыльнулся, наблюдая за тем, как девушка приземляется на стул напротив него.

— Вот как? — задумчиво подала голос она. — И что же тогда пришел сюда, раз тебе не светит? — глаза заблестели хитрецой.

Искристый не остался в долгу:

— А я вот рассчитывал встретить здесь одну прелестную фрейлину! Быть может, ею станете вы? — и он протянул руку девушке, представляясь: — Я волшебник. Леон Искристый, рад знакомству.

Фрейлина несмело протянула руку в ответ и... позволила церемонно поцеловать ее, при этом покраснев до корней волос.

— А я фрейлина своей принцессы! — тоже решила представиться она. — Луна Звездная!

— Говорящее имя! — усмехнулся молодой человек. Слова вдруг появились сами, так же, как и исчезли. — И, правда, как звездочка или Луна сверкаешь!

Девушка только польщено улыбнулась в ответ.

С верхних этажей раздался громкий и радостный девичий визг. Келе добрался до цели.

***

Головорез поднялся на последний этаж и остановился перед заветной дверью, все не решаясь войти. И чего это с ним? Как будто он и есть этот самый принц! Тьфу, мерзкая девчонка чего-то нашаманила со своей песней, чтоб ее!

Разозлившись на себя за свой страх, молодой человек решительно сделал шаг вперед и грубо толкнул дверь. Она не открылась. Он только занес руку, чтобы снова ее толкнуть, как до него дошло: дверь открывается на себя.

Злобно скрипнув зубами, Ветреный рванул на себя дверь и быстро вошел в комнату. Она казалась пустой. Идеально прибранная кровать, горшок с цветком, стоящий на подоконнике, поближе к краю, само окно распахнуто настежь, и ветер раздувает невесомые голубые занавески. Огромное зеркало во всю стену, книжные шкафы, комод, шкаф для одежды... И никого. И голос стих.

— Вниз, что ли, сиганула от счастья? — сам у себя вслух поинтересовался брюнет, все не решаясь снять капюшон и оглядываясь по сторонам.

Вдруг откуда-то со стороны раздался нежный девчоночий смех, и прямо в зеркале перед ним возникла пропажа. Она, весело смеясь, кружилась по отражению комнаты в зеркале. Келе резко обернулся — никого. Обернулся к зеркалу — принцесса продолжает танцевать и нежным голоском распевать песенку, которую молодой человек вообще ни разу не слышал.

Я башню к черту разнесу,

Как ведьма, уж не обессудь.

Не зря ждала я столько дней,

Люби меня в разы сильней,

Впредь буду я нежней.

— Замолкни! — поморщился парень. Принцесса мгновенно замолчала и с интересом уставилась на незнакомца.

— Ты — мой принц? — наивно поинтересовалась она.

— Нет, — грубо отозвался головорез, ощупывая зеркало и не находя ни малейшей лазейки. — Выходи давай! Мне тебя доставить надо!

— Не выйду! — обиженно надулась девушка.

— Тогда я разобью зеркало, — предупредил парень.

— Сними капюшон! — потребовала девушка, уперев руки в бока.

Щеки у нее раскраснелись, и Келе, уже занесший руку для удара, невольно засмотрелся. Волосы... Блестящие пушистые каштановые волосы, вьющиеся крупными кольцами, тонкие черты лица, поджатые губы и вздернутый нос. Глаза — ярко-серые. Вот уж неясно, как можно об этом судить. Вроде, раз серые, значит, тусклые, но блестели они так ярко...

— Сними капюшон! — властный окрик вывел его из оцепенения, и молодой человек снова занес руку.

— Нет.

— Сними, я сказала!

— Нет, — его голос уже не был столько решительным, однако он продолжал стоять на своем. Принцесса огорченно вздохнула и испарилась из зеркала, появляясь тут же откуда-то из-за угла комнаты.

— А теперь ты капюшон снимешь? — так же обиженно поинтересовалась она, высокомерно вздергивая нос.

Келе без лишних слов сдернул с себя капюшон и вопросительно уставился на девушку.

— Ну, и что?

Теперь Кьера какое-то время пребывала в оцепенении, правда, очнулась довольно быстро. Как это случилось, он даже и не понял, но принцесса налетела на него и от избытка чувств повалила на пол.

— Какая прелесть! Ты точно будешь моим мужем!

— Нет, — отцепив от себя клеща в лице принцессы, так же односложно отказался головорез. Ему и так счастья выше крыши. Еще в Дюлору ее надо привести.

Да… Видимо, придется идти пешком. В конце концов, Найтмер не выдержит всех!

Пока Келе размышлял над насущными проблемами, чьи-то губы становились все ближе. Слишком близко. А они все лежали на полу, стоит напомнить.

В общем, когда Ветреный все же соизволил обратить свое внимание на принцессу и понять, чего же она хочет, то поспешно выполз из-под нее, оставляя девушку в расстроенных чувствах.

— Эх, перевелись у нас прекрасные принцы! — нарочито громко вздохнула она, надеясь произвести своими словами необходимый эффект и заставить красавца броситься ей в ноги, чтобы вымаливать прощение. А она бы простила. Ну как можно не простить такого симпатяжку?

Однако вздохи, ахи и охи улетели в молоко. Келе ее вообще не слушал.

— Переоденься во что-то другое, — абсолютно будничным тоном посоветовал он, — я тебя в лесу защищать ни от кого не буду, а твои рюши только привлекут ненужное внимание.

— Это еще почему? — совсем разобиделась девушка.

— Потому, — грубо отозвался парень.

— И ты даже не посмотришь, как я переодеваюсь? — вздернула бровь девушка. У нее явно были странные наклонности. Келе оставалось только беспомощно фыркнуть.

— Нет.

— Ты что, других слов не знаешь?!

— Нет, — так же односложно.

— Ну, все! — взорвалась принцесса, — тогда я с тобой больше разговариваю!

— Прекрасно! — почти радостно брякнул головорез и поспешно выскользнул за дверь. Горшок с фикусом разбился напрасно.

***

Леон отослал Луну переодеваться, заявив, что она пойдет с ним, а сам направился к выходу. Там уже обретался несчастный Келе, тут же ставший жертвой расспросов. В последнее время он превращался в жертву слишком часто…

— Ну, как принцесса? — подойдя ближе, волшебник издевательски похлопал друга по плечу.

Тот свирепо что-то прорычал в ответ и отвернулся.

Леон хохотнул:

— Что, неужели уже по ней скучаешь? Любовь, а?

— Да ты издеваешься! — свистящим шепотом произнес брюнет, оборачиваясь с медлительностью танковой башни, — как можно влюбиться в это? — особенно он выделил голосом последнее слово, показывая все его отношение к Кьере, уже, судя по всему, влюбленной в него по самые ушки.

Луна выскользнула из башни грациозно и почти незаметно. На ней был самый обычный женский костюм для долгих конных поездок. Немного потоптавшись на месте. Она нерешительно двинулась в сторону молодых людей. Естественно, волшебник моментально ее заметил и быстро махнул рукой, призывая идти быстрее. Следом за ней вышла и принцесса, в одеянии абсолютно идентичном. Правда, оно было другого цвета, но это почти ничего не меняло.

Подойдя ближе, фрейлина сделала легкий реверанс и поинтересовалась:

— Имею честь обратиться к спасителю своей принцессы? — и вопросительно уставилась на Келе. Тот что-то невнятно буркнул из разряда «а ну вас к черту» и направился к лошади.

Луна непонимающе хлопнула глазами, но как только заметила, что ее новый друг тайком крутит пальцем у виска, только улыбнулась. Кьера от комментариев воздержалась. Она была зла и ждала, когда у нее попросят прощения. Правда, делать этого «неотесанный мужлан» не спешил, кажется, даже наслаждаясь тишиной и мирно поглаживая коня по холке.

Что больше всего поразило не только принцессу, но и остальных членов этой мирной компании, кроме, разумеется, самого Келе, так это то, что конь стоял на том же самом месте и благодушно щипал траву.

Келе повернулся к спутникам:

— В Дюлору пойдем пешком, Найтмер не выдержит всех.

— Найтмер? — Леон хрюкнул от смеха, — ну и имя ты придумал! Такое же мрачное, как ты сам! — в ответ на это конь негодующе всхрапнул и сердито топнул копытом, словно бы все понимал. Искристый пообещал себе никогда на этого коняшку больше не садиться. Скинет еще ненароком.

Хозяин же коня его слова нагло проигнорировал.

В общем-то, довольно скоро процессия двинулась в путь. Те несколько часов, за которые они могли преодолеть расстояние от башни до Дюлоры на лошадях, грозило занять целый день пешей прогулки, но, надо сказать, никого это особенно не расстраивало.

* * *

— Леон, — Луна осторожно тронула молодого человека за рукав и тот обернулся.

— Что-то случилось? — несколько обеспокоенно осведомился он. Девушка отрицательно покачала головой.

— Послушай… — она на секунду запнулась, — а почему он так с ней обращается? Разве не собирается сделать ее своей женой? — она указала глазами на Келе и Кьеру. Принцесса что-то там щебетала, а головорез делал вид, что данной беседе вообще отношения не имеет и старался слушать ее как можно меньше.

Волшебник невесело усмехнулся.

— Это глупое создание — головорез, — пояснил он, — ему твою принцессу заказали. Ну, как заказали… Он должен привести ее в Дюлору, где она станет женой моего лорда.

— Но зачем? — непонимающе всплеснула руками флейлина.

— А затем, чтобы все Соединенное Королевство себе заргобастать! — назидательно воздел указательный палец к небу парень, — я Келе все уши прожужжал про принцессу, дескать, красивая она, и все такое, а он мне «в работу не влюбляются»! Вот так вот… — они немного приотстали и теперь шли позади, тихо беседуя.

— Но принцесса должна выйти замуж за своего спасителя! — горячо возразила Луна, — а спаситель Кьеры — он! — и она властно ткнула пальчиком в спину головореза. Тот зябко передернул плечами. — Как его зовут, кстати? — внезапно опомнилась она.

— Келе, — бросил Леон, — ну, как видишь, он собирается получить за нее обещанные тридцать тысяч и убраться восвояси. Я бы на его месте…

— Ты не на его месте! — оскорбленно фыркнула Луна и моментально покрылась красными пятнами. Юный волшебник гордо улыбнулся. Еще одно влюбленное сердце, что сказать! Хотя нет… На этот раз даже два.

Он смешно наморщил нос и схватил прядь пепельных волос девушки, начиная с ними играть. Та непонимающе проследила за его действиями и только улыбнулась. Не она одна покраснела, а то как же.

***

— …и на мне будет красивое платье, расшитое жемчугом! — рассказывала Кьера, яро жестикулируя, — а на тебе будет черный камзол с сапфировым орнаментом, и…

Келе тяжко вздохнул, мысленно доставая из ножен меч и уже грозя им нерадивой принцессе, но тут вспомнил, что она должна быть живой и невредимой, иначе он не получит свои деньги. Вслед этой мысли полетел безнадежный вздох, и захотелось заткнуть уши.

Ощущения были просто ужасными. Те полтора часа, что они шли по лесу, девушка трещала, почти не замолкая. Она даже не спросила его имени, уже строя планы на свадьбу.

Леон болтался где-то позади, таинственно перешептываясь со своей новой зазнобой головорезу жутко захотелось ему подгадить и поинтересоваться, как звали его последнюю пассию, но он сдержался.

— Замолчи, а? — он перевел практически умоляющий взгляд на принцессу и та обиженно примолкла. Правда, ненадолго, но для отдыха этого вполне хватило.

Не стоило скрывать, что Келе было немножко жалко отдавать эту чудную девчонку лорду Аларикусу, но и нянчиться с ней он был не намерен. Просто когда он бросал пусть и косой взгляд на нее, все сразу куда-то на второй план уходило. И как-то даже странно.

Может, она из волшебных? Ибо его захлестывал такой ослепительный свет, что приходилось даже щуриться. То ли это волосы принцессы таким ярким солнечным плащом ложились на ее спину, создавая над головой пронзительно-светлый ореол, то ли это и, правда, было что-то волшебное. Но, так или иначе, а зацикливаться на этом брюнет не желал и всего лишь ограничился тем, что смотрел на девушку как можно реже.

Следующие минут пятнадцать прошли в напряженном молчании, а потом Кьера, не выдержав, поинтересовалась:

— А как твое имя, спаситель? — он никогда не любил такие чопорные льстивый речи, поэтому только несколько грубо бросил:

— Келе.

— Красивое имя, — задумчиво отозвалась девушка, — мало кто знает сейчас, что оно на самом деле означает.

Против воли молодой человек все-таки прислушался, а она продолжала говорить, стараясь не сбиться и чувствуя, что на нее все-таки обратили внимание.

— Например, я вот — Темная, а имя у меня — Кьера и оно означает то же самое, а вот твое имя значит «ветры»!

— И зовут меня Ветреным головорезом, — машинально добавил молодой человек, чем себя окончательно и выдал. Принцесса торжествующе улыбнулась тому, что контакт все же оказался установленным.

— Так ты… головорез? — осторожно осведомилась она.

Парень в ответ только кивнул, показывая таким образом, что не желает развивать разговор и пошел несколько быстрее, но, как он заметил, девушка все от него не отставала.

***

К полудню они остановились на небольшой полянке, на привал и Кьера моментально вспорхнула на ветку какого-то дерева, прямо как бабочка, только волосы летели следом за ней. Келе опять засмотрелся, но тут же опомнился и с досадой сплюнул, отворачиваясь.

— Да что же за…

— Что, таки влюбился? — участливо поинтересовался Леон, озорно сверкая зелеными глазищами.

— Заткнись! — оборвал его парень, — тебе-то что?

— Мне? Ничего! — тут же заверил его волшебник, — только ты это… — он усмехнулся, — слишком-то не заглядывайся, а то чужой ведь товар!

— Она не товар! — сквозь зубы процедил брюнет, поворачиваясь к нему спиной и копаясь в седельных сумках. Неприятно было такое слышать.

— О, ну, разумеется! — съерничал Леон, — а ты знаешь, что мужем принцессы вправе стать тот, кто спас ее? — он заговорщицки подмигнул, — а ты ее, получается, продаешь! Нехорошо… И всего-то за тридцать тысяч!

С этими словами он отвернулся и направился к Луне, бросив через плечо:

— Только я все равно прекрасно видел, как ты на нее ненароком смотришь! — он хохотнул, — смотришь и засматриваешься!

Головорез поморщился и не придал этим словам должного значения. Кто знает, что взбрело в голову его сумасбродного друга. Оставалось только свалить все на странную магию этой вздорной девчонки.

Только тот захлестывающий свет вовсе не был магией.

***

Кьера сидела на ветке спиной к поляне и рассматривала толстый ствол дерева в упор. Что интересного она там нашла, история умалчивает до сих пор, но слышала девушка все. И даже чуть больше, чем все. Она слышала, как головорез с досадой что-то прошипел и направился под тень деревьев. Вскоре он уже устроился как раз под той самой веткой, на которой сидела совершенно счастливая принцесса.

Он ее любит! Спаситель ее любит и никому не отдаст!

Вот только «спаситель» ее, похоже, даже и не заметил — слишком уж хорошо девушка закопалась в листве. Однако Кьера и не думала скрываться. С пугающей резвостью она спрыгнула с ветки прямо на расслабленные колени молодого человека. Тот моментально распахнул прикрытые блаженно глаза и сердито уставился на нее:

— Чего тебе надо?

— Как ты недружелюбен... — принцесса укоризненно цыкнула, — вообще-то я хотела всего лишь предложить тебе свой платок, как спасителю! — и она, обворожительно улыбаясь, жестом фокусницы вытащила откуда-то ослепительно белый носовой платок, обшитый по краю изящным кружевом.

Келе иронически вздернул бровь:

— И зачем мне это?

— Как «зачем»?! — возмутила Кьера, — так ведь это же обязательный ритуал! А потом следует поцел... — она уже снова потянулась к нему, но парень, на этот раз быстро опомнившись, спихнул ее со своих коленей и отскочил.

— Уйди! И платок свой при себе оставь!

— Ну почему? — обиженно надула губы девушка. Видимо, как истинный избалованный ребенок, она привыкла всегда получать желаемое и сейчас тоже сдаваться не хотела.

— Да потому! — грозно рыкнул брюнет. Птичий гомон отчего-то внезапно стих. Над полянкой стремительно принялись собираться тучи. Правы были те люди, которые говорили, что загадочного «господина Ветра», посредника самой Судьбы, лучше не злить. Как истинный маг-недоучка, он не мог контролировать свои возможности в минуты сильных эмоциональных всплесков и последствия этих всплесков потом долго всплывали в памяти мирных жителей.

Кьера отшатнулась и ошарашенно уставилась на парня. Тот высокомерно поджал губы и, еще что-то грозно рыкнул себе под нос, ушел куда-то в лес. Видимо, привал обещал продлиться еще около часа — примерно до того момента, пока головорез окончательно придет в себя после такого наглого натиска.

***

— Дерзкая девчонка! — он рвал и метал, зло разрубая мечом все ветки, которые посмели помешать его пути. Он не знал, куда шел. Он просто шел куда-то в сторону от поляны, целеустремленно и быстро.

Просто в голове не укладывалось — как можно быть такой беспардонной и дерзкой? А еще принцесса! Человеческих слов не понимает! Делает, что вздумается!

И тут Келе поймал себя на мысли о том, что его поведение присуще разве что взволнованной девчонке. Он снова с досадой сплюнул и повалился в траву прямо в том месте, где остановился. Поляна осталась в нескольких десятках метров от него, но идти следом за ним никто не торопился. Просто прекрасно.

И, правда, ну пристала принцесса, и что? Ну, приведет он ее в Дюлору сегодня вечером и «привет». Пускай все заботы ложатся на старикашку Аларикуса. Хочет жениться — пусть женится, вот только особенно завидовать было нечему. Кьера несчастного лорда еще до свадьбы достанет.

Глядишь, он сам от нее откажется...

Да что ж такое?!

Парень мотнул головой, невольно вспоминая про Кьеру, и сознание снова затопил поток нескончаемого света. Почему-то когда она в опасной близости, такого не происходит. Вот странность...

Келе негодующе мотнул головой и улегся поудобнее в высокой траве. Часто такие места были для него роднее собственного поместья. Скорее всего, оттого, что он почти постоянно вел кочевой образ жизни.

Небо было такое оскорбительно голубое и светлое, что сразу же захотелось все испортить. Чтобы оно было такого же оттенка, как его настроение. А настроение у головореза было ник черту, как, впрочем, и нервы.

Он недовольно фыркнул и закрыл глаза. Так что там с этой принцессой? Видимо, она действительно обладает каким-то врожденным даром, который заставляет вспоминать о ней если не ежеминутно, то ежечасно — точно.

На этом пока стоило и остановиться, ведь, как молодой человек тщетно убеждал себя, никакая принцесса ему не нужна.

Он сел на земле и снова бросил взгляд в небо. Солнце было на четыре ладони выше горизонта. Пора было снова отправляться в путь, иначе такими темпами они только затемно попадут в Дюлору. А Келе этого очень не хотелось.

Когда разгоряченный Келе, наконец, остыл, то предпочел вернуться на поляну и, молча, взять коня под уздцы, в полном молчании и никого не дожидаясь, направляясь дальше. Сначала троице его спутников показалось, что парень уже никого никуда вести не собирается, но они жестоко ошиблись.

— Чего встали? — свирепо поинтересовался головорез, вдруг резко оборачиваясь к ним, — Леон, рыжая башка, смотри за обеими, а ты, моя дорогая драконесса — они повернулся к Луне и его глаза опасно сверкнули сапфировым, — бери свою принцессу под ручку и не отпускай, пока мы не прибудем в замок!

Леон покорно кивнул, решив не попадаться под руку разъяренному другу, а Луна только ошарашенно хлопала глазами, уставившись на словно закаменевшую спину брюнета. Драконесса... И как только он узнал?!

Будто прочитав ее мысли, Леон шепнул:

— Это просто понять, если ты просвещен. Тебя выдает твоя внешность!

В ответ девушка только кивнула, принимая его слова к сведению и уже не удивляясь тому, что и сам волшебник все знает. Наверняка такая мысль у него мелькнула еще во время их знакомства.

Подойдя к праведно оскорбленной Кьере, фрейлина осторожно взяла в свои руки ее тонкую прохладную ладонь, и они последовали за брюнетом, который уже удалился от них на почтительное расстояние.

В воздухе так и повисло напряжение. Даже сама принцесса чувствовала, что Келе хочется поскорее от нее избавиться, и ее такая мысль неимоверно злила.

Начать с того, что девушка не желала выходить замуж за брюзжащего старикашку. Она была моложе даже самого головореза, которому, по видимому, было не больше двадцати пяти лет. Она еще в самом расцвете сил, ей хочется приключений! А этот парень желает сплавить ее в какой-то там замок!

Ну, ничего... Так просто он не отделается!

Кьера рванулась было к Келе, чтобы накричать на него, надавить своим статусом, в конце концов, но Луна — совершенно неожиданно — удержала ее за руку, отрицательно качнув головой.

— Есть такая поговорка, принцесса, — тихо заметила она, — время стирает ошибку и отшлифовывает истину. Знаете?

— Знаю, — сердито прошипела девушка, — но причем тут это?!

— При том, — совершенно невозмутимо отозвалась пепельноволосая, даже не обращая внимания на тщетные попытки своей подопечной вырвать руку из ее стальной хватки. — Вам стоит просто немного подождать. Счастье само повернется к вам лицом.

— А я не хочу ждать! — порывисто выдохнула ей в лицо принцесса.

— Тогда судьбой будете покалечены, — неожиданно жестко отрезала Луна, — помяните мое слово — не трогайте его сейчас. Он сам для себя все решит, да и не принц он вовсе, он не хочет власти. Принцесса, он головорез.

Кьера подавленно умолкла, резко оборачиваясь и бросая сердитый и непонимающий взгляд на спину молодого человека. Тот словно не видел и не слышал их, продолжая идти по тропе чуть впереди, ведя своего странного коня под уздцы.

— Но я же... Я же принцесса! — она беспомощно развела руками. Леон прицыкнул языком.

— Ему плевать, — с удовольствием наябедничал он, — Келе вообще девушками особенно никогда не интересовался, так что... — он усмехнулся, — можешь даже не надеяться. Ничего он делать не будет, просто сдаст тебя Аларикусу и дело с концом.

Его самого такая перспектива не радовала. Во-первых, принцесса вызывала лично у него, Леона, только положительные эмоции, такая она была живая и энергичная, а во-вторых, ему придется расстаться с другом так быстро... А ведь они столько не виделись!

Темная с сожалением вздохнула и, фыркнув, все-таки смирилась со своей судьбой. Или это остальным так показалось...

***

На закате они поднялись на холм, с которого уже были достаточно хорошо видны огни Дюлоры. Келе сощурился и довольно усмехнулся — прекрасно, теперь они точно не заблудятся!

— Ну-с, — он обернулся и неожиданно обратился к Кьере, — полагаю, вы уже в предвкушении, принцесса? — в голосе сквозил такой неприкрытый сарказм, что девушка рассерженно вспыхнула и отвернулась.

— Разумеется!

— Прекрасно... — он протянул это слово, словно пробуя его на вкус.

Кьере стало еще более обидно за себя. Да что он себе позволяет, этот головорез?!

Высоко вздернув нос, она гордо прошествовала следом за ним, всем своим видом показывая, что ничуть не обижена и вообще его не замечает. Вот только принцесса всего лишь делала вид, а Келе ее, кажется, действительно не замечал. Жесты улетели в молоко.

Найтмер высокомерно всхрапнул, чувствуя себя в этой компании самым умным созданием, и они спустились с холма. Город был уже совсем близко.

***

Келе всем своим видом показывал, что принцессу не замечает, и точка. Но она, кажется, не реагировала, в свою очередь, пытаясь дать ему понять, что сама не замечает его. Правда, получалось немного не так, как ей хотелось. Она шла позади него, шагах в десяти, и сосредоточенно пыхтела, чем выдавала все свои намерения.

Ему стало даже смешно. Смешно до такой степени, что он все-таки не сдержался и прыснул. Леон, до этого благополучно не обращавший на него внимания и беседовавший с Луной, моментально повернул голову, снабженную чуткими ушами в его сторону, и ошарашенно хлопнул глазами.

— Ты это... чего?

Келе обернулся. На губах, к удивлению друга, у него играла насмешливая улыбка.

— Смешно, когда тебе фанатично дышат в спину!

Луна тоже прыснула, а принцесса, сразу сообразив, в чей огород брошен камень, высокомерно вздернула подбородок и зашагала к городу, ворота которого уже виднелись метрах в трехстах от них. Головорез закусил губу, чтобы не захохотать в голос, чем окончательно бы себя выдал, последовал за ней.

***

Аларикус с самым равнодушным видом выслушивал доклад о подготовке к скорой свадьбе, а рядом с ним топтался Колин — следопыт и шпион, смиренно дожидающийся своей очереди.

Когда дело дошло до него, он гордо вышел вперед и доложил:

— Принцесса и головорез входят в ворота города! Их сопровождает ваш придворный волшебник Леон и какая-то девушка!

— Ну, замечательно! — хлопнул в ладоши лорд, — все для венчания на башне готово?

— Конечно! — запальчиво закивал Колин, — все предусмотрено! — заявил он, — и никуда она не денется!

Вообще-то, стоит теперь, наверное, обмолвиться о внешности самого Аларикуса, как пока что единственного нежелательного героя нашей истории.

Аларикус — коренастный мужчина неопределенного, но уже довольно преклонного возраста. Он обладает темными странными глазами, которые зачастую блестят лихорадочным блеском, и уже поседевшими волосами. Не серебристыми, а именно седыми. Он стар и, наверное, Аларикус самый безумный трус Соединенного Королевства. Хотя хитрости ему, конечно, не занимать.

— Ну, что же... — задумчиво пробормотал он, — тогда, думаю, нет нужды ждать слишком долго — обвенчаемся с ней завтра, на рассвете! — и улыбка, украсившая лицо Аларикуса при этих словах, больше смахивала на хищный оскал.

Колин уважительно поклонился и выскользнул из залы — отдавать приказания насчет последних приготовлений.

***

Город был красивым и шумным. Леон то и дело здоровался с кем-то за руку, а кого-то деловито хлопал по плечу; Луна немного удивленно наблюдала за тем. Как уже пятая по счету девушку залепляет ему пощечину; Келе надвинул на лицо капюшон и схватил Кьеру за руку, подволакивая ближе к себе.

— Ты чего? — с какой-то затаенной надеждой поинтересовалась девушка, пытаясь вглядеться в лихорадочно блестящие из-под капюшона глаза спутника.

— Тебя тут легко потерять, — мигом обрушил все ее надежды парень, вполне спокойно двигаясь дальше.

Что же, вполне возможно, что блеск в глазах Темной померещился, вот только рука у головореза была какая-то неестественно-горячая и сжимала ее запястье излишне крепко. Девушка уже было и замечталась, но тут к ним сквозь толпу проскользнул какой-то незнакомый человек. Если бы она обернулась, то увидела бы, что глаза Леона опасно сощурились, но принцесса, увы, не сделала этого.

Человек вкрадчиво-надменным голосом попросил их следовать за ними и Келе без колебаний направился за ним прямо туда, где были видны высокие башни дворца с плоскими крышами. На крышах, очевидно, были разбиты сады.

— К-келе... — она даже сама не ожидала — голос был какой-то придушенный.

— Чего? — устало воззрился на девушку сверху вниз парень. Ему явно не нравилось, что его отрывают от каких-то своих мыслей.

— А может... не надо? — однако последняя надежда была потеряна после того, как брюнет слегка поморщился, вырвал руку из ее ладоней и отвернулся. И почему он так реагирует?..

***

Келе просто не знал, что ему делать. Отдать принцессу лорду и пусть подавится ею и всем Королевством в придачу? Оставить себе? Ведь она именно этого хочет... И что он будет делать? Учить ее убивать? Какая глупость!

Да и не нужна она ему вовсе...

Какая наглая ложь! Еще как нужна!

Келе отвернулся и прошествовал дальше, чувствуя спиной неодобрительные взгляды Леона и Луной и безнадежный — Кьеры. Можно подумать, что он ее на эшафот ведет! Тьфу ты, черт!

Парень выругался в полголоса и краем глаза посмотрел на девушку. На этот раз никакого сияния от нее не исходило. Никакого захлестывающего света, ничего. Только слабое, еле видное свечение, которое постепенно гасло.

Девушка шла следом за ним, глядя в землю, и совершено не реагировала на голос Луны. Казалось, еще секунда — и она расплачется. Но этого не происходило. Кьера покорно и как-то вяло следовала за ним, продираясь сквозь толпу и, словно бы решая — отстать, не отстать? А потом ухватилась за свободную ткань плаща, и парень даже вздрогнул от неожиданности, что было совсем на него не похоже.

— Подожди, ты идешь слишком быстро...

— Хорошо, — Келе пошел медленнее, но девушка его плаща не отпускала, следуя дальше, как на добровольной привязи.

Вскоре перед ними предстал замок Аларикуса. Он был чертовски привлекателен и так необыкновенно стар в лучах закатного солнца. Его башни освещались им с востока, и, казалось, прямо за замком горит пламенное зарево пожара. Небо горело.

— Прошу вас, проходите! — странный человек разве что ковриком у них под ногами не стелился. Скорее всего, он просто боялся, того, что что-то пойдет не так.

Здесь Келе и все остальные разделились. Головорезу предложили отдохнуть в замке и получить расчет завтра утром, а Кьера, Леон и Луна отправились в главную залу — приветствовать новоиспеченного суженного девушки.

***

Келе даже думать ни о чем не мог. Что дороже? Собственная жизнь, в которой не хочется менять что-либо и... то чувство?

Вот странность. Никогда ничего подобного не было, прекрасно можно было и без чертова еканья в сердце обойтись, и тут на тебе! Это как какой-то приступ, как жажда чего-то... Так что ему нужно?

Слава? Нет.

Деньги? Возможно.

Любовь? Да какая любовь? И зачем вообще думать об этом?!

В комнате, которую ему выделили, юноша заметил еще одну небольшую дверь и, недолго думая, открыл данную дверь и почти сразу попал в просторную ванную комнату. Мимолетом подумав, что от лорда не убудет, Келе довольно фыркнул и достаточно быстро скинул с себя одежду, заодно оглядывая обстановку. К комнате была огромная ванна, пара тумбочек со всякими ненужными маслами и лосьонами, ворсистый коврик, словно созданный для того, чтобы по нему ступали мокрыми босыми ногами и вешалка, на которой обретались халат и полотенце, дожидающиеся своего звездного часа. Видимо, комната для головореза была приготовлена с самого начала.

Подумав про себя, что Аларикус неплохо осведомлен о том, кем же может быть неотесанный головорез на самом деле, молодой человек блаженно вздохнул и опустился в ванну. Стало значительно легче. Дорожная пыль смывалась с утомленного тела, а мышцы постепенно расслаблялись.

В спальне хлопнула незапертая дверь. И как он мог допустить такую оплошность?! Видимо, совсем размяк и слишком устал. Только ни черта это не оправдание! Келе мгновенно открыл глаза. Тело напряглось, словно перед прыжком.

В ванную комнату, подобно коту, тихо ступая по кафельным плитам, вошел Леон. Он нарочито медленно продвигался к той самой ванне, где сейчас находился головорез. А когда дошел...

— Чего тебе тут надо? — сурово поинтересовался Ветреный. Дверь в спальне хлопнула и закрылась на засов. Да, он по-прежнему был способен на многие пугающие, но не такие сильные чары.

— Я... пришел поговорить, — глухо отозвался волшебник, усаживаясь на бортик, спиной в воде и вздыхая о чем-то своем.

— Говори, — так же сухо отозвался парень.

— Она познакомилась с ним.

— И что?

— Она плачет.

— И что?.. Что?!

— Что слышал, — голос Леона был таким же глухим и даже слегка подрагивал от возмущения.

— Почему? — голос Келе в момент стал таким же глухим и... каким-то виноватым. И почему его терзают угрызения совести? Что за ерунда? Никому он ничего не должен!

— Потому что не хочет этого брака! — вконец потеряв самообладание, рыкнул Леон, резко разворачиваясь и сверля макушку друга сердитым взглядом.

— А причем здесь я и почему ты пришел ко мне? — мокрые черные волосы пиками падали на лицо, не давая разглядеть глаз. По глазам у него всегда только и можно было прочитать истинные ощущения. Вот только на этот раз друг Искристому этой возможности не предоставил.

— А притом! — взвился рыжий, — ведь именно ты спас ее! Тебе и карты в руки!

Келе молчал.

— Не понимаешь? — продолжал бушевать Леон, — она твоя!

Он говорил что-то еще, но громкие звуки вскоре надоели молодому головорезу и он, резко вздернув руку, схватил друга за рукав дорожного костюма, опрокидывая в ванну, заполненную водой.

— Замолкни!

Вынырнув и глубоко вдохнув, волшебник отбросил со лба намокшие волосы и еще более сердито воззрился на брюнета.

— Какого черта?!

— А такого! — ядовито отозвался Келе, — и без тебя тошно, так что примолкни!

Леон и впрямь замолк, но ненадолго. Он вылез из ванны, мокрый и злой, как тысяча чертей, чтобы снова зачитать Келе права, но тот одним словом прервал его снова. На этот раз качественно.

— Замолчи.

— Да почему? — не унимался все-таки парень.

— Потому что я думаю, когда будет лучше убить лорда, — задумчиво произнес Келе, словно что-то мысленно взвешивая, — до того, как он скажет «да» перед священником, или после.

Он словно пригвоздил ее взглядом к полу. Кьера неловко переминалась с ноги на ногу, страшась посмотреть ему в глаза. Казалось, они ее загипнотизируют, как гипнотизировал взгляд Келе. Только это был приятный гипноз, хотелось идти ему навстречу и не останавливаться. Может быть, даже шагнуть следом в пропасть. Эти же глаза сами по себе были пропастью, и смотреть в них было страшно, несмотря на то, что — Кьера чувствовала — лорд был простым человеком.

— Рад приветствовать тебя, — он спустился с возвышения, на котором стоял двусмысленный трон-кресло и поинтересовался, протягивая к ней руку, — дорога была не слишком тяжелой?

— Не слишком, — тихо отозвалась принцесса,— я… тоже рада вас приветствовать.

— Что же, — подумав, очевидно, что уделил достаточно времени ее комфорту, лорд решил сразу приступить к делу, — замечательно! Тогда, я думаю, венчание завтра, на рассвете, на вершине главной башни тебя устроит?

Кьера опустила глаза:

— Видимо, устроит, — внутри все клокотало от животного страха едва сдерживаемого гнева. Как он мог поступить так? Как мог отдать ее, Кьеру, этому жуткому старикашке?!

Аларикус властно щелкнул пальцами:

— Проведите принцессу в подготовленные ей покои и принесите туда венчальное платье! — велел он двум появившимся слугам.

Юноши синхронно кивнули и, сладенько заулыбавшись, повели Кьеру в ее комнаты. Всем они были хороши, эти юноши, чуть припухлые губы, бледная кожа, светлые волосы, но вот глаза… Глаза как буравчики и стало ясно, что они маму родную за грош продадут. А если еще вместе с папой, так и скидку сделают.

Ей стало совсем страшно.

***

— Что?! — не поверил ушам Леон.

— Что слышал, — так же тихо и обреченно произнес Келе, — спасу я эту вашу принцессу, спасу. Только потом отстаньте!

— Только если ты на ней женишься!

— Только если буду видеть ее раз в год!

— Идет!

Головорез вздохнул, мысленно прикидывая, на что себя обрекает, и резко вылез из огромной ванны, подхватывая с вешалки полотенце и обматывая его вокруг бедер.

— Когда начинается это жертвоприношение? — поинтересовался он у друга, натягивая на влажное тело чистую одежду и вытирая мокрые волосы.

— Завтра на рассвете, — доложил волшебник, — слушай, а ты меня с собой возьмешь потом?

— Ага, — фыркнул парень, — тебя, принцессу, фрейлину эту и еще полгорода, да?

— Нет, только нас с Луной! — ухмыльнулся Леон, — в общем, ты согласен!

Он деловито хлопнул в ладоши и, брякнув «до рассвета!», вышел из комнаты. Келе остался один, сидя на кровати и размышляя над тем, что предпримет. Увести принцессу сейчас — не выход. Тогда... тогда нужно просто убить этого лорда-дармоеда и дело с концом. Головорез он, в конце концов, или не головорез?

***

Луна нервно расхаживала по комнате Леона, не желая сесть и успокоиться. Как только она мельком увидела этого жуткого типа — лорда, у нее все поджилки затряслись. Что же будет с ее принцессой?

Тот мрачный головорез был так бесконечно мил...

Волшебник с веселым смехом ворвался в комнату и громко хлопнул дверью, вынуждая девушку обернуться к нему и обеспокоенно поинтересоваться:

— Ну, что?!

— Тьфу ты! Луна! — воскликнул молодой человек, стремительно подскакивая к ней и заботливо усаживая в кресло, — успокойся же ты! Наш головорез собирается спасать свою принцессу!

— Правда? — тут же воспрянула девушка.

— Правда! — усмехнулся Леон, — он же в нее влюблен по уши, какие тут могут быть сомнения? А еще он согласился взять нас с собой. Когда они будут уходить! — торжествующе добавил он.

— О, прямо так и сказал? — удивленно вскинула бровь девушка.

— Ну... — замялся волшебник, — в своей манере! Ладно, теперь нам только до рассвета подождать надо! И главное — не смей говорить Кьере! А то эта твоя госпожа весь замок переполошит...

Луна положительно закивала и от переизбытка чувств порывисто обняла своего нового друга, пряча раскрасневшейся личико у него на груди. Леон только улыбнулся и промолчал, степенно поглаживая ее по волосам.

Запоминайте, дети: если вы понравились драконессе, не стоит делать и шага назад — испепелят. Лучше только вперед — тогда есть прекрасный шанс окунуться во всепоглощающий омут страсти. Даже если это — Северный дракон.

***

Кьера сглотнула и села на кровати. Утомительное и нервное бегание по комнате ее хорошенько доконало, и она решила передохнуть.

За окном горели садовые фонарики и стрекотали веселые кузнечики. Келе завтра уедет, а она завтра выйдет замуж. Вся веселость слетела с Темной и исчезла, как сон. Вот и она — ее судьба. Добрый молодец придет и спасет? Ха, не смешите! Придет головорез, чтобы спасти и продать за жалкие тридцать тысяч золотом.

— Чертов Келе... — оставалось только дожидаться рассвета и безвольно мириться со своей участью.

Но нет — мириться она не будет! Она не жалкая принцесска, она — Принцесса Соединенного Королевства и пусть сожрет все свое дерьмо тот, кто усомнится в ее величии.

Нужно только дождаться рассвета и она вонзит кинжал лорду в сердце еще до того, как он скажет «да». У нее на молодость свои планы.

***

Лорд Аларикус удобно устроился на своем троне-кресле и, подперев рукой щеку, поинтересовался у Колина:

— Ну, что скажешь? Хороша принцесса?

Скользкий человек неопределенно передернул плечами и зябко закутался в свой плащ. Ему было неуютно находиться под взглядом господина, который, между тем, ждал ответа.

— Ну, как вам сказать... — протянул шпион, — у меня создалось такое впечатление, что эта девушка еще даст о себе знать. Да и головорез...

— А что головорез? — удивился лорд.

— Влюблена она в него, мой господин, — усмехнулся Колин, — знаете, любовь с первого взгляда, кружевной платок в награду за освобождение, первый поцелуй на берегу пруда... Только вот одно ясно как день — господину Ветру ни на кой черт не нужна ваша принцесса. Думаю, завтра он заберет свои деньги и мы о нем никогда больше не услышим!

Вот только чем больше щебетал шпион лорду «на ушко», тем сильнее сомневался в своих собственных словах. Однако вида не подал, а то себе дороже. Еще убивать пошлют, а как его убьешь, этого странного типа? Он сам тебя запросто убьет, только переступи без спросу порог его комнаты.

Кроме того, кого-то этот головорез Колину очень сильно напоминал... без сомнения, это была личность в широких кругах очень известная, но старающаяся не попадаться на глаза окружающим. Однако не внешностью своей этот господин заслужил всеобщее признание, но своими поступками и возможностями.

— О чем задумался, Колин? — вновь разрывая вечернюю тишину, осведомился лорд.

— Ни о чем особенном, мой господин! — поспешил отнекнуться шпион, — просто думаю, что неплохо было бы мне сейчас поесть хорошенько, да отдохнуть! — он поспешно улыбнулся хозяину, — разрешите откланяться?

— Разрешаю! — равнодушно манул рукой Аларикус, подозрительно наблюдая за тем, как его подчиненный торопливо покидает залу.

Впрочем, мысль о странности Колина скоро совсем вылетела у него из головы. Лорду нужно было готовиться к более масштабным вещам.

***

Келе валялся на кровати, раздумывая над деталями. Раздумья над убийством всегда отнимали у него куда больше сил, чем само убийство. Впрочем, сейчас мы не об этом.

Парень перевернулся на живот и уткнулся носом в подушку, подминая ее под себя. Было бы странно, если бы лорд не позаботился о своей защите на церемонии. Обо всем он позаботился, и даже очень хорошо, иначе зачем ему для венчания выбирать рассветное только время суток. Это можно сделать и на закате, и в полночь, и в полдень с одинаковым успехом. Видимо, Аларикус слепо надеялся, что рано утром все его враги будут до безобразия сонными. Что ж... цена ошибки будет несоизмеримо высока.

Брюнет зло улыбнулся и закрыл глаза — ему нужно было хорошенько отдохнуть за эти несколько жалких часов.

***

В то время, как головорез уже улегся спать, Кьера металась по комнате, разыскивая хоть что-то, что могло заменить ей оружие. Может, выколоть ему глаз шпилькой и столкнуть к черту с башни? Нет?

Принцесса снова в изнеможении опустилась на кровать, искоса сердито поглядывая на часы, стрелки на циферблате которых неотвратимо приближались к полуночи.

И кто же ее спасет, такую красивую? Желающие есть? Желающих нет. Ладно, тогда придется самой стать себе прекрасным принцем!

— Я стану твоим ночным кошмаром, головорез... — обиженно пробурчала на парня девушка, даже не подозревая о его собственных коварных планах по поводу ее спасения. Идти на поводу у обстоятельств она не желала и не собиралась, поэтому еще раз детально смотрела комнату.

Черт! Как можно было не увидеть?!

Проклиная себя за невнимательность, Темная подставила к стенке резной трехногий табурет и, встав на него ногами, дотянулась до висевшего в ножнах, наискось, стилета.

Сняв его со стены и детально осмотрев, принцесса пришла к выводу, что эта милая «безделушка», которую Аларикус имел несчастье и глупость повесить на стену своей «благовоспитанной невесты», просто создана для того, чтобы пронзить чье-то сердце.

Кровожадная милашка уже даже представила, как багровая кровь будет медленно капать с лезвия на каменный пол башни, а сам стилет будет блестеть алым в лучах восходящего солнца. Правда, придется испортить это симпатичное платье...

Принцесса тряхнула головой, отгоняя страшные мысли с самый потаенный уголок сознания, и сунула стилет под мягкую подушку, после чего все-таки улеглась спать. Для завтрашнего дня ей нужно было набраться сил, ведь убийство собственного «спасителя» — не такая уж простая и безобидная затея, как может показаться какому-нибудь дешевому наемнику. Тем более если ты — принцесса.

***

Аларикус любовно рассматривал два обручальных кольца, блестевших золотом и алмазами на небольшой бархатной подушечке цвета запекшейся крови. Кольца были на деле тонкими изящными ободками, а красивой надбавкой к этому самому изяществу были змеиные головки, в глазницы которых и были вставлены блестящие драгоценные камни.

Было уже за полночь, а он все не спал, вальяжно расхаживая по замку и проверяя, все ли готово к утреннему венчанию. Кроме того, спать ложиться он даже не думал — ему еще надо было посмотреть, как сделать Дюлору столицей Соединенного Королевства так, чтобы никто ничего не смог возразить. В конце концов пришел все-таки к выводу, что выгоднее будет переселиться в Сейтру — нынешнюю столицу их государства. Там и замок побольше, и гора, на котором он стоит повыше, и ров поглубже будет.

Однако это все были издержки производства. Главное было в том, что он все-таки станет Королем! Для этого, через некоторое время после венчания и попадания в столицу надо будет просто уничтожить нынешних правителей. У него как раз есть одна хорошая вещь в лаборатории... Королевский яд, так и называется. Им всегда отравляют именно коронованных особ, либо особ просто очень важных, именно по этой самой причине он так редок и так дорого стоит. Шутка ли — отвалить за один жалкий флакон десять тысяч золотом?

Зато ни вкуса, ни запаха. Это — самая настоящая смерть в чистом виде. Его можно добавить в еду или в питье, можно пропитать им простыни в королевской постели, можно... да много чего можно! Пары капель достаточно именно для того, чтобы убить.

— Убить тебя, Бреннус... — мстительно усмехнулся Аларикус, направляясь к себе в покои. Все же нужно немного отдохнуть, а потом уж и приниматься за выполнение всех своих грандиозных планов.

***

Леон уже мирно спал, тогда как Луна сидела за его письменным столом и рассматривала всякие «интересные штуки». Возможно, если бы она была не брошенной на пороге королевского замка малышкой двадцать лет назад, она бы знала больше, но на данный момент девушке было известно только, что она — Северный дракон, которого поставили охранять маленькую принцессу.

Сейчас Луне был двадцать один год. Они с Кьерой дружили с самого детства, поэтому, быть может, Звездная так и поднялась при дворе. У нее не было какого-либо титула, но принцессе она была лучшей подругой и никакая другая графиня или принцесса из тех королевств, что оказались присоединены, не были ей ближе. Луна была. Можно сказать, ее приближенной. Или секретарем. Или личной охраной. В общем-то, Бреннус и Рхианон относились к ней как к родному ребенку, но точно никто ничего и не знал — королевская семья никому своих тайн не выдавала.

Как дракон, она должна была быть обучена всем магическим основам, включая плетение заклинаний с помощью мертвых языков, однако в королевском замке не было толковых магов, способных ее чему-то научить, и теперь девушка не понимала даже назначения простейшего хрустального шара. Она предполагала, что по нему Леон может гадать и заглядывать в будущее, но не представляла — как.

Юноша сонно что-то проворчал, не открывая глаз, и перевернулся на бок, спиной к пепельноволосой. Та усмехнулась и, встав из-за стола, подошла к огромному окну с широким подоконником.

Ночь была теплая и ставни были распахнуты настежь. В небе смело, как хорошенько отполированные драгоценные камни, сияли бесконечно далекие звезды. Девушка хмыкнула и, вернувшись к столу, взяла с него пухлую тетрадь.

Возможно, решила она, Леон записывал туда что-то из результатов своих экспериментов, ведь он не похож на человека, который мог бы вести дневник. Хотя, кто знает...

Луна открыла последнюю исписанную страницу и сосредоточенно вгляделась в начертанные символы. С большим трудом ей удалось разобрать почерк молодого человека в тусклом свете полупогашенных свечей. Однако она справилась.

«...сегодня закончил со своими последними экспериментами. Это было что-то! Я едва смог спокойно прогнать их!» — гласила запись.

Звездная немного испугалась — значит, это все-таки дневник! Только похож на дневник какого-то чокнутого гения... Луна бросила опасливый взгляд в сторону кровати и, убедившись, что Искристый продолжает безмятежно спать, все так же спиной к ней, усомнилась — а стоит ли читать? Но любопытство в итоге пересилило.

«Это заклинание очень интересно по своей природе, однако имеет некоторый побочный эффект...» — дальше она не смогла разобрать, — «так вот, мне пришлось использовать чертову латынь, на которой до сих пор плетутся данные заклинания, и вот что вышло...»

— Venit in, damnaret triremi et ne malum intercedere in pugna pulchra!(1) — тихо пробурчала себе под нос, вглядываясь в слова, пепельноволосая.

За окном полыхнула сухая молния, на момент осветившая комнату и ее испуганное данной неожиданностью лицо. Луна мгновенно выронила из рук тетрадь, позволив ей упасть на пол у стола и, трусливо пискнув, бросилась к постели, на которой самозабвенно дрых юный волшебник.

Несмотря на случившееся происшествие, будить его девушка не решилась — во-первых, она боялась, что он будет ругаться, поэтому остановилась на полпути и бросилась приводить стол в порядок — подняла с пола тетрадь, закрыла ее и положила так, как она лежала до этого. Поле этого вернулась к постели и осторожно забралась к Леону под бок, искренне надеясь, что тот ничего не заподозрит. Даже не думая просыпаться, Искристый инстинктивно сгреб девушку в охапку, нагло притягивая к себе, но оробев сначала, Луна быстро пришла в себя и только осторожно выдохнула, боясь его разбудить, а потом и сама закрыла глаза, решив предоставить Леону самому объясняться с ней завтра утром. Хотя, пардон, уже сегодня...

(1) Приди, о, Великая Проклятая Галера и помешай вмешаться неугодным в Поединок Справедливости!(лат.)

Небо медленно серело, а сквозь перистые облака, окрашивая их в нежно-розовый цвет, пробивался свет восходящего солнца. Кьера крутилась перед зеркалом, уже одетая в венчальное платье, и все никак не могла решить, куда же ей стоит спрятать стилет, чтобы он был безопасен для нее самой и можно было легко его достать, чтобы молниеносно прикончить своего несостоявшегося спасителя.

— Хм... — девушка озадаченно нахмурилась и тихонько выругалась, когда дверь за ее спиной предупреждающе скрипнула — принцесса едва успела спрятать клинок в складках пышного платья и тут, к своему удивлению, внезапно обнаружила там небольшой карманчик, который имела неосторожность не заметить раньше.

Победно улыбнувшись своему отражению, Кьера сунула туда стилет и, совершенно не заботясь о сохранности платья, проткнула лезвием ткань. Получилось так, что слишком длинный для кинжала и слишком короткий для полноценного меча, клинок чуть царапнул ее бедро и прочно зацепился на порванные края кармана рукоятью. Принцесса удовлетворенно кивнула, решив забрать потом с собой и ножны, и обернулась, склоняя голову в легком реверансе:

— Мое почтение, лорд Аларикус!

Мужчина явно остался доволен ее видом и приветствием, что безошибочно выдавал его голос:

— Утро доброе, принцесса Кьера! Надеюсь, церемония состоится не слишком рано, и вы успели хоть немного выспаться! — он сладко улыбнулся и прошел вперед, незаметно скользя взглядом по тускло освещенной комнате.

— О, все в полном порядке! — расплылась в ответной белозубой улыбке девушка.

«Чем раньше я убью тебя, тем лучше!» — справедливо фыркнула она про себя, решительно двигаясь навстречу лорду и подавая ему изящную руку, затянутую в белую перчатку до локтя.

Аларикус принял ее тонкую ладошку в свою — потную и прохладную, что было ощутимо даже сквозь перчатку — и принцесса едва сдержалась от того, чтобы брезгливо поморщиться.

Они вышли из комнаты и направились налево по коридору, а потом — вверх по лестнице на несколько этажей. Вероятно, на три или четыре, Кьера не пожелала за этим проследить.

Вскоре принцесса и ее женишок оказались на просторной круглой площадке — плоской вершине главной башни этого замка, окруженной довольно высокими каменными зубцами, доходящими Кьере примерно до пояса. Там уже был установлен небольшой свадебный алтарь, перед которым приносят друг другу клятвы верности, а рядом с ним их поджидал хмурый священник, которого, судя по всему, совсем недавно выдернули из теплой постели.

Стоило отметить, что больше никого на данной площадке не было, что Кьеру безмерно удивило. С другой стороны, она догадывалась, что охранники Аларикуса сторожат все входы и выходы дворца, и в случае чего ей будет чрезвычайно трудно отсюда выбраться. Если, конечно, кое-кто ей не поможет... Однако Келе в поле зрения и не наблюдалось, он, видимо, еще спал. Ну, что ж...

***

А Келе не спал! Келе сосредоточенно наблюдал за всеми движениями и действиями Аларикуса и Кьеры, находясь в непосредственной близости от них — в монашеской рясе за алтарем.

Как Кьера — а тем более и сам лорд — умудрились его не узнать, он понятия не имел, но, видно, морок был положен вполне удачно, что парня даже порадовало — он еще не разучился это делать!

Пока принцесса и Аларикус обменивались любезными колкостями, стоя у алтаря и почти не обращая внимания на него, головорез все раздумывал — когда же точно начнет вонять труп настоящего священника, который он спрятал в шкаф в его же комнате? Как Келе вообще нашел комнату священника было загадкой даже для него! Строго говоря, ему опять помогло везение и теперь парень стоял здесь, со священной библией в руках и мечом на поясе, спрятанным под рясу.

Когда, наконец, Кьера соизволила обратить внимание на священника, а Аларикус вежливо кашлянул, головорез поинтересовался:

— Полагаю, мы можем начинать?

— Да, конечно! — почти синхронно ответили принцесса и лорд.

Парень только едко улыбнулся про себя, но внешне ничем не выдал этого, оставаясь к происходящему таким же безучастным, как если бы он был одним из зубцов, опоясывающих эту площадку.

— Ну, что ж... — пожал плечами он, раскрывая книгу на нужной странице, — если ничто не может воспрепятствовать этому браку, так тому и быть. Я спрашиваю вас, лорд Аларикус, согласны ли вы взять в жены принцессу Кьеру и хранить ей верность до конца своих дней, согласны ли вы разделять с ней радость и горе, здоровье и недуг во веки веков?

— Да, согласен.

Удовлетворенно кивнув, Келе перешел к обращению к невесте с теми же словами:

— Я спрашиваю вас, принцесса Кьера, согласны ли вы взять в мужья лорда Аларикуса и хранить ему верность до конца своих дней, согласны ли вы разделять с ним горе и радость, здоровье и недуг во веки веков?

— Согласна, — решительно кивнула принцесса, незаметно опуская руку в кармашек в складках платья и хватаясь за металлическую рукоять стилета, что всю дорогу сюда царапал ей бедро, теперь неприятно саднившее.

Естественно, от головореза, опытного в таких делах, это не ускользнуло и он предупреждающе улыбнулся. Улыбнулся так, что у нее дрожь по телу пробежала, но руку от рукояти он не убрала, только сжала ее еще сильнее, так что ухоженные ноготки впились в ладонь.

— Тогда, властью данной мне, я отказываю вам в заключении данного брачного союза! — весело ухмыльнувшись, Келе захлопнул бесполезную книгу и отбросил ее куда-то в сторону, щелкая пальцами и снимая морок.

Лицо лорда перекосило и он хрипло поинтересовался:

— Это еще почему?!

— Во-первых, у меня и власти-то над этим никакой нет, — развел руками головорез, — я же не священник, а во-вторых... — он мрачно усмехнулся, — ты просто и до первой брачной ночи не доживешь после того, что же я планирую тебе отсечь!

Аларикус улыбнулся так же мрачно, глядя, как наемник быстро и ловко стаскивает неудобную рясу через голову и вынимает блестящий меч из ножен.

— Должен признать, это был хороший розыгрыш, — задумчиво произнес лорд, — однако из-за этого придется лишиться половины вознаграждения, а может, чего-то большего... — он потянулся к поясу, но обнаружил там вместо привычного меча только бант из лент.

Келе откровенно наслаждался таким ходом событий, однако он лорда недооценил. Это стало страшной ошибкой, потому что Аларикус стремительно — это было странно для человека его возраста — перепрыгнул через алтарь и бросился на «священника». Тот пошатнулся от удивления и, решив поиграть... снова ошибся в расчетах. Видимо, хоть Аларикус и был пожилым, он был прекрасно тренированным, ведь уже начал теснить его к зубчатой стене башни, а оттуда недолго и свалиться.

Келе не стал терять время и принялся активно отбиваться, весьма удачно, к слову, но в один момент взгляд его упал на ошарашенную Кьеру, которая стояла у алтаря, не в силах молвить и словечка, и пропал.

Мысленно выругав девчонку последними словами, Келе почувствовал мощный удар в солнечное сплетение, а потом его отбросило куда-то к стене и он больно приложился спиной о проклятые зубцы. В сознании уже темнело, когда он почувствовал, что начинает куда-то проваливаться и услышал испуганный вскрик Кьеры, но он предпочел думать, что просто так его покидает сознание, а потом перешел в режим свободного полета, через несколько секунд снова ударившись обо что-то твердое — на этот раз грудью. Откуда-то послышался успокаивающий скрип... весел? Захотелось спать и головорез, окончательно отрешившись от мира, окунулся в спасительную тьму.

* * *

Увидев, как Аларикус, воспользовавшись секундным замешательством Келе, подталкивает того к стене, Кьере показалось, что она вообще ослепла от гнева. Не помня себя, девушка бросилась на лорда и, покрепче сжав в руках стилет, ударила им его, по почему-то не в спину — испугалась, а в висок рукоятью. Аларикус пошатнулся, и руки его расслабились, выпуская головореза. Принцесса уже было обрадовалась, но парень, находящийся после удара в каком-то полубессознательном состоянии, перевалился через зубцы и полетел с башни вниз. На площадку выскочили обеспокоенные Леон и Луна. Они даже сделать ничего не успели, а Кьера сиганула за молодым человеком вниз.

***

Белое платье юбками хлопало на ветру как крылья, по щекам текли засыхающие на них же слезы, а внизу был виден только туман. Кьера даже не видела, куда она падает, когда головой ударилась обо что-то твердое и отключилась.

***

Луна рванулась к зубцам, чтобы посмотреть вниз, но Леон ее остановил, только покачав головой, и крепко обнял.

— Тихо, тихо... Мы должны спуститься вниз, понимаешь? — он утешающе погладил ее по голове и заглянул в наполненные слезами глаза.

Звездная всхлипнула и судорожно закивала, а Леон, поддерживая ее под руку, направился к выходу с площадки. За их спиной остался только лорд Аларикус, находящийся в бессознательном состоянии. Перед выходом Леон наспех сплел сонное заклинание, так что он мог проспать благополучно еще несколько дней — все на земле злодеев меньше.

Мимо стражи они прошли беспрепятственно, Леон солгал, что Келе еще спит, а принцесса лорд проводят венчание.

— ...А я вот, — он чуть выдвинул вперед Луну, — иду с девушкой на прогулку! — и, нервно улыбнувшись, направился к подножию главной башни, таща фрейлину за собой, как игрушку на веревочке.

У туповатых стражников ее потрепанный вид даже не вызвал никаких подозрений, они действовали всего лишь по чьему-то приказу, причем, «не впущать» любили намного больше «не выпущать», однако сейчас никакого приказа не было, так что они продолжили играть в карты.

Как только они завернули, Луна зажмурилась, а Леон, как самый мужественный — все-таки парень же — всмотрелся в землю, покрытую полоской белесого тумана и... ничего не обнаружил. Даже травка не примята.

Ошарашенно закашлявшись, он воскликнул:

— Э-эй! Да тут же ничего нет!

Луна, моментально распахнув глаза, бросилась к нему.

— Как это — «нет»?!

— Да вот так... — пожал плечами парень. — Может, они еще в полете? — он поднял голову вверх, но ничего не увидел. Только этот проклятый туман.

Стоп. А ведь ночь была спокойная, ясная. Какой к черту туман тут может быть? Юношу пронзило первое подозрение.

Он тяжело задумался и принялся расхаживать по тому куску земли, где по его подсчетам должны были упасть головорез и принцесса. Причем, принцесса сверху, ведь она сиганула следом за ним. Значит, по логике, живой должна остаться именно принцесса, ведь она упадет на Келе — он мягкий. А вот его друг, кажется, не выживет... На него же не только Кьера упадет, но и ее свадебное платье, которое наверняка весит в полтора раза больше самой девушки...

— Это даже более, чем странно... — пробурчал он себе под нос, — не могла же их прямо в воздухе какая-то сила удержать!

И тут же опроверг собственные сомнения. Да от этого головореза все можно ожидать, даже если он наполовину в отключке находится!

Луна уселась на траву и облокотилась спиной о каменную стену башни, задрав голову к небу. Лично ей видны были только перистые облака, смешивающиеся с серо-белым туманом, и незнакомый ей вытянутый предмет, каким-то непостижимым образом зависший прямо в воздухе.

Первые несколько минут девушка ошарашенно молчала, разинув рот, а потом...

— Леон!!

— Чего ты кричишь так? — парень поморщился и подошел к ней. — В чем дело?

Луна закусила губу и дрожащей рукой указала, куда надо смотреть. Волшебник поднял голову вверх, да так и обомлел.

— Откуда она тут взялась?!

***

Сначала было слово... Тьфу ты!

Сначала было больно, а потом уж было и слово.

Кьера очнулась довольно скоро — уже через полчаса, однако так и не смогла понять, где же находится. Со стоном поднявшись с деревянного пола, девушка отряхнула платье и попыталась осмотреться.

Она находилась на каком-то корабле. Как поняла сама Кьера, это была галера, притом, довольно старая. Дерево палубы было покрыто позолотой, паруса тоже были из покрашенной в золотой цвет ткани, но никого из команды видно не было, хотя — девушка была уверена — кто-то быть должен! Непременно! Ведь они, кажется, куда-то плывут?..

Девушка подскочила и перегнулась через нос корабля, чтобы увидеть хоть что-то, однако в поле зрения был только непроглядный туман, а вверху — облака.

Весла скрипели как-то странно — убаюкивающее, так что Кьера даже зевнула, но сразу же отогнала от себя это наваждение.

— Черт..!

Скрип стал более настойчивым, а потом вдруг... прекратился. Весла с негромким дружным стуком попадали на лавки и принцесса окончательно испугалась.

Она решила спрятаться в какой-нибудь каюте и уже начала потихоньку отступать, когда задним числом почуяла, что обо что-то спотыкается и сейчас неизбежно упадет.

Так и случилось.

Кьера взвизгнула и обрушилась на пол, ошарашенно осматриваясь. Скрип весел вновь восстановился, но чувствовалось, что они никуда не плывут, просто стоят на месте.

Наконец, девушка соизволила посмотреть, обо что же она споткнулась и как только села на полу...

— Келе!!

Скрип стал громче и девушка испуганно затихла. Скрип тоже стал тише.

Она аккуратно перевернула парня на спину и к своему удивлению поняла, что он спит. Крепко спит.

Убрав с лица головореза волосы, Кьера быстренько осмотрела его на предмет увечий и, к счастью, не найдя ничего, что стоило бы немедленного ухода, облегченно вздохнула. Брюнет глубоко вздохнул во сне и, для удобства подложив себе руку под голову, продолжил спать.

Кьера потормошила его, даже звала, а потом как-то устало обмякла и только устроилась рядом, поближе к нему, поняв, что все остальное бесполезно. Использовать же метод старых сказок, которых она начиталась в башне, девушка не решилась. Она вообще не решалась обращаться к головорезу после того, как тот ее оттолкнул, а потом передал проклятому лорду.

— Эй... — все-таки тихо позвала она. — Келе... ты... проснись уже, что ли. Мне страшно...

Однако парень на ее просьбу только сонно фыркнул и повернулся на бок, что-то пробурчав себе под нос во сне.

***

Он помнил только, как ударился грудью обо что-то твердое и отключился под успокаивающий скрип весел. Хотя, подождите, какие весла?.. А, какая разница...

Никогда еще Келе не замечал за собой такой слабовольности, однако скрип действовал успокаивающе и казалось, что ничего ему уже не грозит.

А потом его кто-то звал. Голос доносился откуда-то издалека, поэтому парень решил, что и не его зовут вовсе. Может, у кого-то имя такое же, да и потом — кто знает его имя, черт возьми? А, да, эта мелкая принцесса, ее фрейлина и Леон.

Ну и черт с ними, не сиганули же они следом за ним вниз.

Он удобно подложил руку под голову, не обращая внимания на тормошение себя любимого кем-то за плечо, и продолжил спать. Ведь, если предстоит бой, ему нужно быть выспавшимся и ко всему готовым.

Только голос доносится откуда-то сквозь вату и по-прежнему просит проснуться, однако скрип весел почему-то стал в одночасье милее. Да и голос этот... Почти незнакомый, сорвавшийся и надтреснутый.

***

— Что это? — руки у Луны дрожали.

— Это... — он помедлил, сглатывая. — Это одна такая штука не очень приятная... Усыпляющая своих пассажиров скрипом. Слышишь?

Он вдруг зорко посмотрел на нее. Фрейлина под этим взглядом как-то странно сжалась.

— Послушай, а ты никаких заклинаний вчера не произносила?..

— Ну...

— Луна!

— Что? — девушка недоуменно хлопнула глазами, — там было что-то про то, что ты каких-то там чудиков прогонял, вот я и... Я же не знала!

— Да зачем ты вообще мои вещи трогала?! — Леон был просто в бешенстве. Это же надо..! С другой стороны, именно из-за того, что Луна произнесла заклинание, Кьера и Келе живы. Ведь, по всей вероятности, они сейчас находятся на этой галере.

— Да что это вообще такое?! — наконец, не выдержала пепельноволосая, вскакивая со своего места и всматриваясь в днище огромной лодки.

— Это — проклятая галера, — странно охрипшим голосом отозвался волшебник, — и она своих пассажиров не отпустит, пока мы не найдем способ их оттуда вызволить.

Кьера постаралась дышать глубже и успокоиться. Она, может, и была бы спецом в какой-нибудь драке, да только здесь ничего поделать не могла. Ей было страшно. А он лежал рядом и не шевелился... Он спал.

— Келе... — девушка еще раз, нерешительно потрепала его по плечу и судорожно вдохнула.

Парень даже не пошевелился, только проворчал что-то нечленораздельное и продолжил спать.

Принцесса отчаянно сжала зубы, вскакивая со своего места и снова всматриваясь вниз. По-прежнему их скрывала от окружающих полоса белесого тумана.

Как только Кьера снова перегнулась через поручни, весла попадали вниз с глухим стуком и скрип прекратился. Келе заворочался. Принцесса торжествующе фыркнула и осталась стоять на месте, скорее чувствуя, чем слыша, как невидимые ноги ступают по направлению к ней. Галера начала резко падать вниз. Кьера громко завизжала.

***

Леон задрал голову вверх, услышав чей-то испуганный визг. Он был очень похож на голос Кьеры. Луна тоже поняла голову вверх. Галера падала прямо им на головы.

Звездная испуганно пискнула и, толкнув друга в грудь, заставила его сделать несколько шагов назад, при этом волшебник успел схватить ее за руки и оба, не удержав равновесия, грохнулись на землю, оказавшись примерно в метре от того места, куда должна была упасть галера.

Только чертов корабль, не долетев до земли буквально десятка метров, снова взмыл в воздух. Весла недружелюбно заскрипели. У Леона свело зубы.

Тут только он заметил, в каком же они положении. Луна смущенно что-то буркнула и слезла с него, усиленно отворачиваясь куда-то в сторону, чтобы скрыть пылающее жаром лицо.

Леон понимающе ухмыльнулся и потянул ее за руку на себя.

— Что, без спроса трогать мои вещи — ерунда, а жизнь мне спасти — так смущаешься?

— Дурак! — смущенно фыркнула девушка, позволяя себя обнять и все равно упорно отворачиваясь. Потеряв надежду на то, что она покажет ему свое пылающее от смущения лицо, Леон нежно, но несколько неуклюже мазнул ее губами по виску, заставляя угрожающе пискнуть и забиться у него в руках.

— Да ты... да ты...! — все-таки обретя свободу, сердито запыхтела девушка, — ловелас ты, вот кто! — торжествующе и в тоже время как-то обиженно закончила она.

Леон захохотал и от переизбытка чувств даже хлопнул ладонью по земле.

— Ох... Ха-ха... Так, давай уже думать, как их вытаскивать! — кивнув на днище галеры, заявил он, — а то что-то мы сбились... Хотя, утешает уже то, что они там живы.

Луна возмущенно кашлянула, показывая, что разговор еще не закончен, но кивнула и тоже уселась рядом, задумчиво сверля взглядом ствол ближайшего дерева.

— Ну что, придумала? — минут через пять заинтересовался Леон, поворачивая голову вбок. Девушка тоже повернула голову, упершись взглядом в его лицо, и только головой покачала.

— А ты?..

— Ммм... Нет!

— Жаль... — девушка снова подняла голову, рассматривая днище корабля. Потом вздохнула. Ее пробирало на смех.

— Дурацкая ситуация...

***

Как только Кьера вернулась на свое место и плюхнулась на пол рядом с головорезом, зубосводящий скрип возобновился. Она удивлялась, как Келе вообще спать мог в таком шуме? Только вот она не додумалась, что на него скрип влияет по-другому.

Молодой человек во сне причмокнул губами и, пошарив рукой вокруг себя, напоролся тонкие ножки принцессы, сверху прикрытые платьем. И, естественно, потянул ее на себя.

Кьера пискнула и ошарашенно уставилась на спящего головореза — тот укладывал голову ей на колени, путаясь в кружевах юбок.

Чуть-чуть придя в себя и устроившись поудобнее, принцесса заулыбалась и игриво взъерошила черные волосы юноши, наклоняясь и целуя его в затылок.

Келе сонно фыркнул и покрепче сжал ее ноги, под коленями, не позволяя сдвинуться с места и улизнуть.

***

Вокруг по-прежнему было темно. Он сидел в этой темноте, не зная, что делать и куда идти. Да идти тут, судя по всему, было некуда.

Отовсюду раздавался какой-то странный скрип, похожий на скрип корабельных весел. Только этот скрип показался Келе куда мелодичнее и приятнее. Его снова начало клонить в сон.

Юноша зевнул и устроился в пустоте как можно более удобно, если это вообще было возможно в пустоте. Однако у него как-то это получилось, кроме того, было очень даже уютно, потому что под голову, будто что-то мягкое подложили.

А потом волосы на голове зашевелились, на затылке же словно кто-то клеймо поставил. Стало мгновенно тепло, а по всему телу пробежала приятная дрожь. Он снова услышал голос, только теперь он не был таким далеким и надтреснутым, стал ощутимо нежнее, теплее и ближе, словно раздавался у него над самым ухом. Захотелось даже бороться как-то, чтобы снова его услышать, только корабельный скрип стал громче, снова усыпляя его и вводя в состояние какого-то транса. Неведомый голос испуганно смолк, но никуда тепло не исчезло. Это уже радовало.

«Ну вот, а то какая-то там принцесса», — сонно подумал молодой человек, — «когда проснусь, обязательно расскажу Леону, что влюбился в голос во сне... Пусть он подумает, что я совсем тронутый и отстанет».

***

Леон вздохнул и встал со своего места, отряхивая от травы брюки. Луна удивленно воззрилась на него, тоже вставая.

— Куда собираешься? — с интересом вопросила она.

— В библиотеку, — со вздохом сообщил парень, — надо там кое-чего найти, может, поможет.

— А можно с тобой?

— Конечно! — волшебник пожал плечами и, ухватив ее за руку, поволок в сторону одного и черных ходов замка. За эти годы он узнал тут каждый закоулок, так что спрятаться от стражников для него не было особой проблемой, кроме того, можно было вообще усыпить всех обитателей замка, кроме них самих. Заклинание-то совсем несложное, и сил не отнимает, просто заставляет человека моментально устать, отнимая все его силы. После этого люди могут проспать суток трое, если не больше, их и пушкой не разбудишь.

Пройдя путанными ходами, молодые люди куда-то свернули и Луна, ведомая Леоном за руку, охнула от неожиданности.

А книг тут было столько, что можно читать аж целую вечность, и до конца все равно не дойдешь!

— И... откуда тут такое богатство?!

— Ну, откуда же мне знать? — философски пожал плечами Леон, — Аларикус волшебником не был, но очень любил вот такие занимательные книжки. Правда, признаться честно, большая их часть написана дилетантами и ведунами из глубинки. Псих для психа кропает, а всякие лорды покупают! — хрюкнул от смеха он, направляясь к одной из интересующих его полок.

Уже минут через пятнадцать молодые люди сидели за широким письменным столом из черного дерева, обложенные книгами выше головы, и сосредоточенно читали.

***

— Леон, — устало окликнула Искристого девушка, — слушай... А зачем ты пошел к Аларикусу на службу, если считаешь его глупцом?

— Он не глупец, — мягко возразил парень, откладывая книгу и устало потирая глаза, — просто лорд немного... наивен. В самом деле, не думал же он, что так вот просто женится на принцессе и станет Королем? Это было утопично и глупо, особенно учитывая то, какой Кьера оказалась импульсивной и как быстро она захомутала моего друга. Или он ее захомутал... В общем, дела это не меняет. А что касается службы... — он усмехнулся, — мне здесь неплохо жилось, знаешь ли! А теперь я и не знаю, что будет...

Луна вздохнула, и устало уложила голову ему на плечо.

— Эх ты! — фыркнула она, — не знает он... Пойдем с нами во дворец! Кьера скажет, как ты ей помог, и тебе титул пожалуют!

— Дура ты, — беззлобно брякнул Леон, — думаешь, все так просто? А если мы их не вытащим? Тогда галера улетит рано или поздно, а нам пропажу принцессы приплетут...

— Фу, какой ты злой... — пробурчала Луна, — нет, чтобы помечтать...

— Наш мир не для мечтаний, — отозвался молодой человек, — зато стебаться я могу сколько угодно. Моя же жизнь, проживу как-нибудь...

— Мы проживем, — сонно поправила его девушка, тоже откладывая книгу в сторону и окончательно устраиваясь у Леона под боком — спать хотелось неимоверно, а кресло было большое.

Волшебник грустно усмехнулся и, покрепче прижав ее к себе, провалился в какой-то странный смазанный сон.

С ними все было ясно с самого начала.

***

Утро было смущающим, но от этого не менее приятным.

Луна проснулась, сидя почти верхом на Леоне, а тот самозабвенно дрых, откинувшись на спинку кресла и сцепив руки у нее на пояснице.

Ярко-рыжие волосы падали на плотно закрытые глаза, на лице виднелась парочка мелких шрамов, а губы потрескались. Девушка нервно закусила щеку изнутри, нещадно покраснев. Минуты через две она предприняла первую попытку выбраться, однако, у нее ничегошеньки не вышло — волшебник только плотнее прижал ее к себе, утыкаясь носом куда-то в область шеи и тепло выдыхая.

У девушки по телу пробежала странная дрожь и она, до крови прокусив щеку, только тогда пришла в себя. Смущение достигло своего апогея, и она легонько взъерошила Леону волосы.

— Эй... Просыпайся же! Нам еще столько книг надо проискать... Леон!

Парень что-то сонно буркнул и приоткрыл глаза. На коленях ощущалась приятная тяжесть, зато все тело затекло от долгого пребывания в одном положении.

Когда зрение немного прояснилось, он осознал, что на его коленях удобно устроилась донельзя смущенная Луна, тщетно пытающаяся его разбудить. Волшебник усмехнулся, закусывая губу, чтобы не улыбнуться, и приятно-хриплым надтреснутым голосом зашептал:

— Ну что, как спалось?

Луна, щеки которой тут же приобрели просто свекольный оттенок, рванулась в сторону, да только хитрый Леон рук расцеплять не собирался. Было чертовски приятно держать ее на коленях, внизу живота зарождалось приятное тянущее тепло...

— Ну, пусти... — наконец, жалобно выдавила девушка. Она выглядела до такой степени милой в своем смущении, что у волшебника окончательно вылетели из головы всякие там галеры и книжки. Голос совсем охрип.

— Это почему? — осведомился он, подавленно вздыхая и путаясь в ее длинных волосах, — тебе что-то не нравится?

— Просто... — Луна закусила губу, — мне... неудобно! — пискнула она, цепляясь тонкими пальцами за его волосы.

До волшебника моментально дошел смысл ее слов. Как ушат холодной воды на голову, все наваждение как рукой сняло. Вот черт! Что за глупость...

Он резко расцепил руки и чуть оттолкнул ее, вскакивая с кресла и вихрем выбегая из библиотеки. Луна так и осталась стоять, ошарашенно хлопая глазами.

***

Кьера проснулась от того, что голова ужасно ныла. Всю ночь она просидела, привалившись к деревянной стенке галеры, которая отделяла ее от свободы, держа на коленях вихрастую голову спящего Келе, который так и не думал просыпаться, только сжимал ее в руках еще крепче, как мягкую игрушку.

В виски била такая ноющая боль, что хотелось прямо сейчас вскочить и спрыгнуть отсюда вниз. В желудке бурчало от голода и жутко хотелось пить, губы обветрели, как их не облизывай, все равно сухие.

Терзало состояние собственной беспомощности. Она даже сделать ничего не могла. Нет, могла, конечно. Она могла вскочить и перегнуться, чтобы позвать кого-то и, может даже, докричаться, только тогда галера перестанет держаться в воздухе, и они резко ухнут вниз. Тогда уже никому не выжить. С такой высоты, живыми...

Поэтому Кьере оставалось только ждать, что Луна и Леон что-то придумают, да только это ожидание было до такой степени утомительным, что впору и, правда, лучше вниз сигануть.

Келе поерзал и, снова уютно устроив голову у нее на коленях, что-то промурлыкал сонно себе под нос. Его точно ничто не волновало.

***

Леон вернулся в библиотеку минут через двадцать. Он был смущен, взъерошен, а глаза его странно блестели. На удивленную Луну парень постарался не смотреть: во-первых, он боялся еще сильнее ее смутить, а во-вторых... во-вторых, он сам боялся жутко смутиться при взгляде на нее.

«Тьфу ты!» — в сердцах проворчал сам себе волшебник, — «всю свою сознательную жизнь только и делал, что девчонок соблазнял, а перед этой кругами хожу и краснею, как светофор!» — он недовольно плюхнулся в соседнее кресло, беря в руки очередную книгу и утыкаясь в нее носом. Так просидел минут десять, не перевернув ни одной страницы, а потом до него дошло, что... книгу он вверх ногами держит.

«Господи, что за глупости! В кого я превратился?..» — сокрушенно проскулил волшебник, сам себя костеря за свое поведение. Как мальчишка, честное слово! Ему же уже двадцать два, а он..!

Луна, все это время наблюдавшая за ним поверх книжных страниц, не сдержалась и хихикнула, как только заметила, что книга у Леона повернута вверх ногами. А уж когда это он сам заметил...

Искристый сглотнул и вскочил со своего места, направляясь к дверям.

— Ты... есть хочешь? — на секунду остановившись, осведомился он. От него так и веяло холодом, никаких вам заклинаний замораживающих не надо. Луне стало не по себе, но она все-таки ответила:

— Д-да... Если можно... — она сглотнула и, пока он еще не успел уйти, выпалила, — Леон, что случилось?

— Ничего! — резко фыркнул парень, выходя за дверь и быстро вышагивая по коридору на нижние этажи — что угодно, только подальше. Блин, может, еще раз с ней в одном кресле уснуть? И откуда такие мысли пошлые?!

Леон в сердцах сплюнул и хлопнул дверью на кухню.

***

Как только Леон вышел, Луна не выдержала и громко расхохоталась, попутно ловя себя на том, что она за все это время сама не перевернула ни одной страницы и уже раз десять, наверное, перечитывала один-единственный абзац, все никак не желая вникнуть в его смысл. Голова была забита совершенно другим...

А может, это просто физиология? Но вообще-то тогда Леон бы так себя не вел, вот только сама она размышлять об этом не могла — основываться ей было не на чем. На что опираться? На прочитанные в башне любовные романы? Ха, ха и еще раз ха!

Да только диагноз уже поставлен.

Как только дверь, ведущая в библиотеку, начала открываться, Луна стремительно вскочила с кресла, бросив на него раскрытую книжку, которая оскорбленно зашуршала страницами, и спряталась где-то между полок. Зачем она это сделала, девушка даже сама не поняла толком, только дверь уже открылась и явила ее взгляду Леона, несущего в руках большой серебряный поднос, доверху забитый всякой едой. В животе забурчало и Звездная испуганно сжалась, стараясь стать незаметнее. Естественно, прятаться было глупо, но что сделано, то сделано. Только вот зачем?..

Искристый, поставив поднос на свободный участок стола, поднял голову и удивленно заозирался, желая понять, куда делась его собеседница, да только за полками, забитыми книгами, ее совсем не было видно. Зато Луна видела его просто прекрасно — в щель между книгами и верхней полкой.

— Эй, Луна! — голос волшебника дрогнул как-то странно взволнованно и обеспокоенно. Он оставил поднос на столе и направился к полкам. — Хватит играть! Это не смешно... Совсем.

Как только он прошел вглубь помещения, девушка бесшумно двинулась следом за ним, мягко ступая по паркету. К тому времени, как Леон обернулся, они ушли уже довольно далеко от дверей комнаты.

Голубые глаза Луны смотрели на него изучающе и задумчиво, а потом она, резко приблизившись, совершенно неожиданно выпалила, краснея:

— Скажи, Леон, ты... я тебе и вправду нравлюсь?..

— Ч-чего?.. — ошарашенно распахнул рот парень.

Вот тебе и раз! Вот тебе и вопрос! А он и не ожидал...

— Ничего... — недовольно буркнула Луна, опуская руки и вздыхая. — Значит, нет? — поникшим тоном поинтересовалась она.

— Да чего ты за ерунду несешь?! — немного отойдя от данной неожиданности, тут же взбесился юноша, — как ты можешь не нравиться?! Ты же это... — он многозначительно прошелся глазами по ее фигуре. Луна сердито зашипела. Спросила, называется!

— Ах, ты... — чуть не задохнулась от гнева, — ...извращенец! Разгильдяй! Да тебе и принцесса моя нравится!! Негодяй!

— Эй, эй! — попытался остудить ее пыл молодой волшебник, — я вообще-то не это имел в виду... Ты очень привлекательная, правда, но... Черт, ни разу не признавался в любви девушке! — неожиданно хохотнул он, хлопнув себя по лбу, — и, правда, разгильдяй...

— П-правда-а?!. — донельзя удивленная, девушка подалась вперед, чуть ли не утыкаясь ему в лицо носом и заглядывая глубоко в глаза.

Леон закусил губу и порывисто вздохнул.

— Л-луна, ты лучше это... отойди, — приглушенно попросил он, — я ведь и...

— Что? — не дошло до Звездной.

— Ну... это... — парень смутился еще больше. И тут Луна поняла...

И испуганно отскочила назад, натолкнувшись на книжную полку.

— Ой, прости! Прости, я...

Оба стремительно покрылись пунцовыми пятнами, причем Луна краснела вообще презабавно — алели только лоб, шея и видимая часть груди, а щеки оставались бледными.

— Да ничего, — все так же смущенно отозвался волшебник, — пошли в читальный зал, я поесть принес.

«И как в такой момент можно думать о еде?!» — обиженно насупилась девушка, все-таки следуя за ним к столу.

***

Кьера снова очнулась от какого-то забытья. Голова Келе уже какой час покоилась на ее коленях, не собираясь освобождать их. Тело затекло, девушка даже не могла встать, и дело было даже не в том, что она боялась парня потревожить, нет! Она уже поняла, что его и пушкой не разбудишь сейчас, просто как только она принимала попытку подняться, головорез крепче сжимал ее ноги и тянул вниз.

Весла со своим противным скрипом уже даже не действовали на нервы, став неотъемлемой и привычной частью тех немногих звуков, которые можно расслышать на галере. Человек вообще ко всему быстро привыкает...

Кьера тоже привыкла. Она знала, что Луна и Леон ищут выход из ситуации, поэтому просто ждала. А еще она привыкла по нескольку раз в день легко целовать Келе. В губы, в щеку, в нос... Как будто зависимой стала от этого. Как будто надеялась, что сможет разбудить его с помощью поцелуя, как в сказках рассказывают.

Только Келе не просыпался и всего лишь поворачивался с одного бока на другой. Однако у принцессы было предположение, что это не она такая слабая, а просто юноша ее не любит, поэтому поцелуй и не работает. Ведь это Ветреный не любил ее, а рыцари должны любить своих принцесс. И с этим ничего не поделаешь.

Девушка снова наклонилась и легко коснулась губами теплой щеки парня. Тот заворчал, а она отстранилась и улыбнулась, снова собираясь поцеловать его. Но как только губы почти соприкоснулись с кожей щеки, они почему-то натолкнулись на губы. Принцесса вздрогнула, почувствовав легкий и даже немного сонный ответ, и тут же отстранилась. Прежде плотно закрытые, синие глаза Келе приоткрылись, чтобы за секунду очертить мир мутным взглядом, и тут же сомкнулись снова.

***

Иногда его согревали. Чьи-то губы, наверное. Ласкали чьи-то руки.

Келе уже даже хотел проснуться, да только весельный скрип все не прекращался, продолжая умиротворяюще действовать на мозг и заставляя ни о чем не думать. Его никак не мог перебить даже тихий нежный голосок, звоном колокольчиков отдающийся в ушах. Это пела та девушка, которая его согревала.

В какой-то момент, когда чуть растрескавшиеся от ветра губы снова прикоснулись к его щеке, он инстинктивно повернулся к ним лицом, желая эти губы поймать. И поймал.

И на секунду забытье, словно отступило, уступая место кусочку яркого голубого неба и ошарашенному лицу этой девушки, виденному им как в тумане. Только он это лицо все равно узнал за ту короткую секунду, что находился в сознании. И ореол из волос тоже узнал.

Так вот, кто все это время был его ангелом... Кьера.

***

Леон находился в благодушном состоянии весь день. Он уселся на ворсистом ковре по-турецки и теперь корпел над какой-то жутко толстой книгой. Причем, большую ее часть он уже умудрился прочесть.

Луна уже перестала удивляться. Она, молча, сидела в одном из двух свободных кресел и слушала, как потрескивают заколдованные юношей негаснущие факелы, тоже читая одну из книг, которая, по предположению Леона, могла им помочь.

Тишина ей, однако, изрядно осточертела. Да и волшебник был, прямо говоря, напряжен, всего лишь прекрасно это скрывая — тренировки не прошли даром.

Наконец, уже часов в восемь вечера, Луне надоело молчать, и она решительно встала со своего места, собираясь, если не закатить скандал, так хотя бы до конца все выяснить.

— Леон! — юноша вздрогнул и поднял голову от книги.

— Что? — отозвался, старательно скрывая лихорадочный блеск в глазах.

— Ты ведь правду тогда... сказал? — голос девушки все-таки дрогнул, и она с непонятной надеждой уставилась в его непроницаемые глаза.

Волшебник вздохнул, отложил книгу в сторону, встал с ковра и, глядя в широко распахнутые от удивления глаза, заявил:

— Правда.

— То есть, ты... — ну вот, услышала ответ. А теперь что делать? Как теперь себя вести?

— Да, то есть я, бабник этакий, негодяй и разбойник, люблю тебя! — выпалил Искристый, глупо улыбнувшись и сделав шаг назад. — Ты этого хотела?..

— Я... ты знаешь, — нерешительно промямлила в ответ пепельноволосая, опуская глаза, — ты тоже мне того... нравишься...

Почему-то люди, когда дело доходит до признания правды, теряют всю свою решительность и смелость. Вот и Луна ее растеряла. Ей почему-то казалось, что все это произошло слишком быстро. Да и вообще — такое только в романах бывает!

А романы любовные на пустом месте, что ли, писаться начали?..

Луна, закусив губу, снова подняла голову. И снова на ее шее появились пятна красноты. Леон смотрел на нее и улыбался так искренне, что у нее даже и мысли больше не проскочило о подвохе.

— Знаешь, — не переставая улыбаться, произнес он, — думаю, что сейчас мне можно верить.

Наваждение исчезло.

— Что значит «сейчас»? — склонив голову набок, подозрительно осведомилась девушка.

— А то и значит! — передернул плечами волшебник, — что будь ты какой-нибудь размалеванной фифой, ты могла бы даже не пытаться поверить мне. Как и я тебе.

— Непостоянные создания? — усмехнулась фрейлина, потихоньку расслабляясь и снова присаживаясь в кресло.

Хотелось выяснения отношений, а так ничего из этого и не вышло. Глупо все вообще получилось... Зато, почему-то весело. Почему-то, отчего-то... Да какая разница — почему? Другое дело было бы, если на вопрос о том, кто кого любит, волшебник ответил, что они — просто друзья. Вот тогда она действительно выглядела бы даже не глупо, а жалко. Хотя, здесь они оба выглядели не умнее...

— Вроде того, — кивнул Леон, — я отношусь к людям так, как люди относятся ко мне... Простой принцип.

— А с Келе — тоже принцип? — хихикнула девушка, — он же тебя вечно бьет и затыкает!

Волшебник ухмыльнулся, снова опуская глаза в книгу. Смущение куда-то исчезло.

— Не понимаете вы, женщины, всех особенностей мужской дружбы! — нравоучительно заметил он, — между прочим, Келе с детства был таким... недоноском. Ему вечно казалось, что он слаб. Он никому никогда не доверял. Но за долгие годы знакомства я успел неплохо его изучить и понять, к кому и как он относится по его поведению.

— Ого! — Луна подскочила в кресле, — вы с самого детства знакомы?! Вот уж не подумала бы! Он ведь... держит тебя на расстоянии.

— Это только так, кажется, — снова передернул плечами юноша, перелистывая страницу, — на самом деле, ближе Келе был только мастер Олрик.

— Кто-о? — в удивлении воззрилась на юношу девушка, — какой такой «мастер»?!

— Олрик, — усмехнулся Леон, — это наш наставник был, он мне и почти как отец оказался, а Келе... Он и был ему отцом, в общем-то.

— Это мастер Олрик, который... — начала Луна, однако рыжий опасливо огляделся, хотя и знал, что кроме них тут никого нет, и жестом прервал ее:

— Тс-с! Не знаю, какого ты Олрика имеешь в виду, да вообще тебе больше ничего рассказывать не буду про это, но... — он все-таки улыбнулся, моментально растеряв всю свою напускную строгость, — даю наводку: ты замечала, что у нашего приятеля остроконечные уши?

Пару минут девушка мучительно переваривала полученную информацию, вспоминая строки из детских книг пополам с научными энциклопедиями. И тут рот ее изумленно приоткрылся. Поняла.

— Так он..!

— Да говорю же, — зашипел волшебник, — замолчи! Келе убьет меня, если узнает, что я рассказал кому-то, даже тебе! Эти существа нынче не в ладах с внешним миром... Да и всегда не в ладах были. Никто не знает, где они находятся... Иногда только поговаривают, что они ведут тайную переписку с нашими Королем и Королевой. Да и потом, Келе не... — он запнулся на секунду, не зная, говорить или нет, — ...не чистокровный. Он полукровка, хотя на две трети, конечно, все-таки в отца.

— Так вот он почему..! — ошарашенно распахнула рот Звездная.

— Что «почему»? — дернув бровью, поинтересовался Искристый, — что-то не так?

— Да он непроницаемый! — пожаловалась юная драконесса. Леон сначала недоуменно хлопнул глазами, но, поняв, что она имеет в виду, хлопнул себя по коленке и закатился громким смехом.

— Ты его что, засветить пыталась?! — со смесью ужаса и восхищения вопросил Леон. — Фигня! У него как будто стенка вокруг сознания, и это только инстинктивно!

— Так, значит, из-за этого?!

— Ага! — охотно закивал волшебник, — поэтому он спит так долго! Люди обычно могут этому скрипу сопротивляться, в первую очередь потому, что он им противен, а Келе слышит в нем нечто диаметрально противоположное, но защищается силой своего сознания, то есть спит, чтобы не быть околдованным! Да и потом, неужели не замечала, как он двигается? — юноша загадочно улыбнулся, — бесшумно так, легко совсем, как будто тень скользит по траве...

— Я не думала, что вся причина в его происхождении, но если мы говорим про одного Олрика, то получается, что он... О, бог ты мой! Так он никакой не крестьянин и не головорез!

— Так притом еще и беглый, видимо, — отозвался молодой человек, — давно я его не видел, года четыре, наверное... После того, как ушел.

— Куда ушел? — удивилась девушка.

— На свободу! — белозубо улыбнулся в ответ парень.

— А он зачем сбежал?!

— Туда же! — пожал плечами Леон, — он же не девица-красавица, ему побунтовать охота, вот он и... Только жениться Келе не планировал.

— Придется! — жестко припечатала Луна, коварно улыбнувшись и ударив кулачком по раскрытой ладошке.

— Да куда он денется теперь... — махнул рукой волшебник, — как миленький женится, он же уже без ума по твоей принцессе сходит, а иначе не пришел бы ее спасать!

— Это почему? — вздернула бровь фрейлина, — а как же его совесть и сострадание?

Леон прыснул.

— Поверь, милая, у него нет ни того, ни другого! — миролюбиво заверил порозовевшую девушку он и, чуть привстав, щелкнул ее по носу.

— Фу, какой ты реалист! — наморщила этот самый носик драконесса, — а я в него верю...

— Да я тоже в него верю, — Леон угнездился снова на мягком ковре и бросил мимолетный взгляд в окно, — только сейчас почти все зависит от него — проснется или нет, я могу только заклинание призыва прочесть...

— Заклинание призыва?

— Ну, призвать дух Келе и его волю, чтобы он вырвался из своего сна, — пояснил Леон и, помолчав с минуту, негромко произнес, — вот в чем я уверен больше всего, так это в том, что Кьера сейчас не спит. И когда Келе проснется, совесть точно придет к нему на чай. Точнее, на очень долгое чаепитие...

— А ты нашел заклинание? — подпрыгнула фрейлина. Интересно, как он это сделал? Они же почти весь день дурью промаялись, на какой-то момент о драгоценных, причем во всех смыслах, друзьях забывая. И когда он только успел?!

— Ага, нашел, конечно! — с сарказмом фыркнул волшебник, — я его составил! Так, а теперь нужна мне та бумажка с заклинанием... — уже не к девушке обращаясь, пробормотал он, — так, сейчас я приду, сиди тут!

— А ты куда?

— Да я к себе, мне нужна та волшебная бумажка! — быстро пояснил Леон, вставая со своего места, откладывая книгу и стремительно скрываясь за дверью.

Близилась полночь, до нее осталось примерно три часа — часы на одной из замковых башен забили.

***

Леон не ошибся, Кьера действительно не спала. Она напряженно наблюдала за любыми изменениями в лице Келе, сейчас перевернувшегося на спину и по-прежнему лежащего у нее на коленях. Тот изредка едва заметно морщился или пытался приподнять руку, словно бы для того, чтобы отмахнуться от мухи, а принцесса смотрела. Ловила каждый его мимолетный жест.

Оказывается, и у головореза есть вредные привычки.

Девушка улыбнулась и провела тонкой ладонью по голове, приглаживая черные спутанные ветром вихры. Сама она выглядела не лучше юноши, но и не хуже. Ранить его Аларикус не успел, потому что она пронзила его кинжалом в спину, но принцесса все равно волновалась. Почему Келе так приятен этот скрип? Почему он до сих пор спит?

Часы на башне забили, указывая время, и Кьера, посчитав удары, осознала, что уже довольно поздно.

— Эй, головорез... — она чуть потрепала его по голове, предпринимая очередную ничтожную попытку разбудить, и снова склонилась над его лицом. — Может, хоть так ты проснешься?..

А в небе, кажется, начала собираться гроза. Оно засверкало, пронзаемое тонкими нитями молний, а потом раздался оглушительный гром.

***

Пустота вокруг него задрожала, подергиваясь каким-то странным маревом, весельный скрип стал раздаваться с какими-то перебоями, уже, однако, не представая перед ним прекрасной мелодией, но лишь неприятным звуком, а губам снова стало тепло.

Пустота начала то ли рассеиваться, то ли разбиваться на мелкие осколки, то ли просто стекать вокруг него в одну большую лужу-водоворот, норовившую в себя затянуть.

В глазах что-то засверкало, как странный одноцветный калейдоскоп, от которого не можешь оторвать взгляда, а в ушах барабанным боем отдавался ужасающий звук прогремевшего грома. Келе тщетно пытался этому противостоять, но его засосало уже почти по пояс и...

***

К полуночи все было готово. Снова забили часы на башне, и парочка умников, чтобы время даром не терять, выпрыгнули на улицу прямо из окна, воспользовавшись левитационным заклинанием.

Как только они оказались на твердой земле, Луна облегченно вздохнула — она любила летать сама, да к тому же на крыльях, ей казалось, всегда надежнее.

— Итак, — Леон деловито захрустел пальцами, обходя замок, ибо библиотека находилась чуть левее, и, приближаясь к тому самому месту, где в воздухе зависла Проклятая галера. Луна еле поспевала следом за ним, взволнованно комкая в руках, врученную ей бумажку.

Для нейтрализации сна и изгнания галеры так, чтобы и принцесса и... головорез остались целыми и невредимыми, причем, в этом мире, нужно было два заклинателя, поэтому волшебник, прознав о том, что именно Луна и вызвала галеру, заявил, что она станет его напарницей в этом тяжелом деле. И девушка, естественно, согласилась.

Они расположились на расстоянии метров двадцати друг от друга, договорившись подавать в сумерках сигналы жестами. В силу своих необычных способностей, зрение у обоих было отменным, даже в темноте, что сейчас, несомненно, пришлось очень даже кстати.

Итак, Леон начал читать заклинание призыва первым, сразу после того, как он должен был закончить, по логике начала бы Луна, и Кьера с Келе были бы успешно освобождены, а галера отправлена обратно в Иномирье.

Они сначала проверили, правильно ли выбрали место и, удостоверившись, что скрываемая туманом и подсвечиваемая луной галера зависла именно над выбранным местом темной тенью, успокоились. Волшебник, одобрительно кивнув, сунул нос в бумажку и забормотал что-то.

Слова были совершенно неразборчивым, поэтому Луна, естественно, ничего не услышала, зато, в небе ярко сверкнули несколько молний, а фрейлина, завидев быстрый жест молодого человека, уткнулась в свою собственную бумажку и принялась читать порученное ей заклинание.

Только бы все прошло хорошо...

В небе снова что-то засверкало, скрип стремительно прекратился, завершая свою своеобразную мелодию на самой оскорбленной ноте, а галера начала стремительно падать вниз.

***

Кьера потрясенно взвизгнула, чувствуя, что корабль резко ухает вниз, и стремительно разогнулась, чтобы посмотреть на происходящее. Она и не заметила, как прежде плотно закрытые, глаза Келе снова начали открываться. Несколько секунд он сонно хлопал ими, пытаясь понять, где находится, но, увидев совсем близко свадебное платье, сердито зарычал и рывком сел, натыкаясь на ошарашенный взгляд принцессы.

Точно, вот и его ангел...

В голове стремительно пронеслось все пребывание в забытьи, которое он почему-то так хорошо помнил, глаза опасно сузились, а в следующую секунду оба уже лежали на полу, причем, сидящая принцесса была бессовестно на него опрокинута.

— Вот черт, это ж надо так... — в отчаянии пробурчал Келе, всматриваясь в темноте в лихорадочно сверкающие счастьем глаза Кьеры.

Его на данный момент совершенно не волновало, что они летят вниз на деревянном корабле с большой высоты. Леон обязательно их спасет. В конце концов, кто, сначала впутывая головореза во что-то, всегда помогал выходить сухим из воды? Верно, названный брат...

А Кьера отчего-то громко захохотала.

Леон ошарашенно наблюдал, как галера, вместо того, чтобы раствориться, резко падет вниз, прямо на тот освобожденный участок, образованный между ним и Луной. Она была уже достаточно низко, чтобы с борта можно было услышать женский хохот.

Парень с девушкой последний раз успели переглянуться, когда галера, почти соприкоснувшись с землей и подняв целую тучу пыли, вдруг резко растаяла прямо в воздухе, оставив на земле относительно нормально приземлившихся головореза и принцессу. На земле они валялись в очень пикантной позе, и, что самое интересное, у Келе покраснели уши. За копной волос, этого было почти не видно, но Луна оказалась на редкость прозорливой леди, а потому сдавленно захихикала.

Ее голос раздался во внезапно воцарившейся тишине как-то слишком громко, но внимание на это обратил только Леон, потому как Кьера, узрев в глазах почти лежащего на ней головореза что-то только одной ей понятное, резко обняла его за шею и потянула на себя.

От неожиданности юноша даже не воспротивился, поддаваясь, но тут же очнулся под коллективное хихиканье посторонних очевидцев. Поняв, что только что сделал, Ветреный тяжело вздохнул и, резко сев, внимательно уставился на Кьеру, и так припухшие губы которой были обиженно надуты. Взгляд скользнул по свадебному платью и особенно внимательно рассмотрел кровавые кляксы — видимо, девушка все-таки разбила Аларикусу голову со злости, вот и результат — на легкой белоснежной ткани. Впрочем, за эти дни платье порядочно испортилось.

— Чье это? — совершенно невозмутимо вопросил он.

— Что «чье»? — не сразу дошло до девушки.

— Кровь чья? — терпеливо пояснил свой вопрос молодой человек, рассматривая пятнышки.

— Кровь?.. Лорда, — передернула плечами принцесса, — он сам где-то тут, должно быть, валяется… А нет, он там, наверху! — и она неопределенно махнула рукой в сторону башни, на которой должно было состояться роковое венчание.

— Куда мир катится… — сокрушенно проворчал юноша, — и кто тут еще принцесса!..

Леон захихикал ощутимо громче, но, удостоившись тяжелого взгляда друга, мгновенно заткнулся, улыбаясь как можно доброжелательнее и прячась за драконессу.

Кьера недовольно фыркнула и села на траве.

— Лучше бы спасибо сказал!

— За то, что ты меня совратила? — Луна истерично хихикнула, — принцесса, черт возьми! И правильно я тогда сделал, что…

— Когда и что ты сделал правильно? — насторожившись, прервала юношу девушка.

Келе тихо ругнулся и встал на ноги, отряхиваясь от осевшей на одежду пыли. Ему надо было сейчас вернуться в замок и забрать свои нехитрые дорожные пожитки.

— Никогда и нигде, — хмуро брякнул он, уже прекрасно понимая, что своего все равно принцесса добилась и отпираться от давно решенной участи теперь в высшей степени бессмысленно.

Кьера обиженно насупилась и тоже поднялась на ноги, отряхиваясь и следуя за Келе, который уже направился в сторону входа, и делая Леону с Луной жест рукой.

***

Волшебник спешно обновлял уже ослабшее сонное заклинание и попутно собирал вещи. Он не собирался сидеть здесь и дожидаться того момента, когда прислуга проснется и начнет искать Аларикуса, но наткнется лишь на его бессознательную обманутую всеми тушу.

Несмотря на все возражения Келе, он решил идти в столицу с ним, Кьерой и Луной. Почему головорез смирился со своей участью? У каждой принцессы, помещенной в башню, на губах стоит нечто вроде волшебной печати и если принцессу поцеловать, то эта печать срабатывает, навеки связывая двоих нерушимыми узами. Именно поэтому браки у династических семей в Соединенном Королевстве были всегда такими прочными. Тут даже через сто ударов дубиной с гвоздями по спине развестись не получится. Даже через сто пятьдесят ударов.

Келе стоял, облокотившись плечом о дверной косяк, а этажом выше суетились Луна и Кьера, которые нашли в покоях, приготовленных для принцессы, целый склад одежды и теперь, учитывая то, что их размеры были примерно одинаковы, собирали все самые удобные вещи. Преимущественно это были, конечно же, костюмы для верховой езды, в которых модельеры всегда избегали юбок.

Не выдержав, головорез выпрямился и со вздохом бросил:

— Пойду, лошадей снаряжу. Я вас всех внизу ждать буду, — и уже хотел было выйти, как голос названного брата его остановил.

— Келе, я был бы недостойным учеником такого великого человека, как твой отец, если бы не понял, что ты не просто погулять из родного леса вышел… Когда скажешь Кьере?

Юноша остановился на пороге, как вкопанный.

— Никогда, — тихо произнес он, — и ты не говори. Никто не должен знать об этом.

— Но печать уже сработала! — всплеснул руками волшебник, заставляя друга обернуться, — не понимаешь? Когда мы прибудем во дворец, все равно это станет известным! Во всяком случае, Кьере точно.

— Ну, и плевать, — тихо отозвался головорез, снова поворачиваясь к Искристому спиной, — я этого не хотел. Я не люблю, когда меня заставляют, понимаешь? Я даже ее увидеть не мог тогда! Кто ж знал?!

— Иди в конюшню, — миролюбиво махнул рукой рыжий волшебник, застегивая сумку и собираясь двинуться сразу за ним.

Келе только недовольно фыркнул и вышел за дверь. Он не любил, когда его учат, даже если знал, что заведомо не прав.

***

Кьера носилась по комнате, пребывая в неком радостном возбуждении и не обращая внимания на слегка опешившую и удивленную таким поведением фрейлину.

— Ох, утру я теперь нос этой Рапунцель!

— Э… Прин… Кьера, — наконец, осмелилась назвать девушку по имени, — а ты вообще головореза любишь или просто хочешь себе красивого мужа, чтобы другим неповадно было?..

Принцесса резко обернулась на ее голос и задумчиво сдвинула тонкие брови.

— Конечно, люблю, — наконец, ответила она, — теперь точно люблю!

— Теперь?.. — недоверчиво вздернула бровь фрейлина, застегивая свою сумку и подходя к кровати, на которой лежала еще не до конца собранная сумка Кьеры.

— Да, теперь, — бесхитростно кивнула девушка, — понимаешь, это время на галере… Я… он очень хороший на самом деле! И на деревенщину он совсем-совсем не похож, он только пытается вести себя как… как головорез, а на деле…

«Как же вы правы, принцесса…» — подумала Луна, смиренно кивая вслух. Леон ведь просил не говорить о происхождении этого бесеныша. И она не будет.

* * *

Когда девушки спустились вниз, Леон и Келе уже ждали их с оседланными лошадьми. Их было всего четыре, включая Найтмера головореза, который был угольно-черным. Леон уже успел облюбовать гнедого жеребца и теперь распихивал в седельные сумки все самое необходимое. Среди этого необходимого затесался и котелок, и фляжка для воды, которые в сумки не поместились, и пришлось их засунуть обратно в заплечный мешок, а мешок этот прикрепить к седлу. Закончив с делом и полюбовавшись результатом, волшебник бросился к подошедшей драконессе и решил помочь ей взобраться на лошадь — на серую в яблоках тонконогую кобылу, однако фрейлина его потуги нагло проигнорировала и ловко вскочила в седло, уже там расправляясь со своими вещами. Кьере осталась только белая кобыла, чем она была очень довольна, а потому, последовав примеру своей фрейлины, тоже вскочила в седло, да еще и проворчала:

— А чего оно дамское? Вы с ума, что ли, посходили?

Луна только хихикнула в кулачок, наблюдая, как молодые люди впадают в минутный ступор. Просто с самого детства папа-вояка обучал любимую дочурку и ее фрейлину верховой езде, и Кьера приноровилась ездить в седле мужском, вот теперь и насмехалась над спутниками.

— Дамским обойдешься! — первым пришел в себя Келе, — ты принцесса или кто?

— Или кто! — со смехом передразнила его Кьера. Кажется, настроение ее сейчас было куда лучше, чем час назад.

Несмотря на то, что на улице стояла глубокая ночь, они оставаться в замке до утра не собирались, а потому уже сейчас отправлялись в путь. Естественно, принцессу это жутко веселило.

Леон хмыкнул и, сложив ладони лодочкой, что-то забормотал себе под нос. Стремительно с пальцев стали слетать маленькие оранжевые молнии, которые подлетали к стенам замка с внешней стороны и замирали на некотором расстоянии, а потом, словно растекались по другой, невидимой стенке, образуя некий шарообразный купол над огромным зданием.

Минут через пятнадцать волшебник замолк и отнял руки ото рта, довольно оглядывая результаты своих усилий, после чего, ни слова не сказав, тронул поводья, выезжая за ворота. Остальная процессия двинулась за ним.

***

Мчались во весь опор, пока Дюлора и возвышающийся над городом замок не скрылись вдали, а на горизонте не занялся рассвет, и только потом чуть затормозили лошадей, заставляя их скакать легкой рысью. Леон и Луна о чем-то весело щебетали, причем, фрейлина регулярно яро жестикулировала, а волшебник в ответ громко хохотал. Келе продолжал хранить молчание, мчась на своем Найтмере почти рядом с принцессой — чуть только ее опережая, а упомянутая самозабвенно мурлыкала что-то себе под нос.

— Эй, принцесса, спой-ка нам! — внезапно весело окликнул девушку волшебник. Та обернулась и, задорно подмигнув ему, затянула:

— Нельзя целовать невинных принцесс,

Не-мужьям нельзя целовать.

Коль целовал, так женись или смерть!

Вот моя благодать!

Луна весело засмеялась, вторя принцессе давно сочиненную песенку и озорно переглядываясь с Леоном. Келе что-то сердито пробурчал себе под нос и, тронув поводья, помчался быстрее, опережая процессию на пару десятков метров.

Только друзья не обратили внимания на такое откровенное нежелание их слушать, и залились дружным смехом, затягивая снова.

Выбор каков, скорее ответь

Мне ты мой дорогой!

Что же ты выбрал — любовь или смерть?

Тебе от меня — дар любой!

***

Ближе к вечеру первого дня, уже на закате, четверка остановилась на ночлег прямо в лесу, на симпатичной полянке, совсем недалеко от протекающей по пути речки Анели. Кьере, всю дорогу распевающей песенки — порой забавные, порой просто нежные, а порой и жутковатые — стало скучно.

Пока Леон разжигал костер и чертил защитный круг, а Луна находилась у речки — набирала воды в котелок, ибо надо было приготовить что-то поесть, принцесса подкралась к Келе, который расслаблял ремни на седле своего коня — чтобы ему было комфортнее — и положила руки ему на плечи. Юноша резко обернулся, смиряя ее не самым дружелюбным взглядом, и хмуро поинтересовался:

— Чего тебе, принцесса?

— Фу! — наморщила носик Кьера, — когда мы поженимся, ты будешь таким же злым и холодным? — она состроила умильную рожицу, делая к головорезу еще шаг и совершенно бесстрашно продевая руки под плащ, желая его обнять. Келе даже оторопел немного, но отталкивать девушку не стал.

— Так чего ты хотела? — уже несколько мягче поинтересовался он.

Естественно, моментально уловив перемену в голосе молодого человека, принцесса подняла на него глаза — Келе был головы на полторы выше — и задорно предложила:

— Смахнемся?

Луна, как раз, проходившая мимо них с котелком, чуть его не разлила, и поспешила к весело трещащему березовыми дровами костерку.

— Что? — тупо переспросил головорез, недоуменно глядя на свою теперь уже точно благоверную.

— Хочу с тобой смахнуться! — совершенно спокойно отозвалась принцесса, — хочу, чтобы ты бросил плащ на траву — он только мешать будет — и начал меня избивать!

— Ты что, совсем дура? Или ты шутишь? — осенило Ветреного.

— Да нет же! — отпрянув от него и всплеснув руками, воскликнула принцесса, — ты что, никогда не дрался с женщинами?

— Никогда, — честно признался юноша, расстегивая серебряную пряжку на плаще и бросая ее поверх седла своего коня. — Ну, хорошо...

Обрадовано взвизгнув, принцесса хлопнула в ладоши и направилась чуть ближе к костру — уже начинало темнеть.

Она демонстративно размяла мышцы и закусила губу в предвкушении. Волшебник и драконесса, совсем позабыв про суп, внимательно уставились на соперников, предвкушая настоящее шоу.

— А давайте вы на спор! — предложил Леон, — а то так неинтересно!

Луна закивала.

— Точно-точно! Если Келе победит, Кьера его целует, и наоборот! — единомышленники хитро переглянулись — никто не останется в проигрыше.

Естественно, головорез тоже это понял. Как понял и то, что только он один не заинтересован в таких правилах. Но давит большинство, поэтому он только вздохнул и кивнул, готовясь защищаться — не в его привычках было наносить вред женщинам. Правда, данная женщина еще об этом не знала...

Кьера резко шагнула вперед, сокращая расстояние до метра, и сделала первый смелый выпад ногой, хорошенько «подгоняя» своего так называемого рыцаря, и тут же ей пришлось защищаться от гневно рушащихся на нее ударов. Почему-то Келе ужасно взбесило то, что девушка хорошенько задела его. Это значит, что он просто ее недооценил, а врага недооценивать нельзя, как бы невинно он не выглядел.

Вскоре, войдя в раж, головорез веселился во всю, осыпая принцессу градом быстрых ударов и не давая времени на защиту. И черт с ней, что она — девушка.

Только одного юноша так и не учел. Именно такого исхода и добивалась Темная, поэтому, когда парень уже через десять минут уложил ее на обе лопатки, девушка сама потянулась навстречу поцелую.

И поцеловала. В щеку.

Леон разочарованно вздохнул и отвернулся к костру, а Луна только заулыбалась, глядя на то, как беглец пытается скрыть свои смущенно пылающие острые уши.

— Все, теперь отстань от меня! — он резко поднялся на ноги и отправился под раскидистую крону одного из деревьев, что находились ближе всего к их лагерю, чтобы уже оттуда сердито сверкать на всех глазами и огрызаться.

Кьера хохотнула и, приведя себя в относительный порядок, направилась к костру. Ей жутко хотелось есть, а то, что Луна умудрится приготовить что-то невообразимо вкусное даже в таких условиях, только подгоняло. Плюхнувшись рядом с Леоном и заговорщицки ему подмигнув, принцесса приняла от Луны небольшую тарелку и накинулась на еду.

Уже чуть позже, когда дрова в костре догорали, оставляя после себя пепел и пылающие головешки, Луна и Леоном улеглись спать, а принцесса еще долго смотрела в небо, повернувшись на покрывале на спину, и думала о чем-то своем, о королевском.

А ближе к полуночи тихонько поднялась и направилась под дерево, где мирно сопел на своем плаще Келе. Стоило девушке только приблизиться, парень резко сел и сонно уставился на нее.

— Чего тебе опять? — сипло поинтересовался он, глядя, как принцесса усаживается рядом с ним и смущенно опускает глаза.

— Я... уснуть не могу...

— Ну, а я причем? — недовольно фыркнул молодой человек, — это твои проблемы, спать-то ты еще и мне не даешь!

— А кто при чем? — обиженно произнесла Темная, — между прочим, это ты меня спас, вот и заботься теперь обо мне!

— Уж простите, но я не просил столь ценного дара! — ядовито произнес Келе, — я людей только убивать умею, но не заботиться!

Кьера только что-то проворчала себе под нос о том, что принцессам хамить нельзя, и без зазрения совести устроилась рядом с головорезом, почти насильно укладывая его на спину и устраивая голову у него на плече.

От Келе пахло дорожной пылью и лесом. Точно его Ветреным зовут...

— Вот теперь я точно усну... — тихонько шепнула она, закрывая глаза.

— Надеюсь, ты не брыкаешься во сне, — обреченно вздохнул Келе, устраивая руку на талии принцессы как можно удобнее и закрывая глаза.

Странно, сейчас она совсем не раздражает. Наверное, просто потому, что уже спит.

Запах сушеных трав зачаровывал и не позволял думать о посторонних вещах, однако Фриста, подняв голову, сразу же позабыла о сенокосе и сборе урожая. Дело в том, что она увидела в нескольких сотнях метров от них процессию из четырех путников в черном. И эта самая процессия мгновенно приковала все ее внимание.

Четверка могла похвастаться прекрасными объезженными конями и необъяснимой аурой загадочной торжественности, витавшей вокруг них. Первыми ехали парень и девушка, насколько было видно, весьма приятной наружности, на вороном и белом конях. Парень был темноволосым, и тело его по большей части скрывал черный плащ, а волосы девушки имели каштановый цвет и спускались на плечи такой густой длинной копной, что под ними толком не было видно такого же плаща, как у ее спутника. Следом за ними, почти не отставая, гнали лошадей рыжеволосый парень в вышеупомянутом плаще на гнедом жеребце и девушка с пепельными блинными волосами, заплетенными сверху в какую-то красивую прическу. Она могла похвастаться серой в яблоках кобылой.

Отец Фристы, тоже отвлекшись от работы, с интересом уставился на все приближающихся путников, а потом негромко приказал дочери:

— Иди и узнай, что им нужно! — девушка же, казалось, только этого приказа и ждала — она моментально сорвалась с места, направляясь к процессии, вытирая вспотевшие ладони о серый фартук и теряя на бегу башмаки. Сейчас она жутко жалела о том, в каком сейчас неприглядном виде.

Когда она приблизилась к путникам, заставляя их остановиться, то, уперев руки в колени и желая сначала отдышаться, получила прекрасную возможность рассмотреть незнакомцев получше. После этого осмотра у нее нашелся только один термин, которым можно было охарактеризовать их: прекрасные.

Темноволосый юноша был еще и темноглазым. У него была неожиданно бледная для простого путника кожа, высокие скулы и тонкий нос, да и сама привычка держаться несколько высокомерно выдавала в нем несомненно благородную кровь. То же можно было сказать и о девушке. Правда, она выглядела несколько более дружелюбно, однако в жестах все-таки проскальзывало высокомерие и полная уверенность в своих силах. Она была немного более смуглой, но кожа ее тоже была светлая, однако не отличалась особой бледностью, каштановые волосы вились крупными кольцами и обрамляли идеальной овальной формы личико, на котором весьма кстати «поселились» маленький носик, чуть пухлые губы цвета недозревшей вишни и большие серые искрящиеся глаза. Вот такими и должны быть принцессы...

Оставшиеся чуть позади, так сказать, на почтительном отдалении еще двое путников не были удостоены особого внимания Фристы, она только отметила, что они не такие красивые все же, как их друзья, и не такие странные.

— Добрый день! — обратилась девушка к процессии, однако обращаясь в большей мере к заинтересовавшему ее темноволосому незнакомцу.

Тот только промолчал, предоставляя все разговоры своей спутнице.

— Добрый, — пространно отозвалась «принцесса». — Ты что-то хотела?

— Хотела узнать, не могу ли чем-то вам помочь? — Фристу очень оскорбило то, что красавец ею пренебрег, но она постаралась держать себя в руках. В конце концов, она же даже не одета подобающим образом, так что...

С другой стороны, расчетливо пронеслось в голове, и их одежда не особенно яркая. Вон, девушка в обычной рубашке, кажется, даже мужской, в темных штанах и коричневых мягких сапогах, а из-под плаща ее спутника виден черный колет и носит он почти такие же штаны, только обувь немного фасонами различается. Да и спутники их тоже не могут ничем похвастать. Правда, красоту не спрячешь...

— А что ты можешь предложить нам? — тон у незнакомки был тоже вполне дружелюбный, даже мягкий, однако и в нем чувствовалось что-то необъяснимое.

— Ночлег и ужин! — моментально отозвалась Фриста, ведь ответ был давно готов. — Мои родители держат маленькую гостиницу, и я могла бы проводить вас.

— Ну, что ж... — девушка с юношей переглянулись. — Веди.

— Хорошо... — крестьянская девушка на секунду замолкла. — Только сначала я бы хотела узнать ваши имена. Я вот Фриста.

Путники снова переглянулись, и по вишневым губам незнакомки змеей проползла улыбка.

— Я — Кьера, — представилась она, — этого молчуна, — она кивнула на темноволосого парня, губы которого в еще более тонкую нить, — зовут Келе, а позади нас Леон и Луна. А теперь идем!

Фриста, кивнув, повернулась к ним спиной и широко зашагала по ухабистой дороге, указывая путь. По дороге она расслышала несколько обрывочных фраз, которые воспринимала с большим интересом, кое-что принимая к сведению. Конечно, это были всего лишь ее догадки, но девушка не сомневалась в достоверности своих суждений.

— Чур, я сплю с тобой! — услышала игривый голосок Кьеры.

— Как хочешь, — пренебрежительно отозвался Келе, однако Фриста, находящаяся к ним довольно близко, заметила, как исчезли жестокие складки в уголках его тонких губ. Кьера без колебаний взъерошила его волосы и засмеялась, когда он, перехватив ее руку, держал ее чуть больше положенного.

— Вредина!

— Ага, я знаю.

После нескольких минут воцарившегося молчания, полного негромкого шепота Леона и Луны, и пения птиц, Кьера тихо позвала:

— Келе?

— Чего?

— А я, правда, могу спать с тобой?

— Ты же делала это в последние дни? — ухмыльнулся темноволосый юноша, — да и потом, иначе ты просто загрызешь бедную девушку, засмотревшуюся на меня! — в его голосе отчетливо проскользнула издевка, и его сероглазая спутница оскорбленно фыркнула.

— Вот как? Тогда сам от своих влюбленных крестьянок избавляйся! — она отдернула только протянутую руку, досадуя, злясь и совершенно не скрывая своего сейчас открытого презрения к Фристе.

«У всех принцесс бзик. Она своих принцев постоянно ревнуют», — успокоила себя девушка, — «только эта Кьера вовсе не принцесса, а Келе — не принц!»

И тут же, словно в насмешку ее мыслям, упомянутая принцесса ядовито продолжила:

— Держу пари, она придет к тебе! — и пришпорила лошадь, теперь обгоняя Фристу и уже не желая на нее смотреть.

Когда они дошли до гостиницы, стоявшей почти на самом краю села, в небе уже ярко разгорелся закат, и Фристе почему-то показалось, что волосы Кьеры как-то странно преломляют свет вокруг себя, создавая над ее головой некий ореол. Впрочем, это могло ей всего лишь показаться.

Когда процессия уже поднималась по лестнице на второй этаж — к жилым комнатам — расправившись с лошадьми и вещами, Фристу, сопровождающую их, догнала та девушка по имени Луна, на которую сначала дочка хозяев и внимания особого не обратила. Она действительно была пепельноволосой и синеглазой, а все остальное от девушки скрыл черный плащ. Луна слегка коснулась руки Фристы и негромко, но настойчиво посоветовала ей:

— Ты лучше от Келе держись подальше.

— Это еще почему? — фыркнула девушка, однако не особенно уверенно. Тон у Луны был не навязчивым, но предупреждающим. Нет, это была не угроза, отнюдь.

— Потому, — только и отозвалась та, — просто прими к сведению.

Она говорила даже с каким-то сочувствием. Фристе стало немного не по себе. Что же может сделать эта с виду такая дружелюбная девушка?

Хозяйская дочка снова фыркнула и пошла вперед. Кажется, никто ничего не заметил. Вот и хорошо. Только в спину ей негромко прозвучало всего два слова:

— Не смей.

Она вздрогнула и почти взбежала по лестнице вверх, опережая гостей. Почему-то Фриста была уверена, что они займут только две из пяти комнат, но Кьера взяла отдельную и первая скрылась за дверью с высокомерным фырканьем. Луна и Леон прошествовали в комнату, которая находилась ближе всего к лестнице, а Келе занял помещение между комнатой Кьеры и пустым номером.

Фриста вздохнула, поправила волосы и, отвязав грязный фартук, решительно направилась к двери темноволосого юноши, решив его немного утешить. Было в нем какое-то странное необъяснимое очарование, которое давало свои плоды, несмотря на столь отталкивающее поведение.

Она легонько постучала в дверь и услышала с той стороны насмешливое фырканье.

— Ты же у нас принцесса! Так заходи, чего стучишь?

И Фриста толкнула дверь.

***

Келе воззрился на нее с тщательно скрываемым удивлением и неприязнью, в отличие от удивления, нескрываемой.

— Чего тебе надо?

— Ну, ты же позволил войти! — беспомощно отозвалась Фриста, делая еще шаг в комнату.

Келе фыркнул, бросая на старое кресло свой черный плащ и снимая колет, такой же черный. Под ним еще была рубашка, но ее он пока решил оставить. Юноша плюхнулся на кровать и изучающе уставился на девушку.

Она была не дурна собой. Волосы цвета пшеничных колосьев спускались до плеч прямыми локонами, каре-зеленые глаза наблюдали за его реакцией, но несмотря на то, что она в этих краях родилась, кожа Фристы была не приспособлена к солнцу. Сейчас она была не персиковой, а какой-то красноватой, не особенно приятного болезненного оттенка. Да и запыленная одежда вкупе с откровенно... глупым взглядом не добавляла красоты. Кроме того, по сравнению с Кьерой она была какой-то бледной, как пятно выцветшей краски рядом со свежим мазком.

— Уходи, — наконец, коротко произнес Келе, вставая с кровати и направляясь к двери — ему нудна была ванная комната и он намеревался узнать у хозяйки, где она находится.

— Как это — уходи? — изумилась Фриста. — Ты меня сам впустил! И принцессой назвал!

Головорез вздохнул.

— Я не тебя имел в виду. Даже не думал, что ты сунешься сюда, так что пошла вон, — терпеливо, как душевнобольной, объяснил он девушке.

Та вспыхнула от обиды и гнева и выскочила из комнаты, комкая в руках грязный фартук. Келе вышел следом за ней и спустился по лестнице на первый этаж. Хозяйку он почти сразу заметил за дверью, которая, по его предположениям, вела на кухню. Она была пухленькой розовощекой женщиной, вполне приятной на вид.

Келе постучал по косяку двери костяшкой согнутого указательного пальца и толкнул дверь.

— Добрый вечер, могу я узнать, где у вас ванная комната?

Женщина, а ее звали Лейя, засуетилась и принялась путано объяснять что-то, но потом махнула рукой и решила лично проводить гостя, а то еще заблудится.

Они прошли по довольно длинному узковатому коридору, пару раз повернув, сначала направо, а потом налево, и оказались в помещении вроде прихожей, из которой вели три двери. Первая — из которой они появились, и две боковые, которые, очевидно, и вели в ванные комнаты. Одна из них уже была занята.

— Полотенце вы можете достать в самом верхнем ящике шкафа! — сообщила хозяйка. — Надеюсь, дорогу назад вы найдете! — она с улыбкой хлопнула Келе по плечу и, окинув одобрительным взглядом, удалилась обратно в свою обитель.

***

Кьера валялась на кровати, уткнувшись носом в тощую, но приятно пахнущую подушку. Волосы у нее еще не до конца высохли, да грубо говоря, совсем не высохли, и рассыпались по спине тяжелыми темными прядями.

Она изредка зевала, все еще не в силах уснуть, и косо посматривала на дверь. За стенкой, где в комнате поселились Луна и Леон, было тихо. Видимо, они уже отдыхали. Принцесса завистливо вздохнула и покачала головой. Она прекрасно знала, что Келе сюда за ней не придет, потому снова уткнулась в подушку носом и постаралась уснуть. Надевать какую-либо домашнюю одежду девушка не стала и просто взяла чистые штаны и рубашку.

Она уже начинала засыпать, когда сквозь пелену услышала, как дверь все-таки хлопнула. Кто-то стремительно приблизился к кровати и подхватил ее на руки, перекидывая через плечо, как мешок с картошкой и забирая с собой еще подушку. В нос ударил знакомый запах, который принцессу тут же разбудил. Келе хлопнул дверью и направился в свою комнату, запирая за собой дверь и широко зевая.

— И чего ты делаешь? — сварливо-сонно поинтересовалась девушка, поднимая голову и пытаясь под таким углом посмотреть в лицо своего черного рыцаря.

— Мне холодно стало! — ухмыльнулся юноша, сваливая ее на кровать и падая рядом. — Решил погреться! — действительно, почему бы не смириться с неизбежным?

Кьера довольно фыркнула, подползая к нему и укладывая голову на плечо, а руку на грудь. Она снова закрыла глаза и устроилась поудобнее, чувствуя, как Келе крепко ее обнимает, прижимая к своему боку.

***

Просыпаться было приятно. Кьера потянулась и широко зевнула, открывая один глаз и дожидаясь, пока «проснется» другой. Келе уже не спал и задумчиво рассматривал сеть трещинок в штукатурке на потолке.

За окном еще только занимался рассвет и даже ко второму этажу клочьями поднимался густой белесый туман.

— В чем дело? — юноша моментально повернул голову и удивленно воззрился на девушку, заставляя ее мечтательно вздохнуть, на что только иронично закатил глаза.

— Да ни в чем, — улыбнулась принцесса, — ты просто такой взъерошенный и милый... Поцелуй меня!

— Еще чего, — фыркнул головорез, — спи давай! Рано.

— Тьфу, черт! — Кьера резко села на кровати и повернулась к парню, окидывая его сердитым взглядом. Тот даже глаз не отвел, только ответил ей не менее ласково и даже оскалился.

Принцесса поджала губы и вскочила на ноги, направившись к выходу из комнаты и не забыв выдернуть из-под головы юноши свою подушку, ибо одной ему было мало. Тот тут же вскочил и оказался рядом с ней, подушку отнимая и снова возвращаясь в постель, а заодно и принцессу с собой прихватывая.

— Подушку забрала, понимаешь... — глухо пробурчал, снова подминая ее под свой бок и укладывая голову на плечо. — Чем тебе плечо мое не нравится?

Кьера захохотала, совсем проснувшись, и, снова сев на кровати, мазнула Келе губами по щеке, дальше переходя на губы и заставляя его вздохнуть, сдаваясь.

— И где же ты, черт возьми, сидя в башне, научилась так целоваться? — проворчал он, все-таки поднимаясь и снова бросая невольный взгляд на окно. Уже рассвело, а он, кажется, стал только гуще. Келе непонимающе нахмурился.

— Что-то случилось?

— Да нет, просто туман какой-то странный...

— Это почему?

— Да утро все ближе, а он все гуще. Ладно, ерунда.

— А может, — закусила губу принцесса, — там какая-то тайна? А может, — она заискивающе улыбнулась, — нам погулять пойти, а?

— Нет, — односложно отозвался головорез.

— Ага, утро все ближе, а Келе все обычнее и обычнее, — резюмировала девушка и, хихикнув, скатилась под кровать от настигающей ее подушки. — Это больно вообще-то. Сегодня ты будешь делать мне массаж за такое кощунственное поведение с принцессой.

— Ты такая же принцесса, какой я принц, — вполне миролюбиво отозвался юноша, задумчиво ероша себе руками волосы и снова оглядываясь на окно. — И все-таки странно...

— А ты на принца очень даже похож! — ухмыльнулась Кьера. — Ну, пошли гулять! Гулять в предрассветной мгле! О, а эту строчку надо записать!

— Что угодно, только заткнись... — проворчал молодой человек, хватая ее за руку и поднимая с пола, а потом направляясь к двери. Принцесса вприпрыжку бросилась следом.

***

В гостинице было тихо, что показывало — они сейчас ее единственные бодрствующие посетители, а все остальные, включая хозяев, похоже, еще спят. И неудивительно.

Однако здесь в своих обычно логичных рассуждениях Келе допустил промах. Хозяева не спали. Точнее, хозяйка и ее дочь. Отец семейства, скорее всего, еще отдыхал. Выяснилось это после того, как Кьера подскочила к входной двери, горя желанием ее открыть и беспечно вырваться из дома навстречу загадкам.

— Не надо!

Келе обернулся и узрел перед собой выскочившую из-за угла Фристу. Девушка облегченно вздохнула, когда Кьера выпустила дверную ручку, но принцесса так и осталась стоять у двери.

— А в чем дело, собственно? — девушка скрестила руки на груди, выжидающе поглядывая на хозяйскую дочку.

— Да нельзя этого делать! — поспешно отозвалась та, — а то туман просочится в дом, и все мы станем утопленниками!

У Кьеры натурально отвисла челюсть. Вот в этот момент она совсем не была похожа на принцессу. Вот ни капельки!

— Да это потому, что у нас неподалеку от деревни озеро есть, — вздохнула Фриста, — в котором брат с сестрой утопились.

— А чего они утопились-то? — в отличие от любого другого человека, Келе сразу перешел к причинам и последствиям, не тратя времени на бесполезные суеверия.

— Да понимаете... — девчонка замялась, — просто они были... того... ну...

— Да говори ты уже! — оборвала надоевшее ей мычание Кьера.

— Да любили они друг друга! — густо покраснев, выпалила Фриста. — А родители их об этом узнали, ну, они и решили дочь в монастырь отправить, а сына в армию королевскую. А влюбленные об этом узнали — подслушали, наверное — и все... Утопились. С тех пор это озеро призракам принадлежит. Мертвым его зовут. Почти сто лет уж тут по полнолуниям туманище... И дверь никто не открывает, и не выходит, пока не рассеется он. А то они утащат в озеро к себе. У нас уже такое было!

Кьера и Келе понимающе переглянулись.

— Понятно.

Об этом действительно стоило подумать.

Фриста мыла посуду на кухне, когда услышала в столовой веселый гул. Это развлекались их странные гости. Хотя, развлекались вообще-то только твое из них. Девушка завистливо взглянула на «темноволосую вертихвостку», которая стояла за спиной у Келе и сосредоточенно сверлила взглядом его смольно-черную макушку.

— Послушай, Келе, а уши-то у тебя острые! — внезапно заявила она, хватая его за кончик уха и слегка дергая. Юноша протестующе зашипел, не в силах ее ударить или оттолкнуть, как, несомненно, сделал бы с кем-то другим.

— Нормальные у меня уши! — неохотно разомкнул губы он. — Чего пристала?

— Не нормальные! — отрицательно покачала головой Кьера. Волосы ее взметнулись вверх и снова рассыпались по плечам. — Они у тебя острые, а знаешь, у кого они такими были?

— У эльфов? — с улыбкой перебил только открывшего рот друга волшебник.

— Верно, — все тем же назидательным тоном согласилась с ним принцесса, — а знаешь, друг мой, как называли эльфов, почитай, половина народов Соединенного Королевства? Остроухими! — она пакостно захихикала, а Луна и Леон обменялись понимающими взглядами. Головорез уже просто кипел от злости, тщетно пытаясь держать себя в руках.

— Принцесса, заткнись! — наконец, тихо и властно приказал он. Хохот смолк.

Фриста прислушалась, выглядывая в дверной проем и стараясь казаться как можно более незаметной. Если сначала темноволосый юноша понравился ей, то теперь он начинал ее пугать. Его красивое лицо при виде кого-то постороннего постоянно превращалось в безучастную ко всему физиономию, а уж его тихий властный тон... От него просто мурашки бежали по коже.

Девушка встряхнулась, отгоняя наваждение, и снова прислушалась.

Кьера бесстрашно дразнила своего спутника остроухим, а тот молча ел, не обращая на нее ни малейшего внимания. Наконец, он встал и обратился к ней с этой интересной кличкой:

— Так, принцесса...

Но девушка его, конечно, перебила.

— Вот почему ты постоянно меня так называешь, а?

— А как тебя еще называть?

— Кьерой, милой... — принялась перечислять вертихвостка.

— Ой, все, хватит! — Келе махнул рукой, пресекая продолжение. — Принцесса ты и есть, как тебя еще? Твое Высочество, да? Обойдешься!

— Ах, вот как? — моментально изменилась в лице Кьера. — Вот пока по имени называть меня не начнешь, будешь остроухим! И подушку мою отдай!

— А ты меня подушкой не стращай! — сбавил обороты молодой человек.

Их спутники недоуменно переглянулись и снова захихикали.

— А вот и буду!

— А вот и нет!

— Буду!

— Нет!

— Буду!

— А я с тобой спорить не буду! — фыркнул юноша, вскакивая из-за стола и самым, что ни на есть наглым образом, подхватывая девушку на руки и перекидывая ее через плечо.

Та что-то негодующе проворчала и пару раз стукнула его кулачком по спине, однако это остроухому большого ущерба не причинило, и он, как ни в чем не бывало, отправился к лестнице на второй этаж, одной рукой придерживая свою ношу, чтобы не свалилась, а вторую сунув в карман в поисках ключа.

* * *

Как только их спутники удалились, Леон и Луна расхохотались в голос.

— А я-то думаю, что там ночью за шебуршание было! — догадался волшебник. — Нет, ну надо же! Мало того, что Келе ее сам в свое логово утащил, так еще и подушку спер! — в ответ на его слова драконесса залилась высоким приятным смехом.

— Остроухий и принцесса! — со знанием дела добавила она. — Нет, головорез и принцесса мне нравится больше!

— Интересно, а у их детей уши тоже будут острые?

— Конечно, это же наследственное! — Леон засмеялся и одним глотком осушил чашку с оставшимся с ней чаем.

Луна встала и, вежливо поблагодарив выскользнувшую откуда-то из коридора хозяйку за завтрак, бросила один-единственный предупреждающий взгляд на Фристу. Та как-то испуганно поджала губы и скрылась на кухне, не желая больше встречаться с этими странными ясными глазами.

Волшебник и драконесса поднялись по лестнице, но в свою комнату заходить не стали, а постучались в комнату Келе и открыли дверь, не дожидаясь ответа.

Перед ними предстала интересная картина: головорез валялся на кровати, а верхом на нем сидела незабвенная Кьера, наклонившись к самому его лицу. Сначала парочка наивно подумала, что эти двое целуются, но тут Келе сердито зашипел, а принцесса торжествующе отстранилась, придерживая его за острый кончик уха.

Не выдержав, Леон громко расхохотался, а Луна только сдержанно улыбнулась. Подушки на кровати, кстати, было две штуки. И одна, судя по всему, была взята из комнаты Кьеры, в которой она даже не появлялась почти. Даже ее седельные сумки, отстегнутые от седла, были здесь.

— А спросить можно? — отсмеявшись, поинтересовался рыжий, привлекая к себе внимание молодых людей. — Вы чем тут заниматься изволите?

— Я его пытаю! — гордо отозвалась принцесса. — Хочу, чтобы он сходил со мной к Мертвому озеру сегодня ночью, а этот остроухий ни в какую! Он трус! — не подозревая, что надавила неожиданно правильно, заявила она.

Келе моментально вскочил на кровати и подмял девушку под себя, грозно посматривая на нее сверху вниз. Впрочем, это на Кьеру особого впечатления не произвело. Она уже успела привыкнуть к закидонам своего законного головореза. То есть, законного жениха.

— Это я — трус? — как будто впервые услышал это слово, поинтересовался молодой человек. — А что же ты сама к этому озеру не сходишь, раз такая храбрая? Между прочим, ночью все нормальные люди спят!

— Во-первых, я — девушка, мне не положено, — назидательным тоном заявила принцесса, не сводя с него восторженных глаз, — а во-вторых, я что-то не вижу тут нормальных людей! Я вообще тут людей не вижу! Только магов, драконов и всяких остроухих!

Головорез едва зубами не заскрипел, зато Леон удобно устроился в кресле, придерживая Луну за талию, чтобы та не сползла у него с колен, и приготовился к продолжению ссоры. Правда, одно его просто распирало — что за озеро? Так что семейную сцену пришлось прервать самым наглейшим образом.

— Эээ... Может, вы вспомните, что мы тут тоже есть и отложите свою прелюдию? Хоть на время! — мордашки неугомонных благоверных тут же недовольно уставились на волшебника. Тот едва удержался от того, чтобы не захохотать снова. — Просто жуть как интересно, что за озеро-то? И чего название мрачное такое?

— А, точно! — Кьера подскочила, как ужаленная. — Про озеро-то вы не знаете!

И она, только раскрыв свой прелестный рот, сразу же выложила им всю историю с Мертвым озером. Естественно, Леон, обожавший влипать во всякие истории — взять хоть его злобного лорда, от которого он сбежал в итоге — тут же загорелся туда сходить, горячо поддерживая Кьеру. Луна только скромно промолчала, прекрасно понимая, что эти двое ее все равно слушать не станут — принцесса никогда ее не слушала, а Леон... А что Леон? Он ее все равно уговорит еще до вечера! Она просто подсознательно даст себя уговорить.

Келе вздохнул и с тихим стоном уткнулся в подушку. Видно, решил сменить тактику.

— Как же ты мне надоела, чертова принцесса...

Кьера обиженно вздохнула и сползла с кровати, утягивая у Келе из-под головы подушку. Головорез моментально схватил ее за запястье и повалил на кровать.

— Я же просил не стращать меня подушкой!

— Они оба бьют друг друга по слабым местам... — негромко поделилась с волшебником девушка. Тот закивал.

— Только у принцессы слабое место — это Келе, а у головореза — подушка!

— Да нет, подушка — это прикрытие! — убежденно отозвалась Луна. — Ладно, давай разнимать их, а то мне тоже интересно на это озеро поглядеть!

— Ты же была против!

— Я это не говорила!

— Но я почувствовал!

— Мне передался твой охотничий азарт! — драконесса хихикнула. — Ладно, давай их разнимать, а то они друг друга до смерти зацелуют!

— Ох уж этот остроухий... — вздохнул Леон. — А еще гнал что-то про то, что не нравится ему его принцесса!

Луна усмехнулась.

— Тут поневоле залюбуешься!

* * *

Между тем, дело клонилось к вечеру. Незабываемая четверка, которая, по всей видимости, останется в памяти Фристы на всю ее оставшуюся жизнь — еще бы, ее так никогда не отбривали — решила остаться тут на пару лишних дней, чтобы совершить туристическую прогулку к озеру с призраками и решить чужие проблемы. В общем-то, девушке бы только радоваться — клиент не уедет так быстро, может, она его и завоюет, но радоваться было рано. Да и не хотелось, честно говоря. Хозяйская дочка постоянно пребывала под чутким надзором кого-то из странной пары, состоящей из девушки с неожиданно ясными глазами и огненно-рыжего юноши. Они смеялись и шутили, но прекрасно справлялись с самовозложенными на себя обязательствами. Видимо, решили ни при каких обстоятельствах не подпускать Фристу к темноволосому опасному юноше, который в своей принцессе просто души не чаял.

Правда, тут вопрос был спорный — может это действительно кличка только, «принцесса»? С другой стороны, девушка прекрасно знала, что Кьера у них в Королевстве только одна. Вот когда принцесса поцарствует себе да и уйдет на покой, еще можно будет так назвать ребенка, а вообще-то так в Королевстве не водилось.

Из комнаты Келе донесся громкий смех, а потом кто-то восторженно пискнул. Фриста тут же скрылась, быстро спускаясь по лестнице, потому что увидела, что дверь открылась. Минутой позже оказалось, что вышла оттуда Кьера, а за ней — ее хмурый спутник, которые, видимо, собирались на пикничок у водоема. Минутой позже распахнулась еще одна дверь, из комнаты вышли Леон и Луна, собравшие сопровождать друзей на прогулку. Они весело переговаривались по дороге, но все-таки Луна настороженно поглядывала по сторонам, собираясь всячески защищать свою принцессу.

— Ну, ты идешь? — Леон остановился и обернулся на неожиданно застывшую на пороге Звездную. Та, словно очнувшись, тряхнула головой и поспешно преодолела последнюю ступеньку.

— Да, конечно.

— Что-то случилось? — понизив голос, поинтересовался волшебник у спутницы. Та только неопределенно пожала плечами, чувствуя, как на них ложатся теплые руки молодого человека и облегченно вздыхая.

— Все хорошо, Леон, все в порядке, — она благодарно коснулась его руки, не оборачиваясь, и направилась к выходу из здания.

— И все-таки, в чем дело?

— Просто... какие-то они странные, эти мертвые, — негромко отозвалась девушка. — Не похоже, что они злые.

— А какие же они? — иронически улыбнулся волшебник. — Столько народу в озеро к себе утащили, создали компанию, черт возьми!

— Вот именно! — Луна порывисто обернулась к нему, заставляя остановиться. Леон ошарашенно хлопнул глазами. — Надо было просто попробовать... почувствовать запах... ну, или след волшебный, я не знаю, как объяснить... тут злом не пахнет! Им просто скучно вдвоем, вот они и...

— Обалдеть способы! — восхитился парень, недоверчиво мотнув головой. — То есть, ты хочешь сказать, что этим привидениям становится скучно, и они убивают? Не со зла, что ли? А так, для компании?

— Ну, вроде того... — Луна озадаченно передернула плечами.

— Так, нам надо ребят догнать! — всполошился Леон. — А то вдруг привидениям скучно станет! — он снова хмыкнул и, подхватив подругу за руку, бросился вон из гостиницы, в лес. Он еще чувствовал еле различимый след сущности своего друга.

***

Кьера весело шагала следом за головорезом по указанному хозяйкой пути. Уж очень ей хотелось посмотреть на озеро, вот она и упросила молодого человека туда пойти, так как прекрасно знала — сам идти он не горит желанием, а одну ее никуда не пустит. Он такой.

Так вот, парочка размеренно шагала по лесной тропинке, не сбиваясь с намеченного пути, и вскоре их догнали запыхавшиеся друзья. Они немного отдышались, приходя в себя, и доложили, в чем, собственно, вообще дело.

По окончанию рассказа принцесса только изумленно хлопала глазами, а головорез был погружен в раздумья.

— Да уж... Интересно тут у них, — наконец, произнес он, — наверное, и нечисть всю лесную распугали. Хотя, какая уж тут нечисть, Королевство, вроде, чистое совсем. Тут так, может, русалки речные да дичь мелкая. Только они и русалки тоже раса, правда, куда более свободная.

Кьера тут же отвлеклась от мыслей об озере и перевела на благоверного любопытный взгляд — и откуда он знает столько? И про русалок, которых полкоролевства ни разу в жизни на своем веку не видели, и про эльфов, которые в своих лесных королевствах прячутся и не показываются. Только, говорят, эльфийский король ткани да оружие в отдельные районы Королевства поставляет, но об этом лишь самые доверенные лица и знают. Большая часть людей вообще русалок и эльфов к сказкам приписали, а этот парень не то, что знает про них, так еще, кажется, и видел не раз. И уши его острые на мысли наводят... И как она их раньше не заметила?

— Значит, не злые, говоришь? — Келе повернулся к Луне, серьезно глядя ей в лицо, а та только согласно кивнула.

— Понимаешь, в чем дело... — попыталась объяснить она. — Просто эти двое так друг другу за сотню лет обрыдли, что им компании другой захотелось. Вот сестрица и стала, как русалки, заманивать всяких парней к озеру, да топить их, а призраков за Последние Врата не пускала, а братец ее обиделся и решил ей отплатить. Они и людей-то используют как... ну, оружие, наверное, какое-то. Это там их личная война.

— Интересно, красна девица, — прищурился головорез, — и откуда же ты все это узнала?

Только драконесса ни чуточки не растерялась и глаз не отвела, не позволяя в себе усомниться.

— Может, кому-то из них это надоело, вот они на меня свои проблемы и обрушили, — передернула плечами она, — это было... знаешь, вот когда ты залезаешь в чужую голову, на тебя в самом начале мысли этого человека обрушиваются нескончаемым потоком, вот и это тоже.

— Понятно, — кивнул юноша, тут же изменившись в лице. В глазах мелькнуло даже какое-то одобрение. Фрейлина довольно усмехнулась. Надо же, кажется, эта «темная лошадка» ее все-таки признала.

— Ладно, — Кьера поморщилась, тоже проникнувшись проблемой, — тогда что мы будем с этим делать?

— А ничего, — отозвался Келе, — мы же собирались до озера прогуляться? Вот и прогуляемся, там видно будет.

Он подхватил девушку за руку и направился дальше по тропинке, по-прежнему немного обгоняя своих спутников. Долго идти им не пришлось, озеро раскинулось перед ними уже через несколько минут. Оно как будто вынырнуло им навстречу из чащи, не желая больше скрываться между деревьев.

Четверка во все глаза уставилась на водоем. А посмотреть было на что.

Озеро было большим и идеально круглым. Где-то неподалеку журчала река, проходящая через него, как стрела, пронзающая чье-то сердце, а вокруг все поросло сочной травой и кое-где камышом. Зеркальную гладь воды изредка теребил теплый ветерок, где-то в зарослях пели птицы и весело жужжали насекомые. Одно только привлекло внимание молодых людей — тут не было лягушек, хотя они должны были обретаться тут хоть в каком-то количестве. Да и сама вода была какая-то странная, не похожая на обычную воду, хотя такая же прозрачная, не синяя и не желтая. А может, все дело было как раз в ее прозрачности, кто знает. Но в ней даже рыбы не водилось.

Келе подошел ближе, чудом не поскальзываясь на скользком берегу, а он тут был довольно крутой — место неудачно выбрали — и с каким-то неестественным изяществом наклонился вниз, всматриваясь в воду. На момент ему показалось, что там мелькнуло девичье личико, искаженное рыданием, а потом его сменили еще с десяток разных лиц. Там вот, видимо, в чем свойство этой странной воды. Она мертвая. В прямом смысле этого слова, ведь любая стихия обладает запасом своей магической энергии. Вода вот, стихия, по сути первобытная вообще, и стратегический запас у нее самый большой, во всяком случае, на территории Соединенного Королевства, ибо все его просторы испещряли тонкие нити рек, похожие на беспорядочно разбросанные вены. Немало было и озер, в которые они впадали или через которые проходили, как здесь, множество мелких прудов, некоторые из которых были даже не отмечены на карте, да и морей тоже. И везде была энергия, везде била жизнь.

А здесь этой жизни просто не было. Сюда даже животные на водопой не ходили, потому что страшно им было в этом месте оказываться.

Головорез вернулся к друзьям и озадаченно почесал в затылке.

— Дела... Озеро-то и, правда, мертвое. Его эти призраки умертвили, будь они неладны.

— Э... это как? — непонимающе вздернула бровь Кьера.

— Да вот так, — отозвался парень, — они всю энергию в себя выкачали и теперь живут прямо в воде. Он снова наклонился. — Ого, и сколько их тут!

— И сколько? — полюбопытствовал Леон, подходя ближе.

— Да штук двадцать точно есть!

— Да уж... Немало... — вздохнула Луна. — Между прочим, это все неупокоенные души.

— Ага, знаю, — кивнул Келе. — Только души упокаивать я не умею. Смекаешь? Так что пошли отсюда!

Он развернулся и пошел прочь от озера. Леон и Луна только вздохнули, собираясь покорно двинуться за ним. Только Кьера осталась стоять на берегу, не двигаясь с места.

Головорез обернулся и хмуро уставился на девушку.

— Принцесса, дуй оттуда, быстро!

— Не пойду, — со слезными нотками в голосе уперлась Кьера.

— Чего? — юноша изумленно вздернул бровь, не зная пока, как реагировать на такой бунт, и подошел ближе.

— Того, — с теми же слезами в голосе отозвалась девушка. — Я хочу, чтобы ты их спас!

— Да не умею я! — огрызнулся брюнет. — Не умею! Как я их спасать буду? Воду мечом изрублю, да?

— Ну, спаси, как-нибудь!

— Как-нибудь я тоже не умею! — отрубил Келе, подходя ближе и поднимая принцессу на руки. — Все, пошли отсюда!

Если бы он только знал, что потом ему все равно придется согласиться...

***

Весь день Кьера сидела в их комнате и дулась, как мышь на крупу, не желая со своим благородным спасителем разговаривать. А тот и не рвался, собственно. Только ближе к вечеру ему этот цирк натурально надоел, и он, сев рядом с ней на кровать, осторожно осведомился:

— Ну, и долго ты злиться будешь, принцесса?

— Лучше иди отсюда, остроухий дурень! — огрызнулась девушка. — И не приходи! И подушку я заберу! Понял?

— Понял! — картинно повесил голову молодой человек. — Только я, кажется, уже просил тебя не стращать меня подушкой?

— А я тебя слушать не буду! И разговаривать с тобой не хочу! — девушка демонстративно замолчала и упала на кровать, эгоистично подмяв под себя обе подушки и, хоть они были тощие, получилось, что лежит принцесса на импровизированной горке.

— Ладно, — устало согласился с ней парень, — хорошо, принцесса. Забирая обе! Твоя пятая точка послужит мне прекрасной заменой.

— Убери от меня свою голову! — обиженно зашипела девушка. — Убери, изврат!

— Это я-то?! — кажется, даже удивился Келе. — Это кто еще тут целоваться лезет с начала знакомства?

— Я знакома с тобой чуть больше недели, а уже терпеть не могу! И ты станешь моим мужем?!

— Да и не тянет!

Спать обе улеглись жутко уязвленные и подавленные. Принцессе было холодно даже с отвоеванной подушкой, а головорезу неудобно лежать без подушки и принцессы.

Такая неуютная обстановка держалась приблизительно часа полтора, за это время никто из них так и не уснул.

Наконец, Келе не выдержал. Он резко сел на кровати и убито проворчал:

— Ладно, ладно! Хорошо! Я сделаю это! Только прекрати вести себя так!

— Правда? — на него тут же уставились полные обожания и надежды глаза. Головорез только вздохнул.

— Правда... А я думал, ты спишь...

* * *

С утра пораньше принцесса, не постеснявшись, ворвалась в комнату Леона и Луны, растормошила волшебника, вытащила из постели драконессу и приказала им искать способ освободить призраков из вод озера.

В данный момент девушка, гордая собой и своими усилиями, мирно потягивала чай внизу, на первом этаже, искоса наблюдая, как хозяйка с интересом присматривается к ней. Наконец, не выдержав, Кьера с усмешкой поинтересовалась:

— Что-то случилось, мадам? Почему мы так смотрите? — женщина смущенно отвела глаза, но, осознав, что усмешка была доброй, подсела к одинокой девушке за столик и поинтересовалась:

— Скажите, Кьера... А вы и, правда, принцесса, да?

— Принцесса, да, — улыбнулась в ответ Темная. — Келе — мой рыцарь, Леон — его оруженосец, а Луна — дракон.

Лейя в неверии приоткрыла рот и зашипела на выглядывающую из-за угла дочь, которая посмела подслушивать их. Фриста, опасаясь праведного гнева принцессы! и матери, конечно, скрылась с места преступления.

— И куда же вы направляетесь? — продолжала допытываться женщина.

— Во дворец королевский, конечно, — буднично отозвалась принцесса.

— И будете свадьбу играть там? — с широкой улыбкой предположила Лейя. — Мне показалось, что вы друг другу с господином Келе очень подходите.

— Ой, да какая уж там свадьба? — со вздохом отозвалась девушка. — Он же вон как себя ведет. Как самый настоящий головорез.

— А мне кажется, он очень вас любит!

— Вы думаете? — с некоторым сомнением отозвалась Кьера, стараясь не замечать, что слышит чьи-то тихие шаги за спиной. Вдобавок ко всему хозяйка гостиницы вскочила из-за стола и, поспешно кивнув, вопросила:

— Вам что-то еще принести?

— Нет, ничего, мадам Лейя, — понимающе усмехнулась принцесса. Точно, Келе. Интересно, слышал или нет? Если и слышал, не подаст вида. Он такой.

— А вот и бездельники сидят, собственной персоной! — раздался над головой у нее знакомо сердитый голос.

— Ну, принцессам можно и побездельничать, — без малейшего страха отозвалась Кьера, запрокидывая голову вверх и с самым невинным видом следя за малейшими изменениями в лице своего благоверного. Нет, не подаст вида. Или не слышал. Впрочем, какая разница, если он все равно ничего особенного делать не будет?

— Лодырь, — уже совершенно беззлобно буркнул молодой человек, усаживаясь, на удивление, не напротив нее, а рядом с ней и подзывая хозяйку.

— Между прочим, ты меня оскорбил, — надулась девушка.

— То, что я собираюсь по твоей милости лезть в озеро, искупляет все мои прегрешения, — с непередаваемым сарказмом в голосе отозвался парень, забирая у хозяйки из рук чашку с чаем и тарелку с печеньем.

— Так и не лез бы, — фыркнула в ответ Кьера, забирая печенье прямо у него из рук, — я и не настаивала вовсе!

— Угу, не настаивала! — едко фыркнул Келе. — Конечно. Так еще и нажаловалась на меня хозяйке.

— А чего это тебя стало так волновать? — не сдалась девушка, поедая печенье. — Между прочим, ты никогда не обращал на это внимания.

— Между прочим, ты никогда этого не делала, — огрызнулся головорез.

— Никогда не дула губ из-за того, что ты на что-то не соглашаешься? — на всякий случай уточнила принцесса.

Келе только промолчал в ответ, сделав еще глоток чая.

По лестнице спустился потрепанный и сонный Леон, а за ним, держа в руках толстенную книгу, следовала драконесса.

***

Искристый был сонным и сердитым. Шутка ли — выдернуть человека из постели в семь утра и засадить его за книгу? И шут с ним, что это — принцесса приказала. Спать-то все равно хотелось.

Но как только волшебник завидел очаровательную улыбку Кьеры и услышал ее извинения, тут же растаял и даже спать расхотелось. Луна только усмехнулась, с хитрецой поглядывая на принцессу и видя в ответ практически святой взгляд. У всех женщин, конечно, свои секреты, но Кьера без какой-либо напряженности прикидывалась такой невинной, что невозможно было ее в чем-либо заподозрить.

Леон с новым рвением листал книжные страницы, а потом захлопнул фолиант и принялся напряженно думать над прочитанным. Нет, он, конечно, многое знал, но гораздо больше него знал Келе, который сейчас молчал, самозабвенно опустошая тарелку с печеньем. Он в мозговом штурме участвовать, по всей видимости, даже не собирался. Что скажут, то и сделает.

Кьера только вздыхала, временами поднимаясь со своего места и подскакивая к Леону, чтобы любознательно заглянуть ему через плечо. В итоге она не выдержала и моляще попросила:

— Леон... — парень оторвался от листа бумаги выжидательно уставившись на нее.

— Да, Кьера?

— А... можно я книгу посмотрю? — девушка нерешительно улыбнулась и протянула руку к большому тому. Волшебнику только плечами пожал.

— Ой, да, пожалуйста! Только сомневаюсь, что ты поймешь что-то...

— Пойму, не сомневайся! — многообещающе отозвалась Темная, забирая у парня книгу и под подозрительным взором головореза открывая ее на первой странице.

***

Через полтора часа Кьера позвала хозяйку и попросила принести ей еще чая. Она была уже на сотой странице волшебной книги и, ко всеобщему удивлению, вроде бы многое понимала. Через каждые десять минут, когда она находила разгадку где-то на другой странице, девушка от переизбытка чувств даже хлопала рукой по столу.

— Неужели ты понимаешь там что-то? — в итоге все-таки не выдержал Леон, не зная уже, что и думать. Принцесса сделала крупный глоток чая и жизнерадостно кивнула.

— Конечно! Тут же все просто! Жуть какая познавательная книга, черт возьми..! — восхищенно заявила она. — Послушай, а я могу ее дочитать?

— А-ага, можешь... — ошалело согласился Леон, перегибаясь через стол и заглядывая в книгу. Кьера читала уже про оборотней.

Девушка только обезоруживающе улыбнулась в ответ и снова углубилась в чтение.

Леон еще пару минут сверлил девушку озадаченным взглядом, а потом снова углубился в свои раздумья. Он искренне не понимал, как принцесса, не имеющая никаких способностей, может уразуметь, что написано в этой книге. Даже он нередко запутывался в суждениях автора! А автором был сам Олрик! Впрочем, не стоит пока говорить о том, кем же был этот легендарный... волшебник.

Келе заглянул в книгу и только головой покачал. С оборотней она перешла на тех самых привидений, которые так ее заинтересовали, и вслепую зашарила по пустой тарелке, с которой головорез только полминуты назад забрал последнее печенье. Парень вздохнул и, прижав руку принцессы к столу, вложил в ладошку лакомство. Девушка невнимательно кивнула и снова углубилась в чтение.

Буквально через полчаса они в Леоном одновременно вскочили из-за стола и совершенно синхронно вскинули вверх указательные пальцы, в голос выдохнув:

— Есть!

Келе и Луна подняли головы от стола и озадаченно уставились на друзей. Ладно, Леон, он волшебник, его можно понять, но что могла придумать принцесса, просто читая книгу? Однако принцесса придумала. И придумала то же, что Леон, но гораздо раньше него, учитывая то, что книгу в руки первый раз взяла несколько часов назад.

— Я считаю, — на правах аристократки первой высказалась девушка, — что нам надо достать из озера этих брата и сестру, чтобы похоронить их со всеми почестями!

— Ты тоже?! — ошеломленно выкатил глаза волшебник.

— Конечно! — горячо воскликнула принцесса. — Ведь тела привидений не похоронены по-человечески, вот они и привязаны к озеру, да людей убивают — бесятся! Утопленники, которых не вынули потом из воды, покоя не обретают!

— Да! Да, точно! — широко улыбаясь, согласился с ней Искристый. — Нам нужно всего лишь достать тела из воды и похоронить!

Хозяйка, весело чирикающая с деревенской женщиной за стойкой, примолкла, прислушиваясь, а за столом воцарилась гробовая тишина.

— Интересно, и кто же будет вытаскивать трупы из воды? — скептично осведомился головорез. На самом деле он уже знал ответ на этот вопрос, вот только мириться с этим не желал. Да чтобы он, да... Ну, уж нет!

Кьера села за стол и умиленно вскинула глаза на молодого человека, а тот, сглотнув, тут же отвернулся, зная, чем такие взгляды чреваты.

— Нет, — быстро ответил он. — Этого я делать не буду. И не проси!

— Келе... — принцесса тихонько дернула его за рукав, заставляя обернуться, и снова воззрилась своим убийственным взглядом. Головорез честно боролся с этим наваждением, однако над головой у принцессы, как в галлюцинациях, снова возник какой-то странный ореол, улыбка казалась ангельской, и отказ был бы просто кощунственен.

— Нет, — качая головой, через силу протянул он, — я сказал — нет...

— Ну, пожалуйста... Мне их так жалко... — и снова этот взгляд.

— А, ладно! — сдавшись, махнул рукой молодой человек. — Ладно, ладно! Только прекрати так смотреть!

— Как? — хлопнула глазами девушка, по-прежнему держась за его рукав.

— Глаза закрой! — распорядился Леон, видимо, поняв, в чем тут дело.

Кьера послушно закрыла глаза, а Келе, наконец, вздохнул спокойно и только недовольно цыкнул.

— Так ты точно согласен? — открыв глаза, прищурилась Кьера.

— Да согласен я, — убитым голосом огрызнулся головорез.

Принцесса обрадовано захлопала в ладошки и в порыве эмоций чмокнула парня в щеку. Жестокие складочки у губ снова исчезли, и девушка, довольно улыбнувшись, вернулась к книге.

Келе же немного посидел, посмотрел в пустую тарелку и встал из-за стола, направляясь к выходу. Был уже десятый час утра, так что туман рассеялся, а разочарованные призраки улеглись на дно озера. Головорез вышел на террасу и сел на лавку, облокотившись спиной о стену.

— И на что я согласился? — вполголоса проворчал он.

— На безрассудство, — раздался сбоку голос вездесущего волшебника. Когда Келе повернул голову, Леон устроился рядом с ним и усмехнулся: — Твоя принцесса вьет из тебя веревки, ей только стоит на тебя посмотреть, а ты говоришь, что ее не любишь, — заискивающим тоном сообщил он, — ты вообще сам в это веришь? — внезапно захохотал он. — Между прочим, это видят все! Ты таешь, как лед на солнце, что же у тебя характер мерзкий такой?

— Да нормальный у меня характер! — огрызнулся молодой человек. — Чего ты привязался со своей принцессой? Ну, люблю я ее, люблю, и что дальше?

— Да то, — нравоучительно отозвался Искристый, — что ты напрасно упираешься только. Вот что это за рычания, а? Скажи мне?

— А что бы ты сделал, если бы тебя заставили лезть в озеро за трупом призрака? — ядовито усмехнулся парень.

— Я не был бы, конечно, в восторге, но слазил! — заявил Леон. — Ради Луны я бы слазил!

— Так чего тут стоишь?

— Она меня не попросила, — передернул плечами волшебник.

— Ну, так и я полезу! — фыркнул Келе, отворачиваясь и снова глядя сквозь застекленное окно на близлежащий лес.

— Угу, когда тебя принцесса своими колдовскими чарами приворожила, ты согласился!

— Какими чарами?! — головорез тут же обернулся и во все глаза уставился на друга. Тот сплюнул и в сердцах воскликнул:

— Тьфу на тебя, патлатый! Да у принцессы твоей то ли волосы волшебные, то ли глаза, то ли еще не пойми что, она как русалка! Знаешь же? Они мужиков очаровывают! Вот и она так же! Так что никуда ты от нее не денешься все равно. Ты в нее и так влюблен по уши, а она на тебя посмотрит, глазами хлопнет, и ты сделаешь все, что она захочет!

— Дела... — снова облокотился на стену темноволосый. — И ведь пользуется! Пользуется!

— Она не знает, — тут же сменив тон, буднично отозвался Искристый. — Луна знает, я знаю, теперь вот ты знаешь, а Кьера не знает ничегошеньки. Даже и не подозревает. Дар у нее такой, только она и без дара этого, наверное, все равно бы тебя на эту авантюру упросила.

— Почему это? — недоверчиво вздернул бровь Ветреный.

— Потому что даже королевские заморочки улетают в молоко, если между вами стекло, — загадочно улыбнулся волшебник, поднимаясь со скамьи. — Ну, так что? Когда пойдем упокаивать?

— Вечером и пойдем, — усмехнулся головорез. — Вечером.

Весь оставшийся день Келе был даже слишком задумчив. Из равновесия его вывести Кьера уже не смогла, ибо... Неважно. Просто такие существа, как этот головорез, всегда обладали титаническим запасом терпения и если хотели, могли вынести не только бесконечные шутки-прибаутки в свой адрес, не поведя даже бровью, но и многое другое.

В общем-то, ближе к вечеру Леон сжалился и даже откопал в своей книжонке заклинание, о котором Ветреный мог ему сказать, если бы друг хорошо попросил, чего он делать не стал.

Ну, как бы то ни было, часов в десять вечера процессия в черных плащах, смахивающая в таком виде на похоронную, отделилась от темнеющего в тумане здания гостиницы, дверь в которую тут же накрепко заперлась, и направилась по уже знакомой нам тропинке в лес.

Луна держалась невозмутимо — она совсем не боялась, ибо украсть душу дракона было фактически невозможно. Келе тоже вел себя вполне спокойно, почти по той же причине, так как его душа была настолько нестабильна и, мягко сказать, безумна, что если бы призраки озера унесли его, то просто сошли бы с ума. А вот Леон опасался, хотя благополучно это скрывал, исключая то, что был как-то непривычно бледен, Кьера же как-то испуганно, что было ей несвойственно совершенно, хваталась за полу плаща своего спутника, комкая ее в пальцах, но о своей затее, кажется, совсем не жалела.

Когда они оказались у самой воды, на том обрыве, куда приходили ранее, стало видно, что вода в озере светится изнутри голубоватым с зелеными проблесками светом, а над ней что-то искрится в воздухе, явно из-за испарений.

— Что это? — ошеломленно прошептала Темная, еще крепче сжимая в руках ткань плаща головореза. Тот скептично передернул плечами и пояснил:

— Штука в том, что под влиянием этого места души умерших после брата и сестры людей понемногу расщепляются на частицы чистой магии и их сносит ветром или они впитываются в окружающую это озеро местность. Еще бывает, что более сильные души поглощают более слабые и становятся сильнее за их счет, не теряя своей личности и правильных контуров тела, — он вздохнул. — Займусь я твоим воспитанием, принцесса, когда доставлю в замок. Или вон, Леона заставлю. И отпусти мой плащ, ты его смяла!

— Фу, вредина! — оскорбилась девушка. — Весь мистический настрой испоганил, чтоб тебя! Плаща ему жалко!

— Может, ты собираешься спуститься со мной вниз? — Келе повернул голову в ее сторону и как-то странно прищурился. Девушка оживленно вздернула брови.

— А можно?

Головорез, без лишних слов выдернув у нее из рук полу своего плаща, процедил сквозь зубы:

— Стой тут! — Кьера удивленно хлопнула глазами и только плечами пожала, чуть наклоняясь и наблюдая за тем, как переливаются и искрятся в мертвой озерной воде живые волшебные потоки.

Келе тем временем направился к Леону и Луне, отослав последнюю стеречь свою госпожу, «чтобы не наделала всяких глупостей».

— Так, значит, как только ты подойдешь к воде, я произнесу заклинание и подниму воду вверх, — кратко пояснил план действий рыжий волшебник, нетерпеливо шевеля пальцами и уже предвкушая данное представление — уж колдовать-то он всегда любил! А тут еще и такое чудо — толстый пласт воды над бассейном озера, и не просто воды, а искрящейся!

— Угу, и я потащусь по всей это тине, — недовольно проворчал молодой человек, — и как я мог на это согласиться? — еще раз сокрушенно посетовал он, мотнув головой и дав Кьере лишний повод назвать его остроухим.

— Переживешь, — съязвил его друг, — сапоги потом почистишь!

— Ага, сейчас! — фыркнул парень. — Ладно, начинай!

И Леон, согласно кивнув, спустился с обрыва к самой воде, совсем справившись со своим страхом и начиная усердно плести заклинание. Оно было длинным и монотонным, похожим на какую-то балладу на одном из древних языков. Наконец, когда он закончил, то воздел обе руки вверх, перестав выделывать ими самые замысловатые пассы, и вода в озере, колеблясь и идя рябью, стала медленно подниматься вверх, словно заключенная в некую прозрачную сферу. Чтобы ему же было удобнее, рыжий волшебник сплел еще одно заклинание, как раз образуя сферу изо льда вокруг воды — получилось так, что при этом он использовал воду из озера, и ледяная корка тоже получилась искрящейся, но совершенно безобидной, так как находившиеся в ней души были заморожены. Зато теперь можно было не бояться, что вода расползется по воздуху, нарушая идеальный круг, так что Леон даже самодовольно улыбнулся, удерживая руки в том же положении — заклинание оледенения не требовало мудреных пассов.

Брезгливо поморщившись — и как вообще ухитрился стать самым безжалостным головорезом Королевства — Келе щелкнул пальцами, и грязь моментально засохла — при этом он не произнес ни одного волшебного слова, что заставило Искристого завистливо вздохнуть, и все-таки сделал шаг в озеро, уже не опасаясь во что-то вляпаться.

Искать пришлось около часа, так как все это дело уже давно погрязло в тине и водорослях, к тому же здесь было много тухлой рыбы, но, наконец, поиски Келе увенчались успехом — он нашел первый труп. Точнее откопал с помощью той же магии его череп, что заставило его двинуться дальше и пробурить засохшую землю потоком воздуха.

Вскоре первый труп был найден и заклинанием левитации благополучно извлечен из своей «могилки», отправившись на обрыв к принцессе и ее фрейлине. Звездная от скелета, конечно, шарахнулась, а вот Темная на то и была Темной — полезла его рассматривать. Леон устало вздохнул и напрасно помечтал, что кто-то сменит его на этом столь опасном посту — ладно еще воду с привидениями в ледяной сфере держать, но руки-то устают, а уже больше часа прошло!

Однако Келе, наконец, чертыхнулся и со вздохом неимоверного облегчения, услышать который его друг очень удивился, щелкнул пальцами, поднимая над землей второй труп — с него зеленовато-коричневой пылью сыпалась засохшая земля и тина. Его он тоже переправил на обрыв и недовольно нахмурил брови, наблюдая за тем, с каким воодушевлением принцесса бросается к этой горе костей — что ни говори, а почтения и трепета к трупам Ветреный не испытывал. Только с каждым разом все больше поражался тому, с какой быстротой девушка подавляет свои страхи.

— Какая девушка...

— Келе, берегись! — чисто инстинктивно головорез буркнул себе под нос необходимые два слова и тут же исчез из бассейна озера, мгновением позже очутившись рядом с Искристым и отвешивая ему добротный подзатыльник.

Сфера, гремя растрескавшимся неровными узорами льдом, упала вниз, туда, где головорез только что стоял. Келе не думал ни секунды — он отвесил другу еще один подзатыльник, на этот раз менее сильный, но оттого не менее действенный.

— Придурок, чего творишь?! — обиженно воскликнул волшебник.

— А ничего! — сердито отозвался головорез, хватая его за рукав и отступая назад, подальше от воды, которая чуть не окатила их с головы до ног.

— Да у меня руки устали! — поспешно принялся оправдываться молодой человек. — Я эту махину два часа почти в воздухе держал, а ты жаловаться вздумал! — он злорадно прищурился. — Скажи спасибо, что я вообще предупредил!

Келе хотел что-то еще язвительно процедить сквозь зубы, когда оба волшебника услышали возглас Кьеры. Он был скорее не испуганный, а удивленный — от озерной воды отделилось светящееся голубоватое облако, которое, поднимаясь к обрыву, постепенно принимало очертания женской фигуры, направляющейся к одному из скелетов. С явной неохотой от воды отделилось еще одно облако — это зеленоватого оттенка — и тоже приняло узнаваемые физиологически очертания. Бросив пререкаться с рыжим волшебником, Келе исчез из одного места и тут же появился на обрыве, отталкивая принцессу под сень густых деревьев и прямо взирая на призраков.

— Почему именно сюда? — строго поинтересовался он.

Ответом ему был тихий шепот мертвой девушки, сравнимый разве что с шелестом листвы в древесных кронах.

— Мы идем на жалость... Дай нам забрать ее с собой...

Молчаливый юноша протянул руку, желая пройти сквозь плоть противника, но наткнулся на лезвие его меча, голубоватым росчерком мелькнувшее в лунном свете. Даже туман не приглушал его таинственного сияния. Дух моментально отдернул руку и зашипел.

— Да как ты смеешь?

— А так и смею, — передернул плечами головорез. — Если ты до сих пор не понял, мне дарована определенная власть, если я захочу, я впущу тебя в свою голову, но ты растворишься в моих мыслях.

— Ты... — конечно, во времена жизни этого призрака абсолютно все знали про таких властных существ, как Ветреный, но...

— Молчи, — не терпящим возражений тоном отозвался брюнет, — не замолчишь — зарублю, он это может, — и кивнул на меч, — а вообще я вас упокаивать пришел. Для начала произнеси свое имя.

— Хм... Имя... — девушка вздернула бровь, пытаясь вспомнить. Туман тут же рассеялся, уступив место ясности, и теперь только остался клочьями нависать над мерцающей в сумраке водой.

— Ее имя Аин, — тем же шелестящим шепотом, видимо, потому что просто не мог говорить громко, сообщил юноша, — а мое... — здесь он слегка запнулся. — Кажется... Ул.

— Хорошо, Ул, — кивнул Келе. — Я вас, конечно, не пойму, так что спрашивать ни о чем не стану. Просто приготовьтесь ко всему и... не сопротивляйтесь.

Ул, внешность которого давно утеряла все краски, смиренно поклонился и с каким-то особым нажимом произнес, так что его шепот прозвучал для головореза подобно грому:

— Вы бы нас поняли, я знаю. Мы не воспротивимся...

Аин недоверчиво наблюдала за братом, наверное, не зная, как реагировать, но как только тот легко коснулся ее руки, пробуждая снова то давно забытое чувство, упрятанное под безысходностью и злобой, и шепнул что-то на ухо, тут же успокоилась. Тот, кто действительно может отправить их на небо, пришел сюда.

— Вот же... Озеро призраков, мрак вас всех поглоти... — проворчал себе под нос Келе, украдкой бросая взгляд на Кьеру, уже оправившуюся от шока и ловившую каждое слово. Да, потом его ждет детальный допрос на тему того, что, как и почему он сделал. И ведь придется же ответить! Но больше всего — он знал это точно — принцесса заинтересуется тем, что он так просто заставил призраков подчиниться и подавить их сущность.

Ул уважительно склонил голову вниз, не отрицая его слов и только крепче держа Аин за руку. Казалось, он хотел, наконец, уйти в никуда после стольких лет страданий, последний взгляд бросив на ее бледное бескровное лицо. Головорез поморщился, не терпя всей этой романтической бравады, и буркнул себе под нос очередное заклинание, решив прямо здесь, под раскидистой ивой, сделать могилу и закопать туда трупы. Конечно, без почестей не обойдется, но особых стоит не ждать, ибо гробы делать щелчком пальцем молодой человек не умел, а сколачивать их вручную было слишком долго, да и потом, он — палач, а не гробовщик, так что обойдутся. Еще одним щелчком пальцев Келе поднял кости в воздух, ибо избегал прикасаться к ним руками, считая проклятыми, и опустил их в прорытую воздушным толчком яму, засыпая поднятой вверх землей. Остаток чернозема головорез собрал в кучу там, где предположительно теперь должны были находиться головы покойных, и что-то забормотал себе под нос, делая руками странные жесты, будто что-то лепит и пишет по воздуху. В результате его манипуляций кучка земли зашевелилась, искрясь волшебными частицами, а потом стала менять свой цвет, наконец, снова темнея и принимая форму каменного надгробия, на котором чуть кривовато, но в целом довольно изящно было выведено: «Здесь покоятся близнецы Ул и Аин. Пусть души их познают покой после долгих страданий». После этого он резко выпрямился и бросил один из своих прямых серьезных взглядов на призраков, поднимая вверх левую руку с тускло блестящим на безымянном пальце серебряным ободом кольца, и поочередно указал на каждого из привидений, при этом произнеся какое-то непонятное слово. Ответом был пугающе яркий вихрь зелено-голубых искорок, что, поднявшись к самой кроне дерева и путаясь в беспорядочной листве, великолепным фейерверком взорвался в небе, разгоняя ночную мглу. И уже когда эти искры потихоньку начали рассеиваться, в небе появилось странное округлое отверстие, внутри которого все было пропитано бархатной красноватой тьмой. Кьера стояла прямо под этим отверстием, внимательно и почему-то без малейшего страха в глазах наблюдая за тем, как волшебные частицы, на которые рассыпались Ул и Аин, ярким потоком вливаются в темное томящее марево, смешиваясь с ним и исчезая. Следом за ними волшебные частицы из озера и деревьев медленно, но неумолимо двинулись к своеобразным воротам в небесном куполе. В тот же момент, когда поток прекратился, а ворота исчезли, девушка заметила, как Келе, чуть покачнувшись, схватился за узловатый ивовый ствол, облегченно выдыхая и глядя на темную воду. Он был уверен, что уже через пару недель тут заведется рыба. А вот ему надо было хорошенько отдохнуть.

Девушке стало жутко совестно за то, что она потребовала от него так много, да и еще и когда Леон, заметив его состояние, бросился и схватил под локоть, мир вокруг как будто перевернулся с ног на голову. Принцесса вся как-то странно сжалась, опустив глаза вниз, и хотела уже двинуться следом за молодыми людьми, как услышала, что Келе тихо выругался и что-то сказал Леону. Темная расслышала только «мгновенная телепортация». Искристый кивнул другу, и тут же они растворились в воздухе, оставив принцессу и ее фрейлину в одиночестве.

— Что... это было? — каким-то задушенным шепотом поинтересовалась темноволосая девушка у своей спутницы. Та пожала плечами, выйдя чуть вперед, так как тропинка была узкая, повела принцессу в гостиницу.

— Насколько я помню, Леон говорил, что это называется мгновенной телепортацией. То есть мгновенным перемещением тел из одного места в другое, — Луна передернула плечами и усмехнулась: — Теперь Келе надо будет хорошенько отдохнуть... Он слишком много сил потратил, — неожиданно она резко развернулась к принцессе, — пусть он спит, ты его не буди!

— Хорошо, — Кьера кивнула и про себя подумала, что теперь должна хотя бы дать ему выспаться. Он ведь это... ради нее сделал, да?

Словно услышав вопрос, который принцесса мысленно задала сама себе, Звездная кивнула, не оборачиваясь, и негромко посоветовала:

— Только не проси слишком многого, Кьера, — кажется, произношение ее имени далось ей с каким-то трудом, видимо, с непривычки, — а то ведь сил-то может и не хватить.

Ответом драконессе было лишь напряженное молчание, но она знала, что принцесса прекрасно ее услышала и сделает все как надо.

***

Задержались они в гостинице еще на два дня и хоть недостатка в финансах не испытывали, хозяйка решила, что эти дни будут бесплатными, так как следующим же вечером заметила отсутствие полосы тумана, движущегося к их дому и к деревне лесной тропой. Леон с Луной отнекиваться не стали, приняв это как данность, а принцесса вообще ни слова не проронила с того момента, как за нею закрылась дверь.

Все эти два дня Келе безмятежно спал, ни разу не проснувшись за все это время и, кажется, почти даже не ворочаясь с места на место. Кьера не раз испытывала огромное желание потормошить его за плечо и разбудить, потому что смотреть вот так, как долго он не просыпается, было страшно, но сделать этого не посмела ни разу. Только рука ее пару раз непроизвольно дергалась, но девушка только сжимала зубы и ласково гладила молодого человека по голове, приглаживая спутавшиеся угольно-черные вихры.

Вечером второго дня принцессу все-таки сморило, и она, положив голову на руки, уснула рядом с головорезом.

Молодой человек проснулся посреди ночи. Просто резко распахнул глаза и оглядел тонущую в полумраке комнату, почему-то не заметив в ней принцессы, хотя ее подушка была на месте. После этого он скосил глаза вбок и заметил устроившийся на краю кровати комочек — видимо, девушке было холодно, а одеяло забирать она не стала и уснула так.

Келе довольно фыркнул и, повернувшись на бок, сгреб девушку в охапку, крепко прижимая к себе.

— Принцессы... — действительно, сначала требуют от своих принцев подвигов, а потом исходят на сопли.

Девушка шевельнулась в полусне и тихонько пробормотала:

— Ты простишь меня, Келе?..

— Дура ты, принцесса, — проворчал головорез, — никто на тебя и не обижался.

***

Утром третьего дня Ветреный аккуратно уложил принцессу на подушки и укрыл одеялом, самовольно выскользнув из комнаты на первый этаж — он был жутко голоден. Внизу он столкнулся с Леоном и Луной, которые, только завидев его, тут же повскакивали со своих мест, не зная, что делать и куда бросаться.

— Как ты себя чувствуешь?

— Тебе что-нибудь поесть принести?

— Я первый спросил!

— Дамам уступать надо!

— Хочешь сказать, что тебе за сорок?

— Да как мы смеешь!

— Эй, ребят... — Ветреный предпринял осторожную попытку вклиниться в моментом завязавшийся спор, но едва успел увернуться от поразительно слаженного удара.

— Не мешай!

Молодой человек только плечами пожал — и они еще что-то про него с принцессой говорят — и двинулся к помещению, из которого так приятно тянуло свежей выпечкой. Есть хотелось со страшной силой — баланс восстанавливается не только за счет сна, потому и кости до сих пор ломят.

Лейя, повернув голову на звук — Келе специально скрипнул половицей, не желая звать ее — тут же улыбнулась и засуетилась.

— Вам, господин Келе, перекусить чего-нибудь? — дружелюбно поинтересовалась она.

— Для начала скажите, сколько я проспал, а потом можно и перекусить, — отозвался головорез, опираясь спиной о дверной косяк и наблюдая за тем, как женщина складывает горячие пирожки в большое блюдо.

— Сегодня третий день, — сообщила она, подавая ему вышеупомянутую посуду, — ешьте на здоровье! — головорез тут же ухватил с блюда ароматную выпечку, с признательностью кивнув в знак благодарности, и отправился за столик к Леону и Луне, которые уже, кажется, пришли в себя.

— Ну, ты как? — снова не преминул осведомиться рыжий волшебник.

— Жив, как видишь, — передернул плечами тот. — Почему вы не проследили за тем, чтобы принцесса спала нормально? — он так и не донес второй пирожок до рта, бросая на друзей сердитый взгляд.

— Ага, проследишь за ней, как же... — буркнул себе под нос Искристый. — Хорошо еще, что она сейчас уснула, а то сидела перед тобой все это время и наблюдала...

— Принцессы — дуры, — мотнул головой Ветреный, — сначала подавай им подвиги, а потом волнуются... Зато теперь понятно, почему мне всякая ерунда снилась.

Луна подорвалась со своего места, направляясь к лестнице и приветствуя сонную Кьеру, а Леон перегнулся через стол:

— И что же тебе снилось? — заговорщицким тоном поинтересовался.

— Не знаю, что, но точно что-то приятное, — неохотно отозвался головорез, беря третий пирожок — этот с малиной. День определенно задался.

Процессия ехала уже полдня. Погода стояла довольно прохладная, потому никто из четверки не выказывал признаков усталости. Принцесса, подпрыгивая в седле на кочках, вообще умудрялась читать какую-ту книжку, еще и, успевая направлять свою Белку — так она назвала, не мудрствуя лукаво, свою белоснежную лошадь — по пятам за Найтмером Келе. Луна же с Леоном, тоже подпрыгивая в седлах на кочках, ехали позади, почти впритык друг к другу, при этом одной рукой Искристый держал поводья, а другой — книгу, попутно что-то горячо втолковывая собеседнице. Звездная понимающе кивала и что-то толковала ему в ответ.

Пару раз обернувшись на них и завистливо вздохнув, Кьера пришпорила свою кобылу и догнала благоверного, собираясь задать ему пару вопросов. Несмотря на свою молодость, Темная была умной девушкой и прекрасно понимала, что спаситель ее не такой, как все остальные люди. Он разительно отличался от них, как внешностью, так и характером. Взять хоть его излишнюю сдержанность и острые уши. Да ладно сдержанность, но уши! Именно они напрягали Кьеру больше всего, по лицу же ухмыляющегося Леона, который данную гримасу строил, когда думал, что никто не видит, было прекрасно понятно, что он что-то знает. И знает немало, только говорить не будет, хоть ты тресни!

Начитавшись в башне книжек и насмотревшись картинок, девушка пришла к выводу, что все эльфы высокие, светловолосые или темноволосые — третьего не дано — сдержанные, до безобразия красивые(а представители мужского пола даже слегка женоподобные)и, что самое главное, остроухие.

Несколько минут Темная напряженно разглядывала профиль молодого человека, который и бровью не повел, прекрасно зная, что за ним пристально наблюдают, и искала какие-то сходства и различия. Несомненно, Келе был похож на эльфа, однако и разительные различия имелись. Челюсть у него, например, была куда тяжелее, чем у представителей этой прекрасной расы. К тому же, если эльфы отличались своей сдержанностью при посторонних, на деле они очень любили смеяться. Девушка ни разу не слышала, как Ветреный смеется, такое ощущение, что он способен только зловеще ухмыляться. Он был мрачен. И порой несдержан по меркам эльфов, потому что уже минут через восемь вздохнул и повернул голову в ее сторону.

— Спрашивай, принцесса.

Кьера вздрогнула.

— С-спрашивать?..

Головорез кивнул.

— Ты же явно хочешь задать мне какой-то вопрос. Я слушаю.

— Ну... — столько заготовлены ранее слов, и все куда-то делись! — Расскажи о себе! — наконец, собравшись с духом, выпалила принцесса.

Келе поморщился.

— А что мне рассказывать? — вздернул молодой человек. — Родился, вырос, жил, вляпался. Конец.

— Келе! — Кьера раздраженно фыркнула. — Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду!

— Угу, но рассказывать все я не собираюсь, — кивнул головорез. — Моя мать умерла при родах, воспитывал меня отец, он же учил меня магии — а я знаю, ты и об этом спросить хотела. Да и не только меня... — красноречивый косой взгляд назад. — А потом... потом произошло кое-что. Некий переломный момент, меня хотели заставить сделать то, чего я не хотел, и я сбежал. Стал кровожадным головорезом, прожил какое-то время в покое, но вскоре Провидение решило, что этого хватит, и подсунуло мне тебя. Вот и вся история.

Принцесса не удержалась от нового фырка.

— Тогда почему у тебя острые уши?

Головорез в свою очередь усмехнулся.

— Это ты потом узнаешь.

***

Ближе к вечеру молодые люди, по настоянию Келе, не стали заезжать в деревню, хоть и была развилка. По словам головореза «а то опять надолго застрянем». Этот камень явно в принцессин огород был брошен, однако та нашла в себе силы промолчать и не съязвить в ответ. Даже не фыркнула, чертовка.

Устроились на хорошенькой полянке и развели костер. Келе, устроившись под деревом, подальше от компании и жмурясь от удовольствия, уничтожал запасы пирожков, большое количество которых так любезно напекла им хозяйка гостиницы. Кьера предусмотрительно зашла с другой стороны древесного ствола, умудрившись остаться незамеченной, еще когда головорез только подходил, и теперь наблюдала за ним, сидя на одной из толстых веток. Леон же с Луной только изредка косились в сторону векового дуба и загадочно перешептывались, склонившись над волшебной книгой и разбирая буквы, освещаемые неясными отблесками пламени костра.

Кьера облокотилась о толстый ствол и тихонько выдохнула, вытягивая ноги на не менее толстой ветке. Густая листва скрывала от посторонних глаз и забивала нос терпким приятным ароматом, немного усыпляя даже. И принцесса не нашла ничего плохого в том, чтобы уснуть на дереве в полусидячем положении. Она прикрыла глаза и провалилась в томное полузабытье, совершенно не приняв во внимание, что для того, чтобы держаться на ветке, нужно быть предельно внимательной. Да и какая, собственно, разница? Внизу все равно сидит верный рыцарь, он подхватит. Уж в этом на него, несомненно, можно положиться.

***

Стоит сказать, что Кьера совершенно зря не приняла во внимание незыблемый закон физики, то бишь закон притяжения. Просто когда даже твоя филейная часть свисает с ветки, а ты никоим образом не держишься, так еще и спишь, невозможно не свалиться.

И если бы Кьера просто свалилась... Да нет, если бы она просто свалилась, она сломала бы пару костей, а так она отделалась только парой синяков и разбудила уснувшего на расстеленном плаще головореза. Тот спросони хотел уже ругнуться, но как только различил в сумерках волнистую каштановую копну и растерянно-сонный серый взгляд, только фыркнул себе под нос:

— Принцесса...

И, по своему обыкновению, сгребая ее, немного опешившую, в охапку, снова улегся спать. Из этого можно заключить, что упала Темная не просто, а сложно, иначе своим визгом перебудила бы весь их маленький лагерь, а так, кроме Келе, ничье спокойствие не было нарушено. Правда, потом Ветреный еще долго будет вспоминать этот случай с несвойственной ему улыбкой. Впрочем, как и многие другие.

***

Луна проснулась довольно рано — наверное, часов в семь. Роса еще не сошла, и было довольно прохладно, поэтому драконесса, немного испугавшись, что Кьера на дереве ночью могла замерзнуть, выбралась из объятий Леона и направилась к дубу.

Под ним совершенно спокойно посапывали головорез, крепко обнимающий взъерошенную девушку, и принцесса, так трогательно уткнувшаяся ему носом в грудь. Звездная только буркнула себе под нос нечто нечленораздельное и отправилась обратно к потухшему ночью костру. Леон уже сидел на расстеленном с вечера покрывале и протирал глаза.

— Что? — как только девушка вернулась, осведомился он, даже не удосужившись сказать «доброе утро». Луна, впрочем, особенно тоже утруждать себя не стала и только плечами пожала.

— Спят они.

— А... — глубокомысленно отозвался волшебник. — То-то и оно... А то я думал, ночью от дуба ветка отвалилась...

Лицо драконессы потрясенно вытянулось, и она, резко развернувшись, бросилась обратно к дереву — проверять его на предмет повреждений. В итоге увечий она так и не нашла, значит, объяснение было только одно...

— Принцесса!..

Кьера так и подскочила, да не одна, а почти одновременно с Келе, при этом стукнувшись макушкой об его подбородок.

— А? Что? — вид у нее был вполне живой, а реакция вполне адекватная — так девушка вела себя всегда, когда ее будили, однако Звездная все равно была обеспокоена. Она, не обращая ни малейшего внимания на малость ошалевшего головореза, присела рядом с Кьерой на корточки и заботливо поинтересовалась:

— Голова не болит?

Принцесса честно задумалась.

— Да нет...

— Спина? Шея? Руки? Ноги? Ничего? — быстро продолжила драконесса, пока еще не веря своему счастью. Кьера в ответ только изумленно хлопнула глазами.

— Да ничего у меня не болит! Стоило только будить в такую рань...

— Вот именно, ложись спать уже, — Келе снова притянул девушку к себе и повалился спиной на плащ, закрывая глаза. — И ты, Луна, тоже.

Звездная вздрогнула, как всегда бывало, когда услышала и его губ свое имя, ведь так редко Келе обращался к ней, и покорно кивнула, напоследок бросив на принцессу еще один обеспокоенный взгляд и удаляясь обратно к кострищу.

— Как будто что-то с ней станется, когда она бухнулась на меня с этой чертовой ветки, — снова проваливаясь в дрему, пробурчал головорез. До королевского дворца, который стоял несколько в стороне от столицы — города Сейтра, оставалось всего лишь два дня пути, так что можно было с чистой совестью поспать на свежем воздухе и никуда не торопиться.

***

В общем, в путь процессия двинулась только ближе к полудню. День выдался жарковатым, так что Келе удосужился свернуть любимый плащ и сунуть его в моментально распухшую седельную сумку. Кьера по поводу данного «опоздания» не испытывала ни малейших угрызений совести, только невозмутимо потягивалась, странно косясь на Луну, которая наблюдала за ней с некоторым беспокойством, и читала очередную книгу. Леон откровенно скучал. Он уже жалел, что сказал фрейлине про ночные шумы. Зато теперь было точно известно, кто же был их виновником. Теперь его интересовало другое — а принцесса своему благоверному ничего не отдавила? Но спросить об этом молодой человек не решился. Келе с его мрачной ухмылкой и Кьера со знанием всех боевых искусств пугали его временами больше всей королевской армии вместе взятой. Кроме того, между ними там интересный разговор намечался, а прервать их точно смерти подобно.

Волшебник пригорюнился и проворчал себе под нос что-то про королевских девиц, которые воруют чужое внимание, а потому, чуть подумав, резко пришпорил коня и понесся вперед, весело подпрыгивая в седле. Не сразу он заметил, что принцесса, отделившись от своего головореза, тоже пришпорила коня и начала его догонять. Медленно, но верно расстояние между ними сокращалось, и вскоре Искристый скакал почти вровень с Кьерой — та его даже чуть-чуть обгоняла.

— Леон... — заискивающим тоном начала девушка, и молодой человек сразу понял, что ей что-то надо.

Он повернул голову вбок и осторожно отозвался:

— Да, Кьера?

— Ты можешь снова дать мне свою книгу? — Леон вздрогнул. Его даже немного напугало то, что девушка снова хочет взять ее в руки. Книга вообще-то чужаков не любила и то, как она отнеслась к принцессе, настораживало его. Он прекрасно знал, что это за вещь — книга, разумеется, была живой, и они далеко не всегда показывала то, что надо. Ее невозможно было всю прочесть за один раз — содержание иногда менялось, буквы перебегали с места на место и хаотично сновали по страницам, как жуки по лужайке. Хотя, с другой стороны, Темная — принцесса, в ней течет королевская кровь, так почему бы не дать ей книгу.

Волшебник передернул плечами и кивнул.

— Конечно. Но... зачем она тебе?

— Я хочу уточнить кое-что, — Кьера мягко улыбнулась и, удерживая поводья одной рукой, свободную протянула за книгой.

Леон сунул руку в карман и достал оттуда маленькую книжечку, под удивленно-заинтересованным взглядом принцессы подул на нее, увеличив, однако, не так сильно, чтобы было удобнее читать в таком состоянии, и протянул девушке. Та благосклонно кивнула и почти сразу от него отстала, чуть позже отстав так же от Келе и поравнявшись с Луной, которая никуда не спешила, не желая загонять лошадь. Впрочем, фрейлина была только рада, что теперь принцесса под ее присмотром, и вздохнула с облегчением.

Пока принцесса озабоченно копалась в фолианте, при этом едва ли не сваливаясь с лошади, Леон чуть притормозил и дождался, пока друг его нагонит.

— Что это за допрос был? — как только она поравнялись, полюбопытствовал волшебник.

— Допрос «о себе», — отозвался Келе. — А в чем дело?

— Да так... И что ты ответил?

— Рассказал, — пожал плечами юноша. — Не все, конечно...

— И о чем же ты умолчал? — ехидно поинтересовался Леон.

— О том, что у моего папаши трусы с коронами, — не менее едко фыркнул головорез.

Искристый разочарованно вздохнул.

— Что, даже имени его не назвал?

— Нет.

Некоторое время они ехали молча.

— А чего она от тебя хотела?

— Не видел, что ли? — Леон вздохнул. — Книгу она взяла... Келе, она меня пугает.

Головорез удивленно вздернул бровь.

— Это почему? Она свежевала тушки невинных младенцев в полнолуние? — уголок рта Леона раздраженно дернулся — он ненавидел все эти кровавые черномагические ритуалы, однако знал о них достаточно, а Келе знал, что друг их терпеть не может, потому постоянно пользовался.

— Нет! Просто... Она впитывает знания как губка. Я думаю, это странно.

Тут головорез только вздохнул.

— Леон, она — принцесса. Ее с самого детства пичкали знаниями, как сундук барахлом. Схватывать налету — уже привычка для нее. Пойми ты — она же не специально... — тон его голоса стал ощутимо мягче, а потому молодой человек осекся, не закончив фразу.

Леон отвел глаза в сторону, чтобы друг не замети их выражения — читать по глазам Келе был тот еще мастер — и едва нашел в себе силы не усмехнуться.

— Ты ее защищаешь, заметил?

Головорез только фыркнул. Даже обиженно как-то.

— Заметил. Это меня и пугает...

— А чего пугаться? — подначил его Леон, которому явно стало легче, когда он во всем признался. — Она же не специально...

— Ах ты, паршивец!..

— Келе, слушай... — тем временем, не обращая на угрозы внимания, продолжал волшебник. — А давай наперегонки, как раньше? — он повернул голову в сторону друга и ослепительно улыбнулся. У Келе появилось стойкое ощущение, будто Искристый хочет оказаться как можно скорее оказаться от принцессы подальше. Он хмыкнул, но согласился и пришпорил коня, который тут же ускорился и уже через пару минут превратился в темное живое пятно, которое Леон, опомнившись, и бросился догонять, попутно громко ругаясь на каком-то непонятном языке. Кьера только странно улыбнулась, загадочно глядя им вслед, чем немало обеспокоила свою фрейлину. Книга была, несомненно, очень интересной. И очень полезной.

***

День пролетел незаметно. К вечеру — ну, как к вечеру, уже ближе к полуночи, — они проехали через небольшую деревеньку, не став в ней останавливаться, и спешились только на очередной полянке. Почему-то Кьера заметила, что Келе всегда выбирает места, где больше растительности. Словно ему так комфортнее. Впрочем, неудивительно. Стоит еще раз повториться и сказать, что принцесса была очень неглупой девушкой, а уж еще раз покопавшись в волшебной книге Леона, она узнала чрезвычайно много нового — нужная информация, будто сама выползала на страницы. Хотя, если вспомнить переползающие с места на места буквы, можно с точной уверенностью сказать, что это именно так.

Вот и сейчас головорез достал плащ и расстелил его на траве под величественным тополем. Улегшись удобнее, он будто утонул в высокой траве, блаженно прикрывая глаза. Запах от тополиного ствола шел какой-то вязкий и сладковатый, наверное. Совсем не такой, как у дуба. От листьев же почему-то немного пахло пылью, а белый пух лез в нос. Юноши резко распахнул темные глаза и прищурился, привыкая к оттенку лунного яблока, что застыло прямо над «макушкой» дерева, заливая поляну своим тусклым мертвенным светом. У костра шла веселая возня — Кьера и Луна затеяли какую-то игру, а Леону, очевидно, выпала честь быть кем-то, вроде судьи.

— Чертова умная принцесса... — вполголоса пробурчал он, поворачиваясь набок. — Как будто я не знаю, зачем тебе книга. Думай-думай, все равно уже скоро все узнаешь...

А Кьера, словно услышав его полусонное бормотание, повернула голову и стрельнула глазами в сторону высокого тополя, од которым устроился головорез. Ей уже и думать было не надо, она и так все знала.

Вообще-то, Келе никогда не верил в случайности. И сейчас он прекрасно знал, что когда они приедут в замок, следом за ними привалит целая толпа народа, даже если сейчас они огибают город, старательно не попадаясь никому на глаза. Столичные жители, как и Король с Королевой, уже прекрасно знали о «чудесном вызволении прекрасной принцессы из Самой Высокой Башни и возвращении ее домой». Естественно, все захотят посмотреть на юного ангела и ее спасителя!

Странно, как люди еще не перестали верить в эти сказки? Традиции в Соединенном Королевстве иногда бывают свершено дурацкими. Как только он станет королем, подумал головорез, он обязательно отменит этот глупый закон. А королем он обязательно станет — выбора у него уже просто нет. Волшебная печать все равно не отпустит его от принцессы и заставит их «жить долго и счастливо, деля все горести и печали», чтобы потом, по законам жанра, умереть в один день.

Ветреный скривился. Об истинных свойствах печати мало кому было известно — разве что правителям побочных королевств, частей Соединенного, да и самим, так сказать, главным правителям. Это знание передавалось из поколение в поколение, чтобы отроки всегда знали, на что же, в конце концов, идут. А суть заклятия была в том, что печать эта связывала двоих нерушимыми узами на веки вечные, «соединяя их души в одно и обеспечивая долгую счастливую жизнь в пределах Соединенного Королевства и за ними». Так, во всяком случае, говорилось в одном из секретных пергаментов, хранящихся в королевской библиотеке. По воле случая о свойстве этой печати было известно и Келе. Даже не так — по воле его судьбы, ведь даже если он в нее не верил и не верит, эта строптивая дамочка все равно делает, что заблагорассудится.

В общем, другими словами, Келе все равно влюбился бы в чокнутую представительницу королевской семьи — из-за ее врожденного дара ли, из-за печати — неважно. Факт был всего лишь в том, что две сильные магии столкнулись внутри него, порождая совершенно странное чувство радости на данный момент — вообще непонятно, отчего — и одновременно сеяло в душе мрак.

— Келе, что-то не так? — Леон обеспокоенно покоился на друга, прекрасно зная, что его тревожит, но не имея ни малейшего понятия о том, что с этим делать и как ему помочь.

— Да все прекрасно! — с ядовитым сарказмом в голосе отозвался головорез. — Во-первых, эта принцесса, во-вторых, я, в-третьих...

— Не продолжай! — со вздохом перебил Ветреного волшебник. — Я все понимаю. И принцесса твоя чокнутая, и ты тоже, даже в карету не соизволил ее посадить, а еще принц на белом коне!..

— Да не принц я! — убито огрызнулся в ответ парень. — Головорез я! Головорез на черном жеребце, мрак меня возьми!

Леон хмыкнул.

— Ага, головорез... Ровно до того момента, пока не окажешься в стенах замка.

— Примолкни!

— Что значит «пока не окажешься в стенах замка»? — Кьера возникла слева от Келе совершенно неожиданно. Хотя, может, он просто не обратил на ее появление внимания.

— Ничего это не значит! — сердито отозвался молодой человек. — Отстань!

Он пришпорил коня и поехал быстрее, мысленно коря себя за рассеянность и сердито косясь на Леона — он точно знал, что волшебник заметил принцессу с самого начала. Не мог не заметить!

***

Кьера только фыркнула, заметив, что Леон и Луна едут по разные стороны от нее чуть позади, совсем как свита.

— Прекратить!

— Что прекратить? — Звездная удивлено вздернула бровь.

— Я хочу, чтобы вы ехали со мной наравне! — потребовала девушка.

Искристый только головой покачал.

— Если это и было возможно ранее, сейчас мы в пределах замковых владений, так что, уж извини, но твое происхождение играет здесь большую роль, — он развел руками. — Мы просто не можем быть тебе равны.

— Тогда Келе тоже... — принцесса бросила немного растерянный взгляд на спину своего героя.

Волшебник цыкнул. Иногда его удивляла реакция Ее Высочества. Она моментально соображала в магии и боевых искусствах, кроме всего прочего, зная, по идее, всю историю своего государства, однако понятия не имела о том, что представители главной правящей династии Королевства всегда должны держаться во главе шествия потому лишь, что в их жилах течет святая кровь. Правда, на данный момент в Кьере той крови — капля.

— Келе просто не чтит традиции! — ляпнула Луна, глядя, как личико принцессы проясняется, и облегченно вздыхая.

— Понятно, — усмехнулась девушка, — значит, он — непокорный, да?

— Вроде того, — натянуто улыбнулся Леон. — Но, думаю, ты скоро узнаешь все сама...

— Я тоже так думаю, — как-то странно приосанившись, улыбнулась принцесса. — В конце концов, лучше один раз услышать, чем сто раз предположить, верно?

И она пришпорила коня, догоняя головореза. Леон и Луна только растерянно переглянулись.

— Быть Темной принцессе очень подходит, — наконец, фыркнул волшебник. — Кто знает, что у нее там на уме. То дурочка дурочкой, а потом раз! — и умнее меня в три раза!

И что бы там ни сказала ему в ответ Луна, а она, конечно же, возразила, в душе девушка с молодым человеком была абсолютно солидарна.

***

Громадина замка величественно раскинулась на вершине холма. Даже издали было видно, что сейчас в каждом уголке там кипела жизнь. Обитатели его готовились к чему-то светлому и долгожданному, считая, что ангел, которого родители отправили в башню — дожидаться спасителя, вернется все тем же ангелом.

Кьера ликовала. Этот долгий путь был окончен. Вскоре она снова окажется дома! И будто не было этих лет одиночества в большой зеркальной комнате в башне, под самой крышей.

Келе же, напротив, был чрезвычайно мрачен. Все-таки, здравый смысл в нем победил беспочвенную радость — это что же теперь получается, он не сможет свободно жить, кочуя из одного города в другой? Скорбно, господа, скорбно.

А кто виноват-то? Лорд Аларикус, мрак его забери, который и предложил Ветреному выкрасть для него принцессу. Ну, кто мог предположить, что сначала головорез согласится на это из-за денег, а потом в эту же самую принцессу и влюбится?! Тьфу ты, что за напасть!

А между тем, замок все приближался.

— Смотри, Келе! — Кьера дернула его за рукав рубашки, указывая на свет во всех окнах. — Правда, он прекрасен?

— Да, это действительно так, — скрепя сердце, согласился молодой человек. Лишь бы отстала.

— Чего ты такой угрюмый? — надула губы девушка.

— Я туда не хочу, — пожав плечами, честно признался молодой человек. — Там будут законы и правила.

— Королям закон не писан! — авторитетно заявила принцесса. Ветреный поперхнулся.

— Вот фантазия у тебя... — вздохнул он. — Это вообще-то пословица про дураков была.

— А будет про королей! — задорно отозвалась Кьера, замедляя ход лошади, чтобы иметь возможность пройтись рукой о его щеке.

Усмехнувшись, головорез прикрыл глаза, не останавливая ее.

Вот странная девчонка. И вроде бы именно она — замок на клетке его свободы, да только вот почему-то именно за ней он в эту «клетку» и направляется.

— Только, Келе, знаешь, что? — юноша бросил на нее внимательный взгляд.

— Что?

— Избавь и меня от законов тоже, ладно? — улыбнулась девушка. — В конце концов, ведь я — твоя королева, правда?

— Да куда я от тебя денусь?..

***

Они не доехали до замка всего метров пятисот, когда откуда-то из подлеска, вынырнул всадник на черном коне и, в мгновение ока, оказавшись рядом с Келе, выхватил у него из рук поводья Найтмера, ведя коня за собой. Как ни странно, верный друг головореза незнакомца послушался, так что юноше оставалось только сердито что-то проворчать про весьма специфическое приветствие и вцепиться руками в конскую гриву, чтобы не свалиться.

Каким-то окольным путем незнакомец вел процессию к замку, огибая главный его вход и заходя с другой стороны. Кьера, держащаяся на одном уровне с темноволосым юношей, только непонимающе наблюдала за ним и неизвестным, который так и не показал им своего лица. Сначала она хотела что-то сделать, однако, заметив, что Келе качает головой и сам не сопротивляется, растерянно кивнула.

Леон держался чуть позади, как и Луна, странно улыбаясь. У мастера всегда было специфическое чувство юмора, однако здесь все было больше похоже на перестраховку. Значит, в городе действительно все знают. Он жестом приказал Луне не бояться ничего и совершенно спокойно ехал дальше.

Во внутреннем дворе замка, к удивлению Кьеры, они оказались довольно быстро — уже минут через пять. Келе легко соскочил с Найтмера и позволил конюхам увести его в конюшни, то же самое сделали Кьера, Леон и Луна.

Только после того, как вся процессия оказалась в замке, точнее в одном из потайных входов в него, неизвестных прислуге — он вел прямиком в тронный зал, почти пустующий сейчас — некто обернулся и сбросил в головы капюшон. Кьера потрясенно замерла.

Перед ней стоял самый настоящий эльф! Темноглазый, темноволосый и высокий, легко улыбающийся, однако не спешащий приветственно сгибать спину в поклоне. У него была бледная кожа, женоподобное лицо и, что самое главное, по мнению девушки, острые уши. Много более острые, чем у ее спутника.

Келе почтительно поклонился мужчине, не особенно, однако, напрягаясь, и тихо обронил без улыбки:

— Вечер добрый, отец.

— Несомненно, добрый, сын, — улыбнулся в ответ мужчина. — Дорога к замку ведь прошла без происшествий, верно?

— Почти, — уклончиво отозвался Ветреный, глядя отцу в лицо.

— Угу, понятно... — эльф качнул головой. — Принцесса Кьера! — наконец, обратился он к девушке с вновь исказившей губы улыбкой, делая несколько шагов в ее сторону. — Рад видеть вас такой взрослой и смышленой девицей! — поцеловал опешившей немного Темной руку и подмигнул. — Думаю, о многом вы уже догадались, верно?

— В-верно...

— Леон, глупый мальчишка, почему ты молчишь? А где приветствия?

— Рад вас видеть, мастер Олрик! — тут же расплылся в улыбке рыжий юноша, отвешивая мужчине поклон — только и ждал, когда его заметят. — К слову сказать, дракона-то победил я, а не Келе!

Луна недовольно фыркнула в сторону волшебника, а мастеру тоже почтительно поклонилась. «Мастер Олрик» благосклонно кивнул им обоим и снова обратился к сыну.

— Ну-с, Келе, говорил я тебе? — в голосе его так и сквозила беззлобная усмешка. Видимо, он был не прочь немного посмеяться над сном.

— Ты много чего говорил, — недовольно буркнул юноша. — И я не собираюсь обсуждать здесь свои оплошности.

— Я говорил, — не слушая его, нравоучительно отозвался мужчина, — что придешь к тому, от чего бежишь! И прав я оказался?

В этот раз головорез не смог сдержать усмешки — вечно улыбчивый отец заставлял его губы кривиться в такой же улыбке, и даже эта глупая ситуация вынуждала засмеяться.

— Как никогда!

— Так принимай, что ли, свою судьбу, — усмехнулся Олрик, кивая на застывшую от удивления Кьеру. Нет, она уже догадалась, что ее головорез — эльф, может, не совсем эльф, но чтобы вот так... Да ведь она встречала имя этого мужчины только в нескольких книгах, и везде говорилось, что он — король эльфов. — Целуй свою принцессу.

— Ты несколько опоздал с понуканиями и советами, пап, — Келе пренебрежительно фыркнул. — Если бы печать не сработала, меня здесь, может, и не было бы сейчас... Хотя я уже ни в чем не уверен.

— Так, стоп! — окончательно придя в себя и сердито фыркнув — еще бы, поприветствовали только и говорят о ней теперь в третьем лице! — Кьера резко сделала два шага в сторону Келе и ткнула ему пальчиком в грудь. Леон ухмыльнулся, а бывший уже головорез только вздохнул, готовясь к концерту. — Ты, вредный врунишка! — лицо эльфийского короля вытянулось, что говорило о том, что он — один из тех немногих представителей своего рода, которые так и не научились должным образом сдерживать свои эмоции. — А говорил, что не принц! Теперь ты точно не отвертишься!

Леон не выдержал и прикрыл рот рукой, стараясь не смеяться слишком громко. Луна старательно закашлялась.

— Все-таки, — встав на носочки, зашептала она на ухо волшебнику, — надо было все ей рассказать... Столько шуму теперь...

— Во-первых, Келе убил бы нас, — так же тихо ответил Леон, — а во-вторых, если бы принцесса узнала, он, может, и не дожил бы до конца пути.

— Это почему?

— Я потом объясню! — махнул рукой парень. — Давай досмотрим лучше.

Однако шоу уже почти кончилось. Келе стоически перенес все оскорбления Кьеры в свой адрес и даже умудрился сосчитать, сколько раз она назвала его идиотом.

Олрик, все это время с умиленной улыбкой наблюдавший за молодой парой, вежливо кашлянул, отвлекая принцессу от ее благоверного.

— Вообще-то нас ждет еще много дел, — как бы, между прочим, обронил он, — а выяснить, кто и в чем виноват вы, я думаю, сможете позже.

— Да мы уже все выяснили! — передернула плечами принцесса. — Я с самого начала была почти уверена, что этот головорез — не головорез вовсе! Стоило только взять волшебную книгу Леона и все встало на свои места!

Келе цыкнул.

— Ты, папа, выбрал слишком умную принцессу.

— Какая была, — усмехнулся в ответ Олрик. — Или ты любишь блондинок? — Кьера отчего-то скривилась. — Ладно, идемте, родители принцессы ждут.

— Идем, принцесса, — со вздохом протянул на проверку эльфийский принц и, подхватив девушку под руку, последовал за своим отцом. Леон с Луной, не спеша, тянулись в самом конце.

* * *

Все это время Келе смутно казалось, что родители Кьеры будут такой же, как и она сама — подвижными, сообразительными и надоедливыми. Однако тут молодой человек, конечно, ошибся. Они были мудры, величественны и достаточно сдержанны. Парню аж полегчало — с такими людьми он общаться привык куда чаще. Кроме того, воспитание дало свои плоды — каким бы раздолбаем ни был эльфийский принц, общаться по правилам он умел, пусть и не любил. А вообще, Келе был не совсем принц. Точнее не совсем эльфийский принц. Но об этом чуть позже.

В общем, как кончилось время всевозможных расшаркиваний, столь ненавистных не только головорезу, но и его принцессе, король Олрик хлопнул в ладоши, странно улыбаясь.

— Что ж, думаю, самое время пройти в личный кабинет Их Величеств, — загадочно изрек он. — Последующий разговор будет далеко не для чужих ушей, вот как думается мне.

— И что за разговор? — едва не задушенная в пылких родительских объятиях, Кьера теперь предусмотрительно пряталась за спиной своего обреченного на семейную жизнь молодого человека.

— Если кратко, — передернул плечами эльф с не совсем эльфийскими ушами, — то ты должна знать, с чего все началось.

— Ага... Что началось?

— Затачивание наследниц всего Соединенного Королевства в Первую Самую Высокую башню, — сосредоточенно отозвался парень. — И, чую, говорить придется только мне...

— Почему же? — до этого молчавший Король благосклонно улыбнулся. — Мы поможем тебе, Келе, к тому же одной вещи ты не знаешь и сам...

— Это какой же, к примеру? — прищурился парень. — Той важной составляющей, что лорд Аларикус хотел вас убить, чтобы сесть на трон?

— Не совсем, — туманно отозвался мужчина — он был довольно высокий и крепкий, однако на полголовы ниже эльфийского принца. Светловолосый, а глаза — дымчато-серые, как у дочери. — Но, думаю, если начнешь говорить, а мы продолжим, все станет на свои места.

— Ну, хорошо... — не медля, согласился Келе. И что же было такое, чего он не знал?

Кьера только настороженно вздернула бровь, слушая мужчин, а потом бросила мимолетный взгляд на идущего чуть позади рыжего волшебника. Тот был абсолютно спокоен, на его лице отражалось все, что угодно — насмешка, скука, снисходительность... Но только не удивление. Похоже, он знал даже побольше Келе.

Принцесса поежилась.

— Ну, это уже какой-то заговор.

Ветреный же, бросив на нее косой взгляд, только усмехнулся.

— Что ж, согласен.

Кьера, обогнав всех, нагло подвинула отца бедром, на что тот что-то невнятное проворчал, и толкнула тяжелую дверь в его личный кабинет. На нее пахнуло запахом чернил и старинных книг. Девушка счастливо взвизгнула и проскользнула внутрь, почти сразу занимая место Короля в его глубоком и мягком кресле.

Бреннус только вздохнул и уселся напротив, в то время как Луна с Леоном, Королева Рхианнон и отец эльфийского принца устроились на диване неподалеку, а Келе облокотился на спинку кресла, в котором сидела его принцесса и уложил голову на руки.

— Ну, начинайте!

Огонь в камине весело потрескивал, отбрасывая на высокие стены длинные загадочные тени.

Бреннус и Олрик в унисон качнули головами, а Рхианнон, наверное, впервые за этот вечер подала голос:

— Нет, Келе, начинай ты.

Псевдо-головорез только пожал плечами и негромко заговорил:

— Насколько я знаю, четыре года назад принцессу заточили в башню по давшей традиции королевских династий. А несколько раньше этого события мой отец заявился ко мне в покои с утра пораньше и объявил, что я должен жениться. Да не на ком-нибудь, а на Принцессе Соединенного Королевства! Естественно, мне это хорошим не показалось, — брови Кьеры взлетели вверх, и девушка задрала голову, желая встретиться глазами с рассказчиком. Однако тот смотрел куда-то в стену, словно, полностью про нее забыв и нырнув с головой в собственные воспоминания.

Flashback.

Это утро было довольно-таки солнечным и ясным, истинно весенним. Молодой принц сидел на подоконнике в своей комнате, задумчиво царапая кончиком пера чистый лист бумаги, под который удобства ради был подложен учебник по экономике. Чертов учитель приказал составить стихотворное заклинание призыва ветра, однако в голову молодому человеку ничего не шло. Юноша сердито сдул с лица длинную тонкую черную прядку и нахмурился. Может, все дело в том, что он был не чистокровным эльфом, а может, просто не таким утонченным, как они. Больше всего ему нравилось кататься на лошади и охотиться. Правда, свою дичь он никогда не убивал, предпочитая испытывать на зверушках сковывающие заклинания и потом отпуская на волю.

Когда в дверь постучали, принц оторвал от листка сердитый взгляд и воззрился на дверной проем, в котором уже стоял его сиятельнейший отец.

— Келе, нам нужно поговорить. И очень серьезно.

Ветреный вздохнул. Когда Олрик начинал разговаривать с ним в таком тоне — жди беды. А еще очень хотелось увидеть, наконец, лучшего друга — Леона, который почти год назад уехал из замка на поиски счастья.

— Я слушаю тебя, отец, — парень отложил перо и лист бумаги, спрыгивая с широкого подоконника и устраиваясь за своим письменным столом.

— Понимаешь, сынок... — глава эльфийского Скрытого Государства немного замялся, и голос его, как и бывало обычно в таких случаях, смягчился, — дело в том, что ты должен уже быть женат... Мы и так тянули до последнего, думали, ты образумишься, найдешь себе подходящую девушку, но раз уж...

— Нет, — лаконично отозвался юноша, — мало того, что ты, папочка, заставил меня писать эту стихотворную чушь на древнейшем, так еще и женить хочешь! Оно мне надо?

— Надо, — закивал мужчина, — конечно, надо! Во-первых, ты — мой единственный сын! Во-вторых, ты был рожден человеческой женщиной, значит, на некоторую часть являешься человеком и способен разделить со своей избранницей долголетие всего лишь с помощью свадебного ритуала. Это очень важно.

— И почему я не какой-нибудь твой племянник, которому совершенно необязательно заниматься такой чушью, как женитьба? — страдальчески возвел глаза к потолку принц.

— Потому что так случилось, — странно улыбнулся Олрик, — мальчик мой, она принцесса! Под стать тебе! Скромная, милая, умная...

— Сколько ей лет, для начала? — криво усмехнулся Келе. Он знал из мировой истории, что принцесс и других знатных дам голубых кровей обычно выдавали замуж очень рано.

— Ей пятнадцать.

— О, прекрасно! — с сарказмом произнес Ветреный. — Моя невеста еще в куклы играет! Пап, да ты в своем уме? Я даже ее не видел ни разу, а ты мне с порога так и заявляешь — свадьба!

— Отпираться глупо, сын, — тон короля стал ощутимо жестче. — Мы отправимся послезавтра на рассвете. Думаю, тебе будет интересно ее увидеть.

— Ужасно! — с сарказмом отозвался парень. — Жду — не дождусь!

— Вот и чудно, — Олрик криво усмехнулся и вышел за дверь, оставив несколько ошеломленного и порядком разозленного сына в одиночестве.

А утром следующего дня Келе не пришел к завтраку. А потом оказалось, что пропали некоторые его вещи, и из конюшен кто-то увел коня принца.

Наследник эльфийского трона таинственно исчез.

— Вот своенравный мальчишка... Ведь все не кончится так просто.

End Flashback.

— После этого несколько лет подряд я скитался по Соединенному Королевству, зарабатывая себе деньги и репутацию самого страшного и таинственного головореза. В процессе у меня даже появилось поместье и парочка бессменных слуг. Не сомневаюсь, что отец побывал там, — Келе усмехнулся, — а потом на моем пути повстречался старый друг, который предложил один заказ... Право, таким я никогда не занимался! Ладно — устранить препятствие, но украсть... Он предложил мне похитить принцессу Кьеру из ее башни.

— О, так вот как вы познакомились, — усмехнулся Олрик, откидывая на мягкую диванную спинку и хлопая в ладоши. — А я-то все гадал...

— Поясни мне уже, наконец, почему ты не отправил кого-то на мои поиски? — несколько сердито откликнулся в ответ юноша, глядя прямо в лицо эльфийскому королю и чуть щурясь.

— А все просто, — развел руками тот, чем вызвал смешок добрый Королевы, — я же гадаю куда лучше Леона да и получше тебя, верно? Еще перед тем, как сказать тебе о своем решении, я сел у камина и, глядя в огонь, заглянул в твое будущее. Оно было таким сумбурным и насыщенным, что толком я ничего не понял, однако одно мне все-таки было ясно — твоя судьба в любом случае приведет тебя к Первой Башне, где бы ты ни был. Если бы это было не так, я, естественно, принимал бы самые радикальные меры для того, чтобы удержать тебя во дворце, потому что это — традиция. Принцессы Соединенного Королевства всегда вступают в брак с Перворожденными, то есть с нами, когда происходит такая необходимость, ибо только в том случае, если по жилам наследников будет течь и наша кровь, они смогут действительно управлять.

— Да знаю я, знаю... — буркнул в ответ Келе. — Конспираторы... Просто сразу мог сказать, что мне не избежать этой участи — я бы и пытаться не стал, не такой уж глупый.

— И что, — неожиданно подала голос до этого момента молчавшая принцесса, — это все тайны? И вы знали про то, что Келе в любом случае спасет меня?

— Конечно, знали, принцесса, — как-то слишком добродушно отозвался парень, смягчившись. — Не слушала ты, что ли? — он выглядел несколько виноватым сейчас, так что девушка, когда снова задрала голову, была неимоверно удивлена — юноша упорно отводил глаза.

— Вообще-то, дорогая, — с незлой усмешкой протянула Рхианнон, — ты должна была стать исключением из правил и в башню не отправляться, однако стоит признать, что Келе несколько спутал нам карты! Горячая кровь, что с него взять?

Упомянутый поморщился и недовольно фыркнул, устало потирая переносицу.

— Что касается тайн... — продолжил за нее Король, — так нет, еще не все. В общем, мы давно знали, что этот червяк-лорд метит на место нового Короля, потому и решили убить двух зайцев одним ударом — уже давно думали, с какой стороны к нему подойти, а тут такая возможность — чуть не убил жениха Принцессы! Да еще и яд у него нашли...

Леон понимающе улыбнулся.

— Сыворотка правды?

— Она самая, — кивнул мужчина.

— Теперь все? — каким-то странным тоном поинтересовался Келе. — Нити судьбы, яды, козни... Что может быть хуже?

— Свадьба, — усмехнулся эльфийский король.

— Семейная жизнь! — тут же отозвался Его Величество. — Мне интересно вот, как ты представляешь себе несколько столетий нерасторжимого брака? А ведь если жить спокойно, и за тысячу перевалит!

Юноша вздохнул и уронил голову на руки. Это же надо было до такой степени влипнуть! И зачем он согласился на авантюру с принцессой? С самого начала надо было отказаться от всего этого, знал же, что где Леон, там и неприятности! Так повелось еще с самого их знакомства! Кроме всего прочего, находясь рядом, Искристый всегда почему-то был в полном порядке, а вот в очередную историю попадал его остроухий друг!

— Судьба, однако, жестока...

Кьера снова подняла голову, на этот раз, ухитряясь-таки увидеть тускло поблескивающие в полумраке свечного света, темные глаза молодого человека и смерить его бесконечно долгим взглядом.

— Ладно, — Королева порывисто поднялась с дивана, резко обрубая увядающий и сводящийся к колкостям разговор. Отряхнула свое золотистое платье от невидимых миру пылинок и направилась к выходу из кабинета. — Думаю, ужин уже давно готов!

— Действительно! — Бреннус тоже встал со своего места и покачал головой. — Что-то я и позабыл совсем... Вы с дороги, а мы сразу разговоры серьезные завели... Да и поздно уже к тому же.

Олрик только странно переглянулся с Его Величеством и пожал плечами.

— Думаю, с этим действительно стоит закончить. Сейчас спустимся вниз и поужинаем, а потом можете отправляться спать.

***

Ужин прошел в довольно напряженной обстановке. Веселились, кажется, только Леон и король Олрик, на пару припоминающие некоторые смешные эпизоды из жизни своего эльфийского принца, чем жутко его злили. И, может, смущали. И Келе его смущение злило. В конце концов, он поднялся из-за стола и, крайне вежливо кивнув странно улыбающимся Королю и Королеве, негромко произнес:

— Благодарю Вас за ужин, однако с Вашего позволения откланяюсь.

И, не дожидаясь ответа, покинул трапезную, бесшумно скрывшись в темноте почти неосвещенного коридора.

Кьера только немного недовольно передернула плечами, ничуть не удивившись, и снова принялась за рыбу, а Ее Величество, удивленно вздернув бровь, переглянулась с мужем. Тот на секунду изменился в лице, состроив какую-то странную гримасу, и тут же принял прежний безмятежный вид. Олрик предупреждал, что его сын может быть необщителен и зол к моменту прибытия в замок, потому не было ничего удивительного в том, что он повел себя подобным образом. Это было одной из нескольких причин, по которым и здесь принц и прицесса еще какое-то время не найдут себе покоя.

— Раздолбай, его всегда злило, когда я оказывался хитрее...

***

Изначально Келе не знал, где находится приготовленная для него комната. Он не сомневался лишь в том, что она есть, ибо сразу было понятно, что их здесь ждали. А так — даже планировка замка пока была для него загадкой.

Именно по этой простой причине молодой человек отловил у лестницы первого попавшегося слугу и подчеркнуто вежливо, что однако не добавило его тону дружелюбия, попросил, чтобы его препроводили в покои. Оказалось, про эльфийского принца здесь знали, потому «мелкий вихрастый мальчишка», как окрестил его про себя Келе, согласно мотнул головой в ответ на его просьбу и уверенно направился в нужную сторону.

— Приказать, чтобы вам приготовили ванну, Ваше Высочество? — учтиво осведомился мальчуган уже у двери. На вид ему лет четырнадцать всего было.

Ветреный тихо хмыкнул. Дрессируют же...

— Да, распорядись от моего имени.

— А... А как Ваше имя?

— Келе мое имя, Келе, — полуэльф отвесил мальчишке легкий подзатыльник и притворил дверь своей комнаты. По идее, здесь должен был быть ход для слуг через его личное ванное помещение, вот пусть и корячатся.

А мальчишку этого потом надо бы найти.

— Проникся я, что ли?

Молодой человек повернул голову, рассматривая помещение. Обычное, в холодных голубоватых тонах, сейчас несколько сумрачное. Два больших окна овальной формы с широкими подоконниками, темно-синие портьеры, пол из черного дерева, абсолютно гладкий, покрытый лаком. У одного окна стоит большая кровать с балдахином, заправленная синим покрывалом. Поверх — подушки в белых шелковых наволочках. У второго окна — рабочий стол, уже готовый для пользования — на нем стояла чернильница, желал футляр с десятком, наверное, волшебных самопишущих перьев, и стопка белоснежных бумажных листов, ярко выделяющихся на темном дереве. О таких мелочах, как массивный шкаф с зеркалом в дверце, мягком кресле, обитом голубым бархатом, и небольшом дереве, которое росло в черной кадке, помещенной у письменного стола, стоило умолчать. Кроме них была еще куча мелочей, однако никакой захламленности. Комната была большая, но без лишней мишуры.

В левой стене находилась дверь в ванную комнату, где парень уже услышал сосредоточенное шебуршание и шум воды.

— Прекрасно, просто прекрасно...

Юноша снял с себя колет и расстегнул рубашку, бросая ее прямо на пол и оставаясь в одних брюках. Самолюбование перед зеркалом в дальнейшие планы бывшего головореза не входило, потому он проследовал к синей двери и, взявшись за ручку, резко дернул ее на себя.

На него пахнуло теплом и мятой. Перед ним предстала небольшая комната в таких же холодных тонах, как спальня. Тумбочка, пара висячих полок, на которых располагались различные баночки, вешалка для полотенец, зеркало, стекло которого было затянуто дымкой пара, и огромная ванна, уже готовая для использования по прямому назначению. По помещению еще сновали две совсем молоденькие служанки. Как только Келе почтил их своим присутствием, они вежливо откланялись и, оставив на тумбочке заранее приготовленную одежду, тихонько хлопнули боковой дверью, оставляя его одного.

Со вздохом облегчения молодой человек опустился в воду и тут же погрузился в нее с головой, желая, наконец, капитально отмыться. Может, у крестьян и были предрассудки на счет мыла и горячей воды, но он — эльф, а эльфам неведомы подобные глупости.

— В конце концов, это неизбежно, — отбросив со лба мокрую темную челку, буркнул себе под нос юноша. Ему самому было сейчас непонятно, в каком же толком русле текут мысли в голове, однако несколько едкие реплики, совершенно случайно выскакивающие изо рта, полностью отражали душевное состояние.

С сарказмом комментировать самого себя — это надо уметь.

Когда Келе вышел из ванной комнаты, одной рукой придерживая на голове полотенце, которое все норовило свалиться на пол, а другой борясь с пуговицами на пижамной рубашке, то даже по сторонам сначала не огляделся. А когда на грудь ему легли теплые женские руки, парень удивленно вздернул бровь — казалось, еще минуту назад ее здесь не было.

— Эх ты... — девушка усмехнулась. — А еще принц эльфийский, даже пуговицы застегнуть не можешь!

Полотенце медленно сползло на пол. Во-первых, Кьера, а это была она, вела себя слишком миролюбиво. Если при посторонних она еще могла сдержаться, то сейчас, при условии того, что она нагрянет к нему в комнату, Келе ожидал даже взрыва, но только не этого. И надо признать, причины для такого поведения у девушки были. Именно это его сразу и насторожило. Что же касается второго, не менее важного фактора, сейчас она должна была быть еще на ужине, но, видимо, чуть позже ушла следом за ним. Чертовка...

— Чего молчишь, остроухий? — Темная подняла на него глаза, легко усмехаясь. — Ты вообще спать собираешься? При условии, конечно, что эльфы спят. Вдруг ты все это время притворялся?

— Что за чушь ты несешь? — чуть поморщился Келе. — И вообще, что здесь делаешь?

— Я собираюсь спать здесь, — пожала плечами принцесса. — И плевать мне, против ты или нет, я спрашивать твоего соизволения не буду!

— Ну, и спи, — неожиданно легко согласился псевдо-головорез. — Меня это совершенно не волнует. Ты все равно моя будущая жена...

Он отвернулся от девушки и направился к кровати, даже не удосужившись поднять с пола полотенце. Принцесса укоризненно цыкнула и, сделав это за полуэльфа, отнесла его в ванную комнату.

— Иди уже спать, неугомонная, — недовольно фыркнул Келе, забираясь под одеяло. Второй раз девушку приглашать было не надо — она зевнула и, потянувшись, тоже направилась к постели. Скинула туфли и уютно устроилась у своего юноши под боком. Ветреный по привычке сгреб ее в охапку, утыкаясь носом в волосы и приготовившись, наконец, по-нормальному выспаться. Правда, уже находясь где-то на границе между сном и явью, он уловил, что пахнет от девушки не совсем так, как раньше, однако значения этому не придал. Волосы принцессы были влажными, а кожа — распаренной. Все говорило о том, что она тоже совсем недавно принимала ванну. Мало ли, что там намешали в воде ее младшие фрейлины?

Отчего-то Кьере не спалось. Вроде и срослось все, и принц, и свадьба... Только не так это как-то. Совсем не так. Девушка снова заворочалась в непривычно большой постели и недовольно буркнула:

— Чертов головорез! Остроухий дурень!

Так как парень уже, наверное, давно спал, она даже и не думала, что он может ее услышать и отпустить какой-то едкий комментарий на этот счет. И ошиблась.

— Ай-ай-ай, — укоризненно послышалось над ухом. От неожиданности Кьера моментально подскочила в постели, натягивая на себя одеяло едва ли не по самые уши.

Но это был, как и ожидалось, всего лишь Келе, тоже севший в кровати у нее за спиной и легонько поглаживающий ее по плечам.

— Я ведь могу и обидеться, — с нескрываемой насмешкой в голосе цыкнул парень, прижимая ее спиной к себе и снова поваливая на простыни.

— Ты чего это ты не спишь? — недоверчиво вздернула бровь девушка. Даже во мраке комнаты она видела лицо юноши совершенно ясно, словно от него исходило какое-то... свечение. Это ей сразу показалось странным. Может, потому, что она аж два раза прочла волшебную книгу Леона, а может, просто интуиция взыграла среди ночи, но принцессе это совершенно не понравилось. А еще, что вполне возможно, у нее уже просто ночные галлюцинации из-за свалившегося на голову большого количества информации. В конечном итоге, рассудив обо всем здраво, девушка остановилась именно на последнем варианте.

— Бессонница, — пространно отозвался полуэльф. — Между прочим, могла бы извиниться.

— Ага, сейчас! — надулась в ответ девушка. — Сам сначала извинись за то, что по вашей милости, мой дорогой принц, я столько лет взаперти просидела! И вообще — неправильный ты принц какой-то! — с чувством выдала она, пытаясь, впрочем, без особой охоты, вырваться из теплых объятий.

— А что тебе не нравится? — вполне себе миролюбиво отозвался псевдо-головорез, явно не воспринимая ее бесплодных попыток всерьез. — Неправильной принцессе неправильного принца. Вот скажи, сколько знатных девушек нашего королевства сходу заучивают разнообразные боевые приемы и умеют стрелять из лука?

— Откуда ты знаешь, что я умею стрелять из лука?!

— Твои руки, принцесса, — снисходительно послышалось над ухом. — Часто ты стреляла без перчаток, потому на пальцах множество шрамиков от тетевы. Ты, видно, и сама не заметила? — Келе ядовито усмехнулся. — И не переводи разговор! Так сколько?

— В каждой есть что-то особенное, — неохотно отозвалась девушка, — Белоснежная вот зверюшек вечно приманивает, Рапунцель использует свои волосы как канат, а я...

— А что ты? — неправильный принц нагло развалился на большой кровати, все-таки отпуская девушку и глядя на нее снизу вверх.

— А у меня нет никаких талантов! — сердито фыркнула та. — Ни голоса, ни волос, ни умения перевертыша! Я всего лишь не волшебная принцесса!

— Вот это и делает тебя неправильной, — хмыкнул парень, — так что хватит тут распинаться на мой счет, поняла? И вообще — иди сюда, спать надо!

***

Если вчерашним вечером Кьера не заподозрила совершенно ничего, то теперь ей казалось, что все это — чья-то глупая игра. Может, она должна угадать что-то? Или это — просто слишком долгий сон?

Причина ее замешательства была самая, что ни на есть глупая, с точки зрения нормального человека. Потому что она считала, что этот холодный расчетливый гордец, который ее жених, ведет себя совершенно странно, хотя ранее под категорию «странного» попадали почти все моменты его поведения. Но сейчас Келе был какой-то... не такой совсем. И улыбался часто, хотя накануне мрачнее тучи был, отпускал едкие шуточки, ни на шаг не отходил от нее, даже прокатил на своем коне, хотя раньше даже не упоминал об этом, будто Найтмер — нечто совершенно неприкосновенное!

Это наводило на какие-то странные мысли. Будто Келе — это совсем-совсем не Келе, а кто-то другой, тот, кто просто притворяется им, натянув на себя чужой облик, как вторую кожу. У принца даже цвет одежды был другой совсем — все тона светлые, в то время как головорез-Келе носил черные рубашки, черные штаны, черные колеты, камзолы... Да вообще все черное! И почти всегда надевал свой любимый плащ, которого теперь Кьера совсем не видела.

Это было глупо — так считать, ведь молодой человек был совершенно материален. Из плоти и крови, не двойник какой-нибудь, не фантом.

— Эй, принцесса, в чем дело? — юноша облокотился о древесный ствол и задрал голову вверх, наблюдая за шепчущейся листвой в густой изумрудно-зеленой кроне.

— Да ни в чем... — немного растерялась та. — Послушай... Я все спросить хотела. А вот в тот момент, когда тебя Аларикус в башни столкнул, и ты оказался на борту демонической галеры... Когда уснул, что в этом сне было?

Парень перевел на нее озадаченный взгляд. И сразу изменился как-то. Сосредоточенный стал, собранный. И будто бы тщетно пытался вспомнить что-то, чуть морща лоб.

— А с чего это ты спросила?

— Да я... — непонятно почему, она всегда терялась при разговоре о таких вещах. — Мне интересно — почему ты не хотел просыпаться, и почему я не уснула?

— Ну... — Келе почесал в затылке, расслабляясь немного. — Ты не уснула потому, что у демонов галеры уже была жертва, которую они хотели усыпить. То есть... ну, ты была там вообще лишней, галере только один человек нужен. Скрип их весел усыпляет, когда ты только попадаешь на борт, он кажется лучше самой прекрасной музыки, потому и просыпаться не хочется.

— А что ты видел?

— Ничего, — юноша снова поднял глаза, словно силясь разглядеть сквозь листву небо. — Только тьма. И ничего больше.

Именно сейчас Кьере казалось, что он не кривит душой, как часто бывало. И именно сейчас она особенно остро чувствовала, что тут что-то не так. Будто Ветреный либо слишком хорошо скрывал правду, либо это был и не он вовсе. Потому что...

Он видел ее! Видел! Не мог не видеть...

— Тьма... — принцесса отвела глаза в сторону, всматриваясь в лабиринты парка и слушая журчащий неподалеку фонтан. Похоже, он где-то на соседней аллее.

Кьера никогда не была глупой. Особенно настолько глупой, чтобы не понять, что что-то тут совершенно не так. Вот... просто не так. Как будто подменили Келе.

— В чем опять дело? — на плечи легли теплые руки, и Темная почему-то вздрогнула. Просто так раньше он к ней не прикасался, извинений не требовал, язвил по-другому... Да у него даже запах какой-то не такой был! От этого Келе пахло лимонами, а от того — лесом. Но свои мысли девушка пока решила оставить при себе.

«Интересно, сколько можно будет выдерживать мои выкрутасы?»

***

У Келе было стойкое ощущение, что что-то не так. С самого утра или даже еще со вчерашнего вечера, когда наглая девчонка заявилась в его покои и завалилась к нему под бок, при этом ведя себя так, будто и не узнала о том, кто же он на самом деле. Кьера должна была ругаться, злиться, портить вещи и пинаться, но она была спокойной, как вампир, которого упокоили осиновым колом в сердце.

Весь день щебетала о чем-то чисто девчачьем и раздражала вдвое больше обычного, но самое страшное было в том, что несчастный парень за полдня так и не нашел, кому ее можно спихнуть. Ни Луны, которая обычно так за нее беспокоится, ни Леона, который мог обеспечить ему пару веселых часов, ни даже хитрого папаши, что обычно всегда рвался пообщаться с ним после таких вот «долгих разлук».

Олрик вообще был странным эльфом. Насколько помнил Келе, все эльфы при дворе у них были очень величественные и серьезные. Нет, они улыбались, очень часто, у них были очень мелодичные голоса, и они красиво пели, однако... Они отличались своей торжественностью. Может, юноша никогда не видел своего отца в его окружении, но тот факт, что на остальных эльфов он не похож, Ветреный уяснил быстро, с течением времени постепенно взрослея и наблюдая за отношениями между ними.

Скрываясь от неугомонной принцессы, юноша забрел в дворцовый парк и, оглядевшись воровато, облегченно вздохнул, почти мешком падая под старый дуб. Так он не уставал, наверное, даже когда пришлось возиться с призраками.

— Эта девушка... О, Великие!..

Вообще-то этого уже давно не стоило отрицать — Келе очень любил принцессу, просто иногда она бывала совершенно... невыносимой. Чего бы она там не умела, все ее женские замашки на данный момент вывели псевдо-головореза из себя, потому он просто взял и сбежал.

Молодой человек блаженно прикрыл глаза, чувствуя, как в него вливается живительная энергия могучего растения, и слушая веселое журчание фонтана неподалеку. Замковый парк не был лабиринтом с подстриженными кустами, постоянно прикидываясь чем-то, вроде лесочка, однако и клумбы тут присутствовали, и ухоженные аллеи, тщетно пытающиеся показаться заросшими травой тропками, и фонтаны, и даже парочка витых чайных беседок. А еще вместе с журчанием воды до эльфийского принца доносился чей-то смех. Очень, надо сказать, знакомый. Ветреный на секунду даже дышать перестал. Это же был смех Кьеры!

Келе подскочил на месте и беспомощно огляделся. Это и называется — безвыходное положение. Что делать, куда бежать, где спрятаться?

А смех приближался. Правда, он был какой-то напряженный и доносился едва слышно все равно, как будто сквозь вату. Парень отчетливо ощущал, что она где-то здесь, но никак не могу понять — где это здесь, словно их разделяло что-то. Он только чувствовал, что смех совсем близко. А еще ему почудился аромат жареных каштанов.

Он устало осел на землю, в задумчивости потирая пальцем переносицу ворча что-то по галлюцинации. Принцесса сейчас вообще должна была быть в замке, потому что, видимо, сжалившись над ним, ее забрала Королева Рхианнон, за что ей честь и хвала.

Однако принцесса однозначно была здесь.

Вот тебе и продолжение странностей.

Келе мотнул головой и для верности протер глаза, тщетно всматриваясь в пространство перед собой. Ему почему-то упорно казалось, что принцесса стоит перед ним. И запах каштанов стал куда ощутимее, чем раньше.

Кьера сегодня по-другому пахла. И вчера тоже. Изменение запаха — вещь куда более странная, чем может показаться на первый взгляд.

Ветреный близоруко прищурился, будто в одночасье ослеп, но так ничего и не увидел, а потому, резко поднявшись на ноги, отправился в замок. Ему надо было выяснить одну крайне важную вещь...

***

— О, он что-то заподозрил... — криво улыбнулся Олрик. — Видел, как присматриваться начал? Она ведь прямо перед ним стояла! Только не учуял, волчонок...

Бреннус тоже подошел к окну, выглядывая на улицу. Келе стремительно приближался к входу в замок.

— Ты только смотри, чтобы потом твой сынок тебя не прибил... Ему и так еще жить с моей дочерью долго и счастливо... — мужчина сокрушенно вздохнул.

— Да мне вот другое интересно, — словно бы пропустив предостережение мимо ушей, произнес эльфийский король, — а долго до них еще доходить будет? Полдня уже прошло, да и вчера...

— Думаю, Келе сообразит быстро — ему только в библиотеку наведаться, — передернул плечами Олрик. — Просто он — мой сын, я его учил. Он знает, что такое возможно тем более, что применил я просто детские фокусы, по сравнению с тем, что могу на самом деле!

Дверь бесшумно отворилась, и в кабинет мужа юркнула Рхианнон.

— К вашему сведению, шутники, — укоризненно проворчала она, — принц идет сюда, и если вы дальше собираетесь вести себя, как нашкодившие дети, прячась от него по закоулкам, советую вам бежать.

— Это еще почему? — вздернул бровь Бреннус.

— Потому, мой дорогой муженек, что Келе сначала хочет потрясти своего отца, а потом уже идти в библиотеку! — сказала, как отрезала, женщина, при этом совершенно спокойно усаживаясь в кресло и выуживая откуда-то из складок своего платья очки в тонкой оправе. Не мешало заняться документацией.

— Да... Придется бегством спасаться... — Олрик качнул головой и шутливо прищурился. — Честно сказать, Нон, мой сын всегда говорил, что я на эльфа совершенно не похож... Наверное, сегодня мы проверим, кто из нас лучше играет в эльфийские прятки! — он резко схватил Бреннуса за плечо, и оба они исчезли.

А через пару минут в кабинете появился холодно-сердитый эльфийский принц, разыскивающий своего отца.

— Ваше Величество, — он учтиво поклонился Королеве, — могу я узнать у вас местонахождение короля Олрика? Он очень нужен мне... — молодой человек чуть запнулся и проглотил ругательство, — для разговора чрезвычайной важности.

Женщина доброжелательно улыбнулась в ответ, чуть поправив съехавшие с переносицы очки, и немного виновато качнула головой.

— К сожалению, нет, мой принц. Сегодня с утра наши короли пропадают где-то в окрестностях замка или в его самых потаенных местах... Оба они знают это место с самого детства, с тех пор, как началась их дружба, — последнее слово Королева произнесла с особым нажимом. — Я бы советовала вам, мой принц, быть более осторожным в их отношении... Эти жуки не так просты, как кажутся! — она снова поправила очки и уткнулась в документы, показывая таким образом, что аудиенция окончена.

Келе только рассеяно кивнул и тотчас испарился из помещения.

***

Странно, почему-то он был точно уверен, что оба короля там. Видимо, отец его заметил из окна и решил от греха сбежать, прихватив с собой давнего друга... Келе сердито поджал губы и напрягся, собираясь вычислить кого-то из них на энергетическом уровне. Эльфийский король скрылся просто превосходно, а вот в защите Его Величество Бреннуса была небольшая брешь, потому Ветреный тут же направился на своеобразный запах, исходящий от Короля.

Вскоре он был уже в библиотеке, где совсем отчетливо ощущалось присутствие мужчин. Однако почему-то псевдо-головорез остановился. Казалось, что-то мешает ему двинуться вперед, хотя на деле никакой преграды и нет.

Парень резко вытянул вперед правую руку, и она словно сквозь желе прошла, двигаясь медленно и с усилием.

— Как интересно... — вслух пробурчал полуэльф. — Так это, значит, грани... Поиграть решил, что ли? Ну, я теперь покажу, на что способен... — он что-то тихонько забормотал себе под нос, но отчего-то сбился, потому начала заново.

Монотонный голос Келе отдавался в библиотеке тихим ветряным шелестом и раздавался минуты три, а потом... потом пространство перед юношей внезапно брызнуло зеркальными осколками, которые, не долетая до пола, растворялись в воздухе. Вскоре от чар ничего не осталось. Правда, и от присутствия Олрика и Бреннуса ничего не осталось, но это уже мелочи, пустая суета.

— Да. Прятки, значит?.. Ну, ладно.

***

Эльфийские прятки всегда были увлекательны и сложны, потому как суть их состояла в том, что каждый участник должен таким образом искривить пространство вокруг себя, чтобы никто не смог его обнаружить. Обычно талантливого мальчишку по имени Келе не находил никто до самого конца, а потом появлялся его отец, который одним движением разбивал все щиты и говорил, что засек его в самом начале.

Ветреного это всегда неимоверно злило. Эльфийский король был, конечно, старше и опытнее, но почему-то юноше не верилось, что он лучше буквально во всем. Может, он постоянно ворчал на своего благородного предка, кстати, как раз, из-за чистого духа соперничества, однако, обычно это ни к чему не приводило. Олрик все равно его побеждал.

Келе остановился, чтобы перевести дыхание — мгновенная телепортация отнимала много сил — и прислонился спиной к сладко пахнущей липе, когда заметил, что в его сторону движется знакомая фигурка. Кьера.

— Вот черт...

А если учесть еще и то, что это была совсем не так Кьера... Однако отступать было слишком поздно.

— Милый! — псевдо-головорез скривился. Нет, они никогда не позволяла себе так его оскорблять. Это точно не принцесса! Да и не возмущается она, когда он не зовет ее по имени. Это еще один точный признак. Когда девушка подошла совсем близко, ей в спину дунул ветер, и Келе вновь почувствовал холодный аромат снежинок. Это его вконец взбесило.

— Я тебе не милый! — растеряв все свое самообладание, рявкнул юноша. — А ты — не принцесса! Клон! Жалкий клон! Исчезни уже! — он сердито пнул землю носком сапога и щелкнул пальцами.

Вроде-реальность вокруг них разлетелась бесплотными осколками волшебных зеркал, а перед эльфийским принцем предстала... Луна.

***

Кьера только глазами хлопнула, когда могучая древесная крона над ней с жалобным треском лопнула и чуть не упала на голову. Ну, собственно, как «чуть»? Она и упала. Просто почему-то не долетела — над головой у девушки вспыхнул яркий световой ореол, а тем временем волосы «Келе», который стоял совсем рядом с ней, начали стремительно рыжеть, глаза же вернули себе прежний изумдурно-зеленый цвет, как раз, под принцессин торжествующий взвизг.

— Так и знала! А сама еще подумала — уж не галлюцинация ли? Ты и пахнешь лимонами!

Леон от девушки испуганно отшатнулся, отойдя от шока и осознав, что колдовство рассеялось, а потом, быстро оглядевшись, заметил, кто настоящий эльфийский принц стоит сбоку от него и сердито сверлит взглядом.

— И как это понимать? — сейчас от Ветреного так и веяло холодом, потому Искристый счел более безопасным вариантом ответить на все его вопросы.

— Да так и понимать, — развел руками волшебник, — надо было проверить вас. Отличите или нет. Кьера вот ко мне целый день принюхивалась да докапывалась... — юноша поежился. — А что было тогда-то, а что тогда-то...

— Ах, ты... Мелкий рыжий идиот! — Келе с усилием сжал и разжал ладонь, уже занесенную для удара молнией и опустил ее. — Ладно, живи...

— Кто это затеял? — голос принцессы, которая сейчас стояла напротив, заметно похолодел, а сама она моментально стала какой-то собранной, будто случилось что-то действительно важное.

— Да кто-кто, — пожал плечами волшебник, — папаши ваши! А вообще — чего вы бушуете-то так? — удивленно вздернул бровь он.

— Действительно, — усмехнулась Луна. — Все же в порядке...

— В порядке?! — в голос поинтересовались принц и принцесса, переглядываясь, как два хорошо понимающих друг друга хищника. — Да вы спали в одной постели!

Звездная густо покраснела, чем лишний раз только доказала правоту своей принцессы. А последняя тем временем обошла Келе по круговой, внимательно осматривая.

— Она на тебя не покусилась? — остановилась и, чуть привстав на цыпочки, заглянула в смеющиеся глаза. — И не смей насмехаться, Дон Жуан, тоже мне!

— Да не покусилась, не покусилась, — совершенно нейтральным тоном отозвался псевдо-головорез, — во всяком случае, вчера вечером... А потом не знаю, — он безразлично передернул плечами, — я спал.

— Ах, ты спал?! — негодующе взвизгнула девушка, надувая и без того по-детски пухлые губы. — Я, значит, извелась вся, думаю-думаю, кто тобой нагло прикидывается, а ты спал!

Вот это была точно Кьера.

— Между прочим, я с самого начала почти понял, что это не ты! — в свою очередь распалился молодой человек. — Потому что ты закатила бы мне скандал, и мы оба ходили бы сегодня злыми! И ты его закатила, гордись! — он резко отвернулся от будущей супруги и наткнулся на восторженный взгляд рыжего волшебника.

Взгляд его был направлен на Кьеру, что эльфийского принца еще больше разозлило.

— Отвернись, — глухо приказал он, снова поворачиваясь к Кьере.

Леон послушно отвернулся, при этом не скрывая наихитрейшего выражения лица, за что получил хорошего подзатыльника. Луна сдавленно хихикнула и отошла подальше от «поля брани», с интересом наблюдая за тем, как расплевываются молодые люди.

— Да... Это какой же еще дар надо иметь, чтобы так просто выводить из равновесия самого Келе? — пораженно проворчал Искристый, продолжая сверлить принцессу заинтересованным взглядом.

— Никогда бы не подумала, что Келе — такой истерик, — в свою очередь высказалась Звездная, которую слегка уязвило то, что Леон так отозвался о ее госпоже. Это звучало почти как: «Ну, она и въедливая! Даже Келе из себя вывела, хотя на протяжении всего пути он был спокоен, как мертвец!»

— Ты еще не видела нашего принца, когда у него что-то не получается, — совершенно неожиданно ухмыльнулся волшебник. — А с принцессой они подушками кидались, когда мы в той гостинице останавливались, я слышал!

Луна хохотнула и обернулась снова на Их Высочеств, которые продолжали самозабвенно переругиваться. Кажется, они уже получали от этого удовольствие.

— Может, разнимем их?

— Нет, давай еще послушаем.

-...И этот твой дар охмуряющий!

— Да какой к черту дар, не издевайся!

— И твой запах! Я всегда ненавидел каштаны!

— А у меня вообще аллергия на головорезов!

— Значит, тебе придется с этим жить!

— А тебе придется смириться с каштанами!

Как по команде, Кьера с Келе резко развернулась на пятках, и разошлись в разные стороны. Это выглядело до такой степени комично, что Луна, боясь сорваться и засмеяться в голос, прижала ладошку ко рту, успешно делая вид, что пытается прокашляться.

— Может, хватит? — голос был спокойно-величественный и очень мелодичный. Кьера ошарашенно распахнула рот, резко поворачиваясь вбок.

— Мама?!

Королева Рхианнон вышагнула из тени, поправляя изящные очки на носу, которые, наверное, носила для пущей солидности — она была маленькой и не внушающей страха женщиной, перед ней всего лишь хотелось склонить колени. Однако очки все равно носила.

— А то кто же, — женщина покачала головой, — ну, и куда это годится? Вам бы лучше общего врага поймать, а вы тут разборки чините! — она разгладила несуществующие складки на платье. — Для разборок у вас еще целая жизнь впереди, так что давайте, вперед, жулики в часовой башне!

— Жулики?

— Пошли, принцесса! — в отличие от своей благоверной достаточно быстро остывший Келе моментально понял, кого имеет ввиду Ее Величество. Вот действительно Величество в чистом виде...

Юноша ухватил принцессу за руку и шагнул в пустоту, рассыпаясь на мириады мельчайших частиц и устремляясь куда-то вверх снежным роем.

***

В часовой башне было мрачновато и грязно. На полу — комки пыли, под сводчатым потолком — лохмотья паутины, вокруг валяются какие-то ненужные уже винтики и стрелки у часов — это видно довольно неплохо — проржавели, потому, как никто за ними не ухаживал, и вообще часами не пользовались уже лет семьдесят.

— А тут пыльно! — Кьера отряхнула платье и совершенно вызывающе чихнула. — Давно не была в этом месте... — она огляделась и сразу завернула куда-то, утягивая следом и псевдо-головореза. Обида на время была забыта.

— Куда ты тащишь меня, принцесса? — удивленно поинтересовался молодой человек, покорно следуя за ней.

— Ну, как куда? — она даже остановилась. — Ты ведь хочешь папу найти, верно? Я эту башню в детстве вдоль и поперек излазила, знаю каждый угол! Так что пошли, я знаю, где они!..

— Это откуда же?

— Мы с папой тут всегда играли, — Кьера мягко улыбнулась. — Это были прятки, только эльфийские. Правда, так их называл только папа, а на самом деле — обычные прятки... Он всегда прятался в одном месте, чтобы мне было легче его найти, потому...

— Стоп! — Келе резко остановился. — Тогда почему ты думаешь, что они там, раз ты знаешь об этом месте?

— Отец думает, что замок ты знаешь плохо, а меня с тобой нет, — загадочно улыбнулась девушка. — А ведь и наша светлая Королева не так проста. Ты думаешь, для солидности только она носит очки?

— А разве нет? — удивленно вздернул бровь юноша.

— Пошли!

Шаги отдавались глухим эхом, а в воздух поднимались облачка пыли. Мысленно Келе ворчал, что потом очень долго будет отмываться от всего этого, но вслух пока молчал, не желая производить лишнего шума. Их, наверное, и так уже давно услышали.

— Потом надо будет как можно незаметнее отсюда выбраться, — внезапно произнесла Кьера, будто читая его мысли. — А то пыльные все, чумазые... Прямо крестьянские дети!

— Ты имеешь что-то против крестьянских детей?

— Совсем нет, — отрицательно мотнула головой девушка, — просто вид для двух взрослых людей уж больно комичный!

— Взрослая она... — принцесса затормозила.

— Ты хочешь еще что-то сказать?

— Хочу, — псевдо-головорез потянул ее на себя и крепко сжал в руках, утыкаясь носом в волосы и тихонько усмехаясь. — Ну вот, каштаны...

— Да ну тебя!

— Дурочка ты, принцесса, — просто если не сделать этого сейчас, то потом может не быть подходящего случая. И потом, здесь их все равно никто не услышит. — Неправильная какая-то... Вот совсем. Прямо как мне и надо.

— Признаешь свое поражение? — ухмыльнулась принцесса.

— Признаю, — со вздохом отозвался псевдо-головорез. — Все равно мне на тебе жениться, так и победила ты.

— Мои слова оказались пророческими, надо же!

— Ты о каких именно словах?

— Про то, что ты точно станешь моим мужем! — хихикнула Темная.

— Взбалмошная девчонка... — буркнул себе под нос молодой человек.

— Сам ты... — она попыталась его пнуть.

— Только никогда не говори со мной о платьях и чаепитии, ладно? — каким-то немыслимым образом изворачиваясь и не попадая под удар, вдруг попросил Келе. — Никогда, слышишь? Иначе развод.

— Ты не сможешь со мной развестись! — Кьера подняла голову, смело встречаясь с темно-синими глазами, в которых сейчас плясали чертики. Вот тебе и замашки эльфийские — вслух не смеется, а фыркает, да только глаза все равно не врут.

— А теперь, принцесса, будь тише, — голос Ветреного понизился неожиданно до едва различимого шепота. — Мы нашли их. Точнее они нашли нас...

— И что теперь? — тоже понизила голос принцесса. — Ты — хитрый любитель, который дает надежду на то, что умеет вести себя по-человечески, а потом оказывается, что это у тебя охота такая... Ты мне за это ответишь!

— Тсс, — только и послышалось в ответ. А потом Келе отпустил ее и внезапно исчез, появляясь где-то метрах в пяти и странно улыбаясь. Щелкнул пальцами и что-то буркнул себе под нос. — Я выиграл, папа.

Серые стены разлетелись осколками, и перед принцессой предстали высшие правители, без особого страха жмущиеся к стене под тяжелым взглядом молодого человека.

— Келе, а что ты хочешь с ними сделать? — неожиданно любопытно осведомилась девушка.

— В супе сварить! — недовольно фыркнул упомянутый. — Весь эффект испортила. Все что хотел, я уже сделал. Ладно, пошли отсюда, я отмыться хочу! — он резко отвернулся от мужчин и, снова ухватив Темную за руку, направился к нижним этажам.

— А зачем мы их искали?

— Ради морального удовлетворения. А то повадились чужих фрейлин под принцесс заколдовывать. Так, хватит, я хочу поскорее отмыться!

— Вредный ты! — недовольно буркнула Кьера. — То скандалишь, то обнимаешь, то вообще ноль эмоций! Как жить бедной принцессе?

— Привыкнешь,— лаконично отозвался Келе.

— Дурень остроухий! — отрубила в ответ Темная. — Я хочу семью и детей!

— В куклы поиграй, — посоветовал парень, все не отпуская ее руки и продолжая петлять по коридорам. Вскоре они таки вышли к широкой лестнице.

— И ты называешь это «незаметно»? — не преминула съязвить девушка.

— Ой, да замолчи! — скривился Ветреный. — Когда у нас будет ребенок, я сам буду его воспитывать!

— Еще чего! — надулась девушка. — Считаешь, из меня выйдет плохая мать?.. Подожди, а что ты там минуту назад про кукол городил, папаша?!

— Пошутил я!

— Ах, пошутил?! Я, кстати, еще с тем нашим разговором не закончила! Эй, ты слышишь меня, чертов головорез?!

— О, Великие...

Кьера в волнении бегала по замку, стращая слуг самыми ужасными карами. Ее сиятельный муж едва поспевал следом. Сейшин уже ждал их у конюшен, пора было провожать его в путь, но женщина отчего-то носилась по замку, как будто у нее шило в одном месте. То забыла она что-то, то платок неправильного цвета, то еще какая-нибудь ерунда в голову взбредет.

— Годы идут, а ты не меняешься... — беззлобно фыркнул мужчина, таки выволакивая жену из родового замка и облегченно вздыхая, после чего направляясь к конюшням.

— Уж кто бы говорил! — ядовито пропела в ответ Кьера. — До сих пор принцессой меня кличешь, любимый!

— Прекрати издеваться!

— А я и не издеваюсь!

Королева совсем не по-королевски ткнула мужа локтем в бок и еще что-то прошипела, одаривая снующих по двору слуг, которые уж очень любили наблюдать за их перепалками, поистине уничтожающим взглядом.

Сын, наблюдавший за ними пока еще издали, только усмехнулся. Его родители были очень торжественными и серьезными людьми... когда находились отдельно друг от друга. Проблема была как раз в том, что поодиночке они появлялись крайне редко, их разве что магнитом друг к другу не притягивало. И ссорились постоянно. Даже не ссорились, а просто перебрасывались колкостями, вот как сейчас.

— Сейшин! — мать налетела на чадо внезапно. Парень даже увернуться не успел. — Мамочка будет скучать! Веди себя хорошо! — она отстранилась и ловко щелкнула его по носу, совершенно серьезно глядя в лицо.

Юноша только со вздохом кивнул в ответ. В свои двадцать он был ростом почти с папочку, потому сиятельной маме, которая тоже, кстати, еще на двадацать лет выглядела, приходилось вставать на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку, и очень сильно задирать голову, чтобы вообще эту щеку увидеть.

Келе наблюдал за данной сценой, едва сдерживая улыбку. Сынок пошел в него характером — постоянно терялся, стоило Кьере только к нему прикоснуться. Почему-то Сейшин тогда даже толком и с места сдвинуться не мог — так силен был принцессин дар. Хотя дар, конечно, под стать обладателю, а принцессой Кьера осталась теперь только для Келе.

Все-таки взяв себя в руки, Сейшин кое-как выцарапался из холеных королевских рук и направился к отцу, смиренно ожидающему своей очереди, чтобы попрощаться. Крепко пожал ему руку и ею же был притянут ближе, чтобы снова оказаться стиснутым в медвежьих объятиях.

— Слушай сюда, сынок, — негромко произнес Келе. — Если чувствуешь, что пахнет жареным — лучше беги. Никакие принцессы не стоят многих лет мучений, понимаешь? А если ты уверен все-таки, что выдержишь рядом щебечущее маленькое нечто, целуй ее.

— Пап, а...

— Только опасайся драконов, ладно? — не слушая его, чуть подумав, еще добавил Король, после чего отстранился и задорно подмигнул, протягивая руку уже навострившей уши жене и бережно приобнимая ее за плечи.

Сейшин усмехнулся со знанием дела и решил не задавать больше никаких вопросов. И так полжизни пытался добиться, чтобы эти двое рассказали, кто как, откуда и кого спасал, да так ничего и не вышло. Надо будет не заморачиваться и по возвращению просто спросить обо всем Леона. Уж он-то расскажет.

Принц вскочил на серого в яблоках коня и, прощально махнув рукой, хорошенько его пришпорил, выезжая за ворота.

Как только он скрылся за поворотом, при этом напоследок одарив родителей бесконечно хитрым взглядом, Кьера вздохнула и недовольно цыкнула.

— У него твои головорезовские замашки!

— И твой дурацкий охмуряющий дар! — не остался в долгу мужчина.

— Он точно куда-нибудь сбежит! — все не успокаивалась женщина. — Помяни мое слово!

— И прав будет, — негромко отозвался Келе. — Молодой еще, чтобы жениться.

— Ну да, конечно! — недовольно буркнула себе под нос Королева. — Ты тоже был молод для такого в его возрасте?

— Я был тогда на год младше! — фыркнул Его величество. — И вообще, пошли домой уже, он на две недели всего уехал за этой своей цацой, а ты тут трагедию устроила!

— Да ничего я не устроила!

— Угу, оправдывайся... — Келе качнул головой и бросил на взгляд на уже захлопнутые массивные ворота, за которыми скрылся сын.

Нет, этот точно никуда не сбежит. Потому что еще он пошел в маму.